3.9. Тюлень и Сова [1]

Исюань крутил в руках пилюлю Спокойного мироздания. Вот черт, именно ради этого наставник вытащил его с Пика сюда, в самую глушь. Подобные пилюли начинающие ученики глотали тысячами: отлично сращивали сломанные во время тренировок кости, мышцы и сожженные нервы — в изготовлении относительно простые (хоть с пика Байчжань лишь единицы умели их готовить, специализация, к сожалению, не та), но у каждого мастера получались чуточку по-своему. И та пилюля, что сейчас Исюань держал в руке, совершенно ровная, молочно-белая, матовая, слегка бархатистая на ощупь, казалась ему знакома:

— Шигу Шэнь?⁽¹⁾ — наставник кивнул.

Исюань тяжело вздохнул. Вот чем окончилась охота наставника на призраков: он снова нашел что-то связанное с шигу Шэнь.

С тех пор, как она покинула школу полгода назад, о ней ничего не слышно. Исюань подозревал в сокрытии Ло Бинхэ, как и многие другие, но поделать ничего не могли. А наставник, чересчур привязанный к своей шицзе⁽²⁾, ловил буквально каждый слух о ней, любые упоминания. И каждый раз звал Исюаня, чтобы убедиться в своей догадке.

Причастный не только к Байчжань, но и Цинцзин (как так вышло и кто такое допустил неизвестно, пожалуй, никому), Исюань успел поближе познакомиться с шигу Шэнь и подучиться у нее некоторым искусствам. Так что на всем Пике Ста битв только с ним наставник мог поговорить об ушедшей в свободное плавание шицзе. Исюань уже привык. Унимать наставника бесполезно. Как и сейчас. Его взгляд был переполнен презрением:

— Как пилюли Шэнь Цинцю оказались у крестьянина? И почему он их продавал?

Исюань удивился:

— Продавал? Их сколько?

Наставник молча достал из кармана и показал ему еще пять шариков. Ох, это много…

— Может шигу Шэнь отдала их кому-то ради лечения? — Исюань ещё слишком хорошо помнил главную особенность изготовленных ей пилюль: их могли употреблять простые люди.

Для них, не владеющих и не контролирующих собственные потоки ци, любые пилюли мастеров были подобны яду. Но у шигу Шэнь рука то ли настолько легкая, то ли настолько хитрая, что все изготовленные ею снадобий могли быть применены любым человеком (даже демоном), не важно совершенствующийся он или нет. А зная ее сердобольность, могла легко отдать любому ребенку или больному.

Наставник нахмурился:

— Продавал. Ты меня не слышал, этот крестьянин их продавал!

Исюань запнулся. Так вот в чем причина для гнева наставника. Если бы пилюли шигу Шэня применили по назначению, он бы и слова не сказал, но тут…

Исюань уточнил:

— Вы случайно, не разрушили…

— Его лавку? Конечно поломал чуть-чуть. Будет знать, как воровать.

Исюань вздохнул. Он еще денег с собой не взял. Думал, брать или не брать. А стоило. Кому-то ведь надо возмещать весь нанесенный наставником ущерб. Но с другой стороны, наставник несомненно прав. Раз пилюли продавались в лавке, а не были использованы туда, куда шигу Шэнь сказала их применить, это можно считать воровством. В некоторой степени. Так что Исюань мгновенно впал в дилемму.

— Кажется, у шигу Шэнь все хорошо, — он слабо улыбнулся, пытаясь расслабить слишком взъевшегося наставника.

— Конечно, хорошо! — бурчал как старый дед. — Если не так, я ее этому «ученику» ноги переломаю. Чтоб только ползать мог да извиняться.

Еще и Ло Бинхэ упомянул, с которым сцепился как кот с собакой — еще долго не успокоиться.

Вдруг Исюань заметил подозрительного, шатающегося по улицам парня. Высокий, волосы короткие, темно-каштановые, глаза какие-то чересчур выразительные. Приметив его взгляд, парень улыбнулся и подбежал к ним с наставником, небрежно поклонился:

— Этот Хай Бао приветствует великих мастеров, — на нем была лишь потрепанная накидка песчаного цвета и хорошо истоптанные сапоги.

Наставник цокнул языком, не намереваясь отвечать, так что Исюаню пришлось за двоих:

— Совершенствующиеся с Цанцюн приветствуют Хай Бао, — и тут же приметил цепкий взгляд парня на пилюле в руках наставника. — У вас есть какое-то к нам дело.

Хай Бао замялся:

— Честно признаться, этот Хай Бао заметил в руках вашего тунсюэ нечто, принадлежащее мастеру этого Хай Бао⁽³⁾.

Наставник вздрогнул от этих слов и уставился на парня, лишь крепче сжав пилюлю в кулаке:

— Твоему мастеру?! Как звать?!

— Чи Сю, великий мастер. Чи Сю, — Исюаня что-то встревожило, что-то он упускал. — Мы, свободные мастера просты: я — Хай Бао, мой мастер — Чи Сю.

Нсставник взревел:

— Я не прозвища спрашиваю, настоящие имена!

И тут Исюаня осенило. Не Хай Бао и Чи Сю, а Тюлень и Сова. Свободные мастера часто вместо имен использовали прозвища в честь животных, птиц и растений⁽⁴⁾.

Парень низко кланялся и извинялся:

— Простите этого Тюленя, но сколько бы великие мастера не просили, этот рассказать не смеет.

Вдруг наставник протянул ему руку с пилюлей ладоней к верху:

— Я отдам тебе их, если скажешь кому и как они предназначались.

Тюлень немного опешил. Но быстро посмотрев за чужие спины резко выпалил:

— Этот ученик приветствует мастера.

Над Исюанем возникла большая тень. Он вздрогнул. Как и наставник. Прямо за ними возвышался высокий человек с прекрасным лицом и темно-золотыми глазами листьев ивы.

Наставник попятился:

— Как ты!.. — шагов человека не было слышно.

— Тюлень, объясни происходящее мастеру, — его голос, глубокий и невероятно чарующий окутывал, словно теплое одеяло.

— Этот ученик позаботился о своем шиди, как мастер велел⁽⁵⁾. Но у шиди нежный нрав, он не сказал, что его отец забрал у него пилюли Спокойного мироздания, пока этот ученик не спросил. И зная, что пилюли Спокойного мироздания необходимы его шиди из-за недавней одержимости Цю Гуем, этот ученик отважился проверить нахождение пилюль. А когда этот ученик нашел… эти великие заклинатели с Цанцюн уже купили пилюли мастера.

Человек улыбнулся, и его внешний вид: выше Исюаня на целую голову с мягкими чертами лица, изящными жестами — растопили его сердце.

— Прошу прощения, великие мастера. Этот Сова извиняется за принесенные моим учеником великим мастерам неудобства, хотя искренне беспокоиться за состояние своего младшего ученика. Оно требует серьезного внимания. Может ли этот Сова узнать за какую цену великие мастера купили пилюли Спокойного мироздания? Этому мастеру потребуется некоторое время, чтобы создать новые, а времени не так много.

Исюань легко понял намек: Сова хочет выкупить у них пилюли. Согласится ли на это наставник не известно.

Но наставник четко сказал:

— Восемнадцать ляней серебра.

Исюань икнул. Это слишком дорого! Эти пилюли стоят меньше десятка монет!

Сова не подал виду:

— Цанцюн истинно славится своими талантами.

Прям удивительно, им только что открыто заявили, что эти самые таланты зарабатывают столько золота, сколько не считают. Исюань мог было бы принять это за оскорбление, если бы рядом не было наставника, буквально приносящим школе горы денег (пускай он сам того и не ведал).

Тем не менее послышался звон денег. Тюлень немедленно достал необходимую сумму и протянул его Исюаню. Обмен состоялся, хотя он так и не понял, почему наставник так легко отдал пилюли. Ясно, что эти двое как-то связаны с шигу Шэнь, но подобное спокойствие просто не в характере наставника.

Тюлень откланялся:

— Доброго странствия, великие мастера. Этот ученик и его мастер поспешим в путь, ведь этот ученик пришлось оставить своего шиди неподалеку от родного Дэндина и беспокоиться, как бы что не случилось.

Они наконец-то распрощались, и Исюань глубоко вздохнул. От столь вычурного тона разговора этих двоих, у него начали вянуть уши. Нет, одно дело читать диалоги известных мастеров древности, тут же выбрасывая глазами все излишние обращения. Другое дело все это слушать, и тем более так разговаривать. Просто невыносимо!

И тут он задумался еще кое о чем:

— Хорошая легенда…

Если бы он не знал, что пилюли сделаны другим человеком, он мог бы и поверить. Слишком складно. Но все же… одна пилюля оттягивала его рукав.

1) Шигу — 师姑: сестра/соученица учителя/наставника.

Вернуться к тексту

2) Шицзе — 师姐: старшая соученица.

Вернуться к тексту

3) Тунсюэ — 同学: соученик/одногруппник.

Вернуться к тексту

4) Так как китайский язык — язык омофонов, Исюань подумал, что Хай Бао и Чи Сю — личные имена, на самом деле: Хайбао — 海豹: тюлень; Чисю — 鸱鸺: сова.

Вернуться к тексту

5) Шиди — 师弟: младший соученик/одногруппник.