Антиквар (гет)

Суббота выдалась серой и промозглой. Орлов, сбежав от казенной тишины пустой квартиры, бесцельно бродил по центру города. Автоматически, словно по давно проложенному маршруту, ноги привели его в старый книжный магазин на главной улице. Он искал не что-то конкретное, а просто тишину и запах бумаги — единственное, что в последнее время успокаивало его расшатанные нервы.

Проходя мимо высоких стеллажей с философией, он замер. У полки с надписью «Континентальная философия XX века» стояла женщина. Она была одна. В строгом, но элегантном сером пальто, с волосами, собранными в тугой узел. Она держала в руках тяжелый том Хайдеггера и листала его с такой сосредоточенностью, словно читала не запутанный философский трактат, а личное, адресованное только ей письмо.

Орлов узнал ее сразу. София Крамер. «PhilosoFeiya». «Горгона Мыслящая» из его отчетов.

В жизни она не была похожа на монстра из бестиария, составленного лейтенантом Петренко. Она не выглядела как «идеологическое ядро ячейки». Она выглядела как обычная, немного уставшая, интеллигентная женщина. Она была похожа на его первую учительницу литературы, которая точно так же хмурила брови, когда находила в тексте что-то важное.

В какой-то момент она, словно почувствовав его взгляд, подняла глаза. Их взгляды встретились. Всего на секунду. В ее взгляде не было ничего, кроме легкого, рассеянного любопытства — реакции на незнакомца, слишком долго задержавшегося рядом. А вот что было в его взгляде, Орлов не знал, но почувствовал острый, почти болезненный укол стыда. Он был охотником, который случайно столкнулся со своей «добычей» у водопоя и вдруг осознал всю нелепость и неправильность этой охоты.

Он инстинктивно отвернулся, разглядывая корешки книг, которые не видел. Сердце колотилось. Он чувствовал себя разоблаченным. Быстро схватив с ближайшей полки первый попавшийся сборник сканвордов, он почти бегом направился к кассе.

В понедельник он пришел на работу разбитым. Образ женщины у книжной полки не выходил из головы. Каждое слово в деле по «Антиквару», касающееся Крамер, теперь казалось ему ложью. Он пошел в курилку, надеясь прогнать наваждение привычным ритуалом и сигаретным дымом.

— Степаныч, здорово. Огоньку не найдется?

Орлов обернулся. Рядом стоял капитан Беспалов из смежного департамента.

— Держи, — Орлов щелкнул зажигалкой.

— Спасибо, — Беспалов прикурил. — Что, Степаныч, опять мир спасаешь от деструктивных влияний? Вид у тебя, будто всю ночь Канта конспектировал.

Орлов криво усмехнулся.

— Почти.

— Слышал я про вашего клиента, — продолжил Беспалов. — Этот... Вольнов. Вроде, мой одноклассник бывший. Тихий, безобидный парень. Серьезно, Вить, вы его в чем-то подозреваете?

«Вить». Переход на неформальное обращение был знаком доверия. Орлов решил рискнуть.

— Дело не столько в нем, сколько в его окружении. Одна дамочка есть, особенно интересная. Доцент из университета. София Крамер.

Он ожидал, что Беспалов пожмет плечами или усмехнется. Но реакция была другой. Капитан резко посерьезнел. Улыбка исчезла с его лица. Он бросил быстрый, цепкий взгляд по сторонам, словно проверяя, не слушает ли их кто-то еще.

— Крамер? София Дмитриевна? — переспросил он, понизив голос.

— Она.

Беспалов затушил почти целую сигарету об край урны.

— Степаныч, — сказал он тихо, глядя Орлову прямо в глаза. — Я тебе сейчас кое-что скажу, как старому знакомому. Ты этого не слышал, и я этого не говорил.

Орлов напрягся. Интуиция, обостренная встречей в книжном, кричала, что сейчас произойдет что-то важное.

— Слушаю.

— Не лезь к этой Крамер, — так же тихо продолжил Беспалов. — Вот просто поверь на слово. Не надо глубоко копать. Не надо за ней «наружку» ставить. Не надо официальных запросов. Пиши свои отчеты для начальства, что она «находится в стадии изучения»... что угодно. Просто тяни время. И ни в коем случае не форсируй. Понял?

Это был не совет. Это было почти приказание.

— А в чем, собственно, дело? — спросил Орлов, стараясь, чтобы его голос звучал ровно. — Она что, чья-то родственница?

Беспалов криво усмехнулся.

— Хуже, Степаныч. Гораздо хуже. Просто пойми, есть люди... которым очень не понравится, если ваше Управление по борьбе с блогерами начнет слишком активно светить фонариком в темные углы, где работают совсем другие структуры. Не из нашего Агентства. Те, что из Института. По-настоящему серьезные. Можешь случайно наступить на ногу тому, кто тебе потом эту ногу оторвет. Вместе с головой.

Он хлопнул Орлова по плечу.

— Ладно, бывай, Степаныч.

Беспалов развернулся и быстро пошел по коридору, оставив Орлова одного в облаке сизого дыма.

Майор стоял неподвижно, чувствуя, как по спине пробежал холодок. Он смотрел вслед капитану, и в его голове, наконец, сложились все пазлы. Встреча в книжном. Предупреждение Беспалова. «Не из нашего Агентства». «Те, что из Института». Институт Стратегических Инициатив. Внешняя разведка.

Это означало, что его маленькое, абсурдное дело только что соприкоснулось с чем-то большим. Настоящим. И очень, очень опасным.

Доцент Крамер была не просто «идеологическим ядром». Она была чем-то еще. И Орлов понял, что его работа внезапно перестала быть просто скучной. Она стала рискованной.

Он достал еще одну сигарету, но прикуривать не стал. Просто повертел ее в пальцах. Шепот в курилке только что изменил все правила игры.