Герой в отставке (гет)

Настоящее. 30 апреля 2002 года. Оксфорд, дом Грейнджеров

Джон и Джин переглянулись. В их взглядах было понимание — что-то между детьми определённо изменилось.

— А в Лондон по каким делам приехал? — спросил Джон, накладывая второй кусок пирога.

— Летняя сессия Визенгамота на носу. Нужно переподписать доверенности своему представителю, — ответил Гарри. — Джастин Финч-Флетчли попросил приехать лично. Говорит, есть важные вопросы для обсуждения. Мы завтра встречаемся у них дома.

— Джастин? — Гермиона нахмурилась. — Интересно, что он задумал. Я его не видела уже… больше года, наверное.

— С тех пор, как ты уехала в Америку? — уточнил Гарри.

— Я не думаю, что я его видела после того Рождества полтора года назад. До того мы работали над парой его законопроектов, когда я ещё была в Министерстве, но потом наши пути разошлись. Я пыталась через него тебя найти, но он мне ответил совой, не предложив встретиться.

— Пойдёшь со мной завтра к ним? Думаю, Сьюзен будет рада тебя видеть.

— Если ты хочешь — пойду. У меня нет никаких планов.

— А послезавтра ещё эти мероприятия к четвёртой годовщине. Невилл мне написал, что они опять хотят мне орден вручить, — поморщился Гарри.

— А ты не хочешь? — спросила Джин.

— Категорически не хочу. Мне достаточно уже того, что я выжил. Вопреки усилиям людей, некоторые из которых там будут присутствовать. Я вообще не хочу туда идти, но МакГонагалл ужасно обидится. Я пока не знаю, что делать.

Гермиона посмотрела на него с пониманием.

Прошлое. 28 апреля 2002 года. Вечерний разговор по зеркалу

— Ты уверен, что хочешь идти на эту церемонию? — спросила Гермиона, заметив, как напряжённо он держит плечи.

— Уверен, — честно ответил Гарри. — Но Минерва просила. А после всего, что она для меня сделала…

— Понимаю. — Она помолчала. — Вместе пойдём. МакГонагалл сказала, что Министерство настаивает, что «Трио героев» должно присутствовать в полном составе.

Гарри поморщился.

— Значит, и Рон будет?

— Будет. Со своей… Ромильдой. — Гермиона вздохнула. — Не самая приятная перспектива для всех нас, но не думаю, что будут проблемы.

— Хочешь, встретимся там? — неожиданно предложил Гарри. — Я имею в виду… не прятаться друг от друга. Мы же друзья.

— Да, — улыбнулась она. — Будет легче переносить все эти речи рядом с тобой.

— Тогда увидимся послезавтра у твоих родителей? И, Гермиона… спасибо.

— За что?

— За то, что ты есть.

Настоящее. Утро 1 мая 2002 года. Оксфорд, парк около реки Червэлл

Гермиона и Гарри шли по утреннему Оксфорду, где воздух был прохладным, а солнце едва пробивалось сквозь туман над рекой. Гермиона заметила, что Гарри молчит, но его молчание было не напряжённым, а скорее задумчивым.

— Ты знаешь, — начал Гарри неожиданно, — я никогда не рассказывал тебе, что произошло после войны. Нет, я не про то, как я сбежал из Хогвартса. После этого.

Гермиона остановилась, удивлённо глядя на него.

— Ты не обязан, — сказала она осторожно, помня, как резко он реагировал на подобные вопросы раньше.

— Нет, я хочу, — ответил он, глядя на воду.

Он сделал паузу, собираясь с мыслями.

— После войны моя магия стала… неуправляемой. Я не мог контролировать её, не мог спать, потому что кошмары будили меня каждую ночь, а магия реагировала на них выбросами. Однажды я чуть не разрушил половину нашего швейцарского дома, когда во сне увидел, как Беллатриса убивает Сириуса. Андромеда, которая была со мной тогда, испугалась не за дом, а за меня и за Тедди. Она сказала, что если я не научусь управлять этим, то просто погибну. Или стану опасным для других. Вот, собственно, тогда я решил, что мне лучше жить в горах

Гермиона слушала, не перебивая.

— Она отправила меня в клинику в Германии, — продолжил Гарри. — Там был волшебник, какой-то крутой специалист по магическим ядрам. Я не мог ему рассказать про крестраж во мне, но он как-то понял, что моё ядро с какого-то момента росло слишком быстро, как будто пыталось компенсировать какие-то потери. Оно было перегружено, как батарея, которую слишком долго заряжали, не давая разрядиться.

Прошлое. Клиника в Германии, 1999 год

Гарри сидел в холодном кабинете, окружённый магическими датчиками. Доктор — высокий худощавый волшебник с седыми волосами — внимательно изучал результаты на пергаменте.

— Ваше ядро не просто мощное, мистер Поттер, — сказал доктор. — Оно травмировано. Оно впитало слишком много магии за слишком короткое время и теперь пытается защититься, накапливая энергию.

— И что мне делать? — спросил Гарри, чувствуя, как магия внутри него пульсирует, как живой организм.

— Вы должны научиться отпускать, — ответил доктор. — Не сдерживать — у вас просто не получится её сдерживать, — а выплескивать на что-то. Ваша магия не враг. Она часть вас. Но вы должны перестать бояться её и начать сотрудничать.

Гарри сидел на полу в пустой комнате, изолированной от внешнего мира, пытаясь сосредоточиться. Магия бушевала внутри него, как шторм. Он вспоминал битву, смерти, свои ошибки. Но доктор сказал: «Не бороться. Принимать». И постепенно Гарри научился не подавлять магию, а направлять её. Регулировать потоки. Это не всегда получалось, но он учился.

Настоящее. Утро 1 мая 2002 года. Оксфорд, парк около реки Червелл

Гарри усмехнулся, вспоминая этот разговор.

— Он говорил, что я должен перестать жить в прошлом. Что моя магия реагирует на мои страхи, на мою вину. Он научил меня медитации, чтобы я мог «разговаривать» со своим ядром, влиять на него. Сначала я думал, это бред. Но потом, когда я изобрёл свой стенд для сброса магии и заряжания артефактов, это сработало. Это было нелегко, — признался Гарри. — Я привык считать, что сила — это постоянный контроль. А оказалось, что иногда нужно просто… отпустить.

Гермиона смотрела на него, понимая, сколько усердий ему стоило это осознать.

— Ты справился, — сказала она тихо.

— Не совсем, — покачал головой Гарри. — Я до сих пор иногда теряю контроль. Не успеваю вовремя сбросить магию. Или, наоборот, сбрасываю слишком много. Как тогда, на Рождество, когда я заряжал твои серёжки. Но теперь я хотя бы понимаю, почему это происходит.

Гермиона улыбнулась.

— Спасибо, что рассказал мне об этом. Но мог бы сказать пораньше. Чтоб я не думала тогда полночи, что я сделала не так.

— Ты подумала, что виновата? — удивился Гарри. — Мы хорошо провели тогда время, и я решил сделать тебе подарок. Не тот, который был заготовлен. Извини. Я попытаюсь быть более открытым с тобой. Если не ты, то кто? Ты — самый близкий мне человек всю мою сознательную жизнь. Хотя я до сих пор иногда забываю.

Гермиона с трудом удержалась, чтобы не броситься ему на шею. Они пошли дальше. Гермиона чувствовала, что между ними что-то изменилось. Он больше не прятал от неё свои слабости. Он снова доверял ей.

Настоящее. 1 мая 2002 года. Поместье Боунс

Гарри и Гермиона аппарировали на лужайку перед поместьем Боунс. Гермиона едва успела почувствовать лёгкое сжатие в груди — аппарация была настолько мягкой, что она даже не ощутила обычного протаскивания через шланг.

— Как ты это делаешь? — спросила она, поправляя мантию.

— Что? А, мягкая аппарация? — пожал плечами Гарри. — Привилегия большого магического запаса. Канал можно держать широким, не боясь истощения.

Дверь особняка распахнулась ещё до того, как они поднялись по ступенькам. На пороге стояли Джастин Финч-Флетчли и Сьюзен Боунс. Сьюзен улыбалась, Джастин выглядел напряжённо, но достаточно приветливо.

— Гарри, Гермиона. — Сьюзен шагнула вперёд. — Какая радость видеть вас обоих! Заходите, пожалуйста.

— Леди Боунс. — Гарри слегка поклонился. — Благодарю за приглашение.

— Гарри, прекрати, — махнула рукой Сьюзен. — Ты же не в первый раз у нас.

Джастин кивнул домовику, и тот молча принял их плащи.

— Прошу дам в гостиную, — сказал Джастин. — Там вам будет удобнее поговорить. Чуть позже мы с Гарри к вам присоединимся.

Сьюзен повела Гермиону в соседнюю комнату.

* * *

Джастин закрыл дверь кабинета и налил два бокала отборного виски Огдена.

— Спасибо, что приехал, — сказал он, протягивая Гарри бокал. — И что привёл Гермиону. Сьюзен просто в нетерпении её расспросить о том, куда она пропала год назад.

Гарри сел в кресло у камина и сразу перешёл к делу:

— Ты писал про угрозы. Что происходит?

Джастин вздохнул и, достав из ящика стола папку, протянул её Гарри.

— На, почитай. Угрожают расправой, если и дальше буду продолжать свою законотворческую деятельность. Старые магические семьи не хотят даже обсуждать реформу Визенгамота. А без неё все наши мелкие шажки не имеют особого смысла. И мне нужна твоя помощь.

Гарри пару минут изучал содержимое папки, потом со вздохом кинул её на стол хозяина кабинета. Как не хотелось ему во всё это углубляться.

— Объясни ещё раз, что именно ты предлагаешь и чем я ещё могу помочь?

— Я предлагаю некоторую переделку способа формирования Визенгамота. Кстати, я посылал тебе проект закона.

Гарри смущённо улыбнулся. Он прочитывал далеко не все законопроекты, которые Джастин присылал ему на утверждение. Очевидно, этот проект тоже остался непрочитанным.

Джастин не стал углубляться в тему и после паузы коротко ввёл Гарри в курс дела:

— Я предлагаю расширить Визенгамот. Почему новые семьи не имеют права голоса? Старые семьи уходят. В результате этой войны Визенгамот уменьшился на двенадцать мест. Магия позволила тебе вернуть из небытия пять мест, но этого мало. Я предлагаю запустить процесс замещения наследственных мест выборными. Пока две трети остаются наследственными за лордами магических родов. Как в магловском парламенте, где просто отменили наследственность, у нас не получится. Да и там не так всё просто. Одна треть — выборные представители магических поселений.

— Это я понял. У тебя есть девять голосов моих семей.

— Я помню. Но нам всё равно не хватит этого. Не все, кто поддерживает в принципе наши реформы, так же поддерживают реформу Высокого Собрания. Члены Ордена Мерлина первой степени имеют ненаследственные места в парламенте. Ты не знал? А как, ты думаешь, Дамблдор попал в Визенгамот? Твой голос как члена Ордена усилит нашу позицию. Кстати, двое из членов Ордена Мерлина обещали голосовать за нас, если ты примешь свой. Это ещё три голоса. С ними закон имеет шанс.

Гарри помолчал, глядя на огонь.

— Ладно. Я приму орден. Но только ради этого твоего закона.

* * *

Сьюзен налила Гермионе чай и села напротив.

— Гермиона! Как я рада тебя видеть! Как дела? Где ты была? Ты так неожиданно уехала из Лондона прошлой весной.

— Я готовилась к сдаче экзамена по мастерству Трансфигурации, профессор МакГонагалл разрешила мне заниматься в Хогвартсе. А сейчас я учусь в Салемском институте Ведьм на программе по Древним Рунам, — ответила Гермиона. — Работаю над усовершенствованием магических измерительных приборов. А ещё помогаю Гарри в одном из его проектов.

— О, так вы теперь работаете вместе? — Сьюзен подняла бровь. — Интересно. А мне кто-то рассказывал, что вы избегаете друг друга после войны. Я так и не поняла, что между вами произошло…

— Мы друзья, — немного неприлично перебила её Гермиона. — И коллеги по ремеслу. На данный момент больше ничего.

Сьюзен усмехнулась.

— Если честно, Гермиона, милая, ты всегда была ужасной лгуньей.

Гермиона улыбнулась, но больше ничего не добавила.

— Понятно. — Сьюзен отпила чай. — А как твои родители? Они знают, что ты больше не работаешь на Министерство?

— Знают. И рады этому. Им совсем не нравилась дочка-чиновник. И мама до сих пор надеется, что я поступлю в Оксфорд, и мой уход из Министерства, с её точки зрения, шансы на это увеличивает.

Сьюзен рассмеялась.

— Ну, зная тебя, может, ещё и поступишь. А на личном фронте как? — Сьюзен прищурилась, наблюдая за реакцией Гермионы. — Ты хоть иногда выбираешься куда-нибудь, кроме лабораторий и библиотек? Институт Ведьм — там ведь одни ведьмы? Ты как свободное время проводишь? Там вообще мужчины есть?

— Только профессора. У меня не много свободного времени, я учусь и работаю сразу над двумя проектами. И ещё общаюсь с Гарри.

— Так вы таки общаетесь! — воскликнула Сьюзен.

— Мы друзья, — повторила Гермиона. — И коллеги.

Настоящее. 2 мая 2002 года. Хогвартс, мемориал Дамблдора

Гарри и Гермиона шли к трибунам, окружённые шепотами и взглядами. Многие присутствующие смотрели на них с осуждением или любопытством — некоторые помнили их как «Золотое трио», не многие знали, как сложились их судьбы после войны. Кто-то шептался о том, как Гарри раз за разом отвергал орден Мерлина и вот сегодня, наконец, примет, кто-то — о том, как Гермиона ушла из Министерства и пропала. Но никто не решался к ним подойти.

— Ты в порядке? — спросила Гермиона, чувствуя его напряжение.

— Да, — ответил он, но голос его звучал неуверенно. — Просто… странно снова быть здесь.

Он посмотрел на мавзолей Дамблдора, и мысли вернулись к словам доктора: «Отпустить прошлое».

— Я думал, что если я расслаблюсь, то всё рухнет, — признался он тихо. — Но теперь я понимаю, что это не так. Прошлое — часть меня, но оно не должно управлять моим будущим.

Он взял её за руку. Её сердце замерло, но она нашла в себе силы ответить:

— Я рада, что ты это понял.

Они подошли к месту проведения мероприятия, где уже стояли профессора Хогвартса, министерские, Рон с Ромильдой, Джастин с Сьюзен и другие участники церемонии.

* * *

Покушение произошло во время торжественной речи министра. Пятеро неизвестных в масках появились из-за мавзолея Дамблдора, палочки были нацелены на Гарри и Джастина. Классический стиль Пожирателей смерти.

Гарри почувствовал их ещё до того, как увидел, — магия в воздухе изменилась, стала плотнее, опаснее. Инстинкты, выработанные годами тренировок, сработали мгновенно. Время замедлилось.

— Джастин, вниз! — крикнул он, задвигая Гермиону за спину левой рукой, а правой выхватывая палочку.

Первое заклятие — зелёное, смертельное — прошипело мимо виска, обжигая кожу ледяным прикосновением смерти. Второе он отбил на лету, трансфигурировав бутылку с водой в кривой, но прочный щит.

Но третье… Это было что-то другое. Взрывное, ядовито-оранжевое, как пламя из печи дракона. Гарри не думал. Он реагировал.

— Протего Максима!

И тут он переборщил.

Магия хлынула из него неконтролируемым потоком. Щит не просто встал — он взорвался стеной чистой силы, сжав воздух до хруста. Камни под ногами лопнули, как хрупкий лёд, а защитный барьер, вместо того чтобы просто отразить удар, превратился в движущийся таран, который буквально вогнал тела нападавших в стену мавзолея.

То ли кости, то ли стены строения громко затрещали. Кто-то вскрикнул, но звук потонул в грохоте обрушившихся плит. Пыль заволокла всё, и в этой серой мгле Гарри стоял, ощущая, как по подбородку стекает кровь — обычное последствие скоростного выброса магии. Джастин поднимался с земли, бледный как полотно. Кто-то из толпы закричал. Кто-то плакал.

— Мерлин, Гарри, ты… Спасибо… — начал Джастин, но Гарри его уже не слышал.

Он не дождался криков, не дождался суеты. Просто аппарировал.

15 минут спустя. Швейцария, дом Поттеров

Гарри сидел на полу беседки спиной к стене и смотрел на горы. Его руки мелко дрожали. Грудь до сих пор была в крови.

Он услышал знакомые шаги на каменной тропинке.

— Я их убил, — сказал он хрипло, не поворачиваясь, когда Гермиона подошла. — Всех. Просто… раздавил об стену, как насекомых.

Гермиона медленно опустилась рядом с ним, не решаясь его коснуться.

— Они хотели нас убить, ты защищался.

— Я никого раньше не убивал. — Его голос звучал отстранённо. — Даже Волдеморт… он сам себя прикончил. Собственной Авадой. Дважды.

Он вдруг резко повернулся к ней.

— Я же монстр, да? У меня ничего никогда не получается, как у нормальных людей. Ни детства, ни семьи… С тобой тоже всё не так.

— Гарри…

— Нет, послушай. — Дыхание сбилось. — Год назад. Когда ты мне… когда призналась. Я должен был сказать спасибо. За всё. За то, что ты меня столько раз спасала, поддерживала…

Он зажмурился.

— А вместо этого я… Я обвинял тебя. В предательствах каких-то. В том, что не поняла мои чувства, которые я сам никогда толком не понимал. Это же бред, Гермиона! Как ты могла увидеть то, что я прятал?

Голос сорвался.

— Вместо того чтобы добиваться тебя, бороться за тебя… я просто обвинял. Потому что так проще. Проще обидеться, чем признать, что я трус.

Гермиона осторожно взяла его за руку.

— Мы оба после войны были не в себе, — сказала она тихо. — Мы оба наделали глупостей, наговорили лишнего. Давай просто… попытаемся вместе это преодолеть. Не обвиняя больше друг друга. Мы многое в жизни преодолели вместе. У нас всегда хорошо получалось, когда мы были вдвоём.

Гарри посмотрел на их сплетённые пальцы.

— Ты останешься? После всего этого?

— После чего? После того, как ты в очередной раз спас столько людей? Спас меня? Конечно, останусь. — Она крепче сжала его руку. — Я там, где нужна тебе, помнишь?

— Я люблю тебя, — прошептал он. — Всегда любил.

— И я тебя люблю, — ответила она, наконец обнимая его.

* * *

Поттеры больше никогда не посещали Британию в начале мая.