Не дневник меняет Джинни, Джинни меняет дневник (джен)

Воздух Каира был густым и обжигающим, пахнущим раскалённым камнем, пылью и сладкими орехами с уличных лотков. Для семьи Уизли это было приключение века. Для Джинни — полигон.

Она наблюдала. Пока Билл с энтузиазмом рассказывал о проклятиях фараонов, а её братья с гиканьем носились по базару, её внимание было приковано к лотку с маггловскими сувенирами. Рядом вертелся зазывала, продававший туристам скретч-билеты — «Счастливый билет от Великого Сфинкса! Исполняет желания!».

Идея была до смешного проста. Она не стала зачаровывать сам билет — следы магии могли быть обнаружены, пусть и с мизерной вероятностью. Вместо этого она пошла более изящным путём. Небольшой флакон с прототипом «Агрессии», который Снейп, следуя указаниям Тома, усовершенствовал для быстрого впитывания через кожу, лежал у неё в сумочке. Зелье было без цвета и запаха, с консистенцией лёгкого лосьона.

Выбрав момент, когда зазывала отвлёкся на группу шумных немцев, Джинни подошла к лотку под предлогом покупки брелока. Ловким движением, отточенным за годы жизни среди шести братьев, она пролила несколько капель на стопку билетов. Жидкость впиталась в пористую бумагу почти мгновенно, не оставив и следа.

Она купила брелок и отошла, растворившись в толпе.

Полевые испытания заняли менее часа. Первым «подопытным» стал крупный мужчина в майке с орлом, который уже громко спорил с женой о маршруте. Он купил два билета, яростно их проскрёб, разочарованно смял и сунул в карман шорт. Джинни, притворяясь, что рассматривает ковры, наблюдала за ним краем глаза.

Через двадцать минут он, стоя в очереди на воду, затеял драку с другим туристом, случайно задевшим его плечо. Конфликт вспыхнул с пугающей, ничем не мотивированной яростью. Пришлось вмешаться охране.

Второй случай — женщина с детьми. Она купила билет, проскребла его, и, не выиграв, с силой швырнула его на землю, обрушившись на своих испуганных детей с потоком ругани, заставив их плакать. Её лицо было искажено внезапной, неконтролируемой злобой.

Это сработало. Быстро. Эффективно. И главное — совершенно незаметно для посторонних. Никто не связал вспышки гнева с лотерейными билетами. Это списали на жару, стресс от путешествия и дурной характер.

Вернувшись в номер, Джинни открыла дневник.

Полевые испытания успешны, — написала она, не скрывая удовлетворения. — Эффект проявился в течение часа. Поведенческие изменения очевидны и соответствуют заданным параметрам. Никаких подозрений.

Блестяще, — ответил Том. В его почерке читалось глубочайшее удовлетворение. Это была не просто теория. Это была работающая тактика. — Масштабирование неизбежно. Малфой уже ведёт переговоры. К следующему сезону мы наводним Европу «счастливыми» билетами.

Обратный путь в Англию прошёл для Джинни в лёгком, холодном забытьи. Она смотрела на облака за стеклом «Совиного экспресса» и думала о системах. О том, как хрупки огромные, сложные механизмы человеческого общества, если знать, куда нажать. Лотерея была лишь одним из тысяч таких уязвимых мест.

Норы встретили их привычным хаосом, но для Джинни они стали ещё теснее, ещё невыносимее. Каждое шумное застолье, каждый дурацкий спор братьев, каждая попытка Молли «вернуть её в лоно семьи» — всё это било по нервам, напоминая о том, насколько она чужая. Они были простыми винтиками в системе под названием «семья Уизли». А она… она училась управлять системами.

Однажды вечером, когда Перси с важным видом разглагольствовал о новых правилах использования летающих метёл, а близнецы пытались подсунуть ему заколдованную канцелярскую кнопку, Джинни поймала на себе взгляд Артура. Он смотрел на неё не с осуждением или отчуждением, а с тихой, непонятной грустью. Будто видел что-то, чего не мог принять, но и отрицать уже не мог.

Она отвела глаза. Её мысли были уже далеко. В кармане её платья лежал дневник, тёплый и безмолвный, но полный планов на будущее. Египетская затея доказала её состоятельность не только как стратега, но и как оперативника. Она не просто предлагала идеи. Она воплощала их в жизнь. Хладнокровно. Беспристрастно. Безнаказанно.

Её не поймали. Она и не сомневалась, что это так и будет. Ведь она играла не по их правилам. Она писала свои. И первая глава нового, безжалостного учебника под названием «Тихая война» была успешно завершена. Впереди был новый учебный год в Хогвартсе, где её ждал профессор Снегг, чей оценивающий взгляд теперь видел в ней не просто любопытный феномен, а ценного союзника. И ждал Том Реддл, чьё призрачное присутствие в её жизни стало не искушением, а партнёрством двух равных — архитекторов грядущего мира, построенного на руинах старого, который даже не подозревал, что уже болен.