Сказки (джен)

Попался мне фанфик «Британская роза», написанный автором под ником Фигвайза. (https://ficbook.net/readfic/2770511) И знаете... Вот вроде бы и написано хорошим, красивым языком, мне например так никогда не написать, и ситуация насквозь жизненная, такое сплошь и рядом случается, но вот «послевкусие» ...

А еще мне вспомнилась песенка покойного Градского про принцессу и людоеда.

— Погода была ужасная, принцесса была прекрасная. А если всё было наоборот? Погода была прекрасная, а вот принцесса была, таки, себе очень ужасная.

И подумалось мне, а что могло бы быть, если бы всё было наоборот. Ну, или не наоборот, а не совсем так как написано в фанфике у автора.

Поэтому, тут у меня Гаррик вышел эдаким прагматиком и немного циником.

 

* * *

 

Остановка автобуса из которого выбрался Гарри, добравшись наконец до цели своей поездки располагалась в конце улицы. В этот день был дождь и с неба лило как из ведра, настолько сильно, что можно было рассмотреть только номера ближайших домов. Правда, Гарри он не сильно волновал. Ещё перед выходом он незаметно наложил на себя водоотталкивающие чары. Как, собственно, и на очки, что позволило ему видеть несколько дальше чем всем остальным.

Он покрутил головой определяясь куда ему идти и двинулся к нужному ему дому.

Вот только сделать он успел всего несколько шагов. Остановиться его заставило чувство, что на него кто-то смотрит. Очень пристально и заинтересованно.

Нет, Гарри понимал, конечно, что выглядит для Австралии он весьма нетипично. И не только потому что был одет совсем не по здешней моде. Джинсы, футболка и ветровка, надетые на нём выглядели несколько... экзотично. А его очки с сильно затемнёнными стёклами делали его похожим... Гарри и сам не знал на кого. Наверное, на какую-нибудь известную личность старающуюся сохранить инкогнито.

К тому же, смотрелся он как выздоровевший после тяжёлой продолжительной болезни. Типа онкологии или вообще наркозависимости. Ну, по большому счёту, это было недалеко от истины. И поэтому он затемнил стёкла очков, что бы синяки под его глазами не слишком шокировали окружающих. А ещё, за время поездки он уже привык к тому, что на него пялятся как на «неведому зверушку». Тут, в Австралии.

И он бы не обратил внимания на почувствованный взгляд, если бы не заинтересованность. Очень сильная заинтересованность смотрящего. И это ему не понравилось.

 

— Какого чёрта? — подумалось ему в момент когда он резко обернулся.

 

Смотрел на него парень, его ровесник. Он находился у себя во дворе, под навесом и ремонтировал какое-то средства передвижения. Мопед или лёгкий мотоцикл, Гарри не обратил на это внимания. Его внимание приковал к себе пристальный взгляд парня.

 

— Шаг, — подумал Гарри и мгновенно оказался стоящим напротив парня. Это умение, появившееся у него с недавних пор, он, кстати, опробовал его сегодня впервые.

 

Переместившись к парню Гарри направил на него кончик волшебной палочки, выглядывавший из рукава ветровки и произнёс:

 

— Конфундус, Легилименс.

 

А ещё через некоторое время Гарри снова произнёс несколько слов:

 

— Обливиэйт. Ты забудешь о том, что я к тебе применял магию и не подойдёшь к дому Гермионы пока я здесь.

 

И ещё через мгновение Гарри оказался на том месте откуда он перемещался и, уже пешком, отправился дальше.

Дойдя до нужного дома он позвонил в дверной звонок, двери открылись и...

 

— Гарри! — раздался крик полный радости и его стиснули в костедробильных объятиях.

 

Потом было множество вопросов от родителей Гермионы, Дэна и Эммы, на которые Гарри отвечал честно и без сглаживания «острых углов».

 

— Спасибо, Гарри, — сказал ему Дэн перед тем как они с Эммой отправились спать.

— За что? — не понял он.

— Понимаешь, мы с Эммой конечно простили Гермиону. Но осадок-то всё равно остался. И то, что ты нам рассказал, поможет быстрее... зарастить, наверное, тот раскол который невольно возник между нами.

 

А вечером, когда уже стемнело, Гарри и Гермиона отправились в беседку, на задний двор.

 

— Поговорим? — спросил Гарри.

— Поговорим, — согласилась Гермиона.

— Только, — сказал он усаживаясь на скамейку беседки, — у меня к тебе будет вопрос. А скажи-ка мне, Гермиона, что у тебя с этим твоим магглом? Всё серьёзно или ты просто получаешь два в одном?

— Ну, — Гермиона смутилась, — вообще-то ничего серьёзного. Хотя иногда мелькали мысли. Не хотелось бы возвращаться в Англию и быть третьим лишним. А что такое два в одном? Как это?

— А это снимать стресс и получать удовольствие. Одновременно. Но, раз это второе, то тогда у меня будет к тебе предложение.

— От которого я не смогу отказаться?

— Очень на это надеюсь.

— Тогда у меня тоже будет вопрос, Гарри, — задала вопрос Гермиона, прежде чем выслушать его предложение. — Почему ты здесь, а не с Уизли? Я думала, что ты у них задержишься, после того как очнёшься.

— А я к ним заходил...

— И что?

— А то, — криво ухмыльнулся Гарри. — Не понравился им мой визит. Потому что его результатом стали несколько выбитых зубов, сломанных рёбер и свёрнутый набок нос у Рона, и магическая клятва с него, Молли и Джинни, что они больше никогда ни словом, ни делом, ни мыслью не будут нам с тобой вредить. Да и вообще, в будущем будут держаться от нас с тобой подальше.

— Но, почему? — Гермиона очень сильно удивилась. — Ты же всегда любил эту семью, а с Джинни так и вообще встречался.

— Лучше тебе этого не знать, Гермиона. Поверь мне на слово, — Гарри ещё больше скривился. — Там если «копнуть» поглубже, то такое дерьмо всплывёт...

— Язык, Гарри, — привычно поправила его Гермиона. — Но, хорошо. Раз ты говоришь то я тебе поверю. Ты, насколько я помню, никогда меня не обманывал. Так что ты хочешь мне предложить?

— А предложить я тебе хочу совместную поездку в Европу. В частности в славный город Гейдельберг, в магический университет. Годика на четыре, а может даже и на пять, как получится.

— Но, подожди, Гарри. А как же Хогвартс? Мы же еще ЖАБА не сдали.

— А зачем? — ответил он вопросом на вопрос. — СОВы у нас есть и ладно. Нам всё равно придётся сначала подготовительные курсы закончить. Язык немецкий выучить, да и потом хогвартское образование в Европе не ценится. Так что, курсы пришлось бы заканчивать в любом случае.

— Но, почему бы нам не вернуться в Англию? Закончить Хогвартс, а уже потом продолжить обучение.

— Да потому, Гермиона, что мне просто не дадут спокойно доучиться. Там сейчас идёт драчка за власть. Кингсли начнёт пихать меня в аврорат и вообще, махать мной как знаменем. Так что, пусть там сначала всё успокоится, стабилизируется. А уже потом, если ностальгия замучает, то можно будет вернуться.

— Ну, — ответила Гермиона, после того как подумала, — в принципе, логично. Но, ехать в Германию, Гарри, это же дорого, наверное.

— Спокойно, Гермиона, у меня все продумано, — засмеялся в ответ Гарри, — я буду цинично использовать твои мозги, а ты, не менее цинично, мои финансы. У меня их от Поттеров и Блэков столько осталось, что ещё нашим внукам хватит.

— Нашим? — переспросила, Гермиона.

— Не исключено, — ответил ей Гарри. — Вот, как ты думаешь, почему я «на всех парусах» помчался к тебе? Потому что, расчёт. Кстати, леди Вальбурга мне так и сказала, что самые крепкие и надёжные браки заключаются с учётом расчёта. Прости за тавтологию.

— Леди Вальбурга?

— Ну, да. Портрет матушки Сириуса. Знаешь, когда по дому не шастает толпа магов, одну половину из которых она терпеть не могла, а вторую так вообще ненавидела ещё при жизни, то с ней можно стало вполне цивилизованно побеседовать. В общем, мы поладили.

— Ну, я не против. Ты же знаешь, что учиться я люблю. Родители тоже думаю будут не против.

— Вот и хорошо. Только, — Гарри немного замялся, — я хочу тебе предложить ещё договор. Стать друзьями. С привилегиями. Я, как оказалось, тот ещё собственник. И делить тебя ещё с кем-то мне больше не хочется. Особенно если попадётся какой-нибудь очередной «дружище», типа Рончика.

— Подожди, Гарри. — остановила его разглагольствования Гермиона. — Во-первых, это — неожиданно. А во-вторых, привилегии предполагают...

— Да знаю я что они предполагают. Видишь ли, Гермиона, я далеко не тот наивный Гарри которого ты знала. Было время познакомиться с такими вещами как секс и алкоголь. Тоже, знаешь ли, приходилось стресс снимать.

— А когда это ты успел-то? — удивлённая Гермиона уставилась на Гарри. Она и не предполагала, что у лучшего друга имеются такие секреты.

— На шестом курсе.

— Но... как? И почему мы об этом не знали?

— А почему я вам должен был рассказывать? Ты же тоже не обо всём нам рассказывала. Например про себя и Крама.

— А как ты узнал? — Гермиона вновь смутилась и покраснела.

— Да не красней ты. Я же тебя не осуждаю. А как? Так всё очень просто. Тогда же на шестом курсе, я однажды вспомнил, как у тебя на четвёртом курсе ненадолго изменилась походка. Так что сложить два и два было несложно. И, разумеется, я никому ничего не сказал. Особенно Рону.

 

Они замолчали, думая каждый о своём. Но вскоре Гермиона нарушила тишину и сказала:

 

— Ну, в принципе, я и со вторым твоим предложением согласна. Тем более, что ты мне всегда нравился. Ну, в этом смысле.

— Да и я к тебе, как оказалось, отношусь немного не так как сестре. Хотя и без романтики.

— А как это? Без романтики.

— Сам не знаю. Вот например отдать за тебя жизнь или... ну, там руку, ногу, почку какую-нибудь, это — запросто. А вот целовать землю по которой ты ходишь, так не ко мне это, не ко мне. Нет, может со временем она и появится, романтика, а пока я даже не знаю толком что это такое.

— Понятно, — ответила Гермиона, а потом немного замялась и все же спросила:

— Кстати, Гарри. А откуда ты узнал про нас с Рэем?

— С кем? — сначала не понял Гарри. — А, с тем маггловским парнишкой. Да несложно это было. Всего лишь легилименция.

— А легилиментом-то ты когда успел стать? — опять удивилась Гермиона.

— Долго рассказывать. Но, если ты ещё не хочешь спать, то давай я принесу нам чая, а потом я расскажу.

— Вместе пойдём.

— Ну, вместе так вместе.

 

В общем, они быстренько принесли себя чай и вновь уселись в беседке. И Гарри стал рассказывать:

 

— Сразу хочу предупредить что многое в этой истории мои домыслы. Возможно всё было совсем по другому. Так вот, началась она в конце прошлого века, в Годриковой Впадине. В один из прекрасных, а может и не очень, дней там познакомились два мага. Оба были молоды и амбициозны. Сошлись они на идеях Всеобщего блага. Очень уж они им понравились. Вот только методы достижения каждый предлагал свои.

— Гарри, ты сейчас говоришь про Дамблдора и Гриндевальда? — уточнила Гермиона.

— Ага, про них, родимых. Ну тогда не буду про них обоих больше. Ты и так всё знаешь. Дальше, Дамблдор предположил, что авторитет победителя Гриндевальда не вечен. И совершенно правильно, кстати. А ещё он понял, что у него не хватит времени чтобы воплотить его идеи. Тогда он задумался о бессмертии... ну или хотя бы о долгой жизни и вспомнил о хоркруксах.

— Подожди, Гарри, — опять перебила Гермиона, — ты хочешь сказать, что Дамблдор с самого начала знал секрет бессмертия Волдеморта?

— Конечно, Гермиона. Так оно и есть. Только ему нужно было отработать метод при котором у делающего хоркрукс не слишком «крыша съехала». Тем более, что у него перед глазами всё время был живой пример того, как делать не нужно.

— Ну да, ну да, — покивала Гермиона.

— А потом случился Хэллоуин восемьдесят первого и состоялся эксперимент Дамблдора по созданию своего хоркрукса. И всё вроде бы прошло удачно, только вместо одного человека убили двоих. Поэтому хоркрукс получился, но не совсем такой как рассчитывал Дамби. Он оказался двойным.

— Подожди, подожди, Гарри, — остановила его Гермиона. — Подожди, дай немного осмыслить твои слова. А то у меня голова кругом идёт.

 

Она встала, походила с сосредоточенным лицом, позагибала и поразгибала пальцы, что-то подсчитывая и, как бы прикидывая, что к чему.

 

— Хорошо. — сказала она когда вновь уселась. — Я поняла. Продолжай.

— Второй просчёт в его плане случился во время моей встречи с василиском, — продолжил рассказывать Гарри. — Думается мне из-за того, что яд василиска воздействует не только на тело но и на душу. И это мне тоже помогло.

— А это как? — попросила уточнить Гермиона.

— Ну, знаешь же что ядом этой змеючки можно уничтожать хоркрксы. Так и здесь. Это... как с паззлами. Допустим, если взять какую-то частичку паззла и изменить его конфигурацию, то его уже не соберёшь. Впрочем, я остановлюсь на этом позже.

 

Гарри отхлебнул чая и продолжил.

 

— В общем, когда Волди меня заавадил, там в Запретном лесу...

— Стой, Гарри! — Гермиона даже с места вскочила и принялась забрасывать его вопросами. — Как это заавадил? Что значит заавадил? А почему я не знаю?

— Да потому что я рассказать никому не успел, — пояснил Гарри а единственный свидетель, который бы непременно растрепал бы это, погиб. Хагрид, я имею в виду. Но, слушай дальше.

 

Он снова сделал глоток чая и продолжил рассказ.

 

— Так вот, я тогда очнулся на призрачном вокзале Кингс-Кросс. А там я встретил части душ двух магов. Волди и Дамби. Остаток души Волди выглядел как уродливый ребёнок, а Дамби — как старый, старый бомж. Мало того что лысый, так ещё и борода клочьями вылезала. Мантия на нём была грязная и засаленная, чуть ли не колом стояла. Да и пальцы рук были обезображены артритом.

— Ага! — воскликнула Гермиона. — Наверное, поэтому ты и сказал, что яд василиска действует ещё и на душу.

— Ну, да. Так я предполагаю. Так вот, а дальше он стал меня убеждать забрать остатки Волди и сесть в подошедший поезд. А у меня в этот момент... ограничители что ли спали с разума. И я для вида согласился. А потом у поезда я сунул «дедушке» Дамби в руки «внука» Волди и втолкнул в поезд. Двери вагона тут же закрылись и они поехали, а я вернулся в своё тело.

— Стоп, стоп, стоп, Гарри, — Гермиона опять его перебила. — Так он что, вообще хотел в твоё тело вселиться?

— Скорее всего, да. Ничего другого всё равно на ум не приходит. Ладно, слушай дальше. Потом у меня состоялась дуэль с Волди. Так вот, когда мы с ним стояли сцепившись лучами заклинаний, я возьми да и «ляпни», дескать, победитель получает всё. Вот я и получил. Всё Ну, или почти всё.

— И этим объясняется что ты потом сразу впал в кому?

— Ну, вообще-то это была не совсем кома, — пояснил Гарри, — но, да. Именно этим. У меня тогда скачком увеличился уровень магической силы, а вот ... так сказать, магическая система, наверное, стала очень нестабильна. И если бы я тогда колданул хотя бы Люмос, то рвануло бы так, что от Хогвартса и Хогсмида ничего бы не осталось. Да и как минимум половина Чёрного озера испарилась бы.

— Так что же с тобой в это время творилось, Гарри? — Гермиона уставилась на Гарри во все глаза.

— Ну, — он взлохматил волосы на макушке, — как мне сказали в Мунго у меня в это время уплотнялось магическое ядро, а ещё укреплялись старые и выращивались новые магические каналы. А вот в голове у меня тоже происходили некоторые процессы. Я очнулся на лесной поляне, там ещё домик был в котором я спал.

 

Гарри вдруг засмеялся.

 

— Представляешь, Гермиона, я спал и видел сон про то, что я сплю.

— Так может это было составляющей частью твоего выздоровления? — спросила Гермиона.

— Всё может быть. Но, слушай дальше. Там ко мне в гости приходили различные... давай назовём их люди. Папа, мама, Сириус, Римус и даже Том Риддл.

— Кто?! — воскликнула Гермиона.

— Да, да. Не удивляйся. Он кстати много чего мне рассказал. Например почему он решил хоркруксов «наклепать». Понимаешь, он ведь не собирался на каникулах ехать в Лондон, тем более что шла война и его бомбили. У него к тому времени уже были некоторые связи в Лютном. Но, тем не менее, он оказался в Лондоне и пару раз попал под бомбёжки и чуть не погиб.

— Ментальное воздействие, — задумчиво произнесла Гермиона, — и один кандидат на его совершение.

— Да, мы с Томом тоже пришли к такому же выводу. Так вот я, теперь, поскольку получил всё, научился и легилименции, и окклюменции. Кстати, Снэйп меня не учил, а мозги мне насиловал. Ну и ещё: зельеварение, основы некромантии и демонологии. Немного химерологии и магическая сила увеличилась, чуть ли не вдвое. А ещё у меня появилось умение аппарировать на короткие дистанции. Я его называю Шаг. Вот смотри.

 

Тут Гарри, не вставая со скамейки взял да и исчез из беседки и очутился в нескольких метрах от неё. А ещё через секунду он вновь сидел на прежнем месте.

 

— Научишь? — «загорелась» Гермиона.

— Научу, конечно. Куда ж я от тебя денусь?

 

Они ещё немного поговорили и отправились спать. А потом, через пару дней она увидела Гарри разговаривающего с Рэем. Гермиона вдруг заподозрила неладное и помчалась к ним, но не успела добежать. Гарри уже отошёл от него.

 

— Э-э-э... Гарри, а что это было, что ты от него хотел?

— Да ничего особенного. Знаешь, несмотря на то что мне до зуда в ладонях хочется его кастрировать, я был вынужден его поблагодарить.

— За что? — не поняла Гермиона.

— За то, что он оказался в нужное время, в нужном месте.

— А это как?

— Ну смотри. Когда у вас с ним началось.

 

Гермиона подумала и ответила:

 

— После визита Рона.

— А почему только после этого?

— Почему, почему? — разозлилась Гермиона. — Да потому что взбесил меня рыжий. У меня тут с родителями не получается, а он мне чуть ли не в ультимативной форме запрещает им память возвращать. Да кто он такой что бы мне что-то запрещать? Ну, и про тебя наговорил. Дескать, ты как очнёшься, то — сразу к Джинни. В общем, довёл он меня до нервного срыва. У меня тогда чуть выброс не случился.

— Ну ладно, ладно, — Гарри обнял Гермиону и стал успокаивающе её поглаживать. — Успокойся. Рончик своё получил когда я к ним в гости заглянул. Знаешь, если бы меня Молли, Джинни и Артур не оттащили от него то я бы его точно «грохнул». Так что, давай успокоимся и порассуждаем дальше. Вот смотри, если бы рядом не оказалось этого... то куда бы ты пошла?

— Ну... — Гермиона подумала и выдала, — наверное, в какой-нибудь ночной клуб.

— Ага. А что у нас в ночных клубах?

— Выпивки много.

— Точно, а ещё там много всяких, разных «весёлых ребятишек». Вот и подумай, чем бы мог закончиться твой поход в такое место. А ещё учти, что если пьяный маг это — обезьяна с гранатой, то пьяная ведьма — с авиабомбой. Меня-то хоть Добби в своё время страховал, а ты бы одна сунулась.

— Ох ты ж, — только и смогла сказать Гермиона.

— Вот именно. — Гарри ухмыльнулся. — Ладно, пошли. Нам ещё родителям собираться помогать.

А на следующий день они покинули Австралию и началась совсем другая история.