Хроники оборотня (джен)

Дорога покорно ложится под колёса серой лентой. В свете фар мелькает то указатель, то угол здания, то фонарный столб, а то и стог сена или куст... «Ночной рыцарь» мчит меня в неизвестность. «Автобус для волшебников, попавших в затруднительное положение», как заявил мне кондуктор — совсем ещё молодой парень, наверняка моложе меня на пару-тройку лет... Да уж, моё положение иначе, как затруднительным, не назовёшь. И дело даже не в деньгах, точнее, их отсутствии — последние сбережения ушли на билет. Куда хуже пустота в душе, которую нечем заполнить...

Со смерти Джеймса прошёл почти год. Волшебный мир медленно приходит в себя, зализывает раны этой страшной войны. Пройдёт ещё немало лет, прежде чем люди забудут ужас Волан-де-Мортовского террора... Сколько же таких, как я, потерявших всё, не знающих, куда идти, где искать своё предназначение, бродит сейчас по стране? Наверняка, не один десяток.

Что же дальше? Работы нет, устроиться среди маглов я тоже не смогу — с моими-то особенностями! Пробовать податься в Лондон? Можно. Вдруг повезёт. Должна же, в конце концов, Фортуна вспомнить о моём существовании. Наверное, стоит попробовать устроиться на временной основе в Гринготтс. Там постоянно нужны разведчики-ликвидаторы, а мне не впервой попадать во всяческие переделки...

Автобус резко виляет в сторону, бронзовые кровати со скрипом сдвигаются со своих мест. В глубине салона раздаётся полузадушенный вскрик. Похоже, кому-то не сладко. Ну кто же так водит?! Сириуса на них нет...

Сириус... Чем дольше я думаю обо всём произошедшем, тем больше убеждаюсь — что-то не так. Не мог он служить Волан-де-Морту! Просто не мог. То презрение, с которым он отзывался о своём брате-Пожирателе, его ненависть к семейным традициям — всё говорит об этом. Но даже не это важно... Умом я ещё могу в это поверить, но не сердцем. Тогда что же произошло? Как могло случиться? Ведь именно Сириус был Хранителем тайны Поттеров. Это было известно многим в Ордене... И это убийство. На людной улице... Не понимаю!

Обхватываю голову руками. От мыслей хочется выть. Впервые в жизни я жалею, что до полнолуния так далеко. Зверь чувствует проще, зверю всё равно... Как много я бы отдал за возможность хоть недолго не думать ни о чём!

Дорога резко уходит в сторону, рывок — и мы уже мчимся по улицам какого-то городка. Кто у них составляет маршрут? Можно же намного рациональнее. Напроситься на работу, что ли...

Мысли вновь сворачивают в привычную колею. Гарри. Где он, что с ним? Когда-то мы поклялись, что если с Лили или Джеймсом что-то случится, мы позаботимся об их ребёнке. И что же? Я даже не знаю, где находится мальчик. Сколько я ни старался, из Дамблдора не удалось вытянуть ни слова. Старый упрямец! Я сам прекрасно понимаю: безработный оборотень — далеко не лучшая компания для двухлетнего малыша. Но с какой стати я не могу с ним просто повидаться? Убедиться, что он в надёжных руках, сам, а не с чьих-то слов?

Восточный край неба постепенно светлеет. Скоро взойдёт солнце. Что принесёт мне новый день? Закрываю глаза, откидываюсь на подушку. Если заставить себя забыть о рывках и тряске — можно представить, что лежишь на волнах. И они несут тебя навстречу счастью. Смешно. В 22 года пора бы перестать верить в чудо. Когда же я, наконец, повзрослею?

— Мистер! — голос кондуктора звучит приглушённо. — Где вас высадить, мистер?

Бросаю быстрый взгляд в окно. Мы мчимся по ровной, как стол, пустоши, поросшей вереском.

— Здесь.

— Прямо здесь? — удивляется парень.

— Да. Пожалуй, именно здесь. Спасибо.

Легко поднимаюсь, закидываю на плечо сумку. В конце концов, не всё ли равно, откуда начинать новую дорогу? Автобус резко тормозит. Спрыгиваю со ступеней на землю, слегка ёжусь от утренней прохлады, поворачиваюсь лицом к востоку. Полоска неба уже зажглась алым, вот-вот появится край солнечного диска. «Ночного рыцаря» рядом уже нет. Ну и пусть. Встряхиваюсь, словно выбравшаяся из воды собака, и делаю первый шаг. Не по дороге — просто на восток. Зачем дорога тому, кто привык идти в жизни собственным путём? Может, я и не прав. Время покажет. Но я не хочу стоять на месте.