Драбблы (гет)

Хлопок аппарации, и они уже стоят на платформе 9 и ¾. Через пару секунд рядом появляется Нарцисса, ещё через некоторое время — эльф с вещами Драко. Паровоз дымит трубами, что заставляет Люциуса поморщиться, и даёт гудок. Драко поворачивается к отцу за последним напутствием.

— Ты взрослый, сын, — роняет Люциус как бы между прочим. — Что ты хочешь, чтобы я тебе сказал? Не лезь на рожон, следи за своими словами и делай то, что тебе хочется или нужно, но так, чтобы никто не мог этого доказать.

— Хорошо, отец.

— До этого твое поведение в Хогвартсе было не очень примерным, и я надеюсь, что впредь ты будешь… — тут Люциус заметил изменение в лице сына, замолчал и проследил за его взглядом. Недалеко от арки была заметна взлохмаченная макушка Поттера, рядом с ним, судя по характерному цвету волос, стояло несколько Уизли. — Сын.

Драко перевёл взгляд обратно на лицо отца.

— Сын, ты Малфой. А настоящие Малфои не поддаются внезапным порывам, они хладнокровны и сдержанны. Малфои не бьют Авадой в лицо, они подсыпают медленно действующий яд в напиток. Ты понимаешь, о чём я говорю?

— Да, отец.

— Ты понимаешь это потому, что хочешь быть настоящим Малфоем, или потому, что я твержу тебе это на протяжении последних пяти лет?

— Я хочу быть настоящим Малфоем, сэр, — не задумываясь, ответил Драко. Но при этом он с уже знакомой Люциусу ненавистью посмотрел в сторону большой процессии во главе с Моуди, прошедшей мимо них к последним вагонам. Рядом с Поттером прыгал большой чёрный пёс, заинтересовавший старшего Малфоя намного больше, чем все остальные.

— Я верю тебе, Драко, но действия и те эмоции, которые отражаются на твоём лице в данный момент, противоречат твоим словам. Это плохая черта — показывать свои настоящие чувства. Следи за собой.

Драко подобрался и взглянул отцу прямо в глаза. Следующие его слова были наполнены той горячностью, которая Малфоям совсем не должна быть свойственна.

— Я всё понимаю, отец! И я очень стараюсь! Но я… У меня нет того самого медленно действующего яда, который нужно подсыпать врагам в напитки! Что бы я ни делал, Поттер всегда выходит сухим из воды! Подскажи мне!

— В этом году у тебя есть несколько козырей в рукаве, Драко, — чуть задумавшись, ответил Люциус. — Первый из них — та репутация, которую создало Поттеру Министерство. Тебе пятнадцать, ты умный и догадливый юноша, и ты, без сомнения, должен понимать, что Поттер сейчас на взводе. Он подавлен недоверием, и он будет ещё больше подавлен, когда узнает, сколько его однокурсников ему не верит. Твой козырь — играть на чувствах. Но играть аккуратно, как будто у тебя в руках антикварная скрипка. Делай всё так, чтобы никто не заметил. Ты меня понимаешь? — Драко коротко кивает головой. — Отлично. Второй твой козырь — та чёрная псина, которая прыгает рядом с Поттером.

Драко обернулся и внимательно посмотрел на пса.

— Что в нём такого?

— Вспомни рассказ твоей любимой тётки, — Люциус ухмыляется. — Вспомни про Сириуса Блэка и школьные уроки МакГоннагал. Вспомни и сопоставь.

Через некоторое время Драко понимающе ухмыляется и опять смотрит на отца.

— Я понял, отец.

— Это ещё одно больное место Поттера. Жалость к униженным и оскорблённым, особенно когда они ему родственники или друзья, — смысл его жизни. Но тоже не перегибай палку. В твоём распоряжении все намёки, которые только сможет придумать твоя светлая голова. И, наконец, твой третий конёк. Посмотри на значок, который украшает с этого года твою мантию, и взгляни на мантию Поттера. Она лишена украшений, — Люциус замолчал, и именно в этот момент раздался последний гудок поезда. — Тебе должно хватить этих знаний, сын. И будь осторожен. Помни, что в конечном итоге жизнь Поттера принадлежит не тебе, а другой личности, которая имеет намного больше оснований Поттера ненавидеть. Держи себя в руках.

Он повернулся вместе с сыном в сторону толпы Уизли как раз вовремя, чтобы заметить, как чёрный пёс совершенно по-человечески становится на задние лапы и кладёт передние на плечи Поттера. И чтобы увидеть, как Моуди резко его одёргивает, озираясь по сторонам. На лице Люциуса появляется торжествующая ухмылка.

Каждый имеет право на свою собственную ненависть. Но чувства нужно держать в узде, иначе сделаешь множество ошибок. Люциус уже достаёт палочку из своей любимой трости, и долгожданная Авада уже готова сорваться с языка, чтобы навсегда оставить чёрного пса здесь, на платформе, прямо перед машущим из окна Поттером…

…Но Люциус — настоящий Малфой. Он подсыпает яд, а не стреляет необдуманными заклятьями. А яд уже начинает действовать. Именно поэтому он отворачивается, пожимает руку сыну, безразлично наблюдает, как Нарцисса тянется губами к бледной щеке Драко, и аппарирует, как только поезд начинает движение, чтобы не нервировать себя видом пса, бегущего по платформе и громко лающего.

«Кто-нибудь обязательно тебя убьёт, Блэк. Ни я, так кто-то другой, — думает он, снимая перчатки в гостиной своего дома. — Долго тебе не жить, я уверен в этом. Долго тебе не жить»…