Предел свободы. Часть вторая (джен)

Хогвартс, февраль 1993.

Если бы Локхарту сообщили, что за ним пристально следят, то вместо обеспокоенности он продемонстрировал бы всем свою знаменитую улыбку. Потому что внимание, судя по всему, было тем, чего он страстно добивался.

Видимо, в этот раз желание профессора ЗОТИ привлечь к себе больше внимания совпало с желанием Амбридж подбодрить учеников. В чем-то они даже преуспели: когда факультеты в сопровождении авроров по очереди вошли в зал, все другие мысли отошли на задний план. Зал был задрапирован розовыми полотнами с сердечками. Те же сердечки висели и над столами. И как апофеоз этого розово-сердечного кошмара, в центре зала стояли Локхарт и Амбридж в отвратительно розовых мантиях.

— Охренеть... — произнес Финниган.

— В такой Большой зал и правда лучше только под конвоем ходить... — оглядываясь на авроров, выразил свое мнение Малфой.

Когда все расселись по местам, директор начала свою речь:

— Дорогие друзья! Профессор Локхарт любезно предложил организовать празднование в честь дня святого Валентина. Пусть этот праздник поможет вам забыть все те ужасы, которые произошли в школе. А теперь слово профессору Локхарту!

Гилдерой выступил вперед и, сверкая улыбкой, начал вещать:

— Не время предаваться унынию, когда есть повод для веселья! Я приготовил вам подарок — встречайте, наши амуры, которые будут весь день разносить ваши валентинки!

В зал прошли, нет, даже промаршировали, сурового вида гномы... Они были очень маленькие, может быть, сантиметров тридцать, но, что называется, коренастые. Мощный волосатый торс, мускулистые руки, у многих окладистые бороды, и у всех очень и очень недовольный вид. Настоящие боевые гномы. Впечатление портили розовые, цвета локхартовской мантии, плавки, которые вместе с закрепленными ремешками на подтяжках крыльями были их единственной одеждой. У них также были колчаны со стрелами и луки, которые они держали так, будто собирались в упорной обороне выкосить цвет французского рыцарства.

— О-ху-еть, — шокировано выдохнул Симус.

Все остальные промолчали, но, пожалуй, полностью разделяли мнение ирландца.

* * *

— Нет, ну это просто верх идиотизма, — простонал Малфой.

Благодаря нововведениям Амбридж, факультеты передвигались только в полном составе. Авроры разводили курсы по аудиториям, где под расписку сдавали подопечных преподавателям, а остальные тем временем ждали своей очереди в Большом зале под охраной пары авроров. Расписание было серьезно скорректировано, но нельзя сказать, что школьникам нравилось проводить свободное время, убивая его в очередном ожидании.

— Я бы сказал, апофеоз бюрократизма, — мрачно добавил Поттер.

— Хватить говорить глупости! — сердито произнес Перси Уизли. — Министерство знает, что делать! Меры безопасности приносят плоды!

— Ну да, ну да... плоды, — вполголоса произнес Дин. — Надулся так, будто он сам это придумал.

— Если бы он это придумал, я бы лично закопал его в Запретном лесу, — раздраженно вставил Малфой.

Внезапно дверь зала отворилась, и в нее влетел один из локхартовских «амуров». Он окинул взглядом плотною толпу гриффиндорцев. Наконец отыскав свою цель, гном полетел прямо к Гарри Поттеру.

— Просто отлично... — простонал адресат.

Дверь распахнулась еще раз, и показался другой гном, который сразу же с порога спросил:

— Кто здесь Гарри Поттер?

— Да ты просто нарасхват! — веселился Малфой.

— Хватит, — сказал Гарри и, обращаясь к гномам: — Давайте свои валентинки!

— Мы не посылали тебе валентинки! — хором воскликнули возмущенные гномы, что привело к еще одному всплеску веселья у стоявшего неподалеку Драко.

— Ладно, давайте, что у вас там есть... — раздраженно отмахнулся Гарри.

— Стихотворное поздравление! — снова хором воскликнули гномы, недобро косясь друг на друга.

— Хорошо... — сдался Гарри, — только по очереди.

Окружающие гриффиндорцы заинтересованно наблюдали за представлением. Гномы после небольшой склоки начали читать стихи. Первое было довольно нелепым, но все же признанием в любви. Второе оказалось выполненным в стихотворной форме оскорблением. Больше всего Гарри уязвили реплики про его мать. Среди многочисленных оскорблений даже слово «грязнокровка» не было самым неприятным. Поттер в ярости сжал кулаки. Гриффиндорцы молчали.

— Ты, — Гарри указал на гнома, который принес поздравление. — Накажи его.

Гном в недоумении переводил взгляд с гриффиндорца на своего коллегу и обратно. Гарри достал палочку и трансфигурировал бутафорские стрелы в такой же бутафорский молот. Глаза гнома опасно блеснули. С утробным рыком «Во имя богов!» гном размахнулся и впечатал молотом по лицу своему незадачливому коллеге. А затем поспешил скрыться, прижимая новообретенное оружие.

— Не стоило так срываться на гноме... Можно будет после навалять слизеринцам, — внес предложение Финниган.

— Кругом авроры... — сквозь сжатые зубы произнес Гарри, — а мне просто нужно было выпустить пар.

— У меня есть идея... — встрял Малфой и, щелкнув пальцами, закричал: — Эй, купидон! У меня есть послание!

* * *

Пожалуй, Амбридж с Локхартом могли смело записать себе в заслугу возросшее общение между факультетами. Еще никогда переписка между Слизерином и Гриффиндором не достигала таких масштабов. Гномы нараспев зачитывали заковыристые ругательства, вычурные оскорбления и просто площадную брань. С учетом того, что адресаты находились в одной толпе, доставка корреспонденции больше походила на налет бомбардировщиков. Идея Гарри перевооружить купидона пришлась по вкусу многим. И вот уже десятки летающих гномов в розовых плавках выстаивают боевые порядки прямо в воздухе, готовясь атаковать гномов, выступающих за другой факультет. Немногие сохранившие свои луки вели беспокоящий огонь в сторону неприятеля.

Как ни крути, затея Локхарта удалась, школьники действительно отвлеклись от нападений, переключившись на эпичные баталии между гномами, которые то и дело подбадривали себя всевозможными боевыми кличами.

Многим влюбленным парочкам этот день святого Валентина не пришелся по вкусу.

* * *

Хогвартс, вечер 28 февраля 1993.

— Пауэл, постойте, у меня гениальная идея! — воскликнул Холмс, выбегая из-за поворота. Его напарник вздрогнул от неожиданности и, чертыхаясь, приготовился выслушивать очередную догадку своего излишне энергичного коллеги.

Следователь Департамента вздохнул, а его коллега, тем временем, начал объяснять свою мысль:

— Ты помнишь, во время рождественских каникул нам долгое время не удавалось допросить Снейпа?

— Он согласился потом принять зелье правды, мы уже знаем, что это не он...

— Я знаю, знаю! — нетерпеливо отмахнулся Холмс. — Но вспомни, чем он занимался в то время? Он укреплял стены в школьных туалетах!

— И что с того?

— А то, что через нижние этажи Хогвартса проходит широкий сток отходов, который ведет неизвестно куда!

— Не уловил сути, — безразлично ответил Пауэл.

— Это не просто нападение! Кто-то готовит широкую акцию с десятками жертв! Они запустят василиска в трубы...

— О, Мерлин! Да откуда же здесь взяться василиску?

— Локхарт! — мгновенно нашелся Холмс. — Он много где побывал, мог и не такое подобрать.

— Во время первого нападения он сидел за учительским столом, он никак не мог напустить василиска...

— Вот! Недостающее звено! У него есть сообщник среди учащихся.

Пауэл хмыкнул.

— Не смотри на меня так. Он может быть страстным фанатом Локхарта.

— Он? У тебя есть подозреваемый?

— Да, это второкурсник Грегори Гойл. Когда я подумал про те туалеты... что я несу, в общем, я отправился пообщаться со Снейпом, который подтвердил, что именно этот ученик подозревался в порче школьного имущества... Второй зацепкой стали стихи... ты знал, что Локхарт издавал свой сборник? Так вот, поскольку он не мог сам сделать эти надписи...

— Кто-то сделал это по его указанию...

— Вот именно! И когда всплыла эта история с Гойлом, я первым делом проверил почерк. Не совсем один в один, но ведь и поверхность была другая.

— Нужно взять у Снейпа официальные показания. Затем я отправлюсь к Амбридж, а ты как можно скорее отправляй письмо в Департамент. Нужно разрешение на применение веритасерума. Сомневаюсь, что Локхарт его даст. А этот мальчишка и вовсе несовершеннолетний.

* * *

Хогвартс, кабинет Амбридж, вечер 28 февраля 1993 года.

— Приведите мальчишку, — воскликнула директор, когда следователи поделились с ней теорией. — Если вы считаете его подозреваемым, то ему следует доказать свою невиновность.

— Но директор Амбридж, это незаконно, — попробовал вставить Пауэл.

— Никаких но! Приведите сюда мальчишку... и пусть Северус прихватит с собой веритасерум. Авроры будут наготове, чтобы ,если ваша догадка верна, арестовать Локхарта. Вряд ли, конечно, это василиск, — она остро глянула на Холмса. — Но в одном вы правы. Мало ли, где он побывал и на что способен.

Приказ был выполнен быстро. Следователи объяснили ситуацию Снейпу, и тот отправился в слизеринскую гостиную, чтобы разбудить Гойла. Дорога из подземелий на первый этаж, где находился кабинет Амбридж, не заняла много времени.

— Грегори, обстановка чрезвычайная... и потому мы хотим, чтобы ты ответил нам на несколько вопросов, — осторожно начал Пауэл. Амбридж сидела за своим столом, внимательно наблюдая за происходящим. Снейп примостился в углу.

— Хорошо, сэр, — ответил второкурсник.

— Под веритасерумом, — припечатал страж порядка.

Гойл начал качать головой влево и вправо, будто бы взвешивая варианты.

— Я согласен, сэр, но только при условии, что вопросы будет задавать мой декан.

— Часть из них он задаст в нашей формулировке. Есть ряд моментов, которые нам просто необходимо знать.

Грегори кивнул.

Снейп подошел к столу и взял бумажку с коротким списком вопросов.

— Мистер Гойл, вы каким-нибудь образом причастны к нападениям, происходящим на протяжении этого года?

— Да.

Все в помещении ощутимо напряглись. Декан Слизерина продолжил:

— Поясните.

— Я учусь в Хогвартсе, а значит, мог бы стать жертвой нападений.

— Хорошо... — медленно произнес Снейп. — Скажите... вам что-нибудь известно о противоправной деятельности Гилдероя Локхарта?

— Нет, но...

— Продолжайте.

— Мне кажется, этот человек мошенник.

Холмс подошел к Снейпу и начал ему что-то нашептывать.

— Как вы думаете, он способен на преступление?

— Я думаю, ради славы этот человек может пойти на все, что угодно, — механически произнес Гойл.

Все присутствующие в комнате переглянулись.

— Думаю, достаточно... — начал профессор зельеварения.

— Стойте, мы должны прояснить еще ряд моментов... — вмешался Пауэл и передал декану слизеринца еще один кусок пергамента с вопросами.

— Зачем вы портили школьные раковины?

Лицо Гойла дернулось.

— Я... должен был... нанести удар...

— По Дамблдору? — удивленно вставила Амбридж.

— Да.

— И в чем же причина вашего поступка? — спросил Снейп.

— В моем прошлом.

— Перейдем к вопросом по существу, — поторопил Пауэл.

— Грегори, вы использовали магию или зелья, чтобы нападать на учеников в этом году?

— Нет.

— Вы атаковали кого-нибудь из учеников школы на протяжении учебного года?

— Нет.

— Думаю, все ясно, — подал голос Снейп.

— Подождите! — вмешался Холмс.

— Вы пытались натравить василиска на кого-нибудь из тех, кто учится с вами в школе?

— Нет.

Даже самые отстающие из тех, кто учился в школе с Томом Риддлом, уже закончили Хогвартс.

— Пора прекращать этот фарс, — резко произнесла Амбридж, недовольная отсутствием результата.

* * *

Следователь Холмс был недоволен собой. Его теория не подтвердилась. Но это не остудило его пыл. Он решил еще раз осмотреть места преступлений.

* * *

Том Риддл, он же Волдеморт, был очень недоволен. Они подобрались слишком близко. Удар нужно нанести в ближайшее время.

* * *

Хогвартс, немногим позже.

Он и сам не понимал, как умудрился заметить небольшую змейку, выгравированную на раковине. Еще одна зацепка. Он немедленно побежал по другим этажам, которые были ранее испорчены Гойлом, но больше нигде такой знак ему не попадался. Это было странно. Зачем кому-то тратить силы и время, чтобы украсить кран? Что же в этом туалете особенного? Привидение девочки? Может быть, она может дать подсказку. Он продолжал двигаться в направлении туалета. Ему внезапно вспомнилась одна из жертв... Уизли. На зеркале была надпись: «Она пошла не той тропой...»

Она пошла не той тропой...

— Она пошла не той тропой, — повторил он вслух.

— И вы повторяете её ошибку, — в противоположном конце коридора стоял не кто иной, как Грегори Гойл.

Холмс немедленно вытащил палочку. Сейчас не время размышлять.

— Грегори Гойл, медленно достаньте палочку и бросьте её на пол.

— В чем же меня обвиняют? — ухмыльнулся мальчишка.

— Я не намерен повторять дважды, — сказал Холмс.

— Ну а я не намерен тянуть с этим представлением... — Гойл начал издавать какие-то шипящие звуки.

Из того самого туалета послышалось шипение. Холмс обернулся и увидел два огромных желтых глаза. Это было последнее, что он видел.

Гойл, или точнее Волдеморт, овладевший его телом, подошел к телу сотрудника ДМП. Режущим заклятьем он сделал аккуратный разрез на его шее. Обмакнув палец в кровь, он начал выводить на стене надпись:

Исполнив до конца долг свой, он дал вам ночь сбежать домой

* * *

Его пропажу обнаружили через час. И еще полчаса ушло на то, чтобы обнаружить тело. Загадочную надпись даже не стали обсуждать. Пауэлс немедленно вызвался еще раз поговорить с мальчишкой Гойлом, но, как оказалось, ночью он каким-то образом миновал пост авроров и ушел в неизвестном направлении. Сомнений не было. Подозреваемый скрылся. Амбридж отправилась в свой кабинет, чтобы связаться с Министром, которого уже не было на месте. Тогда директор набрала его домашний камин и обсудила сложившуюся ситуацию. Мертвый сотрудник ДМП — это не шутки.

Корнелиус сомневался в необходимости эвакуировать школу, однако первому секретарю удалось убедить его в серьезности ситуации. Фадж пообещал переговорить со Скримджером, чтобы тот выделил больше авроров, которые войдут в Хогвартс, когда эвакуация завершится.

После разговора с министром Амбридж собрала совещание педагогического состава.

— Эвакуация завтра. Старший аврор Ричардсон утвердит порядок прибытия факультетов в Большой зал и раздаст расписание к концу совещания. После этого авроры и преподаватели выведут детей из школы. Главное — сохранять спокойствие и избегать паники. В случае необходимости будут привлечены дополнительные силы авроров. На этом все. Если у вас есть что сказать, говорите сейчас.

Дальнейшее обсуждение было посвящено практическим вопросам, порядку вывода факультетов из школы и степени опасности, которой подвергаются все учащиеся.

— Мы не можем рисковать, — подвела черту Амбридж. — Во всей этой истории слишком много непонятного. Следователь Холмс был подготовленным сотрудником правопорядка, и это ему не помогло. Министр Фадж лично дал гарантии безопасности детей. Мы не имеем права его подводить.

У преподавательского состава Хогвартса было весьма нелицеприятное мнение как о Министре магии, так и о его первом секретаре, однако в этом конкретном случае они считали, что все сделано правильно.

* * *

В темной сырой зале Том Риддл, временно занимающий тело второкурсника, разглядывал предмет, который был вместилищем части его души долгие годы. Предмет не вызывал в нем никаких эмоций. Но они бессмысленны. Значение имеет лишь цель. И он достигнет её любой ценой. Уже завтра они выберутся из своих уютных башенок, и тогда он нанесет удар.