Дом для Лолы. Десять дней (гет)

"Как мне хочется посмотреть на восход солнца, ощутить на лице дуновение ветра, пройтись босиком по мокрой после дождя траве. Просто увидеть, просто почувствовать, просто прикоснуться. Так обыденно и так невозможно роскошно для меня. Бесконечное множество радостей, которых я лишилась из-за одной ошибки. Остался лишь один денечек, нужно потерпеть".

* * *

Работа целиком поглотила ее. Мозг, дорвавшись до полного контроля над телом, проявил себя таким тираном, что Лола только диву давалась, исподтишка наблюдая за своим альтер-эго. И была ему благодарна, потому что оно придумало гениальный выход из патовой ситуации: если тело привести в нерабочее состояние, то о каких ночах с каким мальчиком можно будет мечтать? То-то и оно! Занимаясь йогой и в тренажерном зале до полного изнеможения после работы, Лолиных сил вечером хватало только на то, чтобы быстренько принять душ и провалиться в глубокий сон.

* * *

Сюрприз ─ это хорошо или плохо?

Лола вернулась домой в отличном расположении духа: они с Мишель и Стюартом наконец-то расправились с рекламой для "Escape". С облегчением снимая обувь, она предвкушала расслабляющую ванну с множеством трав и масел. Хотеть, как говорится, не вредно.

Доминик спустился вниз по лестнице, дьявольски улыбаясь.

─ Звонила твоя мама.

У Лолы екнуло сердце:

─ И что она сказала?

─ Да, в общем-то, много чего. ─ Его улыбка стала почти виноватой. ─ Приглашала на День благодарения.

─ Надеюсь, ты объяснил ей, что у меня много дел и я не смогу вырваться?

─ Нет. Я как-то не подумал о таком. Это же твоя мама…

“Да, это же моя мама!” ─ про себя простонала Лола

─ И долго вы общались, можно полюбопытствовать?

─ Ага, ─ Доминик лукаво посмотрел на нее. ─ Больше часа. У тебя отличная мамочка!

─ Которой я двести раз говорила, чтобы она звонила мне на мобильный, а не домой, ─ обреченно вздохнула Лола. ─ Ладно, придется тебе праздновать без меня, я должна съездить.

─ Не придется, меня она тоже пригласила.

─ И как ты оказался в списке приглашенных? Она же тебя совершенно не знает.

─ Ну почему же? Мы с ней так мило побеседовали.

─ Подожди-ка, что ты этим хочешь сказать?

Доминик улыбнулся, как Чеширский кот:

─ Я ей очень понравился. Такой уж я очаровательный молодой человек! ─ Он молитвенно сложил ладони: ─ Она хочет поскорее увидеть мальчика, похитившего сердце ее девочки.

─ Что ты ей наговорил, Дом?! ─ она моментально вскипела.

─ А что мне оставалось делать? Я не успел толком проснуться… Как мне было объяснить, что я делаю в твоем доме рано утром?

─ Да придумал бы что-нибудь, в конце-то концов! Я поражаюсь! Не собираюсь я знакомить тебя с моей мамой!

─ Лола, ─ он посерьезнел, ─ послушай меня.

Она раздраженно посмотрела на него.

─ Я скучаю по своей семье, веришь? ─ Она отрицательно покачала головой, но он отмахнулся. ─ Сто лет у меня не было семейного праздника. Поехали вместе, пожалуйста.

─ Хорошо, ─ Лола не могла противостоять просительному выражению, так кстати появившемуся на его лице.

─ И она передавала, что рада, что ты одумалась и отказалась от своих причуд.

─ О, конечно! Офигенная причуда ─ любить женщин. Мой маленький каприз! Мамочка в своем репертуаре. Мы приедем и все ей расскажем, понятно? И не вздумай становиться на ее сторону ─ там и оставлю!

─ Не такое уж я чудовище, ─ мягко сказал Доминик. ─ Я буду паинькой.

* * *

В дороге Лола рассказывала о своем бунтарской юности. О властных родителях, чуть не отправивших ее в закрытый пансион, когда она познакомила их со своей первой девушкой. Когда умер отец, их с матерью противостояние достигло предела. Селеста попрекала ее нетрадиционной ориентацией, якобы преждевременно сведшей отца в могилу. Лола больше не могла оставаться в своей золотой клетке и уехала.

Шины тихо шуршали по асфальту, синий "корвет" вез их в Роудвиль, а Доминик был непривычно покладистым. Лола неожиданно захотела, чтобы так продолжалось как можно дольше. Застарелая обида отпустила ее, она больше не держала зла на мать.

К сожалению, все на свете имеет неприятное свойство заканчиваться. Когда они проехали мимо дорожного указателя со знакомым до боли названием, Лола сочла нелишним еще раз напомнить Доминику, как себя надо вести. Он откровенно зевал, слушая ее наставления, и вскоре не выдержал:

─ Сколько можно твердить одно и то же!

─ Столько, сколько нужно! ─ отрезала Лола. ─ Как ни крути, но она ─ моя мать, и я не хочу, чтобы ты разбил ей сердце. Достаточно того, что… ─ она замолчала.

─ Ну, говори!

─ …что ты ей наговорил.

─ Я думал, ты скажешь что-то другое.

─ Что, например? ─ она посмотрела на него, но Ник только махнул рукой: "забудь".

Лола подъехала к небольшому зеленому домику и, к изумлению Доминика, выдала мелодичную серию длинных и коротких гудков. Дверь почти сразу открылась, и к автомобилю поспешила невысокая женщина средних лет с тщательно уложенными волосами. Глядя на то, с какой быстротой она передвигается, Ник раз и навсегда уяснил себе, в кого пошла Лола со своей любовью к сверхскоростям. При поверхностном наблюдении он больше не обнаружил особого внешнего сходства между матерью и дочерью.

Лола вышла из машины, настороженно улыбаясь. Доминик последовал за ней. Ее мать радушно раскинула руки.

─ Здравствуйте, Селеста! Вы оказались даже красивее, чем я себе представлял, глядя на Лолу! ─ Доминик улыбнулся, а Лола в недоумении подняла брови: и когда это они успели так близко сойтись?

─ Здравствуйте, Доминик! ─ сказала ее мама, сияя от удовольствия. ─ Лолочка, ты не зря так долго искала свою любовь. Я рада, что наконец-то могу познакомиться с твоим избранником.

Лола фыркнула, нарушив безупречность момента.

* * *

За праздничным ужином она очень нервничала. Доминик был бомбой замедленного действия, невозможно было угадать его следующий шаг. Пока он вел себя безукоризненно, но мог в любой момент сболтнуть что-нибудь не то. Она почти не чувствовала вкуса еды и не разбирала слов, следя за их интонациями. Эти двое выглядели полностью поглощенными друг другом. У нее внезапно заболела голова.

─ Мам, ты не будешь против, если я пойду прилягу? Я очень устала, мы долго ехали…

─ Конечно, дорогая, иди. Я постелила вам в большой гостевой.

Комната покачнулась у нее перед глазами. Доминик вскочил:

─ Лола, все хорошо? Вы не будете возражать, если я провожу ее, Селеста? В последнее время она переутомляется на работе.

─ Конечно-конечно, идите. Лолочка, ты уверена, что с тобой все в порядке?

─ Да, мам, спокойной ночи. Я просто не выспалась.

─ Естественно, я все понимаю, ─ мама произнесла эту фразу таким многозначительным тоном, что Лола страдальчески закатила глаза.

Как только они оказались в спальне, Лола сердито зашептала:

─ Придумай что-нибудь немедленно. Я не буду спать с тобой в одной кровати!

─ Лола, ты ведешь себя, как ребенок, ─ снисходительно сказал Доминик. ─ Я тебя не съем.

─ Я все равно…

─ Потише говори, если не хочешь, чтоб нас услышала твоя мамочка. Ты видишь, она от меня в полном восторге…

─ Это первое впечатление, ─ пробурчала Лола.

─ Неважно. Ты хочешь ей все рассказать? Расстроить ее? Перестань злиться ─ тут достаточно места для нас обоих. Располагайся, а я пойду к Селесте.

Лола захлопнула за ним дверь. Пусть делает, что хочет, ей наплевать. Если ему нравится ломать комедию, то это останется на его совести. А она ляжет спать. Отличная идея ─ кажется, самая лучшая за весь день!

* * *

Она проснулась от холода. Одеяло куда-то делось. Растерянно шаря руками по кровати, она нашла его и потянула на себя, но безрезультатно. Рядом кто-то заворочался и она чуть не закричала от испуга. Потом вспомнила и тихонько позвала:

─ Дом!

─ Что?

─ Ты давно пришел?

─ Минут двадцать назад, только начал засыпать.

─ Который час?

─ Начало двенадцатого, детское время, ─ он зевнул. ─ Мамочка твоя отправилась к какой-то Джессике, я хотел чем-нибудь заняться, но почувствовал, что вымотался за сегодняшний день.

─ Ничего не понимаю, почему мама пошла к тете Джесси?

─ Лола, ты ─ зануда! Ее дети не могут приехать, вот она и решила составить ей компанию. Сегодня же День благодарения, никто не должен быть один, все люди ─ братья и сестры, и все такое. Еще вопросы есть? Я хочу отдохнуть.

─ Так она переночует там?

─ Ну да, а что?

─ Тогда нам не обязательно спать вместе.

─ Какая разница, где спать? Я тебе мешаю?

─ Да нет, в общем-то, только одеялом поделись.

Доминик укрыл ее, ворча что-то про малюсенькое одеяльце и отсутствие кондиционера. В любое другое время Лола с удовольствием бы объяснила ему, что ее мама ─ жуткий консерватор и принципиальный противник кондиционированного воздуха, ведь она живет не в окутанном облаком смога Нью-Йорке, а в провинциальном городишке (летом ─ постоянно открытые окна и включенные вентиляторы, зимой ─ растопленные камины и теплые одеяла). Но не сейчас. Единственной вещью, интересовавшей ее в данный момент, была горячая ладонь Доминика, словно невзначай оставшаяся лежать на ее плече.

─ Дом, ты ничего не забыл? ─ вопрос прозвучал неестественно хрипло.

─ Забыл, ─ вздохнул Доминик прямо ей в спину. Он убрал руку, и Лола только собиралась перевести дыхание, как снова замерла ─ его губы мягко сомкнулись на том месте, где только что покоились его пальцы. ─ Я забыл, ─ пробормотал он, не отнимая губ от ее плеча, ─ совсем забыл… ─ он прикоснулся языком к чрезвычайно восприимчивой точке у нее на шее, и у Лолы закружилась голова, ─ но я начинаю вспоминать…

Она отчаянно рванулась, одержимая желанием оказаться от него как можно дальше. Нельзя поддаваться этому дьяволу с личиком херувима! Все повторится: любовь ─ измена ─ боль ─ а что потом? В лучшем случае, снова равнодушие, которое Лола восприняла с благодарностью, но более реальной была другая перспектива ─ сумасшедший дом. Она слишком хорошо помнила, как хотелось биться головой об стену от собственного бессилия. Не посадишь же его на цепь в самом-то деле! Неизбежно, чуть раньше или чуть позже, она снова останется одна.

Лола села, обхватив руками колени, чтобы не дрожать. Не от холода, а от страха. Она с мольбой посмотрела на него: если бы он просто оставил ее в покое! Доминик придвинулся и положил руку на ее стопу. Она неловко попыталась вырваться, но вместо этого чуть не упала на пол. Доминик провел кончиками пальцев по ноге и положил свои руки поверх ее ладоней, потом приподнялся и заглянул ей в лицо. Неожиданно эти волнующие глаза оказались так близко, что она невольно отшатнулась.

─ Что с тобой?

"Вот действительно, что со мной? Почему я так нервничаю?" Вопрос был риторическим. Она знала причину, просто ей не хватало мужества взглянуть в лицо фактам. Но это потом. "Лучше ошибиться в любви, чем в ее отсутствии". Если она не сделает этого, то будет всю жизнь жалеть: бессмысленно игнорировать тот факт, что она до умопомрачения хочет его.

─ Я хочу тебя, Доминик, ─ выдохнула она.

─ Да? Я начинаю в этом сомневаться. ─ Он хмыкнул. ─ И?

─ И все.

Она потянулась к нему, опрокидывая на постель, путаясь в светлых шелковых прядях, задыхаясь от желания. Его губы властно накрыли ее рот, а руки крепко, до боли прижали к себе. В ту же секунду тугой клубок, находившийся у нее в районе солнечного сплетения, внезапно размотался и исчез. Как невозможно долго она ждала этого! Измученный постоянными метаниями рассудок с удовольствием ушел в кратковременный отпуск. Почему она сомневалась до сих пор, почему колебалась? Ответ был где-то рядом, но она уже ничего не сознавала, кроме этого восхитительного тела на ней, под ней, рядом с ней. Периодически она открывала глаза, чтобы снова и снова увидеть его лицо. Ей нужно было сознавать каждую секунду, что это именно Доминик, а не кто-нибудь другой. Возрожденные ощущения кричали ей об этом, но чем больше подтверждений ─ тем лучше.

В те редкие мгновения, когда она могла позволить своим мыслям переключиться на что-нибудь другое, она радовалась, что мама ушла. Звукоизоляция была неплохой, но все-таки не справлялась с криками молодых людей, поэтому их стоны распространялись по всему дому. Они так и не заснули той ночью. Даже когда сил больше не осталось, они не могли оторваться друг от друга и лежали, сплетясь в объятии.

Лола пошевелилась, стараясь выбраться из-под Доминика. Он лишь сильнее прижал ее к кровати и подозрительно спросил тоном налогового инспектора:

─ Куда это ты?

─ В ванную, ─ Лола лизнула его в шею. ─ Я, конечно, возбуждаюсь от твоего запаха и вкуса…

─ Так в чем проблема? ─ Доминик непреклонно смотрел на нее, продолжая удерживать ее своим телом.

─ Дом, пусти! ─ пытаясь нахмуриться, попросила она. ─ Мне надо смыть весь этот пот и следы твоей… хм… страсти.

─ А мне так больше нравится! ─ он и не думал отпускать ее. ─ Знаю я твои заскоки: стоит тебе отойти на два шага, и ты тут же начнешь раскладывать эту ночь по полочкам. Я не согласен!

─ Мне-то что! ─ Лола попробовала равнодушно взглянуть на свежеиспеченного тирана, на этого белокурого деспота с изумительным телом, которое умело проделывать такие чудесные вещи с ее собственным. ─ Я и здесь могу подумать, не отходя на два шага.

─ А спорим, что нет? ─ он поцеловал ее в шею, потом еще раз и еще, лаская впадинку между ключицами, постепенно спускаясь к груди, провел губами по соску и замер. Лолино сердце, на время забывшее о своей прямой обязанности, вдруг осознало свою ошибку и забилось часто-часто, компенсируя вынужденный простой.

─ Ну, и о чем ты сейчас думаешь? ─ издевательски спросил он.

─ О том… о том… как тебе удается… удается так внятно… говорить…

─ В отличие от тебя, ─ он не отрывал губ от ее кожи.

Лола сделала то, чего в данный момент ей хотелось меньше всего на свете: нечеловеческим усилием воли она заставила себя упереться руками ему в плечи и оттолкнуть. Ее левый сосок, которому в данном эпизоде ласки не досталось, вздохнул с облегчением ─ статус-кво был восстановлен. Правый хотел было взбунтоваться, но вспомнил, что у него нет рта ─ вот только что чей-то рот у него был, и вдруг не стало!

Лола, не обращая внимания на свою ставшую чересчур самостоятельной грудь, забыв о том, куда она направлялась, стояла и смотрела на Доминика. Неземная красота ее любовника, не испорченная даже бурной ночью, в очередной раз ошеломила ее. Ей никогда не привыкнуть.

Доминик лежал на постели, свесив одну руку вниз, а другую подложив под голову:

─ По крайней мере, ты избавилась от своих идиотских предрассудков, ─ лениво проговорил он. В ту же секунду она вспыхнула до корней волос и юркнула в ванную комнату.

Стоя под холодным душем, Лола улыбалась. Она подошла к зеркалу, и эта улыбка показалась ей смутно знакомой. Ну конечно же! Именно такой она была в то бесконечно далекое время, когда она беззаветно любила Доминика и верила, что это чувство взаимно. Жизнь часто преподносит неприятные сюрпризы. Что с того, что он никогда не будет любить ее так же сильно, как она? Главное известно ─ Доминик здесь и сейчас, рядом с ней.

Она вернулась в спальню уже одетая. Он так и не поменял позу, расслаблено водя кончиками пальцев по покрывалу.

─ Ты все еще стесняешься! ─ констатировал он. ─ Я не понимаю, ты комплексуешь? Могу напомнить, что я достаточно часто видел тебя раздетой! Нужны тебе эти тряпки! ─ он сел на кровати, откинув одеяло. ─ Я, в отличие от других, не страдаю ложными предрассудками.

─ Я вижу. Но, к моему огромному сожалению, поверь, придется тебе ими немного пострадать.

Он вопросительно приподнял бровь и Лола поторопилась объяснить:

─ Скоро вернется мама, а мои ложные предрассудки касательно одежды ─ наследственные. Она может тебя неправильно понять.

─ Эх, нет в жизни счастья, ─ разочарованно протянул Ник. И вдруг обнял ее и прошептал на ухо: ─ Вру я все, счастье есть, ─ и Лола растворилась в сиянии его глаз.

Мама проявила поразительную проницательность, спросив у нее, когда Ник уже сидел в машине: "Теперь у вас все в порядке? Помирились?" И еще больше Лола удивилась, когда в ответ на ее пораженный взгляд мама хихикнула: "Может, я и наивная, но далеко не дурочка, милая. Счастливо, доченька!" Мысленно Лола почесала в затылке ─ сделать это в действительности помешали пресловутые "ложные наследственные предрассудки".

* * *

Доминик немного пооткровенничал с ней по дороге в Нью-Йорк. Лола бессовестно воспользовалась его дремотным состоянием, чтобы выпытать все, что ее интересовало. Ей было наплевать на его нелюбовь к аналитическому подходу, в конце концов, это ей предстояло удерживать его, а не наоборот. Засыпающий Ник полушепотом отвечал на ее вопросы, и она узнала немало полезного, кроме всяких мелочей, усердно намотанных на несуществующий ус.

Краткая стенограмма заключалась в следующем:

─ Я скучал по тебе… правда… а когда увидел в "Feel Like" с этой кретинкой… (далее цензура ─ аналогично "очень приревновал") …знал, конечно, а ты думала? ─ он усмехнулся, не открывая глаз. ─ Мне ли не знать, если меня кто-то хочет?.. Интересно было, сколько ты выдержишь… ─ Лола возмущенно передернула плечами, она ясно помнила, как мучительно трудно было обуздать свои неуемные желания, и вдруг улыбнулась: ─ я потом даже стал сомневаться… в своей неотразимости… ты стойко держалась… даже массаж не помог…

Ей спать не хотелось: вопреки или благодаря бешеной ночной вспышке она ощущала колоссальный прилив энергии. Жажда действия захватила ее. Пусть ей придется проявить недюжинную изобретательность, но ведь она ─ креативная личность! Основной ошибкой было то, что она расслабилась. Чего делать ни в коем случае не следовало: Доминик заскучал. Теперь самое главное ─ больше этого не допускать. Всегда можно чем-то удивить человека, сколь бы долго вы не были знакомы. И обязательно оставлять некоторую недосказанность ─ никаких больше откровений, обойдется! Все это сулит постоянную стрессовую ситуацию, а чем лучше всего снимать стресс? Вот то-то же. Разбирая период своего бездействия, Лола не узнавала себя в той безвольной плаксе. Уж чем-чем, а нерешительностью она никогда не отличалась.

* * *

Лола еле смогла убедить Доминика сменить удобное сиденье на гипотетически удобную кровать. Едва удерживаясь от смеха, она пыталась втолковать ему это, получая в ответ пространные сентенции с применением ненормативной лексики в пользу противоположной версии. Лишь угрозы принести садовый шланг и "промыть мозги" в прямом смысле слова возымели действие: белокурая мечта, разражаясь трехэтажными выражениями, но не открывая глаз, рука об руку с Лолой смиренно прошествовала в дом.

* * *

В офисе ее поймал Саймон и устроил перекрестный допрос на тему "кто-причина-такого-офигительного-выражения-лица". Лола сначала молчала, как кубинский партизан, но вскоре не выдержала:

─ Сайм, ты будешь смеяться…

─ Я понял, ─ он предостерегающе поднял ладони, ─ опять этот неуравновешенный субъект. Ты уверена?

Она прекрасно поняла, насчет чего он спрашивает:

─ Нет, я ни в чем не уверена, но мне на это наплевать.

─ Мое дело ─ предупредить, ─ Саймон покачал головой и удалился.

* * *

Доминик вошел в роль примерной жены: по возвращении с работы Лолу ждал ужин (кулинарные возможности Доминика звезд с неба не хватали ─ яичница являлась их апогеем, но заказать-то еду он мог) и истосковавшееся за день великолепное тело.

Казалось, все вернулось на круги своя, но это было лишь видимостью. Теперь она чувствовала острее каждое мгновение, потому что очень хорошо знала, как плохо было ей одной. Боялась потерять его, и это придавало особый оттенок любому слову или движению. Без конца повторяла себе, как мантру: "Он не должен знать". И наслаждалась им: его покорностью, его бунтарством, его чувственностью, его гибкостью, его улыбками, его ласками, его дыханием ─ всем. Бесконечное "сейчас" завораживало своей прелестью.

* * *

На выходные они поехали за город. "Грех упускать такую погоду", ─ сказал Доминик, и Лола его поддержала. Осень была на удивление теплой. Кроме того, нужно было просто поговорить, хотя бы в дороге, потому что вести машину и одновременно заниматься любовью она не умела ─ они выяснили это путем серии опытов.

Когда небо стало затягиваться тучами, Лола настояла на возвращении, мотивируя это тем, что некоторые могут кувыркаться в свое удовольствие, а взрослые люди еще и на работу должны ходить. Доминик ответил, что напомнит ей об этом в следующий раз, когда некоторым взрослым людям приспичит покувыркаться. Она торопилась, чтобы успеть попасть домой до грозы, но дождь застал их в пути. Доминик, ладонью бесстыдно оккупировав ее ногу, поглаживал внутреннюю сторону бедра, рассказывая что-то про лошадей, но Лола его не слушала, разрываясь между приятными ощущениями и необходимостью следить за дорогой.

─ Дом, оставь меня в покое, пока мы не перевернулись.

─ Ты действительно этого хочешь? ─ пропел Доминик, прекращая ласки, но руку не убирая.

─ Ты прекрасно знаешь, что нет, но еще меньше я хочу навещать тебя в больнице или возить в инвалидной коляске. Шоссе скользкое, а ты меня отвлекаешь. До города потерпишь?

─ Возможно, ─ он отвернулся к окну. ─ Знаешь, что мне вспомнилось? То, как мы познакомились. Тогда тоже шел дождь. Ты помнишь?

─ Такое не забывается. Я еле довела тебя в тот раз. Ты был такой тяжелый!

─ Я проснулся среди ночи, спеленатый, как мумия, сначала вообще не мог вспомнить, как очутился в доме, никого не было. А потом отключился и проспал до утра, пока не замерз. А утром нашел тебя. Тогда ты по-настоящему спасла меня.

─ Не только тогда, ─ лаконично уточнила Лола.

─ Да, не только, ─ согласился Ник. ─ Ты ─ мой персональный "911".

Они засмеялись. И она отвлеклась от шоссе в самый ответственный момент, на повороте. Машину занесло, она судорожно вцепилась в руль, но выровнять ее не смогла.

─ Держись, ─ только и успела крикнуть Лола перед тем, как они вылетели с дороги.

Дождь и ветки бешено хлестали по крыше, они мчались по каким-то огромным ухабам, их дико подбрасывало. Лола нажимала на тормоз, но без толку ─ машина ехала по наклонной, а мокрая трава не давала сбросить скорость. Увидев прямо перед собой дерево, она изо всех сил вывернула руль влево, но избежать столкновения не смогла. Автомобиль со страшным грохотом врезался в ствол. Сработала подушка безопасности, и Лола чуть не задохнулась, влетев в нее. С трудом повернувшись, она посмотрела на Доминика и дыхание оборвалось. Не мог быть красивым человек с почти отрезанной лобовым стеклом головой и продавленной грудной клеткой. Он и не был. Доминик был мертв, вне всякого сомнения. Она потеряла сознание.