Там, высоко... (гет)

Ему приснятся, как всегда, далекие миры:

Планеты, пальмы, города, воздушные шары.

Твоя принцесса весела. А ведьма и вампир,

Забыв про старые дела, в обнимку пьют кефир.

Пусть тени за окнами дышат,

Они нас с тобой не услышат.

Группа Ногу свело «Колыбельная песня».

Аромат свежесваренного кофе. Горький запах лекарств. Тонкий привкус беды и предчувствие неизбежного конца. Вдохнуть поглубже солоноватый воздух. Почти забытое ощущение жизни в мертвом теле. Ах, как хорошо!

Необыкновенная легкость. Наверное, теперь смерть все же настоящая? Бонни — сильная ведьма, а ненависть — грозное оружие в руках колдуньи…

Шире открыть глаза.

Белый потолок, светлый, как платья молодых матерей. Отдаленный гул города за окном. Тихий шепот дождя. Солнечный луч, рассыпавшийся маленькими теплыми пятнышками. Дождь и солнце? Красиво, наверно… А это кто?

Солнце играет в темно-каштановых локонах. Третий цвет за это время. Недоверие, сменяющееся отчаянной радостью. Крик, готовый вырваться на волю, но тут заглушенный, до боли прикушенный, и только нежность в вишневых глазах. Я узнал тебя! Нет! Не уходи! Неужели Морана так добра, что позволила увидеть Тебя еще раз? Или …

— Елена!

— Тихо, Деймон, все хорошо, — знакомый, такой родной голос. — Ты очнулся! Слава Богу! Сейчас позову Меридит.

Он непонимающе смотрит на нее: где он и что произошло? Где Джереми, Бонни, Аларик, Керолайн?

— Мы вернулись? Но как? — удивленно спрашивает Деймон, пытаясь взять за руку Елену. Но предательская слабость и головокружение отнимают последние силы.

— Не шевелись, — просит возлюбленная одними губами. — Тебе нельзя двигаться. Дей, ты так нас напугал! Отец с братом зайдут попозже.

И быстро поцеловав Сальваторе в уголок губ и нежно улыбнувшись, Елена выскользнула из палаты.

Деймон с трудом осознавал случившееся: он в больнице, Стефан и отец живы … Мир, определенно, свихнулся. Или байки о посмертных видениях правдивы. Сейчас все исчезнет, и он окончательно погрузится во тьму. Жаль только, что миссия не выполнена, и шанс вернуться к жизни утерян. Надо было доверять собственным ощущениям, а не прятаться за чувство долга. Ведь Елена любила его, а не Стефана. Пусть и только на Авалоне…

Тихий писк приборов действует успокаивающе. Свинцовая тяжесть немного отступает. Сальваторе пытается встать, но он все же слаб. Даже эти жалкие потуги выматывают Деймона, он откидывается на подушки и, не дождавшись возвращения Елены, засыпает.

Деймон.

Когда я открываю глаза, Елены уже нет. «Странные сны видятся после окончательной смерти, — в голову приходит шальная мысль. — И интересно, это уже конец?»

— Мистер Сальваторе, — слышу смутно-знакомый голос, — мне нужно задать вам несколько вопросов.

— Меридит? — не скажу, что рад видеть очаровательного врача в подобном месте, но хоть какое-то знакомое лицо. — Ты тоже здесь? Неужели Мистик-Фоллс вымер полностью?

— Не понимаю, — удивленно смотрит мисс Фелл. — Ты помнишь аварию?

— Какую аварию? — теперь удивляюсь я. — Когда Елена вместе с Меттом упали с моста Виккери? Или…

— Ты что-то путаешь, — тревожится Меридит. — Елена никогда не падала с моста. Тем более, вместе с Меттом. А вот ты неделю назад не справился с управлением как раз на этом мосту. Хотя, понимаю, полгода со дня свадьбы, нужно было торопиться. Скажи спасибо — братья Майклсоны оказались неподалеку. Несмотря на ваши разногласия, Клаус спас тебе жизнь.

— Чьей свадьбы? — мир окончательно сошел с ума. — Я умер, пойми, наконец! И гибрид здесь!

— Конечно — конечно, — поспешно оглашается врач, вводя мне какое-то лекарство. — Успокойся только. Я пока ничего не скажу Елене. Твоей жене нельзя сейчас волноваться.

«Елена — моя жена? — крутится в голове. — Это точно какой-то безумный мир! Фантазии Мораны и Судьи!».

К счастью, я не произношу это вслух. Эта инъекция надолго выводит меня из строя.

* * *

Елена немного нервничала — доктор Фелл уже полчаса беседовала с пациентом. После того как Деймон очнулся вчера, к нему не пускали. Это выглядело … странным. Чуть-чуть.

Девушку с трудом удалось уговорить переночевать в особняке. Джузеппе настоял, утверждая, что не намерен объясняться с сыном, почему у его жены синяки под глазами. В больнице остались Стефан и Лекси. Невестка обещала звонить, если будут новости. Но ничего не произошло за время отсутствия девушки в больнице.

Наконец Меридит выходит из палаты, Елена тут же бросается к ней. Остальные члены семьи Сальваторе немного сдержаннее.

— Ну, доктор, как мой сын? — голос Джузеппе дрожит от волнения. Младшему Сальваторе с трудом удается успокоить родителя.

— Физически Деймон в норме, — выдает Меридит. — Но недельная кома повлияла на память, нарушила следственно-ассоциативный ряд. Придется пригласить профессора Зольцмана. Он подробно все расскажет, а пока лучше не тревожить пострадавшего.

— Деймон — мой муж, — твердо заявляет Елена. — И он должен вспомнить, что мы любим друг друга. Вам не удастся остановить меня! И мне все равно, что вы считаете его сумасшедшим!

— Миссис Сальваторе, речь идет не о безумии, — мягко убеждает врач. — Просто некоторые последствия этого явления не изучены до конца. А Аларик — хороший специалист. Поэтому его консультация — жизненно необходима.

— Елена, — Лекси осторожно обнимает девушку за плечи, ограждая от возможных неприятностей, — успокойся. Давай я отвезу тебя домой.

— Я и сама могу доехать, — капризничает та, не желая бросать мужа на произвол судьбы.

— Дорогая, — тесть решительно берет ситуацию в свои руки, — мы со Стефаном останемся и выясним все до конца. Ты же устала. Столько ночей провела здесь. Тебе просто необходим отдых.

— Тем более сейчас, — вставляет Меридит.

Елена предупреждающе смотрит на врача. Этот секрет Деймон должен узнать первым. Доктор Фелл понимающе опускает глаза, но продолжает убеждать присутствующих, что ничего страшного пока нет.

Наконец, под давлением родственников и персонала Елена сдается и позволяет Лекси увести себя. Только вот домой она не хочет возвращаться. Там все кажется пустым и безжизненным без любимого.

— Я хочу к маме, — устало шепчет Елена, и родственницы отправляются в коттедж Гилбертов.

Елена.

Все свои заботы, горести, сомнения я могу рассказать только ей. Потому что лишь она поймет и не осудит, найдет верные слова и решения. Мама, мамочка.

Не зря Изобель Гилберт считается хорошим психологом, у нее есть советы на любой, самый запутанный, случай.

Маме всегда удается добиться своего. Ну, имея мужа — историка и троих детей, это неудивительно. Кстати, интересно почему моя бабушка Кетрин (между прочим, мы с ней внешне удивительно похожи!) была так против брака собственной дочери и Джона Гилберта?

Но время показало, что миссис Пирс была не права. Мой отец, шалопай и хулиган, с годами стал серьезным и уважаемым членом общества. И даже дорос до директора школы. Впрочем, это неважно.

Мама сегодня дома. Близнецы Роуз и Коул заболели ветрянкой, поэтому ни о какой работе не может быть и речи. Десятилетние сорванцы бывают иногда жутко капризными. Помню себя в их возрасте.

— Елена, — Изобель возится на кухне, пытается что-то готовить, — рада тебя видеть. С Деймоном все в порядке? Я собиралась попозже позвонить.

Порывисто обнимаю маму, такое чувство, что не видела ее целую вечность.

— Не совсем, — даже всхлипываю, — он ничего не помнит. Утверждает, что он мертвый вампир и находится на той стороне. Впрочем, Меридит уже вызвала профессора Зольцмана. Говорит, это последствия комы.

— Доктор Фелл права, — мама ободряюще улыбается. — Непонятно, какие участки мозга активизируются при данном явлении, и что происходит в голове пациента. К тому же, если брать мистическую сторону вопроса и верить, что у человека есть душа, думаю, сознание человека хоть и спит, но внутреннее «я» где-то бродит. Хотя не могу судить о правильности этого суждения. Надеюсь, Рик объяснит лучше.

Чета Зольцман — давнишние друзья родителей, а жена Аларика, Дженна, не только приятельница матери, но и дальняя родственница отца.

— Мама, — мне становится немного легче, — ты же знаешь, что последнее время Дей писал новый роман. Может, ноги растут оттуда?

— Вот, — улыбается Изобель, — узнаю родную дочку! Творческие люди всегда чувствуют и видят по-другому. Ты, как журналистка, должна это понимать! Поэтому успокойся и не нервничай раньше времени. Кстати, мне звонила тетя Миранда. Твой кузен Джереми все же взялся за ум и сделал Бонни предложение.

— Какая Беннет все же скрытная, — смеюсь я, — ни словом не обмолвилась! Если бы на их месте оказались Керолайн с Тайлером, уже все были бы в курсе!

— Ты не справедлива к подруге, — укоряет мать. — Помоги мне с обедом, пожалуйста.

Непринужденная беседа окончательно возвращает душевный покой. Но в глубине души я твердо решаю: вернусь домой — загляну в компьютер мужа. Надо прочитать новый роман мистера Сальваторе. Обычно Деймон не делал секрета из сюжетов собственных книг, но этим произведением почему-то не хвастался.

* * *

Аларик Зольцман заявил, что держать Деймона в больнице не имеет смысла. Физически тот в норме, а память лучше возвращать в знакомой привычной обстановке.

Елена немедленно забрала любимого домой, в небольшой недавно приобретенный особняк в пригороде Ричмонда. Родной Мистик-Фоллс находился неподалеку, всего в двух часах езды. Поэтому остальным родственникам будет несложно навещать их.

А то, что клиника Зольцмана расположена в столице штата, удачное совпадение.

Но перед выпиской Аларик пригласил Елену на беседу с пациентом, которого психиатр ввел в гипноз.

Конечно, доктор нарушал врачебную тайну, но Рик любил эту немного сумасшедшую парочку и хотел помочь.

Елена осторожно проскользнула в кабинет, где уже сеанс шел полным ходом.

— Скажи, Деймон, — голос психиатра звучал ровно и доброжелательно, — кто ты и где находишься.

— Я вампир, — глухо ответил муж. — Родился в Мистик-Фоллс в 1841 году, обратился в 1864 вместе с братом, Стефаном Сальваторе. Мы погибли от руки собственного отца. Но в нас была кровь Кетрин Пирс, хитрой и сильной вампирши, спавшей с нами обоими.

Елена не верила собственным ушам. Деймон рассказывал эту невероятную историю, словно все происходило на самом деле. Вечная борьба двух братьев за сердце одной женщины. Сначала Кетрин, потом она, Елена. Двойник, который никак не мог определить, кого же любит на самом деле. Самое интересное, что Сальваторе наделил мистическими способностями не только себя, но и многих друзей и знакомых. Бонни — ведьма, Тайлер — оборотень, Изобель, Керолайн, Лекси, Сейдж — вампиры. Клаус, Элайджа, Финн и Ребекка, подружка Метта, — Первородные. А давний соперник Ник — еще и гибрид, враг, охотящийся за любимой девушкой братьев Сальваторе. Сам Зольцман и Джереми — охотники на упырей. А тесть Джон вообще вышел пренеприятным типом, получившим прощение только после собственной гибели.

— Подожди, Деймон, — прервал речь подопытного Зольцман, — все это очень интересно. Но сейчас ты погрузишься в обычный сон и проснешься через десять минут. А потом придет твоя любимая Елена.

Затем Аларик обратился к девушке:

— Очень интересный случай. Как будто какую-то книгу рассказывает.

— Хочу тебя огорчить, — улыбнулась миссис Сальваторе. — Деймон делится сюжетом своего нового романа «Дневники вампира». Я вчера закончила его читать. Правда, героев там зовут иначе: Доминик и Эллейна. Но версия про знакомых мне понравилась больше.

— И чем там закончилось дело? — поинтересовался психиатр. — Надеюсь, главная героиня определилась с выбором.

— Не совсем, — покачала головой Елена. — Роман не закончен. Эллейна-человек выбрала Себастьяна-Стефана и утонула с кровью Деймона-Доминика. Надеюсь, превращение в вампира сделает ее умнее. А вот твоему герою не повезло — он погиб.

— Да уж, — засмеялся Зольцман, — у парня нехилая фантазия! Но теперь я спокоен за психику Дея. Просто воображение и кома сыграли с ним злую шутку. Тебе понадобится много терпения и такта.

— Не волнуйтесь, док, — снова улыбнулась девушка. — У меня есть кое-что, способное вернуть вашего пациента к реальности!

— Удачи, Елена, она тебе понадобится, — добавил Зольцман. — Но знаешь, ведь Деймон еще рассказывал о том, чего нет в его книге. Как он и ты оказались по Ту Сторону жизни, и ты только там поняла, как сильно его любишь.

— Какой глупый, — нежно прошептала она, осторожно целуя мужа, — я любила, люблю и буду любить только тебя. Всегда.

— Обещаешь? — синие глаза Деймона посмотрели на нее в упор. Он, казалось, нисколько не удивлен, что Елена находится рядом. В его взгляде можно прочитать все эмоции, которые бушуют в нем.

— Клянусь, — улыбнулась любимая. — Пойдем домой!

И парочка, крепко обнявшись и попрощавшись с доктором, покинула кабинет психиатра.

Аларик облегченно вздохнул. Как хорошо все обернулось, теперь можно успокоить и родителей Елены, и семью Деймона.

* * *

Деймон удивленно оглядел их дом с Еленой. Здесь было … уютно. И все говорило о том, что хозяева особняка счастливы. Никаких мрачных красок, давящих предметов интерьера. Много света и тепла, стиль кантри, как он всегда любил. Напоминает атмосферу Юга, как он помнил. Молодому человеку не хочется разубеждать Елену, что он ничего не помнит об этой их, новой, жизни. Ни как они познакомились, ни как он ухаживал за ней, даже забыл о свадьбе.

Но, казалось, она ничуть не огорчена.

Конечно, приятно снова чувствовать себя человеком. Но проклятая память упорно подсовывает неприятные воспоминания из прошлого, которое теперь живет только в нем. Правда, там были и светлые моменты. Брат, спасший его жизнь. Девушка, которая, несмотря на все его дурные поступки, все же доверившаяся ему. Денвер. И Авалон. Только после смерти Деймон понял, что значит жить по-настоящему. И если даже это сон, глупая шутка Мораны он не хочет просыпаться. Прожить хотя бы день, любя и получая любовь взамен. И пусть после этого он умрет окончательно — бывший вампир готов на все. Смерть стоит того, чтобы жить. А любовь стоит того, чтобы ждать*.

Елена нежно целует его, и Сальваторе больше не сдерживается. Здесь и сейчас, потому что завтра может уже не быть.

Поцелуи становятся глубже и яростнее, она крепче прижимает к себе мужа, стремясь растворится в нем. Почему-то ей кажется, что сейчас они занимаются любовью впервые. Деймон ласкает ее как святыню, неожиданно обретенное сокровище. Нет, он всегда нежен и страстен в постели, но сегодня это чувствуется особенно ярко.

Елена осторожно расстегивает пуговицы рубашки, целуя и лаская атлетическую фигуру. Деймон, не разрывая физического контакта, поднимает девушку на руки и пытается определить местоположение спальни.

— Отпусти, — уговаривает Елена, — тебе еще нельзя напрягаться. Пойдем.

И ласково увлекает мужа на второй этаж.

В спальне остатки сдержанности исчезают без следа. Ласковые слова, милые глупости, жаркие поцелуи — и вот уже только прохладная белизна простыней немного остужает пылающий жар страсти между ними.

Елене хочется ласкать и целовать его всего. Она нежно толкает Деймона, занимая позицию сверху. Его жадные руки и губы целуют, гладят, сжимают. Она притягивает его голову, ерошит волосы, оставляет жаркие отметины на всем, до чего может дотянуться. Это какое-то безумие, от которого нет лекарства да и лечиться неособенно хочется.

Одно движение, и теперь Деймон сверху, а она, выгибаясь навстречу, сладко прикусывает мужские плечи, посасывает нежную кожу шеи, раскрываясь еще больше и вбирая его силу еще глубже.

— Да, Дей! Да, — шепчет Елена в порыве страсти, — я люблю тебя! Люблю!

Его действия красноречивей слов. Довести женщину до пика, признать только своей этим старым, но таким действенным способом. Его поцелуи заглушают последний стон страсти, а она, обняв его сильное тело, не хочет никуда и никогда больше отпускать этого мужчину.

— Я люблю тебя, — шепчет Деймон, немного отдышавшись. — Всегда.

— Именно такой конец должен быть у твоего романа, — вдруг улыбается Елена. — Знаешь, Дей, мне очень понравилось. Только твоя Эллейна — дура. Она должна была выбрать Доминика, а не Себастьяна в конце.

Книга? Значит все, что он помнил, всего лишь придуманный им же роман? И в его голову врывается новый поток воспоминаний, настоящих, живых, ярких, стирая лишнюю, чужую память.

Теперь ничто не омрачает радость Деймона. Елена всегда любила только его. А ее метания между ним и Стефаном — глупый сон, игра воображения.

Он крепко ее целует, готовый повторить сладкие пытки. Но Елена почему-то останавливает и, немного смущаясь, шепчет:

— В тот день, когда ты попал в аварию, я узнала кое-что важное.

— И что же? — все еще не понимая, улыбается Деймон.

— У нас будет ребенок, — наконец открывает свою тайну Елена. — Через восемь месяцев. Я очень хочу сына, похожего на тебя. Дей, что ты делаешь?!

— Меня и дочка устроит! — он возобновляет провокационные ласки. — Просто целую свою жену! Пока время есть!

И бесконечный сон, длиной в целую жизнь, засиял новыми красками.

Эпилог настоящий.

Здесь никогда и ничего не происходит. После ухода обитателей Авалон снова уснул, ожидая своих хозяев.

— Нет, — не соглашается Высший Судья. — Отличное начало.

_________________________________________________________________

Цитата из песни группы Кино «Легенда».