Дракон и кот (джен)

Принцы Адал-Хард и Фридрих стали много времени проводить вместе. Они лазили по горам, еще несколько раз сходили на озеро. А когда на небе над островом повисли тучи, и мелко накрапывающий дождик зарядил с утра и, судя по всему, не собирался заканчиваться до позднего вечера, они, наконец, отправились в пещеры. Кот, неизменно следовавший за ними, закатил глаза и не смог удержаться от восторженного возгласа, когда увидел сталактиты и сталагмиты, подсвеченные разноцветными огнями, что придавало им сказочный вид.

— Эту пещеру я сам разыскал в горах, — гордо сказал Фридрих, — и сам ее расцветил, тщательно подбирая не только лампочки, но и места, где их установить, чтобы показать в наиболее выгодном свете пещеру.

— Тебе это удалось, — согласились кот с Адал-Хардом.

Только поздно вечером в тот день они выбрались на поверхность, пока все не облазили вдоль и поперек. И выход у пещеры оказался совсем не там, откуда начали свое путешествие, а на другой стороне гор.

Во время всей прогулки Фридрих весьма интересно рассказывал о происхождении карстовых пещер, наглядно подтверждая каждое сказанное им слово.

После ужина принцы снова уединились в библиотеке, а Мурчалло по обыкновению отполз в спальню.

Поначалу кот сильно ревновал Адал-Харда, но потом пришел к мысли, что его «дракон» просто наслаждался человеческим общением, которого ему достаточно долгое время не хватало. Одно дело понимать умом, а другое сердцем. И продолжал сердиться. Но когда принц заваливался среди ночи на постель, прижимая кота к себе и зарываясь носом в его шерсть, Мурчалло прощал ему все на свете.

Он и прозвище это получил за то, что сразу начинал громко мурчать и тарахтеть, когда дракон утыкался в него своим огнедышащим носом, а потом кот выпускал когти от переполнявших его чувств, за что получал несильно по лапам. Но сейчас по ночам Адал-Хард даже не просил, как обычно, только без когтей, а сильнее прижимал к себе кота. А тот жалел, что никогда не стать ему человеком, в лучшем случае, мышью…

Но и на следующий день тучи не собирались расходиться, наоборот стали более мрачными, тяжелыми, свинцовыми. Дождь усилился, появился неприятный ветер, который вздымал на море нешуточные волны. Прогулку пришлось отменить вовсе.

— Быть буре, — сказал Фридрих во время завтрака и задумчиво посмотрел в окно.

И без объяснений Адал-Харду было понятно, что тот переживал за сестру, которая уже сегодня к вечеру должна была прибыть на остров в сопровождении принца и служанки, если только не отменила свою поездку.

— Может, обойдется? — с надеждой жалобно мявкнул кот, который не переносил сырость в любом ее проявлении, будь то вода в озере или дождь.

— Не обойдется, — покачал головой Фридрих. — Западный ветер усиливается, а это всегда к буре. Помяните мое слово, будет буря с громом и молниями.

— Против стихии не попрешь, — философски отозвался кот, искренне надеясь, что уж сегодня принцы никуда не пойдут. В такую погоду его из дома не выманить ни за какие коврижки, но и оставаться одному в пустой резиденции, где вышколенные слуги гостям на глаза не попадаются без особой надобности, и переживать, как бы чего с Адал-Хардом не случилось, тоже не выход из положения. Если пойдут принцы гулять, придется шлепать по лужам за ними.

Но Алад-Хард и Фридрих благоразумно решили все же остаться дома и дожидаться вестей от принцессы. Все трое, включая на этот раз и Мурчалло, уютно расположились в зале перед весело потрескивающими дровами в камине каждый со своей книжкой — семейные легенды, написанные на старинном языке, хорошо читались на сон грядущий в полумраке библиотеке, но никак не при свете дня.

Фридрих не ошибся — во второй половине дня разразилась сильнейшая гроза. Сполохи разрывали небо и тучи, затем тонули далеко в море, следом раскаты грома сотрясали остров, а огромные волны, казалось, хотели смыть его с лица земли. Принц то и дело покидал каминный зал, чтобы поговорить по сотовому телефону. После последнего звонка он вернулся бледный и дрожащим голосом произнес:

— Их яхта терпит бедствие в нескольких милях от острова. Они послали сигнал «sos», но помощь может и не успеть.

Принц с трудом сдерживал рвущиеся наружу рыдания — он мужчина и не должен показывать свою слабость, даже если это касалось его любимой сестры.

Адал-Хард вздохнул, поднялся со своего кресла и вышел из зала, ничего не сказав.

— Куда он? — недоуменно спросил Фридрих.

— Сейчас выйдет из дома, обернется драконом и полетит спасать принцессу и всех, кто терпит бедствие вместе с ней, — невозмутимо равнодушным тоном, как само собой разумеющееся, произнес Мурчалло, мол, ему это не впервой.

— Кем? Д-драконом? — заикаясь, переспросил принц.

— Конечно, драконом, — отозвался кот. — Кем же еще?

Фридрих ему не поверил — чтобы этот вполне симпатичный, невероятно обаятельный, добрый, воспитанный парень мог быть злобным чудовищем? Никогда…

Телефонный звонок вывел его из размышлений об одном из своих гостей.

— Сейчас вас спасут, — ответил он на взволнованный голос сестры, стараясь быть спокойным. Он верил и не верил, что Адал-Хард самый настоящий дракон и действительно сможет оказать помощь терпящим бедствие…

Буря тем временем разыгралась не на шутку — она смешала небо, тучи и море в одно ревущее, грохочущее месиво.

— И как он найдет дорогу назад? — взволнованно спросил вдруг Мурчалло, прильнув к окну.

— По навигатору, — ответил принц.

— Какой у дракона навигатор? — простонал кот. Он разволновался за своего друга не на шутку. — Маяк на острове имеется?

— Маяк был, — кивнул Фридрих, нисколько не заботясь, что в данную минуту на него никто не смотрит. — Только им лет сто никто не пользовался.

— Показывай.

Кот натянул шляпу и сапоги. Он был полон решимости выйти из тепла помещения в ревущий ад за окном. Он даже прихватил зонтик. Но как только он шагнул за дверь, то мгновенно вымок до шерстинки: вода была везде — сверху, снизу, слева, справа. А ветер вывернул его зонт наизнанку, переломав мгновенно все спицы и превратив ткань в тряпочку, только чудом он не вырвал из лап кота ставшую ненужной тросточку. Мурчалло хотел откинуть в сторону то, что осталось от зонтика, но воспитание не позволяло мусорить там, где живешь.

Фридрих предусмотрительно накинул на плечи дождевик, но и его это мало спасало от всепроникающего дождя, а ветер не давал удерживать полы и заливал его снизу водой из луж…

Старинной постройки каменный маяк возвышался на отвесной скале недалеко от того пляжика, куда они приземлились в своей прилет на остров. Тяжелая кованая дверь поддалась с огромным трудом. За ней начиналась бесконечно длинная винтовая лестница с деревянными насквозь прогнившими ступенями.

— Не ходи, — закричал истерично кот, когда одна из них проломилась под Фридрихом. — Не хватало, чтобы ты свалился и свернул себе шею.

— Ничего со мной не случится, — фыркнул принц, но постарался ступать осторожнее. — Тебе без меня не справиться. Не известно, работает наверху электрический фонарь, или придется разжигать по старинке огонь. А я, между прочим, зажигалку прихватил.

Мурчалло обиженно согласился, о том, как зажигать фонарь на маяке, он не подумал, с его драконом таких проблем никогда не существовало — какими бы мокрыми не были дрова, стоило тому пыхнуть на них, костер и готов.

Понятное дело, электричества на старом маяке не было, а дрова, предназначенные для разведения огня, сгнили и превратились в труху.

Недолго думая и совершенно не заботясь, как они будут спускаться вниз, Фридрих принялся выламывать ступени те, что поцелее, чтобы из них развести костер — ведь дракон улетел, чтобы спасти его сестру. И теперь во время жестокого шторма свет маяка на скале будет знаком провидения, благоволением судьбы и спасением.

И только когда огромная темная тень мелькнула перед маяком, принц с котом, подкинув еще немного дров в огонь, поспешили на берег, где вполне возможно тоже потребуется их помощь.