По долгу крови (джен)

Свет в крайней хижине уже не горел, но крепко сколоченная дверь распахнулась, стоило только дворовому псу издали облаять незваных гостей.

— Что еще угодно господам? — в этот раз выскочивший на порог Джо был с ними куда любезнее.

— Сколько ты хочешь за своего кота? — без экивоков спросил отец, тронув завязки кошеля.

— За Висельника что ли? — Джо был поражен до глубины души. — Да так берите, кому он нужен, этот прохвост! Билл! — крикнул он в дом, — Подай-ка его сюда.

Худенький мальчишка с заспанными глазами, который рассматривал их из-за родительского плеча, шустро метнулся к очагу и через секунду уже протягивал на вытянутых руках откормленную, черно-белую тушу. Джо забрал у него кота и со всем почтением передал его отцу, получив взамен талл.

Висельник полностью соответствовал своему имени. С разодранным ухом, шрамиком на розовом носу и закатными искорками в зеленовато-желтых глазах. Попав на мороз, он мгновенно ощетинился, выпустил когти и прижал уши к голове. Отец завернул его в плащ и перекинул через локоть, чтобы голова и передние лапы торчали наружу.

— Вот уж благодарю, — Джо рассматривал золотой кружочек так, словно получил в дар адрианову эсперу. — Могу ли я чем-то еще услужить?

— Скажи-ка, не замечал ли ты, чтобы кот твой на кого-то бросался? — спросил отец. -Или может чей-то дом обходил стороной?

— Да разве же мы следим за этим шельмецом? — раздосадованно проговорил Джо. — Шастает себе где-то по своим кошачьим делам. У него-то жизнь не мудреная: крыс развелось не меряно, только и лови. Подружка чуть ли не в каждом дворе... Гхм-гхм, прошу прощения, — он сконфузился и замялся, но все же скороговоркой добавил: — Да вот в последнее время он больше в доме, в тепле отирается, — и замолчал, пристыженно опустив голову.

— Ну что ж, благодарю, — отец кивнул Дику, и они отъехали от ворот. Позади послышался стук закрываемой двери.

Отец пустил Рению шагом между приземистых домов, окруженных хлипкими изгородями. Кое-где над крышами поднимались редкие облачка сизого дыма. Окрестные псы, встретившие их громким лаем, быстро выдохлись, и всеобщий гвалт постепенно перешел в одинокое тявканье, на которое Висельник лишь презрительно дергал уцелевшим ухом. Серые ройны настороженно следили за двумя незнакомыми всадниками. К удивлению Дика, никто, кроме Джо, не высунул носа на улицу. Похоже, другие жители деревушки либо совершенно не интересовались причинами поднятого шума, либо до смерти боялись того, кто может здесь околачиваться в столь поздний час.

— Изначальные твари, Дикон, — негромко говорил отец, пока они медленно оставляли позади один двор за другим, — Это то, что можно без всяких оговорок называть совершенным злом. Они чужды всему живому. Если другую нечисть можно понять, оправдать, договориться, то их нужно только уничтожать. Это наши главные враги, и коварству их нет предела.

— А я читал... — начал было Дик, но вспомнив, как мало веры теперь должно быть всем его прежним знаниям, осекся. Однако, под вопросительным взглядом отца продолжил, хотя с гораздо меньшей уверенностью: — В старых легендах написано, что они живут в подземельях Гальтары. Откуда же им взяться в наших краях?

— Ты прав, они заперты именно там, в древних лабиринтах. Но иногда происходит что-то плохое, И они вырываются. Их приманивают скверные люди. Те, которыми всецело владеет сильная злоба или сильная зависть. Подобное тянется к подобному. Коты чувствуют тварей и обходят их десятой дорогой.

Дик покосился на Висельника. Так вот зачем они его взяли. Нечистое существо, служка Леворукого поможет им обнаружить тварь, которую отец назвал их главным врагом. Полно! Да останется ли после этой ночи хоть одно его суждение об окружающем мире не перевернутым с ног на голову?!

— Твари — это живые магниты для всего плохого, — продолжал объяснять отец. — Без твари Харви Блекнет не стал бы духом, даже если бы и впрямь погиб от лавины, которую вызвал кто-то из местных. Без твари никто бы не пытался поджечь дом его вдовы, и парень, о котором упоминал наш Джо, не разбился бы на знакомой с детства тропинке.

Они миновали небольшую площадку перед колодцем. Дальше дорога круто уходила вверх. Там стояли последние непроверенные хижины. Висельник за это время совсем притерпелся к отцовским рукам — не вырывался, не царапался, только смотрел вперед во все глаза. Выглянувшая из-за Велтисты луна отражалась в них двумя зеленоватыми звездами.

— А почему мы ее не призовем? — неожиданно сам для себя спросил Дик. — Если она так опасна, а в круге нечисть слабеет, почему мы этим не воспользуемся?

— Не получится, — глухо отозвался отец. — Призывают только бестелесные сущности, а заключать в круг... их единственных нельзя. Твой прапрапрадед Артур Окделл посвятил научным изысканиям о нечисти много лет своей жизни. Он считал, что изначальных тварей порождает сама Кэртиана, она же их, якобы, и защищает от силы эориев. Может быть наш предок в чем-то и ошибался, но с тем, что какая-то загадка кроется в их природе — я согласен полностью. Слишком они не похожи на все то, что мне приходилось видеть.

— Так значит, вы уже сражались с изначальными тварями?

— Дважды, Дикон, и оба раза мне помогали. Капитан Рут и барон Кортби иногда сопровождают меня на охоту. Они знают нашу тайну уже давно, и я им всецело доверяю. Если бы однажды я не вернулся с войны, они бы тебя всему научили.

Выходит, его любимые наставники по оружейным наукам тоже замешаны в этом. Правильно написано в Эсператии: один грех влечет за собой другой, одна оступившаяся душа подталкивает к краю другую.

Внимание Дика привлек какой-то странный звук. С каждой секундой он нарастал, и Дик недоуменно огляделся, пытаясь определить его источник. Отец перехватил кота обеими руками, и тут Дик понял. Висельник шипел. Шипел страшно, рыча и подвывая, выгнул дугой спину, шерсть на его загривке встала дыбом. Светящиеся в темноте глаза неотрывно следили за видимой лишь ему одному точкой в правом ряду крестьянских хижин. Отец придержал Рению и поднял Висельника над головой.

— Мы приехали? — спросил Дик, с опаской глядя на взбесившееся животное.

— Да, — на вытянутых руках отец протянул кота влево, но тот, словно флюгер под шквальным ветром, упрямо разворачивался в обратную сторону. Наконец, прояснив, где именно находится нечто столь испугавшее их четвероногого помощника, отец выпустил кота на свободу, и черно-белая молния с жутковатым шипением унеслась к родному дому.