Вслед за солнцем (Chasing The Sun) (гет)

"Some things are too hot to touch

The human mind can only stand so much

You can't win with a losing hand".

— Bob Dylan, “Things Have Changed”

В апреле мир пошатнулся. По крайней мере, Северусу показалось именно так. Как-то раз он провел очередной вечер вне Хогвартса. Поприсутствовал на собрании Пожирателей, а потом отправился в Паучий тупик. Хотелось посмотреть, стоит ли еще на месте дом, выпить немного, таращась в дешевый еле живой телик, просто чтобы ненадолго отвлечься от Волшебного мира и его проблем. В школу Снейп вернулся слегка навеселе, почти умиротворенным. Мысли бродили где-то далеко.

Но у замка его поджидала Гермиона Грейнджер. Она даже не потрудилась укрыться плащом-невидимкой Поттера. Остатки алкоголя выветрились из головы Северуса, и он воззрился на непрошенную гостью. Уже собрался поинтересоваться, какого черта она вытворяет, но вдруг заметил ее выражение лица и нахмурился. Если Северус не ошибся, девчонка плакала.

— Мисс Грейнджер, надеюсь, у вас есть веская причина здесь находиться, — негромко сказал он, прислоняясь к воротам.

Она безучастно взглянула на него и сообщила:

— Профессор Амбридж назначили директором.

Северус уставился на Гермиону, пытаясь уразуметь сказанное. Вряд ли он надрался так сильно. Всего пару пинт. Разумеется, он предпочитал крепкое пиво, но не настолько же. Первое апреля миновало неделю назад, к тому же Волшебный мир не имеет представления о Дне дурака. Снейп недоуменно моргнул и выдержал длинную паузу.

— А где профессор Дамблдор? — наконец спросил он.

— Не знаю, сэр.

Северус какое-то время продолжал пристально смотреть на нее, потом вздохнул и наколдовал пару стульев.

— Вам лучше посвятить меня в подробности до того, как мы вернемся в замок. Похоже, времени понадобится немало.

Девчонка кивнула и присела на одно из кресел, закусив нижнюю губу, как делала всегда, тревожась о чем-то или усиленно размышляя.

— Сэр… Вам ведь известно об ОД…

— Да, — просто ответил Снейп, усаживаясь и доставая из кармана сигареты.

В другой обстановке он бы усмехнулся, возможно, даже немного посмеялся над Грейнджер — разумеется, ему было известно об Отряде Дамблдора, — но сейчас на карте стояло слишком многое.

— Кое-кто, то есть одна из девочек, рассказала о нас Амбридж. Простите, сэр, профессору Амбридж…

— Не тратьте время на звания и прекратите каждый раз называть меня “сэр”. Просто расскажите, что произошло, — без обиняков велел Северус, прикуривая сигарету. Он глубоко затянулся, стараясь сдержать дрожь.

Грейнджер снова закусила губу и повиновалась.

— Амбридж рассказали об Отряде. Она вызвала в школу министра. Ребята как раз практиковались, но домовой эльф нас успел предупредить. Мы разбежались, но вслед погналась Инспекционная дружина. Малфой поймал Гарри. Фадж допросил его и… Гарри не очень понятно объяснил, но директору удалось все запутать, Амбридж вышла из себя… Там был Кингсли, он изменил память девочки, которая нас выдала, поэтому она призналась, что состоялось лишь одно собрание. А потом профессор Дамблдор взял ответственность за все на себя и не позволил Гарри признать вину, министр попытался арестовать директора, но Дамблдор сбежал... А они сделали Амбридж директрисой.

Заканчивая рассказ, Грейнджер сдерживала слезы, то и дело прерывая свое и так не слишком связное повествование, но Северус уловил достаточно и окончательно протрезвел, что ему совершенно не понравилось.

— Черт знает что, — пробормотал он, убрал с лица волосы и постарался сосредоточиться.

— Простите, сэр…

Снейп своим ушам не поверил.

— Разве вы виноваты? — уточнил он.

Северус тоже не чурался лишний раз посыпать голову пеплом, но ведь всему есть пределы! К тому же винить в произошедшем Амбридж куда интереснее.

— Но это же я предложила организовать Отряд. Я пыталась принять меры против предательства, но совсем предотвратить его не смогла. Получилось только наказать ябеду...

— Довольно, мисс Грейнджер. Хватит хлюпать носом, вы здесь ни при чем. И не кусайте губу, — рассеянно добавил Снейп, потирая переносицу. Ему нужно было подумать. — Итак, директор успел что-нибудь сказать Поттеру?

— Только то, что он должен продолжать уроки окклюменции, — отозвалась Гермиона. — Там была профессор Макгонагалл. Она спросила директора, куда он пойдет, но тот не ответил.

— Дамблдор ушел один?

— Да, сэр.

Снейп медленно кивнул, жестом велел ей встать и взмахом руки заставил кресла исчезнуть. Затем вместе с Грейнджер направился к замку.

— И как на все это отреагировала Амбридж?

— Не знаю, сэр. — Грейнджер чуть не улыбнулась, карие глаза яростно вспыхнули. — Профессор Дамблдор ее оглушил. И министра, и Перси Уизли, и авроров. Профессор Макгонагалл успела вытащить оттуда Гарри до того, как они очнулись.

— Ха, — ухмыльнулся Снейп. Вот бы оказаться в том кабинете! Тогда на лбу оглушенного Фаджа красовалась бы надпись “крыса” или, например, он лишился усов, а уж жабу Северус бы… — Они успели объявить о ее назначении на пост директора?

— Пока нет, но последний Декрет об образовании уже вышел.

— Полагаю, к настоящему времени вся школа в курсе произошедшего?

— Скорее всего, сэр.

— Что вы здесь делаете?

— В каком смысле, сэр?

— Не притворяйтесь, что смутились, ни на секунду не поверю, — раздраженно отрезал Снейп. — Я запретил вам меня поджидать.

— Я решила, стоит рассказать вам заранее. Там сейчас все вверх тормашками. Финеас и Дайлис были свидетелями, они и велели мне вас дождаться.

Ну разумеется!

Снейп кивнул.

— Похоже, лучше взглянуть на все своими глазами. А вы отправляйтесь спать, пока вас не застукали. На сегодня вы и ваши маленькие друзья уже достаточно напакостили, — сухо добавил он, докурил сигарету и заставил окурок исчезнуть.

Выслушав упрек, Грейнджер снова закусила губу, однако послушно склонила голову. Наверное, поняла, что он злится не всерьез.

— Что же дальше, сэр?

— Приятного мало. Однако это всего на несколько месяцев.

— Вы так считаете? Она больше не будет преподавать защиту…

— Отнюдь. У нее годовой контракт. — Снейп неприятно ухмыльнулся. — Я твердо верю в способность учеников испортить жизнь постылому учителю. Готов поспорить, ваши однокашники скоро убедят Амбридж, что ее призвание от преподавания далеко. А если ее не достанете все вы, то к лету, если придется, я сам прикончу госпожу инспекторшу. Мы выживем. Как бы я ни сердился на Дамблдора, он далеко не идиот. В день, когда наш директор не сумеет объегорить Министерство, я постригусь в монахи. Отправляйтесь спать, а я пойду побеседую с профессором Макгонагалл. И я серьезно, мисс Грейнджер, на будущее зарубите на носу — не торчите у ворот в ожидании моего возвращения, как верный пес. Плевать, замок ли взорвется или вы решите, что меня выпотрошили… Хоть раз в жизни оставайтесь, где велено! Ясно?

— Да, сэр.

* * *

Как только Грейнджер удрала, Северус отправился прямо в кабинет Минервы и обнаружил ту, совершенно бодрую, за работой.

— Женщина, меня не было три часа. Я вернулся, а в замке государственный переворот. Отвечай по совести, что вы тут устроили?

Минерва, явно не в настроении для дружеских подначек, ответила напряженно:

— Насколько я понимаю, ты в курсе?

— Птичка напела. Куда отправился Дамблдор?

— Понятия не имею. От него все еще ни слова. Зачем он так поступил? — нахмурилась она.

— Ты головой ударилась и внезапно перестала соображать? Сама понимаешь, зачем. Потому что в противном случае Поттера бы исключили. Я бы, конечно, станцевал джигу, настань такой день, но сейчас это равносильно смерти мальчишки. Вне стен замка его сразу убьют. Кроме того, этот вариант гораздо более проблематичен для Министерства. Они ведь просто обделаются и будут выглядеть полными идиотами. Заодно наконец и уберутся с нашего пути.

“А Поттер получит свои проклятые уроки окклюменции…”

Подумав немного, он добавил:

— Даже отчасти жалею, что пропустил представление, но уверен, Финеас и Дайлис перескажут мне все в красках, по ролям и с выражением. Так с чего же начала Амбридж свою кампанию террора?

Минерва, уже не такая удрученная, только фыркнула.

— Пригвоздила к стенам свои Декреты об образовании и взбеленилась, когда не смогла войти в кабинет Альбуса.

— Но ведь он не там прячется? — с довольной ухмылкой поинтересовался Северус. — Это было бы и впрямь забавно.

— Жаль, но нет, Северус. Ты прав: Амбридж действительно все испортит…

— Я не так выразился, — насмешливо перебил ее тот.

— Просто меня лучше воспитывали, — чопорно отозвалась Макгонагалл.

— Верно, хоть это вовсе не сложно.

— В любом случае ты прав. Она все испортит и больше всего пакостей натворит до июня, а я не смогу ей помешать.

— Ну и не мешай. Студенты могут сами за себя постоять, они, считай, еще даже не начинали. Представь, что ты больше не заместитель директора, Минерва. Расслабься, пусть немного развлекутся. — Северус коварно ухмыльнулся, ему сразу пришло на ум несколько интересных идей. — Жду не дождусь первого собрания учителей, когда Амбридж попытается раздавать нам указания. В ближайшие дни ей предстоит пережить несколько неприятных сюрпризов. Привычная кривая успеваемости превратится в чертову кардиограмму. Сосредоточься на действительно важных вещах, и будь что будет. С последствиями позже разберемся.

— Легко сказать. Я как-никак еще и заместитель главы Ордена.

— Дамблдор легко может незамеченным пробраться в штаб-квартиру, — фыркнул Снейп. — В Хогвартсе из членов Ордена только мы с тобой. Уж поверь, мне не нужен еще один господин — или госпожа. Вполне хватает тех двоих, что есть. — Тем более что эти двое его абсолютно разочаровали.

— Ты же циничен как никто, Северус. С чего вдруг такой оптимизм?

Он многозначительно на нее посмотрел.

— Сегодня вечером я стоял на коленях перед Темным Лордом, гадая, выживу ли. Так что по сравнению с тем, что происходит на самом деле, Минерва… Долорес Амбридж просто мерзкое трепло. Кому до нее дело? Дети сами за собой присмотрят, проклятье, они уже даже учатся самостоятельно. И чертовски хорошо справляются, хоть мне и не хочется это признавать. Жаба склонила на свою сторону несколько безмозглых слизеринцев, но остальные настроены против нее. Они еще устроят ей светопреставление. Если честно, я намереваюсь просто расположиться в первом ряду и насладиться спектаклем.

— Полагаю, ты прав…

— Прости, что? Я верно расслышал?

— Заткнись, Северус.

— Осторожнее, не то я быстро составлю собственный Декрет, который запрещал бы тебе со мной так разговаривать. Амбридж все еще ко мне благосклонна. — Он гадко улыбнулся. — Но это ненадолго.

Макгонагалл улыбнулась в ответ не менее гаденько.

— Что скажешь, может, до конца года поднимем ставки? Чтобы был стимул более творчески подойти к вопросу?

— Если ты готова, я в игре. Остальные тоже поддержат, — ухмыльнулся Снейп. — Давненько я так не наслаждался своей работой.

* * *

Не успел Северус выйти из кабинета Минервы, как Дайлис позвала его в Больничное крыло. Пока он поднимался бесконечными лестничными пролетами к лазарету, Дайлис заполнила большинство дыр в рассказе Грейнджер. Бывшая директриса так талантливо изображала все действующие лица, что Снейп с трудом удержался от смеха.

— Добро пожаловать в новый мир, Поппи, — поприветствовал он целительницу. — Что скажешь?

— Грядет катастрофа. Однако меня это не касается. Разве что милостью близнецов Уизли увеличатся полчища студентов, которые станут травить себя, чтобы избавиться от уроков защиты, — желчно заметила Поппи. — Даже ты никогда не доводил их до такой крайности. Но лучше ответь, с тобой все хорошо?

— Все замечательно. Лорд нынче не обращал на меня внимания, а это всегда к лучшему. А по возвращении я обнаружил, что директор сбежал, а в школе открыли сезон охоты на жабу. Так что я отлично повеселился.

— Ничего удивительного. Впрочем, ты такой один. Вообще-то мне нужна твоя помощь в лечении девочки, мисс Эджкомб из Равенкло.

Стоило Северусу увидеть ученицу, которой, слава богу, дали снотворное, он расхохотался.

— Гениально! Десять очков Гриффиндору.

— Северус!

— Я серьезно, это же просто великолепно. Почти так же забавно, как тот случай, когда мисс Грейнджер превратилась в кошку, — обожаю его вспоминать.

— Ты сегодня само злорадство. Можешь чем-то помочь бедняжке?

— Скорее всего, да, — пожал плечами Снейп. — Однако, задача не из простых. Похоже, это заклинание — личное изобретение Грейнджер. Вот только делать я ничего не стану.

— Но почему?!

Улыбка Северуса угасла.

— Не в моих привычках помогать доносчикам, — невозмутимо заявил он. — Пусть разгуливает с клеймом. Это меньшее из того, что она заслуживает. Если бы она не трепала языком, мы бы не влипли в неприятности. Грейнджер слишком добра — чары-то временные, сами пройдут.

— Северус…

— Даже не начинай. Посмотри мне в глаза и скажи, что не чувствуешь то же самое.

После продолжительной паузы целительница нахмурилась:

— Заткнись.

— Ну этого я сегодня вдоволь наслушался. Пойду спать, надеюсь, пока доберусь в подземелья, больше ничего не случится. А завтра начнется веселье.

* * *

Веселье и впрямь началось прямо на следующий день, во время дневной трапезы, и притом весьма драматично. Северус, днями напролет обучая бездарных учеников, привык ко взрывам, но даже по его стандартам зрелище вышло впечатляющее. Не просто было встряхнуть весь замок.

Снейп и Минерва смешались с толпой, выбирающейся из Большого зала, чтобы посмотреть на происходящее. Амбридж куда-то пропала. Северус ненадолго остановился поглазеть на летающие повсюду шутихи. Выглядело симпатично, отметил он, изо всех сил стараясь остаться невозмутимым. Фейерверки ему нравились.

— По-моему, ты должна мне десять галлеонов, Минерва.

— Где доказательства, что это дело рук близнецов Уизли? — нерешительно возразила та.

— Если не считать, что я вижу, как они гогочут вон за тем гобеленом?

Минерва вздохнула и полезла в карман мантии.

— У меня с собой только три галлеона и пара сиклей. Остальное буду должна.

— Уж поверь, я напомню, — убирая монеты, язвительно отозвался Снейп.

Тем временем около них собрались остальные профессора. Они не предпринимали никаких попыток угомонить взволнованных студентов.

— Чему ты учишь шестой курс, Филиус? — усмехнулся Северус, глядя на крошечного преподавателя заклинаний.

— Этих ребят мне уже давно учить нечему, — отозвался Филиус, спрятав усмешку. — Они сами познают все, что им кажется интересным, а прочее выясняют на практике. Однако да, вышло впечатляюще… на самом деле. — И тихонько добавил: — Десять очков Гриффиндору!

— Компенсация за те, что отобрали твои слизеринцы, — многозначительно прошипела Минерва, наступая Северусу на ногу. — Ты ведь знаешь, что выкинул мистер Малфой?

— Оштрафовал маглорожденных за то, что они маглорожденные, — вздохнул Снейп. — Знаю. Если он повторит этот трюк при мне, я его проучу, но до тех пор ничего поделать не смогу. — Если Драко осмелится при нем произнести то самое слово, Северус ему уши оборвет. — Впрочем, сейчас всем не до соревнования факультетов.

— Как любопытно, — вмешалась Помона Спраут. — Наша многоуважаемая директриса только что выяснила, что, если попытаться воздействовать на фейерверки оглушающим заклинанием, они взрываются еще сильнее.

— Зачем вообще оглушать фейерверки?! — недоверчиво осведомился Снейп. — Очень странно.

Эта дама — очень странная, вот что.

— Интересно, как подействуют на них другие заклинания? — задумался Филиус, пока Амбридж пробиралась к профессорам.

— У меня сегодня только один урок, до конца дня я свободен, — самодовольно отозвался Снейп. — Можно поэкспериментировать. Уйдет не один день, пока мы от всего этого избавимся.

— Попробуй собрать немного отстрелявшихся, если получится, — попросил Филиус. — Хотелось бы взглянуть поближе.

Но тут до них добралась Амбридж.

— Почему вы просто стоите и смотрите? — верещала она. — Сделайте же что-нибудь! Покончите с этим безобразием, разгоните детей по классам!

Профессора переглянулись, пряча улыбки.

Наконец Минерва спокойно заявила:

— Сомневаюсь, что имею право запретить детям смотреть на фейерверки, Долорес. Они никак не связаны с трансфигурацией, это против одного из ваших Декретов об образовании. К тому же, у меня обед стынет. Пойдемте, господа, позже разберемся.

Этот день стал одним из лучших в жизни Северуса. Ликуя, он бродил по замку и наслаждался творящимся хаосом. До подземелий не долетела ни одна шутиха, поэтому единственное занятие по зельеварению прошло мирно, и Северус остался весьма доволен собой. Коллеги выступили единым фронтом: все они были решительно не способны справиться с беспорядком. Жаба убивалась, мотаясь по всей школе и сражаясь с фейерверками, а те оказались удивительно устойчивы к любому воздействию и дали ей настоящий бой.

Некоторые из пиротехнических изобретений близнецов, например, бенгальские огни, выглядели несерьезно, грозная мамуля-Уизли явно держала сыновей в ежовых рукавицах — мальчишки пока не совсем представляли, как правильно проклинать. Но остальные — остальные были поистине великолепны.

Северусу приглянулся пустой коридор с единственной шутихой, где профессор весьма осторожно приступил к экспериментам. Петрификус произвел тот же эффект, что и Остолбеней. Эванеско заставляло фейерверки размножаться, радостно понял Снейп. На новые ракеты он снова наложил те же чары, пока огней не стало столько, что они заполнили все пространство. Северус отступил и опять отправился на поиск одинокой петарды.

Наконец он обнаружил, что заклинание Стазиса останавливает ракеты в полете, а осторожно наложенные Охлаждающие чары гасят фейерверк.

На все это Снейпу потребовалось куда меньше усилий, чем жабе. Та мельком попалась Северусу на глаза и выглядела так, словно проходила обучение в пожарники, — вся всклокоченная, потная, перепачканная сажей. Пришлось нырнуть в пустой класс, заткнув рот рукавом, чтобы никто не услышал смех.

Воспользовавшись отсутствием Амбридж, Северус направился в ее апартаменты, но оказалось, что эта идея пришла в голову не только ему. За закрытой дверью раздавались треск и шипение. Снейп с удовольствием задумался, сколько же петард там беззаботно жгло пожитки Амбридж? Чуть слышно насвистывая, Северус пошел к кабинету директрисы, прихватив по пути большое огненное колесо, а потом аккуратно прицепил его на дверь заклинанием Вечного приклеивания. Причем расположил фейерверк как можно ближе к дверной ручке, чтобы попасть внутрь, не погасив шутиху, было невозможно. Отступив назад, Северус полюбовался делом рук своих, а потом ретировался на поиски новых игрушек.

Он отлично развлекся, “прикончив” гигантского дракона, а потом едва не врезался в Грейнджер, выходящую из ванной на четвертом этаже. Гермиона заметила, как Снейп прячет в карман обезвреженную ракету, а тот испытал колоссальное облегчение, что всезнайка не застукала его, пока он изображал Святого Георгия.

К удивлению Северуса, она наградила его зловещей улыбкой заговорщика, отчего в карих глазах заплясали проказливые искры. Грейнджер явно наслаждалась происходящим — как и сам Снейп. Обратно в класс девчонка отправилась почти вприпрыжку. Он заметил, как по пути она наложила Эванеско на бенгальские огни, и не смог спрятать усмешку.

Десять очков Гриффиндору, черт побери!

И пусть впереди урок окклюменции с Поттером — ничто не могло испортить Северусу настроение. Бормоча под нос, он отправился в свой кабинет, по дороге вспомнив о Монтегю. Снейп представления не имел, что случилось с парнем⁽¹⁾, но тот был сам не свой и явно нуждался в профессиональной помощи, чтобы поставить мозги на место — или то, что у него там болталось в черепушке. Монтегю и так никогда не блистал умом, а теперь почти до конца семестра пропустит занятия. Ну да семье, небось, все равно.

Но сейчас пора было возвращаться и продолжать фарс с Поттером. Кто бы знал, как Северусу надоели все эти подростковые заламывания рук. Сама затея с уроками окклюменции — просто пустая трата времени. А ведь день так чудесно начался. Когда Северус принес Флитвику полдюжины разных использованных шутих, тот просиял ярче солнца.

Открыв дверь в кабинет, Северус на мгновение застыл, уставившись на мизансцену, что его поджидала. Он едва не задохнулся. Глаза так и впились в Омут памяти. Так беспечно брошенный незащищенным Омут памяти. Вместе с теми самыми воспоминаниями…

Мир скрыла черно-красная пелена, внутри Северуса лопнула какая-то струна, и его захлестнула отчаянная ярость.

Когда пелена спала, Северус понял, что стоит, измученный и дрожащий, в одиночестве в своем кабинете. Вернее, в том, что от него осталось. Задыхаясь, Снейп прислонился к стене, соскользнул по ней вниз и уселся на пол, опираясь на холодную каменную кладку. В голове началась пульсация, и Северус закрыл глаза. Будь проклят гребаный Поттер! Так и лезет куда не просили, не в состоянии удержаться! Чертовы гены Джеймса, чертова Лили — ну а кто выбрал себе в мужья этого Джеймса?! Чертова Петуния — могла бы научить мерзкое отродье не трогать чужое! Будь проклят сам Северус — не додумался наложить охранные чары на долбаный Омут.

Дрожь усилилась. Сотрясаясь всем телом, Северус подтянул колени к груди и обнял их. А ведь он просто везунчик. Застукал Поттера вовремя: мальчишка видел, как все полетело вверх тормашками, но ничего не понял. Последующие воспоминания прояснили бы картину мгновенно. Можно сказать, Северус увернулся от пули. Впрочем, сейчас это его совершенно не утешало.

Дважды везунчик: он ведь умудрился не убить паршивца. Давно Северус не испытывал такой ярости. Почитай, с тех самых пор, как Блэк вышел сухим из воды после своей отвратительной выходки, впрочем, Снейп сейчас был не в состоянии оценить иронию. Когда его ярость подпитывалась болью и страхом, она становилась наиболее опасна. Начав швыряться в мальчишку всем, что попадалось под руку, Северус мог сделать только одно: стараться промахнуться. А уж что творилось с его магией — и вовсе не имел представления, хотя запомнил момент, когда она вышла из-под контроля. Проклятье, трижды везунчик — ухитрился даже случайно не вызвать Адское пламя и не спалить к чертям ползамка.

Все еще дрожа, Снейп утерся рукавом и сосредоточился на дыхании, медленно успокаиваясь. Колотящееся сердце замедлило бег. Северус запустил пятерню в волосы, вздохнул и оглядел разгром, качая головой. Горло саднило, но Снейп не обращал внимания. Он столько раз рыдал из-за этих воспоминаний, что теперь они уже не так отзывались в его душе. Она все еще болела, так будет всегда, но чувств почти не осталось.

Что ж, вот и все. Уроки окклюменции официально закончены. А Поттер пусть радуется, что остался жив. Даже зельеварение на какое-то время станет полем битвы, пока Северус не возьмет себя в руки. Да, провал, но до катастрофы пока не дойдет.

Снова вздохнув, Снейп оперся о стену и поднялся на ноги. Уже ничего не исправишь, разве что наложить на мальчишку Обливиэйт. К счастью, в этом не было необходимости.

Возможно, даже к лучшему, пусть посмотрит, как омерзительно вели себя его отец и крестный, мстительно подумал Северус, однако удовольствия не испытал. Услужил гаденышу за то, что тот сунул нос куда не следует, влез в личную жизнь Снейпа. Никогда не узнать, сожалеет ли Поттер о произошедшем… Разве что чудо случится, а чудеса не для Северуса.

Ярость все еще плескалась в нем, поэтому он взял палочку и принялся методично расчищать беспорядок, восстанавливая сломанные вещи. Когда с уборкой будет покончено, гнев окажется надежно спрятан под щитами окклюменции, а Северус совершенно спокоен. Затем нужно доложить Дамблдору… О, подождите-ка, в этом больше нет необходимости, старик-то исчез. Ну хоть так! Трудно поверить, что здесь есть что-то хорошее. Снейп немного истерично рассмеялся. Обычно он очень далек от оптимизма. А как хорошо начался день… Ясное дело — такое не могло продлиться долго.

* * *

Когда Гарри слишком рано вернулся с урока окклюменции, Гермиона заподозрила неладное. Поттер выглядел бледным и дрожащим, что было само по себе необычно. Пряча от них с Роном глаза, Гарри сообщил, что Снейп сказал, мол, он уже овладел основами и может продвигаться самостоятельно. Вранье, поняла Гермиона. Наутро зельевар не явился на пробежку, и Грейнджер утвердилась в своих подозрениях. За завтраком Снейп сидел с налитыми кровью глазами. Его окружала аура ярости, даже коллеги обращались с ним весьма осторожно. На стол Гриффиндора он бросил лишь один злобный взгляд и больше в ту сторону не смотрел.

После окончания трапезы Грейнджер, прихватив сопротивляющегося Рона, загнала Гарри в угол в коридоре.

— Что на самом деле вчера случилось, Гарри?

— Я же говорил…

— Я знаю, что ты говорил. Гарри, мы знакомы пять лет. Врать ты никогда не умел. Невооруженным глазом видно, что у вас с профессором Снейпом произошел какой-то конфликт. Так какой именно?

— Конфликт! — невесело засмеялся Гарри. — Можно и так сказать. — Поттер вздохнул и взъерошил пятерней волосы. — Я… увидел воспоминание, которое он не хотел мне показывать. Мой отец и Сириус в детстве со Снейпом кое-что сделали.

Гермиона на миг задержала дыхание. Он о Хижине? Вряд ли, Гарри не выглядит настолько расстроенным…

— И что же ты видел?

Гарри покачал головой.

— Ничего хорошего. Неважно. Они просто… поиздевались над ним, наверное. В общем, после того, как я это увидел, Снейп устроил мне разнос и вытурил вон. Я думал, он начнет проклятиями швыряться. Ни разу его таким злым не видел. — Он пожал плечами. — Урокам конец. Я уж точно ни за что назад не вернусь.

— Но ведь окклюменция важна, — тревожно возразил Рон. — Нельзя пускать Сам-Знаешь-Кого тебе в голову. Неужели Снейп тебя уже всему научил?

— Угу, не волнуйся. Просто радуюсь, что занятия кончились, если честно. Не хочу, чтобы он опять ковырялся в моей голове. Как считаете, до следующего урока зельеварения Снейп успокоится?

— Вот что тебя сейчас больше всего волнует? — с кислой миной уточнила Гермиона.

— Вообще-то он прав, — ухмыльнулся Рон. — Ты вспомни, когда Снейп злится на Гарри, нам тоже здорово достается. Как-то не хочется, чтобы меня растерзали из-за того, что Избранный с кем-то не поладил.

* * *

Теперь Северусу было не до веселья. Каждый раз, как он видел Поттера, все силы уходили на борьбу с желанием придушить поганца. Давно Снейпу не приходилось так злиться из-за вмешательства в свою личную жизнь. А ведь Грейнджер узнала о его прошлом куда больше, и ей это сошло с рук — такая мысль почему-то в голову Снейпу не приходила. Он молча задыхался от гнева, гадая, что же делать. Разумеется, необходимо было приказать мальчишке продолжать уроки окклюменции, не дожидаясь, пока вмешаются другие члены Ордена, пытаясь заставить его заниматься с Поттером. Северус понимал важность задачи — возможно, лучше всех понимал, за исключением разве что Дамблдора.

Одна проблема: если бы Снейп так и поступил, в конце концов серьезно навредил бы гаденышу. Северус знал свой вспыльчивый нрав, как и предел своего терпения. Больше он себе не доверял. К тому же все равно ничего не выйдет. Северус старался отодвинуть эмоции в сторону, очень старался, однако занятия провалились. Да и Поттер к окклюменции даже до инцидента с Омутом относился без воодушевления. Нет. Северус не мог продолжать его учить. Но и в стороне остаться, ничего не предпринимая, тоже не мог... Однако в окклюменции так, как Северус, больше никто не разбирался, тут директор был прав.

А следовательно, нужно попытаться отыскать иной способ…

* * *

К началу пасхальных каникул ситуация не улучшилась. Встревоженный Рон рассказал Гермионе, что Гарри по-прежнему бормочет по ночам, ему все так же снятся загадочные сны. Стало понятно, что полученных знаний об окклюменции явно недостаточно. Снейп тем временем так и продолжал кипеть от еле сдерживаемой ярости и едва ли не трясся каждый раз, как в его поле зрения попадал Гарри. Во время утренних пробежек, когда они с Гермионой оставались наедине, зельевар держался напряженно и был молчалив даже более обыкновенного.

Как-то утром после заключительной растяжки Гермиона уже направилась в замок, мечтая о душе, но ее остановил голос Снейпа:

— Мисс Грейнджер…

Она повернулась и с любопытством взглянула на него: зельевар последнее время к ней совсем не обращался, разве что иногда удавалось добиться от него приветствия.

— Да, сэр?

Гермиона все еще не привыкла видеть Снейпа таким: слегка раскрасневшимся, вспотевшим, немного запыхавшимся, особенно учитывая то, что перед пробежкой профессор не брился. Но как бы то ни было, он явно не радовался тому, что собирался сказать.

— Поттер все еще прислушивается к вашим рекомендациям?

— Не понимаю, о чем вы, сэр… — недоуменно моргнула Гермиона.

— Раньше он считал, что вы знаете больше него, и полагался на ваши советы. Не взыграет ли в нем гордыня, если ему понадобится помощь не только с домашними заданиями?

Гермиона задумчиво нахмурилась. Как-то Гарри спрашивал у нее совета, как вести себя с девочками. Но Снейп ведь явно говорит о чем-то другом.

— Кажется, он все еще ко мне прислушивается. Но зависит от того, о чем пойдет речь. На самом деле…

Снейп вздохнул, вытер лицо рукавом и впервые посмотрел прямо на Гермиону. Впрочем, все равно выражение его глаз осталось таким же нечитаемым, как обычно.

— Если бы я научил вас окклюменции, — медленно начал зельевар, — вы бы сумели заставить Поттера заниматься? Если бы сказали, что самостоятельно разобрались в предмете ради помощи другу…

Гермиона долго молча таращилась на Снейпа. Наконец он не выдержал и зыркнул сердито. Она отвела глаза и задумалась, зачем профессор вообще ее об этом просит.

— Если найти к нему верный подход, думаю, он не откажется, — заключила Гермиона. — Вот только я не такой хороший учитель, как вы, сэр. Может, вы бы…

— Нет, — отрезал Снейп. — Я больше не стану с ним заниматься. Он сообщил, что случилось?

— В некотором роде… Что видел какое-то воспоминание, которое вы не хотели бы показывать. Кроме вас, там были его отец и Сириус. А потом вы его выгнали.

Тонкие губы Снейпа искривились в горькой улыбке, подтверждая подозрения Гермионы. Гарри и правда не все ей рассказал.

Снейп посмотрел на нее злым и тяжелым взглядом.

— Действительно, “в некотором роде”. Достаточно близко к правде, чтобы послужить объяснением. В любом случае все изменилось. Я не могу дать ему необходимые знания, а он не сможет их усвоить. Мы оба не в состоянии продолжать заниматься. Готовы ли вы стать посредником?

— Да, сэр. — Поколебавшись, Гермиона призналась: — Я и сама подумывала учиться окклюменции.

— Не удивлен! — фыркнул Снейп. — Какие книги вы успели прочитать на эту тему?

— Пока никакие. В библиотеке ничего не нашлось. Я собиралась в следующие выходные в Хогсмиде зайти к “Флоришу и Блоттсу”...

— Не стоит. Я предоставлю нужную литературу.

— А Гарри вы ничего не давали… — не подумав, ляпнула Гермиона.

— Неужели он стал бы читать? — приподнял бровь Снейп.

Гермиона прикусила губу, а потом вздохнула и ответила откровенно:

— Ну… если бы вы попросили его кратко изложить содержание, просмотрел бы мельком.

— Именно это я и имел в виду, — снова фыркнул Снейп. — Сегодня после ужина приходите ко мне в кабинет, и мы начнем.

Стучась в дверь кабинета зельевара, Гермиона нервничала. Гарри мало что рассказывал о занятиях, но услышанное уверенности не прибавляло. Он упоминал о боли, и Гермиона не хотела, чтобы Снейп (или любой другой) рылся в ее голове.

— Войдите!

Она вошла и закрыла за собой дверь. Снейп запечатал комнату охранным заклинанием, чтобы их наверняка не побеспокоили. Увидев это, Гермиона слегка затрепетала.

— Добрый вечер, мисс Грейнджер, присаживайтесь. — Он отложил в сторону бумаги и устроился поудобнее, указав Гермионе на кресло с другой стороны своего стола. Потом внимательно всмотрелся в ее лицо и приподнял бровь. — Перестаньте так дергаться, я вас не съем. — Опасливо улыбнувшись, Грейнджер уселась напротив него, и он продолжил: — У вас ситуация иная, и ваши занятия будут отличаться от занятий Поттера. Что вы знаете об окклюменции?

— Немногое, сэр. Только то, что вы рассказали Гарри. Это способ скрыть чувства и воспоминания от легилиментов. Позволяет лгать и скрывать секреты, не опасаясь разоблачения. Как-то мадам Помфри сказала, что, скорее всего, окклюменция помогает вам блокировать боль.

Снейп задумчиво кивнул.

— Да, есть и такой эффект. У нас огромное преимущество, мисс Грейнджер. Вы маглорожденная, к тому же очень начитанная, так что я могу использовать понятные вам аналогии. Окклюменция похожа на медитацию. “Occludere” с латыни значит закрывать. Многие используют окклюменцию, чтобы закрывать разум. Они думают, это все, на что она способна. Название мне не нравится. Оно неточное. То, что люди зовут окклюменцией, по сути — разновидность йоги. Однако на самом деле это, если описать простыми словами, ментальная дисциплина. Если все делать правильно, она позволяет контролировать не только душу и разум, но и тело.

Звучало интересно. Идя сюда, Гермиона рассчитывала только не дать Волдеморту влезть в голову Гарри, однако теперь уже обдумывала новые возможности. Должно быть, это отразилось на ее лице, потому что Снейп вдруг усмехнулся.

— Пожалуйста, держите себя в руках, мисс Грейнджер. Окклюменция — нечто гораздо большее, чем я смогу вас научить. Это заняло бы годы, а у нас мало времени. Вы получите представление об основах и принципах, а остальное, если пожелаете, сможете изучить самостоятельно. Однако давайте сосредоточимся на защите разума. Ключ к решению — визуализация и концентрация. И снова у нас с вами преимущество: ведь вы, как я полагаю, визуал? ⁽²⁾

Гермиона кивнула. Когда она что-то вспоминала, всегда представляла в голове картинку — свои записи, книгу или любой другой источник данных. А вот откуда об этом узнал Снейп, остается только догадываться.

— Да, сэр.

— Хорошо. Материал нужно усвоить быстро. А уж как вам удастся растолковать его Поттеру — поскольку тот вообще ничего не понял, — не моя проблема, — равнодушно добавил он. Похоже, зельевара этот вопрос и правда не волновал. — Итак, начнем. Есть много способов защитить разум от посягательства извне. В каждой цивилизации на Земле была своя разновидность йоги. Некоторые люди концентрировали свою энергию, представляя прочный щит. Обычно в виде кирпичной или каменной стены. Отлично срабатывает против случайных атак. Для Поттера этот способ вполне может оказаться лучшим. Но у него есть изъян: если знать, как ударить, такую оборону вполне можно сокрушить. Другие люди предпочитают пресекать попытки влезть к ним в голову, устраивая в мыслях своего рода организованный хаос. Например, “громко” произнося в мыслях случайные числа, воображая косяки плывущих рыб, рой насекомых или цветные вспышки, чтобы отвлечь нападающего. Это требует огромного сосредоточения и очень утомительно. Если прерваться хотя бы на долю секунды, последствия могут оказаться фатальными. Еще один способ — строить в уме очень детальные, сложные конструкции, своеобразные лабиринты, на что уходят годы изнурительного труда. Я предпочитаю действовать иначе. Мой метод — это комбинация всех вышеописанных практик. Он более гибкий и дает больше возможностей, позволяя скрыть какие-то вещи и показать те, что я выберу сам. Прежде чем продолжить, хочу продемонстрировать, что имел в виду. Не все можно объяснить словами, лучше показать. Возьмите палочку — хотя в будущем она вам не понадобится — и попробуйте воздействовать на меня легилименцией.

— Сэр?! — Гермиона решила, что, должно быть, ослышалась. Он ведь не мог предложить это всерьез!

Снейп тихо фыркнул и наградил ее насмешливым взглядом.

— Вы ничего не увидите. Просто войдете в мой разум, потому что я вам позволю. Потребуется много работы, прежде чем у вас получится проникнуть даже в незащищенное сознание. А уж что когда-нибудь вы сумеете пробить мою защиту… Очень сомневаюсь. Просто хочу показать свой способ защиты. Вы знаете нужное заклинание?

— Да, сэр, но…

— Тогда начинайте.

Он уселся поудобнее и хладнокровно на нее посмотрел. Гермиона глубоко вздохнула, проглотила бессмысленные возражения и взяла палочку. С опаской взглянула в глаза зельевара — она впервые смотрела в них дольше пары секунд. И впервые при этом там не плескалось страдание.

— Легилименс, — лихорадочно прошептала она, мир закружился, и Грейнджер провалилась в бездонные глубины глаз Снейпа.

Вокруг был один лишь мрак. Казалось, она зависла в космосе, ничего не видя и не слыша. Жуткое ощущение. Захлестнувшая паника продлилась не более пары секунд. Но в темноте присутствовало… нечто. Какое-то... странное чувство. Снейп был прав, говоря, что не все можно объяснить словами. Гермиона не могла это описать, но во тьме ее что-то поддерживало. Немного погодя она поняла: окрест не космос, а вода. Разум Снейпа был словно темный безмолвный океан. Вокруг Гермионы циркулировали какие-то потоки, снизу простирался бесконечный омут. Вскоре она поняла, что откуда-то доносится звук: слабый шум, нечто среднее между шорохом прибоя и человеческим дыханием. А потом вернулось и зрение: свет все же был, но такой, как бывает под водой в ночном море, абсолютная чернота стала наливаться очень темным оттенком индиго.

Вот это да… Круто, совершенно фантастично, но к тому же чарующе и очень непросто. А еще…

Гермиона различила слабый, словно долетающий откуда-то издалека, сдержанный смех. Такой тихий, что она не могла понять, слышит ли она его вообще или просто ощущает. Он словно рябью прошел по воде, и Гермиона с досадой поняла, что Снейп знает о ее мыслях. Этого ей хватило, чтобы разорвать связь.

Посмотрев на Снейпа, она увидела в его глазах все тот же отголосок веселья, хотя выражение лица оставалось, как всегда, бесстрастным.

— Неужели вы… чувствовали мои мысли, сэр? — неуверенно уточнила она.

— Не мысли, а эмоции, — отозвался зельевар. Уголок его рта приподнялся в полуулыбке. — Хоть вы и сильно отличаетесь от друзей, мисс Грейнджер, в некотором роде вы все еще совершенная гриффиндорка. Более замкнутая, чем ваши однокашники, верно, однако все чувства так или иначе на виду, хоть вы их и не выражаете словесно. Они написаны у вас на лице, ваш разум просто вопил о своих ощущениях. Вы абсолютно не защищены. Потрудись я посмотреть внимательнее, отыскал бы все ваши осознанные и неосознанные мысли, и вообще все, что захотел бы.

Лицо Гермионы обдало жаром. Она наверняка залилась краской, что ее очень злило, ведь это только подтверждало ход рассуждений профессора о неумении Гермионы скрывать эмоции. Она уставилась на колени и тревожно сжала палочку.

Снейп подался вперед и, немного смягчившись, заговорил:

— Успокойтесь, мисс Грейнджер. Даю слово: я не стану пытаться читать ваши мысли. Когда мы дойдем до этого пункта, я предупрежу вас, научу пользоваться Омутом памяти и убирать воспоминания, которые вы не желаете показывать. Поверьте, я так же, как и вы, не горю желанием исследовать ваше подсознание. Я могу нечаянно что-то увидеть, но не стану рассказывать об этом ни вам, ни кому-то другому.

Гермионе стало легче. Не намного, но все же легче.

— Спасибо, сэр.

Голос Снейпа несколько изменился, в нем снова зазвучало веселье:

— Вы понимаете, что не обязательно каждый раз называть меня “сэр”? Я же не откушу вам голову, если вы перестанете.

Гермиона осмелилась поднять на него взгляд, и на лице зельевара опять появилась полуулыбка.

Грейнджер несмело улыбнулась в ответ и пожала плечами.

— Наверное, это просто привычка. — И нарочно добавила: — Сэр.

Снейп тихо фыркнул, но улыбка стала шире.

— Итак, вернемся к делу. Что вы почувствовали?

Она рассказала ему об океане, стараясь описать как можно точнее. Выслушав, Снейп кивнул — кажется, одобрительно.

— Верно. Я использую образ воды, но это не обязательно. Вообще не обязательно брать какую-то стихию или что-то конкретное. Каждый рисует свое. Отыщите самый подходящий для себя метод. Пусть он будет проще, лучше или легче. Это и есть первое задание.

— Да, сэр. Как вода помогает вам скрывать тайны?

Снейп немного скривился.

— Слова не в силах описать достаточно четко. Позже я покажу, и вы поймете, а сейчас скажу лишь одно: когда кто-то заглядывает в мой разум, то, что я хочу утаить... уходит глубже. Образ воды помогает это представить, вот одна из причин, почему я выбрал его. Секреты тонут без следа, то, о чем хочу умолчать, уходит на глубину и становится размытым, а вместо этого всплывает другое. Ищите свой путь, но не торопитесь. Это защитит вас в нужный момент, но не поможет Поттеру. Впрочем, для того мы и встретились. — Снейп откашлялся, сел поудобнее и заговорил деловито и оживленно: — Понимаю, что прошу о невыполнимом, но вы должны научить его концентрироваться. Он пока совершенно неспособен вообразить любую преграду, не говоря уж о том, чтобы сделать ее постоянной и прочной. Не только вы и Уизли заметили, что у Поттера проблемы с управлением гневом. Первое, чему я научу вас — медитации, а вы научите этому своего друга. Прежде всего ему нужно научиться сохранять спокойствие и здравомыслие, у нас нет времени ждать, пока он повзрослеет.

— Сэр, — нерешительно начала Гермиона, — можно задать вопрос?

— Вы же просто взорветесь, мисс Грейнджер, если я не позволю вам задавать вопросы, — с угасшей улыбкой язвительно отозвался Снейп. — Это не обычный урок. Спрашивайте.

Гермиона перевела дыхание и постаралась успокоиться.

— Почему… почему вы не стали учить Гарри вот так же? — негромко спросила она.

Из рассказов друга Гермиона поняла, что Снейп просто велел ему защищаться, а потом вторгался в его разум, не пытаясь как-то объяснить свои действия.

Снейп помолчал немного, отведя взгляд, а потом вздохнул и наконец произнес:

— Потому что он — Гарри Поттер.

Других комментариев не последовало, а спросить, что же зельевар имел в виду, Гермиона не осмелилась.

1) Фред и Джордж сунули Грэхэма Монтегю головой в Исчезательный шкаф, “ГП и Орден Феникса”

Вернуться к тексту

2) Человек, который предпочитает получать информацию через зрительные образы. Всего выделяют четыре типа восприятия: визуал, аудиал, кинестетик, дискрет (дигитал).

Вернуться к тексту