Потерянная — незнакомая себе (гет)

Когда Ева подошла ближе к палатке, до неё донёсся напряжённый голос Джорджа, в котором слышались злость, тревога и беспокойство:

— Я не понимаю, как вы можете быть такими спокойными! — резко говорил он. — Если она не вернулась с Гарри, Роном и Гермионой, то где она может быть? Почему вы просто сидите? Прошло уже целых пять минут с их возвращения, а Евы всё нет!

Ева приостановилась, её сердце сжалось от вины.

— Нет, я не собираюсь сидеть сложа руки и смотреть, как ты, Фред, закатываешь глаза! — продолжал Джордж раздражённо. — Я иду её искать!

Фред лениво повернул голову и вдруг спокойно сказал:

— Успокойся, Джордж, она тут.

Джордж резко обернулся и увидел Еву, стоявшую позади него. Его лицо вмиг изменилось: тревога, испуг, облегчение и радость смешались в его взгляде. Он стремительно подошёл к ней, почти подбежал, и начал торопливо осматривать её, будто проверяя, не поранилась ли она, не случилось ли с ней чего страшного.

— Ева! Ты в порядке?! Что случилось? Где ты была? Почему ты не вернулась вместе с остальными? — посыпались вопросы один за другим.

Фред с характерной для него невозмутимостью вздохнул и закатил глаза:

— Джордж, ты бы видел себя со стороны... За эти пять минут ты устроил такую панику, что мы все уже готовы были отправить поисковый отряд.

Рядом стояли Рон, Гарри и Гермиона. Джинни, похоже, ушла отдыхать или уснула, мистер Уизли разговаривал с Перси где-то неподалёку.

Рон, заметив, что Ева цела и невредима, лишь пожал плечами и первым зашёл в палатку — похоже, он устал от эмоциональных всплесков Джорджа.

Гермиона мягко улыбнулась Еве, её взгляд говорил: «Потом поговорим». Она тоже ушла в палатку, оставив Еву. Гермиона понимала что нет причин для волнения.

Гарри стоял чуть поодаль, опустив взгляд в землю. Он не говорил ни слова, но его напряжённая поза и нахмуренные брови выдавали волнение.

Ева почувствовала, как ей становится неловко. Она опустила голову, её сжигало чувство вины. Она понимала, что поступила безответственно, увлекшись поисками Седрика, не подумав о друзьях, которые могли волноваться за неё.

— Простите меня... — тихо проговорила она, запинаясь. — Я не должна была так пропадать... Я заблудилась. Не могла найти дорогу обратно. Мне очень жаль, честно.

Джордж тут же шагнул ближе, его лицо смягчилось, в голосе прозвучала искренняя забота:

— Ева, нет, ты что... — он посмотрел на неё с такой теплотой, что у неё защемило сердце. — Главное, что ты в порядке. Я просто испугался. Думал, что с тобой что-то случилось... Не грусти, ты ни в чём не виновата.

Фред, как всегда, не смог удержаться от язвительного замечания, но в его голосе слышалось облегчение:

— Да если бы ты, Джордж, не устроил такую драму, никто бы и не заметил, что её не было пять минут. Папа даже не обратил внимания. Радуйся, что всё хорошо. Ева, иди, отдохни.

С этими словами Фред слегка подтолкнул брата в плечо, увлекая его в сторону, чтобы дать Еве спокойно перевести дух.

Джордж нехотя пошёл прочь, всё ещё бросая на неё обеспокоенные взгляды через плечо. Он никак не мог отпустить свою тревогу.

Ева тяжело вздохнула, чувствуя, как с плеч постепенно сходит груз вины. Её друзья беспокоились о ней... Это грело её сердце.

Ева заметила, что Гарри всё ещё стоял на том же месте, опустив голову и не двигаясь. Остальные уже разошлись, оставив их одних.

Она тихо подошла ближе, сердце неприятно сжалось. Гарри выглядел так, словно что-то терзало его изнутри.

— Прости, Гарри, — сказала она, стараясь говорить бодро, чтобы развеять тяжёлое напряжение. — Тебе тоже досталось от истерики Джорджа. Не обращай внимания. Он просто... хороший брат, волнуется за меня не меньше, чем за Джинни. Хотя, конечно, иногда перебарщивает...

Она слабо улыбнулась, надеясь хоть немного приободрить друга. В душе у неё мелькнула тревожная мысль: зачем Джордж так напугал всех? Гарри ведь просто хотел немного отдохнуть, а не быть нянькой для неё...

С этими мыслями она нерешительно протянула руку и легонько коснулась плеча Гарри, надеясь, что её прикосновение его успокоит. Гарри медленно поднял взгляд и посмотрел ей в глаза.

— Я знаю, зачем ты заблудилась, — вдруг сказал он тихим, но каким-то чужим, колючим голосом, которого Ева никогда раньше за ним не слышала.

Она вздрогнула, не ожидая от Гарри такой резкости.

— Это из-за Диггори, да? — продолжил он, не дав ей возможности ответить.

Его голос дрожал не то от обиды, не то от тревоги.

— Ты хоть понимаешь, что я чувствовал? Мне было страшно, Ева. За тебя страшно. Если бы с тобой что-то случилось… если бы ты не вернулась…

Его голос оборвался, он стиснул кулаки, пытаясь сдержать себя. Ева смотрела на него, не в силах прервать эту лавину слов.

— Зачем ты его искала? Почему? — он покачал головой. — Я тебя не узнаю. С прошлого года ты изменилась. Раньше ты редко действовала под влиянием эмоций. Ты всегда была самой рассудительной среди нас... как Гермиона. Да, у тебя были тайны, загадочные поступки, но за ними всегда стоял какой-то смысл. А сейчас... Неужели за одно лето ты так изменилась?

Он посмотрел на неё долго и пристально.

Ева опустила глаза, чувствуя, как её сердце сжимается от боли и вины.

Гарри тяжело выдохнул, словно отпуская этот гнев, который сковывал его изнутри.

Он провёл рукой по волосам, немного успокаиваясь, и продолжил уже мягче, тише, почти с болью в голосе:

— Ты для меня как сестра, Ева... Ты должна знать это. Я не могу просто стоять в стороне, когда с тобой может что-то случиться. Мы с тобой... у нас похожий путь жизни. Я знаю, что значит бороться за себя в одиночку. Но ты... ты хрупкая, намного более уязвимая. Поэтому я и волнуюсь. Пожалуйста, не делай так больше. Не поступай так необдуманно.

Он замолчал, глядя в сторону, будто боялся встретиться с её взглядом. Почему-то смотреть прямо сейчас на Еву было непривычно трудно. В груди всё ещё что-то тянуло, не отпускало.

Ева тихо кивнула, стараясь не показать, как эти слова неожиданно задели её глубже, чем она сама ожидала.

«Как сестра...» — странно прозвучало это внутри неё. Просто слова. Тёплые, добрые.

Наверное, именно так всё и должно быть.

Она слегка улыбнулась, не задавая себе лишних вопросов, и легко перевела тему:

— Спасибо, Гарри. Мне это важно. Правда. Я больше не пропаду, обещаю.

Внутри что-то тихо отозвалось лёгкой, едва заметной тенью, но Ева не придала этому значения. Может быть, просто усталость.

Гарри тоже глубоко вздохнул, отгоняя странное чувство, которое, как он думал, просто тревога за подругу.

Они оба повернулись к палатке, не замечая, как похожи были их мысли в этот момент — оба думали, что всё правильно, всё понятно.

Но где-то глубоко, очень тихо, осталась нерешённая загадка, которую они пока не хотели разгадывать.