В твоих самых диких фантазиях (гет)

Жону очень хотелось сказать, что он обрадовался, когда Янг взяла на себя инициативу и начала этот разговор. Когда решила помочь разобраться с давно назревшей проблемой, которая долгое время не давала ему покоя.

Вот только Жон не обрадовался.

Больше всего ему хотелось накричать на нее или даже разорвать их странные отношения. К этому разговору он оказался не готов, о чем Янг отлично знала. Как знала она и о Синдер, и о том, насколько деликатной была ситуация.

Момент Янг выбрала исключительно неподходящий.

И всё же заставить себя накричать на нее Жон не смог. В конце концов, она руководствовалась не только соображениями его удобства, но и интересами своей команды, в которую входила и ее сестра. Просить Янг поставить первое выше второго оказалось бы верхом эгоизма со стороны Жона.

— Не здесь, — произнес он, двинувшись по коридору в поисках подходящего для подобного разговора места. — И не там, где нас может кто-нибудь услышать. Янг знает причину.

— Она... тут?.. — уточнила Янг.

— Да.

— Кто? — спросила Вайсс. — О ком вообще идет речь?

— Прямо сейчас вам об этом волноваться не стоит.

— Жон... — взмолилась Руби.

— Нет, сестренка, — растрепав ей волосы, покачала головой Янг. — Тут он прав. Поверь мне, без понимания контекста увиденное покажется вам полным бредом.

Разыскать свободную комнату особого труда не составило. Фестиваль Вайтела закончился, и гостевое крыло пустовало. Замки на дверях не запирали, поскольку внутри еще требовалось провести уборку, но до начала летних каникул этим делом заниматься никто не собирался.

Жон, за которым следовали члены команды RWBY, остановился на пороге одной из комнат и осмотрел неприбранные кровати, а также грязный пол. Судя по участкам пыли в углах, студентов всё же заставили перед отъездом попытаться навести здесь некое подобие порядка, пусть они не особо-то и старались.

Руби устроилась на одной из кроватей рядом с Янг. Вайсс посмотрела на грязь, скривилась и предпочла остаться стоять. Блейк выдвинула деревянный стул из-под единственного в комнате стола и уселась на нем верхом, опершись локтями на спинку.

Жон подошел к окну и выглянул наружу.

Высота была небольшой, а свежий воздух манил обещанием свободы. Ничто не мешало выпрыгнуть на улицу, погасить удар от столкновения с землей при помощи ауры и убежать в Изумрудный лес, чтобы там несколько часов подряд убивать монстров, избавляясь от стресса.

Но это было бы слишком трусливо с его стороны.

Отбросив лишние мысли, Жон уселся на подоконник.

— Итак, — произнес он. — Нам предстоит серьезный разговор по поводу моего Проявления, которое я открыл несколько недель назад. Думаю, сперва стоит упомянуть, что всем преподавателям о нем было известно с самого начала. Как и моей команде. Именно преподаватели посоветовали мне никому ничего не рассказывать.

— Чтобы придержать козырь в рукаве для сложной тактической ситуации? — уточнила Руби. — Не припоминаю, чтобы ты использовал Проявление во время турнира.

— Тихо, — вмешалась Янг. — До этого он тоже дойдет.

Не существовало простого объяснения всему, что произошло за последние несколько недель. А может быть, Жон находился не в том состоянии, чтобы пытаться такое объяснение отыскать. Даже сейчас, несмотря на всю важность разговора, его мысли занимали еще более важные вещи, как, например, Синдер, Салем, Айронвуд или Озпин, так что как-либо смягчать свою историю он не стал.

Информация захлестнула членов команды RWBY подобно лавине.

Да, Жон проникал в их сны и видел то, что никто не собирался ему показывать. Да, он никому не говорил об увиденном и вообще составил собственный набор правил, призванный не позволить самому себе злоупотреблять Проявлением. И да, всё это касалось не только их, но и других студентов, преподавателей или даже преступников вроде Синдер, но в последнем случае с некоторыми оговорками.

— Так вот почему она попыталась тебя убить... — пробормотала Блейк, еще не до конца отошедшая от шока из-за услышанного, но в то же время очень довольная решением загадки, которая никак не давала ей покоя. — Ты узнал во сне о ее планах.

— Да. И Синдер решила прикончить меня, пока я не успел ни о чем сообщить преподавателям.

Дальше он поведал об эволюции Проявления и том, насколько его восемь часов в сутки превышали считанные минуты применения ими их способностей. Омоложение Озпина Жон опустил, потому что тайна была слишком серьезной, но вот о Норе рассказал во всех подробностях.

Руби закашлялась. Даже Блейк улыбнулась, услышав, как Нору испугало вовсе не то, что она за одну ночь внезапно стала биологической дочерью Жона, а изменившийся цвет волос.

Подобные истории были весьма забавными и очень хорошо отвлекали на себя внимание, но вечно так продолжаться не могло. Ни веселье по поводу страхов Норы, ни шок от известия об отросшей руке Айронвуда не помешали им сопоставить то, насколько сильно за прошедшее время изменился характер самого Жона.

И это вызвало немалую неловкость.

— Ты встречаешься с Янг... — прошептала Блейк. — Это было как-то подстроено? С нами ты тоже что-то сделал?

Дернувшийся бантик дал понять, как именно она относилась к подобной перспективе.

— Нет! — воскликнул Жон. — Нет, нет и еще раз нет! Ничего подобного я не делал. Хотя и не могу сказать, что увиденное в ваших снах на меня совсем уж не повлияло. Например, я осознал, как мое поведение выглядит со стороны Вайсс.

Та на его заявление вообще не отреагировала.

— Или моя дружба с Тривией, которая была бы невозможна, если бы не ее сны, — продолжил Жон. — Но в большинстве случаев ничего даже относительно полезного в них не встречается. Кошмары многих людей состоят из не связанных с реальностью безликих монстров и серийных убийц.

— Что было в моем сне? — сердито спросила Блейк.

— Не в моих правилах рассказывать о таких вещах при посторонних.

— Я тебе разрешаю! Рассказывай!

— За тобой по скотобойне гонялся убийца в маске, — начал Жон, выбрав наиболее безобидный из ее снов, а вовсе не тот, где были полуголая Янг и сидящий в золотой клетке Адам. — Но потом всё изменилось, и убийцей в маске оказалась ты сама. Тебя остановило чувство вины. Но это заставило членов команды, друзей и даже твою мать накинуться на тебя.

Заметив ее смятение, Жон покачал головой и добавил:

— В том-то всё и дело, Блейк, что кошмары не обязаны иметь связь с реальностью. Я давным-давно перестал считать людей, боящихся одного и того же. Беспомощность — весьма распространенный страх.

Янг тоже обратила внимание на ее состояние и вздохнула.

— Ладно, — сказала она. — Давай тогда про меня, чтобы остальные успокоились.

— Ты мне встретилась в виде маленькой девочки, ждущей в парке, пока ее не заберут взрослые, и опасающейся, что эти самые взрослые о ней позабыли.

Жон старался излагать исключительно факты без каких-либо эмоций, но Янг всё равно смущенно отвела взгляд.

— Кошмары о том, что кого-то забыли или бросили, тоже встречаются довольно часто, — продолжил он. — Конкретно твой выделяется лишь за счет появившейся красной тележки, накрытой простыней. Во сне ты хотела заглянуть под нее, но я тебя отвлек, не позволив это сделать.

Янг вздрогнула. Как и Руби. Как, к немалому удивлению Жона, и Вайсс с Блейк.

— Они... знают о той истории, — пояснила Янг. — Я им как-то о ней рассказала. Ха. Понятно, почему она появилась в моем сне. Думаю, в тележке находилась разорванная на куски Руби. Ублюдский кошмар...

— Других не существует, — улыбнулся Жон. — Они не обязаны что-либо собой олицетворять или быть связанными с конкретными событиями. Но очень часто встречаются страхи перед чем-то, что тревожило человека в момент засыпания: завтрашние экзамены, угроза терактов во время Фестиваля Вайтела или перспектива получить отказ после признания в любви.

Чем больше он говорил, тем спокойнее становилась Блейк, пусть чувство, что Жона потом отловят, затащат в темный уголок и заставят всё объяснить подробнее, но уже наедине, так никуда и не исчезло.

— К слову, в ваши сны мне достаточно давно попадать не приходилось. Наверное, из-за работы с дядей Руби и Янг по поиску Синдер.

— А ты... — неуверенно начала Руби. — Ты менял что-нибудь... в нас? Так, чтобы мы об этом не знали?

— Нет, — ответил ей Жон. — И поверь мне, внесенные моим Проявлением изменения незамеченными не остаются, будь то алкогольное опьянение от выпитых коктейлей, отросшая рука из-за сна, в котором я оказывал первую помощь Айронвуду, мое внезапное родство с Норой или загар после воображаемого пляжа. Вы бы сразу же поняли, что я что-то сделал, а потом вас вызвали бы преподаватели для проверок и последующих объяснений.

— Это... хорошо, — с облегчением выдохнула Руби. — Но всё равно безумно. Ты побывал у нас в головах и видел... разное!

— То, что видеть права не имел, — по-прежнему сердито добавила Блейк. — А что насчет тебя, Вайсс? Почему ты молчишь?

— Потому что и раньше об этом знала, — пожала та плечами.

Все удивленно уставились на нее.

Янг явно разозлилась из-за того, что Жон рассказал Вайсс раньше, чем ей, а потому медлить и ожидать вспышки гнева он не стал.

— Тебе сообщила Винтер? — уточнил Жон. — Твоя сестра, которая узнала обо всём от Айронвуда и которую просили помалкивать?

— Ее просил помалкивать директор Бикона, — усмехнулась Вайсс. — А Винтер ему не подчиняется. Но меня она тоже просила помалкивать. Как и держаться вместе с моей командой подальше от тебя ради нашей собственной безопасности.

— Не слишком-то и сильно ты старалась держаться подальше от него, — фыркнула Блейк.

— Я и не старалась, — вновь пожала плечами Вайсс. — Арк продемонстрировал немалый рост над собой, что, как мы уже выяснили, связано с увиденным им в чужих снах. Я хорошо представляю себе, что такое кошмары, и потому могу понять, насколько неприятно каждую ночь в них погружаться. Одним этим он уже заслуживает некоторый кредит доверия. Кроме того, я внимательно следила за ним, и если бы Арк попробовал каким-нибудь образом злоупотребить своими способностями, то сразу бы с ним разобралась.

Жон ни малейших признаков слежки за собой не заметил. Вайсс слишком хорошо делала вид, будто ничего не изменилось. А возможно, его собственное внимание оказалось отвлечено множеством других факторов.

Он даже не знал, стоило ли ему испытывать по отношению к ней благодарность или же раздражение от того, что Вайсс промолчала. Немного подумав, Жон решил выбрать первый вариант.

— Спасибо, — кивнул он.

Вайсс ответила ему точно таким же кивком.

— Я старался не злоупотреблять Проявлением, — продолжил Жон. — Но с самого начала у меня не было ни капли контроля над ним. Я попадал в сны к случайным людям, а все мои запасы ауры постоянно истощались, что приводило к множеству проблем.

Судя по округлившимся глазам, они вспомнили тот период, когда Жон регулярно оказывался в медпункте.

— Один раз у меня даже случился сердечный приступ, — добавил он.

— У тебя случился сердечный приступ?! — пораженно переспросила Руби. — Из-за Проявления?!

— Да. Хотя... ситуация тогда была несколько специфической. Синдер убила кое-кого из близких мне людей, и я пытался добраться до нее ради мести. Поставил будильник, чтобы он срабатывал каждые десять минут, и часами нырял в сны первых попавшихся под руку людей, чтобы ее найти.

Тогда Жон еще не знал, что Амбер убила именно Синдер, и искал, по сути, вообще непонятно кого.

— Доктор Ублек сказал, что я израсходовал всю ауру и обеспечил непомерные нагрузки для непривычного к подобным вещам тела. В отличие от ваших Проявлений, мое активируется автоматически, стоит мне уснуть. И я уснул. Без ауры.

— А активное Проявление стало тянуть из тебя силы, пока внутренние органы не начали отказывать, — закончила за него Вайсс. — Это не может не вызывать беспокойство. Оно всегда работает? Нет ли какого-нибудь способа его отключить?

Жон покачал головой.

— Очень большая уязвимость, — вздохнула Вайсс. — Если после боя у тебя не останется ауры, то любой сон повлечет за собой немалый риск.

— Знаю. Мы с доктором Ублеком работаем над решением проблемы.

— Неужели вас всё устраивает? — спросила Блейк, посмотрев на Янг и Вайсс. — Он разгуливает по нашим снам и видит то, что совсем не предназначено для его глаз, а вы и рады?

— Не могу сказать, что я рада, — сложив руки под грудью, ответила ей Янг. — Но что сделано, то сделано. Кроме того, у нас есть и более серьезные поводы для беспокойства.

— Очевидно, что я тоже не в восторге, — кивнула Вайсс. — Но что такого он может увидеть в моих снах, чего не знал бы раньше? Что я недолюбливаю собственного отца? Вряд ли там найдется хоть что-нибудь хуже этого.

Она слегка прищурилась, поглядев на Блейк, после чего добавила:

— А вот тебе, полагаю, есть что скрывать.

Блейк в ответ уставилась на нее.

— И что это должно значить?

— Ничего. Ты рассказала нам о своем прошлом. Из твоего рассказа я делаю вывод, что причин для сожалений у тебя имеется гораздо больше, чем у многих других людей или фавнов. Вот и всё.

— К тому же ничего особенно страшного я у Блейк не увидел, — произнес Жон. — Уж точно не в том, что касается Белого Клыка. Я знаю, каков Адам в реальности, и бывал в его снах...

— ТЫ ЧТО?!

— О, точно. Ты же не в курсе. Адам сейчас находится относительно недалеко от нас.

Если раньше Блейк была встревожена, то теперь перешла в режим отражения угрозы государственного масштаба.

— Успокойся, — вздохнул Жон. — Проблема с ним... решается. И кстати, в его снах ничего особенно страшного я тоже не увидел — только кое-какие намеки на дальнейшие планы Белого Клыка. Преподавателям о них уже известно. Или мне стоило молча взять свою команду и пойти спалить какой-нибудь городской район?

Вайсс с Руби слегка покраснели.

— Ску-у-ука, — рассмеялась Янг. — Наш метод гораздо веселее.

Разговор вели только три члена команды RWBY из четырех. Если в самом начале Руби принимала хоть какое-то участие, то сейчас о чем-то напряженно думала. О чем-то нехорошем, судя по бросаемым ей на Жона, Янг и иногда на Блейк взглядам.

Ее глаза внезапно округлились.

"Тот общий сон был настоящим!" — едва ли не кричало выражение лица Руби.

Жон поморщился, тем самым моментально подтвердив все ее подозрения.

Руби вскочила и вылетела в коридор. Дверь хлопнула. Блейк закашлялась, выплюнув неосторожно втянутые в себя лепестки роз. Вайсс аккуратно смахнула с лица те, которые долетели до нее.

— Что это сейчас было?.. — поинтересовалась Янг.

— Я... не знаю... — ответил Жон.

Янг посмотрела на него.

— Знаешь, — решила она.

— Знаю, — согласился с ней Жон. — Но не я должен рассказывать тебе о проблемах Руби.

Янг была умной девочкой, пусть ее действия зачастую и подчинялись эмоциям. Она предпочитала простые пути, особенно если дело касалось драк, но ни один из тех, кто учился вместе с ней, не назвал бы ее глупой. Когда Янг считала предмет достаточно важным, то с легкостью входила в десятку лучших студентов. И никакой предмет не мог сравниться для нее по важности с Руби. Всю головоломку она сложила практически мгновенно.

— Подожди-ка... тот общий сон... — прошептала Янг. — Он настоящий?! Руби и вправду так себя ощущает?!

Жон не стал ничего отрицать. Всё равно это оказалось бы совершенно бесполезно.

— Не я должен рассказывать тебе о ее проблемах, — повторил он.

Блейк тоже вовсе не была тупой.

— Так ты из-за этого заставил меня помогать тебе с Руби? — уточнила она. — А как же правило не использовать против людей то, что увидел в их снах?

— Против, — пожал плечами Жон. — Использовать увиденное для помощи им не запрещено.

Янг выругалась и бросилась к двери. Вайсс с Блейк собрались было последовать за ней, но она развернулась на пороге и жестом их остановила.

— Сначала закончите разговор. Пусть Жон расскажет вам о Синдер.

— Что?!

— И о Салем, которая управляет всеми монстрами Ремнанта!

— ЧТО?!

— Ага, — кивнула Янг, открыв дверь и выскользнув в коридор. — А я пока догоню Руби.

Когда дверь вновь захлопнулась, Жон остался наедине с двумя девушками, пребывающими в не самом хорошем настроении из-за свалившихся на них новостей и убежавшей в слезах Руби. Наверное, существовал какой-то способ аккуратно донести до них "наиболее важное", но Жон его не знал.

— Да, насчет этого, — сказал он. — Я — отец суперзлодейки, которая на год старше меня.

Их взгляды скрестились на нем.

* * *

 

Синдер видела, что все чувствовали себя в ее компании довольно неловко, но старалась делать вид, будто ничего не заметила. Будто подобное отношение с их стороны ее нисколько не задевало.

Нет, умом она понимала, что для остальных прошло немало времени. Что им было трудно принять ее после комы так, словно ничего не изменилось. Изменений хватало. Жизнь продолжалась, и Синдер в этой жизни долгое время отсутствовала. Окружающие к ее отсутствию попросту привыкли.

Вот только доводы разума не могли уменьшить боль.

Ее отца здесь не было, о том, когда он вернется, Синдер не знала, и это тоже совсем не поднимало ей настроение. Еще больше раздражало то, что трое ее друзей будут спать с ним в одной комнате, в то время как она застряла здесь в одиночестве. Синдер совсем недавно очнулась от комы, и это был именно ее отец.

Она не стала устраивать скандал только потому, что не хотела выставлять себя истеричкой.

Рен с Норой пытались отвлечь ее играми.

Синдер их усилия оценила.

Та же Пирра вела себя гораздо хуже, опершись спиной о стену и больше всего напоминая приглядывающего за толпой посетителей вышибалу. Синдер подобное ее поведение совершенно не понравилось.

— О чем папа разговаривает с Янг и ее командой? — спросила она.

Возникла заметная заминка, прежде чем Рен ответил:

— Скорее всего, объясняет им, что с тобой произошло. Он не хочет, чтобы на тебя навалилась сразу целая толпа народу.

Толпа народу вряд ли бы навредила Синдер, но то, что отец думал о ее благополучии, было приятно.

Она кивнула, не желая еще больше выдавать свои слабости, и сосредоточилась на игре. В конце концов, так имелся небольшой шанс позабыть о странном поведении Пирры или даже притвориться, что ее тут вовсе не было.

Синдер надеялась, что рано или поздно Пирра начнет вести себя так же, как и раньше, и всё вернется к привычному состоянию.

"Раньше..."

У нее осталось очень мало воспоминаний о том, что было раньше: пожалуй, только удочерение и вечеринка по случаю дня рождения. К тому же ощущались они так, словно Синдер их не пережила, а увидела где-нибудь по телевизору.

Она усилием воли подавила панику.

Это были самые счастливые моменты в ее жизни, а остальное ни малейшего значения не имело. Да, ей очень хотелось вспомнить побольше подробностей, но долгое пребывание в коме явно не обошлось без последствий.

— Что не так? — спросила Нора.

— Ничего.

— Не похоже это на "ничего".

Синдер нахмурилась.

Нора всегда была крайне настойчивой.

"Всегда..."

— Просто я чувствую себя здесь запертой, — произнесла Синдер, решив обойтись частичной правдой. — Узницей.

Пирра по какой-то непонятной причине напряглась, но тут в разговор поспешил вмешаться Рен, заверив Синдер, что ее отец просто не хотел вываливать на нее слишком много впечатлений сразу. Она его мотивы понимала, пусть это и не доставляло ей никакого удовольствия.

— Есть еще кое-что, — добавил Рен. — Существуют некие нехорошие люди, желающие причинить вред тебе и твоему отцу. Потому вам обоим в ближайшее время не стоит покидать Бикон.

Синдер моментально уцепилась за новую информацию.

— Как та девчонка с зелеными волосами? — уточнила она.

— Да, — кивнул Рен. — Как она.

Синдер понятия не имела, чего хотела та девчонка, и почему она сама очнулась как раз вовремя, чтобы спасти отца, но это и не было важно. Девчонка теперь наверняка сидела в тюрьме.

И к слову, она показалась чем-то знакомой Синдер. Как будто они уже где-то встречались.

— Я умею драться...

— Не умеешь, — возразила ей Пирра.

— Умею, — настояла на своем Синдер, ощутив вновь вспыхнувшее раздражение. — С той девчонкой и спасением отца никаких проблем не возникло. Я умею драться!

Что-то в том, как все трое друзей напряглись, ей не понравилось. И почему они вообще так реагировали? В умении драться не было абсолютно ничего необычного. Синдер освоила эту не столь уж и сложную науку...

Где?..

"Где я научилась драться?.."

— Знаю, что ты многое почерпнула в спаррингах с нами! — воскликнула Нора. — Но это не значит, что нужно рисковать понапрасну и проверять свое умение на практике! Здесь, в Биконе, безопасно.

— Я научилась драться в спаррингах с вами?.. — переспросила Синдер.

— Да, — спокойно подтвердил Рен. — Мы раньше тренировались вместе. Ты разве не помнишь?

— Нет, — нахмурившись, покачала головой Синдер. — Я даже не могу сказать, почему впала в кому.

— Должно быть, твой разум подавляет некоторые воспоминания, — пожал плечами Рен. — Я слышал, что такое иногда случается.

— Это же касается только травматических воспоминаний, — пробормотала Синдер, которой происходящее нравилось всё меньше и меньше. — Почему я вообще оказалась в коме? Споткнулась и ударилась головой? Несчастный случай во время тренировки? Болезнь? Насколько всё плохо?

— Спокойнее, спокойнее, — немного натянуто рассмеялась Нора. — Я думаю... Думаю, что тебе стоит поговорить на эту тему с отцом.

— Кое-кто попытался тебя убить.

— Пирра! — возмутилась Нора.

— Что? — спросила та, оторвавшись от стены и посмотрев на Нору с Реном. — Синдер заслуживает того, чтобы знать. Это была одна нехорошая особа, которой кое-что потребовалось от твоего отца, и для того, чтобы получить от него желаемое, она взяла заложницу. Только я сомневаюсь, что Жон потом остался бы в живых, даже если бы выполнил все требования.

Синдер почувствовала, как ее кровь похолодела.

— Той заложницей... была я?..

— Да, — кивнул Рен. — Той заложницей была ты. Но сейчас всё в порядке. Мы в Биконе работаем над тем, чтобы остановить злодейку, и у нас очень много союзников. Большинство подручных уже пойманы. Хотя должен признать, что ее имени мы до сих пор не-...

— Салем... — перебила его Синдер.

Они все замерли.

Имя далось легко, практически самостоятельно сорвавшись с языка, но Синдер понятия не имела, где и при каких обстоятельствах его слышала. Она помнила только то, что носящая это имя ассоциировалась у нее с чувством страха.

— Ее зовут Салем, — чуть более уверенно повторила Синдер. — Я... не помню о ней ничего, кроме того, что она очень плохая — практически воплощение зла. И что я ее боялась...

Все трое обменялись взглядами.

— Ладно, — нервно сглотнув, сказал Рен. — Думаю, об этом тоже стоит сказать твоему отцу. Возможно, воспоминания начинают к тебе возвращаться.

— Только не переусердствуй, хорошо? — обняв ее за плечи, попросила Нора. — Плохие воспоминания блокируются не просто так. Лучше сосредоточься на создании хороших вместе с нами. Главное, чтобы ты была счастлива.

"Счастлива..."

Это звучало весьма неплохо.

— Тогда... — произнесла Синдер, усилием воли подавив желание вытянуть из них побольше информации. — Тогда расскажи мне, с кем еще в Биконе познакомился мой папа. У него есть какие-нибудь друзья, с которыми мне предстоит встретиться? Я столько всего пропустила.

— Я расскажу тебе всё-всё, — пообещала Нора.

— А я пойду проведаю Жона, — произнесла Пирра. — И заодно проконтролирую, чтобы команда RWBY его никуда не утащила.

Синдер дождалась ее ухода, после чего посмотрела на Рена с Норой и спросила:

— Пирра... Она меня теперь недолюбливает?..

Рен поморщился.

— Ни в коем случае, Синдер, — заверила ее Нора. — Пирра... У нее сейчас наступил тяжелый период. Давай лучше вернемся к друзьям твоего отца! Наверное, больше всего тебя заинтересуют Вельвет, Коко и та сумасшедшая немая девочка, которая вечно к нему липла. Думаю, у тебя появится либо конкурентка в борьбе за его внимание, либо новая сестра!

Синдер слегка прищурилась.

— Не появится, — решила она.

— О, это так мило!

* * *

 

Пирра нашла Жона устало прислонившимся к стене и на его безмолвный вопрос пожала плечами.

Судя по присутствующей ауре и отсутствующим синякам, разговор с членами команды RWBY обошелся без насилия. Он выглядел вымотанным эмоционально, но тут Пирра его прекрасно понимала.

— Как всё прошло? — поинтересовалась она.

— В пределах допустимого. Но могло быть и хуже. Гораздо хуже. Руби с Янг сейчас занимаются собственными проблемами, Вайсс и раньше знала, так что не удивилась, а вот Блейк не в восторге. Полагаю, в ее прошлом чересчур много того, чего она стыдится, и мысль о том, сколько именно я успел увидеть, ее пугает. Похоже, вскоре мне предстоит пережить еще одно похищение и допрос.

Пирра нахмурилась.

— Ну уж нет, — проворчала она.

— Ничего страшного, — пожал плечами Жон. — Лучше уж сразу прояснить этот момент. В прошлый раз, когда ее оставили наедине со своими мыслями и страхами, случилась та история в порту. Давай не будем доводить до такого.

Пирра согласно кивнула.

Пусть ей тоже не нравилось, когда ее тайны кто-либо узнавал, этих самых тайн и прочих постыдных секретов было куда меньше, чем у Блейк. Или не меньше, но до уровня членства в террористической организации ни одна из них не дотягивала. В конце концов, терроризма без жертв никогда не существовало.

— Есть проблема с Синдер, — сказала Пирра.

Жон тихо выругался.

— К ней возвращаются кое-какие воспоминания, — продолжила Пирра. — Пока ничего плохого, но она назвала имя Салем. Вижу, ты его тоже знаешь.

— Да, знаю, — подтвердил Жон. — И это очень нехорошее имя. Что конкретно она вспомнила?

— Только то, что не любила и боялась некую Салем. И что умеет драться. Я понимаю, что ни ты, ни преподаватели не хотите, чтобы Синдер становилась Охотницей, но боевые навыки от вашего нежелания никуда не исчезнут. Рен с Норой убедили ее, что до комы она тренировалась вместе с нами. Имей в виду.

— Ладно. Объяснение довольно неплохое. И лучше уж так, чем бесконечные гадания о том, где она могла научиться драться.

— Это тоже немалая проблема, — предупредила его Пирра. — Если Синдер продолжит натыкаться на провалы в памяти, то ее подсознание может начать эти самые провалы заполнять. Вдруг тогда вернется старая Синдер? Та, которая настоящая.

— Если вернется, то мы с ней разберемся, — пожал плечами Жон.

Пирре очень хотелось сказать, что разобраться с Синдер стоило прямо сейчас. Да, будет очень жестоко бросить в тюрьму ничего не понимающую девушку, но ведь Синдер сама по себе была очень жестокой.

Жестокость в ответ на жестокость называлась справедливостью.

— Я присмотрю за ней, — пообещал Жон. — И не только я. Все станут внимательно следить за Синдер, включая доктора Ублека и других преподавателей Бикона. Возможно, еще посещу ее сны и добавлю побольше воспоминаний о детстве. Если она примет это за возвращение памяти, то всё будет в полном порядке.

Пирра кивнула, хотя его слова ее ни в чем не убедили.