Идеальная леди | Una perfecta señorita (гет)

Счет Тео сравнялся с Виктором Крамом.

После поединка он направился к палатке, и, к его удивлению, Корделия сидела и ждала его. Он не знал, как она успела добраться, но видеть, как ее глаза светятся только для него, было достаточно.

— Тео! — она встала и обняла его. Тео уронил яйцо, чтобы обнять Корделию за талию.

Тео почувствовал, как вся энергия покидает его тело, и его ноги подогнулись. Корделия села на пол, обняв его. Тео лишь смог спрятать лицо в ее шее, вдыхая аромат ее парфюма с ягодами.

— Мадам Помфри! — закричала Корделия. Тео видел смазано, только почувствовал, как кто-то обнял его за плечи. Он вскользь заметил, что Крам поднимает его с пола, пока Мадам Помфри приказывала положить его на кровать.

С ощущением, что его голова касается подушки, он увидел, что рядом с ним лежит Диггори с правой ногой, покрытой белой повязкой, и его лечит целитель с эмблемой Святого Мунго.

— Драконы! Как они могли привести драконов? — жаловалась Мадам Помфри, пока направляла диагностические заклинания на Тео. — В прошлом году были дементоры, а теперь драконы.

— Тео, он в порядке? — спросила Корделия, стоя у изножья кровати.

— Без серьезных травм. Только несколько царапин на руках, которые заживут, — сказала Мадам Помфри, передавая ему напиток цвета фиалки. — Выпейте, мистер Нотт. То, что заставило вас упасть в обморок, — это адреналин, который вышел из вашего тела, и магическое истощение от использования ваших рун.

Тео увидел, как Корделия выдохнула с облегчением, садясь на край кровати рядом с ним. Он улыбнулся, почувствовав мягкость бархата ее перчаток на своей щеке.

— Хорошо, что ты в порядке, — сказала Корделия. Тео чувствовал себя слишком уставшим, чтобы говорить, и просто прижался лицом к ее руке и закрыл глаза.

Только Тео мог видеть ее. Но вскоре она убрала руку и встала. Тео открыл глаза и увидел своего дедушку на входе в палатку.

— Лорд Нотт, — Корделия наклонила голову в знак приветствия, а затем посмотрела на него. — Поправляйся, Тео. В нашей общей комнате мы будем отмечать твою победу.

Корделия ушла.

— Дедушка, — сказал Тео с сухим горлом.

— Достойно наследника Ноттов, — его дедушка с гордостью погладил его по волосам. — Тот, кто вовлек тебя в это, только что понял, что нажил себе мощного врага.

Тео кивнул, он был слишком уставшим.

— Хорошо, всем! — сказал Лудо Бэгман, войдя в палатку с прыгающей походкой и таким же восторженным видом, как будто сам обманул дракона. — Теперь несколько слов. У вас есть хорошее время для отдыха перед вторым испытанием, которое состоится в девять тридцать утра двадцать четвертого февраля. Но пока мы дадим вам что-то, над чем стоит поразмыслить! Если вы посмотрите на яйца, которые держите, вы увидите, что их можно открыть… Видите петли? Вам нужно разгадать загадку, содержащуюся в яйце, потому что она укажет, в чем будет состоять второе испытание, и таким образом вы сможете подготовиться к нему. Понятно? Уверены? Хорошо, тогда поздравляю!

* * *

Прошло около двух часов после испытания, когда Тео вернулся в общую комнату.

Все слизеринцы восторженно приветствовали его, как только он вошел. Там были не только слизеринцы. Клуб «Подземелья и Драконы» и небольшая группа гриффиндорцев, которые верили в него, тоже были там.

Старшекурсники ускользнули в Хогсмид за закусками, напитками и сливочным пивом, за длинным столом у окна.

— Нотт! Нотт! Нотт! — кричали присутствующие, пока другие аплодировали.

Корделия не могла перестать улыбаться, аплодируя.

Тео положил яйцо на камин, пока садился рядом с ней, и Корделия быстро почувствовала, как ее щеки покраснели. Он поднял правую руку, обмотанную лентой с рунами.

— Твоя поддержка принесла мне победу, — сказал Тео с улыбкой.

— Нет, ты сделал это сам, — ответила Корделия.

Каждому из присутствующих подали стакан с тыквенным соком или пивом, в зависимости от предпочтений. Староста заставил Тео встать и подошел к камину, из своей мантии достал флягу и налил прозрачную жидкость в сок Тео.

— За Нотта! — произнес Уоррингтон.

— Это алкоголь? — спросил Тео.

— Нотт, ты сегодня сразился с драконом, — сказал Уоррингтон. — Ты это заслужил, даже если только на этот раз.

Сестры Патил бросили Тео лепестки гладиолусов с ловкими движениями, пока все поднимали тосты. Корделия была уверена, что если бы это было возможно, Эовин бы притащила проигрыватель из общей комнаты гриффиндорцев.

— Уоррингтон подумал то же самое, что и я, — прокомментировала Рене Пэнси и другим из свиты. — Моя мама предвосхитила мою идею и оставила записку в своем кабинете с алкоголем, где написано: «Возьми что-то, и ты будешь наказан до 2000 года».

— Это профессор Эдит, — сказала Пэнси. — Она на шаг впереди.

— Интересно, как старосты позволили им пройти? — спросила Астория.

— Мы прикрыли уши заклинанием, чтобы не слышать пароль, — ответила Эовин.

— И мы поменяем его утром! — сказала староста Яксли с пирожным в руках.

Все засмеялись. Корделия смотрела на общую комнату, впечатленная тем, как хорошо слизеринцы уживаются с присутствующими гриффиндорцами и клубом игр.

Деннис весело общался с двумя второкурсниками. Колин и Джинни весело болтали с Асторией Гринграс. Парвати сидела и разговаривала с Блейзом, а Падма внимательно слушала, как Финч-Флетчли рассказывает о «Подземельях и Драконах».

Корделия наслаждалась всей этой вечеринкой с переплетенной рукой с Тео.

* * *

Это было 25 ноября, после испытания с драконом, когда Эдит покинула Хогвартс, чтобы отправиться в Азкабан.

Ей нужно было увидеть Питера.

Ее сигналом стало предложение руки и сердца от Ремуса, и Эдит восприняла это как знак, что ей нужно положить конец своему прошлому с Питером.

Сириус устроил ей встречу с Питером и сопровождал ее. Оба были проведены аврором в зал.

Эдит задрожала при виде дементоров. Плохие воспоминания проникли в ее разум, как гвозди в гроб.

— Пожалуйста, дыши, — плакал ее юный голос, точно пятнадцать лет назад. — Мать Магия, заставь его дышать, — она прижала своего ребенка к груди, молясь, чтобы он закричал.

Рука на ее плече вывела ее из раздумий, она посмотрела на Сириуса, который смотрел на нее.

— Петтигрю уже ждет, — сказал аврор. — Мне понадобятся ваши палочки.

Эдит кивнула, передавая свою палочку аврору, Сириус тоже недовольно отдал свою.

Аврор открыл дверь, Эдит глубоко вдохнула и вошла в зал. Питер смотрел на свои руки, прикованные к стулу.

Осторожно она села на стул напротив него, а Сириус встал за ней. Питер, должно быть, почувствовал ее присутствие, потому что поднял взгляд.

— Эдит? — он смотрел на нее, затем на Сириуса. — Сириус?

— Привет, Питер, — сказала Эдит.

— Эдит! — он звучал более радостно, попытался взять ее за руку, но она быстро отдернула ее. — Какой сегодня день?

— 25 ноября…

— 25, 25 — начал он бредить. — Сегодня день рождения Рене.

— Я здесь не чтобы говорить о нашем сыне, — прервала она его. — Я просто хочу знать одно. Почему? Почему ты это сделал, Питер?

— Он знал, знал о тебе и нашем сыне, — начал он рассказывать. — Он… вмешивался в нашу переписку.

— Ты мог попросить нас о помощи, Питер! — закричал Сириус, Питер сжался в себе. — Мы могли бы помочь, отправить вас троих в безопасное место!

— Меня поймали! — защитился Питер. — Меня заковали и отвели к Темному Лорду! — он посмотрел на Эдит. — Мне угрожали.

— Ты мог прийти ко мне, — сказала Эдит, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. — Мы могли бы остаться в моей стране, в моем айлью.

— Ты не понимаешь? — спросил Питер. — Они знали о тебе, о твоей маггловской семье, о твоем айлью. Темный Лорд метил меня в тот момент, у меня не было шанса сбежать. — он обнял свое правое плечо. — Он бы убил тебя и Рене. Поэтому я согласился шпионить за Орденом, просто шпионить. Затем было пророчество, Джеймс, Лили, Корделия. Я не хотел говорить, где они были, но он сказал, что убьет твою семью и будет пытать меня на глазах у тебя, пока я не скажу, где они. Я… я…

Питер положил руки на голову, плача и бормоча:

— Прости, прости.

— Я не хотел их выдавать, но мне нужно было защитить тебя и нашего сына от них.

— Почему ты не вернулся ко мне? — спросила Эдит, сдерживая слезы. — Я была бы счастлива, даже если бы это была ложь.

— Как я мог быть отцом, когда по моей вине я оставил ребенка без родителей?

Они молчали несколько минут, Эдит сняла свои перчатки, показывая обручальное кольцо, которое ей подарил Ремус, на ее кольце с рунами.

— Это не то кольцо, которое я тебе подарил, — сказал Питер, глядя на ее руки.

— Нет, — ответила Эдит. — Ремус сделал мне предложение, и я согласилась.

Эдит достала из кармана цепочку с кольцом, которое Питер ей предложил. Она взяла его за руку и передала ему цепочку с кольцом. Эдит почувствовала связь между ними, слабую и умирающую.

— Это разрывает нашу связь, — сказала Эдит, и она почувствовала, как она легко разрывается.

Питер плакал, все еще держа ее за руку. Эдит открыла свою сумку и вытащила фотографию Рене, улыбающегося на последних каникулах, его улыбка была такой же, как у Питера.

— Сегодня нашему сыну исполняется 15 лет, — оставила она фотографию и встала, отпустив его руку. — Прощай, Питер.

Эдит посмотрела на Сириуса, и оба вышли, пока Питер все еще плакал.

Примечания:

Гладиолусы, которые бросают Патил, — это цветы, символизирующие победу.

Питеру и Эдит нужно было завершить свои отношения.

Я чувствую, что песня, которая лучше всего подходит для Питера и Эдит, — это «No Me Quedas Más» Селены.

В волшебном мире нет такого понятия, как обручальные кольца, это скорее наследие магглов от Ремуса и Эдит.