Идеальная леди | Una perfecta señorita (гет)

Корделия только что закончила поправлять голубую ленту в своих рыжих волосах, убедившись, что каждый локон аккуратно уложен. Лента была ровно завязана, а прическа безупречна — таким образом, Корделия поддерживала идеальный образ воспитанной юной леди. В ее мире не было места для небрежности или хаоса, который она считала атрибутом тех, кто не следит за собой.

Когда она выглянула в окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха и насладиться прохладным летним утром, её взгляд остановился на мисс Смит из дома номер семь на Тисовой улице. Корделия сразу заметила, как девушка, небрежно выходившая из машины, выглядела полностью растрепанной. Тушь потекла по щекам, а красная помада, размазавшаяся по губам, была лишь намеком на то, что еще недавно мисс Смит старалась быть элегантной.

Платье, усеянное блестками, висело на ней небрежно, плохо застегнутое на спине, словно мисс Смит одевалась в спешке. В одной руке она держала туфли на каблуках, а в другой сжимала ключи, и вид её возвращения с вечеринки был невыразимо противен Корделии. Девушка непроизвольно сморщила нос, испытывая смесь разочарования и осуждения.

— Наверняка напилась до беспамятства, — пробормотала она с отвращением. Воспитанная леди никогда бы не позволила себе подобного поведения, особенно на виду у соседей.

Корделия снова отошла от окна и вошла в свою аккуратную и безукоризненную комнату. Лето уже наступило, и она с облегчением убрала под кровать все учебники и тетради, которые использовала в течение последнего года в школе. Школьные занятия наконец-то закончились, и теперь её ждали новые горизонты. Тётя и дядя Поттер помогли ей поступить в школу-интернат Бененден, где она получила полустипендию благодаря своим выдающимся академическим успехам и блестящей рекомендации госпожи Доун, её учительницы музыки.

Учёба в Бенендене представляла для Корделии нечто большее, чем просто образовательную возможность. Это был шаг к светлому будущему, где она могла надеяться на поступление в престижный университет. Госпожа Доун говорила, что там, в университете, можно будет найти достойного мужа, и это было тем, что особенно радовало Корделию. Ей было не так важно окончить университет; гораздо важнее было выйти замуж до двадцати пяти лет.

Мысль о том, что она может остаться одинокой, как тётя Мардж, окружённой только мопсами, вызывала у неё ужас. Эти собаки, со своими мокрыми носами и вечно слюнявыми мордами, вызывали у неё отвращение, и Корделия ни за что не хотела оказаться в таком положении.

Поскольку начались летние каникулы, Корделия могла посвятить своё время полезным и утончённым занятиям. Тётя Петуния записала её на множество курсов: она совершенствовала своё мастерство вышивания, продолжала рисовать, а также брала уроки французского и фортепиано. Эти курсы должны были помочь ей стать истинной леди, полностью соответствующей требованиям высшего общества.

Корделия взглянула на часы: время приближалось к завтраку. Она вошла на кухню, включила радио и начала готовить. По привычке она следила за всем с предельной точностью: чайник уже стоял на плите, яйца взбивались до лёгкой пены, хлеб подогревался, а бекон шипел на сковороде.

По радио обсуждали последние новости, и Корделия, переключая своё внимание между готовкой и утренними репортажами, уловила что-то о зоопарке.

— …и наконец-то удалось вернуть удава, сбежавшего из зоопарка… — донеслось из радиоприемника.

Это напомнило ей тот странный момент на дне рождения Дадли. Ей нужно было всего несколько мгновений вдали от тёти Петунии, чтобы подойти поближе к вольеру со змеями. И как же удивительно было, когда тот огромный удав обратился к ней дружелюбным голосом и рассказал ей о Бразилии.

А затем всё вылилось в полный хаос.

Стекло исчезло из ниоткуда, и когда змея вышла из своего вольера, Корделия упала в обморок от впечатления и очнулась только в медпункте, который был в зоопарке, с ваткой, смоченной в спирте, чтобы она пришла в себя.

Девочка с голубой лентой встряхнула головой, чтобы избавиться от этих воспоминаний. Маленькая кухня наполнилась людьми. Дядя Вернон и Дадли сели на свои места, и в тот же момент Корделия начала ставить перед ними тарелки и разливать напитки. Она поприветствовала тётю Петунью, подала чай, молоко и тосты для них обеих.

Корделия пила молча — юной леди не подобает разговаривать с полным ртом. Она распланировала свой день: сначала помоет посуду, затем проверит, чтобы ни один цветок в саду не увял, а после обеда займется вышивкой. Недавно госпожа Уильямс подарила ей старый каталог с узорами для цветочных вышивок.

У Корделии была скучная бежевая юбка, которую можно было бы оживить с помощью вышивки.

— Корделия, дорогая, сходи за почтой, — сказала Петунья.

— Да, тетя Петунья, — ответила Корделия, вставая со стула.

Она открыла дверь и забрала почту. Счета, открытка от тёти Мардж с сообщением о легкой простуде, журнал тёти Петуньи, который она получала каждую неделю (Корделия обожала раздел о красоте) и письмо для Корделии.

На нём было написано её имя зелёными чернилами, и указывалась её комната.

Корделия спрятала письмо в журнал тёти Петуньи и принялась убирать со стола. Кухня должна быть безупречной до обеда.

* * *

Петуния уставилась на конверт, как будто он был живым существом, которое вот-вот набросится на неё. Этот проклятый конверт, с печатью в виде герба и аккуратно выведенными золотыми буквами, тяготил её разум. Она крепче сжала его в руках, так, что костяшки пальцев побелели. Лёгкий трепет пробежал по её спине, но она заставила себя не дрогнуть.

Всё это время она была уверена, что магия не коснётся Корделии. Их семья всегда гордилась тем, что была «нормальной» — без всяких этих… отклонений. Но, как оказалось, она ошиблась. Корделия оказалась ведьмой, и всё её тщательно выстроенное будущее рухнуло в один миг.

С приглушённым шорохом Петуния опустила конверт на стол и глубоко вдохнула. Внутри всё кипело, мысли мелькали одна за другой, не давая возможности сосредоточиться. Теперь придётся пересмотреть все планы, которые она строила для дочери. Если она откажет Корделии в магии, те странные люди — маги, она уверена — придут к ним домой. Они будут вынюхивать, задавать вопросы, и убедятся, что с девочкой всё в порядке. Петуния содрогнулась от этой мысли.

И всё же в её сознании поднялось нечто из далёкого прошлого. Воспоминания о Лили, её младшей сестре, с которой она давно не разговаривала. Эхо летних дней, когда Лили с пламенем в глазах злилась, упоминая какого-то наследника, какого-то нахального юнца. Лестрейндж, кажется? Тогда Петунии не было дела до магических склок, но сейчас эти детали внезапно приобрели значение.

Лили часто жаловалась, что магический мир был почти как древняя аристократия. Лорды и леди, старинные семьи, корни которых уходили ко временам королев Елизаветы или Виктории. Петуния никогда не верила, что магия и обычные традиции могут быть так тесно связаны, но, возможно, она недооценила это.

Если память её не подводила, Поттеры были одной из таких семей. Внутри у неё зародилась новая мысль. Корделия, в отличие от Лили, была гораздо более воспитанной и послушной. Может быть, у неё будет шанс выйти замуж за кого-то более достойного в магическом мире? Петуния поежилась, вспомнив, как Лили привела домой Джеймса Поттера — это был не тот род, который она хотела бы для своей дочери. Но ведь Лили говорила, что Поттеры буквально купались в золоте. Никто не сообщил Петунии о наследстве, которое, должно быть, ждало её племянницу в одном из магических банков, но она не сомневалась, что оно существует.

Петуния всегда подозревала, что ей не сказали всей правды. Она часто задавалась вопросом, почему не стала ведьмой. Может, где-то здесь крылась причина.

В этот вечер она поговорит с Верноном. Сухие губы вытянулись в слабую улыбку — внезапно будущее Корделии в магическом мире показалось не таким уж пугающим.

* * *

Тем вечером тётя Петуния и Корделия вышли на улицу, направляясь к дому номер семь по Тисовой улице. Холодный ветер осторожно играл с аккуратными прядями волос Петунии, а Корделия, прижимая к себе небольшой клатч, шла рядом, как всегда идеально сдержанная и безупречно одетая. Дом госпожи Доун, старинный и с крепкими каменными стенами, возвышался как символ консервативного уклада этого тихого района. Корделия давно знала этот дом — именно здесь она брала свои первые уроки игры на фортепиано, начиная с семи лет.

Когда дверь открылась, перед ними предстала госпожа Доун — высокая пожилая женщина с седыми кудрями, которые придавали ей величественный вид. В гостиной, где горел уютный камин, уже собрались дамы из округа, все в элегантных платьях, обсуждающие местные новости с аккуратными фарфоровыми чашками в руках. Когда Петуния и Корделия вошли, их приветствовали с теплотой и восхищением.

Корделия присела за пианино в углу комнаты, и, скользнув пальцами по клавишам, исполнила мелодию, которую давно отрепетировала. Звуки, мягкие и нежные, наполнили комнату, привлекая внимание дам. Её игра всегда вызывала восторг. В этот момент она казалась идеальной картиной благовоспитанной юной леди.

— Бабушка… — внезапно послышался тихий голос, и Корделия подняла взгляд. У порога комнаты стояла девушка Смит — Сэмми. На вид ей было около двадцати, но её лицо казалось измождённым. Под глазами залегли тёмные круги, а небрежно собранные в пучок волосы создавали ощущение некоторой рассеянности. Девушка выглядела полной противоположностью Корделии.

— О, Сэмми, — мягко сказала госпожа Доун, когда взглянула на внучку. — У нас гости, дорогая.

Сэмми бросила короткий взгляд на Корделию и гостей, вяло помахав рукой.

— Привет. — затем, повернувшись к бабушке, она добавила: — Я пойду в магазин за коробками. Нужно закончить упаковку вещей.

— Ах, да, — улыбнулась госпожа Доун, улыбка её была слегка грустной. — Но перед тем как ты уйдёшь, почему бы тебе не показать свою комнату маленькой Корделии? Уверена, что ты не возьмёшь с собой старые книги и кукол.

Сэмми кивнула, её взгляд стал чуть мягче.

— Тебе нравятся Барби? — спросила она у Корделии с лёгкой улыбкой.

— Да, — тихо ответила Корделия, едва заметно кивнув. У неё была только одна кукла-малышка, которую она нежно называла Сьюзен.

— Пойдём со мной, — Сэмми жестом предложила следовать за собой.

Корделия извинилась перед дамами и поднялась. Она последовала за Сэмми вверх по лестнице в её комнату, чувствуя лёгкую неловкость. Когда дверь открылась, перед ней предстала комната, которая казалась воплощением полного хаоса. Фиолетовые стены были покрыты постерами гранж-групп, и этот выбор удивил Корделию — такие образы казались ей чуждыми. Одежда валялась повсюду, кровать была завалена косметикой, а по всему столу стояли полупустые стаканы и чашки.

— Как можно жить в таком беспорядке? — мелькнула мысль у Корделии, которая привыкла к строгости и чистоте.

Единственное, что бросалось в глаза своим порядком, был книжный шкаф. Полки аккуратно выстроенных книг смотрелись словно контрастом на фоне общей небрежности комнаты.

— Вот они! — оживилась Сэмми, вытащив большую коробку из шкафа. Одним движением она смахнула косметику с кровати, чтобы освободить место для коробки и предложить Корделии сесть. — Присаживайся, Корделия.

Корделия, осторожно сев на край кровати, наблюдала, как Сэмми достаёт из коробки кукол Барби. Они выглядели гораздо более ухоженными, чем она ожидала: их волосы были шелковистыми, а наряды — элегантными, как будто каждая из кукол жила жизнью идеальной леди.

— Они такие милые, — тихо сказала Корделия, взяв в руки одну из кукол. Она была в изящном свадебном платье, и её кукольная улыбка казалась Корделии чем-то чарующим. Белая ткань платья была украшена крошечными цветами, и девочка на мгновение задумалась о том, как бы она выглядела в подобном платье.

— Они твои, — сказала Сэмми, неожиданно протягивая коробку с куклами. — Скоро я уеду в Эдинбург учиться на факультете искусств. Пора оставить старую Сэм позади.

Корделия растерянно моргнула. Её тётя Петуния всегда говорила, что юная леди может покинуть дом только с кольцом на пальце. Мысль о том, что девушка может жить самостоятельно, без мужа, казалась Корделии противоречащей всем правилам, которым её учили. Но она ничего не сказала. Леди хранит свои мысли при себе.

Сэмми тем временем подошла к книжному шкафу и достала две книги, держа их так, словно они были драгоценными сокровищами.

— Это для тебя, — сказала она, протягивая книги. — То, что должна знать каждая девочка.

Корделия отложила Барби на колени и взяла книги. Названия на обложках были для неё новыми и незнакомыми: «Своя комната» и «Миссис Дэллоуэй» Вирджинии Вулф.

Корделия была ведьмой.

Она сидела у окна, поглаживая края странного письма, которое тётя Петуния недавно передала ей. Солнечный свет, проникавший сквозь стекло, отбрасывал тёплые блики на её кудри. Корделия склонила голову, пытаясь осмыслить содержание письма. В душе у неё было странное чувство — смесь тревоги и надежды.

Корделия была ведьмой. Но не такой, как те карикатурные образы с морщинистыми лицами и бородавками на носу, с громкими зловещими хохотами, которые описывали в сказках. Её красота была хрупкой и утончённой, как у фарфоровой куклы, и многие, кто её знал, часто восхищались её внешностью. Золотистые ресницы подчёркивали её глубокие, задумчивые глаза, а кожа сияла естественным светом.

Но её взгляд был потускневшим — следы горечи и утраты были заметны, как тень, лежащая на её сердце. Её родители, оба выдающиеся маги, были жестоко убиты в ходе магической гражданской войны, которая потрясла мир колдовства до самых основ. Корделия сжала губы, пытаясь не поддаваться воспоминаниям.

— И как это повлияет на моё будущее? — спросила она, её голос звучал тихо, но уверенно.

Тётя Петуния, всегда строгая и собранная, сидела напротив, аккуратно расправив складки своего тёмного платья. Её холодные серые глаза скользнули по Корделии, как будто взвешивая каждое слово.

— Планы остаются прежними, — чётко ответила Петуния. — Твоя задача — выйти замуж за хорошего молодого человека из богатой магической семьи. Это твоё будущее, и его никто не изменит. Многие из этих магов обладают огромным состоянием и положением. Тебе нужно поймать одного из них.

Корделия кивнула, подавляя вздох.

— Да, тётя Петуния.

— Важно помнить, что ты дама, — продолжила Петуния, её голос был строг, как сталь. — Не солдат. Женщины созданы для того, чтобы держать дом в порядке, а не сражаться на поле боя. Найди хорошую партию и стань достойной женой. И тогда ты сможешь создать свою семью.

Семья. Это слово вызвало тёплую волну в груди Корделии. Она мечтала о семье, о доме, где царит тепло и любовь. Муж, который заботился бы о ней, защищал и оберегал её. А она, в свою очередь, подарит ему прекрасных детей, чтобы их дом был полон радости и смеха.

— Напишем ответ профессору Макгонагалл, — сказала тётя Петуния, мягче, чем обычно. — Она когда-то сопровождала Лили в её первую поездку в магический мир. Теперь пришла твоя очередь.

Уважаемая профессор Макгонагалл,Мне будет очень приятно пригласить Вас к нам домой, чтобы попросить Вашей помощи в организации моей поездки на Косой переулок для приобретения волшебной палочки, необходимых материалов и подходящей формы для моего обучения в Хогвартсе.С уважением, Корделия Э. Поттер.Минерва приехала на следующий день после получения письма от маленькой Корделии. Прошло много лет с тех пор, как она последний раз была в Тисовой улице, когда крошечную рыжеволосую девочку принёс Хагрид после той трагической ночи Хэллоуина.

Она глубоко вдохнула и нажала на дверной звонок. День был солнечным и немного тёплым.

Когда дверь открылась, Минерва едва не потеряла дар речи.

Невысокая девочка с рыжими волосами улыбнулась ей. Корделия Поттер была почти точной копией Эвфемии.

Те же рыжие завитки, тот же нос и щёки, как у ласточки.

Кроме её глаз. Это были красивые глаза Лили.

— Доброе утро, — сказала девочка, не теряя улыбки. — Вы, должно быть, профессор Макгонагалл.

— Так и есть, — ответила Минерва, восстанавливая дар речи. — Приятно познакомиться, мисс Поттер.

Корделия немного отступила от дверного косяка и с элегантным жестом пригласила её войти. С той же улыбкой она показала путь в гостиную, где женщина с тонкими чертами лица и светлыми волосами ожидала их.

Минерва быстро узнала её как сестру Лили. В последний раз она видела её на свадьбе Джеймса и Лили.

На кофейном столике в центре стояли три чашки чая с различными десертами, красиво украшенными в виде цветов.

— Хотите с мёдом или с сахаром, профессор Макгонагалл? — спросила миссис Дурсль.

— С сахаром, пожалуйста, — ответила Минерва. Она наблюдала за осанкой Корделии, которая была прямой и, казалось, хорошо владела этикетом, так как девочка аккуратно держала чашку.

— Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали, что меня ждёт в Хогвартсе, — попросила Корделия.

— Вас ждут семь лет магического обучения, — начала рассказывать Минерва. — В течение этих лет вам будут преподаваться все необходимые знания, которые должна иметь ведьма. Конечно, мисс Поттер, от вас ожидается, что вы будете соблюдать правила учреждения.

— Понимаю, — сказала Корделия, сделав глоток чая.

После чая и обсуждения списка материалов пришло время отправиться в Косой переулок. Минерва заметила, что волосы Корделии были распущены, и задумалась о соблюдении кодекса, существующего в магическом обществе (в особенности среди чистокровных и Новой крови).

— Я рекомендую вам, мисс Поттер, — сказала Минерва, привлекая внимание девочки, — чтобы вы убрали волосы.

— Почему? — спросила миссис Дурсль.

— Ведьмы обычно хранят магию в своих волосах, поэтому они всегда держат их в прическах или сеточках, — начала объяснять Минерва. — Кроме того, только муж ведьмы имеет право видеть её распущенные волосы.

Минерва с теплотой вспомнила своего покойного мужа и о том, как он часто расчесывал ей волосы по вечерам.

Минерва сделала себе заметку спросить у гоблинов о «отпечатке крови и магии» Поттеров, которая, вероятно, находится в семейных хранилищах.

Девочка кивнула и пошла в свою комнату, чтобы собрать волосы. Через несколько минут она вернулась с прической, собранной в корону из кос, украшенную лентой, которая гармонировала с её платьем цвета пастельного голубого.

Корделия Поттер была настоящим очарованием, если кто-то и спросил бы об этом.

— Готовы, мисс Поттер? — спросила Минерва.

— Полностью готова, — ответила Корделия.

* * *

«Дырявый котёл» не произвёл на Корделию впечатления, но вот Косой переулок — да.

Корделия ощутила, как магия струится сквозь её пальцы, когда она ступила в этот волшебный мир. Она держалась рядом с профессором Макгонагалл всё время.

Банк был впечатляющим и немного пугающим из-за существ, которые им управляли.

Профессор предъявила ключ, и один из гоблинов проводил их к хранилищу.

Корделия едва сдержала удивление, когда ей представили её семейное хранилище.

Горы золотых и серебряных монет были аккуратно сложены в ряды, настолько многочисленные, что она едва могла их сосчитать.

Такой же богатой, должно быть, чувствовала себя Эмма Вудхаус⁽¹⁾.

Профессор объяснила ей основы финансовой системы волшебного мира, и Корделия положила пригоршню галлеонов, сиклей и кнатов в свой кошелёк.

— У Поттеров нет украшений? — с интересом спросила Корделия.

— Украшения дам Поттеров, — объяснил гоблин. — Существуют различные драгоценности, которые на протяжении многих лет Лорды Поттеры заказывали для своих дам.

— А где они находятся? — спокойно спросила Корделия, не желая показаться заинтересованной в богатствах.

— Здесь же, но они будут переданы вам, когда вы достигнете совершеннолетия, — ответил гоблин, и Корделия сдержала раздражение.

Не могла поверить, что ей придётся ждать годы, чтобы получить доступ к своим украшениям!

— Однако есть несколько предметов, к которым вы можете получить доступ прямо сейчас, если захотите их увидеть, Леди Поттер, — добавил гоблин, улучшив настроение Корделии.

— Я буду рада увидеть эти предметы, — с улыбкой ответила Корделия.

В маленьком сундуке лежало пять украшений, от которых Корделия сразу же пришла в восторг.

Первое — жемчужное колье серого цвета с чёрным опалом в центре.

Второе — набор из четырёх шпилек в форме лилий с бриллиантами.

— Я помню эти шпильки, — сказала профессор. — Джеймс заказал их, чтобы Лили носила на своей свадьбе.

Корделия почувствовала ностальгию, узнав, что её отец заказал украшения для матери в день их свадьбы.

Третьим предметом был браслет из розового золота с рельефом в виде виноградной лозы.

Четвёртым — серьги из золота с маленькими рубинами (рубин был её камнем по месяцу рождения).

И последним, самым красивым на взгляд Корделии, была сеточка для волос из чёрного золота с серебряными вкраплениями.

Корделия без сомнений взяла шкатулку с украшениями, чтобы утешить себя в ожидании остальных драгоценностей, которые ей принадлежали.

После визита в «Гринготтс» они отправились за книгами из списка, и по совету профессора Макгонагалл Корделия купила также книги, объясняющие магическое общество, этикет и традиции — всё необходимое для того, чтобы блистать в высшем обществе.

Следующей остановкой был магазин мадам Малкин, уютное место, где воздух был наполнен ароматом новых тканей и легким запахом лаванды. Корделия, едва переступив порог, с лёгким удивлением огляделась вокруг. Тёплые оттенки кремового и золота на стенах создавали атмосферу уюта, а витрины переливались шелковыми мантиями и накидками, которые выглядели как произведения искусства. Её взгляд с жадным любопытством скользил по развешанным нарядам. Особенно её привлекли длинные плащи из шёлка цвета закатного неба и тюлевые ткани, напоминавшие волшебные облака.

Корделия осторожно провела рукой по этим тканям, наслаждаясь их мягкостью и ощущением лёгкой прохлады. Мадам Малкин, приветствуя её с вежливой улыбкой, заметила:

— Вы, наверное, новая ученица Хогвартса? Уверена, школьная форма подойдёт вам идеально. Но, конечно, если вам понадобится что-то особенное, не стесняйтесь обращаться ко мне.

Корделия поблагодарила её с улыбкой, но решила, что пока ограничится школьной формой, хотя её мысль задержалась на тёмно-зелёной мантии с золотыми вышивками, которая привлекла её внимание. Ей не терпелось узнать, какие ещё возможности мир магии предлагает в плане одежды, и теперь она знала, куда можно будет вернуться, чтобы заказать наряды для особых случаев.

Однако посещение лавки Олливандера оказалось самым неприятным за день. Едва они вошли в полутёмное помещение с высоким потолком и бесконечными рядами узких коробочек, Корделия ощутила нечто странное. Влажный запах древесной пыли витал в воздухе, и время казалось остановилось в этом заброшенном месте. Мистер Олливандер, появившись словно из ниоткуда, смотрел на неё с проницательным взглядом, словно видел её насквозь. Его манера говорить была замедленной, чуть загадочной, что только усиливало тревогу.

Когда он заговорил о палочках её родителей, и отметив, что ее палочка была сестрой палочки Тёмного Лорда, Корделия побледнела. Её сердце замерло, а в ушах зазвенел эхом голос старика. Она почти не слышала дальнейших слов Олливандера — только неясные обрывки фраз о древних деревьях, волшебных сердцевинах и их уникальных свойствах. Всё, что она могла думать, — это о том, что убийца её родителей и она обладали магией, исходящей из одного и того же источника.

Однако день завершился на более приятной ноте. Профессор Макгонагалл, видя состояние Корделии, отвела её в угол Косого переулка, где в небольшом магазинчике они встретили маленькую белоснежную сову. Её оперение было чистым, словно снег, а глаза светились яркими золотыми искорками. Сова казалась невероятно умной и спокойной, наблюдая за Корделией с интересом.

Корделия осторожно взяла сову на руку, чувствуя лёгкость её веса и тепло от её крошечных лапок. Подарок оказался настоящим утешением после всех тревог этого дня. Сова внимательно посмотрела на Корделию, словно подтверждая, что она готова сопровождать её в новых приключениях.

Теперь остаток лета Корделия решила посвятить не только чтению книг о магическом мире, но и изучению его традиций и правил. Она хотела узнать больше о волшебном этикете и обычаев, чтобы, когда придёт время, она могла не просто быть студенткой Хогвартса, но блистать в обществе, представляя своё великое имя с гордостью и изяществом.

1) вымышленный персонаж, заглавная героиня романа британской писательницы Джейн Остин «Эмма» (1815),

Вернуться к тексту

Оставшиеся летние дни были полностью заняты у Корделии.

Между домашними обязанностями и чтением базовых материалов для поступления в Хогвартс у Корделии почти не оставалось времени поиграть с Барби, которые ей подарила Сэмми Смит.

«Магическое общество и как в нём вписаться» — стала её любимой книгой, купленной на Косом переулке.

Тема норм, которым должна следовать юная леди, привлекла её внимание больше всего.

Этот раздел был отмечен стикерами и выделен блестящими ручками. (Корделия обратилась в Гринготтс с просьбой перевести десять галлеонов в маггловские деньги, и на эти деньги купила себе некоторые вещи.)

Во-первых, Корделия была не так уж далека от понимания этикета. У неё была хорошая осанка, и в тишине своей комнаты она могла практиковать церемониальные реверансы, достойные дамы из важного рода.

Во-вторых, она узнала о важности волос ведьмы. Согласно прочитанному, магия ведьмы сосредотачивается в её волосах. Чтобы ослабить ведьму, следовало бы отрезать ей волосы, и, конечно, это считалось преступлением. За это был гарантирован тюремный срок.

Во время её визита на Косой переулок ей вручили золотую расческу с рельефными изображениями мотыльков, которая принадлежала семье Херондейл (семье её бабушки Эвфемии). Корделия могла чувствовать, как магия вибрирует через её пальцы, когда по вечерам она тщательно расчёсывала свои волосы и шептала молитвы Матери Магии.

Эти молитвы были взяты из небольшой книги о традициях. Оказалось, что молодые ведьмы часто просили благословений у Матери Магии, пока накапливали магию в своих волосах.

Мать Магия, позволь мне, когда я вырасту, стать красивой женщиной.

Мать Магия, даруй мне мудрость.

Мать Магия, веди меня к любви.

Мать Магия, даруй мне счастье.

Распущенные волосы считались табу для магических дам. Поэтому, когда девочке исполнялось десять или одиннадцать лет, она начинала носить волосы собранными.

Корделия с любовью создала альбом, в который аккуратно вклеивала вырезки из журналов, демонстрирующие изысканные причёски. Каждая страница была тщательно оформлена: завитки прядей, ниспадающие локоны, строгие и элегантные укладки — всё это вдохновляло её на творческие эксперименты. Одни причёски были простыми и аккуратными, идеальными для повседневной жизни, другие — сложными и торжественными, подходящими для особых случаев.

Часть своего времени Корделия посвящала тренировкам в искусстве создания причёсок. Она часами заплетала тугие косы, пробуя разные стили — от традиционных французских кос до замысловатых венков, которые казались произведениями искусства. Порой она использовала красивые ленты и бантики, придавая своим творениям дополнительную изящность. В её арсенале было множество аксессуаров: прозрачные заколки, которые, казалось, держали волосы магическим образом, броши с нежными цветами и изящными бабочками, напоминающие лёгкость летнего ветерка.

Корделия пошла ещё дальше и приобрела специальные «бублики» для создания объёма, с которыми даже простые причёски становились настоящими шедеврами. Она гордилась тем, как могла преобразить даже самые непослушные волосы, превращая их в идеальные локоны или гладкие укладки. Ее альбом с причёсками стал её вдохновением и дневником в мире красоты и магии.

В-третьих, юные леди и дамы носили перчатки всё время (кроме как в уединении дома или в присутствии мужа и детей), поэтому Корделия снова потратила несколько фунтов на покупку множества кружевных перчаток (чёрные, серые, белые и разных цветов) или сшила их из старых платьев и юбок, которые ей уже не подходили, но ткань была красивой.

В последнюю ночь августа Корделия с большой осторожностью упаковала все свои вещи. Она оставила одежду, которую наденет на следующий день. Покормила свою прекрасную сову Хедвиг и вновь произнесла молитвы Матери Магии, пока расчёсывала свои волосы.

О, Мать Магия, веди меня к моей судьбе.

* * *

Первое сентября наступило, и Корделия, полная волнения, не могла усидеть на месте. Это утро было особенным, наполненным предвкушением нового этапа её жизни. Приняв ванну, она тщательно умылась, чувствуя, как тёплая вода успокаивает её нервы. Потом, стоя перед зеркалом, она начала собираться, стараясь сделать каждую деталь идеальной.

В то утро тётя Петуния взяла на себя все хлопоты по завтраку, давая Корделии больше времени для подготовки. На кухне разносились ароматы свежих тостов и тёплого чая, создавая уютную атмосферу.

Наряд Корделии был продуман до мелочей. Простая белая блузка с длинными рукавами и аккуратным кружевным воротничком придавала её образу чистоту и элегантность. Бутылочно-зелёная юбка, опускающаяся на шесть пальцев ниже колен, мягко подчёркивала её фигуру, а пояс с серебряной круглой пряжкой добавлял изысканности и завершённости. Этот оттенок зелёного напоминал густые леса и добавлял нотку спокойствия в её образ.

Туфли на низком каблуке не только гармонировали с нарядом, но и помогали Корделии держать осанку — она старалась всегда выглядеть уверенно и благородно. Внимательно подойдя к причёске, она собрала волосы в аккуратную косу, которую затем закрутила сзади и закрепила невидимыми заколками. Несколько тонких прядей, намеренно оставленных по бокам, обрамляли её лицо, добавляя образу романтичной мягкости. Перед тем как спуститься, она слегка ущипнула щеки, чтобы придать им естественный румянец, завершив последние штрихи.

— Сегодня мы должны произвести хорошее первое впечатление, — тихо проговорила она себе, прежде чем спрятать свои белые кружевные перчатки в маленькую сумочку, висевшую у нее на плече. Эта деталь придавала её образу лёгкую винтажную элегантность.

Когда она спустилась вниз, тётя Петуния взглянула на неё с одобрением. Её строгие черты смягчились, и в глазах мелькнула гордость за молодую девушку, которая предстала перед ней столь собранной и утончённой.

— Ты выглядишь прекрасно, Корделия, — сухо, но искренне сказала Петуния, махнув рукой в сторону стола. — Завтрак готов.

Как всегда, завтрак прошёл в тишине. Звук столовых приборов, звенящий в воздухе, был единственным, что нарушало спокойствие этого утра. Корделия, почти не касаясь еды, лишь изредка поднимала взгляд на тётю Петунию, сидящую напротив, и старалась сосредоточиться на своих мыслях. Тревога и волнение, постепенно накатывающие на неё, казалось, были видны в каждой мелочи — в том, как её пальцы нервно теребили салфетку, или в том, как она неосознанно выпрямлялась каждый раз, когда смотрела на часы.

Когда завтрак подошёл к концу, Дадли, который обычно проявлял мало участия в её жизни, любезно спустил её тяжёлый сундук к двери. Корделия молча благодарно кивнула ему, когда увидела, как он с лёгкостью справляется с тяжестью багажа. У входа уже стояло такси, двигатель которого мягко урчал в ожидании, готовое отвезти её и тётю Петунию на вокзал Кингс-Кросс.

Таксист, удивлённо посмотрев на клетку с совой, не проронил ни слова. Корделия лишь тихо улыбнулась в ответ, почувствовав лёгкий укол смущения, но быстро успокоилась, когда увидела, как тётя Петуния, сидя рядом, сосредоточенно смотрит в окно. Весь путь до вокзала прошёл в привычном молчании — тётя Петуния словно погрузилась в свои мысли, а Корделия нервно теребила маленькую сумочку на коленях. Внутри лежали её самые дорогие вещи: белые кружевные перчатки, которые она собиралась надеть на платформе; книга «Своя комната», подаренная Сэмми, как напоминание о том, что нужно всегда находить время для себя и своего творчества; и небольшой набор зеркала и расчёски, сделанный из прозрачной смолы, внутри которой были заключены крошечные цветы — подарок от Дадли на её день рождения, столь редкий жест внимания с его стороны. Вишнёвый бальзам для губ, её единственная косметика, добавлял ощущение сладкого спокойствия каждый раз, когда она касалась им губ.

Когда они прибыли на вокзал Кингс-Кросс, Корделия ощутила, как её сердце начало биться быстрее. Она старалась не подавать виду, но внутри царила буря — от волнения, страха перед неизвестностью и предвкушения. Держа билет в правой руке, она надела кружевные перчатки и начала толкать тележку между платформами 9 и 10. В этот момент всё казалось нереальным.

— Настал момент, — неожиданно раздался голос тёти Петунии. Корделия остановилась и почувствовала, как рука тёти мягко легла ей на плечо. Она обернулась и увидела, как тётя снимает с шеи своё жемчужное ожерелье, которое та носила с тех пор, как Корделия себя помнила. Эти жемчужины всегда были частью образа тёти Петунии — хрупкие, сияющие и всегда идеальные.

Тётя Петуния осторожно надела ожерелье на шею Корделии, и её руки немного дрожали, когда она застёгивала замок. Корделия почувствовала тепло жемчужин на своей коже и невольное волнение от такого важного момента.

— Это ожерелье было свадебным подарком, который мой отец преподнёс моей матери, — тихо начала тётя Петуния, аккуратно заворачивая выбившиеся пряди волос Корделии за уши. — Оно стало моим, когда я обручилась, а теперь я хочу, чтобы оно было твоим. Чтобы у тебя было что-то от семьи Эванс.

Голос тёти был ровным, но в нём звучали нотки воспоминаний и привязанности, что для Петунии было редкостью. Корделия замерла от неожиданного подарка, не зная, что сказать. Она знала, что ожерелье имело глубокий семейный смысл, и это значило для неё больше, чем любые слова.

— Спасибо, тётя Петуния, — произнесла Корделия с чувством, коснувшись жемчужин. — Я обещаю, что буду беречь его.

Тётя Петуния тихо кивнула, глядя на неё с мягким, но едва заметным выражением гордости.

— Пора прощаться, — сказала тётя, слегка нахмурив брови, но неожиданно наклонилась и поцеловала Корделию в лоб. — Увидимся летом.

— До лета, — улыбнулась Корделия, чувствуя, как её сердце дрожит от смеси эмоций.

* * *

Корделия смотрела из своего купе, как родители нежно прощались со своими детьми, и её сердце сжалось от зависти.

Поцелуй в лоб, который тётя Петуния ей дала, был тёплым, но не таким, как те утешительные объятия, свидетелем которых она была.

Слёзы потекли по румяным щекам Корделии, когда она представляла себе, как её родители прощаются с ней в объятиях и с ободряющими словами.

Быстро смахнув слёзы с лица, она выпрямилась.

Она достала ручное зеркало, чтобы убедиться, что следов её тихого плача не осталось.

Рядом с ней в клетке спала Хедвиг.

— Прости? — Корделия подняла взгляд на девушку в дверном проёме. — Это купе занято?

— «Она из маггловской семьи», — подумала Корделия, заметив джинсы, коричневый свитер и простые туфли. Волосы девушки были распущены, и её кудрявые каштановые пряди казались взъерошенным облаком, а на руках не было перчаток.

— Нет, ты можешь присоединиться, если хочешь, — ответила Корделия, указав на свободное место напротив неё.

— Спасибо! — улыбнулась девушка, и Корделия заметила, что у неё были выдающиеся зубы, как у кролика. Бедняжка, ей явно предстоит носить брекеты. Девушка села напротив и протянула руку: — Гермиона Грейнджер.

— Леди Корделия Поттер, — ответила Корделия, приняв рукопожатие. Гермиона удивлённо распахнула глаза.

— Я читала о тебе! — её высокий голос разбудил Хедвигу.

— Я знаю, но это тема, о которой я не хотела бы говорить.

— Понимаю, — извиняющимся тоном ответила Гермиона.

В купе воцарилось молчание, пока Гермиона снова не задала вопрос.

— Почему ты носишь перчатки?

— Это часть протокола.

— Протокола?

— Разве ты не читала книгу о светском этикете? — приподняла бровь Корделия.

Гермиона покачала головой, и её кудри ещё больше растрепались.

— Это протокол, которому следуют многие девушки из магических семей, — объяснила Корделия.

— Ну, мои родители магглы, — пожала плечами Гермиона, — так что мне не о чем беспокоиться.

— Значит, ты не хочешь вписаться в магический мир? — подняла бровь Корделия.

— Конечно, хочу! — решительно ответила Гермиона.

— Ты слышала о Новой Крови? — продолжила расспросы Корделия, и Гермиона снова покачала головой. — Ну, это те, кто родился от магглов, но следуют воле Матери Магии. И она вознаграждает их, превращая в маяк для нового магического наследия, оставляя их маггловское прошлое позади.

— Мне придётся отказаться от своих родителей?

— Только если ты этого захочешь, — Корделия посмотрела Гермионе в глаза и увидела в них решимость. — Позволь мне рассказать тебе, как появились Новая Кровь, — её голос был мягок, но в нём звучала странная смесь уважения и волнения.

— Говорят, что Салазар Слизерин, задолго до того, как присоединился к другим основателям, спас ведьму, которую чуть не продали в гарем на Ближнем Востоке, — начала она, голос её был пропитан уважением и некой грустью, словно она рассказывала давнюю балладу.

В этот момент её глаза засияли, как будто она видела перед собой тот образ, который однажды захватил её воображение. Ведьма, скрывающая свою магию от страха перед маггловским миром, подвергшаяся предательству своих же родителей, которые продали её пиратам. Молодая девушка, потерянная в море, напуганная и беспомощная, обречённая на тёмное будущее.

— Но Салазар спас её, — продолжала Корделия, её голос стал чуть мягче, будто в словах проявилась нежность и тепло. — Он не просто увидел в ней силу, он показал ей, что магия — это не проклятие, а дар. И она последовала за ним, отдавшись воле Матери Магии.

Корделия рассказывала, как ведьма, отринув страх и сомнения, нашла свою силу в самой себе, как в её руках появился гребень, золотой и кроваво-красный, символ нового начала, новой жизни, где не было места прошлым страхам. Корделия словно видела, как эта девушка, некогда слабая и потерянная, превратилась в женщину, уверенную в себе, и как, оставив маггловское прошлое позади, она вышла замуж за лорда Слизерина, став его равной.

— Это же самая очаровательная история любви на свете, правда? — закончила Корделия, мечтательно улыбаясь и касаясь своей щеки рукой в кружевной перчатке. Её голос дрожал от легкого восторга, будто она сама была участницей той давней истории.

Корделия вспомнила, как в первый раз прочла эту легенду. Её охватило волшебное ощущение — мысль о Салазаре Слизерине, не просто основателе Хогвартса, а рыцаре в сверкающих доспехах, который спасает невинную девушку от ужасной судьбы, поразила её воображение. В её голове Салазар превратился в героя, которого окружает мистический свет, а его жестокая слава уходила в тень за его благородными поступками.

— Да, — кивнула Гермиона. — А ты думаешь, что я тоже могла бы стать одной из Новой Крови?

— Конечно. Я вижу, как решимость плещется в твоих глазах, — улыбнулась Корделия. — Как Леди из дома Поттеров, я буду твоей поддержкой на этом пути.

— Большое спасибо, Корделия.

— Не за что, — ответила Корделия, доставая гребень из своей сумки. — Теперь надо найти немного воды. Я не могу позволить, чтобы ты ходила с волосами, похожими на взбешённое облако.

Корделия с гордостью наблюдала за волосами Гермионы, быстро скользя взглядом по густым прядям. Каштановые волосы Гермионы были упрямыми и непослушными, но Корделия любила вызовы. С помощью небольшого количества воды она с ловкостью заплела волосы в две аккуратные голландские косы, которые аккуратно лежали на шее.

— Кажется, они слишком тугие, — пожаловалась Гермиона, слегка поморщившись и попыталась потянуть одну из кос.

— Тише, — сказала Корделия, легонько стукнув её по руке гребнем. — Не порти моё произведение искусства.

Гермиона сморщила нос, но промолчала, зная, что сопротивление бесполезно. Корделия была перфекционисткой, особенно когда дело касалось внешнего вида. Поделившись мыслями о возможных средствах для улучшения состояния волос Гермионы, Корделия стала обдумывать использование специальных зелий и трав для увлажнения и укрепления. Она отметила, что текстура волос девочки была сухой и ломкой, а кончики выглядели секущимися. Всё это требовало особого ухода, и Корделия с удовольствием возьмётся за этот проект.

После их короткой беседы, сопровождавшейся несколькими сладостями из тележки с лакомствами, Корделия держала ситуацию под контролем. Она, как всегда, следила за тем, сколько сахара они употребляли, стремясь сохранить грацию и здоровье. Гермиона же, по привычке, старалась избегать сладостей, хотя ей было трудно удержаться от разнообразия магических угощений.

Когда поезд начал замедлять ход, и стало ясно, что они приближаются к станции, девушки в купе собрались переодеться. Слегка замявшись, они повернулись спинами друг к другу и задернули шторы для уединения. Корделия надела свою школьную форму. Переодевшись, она внимательно проверила, чтобы всё было на своих местах: никаких выбившихся прядей, никаких следов спешки.

Сложив перчатки и положив их в свою небольшую, но изысканную сумочку, Корделия бросила последний взгляд на свой багаж и убедилась, что её фамильная печать крепко закреплена на чемодане.

Когда они вышли из купе, на станции их встретил высокий мужчина. У него была густая, растрепанная борода, а лицо скрывали глубокие морщины, намекающие на годы, проведенные в дикой природе. Его плащ был покрыт брызгами грязи, а глаза сверкали весельем. Он громко засмеялся, увидев прибывших студентов, его смех разнесся эхом по станции.

— Не более пяти человек в лодку! — прокричал лесничий.

Корделия взяла Гермиону под руку, направляясь к лодке, где сидел мальчик с круглыми щеками и светлыми, как кукуруза, волосами, обеспокоенно оглядываясь по сторонам.

— Можно сесть в эту лодку? — спросила Гермиона.

— А… да… конечно, — ответил мальчик, протягивая им руку, чтобы помочь подняться в лодку.

Сначала забралась Гермиона, затем Корделия. Рыжеволосая девочка улыбнулась: по крайней мере, некоторые мальчики вели себя как джентльмены, в отличие от друзей Дадли.

— Гермиона Грейнджер, приятно познакомиться, — сказала Гермиона, протянув руку. Корделия мысленно отметила, что надо будет научить её, как правильно здороваться.

— Невилл Лонгботтом, — ответил мальчик, пожав руку Гермионы.

— Приятно познакомиться, Наследник Лонгботтом, — вежливо сказала Корделия, наклонив голову, вспомнив уроки этикета. Мальчик внимательно посмотрел ей в лицо и заметил шрам, который Корделия мечтала скрыть с помощью макияжа.

Этот дурацкий шрам в форме молнии портил её лицо.

— Приятно познакомиться, леди Поттер, — мальчик повторил её действие. Гермиона озадаченно моргнула, не понимая, что происходит.

Поездка на лодке оказалась захватывающей: ночное небо было усыпано яркими звёздами. Сердце Корделии бешено стучало, а магия словно искрилась в её пальцах. Замок создавал ощущение дома.

Гермиона наклонилась к борту лодки и опустила руку в холодную воду озера, в то время как Наследник Лонгботтом нервно ерзал на месте.

Когда они достигли другого берега, полувеликан по имени Хагрид протянул Невиллу его пропавшую жабу.

* * *

Профессор МакГонагалл появилась, и Корделия нежно улыбнулась, когда строгая профессорша задержала на ней взгляд на полминуты.

Корделия знала, что должна быть в хороших отношениях с учителями. Они были теми, кто вымостит ей дорогу к достижению её целей. Оставалось дождаться начала занятий и проанализировать каждого учителя, чтобы понять, кого стоит очаровать, чтобы они хорошо отзывались о ней.

Хорошие оценки, аккуратные конспекты и очаровательные улыбки должны были помочь.

Она распахнула дверь. Каменные стены были освещены яркими факелами, как в Гринготтсе, потолок был настолько высок, что его не было видно, а великолепная мраморная лестница вела на верхние этажи.

Они последовали за профессором МакГонагалл по отмеченной на каменном полу дорожке. Корделия слышала шум сотен голосов, доносившийся из прохода справа (вероятно, там находилась остальная школа), но профессор МакГонагалл повела первокурсников в небольшую пустую комнату вдали от вестибюля. Там они собрались, стоя ближе друг к другу, чем привыкли, нервно оглядываясь вокруг.

Профессор повела их в коридор, где стояли четыре длинных стола, уже заполненные учениками. Корделия выпрямила спину и подняла подбородок, вспомнив слова тети Петунии о правильной осанке.

Профессор МакГонагалл тихо поставила четырёхногий табурет перед первокурсниками. На табурете лежала заштопанная, потертая и очень грязная шляпа.

Тётя Петуния не пустила бы её даже на порог.

Несколько секунд стояла абсолютная тишина. Затем шляпа зашевелилась. Щель около края шляпы распахнулась, как рот, и шляпа начала петь. Было странно слышать, как поёт шляпа, но к концу песни Корделия почувствовала себя спокойнее — ей нужно было просто надеть эту шляпу на голову, и всё.

— Убью Фреда, — услышала она шёпот очень веснушчатого рыжего мальчика.

Профессор МакГонагалл подошла вперёд с большим свитком пергамента.

— Когда вас вызовут, вы должны будете надеть шляпу и сесть на табурет, чтобы вас распределили, — сказала она. — Эбботт, Ханна!

Эбботт, Боунс и Финч-Флетчли пошли в Пуффендуй, Бут и Броклхерст — в Когтевран, Браун и Финниган — в Гриффиндор. После того как Грегори Гойла отправили в Слизерин, профессор МакГонагалл вызвала Гермиону.

Корделия сжала руку девочки и тепло улыбнулась ей. Гермиона ответила ей улыбкой, прежде чем подняться на сцену с высоко поднятой головой и надетой шляпой.

— Слизерин! — закричала шляпа. Гермиона сняла её и, нервно теребя рукава, спустилась со сцены.

Когда вызвали Невилла Лонгботтома, он споткнулся о табурет. Корделия прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться, но заметила, как мальчик с платиновыми волосами сделал это, и нахмурилась. Шляпа долго не могла принять решение. Наконец она выкрикнула: «Гриффиндор!», и Невилл побежал прочь, всё ещё с шляпой на голове, которую ему пришлось вернуть под общий смех.

Когда прозвучала фамилия Малфой, платиновый мальчик шагнул вперёд, и шляпа едва коснулась его головы, как тут же закричала: «Слизерин!»

— Поттер, Корделия, — вызвала профессор. Корделия выпрямила плечи и сложила руки перед собой, когда шёпот вокруг неё усилился.

Она почувствовала, как ткань шляпы опустилась на её волосы.

— Мм, — прошептал голосок ей на ухо, — сложно, очень сложно. Смелость есть, вижу это. Есть талант, о да, и огромное желание доказать себе что-то, чувствую сильные амбиции, это очень интересно… Итак, куда же тебя определить?

— Определи меня в дом, где я смогу достичь своей цели, — потребовала она от шляпы.

— Удачи, Леди Поттер, — сказала шляпа перед тем, как выкрикнуть: — Слизерин!

Корделия сняла шляпу и заметила, что в зале воцарилась тишина. На лицах было недоумение и даже ужас. Боже всемогущий, казалось, будто кто-то пнул щенка.

Она посмотрела на Гермиону, и та зааплодировала, что, казалось, вывело всех из оцепенения. Стол зелёных и серебряных начал громко аплодировать. Корделия с высоко поднятой головой направилась к Гермионе.

Когда она села, Гермиона под столом взяла её за руку и улыбнулась.

Распределение продолжалось. Корделия оглядела всех вокруг. Многие с любопытством изучали её, и она тоже начала анализировать их. Наследники великих магических домов сидели за столами, и если Корделии повезёт, здесь может оказаться подходящий жених.

* * *

Гермиона чувствовала себя кроликом, которого наблюдали стая лис, готовых наброситься. Взгляды множества детей заставили её вжаться в сиденье, она заметила, что многие из них походили на Корделию — дети из древних магических семей, девочки с красиво уложенными волосами в завитках или косах.

После странной речи директора, где он упомянул запрет на посещение коридора на третьем этаже, к Гермионе обратилась девочка с чёрными прямыми волосами, украшенными симпатичными золотыми заколками.

— Значит, Грейнджер, — сказала она, произнося последние слова с оттенком превосходства, — твои родители магглы?

— Да, — ответила Гермиона, решив не позволять себя запугивать. Слова Корделии о «новой крови» эхом отдавались у неё в голове. Она собиралась стать частью этого мира.

Во имя Матери Магии, она это сделает.

— Чем занимаются твои родители, Гермиона? — спросила Корделия с интересом. Они ещё не говорили о личной жизни, только о базовых нормах этикета.

— Мои родители хирурги, — ответила Гермиона. — Отец — нейрохирург, а мама — хирург травматолог в больнице.

Гермиона нахмурилась. Было иронично, что они проводили больше времени с чужими детьми, чем с собственной дочерью.

— И что это такое? — спросил Малфой.

— Они лечат людей, — тут же ответила Корделия. — Наследник Малфой, верно?

— Так точно, леди Поттер, — подтвердил мальчик. — Удивительно, что магглорожденную выбрали в Слизерин, — добавил он с насмешкой.

— Когда у меня есть цель, я цепляюсь за неё, наследник Малфой, — уверенно ответила Гермиона.

— Должно быть, это был сюрприз для твоих родителей, когда пришло письмо, мисс Грейнджер, — сказала блондинка с красивыми голубыми глазами и косой, ниспадающей на плечо.

— Большой сюрприз, — ответила Гермиона. — Но они смирились с тем, что я ведьма. Однако их ожидания относительно меня остались прежними.

— Ожидания? — спросил мальчик с тёмной кожей и глазами лавандового цвета.

— Мои родители — хирурги во втором поколении, мои бабушка и дедушка тоже были хирургами, — объяснила Гермиона. Было очевидно, что её родители хотели, чтобы она в будущем тоже стала хирургом. — Так что ожидалось, что я буду учиться медицине в университете, но теперь, видимо, они ожидают, что я стану целительницей.

— Я считаю, это благородная профессия, — вмешалась Корделия. — Искусство исцеления — это путь для самых подготовленных.

Остаток ужина прошёл в тишине, пока не настало время отправляться в спальни. К её счастью, соседками Гермионы оказались Корделия, блондинка по фамилии Гринграсс, брюнетка по фамилии Паркинсон и шатенка по фамилии Дэвис.

Гермиона закрыла шторы своей кровати, уже переодевшись в пижаму, и начала расплетать косы.

Она докажет, что у неё есть место в этом мире. Она станет новой кровью.

На следующее утро Корделия проснулась с куклой Барби-невестой на своей груди. В уединении за шторами своей кровати она аккуратно расчесывала кукле волосы. Это была единственная игрушка, которую она привезла с собой в Хогвартс, чтобы составить ей компанию.

Когда она окончательно проснулась, Корделия переоделась в свою школьную форму и заплела волосы в косу «рыбий хвост».

— О, — сказала Гермиона, расчесывая свои растрепанные волосы, уже облачённая в школьную форму, — это же Мидж из свадебного набора 90-го года!

— Что? — удивленно повернула голову Пэнси. Корделия прижала куклу к груди.

— Это кукла из коллекции Барби, — ответила Гермиона так, словно это было самое очевидное в мире.

— Барби? — теперь была озадачена Дафна.

— Вы что, не знаете про Барби? — спросила Корделия, глядя на Пэнси и Дафну, которые обе покачали головой. Корделия удивленно подняла брови. — Барби! Самая известная кукла в истории!

— Многие семьи заказывают куклы у мастеров, — заметила Дафна. — Отец на мой шестой день рождения заказал изготовить точную копию нашего дома с миниатюрными деталями.

— Это звучит восхитительно! — глаза Корделии загорелись. Она всегда мечтала о доме для кукол, но такие вещи были очень дорогими и не поместились бы в её маленькую комнату.

Гермиона уже заплела себе французскую косу. Четверо девушек вышли из спальни и отправились в Большой зал на завтрак.

Сев за стол, Корделия достала из своей сумки несколько ярких ручек и два листа бумаги формата A4.

«Дорогая тётя Петунья,

Хотела бы сообщить вам, что я благополучно прибыла в Хогвартс и была распределена в один из домов.

Кажется, я быстро нашла трёх подруг. Одна из них — дочь двух хирургов, жаль, что у неё нет брата-волшебника, который, без сомнения, был бы отличной партией и заслужил бы ваше одобрение.

Надеюсь, у вас дома все здоровы.

С любовью,

Корделия»

Корделия аккуратно сложила письмо. Её белая сова, Хедвиг, сидела рядом, глядя на неё своими большими жёлтыми глазами.

— Отнеси это письмо домой и отдай тёте Петунье, — сказала она, поглаживая сову по голове.

Сова издала крик и взмыла в воздух, держа письмо в когтях. Корделия убрала свои ручки обратно в школьную сумку.

Тем временем Гермиона продолжала рассказывать о Барби и о том, почему она была настолько популярна, а Дафна и Пэнси внимательно её слушали.

— Значит, у неё так много профессий? — спросила Пэнси. — И люди их коллекционируют?

— Да, иногда выпускают две версии одной и той же куклы, — объясняла Гермиона, помешивая молоко с сахаром. — Более дешёвая версия обычно предназначена для маленьких девочек, а более дорогие версии, с лучшими аксессуарами и одеждой, больше подходят для коллекционеров.

— Я слышала, что самые старые куклы стоят дороже всего, — добавила Корделия. В этот момент над их головами пролетела серая сова, оставив легкий ветерок.

* * *

Тео отложил тост в сторону, когда его серая сова Кронос оставила перед ним конверт и тут же улетела обратно в Домвелл Хаус, дом семьи Нотт уже более двух веков.

Спокойно вскрыв письмо от дедушки, Тео прочитал:

«Я доволен, что тебя выбрали в Слизерин. Твои родители гордились бы тобой.

Т. А. Нотт.»

Тео тяжело вздохнул и убрал письмо в свою мантию, продолжив завтрак.

— Что пишет твой дед? — спросил Блейз, сидящий рядом. Напротив него Драко убирал своё собственное письмо.

— Он доволен, что я в Слизерине, — ответил Тео.

— Для этого нас и воспитывали, — серьёзно сказал Драко. — И что думаете о вчерашнем сюрпризе?

— О том, что Леди Поттер в Слизерине? — переспросил Блейз. — Или о грязнокровке в Слизерине?

— Обе новости удивляют, — признал Тео. — Родители Леди Поттер были гриффиндорцами, так что было естественно ожидать, что её отправят в Гриффиндор. А что касается Грейнджер, то её словно ягнёнка бросили в логово змей.

Трое юношей бросили взгляд на группу девочек. Грейнджер что-то говорила Пэнси и Дафне, которые внимательно её слушали. Леди Поттер подняла чашку чая к губам.

Солнечный свет, падающий на Леди Поттер, придавал её рыжим волосам лёгкий оранжевый оттенок. Тео быстро отвёл взгляд, чувствуя, как его щеки начинают гореть.

— Напишу письмо матери, — сказал Драко. — Она годами пыталась наладить контакт с Леди Поттер.

— Леди Малфой хочет взять её под опеку? — удивлённо спросил Блейз.

— Мама считает, что раз Леди Поттер — Блэк, именно ей следовало бы заботиться о её воспитании, — объяснил Драко. — В конце концов, ей достанутся места в Визенгамоте от Блэков, так как единственный Блэк, у кого ещё есть права на эти места, в тюрьме. И он назначил свою крестницу наследницей.

— Ох, бедняжка Леди Поттер будет объектом охоты для многих дам, — усмехнулся Блейз.

— Пусть охота начнётся, — сказал Тео, глядя, как юная ведьма пьёт свой чай.

* * *

Первым уроком дня была Гербология, которую они делили с Когтевраном. Всё прошло спокойно, без каких-либо происшествий. Профессор, женщина с доброй улыбкой, выглядела так, словно любила печь пирожки и с удовольствием выслушивала чужие проблемы. Дафна Гринграсс упомянула, что она является деканом Пуффендуя.

Корделия обнаружила, что неплохо справляется с этим предметом — она всегда помогала тёте Петунии ухаживать за садом, так что была привычна к земле и аромату растений.

Следующим уроком были Заклинания под руководством профессора Флитвика. Это был крошечный волшебник, которому приходилось становиться на несколько книг, чтобы заглянуть за свой стол. Когда на первом уроке он зачитывал список студентов и дошёл до имени Корделии, он взвизгнул от радости и тут же пропал из виду за своим столом.

Профессор МакГонагалл вела уроки Трансфигурации, и, как предполагала Корделия, оказалась строгой женщиной. Она сразу же заговорила, как только все сели на свои места.

— Трансфигурация — это одна из самых сложных и опасных магий, которую вы изучите в Хогвартсе, — сказала она. — Любой, кто будет терять время на моём уроке, будет вынужден покинуть класс и не сможет вернуться. Вы предупреждены.

Затем они начали работать с деревянными спичками. Профессор МакГонагалл продемонстрировала, как можно превратить стол в свинью и обратно, но стало ясно, что им понадобится много времени, чтобы достичь такого уровня.

К концу урока Корделии удалось сделать свою спичку серебристой и чуть тоньше. Теодор Нотт, высокий, худой парень с каштановыми волосами, смог придать своей спичке форму иголки, но она оказалась слишком широкой.

Профессор МакГонагалл указала на Корделию и Наследника Нотта, сказав, что им нужно поработать над деталями, и наградила их пятью баллами за прогресс, чем Корделия была очень довольна.

Единственным уроком, который вызывал у неё усталость и головокружение, была Защита от тёмных искусств. Она заканчивала его измотанной, с головной болью, которая мешала ей сосредоточиться.

* * *

Корделия была готова. Сегодня её ожидал первый урок зельеварения — два часа с Гриффиндором.

Она знала от старшекурсников, что профессор Снейп — очень строгий человек, поэтому, как и с профессором МакГонагалл, ей нужно было постараться произвести на него хорошее впечатление.

Дверь аудитории открылась, и студенты начали входить по одному. Корделия взяла Гермиону за запястье и подвела её к столу в передней части класса.

Когда профессор Снейп вошёл, его мантия развевалась за ним, будто он парил в воздухе, и в классе мгновенно наступила тишина.

Как и профессор Флитвик, Снейп начал урок с переклички и, как и Флитвик, задержался на имени Корделии.

— Ах, да, — пробормотал он, — Корделия Поттер. Наша новая… «знаменитость».

Щёки Корделии вспыхнули от стыда, когда он так её назвал.

— Вы здесь для того, чтобы изучать тонкую науку и точное искусство зельеварения, — начал он. Его голос был почти шёпотом, но каждый мог его расслышать. Как и у профессора МакГонагалл, у Снейпа был дар без усилий поддерживать дисциплину в классе. — Здесь будет мало глупых взмахов палочками, и многие из вас будут сомневаться, что это вообще магия. Я не надеюсь, что вы поймёте красоту котла, медленно кипящего и источающего сверкающие пары, тонкую силу жидкостей, скользящих по человеческим венам, чарующих разум, обманывающих чувства… Я могу научить вас, как разлить славу по бутылкам, приготовить величие и даже остановить смерть… если, конечно, вы не такие же неучи, как те, кого мне обычно приходится учить.

Гермиона сжала запястье Корделии, дрожа, и Корделия в ответ слегка сжала её руку, пытаясь поддержать подругу.

— Поттер! — внезапно окликнул профессор Снейп. — Что я получу, если добавлю порошок корня асфодела в настой полыни?

— Это… получится зелье под названием «Зелье живой смерти», — ответила Корделия, стараясь, чтобы её голос не дрожал.

— Кажется, слава для вас не главное, Поттер, — сказал Снейп. — Теперь скажите мне, Поттер, где бы вы искали безоар?

— Обычно его добывают из желудков коз, но хороший зельевар всегда должен держать его в своём наборе, — с большей уверенностью ответила Корделия.

Снейп почти улыбнулся.

— Для чего нужен безоар? — мягко спросил он.

— Он действует как мощный антидот для большинства ядов, сэр, — уверенно ответила Корделия.

— Пятнадцать баллов Слизерину, — произнёс профессор. Корделия взглянула на Гермиону, и та ей улыбнулась.

Остальная часть урока оказалась катастрофой для Гриффиндора. Финниган умудрился поджечь свой котёл, из-за чего он и Томас оказались в больничном крыле. У Наследника Лонгботтома зелье пахло гнилыми овощами, но Гермиона всё же смогла завершить свою работу.

Корделия же приготовила своё зелье безупречно, и это вызвало у неё гордость за себя. Единственным, кто справился так же хорошо, был Наследник Малфой.

Сентябрь и октябрь пролетели, как птичка, спасающаяся от зимы.

Скоро наступит Самайн.

Корделия проверила, чтобы письмо, которое она написала леди Малфой, было безупречным.

Наследник Малфой передал ей на второй день занятий письмо от леди Малфой, самой важной ведьмы в магическом обществе, как утверждали Панси и Дафна. Корделия почувствовала волнение, узнав, что такая ведьма пишет именно ей.

Конечно, Корделия ухватилась за возможность наладить отношения с самой влиятельной ведьмой Великобритании.

Письма с леди Малфой были интересными.

Корделия с удовольствием рассказывала о своих уроках в Хогвартсе, о книгах по магическим традициям и Древнему Пути, которые она увлеченно обсуждала с мисс Грейнджер.

Леди Малфой с удовольствием отмечала, как молодая магглорожденная ведьма готова принять Древние Пути и почитать Матерь Магию.

Также Корделии и Гермионе было направлено приглашение на традиционный бал Йоля магического общества, который в этом году должен был состояться в поместье Малфоев. Их также приглашали провести зимние каникулы у Малфоев.

Получив приглашение, Корделия обратилась к Панси и Дафне.

— Ты должна обратиться к модистке! — сказала Панси. — Это твое первое мероприятие в магическом обществе!

Цвет лица Корделии изменился, когда Панси произнесла эти слова. Ее первое событие, первый шаг, чтобы показать себя достойной леди и продемонстрировать, что она идеальная кандидатка для брачного союза.

— Боюсь, я не смогу пойти, — сказала Гермиона, когда все четверо завтракали за привычной беседой. — Мои родители устраивают ужин в Хьюстоне, и возьмут меня с собой и мою няню.

Гермиона много говорила о своей няне, ее двоюродной бабушке по материнской линии, женщине, которая забирала ее из школы и проводила с ней весь день до того, как пришло письмо из Хогвартса.

— Какая жалость, — сказала Корделия, потягивая чай.

— Ладно, вернемся к важному, — продолжила Панси. — Мадемуазель Жаклин — модистка леди Забини, я дам тебе ее адрес. Ты должна заказать платье у нее.

— У тебя уже есть идеи? — спросила Дафна.

— Да, — ответила Корделия. В течение месяца тетя Петунья присылала ей маггловские журналы, и Корделия воспользовалась возможностью, чтобы сделать вырезки с платьями.

Большинство были платьями принцессы Дианы. Она была так красива, что Корделия мечтала быть такой же красивой и совершенной, как принцесса Уэльская.

* * *

Северус вздохнул, собрания преподавателей всегда были скучными. Он просто представлял свой отчет, почти всегда жалуясь на отсутствие тонкости у этих болванов и их полное равнодушие к зельям.

— Вы видели сочинения мисс Поттер? — спросил Флитвик.

— За все мои годы преподавания я никогда не видела таких прекрасно оформленных сочинений! — восторженно заявила Спраут. — В моей дисциплине она делает такие милые рисунки растений, которые упоминает. Жалко возвращать ей работы, если бы могла, я бы оставила их себе.

— В моем предмете она тоже добавляет рисунки к тексту, — добавила МакГонагалл, потягивая чай.

— Она использует блестящие чернила, — с отвращением заметил Северус. Блеск в ее работах вызывал у него головную боль. — Или чернила с запахом фруктов.

— Ну, в правилах ничего такого не запрещено, — заметила Спраут.

— Знаю, но… эти блестки, — скривился Северус.

* * *

Тео искал книгу по гербологии, его эссе давалось с трудом. Гербология была не его сильной стороной, больше его интересовали руны.

Его раздражало, что придется ждать до третьего курса, чтобы получить доступ к этому предмету.

Недовольно он пошел к мадам Пинс, чтобы она помогла ему найти нужную книгу. За столами он заметил Поттер, сидящую с Грейнджер. Обе сидели рядом, деля одну книгу и делая заметки на своих пергаментах.

Поттер подняла взгляд, как насторожившийся олененок, ее зеленые глаза посмотрели прямо на него, после чего она снова вернулась к своему пергаменту. Тео заметил, что книга, которую читали эти две девочки, была как раз той, которая ему нужна. С гордо поднятой головой он подошел к ним.

— Леди Поттер, мисс Грейнджер, — сказал Тео, уловив фруктовый аромат.

— Наследник Нотт, — поприветствовали его обе.

— Вам что-то нужно? — с легкой улыбкой спросила Поттер.

— Книга, которую вы читаете, — это та, которая мне нужна для эссе.

— Мы уже закончили читать её, — Поттер взглянула на Грейнджер. Девочка с каштановыми волосами кивнула, а зеленые глаза Поттер снова посмотрели на него. Она закрыла книгу. — Если хочешь, можешь сесть за этот стол, нам осталось только написать вывод к нашему эссе.

— Вам будет удобно? — осторожно спросил он. Его дед всегда говорил, что девочки предпочитают быть рядом с другой девочкой, когда дело касается учебы.

— Да, конечно, — улыбнулась Грейнджер. — Ты же не шумный гриффиндорец, чтобы нас отвлекать.

Поттер хихикнула, прикрываясь рукой, и Тео заметил некие блестки на тыльной стороне её ладони. Книга была передана ему, и он приступил к написанию эссе. Тихие голоса Поттер и Грейнджер не были настолько резкими, чтобы отвлекать его.

Фруктовый аромат был успокаивающим. Откуда он исходил?

Через несколько минут он услышал, как девочки начали собирать свои вещи в сумки.

— Мы уже закончили, — тихо сказала Поттер, и Тео поднял взгляд, чтобы взглянуть на неё. — Удачи с эссе, наследник Нотт.

Обе девочки попрощались и вышли из библиотеки, держась за руки. Тео несколько раз моргнул. Ни Драко, ни Блейз никогда не желали ему удачи с домашними заданиями. Скорее наоборот, эти двое бездельников всегда ждали, пока он закончит, чтобы сравнить ответы.

* * *

Гермиона призналась, что осень в Хогвартсе — это самое замечательное время года в её жизни. Тёплые цвета и аромат тыкв согревали её сердце, создавая ощущение домашнего уюта.

В тот день её группа подруг, как мило звучит это слово, которого у неё никогда не было, решила пойти к озеру, чтобы поесть печенье и обсудить планы на зиму. Пэнси и Дафна настаивали, чтобы Корделия рассказала о своём платье для Святочного балла от Малфоев.

Корделия сказала, что это будет сюрприз.

Четверо подруг сидели на персиковом пледе, ели печенье и рассматривали альбом с платьями Корделии, почти все из которых были от британской знати, с древними фотографиями принцессы Анны и более современными снимками принцессы Уэльской.

— Она выглядит как богиня, — сказала Дафна, глядя на фото принцессы с тиарой «Узелки любви».

— Она принцесса, очевидно, что она выглядит так идеально, — добавила Гермиона. Все четыре были так поглощены платьями и драгоценностями, что, когда услышали два голоса, кричащие в их сторону, они с тревогой подняли головы.

Рыжий парень из Гриффиндора, которого Гермиона узнала как Рональда Уизли, был в погоне за девушкой из того же года из Гриффиндора, с длинными черными волосами и в очках.

В одном резком движении девушка сбила Уизли с ног, упавшая сверху на него. С их позиции они видели, как она схватила его за воротник мантии и трясла его с силой.

— Ты зверь, Уизли! — закричала девушка, с сумкой, свисающей с её плеча.

— Мы не знали, что у тебя есть что-то ценное в сумке! — попытался оправдаться он.

— Это не даёт тебе и твоим глупым друзьям права кидать мою сумку, как мяч для пляжного волейбола! — девушка схватила Уизли — Вы разрушили что-то очень ценное для меня!

Девушка встала, позволив Уизли тоже встать. В одном резком движении она ударила его по носу. Уизли, держась за нос и с глазами полными слёз, убежал.

Четыре подруги были поражены тем, что только что увидели. Девушка из Гриффиндора посмотрела на них с мокрыми глазами.

— Что вы на меня смотрите?! — закричала она.

— Ничего, — ответила Корделия. — Но я должна спросить. Могу я чем-то помочь?

Девушка из сумки достала необычную музыкальную шкатулку. В форме клеточки с красным основанием, внутри было два птички, оба повреждены и поломаны.

— Уизли и его глупые друзья только что повредили мою музыкальную шкатулку, — сказала она, держа шкатулку в руках.

Корделия встала, осторожно подошла к девушке, взяла её руки и посадила её рядом с ними. Из кармана она достала платок и вытерла ей слёзы.

— Почему бы тебе не присоединиться к нам? — сказала она тёплым и добрым тоном. — Поешь немного, а потом мы пойдём к нашей старосте, она знает, что делать.

— Почему ты мне помогаешь?

— Потому что в этом мире мы, женщины, должны поддерживать друг друга, — улыбнулась Корделия. — Я леди Корделия Поттер, а как твоё имя?

— Эовин Фрейзер, — ответила она, поправляя очки.

— Очень приятно, Эовин.

День прошёл нормально, за исключением ночи, когда тролль вторгся в подземелья во время Хэллоуинского пира.

Примечания:

N/A: Эовин — это оригинальный персонаж (ОЖП), который станет частью группы, и в ней скрыто несколько сюрпризов. И только добавлю, что она живет в приюте Вула. *зловещий смех*

Эовин никогда не ожидала, что у неё будут подруги.

Она ненавидела своих сверстниц в приюте Wools, и честно говоря, были дни, когда ей хотелось задушить их подушкой за их слова.

«Ты дочь проститутки».

«Рано или поздно ты закончишь, как твоя мать».

«Даже твоя мёртвая мать не знала, кто твой отец, после стольких мужчин, перед которыми она раздвигала ноги».

Честное слово, Эовин хотела их убить.

Когда тот учитель с кислым лицом и носом, похожим на косу, сказал ей, что она ведьма, матрона приюта казалась напуганной. Как будто ей сообщили, что Эовин Фрейзер — это Антихрист на земле.

Но в Хогвартсе жизнь казалась лучше. Здесь её не воспринимали как дочь проститутки, а просто как сироту из Лондона, которая вынуждена была покупать всё с рук, чтобы растянуть деньги из её фонда.

Это было несложно. Эовин умела экономить, ей нужно было лишь искать самые дешёвые и приличные вещи, чтобы накопить достаточно для полной независимости.

Теперь у неё были… подруги? Нет, это были просто знакомые, она ещё не могла называть их подругами так легко.

Эовин сидела за столом Слизерина, с косой, украшенной красной и золотой лентой.

Девушки из Слизерина объяснили ей о Древнем Пути и Матери Магии.

«Почему же эта учительская летучая мышь ничего не сказал об этом, когда забирал её из приюта?» — думала она.

Наследница Гринграсс (так было принято её называть, исходя из её статуса) сказала, что если почитать Мать Магию, можно стать новой кровью и получить шанс на союз с будущим лордом.

Хорошее будущее. Казалось, что все слизеринцы были до отказа богаты. Даже Гермиона Грейнджер, магглорожденная, как и она, была из семьи с высоким социальным и экономическим положением, ведь её родители были хирургами.

Эовин решила поставить перед собой цель.

Она станет новой кровью, станет достойной партией для кого-то, поймает наследника чистокровной семьи миллионеров и навсегда уйдёт из этого отвратительного приюта.

«Хотя было бы приятно сжечь его до тла», — подумала Эовин.

Она взяла один из тостов; завтрак за столом Слизерина был намного спокойнее, чем за столом Гриффиндора.

Её взгляд упал на Корделию Поттер, и её однокурсники не переставали шептаться о том, что она оказалась разочарованием. Кажется, они ожидали увидеть воплощение Афины с шлемом и копьём, а вместо этого получили принцессу, словно сошедшую со страниц романа Джейн Остин.

Эовин заметила, что тем утром Корделия была сосредоточена на своём вышивании. Она была странной. Казалось, она улыбалась всем, её волосы были идеально уложены в кудри, закреплённые заколками в виде цветов, бабочек и лент.

На тыльной стороне её рук всегда оставались следы чернил с блёстками.

Корделия протянула свою руку помощи и поклялась перед столом Слизерина, что примет Эовин под своё крыло и проведёт её через Древние Пути, чтобы почтить Мать Магию.

Эовин почувствовала, как по её спине пробежал холодок.

Слова Поттер перед слизеринцами, похоже, были своего рода обетом, судя по серьёзным взглядам, которые обменялись присутствующие.

Эовин чуть не расплакалась. Всю жизнь ей внушали, что она — ничтожество, дочь проститутки, бастард.

А теперь кто-то дал ей шанс.

Эовин Фрейзер решила сдержать обещание Корделии Поттер.

* * *

Через несколько дней наступят Рождественские каникулы. Корделия написала своей тёте Петунье о бале в поместье Малфоев и приглашении провести Йоль и Новый год с семьёй Малфоев.

В письме она указала, что уже позаботилась о платье, и тёте не следует об этом беспокоиться.

Мысль о бале очень воодушевила тётю Петунью, и она напомнила Корделии, что та должна соблюдать хорошие манеры, мило улыбаться и уметь поддерживать беседу.

В данный момент Корделия выглядела взволнованной: трансфигурация была её любимым предметом. Возможность менять формы предметов, превращая их во что-то совершенно отличное от их первоначального вида, ей очень нравилась.

Корделия сделала красивый шарф для профессора МакГонагалл.

На уроке объясняли, как важно визуализировать предмет, который хочешь создать, перед тем, как наложить заклинание.

Корделия поняла, что для трансфигурации требуется полная концентрация. Это похоже на вышивание или починку чего-то: нужно чётко представлять себе конечный результат.

Когда урок закончился, она попросила своих подруг идти вперёд, так как ей нужно было поговорить с профессором МакГонагалл.

— Вам что-то нужно, мисс Поттер? — спросила профессор, садясь в своё кресло.

Корделия открыла сумку и достала свёрток, обёрнутый бумагой с узором в виде виноградных лоз.

— Это маленький подарок от меня, профессор МакГонагалл, — с улыбкой сказала Корделия, протягивая подарок. — Надеюсь, вы проведёте счастливый Йоль, и да благословит вас Мать Магия.

Корделия слегка поклонилась.

* * *

Когда дверь класса закрылась, Минерва взглянула на свёрток в своих руках.

Осторожно она развернула его. Её встретил прекрасный шарф жемчужного цвета с силуэтами цветущей сакуры.

На передней части был вышит чёрными нитками кот — работа, выполненная с нуля.

Маленькая Корделия всё это вышила собственноручно.

«У неё талант,» — подумала Минерва, проводя пальцами по изображению кота.

* * *

— Я останусь здесь, в Хогвартсе, — сказала Эовин. Ей будет лучше здесь; чем меньше времени она проводит в том аду, который называют приютом, тем лучше для неё.

— Почему ты не сказала нам, что остаёшься? — удивлённо спросила Дафна. — Я могла бы поговорить с отцом, чтобы ты осталась у нас.

— Или даже поехать на бал к Малфоям, — добавила Панси.

— Я ещё не чувствую себя готовой пойти на такое мероприятие без должной подготовки, — ответила Эовин. — Вы идите, развлекайтесь, будьте как принцессы в красивых платьях.

Каждая из её подруг поцеловала Эовин, желая ей счастливого Йоля, прежде чем покинуть зал.

* * *

Корделия с восторгом поделилась своими ожиданиями по поводу бала.

Гермиона упомянула несколько мест в Хьюстоне, которые она хотела бы посетить. Она должна была уехать туда сегодня вечером.

Когда они вышли из поезда, к ним подошёл наследник Малфой. Позади него шли мужчина с очень светлыми волосами, одетый в чёрные мантии, с тростью в руке, придававшей ему вид аристократа. Под руку с ним шла женщина, выглядевшая как персонаж из картин в стиле рококо — ослепительно красивая блондинка с яркими голубыми глазами, похожими на зимние кристаллы.

Леди Малфой выглядела в стиле Диора с его нью-лук 50-х годов⁽¹⁾. Широкая чёрная юбка с бархатными перчатками того же цвета, белая блузка с пуговицами и подходящие по стилю туфли на каблуке. Всё завершалось шляпкой, придававшей ей образ богатой и элегантной дамы.

— Леди Поттер, мисс Грейнджер, — наследник Малфой почтительно поклонился обеим, — для меня честь представить вам моего отца, лорда Люциуса Малфоя, и мою мать, леди Нарциссу Малфой.

— Для нас честь находиться в вашем присутствии, — поприветствовали Корделия и Гермиона, сделав соответствующий реверанс.

— Для меня истинное удовольствие наконец встретиться с вами, леди Поттер, — поприветствовал их лорд Малфой. — И, конечно же, с мисс Грейнджер. Приятно знать, что хотя бы некоторые из магглорожденных придерживаются Древних Традиций.

— Магия — это дар, и правильно почитать Мать Магию так, как она того заслуживает, — с тактом и достоинством ответила Гермиона.

— Жаль, что вы не сможете присутствовать на нашем балу, — с сожалением заметила леди Малфой. — Но мы понимаем, как важно вам провести время с родителями.

— Вы правы, леди Малфой, — сказала Гермиона. — Но я постараюсь соблюдать традиции, даже находясь в маггловском мире. К счастью, в Хьюстоне достаточно холодно, чтобы разжечь Йольское полено и совершить необходимые подношения.

Гермиона обменялась с Малфоями ещё несколькими словами, а затем попрощалась, сославшись на то, что её родители или няня, должно быть, уже ждут её по другую сторону барьера.

— Готовы отправиться в Малфой-Мэнор, леди Поттер? — спросил лорд Малфой.

— Конечно, лорд Малфой, — с улыбкой ответила Корделия.

1) New Look — элегантный, женственный, романтичный стиль одежды, предложенный Кристианом Диором в 1947 году.

Вернуться к тексту

Мэнор Малфоев был впечатляющим.

Это была первая мысль Корделии, когда она прибыла в родовой дом наследника Малфоя.

Она читала истории о древних поместьях, чьи камни были свидетелями множества поколений одной и той же семьи.

«Наверное, именно так чувствовала себя Элизабет Беннет, когда впервые увидела Пемберли», — подумала Корделия, заметив великолепие Мэнор Малфоев.

Леди Малфой проводила её до комнаты, в которой она будет останавливаться, с домашним эльфом, который шёл позади и нёс багаж Корделии.

Комната привела её в восторг. Просторная, с небольшим балконом и большими окнами, на которых лёгкая зимняя изморозь сверкала как кристаллы на стекле.

Кровать, казалось, звала к восстановительному сну.

— Можешь немного отдохнуть перед ужином, — сказала леди Малфой, положив руки на плечи Корделии.

— Может, я могу чем-то помочь? — Корделия запрокинула голову, чтобы посмотреть на леди Малфой. — Я хорошо готовлю.

— Это ни к чему, дорогая, — леди Малфой сжала её щеки, и Корделия заметила, что её перчатки сделаны из мягкого бархата. — Отдыхай, поездки на поезде обычно утомляют.

Корделия кивнула. Леди Малфой попрощалась с дружеским прикосновением к её щеке.

Оставшись одна, Корделия села на стул перед туалетным столиком в комнате. Аккуратно сняла перчатки, а затем осторожно начала распускать шпильки в волосах, ослабляя маленькие узлы.

Когда её волосы распустились, она встряхнула головой, полностью растрепавшись, и мягкими движениями начала массировать кожу головы.

Она сняла обувь и прилегла на мягкие и пушистые подушки.

Её мысли ненадолго унеслись к тому, как сейчас её подруги, прежде чем она погрузилась в сон.

* * *

Корделия вздрогнула ото сна.

По спине пробежал холодный озноб.

Холодный смех.

Зелёная вспышка.

Корделия бросилась в ванную, ощущая, как к горлу подступает желчь. Она резко опустилась на колени и начала рвать в унитаз.

Её руки собрали волосы, чтобы они не мешали. Когда приступ закончился, она поднялась с пола, её ноги дрожали.

Она подошла к раковине, шрам на её лбу горел огнём.

Корделия открыла кран и начала многократно смачивать лицо водой, пока боль не утихла.

Это был ужасный кошмар, а Корделия боялась кошмаров.

* * *

После этого жуткого кошмара Корделия взглянула в окно и поняла, что время ужина приближается.

Она приняла тёплую ванну, чтобы расслабить мышцы, а заранее выбрала простое платье для ужина с Малфоями.

Её выбор пал на кремовое платье с чёрным поясом. Перчатки были чуть светлее пояса, а туфли подобраны в похожем цвете.

С осторожностью она расчёсывала волосы, заплела их во французскую косу, а затем аккуратно свернула её и закрепила шпильками.

Корделия посмотрела на своё отражение в зеркале. Шрам в форме молнии на лбу давно перестал гореть, но она с отвращением сморщила нос — ей так хотелось избавиться от этого шрама.

Отвлекшись от своего отражения, она взяла лист бумаги и одну из своих любимых ручек — лилового цвета, — чтобы написать письмо Эовин.

Ей было очень грустно, что подруга решила остаться в Хогвартсе, но она уважала её решение. Нельзя было давить на людей, заставляя делать то, что им не по душе.

Дорогая Эовин,

Я уже обустроилась в доме семьи Малфой, это место впечатляющее.

Надеюсь, у тебя всё в порядке там, одной в Хогвартсе. Мы с девочками очень хотели бы, чтобы ты присоединилась к нам.

Но будет возможность в следующем году.

Во время моего визита здесь, в Малфой-Мэноре, я постараюсь узнать, есть ли шанс, чтобы ты смогла покинуть приют Вула навсегда.

Лорд Малфой выглядит как человек с множеством связей, так что будем надеяться, что найдём способ тебе помочь.

С любовью,

Корделия.

Корделия отложила ручку и внимательно посмотрела на письмо, убедившись, что в нём нет ошибок.

Аккуратно свернув письмо, она отдала его Хедвиг, которая отдыхала на балконе. Её красивая белая сова, казалось, спала, и на её маленькой голове скопилась лёгкая изморозь.

Корделия почесала Хедвиг под подбородком, и сова открыла свои жёлтые глаза.

— Привет, милая, — улыбнулась Корделия. — Ты можешь отнести это письмо Эовин. Если будет слишком холодно, оставайся в Хогвартсе и вернись, когда будешь готова.

Сова тихо ухнула в знак согласия и улетела с письмом.

Корделия почувствовала, как снежинки падают на её щеки, и улыбнулась.

* * *

Гермиона хотела провалиться сквозь землю.

Серьезно, ей хотелось спрятаться.

— Улыбнись, Миона, — сказала её мама за спиной фотографа.

Гермиона почувствовала, как её щеки загорелись от стыда.

Они прибыли в Хьюстон рано утром, и когда рассвело, после завтрака её мама поняла, что оставила свою любимую косметичку в ванной аэропорта. Осознав, что её не вернуть, ей срочно понадобились новые косметические средства, чтобы подготовиться к важному ужину.

Поэтому она, мама и няня отправились в торговый центр за покупками. Когда они приехали, они заметили очередь детей и человека в костюме Санта-Клауса.

Гермиона не обратила бы на это внимания, если бы её мама не заставила её встать в очередь. Она возмущённо заявила, что ей уже двенадцать лет, и она слишком взрослая для этого, но возражения не помогли.

— Давай, Миона, улыбнись, — снова попросила мама. Гермиона широко улыбнулась, а когда вспышка погасла, вернула себе нейтральное выражение лица.

— С Рождеством, хо-хо-хо, — сказал Санта, протягивая Гермионе леденец в форме трости.

Она поблагодарила за сладость, а её мама забрала фотографию.

С ещё сильной неловкостью на лице они отправились в косметический магазин.

Её мама была практичной женщиной. Она знала, какие оттенки подходят её коже и какие ей идут.

Она с точностью выбрала тональный крем, пудру и тушь.

Больше всего времени занял выбор теней и помады. Гермиона помогла ей с выбором помады.

Когда они закончили, они пошли за напитками в кафе с частными кабинками.

Мама спросила её, как идут дела в школе и где лучше всего было бы достать полено для празднования Йоля.

Семья Грейнджеров была перфекционистами, но не в токсичном смысле.

Когда они узнали, что их единственная дочь — ведьма, они без колебаний прочитали книги по истории магии, чтобы лучше понять ситуацию.

Из этих книг они узнали о Корделии Поттер — единственной волшебнице в волшебном мире, которая пережила смертельное проклятие после того, как её родители погибли.

Когда Гермиона впервые увидела Корделию, она встретила теплую девушку, чьи глаза всегда искрились от волнения.

Гермиона объяснила своим родителям о традициях и Древних Путях.

И они согласились: если это лучшее для Гермионы, они помогут ей как смогут, чтобы она смогла идеально вписаться в этот мир.

Быть агностиками было преимуществом. Они не верили в какую-либо конкретную религию, что позволило им отбросить сентиментальность и увидеть более широкую перспективу.

К тому же, их дочь была ведьмой, и было бы глупо молиться богу или читать молитвы с розарием.

Гермиона молилась Матери Магии.

— Мы приспосабливаемся к обстоятельствам, — любил говорить её отец.

И он был прав: это базовый принцип науки — организм должен адаптироваться к среде, в которой оказывается. Если он не адаптируется, он слабеет.

А Гермиона Джин Грейнджер слабой не была.

Тео прибыл в поместье Малфоев для дружеской игры в квиддич с Драко, Блейзом, Грегом и Винсентом.

День был не слишком холодным, так что погода была идеальной для небольшой игры.

Когда он прибыл через сеть каминов в холл поместья Малфоев, его встретили звуки пианино.

Он огляделся и предположил, что звук доносился из маленькой гостиной Леди Малфой. Держа метлу в руке, он направился к источнику музыки.

Дверь маленькой гостиной была открыта, и Леди Корделия сидела за пианино, исполняя мелодию, которую Тео не мог опознать. Он застыл, пораженный этой картиной.

Рыжие волосы Леди Корделии были заплетены в косу с голубой лентой, уложенной диадемой на её голове.

Она улыбалась, наблюдая за нотами перед собой, её кружевные перчатки лежали на коленях.

— Тео, — вывела его из задумчивости Леди Малфой, сидевшая на своём любимом диване.

Музыка остановилась, и большие глаза Леди Корделии устремились на него. Она быстро надела перчатки и поднялась с места.

— Наследник Нотт, — учтиво поприветствовала она. Корделия стояла на месте, слегка оглядываясь по сторонам.

— Ребята ждут тебя в саду, — сказала Леди Малфой, встав рядом с Корделией и положив руку на её хрупкое плечо. — Хотя ты бывал в поместье и раньше, меня удивляет, что ты заблудился.

— Меня заинтересовало, кто мог играть на пианино, Леди Малфой.

— Разве Леди Корделия не очаровательна? — с улыбкой ответила Леди Малфой. — Играет с такой легкостью и талантом.

Тео заметил, как щеки Корделии Поттер слегка покраснели.

— Я… просто была усердна в своих упражнениях, — скромно ответила Корделия.

— Леди Малфой не преувеличивает ваш талант, Леди Корделия, — ответил Тео, чувствуя небольшое волнение.

Ни один из них не заметил хитрый блеск в голубых глазах Леди Нарциссы.

— Тео, дорогой, — снова обратилась к нему Леди Малфой, — это будет первый официальный бал Леди Поттер. Почему бы вам не потанцевать вместе? Конечно, только второй танец, ведь первый уже зарезервирован для моего драгоценного Драко.

«Так и следовало ожидать,» — подумал Тео. Было очевидно, что Леди Малфой постарается использовать визит Поттер в своих интересах.

— Я был бы рад, — ответил Тео. — Но прошу прощения, меня ждут для игры в квиддич.

* * *

После того как Наследник Нотт покинул кабинет, к Корделии подошёл эльф и сообщил, что для неё прибыла посылка.

Мысли Корделии мгновенно сложились в одно целое.

Её платье уже прибыло!

Конечно же, она сразу попросила Леди Малфой поделиться своим мнением о наряде. Эльф, который сообщил о доставке, оставил коробку с малиновой лентой на её кровати.

Корделия была в восторге, когда открыла коробку и увидела платье, которое заказала у мадемуазель Жаклин.

— Это прекрасное платье, — сказала Леди Малфой, когда наряд разложили на кровати.

Платье было нежно-лавандового цвета и выполнено из мягкого тюля. Оно было длинным, почти касалось пола, подчёркивая стройные ноги Корделии. Платье было с открытыми плечами, с лёгким воланом, который придавал структуру всему дизайну, а на талии была лента, подчёркивающая фигуру.

И завершали весь образ перчатки, оттенком чуть светлее самого платья.

— У меня есть подходящая обувь к этому платью, и я уже придумала, как уложу волосы, — сказала Корделия, держа руку на подбородке, — но я не уверена, подходящий ли у меня возраст для того, чтобы носить украшения.

— Могу я взглянуть на твои драгоценности?

Корделия согласилась и достала из сундука маленькую шкатулку, которую ей вручили в Гринготтсе. Леди Малфой внимательно осмотрела содержимое, пока не нашла жемчужное колье с чёрным опалом.

Глаза Корделии загорелись — это украшение идеально дополняло её образ.

— Колье станет отличным дополнением, — сказала Леди Малфой. — Жемчуг — это всегда простой, но элегантный аксессуар.

Корделия кивнула. Её тётя Петуния всегда носила жемчужное ожерелье, и это всегда придавало ей безупречный вид.

— Большое спасибо за вашу помощь, Леди Малфой.

— Я всегда мечтала о дочери, которую можно было бы одевать, — задумчиво произнесла Леди Малфой, положив руки на талию, внимательно осматривая платье Корделии. — Я обожаю своего Драко всей душой, но это не отменяет желания каждой ведьмы иметь свою дочь, чтобы наряжать её и укладывать волосы.

Глаза Леди Нарциссы заблестели, и она взяла Корделию за руки.

— Позволь мне взять тебя под свою опеку, — предложила Леди Малфой. — Это будет как если бы у меня была собственная дочь.

Корделия была ошеломлена предложением Леди Малфой.

— Ваша… ученица? — сказала Корделия потрясённо.

— Конечно! — улыбка Леди Малфой была настолько ослепительной, что Корделии показалось, будто перед ней стоит сама принцесса Уэльская. — Тот, кто воспитывал тебя все эти годы, проделал великолепную работу, но тебе всё ещё нужна рука, которая поможет тебе в мире магии. Позволь мне быть этой рукой, которая тебя направит.

Быть ученицей Леди Малфой, находиться под защитой такой элегантной ведьмы…

— Я была бы счастлива стать вашей ученицей, Леди Малфой, — с волнением сказала Корделия.

Леди Малфой улыбнулась и тепло поцеловала её в щёки.

* * *

Йоль наступил, и вместе с ним пришла ежегодная депрессия Эовин.

Она не праздновала Рождество, или Йоль, как называла его теперь, с тех пор, как умерла её мать. Зимние праздники утратили для неё всякое очарование, став серыми и бесцветными.

Утром она проснулась в изумлении, увидев подарки у подножия своей кровати. Она была одна, и поэтому могла позволить себе снять свою холодную броню и ту безразличную маску, которую носила с тех пор, как попала в приют.

С распущенными волосами, в уединении своей комнаты, Эовин смотрела на три свёртка и письмо.

Первый подарок — это была коробка, в которой лежала золотая шпилька с нежными цветами от Корделии, а также несколько лент для волос.

Во втором подарке было платье мягкого кофейного цвета, фасон которого напоминал 60-е годы. Его прислала Панси, приложив к нему чёрный пояс.

Третий подарок был набором кожаных перчаток чёрного, коричневого и нейтральных цветов, а также письмо от Дафны.

«Дорогая Эовин,

Я знаю, что ты не любишь кружево или шёлк. Поэтому думаю, что кожа тебе подойдёт идеально.

С любовью,

Наследница Дафна Гринграсс»

Письмо от Гермионы содержало пожелания счастливого Йоля и объяснение, что её подарок она передаст лично из-за высоких затрат на международную доставку.

Эовин смотрела на свои подарки, и её сердце наполнилось теплом. С момента смерти матери она получала лишь скромные подарки от маминых подруг, которые иногда тайком забирали её из приюта, чтобы провести с ней день.

Любая из них с радостью взяла бы её под свою опеку, но органы опеки никогда бы не доверили ребёнка женщине, работающей ночью и продающей своё общество мужчинам. Так что Эовин забрали в это адское место под названием приют Вула.

Она достала из сундука свою копию «Властелина колец: Две крепости». В качестве закладки там лежала старая фотография её матери. Её мама была красива: с прямыми каштановыми волосами и карими глазами, на её лице всегда сияла улыбка.

— Счастливого Йоля, мама, — сказала Эовин фотографии.

Корделия стояла перед зеркалом трюмо, и её сердце билось от волнения, в то время как в животе появился лёгкий узел нервозности. Она заметила плащ, который был прислан ей анонимно вместе с подарками от её подруг этим утром. Когда она надела его, то поняла, что это была мантия-невидимка, а вместе с ней — короткая записка, объясняющая, что плащ принадлежал её отцу и что ей следовало бы использовать его с умом.

Корделия пожала плечами, ведь пока не могла придумать подходящего использования для этого подарка. В течение дня она наблюдала за тем, как леди Нарцисса организовывала бал, а Корделия неизменно была рядом, следуя за ней, как утёнок за своей мамой. Леди Нарцисса время от времени давала ей ценные советы и пояснения о декорациях и деталях организации.

Когда наступил вечер, леди Нарцисса посоветовала Корделии отдохнуть перед балом. Корделия согласилась, и как только её голова коснулась подушки, она мгновенно уснула. Проснулась она от нежного прикосновения Нарциссы, и уже было близко к вечеру. В восторге от предстоящего мероприятия, Корделия начала готовиться. Домашний эльф, назначенный присматривать за ней во время её пребывания, разгладил её платье, чтобы оно было идеально без складок.

Корделия приняла тёплую ванну и приступила к своему преображению. Она улыбнулась, когда заметила, как элегантно сидит на ней её платье. Сев за трюмо, она начала укладывать волосы в простой, но элегантный пучок, который она научилась делать по летним вырезкам. Она аккуратно закрепила волосы шпильками, а затем украсила причёску маленькими цветами лаванды, которые идеально гармонировали с её платьем.

Корделия была довольна своим отражением. Жемчужное ожерелье с опалом и серьги с жемчужными каплями, подаренные леди Нарциссой и лордом Малфоем, завершали её образ. Она нежно защипнула себе щёки, чтобы придать им естественный румянец.

— Входите, — сказала Корделия, услышав стук в дверь. Она встала от трюмо и начала натягивать свои перчатки.

— Корделия, дорогая, — произнесла леди Нарцисса, входя в её комнату.

Корделия могла бы описать леди Малфой только одним словом — великолепная. На ней было платье цвета лосося с рукавами, создающими эффект мантии, и изящные кружевные перчатки. Её светлые волосы были уложены в сложную причёску, украшенную мелкими сверкающими бриллиантами.

— Ты выглядишь восхитительно, — с улыбкой сказала леди Малфой. — Очень удачный выбор платья, а эти цветы в твоих волосах — просто идеальны. Без сомнений, пастельные цвета — это твоё.

— Большое спасибо, леди Малфой, — Корделия смущённо улыбнулась.

— Ах, чуть не забыла, — сказала Нарцисса, доставая маленькую серебряную бальную книжку. — Вот твоя книжка для танцев⁽¹⁾.

Она надела тонкую ленточку на запястье Корделии. На обложке были вырезаны переплетающиеся лилии.

— Ты знаешь, для чего она нужна?

— Чтобы записывать тех, кто будет танцевать со мной на балу, — улыбнулась Корделия. Она узнала это из документальных фильмов, которые смотрела вместе с тётей Петунией о дебютах XVIII века.

— Верно! — обрадовалась леди Нарцисса. — Твоя тётя хорошо тебя воспитала. Но как это твой первый бал, я рекомендую танцевать не больше четырёх танцев.

Корделия кивнула в знак согласия.

— Драко и Люциус уже в зале. Пойдём, — она протянула руку Корделии, и та с удовольствием её приняла. — Ты обещала моему Драко первый танец.

— С радостью исполню своё обещание, леди Малфой, — с улыбкой ответила Корделия.

* * *

Как и было обещано, первый танец был зарезервирован за наследником Малфоем.

Корделия была поражена тем, как выглядел бальный зал Малфой-манора. В одном из углов вестибюля стояла огромная елка, украшенная множеством хрустальных украшений и маленьких огоньков, которые мерцали, словно светлячки.

Корделия стояла рядом с леди Нарциссой, когда гости начали прибывать, и приветствовала их вместе с семьей Малфой, как почетная гостья. Она обрадовалась, когда Пэнси и Дафна прибыли со своими родителями, и обняла их по-сестрински, как и положено было по этикету.

Когда наследник Нотт прибыл со своим дедом, Тео лично представил Корделию своему деду — мужчине с седыми волосами и осанкой, напоминающей Уинстона Черчилля, впечатляющей мощью голоса.

Наследник Нотт попросил Корделию о танце, и она с удовольствием протянула ему свою бальную книжку, чтобы он записал свое имя.

Наследник Забини попросил третий танец, когда Корделия была представлена леди Забини. Это была высокая женщина с черными волосами, убранными в золотую сетку, одетая в перламутровое платье с прозрачными рукавами, которые едва мерцали. Корделии она смутно напомнила итальянских актрис 40-х годов.

— Это платье создано Жаклин, — заметила леди Забини, комментируя наряд Корделии.

— Оно действительно прекрасно, — улыбнулась Корделия. — Моя дорогая подруга Пэнси предложила мне Жаклин, сказав, что она ее любимый модельер для подобных мероприятий.

— И она абсолютно права, — сказала леди Забини. — Жаклин — единственный модельер, который так мастерски работает с тюлем. Ты выглядишь совершенно очаровательно, леди Поттер.

Корделия поблагодарила за комплимент, слегка покраснев.

Наибольшее удивление у Корделии вызвало появление наследника Лонгботтома в сопровождении своей бабушки. У Корделии было мало взаимодействия с этим Гриффиндорцем, и самые длинные разговоры у них были только на уроках Гербологии, где они несколько раз работали вместе.

Кроме того, его представили как лорда Лонгботтома. Корделия знала, что это означает, но также понимала, что было бы неуместно задавать вопросы на столь деликатную тему в такой момент.

Затем прибыли сестры леди Малфой. Леди Беллатриса Лестрейндж выглядела как полная противоположность леди Нарциссе. Ее черные кудрявые волосы и серые, словно ртуть, глаза создавали контраст. Она была в сопровождении своего мужа, лорда Лестрейнджа.

— Простите за задержку, — извинилась леди Лестрейндж. — Было сложно уложить спать Корвуса.

Драко шепнул Корделии, что Корвус — это их пятимесячный сын.

«Младенец, как мило», — подумала Корделия.

Следующей была другая сестра леди Малфой, госпожа Андромеда Тонкс, которая имела большое сходство с леди Беллатрисой, за исключением того, что у нее были каштановые волосы. Корделию также представили мистеру Эдварду Тонксу — «зовите меня Тэд», сказал он с легкостью — и их дочери Нимфадоре.

Корделия была поражена ярко-розовыми волосами Нимфадоры, которые напоминали сахарную вату.

Когда все представления были завершены, Корделия подошла к Пэнси и Дафне, которые сидели вместе.

— Должна сказать, что мы все сгорали от любопытства, чтобы увидеть твое платье, — улыбнулась Пэнси.

— Оно напоминает мне одну из фотографий принцессы Дианы, — прокомментировала Дафна. — Эти цветы в твоих волосах выглядят чудесно, и они пахнут лавандой.

— Правда? — с улыбкой ответила Корделия.

— У тебя уже записаны какие-то танцы? — спросила Дафна, открывая свою книжку, выполненную из розового золота. — У меня только Блейз и Грегори.

— Да, — кивнула Корделия. — Драко, Тео и Блейз.

— У меня Винсент, Грегори и Адриан Пьюси, — ответила Пэнси, играя с книжкой, украшенной рельефными розами.

— Разве он не из пятого курса? — спросила Дафна.

— Да, — кивнула Пэнси. — Ему всего на четыре года больше, он ведь не старик, — засмеялась она. — О, жаль, что здесь нет Гермионы и Эовин.

— С Гермионой все должно быть хорошо, — сказала Корделия. — Она с родителями. Я больше беспокоюсь за Эовин, она одна с Уизли… ну, с тремя из четырех. Перси не такой… — Корделия пыталась подобрать слова.

— Взрывной, как его братья? — предположила Пэнси.

— Точно, — согласилась Корделия.

* * *

Полено Йоля, которое горело в большом камине в вестибюле, согревало всё вокруг, создавая уют, который все могли ощутить.

Корделия бы солгала, если бы сказала, что не нервничала, когда наследник Малфой пригласил её на танец. Но, к её счастью, Драко очень хорошо вёл в вальсе, так что волнение быстро прошло.

Они двигались в идеальной гармонии. Затем настал черёд наследника Нотта, который, как и Драко, оказался отличным партнёром по танцу. Наследник Забини был самым увлечённым из друзей, он осмелился элегантно закружить её, чем вызвал у неё улыбку.

Свою четвёртую и последнюю танцевальную партию она провела с Невиллом Лонгботтомом. Юноша заметно нервничал, но Корделия улыбнулась ему, и они смогли прекрасно станцевать, если не считать двух случаев, когда он слегка наступил ей на ноги, но это было не так уж важно, чтобы жаловаться.

Было уже почти утро, но эмоции поддерживали бодрость Корделии.

Этот вечер был лучшим днём в её жизни.

1) Бальная книжка — это дамский бальный аксессуар, миниатюрная книжечка, в которую дама записывала номер танца и имена кавалеров.

Вернуться к тексту

Руководство для дам в магическом обществе.

«Написано и собрано леди Алтеей Слизерин»

Ведьма как центральное ядро общества:

Это абсолютная истина, что долг женщины — быть центральной фигурой в семейном ядре, чтобы общество продолжало своё развитие.

Ведьма должна стремиться укреплять свой дом и приносить честь семье своего мужа. Матушка Магия наградит ведьму, которая должным образом чтит магию, здоровыми детьми, которых ведьма будет направлять в их обучении и преданности магическим традициям.

Ведьма может занять место главы семьи в случае вдовства, если наследник или наследница ещё ребёнок, до тех пор, пока тот или та не достигнут совершеннолетия.

Если ведьма является наследницей и будущей главой своей семьи, она может участвовать в решении вопросов, касающихся будущего семьи. Она также будет иметь решающий голос при выборе жениха для себя и может, как будущая глава, выбрать мага, с которым захочет заключить брак.

Традиции, которые должна соблюдать ведьма:

Право на волосы: Вся магическая сила ведьмы сосредоточена в её волосах, поэтому, достигнув возраста десяти или одиннадцати лет, каждая ведьма должна носить волосы собранными на публике.

Волшебная расческа, сделанная из магической крови, должна быть подарена отцом ведьмы на её третий день рождения. До этого она использовала расческу своей матери. Отец ведьмы — первый маг, имеющий право расчесывать волосы девочки, чтобы накопить для неё магические резервы.

Когда ведьма поступает в Хогвартс, ответственность за поддержание её магии переходит к ней самой или, если у неё есть старший брат, это право переходит к нему.

Второе право на волосы ведьмы переходит её мужу. Расческа ведьмы должна быть передана отцом или мужчиной, который заботился о ней в юности. В брачную ночь первым ритуалом будет традиционное расчесывание — это первый шаг к полному завершению брака.

Если кто-то коснётся волос ведьмы без её согласия или, в более серьёзных случаях, отрежет или сожжёт их, её семья может требовать дуэли или приговора за подобное нападение.

Перчатки: Ведьма начинает носить перчатки одновременно с тем, как начинает собирать волосы. Это символизирует чистоту и скромность ведьмы.

В семейном кругу ведьма может быть без перчаток.

Траурные перчатки: Эти перчатки из чёрного кружева должны носиться в течение одного лунного цикла после смерти близкого члена семьи (родителей, супруга или детей). Весь этот цикл ведьма должна оставаться дома, погружённая в траур, молясь Матушке Магии за упокой души и магии умершего.

Права ведьмы:

Образование: Ни одной ведьме нельзя отказывать в праве на образование. Образование важно, поскольку ведьма является центральной фигурой в семье и должна быть обучена, чтобы быть управляющей домом и матерью.

Женский наставник: Каждая ведьма имеет право на обучение от другой опытной ведьмы. Первая наставница — мать или дама семьи. Если мать умерла, эту роль берёт на себя бабушка или тёти. Если нет родственниц, обучение может передать крёстная мать или близкая подруга матери.

Право на брак: Каждая ведьма имеет полную свободу выбрать мага, с которым она желает вступить в брак. Если маг не достоин магии ведьмы, её родители или опекуны могут выбрать мага по своему усмотрению.

Физическая неприкосновенность: Если ведьма подвергается физическому насилию со стороны мужа, она может попросить защиты у своей семьи. Семья может подать жалобу, которая приведёт к расторжению брака.

Если насилие исходит от её собственной семьи, ведьма может искать убежище в доме близкой подруги до совершеннолетия.

Матушка Магия презирает насилие.

Право на защиту: Ведьма имеет право защищаться от любого вида насилия. Если ведьме придётся убить того, кто пытается её обидеть или лишить девственности, её не должны судить.

Основные предметы для обучения ведьм:

Заклинания: Каждая ведьма должна уметь направлять заклинания на исцеление. Она также должна разбираться в заклинаниях для поддержания чистоты в доме.

Руны: Ведьма должна знать использование рун для различных целей: защита дома, создание барьеров для детских комнат и других помещений.

Зельеварение: Знание целебных зелий необходимо для оказания помощи членам семьи.

Астрономия: Знание и расположение звёзд важно для проведения ритуалов и благословений для семьи и дома.

Ритуалы: Ведьма должна точно знать такие ритуалы, как праздники Йоля и Самайна.

Лечение: Ведьма должна быть хорошим целителем для своей семьи, а при необходимости выполнять роль акушерки.

Ухаживание:

Предложение: Ведьма может начинать получать предложения руки с пятнадцати лет и имеет полное право отказать магу, если считает его неподходящим.

Свидания: Каждое свидание ведьмы должно проходить под присмотром другой ведьмы, исполняющей роль компаньонки.

Прекращение ухаживания: Ведьма имеет полное право прекратить ухаживание, если маг пытается нарушить её границы.

Брак:

Предложение: Когда ведьме делают предложение, это должно происходить в присутствии главы семьи и родителей. Если ведьма соглашается, она снимает перчатки и вручает их магу как знак согласия на брак.

Ведьмы и воспитание детей:

Ведьма должна молиться Матушке Магии о плодородии и зачатии.

Муж должен передавать часть своей магии жене во время беременности, так как магический центр ведьмы полностью направлен на защиту ребёнка в её чреве.

Роды должны проходить дома в окружении ближайших подруг и родственниц, которые будут молиться о благополучном рождении.

Ведьма должна вышить первое одеяло для ребёнка с магическими подписями своей и мужа, используя руны, чтобы ребёнок мог распознать магию своих родителей.

Базовое образование — обязанность ведьмы до поступления ребёнка в школу для дальнейшего обучения.

Новая кровь:

Ведьма, рождённая в маггловской семье, должна следовать традициям Матушки Магии.

Когда ведьма становится новой кровью, её волшебная расческа появится сама по себе. Если она выбрала себе мага из магической семьи, она может подарить ему свою расческу в знак готовности к браку.

Если ведьма чистокровная и выходит замуж за нового мага, она может выбрать, использовать ли его фамилию.

Если эта ведьма наследница семьи, её муж должен принять её фамилию и представлять её в Визенгамоте, если это будет волей ведьмы.

После Святочного бала Корделия полностью посвятила себя учёбе. Леди Нарцисса была так любезна, что позволила ей использовать свой личный кабинет, чтобы Корделия могла выполнять домашние задания.

Ей повезло, что метод обучения Гермионы подошёл Корделии. Кроме того, поскольку этот метод включал использование стикеров и разноцветных маркеров, Корделия была более чем довольна.

Оставшееся свободное время она посвятила чтению интересной книги, которую подарила ей Сэмми Смит. Книга «Своя комната» Вирджинии Вулф произвела на неё глубокое впечатление.

Корделия смогла провести параллели между текстом и правилами магического мира. Одним из ключевых моментов в эссе Вулф было то, что девочки должны иметь полную свободу в получении образования, которое не должно быть эксклюзивным для мальчиков.

Она вспомнила случай из начальной школы, когда одна из её одноклассниц сказала, что хочет стать хирургом, но учитель истории просто рассмеялся и сказал ей, что лучше подумать о медсестринском деле, которое больше подходит для девочек.

Корделия была уверена, что если бы её учитель встретил миссис Грейнджер, та бы непременно скрестила руки на груди и посмотрела бы на него с серьёзным выражением лица.

Другим интересным фактом было то, что раньше женщинам-писательницам приходилось публиковать свои работы анонимно или под мужскими псевдонимами. Неужели мир боялся уверенного голоса и идей женщины?

* * *

Корделия очень любила чай. Чай с мятой, ромашковый чай с добавлением мёда или молока. Но попробовать чай из лепестков роз было для неё чем-то совершенно новым, и уже с первого глотка она поняла, что этот чай станет её новым любимым.

Леди Нарцисса пригласила Корделию на чаепитие в компании своих сестёр. Корделия поприветствовала обеих, и её глаза засверкали, когда она заметила младенца на руках у Леди Беллатрисы.

— Малыш! — Корделия протянула руки к младенцу с чёрными волосами.

— Его зовут Корвус, — с лёгкой улыбкой произнесла Беллатриса. — Хочешь подержать его?

Корделия с энтузиазмом кивнула, малыш Корвус засмеялся в её руках и пухленькими пальчиками схватил её жемчужное ожерелье, которое она получила от семьи Эванс.

Так она и осталась, держа ребёнка на протяжении всего разговора с тремя дамами, осторожно потягивая чай и пробуя кусочек кремового пирожного, которое было подано.

— Корделия, ты знала, что муж Меды когда-то был магглорожденным? — спросила Леди Нарцисса. — Хотя теперь он стал новой кровью.

— Правда? — удивлённо спросила Корделия, играя с пальчиками Корвуса. — Мои подруги Гермиона и Эовин тоже изучают протоколы и традиции, чтобы стать новой кровью.

— Вот как, две девушки, — с удивлением заметила Леди Нарцисса. — Уже много лет не было слышно, чтобы какой-нибудь маг или ведьма захотели стать новой кровью.

— Тед очень старательно учился, — продолжила Леди Андромеда. — Когда он получил этот статус, то сразу же пришёл просить моей руки.

— Я думала, что он упадёт в обморок под взглядом, которым отец сверлил его весь ужин, — прокомментировала Леди Беллатриса, сделав глоток чая.

— Нашим родителям Тед понравился, — улыбнулась Леди Нарцисса. — Хотя он сделал всё правильно, только в самом важном деле ты и Тед поступили по-своему.

— Что случилось? — поинтересовалась Корделия.

— Энди и Тед сбежали, как два влюблённых птенца, в графство Кент, чтобы пожениться вдвоём под звёздопад, — сказала Леди Малфой с лёгким укором в голосе.

Но по циничной и озорной улыбке Леди Тонкс, Корделия поняла, что та ни о чём не жалеет.

— Цисси, ты просто злишься, потому что у тебя не было права голоса при выборе свадебного платья Андромеды, — с такой же улыбкой добавила Леди Беллатриса.

— Это было ужасное платье, — ответила Леди Нарцисса, сделав ещё глоток чая. — Какая ведьма из рода Блэк за всю историю выходила замуж в платье, купленном в маггловском магазине?

— Я, — с улыбкой ответила Леди Тонкс, откусывая кусочек пирожного.

* * *

Закончились зимние каникулы, и пришло время возвращаться в Хогвартс.

Леди Нарцисса прощалась с Корделией, обнимая её и держа за руки, желая удачи на экзаменах.

Корделия попрощалась с вежливостью с Лордом Малфоем, поблагодарив его за приятное пребывание в поместье Малфоев.

Когда она увидела, как Гермиона приближается с сундуком и рюкзаком за плечами, улыбка озарила лицо Корделии.

— Надеюсь, вы хорошо провели каникулы в Хьюстоне, мисс Грейнджер, — улыбнулась Леди Нарцисса.

— Это были хорошие каникулы, — ответила Гермиона. — Надеюсь, в следующий раз смогу посетить волшебные места.

— Лучше отправиться в магический Нью-Йорк, — вмешался Лорд Малфой. — В Нью-Йоркской библиотеке есть скрытый проход только для волшебников. Там хранятся книги со всего мира.

— Это звучит восхитительно, — улыбнулась Гермиона. Корделия знала, что книги — это то, что Гермиона любит больше всего.

Именно поэтому копия книги по рунам, завернутая в бумагу с нарисованными бабочками, была отличным выбором для подарка.

Корделия и Гермиона попрощались с родителями Наследника Малфоев и отправились искать купе. Вскоре к ним присоединились Дафна и Панси, которые обняли Гермиону.

Когда они все уселись, Гермиона открыла рюкзак и протянула каждой свёрток, обёрнутый в бумагу с дуохромным блеском.

— Надеюсь, вам понравятся подарки, — с надеждой произнесла Гермиона.

Все трое открыли свои подарки, и Корделия осталась безмолвной. Ей досталась праздничная кукла Барби этого года в зелёном бархатном платье с камнями на верхней части.

Дафне досталась Барби-балерина, Гермиона точно угадала: Дафна летом занималась балетом.

Панси получила Барби в розовом платье с цветами на лифе.

— Ну как? — спросила Гермиона.

— Она прекрасна! — одновременно воскликнули Дафна и Панси. Обе сразу же вручили Гермионе свои подарки.

Дафна подарила красивые заколки для волос, а Панси — очаровательный браслет с подвесками-звёздами.

— У Эовин тоже будет кукла? — приподняла бровь Панси.

— Мы все знаем, что Эовин не любит кукол, — рассмеялась Гермиона, — но я уверена, её подарок ей понравится.

Корделия улыбнулась и посмотрела в окно. Они уже были в пути, направляясь в Хогвартс.

Когда за ужином Корделия увидела Эовин, она сначала обрадовалась, но её улыбка быстро сменилась выражением беспокойства из-за грустного вида подруги.

Сидя за столом Гриффиндора, Корделия заметила, что Эовин не тронула еду, пока Перси Уизли что-то не сказал ей. Эовин вздохнула и откусила несколько кусочков.

Завтра за завтраком Корделия собиралась поговорить с Эовин.

За столом Слизерина Корделия и её подруги шептались о том, что происходит с Эовин.

— Мои родители знают одного адвоката, — сказала Гермиона, глядя в свой блокнот. — Они могут помочь с оформлением опеки над Эовин.

— Ей нужно в Гринготтс, — предложила Панси.

— Для проведения теста на наследство, — продолжила Корделия, подперев подбородок рукой, её мысли были сосредоточены на поиске решения. — Лорд Малфой говорил мне о том же. Он считает, что, поскольку Эовин не знает своего отца, это может быть возможным способом.

— А Эовин захочет узнать, кто её отец? — спросила Дафна.

Все четверо посмотрели друг на друга. Они знали всю историю Эовин — она ничего от них не скрывала. Было очевидно, что ей мало интересовало, кто её отец.

— Поговорим с Эовин за завтраком, — подвела итог Корделия. — Кстати, Гермиона, ты подготовила наш учебный план?

Гермиона широко улыбнулась и указала на свой блокнот.

— Всё готово и спланировано. Мы получим отличные оценки на экзаменах, — сказала она с полной уверенностью.

* * *

— Можете перестать смотреть на меня, как будто я при смерти? — раздражённо сказала Эовин.

Все пятеро сидели за большой библиотечной столом, окружённые пергаментами и стикерами для записи основных идей.

Взгляды подруг её раздражали.

— Почему вы смотрите на меня с жалостью?

— Да ничего, просто мы чувствовали себя виноватыми за то, что оставили тебя одну, — сказала Корделия своим всегда мягким тоном.

— Со мной всё в порядке, — ответила Эовин, подчёркивая важную строчку по зельям зелёным карандашом. — Да, я осталась в Хогвартсе, но я справилась. Не то чтобы я впала в депрессию.

Она слегка соврала в последнем.

— Я осталась в гостиной, наблюдая, как горит полено Йоля, и слушала ABBA, укрытая одеялом, — добавила Эовин.

— Подожди, — удивлённо спросила Гермиона, — как ты слушала музыку в Хогвартсе?

Эовин огляделась по сторонам, убедилась, что рядом нет сплетников, и вытащила из сумки плеер Валкман— подарок от подруг её мамы с прошлого года.

— Зачем ты его взяла с собой? — спросила Корделия.

— Я не собиралась оставлять свои ценные вещи в приюте Вула, где их могли бы украсть другие дети, — ответила Эовин так, будто это было очевидно. — Я взяла с собой только это и свою музыкальную шкатулку. Всё остальное надёжно спрятано на тёмном, пыльном чердаке.

Эовин усмехнулась. Именно она запустила слухи о том, что на чердаке живёт огромная мерзкая крыса, которая съедает зубы детей. Никто туда не ходил, и даже воспитатели использовали это место только для складирования ненужных вещей.

— Что это? — с интересом тыкнула пальцем в плеер Панси.

— Это позволяет слушать музыку, — ответила Эовин, подняв плеер. — Эти штуки называются наушниками, через них и звучит музыка. Если у тебя есть кассета, ты можешь её проигрывать. Внутри сейчас шведская группа ABBA — лучшая группа в истории.

— И как ты заставила его работать? — спросила Гермиона. — В Хогвартсе маггловские вещи не работают.

— Работают, если наложить правильное заклинание, по словам Перси Уизли, — с улыбкой ответила Эовин. — Я перехитрила одного старшекурсника из Рейвенкло, сказав ему, что он не достаточно умелый, чтобы заставить мой плеер работать. Он принял это как вызов, и вот теперь я могу тайком слушать музыку в кровати.

— Это было очень умно, — похвалила Корделия.

— Спасибо, — гордо ответила Эовин. — Итак, каковы ваши планы по моему освобождению от приюта?

* * *

Кошмары всё ещё преследовали Корделию, словно стая ворон, кружившая над её головой.

Одно и то же снова и снова. Смех, зелёная вспышка и холод, поднимающийся по шее.

Она всегда просыпалась в страхе, с сильной головной болью.

Боль стала настолько сильной, что ей пришлось обратиться к мадам Помфри за чем-то, чтобы её облегчить. Зелья стали её спасением.

Кошмары появлялись только во сне, поэтому днём она старалась держаться спокойно.

* * *

Гермиона смотрела, как её однокурсники начали складывать сладости и несколько монет на стол для ставок на сегодняшний матч.

Утром предстоял матч Гриффиндор против Рейвенкло.

Эовин положила листок среди сладостей.

— Три эссе? — спросил Наследник Малфой, разглядывая бумагу.

— В пользу Гриффиндора, — ответила Эовин.

— Ты ставишь на Гриффиндор? — поднял бровь Наследник Малфой.

— Это мой факультет, — пожала плечами Эовин. — Команда хорошая. Вуд — фанатик, что граничит с одержимостью, но он хороший игрок. Загонщицы отличные. Близнецы Уизли — как живые бладжеры, единственный недостаток — глупец на позиции ловца, у которого эго больше, чем его голова.

Корделия тихонько хихикнула.

— Так что я готова написать три эссе, если Гриффиндор проиграет, — завершила свой анализ Эовин.

— Пятнадцать сиклей на победу Рейвенкло, — принял вызов Наследник Малфой.

— Значит, пари заключено? — улыбнулась Эовин, как кошка, нашедшая добычу.

— Пари заключено, — подтвердил Драко Малфой.

Гермиона покачала головой и села рядом с Корделией, которая читала книгу по трансфигурации.

— Не понимаю, что такого весёлого в квиддиче, — сказала Корделия, закрывая книгу. — Я бы ужасно боялась летать на метле. Это не для меня, я предпочитаю сохранить свою шею и физическую целостность.

И она была абсолютно права. На первом уроке полётов с мадам Трюк, метла послушалась Корделию с первой команды, но когда урок продолжился, и Корделия поднялась чуть выше от земли, она поняла, что полёты — это не для неё.

— Я тебя понимаю, — поддержала её Гермиона, кивая. — У меня тоже акрофобия⁽¹⁾.

К концу дня, после матча, Эовин забрала пятнадцать сиклей у Наследника Малфоя.

1) Навязчивый страх высоты

Вернуться к тексту

Если была пора года, когда очаровательная и добрая натура Корделии превращалась в огромный знак «Не трогайте меня, я нервничаю и могу умереть», то это, без сомнений, было время экзаменов.

Дело было не в том, что Корделия была одержима получением высших оценок. Всё уходило корнями к одной учительнице математики в начальной школе, которая уничтожала её учебную самооценку. Однажды учительница вызвала её к доске для решения математической задачи, которая явно оказалась для девочки сложной.

Учительница выхватила маркер и без всякого такта сказала, что Корделия очень глупая девочка, которая будет лишь красивым лицом без мозга. Корделия села обратно на своё место, молча, опустив голову и с глазами, полными слёз.

С тех пор математика всегда была её слабым местом, пока в её жизнь не пришёл луч света по имени Саманта Смит.

Внучка миссис Доун была чемпионкой математических олимпиад с четырнадцати лет (что было гордостью миссис Доун), и она любезно предложила себя в качестве репетитора по математике для Корделии и Дадли. В отличие от той учительницы, у Сэмми хватало терпения объяснять задачи.

Корделия больше никогда не становилась мишенью для этой ужасной учительницы, но то, что её назвали глупой перед всеми, оставило в ней желание доказать, что Корделия Поттер не просто красивое лицо.

И вот, когда наступила экзаменационная неделя, Корделия с головой ушла в учебники, выделяя то, что, как ей казалось, было самым важным.

Она перечитывала сочинения, которые были её домашним заданием, и даже спросила у старосты Фоули, как проходили её экзамены, когда она была на первом курсе. И ей повезло, потому что Гермиона также относилась к экзаменационной неделе, как к самой важной неделе в году.

У Гермионы была своя техника подготовки — карточки с вопросами и точными ответами, которые она перечитывала в течение дня, часто задавая их подругам.

— Откуда ты узнала об этой технике? — с интересом спросил староста Селвин.

— Моя мама использовала её на экзаменах по ординатуре и для сертификационного экзамена, — ответила Гермиона как ни в чём не бывало. — Она всегда говорила, что нужно критически осмысливать текст, а не просто читать и сразу забывать.

Селвин только кивнул в знак согласия с её словами.

В их маленькой группе изучали материалы в библиотеке, где, как оказалось, сидела и группа Малфоя, состоящая из Нотта, Забини, Гойла и Крэбба.

Корделия замечала, в каких предметах её подруги особенно сильны. Ей самой лучше всего давались Трансфигурации.

Эовин блистала в Защите от тёмных искусств.

Гермиона — в Заклинаниях.

Дафна была талантлива в Астрономии, а Панси прекрасно справлялась с Зельеварением.

Они поддерживали друг друга в тех предметах, которые давались тяжелее, и обменивались конспектами.

Корделия чувствовала, что это будет хорошая экзаменационная неделя.

* * *

Как и ожидалось, работа в группе помогла.

Однако головная боль сильно мешала. Она была настолько сильной, что Корделия едва смогла закончить экзамен по Астрономии, не скрипя зубами от боли.

Когда Корделия сдала свой свиток, она сразу же вышла из класса одна, направляясь к мадам Помфри за чем-то от головной боли.

Она свернула за угол и внезапно почувствовала холод, пробежавший по её спине.

Рука потянулась к карману мантии, чтобы достать палочку и запустить любое заклинание, а затем броситься бежать.

Но прежде чем она успела что-либо сделать, её атаковали, и всё погрузилось во тьму.

* * *

Корделия очнулась в комнате, которую никогда раньше не видела, с мучительной головной болью.

В комнате находилось только огромное старое зеркало.

Корделия встала, её шрам горел, как огонь, но она чувствовала свою палочку в кармане. Она подошла к зеркалу, сумев прочитать надпись, выгравированную на раме: «ацдрес огеовт еиналеж он, оцил ёовт ен юавызакоп Я».

— Отойди, глупая девчонка, — раздался голос за её спиной.

Корделия обернулась и увидела профессора Квиррелла, который выглядел странно — он больше не заикался, как обычно. Корделия подняла палочку в оборонительной позе и отошла в сторону от зеркала.

Квиррелл подошёл к зеркалу с жадным выражением на лице, что-то бормоча. Корделия огляделась, пытаясь найти путь к бегству, но единственный выход был заблокирован стеной огня.

— Помоги мне, Мать-Магия, — молилась Корделия про себя.

— Я вижу Камень, я передам его своему господину, — бормотал Квиррелл, глядя на своё отражение. — Я вижу его. Дамблдор был хитёр, спрятав его в зеркале. Камень будет моим. Поттер!

Корделия крепче сжала палочку, и Квиррелл схватил её за мантию, поставив перед зеркалом.

С удивлением Корделия увидела в отражении не только себя, но и двух людей рядом с ней.

Одна — красивая рыжеволосая женщина с зелёными глазами, волосы её ниспадали словно пламя по плечам, и высокий мужчина с растрёпанными чёрными волосами и очками в золотой оправе, обрамлявшими миндалевидные глаза с голубыми нотками.

Её родители. Корделия видела своих родителей.

Мать положила голову на плечо Корделии, а отец — руку на её плечо. Отец достал красный камень с золотыми отблесками, подбросил его в воздух и поймал, затем положил в карман школьной мантии Корделии.

Отражение её отца поцеловало её в макушку с нежностью.

— Что ты видишь, Поттер? — нетерпеливо спросил Квиррелл.

— Своих родителей, — ответила Корделия, едва сдерживая слёзы.

Квиррелл раздражённо оттолкнул её, снова назвав глупой девчонкой. Корделия почувствовала вес Камня в своём кармане.

— Покажи мне, Квиррелл, — произнёс холодный голос в комнате. Квиррелл дрожащими руками снял свой тюрбан.

На затылке Квиррелла был ужасный серый лик с ярко-красными глазами и змеевидными ноздрями.

— Корделия Поттер, — прошипело существо.

Корделия отступила, палочка всё ещё была наготове.

— Видишь, что со мной стало? — прошептала тварь. — Тень, Химера, существующая лишь благодаря тому, что я вселяюсь в тех, кто готов принять меня. Кровь единорога дала мне временное облегчение, но Камень поможет мне обрести новое тело.

Корделия вынула Камень из кармана.

— Отдай мне Камень, — с уверенностью произнесла тварь. — Твой отец сражался смело и погиб за тебя. Твоя мать, талантливая преподавательница Рун, пожертвовала жизнью ради твоей. Не будь глупой и не растрать их жертвы.

Слёзы текли по щекам Корделии.

Её родители умерли ради неё.

Что ей делать? Она всего лишь ребёнок, а рядом нет ни одного взрослого, чтобы помочь. Корделия знала, что если она применит заклинание, Квиррелл ответит чем-то гораздо хуже.

Она взглянула на Камень в своей руке и на зеркало, думая о своих родителях. Магия вибрировала в её пальцах, побуждая к действию.

Корделия бросила Камень Квирреллу.

— Я вижу, что ты не такая уж глупая девчонка, — произнесло довольное существо. — В знак благодарности я сделаю так, что все подумают, что ты сражалась смело.

Квиррелл произнёс заклинание, и Корделию отбросило к стене. Ударившись спиной и головой, она теряла сознание, чувствуя, как боль медленно уходит.

Корделия чувствовала, как её тело стало тяжелым, словно свинец. Её разум был ясен, но тело не подчинялось.

«О нет! Я мертва и буду бродить как призрак до конца вечности», — подумала она.

Корделия открыла глаза и подавила стон от яркого солнечного света. Осторожно опираясь на руки, она попыталась приподняться с постели, осматриваясь вокруг. Она заметила, что находится в больничном крыле.

Её волосы лежали небрежной косой на одном плече. Корделия с трудом поднялась, чувствуя лёгкую боль в левой лодыжке.

— Мисс Поттер, — услышала она голос мадам Помфри. Корделия подняла голову и увидела приближающуюся медсестру. — Что вы делаете, вставая? Нет-нет, вам нужно отдыхать, три дня в бессознательном состоянии должны быть изнурительными.

— Три дня? — спросила Корделия.

Мадам Помфри взяла её за руки и вновь уложила в постель. Лодыжка продолжала беспокоить, а голова чувствовалась как будто её прокалывают иголками.

Что это было за существо, с которым она сражалась?

По крайней мере, она была жива — это уже хорошо.

Корделия провела пальцами по своей косе и взглянула на медсестру в поисках ответа.

— Мисс Грейнджер расчесывала и заплетала вам волосы, пока вы спали, — объяснила Помфри, протягивая ей стакан воды.

Корделия почувствовала облегчение, узнав, что её дорогая Гермиона заботилась о ней. Она была близкой ее подругой, как и остальные девушки.

Она провела почти час в одиночестве, пока её подруги не пришли навестить её, как им было разрешено на пять минут по настоянию мадам Помфри.

Первой кинулась к ней Эовин, её лицо было белым, как бумага, и она крепко обняла Корделию, словно хотела выжать из неё все силы.

Корделии пришлось похлопать её по спине и попросить ослабить объятия, так как она сжимала слишком сильно. Эовин отпустила её, с глазами, полными слёз.

— Я чуть не умерла от страха, когда узнала, что ты в больничном крыле и ранена, — начала объяснять Гермиона, сидя справа от Корделии и прислонившись головой к её плечу. Корделия мягко похлопала её по руке.

— Благодаря Матери Магии у меня только сильная мигрень и немного повреждённая лодыжка, — ответила Корделия.

— Тебе нужно что-то для самозащиты, — предложила Эовин, вытянувшись на кровати Корделии, как кошка. — Что-то острое и с ядом.

— Заколка для волос, — поддержала идею Панси. — Просто воткни её, если кто-то нападёт, и готово!

Дафна лишь покачала головой, услышав столь абсурдную идею.

* * *

После визита подруг Корделия снова заснула. Мадам Помфри дала ей что-то для лодыжки, что погрузило её в сон на несколько минут, а когда она проснулась, её ждал разговор с директором.

— Очень жаль, что ты оказалась в такой ситуации, — сказал он с тактом. Корделия сидела с выпрямленной спиной, внимательно слушая.

— Что это было за существо, которое хотело меня убить? — спросила она твёрдым голосом. — Оно связано с Волдемортом, верно?

Директор кивнул. Корделия сжала губы. Она читала о Волдеморте. Тот-Кого-Нельзя-Называть. Тёмный Лорд.

Дамблдор продолжил говорить, объяснив, что то, что пытались забрать, было предметом, который ему поручил сохранить старый коллега.

И что он был тем, кто отправил ей Мантию-невидимку её отца.

Почему Мантия находилась у Дамблдора? Корделия задала себе этот вопрос.

Он также упомянул, что её мать наложила на неё особое защитное заклинание.

Руны.

Волдеморт называл её мать Мастером Рун.

Директор попрощался с ней, добавив, что не стоит переживать за защиту Камня.

Корделия сморщила нос с раздражением, как её тётя Петунья, услышав эти слова.

Это не её обязанность — защищать такие вещи.

* * *

Следующий визитер был более приятным и неожиданным.

Хагрид удивил её прекрасным подарком — альбомом с фотографиями её родителей.

Корделия провела пальцами по одной фотографии, на которой её родители улыбаются, держа её, совсем кроху, на руках.

Её мать с ярко-рыжими волосами и сверкающими изумрудными глазами, волосы аккуратно заплетены в элегантную косу. Она, будучи младенцем, крепко держалась за её волосы.

Её отец, высокий, с растрёпанными волосами и светящимися от счастья и гордости глазами, обнимал мать одной рукой.

Корделия поблагодарила Хагрида с мягкой улыбкой и блеском в глазах от слёз.

Позднее ей прислали пакет с конфетами, но Корделия отложила его, вспоминая слова тёти Петуньи о том, чтобы не принимать сладости от незнакомцев.

Конечно, до тех пор, пока мадам Помфри не осмотрела их и не сказала, что их можно есть, но в умеренных количествах.

Что ж, если эксперт по здоровью говорит, что можно, она их съест.

* * *

— Ты передал коробку с конфетами Леди Корделии? — спросил Тео у эльфа.

— Мисс Поттер отдыхала, — ответил маленький эльф. — Но коробка была доставлена.

Тео кивнул и направился в свою гостиную.

* * *

Когда её наконец выписали, это было как раз к прощальному пиру. Её факультет праздновал победу в Кубке факультетов.

Когда результаты экзаменов были объявлены, Корделия была довольна, узнав, что заняла четвёртое место в своём году.

Гермиона оказалась на первом месте, наравне с наследником Малфоем.

Панси и Дафна были довольны своими оценками, а Эовин праздновала так, будто выиграла в лотерею.

— Я всегда была ужасна в учёбе, — улыбнулась она. — Наверное, маггловские предметы были не для меня.

Все их оценки были удовлетворительными.

Когда настало время уезжать, им вручили записку с предупреждением не использовать магию в течение летних каникул.

Поездка на поезде прошла спокойно. Корделия читала «Миссис Дэллоуэй», в то время как Гермиона углубилась в книгу о магических традициях.

Эовин слушала музыку на своём плеере, любуясь пейзажем, а Панси и Дафна просматривали каталог платьев и аксессуаров.

* * *

На вокзале она встретила леди Нарциссу и лорда Малфоя.

Леди Цисси нежно обняла её и пригласила на лето.

Корделия ответила, что ей нужно будет обсудить это с тётей. Приглашение было также передано Гермионе и Эовин.

— Мне тоже нужно поговорить с родителями, — сказала Гермиона.

— С удовольствием! — радостно откликнулась Эовин. — И было бы ещё лучше, если бы мне не пришлось возвращаться в приют Вула.

Лорд Малфой упомянул о проверке наследства в Гринготтсе, и Эовин согласилась на его помощь, даже если это давало ей имя человека, которого она не знала.

— Может, я смогу получить какую-то компенсацию за все эти годы, — тихо прошептала Эовин Корделии.

Ну, по крайней мере, она видела в этом выгоду.

Трое девочек пересекли барьер. Корделия прошла несколько метров, пока не увидела свою тётю Петунью и Дадли.

Корделия посмотрела через плечо, видя, как Гермиона улыбается, а Эовин машет рукой.

Лето началось.

Лето принесло Корделии полное расслабление, по крайней мере, до тех пор, пока через неделю не произошло нечто ужасное.

Её первый менструальный цикл.

Корделия проснулась от неприятного ощущения и, увидев кровь, испугалась.

Она в шоке сняла простыни и побежала в ванную, чтобы наполнить ванну и попытаться смыть кровь с помощью куска мыла.

Честно говоря, она была слишком драматичной. Она тяжело дышала, мысленно составляя завещание, и её паническая атака была такой сильной, что разбудила тётю Петунию.

Тётя Петунья с терпением успокоила Корделию и объяснила ей, что это естественно для девочек.

Она показала, как пользоваться прокладкой, так что после ванны и переодевания, выпив чашку коричного чая, Корделия смогла снова уснуть.

Её месячные длились три дня, и всё это время Корделия чувствовала себя очень усталой, такой же ленивой, как толстый кот.

Когда мучения закончились, она вернулась к своим обычным занятиям, включая переписку с леди Нарциссой. Корделия думала, уместно ли обсуждать такую личную тему с ней, но в конце концов решила рассказать.

В письме она объяснила, что ведьмы называют это «Кровавой Луной», так как в древности это связывали с лунными циклами.

Она пояснила, что это было признаком того, что её тело приспосабливается к возможной будущей способности давать жизнь.

Также она упомянула о зачарованных прокладках, которые всегда остаются чистыми, и об эффективных зельях от менструальных болей.

После этого драматичного опыта Корделия решила, что это останется лишь неловким воспоминанием между ней и её тётей.

* * *

С детства Дадли всегда знал, что Корделия была словно хрупкая птичка, о которой нужно заботиться.

Она всегда была тихой и никогда не повышала голос, даже когда мисс Мойра назвала её глупой безмозглой девчонкой.

Конечно, Дадли отомстил, подложив ей в сумку лягушку и двух ящериц.

Весь учебный год Пирс не переставал ворчать о том, что Корделию не отправили в Сент-Мари — школу для девочек, которая всегда участвовала в совместных мероприятиях и экскурсиях с Академией Смелтингса.

Было ясно, что Пирс хотел быть поближе к Корделии.

В тот день Пирс и ещё двое друзей пробовали новую консоль в комнате Дадли.

В это время Корделия была в своей комнате, делая домашнее задание. Дадли пришлось схватить Пирса за воротник, чтобы тот не попытался скользнуть, как змея, в комнату Корделии.

Прошло около получаса, когда кто-то постучал в дверь.

Джонатан открыл её.

— Я принесла вам перекус, — услышал Дадли голос Корделии.

Он посмотрел на дверь, где Джонатан стоял как дурак, уставившись на Корделию. У неё в руках был поднос с пятью стаканами, и Дадли уже ощущал запах глазированных печений.

Пирс вскочил с пола и, толкнув Джонатана в сторону, с глупой улыбкой подскочил к Корделии и взял поднос с перекусом.

— Спасибо, — сказал он, пытаясь сделать голос грубее. Дадли фыркнул — его друг выглядел глупо.

— Надеюсь, вам понравится, — улыбнулась Корделия. — Дадли, если вам будет мало, на кухне есть ещё печенье. Я ухожу к миссис Доун на урок фортепиано.

— Спасибо за печенье, — вежливо сказал Дадли.

Корделия попрощалась с ребятами и отправилась на урок.

— Это твоя двоюродная сестра? — спросил Дэвид, сидя рядом с Дадли.

— Да, — серьёзно ответил Дадли.

— У неё есть парень? — спросил Джонатан. Дадли с силой бросил в него подушку.

* * *

Корделия направилась к дому номер семь на свой еженедельный урок фортепиано.

На переднем дворе сидела Сэм на шезлонге, читая книгу с обложкой, на которой был изображён мужчина с расстёгнутой рубашкой, держащий женщину в платье, обнажающем её ноги и руки.

На обложке было написано «Охотясь на герцога».

— Привет, Сэм, — сказала Корделия, привлекая её внимание.

Сэм посмотрела на неё с испугом, затем на свою книгу и бросила её за спину. Мисс Смит улыбнулась, как будто ничего не произошло.

— Дорогая Делия, — пропищала она. Затем кашлянула и вернулась к нормальному голосу. — Ты пришла к моей бабушке?

— У меня урок фортепиано.

— О, — она напряглась, — моя бабушка уже давно спит. У неё болели колени, ну, ты понимаешь, старые колени.

Корделия кивнула.

— Тогда я пойду домой.

— Нет, нет, нет, — Сэм предложила ей полотенце, которое лежало на траве. — Сядь, побудь со мной.

Корделия заметила, что на Сэм был вишнёвый бикини и джинсовые шорты.

— Мне скучно загорать одной, — сказала она, устраиваясь в кресле. — Я как растение, мне нужен солнечный свет, а то умру. Обожаю Эдинбург, нашла там себя, но солнце там почти не бывает, поэтому загораю здесь.

Корделия рассмеялась, присаживаясь на полотенце. Любопытство и небольшие сплетни, который ей рассказывала тётя Петунья, подталкивали её к вопросу о зимнем скандале.

По словам тёти Петуньи, Сэм проводила Йоль с бабушкой, и однажды, когда убирала снег у дома, приехал какой-то парень, с которым у них произошёл такой скандал, что его услышали соседи. Казалось, что ссора была настолько серьёзной, что парень ударил Сэм по лицу.

И самое удивительное, что в ответ на такой удар Сэм огрела парня лопатой для снега и дотащила его до машины, угрожая вызвать полицию.

— Знаю, что ты уже слышала сплетни, — сказала Сэм, вырывая Корделию из размышлений.

— Я не хотела быть бестактной.

— Да ну, — отмахнулась Сэм. — Пусть мой опыт тебе чему-то научит.

— Хорошо, — сказала Корделия. — Кто был этот парень? Почему вы ссорились?

— Этот идиот был моим бывшим парнем, мы были вместе четыре года, пока он не решил изменить мне с 16-летней девчонкой в прошлом году, — усмехнулась она. — А на праздники он вернулся ползком, чтобы всё вернуть, а я сказала «нет», и, ну, некоторым мужчинам не нравится, когда им отказывают.

Корделия была шокирована. Как кто-то мог изменить Сэм? Ведь она была такой умной и преданной своей бабушке.

— И почему он тебя ударил? — спросила возмущённая Корделия. Согласно её книгам, Матерь Магия презирает тех волшебников, кто поднимает руку на ведьму.

— Скажем так, я сказала ему фразу: «О да, ты настоящий мужчина, но и пяти минут не выдерживаешь», — весело рассмеялась Сэм.

Корделия склонила голову в сторону, не понимая. Почему эта фраза была оскорбительной? Она не понимала смысла.

— Слушай, Корделия, — Сэм стала серьёзнее, — я говорю тебе это, чтобы ты знала, как правильно выбирать партнёра. Если замечаешь, что всё идёт не так, лучше уйти, чем страдать.

Сэм глубоко вздохнула.

— Ты и твой партнёр должны искать гармонию, — продолжила она. — Этот негодяй никогда не учитывал мои интересы, а я многим жертвовала ради него. Встречи с подругами, свои свободные вечера — он того не стоил. Да я даже его домашние задания по математике делала!

Корделия кивнула.

— А как дела в Хогвартсе? — неожиданно спросила Сэм, меняя тему.

— Ну, всё было… — Корделия остановилась. Как Сэм узнала про Хогвартс? Она с испугом посмотрела на неё. — Откуда ты… знаешь про Хогвартс?

Сэм широко улыбнулась.

— Моя бабушка и я — сквибы.

Узнать, что Сэм и миссис Доун оказались сквибами, было неожиданностью для Корделии и тёти Петуньи.

Сначала им объяснили, кто такие сквибы — люди, рождённые от магических родителей, но не обладающие магическими способностями.

Миссис Доун была Фоулли по рождению.

— Мои родители отправили меня в пансионат в Швейцарию, — сказала миссис Доун во время послеобеденного чая. В комнате находились она, Сэм, Корделия и тётя Петунья. — По крайней мере, они позаботились о том, чтобы я получила воспитание как приличная леди. О, мои юные годы в Швейцарии были чудесны, там я открыла в себе талант к игре на пианино и встретила моего дорогого Отто.

Миссис Доун продолжала рассказывать о своей жизни: как вернулась в Англию уже замужней женщиной, и как её дочь, оказавшаяся ведьмой, уехала учиться во Францию.

И здесь разговор прервался, когда Сэм нахмурилась при упоминании родителей.

— Их брак распался, и они развелись, — холодно сказала Сэм, играя с печеньем в руках. — Никто из них не захотел оставить у себя дочь-сквиба, которой я оказалась.

Миссис Доун серьёзно посмотрела на Сэм, а та лишь откусила печенье.

— Мама снова вышла замуж и живёт в Чикаго, а папа работает разрушителем проклятий в Турции, — продолжала Сэм. — Я не жалуюсь, хорошо, что я осталась с бабушкой. Так мне не пришлось бы метаться между родителями, как пляжный мяч.

— Какое счастье, что вы жили рядом с нами все эти годы, — сказала тётя Петунья, — и могли помочь Корделии.

— Большое спасибо за ваши уроки, миссис Доун, Сэм, — с улыбкой сказала Корделия.

— Я не могла оставить наследницу без умения играть на пианино, — с воодушевлением сказала миссис Доун. — Многие думают, что игра на инструменте — это пустая трата времени, но для музыки нужны дисциплина и любовь.

Сэм кивнула, соглашаясь с бабушкой.

* * *

После откровений своих соседок Корделия продолжила лето как обычно.

Она постоянно обменивалась письмами с Панси, Дафной и Эовин, также писала Леди Нарциссе.

С Гермионой она, напротив, чаще разговаривала по телефону. Иногда они просто спрашивали, как идут дела, а иногда Корделия звонила, если у неё возникали вопросы по летним заданиям.

Так, спокойно, настал двенадцатый день рождения Корделии.

Она проснулась от громкого крика Хедвиг. Открыв глаза, Корделия увидела, что её сова оставила мёртвую мышь на её столе.

Корделии стало нехорошо, но она знала, что совы охотятся для своих хозяев.

— Спасибо, дорогая, — сказала Корделия своей сове, которая довольно щёлкнула клювом. Осторожно завернув бедную мышку в листок бумаги, она убрала её под стол. Когда Хедвиг заснёт, она избавится от мыши.

Корделия мыла руки, пока не почувствовала, что они полностью чистые. После этого она умылась, надела простое платье светло-зелёного цвета и подобрала ленту для волос в тон.

На её столе лежали два свёртка с подарками. Это были подарки от Сэм и миссис Доун, которые ей передали накануне, прежде чем они отправились в Манчестер на приём к ортопеду для миссис Доун.

Корделия сначала открыла более тонкий свёрток — это была папка с новыми нотами для практики.

В более крупном пакете оказалась полная коллекция книг о «Ане из Зелёных Мезонинов». С огромной улыбкой Корделия обняла книги.

Раньше ей удалось прочитать только первую книгу в небольшой библиотеке её бывшей школы.

Аккуратно разместив подарки на своём столе, Корделия отправилась на кухню, где тётя Петунья уже готовила завтрак.

— С днём рождения, моя милая девочка! — поздравила её тётя, крепко обняв и осыпав поцелуями её щеки. — Двенадцать лет! А кажется, будто совсем недавно ты появилась у меня на руках, милая малышка с румяными щёчками.

Она поцеловала её в лоб.

— Спасибо, тётя, — сказала Корделия, всё ещё обнимая свою тётю.

— Я приготовила твой любимый завтрак, а позже дам тебе подарок, он у меня в комнате, — с улыбкой ответила тётя, пока Корделия садилась за стол. Тётя Петунья поставила перед ней вкусные блины с корицей и клубникой.

Дадли спустился к завтраку, крепко обнял сестру и вручил ей подарок — набор закладок для книг, сделанных вручную, которые идеально сочетались с её новыми книгами.

Дядя Вернон тоже спустился и поздоровался как в любой другой день. За завтраком он не переставал говорить о том, какой важный день сегодня.

Ужин с Мейсонами — отличная возможность для бизнеса. Он всё время говорил о важности этого ужина и о том, что это может значить для компании.

Тётя Петунья подмигнула Корделии: хотя ужин и затмит её день рождения, это её не беспокоило. Такие мероприятия были отличной возможностью для Корделии научиться быть хорошей хозяйкой.

С самого детства она видела, что успех в делах дяди Вернона был результатом аккуратных усилий тёти Петуньи.

Тётя организовывала ужины с деловыми партнёрами, помогала вести разговоры и создавалась хорошую атмосферу. Она также могла интуитивно определить, кто может стать выгодным партнёром для бизнеса. Иногда она приглашала жён партнёров на чаепития в саду.

Тётя Петунья всегда говорила, что главное оружие леди — это вежливость.

В общем, все успехи дяди Вернона в работе были во многом благодаря тёте Петунье.

* * *

Лето для Тео выдалось… интересным.

Во-первых, он мог уединяться в своей библиотеке, когда захочет, а ещё почти каждый день ходил в Малфой-Мэнор, чтобы играть в квиддич с друзьями. В этом учебном году он даже мог попробовать свои силы в школьной команде.

Но самым интересным была встреча с одним человеком.

Его дедушка представил его старому другу из Хогвартса, который должен был погостить у них какое-то время.

Том Риддл, человек с заметным присутствием и сильной магией.

С его прибытием, присутствие Лорда Малфоя, Леди Забини и Лорда Лестрейнджа в доме Тео стало более частым. Они постоянно находились в кабинете, и Тео не знал, о чём шла речь, но это, казалось, было важно.

Что-то происходило, думал Тео. Ему оставалось только наблюдать за событиями и понять, какую роль он может сыграть в будущем.

Но сейчас у него была другая важная задача.

Что он подарит Леди Корделии на её день рождения?

Эовин не боялась ада, потому что уже жила в нём. Только этот ад назывался приют Вула.

Её лето до сих пор было полной катастрофой. Ей казалось, что приют высасывает из неё всю энергию, и между попытками найти время для выполнения домашних заданий и удержанием себя от того, чтобы задушить своих соседей, желание вернуться в Хогвартс становилось почти навязчивым.

Но теперь этот тихий голос, который шептал ей поджечь приют, превратился в раскалённый костёр.

Эовин проснулась в ужасе, когда почувствовала липкую субстанцию на своей косе. Её длинная коса была покрыта чем-то, что пахло клеем и мукой.

Закричав, увидев, что её драгоценные волосы были испорчены, она услышала глупый смех и обернулась.

Мэри, пятнадцатилетняя сирота, смотрела на неё с откровенной насмешкой. На пальцах этой дурочки были следы клея.

Когда Эовин осознала, что произошло, она уже толкала Мэри к стене. Её руки крепко держали худые руки Мэри, и она вонзала в них ногти.

— Отпусти меня, ненормальная! — закричала Мэри. Эовин только сильнее сжала хватку, она жаждала крови.

Мэри резко ударила Эовин в правый глаз, заставив её пошатнуться.

Остальные девочки в комнате ахнули при виде удара. Но Эовин вскочила и бросилась на Мэри, схватив её за волосы и начав дёргать их пряди.

— Отпусти меня, отпусти! — визжала Мэри, как свинья перед забоем. Эовин отпустила волосы и её руки обвились вокруг шеи Мэри.

— Ты! — произнесла Эовин, вонзая ногти в её шею. — Я убью тебя, грязная сука!

Эовин видела страх в глазах Мэри. Эта мерзавка посмела покуситься на её источник магической силы, и теперь она должна была понять, с кем связалась.

Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем её оттащили прочь. Матрона Лилиана схватила её за шиворот и поволокла в комнату для наказаний, заставив её встать на колени на россыпь риса с обнажёнными коленями.

— Мэри напала на меня первой! — защищалась Эовин, стоя на коленях на рисе. Она схватила конец своей испачканной косы. — Посмотрите, что она сделала с моими волосами!

— Это всего лишь волосы, — холодно ответила матрона. — Они отрастут. Не надо устраивать сцены.

Эовин хотелось кричать, что это не просто волосы. Для неё они были важны как символ её магической силы и принадлежности к миру волшебников.

Правая рука матроны держала огромные ножницы и деревянную линейку.

Эовин заставили показать ладони, и, пока холодные удары линейки обжигали её руки, её косу отрезали.

Слёзы текли по её щекам, пока она слушала звук, с которым ножницы проходили по её пострадавшим волосам.

— Останешься здесь на два часа и обдумаешь своё дикое поведение, — сказала матрона, оставив её одну.

Оставшись в одиночестве, Эовин посмотрела на свои волосы, разбросанные по полу, и потеряла сознание.

* * *

Корделия была в восторге от встречи с подругами в Косом переулке.

Они договорились о дне, когда пойдут вместе покупать школьные принадлежности.

К сожалению, в этот день тётя Петунья не могла отвезти её, так как у неё была родительское собрание в школе Дадли.

Поэтому Сэм вызвалась подвезти её в переулок, так как у неё была своя машина, и передвигаться было легче.

Тётя Петунья с радостью согласилась.

Корделия постаралась одеться как можно более уместно. Надев перчатки и убрав волосы, она отправилась в Косой переулок.

У Сэм был весьма своеобразный стиль. Были дни, когда она носила лёгкие летние платья, а в другие дни одевалась готично: кожаная куртка, узкие брюки и тяжёлые ботинки, которые выглядели так, будто она могла бы разбить ими чью-нибудь голову.

Всю дорогу Сэм включала музыку, которая была столь же разнообразной, как и её стиль.

Когда они прибыли в Косой переулок, Сэм настояла, чтобы Корделия не отходила от неё.

Зайдя в переулок, она сразу заметила Гермиону и её родителей. Девочки бросились друг к другу и крепко обнялись.

— Приятно снова тебя видеть, — сказала Корделия, обнимая Гермиону.

— Я тоже рада, — улыбнулась Гермиона. Корделия заметила, что на подруге были простые коричневые перчатки, гармонирующие с юбкой того же цвета, и контрастирующие с её бежевой сумкой. Её волосы были заплетены во французскую косу, обвивающую шею.

Корделия поприветствовала мистера и миссис Грейнджеров и представила им Сэм.

— Эовин уже приехала? — спросила Корделия.

— Ещё нет, — ответила Гермиона.

Корделия нахмурила губы. Она мало что знала о том, как проходило лето у Эовин, только короткие письма, в которых та уверяла, что всё в порядке.

Обе девочки сели пить чай. Сэм завела разговор с мистером и миссис Грейнджер, и время пролетело так быстро, что Корделия и не заметила, как прошли полчаса.

Когда Эовин вошла в «Дырявый котёл», радость Корделии угасла при виде её подруги. Эовин была в солнцезащитных очках, а её волосы едва касались плеч.

Корделия встала с места и пошла навстречу Эовин. Та стояла прямо, как будто её внешний вид никак не мог поколебать её уверенность. Корделия осторожно сняла с неё очки, подавив крик при виде ужасного синяка на правом глазу.

К ним подошли Гермиона с Сэм и её родителями следом.

— Что с тобой сделали? — спросила Гермиона, стиснув зубы от гнева.

— Я подралась. Одна из девочек из приюта намазала мне волосы чем-то липким, пока я спала, — ответила Эовин, снова надев очки. Концы её волос были неровными, словно их нарочно порезали с жестокостью.

— Но твои волосы можно было бы отмыть, — сказала Корделия, пытаясь найти объяснение.

— Матрона их отрезала, — сухо ответила Эовин. Её голос звучал пусто, она была бледной, почти болезненно.

— Сегодня же мы заберём тебя из этого ужасного места, моя бедная девочка, — сказала миссис Грейнджер, глядя на Эовин, а затем повернулась к своему мужу. — Позвони нашему адвокату. Как только закончим с покупками, отправимся прямо в приют с ним. Если они не отдадут нам Эовин, пригрозим им судебным иском.

Мистер Грейнджер вышел из «Котла», вынимая мобильный телефон из кармана и сказав, чтобы они отправились в банк.

Сэм протянула Корделии резинку для волос, чтобы скрыть преступление, совершённое этим приютом против магической силы Эовин.

— Мы немедленно отправимся на проверку наследства, — серьёзно сказала Корделия. — Мы найдём способ вытащить тебя из этого ада.

* * *

После запроса на проверку наследства в банке Рагнока их проводили в маленький кабинет.

Гоблин сказал, что тест стоит 10 серебряных сиклей, и Корделия сразу согласилась, чтобы деньги списали с её счёта, прежде чем Эовин успела что-то сказать.

— Вам нужно капнуть три капли крови на пергамент, — сказал гоблин, протягивая Эовин кинжал. Она сняла перчатки, и Корделия заметила красные следы на её ладонях. Эовин уколола палец и капнула кровь на пергамент.

Корделия подошла ближе, чтобы взглянуть на результаты теста.

Имя: Эовин Сара Фрейзер

Леди Фрейзер из Гленко

Родители:

— Каин Итан Гордон (полукровка)

— Линда Амели Фрейзер (магл; умерла)

Статус крови: Полукровка

Имущество:

— Усадьба Фрейзеров (Гленко, Шотландия)

Сейфы:

— Сейф Фрейзеров

— Фонд Гордон: 50 000 галлеонов

— Здесь сказано, что мой отец — волшебник, — произнесла Эовин, указывая на фамилию Гордон. — Но в моём реестре указана фамилия матери.

— О да, семья Гордон — влиятельная в Канаде, — сказал Рагнок. — И, похоже, ваш отец — человек весьма распущенный, раз фонд Гордон был создан главой семьи на случай появления внебрачных детей.

— Что это значит? — спросила миссис Грейнджер.

— Это значит, что Гордоны были готовы выплатить 50 000 галлеонов любому бастарду Каина, чтобы тот никогда не претендовал на фамилию, — объяснил гоблин. — Ваш отец — путешественник, который часто меняет любовниц, и, по всей видимости, ваша покойная мать оказалась единственной, кто забеременел.

Эовин сжала кулаки.

— Значит, я могу забрать эти деньги и никогда не иметь дел с Гордонами, — сказала она, и Рагнок кивнул. — Отлично, я хочу деньги.

— Почему же тогда она — леди Фрейзер, если мать Эовин была маглом? — спросила Корделия. Этот факт менял всё для Эовин.

— Мисс Фрейзер — потомок сквибов из древнего рода Фрейзеров, — сказал Рагнок. — Она первая ведьма за два столетия, после того как магическая ветвь семьи исчезла во времена якобитского восстания. Теперь она владеет замороженными за эти годы имениями.

— И что это значит? — спросила Эовин.

— Это значит, что с этого момента вы — леди Фрейзер из Гленко, — объяснил Рагнок. — Вам откроют доступ к сейфам, и шотландские лорды обязаны передать вам свои владения. Но, поскольку вы несовершеннолетняя, ваша опека перейдёт к последней семье, с которой Фрейзеры заключили политический союз.

— Сколько времени это займёт? — спросила Корделия. — Леди Фрейзер уже пять лет находится в приюте, где её физическая безопасность под угрозой. Она должна покинуть это место сегодня.

— Регистрация займёт целый день, — сказал Рагнок.

— Она поедет с нами, — добавил мистер Грейнджер. — Я могу предоставить наш адрес для связи по завершении регистрации.

— Отлично, — согласился Рагнок.

Корделия сжала руку подруги, и Эовин крепко держала её в ответ.

— А что с кровавой кистью Фрейзеров? — спросила Эовин.

— Её не существует, последняя леди Фрейзер не оставила её, — ответил Рагнок.

— Вот в чём загвоздка, — разочарованно пробормотала Эовин. — Спасибо за помощь, мистер Рагнок. Пусть ваше золото течёт рекой.

— Леди Фрейзер, пусть ваши враги трепещут у ваших ног.

—Должна сказать, я поражена, шокирована и всячески потрясена, если можно так выразиться, — произнесла Эовин. Корделия кивнула.

—Сейчас, в свете этих новых обстоятельств, тебе стоит ещё больше укрепить свои уроки по этикету, — напомнила Гермиона, на что Эовин издала жалобный звук.

Эовин сняла свои солнечные очки, ужасный фиолетовый синяк был мастерски замаскирован Сэм и её набором для макияжа, так что теперь она носила свои обычные очки.

Гермиона, Корделия и Эовин наметили свой маршрут для покупок, а Корделия достала список учебных принадлежностей, которые ей понадобятся в этом году. К счастью, её школьные мантии всё ещё подходили, так что это был один пункт меньше в списке.

Эовин достала несколько галлеонов, заработанных в сделке с Гордонами.

—Думаю, мне нужно будет купить перчатки, — задумчиво сказала Эовин, листая свой список. — Кто такой этот Локхарт? Похоже, наш новый преподаватель Защиты просто влюблён в него, раз заказал все его книги.

—Тебе ещё нужно будет достать книги о шотландских семьях и их владениях, — указала Сэм, указывая на список. — Поверь мне, неважно, волшебные они или магглы, шотландцы верны своим традициям и обычаям.

—Напишу профессору Макгонагалл, — ответила Эовин. — Она ведь шотландка, возможно, сможет помочь.

Сэм прижалась к Корделии, спрятав руки в карманы своей куртки и внимательно осматривая всё вокруг. Они дошли до магазина мадам Малкин и столкнулись с Дафной и Панси, после чего все пятеро радостно обнялись.

Они вошли в магазин, где, пока Эовин заказывала новые мантии, Корделия и Дафна рассматривали ткани для повседневных платьев, прикидывая, какие бы подошли Эовин.

Миссис Грейнджер была очарована кружевными перчатками, которые ей показывала Гермиона, а также воздушными шелковыми тканями.

После мантий они отправились за новыми ингредиентами, которые понадобятся Эовин в этом году. Панси, как настоящая экспертка, скользила по магазину, выбирая ингредиенты наилучшего качества и по выгодным ценам.

Последней остановкой был магазин «Флориш и Блоттс». Прибыв, Корделия сразу заметила леди Малфой с книгой в руке. Корделия подошла к ней, и леди Малфой крепко обняла её посреди толпы.

—Корделия, моя драгоценная девочка, — леди Малфой положила руки Корделии на плечи.

—Рада снова вас видеть, леди Нарцисса, — улыбнулась Корделия, как раз в тот момент, когда к ним подошла Сэм. — Позвольте представить вам мою дорогую подругу, Сэм.

Леди Нарцисса с ног до головы оценила взглядом Сэм, которая по-прежнему держала руки в карманах своей куртки.

—Леди Малфой, — вежливо поздоровалась Сэм, слегка кивнув головой. — Знаю, что не похожа на ведьму, потому что я ей не являюсь. Я сквиб.

—А к какой семье ты принадлежишь? — спросила леди Нарцисса.

—Моя бабушка — сквиб из семьи Фоули, — ответила Сэм.

—Ты пришла сюда одна, дорогая? — спросила леди Малфой, обращаясь к Корделии.

—Нет, я с Гермионой и её родителями, — указала Корделия на Грейнджеров, которые листали книги в стороне, — и с Эовин, — добавила она, указывая на свою подругу, которая получала книги от Гермионы.

—Почему здесь так много людей? — спросила Сэм, глядя на толпу. — Обычно книжные магазины не бывают такими переполненными, разве что здесь подписывается Нил Гейман.

—Сегодня Гилдерой Локхарт раздаёт автографы, — сдержанно заметила леди Малфой, указывая на мужчину в кричащей яркой мантии, — а «Ежедневный Пророк» делает репортаж.

Сэм усмехнулась и наклонилась к Корделии.

—Даже Мадонна, хоть и дива, не надела бы такую ужасную вещь, — с веселой улыбкой прошептала Сэм Корделии. Та прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться от комментария Сэм. — Пойдем, отойдем подальше от этой дивы.

Корделия заметила, как леди Малфой сдержала смешок.

—А где лорд Малфой и наследник Малфой? — спросила Корделия, направляясь к семье Грейнджер.

—Вон там, — указала леди Нарцисса на второй этаж. Наследник Малфой разговаривал с наследником Ноттом, спускаясь по винтовой лестнице, а лорд Малфой просматривал книги.

Сэм спросила у Корделии, какие книги нужно купить, и та показала список. Сэм предложила найти их.

Леди Нарцисса подошла к Грейнджерам и вежливо поприветствовала их. Дафна уже несла свои книги, а также еще несколько, двигаясь к кассе.

Сэм, уже у кассы, помахала Корделии, чтобы та подошла. Корделия пробиралась через толпу, пока не почувствовала, как что-то под ногами заставило её пошатнуться.

Кто-то поддержал Корделию. Она обернулась и увидела, что это был наследник Нотт, который обхватил её за талию, не дав упасть.

Рядом послышался глупый смех.

—Уизли, — сказал наследник Нотт. Корделия увидела Рональда Уизли, который усмехался с издевкой.

«Грубиян», — подумала Корделия, выпрямляясь и приглаживая юбку руками.

—Тебе стоит быть осторожнее, Поттер, — с сарказмом сказал Рональд. В этот момент Эовин подошла к ним с двумя книгами под мышкой.

Наследник Нотт сжал кулаки, но Корделия положила руку ему на плечо. Было бы невежливо устраивать драку.

—Большое спасибо за совет, — как можно вежливее ответила Корделия. Дураки всегда останутся дураками, как говорила тетя Петуния.

Рональд развернулся и пошел к своим братьям. В противоположную сторону двигалась Эовин. Внезапно Уизли споткнулся и упал лицом вниз на землю.

—О, Уизли! — с кривой улыбкой сказала Эовин, пока Рональд поднимался. — Ты такой заботливый. Увидел одинокий пол и решил обнять его.

Уизли зло посмотрел на Эовин, щелкнул языком и ушел.

—Этот идиот, — сказала Эовин. — Ты в порядке, Делия?

— Да, к счастью, меня поддержал наследник Нотт, — ответила Корделия.

— Любой бы так поступил, леди Поттер, — ответил он, улыбаясь ей. У Тео была милая улыбка, подумала Корделия. — Вам понравился мой подарок на день рождения?

— Это прекрасное украшение для волос, — улыбнулась Корделия, — Я подожду подходящего времени, чтобы надеть его.

Тео снова улыбнулся ей. Эовин взяла Корделию за руку и, извинившись, сказав, что нужно оплатить покупки, попрощалась с наследником Ноттом. Они направились к Сэм.

Сэм спросила, нужны ли ещё книги, и Корделия, взглянув на стопку и на список, покачала головой, сказав, что у неё всё есть.

Эовин расплатилась за свои книги, как и Гермиона, которая купила книгу по Заклинаниям для учеников старшего курса.

Родители Гермионы продолжали беседу с лордом и леди Малфой о книгах, которые понадобятся Гермионе на её пути Новой Крови.

В конце дня у Корделии было всё необходимое для её второго года в Хогвартсе.

Два дня до возвращения в Хогвартс, Корделия и Гермиона получили приглашение на чай от леди Нарциссы.

Корделия прочитала инструкции, что они должны использовать Летучий Порошок в Косом переулке, и что Сэм тоже может пойти с ними.

Сэм удивилась, но согласилась. Кроме того, она была «взрослой», ответственной за Корделию и Гермиону.

Она забрала Гермиону из больницы, где работали ее родители. В тот день у Гермионы был ежегодный осмотр у педиатра.

Корделии показалось странным, что Сэм еще не уехала в Эдинбург, поэтому она с любопытством спросила.

— Моя бабушка уже не в том возрасте, чтобы оставаться одна, Делиа, — ответила Сэм, ведя машину. — Что, если с моей бабушкой что-то случится, а я буду далеко? Это почти восемь часов езды, а я не волшебница, чтобы долететь на метле.

— А как же твоя учеба? — спросила Корделия.

— Я решила перевестись в Университет искусств Борнмута, я уже подала документы на перезачет нескольких предметов, — ответила Сэм с воодушевлением. — Я буду ближе к моей бабушке Амаре, и угадай что. Я нашла работу помощником в художественной галерее!

— Это хорошо, это может стать твоей профессиональной практикой, — сказала Гермиона.

— А самое лучшее — это зарплата и медицинская страховка, — улыбнулась Сэм. — Благодаря этому я смогу копить на свои расходы и взять бабушку на несколько недель в Швейцарию.

* * *

Путешествие через сеть каминов было довольно неприятным.

Особенно раздражали остатки золы на юбке, что очень не нравилось Корделии. Как только Гермиона вышла из камина, она начала чихать и тут же закрыла нос и рот платком.

Единственная, кого зола совершенно не беспокоила, была Сэм, которая просто стряхнула ее с нейтральным выражением лица.

— Я рада видеть вас здесь, — улыбнулась Леди Нарцисса, которая ждала их. Сначала она обняла Корделию, затем Гермиону.

Сэм вежливо поприветствовала хозяйку утра.

— Эовин уже ждет вас, — сказала Леди Нарцисса.

Корделия взволнованно улыбнулась. После визита в Косой переулок, опека над Эовин сразу же перешла к семье Лестрейндж, как сообщили гоблины, и, судя по письму от Эовин, она была хорошо устроена у семьи Лестрейндж.

Кроме того, перед тем как покинуть приют Вула, Эовин вылила в раковину все бутылки водки матроны, отомстив за свои волосы.

Чай подавали в саду, и когда они пришли, Эовин разговаривала с Леди Беллатрисой, но, увидев подруг, она вскочила с огромной улыбкой и бросилась их обнимать.

Ее волосы снова обрели свою естественную длину и были заплетены в колоски. Лицо стало здоровым и румяным. На шее у нее висел темно-зеленый медальон с изображением стрекозы, выполненным из золота.

По словам Эовин, шотландские дамы носили медальоны своих семей, а мужчины — кольца наследников, и этот медальон был вручен ей как оберег.

Теперь, задумавшись, Корделия поняла, что у нее нет оберега из семьи Поттеров. Придется написать управляющему своего хранилища по этому поводу.

— Я рада, что ты теперь в порядке, — сказала Корделия.

— Да, это хорошо — выбраться из того ада, — усмехнулась Эовин. — И я оставила два мышонка в матрасе Мэри в отместку за мои волосы.

— Какая умница! — рассмеялась Сэм и подняла руку. — Дай пять.

Эовин хлопнула в ладоши с Сэм.

После этого они поприветствовали Леди Беллатрису и мисс Тонкс, которая также была с ними в тот день. Глаза Корделии загорелись, когда она увидела младенца Корвуса на коленях у Нимфадоры.

Сэм и Тонкс, как она попросила себя называть, быстро нашли общий язык. Возможно, из-за схожего возраста или темперамента, они начали беседовать, прогуливаясь по саду с Корвусом рядом.

— Ваша мать рассказала мне забавную историю о вашем первом магическом проявлении, — сказала Леди Нарцисса с улыбкой.

— О, та история, — ответила Гермиона с улыбкой. — Моя мама, кажется, видела, как я использовала магию, когда мне было три года, и я заставила деревянные кубики парить в воздухе.

— И она ничего не заподозрила? — спросила Леди Беллатриса.

— Нет, в тот день маме сделали стоматологическую операцию под наркозом, — весело ответила Гермиона. — Так что она подумала, что все, что видела, было последствием наркоза, который все еще действовал в ее организме.

После этой маленькой и забавной истории Гермиона задала несколько вопросов о том, что они будут изучать в этом году, и проконсультировалась с Леди Нарциссой, какие предметы ей стоит рассмотреть для следующего учебного года.

Корделия уже знала, что хочет изучать Древние Руны. Это было не только важно для ведьм и Древнего Путей, но и потому, что, листая фотоальбом, который ей вручили, она заметила, что на свадебном платье ее матери были вышиты руны по краю юбки и вуали.

Мастер Рун — так ее назвал Квирреллморт, когда они столкнулись.

Корделия была хороша в вышивке, и она была уверена, что однажды сможет стать отличной ведьмой в Рунологии.

* * *

1 сентября наступило, и Корделия снова сидела в своем купе вместе с подругами.

Эовин не могла перестать говорить о книгах, посвященных шотландским семьям, и о том, что теперь ей нужно учить шотландский язык.

— Я уже знаю несколько базовых слов, — сказала Эовин, убирая свой плеер. — Моя мама была из Глазго, так что успела научить меня некоторым словам, но мне нужно говорить более свободно.

Эовин пошутила, что она была «коктейлем» национальностей. Что бы это ни значило. Ее мать была шотландкой, Каин (Эовин отказывалась называть его отцом) — канадцем, а сама она родилась в Англии.

— А есть кто-то, кто помогает тебе учиться? — спросила Панси.

— Я написала профессору МакГонагалл, — ответила Эовин. — Она готова научить меня всему, что касается моего наследия.

— Профессор Минерва очень добрая, но и строгая, — сказала Гермиона. — Но она отличный учитель.

— Мне нравятся ее уроки, — улыбнулась Корделия. — Трансфигурация— очень интересный предмет, и я бы хотела стать анимагом.

— Это очень долгий и сложный процесс, — сказала Дафна. — Это может занять годы. А что еще интересного ты узнала о семье Фрейзеров? — обратилась она к Эовин.

— Сплошная трагедия, — ответила Эовин. — Вся семья была практически уничтожена после битвы при Каллодене. Кажется, последняя леди Фрейзер родила пятерых детей, четверо из которых были мальчиками, и одну дочь.

— Но все сыновья погибли при Каллодене? — спросила Гермиона. Эовин кивнула.

— Лорд Фрейзер и его четверо сыновей погибли на войне, — объяснила Эовин. — А дочь стала частью «мирных браков».

— Мирные браки? — удивилась Корделия.

— Можно сказать, что в Якобитском восстании участвовали маги, — объяснила Панси. — И маги как из Англии, так и из Шотландии играли свою роль. После войны были заключены браки как часть мирного соглашения. Многие наследники шотландских семей освобождались из тюрем только в том случае, если они вступали в брак с английскими ведьмами. И многие шотландские ведьмы были выданы замуж за английских наследников.

— Смысл в том, чтобы семейные узы имели больший вес, чем политические амбиции, — добавила Дафна.

— И, похоже, что замужество ее дочери с наследником Лестрейнджей того времени стало последней каплей для леди Фрейзер, — сказала Эовин.

— Почему ты так думаешь? — спросила Гермиона.

— После свадьбы своей дочери леди Фрейзер отравила гарнизон из 70 красных мундиров, а затем бросилась в море из-за своей утраты, — ответила Эовин.

Какая трагедия, подумала Корделия, глядя на пейзаж за окном.

Тео смотрел как карета остановилась у входа в Хогвартс. В кармане его мантии лежал небольшой пакет с медовыми сладостями.

Он размышлял о том, какие из них могли бы понравиться Корделии.

Летом он серьезно поговорил со своим дедом, и ухаживание за Леди Поттер было одним из вариантов.

Получив одобрение от деда, Тео понял, что должен начать тонко и дождаться, пока ей исполнится пятнадцать, чтобы отправить официальное предложение.

Его дед говорил, что Леди Корделия — словно алмаз, и что под опекой Леди Малфой она, несомненно, станет самой желанной драгоценностью в британском магическом обществе.

Тео наблюдал, как группа подруг Корделии выходила из кареты. Сначала выпрыгнула Фрейзер, приземлившись с грацией кошки. Она протянула руку, чтобы помочь спуститься остальным.

Девочки смеялись о чем-то.

Фрейзер отделилась от группы, направляясь к столу Гриффиндора. Корделия взяла Гермиону за руку, продолжая что-то обсуждать.

— Ты слишком часто на нее смотришь, — заметил Блейз, глядя на Корделию.

— И что с того? — спросил Тео.

— Да ничего, просто говорю очевидное, — ответил Блейз.

Приветственный ужин был скучным. Первокурсники с нетерпением ждали распределения.

Шляпа, как всегда, пела фальшиво. Тео не обращал внимания на распределение, пока не услышал фамилию Гринграсс.

Младшая сестра Дафны подошла к шляпе, и та отправила ее в Слизерин.

Дафна встретила сестру с распростертыми объятиями, а Леди Корделия вместе с Гермионой поздравили ее.

Распределение закончилось, и Дамблдор начал свою речь. Те же самые правила, что и всегда, и представил нового преподавателя по защите от темных искусств.

Это было полное посмешище — Локхарт был ходячей шуткой.

— Десять галлеонов, что он не продержится до конца года, — сказал Драко рядом с ним.

— Не продержится, он клоун, — ответил Тео.

— Он хуже, чем любая дива, — сказала Корделия, Гермиона засмеялась рядом с ней.

— Чувствую, что мы ничему не научимся у этого типа, — прокомментировала Панси.

— Нет, не научимся, — покачала головой Гермиона.

* * *

После ужина их проводили в общие комнаты, и Гермиона не переставала жаловаться на то, что новый преподаватель по защите от темных искусств был полным идиотом, и что в этом году они столкнутся с огромными пробелами в этом предмете.

Когда они вошли в гостиную, профессор Снейп уже ждал их.

— Как вы уже заметили, в этом году Локхарт будет вести уроки по защите от темных искусств, — сказал профессор Снейп. — Поэтому я организовал учебную группу. Некоторые ученики шестого курса предложили помогать младшим ученикам по группам, чтобы восполнить пробелы, которые Локхарт оставит в этом году.

— Это будет только для Слизерина? — спросила Корделия. Она надеялась, что Эовин сможет присоединиться к этой учебной группе.

— Да, мисс Поттер, — ответил профессор Снегг.

Корделия почувствовала разочарование, но решила стараться делать хорошие конспекты с этих уроков, чтобы Эовин могла их прочитать.

Она и ее подруги поднялись в свою спальню, где их уже ждали сундуки.

Каждая из них, сидя на своих кроватях, распустила волосы, сняв косы и шпильки, и расчесывала волосы, читая свои молитвы Матери Магии. Даже Гермиона, у которой не было «волшебной крови», произносила молитвы с благоговейной интонацией.

Корделия закрыла занавески своей кровати. Первый том «Анны» лежал рядом с ее подушкой с закладкой, которую ей подарил Дадли.

Ей нравилось немного почитать перед сном.

* * *

Эовин привыкла завтракать за столом Слизерина с тех пор, как начала общаться с небольшой группой, которую называла подругами.

И утро первого учебного дня не стало исключением. Она появилась с толстой косой, заплетенной и обмотанной вокруг головы.

— Доброе утро, мои дорогие! — сказала она с широкой улыбкой, садясь между Дафной и Гермионой. — Доброе утро, господа, — поприветствовала она легким кивком головы наследников Малфоя и Забини, сидевших напротив.

— И как ты сегодня? — спросила Корделия.

— Немного устала, — сказала Эовин, опираясь головой на плечо Гермионы. — Я допоздна читала немного о шотландских традициях.

Гермиона легонько похлопала ее по голове. Эовин выпрямилась, потянувшись за молоком.

Корделия задавала ей вопросы о прочитанном, и Эовин была более чем рада отвечать.

С открытием её наследственного титула у Эовин появились обязанности. На первой неделе она встретилась с лордами кланов.

Все гордо носили тартаны своих семей, и некоторые были недовольны тем, что «английская девочка» получила власть и земли Фрейзеров.

Профессор Макгонагалл, говоря на беглом шотландском, привела всех в порядок.

Эовин с восхищением наблюдала, как профессор Макгонагалл демонстрировала свое влияние.

Наследник Ян Уркуатт, внучатый племянник профессора Макгонагалл по политическим связям, был первым, кто предложил ей свою помощь, и с тех пор они обменивались письмами.

— Я практиковалась с мечом остаток лета, — сказала Эовин.

— С мечом? — удивилась Дафна.

Эовин кивнула.

— Нам, дамам, это разрешено? — с любопытством спросила Корделия.

— Шотландские лорды веками сохраняли эту традицию, — ответила Эовин. — Это скорее символический акт: меч как элемент защиты семьи и их наследственных земель.

— И моя тетя поддержала тебя в этом? — спросил наследник Малфой, которому это, по-видимому, показалось интересным.

— Да, она сказала, что это не совсем традиционно, но было бы полезно, если бы я научилась, — ответила Эовин. — К тому же это идеально сочетается с моим именем.

— Почему? — спросил наследник Нотт.

— Эовин из Рохана, персонаж из «Властелина колец», — ответила Гермиона. — Девушка из Рохана, которая на полях Пелленора убивает Короля-Мертвеца, вонзив свой меч ему в голову.

Любопытные взгляды наследников Нотта и Малфоя заставили Гермиону покраснеть от смущения.

— Моя мама — преданная поклонница Толкина, — сказала Гермиона.

— Моя тоже была, — улыбнулась Эовин. — Повезло, что она выбрала имя Эовин вместо Галадриэль или Арвен для меня.

Завтрак продолжался спокойно, и Корделия шепотом рассказала ей о группе для изучения защиты от темных искусств и предложила свои конспекты.

Ох, какая милая и добрая Корделия.

Перед уходом на урок травологии Эовин заметила взгляд наследника Нотта, направленный на Делию.

Эовин прищурилась, наблюдая за ним. Что за подруга она будет, если не будет следить за возможными «хищниками» рядом с ее дорогой подругой?

Примечания:

За сегодняшний день полностью доперевела "Две ведьмы", возможно пару дней не буду обновлять этот фанфик — работа, да и просто немного устала, но постараюсь закончить данную работу побыстрее.

Первая пара занятий была по Заклинаниям. Хотя это не была любимая дисциплина Корделии, она знала, что важно иметь хорошее представление о Заклинаниях.

Для её будущей роли жены и матери ожидалось, что она будет знать заклинания исцеления и другие, которые облегчат её обязанности домохозяйки. Хотя она знала основные вещи, немного магии сделает её жизнь проще.

Корделия воспользуется каждым преимуществом, каждой возможностью, которая у неё появится. Она крепко зацепится за них.

Занятия проходили совместно с Рейвенкло, а, если она не ошибалась, затем у них была защита от тёмных искусств с Грифиндором.

Пока профессор Флитвик объяснял материал, Корделия записывала в своей тетради всё, что считала важным.

На каникулах она запаслась цветными маркерами, чтобы выделять важные моменты или то, что стоит запомнить.

Рядом с ней Гермиона тихо читала, проводя пальцами по строкам, которые её разум запоминал.

Гермиона говорила, что у неё есть некое фотографическое мышление, поэтому она могла почти с абсолютной ясностью помнить всё, что читала ранее.

* * *

Следующий урок был по Защите от Темных Искусств, и Корделия предполагала, что он закончится катастрофой.

Она и Гермиона сели вместе, перед ними сидели Эовин, Невилл Лонгботтом, а справа — Пэнси.

Когда все расселись, Локхарт громко прочистил горло, и в классе воцарилась тишина. Он подошел к Невиллу, взял его экземпляр книги «Путешествия с троллями» и поднял его, чтобы показать обложку, на которой была его собственная фотография, подмигивающая.

Корделия сморщила нос.

«Эгоист» — подумала она про себя. И поняла, что не ошиблась, когда Локхарт начал хвастаться своими титулами, среди которых были: Орден Мерлина третьего класса, Почетный член Лиги за защиту от Темных Сил и победитель в пяти номинациях на Премию за самую очаровательную улыбку, присуждаемую журналом «Сердце волшебницы».

— Даже кот лучше бы вел урок, — пробормотал Забини за спиной Корделии и Гермионы, Корделия едва сдержала смех.

На лице Гермионы отразились недовольство и удивление, когда Локхарт объявил, что начнет урок с викторины.

Эовин обернулась к ней и Гермионе.

— Помогите, — тихо сказала она, — я ничего не читала из его книг, уснула от скуки.

— Взгляд вперед, мисс Фрейзер! — сказал Локхарт с этой глуповатой улыбкой, раздавая листы. Когда он закончил, вернулся к своему месту и сказал: — У вас есть тридцать минут.

Корделия взглянула на лист и её мысли о том, что Локхарт — дурак, подтвердились из-за вопросов.

1. Какой любимый цвет Гилдероя Локхарта?

2. Какова тайная амбиция Гилдероя Локхарта?

3. Какое, по вашему мнению, самое большое достижение Гилдероя Локхарта на сегодняшний день?

И так продолжалось на трех страницах, с обеих сторон.

54. Какой день рождения у Гилдероя Локхарта и какой был бы его идеальный подарок?

Корделия, как могла, заполняла вопросы, коротко и быстро. Она не собиралась тратить усилия на ответ на такие абсурдные вопросы. По истечении получаса листы были собраны, и Локхарт начал их проверять.

— Ну, ну. Очень немногие из вас помнят, что мой любимый цвет — лиловый. Я об этом говорю в «Год с Йети». А некоторые из вас должны внимательно перечитать «Прогулки с оборотнями». В двенадцатой главе я ясно утверждаю, что мой идеальный подарок на день рождения — это гармония между волшебным и неволшебным мирами. Хотя я не отказался бы и от бутылки магнум старинного виски Огдена!

Он подмигнул классу, Корделия выразила недовольство. Гермиона выглядела раздраженной, Пэнси и Дафна были в замешательстве, а Эовин, ну, Эовин смотрела на всё с абсолютным скучанием.

—… но мисс Гермиона Грейнджер действительно знает мою тайную амбицию, которая заключается в том, чтобы избавить мир от зла и продвигать свою собственную линию средств по уходу за волосами, молодец! На самом деле — перевернув лист, — это просто прекрасно! Где же мисс Гермиона Грейнджер?

Гермиона подняла руку, сохраняя серьезное выражение лица.

— Отлично! — сказал Локхарт с улыбкой, — отлично! Десять баллов для Слизерина! Хотя вам следует больше улыбаться, мисс Грейнджер, девочки всегда должны улыбаться, это делает их более красивыми. И что касается…

Из-под стола он вытащил большую клетку, накрытую тканью, и поставил её на стол, чтобы все могли видеть.

— Теперь, будьте осторожны! Моя задача — подготовить вас к защите от самых ужасных существ волшебного мира. Возможно, в этом классе вам придется столкнуться с тем, что вы больше всего боитесь. Но знайте, что с вами ничего плохого не случится, пока я здесь. Всё, что я прошу, это сохранять спокойствие.

Локхарт положил руку на ткань и театрально убрал её.

— Корнуэльские пикси только что пойманы.

Сеймус Финниган громко рассмеялся, заявив, что эти существа не так уж и страшны, и, похоже, это было сигналом для Локхарта, чтобы он устроил хаос в классе, выпустив пикси.

Пикси вылетели, как ракеты, во все стороны. Два из них схватили Эовин за уши и начали тянуть её с силой. Невилл Лонгботтом схватил одну из своих книг и начал бить их, как будто это были теннисные мячики. Эовин потянула Невилла за рукав, укрываясь под столом.

Локхарт пытался остановить их, но его палочка была вырвана из рук, и он укрылся за своим столом.

Гермиона уже была под столом и схватила Корделию за руку, чтобы потянуть её к себе, но одно из этих проклятых созданий резко потянуло за её резинку для волос.

Наследник Нотт подражал технике Невилла и ударил пикси книгой, позволив Корделии укрыться рядом с Гермионой.

Наследник Малфой, который вместе с Гермионой, на мгновение выбравшейся из-за стола, синхронно произнесли заклинание «Иммобилус», остановив всех надоедливых существ.

Слизеринцы немедленно покинули этот фарс, который назывался уроком, и Невилл с Эовин вышли вместе с ними.

— Всё в порядке, леди Корделия? — спросил Наследник Нотт, оказавшись за пределами класса. Корделия кивнула головой.

— Спасибо тебе, спасибо, — ответила Корделия с легкой улыбкой. — И большое спасибо за конфеты, я не знала, что они с медом.

— Я подумал, что они тебе понравятся, — улыбнулся Тео. Щёки Корделии слегка покраснели.

Корделия попрощалась и ушла вместе с подругами.

* * *

После этого катастрофического урока Корделия и её группа направились в Большой Зал на обед. По дороге Корделия заметила, что оставила свою тетрадь для следующего урока в своей комнате, поэтому сказала подругам, что вернётся одна, чтобы забрать её.

Идя к подземельям, которые были пустынными, она заметила что-то интересное: рядом с общей комнатой был участок, напоминающий арку. Хотя она не могла разглядеть его четко, силуэт арки был почти заметен.

Корделия, движимая любопытством, подошла поближе, осторожно положила руки на арку, и она слегка заскрипела. Стена внутри силуэта исчезла, и Корделия упала внутрь.

Оказавшись на полу, она огляделась. Место было темным, и, произнеся простое «Люмос» с помощью своей палочки, она осветила пространство.

Это был частный кабинет, немного запущенный. В нём стоял скромный черный стол, на котором лежал небольшой слой пыли. В углу находилась белая арфа, а рядом с ней — сундук.

В кабинете стояли два больших дивана и маленький столик, а также пустая книжная полка с всего лишь тремя дневниками. Корделия подошла, чтобы немного просмотреть содержимое. Все три были обтянуты коричневой кожей: один простой, а два других с серебряными узорами по краям.

Корделия открыла первый и обнаружила его пустым.

Но больше всего её удивили два других. На первой странице второго дневника она смогла прочитать: «Прометей Слизерин», а на третьем — «Рея Слизерин».

Корделия уронила дневники и выбежала из кабинета, как будто её преследовал призрак.

Нахождение той секретной комнаты могло бы привести к неприятным последствиям, и Корделия не хотела прыгать в пасть волку, поэтому пообещала себе больше никогда не ступать в этот кабинет до конца своей учебной жизни в Хогвартсе.

Дни шли, и с ними шли занятия. Корделия отправила письмо в Гринготтс с вопросом, были ли те украшения, которые ей передали, зачарованными.

Ответ был положительным, но Корделия понимала, что не может носить их каждый день, как ей хотелось бы. Она также заметила изящные кольца на руках Панси и Дафны, и у многих её сокурсников из других домов тоже были кольца.

Кольца наследников.

Это было абсолютной небрежностью — не спросить об этом раньше, и поэтому весь первый год она была беззащитна, ошибку, которую она должна будет исправить, как только наступят зимние каникулы. Она планировала сделать остановку в Гринготтсе.

После инцидента с пикси уроки Локхарта свелись к тому, что он рассказывал о своих путешествиях или читал отрывки из своих книг.

К счастью, у неё были дополнительные занятия с шестикурсниками, где они изучали защитные чары. Вначале всё было теоретически, и Корделия записывала все, чтобы потом поделиться записями с Эовин и Невиллом (который частично присоединился к их группе).

Корделия спросила, почему не старшекурсники ведут эти уроки, на что староста Фоули объяснила, что они заняты подготовкой к экзаменам СОВ и ЖАБА с профессором Снейпом.

Когда не было занятий, их группа проводила время в библиотеке.

В тот день они сидели за привычным столом и выполняли домашнее задание по трансфигурации.

— Можно ли применить закон Лавуазье к трансфигурации? — спросила Гермиона, играя пером.

— Какой закон? — спросила Дафна, которая всегда выглядела озадаченной, когда Гермиона упоминала какой-нибудь научный термин.

— Это закон физики, — ответила Гермиона.

По её словам, у её родителей была большая библиотека с книгами по поэзии, литературе, медицине, физике и многим другим. Теперь, когда Гермиона начала изучать магию, она начала свою собственную коллекцию, добавляя туда книги по магии.

— Ты можешь рассказать о принципах этого закона? — спросила Корделия.

— Материя не создаётся и не уничтожается, она лишь превращается. — ответила Гермиона.

— Да, это применимо, — подтвердила Корделия. — Вещи не создаются из пустоты, нужно иметь «основу», и в зависимости от того, из чего состоит эта основа, может быть создан новый объект из этого сырья.

— Тебе нравятся трансфигурации? — спросила Эовин с улыбкой, из-под воротника её мантии выглядывали наушники.

Эовин всегда делала домашние задания под музыку. По её словам, это помогало ей сосредоточиться.

— Я нахожу ее очень увлекательной, — улыбнулась Корделия. — Возможность создавать новые вещи и множество возможностей, которые это открывает.

— Мне стоит оформлять эссе по стандартам APA⁽¹⁾? — снова спросила Гермиона, неуверенно глядя на свой пергамент.

— Что это такое? — весело спросила Панси. — Честно, Гермиона, ты путаешь нас со всеми этими маггловскими терминами.

— Гермиона, это всего лишь школьное задание, а не университетская диссертация, — сказала Эовин. Пятеро девочек весело рассмеялись над её замечанием.

Корделия заметила, как к ним приближались двое первокурсников из Гриффиндора. Она узнала рыжеволосую девочку с двумя косичками — это была Джинни Уизли, а с ней был Колин Криви.

Джинни нервно тронула Эовин за плечо.

— Джинни, лисичка, — сказала Эовин, — что тебе нужно?

— Ты оставила это в гостиной, — ответила мисс Уизли, протягивая мешочек с сахарными перьями. — Рон собирался их забрать.

— В этом и была шутка, — сказала Эовин, глядя на сладости. — Я добавила туда немного острого порошка.

— Зачем? — спросил Колин.

— Ну, Колин, потому что Уизли — настоящая заноза, — усмехнулась Эовин с заметным раздражением. — Так что, маленький Криви, я пытаюсь сделать так, чтобы он перестал быть головной болью для всех.

Все знали, что Рон Уизли будто бы наслаждался тем, что выводил Эовин из себя, а она в ответ делала всё, чтобы заставить его споткнуться, когда была такая возможность.

Корделия считала, что Рон Уизли — полный дикарь.

— Мы уйдём, — сказала Джинни, а Колин, стоящий рядом, кивнул.

— Нет, оставайтесь, — попросила Корделия. — Я уверена, что вы собирались делать свои задания, а мы можем быть вам полезны.

В сундуке Корделии лежала папка со всеми её эссе за прошлый год, возможно, они могли бы пригодиться мисс Уизли и мистеру Криви.

— Правда? — удивился Колин. Корделия знала от Невилла, что Колин, как и Гермиона, был из маггловской семьи, и поэтому было бы неплохо, если бы его наставили на «Древний Путь», как сейчас наставляли Гермиону.

Корделия поговорила с Невиллом, попросив его подружиться с мальчиком и стать его наставником.

Кроме того, она была уверена, что мадам Лонгботтом будет довольна возможностью взять Колина под своё крыло, ведь, по словам строгой дамы, всё меньше волшебников, прибывающих в магический мир, проявляют интерес к традициям.

— Конечно, — подтвердила Дафна. — И помощь никогда не помешает.

Джинни и Колин переглянулись и затем оба кивнули.

* * *

Это был сон, Корделия была уверена, что это всего лишь сон.

Она слышала крики чаек в небе и видела перед собой сцену, которую наблюдала. Она стояла на причале. На земле, со связанными руками и всхлипывающие, сидели несколько девушек и маленьких детей с выражением страха и отчаяния на лицах.

Несколько мужчин начинали загружать вещи на корабль, стоящий на якоре.

Корделия хотела помочь им, но ограниченные движения подсказали ей, что она лишь наблюдательница этого сна.

Корабль, стоявший в море, покачивался на волнах. Капитан экипажа, казалось, осматривал пленников, у всех на лицах был страх.

Кроме одной девушки — молодой рыжеволосой девушки с беспорядочно вьющимися кудрями, которая смотрела на капитана с ненавистью.

Мужчина с насмешливой улыбкой присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с рыжей девушкой.

— Ты будешь звездой в гареме, куда тебя отправят, — сказал он, грубо хватая её лицо рукой, унизанной кольцами. — Ты просто должна быть хорошей девочкой в постели.

Корделия почувствовала отвращение от его слов, полных неуважения.

Девушка во сне открыла рот и вонзила свои зубы в его руку. Дикий рык вырвался из её горла, и она ещё сильнее вцепилась в руку.

Пират ударил её по голове, и девушка рухнула на землю неподалёку от арбалета, а затем он ударил её ногой в живот.

— Как ты смеешь меня кусать, дикарка?! — закричал он и пнул её ещё раз.

Звук копыт привлёк внимание пиратов и пленников.

На сцену въехал человек в серебряных доспехах. Он был высок, с чёрными волосами и тёмно-зелёными глазами.

Рыцарь спрыгнул с коня и обнажил свою палочку. Из неё вылетели змеи.

Корделия услышала шипение, которое прозвучало как «Атакуйте», и змеи бросились на пиратов, за исключением капитана.

Когда капитан увидел, как его команда погибает от укусов змей, он выхватил свой меч.

— Колдун! — закричал он, подняв меч.

Маг приблизился, готовый атаковать, но стрела попала капитану прямо в грудь, и тот рухнул мёртвым.

Рыжеволосая девушка поднялась на ноги, и, несмотря на связанные руки, схватила арбалет и выстрелила.

Маг, способный разговаривать со змеями, с удивлением смотрел на девушку с дикими кудрями.

Он взмахнул палочкой и развязал верёвки на её запястьях. Она, наконец свободная, подошла к телу капитана и вытащила стрелу из его груди.

Оторвав часть своей юбки, она смочила её вином из фляги пирата. Решительным шагом она обмотала стрелу тканью и подошла к факелу, стоящему рядом с сундуком.

С пылающей стрелой в руках она прицелилась в корабль, и спустя несколько секунд тот загорелся.

— Мисс, — сказал маг, приближаясь к девушке, которая стояла, наблюдая, как огонь захватывает судно.

Девушка выхватила кинжал из пояса мага и, с твёрдой рукой, прижала его острие к его подбородку.

— Салазар Слизерин, к вашим услугам, — представился маг.

Корделия широко открыла глаза от удивления. Лорд Слизерин. Этот сон — или что бы это ни было — показывал момент, когда Лорд Слизерин спас ведьму, которая позже станет его женой.

— Алтея, — ответила ведьма, не опуская кинжал. Пленники наблюдали за происходящим с удивлением.

— Можете убрать кинжал, я не причиню вам вреда.

— Ха! Как будто я так просто поверю вашим словам.

Лорд Слизерин поднял правую руку и указательным пальцем коснулся лба Алтеи.

Ведьма пошатнулась, и кинжал упал на землю. Лорд Слизерин подхватил её, когда она потеряла сознание.

Корделия проснулась, резко сев на своей кровати. Темнота закрытых занавесок и мягкость матраса окружали её.

Обняв подушку, она задумалась: «Что это был за сон?»

1) Стиль APA (также известный как формат APA) — это стиль написания и формат академических документов, таких как статьи в научных журналах и книги.

Вернуться к тексту

На следующее утро после того странного сна Корделия старалась сохранять спокойствие. Она продолжила свое утро, как будто ничего не произошло.

Она молча завтракала, слушая, как Дафна рассказывала сестре о планах их родителей на праздник Йоля.

— Разве вы не пойдете на Йольский бал? — спросила Панси.

— Нет, они хотят провести этот год в Греции, — с восторгом ответила Дафна. — Планируют посетить древние храмы Цирцеи и Гекаты. Кроме того, нас пригласили на празднование с семьей невесты моего брата.

— Я не хочу ехать, — сказала Астория. — Это должен был быть мой первый бал.

— Будут и другие годы, — мягко погладила ее руку Корделия. — К тому же Греция выглядит очень интересно, тебе стоит насладиться поездкой.

— Кто организует бал в этом году? — спросила Гермиона.

—Моя семья, — ответил Тео, держа в руках книгу по Заклинаниям. — Надеюсь, вы почтите нас своим присутствием, мисс Грейнджер.

Корделия задумалась, что уже пора заказать себе платье, и она могла бы использовать подарок от наследника Нотта на балу.

— Ты можешь одолжить мне Хедвиг? — прошептала Гермиона Корделии. — Мне нужно написать родителям о планах на каникулы.

Корделия кивнула, будучи уверенной, что её сова будет рада навестить Лондон.

* * *

Она обещала себе больше никогда не входить в этот кабинет, но странный сон изменил ситуацию.

Так что, накрывшись Мантией-невидимкой, она снова вошла в кабинет. Деталь, которую она не заметила в первый раз, — это три маленьких факела, встроенные в стены.

Оставив мантию отца на одном из диванов, она подошла к каждому факелу и зажгла их простым огненным заклинанием.

Корделия подняла дневники с того места, где их оставила, и, открыв тот, в котором раньше ничего не было написано, удивилась, обнаружив новую запись.

Погасив факелы и забрав свою мантию, Корделия покинула кабинет, прихватив с собой дневники.

Ей были нужны её подруги.

Но перед этим она чихнула — место явно нуждалось в уборке от пыли.

* * *

—Только с тобой могут случаться такие вещи, Корделия, — сказала Дафна, глядя на дневники.

Как обычно, они были у озера, все пятеро, сидя на большой накидке, рядом с ними лежали несколько печений.

—Я не ищу всего этого, — ответила Корделия с серьезным видом. — Такие ситуации должны держаться от меня подальше.

—Потомки Салазара Слизерина, — сказала Эовин с восторгом, проводя пальцами по дневнику Реа. — Иногда мне кажется, что ты любимица какой-то богини, Делия.

—Осталось только, чтобы ты говорила на парселтанге, — заметила Панси с некоторым весельем.

—Парселтанге? — спросила Корделия, немного сбитая с толку, держа на коленях дневник Алтеи.

—Это когда говоришь со змеями, — объяснила Дафна.

—Ну… — протянула Корделия, пожав плечами.

—Да ладно! — вскрикнула Панси. Дафна ударила ее по руке.

—Панси, манеры, — сказала ей Дафна. — Как это ты можешь говорить со змеями, Корделия?

Корделия не понимала, почему вокруг этого умения поднимать такой шум.

—Ну, впервые это случилось в прошлом году на дне рождения моего кузена. Мы были в зоопарке, и удав рассказал мне свою трагическую историю о плене и том, что он хочет поехать в Бразилию. И возможно, я случайно его освободила, — объяснила Корделия. — А этим летом, когда я занималась садоводством, тоже разговаривала с ними.

Панси и Дафна были поражены, их лица были застывшими, а рты слегка приоткрыты, они смотрели на Корделию.

Эовин щелкнула пальцами перед их лицами, ожидая реакции.

—У них мозг перегрелся, — сказала Эовин, откусывая печенье.

—Эовин, — пожурила ее Гермиона.

Первой очнулась Панси, которая схватила Корделию за плечи. Корделия была ошеломлена реакцией своей подруги.

—Ты можешь быть потомком Салазара Слизерина, — сказала Панси, не веря своим словам. — В какой-то момент семья Поттеров должна была объединиться с одной из его потомков.

—Но мой отец не говорил на парселтанге, насколько я знаю, — ответила Корделия.

—Магия иногда неточна, Делия, — ответила Панси. — Тебе нужно проследить свою магическую линию, возможно, там что-то есть.

—Поняла, — сказала Корделия, еще одно дело на каникулы. Корделия открыла дневник леди Алтеи. — Гермиона, хочешь прочитать первую запись?

—Я? — Гермиона указала на себя.

—Окажи нам честь, — с улыбкой ответила Корделия, протягивая дневник. Гермиона улыбнулась в ответ и, взяв дневник, осторожно уселась поудобнее, чтобы начать читать.

«Меня зовут Алтея, и недавно меня спас один надменный и саркастичный маг.

Он представился как Салазар Слизерин, хороший маг, но с глупой улыбкой.

Он сказал, что почувствовал магию внутри меня. Ну, я это и так знала. Он удивился, что у меня нет палочки, и спросил, как я оказалась в руках тех пиратов. Он предложил научить меня магии. Я исполню желание моего любимого отца.

Я пишу этот дневник, чтобы оставить след своей памяти.

Я родилась и выросла в крепости могущественной феодальной семьи. Мой отец был писцом у лорда этой крепости, а моя мать работала на кухне. У меня было восемь братьев и сестер, с некоторыми я никогда не общалась, а других я любила, пока они не предали меня самым ужасным образом.

Когда мой отец узнал, что у меня есть магия, он горько сожалел, что не может дать мне обучение, которое соответствует моей природе. Он попросил меня контролировать эту силу внутри, чтобы меня не казнили за колдовство. Он научил меня читать и писать, в надежде, что когда-нибудь я смогу исполнить свое предназначение далеко за пределами стен, которые окружали меня в детстве.

Он умер от оспы, оставив меня с разбитым сердцем. Спустя неделю после его смерти я случайно сделала магию перед матерью и братьями.

Я никогда в жизни не смогу забыть выражение ужаса на лице моей матери и отвращение в глазах моих братьев. Моя мать закричала, чтобы я убиралась из дома, назвав меня порождением ада.

Я умоляла её, говорила, что я её дочь, её плоть и кровь, но лицо моей матери не изменилось.

На следующее утро меня вытащили силой, связали и привязали к телеге, и, пока я покидала место, которое называла домом, я видела, как моя мать пересчитывает монеты, за которые меня продала.»

Примечания:

N/A: У нас есть первая запись в дневнике, и она принадлежит Алтее. В этой истории будут некоторые изменения по сравнению с каноном Дж. К. Роулинг, но надеюсь, что вам понравится.

И да, в этой арке будут записи о основателях, драма и мнооогооо драмы *зловещий смех*.

Постепенно в дневнике Леди Алтеи начали появляться новые записи для прочтения.

Было интересно наблюдать путь ведьмы, которая становится новой кровью.

Корделия была очарована словами Леди Алтеи.

Когда лорд Слизерин привел её к друидам, чтобы те изготовили для неё волшебную палочку (из белой вишни с сердцевиной из волос вейлы), она поглощала каждую книгу, которую ей давали. Даже среди строк, посвящённых её обучению, Леди Алтея проявляла интерес к Салазару Слизерину.

Больше всего от дневника получила удовольствие Гермиона, ведь она могла узнать из первых рук, что требовалось, чтобы вписаться в волшебный мир.

Но дневники показывали и другую сторону — охотников на ведьм.

Алтея описывала, как волшебные семьи возводили огромные барьеры вокруг своих домов, чтобы защититься от охотников.

—Ну, не стоит удивляться такому поведению, — сказала Гермиона.

Маленькая группа завладела секретным кабинетом, который нашла Корделия, пыль была стерта, чтобы пятерым было удобнее.

—Что ты имеешь в виду? — спросила Дафна, глядя на свое вышивание. В этом году она пыталась освоить новый, довольно сложный стежок.

—Много судебных процессов, — сказала Эовин. — Гипатия Александрийская, Жанна д’Арк, Анна Болейн…

—Её ведь судили за прелюбодеяние? — спросила Корделия, вспомнив фильм «Анна тысячи дней».

—Её также обвинили в колдовстве, — ответила Эовин.

—То, что пытается сказать Эовин, — продолжила Гермиона, — это то, что в течение многих лет церковь обладала политической властью. Я не говорю, что религия — это плохо, но иногда лучше держать её отдельно от социальных вопросов.

—И они стали причиной чумы, — добавила Эовин, качая головой. — Бедные коты.

Дневники Леди Алтеи описывали, как многие маги и ведьмы были вынуждены бежать с детьми в глубокие леса, чтобы скрыться от охотников. Больше всего страдали те, кто был рожден в семьях магглов.

Родители отдавали своих детей, чтобы защитить себя. Некоторые просто оставляли их в лесу, надеясь, что те выживут далеко от них.

Корделия почувствовала это.

Хогвартс был построен именно для этой цели — чтобы защитить всех волшебников от охотников на ведьм.

На данный момент последняя запись в дневнике Леди Алтея описывала её становление как новой крови и получение золотой щетки с вплетенной в неё кровью.

«Это была ночь новолуния, на небе не было звезд. Я чувствовала, как что-то зовёт меня, тёплый голос вёл к поляне в лесу недалеко от замка Салазара.

Я вышла, закутанная в плащ с волчьим мехом, вооружённая кинжалом и палочкой. Было что-то завораживающее в этом призыве. Я опустилась на колени в траву, вокруг меня кружились светлячки, а голос сладко произносил моё имя.

Когда я поняла, что происходит, передо мной появилась щётка из чистого золота с чёрными щетинками. Она была тяжёлой, и я могла ощутить, как магия течёт через неё.

Мать Магия вознаградила мои труды, всю мою преданность.

Прошлая Алтея, та, которую мать и братья продали за простые монеты, осталась позади.»

Корделия читала эту запись с восхищением, проникнувшись тем, как Леди Алтея описала этот момент, с какими эмоциями она писала.

Она надеялась, молилась, чтобы её дорогая Гермиона смогла стать новой кровью. Гермиона была умной, справедливой, идеальной для того, чтобы возродить магию любой волшебной семьи.

—Теперь, — сказала Эовин, глядя на сундук у арфы, — как мы его откроем? Любопытство узнать, что там внутри, меня убивает.

—Эовин! — укорила её Гермиона.

* * *

За ужином Гермиона читала письмо от своих родителей.

«Дорогая Мими,

Распределили дежурства на декабрь. Мы с мамой взяли смены на 24 и 25 декабря в больнице, так что ты сможешь пойти на Рождественский бал, на который тебя пригласили. Мы сможем провести вместе 26 декабря и Новый год.

P.S.: Няня займётся твоим платьем, так что можешь сосредоточиться на учёбе.

Любим тебя.

Папа и мама.»

Гермиона улыбнулась, складывая письмо между страницами своей книги по Заклинаниям.

—Ну как? Хорошие новости? — спросила Дафна.

—Мне разрешили пойти на бал, — ответила Гермиона. — Мои родители дежурят 24 и 25 декабря, так что я смогу присутствовать.

—Это не грустно? — спросила Панси. — Работать на праздники.

—Нет, — возразила Гермиона. — Они врачи, всегда есть неотложные случаи, особенно в такие дни. Аварии случаются постоянно.

—Ну, если посмотреть с другой стороны, — сказала Корделия с широкой улыбкой, — это первый бал Гермионы, теперь надо сосредоточиться на самом важном — на платье.

—Этим уже занимается моя няня, — спокойно ответила Гермиона. В молодости её няня была оперной певицей до сорока лет, поэтому хорошо знала, как вести себя в высших кругах.

Она знала, что подойдёт Гермионе.

За ужином девочки обсуждали свои задания по Трансфигурации и разговорились о мисс Джинни Уизли.

Со стола Слизерина они заметили, как Джинни и Колин сидят между Невиллом и Эовин, ведя беседу. Колин выглядел крайне взволнованным, восхищённо обсуждая волшебные традиции, постоянно задавая вопросы. Для других это могло показаться назойливым.

Но Гермиона понимала Колина, ведь когда она узнала, что она ведьма, её тоже охватили тысячи вопросов.

Почему именно она? Почему она оказалась ведьмой, если её родители были обычными хирургами?

Гермиона радовалась возможности учиться с таким увлечённым человеком, как Колин Криви.

На днях она обсуждала учебные предметы с префектом Перси Уизли и префектами её факультета. Ей казалось нелепым, что в школе преподаётся предмет «Изучение магглов», вместо того чтобы дать уроки, которые помогли бы маглорождённым вроде неё адаптироваться к волшебному миру.

Даже такие учёные, как Дарвин, понимали, что любой вид должен адаптироваться к своей среде!

Гермиона была благодарна, что встретила Корделию в том купе поезда — та открыла ей глаза и дала ей цель.

Раньше она никогда не была… общительной, всегда пряталась в тёмных уголках с книгами в руках. Теперь у неё были подруги, с которыми можно было смеяться, вместе заниматься или просто проводить время без дела.

Так вот что значит иметь сестру?

* * *

Париж был прекрасен, куда бы ты ни посмотрел. Во всяком случае, так это казалось Тонкс.

— Нотр-Дам — одно из сокровищ Парижа, — сказала Сэм, отпивая ещё немного кофе. — Это вершина готического искусства, его гаргульи — тёмное чудо. И не только это, но и сцена для великолепного романа Виктора Гюго…

Они были третий день в Париже. Сэм пригласила её поехать вдвоём по делам, так как первоначальная коллега Сэм не смогла из-за медицинской чрезвычайной ситуации, и задание перешло к Сэм.

Тонкс немного сомневалась, но её мама убедила её поехать на несколько дней в Париж, чтобы отдохнуть от тяжёлой учёбы в академии мракоборцев.

С тех пор как они познакомились в доме её тёти Нарциссы, Тонкс и Сэм стали чаще видеться. Сэм приглашала её каждую пятницу к себе домой, чтобы посмотреть фильм.

Ужасы, комедии, детские, триллеры, мюзиклы, военные фильмы.

Они также ходили в кино, гуляли по паркам, а Тонкс частенько втягивали в музеи или на концерты. С Сэм всегда было что-то новое. Ей нравилось быть с ней, всё это выводило её из привычной рутины.

И Сэм была очень красивой. В тот день на ней была тёмно-фиолетовая блузка с скромным декольте, которое всё же подчёркивало её фигуру (если Тонкс не ошибалась, у Сэм был размер чашки D), чёрные брюки и чёрные сапоги на каблуке, а также серое пальто. Её голубовато-серые глаза подчёркивались фиолетовыми тенями для век, а губы были накрашены винно-красной помадой.

Сэм выглядела как настоящая роковая девушка.

— Удивляюсь, сколько всего ты знаешь, — сказала Тонкс, попивая свой кофе. Надо будет купить зернового кофе — пахло очень вкусно.

— Ну что ты, моя дорогая Нимфа, — ответила Сэм с чуть шёлковым тоном, от которого у Тонкс по спине побежали мурашки. В её голосе было что-то родное. — Мне нравится учиться всему понемногу…

Они продолжали пить кофе, наблюдая за парижской улицей, пока к Сэм не подошёл молодой парень. Тонкс недовольно сморщила нос. Разве он не видел, что они прекрасно проводят время вдвоём?

Парень что-то шепнул Сэм на ухо и передал ей бумажку с номером телефона.

— Мерси, — улыбнулась ему Сэм.

— О ревуар, милашка, — попрощался парень, оглядев Сэм с головы до ног и задержав взгляд чуть дольше на её декольте.

Когда этот наглец ушёл из кафе, Сэм скривилась с отвращением и порвала бумажку.

— Идиоты, это международная чума, — пожаловалась Сэм, и Тонкс рассмеялась.

Это был их последний день в Париже. Сэм уже встретилась с каждым художником из её списка в их мастерских, так что этот день был полностью посвящён им — их выходной.

Вчера, почти в полночь, они возвращались на метро в Париже, когда с ними произошла неприятная ситуация. В вагоне они оживлённо обсуждали мастерскую последнего художника. Тонкс сидела, а Сэм стояла напротив неё, держась за поручень.

Всё шло хорошо, они смеялись, пока один идиот не подошёл сзади к Сэм и не схватил её за грудь обеими руками, сжав их.

Сэм вскрикнула, затем ударила его локтем в нос, достала из кожаной куртки баллончик со спреем и распылила его прямо в глаза. Тонкс не могла просто стоять и смотреть — она заставила его споткнуться, и как раз в этот момент двери метро открылись. Они обе выбежали из вагона, стараясь убежать как можно дальше.

Тонкс всё ещё помнила, как на лице Сэм отразились стыд, гнев и отвращение.

— Нам стоит заглянуть в винный магазин, — сказала Сэм, отвлекая Тонкс от этих мыслей.

— Зачем?

— Ну, моя дорогая Нимфа, — улыбнулась Сэм, и в её устах имя «Нимфа» звучало особенно приятно, — я похитила тебя на три дня в Париж, так что бутылка вина для твоих родителей как компенсация — это неплохая идея.

Тонкс рассмеялась. Париж с Сэм был незабываемым.

Наступил Самайн, погода становилась немного прохладнее.

Это был самый нелюбимый урок Тео — Гербология, но ему повезло, что его поставили в пару с Корделией. Впереди них были Грейнджер, которая, хоть и нехотя, работала в паре с Драко.

Забавно было наблюдать, как серьёзный характер мисс Грейнджер контрастировал с авторитарностью Драко. У них было много схожих мнений, но их подходы часто вступали в конфликт.

— Вы делаете это неправильно, наследник Нотт, — услышал Тео голос Корделии, которая смотрела на мандрагору, которую он пересаживал.

Тео взглянул на горшок — ему хотелось побыстрее закопать это надоедливое растение.

— Что я делаю неправильно? — спросил он. Наконец-то! Можно было поговорить с Корделией, не опасаясь, что её подруги окажутся поблизости.

Особенно его нервировала пристальная наблюдательная Фрейзер.

— Вы недостаточно глубоко выкопали яму для пересадки мандрагоры, — сказала она, приближаясь к горшку. С помощью маленькой лопатки Корделия углубила землю. — Нужно сделать яму поглубже, чтобы корни могли расти свободно с самого начала.

— Не знал, что ты разбираешься в растениях.

— Я люблю заниматься садоводством, — улыбнулась Корделия, и Тео взял вторую лопатку, чтобы помочь ей.

Несколько прядей выбились из её прически, обрамляя её лицо. Она негромко напевала что-то себе под нос, разглаживая землю плоской стороной лопатки.

— Готово, — сказала леди Корделия, откладывая лопатку и надевая защитные наушники, чтобы вынуть мандрагору. Тео тоже надел свои.

— Позволь, я, — предложил Тео, прежде чем она успела взяться за надоедливое, визжащее растение. Он резко выдернул мандрагору, и та издала ужасный вопль.

Корделия слегка передёрнула плечами и зажмурилась. Тео аккуратно пересадил растение в новый горшок, и они вдвоём поспешно стали засыпать его землёй.

Тео услышал, как Корделия тихо засмеялась, и сам невольно слегка улыбнулся.

— А я-то думала, что с моими гортензиями были проблемы, — весело сказала она.

— Гербология — это не моё, — заметил Тео, снимая перчатки после урока. — А вот Древние Руны — моя специальность.

— Возьмёте Древние Руны в следующем году? — спросила Корделия, заканчивая выравнивать землю. Впереди них Грейнджер говорила Драко, что он сделал яму для мандрагоры неправильно.

— Да, — ответил Тео.

— Значит, я могу рассчитывать на вашу помощь, если возникнут вопросы, наследник Нотт? — с улыбкой спросила Корделия.

— Тео, — поправил он её. Корделия слегка удивлённо посмотрела на него. — Зови меня Тео, и я с радостью помогу.

— Тогда можешь звать меня Корделией, — улыбнулась она, и Тео улыбнулся в ответ.

* * *

Эовин села за стол Слизерина на обед, слегка зевая, и вежливо поприветствовала окружающих.

— Ты выглядишь ужасно, — сказала Пэнси, увидев её.

— Я чувствую себя измотанной, — ответила Эовин. Её месячные казались такими изнурительными, будто они высасывали из неё всю энергию дня. Святые силы, почему в Хогвартсе нет чёрного кофе?

Может, забежать в кабинет леди Алтеи и вздремнуть — звучало как заманчивая идея.

— Кстати, нас пригласил сэр Николас на танцы сегодня вечером, — продолжила Эовин. — Это годовщина его смерти, но я отклонила приглашение от всех нас, сказав, что у нас уже есть планы на банкет. Невилл, Джинни и Колин тоже были приглашены, но они тоже отказались.

— Танцы — это весело, но не если вокруг нас привидения, — покачала головой Корделия. — К тому же, я считаю это полным неуважением к традициям — не разрешать разжигать костёр на Самайн на территории Хогвартса. Это было бы так прекрасно.

— И это действительно так, — сказал наследник Малфой. — Помимо Рождественского Бала, многие магические семьи собираются, чтобы разжечь огромный костёр и приносить жертвы, ведомые каким-нибудь друидом.

Эовин читала о друидах: маги или ведьмы, которые посвящают свою магию и всю жизнь тщательному изучению магических текстов. Они создают волшебные палочки, куют защитные амулеты и проводят такие ритуалы, как свадьбы и жертвоприношения.

Даже брат лорда Лестрейнджа жил на побережье Ирландии как местный друид.

— Жаль, что не сможем увидеть такую ночь, — сказала Гермиона, отпивая немного сока. — Сколько праздников объединились с христианскими традициями?

— Рождество, Хэллоуин, День святого Валентина, — начала перечислять Корделия. — Хотя маггловское Рождество тоже по-своему очаровательно, с их залами, украшенными рождественскими песнями.

— Даже не говори мне о Рождестве, — покачала головой Эовин. — Ходить на полуночные мессы или участвовать в вертепе… Два года подряд я была Звездой.

— А мне нравится, — улыбнулась Корделия. — Печенье, украшение ёлки, чтение «Рождественской песни» Диккенса.

— И просмотр «Щелкунчика», — добавила Гермиона. — Хотя одно Рождество я провела в больнице.

— Почему? — с любопытством спросила Дафна.

— У меня аллергия на арахис, — ответила Гермиона. — А в том рождественском пироге, который дали моим родителям, был арахис, и я провела ночь с 24-го на 25-е в отделении скорой помощи, потому что не могла дышать.

— Да уж, вы — настоящий кладезь анекдотов, — заметила Пэнси.

— Чуть не забыла, — сказала Эовин, глядя на наследника Малфоя. — Поздравляю вас, наследник Малфой, с тем, что стали ловцом. Вуд в полном отрицании из-за того, что у вас теперь «Нимбус 2001». По его словам, это лучшая метла.

— Наш первый матч будет против Гриффиндора, — с гордостью произнёс Малфой, поднимая подбородок. — Флинт рассчитывает на преимущество благодаря метле.

— У Гриффиндора есть наследник Маклагген, — с раздражением добавила Эовин. — Ненавижу этого самовлюблённого болвана. Его эго может соперничать с эго Локхарта. Даже ловец прошлого года был куда более талантливым, чем Маклагген.

Она надеялась, что в следующем году Джинни попробует себя в роли ловца. По словам Перси, Джинни была бы идеальной на этой позиции.

* * *

Корделии снова снился сон, или ей был показано чье-то древнее воспоминание во время сна после банкета.

Она оказалась в просторной спальне, согреваемой теплом от камина. Перед ней снова предстала Леди Алтея, но теперь в комнате было двое других людей: младенец, только что родившийся и плачущий на кровати, и молодая ведьма, стоявшая напротив Алтеи Слизерин.

— Ты… предательница, — произнесла Леди Алтея, приближаясь к молодой ведьме. — Как ты посмела?

— Моя госпожа, — ответила молодая ведьма, дрожа от страха, — это не то, что вы думаете.

— Что «не то, что я думаю»?! — громко крикнула Алтея, её лицо залилось яростным румянцем. — Ты пыталась убить моего ребёнка, пока я спала, грязная предательница!

Корделия широко раскрыла глаза при этих словах. Зачем она хотела убить младенца?

Леди Алтея взмахнула палочкой, и несколько пергаментов взлетели в сторону кровати.

— Я нашла твою переписку, грязная шпионка! — продолжала кричать Алтея ещё громче. — Ты работала на охотников на ведьм!

Ведьма упала на колени, её глаза полны мольбы. Она действительно была предательницей.

— Пожалуйста, моя госпожа.

— Я собиралась поручить своему мужу разобраться с тобой! — руки Алтеи схватили девушку за шею. — Но ты посмела попытаться убить моего сына в моих покоях! Моего Прометея, наследника Слизерина!

Девушка пыталась вырваться, но хватка Леди Слизерин была слишком сильной. Младенец на огромной кровати продолжал плакать.

— Ты скрывалась неделями, как грязная тараканиха, выжидая момент, чтобы убить моего сына! — сжала шею ещё сильнее. — Ты работаешь на тех, у кого на руках кровь магических людей! Ты не больше, чем грязнокровная предательница!

Корделия прикрыла рот руками, потрясённая.

Ведьма, работавшая на охотников?

Леди Алтея отпустила молодую ведьму, та поднялась и попыталась опереться о подоконник.

— Ты коснулась самого важного в моей жизни, — тихо, но холодно сказала Леди Алтея, как львица, приближающаяся к добыче. — Моего сына, моей крови, моей души.

Корделия увидела, как Леди Алтея без колебаний вытолкнула ведьму в окно. Затем она бросилась к кровати, чтобы взять на руки своего плачущего младенца. Её лицо больше не выражало ненависти — на нём была мягкая, умиротворённая улыбка, пока она укачивала своего ребёнка.

Леди Алтайя без сожалений убила предательницу, точно так же, как мать Корделии пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти её.

— Не беспокойся, мой маленький герой, — прошептала она нежно. — Мама тебя защитит.

После того сна или воспоминания в дневнике появлялись новые записи на протяжении всего ноября, и каждая новая запись была более интересной, чем предыдущая.

Самой захватывающей была история о том, как лорд Слизерин встретился с остальными основателями.

Первой он встретил Ровену Равенкло.

Корделия прочла, как во время одной из небольших вылазок лорд Слизерин наткнулся на карету внизу обрыва, в которой находилась ведьма с младенцем на руках.

Он отвёз их в свой замок, чтобы позаботиться о них. Леди Алтея описала её как ведьму с грустными голубыми глазами и чёрными как смоль волосами.

«Никогда в жизни я не видела столько боли в глазах человека. Ровена, рыдая, проклинала своего мужа — мага, который без колебаний приказал убить её за то, что она родила ему дочь в качестве наследника».

— Ещё один Генрих VIII, — сказала Гермиона, читая этот отрывок.

— Король-маггл? — спросила Дафна.

— У него было шесть жён, — ответила Эовин. — Разведена, обезглавлена, умерла, разведена, обезглавлена, вдова.

— Какой ужас, — ответила Панси. Корделия согласилась.

Этот король избавлялся от своих жён, как будто выбирал себе еду.

— Интересно, как они встретили Хельгу Хаффлпафф и Годрика Гриффиндора, — сказала Корделия.

В дневнике описывалось, как они столкнулись с этими двумя магами. Похоже, они приняли друг друга за охотников на ведьм.

«Женщина с лицом, скрытым шлемом, в доспехах, выкованных специально для неё, сбила с лошади Салазара, заставив его упасть.

Я оглушила охотницу, и из леса раздался смех. Другой человек в чёрных доспехах с красным плащом смеялся, помогая женщине подняться на ноги.

Мужчина представился как лорд Гриффиндор, а девушку рядом с ним — как Хельгу Хаффлпафф.

Похоже, им показалось забавным, что они приняли нас друг за друга за охотников на ведьм.»

В дневнике говорилось, что замок был общим наследием Годрика и Хельги, которые, по их словам, были сводными братом и сестрой.

Оба говорили о своей идее создать место, где можно будет спрятать магглорождённых детей от охотников.

Хогвартс.

* * *

Слухи о клубе дуэлей сильно взволновали слизеринцев, и они начали делать ставки на то, кто будет руководить клубом.

— Профессор Снейп самый квалифицированный, — сказал Наследник Малфой во время занятий по ЗОТИ, которые вели старшекурсники шестого года.

— Говорят, профессор Флитвик был чемпионом по дуэлям в молодости, — прокомментировала Гермиона, не отрываясь от своего эссе.

— Профессор Макгонагалл тоже неплохой вариант, — добавила Дафна.

Старшекурсники рассказывали им о защитных заклинаниях, полезных в различных ситуациях, о типах щитов и какие из них самые стойкие.

Поэтому той ночью, в восемь часов, они поспешили в Большой зал.

Большие столы для еды исчезли, и вдоль одной из стен была установлена золотая платформа, освещённая тысячами свечей, парящих в воздухе. Потолок снова стал чёрным, и большинство учеников собрались под ним, держа свои волшебные палочки и явно взволнованные.

— Было бы здорово, если бы клубом дуэлей руководила леди Беллатрикс, — сказала Эовин, подойдя к ним вместе с Невиллом, Джинни и Колином. — Она такая крутая, когда я вырасту, хочу быть как она.

— Это что-то вроде турнира? — с энтузиазмом спросил Колин, оглядывая всё вокруг.

— Думаю, это ближе к правилам фехтования, — ответил Наследник Забини, стоящий за Эовин. Она уловила суть и достала палочку, встав в стойку для фехтования. — Что ты делаешь?

— Визуализирую, как должна стоять, — ответила она, пристально глядя на него. — Иан Уркватт всегда говорит мне, что я должна помнить стойку, которая лучше всего подходит мне и моему весу.

Блейз улыбнулся в ответ на её слова.

— Интересно, кто будет нас учить, — сказала Джинни, пробираясь сквозь шумную толпу, — Перси говорит, что профессор Флитвик — хороший вариант.

— Лишь бы это не был… — Тео начал фразу, но закончил её стоном: Гилдерой Локхарт вышел на платформу в своей сверкающей тёмно-сливовой мантии, и рядом с ним был не кто иной, как профессор Снейп в своей привычной чёрной мантии.

— О нет, — одновременно пожаловались Наследник Малфой и Гермиона.

Локхарт жестом руки призвал к тишине и сказал:

— Подойдите ближе! Все меня видят? Все меня слышат? Прекрасно! Профессор Дамблдор дал мне разрешение открыть этот скромный клуб дуэлей с целью подготовить вас, если когда-нибудь вам придётся защищаться, как это случалось со мной бесчисленное количество раз (подробности можно найти в моих книгах).

— Позвольте представить вам моего помощника, профессора Снейпа, — сказал Локхарт с широкой улыбкой. — Он утверждает, что знает кое-что о дуэльном искусстве и любезно согласился помочь мне в небольшой демонстрации, прежде чем мы начнём. Но не переживайте, молодёжь: вы не останетесь без профессора по Зельям после этого выступления, не бойтесь!

— Мы не боимся за профессора Снейпа, — с лёгкой насмешкой сказал Невилл, — лучше бы вам побеспокоиться о своей целостности.

Те, кто услышали это, рассмеялись над комментарием Невилла.

Локхарт и Снейп встали друг напротив друга и поклонились. По крайней мере, Локхарт поклонился с большим размахом, в то время как Снейп лишь недовольно склонил голову. Затем они подняли свои волшебные палочки, как будто это были мечи.

— Как видите, мы держим палочки в традиционной боевой позиции, — объяснил Локхарт собравшейся в тишине толпе. — На счёт три мы произнесём наше первое заклинание. Но, конечно, никто из нас не собирается убивать.

— Я бы не была так уверена, — прошептала Корделия, наблюдая, как профессор Снейп скалит зубы. — Раз… два… и три.

Оба подняли свои палочки и направили их на плечи противника.

Снейп выкрикнул: — Экспеллиармус!

Вспыхнула красная вспышка, и Локхарт взлетел в воздух, полетел назад, слетел с помоста, ударился о стену и скользнул по ней вниз, оказавшись на полу.

Многие слизеринцы улыбнулись, глядя на безупречную атаку своего декана.

— У него слетел парик, — сказала Эовин с весёлым блеском в глазах, Джинни прикрыла рот рукой, чтобы сдержать смех.

Локхарт с трудом поднялся на ноги. Его шляпа свалилась, а его волнистые волосы встали дыбом.

— Ну, как вы видели! — сказал он, пошатываясь, возвращаясь на помост. — Это было обезоруживающее заклинание; как видите, я потерял палочку… О, спасибо, мисс Браун! Да, профессор Снейп, было отличной идеей показать это студентам, но, если позволите заметить, было совершенно очевидно, что вы собирались атаковать именно так. Если бы я хотел остановить вас, мне было бы очень легко. Но я подумал, что будет полезно показать…

Снейп выглядел так, словно был готов убить его, и, возможно, Локхарт это заметил, потому что сказал:

— Достаточно демонстраций! Давайте разобьёмся по парам. Профессор Снейп, если не возражаете, помогите мне…

Они начали перемещаться по толпе, чтобы формировать пары. Корделия хотела встать с Гермионой, но Локхарт схватил её за плечо.

— Корделия будет против мистера Рональда Уизли, — сказал он с той самой глупой рекламной улыбкой.

Корделия скривила нос от отвращения, точно так же, как тётя Петуния, когда услышала слова Локхарта. Кто он такой, чтобы называть её по имени?

Она вырвалась из его хватки и встала напротив Рональда Уизли. Корделия попыталась имитировать стойку, которую упомянула Эовин, подходящую для лучшего равновесия.

— Риктусемпра! — закричал Уизли, направив на неё заклинание. Корделия быстро подняла щит, достаточно сильный, чтобы её слегка пошатнуло.

— Агументи! — произнесла Корделия, как только щит опустился, и из её палочки вырвался поток воды, попавший прямо в лицо Уизли.

Переведя дыхание, Уизли направил палочку на колени Корделии и, задыхаясь, сказал:

— Таранталлегра! — Корделия снова подняла перед собой щит. Как только он опустился, она выпустила слабое «Экспеллиармус», чтобы заставить его споткнуться.

Она услышала, как Эовин зааплодировала ей, что, видимо, не понравилось Рональду Уизли.

Уизли быстро поднял палочку и выкрикнул:

— Серпенсортия!

Из конца его палочки вырвался взрыв. Корделия в ужасе увидела, что оттуда вылезла длинная чёрная змея, которая упала на землю между ними и поднялась, готовая к атаке. Все отпрянули, крича, и мгновенно расчистили пространство.

— Я не причиню тебе вреда, просто успокойся, — сказала Корделия змее, слыша, как некоторые удивлённо ахнули. — Просто спокойно.

Змея посмотрела на неё и, казалось, поняла её. Корделия слегка улыбнулась, но тут прозвучало «Экспеллиармус», заклинание едва не задело змею. Рептилия, взбешённая, бросилась на запястье Корделии и укусила её.

Корделия вскрикнула от боли и упала на колени, уронив палочку на пол и закрыв рукой место укуса.

Она услышала, как Тео вскрикнул:

— Что за чёрт с тобой, Уизли?!

Тео быстро подбежал, достал платок из кармана и обмотал им её запястье. Корделия подняла глаза и встретила обеспокоенный взгляд Тео.

Профессор Снейп подошёл, взмахнул палочкой, и змея исчезла в маленьком облаке чёрного дыма. Снейп тоже посмотрел на Корделию с каким-то критическим выражением; это был хитрый и расчётливый взгляд, который показался знакомым.

— Мистер Нотт, проводите мисс Поттер в больничное крыло, — сказал профессор Снейп. Тео помог Корделии подняться, и, положив руку ей на спину, проводил её из Большого зала, где все смотрели на неё с ужасом.

Почему?

* * *

— Ты идиот или как?! — закричала Гермиона, подбежав, собираясь ударить Уизли. — Ты ранил Корделию!

— Не вмешивайся, Грейнджер! — ответил Рональд Уизли, слегка толкнув её.

Если бы не Драко Малфой, который поймал её за плечи, Гермиона бы упала на пол.

— Не смей её толкать, идиот! — пригрозил Драко, держа палочку. — Это показывает твоё воспитание, толкать леди — это дикость.

Прежде чем они успели вызвать друг друга на дуэль, подошёл Перси Уизли и, положив руку на затылок младшего Уизли, закричал:

— Минус 15 очков для Гриффиндора за нападение на товарища! — разъярённо сказал он, уводя Рональда из Большого зала. За ними последовали близнецы.

Джинни подошла с обеспокоенным выражением.

— Извините за эту неловкую сцену, — извинилась она, слегка опустив голову, после чего вышла из Большого зала вслед за своими братьями.

* * *

— То, что ты только что сделал, совершенно недопустимо, Рон, — раздражённо пробормотал Перси, пока они шли по коридорам. Джинни и близнецы молчали.

— Она говорила на парселтанге, — сказал Рон. — Ты знаешь, что это значит. Она…

— Даже не смей намекать, что Леди Поттер — тёмная ведьма! — предостерёг его Перси. Все пятеро остановились посреди пустого коридора.

«Глупец, — подумала Джинни о Роне. — Он полный идиот.»

— Ты запустил в неё змею, которая её атаковала. Это могло бы считаться враждебным действием против неё, — продолжал Перси. — И это может повлиять на нас. Ты же не знаешь, какие связи у Леди Поттер. Малфои, Лестрейнджи…

Перси снял очки и посмотрел на Фреда и Джорджа.

— Уверен, вы двое научили его этому заклинанию, — сказал он раздражённо. Взаимный взгляд между близнецами подтвердил его догадку.

Перси потер переносицу, тихо ворча:

— Это может иметь последствия, Рон! — продолжил он. — Леди Поттер может исключить Джинни из своего круга друзей, а это могло бы помочь ей в будущем! Да подумай ты хоть раз, чёрт побери!

Рон опустил голову под потоком упрёков Перси.

— Я напишу об этом отцу, — сказал он, указывая на Рона очками, прежде чем снова надеть их. — И ты наказан. С этого момента и до каникул в своё свободное время ты будешь сидеть в гостиной и делать домашние задания под моим присмотром. И не смей ослушаться.

Перси ушёл, оставив их четверых.

— На твоём месте я бы не боялась Перси, — сказала Джинни сердито. — Бойся Эовин. Интересно, что она приготовит против тебя, когда увидит.

Джинни тоже отправилась в направлении больничного крыла. Она должна была извиниться перед Корделией за глупость Рона.

Примечания:

N/a: Рон, Рон. Уверена, что близнецы уронили тебя, когда ты был маленьким.

Тео потерял дар речи, когда узнал, что Корделия умеет говорить на змеином языке.

Это было редкостью, особенно на этом континенте. Чаще их можно было встретить на Ближнем Востоке или в Южной Америке, где их почитали. А здесь их боялись.

Но последний змееуст на этом континенте был сам Темный Лорд.

Тео должен был написать об этом своему деду.

— Ей просто нужно отдохнуть, — сказала мадам Помфри Корделии, которая лежала на одной из кроватей и смотрела на свою забинтованную руку. — Вы можете идти, мистер Нотт.

— Я бы хотел остаться… — начал было говорить Тео, но его перебила открывшаяся дверь.

— Мое милое летнее солнышко! — услышал он, как в палату вошла Фрейзер вместе с подругами Корделии. Она подошла к кровати Корделии и обняла ее, потеревшись головой о голову Корделии, как кошка.

— Эовин, — сказала Корделия с некоторым смущением.

— Уизли узнает мой гнев, — ответила Фрейзер, сжав кулак.

— Рон боится пауков, — прокомментировала Джиневра, стоявшая рядом с Грейнджер.

— Хорошая девочка, — Фрейзер похлопала младшую из Уизли по голове.

— Как ты? — спросила Панси, садясь на край кровати.

Тео почувствовал себя не на своем месте; было приятно провести немного времени наедине с Корделией, но теперь, когда она была окружена своими подругами, он чувствовал себя немного неуютно.

— Я пойду, — сказал Тео.

— Спасибо, Тео, что привел меня в больничное крыло, — улыбнулась Корделия. Тео почувствовал, как его щеки начали теплеть от ее улыбки.

— Ничего страшного, — сказал Тео нейтральным голосом и попрощался с остальными. Но прежде чем выйти, Фрейзер указала на свои глаза, а затем на него.

Фрейзер действительно могла внушать страх.

* * *

Она будет следить за Ноттом.

Эовин заметила румянец на щеках Тео, когда Делия ему улыбнулась.

Она не могла позволить, чтобы какой-то дурак ранил ее лучшую подругу, у которой была личность, напоминающая золотистого ретривера.

— Все говорят о тебе, Корделия, — сказала Дафна. — Тебя видели, когда ты говорила на парселтанге.

— Разве это что-то плохое? — спросила Корделия, садясь на кровать. Эовин села рядом с ней.

— Более-менее, — покачала головой Панси с очень серьезным выражением лица.

— Почему? — спросила Гермиона, как всегда, не теряя возможности узнать больше.

— Потому что последний говорящий на парселтанге был Темный Лорд, — прошептала Джинни.

Лицо Корделии побледнело, и она сжала руку Эовин, но та не жаловалась на хватку, просто погладила ее костяшки пальцев.

— Я не хочу больше никаких сходств с ним, — сказала Корделия со слезами на глазах. — Сначала ядро моей палочки, а теперь это. Это нечестно!

— Ну, ну, ну, — Эовин погладила Корделию по спине, которая всхлипывала. Она понимала, что Корделии трудно иметь столько общих черт с самым злобным магом за последние полвека. — Это не конец света, ты — Корделия, самая сладкая девочка, которую я когда-либо встречала. Ты вот-вот вызовешь у меня диабет.

— Эовин, — сказала Гермиона с серьезным взглядом. — Не шути так.

— Нужно было немного разрядить обстановку, — защитила Эовин Панси.

Мадам Помфри дала Корделии зелье от боли и велела проводить ее до спальни.

Теперь Эовин нужно было узнать, где найти пауков.

* * *

Еще одно воспоминание.

Корделия наблюдала, как леди Алтея держала на руках маленькую девочку, рыжую, с оттенком волос более глубоким, чем у других. Девочке было не больше четырех лет, а у подола платья прятался мальчик лет семи, крепко цепляясь за тяжелые ткани.

Рядом стояла ведьма с черными волосами, уложенными в элегантные локоны, и холодными голубыми глазами. Она держала за руку девочку, которая была на нее очень похожа.

Обе женщины приняли группу, прибывшую с двумя рыцарями: маленьким мальчиком и женщиной в доспехах.

Маг в серебряных доспехах спешился и снял шлем. Это был лорд Слизерин.

— Папа! — радостно вскрикнула девочка с улыбкой, и леди Алтея опустила свою дочь на землю. Рыжеволосая малышка побежала к Салазару. Маг с легкостью поднял девочку на руки.

Корделия ощутила жгучую ревность от этой демонстрации любви между отцом и дочерью.

— Мое солнце и моя луна, — улыбнулся лорд Слизерин, целуя лоб своей маленькой дочери. — Моя драгоценная Рея.

Лорд Слизерин подошел к своей жене, которая быстро поцеловала его, а затем прислонилась головой к его груди.

— Что случилось, Хельга? — спросила женщина с черными волосами, нарушив момент. — И кто этот мальчик? — указала она на ребенка, которого сняли с лошади женщины в доспехах.

— Крепость Харвор пала, Ровена, — ответила женщина в доспехах, поправляя свои медовые волосы, которые сбились в беспорядочные волны, выпавшие из длинной косы. — Люсьен — единственный выживший. Он был одним из детей, которых Ариадна Блэк укрывала в своей крепости.

— Графиня Харвор тоже была ведьмой? — мальчик, потерянно смотря на леди Хаффлпафф, заговорил. Люсьен имел темно-каштановые волнистые волосы и очень глубокие синие глаза.

— Ее семья была, но она сама — нет, — мягко объяснила Хельга, обращаясь к ребенку. Лицо Люсьена было в царапинах, одежда грязная, он был весь измотан.

— Мои родители тоже не владели магией, но графиня дала нам убежище, — добавил мальчик. — Многие не могли колдовать, но дети могли.

— Ариадна мертва? — леди Алтея задала вопрос с нотками горя, посмотрев на лорда Слизерина.

— Графиня спрятала всех детей в подземелье, когда началась осада, — продолжал Люсьен, — Они взяли графа. Они вошли в подземелье и… — мальчик начал задыхаться, впадая в панику.

Хельга опустилась на колени на его уровне и обняла его, успокаивающе поглаживая его спину.

Корделия поняла — этот мальчик стал свидетелем бойни.

— Что будет с мальчиком? — спросила леди Слизерин.

— Теперь это моя ответственность, — ответил маг в черных доспехах с красным плащом. На его поясе блестел серебряный меч с рубинами. Это должен быть Годрик Гриффиндор. — С сегодняшнего дня он мой воспитанник и будущий наследник. На Самайн я проведу ритуал кровного усыновления, он станет моим сыном.

— А семья Блэк? — продолжила свой допрос леди Ровена. — Они знают об Ариадне?

— Мариус Блэк серьезно говорил о том, чтобы сжечь несколько крепостей маглов и их поля, — ответил Салазар, крепко держа Рею, которая обнимала его за шею. — Возможно, она и была сквибом, но он обожал свою сестру.

Люсьен подошел к лорду Слизерину, не сводя взгляда с Реи.

— Она фея? — спросил мальчик, пристально глядя на нее. Рея, нервничая, спряталась в шею отца.

— Она не фея, — сказал Прометей, отделившись от подола платья леди Слизерин. — Это моя младшая сестра.

Прометей протянул руку Люсьену.

— Я Прометей Слизерин, — представился он, а затем кивнул на девочку рядом с леди Равенкло. — А это Елена. С сегодняшнего дня ты наш новый друг.

Люсьен пожал руку наследнику Слизерина.

Корделия проснулась от сна, и с ее тумбочки она взяла два дневника, которые все еще оставались пустыми.

В дневник Рии она уже сделала свою первую запись.

«Мама попросила меня использовать эти дневники, чтобы оставить воспоминания в подарок на мое пятнадцатилетие.

Вот моя исповедь.

Я влюблена в Люсьена.»

Примечания:

N/a: В следующей главе начинаются зимние каникулы и больше драмы.

Окей, давайте кое-что проясним.

Ариадна Блэк вышла замуж за маггловского графа, который не поддерживал охоту на ведьм, поэтому они превратили свою крепость в убежище для маглов и их детей-магов.

Основатели знали об этом.

Романтическая драма?

Корделия с восхищением читала слова Реи.

Особенно о ее тайном романе с Люсианом. Рея в своих словах выражала глубокую любовь к магу, свои вечера в теплицах и у озера.

Судя по всему, лорд и леди Слизерин ценили Люсиана, но не одобряли его как будущего зятя.

Она также рассказала о своей белой змее по имени Перла, чешуя которой отражала серебро.

Дневник Прометея больше походил на книгу о зельях и ядах. В нем были описаны растения, необходимые для приготовления эффективных ядов, действующих медленно, но верно.

Семена яблок оказались одним из ингредиентов для ядов. Этот дневник также содержал процесс, как стать невосприимчивым ко всем видам ядов.

Дневник Реи включал планы крепостей, потайные проходы, даже описывал кузнечное дело и гравировку рун на оружии и броне.

Ее мечта заключалась в том, чтобы точно воспроизвести греческий огонь.

— А я думала, что дневник леди Алтеи интересен, — сказала Гермиона, читая одну из теорий о рунах на мечах, — Но Рея, ее ум впечатляющий и очень креативный.

Завтра им придется сесть на поезд на каникулы, так что они еще были бодрствующими, несмотря на то, что уже был объявлен комендантский час.

— Эовин понравится раздел о греческом огне, — сказала Пэнси, — Я думаю, у нее есть пироманские наклонности.

— Удивительно, что Прометей использовал дневник только для записей и ничего о своей личной жизни, — прокомментировала Дафна с дневником в руках, — Яды, растения, экспедиции против охотников.

— Возможно, не было никого, кто бы заставлял его чувствовать бабочек в животе, — ответила Корделия из своей кровати, пока расчесывала волосы.

Гермиона подавила вздох, ее взгляд был устремлен на дневник.

— Что случилось? — спросила Корделия, поднимаясь с кровати и оставляя расческу в стороне. Пэнси и Дафна тоже поднялись и подошли к кровати Гермионы.

Корделия взяла дневник и прочитала только что появившуюся запись.

«Мои родители говорили о помолвке с Астерионом Блэком. Перла подслушала их разговор, как будто это был секрет.

Нет, я не собираюсь выходить за Блэка.

Я поговорила с Люсианом. Мы сбежим из Хогвартса, как только появится возможность. Хелена поможет нам прикрыть наши шаги, чтобы никто не заподозрил.»

— Они сбежали?! — воскликнула Дафна, прочитав отрывок.

— Как Лидия Беннет с Уикхэмом, — пробормотала Гермиона в недоумении.

— Да, но, по крайней мере, Рея и Люсиан любили друг друга, — защитила Корделия, — Лидия была лишь дурочкой, которую обманул военный.

Гермиона наклонила голову, соглашаясь с ней.

— Тайная любовь, договорные браки, романтические побеги, — сказала Корделия, — Это должно было быть настоящим скандалом.

Этот фрагмент был последним в дневнике, она ожидала, что ей покажут больше, но осталась заинтригованной тем, что произошло.

Сбежали ли они?

Куда они сбежали?

Как все отреагировали на это побег?

Столько вопросов, и Корделия хотела ответов.

* * *

Так как было запланировано, после возвращения в Малфой-Мэнор с леди Нарциссой, Корделия выразила желание посетить Гринготтс, чтобы разобраться с вопросом своего кольца.

На следующий день после прибытия они отправились на Диагон-Аллею с леди Малфой. Поскольку у них была лишь одна цель, не было нужды прогуливаться по всей аллее. С первой своей поездки Корделия получила полный контроль над ключом от своего семейного сейфа.

Профессор Макгонагалл предупредила её, что важно хранить ключ в безопасном месте. Поэтому Корделия взяла старую книгу Дадли и использовала её для тайного хранения ключа.

Кто бы мог подумать, что Корделия хранит свой ключ в экземпляре книги «Кот в шляпе»⁽¹⁾?

— Доброе утро, господин Рагнорк, — вежливо поздоровалась Корделия с управляющим счетами, слегка наклонив голову.

— Леди Поттер, весьма неожиданное появление, — ответил Рагнорк. — Ваш визит также сюрприз, леди Малфой.

— Леди Корделия — моя подопечная, — ответила леди Малфой, кладя одну из своих перчаток на плечо Корделии. — И это моя обязанность сопровождать её, ведь она ещё молода и нуждается в опытной поддержке.

Корделия не могла не почувствовать себя защищённой от мягкого, но уверенного тона леди Нарциссы.

— Итак, что привело вас сегодня в Гринготтс?

— Я пришла за кольцом главы рода, — ответила Корделия, садясь в кресло напротив стола гоблина. — Это было моё упущение не обратить на этот вопрос внимания раньше, а также я бы хотела получить родословную карту.

Рагнорк поднялся и извинился, сказав, что вернётся через несколько минут. Когда он вернулся, на серебряном подносе лежали два кольца — изящные и идеальные для дамы.

— Два кольца? — удивлённо спросила Корделия.

— Кольцо рода Поттеров и кольцо рода Блэков, — пояснил Рагнорк.

— Блэк? Но ведь это ваша девичья фамилия, не так ли? — Корделия посмотрела на леди Нарциссу.

— Да, мой двоюродный брат назначил тебя своей наследницей, — ответила она, глядя на кольцо рода Блэков.

— У меня есть крестный отец? — снова спросила Корделия, решив получить все ответы. — И он мёртв?

— Нет, — вмешался Рагнорк, — Сириус Блэк жив, но находится в Азкабане за множество преступлений. Он убил 13 маглов и Питера Петтигрю, а также предал Поттеров Тёмному Лорду.

Корделия побледнела и опустила взгляд. Сириус Блэк предал её родителей, и из-за него они мертвы.

Корделия не хотела иметь ничего общего с этим преступником. Пусть род Блэков перейдёт к Драко.

— Предательство Поттеров абсурдно, — добавил Рагнорк, заставив Корделию поднять голову.

— Что вы имеете в виду? — спросила она серьёзно, сжав руки на своей юбке.

— Сириус Блэк и Джеймс Поттер заключили кровный договор сразу после твоего рождения, леди Поттер, — сказал Рагнорк. — Я был свидетелем этого. В договоре было чётко указано, что лорд Блэк обязан был защищать тебя от войны и сохранять в безопасности. Если бы Сириус Блэк нарушил это соглашение, он бы сразу умер.

— Значит, Сириус может быть невиновен? — прошептала леди Нарцисса.

— Виновность Блэка никогда не была доказана, — продолжил Рагнорк. — Министерство отправило его в Азкабан без суда.

— Почему же никто не предоставил этот кровный договор как доказательство? — спросила Корделия.

— Как я сказал, не было суда. Если бы он состоялся, Гринготтс обязан был бы предоставить все документы для использования в качестве доказательств, — ответил Рагнорк.

— Мы можем что-то сделать? — обратилась Корделия к леди Малфой.

— Мы можем добиться пересмотра дела Сириуса, — ответила леди Нарцисса. — Сириус любил Джеймса как брата. Нам понадобится копия договора, чтобы использовать его как доказательство.

— Разумеется, леди Малфой, — сказал Рагнорк.

Корделия сняла перчатки и взяла кольцо рода Поттеров. Она примет титул рода Блэков только в том случае, если докажется, что её крестный отец невиновен. Если нет — пусть его получит Драко.

Кольцо рода Поттеров было золотым с тонким алым камнем в центре.

— Это кольцо было изготовлено сразу после твоего рождения, как и для любого наследника рода магов, — объяснил гоблин. — Лорд Джеймс был похоронен с его кольцом.

Рагнорк достал кинжал — тот же, что использовал с Эовин.

— Леди Поттер.

Корделия приняла кинжал и уколола палец, когда Рагнорк развернул пергамент. Она уронила несколько капель крови на бумагу.

Медленно появилось её имя, а выше — имена её родителей. По линии отца ветвились имена всех потомков рода Поттеров. С линии её матери разветвлялась тонкая и слабая линия.

Корделия подняла взгляд, видя, как линии поднимаются всё выше и выше. Линия постепенно стала чётче, пока не достигла одной из ветвей, от которой у Корделии перехватило дыхание при виде двух имён:

Рея Слизерин и Люсиан из Данбара.

Её мать происходила от дочери Салазара Слизерина.

1) «Кот в шляпе» — сказка американского писателя Доктора Сьюза.

Вернуться к тексту

Корделия смотрела на пергамент, всё ещё не в силах произнести ни слова.

Она происходила от Реи Слизерин.

— Во имя зверей Цирцеи, — приглушённо произнесла леди Малфой, её взгляд был прикован к пергаменту.

Корделия оторвала взгляд от документа и посмотрела на леди Нарциссу. Её глаза были слегка расширены от удивления.

— Леди… Нарцисса, — Корделия пыталась подобрать слова, но мысли никак не укладывались в голове.

— Ты в порядке, дорогая? — мягко спросила леди Малфой.

— Думаю, мне нужно отдохнуть, — ответила Корделия, приложив руку ко лбу. Ей требовалось время, чтобы всё осмыслить.

Корделия встала со стула, и леди Нарцисса положила руки ей на плечи, слегка поглаживая их.

— Надеюсь, всё, что произошло здесь, останется в строжайшей тайне, — твёрдо произнесла леди Малфой.

— Разумеется, леди Малфой, — ответил Рагнорк. — Ничто из того, что мы узнали сегодня, не будет раскрыто.

Корделия кивнула в знак прощания и ушла вместе с леди Нарциссой.

Ей действительно нужно было отдохнуть.

* * *

Нарцисса оставила Корделию в её комнате, тяжело вздохнув.

Ей пришлось дать ей лёгкое зелье, чтобы та смогла отдохнуть. Даже не стоило представлять, насколько переполнены должны быть её мысли в этот момент.

Наследница Салазара Слизерина!

Драко прислал письмо, в котором рассказывал, что Корделия говорила на змеином языке во время клуба дуэлянтов. Теперь Нарцисса понимала почему: девочка происходила из рода Слизерина.

Пока Нарцисса направлялась в свой небольшой кабинет, её мысли витали вокруг одного имени — Лили Эванс.

Если бы та только согласилась стать Новой Кровью, возродив род Слизерина, она бы стала неприкосновенной. Возможно, её жизнь сложилась бы иначе. Возможно, она не погибла бы, не была бы убита. Ведь Тёмный Лорд тоже был потомком Слизерина.

Но всё это уже не имело значения.

Теперь, благодаря полученной информации, статус Корделии значительно возрос.

Сколько семей захотели бы заполучить Корделию? Сколько предложений брака поступило бы, если бы стало известно, что их сыновья могут попытаться ухаживать за наследницей Слизерина?

Но сейчас было слишком рано. Такое внимание могло бы стать для неё чрезмерным давлением.

Нарцисса решила скрыть эту информацию, даже от Люциуса. Конечно, это могло бы дать им весомое преимущество — возможность обручить её с Драко. Это казалось логичным: Корделия унаследовала бы дом Блэков, а Драко был носителем крови Блэков. Их брак был бы вполне уместен.

Но нет. Корделия ещё слишком молода для таких разговоров, для такого давления. Нарцисса сохранит это знание, пока маленькая Корделия сама не захочет обсудить своё происхождение и связь с Слизеринами.

Сейчас её внимание занимал другой вопрос — Сириус.

* * *

— Сириус и Поттер, — сказала Беллатриса, глядя на пергамент в руках. Три сестры сидели в кабинете Нарциссы, обсуждая Сириуса. — Никогда бы не подумала, что они заключат Кровный Пакт.

— Они называли друг друга братьями, — ответила Андромеда. Нарцисса кивнула, вспоминая, как Регулус смотрел на Поттера с настоящей ревностью из-за внимания Сириуса.

Как низко пал род Блэков.

Сириус в тюрьме, Регулус мёртв, а они трое уже носили фамилии своих мужей.

— Мы можем попросить Теда убедить мадам Боунс пересмотреть дело? — обратилась Нарцисса к Энди. — Сириуса посадили в тюрьму без суда.

Тед работал в Отделе магического правопорядка в административной области и иногда выступал в качестве юридического советника в маггловском мире.

— Конечно, я поговорю с ним сегодня вечером, — ответила Энди. — Но сможем ли мы действительно его освободить?

— Даже если докажем, что он не предал Поттеров, остаётся вопрос Петтигрю и тех магглов, — прокомментировала Беллатриса, слегка прикусывая губу. — Здесь что-то не сходится.

— Что именно? — спросила Нарцисса.

— Сириус может быть инфантильным, но не настолько глупым, чтобы нападать на улице, полной магглов, — задумчиво сказала Белла. — Если бы он хотел убить Петтигрю, он сделал бы это в каком-нибудь безлюдном месте. Сириус не настолько дурак, чтобы его так легко поймали.

Меда кивнула. Сириус был умен, в этом не было сомнений, хотя чаще всего он использовал свой ум для розыгрышей и шалостей.

— Как Корделия восприняла новость о Сириусе? — спросила Андромеда.

— Очень плохо. Сейчас она спит наверху, пропустила обед, но я прослежу, чтобы она поела на ужин, — ответила Нарцисса, слегка солгав. На самом деле её отдых был вызван потрясением от генеалогической карты. — Она сказала, что хочет добиться суда. Если он невиновен, возможно, ей удастся с ним познакомиться и принять наследство Блэков. Но если нет… пока не знаю, что она решит делать.

— Можем ли мы рассчитывать на помощь Люпина в деле Сириуса? — спросила Беллатриса.

— С тех пор как погибли Поттеры и Сириус оказался в Азкабане, о нём ничего не слышно, — ответила Меда. — Абсолютно ничего. Неизвестно, где он, и жив ли он вообще.

Им придётся найти способ отыскать Люпина. Нарцисса всё ещё размышляла, почему он не взял опеку над Корделией.

Возможно, в конечном счёте было к лучшему, что Корделия осталась со своей тётей.

* * *

Корделия проснулась после очередного из тех воспоминаний.

Ей снилось, как Рея и Люсьен готовили лошадей, собираясь покинуть Хогвартс. Рея выглядела взволнованной, крепко прижимая к груди ожерелье с изображением солнца и луны.

«Моё солнце и моя луна», — так называл её лорд Слизерин.

— Значит, они действительно сбежали вместе, — подумала Корделия, глядя на балкон спальни, наблюдая, как постепенно опускалась ночь.

Она перевела взгляд на своё отражение в зеркале на туалетном столике. Её волосы, заплетённые в две косы, выглядели растрёпанными, словно она только что сражалась с кошкой.

Корделия попыталась пальцами привести этот беспорядок в порядок, когда в дверь постучали.

— Войдите, — сказала она, продолжая расправлять косы. В комнату вошла леди Нарцисса с мягкой улыбкой на лице, а следом за ней — эльфийка, несущая поднос.

— Как прошёл сон? — спросила Нарцисса, присаживаясь на край кровати.

— Неплохо, — ответила Корделия, откинувшись на подушки. Эльфийка поставила поднос ей на колени, от которого шёл восхитительный аромат. — Спасибо, Дипси.

— Для меня честь служить юной леди, — поклонилась эльфийка, удаляясь.

На ужин было подано куриное филе с апельсиновым соусом, аромат цитрусовых был особенно явным, в сопровождении тушёных овощей.

— Есть ещё и десерт, если захочешь, — добавила леди Нарцисса.

— Спасибо, мне достаточно, — ответила Корделия, взяв приборы и начав есть. Когда она закончила, поднос был отставлен на тумбочку.

Корделия задумалась о недавних открытиях, но всё ещё не знала, как поступить дальше.

— Я не знаю, что делать, — призналась она, посмотрев на леди Нарциссу.

— Я никому ничего не сказала, даже Люциусу, — ответила та. — Это твоё решение — хочешь ли ты раскрыть эту информацию. Будет ли это шоком? Да. Но является ли это чем-то плохим? Вовсе нет.

— Можно ли мне рассказать подругам?

— Это твоё решение, Корделия, — мягко произнесла леди Малфой, нежно погладив её по щеке.

* * *

Эовин знала, что должна навестить свою мать.

Она попросила разрешения, и Тонкс вызвалась её сопровождать. Обе отправились через Сеть Летучего Пороха в «Дырявый котёл», где их уже ждала Сэм, чтобы отвезти их на машине.

По дороге к католическому кладбищу Санта-Мария Сэм пыталась завязать разговор, но Эовин лишь смотрела в окно, играя с лентой на своей блузке.

— Я, пожалуй, останусь в машине, — сказала Сэм с гримасой, когда они припарковались. — Кладбища меня жутко пугают.

— Ты уверена, что будешь в порядке одна? — спросила Тонкс, выходя из машины вместе с Эовин.

— У меня есть кроссворд, — ответила Сэм, доставая из бардачка свежий выпуск «Лондон Таймс». — Я подожду вас здесь.

— Окей, — тихо ответила Эовин.

Она посмотрела на ряды могил. Она бывала на этом кладбище всего несколько раз после смерти своей мамы, но точно знала, где находится её могила.

Преодолев несколько рядов, Эовин подошла к месту, где покоилась её мать.

«Линда А. Фрейзер

Любимая мать и друг»

— Привет, мама, — сказала Эовин, садясь на траву перед могилой. Последний раз она была здесь до того, как узнала, что она ведьма.

Эовин начала рассказывать о Хогвартсе, о своих друзьях и о том, что наконец-то покинула приют «Вула».

— Ты можешь спокойно отдыхать, мама. У меня теперь есть хороший дом. Леди Белла была очень добра ко мне. Я знаю, что ты была бы счастлива, узнав, что я нашла тёплое убежище, — продолжила она, глядя на надгробие. — Я счастлива, что нахожусь под защитой.

Эовин встала с земли, стряхивая траву со своих брюк.

— Мне пора идти, — она мягко коснулась пальцами фамилии «Фрейзер», скрытыми чёрными кожаными перчатками. — Но я обещаю навестить тебя. Пока, мама. Я люблю тебя.

Корделия посмотрела в зеркало, разглаживая подол своего платья для бала. Леди Нарцисса одобрила эскиз платья еще до начала пошива.

Это было платье в стиле ампир жемчужного цвета с золотистой вышивкой, дополненное перчатками того же оттенка, шалью и плоскими туфлями. Волосы Корделии были собраны в локоны, а подарок от Тео притягивал внимание.

Диадема из золота, выполненная в форме листьев с маленькими сверкающими белыми цветками, прекрасно смотрелась на её рыжих волосах. Чтобы подчеркнуть этот аксессуар ещё больше, Корделия повязала на шею простую белую бархатную ленту и надела небольшие рубиновые серьги.

Она улыбнулась своему отражению, чувствуя себя, как Эмма Вудхаус, готовая отправиться на танцы с мистером Найтли.

Корделия села на кровать и взглянула на дневниковую запись Прометея. Впервые там не было ничего про учёбу или исследования.

«Отец и лорд Годрик поссорились. Побег Реи и Люсьена вызвал огромное недовольство. Мать заперлась в своей комнате, потрясённая, а леди Ровена без остановки допрашивает Елену о том, где они могут находиться.

Елена упомянула, что они сбежали во Францию, а затем поехали в Египет.

Я его убью.

Он завоевал моё доверие, а за моей спиной имел роман с моей сестрой».

— Вот это драма, — пробормотала Корделия, пряча дневник под подушку. Она взяла свою книжку для танцев и вышла из комнаты, не забыв ещё раз взглянуть на своё отражение, чтобы убедиться, что всё в порядке.

* * *

Корделия спустилась в прихожую и, к своему удивлению, увидела, что Гермиона уже стояла рядом с леди Малфой.

— Гермиона! — воскликнула Корделия, обнимая её, а затем отстраняясь. — Как ты добралась?

— Лорд Малфой был так любезен, что подключил каминную сеть к камину в моём доме, — ответила та, поправляя несколько прядей на лбу.

— Полагаю, твои родители обеспокоены тем, чтобы у тебя был безопасный способ добраться сюда, — произнёс лорд Малфой внушительно.

— О, они будут дома завтра до полудня, а сегодня я под присмотром моей няни, — ответила Гермиона.

Корделия с восхищением смотрела на Гермиону; её подруга всегда была милой, но сегодня она выглядела ещё лучше.

Её волосы, казалось, в этот раз слушались лучше, чем обычно, и выглядели более прямыми, уложенные в косу, которая обвивала голову, словно диадема, а несколько прядей нежно спадали на щеки.

Её платье было бледно-розового цвета с серебряными украшениями в виде бусинок. На плечах была короткая накидка, защищавшая от прохлады, а кружевные перчатки до запястья были чуть более тёмного розового оттенка.

Небольшая круглая сумочка свисала с её запястья рядом с книжкой для танцев.

Корделия также заметила, как наследник Малфой наблюдал за Гермионой.

— Вы готовы? — спросила леди Нарцисса, держа вазу с летучим порохом.

Корделия и Гермиона кивнули.

* * *

Тео не смог сдержать улыбки, когда Корделия подошла; золотая деталь в её волосах принесла ему радость.

Она носила его подарок.

Тео стоял рядом с дедом, встречая гостей, и очень обрадовался, когда Корделия пришла с Малфоями и Грейнджер.

Его дед поприветствовал Малфоев, а затем перевёл взгляд на Корделию и Гермиону.

— Это и есть мисс Гермиона Грейнджер? — спросил его дед.

— Именно так. Для меня честь быть здесь, лорд Нотт, — ответила Грейнджер, слегка поклонившись.

— По словам Тео, вы получили один из лучших средних баллов в прошлом году. Поздравляю.

Грейнджер, казалось, была горда этим комплиментом, так как слегка улыбнулась.

— И, конечно, леди Поттер, приятно видеть вас этим вечером, — продолжил его дед.

— Для меня честь быть приглашённой, — ответила Корделия с улыбкой.

— Корделия, у тебя уже есть с кем танцевать? — спокойно спросил Тео.

— Совпадение, но у меня пока никого не записано, — ответила Корделия, протягивая книжку для танцев.

Тео с радостью записал своё имя, а затем также записался в карточку Грейнджер. Обе девушки отправились встретиться с Фрейзер, которая прибыла несколько минут назад с Лестрейнджами.

Тео был счастлив: он будет первым, кто потанцует с Корделией.

* * *

— Должна сказать, что вы выглядите потрясающе, — сказала Эовин, приветствуя их. Рядом с ней стоял Невилл.

— Как здорово, что вы пришли, — прокомментировал Невилл, улыбаясь им.

— А где Панси? — спросила Гермиона, снимая короткую накидку и убирая её в сумочку.

Корделия заметила простое, но элегантное ожерелье с маленькими бриллиантами, которое Гермиона выбрала в качестве аксессуара.

— Она ещё не пришла, — ответила Эовин. — А что это за ожерелье?

Гермиона опустила взгляд на своё ожерелье и улыбнулась.

— Это мамино, — ответила она, всё ещё улыбаясь. — Бабушка и дедушка подарили ей его, когда она закончила медицинскую школу. Мама почти никогда его не носит, так что одолжила мне его на сегодняшний вечер.

— Оно тебе очень идёт, — сказал Невилл.

— Гермиона сегодня выглядит просто очаровательно, — добавила Корделия, продолжая её хвалить. Она заслуживала этого — Гермиона была действительно красивой.

— Вы так думаете? — спросила она, прикасаясь рукой к своей щеке.

Все трое кивнули в ответ. Они сели рядом с одним из окон, и Корделия заметила, как сад был освещён лампами. Спустя несколько минут подошла Панси и сразу направилась к ним.

— Теперь мы все в сборе, — улыбнулась Панси. — Гермиона, ты выглядишь восхитительно.

— Спасибо, — ответила она, немного покраснев.

Панси села слева от Эовин, оглядывая весь зал.

— Что ты узнала в Гринготтсе? — спросила Панси, и Корделия немного напряглась.

— У меня есть крестный, и он в тюрьме, — ответила Корделия.

— Моя бабушка не верит в виновность Блэка, — сказал Невилл. — Она говорит, что наши родители были с ним очень близки, и что вся эта история с предательством кажется странной. Она по-прежнему считает, что Блэк был под Империусом.

Корделия кивнула. Когда она начала больше общаться с Невиллом, он рассказал ей, что покойная леди Лонгботтом была её крёстной, и что у них с Корделией дни рождения были рядом: у Невилла — 30 июля, а у неё — 31-го. Похоже, обе семьи планировали воспитывать их вместе, как брата и сестру.

— Но они заключили кровный союз, — возразила Корделия. — Даже под тем проклятием он бы умер, но он жив. В тюрьме, но жив.

— И что теперь можно сделать? — спросила Панси.

— Леди Нарцисса сказала, что они попытаются добиться для него суда, — ответила Корделия, глядя на ленту своей книжки для танцев.

— Что значит «суда»? — удивилась Гермиона.

— Ему никогда не устраивали суд. Его просто отправили прямо в Азкабан, — объяснила Корделия. — Давайте сменим тему, это вызывает у меня мигрень. Сегодня ведь Йоль, об этом поговорим в другой день.

Все согласились с просьбой Корделии.

— Тогда, — Эовин встала, — давайте возьмём немного десертов.

— Я останусь здесь, — сказал Невилл.

* * *

— Хотя она милая, она настоящая всезнайка и немного раздражает, — услышала Корделия, как наследник Малфой говорил о Гермионе.

Они с подругами стояли возле стола с десертами, спиной к Малфою, Забини и Тео. Казалось, те их не заметили.

Гермиона держала печенье в одной руке, а в другой — салфетку, чтобы не ронять крошки. Её выражение лица было нейтральным, хотя слегка треснувшее печенье в руке выдавало её раздражение.

— Не обращай внимания, — тут же сказала Корделия, стараясь её подбодрить.

— Мне это много раз говорили ещё в начальной школе, — ответила Гермиона, положив печенье на салфетку. — Меня это больше не задевает.

— Вот так и надо, Миона, — поддержала Эовин. — Не давай словам этого «Ричи Рича» на тебя влиять.

Этот комментарий рассмешил Гермиону, и её нейтральное выражение сменилось слабым смехом.

— Мнение Малфоя меня вообще не волнует, — уверенно заявила Гермиона. — Если он думает, что я всезнайка, ну что ж, пусть так. Я буду той всезнайкой, чьё имя будет на вершине списка лучших учеников многие годы, а его — где-то далеко позади.

Примечания:

Ричи Рич появился в 1953 году в комиксах Харви.

Бал продолжается в следующей главе.

— И сколько ещё ты будешь делать отсылок к Джейн Остин?

— Лимита не существует.

После слов Гермионы Корделия заметила что-то очень яркое.

Лорду Нотту кланялась пара, которая привлекала внимание. Мужчина выглядел, как и другие джентльмены в зале, в элегантных мантиях и с прямой осанкой, но больше всего внимание привлекала дама, державшая его под руку.

Она была одной из тех индийских красавиц, облачённой в бледно-голубое сари с золотыми узорами, её волосы были собраны в причёску, переплетённую золотыми нитями. Дама сложила руки, украшенные множеством золотых колец и браслетов, и слегка склонила голову в приветствии Лорду Нотту.

— Какая красота, — пробормотала Эовин с миниатюрным пирожным в руке.

— О, это наследник Крауч и его жена, — прокомментировала Пэнси. — Лорд Крауч — директор Департамента международного магического сотрудничества, его сын жил в Нью-Дели больше семи лет.

— А его жена — тётя близнецов Патил, — послышался голос за их спинами. Корделия обернулась и увидела Тео.

— Она очень красива, как актриса из Болливуда, — впечатлённо заметила Корделия, разглядывая золотую вышивку на голубом сари. Гермиона согласилась с ней.

Рука легла на плечо Корделии, Тео улыбался ей, и она ответила ему улыбкой.

— Надеюсь, ты не забыла, что обещала мне первый танец, — сказал Тео с улыбкой.

— Невежливо забывать обещания, — ответила Корделия.

* * *

Пэнси сидела, наблюдая за танцующими, рядом с ней Гермиона играла с цепочкой от своей сумочки.

Корделия весело танцевала с Ноттом, Эовин и Лонгботтом тоже были на танцполе, но время от времени Эовин кривилась, а Невилл извинялся перед ней.

Спустя несколько мгновений они подошли ближе, и Невилл протянул руку Гермионе, приглашая её на танец. Она улыбнулась и вернулась с ним на танцпол.

— Не очень хорошая идея сочетать девушку, которая плохо танцует, с тем, кто наступает на ноги, — заметила Эовин. — Почему ты не танцуешь?

— Не хочется, — ответила Пэнси. — К тому же Блейз сейчас танцует с Булстрод, а потом моя очередь.

— О, понимаю, понимаю, — кивнула Эовин.

— Странно, что Леди Лестрейндж и мисс Тонкс не пришли.

— У Корвуса поднялась температура, так что Леди Белла осталась ухаживать за ним, — ответила Эовин, вращая головой круговыми движениями, её руки лежали на основании шеи. — А Тонкс была приглашена Сэм на встречу.

— Сэм? Та высокая и мрачная девушка, которая сопровождала Корделию в аллее?

— Да, она. Обожаю её стиль, он такой панковский из 70-х.

— Как ты думаешь, что там происходит?

— Помню, одна девушка из Вула говорила, что вечеринки у студентов университета очень дикие.

Пэнси расширила глаза. Куда это пошла мисс Тонкс?

* * *

После танцев Корделия вернулась домой с Малфоями, все еще усталая. Она осторожно сняла каждую заколку с волос, стараясь не запутаться в своих мягких кудрях.

Корделия все еще не привыкла к тем снам или воспоминаниям, которые она видела после того, как обнаружила дневники. Но ей казалось интересным, как каждое воспоминание, свидетелем которого она становилась, дополняло записи, сделанные в дневниках.

В ту ночь Корделия видела сон о темном и прохладном кабинете. Она стояла в углу и наблюдала за Лордом Слизерином, который сидел за своим столом. Перед ним были разбросаны несколько писем, а рядом стояла чаша и кувшин с вином.

— Отец, — сказал Прометей, входя в кабинет.

— Ты покормил Иринга? — спросил Лорд Слизерин, не отрывая глаз от письма в руках.

— Да, отец, — Прометей подошел ближе. — Мама тебя ищет. Тетя Ровена добилась того, чтобы Елена заговорила.

Корделия наблюдала, как Лорд Слизерин отложил письмо и посмотрел прямо на сына.

— Она знает, где находится Рея?

— Она говорит, что Люсьен и Рея направились в Плимут, — ответил Промето. — Их конечная цель — Франция, а затем Рим.

Лорд Слизерин взял свою чашу и с силой бросил её на пол. Корделия вздрогнула от этого всплеска гнева.

— Я знал, что этот мальчишка принесёт проблемы, — сказал Лорд Слизерин раздражённым голосом. — Годрик никогда не пытался обуздать его ярость, которая всегда была при нём. А теперь он увёл мою дочь далеко от Хогвартса.

— Люсьен просто импульсивен, а Рея влюблена.

— Мы сражаемся с охотниками из позиции защиты, — Лорд Слизерин выглядел серьёзным. — Но Люсьен Гриффиндор делает это из мести, и эта ярость, которая его гложет, в конце концов его уничтожит. Теперь Рея в опасности рядом с ним.

Лорд Слизерин снова сел в своё кресло с выражением боли на лице.

— Мальчишка хороший маг, отличный дуэлянт, но его ярость и характер — его главная слабость, — сказал Лорд Слизерин. — А моя Рея… Ты мой сын, и ты унаследовал многое от своей матери, включая способность защищаться.

Лорд Слизерин опустил голову, положив руку на лоб, как будто собирался перекреститься.

— Рея — это опора моего мира, — сказал Салазар, поднимая взгляд на сына. — Я напишу своим союзникам во Франции, возможно, они смогут их задержать. Иди и найди свою сестру, приведи её домой. Меня не волнует этот щенок Годрика.

— Да, отец.

* * *

Гермиона посмотрела на свое отражение в зеркале на следующее утро после бала.

Её каштановые кудри, такие же, как у её бабушки, распушились, напоминая грозовое облако, предвещающее бурю.

Платье было аккуратно сложено на табурете у её стола, а заколки, удерживавшие её волосы, покоились в пепельнице, выполненной в форме облаков.

Несмотря на усталость, она была счастлива.

Её бабушка часто рассказывала ей о своих годах молодости, о том, как она ходила на подобные мероприятия. Хотя Гермиона была любопытна, она всегда думала, что станет такой же уединённой, как её родители, чья социальная жизнь состояла из того, чтобы по выходным сидеть дома, смотреть фильмы или читать книги.

Гермиона накинула на себя пушистый халат и спустилась на кухню за кофе, ведь аромат уже витал в воздухе.

Её бабушка, Фелиция, уже стояла у кофемашины, наблюдая, как она готовит напиток.

— Бабушка, доброе утро, — поприветствовала Гермиона, садясь на высокий стул у кухонного острова.

— Мими! — её бабушка оставила кофеварку и обняла внучку. — Как прошёл бал? С кем ты танцевала? Какой-нибудь красивый парень?

— Бабушка… — пробормотала Гермиона, покраснев.

— Ох, дай мне порадоваться. Элиза в молодости сидела дома и читала, читала, что я даже думала, что она останется старой девой. Но потом она вышла замуж за ботаника.

— А эта парочка ботаников родила ещё одного ботаника, — продолжила Гермиона, ведь бабушка всегда так говорила.

— Точно! Но хотя бы ты пытаешься вести социальную жизнь, — с улыбкой сказала бабушка, ласково трогая её распушившиеся волосы. — Знаешь, иногда быть одному — это хорошо, но не всегда.

Она налила себе чашку кофе и приготовила для Гермионы чашку с тёплым молоком.

— Знаешь, Мими, — сказала бабушка, привлекая её внимание, — сейчас я начинаю понимать, как ты выжила.

— Что ты имеешь в виду, бабушка?

— Ты родилась совсем маленькой и слабой. Элиза не доносила тебя до седьмого месяца, когда ты появилась на свет раньше срока, — начала рассказывать бабушка. — Ты была такой маленькой, что врачи сказали твоим родителям готовиться к худшему. Даже доктор, который принимал роды у Элизы, уже имел наготове твою справку о смерти среди своих бумаг.

Гермиона поставила свою чашку на стол, не говоря ни слова. Её родители никогда не рассказывали ей об этом.

— Но потом ты начала улучшаться день за днём, — с улыбкой продолжила бабушка, как будто это было чудо. — Медсёстры говорили, что это настоящее чудо. Теперь я думаю, что это была магия, которая помогла тебе выжить.

— Бабушка…

— Нет-нет, дай мне продолжить, — сказала она, взяв её за руки. — Я знаю, что ты совершишь великие дела, Мими, — бабушка улыбнулась, — Я всегда буду гордиться тобой, моя драгоценная и умная Гермиона.

Бабушка выпрямилась, взяв свою чашку.

— А теперь, пока мы ждём твоих родителей, почему бы нам не посмотреть «Унесённые ветром»?

— Звучит как отличный план.

Примечания:

П.А.:

— Чтобы прояснить: Фрэнка и Алису никогда не пытали Лестрейнджи и Барти, поэтому они не в Святого Мунго — они мертвы. Это будет объяснено позже.

— Том не был на балу, потому что разрабатывает свои планы из тени.

— Мать Блейза — итальянка, поэтому она не училась в Хогвартсе, а в Шармбатоне.

Корделия находилась в кабинете леди Нарциссы, который в эти дни стал её маленьким убежищем.

Дневники Прометея и Реи вновь открыли перед ней новые записи.

«Мать и отец начали поиски Реи.

У меня чёткий приказ. Привезти её домой; если она замужем, привезти её с Люсьеном и попытаться уладить ситуацию.

Если они не поженились, мне приказано убить Люсьена и вернуть Рею домой.

Брак с Астерионом — единственный способ сохранить честь Реи».

Корделия закрыла дневник и открыла тот, что принадлежал Рее. Оба дневника показывали разные стороны ситуации.

Прометей писал о отчаянии и постоянном страхе, что Рея и Люсьен могли попасть в руки охотников. Лорд Слизерин отправлял письма во Францию, чтобы найти свою дочь.

Дневник Реи описывал более опасные события. Она рассказывала, как они с Люсьеном наткнулись на тела магических детей, повешенных на деревьях. Рея снимала их и хоронила, чтобы дать им достойный покой.

В её словах ощущалось жгучее желание уничтожить каждого охотника.

Она также писала, как они добрались до небольшого укрытия неподалёку от лесов на побережье Уэльса. В нём было всего пять человек: пожилая женщина, молодой оруженосец и трое детей не старше десяти лет.

«Люсьен начал строить нам маленькую хижину, и потом мы поженимся. Мэрилд удерживает нас порознь до свадьбы; друидка — строгая, но добрая женщина. Я помогаю ей готовить зелья, которые она отправляет в другие убежища.

Я собираюсь установить защиту с помощью Кровавых Рун, чтобы укрытие было защищено от любых возможных атак».

—Кровавые руны? — подумала Корделия. Она задалась вопросом, найдётся ли что-нибудь о них в библиотеке поместья Малфоев.

* * *

Корделия снова была приглашена на чай с леди Нарциссой и её гостьями. Она хотела внести свой вклад, поэтому попросила разрешения приготовить свои цветочные печенья.

Дипси помогал ей с некоторыми вещами, такими как разогрев духовки и подача ингредиентов.

Рецепт печенья Корделия когда-то услышала в одном из утренних телевизионных шоу, где иногда показывали интересные десерты. Она всегда записывала рецепты, если они её увлекали. Блокнот с рецептами остался на Привет-драйв, но, к счастью, этот был лёгким и хорошо запомнился.

После обеда прибыли гостьи леди Малфой, и Корделия была рядом, приветствуя их.

Это были леди из знатных семейств. Мать Панси и сама Панси, госпожа Тонкс (без мисс Тонкс), леди Беллатрикс с Эовин и Корвусом, а также неожиданно госпожа Патил-Крауч с близнецами.

Корделия обрадовалась, увидев маленького Корвуса, которому уже исполнился год. Он бегал так быстро, как только могли позволить его маленькие ножки.

Маленькими детьми присматривала Эовин, которая вызвалась следить за ними в саду. Она заставляла бумажных журавликов летать, чтобы развлекать детей.

— Achchha hoga, Sohan, Tarak⁽¹⁾ — сказала госпожа Найша на хинди своим близнецам.

— Haan maan⁽²⁾ — ответили оба мальчика, прежде чем побежать к Эовин.

Чай был подан в саду. День был не слишком холодным, так что на свежем воздухе было комфортно. К тому же, отсюда открывался вид на Эовин, которая держала на руках Корвуса, пока малыш пытался поймать одного из бумажных журавлей.

— Какое удовольствие, наконец, познакомиться с маленькой мисс Поттер, — сказала госпожа Патил на почти безупречном английском, мельком взглянув на шрам на её лбу. — О вас шепчутся и в моей стране.

Корделия почувствовала себя неловко. Неужели это то, что все замечают в первую очередь — её шрам, вечное напоминание о трагедии, которая унесла жизни её родителей?

— Я не знала, что обо мне говорят за морем, — ответила Корделия, стараясь сохранить спокойствие.

— Вы вызвали у меня большой интерес, — сказала женщина, беря чашку чая. — Мои племянницы рассказывали, что вы говорите на парселтанге.

Корделия несколько раз моргнула. Почему близнецы Патил рассказывали о ней своей тёте?

— Настоящая неожиданность, — вмешалась леди Беллатрикс. — Мы удивлены, что вы приехали в Англию. Первый раз, полагаю?

— Нет, мы уже посещали моего свёкра ранее, — ответила госпожа Патил, ненадолго отведя взгляд в сторону своих детей, которые бегали вокруг Эовин. — Мы решили окончательно обосноваться здесь, мой муж хочет, чтобы дети росли в Англии.

— А вам самой удалось привыкнуть к такому изменению места жительства? — поинтересовалась леди Паркинсон.

Панси попыталась взять ещё одно печенье, но взгляд её матери остановил её.

— Отчасти, — ответила госпожа Патил с улыбкой. — Самое трудное было оставить моему племяннику мою работу.

— А кем вы работаете? — спросила госпожа Тонкс.

— Коллекционером, — ответила она. — Я занимаюсь возвращением магических артефактов, которые иногда попадают в руки магглов или их музеи. Это полное расточительство, когда такие вещи застревают за стеклом, поэтому я возвращаю их в магический мир, будь то в Министерство магии в Бомбее или к священникам в Египте.

Корделия представила себе нечто вроде Индианы Джонса.

— Но как артефакты попадают в маггловские музеи? — спросила она.

— Археологи, — просто ответила госпожа Патил. — Многие артефакты обнаруживаются на раскопках, которые проводят магглы. Особенно много таких раскопок в Египте, поэтому я часто туда езжу, чтобы вернуть их и не допустить нарушения Статута секретности. Теперь меня заменяет Кирам.

— Это брат близнецов? — спросила Панси.

— Именно. Недавно он закончил школу магии в Бомбее, — с улыбкой подтвердила госпожа Патил, затем взглянула на Корделию. — Очень обаятельный молодой человек, отличный дуэлист. Сейчас он учится на Разрушителя Проклятий.

«Как брат Джинни» — подумала Корделия.

— Будет приятно, если вы посетите наш дом, мисс Поттер, — сказала госпожа Патил. — У нас есть небольшая коллекция книг о парселтанге. Я могу попросить племянника привезти их из Нью-Дели, чтобы помочь вам разобраться в некоторых вопросах.

— Разве это не будет слишком сложно, просто прилететь из Индии, чтобы привезти книги? — спросила леди Нарцисса с тоном, который Корделия не могла определить. — К тому же, как вы говорите, он только что окончил школу магии и, наверное, уже имеет множество обязанностей.

Корделия заметила заговорщические улыбки между госпожой Андромедой и леди Беллатрикс.

* * *

Корделия уже привыкла к просмотру воспоминаний из дневников на этом этапе года.

Корделия наблюдала за Реей, Люсьеном и леди Хельгой. Ведьма с медовыми волосами смотрела на молодых людей с серьезностью.

Все трое были одеты в охотничьи доспехи. Верхняя часть брони Реи была серебряной, с рунами, вырезанными по бокам, очень похожей на доспехи Лорда Слизерина.

Рея была прекрасна, её кроваво-красные волосы напоминали Корделии фотографию её мамы, заплетенные в тугую косу. Её глаза имели яркий зелёный цвет, словно олицетворяли смертельную угрозу.

Рея выглядела как настоящая валькирия.

— Будете говорить или мне придётся начать допрос? — спросила Хельга у молодых людей.

— Мы… ну, мы построили здесь свою жизнь, тётя Хельга, — ответил Люсьен, его кудрявые волосы были подстрижены, а на лице появилась короткая борода.

— Жизнь? Прошло всего два года с тех пор, как вы сбежали из Хогвартса, — продолжала укорять их леди Хаффлпафф. — И где же я вас нахожу? Вы поджигаете хижину.

— В нашу защиту, в этой хижине держали заключенных магических детей, — ответила Рея, размахнув палочкой, так что её доспехи упали к её ногам. — Мы освободили детей и сожгли её дотла.

Хельга глубоко вздохнула и села на один из стульев в хижине.

— Вы поженились? — спросила она прямо.

— Да, мы поженились вскоре после нашего побега, — ответила Рея, когда Люсьен положил свои руки ей на плечи.

— Собирайте вещи, — приказала она сурово. — Вы вернетесь в Хогвартс и исправите всё, что натворили. Ты, Люсьен, наследник Годрика, будущий Лорд Гриффиндор. Бегство из Хогвартса — самое глупое, что вы могли сделать.

— Мы не можем уйти, — сказала Рея. — В нас здесь нуждаются, мы спасли много детей от охотников.

— И, полагаю, те сильные барьеры, которые я почувствовала при входе в деревню, твоих рук дело?

Корделия вспомнила про руны крови — Рея действительно создала защитный барьер.

— Да, руны крови, активируемые двумя палочками одновременно, — подтвердила Рея. Корделия заметила лёгкую тень гордости в глазах Хельги.

— Поэтому мы не можем уйти, — добавил Люсьен. — Мы создали здесь дом. Подождите минуту, тётя Хельга.

Люсьен вышел, оставив женщин наедине.

Леди Хаффлпафф осмотрелась. Хижина была уютной, с тёплым камином и шкурами на полу, как ковры.

— Две палочки? Одновременно? — спросила она с любопытством. Рея кивнула. — Ты оставила те самые подсказки, чтобы твой отец и Годрик смогли найти детей?

— Да, я знала, что они будут в безопасности в Хогвартсе.

— Твои родители умирают от беспокойства, Рея.

Корделия наблюдала, как Рея опустила взгляд на свои руки, словно провинившийся ребёнок. Но подняла голову, когда Люсьен вернулся с ребёнком на руках.

Глаза Реи засветились, и она протянула руки, чтобы взять малыша, завернутого в одеяло с вышитыми рунами.

— Тётя Хельга, познакомься с нашим сыном, Дариусом, — сказал Люсьен, поглаживая пухлые щёчки младенца.

Рея нежно поцеловала лоб своего ребёнка.

— Вы не вернётесь в Хогвартс? — спросила Хельга, очевидно, глядя на ребёнка.

— Нет, — покачала головой Рея, укачивая младенца на руках.

— Но вам всего восемнадцать, Рея, а тебе, Люсьен, двадцать один, если я не ошибаюсь, — продолжала леди Хаффлпафф, обращаясь к молодой семье.

— В нас здесь нуждаются, — ответила Рея. — Мы не можем оставить всё это. Мы всегда находим детей, блуждающих по лесу, напуганных. Мы отправляем их в Хогвартс, чтобы они могли учиться магии.

— Барьеры, которые создала Рея, защищают нас, даже от предателей, которые работают на охотников, — сказал Люсьен. Малыш сжал ожерелье Реи с символами солнца и луны. — Не выдавай нас, тётя Хельга.

— Хорошо, — согласилась Хельга. — Но вы будете писать мне регулярно, и, пожалуйста, отправьте письмо своим родителям, Рея, и ты, Люсьен, Годрику. Они переживают за вас, им нужно знать, что с вами всё в порядке.

Рея улыбнулась и обняла леди Хаффлпафф.

— Спасибо, спасибо, — сказала она сквозь слёзы радости.

Корделия всё поняла.

Рея отправляла детей за стены Хогвартса, в то время как уничтожала охотников, которые стояли у неё на пути.

Примечания:

П.А.: Руны крови? Лили — эксперт по рунам? Активируемые двумя палочками? Джеймс умер, не держа палочку при себе?

Вам нравится эта арка с Реей и основателями?

1) Ведите себя хорошо, Сохан, Тарак.

Вернуться к тексту

2) Да, мама

Вернуться к тексту

Пришло время возвращаться в Хогвартс, и вот, в теплом вагоне, сидела Корделия с кругом своих подруг. У Панси и Дафны в руках были подарки от Гермионы — книги Джейн Остин.

Дафна получила «Чувство и чувствительность», а Панси — «Доводы рассудка».

Джинни читала «Гордость и предубеждение», составляя им компанию.

Гермиона написала на первой странице: «Это общепризнанная истина, что каждая девушка должна прочитать Джейн Остин хотя бы раз в жизни».

— Теперь мы действительно одни, — сказала Эовин, положив голову на плечо Панси. — Что ты обнаружила в Гринготтсе?

— Что именно ты имеешь в виду? — спросила Корделия, закрывая книгу «Энн из Авонлеи».

— Начни с чего-то полегче, — предложила Гермиона.

Корделия начала рассказывать о деле Сириуса Блэка, о его предполагаемой связи со смертью её родителей и о том, что он якобы работал на Тёмного Лорда, а также об убийстве Петтигрю. Когда она закончила, Гермиона переплела свои руки с её, мягко похлопывая Корделию по плечу, чтобы утешить её.

— Мадам Лонгботтом и леди Нарцисса считают странным, что Блэк предал моих родителей, — тихо и грустно сказала Корделия. — Так как же он оказался в тюрьме?

— Поверь мне, иногда правосудие — это чушь, будь то магическое или маггловское, — с раздражением в голосе ответила Эовин, как будто имела личный опыт. Гермиона строго взглянула на неё.

— А что за крупная новость? — с любопытством спросила Дафна. Корделия достала из сумочки свиток с генеалогической картой и передала его Гермионе.

Гермиона, как самая рассудительная и серьёзная из группы, должна была воспринять эту информацию с большим тактом.

Её лицо оставалось серьёзным всё это время, затем её брови разгладились, и на лице появилась полнейшая неожиданность.

— Вау, — было единственным, что вышло из её уст. Она немного повернулась к Корделии и спросила: — Кто ещё об этом знает?

— Леди Малфой, — ответила Корделия.

— Что это? Что это? — нетерпеливо спросила Эовин и ловким движением выхватила свиток у Гермионы. Дафна и Панси пододвинулись поближе, чтобы тоже взглянуть на документ.

Их лица оказались намного выразительнее, чем у Гермионы. Дафна и Панси слегка раскрыли рты от удивления, а Эовин, казалось, окаменела.

— Ты настоящая коробка с сюрпризами, — сказала Эовин.

Дафна вышла из своего ступора и встала, взяв Корделию за плечи. Её голубые глаза пристально смотрели на неё.

— Корделия, это может значить многое, — начала она серьёзно. — Если ты раскроешь это родство, твоя позиция в магическом обществе станет очень высокой. Даже несмотря на то, что ты несовершеннолетняя, ты сможешь иметь влияние в Визенгамоте, если будешь полагаться на лучших союзников.

— Но я не хочу власти, — возразила Корделия. — Я просто хочу спокойной жизни, мужа, детей, может, кота или собаку… или кролика.

— Корделия, то, что ты это обнаружила, то, что даже твоя мать не смогла, означает что-то хорошее, — добавила Панси. — Посмотри, как ты вовлекаешь больше магглорожденных в Древние Пути: Гермиону, Эовин, хотя Эовин, строго говоря, полукровка.

— Но я выросла среди магглов, так что пришла в Хогвартс как магглорожденная, — вставила Эовин, не придавая значения терминам.

— Как я и говорила, — продолжила Панси, сохраняя свою выправку, — даже Криви постепенно присоединяется к магическим традициям. Корделия, благодаря твоему влиянию многие новокровные могут возродиться. Это было бы так… прекрасно.

Корделия подумала о дневниках, о записях Реи. Сохранить магию и Чтить Мать Магию, чтобы магия текла, как спокойная река.

— Я ещё не уверена, что готова это раскрыть, — призналась Корделия с тревогой. — Я бы хотела подождать немного дольше. Чувствую, если потороплюсь, всё может пойти наперекосяк.

— Ты абсолютно права, — сказала Гермиона. — Учись, готовься и проси совета у знающих. Леди Малфой, без сомнения, незаменима. Мадам Лонгботтом — женщина с большим опытом. Кроме того, тебя и Невилла связывает обещание ваших матерей быть как брат и сестра.

— Лорд Нотт, — сказала Дафна. — Он очень умён и один из самых опытных членов Визенгамота, наряду с мадам Лонгботтом.

— Да, к тому же вы с наследником Ноттом уже зовёте друг друга по именам, — серьёзно добавила Эовин. Корделия услышала, как она что-то пробормотала, но не смогла разобрать что.

— Тебе нужно заключить союзы, — сказала Панси. — Ты подопечная леди Малфой, это уже преимущество. Нужно только дождаться суда над Блэком. Это была семья с самыми большими связями, но те, кто остались на свободе, уже не могут носить эту фамилию. Старший сын в тюрьме, а Регулус Блэк погиб на войне.

Корделия сжала губы в недовольстве.

Война. Война унесла так много людей.

Она разрушила семьи, убила магическую кровь.

— Перси Уизли, — сказала Эовин.

— О, ты его упоминаешь только потому, что он тебе нравится, — укорила её Панси. Лицо Эовин залилось нежным румянцем, который доходил до её ушей.

Гермиона выглядела удивлённой. Корделия не знала об этом, несмотря на свою проницательность в вопросах романтики.

— Серьёзно, Перси Уизли? — приподняла бровь Дафна.

— Он мне не нравится! — объяснила Эовин, смутившись. — Ну… немного. Он был первым, кто проявил ко мне доброту в новой школе, и помогал с предметами. Он такой умный, слушать его — самое увлекательное, что я когда-либо видела. Он так уверен в себе, так красноречив.

Эовин тихо вздохнула.

— И какое отношение Перси Уизли имеет к влиянию, которое нужно Корделии? — спросила Гермиона.

— В следующем году он закончит учёбу, и преподаватели не перестают говорить о том, какой он хороший студент, — продолжила Эовин, уже более спокойно, хотя её щеки все ещё были слегка красными. — Кроме того, он нацелен на работу в Департаменте магического правопорядка. Союзник в этом департаменте может оказаться полезным.

Корделия согласилась с Эовин.

— Вы будете моим кругом, — пообещала Корделия. — Вы мои подруги, вы как мои сёстры. Я буду нуждаться в ваших советах и руководстве, у каждой из вас есть способности, которые понадобятся в будущем.

Все улыбнулись. Сегодня, в этом теплом вагоне, образовался маленький круг.

Примечания:

П.А.: Нет, девочки. Эовин не останется с Перси. Он всего лишь её увлечение.

На следующий день после прибытия в Хогвартс девочки готовились к составлению плана учёбы для предстоящих экзаменов.

Как обычно, Гермиона переключилась на серьёзный режим, её планировщик был помечен заданиями, каким предметам следует уделить приоритетное внимание. Похоже, она всерьёз приняла своё обещание стать лучшей в учёбе после слов наследника Малфоя.

— Единственное, что непредсказуемо — это Локхарт, — сказала Гермиона, приклеивая стикеры к одной из книг Локхарта.

Книги Корделии лежали в её спальне, сложенные под кроватью, так как она не находила им хорошего применения.

— Моя бабушка сказала, что если он продолжит вести себя так же глупо, как на первом уроке, его уволят, — прокомментировал Невилл, сидя рядом с Эовин и слушая плеер, который Эовин одолжила ему на каникулах.

— Надеюсь, его заменят на кого-нибудь компетентного в следующем году, — сказала Корделия, просматривая свой учебник по зельям, выделяя важные моменты яркой голубой перьевой ручкой.

На её коленях лежал дневник леди Слизерин, который практически стал принадлежностью Гермионы, поскольку та читала его снова и снова, изучая информацию о создании новокровных.

Через несколько минут пришли Джинни и Колин после урока заклинаний. Корделия и Гермиона уже подготовили свои прошлогодние эссе, чтобы они могли повторить материал вместе с Асторией для предстоящих экзаменов.

Дафна помогала разъяснять некоторые вопросы, а Корделия заметила тему по зельям, которая её запутала, и поднялась, чтобы поискать книгу, которая могла бы дополнить эту главу.

Между полками с книгами по зельям она услышала, как её зовут. Ну, не совсем зовут — кто-то шипел «пссс пссс», как если бы пытался подманить кошку. Подняв взгляд, она увидела девушку из Равенкло, которая махала ей рукой, как бы подзывая её.

У девушки были приятные черты: волосы золотисто-русого оттенка, доходящие примерно на шесть сантиметров ниже плеч, и слегка тёмные голубые глаза.

Корделия заметила блестящую значок старосты на её мантии.

Почему староста Равенкло хотела поговорить с ней?

С осторожностью Корделия приблизилась к девушке.

— Привет, — девушка улыбнулась, казалась немного нервной.

— Привет, — ответила Корделия слегка настороженно. — Вам что-то нужно, мисс…?

— Пенелопа Клеруотер.

— Вы хотите что-то, мисс Клеруотер?

— Я слышала, что ты помогаешь некоторым магглорожденным, как и я, с магическими социальными нормами.

Внутри себя Корделия улыбнулась — ещё одна ведьма была готова следовать Древним Путям.

— Да, так и есть, — с улыбкой ответила Корделия.

— Отлично, — с энтузиазмом сказала Пенелопа. — Дело в том, что я немного упустила этот аспект во время учёбы в Хогвартсе, и так как следующий год будет моим последним здесь, я бы хотела подготовиться к жизни волшебницы за пределами школы.

— Я могу одолжить тебе несколько основных книг, — предложила Корделия. — Но, поскольку ты скоро выпустишься, тебе понадобится помощь дамы, которая знает эту тему, чтобы она могла вести тебя, когда ты окончишь школу.

— И кто это будет?

— Думаю, миссис Тонкс с радостью взяла бы тебя под своё крыло, — предложила Корделия. — Ты можешь написать ей сегодня вечером. У тебя есть своя сова?

— О, нет, — покачала головой Пенелопа. — У меня не очень хорошие отношения с совами после одного инцидента с утками.

Корделия сдержала любопытство по поводу этого «инцидента с утками», но вернулась к главному.

— Я напишу ей сегодня вечером и отправлю тебе книги, — сказала Корделия. Пенелопа улыбнулась и крепко обняла её.

* * *

После разговора с префектом Клеруотер, Корделия узнала несколько базовых фактов о ней. Во-первых, Пенелопа встречалась с Перси Уизли — эта информация была подтверждена лично Джинни, которая, по-видимому, была единственной из своих братьев и сестер, знавшей о романе. Во-вторых, Клеруотер проявляла явный интерес к химии, постоянно сравнивая её с книгами по зельеварению.

Ответное письмо от миссис Тонкс выражало радость и готовность взять её в ученицы. Миссис Тонкс давно мечтала найти молодую ведьму, которую могла бы обучать правилам магического этикета.

Леди Малфой также прислала письмо с поздравлениями, поощряя Корделию помогать большему числу учеников принять Древние Пути. Она упомянула, что Корделия обладает тем тёплым очарованием, которое заставляет людей чувствовать себя комфортно.

К концу января каждый раз, когда Корделия встречалась с Клеруотер, та улыбалась ей в ответ.

Вечером после ужина все слизеринцы были поглощены небольшим поединком, происходящим в общей гостиной. Это был не дуэль на палочках, а игра для развлечения.

Гермиона и Наследник Малфой сидели за журнальным столиком на мягких подушках, играя в крестики-нолики. Однако, хотя это начиналось как дружеское соревнование, игра вскоре переросла в напряжённую борьбу, и множество слизеринцев наблюдали за исходом с большим интересом. Некоторые даже начали делать ставки на победу Гермионы или Малфоя.

Они дошли до 15-го раунда, и ни один из них пока не одержал победу.

Корделия, сидевшая рядом с Панси и Дафной, поддерживала Гермиону. Гермиона выглядела спокойно, но Корделия заметила лёгкую тень разочарования на её губах.

Один раз Корделия подняла взгляд и встретилась глазами с Тео, который улыбнулся ей. Она тут же улыбнулась ему в ответ. Она должна признать, что начала немного дремать, но всё равно старалась поддерживать подругу.

На 20-м раунде счёт всё ещё оставался ничейным.

— Сдаюсь, — наконец сказала Гермиона и протянула руку Наследнику Малфою. — Ничья?

Малфой вздохнул с облегчением.

— Ничья, — согласился он, принимая рукопожатие. Многие в гостиной раздражённо вздохнули, так как, похоже, они были готовы часами наблюдать за игрой. — В следующий раз сыграем в шахматы.

— Договорились, — согласилась Гермиона, вставая и поправляя свою мантию.

Многие девушки из Слизерина похвалили Гермиону за её игру, отметив, что, несмотря на простоту игры, наблюдать за их поединком было интересно. Гермиона с улыбкой приняла эти приятные комментарии.

* * *

Эовин улыбнулась в одиночестве за своими занавесками. У неё не было настроения разговаривать с Лавандой, которая не оставляла её в покое. Не то чтобы ей не нравилась Браун, просто Лаванда всегда порхала вокруг всех, как пчела, ищущая пыльцу.

Хорошо, что она всегда крутилась около Парвати Патил, поэтому через занавеску она могла слышать, как они смеются над чем-то, что Лаванда читала в «Сердце ведьмы».

На её коленях лежала таинственная карта, которую она «одолжила» у близнецов Уизли.

Кем бы ни были мародёры, они были настоящими гениями.

Создать карту, показывающую каждый коридор и позволяющую видеть, кто находится где в реальном времени, — лучшая идея на свете.

Поэтому она взяла карту Уизли, планируя использовать её, чтобы разыграть Рональда. Пока что она не отомстила за глупость на Уроке Дуэлей, но это было бы полезно.

Рональд знал, что она отомстит, но не знал когда и как, поэтому Эовин использовала его психологический страх, чтобы поиграть с его разумом.

Эовин смотрела на карту, пока не заметила одно имя.

Имя умершего человека в общей комнате Гриффиндора.

Примечания:

П.А.: ЧАН ЧАН ЧААААН

Следует отметить, что через пять или шесть глав мы наконец закончим второй год, и появится наш любимый пёс.

Корделия собирает всё больше магглорожденных для Древних Путей

Корделия смотрела на коробку, которую Эовин принесла в пустую классную комнату. Эовин буквально тащила всех четверых в это заброшенное место.

Взгляд её подруги был предельно серьёзен, а в коробке, обмотанной множеством лент, громко пищала крыса.

—Что происходит, Эовин? — спросила Корделия.

Эовин ничего не сказала, только достала грязную карту из своей сумки.

—Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — произнесла она, коснувшись карты палочкой.

Грязный пергамент начал заполняться черными линиями, образуя ветви и приветственное сообщение:

«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров».

— Откуда у тебя это? — спросила Гермиона, глядя на пергамент, как на чистое золото.

— Я украла её у братьев Уизли, — ответила Эовин. — Но это не главное.

Эовин развернула карту и указала на одно место, на имя, которое было в том же самом зале, где они находились.

—Питер Петтигрю, — сказала Корделия почти без дыхания и посмотрела на коробку, в которой громко пищала крыса.

—Это крыса, точнее, анимаг, — с усмешкой произнесла Эовин, тыкая палочкой в коробку. — Сириус Блэк его не убил.

Корделия отвела взгляд от карты, чтобы взять коробку. Позабыв о вежливости, она начала яростно трясти её, и крыса внутри запищала ещё громче.

Гермиона вынуждена была остановить её, осторожно забрав коробку из рук Корделии, в то время как Дафна гладила Корделию по плечам.

—Нужно сообщить в Министерство, — сказала Панси, беря ситуацию в свои руки. — Мы с Дафной пойдём за профессором Снейпом. Гермиона, Эовин и Делия пойдут к профессору Макгонагалл и возьмут с собой крысу. Нужно будет вызвать леди Малфой и какого-нибудь аврора, чтобы они пришли.

Все кивнули. Эовин убрала карту в свою сумку и взяла на себя ответственность за коробку. Гермиона шла рядом, держа её за руку, чтобы поддержать.

* * *

Следующий час был полным хаосом, словно разум Корделии отключился от её тела.

Хаос начался с того момента, как стало известно, что Петтигрю жив. Всё развернулось, как небольшой торнадо. Профессор Макгонагалл быстро превратила коробку в клетку, но Корделия не могла понять её взгляд. Профессор Снейп смотрел на крысу в клетке с абсолютным отвращением, а директор, казалось, глубоко задумался.

Эовин и Гермиону вывели из комнаты против их воли.

— Мы будем здесь, если мы тебе понадобимся, — это были последние слова Эовин, прежде чем их вывели из кабинета.

Сидя перед столом, Корделия увидела, как из камина вышла леди Малфой, которая сразу же обняла её и стала гладить по спине.

Из камина также вышел мистер Тонкс с серьёзным взглядом и человек с «устрашающей» внешностью, с хрустальным глазом и деревянной ногой.

—Муди, как хорошо, что ты пришёл, — сказал директор. — Корделия, это аврор Аластор Муди.

—Приятно познакомиться, — ответила Корделия, всё ещё не в силах осмыслить происходящее.

—Да-да-да, — сказал мистер Муди нетерпеливо. — А где Петтигрю?

Профессор Снейп указал на клетку, стоящую на столе у профессора Макгонагалл. Аврор поднял клетку на уровень своего лица и щёлкнул пальцами.

—Это анимаг, — подтвердила профессор.

—Значит, Блэк бормотал не просто так, — прокомментировал аврор Муди.

—Простите? — одновременно с явным недоумением сказали леди Малфой и Корделия.

—В последний раз, когда я был в Азкабане, Блэк что-то бормотал о том, что охотится на крысу, — ответил Муди, глядя на Петтигрю. — Вот и крыса.

—Корделия, как ты узнала о Петтигрю? — спросил мистер Тонкс.

—Эовин обнаружила это. С помощью карты, а затем поймала его, — ответила Корделия. Она была ошеломлена, её голова кружилась, и ей хотелось только одного — вернуться в свою комнату и отдохнуть.

—Хорошо, — сказал Муди. — Мы заберём крысу для допроса, а затем отправим его в Азкабан.

—А как насчёт Сириуса? — резко спросила леди Малфой, защищая его. — Как видите, Петтигрю жив. Сириуса нужно немедленно освободить из Азкабана!

Корделия никогда не видела леди Малфой такой разгневанной.

—Сириуса доставят в Сент-Мунго для обследования, — сказал Дамблдор. — Корделия, возможно, сможет навестить его во время каникул.

—Леди Поттер, — поправила его Корделия. — Возможно, вы директор, но у вас нет права называть меня по имени.

—Я начну процесс для суда над Питером, — сказал мистер Тед. — Сириус выйдет из Азкабана уже этой ночью.

—Я хотела бы вернуться в свою гостиную, — попросила Корделия, держа руку на лбу. Она была измучена.

—Конечно, мисс Поттер, — сразу ответил директор. — Вы освобождены от занятий на сегодня.

Корделия встала и попрощалась с присутствующими лёгким кивком головы. Выйдя из кабинета профессора, она была крайне утомлена.

Гермионы и Эовин не было, поэтому Корделия быстро направилась в свою гостиную, стремясь как можно скорее лечь в кровать.

—Корделия, — кто-то позвал её сзади. Она обернулась и увидела Тео, а затем, не раздумывая, бросилась ему в объятия.

* * *

Тео замер на мгновение, когда Корделия обняла его с лёгкой силой, опираясь на него. По инстинкту он обнял её в ответ и услышал тихий всхлип.

—Корделия, ты в порядке? У тебя что-то болит? — быстро спросил Тео.

—Да, — голос Корделии прозвучал очень устало. — Нет, просто эти дни были очень трудными.

Корделия отстранилась от него, и Тео увидел, как слёзы катились по её покрасневшим щекам, в её глазах было видно крайнюю усталость.

Тео достал носовой платок и осторожно вытер её слёзы.

—Я просто хочу покоя, но всё это — дело с моим крёстным и моё происхождение от Слизерина — это слишком много, чтобы переварить.

—Погоди. Какое происхождение от Слизерина? — спросил Тео, явно запутавшись.

—Можно рассказать тебе секрет? — Корделия посмотрела на него с тревожными глазами, как оленёнок, настороженно оглядывающийся вокруг.

Тео кивнул, пока его платок всё ещё был около щёк Корделии.

—На Йоле я была в Гринготтсе и сделала генеалогическую карту, — начала она шепотом, но Тео слышал её ясно. — Моя мать была потомком дочери Салазара Слизерина.

Тео потерял дар речи. Если эта информация станет известна, многие начнут бороться за Корделию, и это может вовлечь её в множество неприятных ситуаций.

Он решил сохранить эту ценную информацию в тайне.

Тео убрал платок и взял руки Корделии, обёрнутые в мягкую белую шёлковую ткань, и, осмелившись, нежно поцеловал её пальцы.

—Клянусь, я сохраню этот секрет, — пообещал Тео, глядя ей в глаза.

—Спасибо, Тео.

* * *

Когда Корделия легла в постель, её вновь захватили воспоминания из дневника.

Это был военный совет, которым руководили Рея и Люсьен.

Как и за круглым столом Камелота, вокруг стола сидели многие люди с серьёзными взглядами.

Корделия сразу обратила внимание на Рею, которой было около двадцати лет и которая носила живот беременной женщины, готовой вот-вот родить.

—Мы должны покинуть это место сегодня ночью, — сказала Рея, глядя на карту, раскинутую на столе. — Барьеры пали.

—Они не пали, — быстро возразила молодая ведьма с каштановыми волосами, заколотыми медными шпильками. — Грязнокровка воспользовался ситуацией и разрушил наши барьеры. Предатель продал нас охотникам.

—Мара, — спокойно произнёс Люсьен.

—Я говорю правду, — ведьма возмущённо продолжала. — Он пришёл сюда, как раненая собака, мы вылечили его. И что он делает? Сообщает нашим врагам наше местоположение!

Остальные кивнули, соглашаясь с ней.

—Я могу предложить вам убежище, — сказала высокая женщина с серебристыми волосами. Корделия заметила, что у неё были заострённые уши. — Земли фэй с радостью приютят вас, пока вы не найдёте новое место.

—Спасибо, Гвин, — ответила Рея. — Мы уйдём сегодня ночью. Подготовьте припасы и лошадей. Мара, ты знаешь, что делать.

—Бочки с отравленным вином готовы, моя госпожа, — с широкой улыбкой и блестящими глазами сказала молодая ведьма. — Я возьму свою лютню и пойду в паб, где мы всегда устраиваем лучшие ловушки. Эти охотники напьются до смерти.

Корделия заметила, как Мара радовалась идее отравления.

—Хорошо, — сказала Рея. — Я останусь здесь.

—Что? — спросил Люсьен у Рею. — Даже не думай, что я оставлю тебя здесь.

—Это четырёхдневное путешествие до убежища Гвин, — ответила Рея. — Посмотри на меня, я вот-вот рожу, это путешествие может убить и меня, и ребёнка.

—Тогда я останусь с тобой.

—Нет, — твёрдо сказала Рея. — Ты поведёшь наших людей и сына в земли Гвин, это твой долг. Мариголд, Мара и Эрик останутся для моей защиты. Мы должны верить, что Мара расправится с охотниками в своей ловушке.

—Уходите, — прорычал Люсьен. Все быстро вышли, а Рея устало села.

—Моя душа, — сказал Люсьен, опустившись на колени перед Реей. — Не проси меня оставить тебя. Ты — любовь всей моей жизни, это мой долг — защищать тебя.

—Со мной всё будет хорошо, — улыбнулась Рея. Взмахом палочки она призвала золотую щётку с рельефами в виде змей и изумрудов. Осторожно она передала её Люсьену. — Уведи их в безопасное место и вернись за мной. Возьми мою щётку как обещание, что ты найдёшь меня живой и с ребёнком на руках.

Корделия заметила умоляющий взгляд Люсьена. Он прижал голову к коленям Реи.

—Просто вернись ко мне, — попросила Рея.

Примечания:

П.А.: Всё становится интереснее. Пёс будет освобождён.

На следующее утро в «Ежедневном Пророке» был опубликован заголовок о Сириусе Блэке и его несправедливом заключении.

Корделия слышала шепотки, доносящиеся со всех сторон, но, несмотря на это, держала голову высоко поднятой на протяжении всего завтрака.

— Он находится в Св. Мунго, — сказала Корделия, отпив глоток чая и читая письмо от леди Малфой. — Его восстановление займет время.

— Оказаться среди дементоров… — пробормотала дрожащим голосом Панси. — Какой ужас.

— Ему понадобится терапия, — заметила Эовин, стащив у Гермионы кусочек тоста.

Корделия кивнула, отложила чай в сторону и достала свои письменные принадлежности с блестящей ручкой. Она решила написать письмо своему крестному отцу; переписка могла бы скрасить его пребывание в больнице.

— Значит, теперь твоя опека перейдет к лорду Блэку? — спросила Дафна.

— Пока не знаю, — ответила Корделия, не отрывая глаз от письма. — Будет ли уместно отправить вместе с письмом печенье?

— Нет, поверь мне, после таких ситуаций необходимо сосредоточиться на правильном питании и лекарствах для полноценного восстановления, — возразила Гермиона. — Думаю, через несколько дней будет разумно отправить что-то сладкое.

— Нужно ли будет вернуть карту Уизли? — спросила Эовин, глядя на тост Дафны.

— Нет, — ответила Панси. — Мы только что нашли сокровище, и ни за что его не вернем.

— Окей, — улыбнулась Эовин. Корделия пока не могла придумать, как использовать карту.

Закончив письмо, она аккуратно отложила его, чтобы дождаться высыхания чернил перед отправкой.

Корделия продолжила завтракать и на мгновение поймала красивую улыбку Тео. Её щеки запылали, и она спрятала лицо в ладонях.

Она чувствовала себя жалко, плача перед Тео, показывая свою уязвимость.

Ей не хватало смелости посмотреть ему в глаза.

— Ты в порядке? — спросила Гермиона с любопытством.

— Да, просто… — Корделия пыталась придумать что-то, — дневники не проявлялись. Знаешь, мне было интересно прочитать о Рунах.

Рунах крови.

Как они могли разрушить барьер, который создала Рея с помощью рун крови?

— Им воспользовались в её состоянии, — вспомнила она слова ведьмы с сильным характером на круглом столе.

Возможно, барьеры ослабли, когда Рея была беременна.

Корделия почувствовала гнев и негодование. Воспользоваться состоянием женщины, чтобы сломать барьеры, было подло.

* * *

Корделия не могла перестать думать о дневниках, особенно о дневнике Реи.

Дневник леди Алтеи больше не показывал ничего, на последней странице было написано только: «Осталось лишь жить и выживать».

Дневник Прометея казался заброшенным — ни записей о его исследованиях или проектах, ни упоминаний о личной жизни.

Оставив свои тревоги по поводу дневников, она решила сосредоточиться на учебе. Несмотря на то, что она не стремилась занять первые места, как Гермиона, это не значило, что у Корделии были плохие оценки.

О, нет, это бы выставило её глупой, а ведьма её положения не могла позволить себе выглядеть так.

В те дни она продолжала получать письма от леди Малфой.

Крестный отец всё еще находился в бессознательном состоянии — годы, проведенные в окружении дементоров, давали о себе знать.

Также в эти дни мисс Клируотер подошла к ней, поблагодарив за то, что Корделия поговорила с миссис Тонкс о том, чтобы принять её в качестве подопечной.

— Письма от миссис Тонкс очень интересные, — сказала староста Клируотер, собирая книги в библиотеке. — Она пригласила меня на чай во время каникул.

— А как же твои родители?

— О, мои родители позволяют мне делать что угодно, — счастливо улыбнулась она, — если только я не преподнесу им неприятный сюрприз.

— Неприятный сюрприз? — Корделия удивленно наклонила голову. Мисс Клируотер покраснела и что-то пробормотала.

— Ну, ты знаешь, попасть в крупные неприятности, вроде как оказаться в полицейском участке, — нервно рассмеялась она.

— Какой предмет вы порекомендуете мне выбрать в качестве факультатива? — спросила Корделия с искренним интересом. Возможно, совет от такой студентки, как Пенелопа, мог бы ей пригодиться.

— Древние Руны, несомненно, являются основополагающими, как и Арифмантика, — ответила та, просматривая книги. — Уход за магическими существами звучит интересно, если тебе нравится бывать на свежем воздухе и у тебя есть дух авантюриста. Прорицание, ну, это не для всех; я посещала этот урок только ради того, чтобы быть рядом с Перси.

«Ооо, как мило» — подумала Корделия.

* * *

На ужине дневник Реи наконец показал что-то, но это было на последней странице.

Последняя запись.

«Мара вернулась домой с победной улыбкой, принеся с собой кое-что, что украла у охотников, а также мечи.

Она сообщила, что группа из четырнадцати охотников была легко уничтожена. С собой она принесла мешок, полный серебряных и медных монет.

Она всегда брала трофей с очередного охотника, которого побеждала.»

Корделия с облегчением вздохнула.

Если Мара смогла уничтожить охотников одним махом, это означало, что Рея и её ребенок в порядке.

Всё закончилось хорошо.

* * *

Сириус чувствовал, как его кости замерзли, а тело будто было сделано из свинца. В его голове царила путаница, холод проникал внутрь него.

Но что-то изменилось, он больше не чувствовал холода.

Джеймс, Джеймс, Джеймс… Корделия!

Сириус резко открыл глаза, взволнованный и нервный.

Бэмби, его крестница, была ранена.

— Что ты делаешь?! — раздался крик, и тут же он увидел перед собой голубые глаза. Это была Цисси, но что-то было иначе.

— Мне нужно уйти! — Он попытался встать, но Цисси прижимала его к постели. — Я должен идти! Она одна, должно быть, ей страшно!

— Сириус, успокойся!

— НЕТ! — закричал Сириус, резко дёрнувшись. — Она ранена, у неё рана на лбу! Должно быть, она плачет по своим родителям!

Цисси надавила на него сильнее, но Сириус продолжал сопротивляться. Он должен был уйти, Бэмби должно быть плачет, она напугана.

Она всего лишь ребёнок, маленький ребёнок, который, должно быть, очень растерян.

В комнату вошли ещё двое. Меда и Белла.

Белла подошла вперёд и взяла его за плечи.

— Сириус, успокойся, чёрт возьми! — закричала Беллатриса.

— Она всего лишь ребёнок! — продолжал Сириус. Делия нуждалась в нём. — Ей, должно быть, холодно и голодно! Джеймс всегда её кормит и укутывает, чтобы уложить спать! Позвольте мне уйти!

Беллатриса схватила его за подбородок и открыла ему рот, а Энди вылила что-то в него и сжала ему рот. Все трое держали его, пока он рефлекторно не проглотил жидкость.

Постепенно он начал уставать, перестал метаться, как червяк, в постели.

— Просто отдохни, Сириус, — услышал он слабый голос Цисси. Нежные руки гладили его по волосам. — Корделия в безопасности. Отдохни, Сириус, ты скоро её увидишь.

Сириус заснул.

Примечания:

Ладно, ладно. Мне стало грустно после того, как я написала сцену с Сириусом после Азкабана.

Сколько ведьм нужно, чтобы дать лекарство собаке?

Корделия обожала День святого Валентина, это было идеальное время, чтобы посмотреть романтический фильм, а по радио в этот день крутили баллады или Фрэнка Синатру.

Но тот, кто придумал украсить Большой зал в честь Дня святого Валентина, явно нуждался в лечении в психиатрической клинике.

Стены были покрыты огромными цветами кричащего розового цвета. И, что ещё хуже, с потолка бледно-голубого цвета падали конфетти в форме сердечек. Корделия села за стол Слизерина рядом со своими подругами в полном замешательстве.

Пока за её столом все сохраняли нейтральное выражение лица, на лице Эовин читались ужас и отвращение.

— Ладно, с сегодняшнего дня я объявляю себя Гринчем Дня святого Валентина, — сказала Эовин, убирая сердечко-конфетти из своих волос.

— Кто вообще додумался до такой ужасной идеи? — с раздражением спросил наследник Малфой.

Тео указал на преподавательский стол. Локхарт, одетый в ярко-розовую мантию, которая гармонировала с декорациями, жестами призывал к тишине. Преподаватели, сидевшие рядом с ним, выглядели ошеломлённо. С места, где сидела Корделия, она заметила, как у профессора Макгонагалл подёргивалась щека. На лице профессора Снейпа было написано отвращение.

— С Днём святого Валентина! — закричал Локхарт. — И хочу поблагодарить сорок шесть человек, которые прислали мне открытки! Да, я взял на себя смелость подготовить для всех вас этот маленький сюрприз… И это ещё не всё!

Локхарт хлопнул в ладоши, и в дверь холла вошли дюжина мрачных на вид гномов. Но это были не просто гномы; Локхарт надел на них золотые крылья, и они несли арфы.

— Мои милые купидоны, разносящие открытки! — улыбнулся Локхарт. — В течение всего дня они будут ходить по школе и доставлять поздравления с Днём святого Валентина! И это ещё не всё! Я уверен, что мои коллеги захотят поделиться духом этого дня. Почему бы не попросить профессора Снейпа научить вас варить любовное зелье? Хотя профессор Флитвик, этот хитрец, знает о таких чарах больше, чем любой другой волшебник, которого я встречал!

— Если хоть один из этих «ангелов» приблизится, я его заколдую, — сердито сказала Панси.

— А я пну его, — согласилась Эовин.

— Знаете что? — сказала Корделия. — Пойду за плащом отца и спрячусь на весь день. Стыдно получить такое поздравление. Куда лучше что-то простое и искреннее.

— Думаю, у моих родителей сегодня выходной, — улыбаясь, сказала Гермиона. — Так что, скорее всего, они пойдут ужинать в «Ритц».

— В «Ритц»? — спросила Корделия взволнованно. Она знала, что это один из самых элегантных ресторанов Лондона.

— Иногда они ходят туда три раза в год, — ответила Гермиона. — На День святого Валентина, на годовщину их знакомства и годовщину свадьбы. Вообще-то, папа сделал предложение маме именно на День святого Валентина там.

— Как романтично, — одновременно сказали Эовин и Дафна.

После завтрака занятия прошли как обычно. Во время перерывов она видела, как гномы-купидоны врывались в классы, но, к счастью, ни один не был для неё.

Однако был один момент, который заставил её покраснеть до шеи. В гостиной её ждал букет белых и сиреневых роз, стоявший в хрустальной вазе.

Сначала она подумала, что это для какой-то старшеклассницы, но, прочитав своё имя, не смогла сдержать глупую улыбку. Букет был без подписи, но в записке были красивые строки.

«Глаза, как драгоценные камни, талант в игре на пианино, которому позавидовала бы любая муза. Прими этот знак моего восхищения тобой.»

Гермиона издала восторженный писк, прочитав записку, а Панси и Дафна смотрели на букет с восхищением в глазах.

— Завидую, — сказали они одновременно.

Корделия посмотрела на записку. У неё был поклонник. Она ещё не знала его имени, но кто-то проявлял к ней такие чувства, что прислал ей розы и такие сладкие слова.

* * *

—Я хочу уйти отсюда! — пожаловался Сириус и затем повернул голову к Ремусу. — Мунни, помоги мне сбежать.

—Нет, Сириус, ты должен выздороветь, — сказал Ремус, снова уткнувшись в свою газету, уже в тысячный раз.

На следующее утро, когда Сириус проснулся, первым, что он увидел, был Ремус. Они обнялись и заплакали, прося друг у друга прощения.

В те дни его кузины навещали его, чтобы провести с ним время, но чаще всего оставался Мунни.

Вдруг кто-то постучал в дверь, и Сириус прервал свои капризы. Приветствуя всех, Дора вошла в комнату, сопровождаемая девушкой с волосами цвета блонд с синими прядями, собранными в две косы.

—Дядя, господин Люпин. Это Сэм, моя подруга, — представила Дора девушку.

—Лорд Блэк, — кивнула девушка. Сириус задумался, неужели она ведьма? — Господин Люпин.

—Дора, моя любимая племянница, — улыбнулся Сириус.

—Мы принесли еду, — Сэм подняла свою сумку с улыбкой. Дора устроила небольшой столик на коленях у Сириуса.

Девушка с панк-видом начала доставать контейнеры с едой.

—Нимфа сказала мне, что вы восстанавливаетесь после Азкабана, и я подумала, что домашняя еда поможет, — сказала Сэм, раскрывая еду, а Дора достала тарелки и стаканы. — Для вас тоже есть еда, господин Люпин, если хотите поесть.

Сэм представила меню: куриный суп с овощами, ребрышки с медом и горчицей, картофельный салат и апельсиново-морковный сок.

—А вы двое не будете есть? — спросил Мунни, заметив, что они не касаются еды.

—О, нет, — сказала Дора, садясь рядом с Сэм. — Мы пообедаем позже, у нас планы на День святого Валентина.

—Китайская еда и фильмы ужасов, — улыбнулась Сэм. — Ну, знаете, много крови.

—Вы познакомились в Хогвартсе? — спросил Сириус.

—О, нет, я сквиб, — ответила Сэм. — Нас познакомила Корделия однажды.

—Делия? — с волнением спросил Сириус, ведь письма его Бэмби были единственным, что его успокаивало. — Ты знакома с моей Бэмби?

—Моя бабушка учит её играть на пианино с семи лет, — ответила Сэм. — Это такая милая девочка, что мне хочется завернуть её в одеяло, дать ей чашку горячего шоколада и защитить от всех бед.

—Скоро меня выпустят из этого кошмара, — сказал Сириус, съедая ещё один кусок этого вкусного картофельного салата. — И я планирую перебраться в поместье Поттеров. Бэмби заслуживает быть в доме своего отца. И мне нужен кто-то, кто знает её хорошо, чтобы помочь с оформлением её комнаты.

—С удовольствием помогу с декором её комнаты! — воскликнула взволнованная Сэм. — Скажите, когда, и я постараюсь освободиться. Скоро я закончу свой семестр в университете, так что у меня будет время. Ох, мне нужно будет найти образцы краски и обоев, а ещё понадобятся…

Сэм достала блокнот из своей сумки и начала записывать всё, что ей потребуется, быстро и с волнением обсуждая свою новую задачу.

* * *

Корделия снова переживала воспоминание. Она думала, что это будет Рея, воссоединяющаяся со своим мужем, но нет.

Это была Рея, лежащая на кровати, смертельно бледная, с короткими волосами, едва доходившими до плеч.

Мара сидела в углу, дрожа, прямо на полу. Она видела, как Прометей вошёл в спальню, а за ним шла Елена.

—Рея! — воскликнул он и бросился на колени рядом с ней.

—Брат, это ты? — едва произнесла Рея, её лихорадило.

—Что произошло?! — прорычал он на старую ведьму.

—Я убила всех охотников, я их убила, — начала бормотать Мара. — Все мертвы, ни один не спасся. Все мертвы, я их отравила.

Елена присела на корточки и взяла Мару за подбородок, её глаза полыхали яростью.

—Что случилось? — снова спросила она.

—Охотник, госпожа, — Мара отвела взгляд в пустоту. — Она собирала травы для зелий, когда он схватил её за волосы. Я пыталась её спасти, но он срезал ей волосы выстрелом и вонзил кинжал в бок. Её роды начались преждевременно.

—Ты будешь в порядке, всё будет хорошо, — шептал Прометей, ласково поглаживая волосы Рею.

—Это девочка, — пробормотала Рея. Корделия заметила деревянную колыбель рядом с кроватью. — Глорим, её имя Глорим.

Прометей посмотрел на Мариголд, старуха со слезами на глазах покачала головой. Младенец был мёртв.

—Дариус позаботится о ней так же, как ты заботился обо мне, брат, — устало улыбнулась Рея.

—Я заберу тебя домой, — сказал Прометей. — Я отвезу тебя в Хогвартс.

—Я уже дома. Люциан пришёл за мной.

—Елена… — взмолился Прометей, обращаясь к Елене. Она сняла свою сумку и достала несколько флаконов с зельями.

Елена смешала два зелья и подождала несколько мгновений, после чего протянула флакон Прометею, но он не взял его, лишь смотрел на Рею.

Корделия зарыдала, когда поняла, что Рея не дышит.

—Нет! — закричал Прометей, прижимая тело Реи к себе. — Пожалуйста, сестрёнка, проснись. Пожалуйста, проснись.

Прометей крепко обнял тело Реи, продолжая плакать.

—Пожалуйста, сестрёнка, проснись, — всхлипывал он, гладя её волосы. — Проснись, прошу тебя. Ради меня.

Корделия проснулась от этого сна с лицом, залитым слезами.

Корделия всхлипывала, когда проснулась от сна.

Она прижалась к подушке, зная, что это глупо — плакать из-за того, что случилось почти тысячу лет назад. Но Рея была такой молодой, как и её родители, когда они умерли.

Рея всего лишь хотела защитить каждое проявление магии от зла, невежества и страха, но в итоге умерла на руках своего брата.

—Делия? — услышала она голос Гермионы. Корделия увидела, как та, сонно озираясь вокруг, смотрела на неё.

—Всё хорошо, — ответила Корделия, стараясь, чтобы её голос не звучал заплаканным. — Можно я посплю с тобой?

Гермиона села на кровати и открыла одеяло. Корделия слезла с кровати и, на цыпочках подойдя, залезла к ней.

Они обе лежали лицом друг к другу. Гермиона медленно открыла глаза и взяла её за руки.

—Ты в порядке?

—Да, — ответила Корделия. — Это просто был плохой сон.

* * *

Тео покатил глаза на обвинения Блейза.

—Да ладно тебе, друг, — настаивал Блейз за завтраком. — Это ты отправил цветы?

—Да, — ответил Тео, наливая себе чёрного чая.

—Я так и знал, — победно произнёс Блейз. — Но этот ход тебе дорого обойдётся.

—Почему ты так думаешь? — спросил Тео, смотря в сторону стола Гриффиндора. Корделия сидела между Лонгботтомом и Криви. Кажется, младший Криви испытывал трудности с эссе по трансфигурации, и Корделия предложила ему помощь.

—Многие воспримут это как предложение ухаживания. Теперь, когда ты сделал первый шаг, многие матери начнут приглашать её на чаепития, а Лорды будут выставлять своих сыновей перед Поттер, чтобы завоевать её расположение.

Тео захотел хлопнуть себя по лбу. Он был так взволнован своим подарком для Корделии, что упустил этот важный момент.

—Так это ты тот загадочный Аполлон, — раздался серьёзный голос напротив них. Тео чуть не подпрыгнул, когда увидел, что на него смотрит Фрейзер.

—Фрейзер, ради Мерлина, ты нас чуть не до смерти напугала, — пожаловался Блейз.

—Извините, — равнодушно ответила Фрейзер, не отводя глаз от Тео. — Так что, говори, мини-лорд.

—Да, это был я, — с гордостью ответил Тео.

—Послушай меня внимательно, — начала Фрейзер серьёзным тоном. — Делия — моя лучшая подруга, первый свет в моей жизни после тех ужасных лет в Вулсе. Так что если ты причинишь ей боль, тебе придётся иметь дело со мной лично.

Фрейзер поднялась из-за стола и направился к столу гриффиндорцев.

—Это было напряжённо, — заметила староста Фоули, находившаяся неподалёку. — Но с другой стороны, у тебя есть ее частичное одобрение. Знаешь, мнение её подруги важно.

* * *

—Значит, она умерла? — спросила Панси.

Пятеро из них собрались в кабинете леди Алтеи, три дневника лежали на черном деревянном столе.

—Я могу только предположить, что Люсьен пытался спасти своего сына и свой народ, — сказала Корделия, — и что он вернулся домой только для того, чтобы узнать, что его жена мертва.

—Это многое объясняет, — сказала Панси, — в том числе и явную ненависть Салазара Слизерина к магглорожденным и магглам. Без обид, Миона, — она посмотрела на Гермиону с извиняющимися глазами.

—Я знаю, что ты не про меня, — ответила Гермиона без какого-либо намека на обиду.

—Но что могло заставить волшебников и ведьм предать своих? — задумалась Дафна.

—Страх, — ответила Эовин. — Люди ведут себя иррационально из-за страха. Они могут даже предать тех, кого любят больше всего, из страха.

—Неужели Питер тоже так боялся во время войны, что предал моих родителей? — задумалась Корделия.

Корделия покачала головой. Может быть, он и боялся, но этот страх стоил жизни её родителям. Так что ей было мало дела до страха Питера Петтигрю.

* * *

Прошли недели, и конец учебного года был всё ближе, экзамены нависали над всеми, как черные тучи, предвещающие бурю.

—Мы должны серьёзно подойти к выбору дополнительных предметов, — сказала Гермиона, когда они с Невиллом обсуждали свои факультативы в библиотеке.

—Я хочу изучать магических существ, — сказала Эовин. — Одно из моих множества мечтаний — стать исследовательницей и изучать животных.

—Значит, — Корделия посмотрела на своих друзей и Невилла, — мы берём уход?

Все кивнули.

—А что насчёт предсказаний? — спросила Панси, заглядывая в пергамент.

—Нет, — покачала головой Гермиона. — И магловедение тоже не стоит, не хочу перегружаться предметами.

—Тогда у нас, — сказала Корделия, записывая в тетрадь, — древние руны, арифмантика и магические существа.

Корделия немного наклонилась, просматривая предметы. Три дополнительных предмета — это нормально для неё, в следующем году не будет такой нагрузки.

—Мне кажется, нормально, — согласился Невилл. — Было бы здорово, если бы можно было исключить Историю магии.

—Нет-нет-нет, — возразила Эовин, — я люблю этот предмет, потому что могу наверстать упущенные часы сна, когда остаюсь без сна по ночам.

Панси засмеялась, а Гермиона только покачала головой с серьёзным выражением лица.

* * *

Святой Мунго дал Сириусу разрешение на два часа самостоятельности, но этого было достаточно, чтобы почувствовать вкус свободы.

Они аппарировали в графство Девоншир, конкретнее — в поместье Поттеров.

Первое, что Сириус увидел, — это большое дерево, на котором стоял домик на дереве, построенный Джеймсом. Он выглядел заброшенным: веревочная лестница износилась, а фасад был обвит лозами, как сеть.

Поместье Поттеров возвышалось над ними, как тёплое привидение его молодости.

—Мы вернулись домой, Лунатик, — сказал Сириус.

—Так и есть, — с печальной улыбкой согласился Ремус.

—Вам нужно уединение? — спросила Саманта, которую они привезли, чтобы она начала делать замеры для комнаты Бэмби.

—Нет, — сказал Сириус, начиная двигаться к входу. — Мы в порядке.

Они трое пошли дальше, а девушка в панковском стиле, хотя сегодня больше похожая на Твигги из 60-х, вдруг упала вперёд, поскользнувшись на траве из-за росы.

Раздражённая, она сняла свои белые ботинки и продолжила путь, держа их в руках. Сириус открыл двери, и его окутало ощущение тепла.

Множество воспоминаний нахлынули на него, пока они шли по коридорам. Он знал, что два домовых эльфа были переведены в шале Поттеров в Порто-Веккьо.

В главном зале он вспомнил, как мистер и миссис Поттер танцевали под музыку с пластинок, которые проигрывались по вечерам. На одной из полок лежали стопкой пластинки мистера Поттера, Джеймса и те, которые Лили привезла с собой, когда вышла замуж.

На кухне он увидел небольшую полку, которую Джеймс установил для коллекции чашек с изображением кошек, которые Лили собирала во время учёбы в Хогвартсе.

Они поднялись на этаж, где располагались спальни. Мистер и миссис Поттер дали комнаты Сириусу, Ремусу и Питеру, чтобы они могли отдыхать во время каникул.

Сириус открыл дверь в комнату Делии.

Джеймс сам оформил её без помощи магии. Стены были выкрашены в белый и небесно-голубой цвета. На одной из стен был нарисован большой олень с рогами, у его ног — олениха, свернувшаяся рядом с оленёнком в лесу.

На полке стояла большая коллекция плюшевых оленей, которые они с Джеймсом купили за время беременности Лили.

Сириус вспомнил, как Джеймс засыпал с Бэмби на груди, всегда с мирной улыбкой, когда Делия засыпала рядом.

Саманта, всё ещё без ярких ботинок, начала измерять окна, стены, записывая всё в свою тетрадь.

—Я могу подправить этот рисунок, — сказала она, внимательно изучая пейзаж. — Некоторые места начали трескаться, но это легко исправить.

—Спасибо, Саманта, — сказал Лунатик, беря в руки одного из плюшевых оленей.

—У нас есть время, чтобы пообедать, прежде чем ты вернёшься в Сан-Мунго? — спросила Саманта. — Я знаю одно место возле Кардинал Плейс, где продают шаурму.

Сириус достал карманные часы, подарок мистера Поттера на его 17-й день рождения. У них оставался час.

Сириус на секунду задержал взгляд на фотографии Регулуса, которую он поместил внутрь часов в тот же день, когда их получил.

—Да, у нас есть время, — ответил он, убирая часы обратно.

Корделия посмотрела на дневник Прометея. Финал его записей.

«Прошло три года с отъезда Реи, когда судьба снова свела меня с Люсиэном.

Его взгляд был полон боли, словно он нес тяжесть всего мира на своих плечах. От гордости, которую Годрик Гриффиндор испытывал к своему наследнику, не осталось и следа.

Я попросил его сказать, где находится Дариус, но он отказался, оставив мне лишь угрозу.

Если мои потомки будут угрожать потомкам Реи, они навсегда окажутся проклятыми.

— Моя душа ушла, — сказал он с болью. — Как человек может продолжать жить, если его душа больше не с ним?»

Корделия оставила дневники в тайной комнате. Только её ближайший круг знал об этом месте, она не могла рисковать, чтобы кто-то ещё узнал об этих дневниках.

* * *

Неделя экзаменов оказалась сложной, так как на неё пришелся всплеск гриппа.

Самой параноидальной была Гермиона, она постоянно убегала от всех, кто кашлял или чихал.

Дошло до того, что, когда были занятия, она оставалась в спальне и постоянно заходила в ванную, чтобы помыть руки.

—Я не могу заболеть, когда экзамены на носу, — сказала Гермиона совершенно серьёзно.

—Ты не преувеличиваешь? — спросила Корделия.

—Нет, у меня с телом договор, — ответила Гермиона. — Я не болею во время занятий, но могу чем угодно заболеть на каникулах.

—И это срабатывает? — спросила Дафна.

—Пока да, — ответила Гермиона.

Первой заболела Панси, затем Эовин, и в конце Джинни.

Перси Уизли не отходил от сестры, когда мадам Помфри приготовила достаточно перечной настойки для всех, кто лежал в больничном крыле.

Джинни отказывалась принимать зелье, пока Перси не настоял, и она не выпила немного.

Проблема была в побочном эффекте: у пациентов несколько часов из ушей шёл пар.

Корделия с неохотой заставила Эовин попробовать зелье, так как её подруга заявила, что лучше будет мучиться от гриппа и ждать, пока он пройдёт сам, чем походить на живой чайник.

—Не упрямься, выпей зелье, — сказала Корделия.

—Я привыкла мучиться от гриппа и температуры, — ответила Эовин.

—Выпей зелье, или я напишу леди Беллатрисе о твоём поведении, — пригрозила Корделия. Эовин посмотрела на неё возмущённо, но выпила зелье залпом.

Как и Джинни с Панси, они втроём остались в больничном крыле с ушами, из которых валил пар.

* * *

После периода гриппа экзамены прошли нормально. Корделия осталась довольна своим успехом во всех экзаменах, кроме ЗОТИ, ведь вопросы Локонса были совершенно бессмысленными.

Честно, о чём они думали, когда решили, что этот человек с ужасно яркими мантиями будет хорошим преподавателем?

— Я только надеюсь, что ЗОТИ не испортит мой общий балл, — посетовала Гермиона.

— Только Мерлин знает, что этот идиот сделает с нашими оценками, — пожаловался Перси Уизли.

Староста Уизли и староста Клируотер были с ними в библиотеке в тот вечер, а Джинни и Колин получали помощь с зельями от мисс Клируотер.

— Эй, Перс! — раздались два голоса одновременно. Корделия вздрогнула, когда близнецы Уизли внезапно появились посреди их небольшой учебной сессии.

— Чего вам надо? — спросил Перси, с трудом сдерживая терпение.

— Разве мы не можем провести время, — с притворной болью в голосе сказал один из близнецов.

— Со своим любимым братом? — закончил другой.

Корделия не могла понять, кто из них Фред, а кто Джордж. Оба были словно зеркальные отражения: одна и та же манера говорить, одинаковое поведение.

Очень раздражающее поведение, если спросить её. На прошлой неделе один из них сотворил заклинание, призвавшее птичек, которые кружили над головой Гермионы и клевали её волосы, и только встречное заклинание от Перси вернуло ей покой.

Корделия не могла поверить, что Перси — юноша с хорошими манерами и отличными оценками — и Джинни — такая милая и любознательная девочка — могут быть родственниками двух буйных близнецов и грубого и надоедливого брата.

— Лучше уходите, я не в настроении с вами возиться, — попросил староста Уизли.

— Ты нас ранишь, Перс, — засмеялись они оба, уходя. Когда их уже не было, Перси снял очки и потер переносицу.

Мисс Клируотер ободряюще потерла ему плечи.

— Ты же знаешь, какие твои братья, Перси, — мягко сказала она, продолжая его утешать. — Скоро ты окончишь школу и сможешь их избежать.

— С каждым днём всё больше понимаю, почему Билл и Чарли выбрали карьеру за границей, — пробормотал он.

* * *

На прощальном банкете Корделия сидела рядом с Гермионой, которая сияла от счастья.

Результаты экзаменов пришли, и Гермиона возглавила список с лучшим средним баллом в году, а следом за ней шёл наследник Малфой с отставанием всего на несколько десятых. Корделия заняла четвёртое место, уступив Тео, но её средний балл её устраивал, так что она была довольна.

Слизерин снова выиграл Кубок школ, и на банкете объявили новость, что Локхарт не будет преподавать в следующем учебном году из-за предложения работы во Франции.

Новость о новом, более квалифицированном преподавателе обрадовала многих, но больше всех — Гермиону.

Возвращение домой прошло спокойно. Панси и Дафна обсуждали свои летние планы. Гермиона упомянула, что отправится во Францию с родителями и няней.

Невилл сказал, что будет работать в своей теплице над растениями, которые недавно достал его дядя Элджи.

Корделия пока не знала, чем займётся летом, но, возможно, ей удастся навестить своего крёстного, так как через несколько дней его должны были полностью выписать из Сан Мунго.

Она не могла перестать думать о нём. Несмотря на их интересную переписку, Корделия не была уверена, смогут ли они установить такую же связь при встрече вживую.

* * *

Последнюю ночь в Хогвартсе Корделия снова вспомнила один из дневников.

Группа волшебников, среди которых были Годрик Гриффиндор, Прометей, Салазар и Хельга Хаффлпафф, собрались вокруг трёх тел, накрытых тканью.

Корделия увидела лорда Гриффиндора и Прометея, стоявших на коленях перед девушкой, которой было около двадцати лет. У неё был страшный порез, идущий от скулы до подбородка.

— Это была ловушка, — сказал Прометей, глядя ей в глаза. Её волосы были растрёпаны и запутаны в листья и ветки.

— Почему они пошли туда? — спросил лорд Гриффиндор. Девушка посмотрела на Прометея.

— Дети, запертые в подземельях, — ответил Прометей, словно читая её мысли. Он взял её за руку, полную царапин и порезов. — Мне очень жаль твоих братьев. Ты присоединилась к ним, чтобы отомстить за своих братьев?

Девушка кивнула, её губы дрожали, из глаз текли слёзы.

Корделия посмотрела на леди Хаффлпафф и лорда Слизерина. Хельга, стоя на коленях, торопливо прикрывала лицо одного из тел, её взгляд был полон ужаса.

— Не позволяй Годрику это увидеть, — взмолилась Хельга. — Не позволяй ему это увидеть.

— Что не видеть? — Годрик Гриффиндор оставил девушку и Прометея в стороне. Хельга встала и положила руки ему на грудь.

— Пожалуйста, нет, — взмолилась она. Корделия увидела, как Салазар открыл лицо тела.

Корделия узнала Люсиэна, его лицо было исцарапано, изо рта текла кровь.

Она видела, как лорд Гриффиндор подходил к телу с потерянным взглядом, а лорд Слизерин встал, глядя на мёртвое тело.

— Это мой сын, — сказал он, опустившись на одно колено. Осторожно он провёл рукой по лицу мёртвого мага. — Это мой сын. Я учил его ездить верхом и дал ему меч.

— Годрик… — всхлипнула леди Хаффлпафф, подходя ближе.

— Я его воспитал, — сказал он, всё ещё растерянный. — Он был моим сыном, и теперь он мёртв.

— Эти тела будут похоронены здесь, — сказал лорд Слизерин. — Мы заберём девушку, чтобы попытаться получить информацию о охотниках.

— Мы заберём тело моего сына, — сказал лорд Гриффиндор, вставая и глядя ему прямо в глаза. — Его прах будет покоиться вместе с прахом Реа и Глорим.

— Нет, — возразил лорд Слизерин.

— Да, — повторил Годрик с разбитым голосом. — Хоть ты и отрицаешь это, они были супругами, у них было двое детей. Люсиэн заслуживает покоиться рядом с прахом своей жены.

Они смотрели друг на друга.

— У нас есть внук, который бродит по миру, — закончил Годрик. — И это то, что ты не можешь отрицать.

Корделия проснулась от сна с противоречивыми чувствами. Осторожно она снова легла, глядя на балдахин своей кровати.

* * *

Сириус отметил ещё один день в своём календаре — скоро он сможет обнять свою дорогую Бэмби.

Его выздоровление также принесло новости о Делии, часть от Нарциссы и другие от девушки по имени Смит.

Когда он услышал от Нарциссы, что Делия оказалась в Слизерине и следует Древним Традициям, как и все чистокровные, это было словно удар в живот.

Только угроза Ремуса «перестать с ним общаться из-за его незрелого поведения» помогла Сириусу встать на ноги и осознать ситуацию.

Кроме того, Сириус должен был принять на себя обязанности опекуна Бэмби, занять титул Лорда Блэка и место в Визенгамоте, чтобы защитить свою крестницу от любого, кто попытается воспользоваться её уязвимостью.

Он был должен это Джеймсу и Лили. Сириус сделает всё, чтобы защитить Бэмби.

Примечания:

Заметка автора: И вот мы закончили второй год.

Как только мне стало немного лучше, я принесла вам эту главу. Теперь возвращаюсь в свою постель продолжать мучиться от гриппа.

Люблю вас.

Лето для Корделии пока проходило в полной спокойствии.

Её главной целью было как можно скорее закончить летние задания, чтобы осталось больше свободных дней.

Тем более что её пригласили на чай многие дамы из знатных семей.

Первое приглашение пришло от госпожи Патил-Крауч, которая предложила ей посетить её, её племянников и племянницу, которая проводила лето у них.

— Хочешь мой совет, Делия? — сказала Саманта, когда Корделия упомянула о письме. — Не ходи на встречи с теми, кто старше тебя на пять лет.

— Почему? — удивлённо спросила Корделия. Они были в торговом центре: Петунья спросила, не нужно ли ей что-нибудь, и Саманта предложила помочь.

— Потому что в таких отношениях, когда девушка слишком молода, часто возникает дисбаланс власти, — объяснила Саманта, рассматривая белую блузку с V-образным вырезом. — Большинство мужчин ищет молодых девушек, потому что ими легче манипулировать. Поверь мне, у меня в университете есть ребята, которых я готова пнуть за то, что они кружат вокруг старшеклассниц, как стервятники.

— Значит, мне стоит держаться подальше от тех, кто старше на пять лет?

— Умница, — похвалила Саманта, похлопав её по плечу.

Корделия нашла несколько красивых повседневных платьев, а также мягкие блузки и длинные юбки разных фасонов.

После этого они отправились перекусить в фуд-корт. Корделия заказала себе что-то лёгкое — сэндвич с плавленым сыром и лимонад, а Саманта взяла большую бургерную порцию с картофелем фри.

— Если хочешь, бери картошку, не стесняйся, — улыбнулась Саманта. — Как насчёт того, чтобы после обеда сделать маникюр? Девушка должна баловать себя время от времени.

Корделия счастливо кивнула. Ей нравилось проводить время с Самантой — это было похоже на общение со старшей сестрой.

* * *

Петунья открыла дверь и увидела двоих магов, которых не видела уже много лет.

— Добрый день, Петунья, — поздоровался волшебник с каштановыми волосами и старыми шрамами на лице.

— Блэк, Люпин, — ответила она, отступив в сторону, чтобы пропустить их. — Добро пожаловать.

Последний раз она видела эту пару на свадьбе Лили, и, конечно, помнила, как Люпин любезно поделился с ней последним кусочком свадебного торта.

Все трое устроились в гостиной. Петунья не стала готовить чай — разговор, который им предстояло провести, требовал чего-то покрепче, и потому на столе оказалась бутылка бурбона Вернона.

— Где моя крестница? — сразу спросил Блэк.

— Она ушла с девушкой Смит за покупками, — ответила Петунья. — Но я хотела сначала обсудить кое-что с вами.

Она также дала Дадли деньги, чтобы он сходил в кино и погулял. Наступила пауза, все трое молчали несколько минут.

— Вы не можете забрать её, она моя, — внезапно нарушила тишину Петунья. — Это последнее, что осталось у меня от Лили. У вас нет права её забрать.

— Петунья… — начал Люпин.

— Нет! — закричала она. — Она была моей с того момента, как я нашла её на пороге своего дома. Она была моей двенадцать лет, и никто из вас не имеет права её отобрать!

— Она моя крестница! — закричал Блэк в ответ.

— А где ты был все эти двенадцать лет?! — возразила Петунья.

— Меня заперли в аду! — ответил Блэк с яростью, поднимая свою палочку и делая взмах. — Тот, кто привёл Джеймса и Лили к смерти, обрёк меня на этот ад, и теперь он сам там.

— Что ты сделал? — спросила Петунья.

— Я заглушил звуки в доме, чтобы соседи не слышали наши крики, — объяснил Блэк, стараясь успокоиться. — Петунья, она моя крестница.

— Она моя племянница, — поправила его Петунья.

— Успокойтесь оба, — попросил Люпин, играя роль миротворца. — Мы должны думать в первую очередь о благополучии Корделии.

— Петунья, — сказал Блэк, — Корделия не должна была оказаться в твоих руках. Теперь, когда я свободен, опекунство полностью моё.

Петунья сдержала слёзы. Эти двое не могли просто так прийти в её дом и забрать её маленькую Делию.

— Но это не значит, что я навсегда разлучу её с тобой, — продолжил Блэк. — Я знаю, что ты важна в жизни Бэмби. Это было бы жестоко — разлучить вас.

— Мы установили телефонную линию в поместье Поттеров, чтобы Корделия могла тебе звонить, — добавил Люпин. — И она сможет навещать тебя, когда захочет. Петунья, ты должна понять, что теперь Корделия находится в положении, когда ей нужно быть ближе к магическому миру.

Петунья глубоко вздохнула и сделала глоток бурбона. Она знала, что этот день рано или поздно настанет — день, когда Корделия покинет её. Но она надеялась, что это случится позже, когда девочка окончит школу, а не сейчас, когда она всё ещё была ребёнком.

— Петунья, — начал Блэк, — я поклялся Джеймсу и Лили в тот день, когда они попросили меня стать крёстным отцом Делии. Я поклялся, что сделаю всё возможное, чтобы защитить её. Я принял на себя роль, от которой так долго бежал, чтобы быть тем, кто сможет защитить Корделию.

Они снова замолчали, и бутылка бурбона опустела наполовину.

— Одно письмо, — сказала Петунья. — Они оставили мне только письмо, сообщив, что Лили мертва. Никто не имел смелости сказать мне в лицо, что мою сестру убили.

Петунья закрыла лицо руками и разрыдалась, выпуская слёзы, которые не смогла пролить тогда. Она почувствовала, как кто-то похлопал её по спине. Это был Блэк, и его взгляд тоже выражал боль.

— Это было ночью, — начал рассказывать Блэк, — я был у себя в квартире, когда почувствовал, что что-то пошло не так. Я взял свой мотоцикл и полетел туда, где они скрывались. Когда я вошёл в дом, на лестнице лежало тело Джеймса. Моё сердце разбилось, когда я увидел, что парень, которого я считал братом, мёртв. Я пошёл дальше, к комнате Делии. Лили лежала у подножия кроватки, словно брошенная кукла, а Делия плакала с раной на лбу.

Петунья вытерла слёзы. Блэк разделял её боль.

—Мой разум заставил меня взять Корделию на руки, я не мог сломаться, — продолжил Блэк.— Я собирался унести её далеко, но кто-то пришел за ней по приказу Дамблдора. Мой разум, мой разум разбит на тысячи осколков. Я хотел сам поймать крысу, но передал её в руки Хагрида и отдал ему мотоцикл. Через несколько часов меня бросили в Азкабан как убийцу.

—Она будет в безопасности? Моя Корделия будет в безопасности с вами? — спросила Петунья.

—Мы отдадим свои жизни, если это будет необходимо, — ответил Люпин. Петунья только смирилась и согласилась. Несколько минут спустя она передала им бумаги Корделии, её медицинские записи на случай, если когда-нибудь они понадобятся.

Полчаса спустя Корделия была дома с несколькими сумками. Она выглядела озадаченной присутствием волшебников.

—Корделия, — сказала Петунья, уже без следов слёз, — Это друзья твоих родителей. Твой крестный Сириус и Римус.

Корделия положила сумки на ближайший шкаф.

—Крестный, мистер Люпин. Приятно наконец познакомиться с вами, — сказала Корделия, слегка поклонив голову.

Блэк быстро встал и побежал обнять её. Лицо Корделии отразило удивление от крепкого объятия, но вскоре она ответила тем же. Блэк отстранился, его глаза сияли, когда он держал руки на плечах Корделии.

Люпину пришлось отодвинуть его, чтобы тоже обнять Корделию.

Корделия спросила, что они здесь делают, и разговор о том, что ей нужно уехать из Тисовой улицы, был поднят. Лицо Корделии быстро изменилось, и она посмотрела озадаченно.

—Мне придётся уехать? — спросила Корделия, слегка печально.

—Ты уже взрослая девушка, Корделия, теперь у тебя есть волшебные наставники, которые будут о тебе заботиться, — сказала Петунья.

—Ты больше не любишь меня? — всхлипнула Корделия.

—Это не так, — быстро сказала Петунья.— Я всегда буду любить тебя, моя милая Корделия. Но ты должна больше времени проводить в своем мире, ради твоего же блага. Я знаю, что это тяжело, но это лучше для тебя. Но мы не расстанемся навсегда, ты сможешь звонить и приезжать ко мне, когда захочешь.

Корделия кивнула и вытерла слезы.

—Почему бы нам не начать паковать твои вещи? — спросил Люпин, протягивая руку Корделии. Она кивнула, и они поднялись в её комнату.

Петунья осталась один на один с Блэком, потягивая свой напиток.

—Если кто-нибудь попробует её обидеть, не сомневайся, убей их без малейшего сострадания, — сказала Петунья, пристально глядя на Блэка.

Блэк зловеще улыбнулся, и в его глазах появился мрачный блеск. Любой бы испугался этого взгляда, но Петунья доверяла ему, зная, что этот волшебник защитит Корделию.

—У меня не будет ни капли жалости ни к чему, ни к кому, — ответил Блэк.

Спустя некоторое время Люпин спустился с сундуком Корделии и клеткой с совой, а Корделия шла за ним.

—Ну что ж, — сказал Блэк, допивая остатки бурбона, — пора идти.

Корделия быстро обняла Петунью крепко-крепко. Петунья на мгновение прижала к себе племянницу.

—Спасибо, тётя, за то, что заботилась обо мне все эти годы, — сказала Корделия.— Обещаю, что скоро тебя навещу и буду всегда звонить.

—Я знаю, я знаю, — Петунья отстранилась от Корделии и поцеловала её в лоб.— Удачи тебе, моя девочка.

Корделия улыбнулась.

Когда двое волшебников и её племянница сели в такси и уехали, Петунья упала на диван, рыдая.

Увезли последнюю частичку её маленькой Лили.

Корделия стряхнула легкий слой пепла со своих щек, выходя из каминной сети.

— Добро пожаловать домой, Корделия, — сказал её крестный с широкой улыбкой.

Корделия огляделась. Кажется, они прибыли в главный зал. Он был просторным, с большими окнами, в которые всё ещё проникал оранжевый свет заходящего солнца.

— Как насчёт того, чтобы сначала посмотреть твою комнату, а потом осмотреть дом? — предложил мистер Люпин.

— Хорошо, — коротко ответила Корделия. Она всё ещё пыталась осмыслить, что рассталась с тётей Петуньей.

Она не успела попрощаться с Дадли, миссис Дон или Сэмом.

— О, она пришла, маленькая леди пришла! — послышались два пронзительных голоса, и перед ней появились два эльфа.

— Привет, — сказала Корделия, улыбнувшись эльфам. — Приятно быть под вашей опекой.

— Брисса очень скучала по маленькой леди, — сказала эльфийка с фиолетовыми глазами, вынимая платочек из своего униформы и сморкаясь. — Брисса помнит, как господин Джеймс держал маленькую леди на руках весь день.

— Даг тоже долго ждал возвращения маленькой леди, — сказал эмоционально другой эльф.

— Брисса, Даг, — сказал мистер Люпин двум эльфам, которые тут же посмотрели на него. — Мы отведём Корделию в её комнату, чтобы она устроилась.

— Даг отнесёт сундук маленькой леди! — быстро заявил эльф.

— Не нужно, ребята, — сказал её крестный, положив руку на плечо Корделии. — Мы сами.

— Тогда мы начнём готовить ужин, — перестав всхлипывать, сказала Брисса. — Маленькая леди, должно быть, очень голодна.

— Это звучит как отличный план, — улыбнулся мистер Люпин. Оставив двух эльфов, они направились к спальням.

Корделия оглядывалась, пытаясь привыкнуть к новому окружению. Это займёт время, ведь её домом всегда был Привит Драйв вместе с тётей Петуньей и Дадли.

— Это твоя комната, Бэмби, — сказал её крестный, вырывая её из раздумий.

Её комната была прекрасна, словно иллюстрация из сказки.

Стены были бежевого цвета. В центре комнаты стояла огромная кровать с белым балдахином и золотой отделкой, которая с первого взгляда казалась самой мягкой и уютной вещью на свете.

На одной из стен был нарисован мурал. На белой стене выделялись золотые силуэты деревьев и трёх фигур. Олень с поднятой головой и раскинувшимися рогами, у его ног лежала лань, а рядом с ней уютно устроился маленький оленёнок.

Комната имела большие окна, через которые проникал естественный свет. Рядом с окнами стоял белый деревянный письменный стол, а рядом с ним — почти как продолжение — туалетный столик с зеркалом. На левой стене находились пустые полки для книг, а на противоположной стене…

Хотя на одной из полок стояла скромная коллекция мягких игрушек в виде оленей.

Было две двери, и Корделия предположила, что одна из них ведёт в ванную, а другая — в гардероб.

— Ну как, нравится? — спросил её крестный. Корделии он показался похожим на щенка, нетерпеливо ждущего мяч.

— Это мило, — ответила Корделия, садясь на кровать.

— Ты в порядке, Делия? — с беспокойством спросил мистер Люпин.

— Да, — кивнула Корделия. — Просто немного… ошеломлена.

— Не переживай, — улыбнулся её крестный, садясь рядом. — Постепенно ты привыкнешь. Знаю, что нам троим будет весело вместе. Мы всего в часе от пляжа, так что проведём много времени у моря. Можем пойти завтра, если хочешь!

— Меня пригласила на чай миссис Патил, — ответила Корделия. — И я согласилась, было бы невежливо отменить встречу за день до неё.

Улыбка её крестного быстро исчезла после этого ответа.

— Понимаю, — грустно сказал он.

— Но мы можем пойти в другой день, — быстро добавила Корделия, не желая расстраивать крестного. — Лето ведь ещё впереди.

— Видишь, Сириус, Делия обо всём думает, — улыбнулся мистер Люпин. — Мы оставим тебя, чтобы ты могла устроиться и отдохнуть.

Мистер Люпин был вынужден силой вывести своего друга, который был полон энтузиазма и хотел познакомить Корделию с каждой мягкой игрушкой-оленёнком на полках.

* * *

Сириус был подавлен.

Бэмби вела себя очень тихо за ужином и провела много времени в кабинете, который раньше принадлежал Эфемии, разговаривая по телефону.

До десяти вечера она попрощалась с ними, сказав, что устала и хочет отдохнуть.

Сириус быстро связался по каминной сети с кузинами, надеясь на женскую точку зрения.

— Кусок животного, — сказала ему Беллатрикс, когда он закончил рассказывать о своих проблемах.

— И что я теперь сделал? — возмущённо спросил Сириус.

— Сириус, не стоило действовать так быстро, — серьёзно ответила ему Нарцисса. — Когда мы говорили, что тебе нужно общаться с Корделией, мы имели в виду частые встречи или прогулки, а не то, чтобы сразу же привозить её жить к себе.

— Почему?

— Это девочка, которая почти всю свою жизнь прожила с тётей, — начала терпеливо объяснять Андромеда. — Тебе следовало бы сначала навещать её, проводить с ней время, чтобы она привыкла к твоему присутствию. Ты же понимаешь, как тяжело для ребёнка её возраста резко сменить обстановку.

— Но дочь Беллы нормально справилась с переездом?

— Потому что Эовин ненавидела то место, где жила, — ответила Беллатрикс. — А Корделия — нет. В этом вся разница.

— О, здорово, — сказал Сириус, опустив голову. — Значит, я всё испортил.

— А что если пригласить одну из её подруг провести с ней лето? — предложил Римус. — Чтобы рядом был кто-то знакомый для неё.

— Можно пригласить мисс Грейнджер, — сразу сказала Андромеда.

— Мисс Грейнджер сейчас во Франции, — возразила Нарцисса. — Она написала мне письмо с вопросами о магических местах во Франции.

— Эовин может приехать, — предложила Беллатрикс. — Она будет в восторге провести время с Корделией.

— Спроси Корделию, кого из подруг она хочет видеть здесь рядом с собой, — посоветовала Андромеда. — Мисс Клируотер может прийти на день.

— Мой Драко тоже может приехать, чтобы составить компанию маленькой Корделии, — улыбнулась Нарцисса. Сириус прищурился, чувствуя скрытые намерения Нарциссы.

— Меняя тему, — сказал Сириус, — мне нужна ваша помощь с подарком на день рождения для Бэмби.

— О чём ты думаешь, пёс? — спросила Беллатрикс.

— Ну, Нарцисса сказала мне, что моя дорогая Бэмби играет на пианино, — ответил Сириус. — И жаль, что у неё здесь нет инструмента, на котором можно было бы практиковаться.

— Ты серьёзно собираешься купить ей пианино? — удивлённо спросил Римус.

— Да, — легко ответил Сириус.

Корделия бросила подушку в Эовин, которая не переставала её дразнить.

На следующий день после переезда Эовин появилась с рюкзаком и своим плеером с кассетами. Подруга собиралась провести с ней всё лето, чтобы составить ей компанию, и это очень обрадовало Корделию.

Эовин не переставала смеяться над тем, как Кирэм Патил был таким нервным, что не мог вымолвить и фразы рядом с Корделией. Они познакомились с ним в день, когда пошли на чай в дом Краучей к миссис Патил и близнецам.

Кирэм был очень высоким, но слегка сутулился. Тем не менее, он был умным, хоть и нервным.

— Ты сразила его своей красотой, — сказала Эовин с насмешливой улыбкой. — Вот бедный парень и не мог сказать ни одной полной фразы.

— Какая ты злая.

— Спасибо, это мой природный дар.

Обе рассмеялись и вышли из комнаты, направляясь в кухню на завтрак. Мистер Люпин поприветствовал их с книгой в одной руке и чашкой горячего шоколада в другой.

— Доброе утро, мистер Лунни, — поприветствовала Эовин.

— Доброе утро, мистер Люпин, — сказала Корделия, садясь на своё место.

— Доброе утро, девочки, — улыбнулся им Люпин.

Корделия заметила, что её крёстного не было, что было странно, ведь с тех пор как она здесь, он следовал за ней, как щенок, ожидающий лакомства.

— А где мой крёстный? — спросила Корделия.

— Муди приехал, снова тренирует Сириуса, — ответил Люпин, закрыв свою книгу. — Когда Сириус был молод, он был аврором, и Муди хочет, чтобы он вернул свою форму.

— Как Тонкс? — с энтузиазмом спросила Эовин.

— На самом деле, Аластор был наставником Сириуса, а теперь наставляет мисс Тонкс, — ответил мистер Люпин. — Кстати, она тоже здесь тренируется вместе с Сириусом, и также мисс Смит.

— Сэм? Она здесь? — спросила Корделия, допив стакан молока.

— Во дворе, — ответил мистер Люпин.

После завтрака Корделия и Эовин направились во двор. Аврор Муди стоял, заложив руки за спину, наблюдая за тремя бегущими фигурами.

Её крёстный выглядел измотанным, в то время как мисс Тонкс и Сэм выглядели вполне комфортно, обе были в спортивной одежде, с волосами, собранными в крепкие пучки.

— Что случилось, дядя? — с лёгкой усмешкой спросила мисс Тонкс. — Устал? Хочешь, я принесу тебе плед для коленей?

— Тонкс, перестань болтать и продолжай бежать! — приказал Муди. — Давай быстрее, Блэк, даже черепаха может тебя обогнать!

Корделия аккуратно села на траву рядом с Эовин и стала наблюдать за их бегом. Кажется, Сэм лучше всех контролировала своё дыхание, а мисс Тонкс отличалась выносливостью.

Корделия заметила, что время в Азкабане оставило след на физической форме её крёстного — ему было тяжело дышать, и его темп постепенно замедлялся.

— Что такое? Устал, старик? — с лёгкой насмешкой спросила Сэм, бежав спиной вперёд. В тот момент она споткнулась о свои ноги и упала на траву, зацепив за собой мисс Тонкс.

Её крёстный рассмеялся и воспользовался моментом, чтобы получить преимущество, пока они поднимались. Корделия услышала, как Эовин засмеялась рядом с ней.

* * *

Ремус услышал смех Корделии и Эовин.

Они сидели на полу на подушках вокруг журнального столика в гостиной, играя в шахматы.

Сириус сидел рядом, откинув голову назад. Тем утром Муди полностью вымотал его, но, казалось, Сириуса это не беспокоило. Наоборот, Ремус хорошо знал Сириуса и понимал, что тот надеялся, что Муди не будет к нему снисходительным. Сириус хотел вернуться к тому, каким он был до Азкабана — дуэлянтом и аврором.

—Шах и мат, — улыбнулась Корделия, сбивая королеву Эовин.

Девочка с каштановыми волосами раздраженно застонала и положила голову на столик. Корделия засмеялась и мягко похлопала её по голове.

—Маленькая леди, — раздался хлопок, и в комнате появилась Брисса.

—Да? — спросила Корделия, посмотрев на Бриссу.

—Пришло письмо для маленькой леди, — сказала Брисса, протягивая письмо Корделии, и исчезла.

Эовин подняла голову и взглянула на конверт.

—Это от Тео! — воскликнула взволнованная Корделия. Ремус заметил, как Сириус напрягся.

Корделия быстро открыла письмо и прочитала его.

—Он приглашает меня завтра на мороженое в Фортескью, — сказала Корделия, сложив письмо.

Она быстро взглянула на Сириуса, хлопая своими длинными ресницами и смотря своими зелеными глазами.

—Можно мне пойти, крестный? — спросила она мягким голосом, хлопая ресницами. Ремус улыбнулся. «Эти манипулятивные глаза», подумал он с весельем.

Он посмотрел на Сириуса, который слегка напрягся. Корделия едва заметно улыбнулась, прося глазами.

—Конечно, Бэмби, можешь идти, — улыбнулся Сириус. Корделия вскочила, обняла его и быстро унесла Эовин в свою комнату, сказав, что ей нужно ответить Тео.

Когда они ушли, Сириус начал нервно ходить по комнате, словно лев в клетке.

—Они уже начали появляться, — сказал он с явным раздражением.

—Сириус, это всего лишь мальчик, — попытался его успокоить Ремус.

—Это не просто мальчик, — возразил Сириус, явно сердясь. — Это… монстр, ворующий Бэмби.

—Ты преувеличиваешь.

—Нет, не преувеличиваю, — Сириус указал на него пальцем. — Поверь мне, завтра у меня первая сессия в Визенгамоте, и когда она закончится, нас пригласят на множество ужинов и вечеров, чтобы я обратил внимание на их отпрысков в качестве потенциальных женихов для нашей Бэмби.

—Сириус…

—Луни, я знаю, о чем говорю, — серьёзно сказал Сириус, и Ремус замолчал. — Они попытаются воспользоваться тем, что я только что вышел из Азкабана. Многие подумают, что я еще не в своей лучшей форме как лорд и что, раз в молодости я проигнорировал своё право стать наследником Блэков, я буду легкомысленно относиться к этим приглашениям.

—Объясни, — попросил Ремус.

—Хотя это нормально, когда многие делают предложения ведьмам из благородных домов в пятнадцать лет, иногда появляются и более ранние проявления интереса, — объяснил Сириус. — Мои дяди часто наведывались к Лестрейнджам в надежде объединить семьи, что сработало в случае с браком Беллы. То же самое произошло с Люциусом, который постоянно увивался за моим дядей Сигнусом, чтобы заслужить расположение Циси.

—То есть ты говоришь, что они начнут приближаться к нам, чтобы их приняли во внимание до того, как поступят другие предложения для Корделии?

—ИМЕННО! — сказал Сириус. — И, по слухам, от девочки Беллы, какой-то мальчишка отправил Бэмби розы и стихотворение на День Святого Валентина.

Ремус потер подбородок. Значит, чистокровные уже начали борьбу за внимание Корделии.

—Скоро мы будем окружены воришками Бэмби, — пробормотал Сириус. — А эта встреча совпадает с моим заседанием в Визенгамоте, так что я не смогу присматривать за ней.

—И зачем тебе нужен присмотр?

—При ухаживаниях всегда присутствует сопровождающий, чтобы избежать недоразумений, — объяснил Сириус. — Я был «скрипачом» на свиданиях Энди с Тедом, так что у меня есть опыт быть рядом, но не вмешиваться.

—А если я пойду? — предложил Ремус. — Я буду в Флориш и Блоттс , просматривая пару книг.

—Вот почему я тебя люблю, Луни! — воскликнул Сириус, обнимая Ремуса.

Корделия пристально посмотрела на своё отражение в зеркале, проверяя, не ослабли ли заколки, удерживающие её волосы.

— Ты выглядишь восхитительно, — произнесла Эовин, лёжа на кровати. — Ты уже полчаса себя разглядываешь. Для своего свидания ты выглядишь просто идеально.

— Это не свидание, — смущённо возразила Корделия, натягивая кружевные бежевые перчатки. — Он просто пригласил меня на мороженое. Это ещё далеко не ухаживания, так что нет, это не свидание.

Корделия аккуратно взяла жемчужное ожерелье, некогда принадлежавшее Эванс, и надела его, полюбовавшись, как нежные бежевые и коричневые оттенки её наряда подчёркивают огненные рыжие волосы.

Она схватила сумочку, украшенную вышитыми цветами сакуры, и попрощалась с Эовин, которая уже снова задремала. Спустившись вниз, Корделия обнаружила там мистера Ремуса и своего крёстного, ожидающих её.

Подойдя ближе, она заметила, как мистер Люпин заботливо поправлял воротник мантии её крёстного, чёрной с серебряными вставками. Лицо крёстного отражало лёгкую скуку.

— Я готова, — сказала Корделия, слегка приглаживая юбку. В тот же момент её крёстный и мистер Люпин посмотрели на неё с восхищением в глазах.

— Моя прекрасная крестница, — с тёплой улыбкой произнёс крёстный, нежно положив руки ей на щеки. — Какая же ты красивая.

— Спасибо, — сдержанно улыбнулась Корделия.

— Тебе пора, Сириус, — напомнил Ремус, слегка приподняв бровь.

Крёстный недовольно зарычал, но отошёл от Корделии и направился к камину, схватив горсть Летучего пороха.

— Пожелай мне удачи, Лунатик, — усмехнулся он, глядя на Ремуса.

— Удачи, Бродяга, — с улыбкой ответил тот.

Крёстный исчез в ярком зелёном всполохе пламени.

— А где Эовин? — поинтересовался Ремус, вернув взгляд на Корделию.

— Спит, — тихо сказала она. — Она всю ночь не могла уснуть, дочитывая книгу. Видимо, сюжет был настолько увлекательным, что не дал ей покоя до самого утра.

— О, я её прекрасно понимаю, — Ремус мягко улыбнулся. — Иногда книга настолько захватывает, что невозможно оторваться, пока не узнаешь, чем всё закончится.

Корделия кивнула в знак согласия. Она и сама когда-то не могла уснуть, пока не дочитала третью книгу об Анне, желая узнать, когда же Анна и Гилберт наконец поженятся.

— Ты готова? — спросил Ремус.

— Полностью, — с лёгкой улыбкой подтвердила Корделия.

* * *

Тео улыбнулся, заметив Корделию, входящую в кафе-мороженое. Когда она приблизилась к столику, за которым он сидел, Тео галантно встал и аккуратно отодвинул для неё стул.

— Спасибо, Тео, — нежно улыбнулась Корделия.

— Доброе утро, Корделия, — ответил он с легким поклоном.

К их столу подошёл мистер Флориан, готовый принять заказ. Корделия выбрала клубничное мороженое, а Тео остановился на лимонном.

— Прости, что не писала, — начала Корделия с извиняющейся улыбкой. — В моей жизни произошли некоторые перемены.

— Я слышал, ты теперь живёшь с лордом Блэком в поместье Поттеров? — спросил Тео, слегка поигрывая ложечкой в руках.

— Да, переезд был не самым простым, но я уже постепенно привыкаю, — призналась она, пробуя немного мороженого. — Скучаю по тёте, хотя мы часто переписываемся.

— А каково это — жить с лордом Блэком?

— Хорошо. Он всегда кажется таким… взбалмошным, — засмеялась Корделия. — А вот мистер Люпин очень умен. Он помогает мне с домашними заданиями.

— Мистер Люпин?

— Да, он друг моих родителей, — объяснила она, пожимая плечами. — Он присматривал за моим крёстным, пока тот восстанавливался после… ну, определённых событий.

— Ты знала его раньше? — с любопытством спросил Тео.

— Нет, — покачала головой Корделия. — Мы немного общались, но он предпочитал оставаться в стороне и не вмешивался в мою жизнь.

Тео с трудом подавил желание закатить глаза. Если мистер Люпин действительно был таким близким другом семьи Поттеров, он должен был сделать всё возможное, чтобы стать частью жизни Корделии. Но, видимо, ему было проще уйти в тень.

«Может, так и лучше», — подумал Тео. Тётя Петунья прекрасно воспитала Делию.

— А как прошли твои летние каникулы? — спросила Корделия, с интересом взглянув на собеседника.

— Спокойно, — ответил он. — Я уже закончил все домашние задания.

— Уже закончил? — удивлённо спросила она. — Мне ещё предстоит доделать историю магии.

— Я всё закончил в первую неделю, — с лёгкой гордостью сказал Тео. — Как тебе идея после мороженого заглянуть в «Флориш и Блоттс»? Я хочу приобрести несколько книг.

— Конечно, — радостно согласилась Корделия. — Мистер Люпин ждёт меня там.

«Чёрт», — мелькнуло в мыслях Тео. — «Хотя, хорошо, что это не лорд Блэк».

* * *

Сириус глубоко вздохнул, потирая шею, когда сессия Визенгамота наконец подошла к концу. Он всё ещё не мог понять, как мистер Поттер и его отец могли так внимательно следить за всеми обсуждениями на подобных собраниях. Но у него не было выбора — его главной обязанностью была защита Бэмби. Пока она не достигнет совершеннолетия, он должен был представлять интересы дома Поттеров и ограждать его от любых враждебных посягательств.

— Сириус Блэк, — раздался хрипловатый голос за его спиной.

— Лорд Нотт, — отозвался Сириус, протягивая руку пожилому волшебнику для рукопожатия. — Удивлены видеть меня здесь?

Он с трудом подавил желание немедленно отправиться в Косой переулок, где сейчас его дорогая Бэмби находилась вместе с внуком Нотта. К счастью, за ней присматривал Ремус.

— В конце концов, все занимают своё место, — спокойно заметил лорд Нотт. —Вальбурга и Орион часто жаловались на своего первенца, считая его непослушным, импульсивным щенком, но теперь вот он — занял своё законное место, как и полагается по крови.

— Я здесь, чтобы защищать интересы своей крестницы, — ровным тоном ответил Сириус. — Кроме того, я недавно получил приглашение войти в Совет Попечителей Хогвартса и, разумеется, приму его.

— Говоря о Леди Поттер, — с лёгкой усмешкой продолжил Нотт, — слышал, мой внук неплохо подружился с твоей крестницей?

«Этот нахальный вор, пытающийся заполучить Бэмби», — подумал Сириус, борясь с внезапной волной раздражения.

— Как и Невилл Лонгботтом, — с натянутой улыбкой ответил Сириус. — Рад, что Корделия находит себе друзей. К тому же, одна из её подруг сейчас живёт у нас.

— А ты уже говорил с ней о предложениях ухаживания?

— Корделия будет рассматривать такие вопросы после своего пятнадцатилетия, как и полагается по традиции, — спокойно ответил Сириус. В глубине души он был готов сжечь каждое письмо с предложениями, которое осмелится прийти в поместье Поттеров.

Лорд Нотт собирался что-то добавить, но они оба заметили приближающегося к ним Дамблдора. Лорд Нотт попрощался с холодной вежливостью, обменявшись с Дамблдором ледяным взглядом.

— Сириус, мальчик мой, — тепло поприветствовал Дамблдор с неизменной фамильярностью. Внутри Сириус закипал. Ему хотелось зарычать на старика — он был слишком зол.

— Нам не о чем говорить, — коротко бросил Сириус.

— Мальчик мой… — мягко начал Дамблдор.

— Ты мог вытащить меня из Азкабана, — прошипел Сириус сквозь стиснутые зубы. — Я ждал месяцами, когда ты скажешь хоть слово о Хранителе Фиделиуса, но ты молчал.

— Ситуация была слишком сложной, — ответил Дамблдор с печальной ноткой. — Твоя схватка с Питером поставила тебя в такое положение, из которого я не мог тебя вытащить.

— Ты мог хотя бы добиться для меня честного суда!

— Ты же знаешь, что тогдашний министр магии Багнольд и Крауч издали жёсткий приказ во время войны, — напомнил Дамблдор.

Сириус прекрасно это помнил. Когда он работал мракоборцем, был введён указ: любого подозреваемого в связях с Пожирателями смерти отправлять в Азкабан без суда и следствия.

Но он-то не был Пожирателем смерти.

— Не хочу слышать больше твоих жалких оправданий, — прорычал Сириус.

— Мальчик мой, — начал было Дамблдор, но Сириус перебил его, голос стал низким и холодным:

— Ты знал, что Волдеморт столкнулся с Корделией лицом к лицу в конце её первого года в Хогвартсе, и даже тогда ты молчал.

Слова застали Дамблдора врасплох. Сириус застыл, когда это до него дошло — его крестницу пытались убить.

— Я не намерен становиться чьей-то пешкой, если война начнётся снова, — решительно заявил он. — И на меня можешь больше не рассчитывать.

— Сириус, ты должен понимать, что Волдеморт не оставит Корделию в покое, — тихо произнёс Дамблдор.

«Это проклятое пророчество» — мелькнуло у Сириуса в голове. Ему срочно нужно было продумать план побега, если ситуация ухудшится.

— Я сам позабочусь о ней, но не по твоим правилам, — холодно ответил он.

— Не будь так импульсивен, Сириус, — попытался увещевать его Дамблдор.

— Если уж на то пошло, — Сириус повернулся к каминной сети, но оглянулся напоследок, — считай меня своим врагом, Дамблдор. И запомни — с этого момента для тебя я не Сириус, а Лорд Блэк.

С этими словами он шагнул в зелёное пламя, исчезая из зала Визенгамота.

* * *

Глубокая ночь окутала дом тишиной, когда Эовин внезапно услышала приглушённый звук рядом. В панике она быстро щёлкнула лампой на прикроватной тумбочке.

Перед ней, на кровати, сидела Корделия, отчаянно прикрывая рот рукой, но густая жидкость всё равно стекала по её подбородку.

— Делия? — голос Эовин дрожал от тревоги, когда она позвала подругу. Корделия, не отвечая, продолжала задыхаться в ужасных приступах кашля.

Эовин схватила её за руку, стараясь получше рассмотреть, что происходит, и её сердце замерло. В свете лампы она увидела то, от чего кровь застыла в жилах: два крошечных, но явных клыка, видневшихся у Корделии во рту.

Но это был не только внешний вид, который пугал. Запах… Это не была обычная жидкость, которую она изрыгала. Это был яд.

— Доу! — в панике закричала Эовин. Домовой эльф моментально появился в комнате, тут же застыл от ужаса при виде Корделии, корчащейся на кровати. — Немедленно приведи Лорда Блэка!

Эльф исчез так же быстро, как и появился, оставив Эовин один на один с подругой, которая всё ещё задыхалась в её объятиях. Эовин осторожно гладила Корделию по спине, стараясь её хоть как-то успокоить, хотя в голове у неё был лишь один вопрос:

Что, чёрт возьми, происходит?

Примечания:

П.А.: Третий год обещает быть невероятно захватывающим.

Что ты думаешь о поведении Сириуса?

И да, у Корделии уже начинают проявляться характерные признаки змеелюдов.

Корделия внимательно наблюдала, как леди Малфой вошла в её комнату, ловко сбросив мантию прямо в руки её крестного.

— Я пришла, как только получила вызов, — мягко произнесла Нарцисса, садясь рядом и успокаивающе поглаживая Корделию по спине.

— Что со мной происходит? — сквозь всхлипы спросила Корделия, чувствуя, как страх сжимает её грудь.

— Не переживай, — успокаивающе произнесла Нарцисса, начав аккуратно заплетать её волосы. — Я читала о змеелюдах. Это что-то вроде переходного периода, нечто похожее на пубертат. Ваше тело вырабатывает естественные защитные механизмы.

С этими словами она продолжала мягко гладить её по спине, успокаивая. Корделия была удивлена, когда заметила, как в комнату бесшумно вошёл профессор Снейп.

— Северус приготовил для тебя успокаивающее зелье, — объяснила Нарцисса. — Завтра я расскажу тебе всё, что удалось выяснить. Сейчас самое важное — просто расслабиться.

— Просто дышите, мисс Поттер, — сухо, но сдержанно произнёс профессор Снейп, протягивая флакон с зельем.

— Но у меня клыки, — взволнованно произнесла Корделия, её голос дрожал.

Как теперь можно жить? Никто не захочет поцеловать девушку с клыками.

— Поттер, просто успокойтесь и дышите, — повторил профессор Снейп с ноткой холодной отстранённости. Корделия кивнула, взяв зелье, и, не раздумывая, выпила его.

Едва зелье коснулось её губ, тело начало понемногу расслабляться, а острые клыки стали исчезать. Она почувствовала, как её страхи утихли, и, засыпая, ощущала нежные прикосновения леди Нарциссы, которая всё ещё поглаживала её по спине, даря чувство тепла и заботы.

* * *

Эовин внимательно наблюдала за мужчинами в гостиной, напряжённая атмосфера буквально витала в воздухе.

— Цисси, — обратился Лорд Блэк к Леди Малфой, — что происходит с моей крестницей?

— Она змееуст, — спокойно начала Леди Малфой, отпив глоток вина. — Это не редкость среди волшебников её рода. Ей нужно освоить окклюменцию, чтобы научиться контролировать свои клыки и яд.

— Это как-то связано с тем, что она потомок Слизерина? — неожиданно спросила Эовин.

— Что? — нахмурился мистер Люпин, словно не веря своим ушам.

— Поттеры не имеют никакого отношения к Слизерину, — пробормотал профессор Снейп, смотря исподлобья.

— По отцовской линии — она не Слизерин, — с лёгкой усмешкой заметила Леди Малфой.

— Что? — разом воскликнули трое волшебников.

— По материнской, — пояснила Нарцисса, её взгляд был полон скрытого знания. — Корделия провела исследование в Гринготтсе. Оказалось, что Лили Эванс — потомок по женской линии Слизерина.

— Дочери Салазара Слизерина, если быть точной, — добавила Эовин, её слова вызвали неописуемое изумление на лицах мужчин. Даже привычно хмурый профессор Снейп выглядел ошеломлённым.

— Судьба — злобная сука, — с горечью проговорил Лорд Блэк первым, словно выплёвывая слова.

— Сириус, прошу, держи себя в руках, — резко осадила его Леди Малфой. — Здесь ребёнок!

— В приюте мне доводилось слышать и похуже, — безразлично добавила Эовин.

— Северус, — с надеждой обратился Люпин к профессору Снейпу, — ты сможешь научить Корделию окклюменции?

Снейп нахмурился, его взгляд скользнул к Лорду Блэку, который, в ответ, мрачно уставился на него, а затем к Леди Малфой.

— Я отправлю ей учебник для изучения теории, — наконец согласился Снейп с неохотой. — В Хогвартсе будут практические занятия по окклюменции. Надеюсь, что она приложит усилия и не заставит меня тратить своё драгоценное время попусту.

Эовин с трудом удержалась от желания бросить в него подушку. Конечно же, Корделия всегда делает всё возможное!

— Кто ещё знает о Лили? — вдруг резко спросил Лорд Блэк.

— Рагнрок, я, несколько её близких подруг, — ответила Леди Малфой. — Ну и теперь вы трое.

— Думаешь, Дамблдору нужно об этом знать? — обратился Люпин к Лорду Блэку, явно размышляя о возможных последствиях.

— Старик пусть держится подальше от этого, — проворчал Блэк. — Мы останемся единственными, кто владеет этой информацией. Только Мерлин знает, что может случиться, если она выйдет за пределы этой комнаты.

— Желающих претендентов будет пруд пруди, — с тёмной усмешкой пробормотал Снейп.

— Монстры повсюду, жаждущие отобрать моего маленького оленёнка, — раздражённо буркнул Лорд Блэк.

— Я могу их отпугивать битой для квиддича, — с улыбкой предложила Эовин.

— О, как мило, — Лорд Блэк улыбнулся ей, ласково похлопав по плечу.

* * *

После того тревожного эпизода с клыками и ядом, Корделия погрузилась в книги по окклюменции и исследования об «ораторах» — так называли тех, кто владеет даром парселтанга. День за днём она упрямо изучала каждый аспект, пытаясь лучше понять себя и свой необычный дар.

Так, незаметно между книгами и вопросами, подошёл её тринадцатый день рождения.

Корделию разбудил радостный шум: Брисса и Доу, ворвавшись в её комнату с подносом для завтрака, весело поздравляли её с днём рождения. Их громкие голоса мгновенно наполнили пространство солнечным светом.

Эовин проснулась, явно дезориентированная от шума. Её взгляд был сонным, а волосы — в полном беспорядке.

— Уже завтрак? — хрипло пробормотала она, всё ещё не до конца проснувшись.

Корделия улыбнулась и, разделив завтрак с подругой, почувствовала, как тепло и радость наполняют её сердце. Через несколько минут в комнату вошли её крестный и мистер Лунатик. Корделия не могла не заметить лёгкую грусть в глазах Ремуса, когда она назвала его по прозвищу, как было принято среди близких.

Крестный сиял, его улыбка была широка и заразительна.

— В главном зале тебя ждёт сюрприз! — объявил он с неподдельным восторгом.

Корделия, накинув мягкий халат, спустилась по лестнице, ведомая за руку крестным, который с озорной улыбкой завязал ей глаза, чтобы не испортить сюрприз.

— Та-даа! — воскликнул он, снимая повязку с её глаз. — С днём рождения, моя сладкая и прекрасная Бэмби!

Перед Корделией стояло роскошное пианино из чёрного дерева, сверкающее в мягком утреннем свете. Её дыхание сбилось, и на миг она застыла, не веря своим глазам.

— Спасибо, крестный! — радостно прошептала Корделия, крепко обнимая его.

— Цисси рассказала мне, что ты прекрасно играешь на пианино, — с улыбкой ответил он. — И я подумал, что это преступление, если у тебя нет собственного инструмента, чтобы продолжать играть.

— Крестный, это слишком…

— Нет, не слишком, — рассмеялся он. — Это подарок за все те дни рождения, которые я тебе задолжал.

Корделия, расплывшись в благодарной улыбке, села на скамейку перед пианино и легонько коснулась клавиш. Нежная мелодия разлилась по комнате, инструмент был безупречно настроен. Поднявшись, она снова бросилась в объятия крестного, чувствуя, как счастье переполняет её.

* * *

К вечеру состоялась уютная встреча по случаю дня рождения Корделии. Собрались все самые дорогие ей люди, даже Дадли и тётя Петунья, чьё присутствие казалось необычным, но радостным.

Корделия выглядела очаровательно в белом платье с изящной вышивкой лиловых цветов, а в её волосах покоились две шпильки с лилиями, которые её мама когда-то использовала на своей свадьбе. Эти маленькие семейные реликвии придавали ей особое очарование, словно связывая её с памятью о матери.

К сожалению, Гермиона всё ещё была во Франции, что Корделии немного досадило, но Джинни пришла вместе с Перси и мисс Клируотер, привнеся свою жизнерадостную энергию. Пэнси и Дафна прибыли вместе, улыбаясь и делясь последними новостями, а Невилл явился в сопровождении своей величественной бабушки. Сэм задержалась, ссылаясь на срочные дела, но вскоре тоже присоединилась к веселью.

Также присутствовали Леди Малфой с её сёстрами и сыном, и Корделия была на седьмом небе от счастья, когда появился Тео. Его появление придало вечеру особую нотку — она вдруг осознала, как важны ей их редкие, но тёплые встречи.

Её крестный, всегда заботливый и внимательный, запустил старый проигрыватель, принадлежавший её дедушке, и лёгкая музыка наполнила гостиную. Сэм с интересом разглядывала аккуратно сложенные виниловые пластинки.

— У них явно был отличный музыкальный вкус, — заметила мисс Клируотер, перебирая пластинки рядом с Сэм и Перси.

— Мистер и миссис Поттер очень любили джаз и старые танцевальные мелодии, — добавил крестный с ностальгией в голосе. — А Джеймс был без ума от Битлз.

— Кто вообще не был без ума от них? — с лёгким сарказмом сказала Сэм. — Битлз и Квин должны быть национальным достоянием.

Сэм, чуть усмехнувшись, выбрала пластинку с записями Синатры. Плавные, нежные звуки песен разлились по комнате, когда Перси пригласил мисс Клируотер на танец. Она сначала немного смутилась, но вскоре с удовольствием приняла его предложение.

Крестный Корделии не остался в стороне и тоже пригласил свою крестницу на танец. Они кружились в плавном вальсе, и его лицо светилось умиротворением. После он, улыбаясь, пригласил на танец мистера Люпина, вызвав у гостей весёлые улыбки. Люпин с лёгкостью подхватил игру, танцуя с широкой улыбкой на лице.

Корделия невольно заметила, как её тётя Петунья мирно беседовала с Леди Малфой, мадам Лонгботтом и миссис Тонкс — сцена, которая ещё недавно показалась бы немыслимой. Тем временем Дадли оживлённо разговаривал с Невиллом и Эовин, словно нашёл общий язык с этими волшебниками.

Однако настроение Корделии чуть изменилось, когда её крестный с трудом сдержался от острого комментария, когда Тео подошёл к ней и пригласил на танец. Она приняла его предложение, и как ни странно, рядом с ним она чувствовала себя комфортно, как ни с кем другим.

Во время танца она не могла не заметить, как Тео стал выше и его глаза приобрели необычные голубоватые оттенки, которые завораживали её. И, к её смущению, Корделия вдруг почувствовала, как её щеки начали предательски розоветь, когда её мысли вновь вернулись к Тео.

* * *

Ночь уже опустилась на дом, когда Ремус, с задумчивым взглядом, протянул письмо Сириусу.

— Дамблдор предлагает тебе должность профессора по защите от тёмных искусств, — раздражённо произнёс Сириус, не отрывая глаз от письма. — Ты согласился?

— Да, Пёс, — спокойно ответил Ремус.

— И что ты собираешься делать со своей… проблемой? — спросил Сириус, с заметной ноткой беспокойства в голосе.

— Северус сварит для меня зелье, — ответил Ремус.

Сириус что-то недовольно пробормотал себе под нос, явно не в восторге от этого решения.

— Перестань уже, Сириус, — мягко сказал Ремус, но в его голосе прозвучала твёрдая нота. — Северус — единственный маг, способный сварить это зелье правильно. Ты это знаешь.

— И что он потребовал в обмен? — с подозрением уточнил Сириус, не убирая скрещённых на груди рук.

— Он хочет разработать более сильный и действенный вариант полуночного зелья, — пояснил Ремус.

— Иными словами, он собирается использовать тебя как подопытного кролика, — мрачно проворчал Сириус, раздражённый таким поворотом событий.

— Я сам на это согласился, — напомнил Ремус с лёгкой улыбкой. — Северус — блестящий мастер зелий. Он заботится о своих исследованиях и точно не будет рисковать моей жизнью ради какой-то мелкой мести.

Сириус только сильнее сжал руки на груди, продолжая что-то недовольно бормотать под нос.

— Это первая постоянная работа, которую мне предлагают, несмотря на моё состояние, — тихо, но твёрдо произнёс Ремус. — Мы должны рассказать Корделии.

Сириус посмотрел на него, словно не веря своим ушам.

— Ты уверен? — спросил он, нахмурившись.

— Я не смогу вечно скрывать от неё правду, — ответил Ремус, его голос был полон решимости. — Она всё равно догадается. Лучше, чтобы мы рассказали ей сами, чем она почувствует, что мы её обманывали.

Сириус вздохнул, подавленный весом принятого решения.

— Ладно, расскажем Бэмби, — согласился он наконец. — И я буду рядом с тобой каждое полнолуние, как анимаг. Мы будем проводить ночи в Визжащей хижине, как в старые добрые времена. И, конечно, я позабочусь о твоих ранах, когда всё закончится.

— Спасибо, Пёс, — с тёплой улыбкой ответил Ремус, его голос был полон благодарности.

— Мы остались только ты и я, Лунатик, — ответил Сириус, на его лице тоже появилась лёгкая улыбка, напомнившая о старой, неразрывной дружбе, которая выдержала все испытания.

Корделия спряталась за профессора Снейпа.

После того как мистер Люпин признался, что он оборотень, её первой реакцией было укрыться за своим деканом, который присутствовал при разговоре.

— Пожалуйста, Бэмби, Люпин не причинит тебе вреда! — пытался успокоить её крестный. — Отойди, Снейп!

— Сириус, успокойся, — сказал мистер Люпин, положив руку ему на плечо, — Ты пугаешь Корделию.

— Да, Блэк, успокойся, — добавил профессор Снейп с ноткой сарказма, — А то девочка подумает, что ты дикарь.

— Ты, Нюниус… — его крестный уже поднял палочку, но удар по голове газетой остановил его.

Корделия ещё сильнее вцепилась в мантию профессора Снейпа, наблюдая, как мистер Люпин отчитывает её крестного.

К несчастью, Эовин пришлось уехать в Фрейзер-холл по делам на несколько дней.

— Корделия, — начал мистер Люпин, подбирая слова, — Я понимаю, что сложно осознать то, что ты только что узнала. Но, пожалуйста, знай, что я никогда не причиню тебе вреда.

— Ты — нет, но волк — да, — вставил профессор Снейп.

— Заткнись, Нюниус! — крикнул её крестный, снова получив газетой по голове от мистера Люпина.

— Как я уже говорил, — продолжил Люпин с совершенно спокойным выражением лица, всё ещё держа газету в руках, — Твоя безопасность для меня и Сириуса — это приоритет. Северус любезно согласился готовить мне полуночное зелье, чтобы снизить риск нападения на людей.

Корделия посмотрела на профессора Снейпа.

— Люпин — хороший кандидат для тестирования новых вариантов зелья, — сказал профессор Снейп. — Но если ты чувствуешь себя небезопасно в его присутствии, ты можешь поехать в Малфой-Мэнор. Уверен, Нарцисса примет тебя с большим удовольствием.

Корделия несколько мгновений раздумывала, глядя на мистера Люпина. Он всегда был добр с ней, помогал с трудными заданиями. К тому же, профессор Снейп был экспертом в зельях, и она была уверена, что полуночное зелье сработает, ведь его готовил сам профессор Снейп.

— Ты не причинишь мне вреда? — всё ещё спрятавшись за профессора Снейпа, спросила она.

— Никогда, малышка, — улыбнулся мистер Люпин.

Она немного отошла от профессора Снейпа и обняла мистера Люпина.

Её родители были друзьями с ним, и если бы он был опасен, они бы наверняка держались от него подальше.

«Но они доверяли Питтигрю, и посмотри, чем всё закончилось», — прошептал голос в её голове. Корделия отогнала его и обняла мистера Люпина ещё крепче.

* * *

Профессор Снейп использовал лабораторию для зелий в поместье Поттеров, чтобы приготовить дозу зелья для мистера Люпина.

Корделия сидела с учебником по окклюменции, наблюдая, как профессор Снейп с грацией смешивает ингредиенты и нарезает необходимые растения. На следующей неделе должно было быть полнолуние, и зелье было почти готово.

Её крестный и мистер Люпин планировали провести ночь в домике на дереве под защитой заклинания блокировки.

— Это Лупария или аконит, Поттер? — спросил профессор Снейп, заставив Корделию оторваться от книги. Он держал в руках растение с тёмно-фиолетовыми листьями.

— Это одно и то же растение, сэр, — ответила Корделия.

Профессор Снейп лишь кивнул.

— Почему это зелье так трудно приготовить? — спросила Корделия.

— Оно должно подавлять инстинкт зверя к охоте, — ответил он, помешивая котёл, — Кроме того, все ингредиенты дорогие и практически невозможно достать. А Блэку не жалко потратиться на своего драгоценного волка.

Корделия не раз сталкивалась с враждебностью между её крестным и профессором Снейпом. Это было похоже на многолетнюю неприязнь и трение.

Интересно, так же было с моим отцом?

— Почему вы изменяете оригинальный рецепт? — спросила она.

— Когда ты заканчиваешь вышивку и видишь, что один из стежков кривой, что ты делаешь, Поттер?

— Стараюсь исправить его, чтобы было идеально.

— Вот и ответ, — сказал он. — Зачем довольствоваться базовыми рецептами, если можно увеличить их эффективность до максимума?

— Многие люди довольствуются тем, что есть, да?

— У всех нет амбиций.

Корделия кивнула, вспомнив запись из дневника Реи:

«Конформизм — это зыбучие пески, из которых многие отказываются выбираться».

* * *

Корделия обняла Гермиону, их разлука казалась вечностью.

— Как тебе Франция? — спросила Корделия, садясь рядом с Гермионой в «Дырявом котле». Она уже купила себе мантии, а её отец вместе с мистером Люпином пошли за остальными вещами из списка. — И как твой пушистый друг?

Перед ними стояла поднос с печеньем и дымящиеся чашки чая. На коленях у Гермионы спал маленький рыжий лев. На самом деле, это был очень большой и пушистый кот рыжего цвета.

— Франция была чудесной, — улыбнулась Гермиона, поглаживая кота в перчатках. — Первые две недели мы провели в Париже, мои родители позволили мне самой исследовать магический район. А остальную часть каникул мы провели в сельской местности. Ты знала, что там живёт популяция фей? Я даже встретила студентов Шармбатона.

— И как тебе магический Париж?

— Мне кажется, я могла бы потратить весь фонд, который мои родители собрали на университет, и всё равно не смогла бы купить все красивые вещи в этом месте, — весело сказала она, глядя на маленького льва. — А это Живоглот. Хозяйка магазина сказала, что он долгое время был у них, и, ну, я давно хотела завести кота.

— Ты уже отправила свой сундук в поместье Поттеров?

Корделия пригласила Гермиону провести последнюю неделю каникул у неё дома перед возвращением в Хогвартс.

— Брисса напугала моего папу, который ещё не успел выпить утренний кофе, чтобы нормально функционировать, — засмеялась Гермиона. — Но да, мой сундук уже у вас.

— Мы отлично проведём оставшиеся каникулы, — сказала Корделия. — Закончим с домашними заданиями, и мы ведь недалеко от пляжа.

— Что-то новенькое произошло, пока меня не было?

Корделии хотелось рассказать о маленькой пушистой проблеме мистера Люпина, но её крестный сказал, что это секрет.

— У меня появился собственный пианино, — улыбнулась Корделия.

Она знала, что рано или поздно ей придётся посетить могилу своих родителей.

После завтрака они втроём — Корделия, её крёстный и мистер Муни — отправились в Годрикову Лощину. Корделия надела траурные перчатки. Она никогда в своей жизни не скорбела по родителям, и ей показалось уместным прийти к их могилам, одетой в эти чёрные кружевные перчатки.

В руках она держала цветы: веточку с камелиями и сиреневыми георгинами. Камелии символизировали «Я буду любить тебя всегда», а сиреневые георгины — «Благодарность». Это был её тихий и сердечный способ выразить чувства, которые она давно носила в душе.

Трое молча направились к кладбищу. Хотя на улице был полдень, людей было немного. Корделия шла, не отрывая взгляда от дорожки, ведущей через густо усыпанное могилами кладбище.

— Здесь покоятся некоторые семьи волшебников, — пояснил ей крёстный с горькой ноткой в голосе.

— Ты знала, что Поттеры происходят от рода Перевеллов? — спросил дядя Муни.

— Да, я видела это в генеалогическом древе. Иоланта Перевелл, — кивнула Корделия.

Перевеллы, легенда о трёх братьях, Дары Смерти.

Мантия третьего брата.

У Поттеров была та самая мантия-невидимка.

— Когда мой отец получил свою мантию-невидимку?

— Это наследие семьи Поттеров. Он принёс её с собой на первый курс, — крёстный грустно улыбнулся. — Мантия передаётся старшему сыну. Я не знаю, сколько ей лет, но она очень древняя. И не похожа на другие мантии. Эта никогда не изнашивалась.

Они продолжили идти, пока не подошли к нужной могиле.

«Лили и Джеймс Поттеры. Последний враг, который будет побеждён, — смерть».

Корделия медленно опустилась на колени и положила цветы у подножия надгробия.

— Простите меня за то, что пришла так поздно, — тихо прошептала она, чувствуя, как слёзы потекли по её щекам.

Когда она поднялась, на её плечах ощутились две сильные руки. Корделия посмотрела на своего крёстного. По его лицу безмолвно катились слёзы, пока он смотрел на высеченные имена.

— Прости меня, Сохатый, — едва слышно произнёс её крёстный. — Прости за то, что я оказался в Азкабане и не смог заботиться о твоём сокровище. Но я вернулся и исполню обещание, которое дал тебе.

— Мы будем защищать Корделию, — тихо добавил дядя Муни.

— Я буду жить, — поклялась про себя Корделия, глядя на имена своих родителей. — Я почту вашу жертву и буду жить.

* * *

В последние дни каникул Корделия проводила много времени с подругами. Панси и Дафна часто приезжали в поместье Поттеров.

Корделия практиковалась с нотами, которые подарила ей госпожа Дон, вдохновляя ее, говоря, что теперь она уже готова заниматься игрой на пианино самостоятельно, без наставника.

Домик на дереве был отреставрирован — теперь в нем были удобные подушки и маленький кофейный столик.

Они также провели день на пляже, где ее крестный бегал по берегу в своей анимагической форме, величественного черного пса, которого легко можно было бы спутать с Гримом в ночной темноте.

Корделия стала свидетелем того, как трансформация дяди Мунни тяжело отразилась на его теле: под глазами появились темные круги, лицо исказила гримаса боли. Вместе с эльфами она приготовила обильный и питательный завтрак, который они втроем съели в комнате дяди Мунни после полнолуния.

Корделия была счастлива со своей семьей и подругами.

* * *

Тео удивился, когда однажды утром мистер Риддл уехал из дома.

— Куда он уехал, дедушка? — спросил Тео за тихим ужином, к которому он уже привык.

— В Дурмстранг, — ответил его дедушка, сделав глоток вина. — Он новый преподаватель Темных искусств.

Тео кивнул, обдумывая, что в этом году он наконец-то сможет пригласить Корделию на выходные в Хогсмид.

— Хочешь что-то мне рассказать, Тео? — сказал его дедушка. — Ты был очень задумчивым этим летом.

Тео посмотрел на своего деда. Он мог бы рассказать ему о наследии Корделии.

Магия Слизерина — это только делало её более совершенной.

Он мог бы рассказать, и его дедушка был бы доволен целью Тео.

Но он помнил зеленые глаза Корделии, полные слёз, её мокрые от слез щеки и обещание, которое он дал.

Тео решил солгать.

— Я думал об дополнительных предметах, дедушка, — ответил он, делая глоток воды. — В этом году нагрузка будет больше, но я смогу справиться.

* * *

Сириус закрыл за собой дверь, пристально глядя на Ремуса, который читал у камина в кабинете мистера Флимонта.

Сириус прислонился к двери и медленно опустился на колени.

— Ты в порядке, Бродяга?

— Я расчесывал волосы Корделии, — произнёс он с надломленным голосом. Слёзы начали быстро стекать по его щекам.

Сириус опустил голову, продолжая плакать.

— В этом нет ничего плохого, Сириус.

— Ты не понимаешь! — ответил он, едва сдерживая слёзы. — Это принадлежит Джеймсу, а я узурпирую это, забираю это себе!

Сириус посмотрел на свои руки.

— Это Сохатый должен был расчесывать волосы своей дочери, — Сириус чувствовал себя грязным вором. Это было право Джеймса. — Я краду это у Джеймса.

Он почувствовал, как чьи-то руки взяли его за лицо, и встретился с печальным взглядом Ремуса.

— Ты ничего не крадёшь у Джеймса, — серьёзно сказал Ремус. — Если Джеймс выбрал тебя крестным Корделии, это для того, чтобы ты занял его место в случае его смерти. Кровный обет, обещание, которое ты ему дал — ты ничего не отнимаешь у Джеймса, ты почитаешь его память, заботясь о Делии так, как сделал бы он.

Сириус ничего не сказал, просто обнял Ремуса и позволил себе поплакать.

* * *

Ремуса вызвали на собрание преподавателей за два дня до начала учебного года. Ему было странно находиться среди своих бывших учителей теперь уже как коллега.

Кроме одной, новой ведьмы, и мальчика лет тринадцати.

— Позвольте представить мисс Эдит Лусардо, — представил её Дамблдор, — она станет нашей новой преподавательницей Древних рун после неожиданного выхода на пенсию предыдущего профессора, а это её сын, Рене, который пойдёт на третий курс.

— Мне очень приятно работать в Хогвартсе, — с доброй улыбкой сказала она. — Я очень рада возможности преподавать здесь.

— Вы не отсюда, да? — спросила мадам Пинс.

— О, нет, я из Эквадора, — ответила профессор Лусардо. — Прежний профессор, мистер Хасфорд, был моим коллегой во время исследования в Мачу-Пикчу, и он порекомендовал меня на свою должность.

— Вы прекрасно говорите по-английски, — отметила профессор Спраут.

— Чудеса рун, — снова улыбнулась Лусардо, подняв руку, на безымянном пальце которой было простое серебряное кольцо с вырезанной руной. — Пока я ношу это кольцо, вы будете слышать меня на английском, а я вас — на испанском.

Ремус заметил простой браслет на левой руке мальчика с той же самой руной.

Она казалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, откуда. Профессор Лусардо была довольно невысокой, примерно 1,63 м, с загорелой кожей и тёмно-карими глазами. Её волосы были аккуратно собраны, а несколько прядей обрамляли её лицо.

Мальчик выглядел так же, отдалённо напоминая Питера. Только вместо медово-каштановых волос, как у Питера, его волосы были тёмными. Мальчик выглядел болезненным, с бледной кожей и заметными кругами под глазами.

— Итак, мистер Лусардо, — сказал Дамблдор, обращаясь к мальчику, который выглядел несколько рассеянным. — Хотите, чтобы вас распределили сейчас или на пиру?

— Пир? — переспросил мальчик.

— Вместе с первокурсниками и всем остальным школой.

— Лучше сейчас, — испуганно сказал мальчик, явно не желая быть на виду у большого количества людей.

Шляпа была подготовлена, и мальчик попал в Пуффендуй. Профессор Лусардо радостно зааплодировала, а затем с широкой улыбкой поцеловала сына в волосы, а тот смущённо сжался от столь публичного проявления любви.

— А вы уже нашли жильё? — спросил Ремус.

— Мы остановились в «Дырявом котле», но я только что купила дом в Хогсмиде, который, кажется, был заброшен, — с энтузиазмом ответила она. — Это была хорошая сделка от Гринготтс, бумаги уже подписаны, и я надеюсь, что к январю он будет отреставрирован.

О нет.

Дом Криков всегда был тем местом, где Ремус переживал свои болезненные превращения.

— Но там же водятся привидения, — заметил профессор Флитвик. Все преподаватели знали, что это было убежище Ремуса.

— Мы жили рядом с кладбищем в моём городе, — с лёгким смехом ответила Лусардо. — Так что привидения меня не пугают. К тому же, пара простых рун прогонит любые духи.

После собрания Ремус прогуливался по коридорам.

— Профессор Люпин! — Ремус обернулся и увидел Эдит.

— Да?

— Я знаю, что вы были другом Питера Петтигрю, — сказала она, и Ремус побледнел. — Вы меня не помните?

Ремус покачал головой. Почему он должен был её помнить?

— Уэльс, март 1979 года, — ответила Лусардо. — Клуб «Фьюэл Рок». Я помню Лили Поттер, мы вместе участвовали в исследовании рун в пещерах у моря.

В голове Ремуса вспыхнуло воспоминание. Он вспомнил, как одна ведьма флиртовала с Питером в ту ночь в баре и написала номер своего гостиничного номера на его руке помадой.

Он вспомнил, как Сириус и Джеймс подбадривали Питера на встречу с этой ведьмой, а особенно Сириус, который шутил, чтобы Питер не забыл «принять меры предосторожности» и повеселиться.

— Питер ничего не говорил вам обо мне? — снова спросила она. — Он писал мне, когда я вернулась в свою страну. Я знаю, что он мёртв, но мы хотели бы посетить его могилу.

— Мы? — спросил Ремус. Эдит Лусардо быстро взглянула на своего сына, который спорил с Пивзом.

— Мы должны были стать семьёй, — сказала она с печалью в глазах.

Сын. У Питера был сын.

Первое сентября наступило, и крёстный никак не хотел её отпускать.

— Сириус, отпусти девочку, — сказал дядя Луни, видя, как Сириус крепко прижал к себе Корделию, словно боясь её потерять.

— Ты не понимаешь, Луни, каково мне, — ответил Сириус, не ослабляя объятий. — Ты будешь видеть её каждый день, а я смогу обнять её только на зимних каникулах.

— Крёстный, это же Хогвартс, со мной всё будет хорошо, — мягко произнесла Корделия, стараясь освободиться из его цепких рук. Где-то рядом раздался весёлый смешок Эовин.

— А ещё у нас есть карта, лорд Блэк, — подмигнула Эовин, напомнив о том, что карта Мародёров теперь в руках их компании.

Сириус был в полном восторге, когда узнал, что эта бесценная реликвия теперь принадлежит Корделии.

— Это твоё наследство, Бэмби, — радостно сказал он, гордясь ей.

Протяжный свисток возвестил о скором отправлении поезда. Сириус снова обнял свою крестницу, на этот раз с ещё большей нежностью.

— Спасибо вам огромное за то, что приютили меня до конца лета, — с улыбкой сказала Гермиона, обращаясь к дяде Луни и Сириусу.

— Друзья Бэмби всегда желанные гости в доме Поттеров, — оба дяди тепло улыбнулись ей в ответ.

Сундуки уже были загружены в поезд. Корделия держала в руках клетку с дремлющей Хедвиг, а Живоглот уютно устроился в корзинке, украшенной голубыми лентами.

— Веди себя хорошо, Сириус, — серьёзным тоном предупредил дядя Луни, посмотрев на него строгим взглядом. — Не делай ничего опрометчивого, пока меня не будет.

— Я уже взрослый, Луни, — попытался оправдаться Сириус.

— Я-то тебя знаю, — с улыбкой ответил Ремус. — Тем более, за тобой будут приглядывать твои кузины.

Сириус вздохнул, но в глазах его светилась тёплая любовь.

* * *

В купе сидел странный мальчик. У него была болезненная кожа, черные волосы падали на лицо, а темные круги под глазами делали его вид уставшим.

У него под ногами вертелась юла, а на пальце была намотана нитка.

— Здесь свободно? — спросила Корделия. В дверном проеме стояли её подруги.

Мальчик взглянул на них с нервозностью и встал, чтобы поднять юлу, которая всё ещё крутилась.

— Д…да, — ответил он, сжался в своём кресле, и Корделия заметила, что он немного сутулится.

Корделия, Гермиона и Эовин сели напротив мальчика, а Пэнси и Дафна устроились рядом с ним. Мальчик нервно наматывал нитку на свои пальцы.

— Ты из нашего года? — начала разговор Гермиона.

— Какой у вас год? — спросил он.

— Третий, — ответила Корделия. — А как тебя зовут?

— Р…Рене Лусардо, — ответил он. — Я новый студент, но я в вашем году.

— Из какой школы магии ты пришёл? — спросила Пэнси.

— Я учился у частных наставников, — ответил Лусардо. — Мы с мамой из Эквадора. В городах магов есть небольшие группы, которые обучают детей, а потом нам нужно путешествовать год для завершения обучения в Кастелобруксу.

— Почему ты в Хогвартсе? — снова спросила Пэнси.

— Моя мама — новая преподавательница Древних Рун.

— Интересно, мы выбрали Руны как факультатив, — сказала Корделия и быстро заметила серебряный браслет с вырезанной руной. — А что это за руна? — спросила она, глядя на браслет.

— Она позволяет мне общаться с вами, — ответил он, взглянув на свой браслет. — Вы можете слышать меня на английском, но я говорю по-испански, который является моим родным языком, и я вас слышу на испанском.

— Интересно, — сказала Корделия, протянув руки, чтобы взять его запястье и посмотреть поближе на руну. — Можно? — спросила она, не желая показаться грубой.

Мальчик нервно кивнул и протянул руку Корделии. Она внимательно разглядела руну, восхищаясь тем, как простые линии могут обладать такой силой.

— В какой дом ты хочешь попасть? — спросила Эовин.

— Меня распределили в Хаффлпафф.

Снова в купе воцарилась тишина, слышен был только мурлыканье Живоглота на коленях Гермионы.

— А что это такое? — указала Эовин на юлу.

— Это… тромпо...юла?

— И для чего она нужна?

— Это деревянная игрушка, — ответил он, наматывая нитку на металлический наконечник. — Мой дедушка обычно дарит мне такие, у меня их много.

Лусардо бросил юлу на пол, но она не упала: он потянул за нитку, и юла начала вращаться в его руке, заставив его улыбнуться.

— Этот трюк называется Бумеранг.

— Классно, — сказала Эовин. — Какие еще трюки ты умеешь делать?

— Ещё несколько, но мне нужно больше пространства, — ответил он, сжимая юлу в руке. — Неудобно делать это в таком тесном пространстве, могут быть травмы.

На протяжении путешествия Лусардо продолжал рассказывать о поездках своей матери и её исследованиях. Когда Гермиона спросила о его отце, Лусардо ответил, что он умер, когда Рене был малышом.

Поезд остановился перед прибытием, и внезапно стало очень холодно.

— Что-то движется снаружи, — предупредил Лусардо, положив руку на стекло.

В купе вошла преподаватель, которую Корделия никогда не видела, вместе с дядей Луни, оба с поднятыми волшебными палочками.

В купе появилась черная фигура в капюшоне, и крик женщины раздался в голове Корделии, прежде чем она потеряла сознание.

* * *

Сириус мчался в Зал Заседаний Министерства, где должна была состояться экстренная встреча Визенгамота.

У него не было времени переодеться в официальную мантию, поэтому он был одет по-магловски — в свою любимую чёрную кожаную куртку. Он как раз собирался на встречу с мисс Смит, которая хотела пригласить его на игру в лазертаг, что бы это ни значило.

Сириус знал только одно: дементор напал на поезд перед прибытием в Хогсмид. Если бы не Патронус Ремуса с известием, что всё в порядке, он бы сам отправился проверять, как там Бэмби.

Войдя в зал заседаний, он увидел Леди и Лордов, которые выглядели как сердитыми, так и серьёзными, а Фадж сидел на своём месте с напряжённым выражением лица.

— Блэк, — поприветствовал его Люциус, задержав взгляд на его внешнем виде.

— Малфой, — буркнул Сириус в ответ.

Сириус сел между Малфоем и миссис Лонгботтом, чей суровый вид внушал страх.

Когда все прибыли, Фадж начал объяснять ситуацию, утверждая, что это был «сбившийся с пути» дементор и что проблема уже решена.

— Заместительница директора Макгонагалл сообщила, что дементоры атаковали десять учеников, — сказала мадам Лонгботтом. — Пятеро первокурсников, двое третьекурсников, один ученик пятого курса и двое старшекурсников.

— Господа, дело не настолько серьёзное, — попытался успокоить всех Фадж.

— Леди Поттер и Леди Фрейзер потеряли сознание, — снова заявила строгая женщина. — Остальные пострадавшие находятся в состоянии шока.

Сириус взглянул на мадам Августу. Бэмби пострадала.

— Как ты собираешься отвечать за это, Фадж? — с холодом в голосе спросил Сириус, сверля взглядом этого некомпетентного Министра. — Я, как человек, хорошо знакомый с воздействием дементоров, знаю, насколько это может быть вредно для человека, особенно для детей.

— Дементор уничтожен, опасность миновала, это больше не повторится, — заявил Фадж.

— Убедись в этом, — произнёс Сириус с угрозой. — Потому что могу тебя заверить, что дамы и господа, присутствующие здесь, не допустят повторения подобного случая. И если это произойдёт снова, тебя сместят с должности, и мы найдём компетентного человека на твоё место.

Все в зале поддержали его.

Как этот неумелый человек вообще стал Министром?

Примечания:

Тромпо: это разновидность волчка (юлы), который может вращаться на своей острой вершине, удерживая центр тяжести перпендикулярно оси вращения. Он уравновешивается на одной точке благодаря угловой скорости, что позволяет проявляться гироскопическому эффекту.

Интересный факт: это традиционная игра в Латинской Америке.

Корделия уже чувствовала себя лучше, но мадам Помфри отказалась выпускать её и других из лазарета.

Дементор.

Никто не знал, как, но один дементор пробрался в поезд, и теперь десять учеников были заперты в лазарете, чтобы убедиться, что с ними всё в порядке.

Ей уже было лучше, по крайней мере, она не плакала, как первокурсник на соседней кровати, или Эовин, которая всё ещё лежала, и по её щекам катились слёзы.

— Ты в порядке, Эовин? — в третий раз спросила Корделия свою подругу.

— Да, просто… да, — ответила та, погружённая в свои мысли. Корделия откусила ещё немного шоколада, который дали всем.

Корделия вспомнила женский крик, и по её рукам пробежали мурашки. Она положила шоколад на столик рядом, пытаясь забыть этот вечер.

* * *

Тео немного волновался, когда узнал, что одной из тех, кто оказался в лазарете из-за дементора, была Корделия.

Она опиралась на какого-то парня, которого Тео никогда раньше не видел — худого и с видом мокрой крысы. А Лонгботтом поддерживал Фрейзер.

Уже за завтраком он был раздражён. Парень с крысиной мордой был немного сутулым, а напротив него стояла Корделия, широко улыбаясь, пока они разговаривали у входа в Большой зал.

— Кто это такой? — спросил Тео немного раздражённо.

— Это сын нашей преподавательницы Древних рун, — ответила Панси. — Он очень тихий.

— Значит, новый ученик? — с интересом спросил Блейз, глядя на Тео.

Тео бросил на него сердитый взгляд, но, к счастью, Корделия подошла к ним и села рядом с Грейнджер, как обычно.

Она поприветствовала всех, и настроение Тео немного улучшилось, когда парень направился к столу Пуффендуя.

— Ты в порядке, Корделия? — спросил Тео.

— Да, ничего серьёзного, — улыбнулась она. — Мне просто нужно было немного поспать, и я как новенькая. К тому же, я только что отправила письмо своему крестному, чтобы он не волновался.

— Кто-нибудь что-нибудь знает о дементоре? — спросила старшая из сестёр Гринграсс.

— Нет, но лучше подождать, когда выйдет «Пророк», — сказал Драко. — Уверен, Рита Скитер уже что-то написала.

— Как эта ведьма умудряется узнавать информацию первой? — поморщилась Панси. Было хорошо известно, что все важные новости всегда доходят через перо Скитер.

— Никто не знает, — ответил Блейз.

Остаток завтрака Тео читал свою книгу по арифмантике, так как это был его первый урок в этот день. Он слегка прислушивался к разговору Корделии и её подруг поблизости.

— Ну давай, Миона. Не стесняйся, расскажи больше о своих каникулах во Франции, — умоляла Дафна.

— Я уже всё рассказала, — серьёзно ответила Грейнджер.

— Врёшь, ты что-то говорила о парне из Шармбатона, — указала на неё Панси. — Вы целовались?

Тео заметил, как Драко косо посмотрел на Грейнджер с нахмуренным лицом.

— Ты что, думаешь, что я такая кокетка, которая целуется с парнями летом? — возмущённо ответила она.

— Летняя любовь, как в кино, — взволнованно сказала Корделия.

— Я все ещё вспоминаю наше последнее лето. Я все ещё вижу его, — запела Дафна. — В толпе туристов вокруг Нотр-Дама. В наше последнее лето.

— «Наше последнее лето» от ABBA, — взволнованно добавила Корделия. — Это одна из моих десяти любимых песен.

— Делия, не отвлекайся, — одёрнула её Грейнджер. Корделия посмотрела на неё, хлопая ресницами, с извиняющимся взглядом.

"Очаровательно," — подумал Тео, возвращаясь к своей книге.