Название: | Una perfecta señorita |
Автор: | Aly_moon |
Ссылка: | https://archiveofourown.org/works/32100958/chapters/79526686 |
Язык: | Испанский |
Наличие разрешения: | Разрешение получено |
Корделия только что закончила поправлять голубую ленту в своих рыжих волосах, убедившись, что каждый локон аккуратно уложен. Лента была ровно завязана, а прическа безупречна — таким образом, Корделия поддерживала идеальный образ воспитанной юной леди. В ее мире не было места для небрежности или хаоса, который она считала атрибутом тех, кто не следит за собой.
Когда она выглянула в окно, чтобы вдохнуть свежего воздуха и насладиться прохладным летним утром, её взгляд остановился на мисс Смит из дома номер семь на Тисовой улице. Корделия сразу заметила, как девушка, небрежно выходившая из машины, выглядела полностью растрепанной. Тушь потекла по щекам, а красная помада, размазавшаяся по губам, была лишь намеком на то, что еще недавно мисс Смит старалась быть элегантной.
Платье, усеянное блестками, висело на ней небрежно, плохо застегнутое на спине, словно мисс Смит одевалась в спешке. В одной руке она держала туфли на каблуках, а в другой сжимала ключи, и вид её возвращения с вечеринки был невыразимо противен Корделии. Девушка непроизвольно сморщила нос, испытывая смесь разочарования и осуждения.
— Наверняка напилась до беспамятства, — пробормотала она с отвращением. Воспитанная леди никогда бы не позволила себе подобного поведения, особенно на виду у соседей.
Корделия снова отошла от окна и вошла в свою аккуратную и безукоризненную комнату. Лето уже наступило, и она с облегчением убрала под кровать все учебники и тетради, которые использовала в течение последнего года в школе. Школьные занятия наконец-то закончились, и теперь её ждали новые горизонты. Тётя и дядя Поттер помогли ей поступить в школу-интернат Бененден, где она получила полустипендию благодаря своим выдающимся академическим успехам и блестящей рекомендации госпожи Доун, её учительницы музыки.
Учёба в Бенендене представляла для Корделии нечто большее, чем просто образовательную возможность. Это был шаг к светлому будущему, где она могла надеяться на поступление в престижный университет. Госпожа Доун говорила, что там, в университете, можно будет найти достойного мужа, и это было тем, что особенно радовало Корделию. Ей было не так важно окончить университет; гораздо важнее было выйти замуж до двадцати пяти лет.
Мысль о том, что она может остаться одинокой, как тётя Мардж, окружённой только мопсами, вызывала у неё ужас. Эти собаки, со своими мокрыми носами и вечно слюнявыми мордами, вызывали у неё отвращение, и Корделия ни за что не хотела оказаться в таком положении.
Поскольку начались летние каникулы, Корделия могла посвятить своё время полезным и утончённым занятиям. Тётя Петуния записала её на множество курсов: она совершенствовала своё мастерство вышивания, продолжала рисовать, а также брала уроки французского и фортепиано. Эти курсы должны были помочь ей стать истинной леди, полностью соответствующей требованиям высшего общества.
Корделия взглянула на часы: время приближалось к завтраку. Она вошла на кухню, включила радио и начала готовить. По привычке она следила за всем с предельной точностью: чайник уже стоял на плите, яйца взбивались до лёгкой пены, хлеб подогревался, а бекон шипел на сковороде.
По радио обсуждали последние новости, и Корделия, переключая своё внимание между готовкой и утренними репортажами, уловила что-то о зоопарке.
— …и наконец-то удалось вернуть удава, сбежавшего из зоопарка… — донеслось из радиоприемника.
Это напомнило ей тот странный момент на дне рождения Дадли. Ей нужно было всего несколько мгновений вдали от тёти Петунии, чтобы подойти поближе к вольеру со змеями. И как же удивительно было, когда тот огромный удав обратился к ней дружелюбным голосом и рассказал ей о Бразилии.
А затем всё вылилось в полный хаос.
Стекло исчезло из ниоткуда, и когда змея вышла из своего вольера, Корделия упала в обморок от впечатления и очнулась только в медпункте, который был в зоопарке, с ваткой, смоченной в спирте, чтобы она пришла в себя.
Девочка с голубой лентой встряхнула головой, чтобы избавиться от этих воспоминаний. Маленькая кухня наполнилась людьми. Дядя Вернон и Дадли сели на свои места, и в тот же момент Корделия начала ставить перед ними тарелки и разливать напитки. Она поприветствовала тётю Петунью, подала чай, молоко и тосты для них обеих.
Корделия пила молча — юной леди не подобает разговаривать с полным ртом. Она распланировала свой день: сначала помоет посуду, затем проверит, чтобы ни один цветок в саду не увял, а после обеда займется вышивкой. Недавно госпожа Уильямс подарила ей старый каталог с узорами для цветочных вышивок.
У Корделии была скучная бежевая юбка, которую можно было бы оживить с помощью вышивки.
— Корделия, дорогая, сходи за почтой, — сказала Петунья.
— Да, тетя Петунья, — ответила Корделия, вставая со стула.
Она открыла дверь и забрала почту. Счета, открытка от тёти Мардж с сообщением о легкой простуде, журнал тёти Петуньи, который она получала каждую неделю (Корделия обожала раздел о красоте) и письмо для Корделии.
На нём было написано её имя зелёными чернилами, и указывалась её комната.
Корделия спрятала письмо в журнал тёти Петуньи и принялась убирать со стола. Кухня должна быть безупречной до обеда.
* * *
Петуния уставилась на конверт, как будто он был живым существом, которое вот-вот набросится на неё. Этот проклятый конверт, с печатью в виде герба и аккуратно выведенными золотыми буквами, тяготил её разум. Она крепче сжала его в руках, так, что костяшки пальцев побелели. Лёгкий трепет пробежал по её спине, но она заставила себя не дрогнуть.
Всё это время она была уверена, что магия не коснётся Корделии. Их семья всегда гордилась тем, что была «нормальной» — без всяких этих… отклонений. Но, как оказалось, она ошиблась. Корделия оказалась ведьмой, и всё её тщательно выстроенное будущее рухнуло в один миг.
С приглушённым шорохом Петуния опустила конверт на стол и глубоко вдохнула. Внутри всё кипело, мысли мелькали одна за другой, не давая возможности сосредоточиться. Теперь придётся пересмотреть все планы, которые она строила для дочери. Если она откажет Корделии в магии, те странные люди — маги, она уверена — придут к ним домой. Они будут вынюхивать, задавать вопросы, и убедятся, что с девочкой всё в порядке. Петуния содрогнулась от этой мысли.
И всё же в её сознании поднялось нечто из далёкого прошлого. Воспоминания о Лили, её младшей сестре, с которой она давно не разговаривала. Эхо летних дней, когда Лили с пламенем в глазах злилась, упоминая какого-то наследника, какого-то нахального юнца. Лестрейндж, кажется? Тогда Петунии не было дела до магических склок, но сейчас эти детали внезапно приобрели значение.
Лили часто жаловалась, что магический мир был почти как древняя аристократия. Лорды и леди, старинные семьи, корни которых уходили ко временам королев Елизаветы или Виктории. Петуния никогда не верила, что магия и обычные традиции могут быть так тесно связаны, но, возможно, она недооценила это.
Если память её не подводила, Поттеры были одной из таких семей. Внутри у неё зародилась новая мысль. Корделия, в отличие от Лили, была гораздо более воспитанной и послушной. Может быть, у неё будет шанс выйти замуж за кого-то более достойного в магическом мире? Петуния поежилась, вспомнив, как Лили привела домой Джеймса Поттера — это был не тот род, который она хотела бы для своей дочери. Но ведь Лили говорила, что Поттеры буквально купались в золоте. Никто не сообщил Петунии о наследстве, которое, должно быть, ждало её племянницу в одном из магических банков, но она не сомневалась, что оно существует.
Петуния всегда подозревала, что ей не сказали всей правды. Она часто задавалась вопросом, почему не стала ведьмой. Может, где-то здесь крылась причина.
В этот вечер она поговорит с Верноном. Сухие губы вытянулись в слабую улыбку — внезапно будущее Корделии в магическом мире показалось не таким уж пугающим.
* * *
Тем вечером тётя Петуния и Корделия вышли на улицу, направляясь к дому номер семь по Тисовой улице. Холодный ветер осторожно играл с аккуратными прядями волос Петунии, а Корделия, прижимая к себе небольшой клатч, шла рядом, как всегда идеально сдержанная и безупречно одетая. Дом госпожи Доун, старинный и с крепкими каменными стенами, возвышался как символ консервативного уклада этого тихого района. Корделия давно знала этот дом — именно здесь она брала свои первые уроки игры на фортепиано, начиная с семи лет.
Когда дверь открылась, перед ними предстала госпожа Доун — высокая пожилая женщина с седыми кудрями, которые придавали ей величественный вид. В гостиной, где горел уютный камин, уже собрались дамы из округа, все в элегантных платьях, обсуждающие местные новости с аккуратными фарфоровыми чашками в руках. Когда Петуния и Корделия вошли, их приветствовали с теплотой и восхищением.
Корделия присела за пианино в углу комнаты, и, скользнув пальцами по клавишам, исполнила мелодию, которую давно отрепетировала. Звуки, мягкие и нежные, наполнили комнату, привлекая внимание дам. Её игра всегда вызывала восторг. В этот момент она казалась идеальной картиной благовоспитанной юной леди.
— Бабушка… — внезапно послышался тихий голос, и Корделия подняла взгляд. У порога комнаты стояла девушка Смит — Сэмми. На вид ей было около двадцати, но её лицо казалось измождённым. Под глазами залегли тёмные круги, а небрежно собранные в пучок волосы создавали ощущение некоторой рассеянности. Девушка выглядела полной противоположностью Корделии.
— О, Сэмми, — мягко сказала госпожа Доун, когда взглянула на внучку. — У нас гости, дорогая.
Сэмми бросила короткий взгляд на Корделию и гостей, вяло помахав рукой.
— Привет. — затем, повернувшись к бабушке, она добавила: — Я пойду в магазин за коробками. Нужно закончить упаковку вещей.
— Ах, да, — улыбнулась госпожа Доун, улыбка её была слегка грустной. — Но перед тем как ты уйдёшь, почему бы тебе не показать свою комнату маленькой Корделии? Уверена, что ты не возьмёшь с собой старые книги и кукол.
Сэмми кивнула, её взгляд стал чуть мягче.
— Тебе нравятся Барби? — спросила она у Корделии с лёгкой улыбкой.
— Да, — тихо ответила Корделия, едва заметно кивнув. У неё была только одна кукла-малышка, которую она нежно называла Сьюзен.
— Пойдём со мной, — Сэмми жестом предложила следовать за собой.
Корделия извинилась перед дамами и поднялась. Она последовала за Сэмми вверх по лестнице в её комнату, чувствуя лёгкую неловкость. Когда дверь открылась, перед ней предстала комната, которая казалась воплощением полного хаоса. Фиолетовые стены были покрыты постерами гранж-групп, и этот выбор удивил Корделию — такие образы казались ей чуждыми. Одежда валялась повсюду, кровать была завалена косметикой, а по всему столу стояли полупустые стаканы и чашки.
— Как можно жить в таком беспорядке? — мелькнула мысль у Корделии, которая привыкла к строгости и чистоте.
Единственное, что бросалось в глаза своим порядком, был книжный шкаф. Полки аккуратно выстроенных книг смотрелись словно контрастом на фоне общей небрежности комнаты.
— Вот они! — оживилась Сэмми, вытащив большую коробку из шкафа. Одним движением она смахнула косметику с кровати, чтобы освободить место для коробки и предложить Корделии сесть. — Присаживайся, Корделия.
Корделия, осторожно сев на край кровати, наблюдала, как Сэмми достаёт из коробки кукол Барби. Они выглядели гораздо более ухоженными, чем она ожидала: их волосы были шелковистыми, а наряды — элегантными, как будто каждая из кукол жила жизнью идеальной леди.
— Они такие милые, — тихо сказала Корделия, взяв в руки одну из кукол. Она была в изящном свадебном платье, и её кукольная улыбка казалась Корделии чем-то чарующим. Белая ткань платья была украшена крошечными цветами, и девочка на мгновение задумалась о том, как бы она выглядела в подобном платье.
— Они твои, — сказала Сэмми, неожиданно протягивая коробку с куклами. — Скоро я уеду в Эдинбург учиться на факультете искусств. Пора оставить старую Сэм позади.
Корделия растерянно моргнула. Её тётя Петуния всегда говорила, что юная леди может покинуть дом только с кольцом на пальце. Мысль о том, что девушка может жить самостоятельно, без мужа, казалась Корделии противоречащей всем правилам, которым её учили. Но она ничего не сказала. Леди хранит свои мысли при себе.
Сэмми тем временем подошла к книжному шкафу и достала две книги, держа их так, словно они были драгоценными сокровищами.
— Это для тебя, — сказала она, протягивая книги. — То, что должна знать каждая девочка.
Корделия отложила Барби на колени и взяла книги. Названия на обложках были для неё новыми и незнакомыми: «Своя комната» и «Миссис Дэллоуэй» Вирджинии Вулф.
Корделия была ведьмой.
Она сидела у окна, поглаживая края странного письма, которое тётя Петуния недавно передала ей. Солнечный свет, проникавший сквозь стекло, отбрасывал тёплые блики на её кудри. Корделия склонила голову, пытаясь осмыслить содержание письма. В душе у неё было странное чувство — смесь тревоги и надежды.
Корделия была ведьмой. Но не такой, как те карикатурные образы с морщинистыми лицами и бородавками на носу, с громкими зловещими хохотами, которые описывали в сказках. Её красота была хрупкой и утончённой, как у фарфоровой куклы, и многие, кто её знал, часто восхищались её внешностью. Золотистые ресницы подчёркивали её глубокие, задумчивые глаза, а кожа сияла естественным светом.
Но её взгляд был потускневшим — следы горечи и утраты были заметны, как тень, лежащая на её сердце. Её родители, оба выдающиеся маги, были жестоко убиты в ходе магической гражданской войны, которая потрясла мир колдовства до самых основ. Корделия сжала губы, пытаясь не поддаваться воспоминаниям.
— И как это повлияет на моё будущее? — спросила она, её голос звучал тихо, но уверенно.
Тётя Петуния, всегда строгая и собранная, сидела напротив, аккуратно расправив складки своего тёмного платья. Её холодные серые глаза скользнули по Корделии, как будто взвешивая каждое слово.
— Планы остаются прежними, — чётко ответила Петуния. — Твоя задача — выйти замуж за хорошего молодого человека из богатой магической семьи. Это твоё будущее, и его никто не изменит. Многие из этих магов обладают огромным состоянием и положением. Тебе нужно поймать одного из них.
Корделия кивнула, подавляя вздох.
— Да, тётя Петуния.
— Важно помнить, что ты дама, — продолжила Петуния, её голос был строг, как сталь. — Не солдат. Женщины созданы для того, чтобы держать дом в порядке, а не сражаться на поле боя. Найди хорошую партию и стань достойной женой. И тогда ты сможешь создать свою семью.
Семья. Это слово вызвало тёплую волну в груди Корделии. Она мечтала о семье, о доме, где царит тепло и любовь. Муж, который заботился бы о ней, защищал и оберегал её. А она, в свою очередь, подарит ему прекрасных детей, чтобы их дом был полон радости и смеха.
— Напишем ответ профессору Макгонагалл, — сказала тётя Петуния, мягче, чем обычно. — Она когда-то сопровождала Лили в её первую поездку в магический мир. Теперь пришла твоя очередь.
Уважаемая профессор Макгонагалл,Мне будет очень приятно пригласить Вас к нам домой, чтобы попросить Вашей помощи в организации моей поездки на Косой переулок для приобретения волшебной палочки, необходимых материалов и подходящей формы для моего обучения в Хогвартсе.С уважением, Корделия Э. Поттер.Минерва приехала на следующий день после получения письма от маленькой Корделии. Прошло много лет с тех пор, как она последний раз была в Тисовой улице, когда крошечную рыжеволосую девочку принёс Хагрид после той трагической ночи Хэллоуина.
Она глубоко вдохнула и нажала на дверной звонок. День был солнечным и немного тёплым.
Когда дверь открылась, Минерва едва не потеряла дар речи.
Невысокая девочка с рыжими волосами улыбнулась ей. Корделия Поттер была почти точной копией Эвфемии.
Те же рыжие завитки, тот же нос и щёки, как у ласточки.
Кроме её глаз. Это были красивые глаза Лили.
— Доброе утро, — сказала девочка, не теряя улыбки. — Вы, должно быть, профессор Макгонагалл.
— Так и есть, — ответила Минерва, восстанавливая дар речи. — Приятно познакомиться, мисс Поттер.
Корделия немного отступила от дверного косяка и с элегантным жестом пригласила её войти. С той же улыбкой она показала путь в гостиную, где женщина с тонкими чертами лица и светлыми волосами ожидала их.
Минерва быстро узнала её как сестру Лили. В последний раз она видела её на свадьбе Джеймса и Лили.
На кофейном столике в центре стояли три чашки чая с различными десертами, красиво украшенными в виде цветов.
— Хотите с мёдом или с сахаром, профессор Макгонагалл? — спросила миссис Дурсль.
— С сахаром, пожалуйста, — ответила Минерва. Она наблюдала за осанкой Корделии, которая была прямой и, казалось, хорошо владела этикетом, так как девочка аккуратно держала чашку.
— Мне бы хотелось, чтобы вы рассказали, что меня ждёт в Хогвартсе, — попросила Корделия.
— Вас ждут семь лет магического обучения, — начала рассказывать Минерва. — В течение этих лет вам будут преподаваться все необходимые знания, которые должна иметь ведьма. Конечно, мисс Поттер, от вас ожидается, что вы будете соблюдать правила учреждения.
— Понимаю, — сказала Корделия, сделав глоток чая.
После чая и обсуждения списка материалов пришло время отправиться в Косой переулок. Минерва заметила, что волосы Корделии были распущены, и задумалась о соблюдении кодекса, существующего в магическом обществе (в особенности среди чистокровных и Новой крови).
— Я рекомендую вам, мисс Поттер, — сказала Минерва, привлекая внимание девочки, — чтобы вы убрали волосы.
— Почему? — спросила миссис Дурсль.
— Ведьмы обычно хранят магию в своих волосах, поэтому они всегда держат их в прическах или сеточках, — начала объяснять Минерва. — Кроме того, только муж ведьмы имеет право видеть её распущенные волосы.
Минерва с теплотой вспомнила своего покойного мужа и о том, как он часто расчесывал ей волосы по вечерам.
Минерва сделала себе заметку спросить у гоблинов о «отпечатке крови и магии» Поттеров, которая, вероятно, находится в семейных хранилищах.
Девочка кивнула и пошла в свою комнату, чтобы собрать волосы. Через несколько минут она вернулась с прической, собранной в корону из кос, украшенную лентой, которая гармонировала с её платьем цвета пастельного голубого.
Корделия Поттер была настоящим очарованием, если кто-то и спросил бы об этом.
— Готовы, мисс Поттер? — спросила Минерва.
— Полностью готова, — ответила Корделия.
* * *
«Дырявый котёл» не произвёл на Корделию впечатления, но вот Косой переулок — да.
Корделия ощутила, как магия струится сквозь её пальцы, когда она ступила в этот волшебный мир. Она держалась рядом с профессором Макгонагалл всё время.
Банк был впечатляющим и немного пугающим из-за существ, которые им управляли.
Профессор предъявила ключ, и один из гоблинов проводил их к хранилищу.
Корделия едва сдержала удивление, когда ей представили её семейное хранилище.
Горы золотых и серебряных монет были аккуратно сложены в ряды, настолько многочисленные, что она едва могла их сосчитать.
Такой же богатой, должно быть, чувствовала себя Эмма Вудхаус(1).
Профессор объяснила ей основы финансовой системы волшебного мира, и Корделия положила пригоршню галлеонов, сиклей и кнатов в свой кошелёк.
— У Поттеров нет украшений? — с интересом спросила Корделия.
— Украшения дам Поттеров, — объяснил гоблин. — Существуют различные драгоценности, которые на протяжении многих лет Лорды Поттеры заказывали для своих дам.
— А где они находятся? — спокойно спросила Корделия, не желая показаться заинтересованной в богатствах.
— Здесь же, но они будут переданы вам, когда вы достигнете совершеннолетия, — ответил гоблин, и Корделия сдержала раздражение.
Не могла поверить, что ей придётся ждать годы, чтобы получить доступ к своим украшениям!
— Однако есть несколько предметов, к которым вы можете получить доступ прямо сейчас, если захотите их увидеть, Леди Поттер, — добавил гоблин, улучшив настроение Корделии.
— Я буду рада увидеть эти предметы, — с улыбкой ответила Корделия.
В маленьком сундуке лежало пять украшений, от которых Корделия сразу же пришла в восторг.
Первое — жемчужное колье серого цвета с чёрным опалом в центре.
Второе — набор из четырёх шпилек в форме лилий с бриллиантами.
— Я помню эти шпильки, — сказала профессор. — Джеймс заказал их, чтобы Лили носила на своей свадьбе.
Корделия почувствовала ностальгию, узнав, что её отец заказал украшения для матери в день их свадьбы.
Третьим предметом был браслет из розового золота с рельефом в виде виноградной лозы.
Четвёртым — серьги из золота с маленькими рубинами (рубин был её камнем по месяцу рождения).
И последним, самым красивым на взгляд Корделии, была сеточка для волос из чёрного золота с серебряными вкраплениями.
Корделия без сомнений взяла шкатулку с украшениями, чтобы утешить себя в ожидании остальных драгоценностей, которые ей принадлежали.
После визита в «Гринготтс» они отправились за книгами из списка, и по совету профессора Макгонагалл Корделия купила также книги, объясняющие магическое общество, этикет и традиции — всё необходимое для того, чтобы блистать в высшем обществе.
Следующей остановкой был магазин мадам Малкин, уютное место, где воздух был наполнен ароматом новых тканей и легким запахом лаванды. Корделия, едва переступив порог, с лёгким удивлением огляделась вокруг. Тёплые оттенки кремового и золота на стенах создавали атмосферу уюта, а витрины переливались шелковыми мантиями и накидками, которые выглядели как произведения искусства. Её взгляд с жадным любопытством скользил по развешанным нарядам. Особенно её привлекли длинные плащи из шёлка цвета закатного неба и тюлевые ткани, напоминавшие волшебные облака.
Корделия осторожно провела рукой по этим тканям, наслаждаясь их мягкостью и ощущением лёгкой прохлады. Мадам Малкин, приветствуя её с вежливой улыбкой, заметила:
— Вы, наверное, новая ученица Хогвартса? Уверена, школьная форма подойдёт вам идеально. Но, конечно, если вам понадобится что-то особенное, не стесняйтесь обращаться ко мне.
Корделия поблагодарила её с улыбкой, но решила, что пока ограничится школьной формой, хотя её мысль задержалась на тёмно-зелёной мантии с золотыми вышивками, которая привлекла её внимание. Ей не терпелось узнать, какие ещё возможности мир магии предлагает в плане одежды, и теперь она знала, куда можно будет вернуться, чтобы заказать наряды для особых случаев.
Однако посещение лавки Олливандера оказалось самым неприятным за день. Едва они вошли в полутёмное помещение с высоким потолком и бесконечными рядами узких коробочек, Корделия ощутила нечто странное. Влажный запах древесной пыли витал в воздухе, и время казалось остановилось в этом заброшенном месте. Мистер Олливандер, появившись словно из ниоткуда, смотрел на неё с проницательным взглядом, словно видел её насквозь. Его манера говорить была замедленной, чуть загадочной, что только усиливало тревогу.
Когда он заговорил о палочках её родителей, и отметив, что ее палочка была сестрой палочки Тёмного Лорда, Корделия побледнела. Её сердце замерло, а в ушах зазвенел эхом голос старика. Она почти не слышала дальнейших слов Олливандера — только неясные обрывки фраз о древних деревьях, волшебных сердцевинах и их уникальных свойствах. Всё, что она могла думать, — это о том, что убийца её родителей и она обладали магией, исходящей из одного и того же источника.
Однако день завершился на более приятной ноте. Профессор Макгонагалл, видя состояние Корделии, отвела её в угол Косого переулка, где в небольшом магазинчике они встретили маленькую белоснежную сову. Её оперение было чистым, словно снег, а глаза светились яркими золотыми искорками. Сова казалась невероятно умной и спокойной, наблюдая за Корделией с интересом.
Корделия осторожно взяла сову на руку, чувствуя лёгкость её веса и тепло от её крошечных лапок. Подарок оказался настоящим утешением после всех тревог этого дня. Сова внимательно посмотрела на Корделию, словно подтверждая, что она готова сопровождать её в новых приключениях.
Теперь остаток лета Корделия решила посвятить не только чтению книг о магическом мире, но и изучению его традиций и правил. Она хотела узнать больше о волшебном этикете и обычаев, чтобы, когда придёт время, она могла не просто быть студенткой Хогвартса, но блистать в обществе, представляя своё великое имя с гордостью и изяществом.
1) вымышленный персонаж, заглавная героиня романа британской писательницы Джейн Остин «Эмма» (1815),
Оставшиеся летние дни были полностью заняты у Корделии.
Между домашними обязанностями и чтением базовых материалов для поступления в Хогвартс у Корделии почти не оставалось времени поиграть с Барби, которые ей подарила Сэмми Смит.
«Магическое общество и как в нём вписаться» — стала её любимой книгой, купленной на Косом переулке.
Тема норм, которым должна следовать юная леди, привлекла её внимание больше всего.
Этот раздел был отмечен стикерами и выделен блестящими ручками. (Корделия обратилась в Гринготтс с просьбой перевести десять галлеонов в маггловские деньги, и на эти деньги купила себе некоторые вещи.)
Во-первых, Корделия была не так уж далека от понимания этикета. У неё была хорошая осанка, и в тишине своей комнаты она могла практиковать церемониальные реверансы, достойные дамы из важного рода.
Во-вторых, она узнала о важности волос ведьмы. Согласно прочитанному, магия ведьмы сосредотачивается в её волосах. Чтобы ослабить ведьму, следовало бы отрезать ей волосы, и, конечно, это считалось преступлением. За это был гарантирован тюремный срок.
Во время её визита на Косой переулок ей вручили золотую расческу с рельефными изображениями мотыльков, которая принадлежала семье Херондейл (семье её бабушки Эвфемии). Корделия могла чувствовать, как магия вибрирует через её пальцы, когда по вечерам она тщательно расчёсывала свои волосы и шептала молитвы Матери Магии.
Эти молитвы были взяты из небольшой книги о традициях. Оказалось, что молодые ведьмы часто просили благословений у Матери Магии, пока накапливали магию в своих волосах.
Мать Магия, позволь мне, когда я вырасту, стать красивой женщиной.
Мать Магия, даруй мне мудрость.
Мать Магия, веди меня к любви.
Мать Магия, даруй мне счастье.
Распущенные волосы считались табу для магических дам. Поэтому, когда девочке исполнялось десять или одиннадцать лет, она начинала носить волосы собранными.
Корделия с любовью создала альбом, в который аккуратно вклеивала вырезки из журналов, демонстрирующие изысканные причёски. Каждая страница была тщательно оформлена: завитки прядей, ниспадающие локоны, строгие и элегантные укладки — всё это вдохновляло её на творческие эксперименты. Одни причёски были простыми и аккуратными, идеальными для повседневной жизни, другие — сложными и торжественными, подходящими для особых случаев.
Часть своего времени Корделия посвящала тренировкам в искусстве создания причёсок. Она часами заплетала тугие косы, пробуя разные стили — от традиционных французских кос до замысловатых венков, которые казались произведениями искусства. Порой она использовала красивые ленты и бантики, придавая своим творениям дополнительную изящность. В её арсенале было множество аксессуаров: прозрачные заколки, которые, казалось, держали волосы магическим образом, броши с нежными цветами и изящными бабочками, напоминающие лёгкость летнего ветерка.
Корделия пошла ещё дальше и приобрела специальные «бублики» для создания объёма, с которыми даже простые причёски становились настоящими шедеврами. Она гордилась тем, как могла преобразить даже самые непослушные волосы, превращая их в идеальные локоны или гладкие укладки. Ее альбом с причёсками стал её вдохновением и дневником в мире красоты и магии.
В-третьих, юные леди и дамы носили перчатки всё время (кроме как в уединении дома или в присутствии мужа и детей), поэтому Корделия снова потратила несколько фунтов на покупку множества кружевных перчаток (чёрные, серые, белые и разных цветов) или сшила их из старых платьев и юбок, которые ей уже не подходили, но ткань была красивой.
В последнюю ночь августа Корделия с большой осторожностью упаковала все свои вещи. Она оставила одежду, которую наденет на следующий день. Покормила свою прекрасную сову Хедвиг и вновь произнесла молитвы Матери Магии, пока расчёсывала свои волосы.
О, Мать Магия, веди меня к моей судьбе.
* * *
Первое сентября наступило, и Корделия, полная волнения, не могла усидеть на месте. Это утро было особенным, наполненным предвкушением нового этапа её жизни. Приняв ванну, она тщательно умылась, чувствуя, как тёплая вода успокаивает её нервы. Потом, стоя перед зеркалом, она начала собираться, стараясь сделать каждую деталь идеальной.
В то утро тётя Петуния взяла на себя все хлопоты по завтраку, давая Корделии больше времени для подготовки. На кухне разносились ароматы свежих тостов и тёплого чая, создавая уютную атмосферу.
Наряд Корделии был продуман до мелочей. Простая белая блузка с длинными рукавами и аккуратным кружевным воротничком придавала её образу чистоту и элегантность. Бутылочно-зелёная юбка, опускающаяся на шесть пальцев ниже колен, мягко подчёркивала её фигуру, а пояс с серебряной круглой пряжкой добавлял изысканности и завершённости. Этот оттенок зелёного напоминал густые леса и добавлял нотку спокойствия в её образ.
Туфли на низком каблуке не только гармонировали с нарядом, но и помогали Корделии держать осанку — она старалась всегда выглядеть уверенно и благородно. Внимательно подойдя к причёске, она собрала волосы в аккуратную косу, которую затем закрутила сзади и закрепила невидимыми заколками. Несколько тонких прядей, намеренно оставленных по бокам, обрамляли её лицо, добавляя образу романтичной мягкости. Перед тем как спуститься, она слегка ущипнула щеки, чтобы придать им естественный румянец, завершив последние штрихи.
— Сегодня мы должны произвести хорошее первое впечатление, — тихо проговорила она себе, прежде чем спрятать свои белые кружевные перчатки в маленькую сумочку, висевшую у нее на плече. Эта деталь придавала её образу лёгкую винтажную элегантность.
Когда она спустилась вниз, тётя Петуния взглянула на неё с одобрением. Её строгие черты смягчились, и в глазах мелькнула гордость за молодую девушку, которая предстала перед ней столь собранной и утончённой.
— Ты выглядишь прекрасно, Корделия, — сухо, но искренне сказала Петуния, махнув рукой в сторону стола. — Завтрак готов.
Как всегда, завтрак прошёл в тишине. Звук столовых приборов, звенящий в воздухе, был единственным, что нарушало спокойствие этого утра. Корделия, почти не касаясь еды, лишь изредка поднимала взгляд на тётю Петунию, сидящую напротив, и старалась сосредоточиться на своих мыслях. Тревога и волнение, постепенно накатывающие на неё, казалось, были видны в каждой мелочи — в том, как её пальцы нервно теребили салфетку, или в том, как она неосознанно выпрямлялась каждый раз, когда смотрела на часы.
Когда завтрак подошёл к концу, Дадли, который обычно проявлял мало участия в её жизни, любезно спустил её тяжёлый сундук к двери. Корделия молча благодарно кивнула ему, когда увидела, как он с лёгкостью справляется с тяжестью багажа. У входа уже стояло такси, двигатель которого мягко урчал в ожидании, готовое отвезти её и тётю Петунию на вокзал Кингс-Кросс.
Таксист, удивлённо посмотрев на клетку с совой, не проронил ни слова. Корделия лишь тихо улыбнулась в ответ, почувствовав лёгкий укол смущения, но быстро успокоилась, когда увидела, как тётя Петуния, сидя рядом, сосредоточенно смотрит в окно. Весь путь до вокзала прошёл в привычном молчании — тётя Петуния словно погрузилась в свои мысли, а Корделия нервно теребила маленькую сумочку на коленях. Внутри лежали её самые дорогие вещи: белые кружевные перчатки, которые она собиралась надеть на платформе; книга «Своя комната», подаренная Сэмми, как напоминание о том, что нужно всегда находить время для себя и своего творчества; и небольшой набор зеркала и расчёски, сделанный из прозрачной смолы, внутри которой были заключены крошечные цветы — подарок от Дадли на её день рождения, столь редкий жест внимания с его стороны. Вишнёвый бальзам для губ, её единственная косметика, добавлял ощущение сладкого спокойствия каждый раз, когда она касалась им губ.
Когда они прибыли на вокзал Кингс-Кросс, Корделия ощутила, как её сердце начало биться быстрее. Она старалась не подавать виду, но внутри царила буря — от волнения, страха перед неизвестностью и предвкушения. Держа билет в правой руке, она надела кружевные перчатки и начала толкать тележку между платформами 9 и 10. В этот момент всё казалось нереальным.
— Настал момент, — неожиданно раздался голос тёти Петунии. Корделия остановилась и почувствовала, как рука тёти мягко легла ей на плечо. Она обернулась и увидела, как тётя снимает с шеи своё жемчужное ожерелье, которое та носила с тех пор, как Корделия себя помнила. Эти жемчужины всегда были частью образа тёти Петунии — хрупкие, сияющие и всегда идеальные.
Тётя Петуния осторожно надела ожерелье на шею Корделии, и её руки немного дрожали, когда она застёгивала замок. Корделия почувствовала тепло жемчужин на своей коже и невольное волнение от такого важного момента.
— Это ожерелье было свадебным подарком, который мой отец преподнёс моей матери, — тихо начала тётя Петуния, аккуратно заворачивая выбившиеся пряди волос Корделии за уши. — Оно стало моим, когда я обручилась, а теперь я хочу, чтобы оно было твоим. Чтобы у тебя было что-то от семьи Эванс.
Голос тёти был ровным, но в нём звучали нотки воспоминаний и привязанности, что для Петунии было редкостью. Корделия замерла от неожиданного подарка, не зная, что сказать. Она знала, что ожерелье имело глубокий семейный смысл, и это значило для неё больше, чем любые слова.
— Спасибо, тётя Петуния, — произнесла Корделия с чувством, коснувшись жемчужин. — Я обещаю, что буду беречь его.
Тётя Петуния тихо кивнула, глядя на неё с мягким, но едва заметным выражением гордости.
— Пора прощаться, — сказала тётя, слегка нахмурив брови, но неожиданно наклонилась и поцеловала Корделию в лоб. — Увидимся летом.
— До лета, — улыбнулась Корделия, чувствуя, как её сердце дрожит от смеси эмоций.
* * *
Корделия смотрела из своего купе, как родители нежно прощались со своими детьми, и её сердце сжалось от зависти.
Поцелуй в лоб, который тётя Петуния ей дала, был тёплым, но не таким, как те утешительные объятия, свидетелем которых она была.
Слёзы потекли по румяным щекам Корделии, когда она представляла себе, как её родители прощаются с ней в объятиях и с ободряющими словами.
Быстро смахнув слёзы с лица, она выпрямилась.
Она достала ручное зеркало, чтобы убедиться, что следов её тихого плача не осталось.
Рядом с ней в клетке спала Хедвиг.
— Прости? — Корделия подняла взгляд на девушку в дверном проёме. — Это купе занято?
— «Она из маггловской семьи», — подумала Корделия, заметив джинсы, коричневый свитер и простые туфли. Волосы девушки были распущены, и её кудрявые каштановые пряди казались взъерошенным облаком, а на руках не было перчаток.
— Нет, ты можешь присоединиться, если хочешь, — ответила Корделия, указав на свободное место напротив неё.
— Спасибо! — улыбнулась девушка, и Корделия заметила, что у неё были выдающиеся зубы, как у кролика. Бедняжка, ей явно предстоит носить брекеты. Девушка села напротив и протянула руку: — Гермиона Грейнджер.
— Леди Корделия Поттер, — ответила Корделия, приняв рукопожатие. Гермиона удивлённо распахнула глаза.
— Я читала о тебе! — её высокий голос разбудил Хедвигу.
— Я знаю, но это тема, о которой я не хотела бы говорить.
— Понимаю, — извиняющимся тоном ответила Гермиона.
В купе воцарилось молчание, пока Гермиона снова не задала вопрос.
— Почему ты носишь перчатки?
— Это часть протокола.
— Протокола?
— Разве ты не читала книгу о светском этикете? — приподняла бровь Корделия.
Гермиона покачала головой, и её кудри ещё больше растрепались.
— Это протокол, которому следуют многие девушки из магических семей, — объяснила Корделия.
— Ну, мои родители магглы, — пожала плечами Гермиона, — так что мне не о чем беспокоиться.
— Значит, ты не хочешь вписаться в магический мир? — подняла бровь Корделия.
— Конечно, хочу! — решительно ответила Гермиона.
— Ты слышала о Новой Крови? — продолжила расспросы Корделия, и Гермиона снова покачала головой. — Ну, это те, кто родился от магглов, но следуют воле Матери Магии. И она вознаграждает их, превращая в маяк для нового магического наследия, оставляя их маггловское прошлое позади.
— Мне придётся отказаться от своих родителей?
— Только если ты этого захочешь, — Корделия посмотрела Гермионе в глаза и увидела в них решимость. — Позволь мне рассказать тебе, как появились Новая Кровь, — её голос был мягок, но в нём звучала странная смесь уважения и волнения.
— Говорят, что Салазар Слизерин, задолго до того, как присоединился к другим основателям, спас ведьму, которую чуть не продали в гарем на Ближнем Востоке, — начала она, голос её был пропитан уважением и некой грустью, словно она рассказывала давнюю балладу.
В этот момент её глаза засияли, как будто она видела перед собой тот образ, который однажды захватил её воображение. Ведьма, скрывающая свою магию от страха перед маггловским миром, подвергшаяся предательству своих же родителей, которые продали её пиратам. Молодая девушка, потерянная в море, напуганная и беспомощная, обречённая на тёмное будущее.
— Но Салазар спас её, — продолжала Корделия, её голос стал чуть мягче, будто в словах проявилась нежность и тепло. — Он не просто увидел в ней силу, он показал ей, что магия — это не проклятие, а дар. И она последовала за ним, отдавшись воле Матери Магии.
Корделия рассказывала, как ведьма, отринув страх и сомнения, нашла свою силу в самой себе, как в её руках появился гребень, золотой и кроваво-красный, символ нового начала, новой жизни, где не было места прошлым страхам. Корделия словно видела, как эта девушка, некогда слабая и потерянная, превратилась в женщину, уверенную в себе, и как, оставив маггловское прошлое позади, она вышла замуж за лорда Слизерина, став его равной.
— Это же самая очаровательная история любви на свете, правда? — закончила Корделия, мечтательно улыбаясь и касаясь своей щеки рукой в кружевной перчатке. Её голос дрожал от легкого восторга, будто она сама была участницей той давней истории.
Корделия вспомнила, как в первый раз прочла эту легенду. Её охватило волшебное ощущение — мысль о Салазаре Слизерине, не просто основателе Хогвартса, а рыцаре в сверкающих доспехах, который спасает невинную девушку от ужасной судьбы, поразила её воображение. В её голове Салазар превратился в героя, которого окружает мистический свет, а его жестокая слава уходила в тень за его благородными поступками.
— Да, — кивнула Гермиона. — А ты думаешь, что я тоже могла бы стать одной из Новой Крови?
— Конечно. Я вижу, как решимость плещется в твоих глазах, — улыбнулась Корделия. — Как Леди из дома Поттеров, я буду твоей поддержкой на этом пути.
— Большое спасибо, Корделия.
— Не за что, — ответила Корделия, доставая гребень из своей сумки. — Теперь надо найти немного воды. Я не могу позволить, чтобы ты ходила с волосами, похожими на взбешённое облако.
Корделия с гордостью наблюдала за волосами Гермионы, быстро скользя взглядом по густым прядям. Каштановые волосы Гермионы были упрямыми и непослушными, но Корделия любила вызовы. С помощью небольшого количества воды она с ловкостью заплела волосы в две аккуратные голландские косы, которые аккуратно лежали на шее.
— Кажется, они слишком тугие, — пожаловалась Гермиона, слегка поморщившись и попыталась потянуть одну из кос.
— Тише, — сказала Корделия, легонько стукнув её по руке гребнем. — Не порти моё произведение искусства.
Гермиона сморщила нос, но промолчала, зная, что сопротивление бесполезно. Корделия была перфекционисткой, особенно когда дело касалось внешнего вида. Поделившись мыслями о возможных средствах для улучшения состояния волос Гермионы, Корделия стала обдумывать использование специальных зелий и трав для увлажнения и укрепления. Она отметила, что текстура волос девочки была сухой и ломкой, а кончики выглядели секущимися. Всё это требовало особого ухода, и Корделия с удовольствием возьмётся за этот проект.
После их короткой беседы, сопровождавшейся несколькими сладостями из тележки с лакомствами, Корделия держала ситуацию под контролем. Она, как всегда, следила за тем, сколько сахара они употребляли, стремясь сохранить грацию и здоровье. Гермиона же, по привычке, старалась избегать сладостей, хотя ей было трудно удержаться от разнообразия магических угощений.
Когда поезд начал замедлять ход, и стало ясно, что они приближаются к станции, девушки в купе собрались переодеться. Слегка замявшись, они повернулись спинами друг к другу и задернули шторы для уединения. Корделия надела свою школьную форму. Переодевшись, она внимательно проверила, чтобы всё было на своих местах: никаких выбившихся прядей, никаких следов спешки.
Сложив перчатки и положив их в свою небольшую, но изысканную сумочку, Корделия бросила последний взгляд на свой багаж и убедилась, что её фамильная печать крепко закреплена на чемодане.
Когда они вышли из купе, на станции их встретил высокий мужчина. У него была густая, растрепанная борода, а лицо скрывали глубокие морщины, намекающие на годы, проведенные в дикой природе. Его плащ был покрыт брызгами грязи, а глаза сверкали весельем. Он громко засмеялся, увидев прибывших студентов, его смех разнесся эхом по станции.
— Не более пяти человек в лодку! — прокричал лесничий.
Корделия взяла Гермиону под руку, направляясь к лодке, где сидел мальчик с круглыми щеками и светлыми, как кукуруза, волосами, обеспокоенно оглядываясь по сторонам.
— Можно сесть в эту лодку? — спросила Гермиона.
— А… да… конечно, — ответил мальчик, протягивая им руку, чтобы помочь подняться в лодку.
Сначала забралась Гермиона, затем Корделия. Рыжеволосая девочка улыбнулась: по крайней мере, некоторые мальчики вели себя как джентльмены, в отличие от друзей Дадли.
— Гермиона Грейнджер, приятно познакомиться, — сказала Гермиона, протянув руку. Корделия мысленно отметила, что надо будет научить её, как правильно здороваться.
— Невилл Лонгботтом, — ответил мальчик, пожав руку Гермионы.
— Приятно познакомиться, Наследник Лонгботтом, — вежливо сказала Корделия, наклонив голову, вспомнив уроки этикета. Мальчик внимательно посмотрел ей в лицо и заметил шрам, который Корделия мечтала скрыть с помощью макияжа.
Этот дурацкий шрам в форме молнии портил её лицо.
— Приятно познакомиться, леди Поттер, — мальчик повторил её действие. Гермиона озадаченно моргнула, не понимая, что происходит.
Поездка на лодке оказалась захватывающей: ночное небо было усыпано яркими звёздами. Сердце Корделии бешено стучало, а магия словно искрилась в её пальцах. Замок создавал ощущение дома.
Гермиона наклонилась к борту лодки и опустила руку в холодную воду озера, в то время как Наследник Лонгботтом нервно ерзал на месте.
Когда они достигли другого берега, полувеликан по имени Хагрид протянул Невиллу его пропавшую жабу.
* * *
Профессор МакГонагалл появилась, и Корделия нежно улыбнулась, когда строгая профессорша задержала на ней взгляд на полминуты.
Корделия знала, что должна быть в хороших отношениях с учителями. Они были теми, кто вымостит ей дорогу к достижению её целей. Оставалось дождаться начала занятий и проанализировать каждого учителя, чтобы понять, кого стоит очаровать, чтобы они хорошо отзывались о ней.
Хорошие оценки, аккуратные конспекты и очаровательные улыбки должны были помочь.
Она распахнула дверь. Каменные стены были освещены яркими факелами, как в Гринготтсе, потолок был настолько высок, что его не было видно, а великолепная мраморная лестница вела на верхние этажи.
Они последовали за профессором МакГонагалл по отмеченной на каменном полу дорожке. Корделия слышала шум сотен голосов, доносившийся из прохода справа (вероятно, там находилась остальная школа), но профессор МакГонагалл повела первокурсников в небольшую пустую комнату вдали от вестибюля. Там они собрались, стоя ближе друг к другу, чем привыкли, нервно оглядываясь вокруг.
Профессор повела их в коридор, где стояли четыре длинных стола, уже заполненные учениками. Корделия выпрямила спину и подняла подбородок, вспомнив слова тети Петунии о правильной осанке.
Профессор МакГонагалл тихо поставила четырёхногий табурет перед первокурсниками. На табурете лежала заштопанная, потертая и очень грязная шляпа.
Тётя Петуния не пустила бы её даже на порог.
Несколько секунд стояла абсолютная тишина. Затем шляпа зашевелилась. Щель около края шляпы распахнулась, как рот, и шляпа начала петь. Было странно слышать, как поёт шляпа, но к концу песни Корделия почувствовала себя спокойнее — ей нужно было просто надеть эту шляпу на голову, и всё.
— Убью Фреда, — услышала она шёпот очень веснушчатого рыжего мальчика.
Профессор МакГонагалл подошла вперёд с большим свитком пергамента.
— Когда вас вызовут, вы должны будете надеть шляпу и сесть на табурет, чтобы вас распределили, — сказала она. — Эбботт, Ханна!
Эбботт, Боунс и Финч-Флетчли пошли в Пуффендуй, Бут и Броклхерст — в Когтевран, Браун и Финниган — в Гриффиндор. После того как Грегори Гойла отправили в Слизерин, профессор МакГонагалл вызвала Гермиону.
Корделия сжала руку девочки и тепло улыбнулась ей. Гермиона ответила ей улыбкой, прежде чем подняться на сцену с высоко поднятой головой и надетой шляпой.
— Слизерин! — закричала шляпа. Гермиона сняла её и, нервно теребя рукава, спустилась со сцены.
Когда вызвали Невилла Лонгботтома, он споткнулся о табурет. Корделия прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться, но заметила, как мальчик с платиновыми волосами сделал это, и нахмурилась. Шляпа долго не могла принять решение. Наконец она выкрикнула: «Гриффиндор!», и Невилл побежал прочь, всё ещё с шляпой на голове, которую ему пришлось вернуть под общий смех.
Когда прозвучала фамилия Малфой, платиновый мальчик шагнул вперёд, и шляпа едва коснулась его головы, как тут же закричала: «Слизерин!»
— Поттер, Корделия, — вызвала профессор. Корделия выпрямила плечи и сложила руки перед собой, когда шёпот вокруг неё усилился.
Она почувствовала, как ткань шляпы опустилась на её волосы.
— Мм, — прошептал голосок ей на ухо, — сложно, очень сложно. Смелость есть, вижу это. Есть талант, о да, и огромное желание доказать себе что-то, чувствую сильные амбиции, это очень интересно… Итак, куда же тебя определить?
— Определи меня в дом, где я смогу достичь своей цели, — потребовала она от шляпы.
— Удачи, Леди Поттер, — сказала шляпа перед тем, как выкрикнуть: — Слизерин!
Корделия сняла шляпу и заметила, что в зале воцарилась тишина. На лицах было недоумение и даже ужас. Боже всемогущий, казалось, будто кто-то пнул щенка.
Она посмотрела на Гермиону, и та зааплодировала, что, казалось, вывело всех из оцепенения. Стол зелёных и серебряных начал громко аплодировать. Корделия с высоко поднятой головой направилась к Гермионе.
Когда она села, Гермиона под столом взяла её за руку и улыбнулась.
Распределение продолжалось. Корделия оглядела всех вокруг. Многие с любопытством изучали её, и она тоже начала анализировать их. Наследники великих магических домов сидели за столами, и если Корделии повезёт, здесь может оказаться подходящий жених.
* * *
Гермиона чувствовала себя кроликом, которого наблюдали стая лис, готовых наброситься. Взгляды множества детей заставили её вжаться в сиденье, она заметила, что многие из них походили на Корделию — дети из древних магических семей, девочки с красиво уложенными волосами в завитках или косах.
После странной речи директора, где он упомянул запрет на посещение коридора на третьем этаже, к Гермионе обратилась девочка с чёрными прямыми волосами, украшенными симпатичными золотыми заколками.
— Значит, Грейнджер, — сказала она, произнося последние слова с оттенком превосходства, — твои родители магглы?
— Да, — ответила Гермиона, решив не позволять себя запугивать. Слова Корделии о «новой крови» эхом отдавались у неё в голове. Она собиралась стать частью этого мира.
Во имя Матери Магии, она это сделает.
— Чем занимаются твои родители, Гермиона? — спросила Корделия с интересом. Они ещё не говорили о личной жизни, только о базовых нормах этикета.
— Мои родители хирурги, — ответила Гермиона. — Отец — нейрохирург, а мама — хирург травматолог в больнице.
Гермиона нахмурилась. Было иронично, что они проводили больше времени с чужими детьми, чем с собственной дочерью.
— И что это такое? — спросил Малфой.
— Они лечат людей, — тут же ответила Корделия. — Наследник Малфой, верно?
— Так точно, леди Поттер, — подтвердил мальчик. — Удивительно, что магглорожденную выбрали в Слизерин, — добавил он с насмешкой.
— Когда у меня есть цель, я цепляюсь за неё, наследник Малфой, — уверенно ответила Гермиона.
— Должно быть, это был сюрприз для твоих родителей, когда пришло письмо, мисс Грейнджер, — сказала блондинка с красивыми голубыми глазами и косой, ниспадающей на плечо.
— Большой сюрприз, — ответила Гермиона. — Но они смирились с тем, что я ведьма. Однако их ожидания относительно меня остались прежними.
— Ожидания? — спросил мальчик с тёмной кожей и глазами лавандового цвета.
— Мои родители — хирурги во втором поколении, мои бабушка и дедушка тоже были хирургами, — объяснила Гермиона. Было очевидно, что её родители хотели, чтобы она в будущем тоже стала хирургом. — Так что ожидалось, что я буду учиться медицине в университете, но теперь, видимо, они ожидают, что я стану целительницей.
— Я считаю, это благородная профессия, — вмешалась Корделия. — Искусство исцеления — это путь для самых подготовленных.
Остаток ужина прошёл в тишине, пока не настало время отправляться в спальни. К её счастью, соседками Гермионы оказались Корделия, блондинка по фамилии Гринграсс, брюнетка по фамилии Паркинсон и шатенка по фамилии Дэвис.
Гермиона закрыла шторы своей кровати, уже переодевшись в пижаму, и начала расплетать косы.
Она докажет, что у неё есть место в этом мире. Она станет новой кровью.
На следующее утро Корделия проснулась с куклой Барби-невестой на своей груди. В уединении за шторами своей кровати она аккуратно расчесывала кукле волосы. Это была единственная игрушка, которую она привезла с собой в Хогвартс, чтобы составить ей компанию.
Когда она окончательно проснулась, Корделия переоделась в свою школьную форму и заплела волосы в косу «рыбий хвост».
— О, — сказала Гермиона, расчесывая свои растрепанные волосы, уже облачённая в школьную форму, — это же Мидж из свадебного набора 90-го года!
— Что? — удивленно повернула голову Пэнси. Корделия прижала куклу к груди.
— Это кукла из коллекции Барби, — ответила Гермиона так, словно это было самое очевидное в мире.
— Барби? — теперь была озадачена Дафна.
— Вы что, не знаете про Барби? — спросила Корделия, глядя на Пэнси и Дафну, которые обе покачали головой. Корделия удивленно подняла брови. — Барби! Самая известная кукла в истории!
— Многие семьи заказывают куклы у мастеров, — заметила Дафна. — Отец на мой шестой день рождения заказал изготовить точную копию нашего дома с миниатюрными деталями.
— Это звучит восхитительно! — глаза Корделии загорелись. Она всегда мечтала о доме для кукол, но такие вещи были очень дорогими и не поместились бы в её маленькую комнату.
Гермиона уже заплела себе французскую косу. Четверо девушек вышли из спальни и отправились в Большой зал на завтрак.
Сев за стол, Корделия достала из своей сумки несколько ярких ручек и два листа бумаги формата A4.
«Дорогая тётя Петунья,
Хотела бы сообщить вам, что я благополучно прибыла в Хогвартс и была распределена в один из домов.
Кажется, я быстро нашла трёх подруг. Одна из них — дочь двух хирургов, жаль, что у неё нет брата-волшебника, который, без сомнения, был бы отличной партией и заслужил бы ваше одобрение.
Надеюсь, у вас дома все здоровы.
С любовью,
Корделия»
Корделия аккуратно сложила письмо. Её белая сова, Хедвиг, сидела рядом, глядя на неё своими большими жёлтыми глазами.
— Отнеси это письмо домой и отдай тёте Петунье, — сказала она, поглаживая сову по голове.
Сова издала крик и взмыла в воздух, держа письмо в когтях. Корделия убрала свои ручки обратно в школьную сумку.
Тем временем Гермиона продолжала рассказывать о Барби и о том, почему она была настолько популярна, а Дафна и Пэнси внимательно её слушали.
— Значит, у неё так много профессий? — спросила Пэнси. — И люди их коллекционируют?
— Да, иногда выпускают две версии одной и той же куклы, — объясняла Гермиона, помешивая молоко с сахаром. — Более дешёвая версия обычно предназначена для маленьких девочек, а более дорогие версии, с лучшими аксессуарами и одеждой, больше подходят для коллекционеров.
— Я слышала, что самые старые куклы стоят дороже всего, — добавила Корделия. В этот момент над их головами пролетела серая сова, оставив легкий ветерок.
* * *
Тео отложил тост в сторону, когда его серая сова Кронос оставила перед ним конверт и тут же улетела обратно в Домвелл Хаус, дом семьи Нотт уже более двух веков.
Спокойно вскрыв письмо от дедушки, Тео прочитал:
«Я доволен, что тебя выбрали в Слизерин. Твои родители гордились бы тобой.
Т. А. Нотт.»
Тео тяжело вздохнул и убрал письмо в свою мантию, продолжив завтрак.
— Что пишет твой дед? — спросил Блейз, сидящий рядом. Напротив него Драко убирал своё собственное письмо.
— Он доволен, что я в Слизерине, — ответил Тео.
— Для этого нас и воспитывали, — серьёзно сказал Драко. — И что думаете о вчерашнем сюрпризе?
— О том, что Леди Поттер в Слизерине? — переспросил Блейз. — Или о грязнокровке в Слизерине?
— Обе новости удивляют, — признал Тео. — Родители Леди Поттер были гриффиндорцами, так что было естественно ожидать, что её отправят в Гриффиндор. А что касается Грейнджер, то её словно ягнёнка бросили в логово змей.
Трое юношей бросили взгляд на группу девочек. Грейнджер что-то говорила Пэнси и Дафне, которые внимательно её слушали. Леди Поттер подняла чашку чая к губам.
Солнечный свет, падающий на Леди Поттер, придавал её рыжим волосам лёгкий оранжевый оттенок. Тео быстро отвёл взгляд, чувствуя, как его щеки начинают гореть.
— Напишу письмо матери, — сказал Драко. — Она годами пыталась наладить контакт с Леди Поттер.
— Леди Малфой хочет взять её под опеку? — удивлённо спросил Блейз.
— Мама считает, что раз Леди Поттер — Блэк, именно ей следовало бы заботиться о её воспитании, — объяснил Драко. — В конце концов, ей достанутся места в Визенгамоте от Блэков, так как единственный Блэк, у кого ещё есть права на эти места, в тюрьме. И он назначил свою крестницу наследницей.
— Ох, бедняжка Леди Поттер будет объектом охоты для многих дам, — усмехнулся Блейз.
— Пусть охота начнётся, — сказал Тео, глядя, как юная ведьма пьёт свой чай.
* * *
Первым уроком дня была Гербология, которую они делили с Когтевраном. Всё прошло спокойно, без каких-либо происшествий. Профессор, женщина с доброй улыбкой, выглядела так, словно любила печь пирожки и с удовольствием выслушивала чужие проблемы. Дафна Гринграсс упомянула, что она является деканом Пуффендуя.
Корделия обнаружила, что неплохо справляется с этим предметом — она всегда помогала тёте Петунии ухаживать за садом, так что была привычна к земле и аромату растений.
Следующим уроком были Заклинания под руководством профессора Флитвика. Это был крошечный волшебник, которому приходилось становиться на несколько книг, чтобы заглянуть за свой стол. Когда на первом уроке он зачитывал список студентов и дошёл до имени Корделии, он взвизгнул от радости и тут же пропал из виду за своим столом.
Профессор МакГонагалл вела уроки Трансфигурации, и, как предполагала Корделия, оказалась строгой женщиной. Она сразу же заговорила, как только все сели на свои места.
— Трансфигурация — это одна из самых сложных и опасных магий, которую вы изучите в Хогвартсе, — сказала она. — Любой, кто будет терять время на моём уроке, будет вынужден покинуть класс и не сможет вернуться. Вы предупреждены.
Затем они начали работать с деревянными спичками. Профессор МакГонагалл продемонстрировала, как можно превратить стол в свинью и обратно, но стало ясно, что им понадобится много времени, чтобы достичь такого уровня.
К концу урока Корделии удалось сделать свою спичку серебристой и чуть тоньше. Теодор Нотт, высокий, худой парень с каштановыми волосами, смог придать своей спичке форму иголки, но она оказалась слишком широкой.
Профессор МакГонагалл указала на Корделию и Наследника Нотта, сказав, что им нужно поработать над деталями, и наградила их пятью баллами за прогресс, чем Корделия была очень довольна.
Единственным уроком, который вызывал у неё усталость и головокружение, была Защита от тёмных искусств. Она заканчивала его измотанной, с головной болью, которая мешала ей сосредоточиться.
* * *
Корделия была готова. Сегодня её ожидал первый урок зельеварения — два часа с Гриффиндором.
Она знала от старшекурсников, что профессор Снейп — очень строгий человек, поэтому, как и с профессором МакГонагалл, ей нужно было постараться произвести на него хорошее впечатление.
Дверь аудитории открылась, и студенты начали входить по одному. Корделия взяла Гермиону за запястье и подвела её к столу в передней части класса.
Когда профессор Снейп вошёл, его мантия развевалась за ним, будто он парил в воздухе, и в классе мгновенно наступила тишина.
Как и профессор Флитвик, Снейп начал урок с переклички и, как и Флитвик, задержался на имени Корделии.
— Ах, да, — пробормотал он, — Корделия Поттер. Наша новая… «знаменитость».
Щёки Корделии вспыхнули от стыда, когда он так её назвал.
— Вы здесь для того, чтобы изучать тонкую науку и точное искусство зельеварения, — начал он. Его голос был почти шёпотом, но каждый мог его расслышать. Как и у профессора МакГонагалл, у Снейпа был дар без усилий поддерживать дисциплину в классе. — Здесь будет мало глупых взмахов палочками, и многие из вас будут сомневаться, что это вообще магия. Я не надеюсь, что вы поймёте красоту котла, медленно кипящего и источающего сверкающие пары, тонкую силу жидкостей, скользящих по человеческим венам, чарующих разум, обманывающих чувства… Я могу научить вас, как разлить славу по бутылкам, приготовить величие и даже остановить смерть… если, конечно, вы не такие же неучи, как те, кого мне обычно приходится учить.
Гермиона сжала запястье Корделии, дрожа, и Корделия в ответ слегка сжала её руку, пытаясь поддержать подругу.
— Поттер! — внезапно окликнул профессор Снейп. — Что я получу, если добавлю порошок корня асфодела в настой полыни?
— Это… получится зелье под названием «Зелье живой смерти», — ответила Корделия, стараясь, чтобы её голос не дрожал.
— Кажется, слава для вас не главное, Поттер, — сказал Снейп. — Теперь скажите мне, Поттер, где бы вы искали безоар?
— Обычно его добывают из желудков коз, но хороший зельевар всегда должен держать его в своём наборе, — с большей уверенностью ответила Корделия.
Снейп почти улыбнулся.
— Для чего нужен безоар? — мягко спросил он.
— Он действует как мощный антидот для большинства ядов, сэр, — уверенно ответила Корделия.
— Пятнадцать баллов Слизерину, — произнёс профессор. Корделия взглянула на Гермиону, и та ей улыбнулась.
Остальная часть урока оказалась катастрофой для Гриффиндора. Финниган умудрился поджечь свой котёл, из-за чего он и Томас оказались в больничном крыле. У Наследника Лонгботтома зелье пахло гнилыми овощами, но Гермиона всё же смогла завершить свою работу.
Корделия же приготовила своё зелье безупречно, и это вызвало у неё гордость за себя. Единственным, кто справился так же хорошо, был Наследник Малфой.
Сентябрь и октябрь пролетели, как птичка, спасающаяся от зимы.
Скоро наступит Самайн.
Корделия проверила, чтобы письмо, которое она написала леди Малфой, было безупречным.
Наследник Малфой передал ей на второй день занятий письмо от леди Малфой, самой важной ведьмы в магическом обществе, как утверждали Панси и Дафна. Корделия почувствовала волнение, узнав, что такая ведьма пишет именно ей.
Конечно, Корделия ухватилась за возможность наладить отношения с самой влиятельной ведьмой Великобритании.
Письма с леди Малфой были интересными.
Корделия с удовольствием рассказывала о своих уроках в Хогвартсе, о книгах по магическим традициям и Древнему Пути, которые она увлеченно обсуждала с мисс Грейнджер.
Леди Малфой с удовольствием отмечала, как молодая магглорожденная ведьма готова принять Древние Пути и почитать Матерь Магию.
Также Корделии и Гермионе было направлено приглашение на традиционный бал Йоля магического общества, который в этом году должен был состояться в поместье Малфоев. Их также приглашали провести зимние каникулы у Малфоев.
Получив приглашение, Корделия обратилась к Панси и Дафне.
— Ты должна обратиться к модистке! — сказала Панси. — Это твое первое мероприятие в магическом обществе!
Цвет лица Корделии изменился, когда Панси произнесла эти слова. Ее первое событие, первый шаг, чтобы показать себя достойной леди и продемонстрировать, что она идеальная кандидатка для брачного союза.
— Боюсь, я не смогу пойти, — сказала Гермиона, когда все четверо завтракали за привычной беседой. — Мои родители устраивают ужин в Хьюстоне, и возьмут меня с собой и мою няню.
Гермиона много говорила о своей няне, ее двоюродной бабушке по материнской линии, женщине, которая забирала ее из школы и проводила с ней весь день до того, как пришло письмо из Хогвартса.
— Какая жалость, — сказала Корделия, потягивая чай.
— Ладно, вернемся к важному, — продолжила Панси. — Мадемуазель Жаклин — модистка леди Забини, я дам тебе ее адрес. Ты должна заказать платье у нее.
— У тебя уже есть идеи? — спросила Дафна.
— Да, — ответила Корделия. В течение месяца тетя Петунья присылала ей маггловские журналы, и Корделия воспользовалась возможностью, чтобы сделать вырезки с платьями.
Большинство были платьями принцессы Дианы. Она была так красива, что Корделия мечтала быть такой же красивой и совершенной, как принцесса Уэльская.
* * *
Северус вздохнул, собрания преподавателей всегда были скучными. Он просто представлял свой отчет, почти всегда жалуясь на отсутствие тонкости у этих болванов и их полное равнодушие к зельям.
— Вы видели сочинения мисс Поттер? — спросил Флитвик.
— За все мои годы преподавания я никогда не видела таких прекрасно оформленных сочинений! — восторженно заявила Спраут. — В моей дисциплине она делает такие милые рисунки растений, которые упоминает. Жалко возвращать ей работы, если бы могла, я бы оставила их себе.
— В моем предмете она тоже добавляет рисунки к тексту, — добавила МакГонагалл, потягивая чай.
— Она использует блестящие чернила, — с отвращением заметил Северус. Блеск в ее работах вызывал у него головную боль. — Или чернила с запахом фруктов.
— Ну, в правилах ничего такого не запрещено, — заметила Спраут.
— Знаю, но… эти блестки, — скривился Северус.
* * *
Тео искал книгу по гербологии, его эссе давалось с трудом. Гербология была не его сильной стороной, больше его интересовали руны.
Его раздражало, что придется ждать до третьего курса, чтобы получить доступ к этому предмету.
Недовольно он пошел к мадам Пинс, чтобы она помогла ему найти нужную книгу. За столами он заметил Поттер, сидящую с Грейнджер. Обе сидели рядом, деля одну книгу и делая заметки на своих пергаментах.
Поттер подняла взгляд, как насторожившийся олененок, ее зеленые глаза посмотрели прямо на него, после чего она снова вернулась к своему пергаменту. Тео заметил, что книга, которую читали эти две девочки, была как раз той, которая ему нужна. С гордо поднятой головой он подошел к ним.
— Леди Поттер, мисс Грейнджер, — сказал Тео, уловив фруктовый аромат.
— Наследник Нотт, — поприветствовали его обе.
— Вам что-то нужно? — с легкой улыбкой спросила Поттер.
— Книга, которую вы читаете, — это та, которая мне нужна для эссе.
— Мы уже закончили читать её, — Поттер взглянула на Грейнджер. Девочка с каштановыми волосами кивнула, а зеленые глаза Поттер снова посмотрели на него. Она закрыла книгу. — Если хочешь, можешь сесть за этот стол, нам осталось только написать вывод к нашему эссе.
— Вам будет удобно? — осторожно спросил он. Его дед всегда говорил, что девочки предпочитают быть рядом с другой девочкой, когда дело касается учебы.
— Да, конечно, — улыбнулась Грейнджер. — Ты же не шумный гриффиндорец, чтобы нас отвлекать.
Поттер хихикнула, прикрываясь рукой, и Тео заметил некие блестки на тыльной стороне её ладони. Книга была передана ему, и он приступил к написанию эссе. Тихие голоса Поттер и Грейнджер не были настолько резкими, чтобы отвлекать его.
Фруктовый аромат был успокаивающим. Откуда он исходил?
Через несколько минут он услышал, как девочки начали собирать свои вещи в сумки.
— Мы уже закончили, — тихо сказала Поттер, и Тео поднял взгляд, чтобы взглянуть на неё. — Удачи с эссе, наследник Нотт.
Обе девочки попрощались и вышли из библиотеки, держась за руки. Тео несколько раз моргнул. Ни Драко, ни Блейз никогда не желали ему удачи с домашними заданиями. Скорее наоборот, эти двое бездельников всегда ждали, пока он закончит, чтобы сравнить ответы.
* * *
Гермиона призналась, что осень в Хогвартсе — это самое замечательное время года в её жизни. Тёплые цвета и аромат тыкв согревали её сердце, создавая ощущение домашнего уюта.
В тот день её группа подруг, как мило звучит это слово, которого у неё никогда не было, решила пойти к озеру, чтобы поесть печенье и обсудить планы на зиму. Пэнси и Дафна настаивали, чтобы Корделия рассказала о своём платье для Святочного балла от Малфоев.
Корделия сказала, что это будет сюрприз.
Четверо подруг сидели на персиковом пледе, ели печенье и рассматривали альбом с платьями Корделии, почти все из которых были от британской знати, с древними фотографиями принцессы Анны и более современными снимками принцессы Уэльской.
— Она выглядит как богиня, — сказала Дафна, глядя на фото принцессы с тиарой «Узелки любви».
— Она принцесса, очевидно, что она выглядит так идеально, — добавила Гермиона. Все четыре были так поглощены платьями и драгоценностями, что, когда услышали два голоса, кричащие в их сторону, они с тревогой подняли головы.
Рыжий парень из Гриффиндора, которого Гермиона узнала как Рональда Уизли, был в погоне за девушкой из того же года из Гриффиндора, с длинными черными волосами и в очках.
В одном резком движении девушка сбила Уизли с ног, упавшая сверху на него. С их позиции они видели, как она схватила его за воротник мантии и трясла его с силой.
— Ты зверь, Уизли! — закричала девушка, с сумкой, свисающей с её плеча.
— Мы не знали, что у тебя есть что-то ценное в сумке! — попытался оправдаться он.
— Это не даёт тебе и твоим глупым друзьям права кидать мою сумку, как мяч для пляжного волейбола! — девушка схватила Уизли — Вы разрушили что-то очень ценное для меня!
Девушка встала, позволив Уизли тоже встать. В одном резком движении она ударила его по носу. Уизли, держась за нос и с глазами полными слёз, убежал.
Четыре подруги были поражены тем, что только что увидели. Девушка из Гриффиндора посмотрела на них с мокрыми глазами.
— Что вы на меня смотрите?! — закричала она.
— Ничего, — ответила Корделия. — Но я должна спросить. Могу я чем-то помочь?
Девушка из сумки достала необычную музыкальную шкатулку. В форме клеточки с красным основанием, внутри было два птички, оба повреждены и поломаны.
— Уизли и его глупые друзья только что повредили мою музыкальную шкатулку, — сказала она, держа шкатулку в руках.
Корделия встала, осторожно подошла к девушке, взяла её руки и посадила её рядом с ними. Из кармана она достала платок и вытерла ей слёзы.
— Почему бы тебе не присоединиться к нам? — сказала она тёплым и добрым тоном. — Поешь немного, а потом мы пойдём к нашей старосте, она знает, что делать.
— Почему ты мне помогаешь?
— Потому что в этом мире мы, женщины, должны поддерживать друг друга, — улыбнулась Корделия. — Я леди Корделия Поттер, а как твоё имя?
— Эовин Фрейзер, — ответила она, поправляя очки.
— Очень приятно, Эовин.
День прошёл нормально, за исключением ночи, когда тролль вторгся в подземелья во время Хэллоуинского пира.
Примечания:
N/A: Эовин — это оригинальный персонаж (ОЖП), который станет частью группы, и в ней скрыто несколько сюрпризов. И только добавлю, что она живет в приюте Вула. *зловещий смех*
Эовин никогда не ожидала, что у неё будут подруги.
Она ненавидела своих сверстниц в приюте Wools, и честно говоря, были дни, когда ей хотелось задушить их подушкой за их слова.
«Ты дочь проститутки».
«Рано или поздно ты закончишь, как твоя мать».
«Даже твоя мёртвая мать не знала, кто твой отец, после стольких мужчин, перед которыми она раздвигала ноги».
Честное слово, Эовин хотела их убить.
Когда тот учитель с кислым лицом и носом, похожим на косу, сказал ей, что она ведьма, матрона приюта казалась напуганной. Как будто ей сообщили, что Эовин Фрейзер — это Антихрист на земле.
Но в Хогвартсе жизнь казалась лучше. Здесь её не воспринимали как дочь проститутки, а просто как сироту из Лондона, которая вынуждена была покупать всё с рук, чтобы растянуть деньги из её фонда.
Это было несложно. Эовин умела экономить, ей нужно было лишь искать самые дешёвые и приличные вещи, чтобы накопить достаточно для полной независимости.
Теперь у неё были… подруги? Нет, это были просто знакомые, она ещё не могла называть их подругами так легко.
Эовин сидела за столом Слизерина, с косой, украшенной красной и золотой лентой.
Девушки из Слизерина объяснили ей о Древнем Пути и Матери Магии.
«Почему же эта учительская летучая мышь ничего не сказал об этом, когда забирал её из приюта?» — думала она.
Наследница Гринграсс (так было принято её называть, исходя из её статуса) сказала, что если почитать Мать Магию, можно стать новой кровью и получить шанс на союз с будущим лордом.
Хорошее будущее. Казалось, что все слизеринцы были до отказа богаты. Даже Гермиона Грейнджер, магглорожденная, как и она, была из семьи с высоким социальным и экономическим положением, ведь её родители были хирургами.
Эовин решила поставить перед собой цель.
Она станет новой кровью, станет достойной партией для кого-то, поймает наследника чистокровной семьи миллионеров и навсегда уйдёт из этого отвратительного приюта.
«Хотя было бы приятно сжечь его до тла», — подумала Эовин.
Она взяла один из тостов; завтрак за столом Слизерина был намного спокойнее, чем за столом Гриффиндора.
Её взгляд упал на Корделию Поттер, и её однокурсники не переставали шептаться о том, что она оказалась разочарованием. Кажется, они ожидали увидеть воплощение Афины с шлемом и копьём, а вместо этого получили принцессу, словно сошедшую со страниц романа Джейн Остин.
Эовин заметила, что тем утром Корделия была сосредоточена на своём вышивании. Она была странной. Казалось, она улыбалась всем, её волосы были идеально уложены в кудри, закреплённые заколками в виде цветов, бабочек и лент.
На тыльной стороне её рук всегда оставались следы чернил с блёстками.
Корделия протянула свою руку помощи и поклялась перед столом Слизерина, что примет Эовин под своё крыло и проведёт её через Древние Пути, чтобы почтить Мать Магию.
Эовин почувствовала, как по её спине пробежал холодок.
Слова Поттер перед слизеринцами, похоже, были своего рода обетом, судя по серьёзным взглядам, которые обменялись присутствующие.
Эовин чуть не расплакалась. Всю жизнь ей внушали, что она — ничтожество, дочь проститутки, бастард.
А теперь кто-то дал ей шанс.
Эовин Фрейзер решила сдержать обещание Корделии Поттер.
* * *
Через несколько дней наступят Рождественские каникулы. Корделия написала своей тёте Петунье о бале в поместье Малфоев и приглашении провести Йоль и Новый год с семьёй Малфоев.
В письме она указала, что уже позаботилась о платье, и тёте не следует об этом беспокоиться.
Мысль о бале очень воодушевила тётю Петунью, и она напомнила Корделии, что та должна соблюдать хорошие манеры, мило улыбаться и уметь поддерживать беседу.
В данный момент Корделия выглядела взволнованной: трансфигурация была её любимым предметом. Возможность менять формы предметов, превращая их во что-то совершенно отличное от их первоначального вида, ей очень нравилась.
Корделия сделала красивый шарф для профессора МакГонагалл.
На уроке объясняли, как важно визуализировать предмет, который хочешь создать, перед тем, как наложить заклинание.
Корделия поняла, что для трансфигурации требуется полная концентрация. Это похоже на вышивание или починку чего-то: нужно чётко представлять себе конечный результат.
Когда урок закончился, она попросила своих подруг идти вперёд, так как ей нужно было поговорить с профессором МакГонагалл.
— Вам что-то нужно, мисс Поттер? — спросила профессор, садясь в своё кресло.
Корделия открыла сумку и достала свёрток, обёрнутый бумагой с узором в виде виноградных лоз.
— Это маленький подарок от меня, профессор МакГонагалл, — с улыбкой сказала Корделия, протягивая подарок. — Надеюсь, вы проведёте счастливый Йоль, и да благословит вас Мать Магия.
Корделия слегка поклонилась.
* * *
Когда дверь класса закрылась, Минерва взглянула на свёрток в своих руках.
Осторожно она развернула его. Её встретил прекрасный шарф жемчужного цвета с силуэтами цветущей сакуры.
На передней части был вышит чёрными нитками кот — работа, выполненная с нуля.
Маленькая Корделия всё это вышила собственноручно.
«У неё талант,» — подумала Минерва, проводя пальцами по изображению кота.
* * *
— Я останусь здесь, в Хогвартсе, — сказала Эовин. Ей будет лучше здесь; чем меньше времени она проводит в том аду, который называют приютом, тем лучше для неё.
— Почему ты не сказала нам, что остаёшься? — удивлённо спросила Дафна. — Я могла бы поговорить с отцом, чтобы ты осталась у нас.
— Или даже поехать на бал к Малфоям, — добавила Панси.
— Я ещё не чувствую себя готовой пойти на такое мероприятие без должной подготовки, — ответила Эовин. — Вы идите, развлекайтесь, будьте как принцессы в красивых платьях.
Каждая из её подруг поцеловала Эовин, желая ей счастливого Йоля, прежде чем покинуть зал.
* * *
Корделия с восторгом поделилась своими ожиданиями по поводу бала.
Гермиона упомянула несколько мест в Хьюстоне, которые она хотела бы посетить. Она должна была уехать туда сегодня вечером.
Когда они вышли из поезда, к ним подошёл наследник Малфой. Позади него шли мужчина с очень светлыми волосами, одетый в чёрные мантии, с тростью в руке, придававшей ему вид аристократа. Под руку с ним шла женщина, выглядевшая как персонаж из картин в стиле рококо — ослепительно красивая блондинка с яркими голубыми глазами, похожими на зимние кристаллы.
Леди Малфой выглядела в стиле Диора с его нью-лук 50-х годов(1). Широкая чёрная юбка с бархатными перчатками того же цвета, белая блузка с пуговицами и подходящие по стилю туфли на каблуке. Всё завершалось шляпкой, придававшей ей образ богатой и элегантной дамы.
— Леди Поттер, мисс Грейнджер, — наследник Малфой почтительно поклонился обеим, — для меня честь представить вам моего отца, лорда Люциуса Малфоя, и мою мать, леди Нарциссу Малфой.
— Для нас честь находиться в вашем присутствии, — поприветствовали Корделия и Гермиона, сделав соответствующий реверанс.
— Для меня истинное удовольствие наконец встретиться с вами, леди Поттер, — поприветствовал их лорд Малфой. — И, конечно же, с мисс Грейнджер. Приятно знать, что хотя бы некоторые из магглорожденных придерживаются Древних Традиций.
— Магия — это дар, и правильно почитать Мать Магию так, как она того заслуживает, — с тактом и достоинством ответила Гермиона.
— Жаль, что вы не сможете присутствовать на нашем балу, — с сожалением заметила леди Малфой. — Но мы понимаем, как важно вам провести время с родителями.
— Вы правы, леди Малфой, — сказала Гермиона. — Но я постараюсь соблюдать традиции, даже находясь в маггловском мире. К счастью, в Хьюстоне достаточно холодно, чтобы разжечь Йольское полено и совершить необходимые подношения.
Гермиона обменялась с Малфоями ещё несколькими словами, а затем попрощалась, сославшись на то, что её родители или няня, должно быть, уже ждут её по другую сторону барьера.
— Готовы отправиться в Малфой-Мэнор, леди Поттер? — спросил лорд Малфой.
— Конечно, лорд Малфой, — с улыбкой ответила Корделия.
1) New Look — элегантный, женственный, романтичный стиль одежды, предложенный Кристианом Диором в 1947 году.
Мэнор Малфоев был впечатляющим.
Это была первая мысль Корделии, когда она прибыла в родовой дом наследника Малфоя.
Она читала истории о древних поместьях, чьи камни были свидетелями множества поколений одной и той же семьи.
«Наверное, именно так чувствовала себя Элизабет Беннет, когда впервые увидела Пемберли», — подумала Корделия, заметив великолепие Мэнор Малфоев.
Леди Малфой проводила её до комнаты, в которой она будет останавливаться, с домашним эльфом, который шёл позади и нёс багаж Корделии.
Комната привела её в восторг. Просторная, с небольшим балконом и большими окнами, на которых лёгкая зимняя изморозь сверкала как кристаллы на стекле.
Кровать, казалось, звала к восстановительному сну.
— Можешь немного отдохнуть перед ужином, — сказала леди Малфой, положив руки на плечи Корделии.
— Может, я могу чем-то помочь? — Корделия запрокинула голову, чтобы посмотреть на леди Малфой. — Я хорошо готовлю.
— Это ни к чему, дорогая, — леди Малфой сжала её щеки, и Корделия заметила, что её перчатки сделаны из мягкого бархата. — Отдыхай, поездки на поезде обычно утомляют.
Корделия кивнула. Леди Малфой попрощалась с дружеским прикосновением к её щеке.
Оставшись одна, Корделия села на стул перед туалетным столиком в комнате. Аккуратно сняла перчатки, а затем осторожно начала распускать шпильки в волосах, ослабляя маленькие узлы.
Когда её волосы распустились, она встряхнула головой, полностью растрепавшись, и мягкими движениями начала массировать кожу головы.
Она сняла обувь и прилегла на мягкие и пушистые подушки.
Её мысли ненадолго унеслись к тому, как сейчас её подруги, прежде чем она погрузилась в сон.
* * *
Корделия вздрогнула ото сна.
По спине пробежал холодный озноб.
Холодный смех.
Зелёная вспышка.
Корделия бросилась в ванную, ощущая, как к горлу подступает желчь. Она резко опустилась на колени и начала рвать в унитаз.
Её руки собрали волосы, чтобы они не мешали. Когда приступ закончился, она поднялась с пола, её ноги дрожали.
Она подошла к раковине, шрам на её лбу горел огнём.
Корделия открыла кран и начала многократно смачивать лицо водой, пока боль не утихла.
Это был ужасный кошмар, а Корделия боялась кошмаров.
* * *
После этого жуткого кошмара Корделия взглянула в окно и поняла, что время ужина приближается.
Она приняла тёплую ванну, чтобы расслабить мышцы, а заранее выбрала простое платье для ужина с Малфоями.
Её выбор пал на кремовое платье с чёрным поясом. Перчатки были чуть светлее пояса, а туфли подобраны в похожем цвете.
С осторожностью она расчёсывала волосы, заплела их во французскую косу, а затем аккуратно свернула её и закрепила шпильками.
Корделия посмотрела на своё отражение в зеркале. Шрам в форме молнии на лбу давно перестал гореть, но она с отвращением сморщила нос — ей так хотелось избавиться от этого шрама.
Отвлекшись от своего отражения, она взяла лист бумаги и одну из своих любимых ручек — лилового цвета, — чтобы написать письмо Эовин.
Ей было очень грустно, что подруга решила остаться в Хогвартсе, но она уважала её решение. Нельзя было давить на людей, заставляя делать то, что им не по душе.
Дорогая Эовин,
Я уже обустроилась в доме семьи Малфой, это место впечатляющее.
Надеюсь, у тебя всё в порядке там, одной в Хогвартсе. Мы с девочками очень хотели бы, чтобы ты присоединилась к нам.
Но будет возможность в следующем году.
Во время моего визита здесь, в Малфой-Мэноре, я постараюсь узнать, есть ли шанс, чтобы ты смогла покинуть приют Вула навсегда.
Лорд Малфой выглядит как человек с множеством связей, так что будем надеяться, что найдём способ тебе помочь.
С любовью,
Корделия.
Корделия отложила ручку и внимательно посмотрела на письмо, убедившись, что в нём нет ошибок.
Аккуратно свернув письмо, она отдала его Хедвиг, которая отдыхала на балконе. Её красивая белая сова, казалось, спала, и на её маленькой голове скопилась лёгкая изморозь.
Корделия почесала Хедвиг под подбородком, и сова открыла свои жёлтые глаза.
— Привет, милая, — улыбнулась Корделия. — Ты можешь отнести это письмо Эовин. Если будет слишком холодно, оставайся в Хогвартсе и вернись, когда будешь готова.
Сова тихо ухнула в знак согласия и улетела с письмом.
Корделия почувствовала, как снежинки падают на её щеки, и улыбнулась.
* * *
Гермиона хотела провалиться сквозь землю.
Серьезно, ей хотелось спрятаться.
— Улыбнись, Миона, — сказала её мама за спиной фотографа.
Гермиона почувствовала, как её щеки загорелись от стыда.
Они прибыли в Хьюстон рано утром, и когда рассвело, после завтрака её мама поняла, что оставила свою любимую косметичку в ванной аэропорта. Осознав, что её не вернуть, ей срочно понадобились новые косметические средства, чтобы подготовиться к важному ужину.
Поэтому она, мама и няня отправились в торговый центр за покупками. Когда они приехали, они заметили очередь детей и человека в костюме Санта-Клауса.
Гермиона не обратила бы на это внимания, если бы её мама не заставила её встать в очередь. Она возмущённо заявила, что ей уже двенадцать лет, и она слишком взрослая для этого, но возражения не помогли.
— Давай, Миона, улыбнись, — снова попросила мама. Гермиона широко улыбнулась, а когда вспышка погасла, вернула себе нейтральное выражение лица.
— С Рождеством, хо-хо-хо, — сказал Санта, протягивая Гермионе леденец в форме трости.
Она поблагодарила за сладость, а её мама забрала фотографию.
С ещё сильной неловкостью на лице они отправились в косметический магазин.
Её мама была практичной женщиной. Она знала, какие оттенки подходят её коже и какие ей идут.
Она с точностью выбрала тональный крем, пудру и тушь.
Больше всего времени занял выбор теней и помады. Гермиона помогла ей с выбором помады.
Когда они закончили, они пошли за напитками в кафе с частными кабинками.
Мама спросила её, как идут дела в школе и где лучше всего было бы достать полено для празднования Йоля.
Семья Грейнджеров была перфекционистами, но не в токсичном смысле.
Когда они узнали, что их единственная дочь — ведьма, они без колебаний прочитали книги по истории магии, чтобы лучше понять ситуацию.
Из этих книг они узнали о Корделии Поттер — единственной волшебнице в волшебном мире, которая пережила смертельное проклятие после того, как её родители погибли.
Когда Гермиона впервые увидела Корделию, она встретила теплую девушку, чьи глаза всегда искрились от волнения.
Гермиона объяснила своим родителям о традициях и Древних Путях.
И они согласились: если это лучшее для Гермионы, они помогут ей как смогут, чтобы она смогла идеально вписаться в этот мир.
Быть агностиками было преимуществом. Они не верили в какую-либо конкретную религию, что позволило им отбросить сентиментальность и увидеть более широкую перспективу.
К тому же, их дочь была ведьмой, и было бы глупо молиться богу или читать молитвы с розарием.
Гермиона молилась Матери Магии.
— Мы приспосабливаемся к обстоятельствам, — любил говорить её отец.
И он был прав: это базовый принцип науки — организм должен адаптироваться к среде, в которой оказывается. Если он не адаптируется, он слабеет.
А Гермиона Джин Грейнджер слабой не была.
Тео прибыл в поместье Малфоев для дружеской игры в квиддич с Драко, Блейзом, Грегом и Винсентом.
День был не слишком холодным, так что погода была идеальной для небольшой игры.
Когда он прибыл через сеть каминов в холл поместья Малфоев, его встретили звуки пианино.
Он огляделся и предположил, что звук доносился из маленькой гостиной Леди Малфой. Держа метлу в руке, он направился к источнику музыки.
Дверь маленькой гостиной была открыта, и Леди Корделия сидела за пианино, исполняя мелодию, которую Тео не мог опознать. Он застыл, пораженный этой картиной.
Рыжие волосы Леди Корделии были заплетены в косу с голубой лентой, уложенной диадемой на её голове.
Она улыбалась, наблюдая за нотами перед собой, её кружевные перчатки лежали на коленях.
— Тео, — вывела его из задумчивости Леди Малфой, сидевшая на своём любимом диване.
Музыка остановилась, и большие глаза Леди Корделии устремились на него. Она быстро надела перчатки и поднялась с места.
— Наследник Нотт, — учтиво поприветствовала она. Корделия стояла на месте, слегка оглядываясь по сторонам.
— Ребята ждут тебя в саду, — сказала Леди Малфой, встав рядом с Корделией и положив руку на её хрупкое плечо. — Хотя ты бывал в поместье и раньше, меня удивляет, что ты заблудился.
— Меня заинтересовало, кто мог играть на пианино, Леди Малфой.
— Разве Леди Корделия не очаровательна? — с улыбкой ответила Леди Малфой. — Играет с такой легкостью и талантом.
Тео заметил, как щеки Корделии Поттер слегка покраснели.
— Я… просто была усердна в своих упражнениях, — скромно ответила Корделия.
— Леди Малфой не преувеличивает ваш талант, Леди Корделия, — ответил Тео, чувствуя небольшое волнение.
Ни один из них не заметил хитрый блеск в голубых глазах Леди Нарциссы.
— Тео, дорогой, — снова обратилась к нему Леди Малфой, — это будет первый официальный бал Леди Поттер. Почему бы вам не потанцевать вместе? Конечно, только второй танец, ведь первый уже зарезервирован для моего драгоценного Драко.
«Так и следовало ожидать,» — подумал Тео. Было очевидно, что Леди Малфой постарается использовать визит Поттер в своих интересах.
— Я был бы рад, — ответил Тео. — Но прошу прощения, меня ждут для игры в квиддич.
* * *
После того как Наследник Нотт покинул кабинет, к Корделии подошёл эльф и сообщил, что для неё прибыла посылка.
Мысли Корделии мгновенно сложились в одно целое.
Её платье уже прибыло!
Конечно же, она сразу попросила Леди Малфой поделиться своим мнением о наряде. Эльф, который сообщил о доставке, оставил коробку с малиновой лентой на её кровати.
Корделия была в восторге, когда открыла коробку и увидела платье, которое заказала у мадемуазель Жаклин.
— Это прекрасное платье, — сказала Леди Малфой, когда наряд разложили на кровати.
Платье было нежно-лавандового цвета и выполнено из мягкого тюля. Оно было длинным, почти касалось пола, подчёркивая стройные ноги Корделии. Платье было с открытыми плечами, с лёгким воланом, который придавал структуру всему дизайну, а на талии была лента, подчёркивающая фигуру.
И завершали весь образ перчатки, оттенком чуть светлее самого платья.
— У меня есть подходящая обувь к этому платью, и я уже придумала, как уложу волосы, — сказала Корделия, держа руку на подбородке, — но я не уверена, подходящий ли у меня возраст для того, чтобы носить украшения.
— Могу я взглянуть на твои драгоценности?
Корделия согласилась и достала из сундука маленькую шкатулку, которую ей вручили в Гринготтсе. Леди Малфой внимательно осмотрела содержимое, пока не нашла жемчужное колье с чёрным опалом.
Глаза Корделии загорелись — это украшение идеально дополняло её образ.
— Колье станет отличным дополнением, — сказала Леди Малфой. — Жемчуг — это всегда простой, но элегантный аксессуар.
Корделия кивнула. Её тётя Петуния всегда носила жемчужное ожерелье, и это всегда придавало ей безупречный вид.
— Большое спасибо за вашу помощь, Леди Малфой.
— Я всегда мечтала о дочери, которую можно было бы одевать, — задумчиво произнесла Леди Малфой, положив руки на талию, внимательно осматривая платье Корделии. — Я обожаю своего Драко всей душой, но это не отменяет желания каждой ведьмы иметь свою дочь, чтобы наряжать её и укладывать волосы.
Глаза Леди Нарциссы заблестели, и она взяла Корделию за руки.
— Позволь мне взять тебя под свою опеку, — предложила Леди Малфой. — Это будет как если бы у меня была собственная дочь.
Корделия была ошеломлена предложением Леди Малфой.
— Ваша… ученица? — сказала Корделия потрясённо.
— Конечно! — улыбка Леди Малфой была настолько ослепительной, что Корделии показалось, будто перед ней стоит сама принцесса Уэльская. — Тот, кто воспитывал тебя все эти годы, проделал великолепную работу, но тебе всё ещё нужна рука, которая поможет тебе в мире магии. Позволь мне быть этой рукой, которая тебя направит.
Быть ученицей Леди Малфой, находиться под защитой такой элегантной ведьмы…
— Я была бы счастлива стать вашей ученицей, Леди Малфой, — с волнением сказала Корделия.
Леди Малфой улыбнулась и тепло поцеловала её в щёки.
* * *
Йоль наступил, и вместе с ним пришла ежегодная депрессия Эовин.
Она не праздновала Рождество, или Йоль, как называла его теперь, с тех пор, как умерла её мать. Зимние праздники утратили для неё всякое очарование, став серыми и бесцветными.
Утром она проснулась в изумлении, увидев подарки у подножия своей кровати. Она была одна, и поэтому могла позволить себе снять свою холодную броню и ту безразличную маску, которую носила с тех пор, как попала в приют.
С распущенными волосами, в уединении своей комнаты, Эовин смотрела на три свёртка и письмо.
Первый подарок — это была коробка, в которой лежала золотая шпилька с нежными цветами от Корделии, а также несколько лент для волос.
Во втором подарке было платье мягкого кофейного цвета, фасон которого напоминал 60-е годы. Его прислала Панси, приложив к нему чёрный пояс.
Третий подарок был набором кожаных перчаток чёрного, коричневого и нейтральных цветов, а также письмо от Дафны.
«Дорогая Эовин,
Я знаю, что ты не любишь кружево или шёлк. Поэтому думаю, что кожа тебе подойдёт идеально.
С любовью,
Наследница Дафна Гринграсс»
Письмо от Гермионы содержало пожелания счастливого Йоля и объяснение, что её подарок она передаст лично из-за высоких затрат на международную доставку.
Эовин смотрела на свои подарки, и её сердце наполнилось теплом. С момента смерти матери она получала лишь скромные подарки от маминых подруг, которые иногда тайком забирали её из приюта, чтобы провести с ней день.
Любая из них с радостью взяла бы её под свою опеку, но органы опеки никогда бы не доверили ребёнка женщине, работающей ночью и продающей своё общество мужчинам. Так что Эовин забрали в это адское место под названием приют Вула.
Она достала из сундука свою копию «Властелина колец: Две крепости». В качестве закладки там лежала старая фотография её матери. Её мама была красива: с прямыми каштановыми волосами и карими глазами, на её лице всегда сияла улыбка.
— Счастливого Йоля, мама, — сказала Эовин фотографии.
Корделия стояла перед зеркалом трюмо, и её сердце билось от волнения, в то время как в животе появился лёгкий узел нервозности. Она заметила плащ, который был прислан ей анонимно вместе с подарками от её подруг этим утром. Когда она надела его, то поняла, что это была мантия-невидимка, а вместе с ней — короткая записка, объясняющая, что плащ принадлежал её отцу и что ей следовало бы использовать его с умом.
Корделия пожала плечами, ведь пока не могла придумать подходящего использования для этого подарка. В течение дня она наблюдала за тем, как леди Нарцисса организовывала бал, а Корделия неизменно была рядом, следуя за ней, как утёнок за своей мамой. Леди Нарцисса время от времени давала ей ценные советы и пояснения о декорациях и деталях организации.
Когда наступил вечер, леди Нарцисса посоветовала Корделии отдохнуть перед балом. Корделия согласилась, и как только её голова коснулась подушки, она мгновенно уснула. Проснулась она от нежного прикосновения Нарциссы, и уже было близко к вечеру. В восторге от предстоящего мероприятия, Корделия начала готовиться. Домашний эльф, назначенный присматривать за ней во время её пребывания, разгладил её платье, чтобы оно было идеально без складок.
Корделия приняла тёплую ванну и приступила к своему преображению. Она улыбнулась, когда заметила, как элегантно сидит на ней её платье. Сев за трюмо, она начала укладывать волосы в простой, но элегантный пучок, который она научилась делать по летним вырезкам. Она аккуратно закрепила волосы шпильками, а затем украсила причёску маленькими цветами лаванды, которые идеально гармонировали с её платьем.
Корделия была довольна своим отражением. Жемчужное ожерелье с опалом и серьги с жемчужными каплями, подаренные леди Нарциссой и лордом Малфоем, завершали её образ. Она нежно защипнула себе щёки, чтобы придать им естественный румянец.
— Входите, — сказала Корделия, услышав стук в дверь. Она встала от трюмо и начала натягивать свои перчатки.
— Корделия, дорогая, — произнесла леди Нарцисса, входя в её комнату.
Корделия могла бы описать леди Малфой только одним словом — великолепная. На ней было платье цвета лосося с рукавами, создающими эффект мантии, и изящные кружевные перчатки. Её светлые волосы были уложены в сложную причёску, украшенную мелкими сверкающими бриллиантами.
— Ты выглядишь восхитительно, — с улыбкой сказала леди Малфой. — Очень удачный выбор платья, а эти цветы в твоих волосах — просто идеальны. Без сомнений, пастельные цвета — это твоё.
— Большое спасибо, леди Малфой, — Корделия смущённо улыбнулась.
— Ах, чуть не забыла, — сказала Нарцисса, доставая маленькую серебряную бальную книжку. — Вот твоя книжка для танцев(1).
Она надела тонкую ленточку на запястье Корделии. На обложке были вырезаны переплетающиеся лилии.
— Ты знаешь, для чего она нужна?
— Чтобы записывать тех, кто будет танцевать со мной на балу, — улыбнулась Корделия. Она узнала это из документальных фильмов, которые смотрела вместе с тётей Петунией о дебютах XVIII века.
— Верно! — обрадовалась леди Нарцисса. — Твоя тётя хорошо тебя воспитала. Но как это твой первый бал, я рекомендую танцевать не больше четырёх танцев.
Корделия кивнула в знак согласия.
— Драко и Люциус уже в зале. Пойдём, — она протянула руку Корделии, и та с удовольствием её приняла. — Ты обещала моему Драко первый танец.
— С радостью исполню своё обещание, леди Малфой, — с улыбкой ответила Корделия.
* * *
Как и было обещано, первый танец был зарезервирован за наследником Малфоем.
Корделия была поражена тем, как выглядел бальный зал Малфой-манора. В одном из углов вестибюля стояла огромная елка, украшенная множеством хрустальных украшений и маленьких огоньков, которые мерцали, словно светлячки.
Корделия стояла рядом с леди Нарциссой, когда гости начали прибывать, и приветствовала их вместе с семьей Малфой, как почетная гостья. Она обрадовалась, когда Пэнси и Дафна прибыли со своими родителями, и обняла их по-сестрински, как и положено было по этикету.
Когда наследник Нотт прибыл со своим дедом, Тео лично представил Корделию своему деду — мужчине с седыми волосами и осанкой, напоминающей Уинстона Черчилля, впечатляющей мощью голоса.
Наследник Нотт попросил Корделию о танце, и она с удовольствием протянула ему свою бальную книжку, чтобы он записал свое имя.
Наследник Забини попросил третий танец, когда Корделия была представлена леди Забини. Это была высокая женщина с черными волосами, убранными в золотую сетку, одетая в перламутровое платье с прозрачными рукавами, которые едва мерцали. Корделии она смутно напомнила итальянских актрис 40-х годов.
— Это платье создано Жаклин, — заметила леди Забини, комментируя наряд Корделии.
— Оно действительно прекрасно, — улыбнулась Корделия. — Моя дорогая подруга Пэнси предложила мне Жаклин, сказав, что она ее любимый модельер для подобных мероприятий.
— И она абсолютно права, — сказала леди Забини. — Жаклин — единственный модельер, который так мастерски работает с тюлем. Ты выглядишь совершенно очаровательно, леди Поттер.
Корделия поблагодарила за комплимент, слегка покраснев.
Наибольшее удивление у Корделии вызвало появление наследника Лонгботтома в сопровождении своей бабушки. У Корделии было мало взаимодействия с этим Гриффиндорцем, и самые длинные разговоры у них были только на уроках Гербологии, где они несколько раз работали вместе.
Кроме того, его представили как лорда Лонгботтома. Корделия знала, что это означает, но также понимала, что было бы неуместно задавать вопросы на столь деликатную тему в такой момент.
Затем прибыли сестры леди Малфой. Леди Беллатриса Лестрейндж выглядела как полная противоположность леди Нарциссе. Ее черные кудрявые волосы и серые, словно ртуть, глаза создавали контраст. Она была в сопровождении своего мужа, лорда Лестрейнджа.
— Простите за задержку, — извинилась леди Лестрейндж. — Было сложно уложить спать Корвуса.
Драко шепнул Корделии, что Корвус — это их пятимесячный сын.
«Младенец, как мило», — подумала Корделия.
Следующей была другая сестра леди Малфой, госпожа Андромеда Тонкс, которая имела большое сходство с леди Беллатрисой, за исключением того, что у нее были каштановые волосы. Корделию также представили мистеру Эдварду Тонксу — «зовите меня Тэд», сказал он с легкостью — и их дочери Нимфадоре.
Корделия была поражена ярко-розовыми волосами Нимфадоры, которые напоминали сахарную вату.
Когда все представления были завершены, Корделия подошла к Пэнси и Дафне, которые сидели вместе.
— Должна сказать, что мы все сгорали от любопытства, чтобы увидеть твое платье, — улыбнулась Пэнси.
— Оно напоминает мне одну из фотографий принцессы Дианы, — прокомментировала Дафна. — Эти цветы в твоих волосах выглядят чудесно, и они пахнут лавандой.
— Правда? — с улыбкой ответила Корделия.
— У тебя уже записаны какие-то танцы? — спросила Дафна, открывая свою книжку, выполненную из розового золота. — У меня только Блейз и Грегори.
— Да, — кивнула Корделия. — Драко, Тео и Блейз.
— У меня Винсент, Грегори и Адриан Пьюси, — ответила Пэнси, играя с книжкой, украшенной рельефными розами.
— Разве он не из пятого курса? — спросила Дафна.
— Да, — кивнула Пэнси. — Ему всего на четыре года больше, он ведь не старик, — засмеялась она. — О, жаль, что здесь нет Гермионы и Эовин.
— С Гермионой все должно быть хорошо, — сказала Корделия. — Она с родителями. Я больше беспокоюсь за Эовин, она одна с Уизли… ну, с тремя из четырех. Перси не такой… — Корделия пыталась подобрать слова.
— Взрывной, как его братья? — предположила Пэнси.
— Точно, — согласилась Корделия.
* * *
Полено Йоля, которое горело в большом камине в вестибюле, согревало всё вокруг, создавая уют, который все могли ощутить.
Корделия бы солгала, если бы сказала, что не нервничала, когда наследник Малфой пригласил её на танец. Но, к её счастью, Драко очень хорошо вёл в вальсе, так что волнение быстро прошло.
Они двигались в идеальной гармонии. Затем настал черёд наследника Нотта, который, как и Драко, оказался отличным партнёром по танцу. Наследник Забини был самым увлечённым из друзей, он осмелился элегантно закружить её, чем вызвал у неё улыбку.
Свою четвёртую и последнюю танцевальную партию она провела с Невиллом Лонгботтомом. Юноша заметно нервничал, но Корделия улыбнулась ему, и они смогли прекрасно станцевать, если не считать двух случаев, когда он слегка наступил ей на ноги, но это было не так уж важно, чтобы жаловаться.
Было уже почти утро, но эмоции поддерживали бодрость Корделии.
Этот вечер был лучшим днём в её жизни.
1) Бальная книжка — это дамский бальный аксессуар, миниатюрная книжечка, в которую дама записывала номер танца и имена кавалеров.
Руководство для дам в магическом обществе.
«Написано и собрано леди Алтеей Слизерин»
Ведьма как центральное ядро общества:
Это абсолютная истина, что долг женщины — быть центральной фигурой в семейном ядре, чтобы общество продолжало своё развитие.
Ведьма должна стремиться укреплять свой дом и приносить честь семье своего мужа. Матушка Магия наградит ведьму, которая должным образом чтит магию, здоровыми детьми, которых ведьма будет направлять в их обучении и преданности магическим традициям.
Ведьма может занять место главы семьи в случае вдовства, если наследник или наследница ещё ребёнок, до тех пор, пока тот или та не достигнут совершеннолетия.
Если ведьма является наследницей и будущей главой своей семьи, она может участвовать в решении вопросов, касающихся будущего семьи. Она также будет иметь решающий голос при выборе жениха для себя и может, как будущая глава, выбрать мага, с которым захочет заключить брак.
Традиции, которые должна соблюдать ведьма:
Право на волосы: Вся магическая сила ведьмы сосредоточена в её волосах, поэтому, достигнув возраста десяти или одиннадцати лет, каждая ведьма должна носить волосы собранными на публике.
Волшебная расческа, сделанная из магической крови, должна быть подарена отцом ведьмы на её третий день рождения. До этого она использовала расческу своей матери. Отец ведьмы — первый маг, имеющий право расчесывать волосы девочки, чтобы накопить для неё магические резервы.
Когда ведьма поступает в Хогвартс, ответственность за поддержание её магии переходит к ней самой или, если у неё есть старший брат, это право переходит к нему.
Второе право на волосы ведьмы переходит её мужу. Расческа ведьмы должна быть передана отцом или мужчиной, который заботился о ней в юности. В брачную ночь первым ритуалом будет традиционное расчесывание — это первый шаг к полному завершению брака.
Если кто-то коснётся волос ведьмы без её согласия или, в более серьёзных случаях, отрежет или сожжёт их, её семья может требовать дуэли или приговора за подобное нападение.
Перчатки: Ведьма начинает носить перчатки одновременно с тем, как начинает собирать волосы. Это символизирует чистоту и скромность ведьмы.
В семейном кругу ведьма может быть без перчаток.
Траурные перчатки: Эти перчатки из чёрного кружева должны носиться в течение одного лунного цикла после смерти близкого члена семьи (родителей, супруга или детей). Весь этот цикл ведьма должна оставаться дома, погружённая в траур, молясь Матушке Магии за упокой души и магии умершего.
Права ведьмы:
Образование: Ни одной ведьме нельзя отказывать в праве на образование. Образование важно, поскольку ведьма является центральной фигурой в семье и должна быть обучена, чтобы быть управляющей домом и матерью.
Женский наставник: Каждая ведьма имеет право на обучение от другой опытной ведьмы. Первая наставница — мать или дама семьи. Если мать умерла, эту роль берёт на себя бабушка или тёти. Если нет родственниц, обучение может передать крёстная мать или близкая подруга матери.
Право на брак: Каждая ведьма имеет полную свободу выбрать мага, с которым она желает вступить в брак. Если маг не достоин магии ведьмы, её родители или опекуны могут выбрать мага по своему усмотрению.
Физическая неприкосновенность: Если ведьма подвергается физическому насилию со стороны мужа, она может попросить защиты у своей семьи. Семья может подать жалобу, которая приведёт к расторжению брака.
Если насилие исходит от её собственной семьи, ведьма может искать убежище в доме близкой подруги до совершеннолетия.
Матушка Магия презирает насилие.
Право на защиту: Ведьма имеет право защищаться от любого вида насилия. Если ведьме придётся убить того, кто пытается её обидеть или лишить девственности, её не должны судить.
Основные предметы для обучения ведьм:
Заклинания: Каждая ведьма должна уметь направлять заклинания на исцеление. Она также должна разбираться в заклинаниях для поддержания чистоты в доме.
Руны: Ведьма должна знать использование рун для различных целей: защита дома, создание барьеров для детских комнат и других помещений.
Зельеварение: Знание целебных зелий необходимо для оказания помощи членам семьи.
Астрономия: Знание и расположение звёзд важно для проведения ритуалов и благословений для семьи и дома.
Ритуалы: Ведьма должна точно знать такие ритуалы, как праздники Йоля и Самайна.
Лечение: Ведьма должна быть хорошим целителем для своей семьи, а при необходимости выполнять роль акушерки.
Ухаживание:
Предложение: Ведьма может начинать получать предложения руки с пятнадцати лет и имеет полное право отказать магу, если считает его неподходящим.
Свидания: Каждое свидание ведьмы должно проходить под присмотром другой ведьмы, исполняющей роль компаньонки.
Прекращение ухаживания: Ведьма имеет полное право прекратить ухаживание, если маг пытается нарушить её границы.
Брак:
Предложение: Когда ведьме делают предложение, это должно происходить в присутствии главы семьи и родителей. Если ведьма соглашается, она снимает перчатки и вручает их магу как знак согласия на брак.
Ведьмы и воспитание детей:
Ведьма должна молиться Матушке Магии о плодородии и зачатии.
Муж должен передавать часть своей магии жене во время беременности, так как магический центр ведьмы полностью направлен на защиту ребёнка в её чреве.
Роды должны проходить дома в окружении ближайших подруг и родственниц, которые будут молиться о благополучном рождении.
Ведьма должна вышить первое одеяло для ребёнка с магическими подписями своей и мужа, используя руны, чтобы ребёнок мог распознать магию своих родителей.
Базовое образование — обязанность ведьмы до поступления ребёнка в школу для дальнейшего обучения.
Новая кровь:
Ведьма, рождённая в маггловской семье, должна следовать традициям Матушки Магии.
Когда ведьма становится новой кровью, её волшебная расческа появится сама по себе. Если она выбрала себе мага из магической семьи, она может подарить ему свою расческу в знак готовности к браку.
Если ведьма чистокровная и выходит замуж за нового мага, она может выбрать, использовать ли его фамилию.
Если эта ведьма наследница семьи, её муж должен принять её фамилию и представлять её в Визенгамоте, если это будет волей ведьмы.
После Святочного бала Корделия полностью посвятила себя учёбе. Леди Нарцисса была так любезна, что позволила ей использовать свой личный кабинет, чтобы Корделия могла выполнять домашние задания.
Ей повезло, что метод обучения Гермионы подошёл Корделии. Кроме того, поскольку этот метод включал использование стикеров и разноцветных маркеров, Корделия была более чем довольна.
Оставшееся свободное время она посвятила чтению интересной книги, которую подарила ей Сэмми Смит. Книга «Своя комната» Вирджинии Вулф произвела на неё глубокое впечатление.
Корделия смогла провести параллели между текстом и правилами магического мира. Одним из ключевых моментов в эссе Вулф было то, что девочки должны иметь полную свободу в получении образования, которое не должно быть эксклюзивным для мальчиков.
Она вспомнила случай из начальной школы, когда одна из её одноклассниц сказала, что хочет стать хирургом, но учитель истории просто рассмеялся и сказал ей, что лучше подумать о медсестринском деле, которое больше подходит для девочек.
Корделия была уверена, что если бы её учитель встретил миссис Грейнджер, та бы непременно скрестила руки на груди и посмотрела бы на него с серьёзным выражением лица.
Другим интересным фактом было то, что раньше женщинам-писательницам приходилось публиковать свои работы анонимно или под мужскими псевдонимами. Неужели мир боялся уверенного голоса и идей женщины?
* * *
Корделия очень любила чай. Чай с мятой, ромашковый чай с добавлением мёда или молока. Но попробовать чай из лепестков роз было для неё чем-то совершенно новым, и уже с первого глотка она поняла, что этот чай станет её новым любимым.
Леди Нарцисса пригласила Корделию на чаепитие в компании своих сестёр. Корделия поприветствовала обеих, и её глаза засверкали, когда она заметила младенца на руках у Леди Беллатрисы.
— Малыш! — Корделия протянула руки к младенцу с чёрными волосами.
— Его зовут Корвус, — с лёгкой улыбкой произнесла Беллатриса. — Хочешь подержать его?
Корделия с энтузиазмом кивнула, малыш Корвус засмеялся в её руках и пухленькими пальчиками схватил её жемчужное ожерелье, которое она получила от семьи Эванс.
Так она и осталась, держа ребёнка на протяжении всего разговора с тремя дамами, осторожно потягивая чай и пробуя кусочек кремового пирожного, которое было подано.
— Корделия, ты знала, что муж Меды когда-то был магглорожденным? — спросила Леди Нарцисса. — Хотя теперь он стал новой кровью.
— Правда? — удивлённо спросила Корделия, играя с пальчиками Корвуса. — Мои подруги Гермиона и Эовин тоже изучают протоколы и традиции, чтобы стать новой кровью.
— Вот как, две девушки, — с удивлением заметила Леди Нарцисса. — Уже много лет не было слышно, чтобы какой-нибудь маг или ведьма захотели стать новой кровью.
— Тед очень старательно учился, — продолжила Леди Андромеда. — Когда он получил этот статус, то сразу же пришёл просить моей руки.
— Я думала, что он упадёт в обморок под взглядом, которым отец сверлил его весь ужин, — прокомментировала Леди Беллатриса, сделав глоток чая.
— Нашим родителям Тед понравился, — улыбнулась Леди Нарцисса. — Хотя он сделал всё правильно, только в самом важном деле ты и Тед поступили по-своему.
— Что случилось? — поинтересовалась Корделия.
— Энди и Тед сбежали, как два влюблённых птенца, в графство Кент, чтобы пожениться вдвоём под звёздопад, — сказала Леди Малфой с лёгким укором в голосе.
Но по циничной и озорной улыбке Леди Тонкс, Корделия поняла, что та ни о чём не жалеет.
— Цисси, ты просто злишься, потому что у тебя не было права голоса при выборе свадебного платья Андромеды, — с такой же улыбкой добавила Леди Беллатриса.
— Это было ужасное платье, — ответила Леди Нарцисса, сделав ещё глоток чая. — Какая ведьма из рода Блэк за всю историю выходила замуж в платье, купленном в маггловском магазине?
— Я, — с улыбкой ответила Леди Тонкс, откусывая кусочек пирожного.
* * *
Закончились зимние каникулы, и пришло время возвращаться в Хогвартс.
Леди Нарцисса прощалась с Корделией, обнимая её и держа за руки, желая удачи на экзаменах.
Корделия попрощалась с вежливостью с Лордом Малфоем, поблагодарив его за приятное пребывание в поместье Малфоев.
Когда она увидела, как Гермиона приближается с сундуком и рюкзаком за плечами, улыбка озарила лицо Корделии.
— Надеюсь, вы хорошо провели каникулы в Хьюстоне, мисс Грейнджер, — улыбнулась Леди Нарцисса.
— Это были хорошие каникулы, — ответила Гермиона. — Надеюсь, в следующий раз смогу посетить волшебные места.
— Лучше отправиться в магический Нью-Йорк, — вмешался Лорд Малфой. — В Нью-Йоркской библиотеке есть скрытый проход только для волшебников. Там хранятся книги со всего мира.
— Это звучит восхитительно, — улыбнулась Гермиона. Корделия знала, что книги — это то, что Гермиона любит больше всего.
Именно поэтому копия книги по рунам, завернутая в бумагу с нарисованными бабочками, была отличным выбором для подарка.
Корделия и Гермиона попрощались с родителями Наследника Малфоев и отправились искать купе. Вскоре к ним присоединились Дафна и Панси, которые обняли Гермиону.
Когда они все уселись, Гермиона открыла рюкзак и протянула каждой свёрток, обёрнутый в бумагу с дуохромным блеском.
— Надеюсь, вам понравятся подарки, — с надеждой произнесла Гермиона.
Все трое открыли свои подарки, и Корделия осталась безмолвной. Ей досталась праздничная кукла Барби этого года в зелёном бархатном платье с камнями на верхней части.
Дафне досталась Барби-балерина, Гермиона точно угадала: Дафна летом занималась балетом.
Панси получила Барби в розовом платье с цветами на лифе.
— Ну как? — спросила Гермиона.
— Она прекрасна! — одновременно воскликнули Дафна и Панси. Обе сразу же вручили Гермионе свои подарки.
Дафна подарила красивые заколки для волос, а Панси — очаровательный браслет с подвесками-звёздами.
— У Эовин тоже будет кукла? — приподняла бровь Панси.
— Мы все знаем, что Эовин не любит кукол, — рассмеялась Гермиона, — но я уверена, её подарок ей понравится.
Корделия улыбнулась и посмотрела в окно. Они уже были в пути, направляясь в Хогвартс.
Когда за ужином Корделия увидела Эовин, она сначала обрадовалась, но её улыбка быстро сменилась выражением беспокойства из-за грустного вида подруги.
Сидя за столом Гриффиндора, Корделия заметила, что Эовин не тронула еду, пока Перси Уизли что-то не сказал ей. Эовин вздохнула и откусила несколько кусочков.
Завтра за завтраком Корделия собиралась поговорить с Эовин.
За столом Слизерина Корделия и её подруги шептались о том, что происходит с Эовин.
— Мои родители знают одного адвоката, — сказала Гермиона, глядя в свой блокнот. — Они могут помочь с оформлением опеки над Эовин.
— Ей нужно в Гринготтс, — предложила Панси.
— Для проведения теста на наследство, — продолжила Корделия, подперев подбородок рукой, её мысли были сосредоточены на поиске решения. — Лорд Малфой говорил мне о том же. Он считает, что, поскольку Эовин не знает своего отца, это может быть возможным способом.
— А Эовин захочет узнать, кто её отец? — спросила Дафна.
Все четверо посмотрели друг на друга. Они знали всю историю Эовин — она ничего от них не скрывала. Было очевидно, что ей мало интересовало, кто её отец.
— Поговорим с Эовин за завтраком, — подвела итог Корделия. — Кстати, Гермиона, ты подготовила наш учебный план?
Гермиона широко улыбнулась и указала на свой блокнот.
— Всё готово и спланировано. Мы получим отличные оценки на экзаменах, — сказала она с полной уверенностью.
* * *
— Можете перестать смотреть на меня, как будто я при смерти? — раздражённо сказала Эовин.
Все пятеро сидели за большой библиотечной столом, окружённые пергаментами и стикерами для записи основных идей.
Взгляды подруг её раздражали.
— Почему вы смотрите на меня с жалостью?
— Да ничего, просто мы чувствовали себя виноватыми за то, что оставили тебя одну, — сказала Корделия своим всегда мягким тоном.
— Со мной всё в порядке, — ответила Эовин, подчёркивая важную строчку по зельям зелёным карандашом. — Да, я осталась в Хогвартсе, но я справилась. Не то чтобы я впала в депрессию.
Она слегка соврала в последнем.
— Я осталась в гостиной, наблюдая, как горит полено Йоля, и слушала ABBA, укрытая одеялом, — добавила Эовин.
— Подожди, — удивлённо спросила Гермиона, — как ты слушала музыку в Хогвартсе?
Эовин огляделась по сторонам, убедилась, что рядом нет сплетников, и вытащила из сумки плеер Валкман— подарок от подруг её мамы с прошлого года.
— Зачем ты его взяла с собой? — спросила Корделия.
— Я не собиралась оставлять свои ценные вещи в приюте Вула, где их могли бы украсть другие дети, — ответила Эовин так, будто это было очевидно. — Я взяла с собой только это и свою музыкальную шкатулку. Всё остальное надёжно спрятано на тёмном, пыльном чердаке.
Эовин усмехнулась. Именно она запустила слухи о том, что на чердаке живёт огромная мерзкая крыса, которая съедает зубы детей. Никто туда не ходил, и даже воспитатели использовали это место только для складирования ненужных вещей.
— Что это? — с интересом тыкнула пальцем в плеер Панси.
— Это позволяет слушать музыку, — ответила Эовин, подняв плеер. — Эти штуки называются наушниками, через них и звучит музыка. Если у тебя есть кассета, ты можешь её проигрывать. Внутри сейчас шведская группа ABBA — лучшая группа в истории.
— И как ты заставила его работать? — спросила Гермиона. — В Хогвартсе маггловские вещи не работают.
— Работают, если наложить правильное заклинание, по словам Перси Уизли, — с улыбкой ответила Эовин. — Я перехитрила одного старшекурсника из Рейвенкло, сказав ему, что он не достаточно умелый, чтобы заставить мой плеер работать. Он принял это как вызов, и вот теперь я могу тайком слушать музыку в кровати.
— Это было очень умно, — похвалила Корделия.
— Спасибо, — гордо ответила Эовин. — Итак, каковы ваши планы по моему освобождению от приюта?
* * *
Кошмары всё ещё преследовали Корделию, словно стая ворон, кружившая над её головой.
Одно и то же снова и снова. Смех, зелёная вспышка и холод, поднимающийся по шее.
Она всегда просыпалась в страхе, с сильной головной болью.
Боль стала настолько сильной, что ей пришлось обратиться к мадам Помфри за чем-то, чтобы её облегчить. Зелья стали её спасением.
Кошмары появлялись только во сне, поэтому днём она старалась держаться спокойно.
* * *
Гермиона смотрела, как её однокурсники начали складывать сладости и несколько монет на стол для ставок на сегодняшний матч.
Утром предстоял матч Гриффиндор против Рейвенкло.
Эовин положила листок среди сладостей.
— Три эссе? — спросил Наследник Малфой, разглядывая бумагу.
— В пользу Гриффиндора, — ответила Эовин.
— Ты ставишь на Гриффиндор? — поднял бровь Наследник Малфой.
— Это мой факультет, — пожала плечами Эовин. — Команда хорошая. Вуд — фанатик, что граничит с одержимостью, но он хороший игрок. Загонщицы отличные. Близнецы Уизли — как живые бладжеры, единственный недостаток — глупец на позиции ловца, у которого эго больше, чем его голова.
Корделия тихонько хихикнула.
— Так что я готова написать три эссе, если Гриффиндор проиграет, — завершила свой анализ Эовин.
— Пятнадцать сиклей на победу Рейвенкло, — принял вызов Наследник Малфой.
— Значит, пари заключено? — улыбнулась Эовин, как кошка, нашедшая добычу.
— Пари заключено, — подтвердил Драко Малфой.
Гермиона покачала головой и села рядом с Корделией, которая читала книгу по трансфигурации.
— Не понимаю, что такого весёлого в квиддиче, — сказала Корделия, закрывая книгу. — Я бы ужасно боялась летать на метле. Это не для меня, я предпочитаю сохранить свою шею и физическую целостность.
И она была абсолютно права. На первом уроке полётов с мадам Трюк, метла послушалась Корделию с первой команды, но когда урок продолжился, и Корделия поднялась чуть выше от земли, она поняла, что полёты — это не для неё.
— Я тебя понимаю, — поддержала её Гермиона, кивая. — У меня тоже акрофобия(1).
К концу дня, после матча, Эовин забрала пятнадцать сиклей у Наследника Малфоя.
1) Навязчивый страх высоты
Если была пора года, когда очаровательная и добрая натура Корделии превращалась в огромный знак «Не трогайте меня, я нервничаю и могу умереть», то это, без сомнений, было время экзаменов.
Дело было не в том, что Корделия была одержима получением высших оценок. Всё уходило корнями к одной учительнице математики в начальной школе, которая уничтожала её учебную самооценку. Однажды учительница вызвала её к доске для решения математической задачи, которая явно оказалась для девочки сложной.
Учительница выхватила маркер и без всякого такта сказала, что Корделия очень глупая девочка, которая будет лишь красивым лицом без мозга. Корделия села обратно на своё место, молча, опустив голову и с глазами, полными слёз.
С тех пор математика всегда была её слабым местом, пока в её жизнь не пришёл луч света по имени Саманта Смит.
Внучка миссис Доун была чемпионкой математических олимпиад с четырнадцати лет (что было гордостью миссис Доун), и она любезно предложила себя в качестве репетитора по математике для Корделии и Дадли. В отличие от той учительницы, у Сэмми хватало терпения объяснять задачи.
Корделия больше никогда не становилась мишенью для этой ужасной учительницы, но то, что её назвали глупой перед всеми, оставило в ней желание доказать, что Корделия Поттер не просто красивое лицо.
И вот, когда наступила экзаменационная неделя, Корделия с головой ушла в учебники, выделяя то, что, как ей казалось, было самым важным.
Она перечитывала сочинения, которые были её домашним заданием, и даже спросила у старосты Фоули, как проходили её экзамены, когда она была на первом курсе. И ей повезло, потому что Гермиона также относилась к экзаменационной неделе, как к самой важной неделе в году.
У Гермионы была своя техника подготовки — карточки с вопросами и точными ответами, которые она перечитывала в течение дня, часто задавая их подругам.
— Откуда ты узнала об этой технике? — с интересом спросил староста Селвин.
— Моя мама использовала её на экзаменах по ординатуре и для сертификационного экзамена, — ответила Гермиона как ни в чём не бывало. — Она всегда говорила, что нужно критически осмысливать текст, а не просто читать и сразу забывать.
Селвин только кивнул в знак согласия с её словами.
В их маленькой группе изучали материалы в библиотеке, где, как оказалось, сидела и группа Малфоя, состоящая из Нотта, Забини, Гойла и Крэбба.
Корделия замечала, в каких предметах её подруги особенно сильны. Ей самой лучше всего давались Трансфигурации.
Эовин блистала в Защите от тёмных искусств.
Гермиона — в Заклинаниях.
Дафна была талантлива в Астрономии, а Панси прекрасно справлялась с Зельеварением.
Они поддерживали друг друга в тех предметах, которые давались тяжелее, и обменивались конспектами.
Корделия чувствовала, что это будет хорошая экзаменационная неделя.
* * *
Как и ожидалось, работа в группе помогла.
Однако головная боль сильно мешала. Она была настолько сильной, что Корделия едва смогла закончить экзамен по Астрономии, не скрипя зубами от боли.
Когда Корделия сдала свой свиток, она сразу же вышла из класса одна, направляясь к мадам Помфри за чем-то от головной боли.
Она свернула за угол и внезапно почувствовала холод, пробежавший по её спине.
Рука потянулась к карману мантии, чтобы достать палочку и запустить любое заклинание, а затем броситься бежать.
Но прежде чем она успела что-либо сделать, её атаковали, и всё погрузилось во тьму.
* * *
Корделия очнулась в комнате, которую никогда раньше не видела, с мучительной головной болью.
В комнате находилось только огромное старое зеркало.
Корделия встала, её шрам горел, как огонь, но она чувствовала свою палочку в кармане. Она подошла к зеркалу, сумев прочитать надпись, выгравированную на раме: «ацдрес огеовт еиналеж он, оцил ёовт ен юавызакоп Я».
— Отойди, глупая девчонка, — раздался голос за её спиной.
Корделия обернулась и увидела профессора Квиррелла, который выглядел странно — он больше не заикался, как обычно. Корделия подняла палочку в оборонительной позе и отошла в сторону от зеркала.
Квиррелл подошёл к зеркалу с жадным выражением на лице, что-то бормоча. Корделия огляделась, пытаясь найти путь к бегству, но единственный выход был заблокирован стеной огня.
— Помоги мне, Мать-Магия, — молилась Корделия про себя.
— Я вижу Камень, я передам его своему господину, — бормотал Квиррелл, глядя на своё отражение. — Я вижу его. Дамблдор был хитёр, спрятав его в зеркале. Камень будет моим. Поттер!
Корделия крепче сжала палочку, и Квиррелл схватил её за мантию, поставив перед зеркалом.
С удивлением Корделия увидела в отражении не только себя, но и двух людей рядом с ней.
Одна — красивая рыжеволосая женщина с зелёными глазами, волосы её ниспадали словно пламя по плечам, и высокий мужчина с растрёпанными чёрными волосами и очками в золотой оправе, обрамлявшими миндалевидные глаза с голубыми нотками.
Её родители. Корделия видела своих родителей.
Мать положила голову на плечо Корделии, а отец — руку на её плечо. Отец достал красный камень с золотыми отблесками, подбросил его в воздух и поймал, затем положил в карман школьной мантии Корделии.
Отражение её отца поцеловало её в макушку с нежностью.
— Что ты видишь, Поттер? — нетерпеливо спросил Квиррелл.
— Своих родителей, — ответила Корделия, едва сдерживая слёзы.
Квиррелл раздражённо оттолкнул её, снова назвав глупой девчонкой. Корделия почувствовала вес Камня в своём кармане.
— Покажи мне, Квиррелл, — произнёс холодный голос в комнате. Квиррелл дрожащими руками снял свой тюрбан.
На затылке Квиррелла был ужасный серый лик с ярко-красными глазами и змеевидными ноздрями.
— Корделия Поттер, — прошипело существо.
Корделия отступила, палочка всё ещё была наготове.
— Видишь, что со мной стало? — прошептала тварь. — Тень, Химера, существующая лишь благодаря тому, что я вселяюсь в тех, кто готов принять меня. Кровь единорога дала мне временное облегчение, но Камень поможет мне обрести новое тело.
Корделия вынула Камень из кармана.
— Отдай мне Камень, — с уверенностью произнесла тварь. — Твой отец сражался смело и погиб за тебя. Твоя мать, талантливая преподавательница Рун, пожертвовала жизнью ради твоей. Не будь глупой и не растрать их жертвы.
Слёзы текли по щекам Корделии.
Её родители умерли ради неё.
Что ей делать? Она всего лишь ребёнок, а рядом нет ни одного взрослого, чтобы помочь. Корделия знала, что если она применит заклинание, Квиррелл ответит чем-то гораздо хуже.
Она взглянула на Камень в своей руке и на зеркало, думая о своих родителях. Магия вибрировала в её пальцах, побуждая к действию.
Корделия бросила Камень Квирреллу.
— Я вижу, что ты не такая уж глупая девчонка, — произнесло довольное существо. — В знак благодарности я сделаю так, что все подумают, что ты сражалась смело.
Квиррелл произнёс заклинание, и Корделию отбросило к стене. Ударившись спиной и головой, она теряла сознание, чувствуя, как боль медленно уходит.
Корделия чувствовала, как её тело стало тяжелым, словно свинец. Её разум был ясен, но тело не подчинялось.
«О нет! Я мертва и буду бродить как призрак до конца вечности», — подумала она.
Корделия открыла глаза и подавила стон от яркого солнечного света. Осторожно опираясь на руки, она попыталась приподняться с постели, осматриваясь вокруг. Она заметила, что находится в больничном крыле.
Её волосы лежали небрежной косой на одном плече. Корделия с трудом поднялась, чувствуя лёгкую боль в левой лодыжке.
— Мисс Поттер, — услышала она голос мадам Помфри. Корделия подняла голову и увидела приближающуюся медсестру. — Что вы делаете, вставая? Нет-нет, вам нужно отдыхать, три дня в бессознательном состоянии должны быть изнурительными.
— Три дня? — спросила Корделия.
Мадам Помфри взяла её за руки и вновь уложила в постель. Лодыжка продолжала беспокоить, а голова чувствовалась как будто её прокалывают иголками.
Что это было за существо, с которым она сражалась?
По крайней мере, она была жива — это уже хорошо.
Корделия провела пальцами по своей косе и взглянула на медсестру в поисках ответа.
— Мисс Грейнджер расчесывала и заплетала вам волосы, пока вы спали, — объяснила Помфри, протягивая ей стакан воды.
Корделия почувствовала облегчение, узнав, что её дорогая Гермиона заботилась о ней. Она была близкой ее подругой, как и остальные девушки.
Она провела почти час в одиночестве, пока её подруги не пришли навестить её, как им было разрешено на пять минут по настоянию мадам Помфри.
Первой кинулась к ней Эовин, её лицо было белым, как бумага, и она крепко обняла Корделию, словно хотела выжать из неё все силы.
Корделии пришлось похлопать её по спине и попросить ослабить объятия, так как она сжимала слишком сильно. Эовин отпустила её, с глазами, полными слёз.
— Я чуть не умерла от страха, когда узнала, что ты в больничном крыле и ранена, — начала объяснять Гермиона, сидя справа от Корделии и прислонившись головой к её плечу. Корделия мягко похлопала её по руке.
— Благодаря Матери Магии у меня только сильная мигрень и немного повреждённая лодыжка, — ответила Корделия.
— Тебе нужно что-то для самозащиты, — предложила Эовин, вытянувшись на кровати Корделии, как кошка. — Что-то острое и с ядом.
— Заколка для волос, — поддержала идею Панси. — Просто воткни её, если кто-то нападёт, и готово!
Дафна лишь покачала головой, услышав столь абсурдную идею.
* * *
После визита подруг Корделия снова заснула. Мадам Помфри дала ей что-то для лодыжки, что погрузило её в сон на несколько минут, а когда она проснулась, её ждал разговор с директором.
— Очень жаль, что ты оказалась в такой ситуации, — сказал он с тактом. Корделия сидела с выпрямленной спиной, внимательно слушая.
— Что это было за существо, которое хотело меня убить? — спросила она твёрдым голосом. — Оно связано с Волдемортом, верно?
Директор кивнул. Корделия сжала губы. Она читала о Волдеморте. Тот-Кого-Нельзя-Называть. Тёмный Лорд.
Дамблдор продолжил говорить, объяснив, что то, что пытались забрать, было предметом, который ему поручил сохранить старый коллега.
И что он был тем, кто отправил ей Мантию-невидимку её отца.
Почему Мантия находилась у Дамблдора? Корделия задала себе этот вопрос.
Он также упомянул, что её мать наложила на неё особое защитное заклинание.
Руны.
Волдеморт называл её мать Мастером Рун.
Директор попрощался с ней, добавив, что не стоит переживать за защиту Камня.
Корделия сморщила нос с раздражением, как её тётя Петунья, услышав эти слова.
Это не её обязанность — защищать такие вещи.
* * *
Следующий визитер был более приятным и неожиданным.
Хагрид удивил её прекрасным подарком — альбомом с фотографиями её родителей.
Корделия провела пальцами по одной фотографии, на которой её родители улыбаются, держа её, совсем кроху, на руках.
Её мать с ярко-рыжими волосами и сверкающими изумрудными глазами, волосы аккуратно заплетены в элегантную косу. Она, будучи младенцем, крепко держалась за её волосы.
Её отец, высокий, с растрёпанными волосами и светящимися от счастья и гордости глазами, обнимал мать одной рукой.
Корделия поблагодарила Хагрида с мягкой улыбкой и блеском в глазах от слёз.
Позднее ей прислали пакет с конфетами, но Корделия отложила его, вспоминая слова тёти Петуньи о том, чтобы не принимать сладости от незнакомцев.
Конечно, до тех пор, пока мадам Помфри не осмотрела их и не сказала, что их можно есть, но в умеренных количествах.
Что ж, если эксперт по здоровью говорит, что можно, она их съест.
* * *
— Ты передал коробку с конфетами Леди Корделии? — спросил Тео у эльфа.
— Мисс Поттер отдыхала, — ответил маленький эльф. — Но коробка была доставлена.
Тео кивнул и направился в свою гостиную.
* * *
Когда её наконец выписали, это было как раз к прощальному пиру. Её факультет праздновал победу в Кубке факультетов.
Когда результаты экзаменов были объявлены, Корделия была довольна, узнав, что заняла четвёртое место в своём году.
Гермиона оказалась на первом месте, наравне с наследником Малфоем.
Панси и Дафна были довольны своими оценками, а Эовин праздновала так, будто выиграла в лотерею.
— Я всегда была ужасна в учёбе, — улыбнулась она. — Наверное, маггловские предметы были не для меня.
Все их оценки были удовлетворительными.
Когда настало время уезжать, им вручили записку с предупреждением не использовать магию в течение летних каникул.
Поездка на поезде прошла спокойно. Корделия читала «Миссис Дэллоуэй», в то время как Гермиона углубилась в книгу о магических традициях.
Эовин слушала музыку на своём плеере, любуясь пейзажем, а Панси и Дафна просматривали каталог платьев и аксессуаров.
* * *
На вокзале она встретила леди Нарциссу и лорда Малфоя.
Леди Цисси нежно обняла её и пригласила на лето.
Корделия ответила, что ей нужно будет обсудить это с тётей. Приглашение было также передано Гермионе и Эовин.
— Мне тоже нужно поговорить с родителями, — сказала Гермиона.
— С удовольствием! — радостно откликнулась Эовин. — И было бы ещё лучше, если бы мне не пришлось возвращаться в приют Вула.
Лорд Малфой упомянул о проверке наследства в Гринготтсе, и Эовин согласилась на его помощь, даже если это давало ей имя человека, которого она не знала.
— Может, я смогу получить какую-то компенсацию за все эти годы, — тихо прошептала Эовин Корделии.
Ну, по крайней мере, она видела в этом выгоду.
Трое девочек пересекли барьер. Корделия прошла несколько метров, пока не увидела свою тётю Петунью и Дадли.
Корделия посмотрела через плечо, видя, как Гермиона улыбается, а Эовин машет рукой.
Лето началось.
Лето принесло Корделии полное расслабление, по крайней мере, до тех пор, пока через неделю не произошло нечто ужасное.
Её первый менструальный цикл.
Корделия проснулась от неприятного ощущения и, увидев кровь, испугалась.
Она в шоке сняла простыни и побежала в ванную, чтобы наполнить ванну и попытаться смыть кровь с помощью куска мыла.
Честно говоря, она была слишком драматичной. Она тяжело дышала, мысленно составляя завещание, и её паническая атака была такой сильной, что разбудила тётю Петунию.
Тётя Петунья с терпением успокоила Корделию и объяснила ей, что это естественно для девочек.
Она показала, как пользоваться прокладкой, так что после ванны и переодевания, выпив чашку коричного чая, Корделия смогла снова уснуть.
Её месячные длились три дня, и всё это время Корделия чувствовала себя очень усталой, такой же ленивой, как толстый кот.
Когда мучения закончились, она вернулась к своим обычным занятиям, включая переписку с леди Нарциссой. Корделия думала, уместно ли обсуждать такую личную тему с ней, но в конце концов решила рассказать.
В письме она объяснила, что ведьмы называют это «Кровавой Луной», так как в древности это связывали с лунными циклами.
Она пояснила, что это было признаком того, что её тело приспосабливается к возможной будущей способности давать жизнь.
Также она упомянула о зачарованных прокладках, которые всегда остаются чистыми, и об эффективных зельях от менструальных болей.
После этого драматичного опыта Корделия решила, что это останется лишь неловким воспоминанием между ней и её тётей.
* * *
С детства Дадли всегда знал, что Корделия была словно хрупкая птичка, о которой нужно заботиться.
Она всегда была тихой и никогда не повышала голос, даже когда мисс Мойра назвала её глупой безмозглой девчонкой.
Конечно, Дадли отомстил, подложив ей в сумку лягушку и двух ящериц.
Весь учебный год Пирс не переставал ворчать о том, что Корделию не отправили в Сент-Мари — школу для девочек, которая всегда участвовала в совместных мероприятиях и экскурсиях с Академией Смелтингса.
Было ясно, что Пирс хотел быть поближе к Корделии.
В тот день Пирс и ещё двое друзей пробовали новую консоль в комнате Дадли.
В это время Корделия была в своей комнате, делая домашнее задание. Дадли пришлось схватить Пирса за воротник, чтобы тот не попытался скользнуть, как змея, в комнату Корделии.
Прошло около получаса, когда кто-то постучал в дверь.
Джонатан открыл её.
— Я принесла вам перекус, — услышал Дадли голос Корделии.
Он посмотрел на дверь, где Джонатан стоял как дурак, уставившись на Корделию. У неё в руках был поднос с пятью стаканами, и Дадли уже ощущал запах глазированных печений.
Пирс вскочил с пола и, толкнув Джонатана в сторону, с глупой улыбкой подскочил к Корделии и взял поднос с перекусом.
— Спасибо, — сказал он, пытаясь сделать голос грубее. Дадли фыркнул — его друг выглядел глупо.
— Надеюсь, вам понравится, — улыбнулась Корделия. — Дадли, если вам будет мало, на кухне есть ещё печенье. Я ухожу к миссис Доун на урок фортепиано.
— Спасибо за печенье, — вежливо сказал Дадли.
Корделия попрощалась с ребятами и отправилась на урок.
— Это твоя двоюродная сестра? — спросил Дэвид, сидя рядом с Дадли.
— Да, — серьёзно ответил Дадли.
— У неё есть парень? — спросил Джонатан. Дадли с силой бросил в него подушку.
* * *
Корделия направилась к дому номер семь на свой еженедельный урок фортепиано.
На переднем дворе сидела Сэм на шезлонге, читая книгу с обложкой, на которой был изображён мужчина с расстёгнутой рубашкой, держащий женщину в платье, обнажающем её ноги и руки.
На обложке было написано «Охотясь на герцога».
— Привет, Сэм, — сказала Корделия, привлекая её внимание.
Сэм посмотрела на неё с испугом, затем на свою книгу и бросила её за спину. Мисс Смит улыбнулась, как будто ничего не произошло.
— Дорогая Делия, — пропищала она. Затем кашлянула и вернулась к нормальному голосу. — Ты пришла к моей бабушке?
— У меня урок фортепиано.
— О, — она напряглась, — моя бабушка уже давно спит. У неё болели колени, ну, ты понимаешь, старые колени.
Корделия кивнула.
— Тогда я пойду домой.
— Нет, нет, нет, — Сэм предложила ей полотенце, которое лежало на траве. — Сядь, побудь со мной.
Корделия заметила, что на Сэм был вишнёвый бикини и джинсовые шорты.
— Мне скучно загорать одной, — сказала она, устраиваясь в кресле. — Я как растение, мне нужен солнечный свет, а то умру. Обожаю Эдинбург, нашла там себя, но солнце там почти не бывает, поэтому загораю здесь.
Корделия рассмеялась, присаживаясь на полотенце. Любопытство и небольшие сплетни, который ей рассказывала тётя Петунья, подталкивали её к вопросу о зимнем скандале.
По словам тёти Петуньи, Сэм проводила Йоль с бабушкой, и однажды, когда убирала снег у дома, приехал какой-то парень, с которым у них произошёл такой скандал, что его услышали соседи. Казалось, что ссора была настолько серьёзной, что парень ударил Сэм по лицу.
И самое удивительное, что в ответ на такой удар Сэм огрела парня лопатой для снега и дотащила его до машины, угрожая вызвать полицию.
— Знаю, что ты уже слышала сплетни, — сказала Сэм, вырывая Корделию из размышлений.
— Я не хотела быть бестактной.
— Да ну, — отмахнулась Сэм. — Пусть мой опыт тебе чему-то научит.
— Хорошо, — сказала Корделия. — Кто был этот парень? Почему вы ссорились?
— Этот идиот был моим бывшим парнем, мы были вместе четыре года, пока он не решил изменить мне с 16-летней девчонкой в прошлом году, — усмехнулась она. — А на праздники он вернулся ползком, чтобы всё вернуть, а я сказала «нет», и, ну, некоторым мужчинам не нравится, когда им отказывают.
Корделия была шокирована. Как кто-то мог изменить Сэм? Ведь она была такой умной и преданной своей бабушке.
— И почему он тебя ударил? — спросила возмущённая Корделия. Согласно её книгам, Матерь Магия презирает тех волшебников, кто поднимает руку на ведьму.
— Скажем так, я сказала ему фразу: «О да, ты настоящий мужчина, но и пяти минут не выдерживаешь», — весело рассмеялась Сэм.
Корделия склонила голову в сторону, не понимая. Почему эта фраза была оскорбительной? Она не понимала смысла.
— Слушай, Корделия, — Сэм стала серьёзнее, — я говорю тебе это, чтобы ты знала, как правильно выбирать партнёра. Если замечаешь, что всё идёт не так, лучше уйти, чем страдать.
Сэм глубоко вздохнула.
— Ты и твой партнёр должны искать гармонию, — продолжила она. — Этот негодяй никогда не учитывал мои интересы, а я многим жертвовала ради него. Встречи с подругами, свои свободные вечера — он того не стоил. Да я даже его домашние задания по математике делала!
Корделия кивнула.
— А как дела в Хогвартсе? — неожиданно спросила Сэм, меняя тему.
— Ну, всё было… — Корделия остановилась. Как Сэм узнала про Хогвартс? Она с испугом посмотрела на неё. — Откуда ты… знаешь про Хогвартс?
Сэм широко улыбнулась.
— Моя бабушка и я — сквибы.
Узнать, что Сэм и миссис Доун оказались сквибами, было неожиданностью для Корделии и тёти Петуньи.
Сначала им объяснили, кто такие сквибы — люди, рождённые от магических родителей, но не обладающие магическими способностями.
Миссис Доун была Фоулли по рождению.
— Мои родители отправили меня в пансионат в Швейцарию, — сказала миссис Доун во время послеобеденного чая. В комнате находились она, Сэм, Корделия и тётя Петунья. — По крайней мере, они позаботились о том, чтобы я получила воспитание как приличная леди. О, мои юные годы в Швейцарии были чудесны, там я открыла в себе талант к игре на пианино и встретила моего дорогого Отто.
Миссис Доун продолжала рассказывать о своей жизни: как вернулась в Англию уже замужней женщиной, и как её дочь, оказавшаяся ведьмой, уехала учиться во Францию.
И здесь разговор прервался, когда Сэм нахмурилась при упоминании родителей.
— Их брак распался, и они развелись, — холодно сказала Сэм, играя с печеньем в руках. — Никто из них не захотел оставить у себя дочь-сквиба, которой я оказалась.
Миссис Доун серьёзно посмотрела на Сэм, а та лишь откусила печенье.
— Мама снова вышла замуж и живёт в Чикаго, а папа работает разрушителем проклятий в Турции, — продолжала Сэм. — Я не жалуюсь, хорошо, что я осталась с бабушкой. Так мне не пришлось бы метаться между родителями, как пляжный мяч.
— Какое счастье, что вы жили рядом с нами все эти годы, — сказала тётя Петунья, — и могли помочь Корделии.
— Большое спасибо за ваши уроки, миссис Доун, Сэм, — с улыбкой сказала Корделия.
— Я не могла оставить наследницу без умения играть на пианино, — с воодушевлением сказала миссис Доун. — Многие думают, что игра на инструменте — это пустая трата времени, но для музыки нужны дисциплина и любовь.
Сэм кивнула, соглашаясь с бабушкой.
* * *
После откровений своих соседок Корделия продолжила лето как обычно.
Она постоянно обменивалась письмами с Панси, Дафной и Эовин, также писала Леди Нарциссе.
С Гермионой она, напротив, чаще разговаривала по телефону. Иногда они просто спрашивали, как идут дела, а иногда Корделия звонила, если у неё возникали вопросы по летним заданиям.
Так, спокойно, настал двенадцатый день рождения Корделии.
Она проснулась от громкого крика Хедвиг. Открыв глаза, Корделия увидела, что её сова оставила мёртвую мышь на её столе.
Корделии стало нехорошо, но она знала, что совы охотятся для своих хозяев.
— Спасибо, дорогая, — сказала Корделия своей сове, которая довольно щёлкнула клювом. Осторожно завернув бедную мышку в листок бумаги, она убрала её под стол. Когда Хедвиг заснёт, она избавится от мыши.
Корделия мыла руки, пока не почувствовала, что они полностью чистые. После этого она умылась, надела простое платье светло-зелёного цвета и подобрала ленту для волос в тон.
На её столе лежали два свёртка с подарками. Это были подарки от Сэм и миссис Доун, которые ей передали накануне, прежде чем они отправились в Манчестер на приём к ортопеду для миссис Доун.
Корделия сначала открыла более тонкий свёрток — это была папка с новыми нотами для практики.
В более крупном пакете оказалась полная коллекция книг о «Ане из Зелёных Мезонинов». С огромной улыбкой Корделия обняла книги.
Раньше ей удалось прочитать только первую книгу в небольшой библиотеке её бывшей школы.
Аккуратно разместив подарки на своём столе, Корделия отправилась на кухню, где тётя Петунья уже готовила завтрак.
— С днём рождения, моя милая девочка! — поздравила её тётя, крепко обняв и осыпав поцелуями её щеки. — Двенадцать лет! А кажется, будто совсем недавно ты появилась у меня на руках, милая малышка с румяными щёчками.
Она поцеловала её в лоб.
— Спасибо, тётя, — сказала Корделия, всё ещё обнимая свою тётю.
— Я приготовила твой любимый завтрак, а позже дам тебе подарок, он у меня в комнате, — с улыбкой ответила тётя, пока Корделия садилась за стол. Тётя Петунья поставила перед ней вкусные блины с корицей и клубникой.
Дадли спустился к завтраку, крепко обнял сестру и вручил ей подарок — набор закладок для книг, сделанных вручную, которые идеально сочетались с её новыми книгами.
Дядя Вернон тоже спустился и поздоровался как в любой другой день. За завтраком он не переставал говорить о том, какой важный день сегодня.
Ужин с Мейсонами — отличная возможность для бизнеса. Он всё время говорил о важности этого ужина и о том, что это может значить для компании.
Тётя Петунья подмигнула Корделии: хотя ужин и затмит её день рождения, это её не беспокоило. Такие мероприятия были отличной возможностью для Корделии научиться быть хорошей хозяйкой.
С самого детства она видела, что успех в делах дяди Вернона был результатом аккуратных усилий тёти Петуньи.
Тётя организовывала ужины с деловыми партнёрами, помогала вести разговоры и создавалась хорошую атмосферу. Она также могла интуитивно определить, кто может стать выгодным партнёром для бизнеса. Иногда она приглашала жён партнёров на чаепития в саду.
Тётя Петунья всегда говорила, что главное оружие леди — это вежливость.
В общем, все успехи дяди Вернона в работе были во многом благодаря тёте Петунье.
* * *
Лето для Тео выдалось… интересным.
Во-первых, он мог уединяться в своей библиотеке, когда захочет, а ещё почти каждый день ходил в Малфой-Мэнор, чтобы играть в квиддич с друзьями. В этом учебном году он даже мог попробовать свои силы в школьной команде.
Но самым интересным была встреча с одним человеком.
Его дедушка представил его старому другу из Хогвартса, который должен был погостить у них какое-то время.
Том Риддл, человек с заметным присутствием и сильной магией.
С его прибытием, присутствие Лорда Малфоя, Леди Забини и Лорда Лестрейнджа в доме Тео стало более частым. Они постоянно находились в кабинете, и Тео не знал, о чём шла речь, но это, казалось, было важно.
Что-то происходило, думал Тео. Ему оставалось только наблюдать за событиями и понять, какую роль он может сыграть в будущем.
Но сейчас у него была другая важная задача.
Что он подарит Леди Корделии на её день рождения?
Эовин не боялась ада, потому что уже жила в нём. Только этот ад назывался приют Вула.
Её лето до сих пор было полной катастрофой. Ей казалось, что приют высасывает из неё всю энергию, и между попытками найти время для выполнения домашних заданий и удержанием себя от того, чтобы задушить своих соседей, желание вернуться в Хогвартс становилось почти навязчивым.
Но теперь этот тихий голос, который шептал ей поджечь приют, превратился в раскалённый костёр.
Эовин проснулась в ужасе, когда почувствовала липкую субстанцию на своей косе. Её длинная коса была покрыта чем-то, что пахло клеем и мукой.
Закричав, увидев, что её драгоценные волосы были испорчены, она услышала глупый смех и обернулась.
Мэри, пятнадцатилетняя сирота, смотрела на неё с откровенной насмешкой. На пальцах этой дурочки были следы клея.
Когда Эовин осознала, что произошло, она уже толкала Мэри к стене. Её руки крепко держали худые руки Мэри, и она вонзала в них ногти.
— Отпусти меня, ненормальная! — закричала Мэри. Эовин только сильнее сжала хватку, она жаждала крови.
Мэри резко ударила Эовин в правый глаз, заставив её пошатнуться.
Остальные девочки в комнате ахнули при виде удара. Но Эовин вскочила и бросилась на Мэри, схватив её за волосы и начав дёргать их пряди.
— Отпусти меня, отпусти! — визжала Мэри, как свинья перед забоем. Эовин отпустила волосы и её руки обвились вокруг шеи Мэри.
— Ты! — произнесла Эовин, вонзая ногти в её шею. — Я убью тебя, грязная сука!
Эовин видела страх в глазах Мэри. Эта мерзавка посмела покуситься на её источник магической силы, и теперь она должна была понять, с кем связалась.
Неизвестно, сколько времени прошло, прежде чем её оттащили прочь. Матрона Лилиана схватила её за шиворот и поволокла в комнату для наказаний, заставив её встать на колени на россыпь риса с обнажёнными коленями.
— Мэри напала на меня первой! — защищалась Эовин, стоя на коленях на рисе. Она схватила конец своей испачканной косы. — Посмотрите, что она сделала с моими волосами!
— Это всего лишь волосы, — холодно ответила матрона. — Они отрастут. Не надо устраивать сцены.
Эовин хотелось кричать, что это не просто волосы. Для неё они были важны как символ её магической силы и принадлежности к миру волшебников.
Правая рука матроны держала огромные ножницы и деревянную линейку.
Эовин заставили показать ладони, и, пока холодные удары линейки обжигали её руки, её косу отрезали.
Слёзы текли по её щекам, пока она слушала звук, с которым ножницы проходили по её пострадавшим волосам.
— Останешься здесь на два часа и обдумаешь своё дикое поведение, — сказала матрона, оставив её одну.
Оставшись в одиночестве, Эовин посмотрела на свои волосы, разбросанные по полу, и потеряла сознание.
* * *
Корделия была в восторге от встречи с подругами в Косом переулке.
Они договорились о дне, когда пойдут вместе покупать школьные принадлежности.
К сожалению, в этот день тётя Петунья не могла отвезти её, так как у неё была родительское собрание в школе Дадли.
Поэтому Сэм вызвалась подвезти её в переулок, так как у неё была своя машина, и передвигаться было легче.
Тётя Петунья с радостью согласилась.
Корделия постаралась одеться как можно более уместно. Надев перчатки и убрав волосы, она отправилась в Косой переулок.
У Сэм был весьма своеобразный стиль. Были дни, когда она носила лёгкие летние платья, а в другие дни одевалась готично: кожаная куртка, узкие брюки и тяжёлые ботинки, которые выглядели так, будто она могла бы разбить ими чью-нибудь голову.
Всю дорогу Сэм включала музыку, которая была столь же разнообразной, как и её стиль.
Когда они прибыли в Косой переулок, Сэм настояла, чтобы Корделия не отходила от неё.
Зайдя в переулок, она сразу заметила Гермиону и её родителей. Девочки бросились друг к другу и крепко обнялись.
— Приятно снова тебя видеть, — сказала Корделия, обнимая Гермиону.
— Я тоже рада, — улыбнулась Гермиона. Корделия заметила, что на подруге были простые коричневые перчатки, гармонирующие с юбкой того же цвета, и контрастирующие с её бежевой сумкой. Её волосы были заплетены во французскую косу, обвивающую шею.
Корделия поприветствовала мистера и миссис Грейнджеров и представила им Сэм.
— Эовин уже приехала? — спросила Корделия.
— Ещё нет, — ответила Гермиона.
Корделия нахмурила губы. Она мало что знала о том, как проходило лето у Эовин, только короткие письма, в которых та уверяла, что всё в порядке.
Обе девочки сели пить чай. Сэм завела разговор с мистером и миссис Грейнджер, и время пролетело так быстро, что Корделия и не заметила, как прошли полчаса.
Когда Эовин вошла в «Дырявый котёл», радость Корделии угасла при виде её подруги. Эовин была в солнцезащитных очках, а её волосы едва касались плеч.
Корделия встала с места и пошла навстречу Эовин. Та стояла прямо, как будто её внешний вид никак не мог поколебать её уверенность. Корделия осторожно сняла с неё очки, подавив крик при виде ужасного синяка на правом глазу.
К ним подошли Гермиона с Сэм и её родителями следом.
— Что с тобой сделали? — спросила Гермиона, стиснув зубы от гнева.
— Я подралась. Одна из девочек из приюта намазала мне волосы чем-то липким, пока я спала, — ответила Эовин, снова надев очки. Концы её волос были неровными, словно их нарочно порезали с жестокостью.
— Но твои волосы можно было бы отмыть, — сказала Корделия, пытаясь найти объяснение.
— Матрона их отрезала, — сухо ответила Эовин. Её голос звучал пусто, она была бледной, почти болезненно.
— Сегодня же мы заберём тебя из этого ужасного места, моя бедная девочка, — сказала миссис Грейнджер, глядя на Эовин, а затем повернулась к своему мужу. — Позвони нашему адвокату. Как только закончим с покупками, отправимся прямо в приют с ним. Если они не отдадут нам Эовин, пригрозим им судебным иском.
Мистер Грейнджер вышел из «Котла», вынимая мобильный телефон из кармана и сказав, чтобы они отправились в банк.
Сэм протянула Корделии резинку для волос, чтобы скрыть преступление, совершённое этим приютом против магической силы Эовин.
— Мы немедленно отправимся на проверку наследства, — серьёзно сказала Корделия. — Мы найдём способ вытащить тебя из этого ада.
* * *
После запроса на проверку наследства в банке Рагнока их проводили в маленький кабинет.
Гоблин сказал, что тест стоит 10 серебряных сиклей, и Корделия сразу согласилась, чтобы деньги списали с её счёта, прежде чем Эовин успела что-то сказать.
— Вам нужно капнуть три капли крови на пергамент, — сказал гоблин, протягивая Эовин кинжал. Она сняла перчатки, и Корделия заметила красные следы на её ладонях. Эовин уколола палец и капнула кровь на пергамент.
Корделия подошла ближе, чтобы взглянуть на результаты теста.
Имя: Эовин Сара Фрейзер
Леди Фрейзер из Гленко
Родители:
— Каин Итан Гордон (полукровка)
— Линда Амели Фрейзер (магл; умерла)
Статус крови: Полукровка
Имущество:
— Усадьба Фрейзеров (Гленко, Шотландия)
Сейфы:
— Сейф Фрейзеров
— Фонд Гордон: 50 000 галлеонов
— Здесь сказано, что мой отец — волшебник, — произнесла Эовин, указывая на фамилию Гордон. — Но в моём реестре указана фамилия матери.
— О да, семья Гордон — влиятельная в Канаде, — сказал Рагнок. — И, похоже, ваш отец — человек весьма распущенный, раз фонд Гордон был создан главой семьи на случай появления внебрачных детей.
— Что это значит? — спросила миссис Грейнджер.
— Это значит, что Гордоны были готовы выплатить 50 000 галлеонов любому бастарду Каина, чтобы тот никогда не претендовал на фамилию, — объяснил гоблин. — Ваш отец — путешественник, который часто меняет любовниц, и, по всей видимости, ваша покойная мать оказалась единственной, кто забеременел.
Эовин сжала кулаки.
— Значит, я могу забрать эти деньги и никогда не иметь дел с Гордонами, — сказала она, и Рагнок кивнул. — Отлично, я хочу деньги.
— Почему же тогда она — леди Фрейзер, если мать Эовин была маглом? — спросила Корделия. Этот факт менял всё для Эовин.
— Мисс Фрейзер — потомок сквибов из древнего рода Фрейзеров, — сказал Рагнок. — Она первая ведьма за два столетия, после того как магическая ветвь семьи исчезла во времена якобитского восстания. Теперь она владеет замороженными за эти годы имениями.
— И что это значит? — спросила Эовин.
— Это значит, что с этого момента вы — леди Фрейзер из Гленко, — объяснил Рагнок. — Вам откроют доступ к сейфам, и шотландские лорды обязаны передать вам свои владения. Но, поскольку вы несовершеннолетняя, ваша опека перейдёт к последней семье, с которой Фрейзеры заключили политический союз.
— Сколько времени это займёт? — спросила Корделия. — Леди Фрейзер уже пять лет находится в приюте, где её физическая безопасность под угрозой. Она должна покинуть это место сегодня.
— Регистрация займёт целый день, — сказал Рагнок.
— Она поедет с нами, — добавил мистер Грейнджер. — Я могу предоставить наш адрес для связи по завершении регистрации.
— Отлично, — согласился Рагнок.
Корделия сжала руку подруги, и Эовин крепко держала её в ответ.
— А что с кровавой кистью Фрейзеров? — спросила Эовин.
— Её не существует, последняя леди Фрейзер не оставила её, — ответил Рагнок.
— Вот в чём загвоздка, — разочарованно пробормотала Эовин. — Спасибо за помощь, мистер Рагнок. Пусть ваше золото течёт рекой.
— Леди Фрейзер, пусть ваши враги трепещут у ваших ног.
—Должна сказать, я поражена, шокирована и всячески потрясена, если можно так выразиться, — произнесла Эовин. Корделия кивнула.
—Сейчас, в свете этих новых обстоятельств, тебе стоит ещё больше укрепить свои уроки по этикету, — напомнила Гермиона, на что Эовин издала жалобный звук.
Эовин сняла свои солнечные очки, ужасный фиолетовый синяк был мастерски замаскирован Сэм и её набором для макияжа, так что теперь она носила свои обычные очки.
Гермиона, Корделия и Эовин наметили свой маршрут для покупок, а Корделия достала список учебных принадлежностей, которые ей понадобятся в этом году. К счастью, её школьные мантии всё ещё подходили, так что это был один пункт меньше в списке.
Эовин достала несколько галлеонов, заработанных в сделке с Гордонами.
—Думаю, мне нужно будет купить перчатки, — задумчиво сказала Эовин, листая свой список. — Кто такой этот Локхарт? Похоже, наш новый преподаватель Защиты просто влюблён в него, раз заказал все его книги.
—Тебе ещё нужно будет достать книги о шотландских семьях и их владениях, — указала Сэм, указывая на список. — Поверь мне, неважно, волшебные они или магглы, шотландцы верны своим традициям и обычаям.
—Напишу профессору Макгонагалл, — ответила Эовин. — Она ведь шотландка, возможно, сможет помочь.
Сэм прижалась к Корделии, спрятав руки в карманы своей куртки и внимательно осматривая всё вокруг. Они дошли до магазина мадам Малкин и столкнулись с Дафной и Панси, после чего все пятеро радостно обнялись.
Они вошли в магазин, где, пока Эовин заказывала новые мантии, Корделия и Дафна рассматривали ткани для повседневных платьев, прикидывая, какие бы подошли Эовин.
Миссис Грейнджер была очарована кружевными перчатками, которые ей показывала Гермиона, а также воздушными шелковыми тканями.
После мантий они отправились за новыми ингредиентами, которые понадобятся Эовин в этом году. Панси, как настоящая экспертка, скользила по магазину, выбирая ингредиенты наилучшего качества и по выгодным ценам.
Последней остановкой был магазин «Флориш и Блоттс». Прибыв, Корделия сразу заметила леди Малфой с книгой в руке. Корделия подошла к ней, и леди Малфой крепко обняла её посреди толпы.
—Корделия, моя драгоценная девочка, — леди Малфой положила руки Корделии на плечи.
—Рада снова вас видеть, леди Нарцисса, — улыбнулась Корделия, как раз в тот момент, когда к ним подошла Сэм. — Позвольте представить вам мою дорогую подругу, Сэм.
Леди Нарцисса с ног до головы оценила взглядом Сэм, которая по-прежнему держала руки в карманах своей куртки.
—Леди Малфой, — вежливо поздоровалась Сэм, слегка кивнув головой. — Знаю, что не похожа на ведьму, потому что я ей не являюсь. Я сквиб.
—А к какой семье ты принадлежишь? — спросила леди Нарцисса.
—Моя бабушка — сквиб из семьи Фоули, — ответила Сэм.
—Ты пришла сюда одна, дорогая? — спросила леди Малфой, обращаясь к Корделии.
—Нет, я с Гермионой и её родителями, — указала Корделия на Грейнджеров, которые листали книги в стороне, — и с Эовин, — добавила она, указывая на свою подругу, которая получала книги от Гермионы.
—Почему здесь так много людей? — спросила Сэм, глядя на толпу. — Обычно книжные магазины не бывают такими переполненными, разве что здесь подписывается Нил Гейман.
—Сегодня Гилдерой Локхарт раздаёт автографы, — сдержанно заметила леди Малфой, указывая на мужчину в кричащей яркой мантии, — а «Ежедневный Пророк» делает репортаж.
Сэм усмехнулась и наклонилась к Корделии.
—Даже Мадонна, хоть и дива, не надела бы такую ужасную вещь, — с веселой улыбкой прошептала Сэм Корделии. Та прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться от комментария Сэм. — Пойдем, отойдем подальше от этой дивы.
Корделия заметила, как леди Малфой сдержала смешок.
—А где лорд Малфой и наследник Малфой? — спросила Корделия, направляясь к семье Грейнджер.
—Вон там, — указала леди Нарцисса на второй этаж. Наследник Малфой разговаривал с наследником Ноттом, спускаясь по винтовой лестнице, а лорд Малфой просматривал книги.
Сэм спросила у Корделии, какие книги нужно купить, и та показала список. Сэм предложила найти их.
Леди Нарцисса подошла к Грейнджерам и вежливо поприветствовала их. Дафна уже несла свои книги, а также еще несколько, двигаясь к кассе.
Сэм, уже у кассы, помахала Корделии, чтобы та подошла. Корделия пробиралась через толпу, пока не почувствовала, как что-то под ногами заставило её пошатнуться.
Кто-то поддержал Корделию. Она обернулась и увидела, что это был наследник Нотт, который обхватил её за талию, не дав упасть.
Рядом послышался глупый смех.
—Уизли, — сказал наследник Нотт. Корделия увидела Рональда Уизли, который усмехался с издевкой.
«Грубиян», — подумала Корделия, выпрямляясь и приглаживая юбку руками.
—Тебе стоит быть осторожнее, Поттер, — с сарказмом сказал Рональд. В этот момент Эовин подошла к ним с двумя книгами под мышкой.
Наследник Нотт сжал кулаки, но Корделия положила руку ему на плечо. Было бы невежливо устраивать драку.
—Большое спасибо за совет, — как можно вежливее ответила Корделия. Дураки всегда останутся дураками, как говорила тетя Петуния.
Рональд развернулся и пошел к своим братьям. В противоположную сторону двигалась Эовин. Внезапно Уизли споткнулся и упал лицом вниз на землю.
—О, Уизли! — с кривой улыбкой сказала Эовин, пока Рональд поднимался. — Ты такой заботливый. Увидел одинокий пол и решил обнять его.
Уизли зло посмотрел на Эовин, щелкнул языком и ушел.
—Этот идиот, — сказала Эовин. — Ты в порядке, Делия?
— Да, к счастью, меня поддержал наследник Нотт, — ответила Корделия.
— Любой бы так поступил, леди Поттер, — ответил он, улыбаясь ей. У Тео была милая улыбка, подумала Корделия. — Вам понравился мой подарок на день рождения?
— Это прекрасное украшение для волос, — улыбнулась Корделия, — Я подожду подходящего времени, чтобы надеть его.
Тео снова улыбнулся ей. Эовин взяла Корделию за руку и, извинившись, сказав, что нужно оплатить покупки, попрощалась с наследником Ноттом. Они направились к Сэм.
Сэм спросила, нужны ли ещё книги, и Корделия, взглянув на стопку и на список, покачала головой, сказав, что у неё всё есть.
Эовин расплатилась за свои книги, как и Гермиона, которая купила книгу по Заклинаниям для учеников старшего курса.
Родители Гермионы продолжали беседу с лордом и леди Малфой о книгах, которые понадобятся Гермионе на её пути Новой Крови.
В конце дня у Корделии было всё необходимое для её второго года в Хогвартсе.
Два дня до возвращения в Хогвартс, Корделия и Гермиона получили приглашение на чай от леди Нарциссы.
Корделия прочитала инструкции, что они должны использовать Летучий Порошок в Косом переулке, и что Сэм тоже может пойти с ними.
Сэм удивилась, но согласилась. Кроме того, она была «взрослой», ответственной за Корделию и Гермиону.
Она забрала Гермиону из больницы, где работали ее родители. В тот день у Гермионы был ежегодный осмотр у педиатра.
Корделии показалось странным, что Сэм еще не уехала в Эдинбург, поэтому она с любопытством спросила.
— Моя бабушка уже не в том возрасте, чтобы оставаться одна, Делиа, — ответила Сэм, ведя машину. — Что, если с моей бабушкой что-то случится, а я буду далеко? Это почти восемь часов езды, а я не волшебница, чтобы долететь на метле.
— А как же твоя учеба? — спросила Корделия.
— Я решила перевестись в Университет искусств Борнмута, я уже подала документы на перезачет нескольких предметов, — ответила Сэм с воодушевлением. — Я буду ближе к моей бабушке Амаре, и угадай что. Я нашла работу помощником в художественной галерее!
— Это хорошо, это может стать твоей профессиональной практикой, — сказала Гермиона.
— А самое лучшее — это зарплата и медицинская страховка, — улыбнулась Сэм. — Благодаря этому я смогу копить на свои расходы и взять бабушку на несколько недель в Швейцарию.
* * *
Путешествие через сеть каминов было довольно неприятным.
Особенно раздражали остатки золы на юбке, что очень не нравилось Корделии. Как только Гермиона вышла из камина, она начала чихать и тут же закрыла нос и рот платком.
Единственная, кого зола совершенно не беспокоила, была Сэм, которая просто стряхнула ее с нейтральным выражением лица.
— Я рада видеть вас здесь, — улыбнулась Леди Нарцисса, которая ждала их. Сначала она обняла Корделию, затем Гермиону.
Сэм вежливо поприветствовала хозяйку утра.
— Эовин уже ждет вас, — сказала Леди Нарцисса.
Корделия взволнованно улыбнулась. После визита в Косой переулок, опека над Эовин сразу же перешла к семье Лестрейндж, как сообщили гоблины, и, судя по письму от Эовин, она была хорошо устроена у семьи Лестрейндж.
Кроме того, перед тем как покинуть приют Вула, Эовин вылила в раковину все бутылки водки матроны, отомстив за свои волосы.
Чай подавали в саду, и когда они пришли, Эовин разговаривала с Леди Беллатрисой, но, увидев подруг, она вскочила с огромной улыбкой и бросилась их обнимать.
Ее волосы снова обрели свою естественную длину и были заплетены в колоски. Лицо стало здоровым и румяным. На шее у нее висел темно-зеленый медальон с изображением стрекозы, выполненным из золота.
По словам Эовин, шотландские дамы носили медальоны своих семей, а мужчины — кольца наследников, и этот медальон был вручен ей как оберег.
Теперь, задумавшись, Корделия поняла, что у нее нет оберега из семьи Поттеров. Придется написать управляющему своего хранилища по этому поводу.
— Я рада, что ты теперь в порядке, — сказала Корделия.
— Да, это хорошо — выбраться из того ада, — усмехнулась Эовин. — И я оставила два мышонка в матрасе Мэри в отместку за мои волосы.
— Какая умница! — рассмеялась Сэм и подняла руку. — Дай пять.
Эовин хлопнула в ладоши с Сэм.
После этого они поприветствовали Леди Беллатрису и мисс Тонкс, которая также была с ними в тот день. Глаза Корделии загорелись, когда она увидела младенца Корвуса на коленях у Нимфадоры.
Сэм и Тонкс, как она попросила себя называть, быстро нашли общий язык. Возможно, из-за схожего возраста или темперамента, они начали беседовать, прогуливаясь по саду с Корвусом рядом.
— Ваша мать рассказала мне забавную историю о вашем первом магическом проявлении, — сказала Леди Нарцисса с улыбкой.
— О, та история, — ответила Гермиона с улыбкой. — Моя мама, кажется, видела, как я использовала магию, когда мне было три года, и я заставила деревянные кубики парить в воздухе.
— И она ничего не заподозрила? — спросила Леди Беллатриса.
— Нет, в тот день маме сделали стоматологическую операцию под наркозом, — весело ответила Гермиона. — Так что она подумала, что все, что видела, было последствием наркоза, который все еще действовал в ее организме.
После этой маленькой и забавной истории Гермиона задала несколько вопросов о том, что они будут изучать в этом году, и проконсультировалась с Леди Нарциссой, какие предметы ей стоит рассмотреть для следующего учебного года.
Корделия уже знала, что хочет изучать Древние Руны. Это было не только важно для ведьм и Древнего Путей, но и потому, что, листая фотоальбом, который ей вручили, она заметила, что на свадебном платье ее матери были вышиты руны по краю юбки и вуали.
Мастер Рун — так ее назвал Квирреллморт, когда они столкнулись.
Корделия была хороша в вышивке, и она была уверена, что однажды сможет стать отличной ведьмой в Рунологии.
* * *
1 сентября наступило, и Корделия снова сидела в своем купе вместе с подругами.
Эовин не могла перестать говорить о книгах, посвященных шотландским семьям, и о том, что теперь ей нужно учить шотландский язык.
— Я уже знаю несколько базовых слов, — сказала Эовин, убирая свой плеер. — Моя мама была из Глазго, так что успела научить меня некоторым словам, но мне нужно говорить более свободно.
Эовин пошутила, что она была «коктейлем» национальностей. Что бы это ни значило. Ее мать была шотландкой, Каин (Эовин отказывалась называть его отцом) — канадцем, а сама она родилась в Англии.
— А есть кто-то, кто помогает тебе учиться? — спросила Панси.
— Я написала профессору МакГонагалл, — ответила Эовин. — Она готова научить меня всему, что касается моего наследия.
— Профессор Минерва очень добрая, но и строгая, — сказала Гермиона. — Но она отличный учитель.
— Мне нравятся ее уроки, — улыбнулась Корделия. — Трансфигурация— очень интересный предмет, и я бы хотела стать анимагом.
— Это очень долгий и сложный процесс, — сказала Дафна. — Это может занять годы. А что еще интересного ты узнала о семье Фрейзеров? — обратилась она к Эовин.
— Сплошная трагедия, — ответила Эовин. — Вся семья была практически уничтожена после битвы при Каллодене. Кажется, последняя леди Фрейзер родила пятерых детей, четверо из которых были мальчиками, и одну дочь.
— Но все сыновья погибли при Каллодене? — спросила Гермиона. Эовин кивнула.
— Лорд Фрейзер и его четверо сыновей погибли на войне, — объяснила Эовин. — А дочь стала частью «мирных браков».
— Мирные браки? — удивилась Корделия.
— Можно сказать, что в Якобитском восстании участвовали маги, — объяснила Панси. — И маги как из Англии, так и из Шотландии играли свою роль. После войны были заключены браки как часть мирного соглашения. Многие наследники шотландских семей освобождались из тюрем только в том случае, если они вступали в брак с английскими ведьмами. И многие шотландские ведьмы были выданы замуж за английских наследников.
— Смысл в том, чтобы семейные узы имели больший вес, чем политические амбиции, — добавила Дафна.
— И, похоже, что замужество ее дочери с наследником Лестрейнджей того времени стало последней каплей для леди Фрейзер, — сказала Эовин.
— Почему ты так думаешь? — спросила Гермиона.
— После свадьбы своей дочери леди Фрейзер отравила гарнизон из 70 красных мундиров, а затем бросилась в море из-за своей утраты, — ответила Эовин.
Какая трагедия, подумала Корделия, глядя на пейзаж за окном.
Тео смотрел как карета остановилась у входа в Хогвартс. В кармане его мантии лежал небольшой пакет с медовыми сладостями.
Он размышлял о том, какие из них могли бы понравиться Корделии.
Летом он серьезно поговорил со своим дедом, и ухаживание за Леди Поттер было одним из вариантов.
Получив одобрение от деда, Тео понял, что должен начать тонко и дождаться, пока ей исполнится пятнадцать, чтобы отправить официальное предложение.
Его дед говорил, что Леди Корделия — словно алмаз, и что под опекой Леди Малфой она, несомненно, станет самой желанной драгоценностью в британском магическом обществе.
Тео наблюдал, как группа подруг Корделии выходила из кареты. Сначала выпрыгнула Фрейзер, приземлившись с грацией кошки. Она протянула руку, чтобы помочь спуститься остальным.
Девочки смеялись о чем-то.
Фрейзер отделилась от группы, направляясь к столу Гриффиндора. Корделия взяла Гермиону за руку, продолжая что-то обсуждать.
— Ты слишком часто на нее смотришь, — заметил Блейз, глядя на Корделию.
— И что с того? — спросил Тео.
— Да ничего, просто говорю очевидное, — ответил Блейз.
Приветственный ужин был скучным. Первокурсники с нетерпением ждали распределения.
Шляпа, как всегда, пела фальшиво. Тео не обращал внимания на распределение, пока не услышал фамилию Гринграсс.
Младшая сестра Дафны подошла к шляпе, и та отправила ее в Слизерин.
Дафна встретила сестру с распростертыми объятиями, а Леди Корделия вместе с Гермионой поздравили ее.
Распределение закончилось, и Дамблдор начал свою речь. Те же самые правила, что и всегда, и представил нового преподавателя по защите от темных искусств.
Это было полное посмешище — Локхарт был ходячей шуткой.
— Десять галлеонов, что он не продержится до конца года, — сказал Драко рядом с ним.
— Не продержится, он клоун, — ответил Тео.
— Он хуже, чем любая дива, — сказала Корделия, Гермиона засмеялась рядом с ней.
— Чувствую, что мы ничему не научимся у этого типа, — прокомментировала Панси.
— Нет, не научимся, — покачала головой Гермиона.
* * *
После ужина их проводили в общие комнаты, и Гермиона не переставала жаловаться на то, что новый преподаватель по защите от темных искусств был полным идиотом, и что в этом году они столкнутся с огромными пробелами в этом предмете.
Когда они вошли в гостиную, профессор Снейп уже ждал их.
— Как вы уже заметили, в этом году Локхарт будет вести уроки по защите от темных искусств, — сказал профессор Снейп. — Поэтому я организовал учебную группу. Некоторые ученики шестого курса предложили помогать младшим ученикам по группам, чтобы восполнить пробелы, которые Локхарт оставит в этом году.
— Это будет только для Слизерина? — спросила Корделия. Она надеялась, что Эовин сможет присоединиться к этой учебной группе.
— Да, мисс Поттер, — ответил профессор Снегг.
Корделия почувствовала разочарование, но решила стараться делать хорошие конспекты с этих уроков, чтобы Эовин могла их прочитать.
Она и ее подруги поднялись в свою спальню, где их уже ждали сундуки.
Каждая из них, сидя на своих кроватях, распустила волосы, сняв косы и шпильки, и расчесывала волосы, читая свои молитвы Матери Магии. Даже Гермиона, у которой не было «волшебной крови», произносила молитвы с благоговейной интонацией.
Корделия закрыла занавески своей кровати. Первый том «Анны» лежал рядом с ее подушкой с закладкой, которую ей подарил Дадли.
Ей нравилось немного почитать перед сном.
* * *
Эовин привыкла завтракать за столом Слизерина с тех пор, как начала общаться с небольшой группой, которую называла подругами.
И утро первого учебного дня не стало исключением. Она появилась с толстой косой, заплетенной и обмотанной вокруг головы.
— Доброе утро, мои дорогие! — сказала она с широкой улыбкой, садясь между Дафной и Гермионой. — Доброе утро, господа, — поприветствовала она легким кивком головы наследников Малфоя и Забини, сидевших напротив.
— И как ты сегодня? — спросила Корделия.
— Немного устала, — сказала Эовин, опираясь головой на плечо Гермионы. — Я допоздна читала немного о шотландских традициях.
Гермиона легонько похлопала ее по голове. Эовин выпрямилась, потянувшись за молоком.
Корделия задавала ей вопросы о прочитанном, и Эовин была более чем рада отвечать.
С открытием её наследственного титула у Эовин появились обязанности. На первой неделе она встретилась с лордами кланов.
Все гордо носили тартаны своих семей, и некоторые были недовольны тем, что «английская девочка» получила власть и земли Фрейзеров.
Профессор Макгонагалл, говоря на беглом шотландском, привела всех в порядок.
Эовин с восхищением наблюдала, как профессор Макгонагалл демонстрировала свое влияние.
Наследник Ян Уркуатт, внучатый племянник профессора Макгонагалл по политическим связям, был первым, кто предложил ей свою помощь, и с тех пор они обменивались письмами.
— Я практиковалась с мечом остаток лета, — сказала Эовин.
— С мечом? — удивилась Дафна.
Эовин кивнула.
— Нам, дамам, это разрешено? — с любопытством спросила Корделия.
— Шотландские лорды веками сохраняли эту традицию, — ответила Эовин. — Это скорее символический акт: меч как элемент защиты семьи и их наследственных земель.
— И моя тетя поддержала тебя в этом? — спросил наследник Малфой, которому это, по-видимому, показалось интересным.
— Да, она сказала, что это не совсем традиционно, но было бы полезно, если бы я научилась, — ответила Эовин. — К тому же это идеально сочетается с моим именем.
— Почему? — спросил наследник Нотт.
— Эовин из Рохана, персонаж из «Властелина колец», — ответила Гермиона. — Девушка из Рохана, которая на полях Пелленора убивает Короля-Мертвеца, вонзив свой меч ему в голову.
Любопытные взгляды наследников Нотта и Малфоя заставили Гермиону покраснеть от смущения.
— Моя мама — преданная поклонница Толкина, — сказала Гермиона.
— Моя тоже была, — улыбнулась Эовин. — Повезло, что она выбрала имя Эовин вместо Галадриэль или Арвен для меня.
Завтрак продолжался спокойно, и Корделия шепотом рассказала ей о группе для изучения защиты от темных искусств и предложила свои конспекты.
Ох, какая милая и добрая Корделия.
Перед уходом на урок травологии Эовин заметила взгляд наследника Нотта, направленный на Делию.
Эовин прищурилась, наблюдая за ним. Что за подруга она будет, если не будет следить за возможными «хищниками» рядом с ее дорогой подругой?
Примечания:
За сегодняшний день полностью доперевела "Две ведьмы", возможно пару дней не буду обновлять этот фанфик — работа, да и просто немного устала, но постараюсь закончить данную работу побыстрее.
Первая пара занятий была по Заклинаниям. Хотя это не была любимая дисциплина Корделии, она знала, что важно иметь хорошее представление о Заклинаниях.
Для её будущей роли жены и матери ожидалось, что она будет знать заклинания исцеления и другие, которые облегчат её обязанности домохозяйки. Хотя она знала основные вещи, немного магии сделает её жизнь проще.
Корделия воспользуется каждым преимуществом, каждой возможностью, которая у неё появится. Она крепко зацепится за них.
Занятия проходили совместно с Рейвенкло, а, если она не ошибалась, затем у них была защита от тёмных искусств с Грифиндором.
Пока профессор Флитвик объяснял материал, Корделия записывала в своей тетради всё, что считала важным.
На каникулах она запаслась цветными маркерами, чтобы выделять важные моменты или то, что стоит запомнить.
Рядом с ней Гермиона тихо читала, проводя пальцами по строкам, которые её разум запоминал.
Гермиона говорила, что у неё есть некое фотографическое мышление, поэтому она могла почти с абсолютной ясностью помнить всё, что читала ранее.
* * *
Следующий урок был по Защите от Темных Искусств, и Корделия предполагала, что он закончится катастрофой.
Она и Гермиона сели вместе, перед ними сидели Эовин, Невилл Лонгботтом, а справа — Пэнси.
Когда все расселись, Локхарт громко прочистил горло, и в классе воцарилась тишина. Он подошел к Невиллу, взял его экземпляр книги «Путешествия с троллями» и поднял его, чтобы показать обложку, на которой была его собственная фотография, подмигивающая.
Корделия сморщила нос.
«Эгоист» — подумала она про себя. И поняла, что не ошиблась, когда Локхарт начал хвастаться своими титулами, среди которых были: Орден Мерлина третьего класса, Почетный член Лиги за защиту от Темных Сил и победитель в пяти номинациях на Премию за самую очаровательную улыбку, присуждаемую журналом «Сердце волшебницы».
— Даже кот лучше бы вел урок, — пробормотал Забини за спиной Корделии и Гермионы, Корделия едва сдержала смех.
На лице Гермионы отразились недовольство и удивление, когда Локхарт объявил, что начнет урок с викторины.
Эовин обернулась к ней и Гермионе.
— Помогите, — тихо сказала она, — я ничего не читала из его книг, уснула от скуки.
— Взгляд вперед, мисс Фрейзер! — сказал Локхарт с этой глуповатой улыбкой, раздавая листы. Когда он закончил, вернулся к своему месту и сказал: — У вас есть тридцать минут.
Корделия взглянула на лист и её мысли о том, что Локхарт — дурак, подтвердились из-за вопросов.
1. Какой любимый цвет Гилдероя Локхарта?
2. Какова тайная амбиция Гилдероя Локхарта?
3. Какое, по вашему мнению, самое большое достижение Гилдероя Локхарта на сегодняшний день?
И так продолжалось на трех страницах, с обеих сторон.
54. Какой день рождения у Гилдероя Локхарта и какой был бы его идеальный подарок?
Корделия, как могла, заполняла вопросы, коротко и быстро. Она не собиралась тратить усилия на ответ на такие абсурдные вопросы. По истечении получаса листы были собраны, и Локхарт начал их проверять.
— Ну, ну. Очень немногие из вас помнят, что мой любимый цвет — лиловый. Я об этом говорю в «Год с Йети». А некоторые из вас должны внимательно перечитать «Прогулки с оборотнями». В двенадцатой главе я ясно утверждаю, что мой идеальный подарок на день рождения — это гармония между волшебным и неволшебным мирами. Хотя я не отказался бы и от бутылки магнум старинного виски Огдена!
Он подмигнул классу, Корделия выразила недовольство. Гермиона выглядела раздраженной, Пэнси и Дафна были в замешательстве, а Эовин, ну, Эовин смотрела на всё с абсолютным скучанием.
—… но мисс Гермиона Грейнджер действительно знает мою тайную амбицию, которая заключается в том, чтобы избавить мир от зла и продвигать свою собственную линию средств по уходу за волосами, молодец! На самом деле — перевернув лист, — это просто прекрасно! Где же мисс Гермиона Грейнджер?
Гермиона подняла руку, сохраняя серьезное выражение лица.
— Отлично! — сказал Локхарт с улыбкой, — отлично! Десять баллов для Слизерина! Хотя вам следует больше улыбаться, мисс Грейнджер, девочки всегда должны улыбаться, это делает их более красивыми. И что касается…
Из-под стола он вытащил большую клетку, накрытую тканью, и поставил её на стол, чтобы все могли видеть.
— Теперь, будьте осторожны! Моя задача — подготовить вас к защите от самых ужасных существ волшебного мира. Возможно, в этом классе вам придется столкнуться с тем, что вы больше всего боитесь. Но знайте, что с вами ничего плохого не случится, пока я здесь. Всё, что я прошу, это сохранять спокойствие.
Локхарт положил руку на ткань и театрально убрал её.
— Корнуэльские пикси только что пойманы.
Сеймус Финниган громко рассмеялся, заявив, что эти существа не так уж и страшны, и, похоже, это было сигналом для Локхарта, чтобы он устроил хаос в классе, выпустив пикси.
Пикси вылетели, как ракеты, во все стороны. Два из них схватили Эовин за уши и начали тянуть её с силой. Невилл Лонгботтом схватил одну из своих книг и начал бить их, как будто это были теннисные мячики. Эовин потянула Невилла за рукав, укрываясь под столом.
Локхарт пытался остановить их, но его палочка была вырвана из рук, и он укрылся за своим столом.
Гермиона уже была под столом и схватила Корделию за руку, чтобы потянуть её к себе, но одно из этих проклятых созданий резко потянуло за её резинку для волос.
Наследник Нотт подражал технике Невилла и ударил пикси книгой, позволив Корделии укрыться рядом с Гермионой.
Наследник Малфой, который вместе с Гермионой, на мгновение выбравшейся из-за стола, синхронно произнесли заклинание «Иммобилус», остановив всех надоедливых существ.
Слизеринцы немедленно покинули этот фарс, который назывался уроком, и Невилл с Эовин вышли вместе с ними.
— Всё в порядке, леди Корделия? — спросил Наследник Нотт, оказавшись за пределами класса. Корделия кивнула головой.
— Спасибо тебе, спасибо, — ответила Корделия с легкой улыбкой. — И большое спасибо за конфеты, я не знала, что они с медом.
— Я подумал, что они тебе понравятся, — улыбнулся Тео. Щёки Корделии слегка покраснели.
Корделия попрощалась и ушла вместе с подругами.
* * *
После этого катастрофического урока Корделия и её группа направились в Большой Зал на обед. По дороге Корделия заметила, что оставила свою тетрадь для следующего урока в своей комнате, поэтому сказала подругам, что вернётся одна, чтобы забрать её.
Идя к подземельям, которые были пустынными, она заметила что-то интересное: рядом с общей комнатой был участок, напоминающий арку. Хотя она не могла разглядеть его четко, силуэт арки был почти заметен.
Корделия, движимая любопытством, подошла поближе, осторожно положила руки на арку, и она слегка заскрипела. Стена внутри силуэта исчезла, и Корделия упала внутрь.
Оказавшись на полу, она огляделась. Место было темным, и, произнеся простое «Люмос» с помощью своей палочки, она осветила пространство.
Это был частный кабинет, немного запущенный. В нём стоял скромный черный стол, на котором лежал небольшой слой пыли. В углу находилась белая арфа, а рядом с ней — сундук.
В кабинете стояли два больших дивана и маленький столик, а также пустая книжная полка с всего лишь тремя дневниками. Корделия подошла, чтобы немного просмотреть содержимое. Все три были обтянуты коричневой кожей: один простой, а два других с серебряными узорами по краям.
Корделия открыла первый и обнаружила его пустым.
Но больше всего её удивили два других. На первой странице второго дневника она смогла прочитать: «Прометей Слизерин», а на третьем — «Рея Слизерин».
Корделия уронила дневники и выбежала из кабинета, как будто её преследовал призрак.
Нахождение той секретной комнаты могло бы привести к неприятным последствиям, и Корделия не хотела прыгать в пасть волку, поэтому пообещала себе больше никогда не ступать в этот кабинет до конца своей учебной жизни в Хогвартсе.
Дни шли, и с ними шли занятия. Корделия отправила письмо в Гринготтс с вопросом, были ли те украшения, которые ей передали, зачарованными.
Ответ был положительным, но Корделия понимала, что не может носить их каждый день, как ей хотелось бы. Она также заметила изящные кольца на руках Панси и Дафны, и у многих её сокурсников из других домов тоже были кольца.
Кольца наследников.
Это было абсолютной небрежностью — не спросить об этом раньше, и поэтому весь первый год она была беззащитна, ошибку, которую она должна будет исправить, как только наступят зимние каникулы. Она планировала сделать остановку в Гринготтсе.
После инцидента с пикси уроки Локхарта свелись к тому, что он рассказывал о своих путешествиях или читал отрывки из своих книг.
К счастью, у неё были дополнительные занятия с шестикурсниками, где они изучали защитные чары. Вначале всё было теоретически, и Корделия записывала все, чтобы потом поделиться записями с Эовин и Невиллом (который частично присоединился к их группе).
Корделия спросила, почему не старшекурсники ведут эти уроки, на что староста Фоули объяснила, что они заняты подготовкой к экзаменам СОВ и ЖАБА с профессором Снейпом.
Когда не было занятий, их группа проводила время в библиотеке.
В тот день они сидели за привычным столом и выполняли домашнее задание по трансфигурации.
— Можно ли применить закон Лавуазье к трансфигурации? — спросила Гермиона, играя пером.
— Какой закон? — спросила Дафна, которая всегда выглядела озадаченной, когда Гермиона упоминала какой-нибудь научный термин.
— Это закон физики, — ответила Гермиона.
По её словам, у её родителей была большая библиотека с книгами по поэзии, литературе, медицине, физике и многим другим. Теперь, когда Гермиона начала изучать магию, она начала свою собственную коллекцию, добавляя туда книги по магии.
— Ты можешь рассказать о принципах этого закона? — спросила Корделия.
— Материя не создаётся и не уничтожается, она лишь превращается. — ответила Гермиона.
— Да, это применимо, — подтвердила Корделия. — Вещи не создаются из пустоты, нужно иметь «основу», и в зависимости от того, из чего состоит эта основа, может быть создан новый объект из этого сырья.
— Тебе нравятся трансфигурации? — спросила Эовин с улыбкой, из-под воротника её мантии выглядывали наушники.
Эовин всегда делала домашние задания под музыку. По её словам, это помогало ей сосредоточиться.
— Я нахожу ее очень увлекательной, — улыбнулась Корделия. — Возможность создавать новые вещи и множество возможностей, которые это открывает.
— Мне стоит оформлять эссе по стандартам APA(1)? — снова спросила Гермиона, неуверенно глядя на свой пергамент.
— Что это такое? — весело спросила Панси. — Честно, Гермиона, ты путаешь нас со всеми этими маггловскими терминами.
— Гермиона, это всего лишь школьное задание, а не университетская диссертация, — сказала Эовин. Пятеро девочек весело рассмеялись над её замечанием.
Корделия заметила, как к ним приближались двое первокурсников из Гриффиндора. Она узнала рыжеволосую девочку с двумя косичками — это была Джинни Уизли, а с ней был Колин Криви.
Джинни нервно тронула Эовин за плечо.
— Джинни, лисичка, — сказала Эовин, — что тебе нужно?
— Ты оставила это в гостиной, — ответила мисс Уизли, протягивая мешочек с сахарными перьями. — Рон собирался их забрать.
— В этом и была шутка, — сказала Эовин, глядя на сладости. — Я добавила туда немного острого порошка.
— Зачем? — спросил Колин.
— Ну, Колин, потому что Уизли — настоящая заноза, — усмехнулась Эовин с заметным раздражением. — Так что, маленький Криви, я пытаюсь сделать так, чтобы он перестал быть головной болью для всех.
Все знали, что Рон Уизли будто бы наслаждался тем, что выводил Эовин из себя, а она в ответ делала всё, чтобы заставить его споткнуться, когда была такая возможность.
Корделия считала, что Рон Уизли — полный дикарь.
— Мы уйдём, — сказала Джинни, а Колин, стоящий рядом, кивнул.
— Нет, оставайтесь, — попросила Корделия. — Я уверена, что вы собирались делать свои задания, а мы можем быть вам полезны.
В сундуке Корделии лежала папка со всеми её эссе за прошлый год, возможно, они могли бы пригодиться мисс Уизли и мистеру Криви.
— Правда? — удивился Колин. Корделия знала от Невилла, что Колин, как и Гермиона, был из маггловской семьи, и поэтому было бы неплохо, если бы его наставили на «Древний Путь», как сейчас наставляли Гермиону.
Корделия поговорила с Невиллом, попросив его подружиться с мальчиком и стать его наставником.
Кроме того, она была уверена, что мадам Лонгботтом будет довольна возможностью взять Колина под своё крыло, ведь, по словам строгой дамы, всё меньше волшебников, прибывающих в магический мир, проявляют интерес к традициям.
— Конечно, — подтвердила Дафна. — И помощь никогда не помешает.
Джинни и Колин переглянулись и затем оба кивнули.
* * *
Это был сон, Корделия была уверена, что это всего лишь сон.
Она слышала крики чаек в небе и видела перед собой сцену, которую наблюдала. Она стояла на причале. На земле, со связанными руками и всхлипывающие, сидели несколько девушек и маленьких детей с выражением страха и отчаяния на лицах.
Несколько мужчин начинали загружать вещи на корабль, стоящий на якоре.
Корделия хотела помочь им, но ограниченные движения подсказали ей, что она лишь наблюдательница этого сна.
Корабль, стоявший в море, покачивался на волнах. Капитан экипажа, казалось, осматривал пленников, у всех на лицах был страх.
Кроме одной девушки — молодой рыжеволосой девушки с беспорядочно вьющимися кудрями, которая смотрела на капитана с ненавистью.
Мужчина с насмешливой улыбкой присел на корточки, чтобы оказаться на одном уровне с рыжей девушкой.
— Ты будешь звездой в гареме, куда тебя отправят, — сказал он, грубо хватая её лицо рукой, унизанной кольцами. — Ты просто должна быть хорошей девочкой в постели.
Корделия почувствовала отвращение от его слов, полных неуважения.
Девушка во сне открыла рот и вонзила свои зубы в его руку. Дикий рык вырвался из её горла, и она ещё сильнее вцепилась в руку.
Пират ударил её по голове, и девушка рухнула на землю неподалёку от арбалета, а затем он ударил её ногой в живот.
— Как ты смеешь меня кусать, дикарка?! — закричал он и пнул её ещё раз.
Звук копыт привлёк внимание пиратов и пленников.
На сцену въехал человек в серебряных доспехах. Он был высок, с чёрными волосами и тёмно-зелёными глазами.
Рыцарь спрыгнул с коня и обнажил свою палочку. Из неё вылетели змеи.
Корделия услышала шипение, которое прозвучало как «Атакуйте», и змеи бросились на пиратов, за исключением капитана.
Когда капитан увидел, как его команда погибает от укусов змей, он выхватил свой меч.
— Колдун! — закричал он, подняв меч.
Маг приблизился, готовый атаковать, но стрела попала капитану прямо в грудь, и тот рухнул мёртвым.
Рыжеволосая девушка поднялась на ноги, и, несмотря на связанные руки, схватила арбалет и выстрелила.
Маг, способный разговаривать со змеями, с удивлением смотрел на девушку с дикими кудрями.
Он взмахнул палочкой и развязал верёвки на её запястьях. Она, наконец свободная, подошла к телу капитана и вытащила стрелу из его груди.
Оторвав часть своей юбки, она смочила её вином из фляги пирата. Решительным шагом она обмотала стрелу тканью и подошла к факелу, стоящему рядом с сундуком.
С пылающей стрелой в руках она прицелилась в корабль, и спустя несколько секунд тот загорелся.
— Мисс, — сказал маг, приближаясь к девушке, которая стояла, наблюдая, как огонь захватывает судно.
Девушка выхватила кинжал из пояса мага и, с твёрдой рукой, прижала его острие к его подбородку.
— Салазар Слизерин, к вашим услугам, — представился маг.
Корделия широко открыла глаза от удивления. Лорд Слизерин. Этот сон — или что бы это ни было — показывал момент, когда Лорд Слизерин спас ведьму, которая позже станет его женой.
— Алтея, — ответила ведьма, не опуская кинжал. Пленники наблюдали за происходящим с удивлением.
— Можете убрать кинжал, я не причиню вам вреда.
— Ха! Как будто я так просто поверю вашим словам.
Лорд Слизерин поднял правую руку и указательным пальцем коснулся лба Алтеи.
Ведьма пошатнулась, и кинжал упал на землю. Лорд Слизерин подхватил её, когда она потеряла сознание.
Корделия проснулась, резко сев на своей кровати. Темнота закрытых занавесок и мягкость матраса окружали её.
Обняв подушку, она задумалась: «Что это был за сон?»
1) Стиль APA (также известный как формат APA) — это стиль написания и формат академических документов, таких как статьи в научных журналах и книги.
На следующее утро после того странного сна Корделия старалась сохранять спокойствие. Она продолжила свое утро, как будто ничего не произошло.
Она молча завтракала, слушая, как Дафна рассказывала сестре о планах их родителей на праздник Йоля.
— Разве вы не пойдете на Йольский бал? — спросила Панси.
— Нет, они хотят провести этот год в Греции, — с восторгом ответила Дафна. — Планируют посетить древние храмы Цирцеи и Гекаты. Кроме того, нас пригласили на празднование с семьей невесты моего брата.
— Я не хочу ехать, — сказала Астория. — Это должен был быть мой первый бал.
— Будут и другие годы, — мягко погладила ее руку Корделия. — К тому же Греция выглядит очень интересно, тебе стоит насладиться поездкой.
— Кто организует бал в этом году? — спросила Гермиона.
—Моя семья, — ответил Тео, держа в руках книгу по Заклинаниям. — Надеюсь, вы почтите нас своим присутствием, мисс Грейнджер.
Корделия задумалась, что уже пора заказать себе платье, и она могла бы использовать подарок от наследника Нотта на балу.
— Ты можешь одолжить мне Хедвиг? — прошептала Гермиона Корделии. — Мне нужно написать родителям о планах на каникулы.
Корделия кивнула, будучи уверенной, что её сова будет рада навестить Лондон.
* * *
Она обещала себе больше никогда не входить в этот кабинет, но странный сон изменил ситуацию.
Так что, накрывшись Мантией-невидимкой, она снова вошла в кабинет. Деталь, которую она не заметила в первый раз, — это три маленьких факела, встроенные в стены.
Оставив мантию отца на одном из диванов, она подошла к каждому факелу и зажгла их простым огненным заклинанием.
Корделия подняла дневники с того места, где их оставила, и, открыв тот, в котором раньше ничего не было написано, удивилась, обнаружив новую запись.
Погасив факелы и забрав свою мантию, Корделия покинула кабинет, прихватив с собой дневники.
Ей были нужны её подруги.
Но перед этим она чихнула — место явно нуждалось в уборке от пыли.
* * *
—Только с тобой могут случаться такие вещи, Корделия, — сказала Дафна, глядя на дневники.
Как обычно, они были у озера, все пятеро, сидя на большой накидке, рядом с ними лежали несколько печений.
—Я не ищу всего этого, — ответила Корделия с серьезным видом. — Такие ситуации должны держаться от меня подальше.
—Потомки Салазара Слизерина, — сказала Эовин с восторгом, проводя пальцами по дневнику Реа. — Иногда мне кажется, что ты любимица какой-то богини, Делия.
—Осталось только, чтобы ты говорила на парселтанге, — заметила Панси с некоторым весельем.
—Парселтанге? — спросила Корделия, немного сбитая с толку, держа на коленях дневник Алтеи.
—Это когда говоришь со змеями, — объяснила Дафна.
—Ну… — протянула Корделия, пожав плечами.
—Да ладно! — вскрикнула Панси. Дафна ударила ее по руке.
—Панси, манеры, — сказала ей Дафна. — Как это ты можешь говорить со змеями, Корделия?
Корделия не понимала, почему вокруг этого умения поднимать такой шум.
—Ну, впервые это случилось в прошлом году на дне рождения моего кузена. Мы были в зоопарке, и удав рассказал мне свою трагическую историю о плене и том, что он хочет поехать в Бразилию. И возможно, я случайно его освободила, — объяснила Корделия. — А этим летом, когда я занималась садоводством, тоже разговаривала с ними.
Панси и Дафна были поражены, их лица были застывшими, а рты слегка приоткрыты, они смотрели на Корделию.
Эовин щелкнула пальцами перед их лицами, ожидая реакции.
—У них мозг перегрелся, — сказала Эовин, откусывая печенье.
—Эовин, — пожурила ее Гермиона.
Первой очнулась Панси, которая схватила Корделию за плечи. Корделия была ошеломлена реакцией своей подруги.
—Ты можешь быть потомком Салазара Слизерина, — сказала Панси, не веря своим словам. — В какой-то момент семья Поттеров должна была объединиться с одной из его потомков.
—Но мой отец не говорил на парселтанге, насколько я знаю, — ответила Корделия.
—Магия иногда неточна, Делия, — ответила Панси. — Тебе нужно проследить свою магическую линию, возможно, там что-то есть.
—Поняла, — сказала Корделия, еще одно дело на каникулы. Корделия открыла дневник леди Алтеи. — Гермиона, хочешь прочитать первую запись?
—Я? — Гермиона указала на себя.
—Окажи нам честь, — с улыбкой ответила Корделия, протягивая дневник. Гермиона улыбнулась в ответ и, взяв дневник, осторожно уселась поудобнее, чтобы начать читать.
«Меня зовут Алтея, и недавно меня спас один надменный и саркастичный маг.
Он представился как Салазар Слизерин, хороший маг, но с глупой улыбкой.
Он сказал, что почувствовал магию внутри меня. Ну, я это и так знала. Он удивился, что у меня нет палочки, и спросил, как я оказалась в руках тех пиратов. Он предложил научить меня магии. Я исполню желание моего любимого отца.
Я пишу этот дневник, чтобы оставить след своей памяти.
Я родилась и выросла в крепости могущественной феодальной семьи. Мой отец был писцом у лорда этой крепости, а моя мать работала на кухне. У меня было восемь братьев и сестер, с некоторыми я никогда не общалась, а других я любила, пока они не предали меня самым ужасным образом.
Когда мой отец узнал, что у меня есть магия, он горько сожалел, что не может дать мне обучение, которое соответствует моей природе. Он попросил меня контролировать эту силу внутри, чтобы меня не казнили за колдовство. Он научил меня читать и писать, в надежде, что когда-нибудь я смогу исполнить свое предназначение далеко за пределами стен, которые окружали меня в детстве.
Он умер от оспы, оставив меня с разбитым сердцем. Спустя неделю после его смерти я случайно сделала магию перед матерью и братьями.
Я никогда в жизни не смогу забыть выражение ужаса на лице моей матери и отвращение в глазах моих братьев. Моя мать закричала, чтобы я убиралась из дома, назвав меня порождением ада.
Я умоляла её, говорила, что я её дочь, её плоть и кровь, но лицо моей матери не изменилось.
На следующее утро меня вытащили силой, связали и привязали к телеге, и, пока я покидала место, которое называла домом, я видела, как моя мать пересчитывает монеты, за которые меня продала.»
Примечания:
N/A: У нас есть первая запись в дневнике, и она принадлежит Алтее. В этой истории будут некоторые изменения по сравнению с каноном Дж. К. Роулинг, но надеюсь, что вам понравится.
И да, в этой арке будут записи о основателях, драма и мнооогооо драмы *зловещий смех*.
Постепенно в дневнике Леди Алтеи начали появляться новые записи для прочтения.
Было интересно наблюдать путь ведьмы, которая становится новой кровью.
Корделия была очарована словами Леди Алтеи.
Когда лорд Слизерин привел её к друидам, чтобы те изготовили для неё волшебную палочку (из белой вишни с сердцевиной из волос вейлы), она поглощала каждую книгу, которую ей давали. Даже среди строк, посвящённых её обучению, Леди Алтея проявляла интерес к Салазару Слизерину.
Больше всего от дневника получила удовольствие Гермиона, ведь она могла узнать из первых рук, что требовалось, чтобы вписаться в волшебный мир.
Но дневники показывали и другую сторону — охотников на ведьм.
Алтея описывала, как волшебные семьи возводили огромные барьеры вокруг своих домов, чтобы защититься от охотников.
—Ну, не стоит удивляться такому поведению, — сказала Гермиона.
Маленькая группа завладела секретным кабинетом, который нашла Корделия, пыль была стерта, чтобы пятерым было удобнее.
—Что ты имеешь в виду? — спросила Дафна, глядя на свое вышивание. В этом году она пыталась освоить новый, довольно сложный стежок.
—Много судебных процессов, — сказала Эовин. — Гипатия Александрийская, Жанна д’Арк, Анна Болейн…
—Её ведь судили за прелюбодеяние? — спросила Корделия, вспомнив фильм «Анна тысячи дней».
—Её также обвинили в колдовстве, — ответила Эовин.
—То, что пытается сказать Эовин, — продолжила Гермиона, — это то, что в течение многих лет церковь обладала политической властью. Я не говорю, что религия — это плохо, но иногда лучше держать её отдельно от социальных вопросов.
—И они стали причиной чумы, — добавила Эовин, качая головой. — Бедные коты.
Дневники Леди Алтеи описывали, как многие маги и ведьмы были вынуждены бежать с детьми в глубокие леса, чтобы скрыться от охотников. Больше всего страдали те, кто был рожден в семьях магглов.
Родители отдавали своих детей, чтобы защитить себя. Некоторые просто оставляли их в лесу, надеясь, что те выживут далеко от них.
Корделия почувствовала это.
Хогвартс был построен именно для этой цели — чтобы защитить всех волшебников от охотников на ведьм.
На данный момент последняя запись в дневнике Леди Алтея описывала её становление как новой крови и получение золотой щетки с вплетенной в неё кровью.
«Это была ночь новолуния, на небе не было звезд. Я чувствовала, как что-то зовёт меня, тёплый голос вёл к поляне в лесу недалеко от замка Салазара.
Я вышла, закутанная в плащ с волчьим мехом, вооружённая кинжалом и палочкой. Было что-то завораживающее в этом призыве. Я опустилась на колени в траву, вокруг меня кружились светлячки, а голос сладко произносил моё имя.
Когда я поняла, что происходит, передо мной появилась щётка из чистого золота с чёрными щетинками. Она была тяжёлой, и я могла ощутить, как магия течёт через неё.
Мать Магия вознаградила мои труды, всю мою преданность.
Прошлая Алтея, та, которую мать и братья продали за простые монеты, осталась позади.»
Корделия читала эту запись с восхищением, проникнувшись тем, как Леди Алтея описала этот момент, с какими эмоциями она писала.
Она надеялась, молилась, чтобы её дорогая Гермиона смогла стать новой кровью. Гермиона была умной, справедливой, идеальной для того, чтобы возродить магию любой волшебной семьи.
—Теперь, — сказала Эовин, глядя на сундук у арфы, — как мы его откроем? Любопытство узнать, что там внутри, меня убивает.
—Эовин! — укорила её Гермиона.
* * *
За ужином Гермиона читала письмо от своих родителей.
«Дорогая Мими,
Распределили дежурства на декабрь. Мы с мамой взяли смены на 24 и 25 декабря в больнице, так что ты сможешь пойти на Рождественский бал, на который тебя пригласили. Мы сможем провести вместе 26 декабря и Новый год.
P.S.: Няня займётся твоим платьем, так что можешь сосредоточиться на учёбе.
Любим тебя.
Папа и мама.»
Гермиона улыбнулась, складывая письмо между страницами своей книги по Заклинаниям.
—Ну как? Хорошие новости? — спросила Дафна.
—Мне разрешили пойти на бал, — ответила Гермиона. — Мои родители дежурят 24 и 25 декабря, так что я смогу присутствовать.
—Это не грустно? — спросила Панси. — Работать на праздники.
—Нет, — возразила Гермиона. — Они врачи, всегда есть неотложные случаи, особенно в такие дни. Аварии случаются постоянно.
—Ну, если посмотреть с другой стороны, — сказала Корделия с широкой улыбкой, — это первый бал Гермионы, теперь надо сосредоточиться на самом важном — на платье.
—Этим уже занимается моя няня, — спокойно ответила Гермиона. В молодости её няня была оперной певицей до сорока лет, поэтому хорошо знала, как вести себя в высших кругах.
Она знала, что подойдёт Гермионе.
За ужином девочки обсуждали свои задания по Трансфигурации и разговорились о мисс Джинни Уизли.
Со стола Слизерина они заметили, как Джинни и Колин сидят между Невиллом и Эовин, ведя беседу. Колин выглядел крайне взволнованным, восхищённо обсуждая волшебные традиции, постоянно задавая вопросы. Для других это могло показаться назойливым.
Но Гермиона понимала Колина, ведь когда она узнала, что она ведьма, её тоже охватили тысячи вопросов.
Почему именно она? Почему она оказалась ведьмой, если её родители были обычными хирургами?
Гермиона радовалась возможности учиться с таким увлечённым человеком, как Колин Криви.
На днях она обсуждала учебные предметы с префектом Перси Уизли и префектами её факультета. Ей казалось нелепым, что в школе преподаётся предмет «Изучение магглов», вместо того чтобы дать уроки, которые помогли бы маглорождённым вроде неё адаптироваться к волшебному миру.
Даже такие учёные, как Дарвин, понимали, что любой вид должен адаптироваться к своей среде!
Гермиона была благодарна, что встретила Корделию в том купе поезда — та открыла ей глаза и дала ей цель.
Раньше она никогда не была… общительной, всегда пряталась в тёмных уголках с книгами в руках. Теперь у неё были подруги, с которыми можно было смеяться, вместе заниматься или просто проводить время без дела.
Так вот что значит иметь сестру?
* * *
Париж был прекрасен, куда бы ты ни посмотрел. Во всяком случае, так это казалось Тонкс.
— Нотр-Дам — одно из сокровищ Парижа, — сказала Сэм, отпивая ещё немного кофе. — Это вершина готического искусства, его гаргульи — тёмное чудо. И не только это, но и сцена для великолепного романа Виктора Гюго…
Они были третий день в Париже. Сэм пригласила её поехать вдвоём по делам, так как первоначальная коллега Сэм не смогла из-за медицинской чрезвычайной ситуации, и задание перешло к Сэм.
Тонкс немного сомневалась, но её мама убедила её поехать на несколько дней в Париж, чтобы отдохнуть от тяжёлой учёбы в академии мракоборцев.
С тех пор как они познакомились в доме её тёти Нарциссы, Тонкс и Сэм стали чаще видеться. Сэм приглашала её каждую пятницу к себе домой, чтобы посмотреть фильм.
Ужасы, комедии, детские, триллеры, мюзиклы, военные фильмы.
Они также ходили в кино, гуляли по паркам, а Тонкс частенько втягивали в музеи или на концерты. С Сэм всегда было что-то новое. Ей нравилось быть с ней, всё это выводило её из привычной рутины.
И Сэм была очень красивой. В тот день на ней была тёмно-фиолетовая блузка с скромным декольте, которое всё же подчёркивало её фигуру (если Тонкс не ошибалась, у Сэм был размер чашки D), чёрные брюки и чёрные сапоги на каблуке, а также серое пальто. Её голубовато-серые глаза подчёркивались фиолетовыми тенями для век, а губы были накрашены винно-красной помадой.
Сэм выглядела как настоящая роковая девушка.
— Удивляюсь, сколько всего ты знаешь, — сказала Тонкс, попивая свой кофе. Надо будет купить зернового кофе — пахло очень вкусно.
— Ну что ты, моя дорогая Нимфа, — ответила Сэм с чуть шёлковым тоном, от которого у Тонкс по спине побежали мурашки. В её голосе было что-то родное. — Мне нравится учиться всему понемногу…
Они продолжали пить кофе, наблюдая за парижской улицей, пока к Сэм не подошёл молодой парень. Тонкс недовольно сморщила нос. Разве он не видел, что они прекрасно проводят время вдвоём?
Парень что-то шепнул Сэм на ухо и передал ей бумажку с номером телефона.
— Мерси, — улыбнулась ему Сэм.
— О ревуар, милашка, — попрощался парень, оглядев Сэм с головы до ног и задержав взгляд чуть дольше на её декольте.
Когда этот наглец ушёл из кафе, Сэм скривилась с отвращением и порвала бумажку.
— Идиоты, это международная чума, — пожаловалась Сэм, и Тонкс рассмеялась.
Это был их последний день в Париже. Сэм уже встретилась с каждым художником из её списка в их мастерских, так что этот день был полностью посвящён им — их выходной.
Вчера, почти в полночь, они возвращались на метро в Париже, когда с ними произошла неприятная ситуация. В вагоне они оживлённо обсуждали мастерскую последнего художника. Тонкс сидела, а Сэм стояла напротив неё, держась за поручень.
Всё шло хорошо, они смеялись, пока один идиот не подошёл сзади к Сэм и не схватил её за грудь обеими руками, сжав их.
Сэм вскрикнула, затем ударила его локтем в нос, достала из кожаной куртки баллончик со спреем и распылила его прямо в глаза. Тонкс не могла просто стоять и смотреть — она заставила его споткнуться, и как раз в этот момент двери метро открылись. Они обе выбежали из вагона, стараясь убежать как можно дальше.
Тонкс всё ещё помнила, как на лице Сэм отразились стыд, гнев и отвращение.
— Нам стоит заглянуть в винный магазин, — сказала Сэм, отвлекая Тонкс от этих мыслей.
— Зачем?
— Ну, моя дорогая Нимфа, — улыбнулась Сэм, и в её устах имя «Нимфа» звучало особенно приятно, — я похитила тебя на три дня в Париж, так что бутылка вина для твоих родителей как компенсация — это неплохая идея.
Тонкс рассмеялась. Париж с Сэм был незабываемым.
Наступил Самайн, погода становилась немного прохладнее.
Это был самый нелюбимый урок Тео — Гербология, но ему повезло, что его поставили в пару с Корделией. Впереди них были Грейнджер, которая, хоть и нехотя, работала в паре с Драко.
Забавно было наблюдать, как серьёзный характер мисс Грейнджер контрастировал с авторитарностью Драко. У них было много схожих мнений, но их подходы часто вступали в конфликт.
— Вы делаете это неправильно, наследник Нотт, — услышал Тео голос Корделии, которая смотрела на мандрагору, которую он пересаживал.
Тео взглянул на горшок — ему хотелось побыстрее закопать это надоедливое растение.
— Что я делаю неправильно? — спросил он. Наконец-то! Можно было поговорить с Корделией, не опасаясь, что её подруги окажутся поблизости.
Особенно его нервировала пристальная наблюдательная Фрейзер.
— Вы недостаточно глубоко выкопали яму для пересадки мандрагоры, — сказала она, приближаясь к горшку. С помощью маленькой лопатки Корделия углубила землю. — Нужно сделать яму поглубже, чтобы корни могли расти свободно с самого начала.
— Не знал, что ты разбираешься в растениях.
— Я люблю заниматься садоводством, — улыбнулась Корделия, и Тео взял вторую лопатку, чтобы помочь ей.
Несколько прядей выбились из её прически, обрамляя её лицо. Она негромко напевала что-то себе под нос, разглаживая землю плоской стороной лопатки.
— Готово, — сказала леди Корделия, откладывая лопатку и надевая защитные наушники, чтобы вынуть мандрагору. Тео тоже надел свои.
— Позволь, я, — предложил Тео, прежде чем она успела взяться за надоедливое, визжащее растение. Он резко выдернул мандрагору, и та издала ужасный вопль.
Корделия слегка передёрнула плечами и зажмурилась. Тео аккуратно пересадил растение в новый горшок, и они вдвоём поспешно стали засыпать его землёй.
Тео услышал, как Корделия тихо засмеялась, и сам невольно слегка улыбнулся.
— А я-то думала, что с моими гортензиями были проблемы, — весело сказала она.
— Гербология — это не моё, — заметил Тео, снимая перчатки после урока. — А вот Древние Руны — моя специальность.
— Возьмёте Древние Руны в следующем году? — спросила Корделия, заканчивая выравнивать землю. Впереди них Грейнджер говорила Драко, что он сделал яму для мандрагоры неправильно.
— Да, — ответил Тео.
— Значит, я могу рассчитывать на вашу помощь, если возникнут вопросы, наследник Нотт? — с улыбкой спросила Корделия.
— Тео, — поправил он её. Корделия слегка удивлённо посмотрела на него. — Зови меня Тео, и я с радостью помогу.
— Тогда можешь звать меня Корделией, — улыбнулась она, и Тео улыбнулся в ответ.
* * *
Эовин села за стол Слизерина на обед, слегка зевая, и вежливо поприветствовала окружающих.
— Ты выглядишь ужасно, — сказала Пэнси, увидев её.
— Я чувствую себя измотанной, — ответила Эовин. Её месячные казались такими изнурительными, будто они высасывали из неё всю энергию дня. Святые силы, почему в Хогвартсе нет чёрного кофе?
Может, забежать в кабинет леди Алтеи и вздремнуть — звучало как заманчивая идея.
— Кстати, нас пригласил сэр Николас на танцы сегодня вечером, — продолжила Эовин. — Это годовщина его смерти, но я отклонила приглашение от всех нас, сказав, что у нас уже есть планы на банкет. Невилл, Джинни и Колин тоже были приглашены, но они тоже отказались.
— Танцы — это весело, но не если вокруг нас привидения, — покачала головой Корделия. — К тому же, я считаю это полным неуважением к традициям — не разрешать разжигать костёр на Самайн на территории Хогвартса. Это было бы так прекрасно.
— И это действительно так, — сказал наследник Малфой. — Помимо Рождественского Бала, многие магические семьи собираются, чтобы разжечь огромный костёр и приносить жертвы, ведомые каким-нибудь друидом.
Эовин читала о друидах: маги или ведьмы, которые посвящают свою магию и всю жизнь тщательному изучению магических текстов. Они создают волшебные палочки, куют защитные амулеты и проводят такие ритуалы, как свадьбы и жертвоприношения.
Даже брат лорда Лестрейнджа жил на побережье Ирландии как местный друид.
— Жаль, что не сможем увидеть такую ночь, — сказала Гермиона, отпивая немного сока. — Сколько праздников объединились с христианскими традициями?
— Рождество, Хэллоуин, День святого Валентина, — начала перечислять Корделия. — Хотя маггловское Рождество тоже по-своему очаровательно, с их залами, украшенными рождественскими песнями.
— Даже не говори мне о Рождестве, — покачала головой Эовин. — Ходить на полуночные мессы или участвовать в вертепе… Два года подряд я была Звездой.
— А мне нравится, — улыбнулась Корделия. — Печенье, украшение ёлки, чтение «Рождественской песни» Диккенса.
— И просмотр «Щелкунчика», — добавила Гермиона. — Хотя одно Рождество я провела в больнице.
— Почему? — с любопытством спросила Дафна.
— У меня аллергия на арахис, — ответила Гермиона. — А в том рождественском пироге, который дали моим родителям, был арахис, и я провела ночь с 24-го на 25-е в отделении скорой помощи, потому что не могла дышать.
— Да уж, вы — настоящий кладезь анекдотов, — заметила Пэнси.
— Чуть не забыла, — сказала Эовин, глядя на наследника Малфоя. — Поздравляю вас, наследник Малфой, с тем, что стали ловцом. Вуд в полном отрицании из-за того, что у вас теперь «Нимбус 2001». По его словам, это лучшая метла.
— Наш первый матч будет против Гриффиндора, — с гордостью произнёс Малфой, поднимая подбородок. — Флинт рассчитывает на преимущество благодаря метле.
— У Гриффиндора есть наследник Маклагген, — с раздражением добавила Эовин. — Ненавижу этого самовлюблённого болвана. Его эго может соперничать с эго Локхарта. Даже ловец прошлого года был куда более талантливым, чем Маклагген.
Она надеялась, что в следующем году Джинни попробует себя в роли ловца. По словам Перси, Джинни была бы идеальной на этой позиции.
* * *
Корделии снова снился сон, или ей был показано чье-то древнее воспоминание во время сна после банкета.
Она оказалась в просторной спальне, согреваемой теплом от камина. Перед ней снова предстала Леди Алтея, но теперь в комнате было двое других людей: младенец, только что родившийся и плачущий на кровати, и молодая ведьма, стоявшая напротив Алтеи Слизерин.
— Ты… предательница, — произнесла Леди Алтея, приближаясь к молодой ведьме. — Как ты посмела?
— Моя госпожа, — ответила молодая ведьма, дрожа от страха, — это не то, что вы думаете.
— Что «не то, что я думаю»?! — громко крикнула Алтея, её лицо залилось яростным румянцем. — Ты пыталась убить моего ребёнка, пока я спала, грязная предательница!
Корделия широко раскрыла глаза при этих словах. Зачем она хотела убить младенца?
Леди Алтея взмахнула палочкой, и несколько пергаментов взлетели в сторону кровати.
— Я нашла твою переписку, грязная шпионка! — продолжала кричать Алтея ещё громче. — Ты работала на охотников на ведьм!
Ведьма упала на колени, её глаза полны мольбы. Она действительно была предательницей.
— Пожалуйста, моя госпожа.
— Я собиралась поручить своему мужу разобраться с тобой! — руки Алтеи схватили девушку за шею. — Но ты посмела попытаться убить моего сына в моих покоях! Моего Прометея, наследника Слизерина!
Девушка пыталась вырваться, но хватка Леди Слизерин была слишком сильной. Младенец на огромной кровати продолжал плакать.
— Ты скрывалась неделями, как грязная тараканиха, выжидая момент, чтобы убить моего сына! — сжала шею ещё сильнее. — Ты работаешь на тех, у кого на руках кровь магических людей! Ты не больше, чем грязнокровная предательница!
Корделия прикрыла рот руками, потрясённая.
Ведьма, работавшая на охотников?
Леди Алтея отпустила молодую ведьму, та поднялась и попыталась опереться о подоконник.
— Ты коснулась самого важного в моей жизни, — тихо, но холодно сказала Леди Алтея, как львица, приближающаяся к добыче. — Моего сына, моей крови, моей души.
Корделия увидела, как Леди Алтея без колебаний вытолкнула ведьму в окно. Затем она бросилась к кровати, чтобы взять на руки своего плачущего младенца. Её лицо больше не выражало ненависти — на нём была мягкая, умиротворённая улыбка, пока она укачивала своего ребёнка.
Леди Алтайя без сожалений убила предательницу, точно так же, как мать Корделии пожертвовала своей жизнью, чтобы спасти её.
— Не беспокойся, мой маленький герой, — прошептала она нежно. — Мама тебя защитит.
После того сна или воспоминания в дневнике появлялись новые записи на протяжении всего ноября, и каждая новая запись была более интересной, чем предыдущая.
Самой захватывающей была история о том, как лорд Слизерин встретился с остальными основателями.
Первой он встретил Ровену Равенкло.
Корделия прочла, как во время одной из небольших вылазок лорд Слизерин наткнулся на карету внизу обрыва, в которой находилась ведьма с младенцем на руках.
Он отвёз их в свой замок, чтобы позаботиться о них. Леди Алтея описала её как ведьму с грустными голубыми глазами и чёрными как смоль волосами.
«Никогда в жизни я не видела столько боли в глазах человека. Ровена, рыдая, проклинала своего мужа — мага, который без колебаний приказал убить её за то, что она родила ему дочь в качестве наследника».
— Ещё один Генрих VIII, — сказала Гермиона, читая этот отрывок.
— Король-маггл? — спросила Дафна.
— У него было шесть жён, — ответила Эовин. — Разведена, обезглавлена, умерла, разведена, обезглавлена, вдова.
— Какой ужас, — ответила Панси. Корделия согласилась.
Этот король избавлялся от своих жён, как будто выбирал себе еду.
— Интересно, как они встретили Хельгу Хаффлпафф и Годрика Гриффиндора, — сказала Корделия.
В дневнике описывалось, как они столкнулись с этими двумя магами. Похоже, они приняли друг друга за охотников на ведьм.
«Женщина с лицом, скрытым шлемом, в доспехах, выкованных специально для неё, сбила с лошади Салазара, заставив его упасть.
Я оглушила охотницу, и из леса раздался смех. Другой человек в чёрных доспехах с красным плащом смеялся, помогая женщине подняться на ноги.
Мужчина представился как лорд Гриффиндор, а девушку рядом с ним — как Хельгу Хаффлпафф.
Похоже, им показалось забавным, что они приняли нас друг за друга за охотников на ведьм.»
В дневнике говорилось, что замок был общим наследием Годрика и Хельги, которые, по их словам, были сводными братом и сестрой.
Оба говорили о своей идее создать место, где можно будет спрятать магглорождённых детей от охотников.
Хогвартс.
* * *
Слухи о клубе дуэлей сильно взволновали слизеринцев, и они начали делать ставки на то, кто будет руководить клубом.
— Профессор Снейп самый квалифицированный, — сказал Наследник Малфой во время занятий по ЗОТИ, которые вели старшекурсники шестого года.
— Говорят, профессор Флитвик был чемпионом по дуэлям в молодости, — прокомментировала Гермиона, не отрываясь от своего эссе.
— Профессор Макгонагалл тоже неплохой вариант, — добавила Дафна.
Старшекурсники рассказывали им о защитных заклинаниях, полезных в различных ситуациях, о типах щитов и какие из них самые стойкие.
Поэтому той ночью, в восемь часов, они поспешили в Большой зал.
Большие столы для еды исчезли, и вдоль одной из стен была установлена золотая платформа, освещённая тысячами свечей, парящих в воздухе. Потолок снова стал чёрным, и большинство учеников собрались под ним, держа свои волшебные палочки и явно взволнованные.
— Было бы здорово, если бы клубом дуэлей руководила леди Беллатрикс, — сказала Эовин, подойдя к ним вместе с Невиллом, Джинни и Колином. — Она такая крутая, когда я вырасту, хочу быть как она.
— Это что-то вроде турнира? — с энтузиазмом спросил Колин, оглядывая всё вокруг.
— Думаю, это ближе к правилам фехтования, — ответил Наследник Забини, стоящий за Эовин. Она уловила суть и достала палочку, встав в стойку для фехтования. — Что ты делаешь?
— Визуализирую, как должна стоять, — ответила она, пристально глядя на него. — Иан Уркватт всегда говорит мне, что я должна помнить стойку, которая лучше всего подходит мне и моему весу.
Блейз улыбнулся в ответ на её слова.
— Интересно, кто будет нас учить, — сказала Джинни, пробираясь сквозь шумную толпу, — Перси говорит, что профессор Флитвик — хороший вариант.
— Лишь бы это не был… — Тео начал фразу, но закончил её стоном: Гилдерой Локхарт вышел на платформу в своей сверкающей тёмно-сливовой мантии, и рядом с ним был не кто иной, как профессор Снейп в своей привычной чёрной мантии.
— О нет, — одновременно пожаловались Наследник Малфой и Гермиона.
Локхарт жестом руки призвал к тишине и сказал:
— Подойдите ближе! Все меня видят? Все меня слышат? Прекрасно! Профессор Дамблдор дал мне разрешение открыть этот скромный клуб дуэлей с целью подготовить вас, если когда-нибудь вам придётся защищаться, как это случалось со мной бесчисленное количество раз (подробности можно найти в моих книгах).
— Позвольте представить вам моего помощника, профессора Снейпа, — сказал Локхарт с широкой улыбкой. — Он утверждает, что знает кое-что о дуэльном искусстве и любезно согласился помочь мне в небольшой демонстрации, прежде чем мы начнём. Но не переживайте, молодёжь: вы не останетесь без профессора по Зельям после этого выступления, не бойтесь!
— Мы не боимся за профессора Снейпа, — с лёгкой насмешкой сказал Невилл, — лучше бы вам побеспокоиться о своей целостности.
Те, кто услышали это, рассмеялись над комментарием Невилла.
Локхарт и Снейп встали друг напротив друга и поклонились. По крайней мере, Локхарт поклонился с большим размахом, в то время как Снейп лишь недовольно склонил голову. Затем они подняли свои волшебные палочки, как будто это были мечи.
— Как видите, мы держим палочки в традиционной боевой позиции, — объяснил Локхарт собравшейся в тишине толпе. — На счёт три мы произнесём наше первое заклинание. Но, конечно, никто из нас не собирается убивать.
— Я бы не была так уверена, — прошептала Корделия, наблюдая, как профессор Снейп скалит зубы. — Раз… два… и три.
Оба подняли свои палочки и направили их на плечи противника.
Снейп выкрикнул: — Экспеллиармус!
Вспыхнула красная вспышка, и Локхарт взлетел в воздух, полетел назад, слетел с помоста, ударился о стену и скользнул по ней вниз, оказавшись на полу.
Многие слизеринцы улыбнулись, глядя на безупречную атаку своего декана.
— У него слетел парик, — сказала Эовин с весёлым блеском в глазах, Джинни прикрыла рот рукой, чтобы сдержать смех.
Локхарт с трудом поднялся на ноги. Его шляпа свалилась, а его волнистые волосы встали дыбом.
— Ну, как вы видели! — сказал он, пошатываясь, возвращаясь на помост. — Это было обезоруживающее заклинание; как видите, я потерял палочку… О, спасибо, мисс Браун! Да, профессор Снейп, было отличной идеей показать это студентам, но, если позволите заметить, было совершенно очевидно, что вы собирались атаковать именно так. Если бы я хотел остановить вас, мне было бы очень легко. Но я подумал, что будет полезно показать…
Снейп выглядел так, словно был готов убить его, и, возможно, Локхарт это заметил, потому что сказал:
— Достаточно демонстраций! Давайте разобьёмся по парам. Профессор Снейп, если не возражаете, помогите мне…
Они начали перемещаться по толпе, чтобы формировать пары. Корделия хотела встать с Гермионой, но Локхарт схватил её за плечо.
— Корделия будет против мистера Рональда Уизли, — сказал он с той самой глупой рекламной улыбкой.
Корделия скривила нос от отвращения, точно так же, как тётя Петуния, когда услышала слова Локхарта. Кто он такой, чтобы называть её по имени?
Она вырвалась из его хватки и встала напротив Рональда Уизли. Корделия попыталась имитировать стойку, которую упомянула Эовин, подходящую для лучшего равновесия.
— Риктусемпра! — закричал Уизли, направив на неё заклинание. Корделия быстро подняла щит, достаточно сильный, чтобы её слегка пошатнуло.
— Агументи! — произнесла Корделия, как только щит опустился, и из её палочки вырвался поток воды, попавший прямо в лицо Уизли.
Переведя дыхание, Уизли направил палочку на колени Корделии и, задыхаясь, сказал:
— Таранталлегра! — Корделия снова подняла перед собой щит. Как только он опустился, она выпустила слабое «Экспеллиармус», чтобы заставить его споткнуться.
Она услышала, как Эовин зааплодировала ей, что, видимо, не понравилось Рональду Уизли.
Уизли быстро поднял палочку и выкрикнул:
— Серпенсортия!
Из конца его палочки вырвался взрыв. Корделия в ужасе увидела, что оттуда вылезла длинная чёрная змея, которая упала на землю между ними и поднялась, готовая к атаке. Все отпрянули, крича, и мгновенно расчистили пространство.
— Я не причиню тебе вреда, просто успокойся, — сказала Корделия змее, слыша, как некоторые удивлённо ахнули. — Просто спокойно.
Змея посмотрела на неё и, казалось, поняла её. Корделия слегка улыбнулась, но тут прозвучало «Экспеллиармус», заклинание едва не задело змею. Рептилия, взбешённая, бросилась на запястье Корделии и укусила её.
Корделия вскрикнула от боли и упала на колени, уронив палочку на пол и закрыв рукой место укуса.
Она услышала, как Тео вскрикнул:
— Что за чёрт с тобой, Уизли?!
Тео быстро подбежал, достал платок из кармана и обмотал им её запястье. Корделия подняла глаза и встретила обеспокоенный взгляд Тео.
Профессор Снейп подошёл, взмахнул палочкой, и змея исчезла в маленьком облаке чёрного дыма. Снейп тоже посмотрел на Корделию с каким-то критическим выражением; это был хитрый и расчётливый взгляд, который показался знакомым.
— Мистер Нотт, проводите мисс Поттер в больничное крыло, — сказал профессор Снейп. Тео помог Корделии подняться, и, положив руку ей на спину, проводил её из Большого зала, где все смотрели на неё с ужасом.
Почему?
* * *
— Ты идиот или как?! — закричала Гермиона, подбежав, собираясь ударить Уизли. — Ты ранил Корделию!
— Не вмешивайся, Грейнджер! — ответил Рональд Уизли, слегка толкнув её.
Если бы не Драко Малфой, который поймал её за плечи, Гермиона бы упала на пол.
— Не смей её толкать, идиот! — пригрозил Драко, держа палочку. — Это показывает твоё воспитание, толкать леди — это дикость.
Прежде чем они успели вызвать друг друга на дуэль, подошёл Перси Уизли и, положив руку на затылок младшего Уизли, закричал:
— Минус 15 очков для Гриффиндора за нападение на товарища! — разъярённо сказал он, уводя Рональда из Большого зала. За ними последовали близнецы.
Джинни подошла с обеспокоенным выражением.
— Извините за эту неловкую сцену, — извинилась она, слегка опустив голову, после чего вышла из Большого зала вслед за своими братьями.
* * *
— То, что ты только что сделал, совершенно недопустимо, Рон, — раздражённо пробормотал Перси, пока они шли по коридорам. Джинни и близнецы молчали.
— Она говорила на парселтанге, — сказал Рон. — Ты знаешь, что это значит. Она…
— Даже не смей намекать, что Леди Поттер — тёмная ведьма! — предостерёг его Перси. Все пятеро остановились посреди пустого коридора.
«Глупец, — подумала Джинни о Роне. — Он полный идиот.»
— Ты запустил в неё змею, которая её атаковала. Это могло бы считаться враждебным действием против неё, — продолжал Перси. — И это может повлиять на нас. Ты же не знаешь, какие связи у Леди Поттер. Малфои, Лестрейнджи…
Перси снял очки и посмотрел на Фреда и Джорджа.
— Уверен, вы двое научили его этому заклинанию, — сказал он раздражённо. Взаимный взгляд между близнецами подтвердил его догадку.
Перси потер переносицу, тихо ворча:
— Это может иметь последствия, Рон! — продолжил он. — Леди Поттер может исключить Джинни из своего круга друзей, а это могло бы помочь ей в будущем! Да подумай ты хоть раз, чёрт побери!
Рон опустил голову под потоком упрёков Перси.
— Я напишу об этом отцу, — сказал он, указывая на Рона очками, прежде чем снова надеть их. — И ты наказан. С этого момента и до каникул в своё свободное время ты будешь сидеть в гостиной и делать домашние задания под моим присмотром. И не смей ослушаться.
Перси ушёл, оставив их четверых.
— На твоём месте я бы не боялась Перси, — сказала Джинни сердито. — Бойся Эовин. Интересно, что она приготовит против тебя, когда увидит.
Джинни тоже отправилась в направлении больничного крыла. Она должна была извиниться перед Корделией за глупость Рона.
Примечания:
N/a: Рон, Рон. Уверена, что близнецы уронили тебя, когда ты был маленьким.
Тео потерял дар речи, когда узнал, что Корделия умеет говорить на змеином языке.
Это было редкостью, особенно на этом континенте. Чаще их можно было встретить на Ближнем Востоке или в Южной Америке, где их почитали. А здесь их боялись.
Но последний змееуст на этом континенте был сам Темный Лорд.
Тео должен был написать об этом своему деду.
— Ей просто нужно отдохнуть, — сказала мадам Помфри Корделии, которая лежала на одной из кроватей и смотрела на свою забинтованную руку. — Вы можете идти, мистер Нотт.
— Я бы хотел остаться… — начал было говорить Тео, но его перебила открывшаяся дверь.
— Мое милое летнее солнышко! — услышал он, как в палату вошла Фрейзер вместе с подругами Корделии. Она подошла к кровати Корделии и обняла ее, потеревшись головой о голову Корделии, как кошка.
— Эовин, — сказала Корделия с некоторым смущением.
— Уизли узнает мой гнев, — ответила Фрейзер, сжав кулак.
— Рон боится пауков, — прокомментировала Джиневра, стоявшая рядом с Грейнджер.
— Хорошая девочка, — Фрейзер похлопала младшую из Уизли по голове.
— Как ты? — спросила Панси, садясь на край кровати.
Тео почувствовал себя не на своем месте; было приятно провести немного времени наедине с Корделией, но теперь, когда она была окружена своими подругами, он чувствовал себя немного неуютно.
— Я пойду, — сказал Тео.
— Спасибо, Тео, что привел меня в больничное крыло, — улыбнулась Корделия. Тео почувствовал, как его щеки начали теплеть от ее улыбки.
— Ничего страшного, — сказал Тео нейтральным голосом и попрощался с остальными. Но прежде чем выйти, Фрейзер указала на свои глаза, а затем на него.
Фрейзер действительно могла внушать страх.
* * *
Она будет следить за Ноттом.
Эовин заметила румянец на щеках Тео, когда Делия ему улыбнулась.
Она не могла позволить, чтобы какой-то дурак ранил ее лучшую подругу, у которой была личность, напоминающая золотистого ретривера.
— Все говорят о тебе, Корделия, — сказала Дафна. — Тебя видели, когда ты говорила на парселтанге.
— Разве это что-то плохое? — спросила Корделия, садясь на кровать. Эовин села рядом с ней.
— Более-менее, — покачала головой Панси с очень серьезным выражением лица.
— Почему? — спросила Гермиона, как всегда, не теряя возможности узнать больше.
— Потому что последний говорящий на парселтанге был Темный Лорд, — прошептала Джинни.
Лицо Корделии побледнело, и она сжала руку Эовин, но та не жаловалась на хватку, просто погладила ее костяшки пальцев.
— Я не хочу больше никаких сходств с ним, — сказала Корделия со слезами на глазах. — Сначала ядро моей палочки, а теперь это. Это нечестно!
— Ну, ну, ну, — Эовин погладила Корделию по спине, которая всхлипывала. Она понимала, что Корделии трудно иметь столько общих черт с самым злобным магом за последние полвека. — Это не конец света, ты — Корделия, самая сладкая девочка, которую я когда-либо встречала. Ты вот-вот вызовешь у меня диабет.
— Эовин, — сказала Гермиона с серьезным взглядом. — Не шути так.
— Нужно было немного разрядить обстановку, — защитила Эовин Панси.
Мадам Помфри дала Корделии зелье от боли и велела проводить ее до спальни.
Теперь Эовин нужно было узнать, где найти пауков.
* * *
Еще одно воспоминание.
Корделия наблюдала, как леди Алтея держала на руках маленькую девочку, рыжую, с оттенком волос более глубоким, чем у других. Девочке было не больше четырех лет, а у подола платья прятался мальчик лет семи, крепко цепляясь за тяжелые ткани.
Рядом стояла ведьма с черными волосами, уложенными в элегантные локоны, и холодными голубыми глазами. Она держала за руку девочку, которая была на нее очень похожа.
Обе женщины приняли группу, прибывшую с двумя рыцарями: маленьким мальчиком и женщиной в доспехах.
Маг в серебряных доспехах спешился и снял шлем. Это был лорд Слизерин.
— Папа! — радостно вскрикнула девочка с улыбкой, и леди Алтея опустила свою дочь на землю. Рыжеволосая малышка побежала к Салазару. Маг с легкостью поднял девочку на руки.
Корделия ощутила жгучую ревность от этой демонстрации любви между отцом и дочерью.
— Мое солнце и моя луна, — улыбнулся лорд Слизерин, целуя лоб своей маленькой дочери. — Моя драгоценная Рея.
Лорд Слизерин подошел к своей жене, которая быстро поцеловала его, а затем прислонилась головой к его груди.
— Что случилось, Хельга? — спросила женщина с черными волосами, нарушив момент. — И кто этот мальчик? — указала она на ребенка, которого сняли с лошади женщины в доспехах.
— Крепость Харвор пала, Ровена, — ответила женщина в доспехах, поправляя свои медовые волосы, которые сбились в беспорядочные волны, выпавшие из длинной косы. — Люсьен — единственный выживший. Он был одним из детей, которых Ариадна Блэк укрывала в своей крепости.
— Графиня Харвор тоже была ведьмой? — мальчик, потерянно смотря на леди Хаффлпафф, заговорил. Люсьен имел темно-каштановые волнистые волосы и очень глубокие синие глаза.
— Ее семья была, но она сама — нет, — мягко объяснила Хельга, обращаясь к ребенку. Лицо Люсьена было в царапинах, одежда грязная, он был весь измотан.
— Мои родители тоже не владели магией, но графиня дала нам убежище, — добавил мальчик. — Многие не могли колдовать, но дети могли.
— Ариадна мертва? — леди Алтея задала вопрос с нотками горя, посмотрев на лорда Слизерина.
— Графиня спрятала всех детей в подземелье, когда началась осада, — продолжал Люсьен, — Они взяли графа. Они вошли в подземелье и… — мальчик начал задыхаться, впадая в панику.
Хельга опустилась на колени на его уровне и обняла его, успокаивающе поглаживая его спину.
Корделия поняла — этот мальчик стал свидетелем бойни.
— Что будет с мальчиком? — спросила леди Слизерин.
— Теперь это моя ответственность, — ответил маг в черных доспехах с красным плащом. На его поясе блестел серебряный меч с рубинами. Это должен быть Годрик Гриффиндор. — С сегодняшнего дня он мой воспитанник и будущий наследник. На Самайн я проведу ритуал кровного усыновления, он станет моим сыном.
— А семья Блэк? — продолжила свой допрос леди Ровена. — Они знают об Ариадне?
— Мариус Блэк серьезно говорил о том, чтобы сжечь несколько крепостей маглов и их поля, — ответил Салазар, крепко держа Рею, которая обнимала его за шею. — Возможно, она и была сквибом, но он обожал свою сестру.
Люсьен подошел к лорду Слизерину, не сводя взгляда с Реи.
— Она фея? — спросил мальчик, пристально глядя на нее. Рея, нервничая, спряталась в шею отца.
— Она не фея, — сказал Прометей, отделившись от подола платья леди Слизерин. — Это моя младшая сестра.
Прометей протянул руку Люсьену.
— Я Прометей Слизерин, — представился он, а затем кивнул на девочку рядом с леди Равенкло. — А это Елена. С сегодняшнего дня ты наш новый друг.
Люсьен пожал руку наследнику Слизерина.
Корделия проснулась от сна, и с ее тумбочки она взяла два дневника, которые все еще оставались пустыми.
В дневник Рии она уже сделала свою первую запись.
«Мама попросила меня использовать эти дневники, чтобы оставить воспоминания в подарок на мое пятнадцатилетие.
Вот моя исповедь.
Я влюблена в Люсьена.»
Примечания:
N/a: В следующей главе начинаются зимние каникулы и больше драмы.
Окей, давайте кое-что проясним.
Ариадна Блэк вышла замуж за маггловского графа, который не поддерживал охоту на ведьм, поэтому они превратили свою крепость в убежище для маглов и их детей-магов.
Основатели знали об этом.
Романтическая драма?
Корделия с восхищением читала слова Реи.
Особенно о ее тайном романе с Люсианом. Рея в своих словах выражала глубокую любовь к магу, свои вечера в теплицах и у озера.
Судя по всему, лорд и леди Слизерин ценили Люсиана, но не одобряли его как будущего зятя.
Она также рассказала о своей белой змее по имени Перла, чешуя которой отражала серебро.
Дневник Прометея больше походил на книгу о зельях и ядах. В нем были описаны растения, необходимые для приготовления эффективных ядов, действующих медленно, но верно.
Семена яблок оказались одним из ингредиентов для ядов. Этот дневник также содержал процесс, как стать невосприимчивым ко всем видам ядов.
Дневник Реи включал планы крепостей, потайные проходы, даже описывал кузнечное дело и гравировку рун на оружии и броне.
Ее мечта заключалась в том, чтобы точно воспроизвести греческий огонь.
— А я думала, что дневник леди Алтеи интересен, — сказала Гермиона, читая одну из теорий о рунах на мечах, — Но Рея, ее ум впечатляющий и очень креативный.
Завтра им придется сесть на поезд на каникулы, так что они еще были бодрствующими, несмотря на то, что уже был объявлен комендантский час.
— Эовин понравится раздел о греческом огне, — сказала Пэнси, — Я думаю, у нее есть пироманские наклонности.
— Удивительно, что Прометей использовал дневник только для записей и ничего о своей личной жизни, — прокомментировала Дафна с дневником в руках, — Яды, растения, экспедиции против охотников.
— Возможно, не было никого, кто бы заставлял его чувствовать бабочек в животе, — ответила Корделия из своей кровати, пока расчесывала волосы.
Гермиона подавила вздох, ее взгляд был устремлен на дневник.
— Что случилось? — спросила Корделия, поднимаясь с кровати и оставляя расческу в стороне. Пэнси и Дафна тоже поднялись и подошли к кровати Гермионы.
Корделия взяла дневник и прочитала только что появившуюся запись.
«Мои родители говорили о помолвке с Астерионом Блэком. Перла подслушала их разговор, как будто это был секрет.
Нет, я не собираюсь выходить за Блэка.
Я поговорила с Люсианом. Мы сбежим из Хогвартса, как только появится возможность. Хелена поможет нам прикрыть наши шаги, чтобы никто не заподозрил.»
— Они сбежали?! — воскликнула Дафна, прочитав отрывок.
— Как Лидия Беннет с Уикхэмом, — пробормотала Гермиона в недоумении.
— Да, но, по крайней мере, Рея и Люсиан любили друг друга, — защитила Корделия, — Лидия была лишь дурочкой, которую обманул военный.
Гермиона наклонила голову, соглашаясь с ней.
— Тайная любовь, договорные браки, романтические побеги, — сказала Корделия, — Это должно было быть настоящим скандалом.
Этот фрагмент был последним в дневнике, она ожидала, что ей покажут больше, но осталась заинтригованной тем, что произошло.
Сбежали ли они?
Куда они сбежали?
Как все отреагировали на это побег?
Столько вопросов, и Корделия хотела ответов.
* * *
Так как было запланировано, после возвращения в Малфой-Мэнор с леди Нарциссой, Корделия выразила желание посетить Гринготтс, чтобы разобраться с вопросом своего кольца.
На следующий день после прибытия они отправились на Диагон-Аллею с леди Малфой. Поскольку у них была лишь одна цель, не было нужды прогуливаться по всей аллее. С первой своей поездки Корделия получила полный контроль над ключом от своего семейного сейфа.
Профессор Макгонагалл предупредила её, что важно хранить ключ в безопасном месте. Поэтому Корделия взяла старую книгу Дадли и использовала её для тайного хранения ключа.
Кто бы мог подумать, что Корделия хранит свой ключ в экземпляре книги «Кот в шляпе»(1)?
— Доброе утро, господин Рагнорк, — вежливо поздоровалась Корделия с управляющим счетами, слегка наклонив голову.
— Леди Поттер, весьма неожиданное появление, — ответил Рагнорк. — Ваш визит также сюрприз, леди Малфой.
— Леди Корделия — моя подопечная, — ответила леди Малфой, кладя одну из своих перчаток на плечо Корделии. — И это моя обязанность сопровождать её, ведь она ещё молода и нуждается в опытной поддержке.
Корделия не могла не почувствовать себя защищённой от мягкого, но уверенного тона леди Нарциссы.
— Итак, что привело вас сегодня в Гринготтс?
— Я пришла за кольцом главы рода, — ответила Корделия, садясь в кресло напротив стола гоблина. — Это было моё упущение не обратить на этот вопрос внимания раньше, а также я бы хотела получить родословную карту.
Рагнорк поднялся и извинился, сказав, что вернётся через несколько минут. Когда он вернулся, на серебряном подносе лежали два кольца — изящные и идеальные для дамы.
— Два кольца? — удивлённо спросила Корделия.
— Кольцо рода Поттеров и кольцо рода Блэков, — пояснил Рагнорк.
— Блэк? Но ведь это ваша девичья фамилия, не так ли? — Корделия посмотрела на леди Нарциссу.
— Да, мой двоюродный брат назначил тебя своей наследницей, — ответила она, глядя на кольцо рода Блэков.
— У меня есть крестный отец? — снова спросила Корделия, решив получить все ответы. — И он мёртв?
— Нет, — вмешался Рагнорк, — Сириус Блэк жив, но находится в Азкабане за множество преступлений. Он убил 13 маглов и Питера Петтигрю, а также предал Поттеров Тёмному Лорду.
Корделия побледнела и опустила взгляд. Сириус Блэк предал её родителей, и из-за него они мертвы.
Корделия не хотела иметь ничего общего с этим преступником. Пусть род Блэков перейдёт к Драко.
— Предательство Поттеров абсурдно, — добавил Рагнорк, заставив Корделию поднять голову.
— Что вы имеете в виду? — спросила она серьёзно, сжав руки на своей юбке.
— Сириус Блэк и Джеймс Поттер заключили кровный договор сразу после твоего рождения, леди Поттер, — сказал Рагнорк. — Я был свидетелем этого. В договоре было чётко указано, что лорд Блэк обязан был защищать тебя от войны и сохранять в безопасности. Если бы Сириус Блэк нарушил это соглашение, он бы сразу умер.
— Значит, Сириус может быть невиновен? — прошептала леди Нарцисса.
— Виновность Блэка никогда не была доказана, — продолжил Рагнорк. — Министерство отправило его в Азкабан без суда.
— Почему же никто не предоставил этот кровный договор как доказательство? — спросила Корделия.
— Как я сказал, не было суда. Если бы он состоялся, Гринготтс обязан был бы предоставить все документы для использования в качестве доказательств, — ответил Рагнорк.
— Мы можем что-то сделать? — обратилась Корделия к леди Малфой.
— Мы можем добиться пересмотра дела Сириуса, — ответила леди Нарцисса. — Сириус любил Джеймса как брата. Нам понадобится копия договора, чтобы использовать его как доказательство.
— Разумеется, леди Малфой, — сказал Рагнорк.
Корделия сняла перчатки и взяла кольцо рода Поттеров. Она примет титул рода Блэков только в том случае, если докажется, что её крестный отец невиновен. Если нет — пусть его получит Драко.
Кольцо рода Поттеров было золотым с тонким алым камнем в центре.
— Это кольцо было изготовлено сразу после твоего рождения, как и для любого наследника рода магов, — объяснил гоблин. — Лорд Джеймс был похоронен с его кольцом.
Рагнорк достал кинжал — тот же, что использовал с Эовин.
— Леди Поттер.
Корделия приняла кинжал и уколола палец, когда Рагнорк развернул пергамент. Она уронила несколько капель крови на бумагу.
Медленно появилось её имя, а выше — имена её родителей. По линии отца ветвились имена всех потомков рода Поттеров. С линии её матери разветвлялась тонкая и слабая линия.
Корделия подняла взгляд, видя, как линии поднимаются всё выше и выше. Линия постепенно стала чётче, пока не достигла одной из ветвей, от которой у Корделии перехватило дыхание при виде двух имён:
Рея Слизерин и Люсиан из Данбара.
Её мать происходила от дочери Салазара Слизерина.
1) «Кот в шляпе» — сказка американского писателя Доктора Сьюза.
Корделия смотрела на пергамент, всё ещё не в силах произнести ни слова.
Она происходила от Реи Слизерин.
— Во имя зверей Цирцеи, — приглушённо произнесла леди Малфой, её взгляд был прикован к пергаменту.
Корделия оторвала взгляд от документа и посмотрела на леди Нарциссу. Её глаза были слегка расширены от удивления.
— Леди… Нарцисса, — Корделия пыталась подобрать слова, но мысли никак не укладывались в голове.
— Ты в порядке, дорогая? — мягко спросила леди Малфой.
— Думаю, мне нужно отдохнуть, — ответила Корделия, приложив руку ко лбу. Ей требовалось время, чтобы всё осмыслить.
Корделия встала со стула, и леди Нарцисса положила руки ей на плечи, слегка поглаживая их.
— Надеюсь, всё, что произошло здесь, останется в строжайшей тайне, — твёрдо произнесла леди Малфой.
— Разумеется, леди Малфой, — ответил Рагнорк. — Ничто из того, что мы узнали сегодня, не будет раскрыто.
Корделия кивнула в знак прощания и ушла вместе с леди Нарциссой.
Ей действительно нужно было отдохнуть.
* * *
Нарцисса оставила Корделию в её комнате, тяжело вздохнув.
Ей пришлось дать ей лёгкое зелье, чтобы та смогла отдохнуть. Даже не стоило представлять, насколько переполнены должны быть её мысли в этот момент.
Наследница Салазара Слизерина!
Драко прислал письмо, в котором рассказывал, что Корделия говорила на змеином языке во время клуба дуэлянтов. Теперь Нарцисса понимала почему: девочка происходила из рода Слизерина.
Пока Нарцисса направлялась в свой небольшой кабинет, её мысли витали вокруг одного имени — Лили Эванс.
Если бы та только согласилась стать Новой Кровью, возродив род Слизерина, она бы стала неприкосновенной. Возможно, её жизнь сложилась бы иначе. Возможно, она не погибла бы, не была бы убита. Ведь Тёмный Лорд тоже был потомком Слизерина.
Но всё это уже не имело значения.
Теперь, благодаря полученной информации, статус Корделии значительно возрос.
Сколько семей захотели бы заполучить Корделию? Сколько предложений брака поступило бы, если бы стало известно, что их сыновья могут попытаться ухаживать за наследницей Слизерина?
Но сейчас было слишком рано. Такое внимание могло бы стать для неё чрезмерным давлением.
Нарцисса решила скрыть эту информацию, даже от Люциуса. Конечно, это могло бы дать им весомое преимущество — возможность обручить её с Драко. Это казалось логичным: Корделия унаследовала бы дом Блэков, а Драко был носителем крови Блэков. Их брак был бы вполне уместен.
Но нет. Корделия ещё слишком молода для таких разговоров, для такого давления. Нарцисса сохранит это знание, пока маленькая Корделия сама не захочет обсудить своё происхождение и связь с Слизеринами.
Сейчас её внимание занимал другой вопрос — Сириус.
* * *
— Сириус и Поттер, — сказала Беллатриса, глядя на пергамент в руках. Три сестры сидели в кабинете Нарциссы, обсуждая Сириуса. — Никогда бы не подумала, что они заключат Кровный Пакт.
— Они называли друг друга братьями, — ответила Андромеда. Нарцисса кивнула, вспоминая, как Регулус смотрел на Поттера с настоящей ревностью из-за внимания Сириуса.
Как низко пал род Блэков.
Сириус в тюрьме, Регулус мёртв, а они трое уже носили фамилии своих мужей.
— Мы можем попросить Теда убедить мадам Боунс пересмотреть дело? — обратилась Нарцисса к Энди. — Сириуса посадили в тюрьму без суда.
Тед работал в Отделе магического правопорядка в административной области и иногда выступал в качестве юридического советника в маггловском мире.
— Конечно, я поговорю с ним сегодня вечером, — ответила Энди. — Но сможем ли мы действительно его освободить?
— Даже если докажем, что он не предал Поттеров, остаётся вопрос Петтигрю и тех магглов, — прокомментировала Беллатриса, слегка прикусывая губу. — Здесь что-то не сходится.
— Что именно? — спросила Нарцисса.
— Сириус может быть инфантильным, но не настолько глупым, чтобы нападать на улице, полной магглов, — задумчиво сказала Белла. — Если бы он хотел убить Петтигрю, он сделал бы это в каком-нибудь безлюдном месте. Сириус не настолько дурак, чтобы его так легко поймали.
Меда кивнула. Сириус был умен, в этом не было сомнений, хотя чаще всего он использовал свой ум для розыгрышей и шалостей.
— Как Корделия восприняла новость о Сириусе? — спросила Андромеда.
— Очень плохо. Сейчас она спит наверху, пропустила обед, но я прослежу, чтобы она поела на ужин, — ответила Нарцисса, слегка солгав. На самом деле её отдых был вызван потрясением от генеалогической карты. — Она сказала, что хочет добиться суда. Если он невиновен, возможно, ей удастся с ним познакомиться и принять наследство Блэков. Но если нет… пока не знаю, что она решит делать.
— Можем ли мы рассчитывать на помощь Люпина в деле Сириуса? — спросила Беллатриса.
— С тех пор как погибли Поттеры и Сириус оказался в Азкабане, о нём ничего не слышно, — ответила Меда. — Абсолютно ничего. Неизвестно, где он, и жив ли он вообще.
Им придётся найти способ отыскать Люпина. Нарцисса всё ещё размышляла, почему он не взял опеку над Корделией.
Возможно, в конечном счёте было к лучшему, что Корделия осталась со своей тётей.
* * *
Корделия проснулась после очередного из тех воспоминаний.
Ей снилось, как Рея и Люсьен готовили лошадей, собираясь покинуть Хогвартс. Рея выглядела взволнованной, крепко прижимая к груди ожерелье с изображением солнца и луны.
«Моё солнце и моя луна», — так называл её лорд Слизерин.
— Значит, они действительно сбежали вместе, — подумала Корделия, глядя на балкон спальни, наблюдая, как постепенно опускалась ночь.
Она перевела взгляд на своё отражение в зеркале на туалетном столике. Её волосы, заплетённые в две косы, выглядели растрёпанными, словно она только что сражалась с кошкой.
Корделия попыталась пальцами привести этот беспорядок в порядок, когда в дверь постучали.
— Войдите, — сказала она, продолжая расправлять косы. В комнату вошла леди Нарцисса с мягкой улыбкой на лице, а следом за ней — эльфийка, несущая поднос.
— Как прошёл сон? — спросила Нарцисса, присаживаясь на край кровати.
— Неплохо, — ответила Корделия, откинувшись на подушки. Эльфийка поставила поднос ей на колени, от которого шёл восхитительный аромат. — Спасибо, Дипси.
— Для меня честь служить юной леди, — поклонилась эльфийка, удаляясь.
На ужин было подано куриное филе с апельсиновым соусом, аромат цитрусовых был особенно явным, в сопровождении тушёных овощей.
— Есть ещё и десерт, если захочешь, — добавила леди Нарцисса.
— Спасибо, мне достаточно, — ответила Корделия, взяв приборы и начав есть. Когда она закончила, поднос был отставлен на тумбочку.
Корделия задумалась о недавних открытиях, но всё ещё не знала, как поступить дальше.
— Я не знаю, что делать, — призналась она, посмотрев на леди Нарциссу.
— Я никому ничего не сказала, даже Люциусу, — ответила та. — Это твоё решение — хочешь ли ты раскрыть эту информацию. Будет ли это шоком? Да. Но является ли это чем-то плохим? Вовсе нет.
— Можно ли мне рассказать подругам?
— Это твоё решение, Корделия, — мягко произнесла леди Малфой, нежно погладив её по щеке.
* * *
Эовин знала, что должна навестить свою мать.
Она попросила разрешения, и Тонкс вызвалась её сопровождать. Обе отправились через Сеть Летучего Пороха в «Дырявый котёл», где их уже ждала Сэм, чтобы отвезти их на машине.
По дороге к католическому кладбищу Санта-Мария Сэм пыталась завязать разговор, но Эовин лишь смотрела в окно, играя с лентой на своей блузке.
— Я, пожалуй, останусь в машине, — сказала Сэм с гримасой, когда они припарковались. — Кладбища меня жутко пугают.
— Ты уверена, что будешь в порядке одна? — спросила Тонкс, выходя из машины вместе с Эовин.
— У меня есть кроссворд, — ответила Сэм, доставая из бардачка свежий выпуск «Лондон Таймс». — Я подожду вас здесь.
— Окей, — тихо ответила Эовин.
Она посмотрела на ряды могил. Она бывала на этом кладбище всего несколько раз после смерти своей мамы, но точно знала, где находится её могила.
Преодолев несколько рядов, Эовин подошла к месту, где покоилась её мать.
«Линда А. Фрейзер
Любимая мать и друг»
— Привет, мама, — сказала Эовин, садясь на траву перед могилой. Последний раз она была здесь до того, как узнала, что она ведьма.
Эовин начала рассказывать о Хогвартсе, о своих друзьях и о том, что наконец-то покинула приют «Вула».
— Ты можешь спокойно отдыхать, мама. У меня теперь есть хороший дом. Леди Белла была очень добра ко мне. Я знаю, что ты была бы счастлива, узнав, что я нашла тёплое убежище, — продолжила она, глядя на надгробие. — Я счастлива, что нахожусь под защитой.
Эовин встала с земли, стряхивая траву со своих брюк.
— Мне пора идти, — она мягко коснулась пальцами фамилии «Фрейзер», скрытыми чёрными кожаными перчатками. — Но я обещаю навестить тебя. Пока, мама. Я люблю тебя.
Корделия посмотрела в зеркало, разглаживая подол своего платья для бала. Леди Нарцисса одобрила эскиз платья еще до начала пошива.
Это было платье в стиле ампир жемчужного цвета с золотистой вышивкой, дополненное перчатками того же оттенка, шалью и плоскими туфлями. Волосы Корделии были собраны в локоны, а подарок от Тео притягивал внимание.
Диадема из золота, выполненная в форме листьев с маленькими сверкающими белыми цветками, прекрасно смотрелась на её рыжих волосах. Чтобы подчеркнуть этот аксессуар ещё больше, Корделия повязала на шею простую белую бархатную ленту и надела небольшие рубиновые серьги.
Она улыбнулась своему отражению, чувствуя себя, как Эмма Вудхаус, готовая отправиться на танцы с мистером Найтли.
Корделия села на кровать и взглянула на дневниковую запись Прометея. Впервые там не было ничего про учёбу или исследования.
«Отец и лорд Годрик поссорились. Побег Реи и Люсьена вызвал огромное недовольство. Мать заперлась в своей комнате, потрясённая, а леди Ровена без остановки допрашивает Елену о том, где они могут находиться.
Елена упомянула, что они сбежали во Францию, а затем поехали в Египет.
Я его убью.
Он завоевал моё доверие, а за моей спиной имел роман с моей сестрой».
— Вот это драма, — пробормотала Корделия, пряча дневник под подушку. Она взяла свою книжку для танцев и вышла из комнаты, не забыв ещё раз взглянуть на своё отражение, чтобы убедиться, что всё в порядке.
* * *
Корделия спустилась в прихожую и, к своему удивлению, увидела, что Гермиона уже стояла рядом с леди Малфой.
— Гермиона! — воскликнула Корделия, обнимая её, а затем отстраняясь. — Как ты добралась?
— Лорд Малфой был так любезен, что подключил каминную сеть к камину в моём доме, — ответила та, поправляя несколько прядей на лбу.
— Полагаю, твои родители обеспокоены тем, чтобы у тебя был безопасный способ добраться сюда, — произнёс лорд Малфой внушительно.
— О, они будут дома завтра до полудня, а сегодня я под присмотром моей няни, — ответила Гермиона.
Корделия с восхищением смотрела на Гермиону; её подруга всегда была милой, но сегодня она выглядела ещё лучше.
Её волосы, казалось, в этот раз слушались лучше, чем обычно, и выглядели более прямыми, уложенные в косу, которая обвивала голову, словно диадема, а несколько прядей нежно спадали на щеки.
Её платье было бледно-розового цвета с серебряными украшениями в виде бусинок. На плечах была короткая накидка, защищавшая от прохлады, а кружевные перчатки до запястья были чуть более тёмного розового оттенка.
Небольшая круглая сумочка свисала с её запястья рядом с книжкой для танцев.
Корделия также заметила, как наследник Малфой наблюдал за Гермионой.
— Вы готовы? — спросила леди Нарцисса, держа вазу с летучим порохом.
Корделия и Гермиона кивнули.
* * *
Тео не смог сдержать улыбки, когда Корделия подошла; золотая деталь в её волосах принесла ему радость.
Она носила его подарок.
Тео стоял рядом с дедом, встречая гостей, и очень обрадовался, когда Корделия пришла с Малфоями и Грейнджер.
Его дед поприветствовал Малфоев, а затем перевёл взгляд на Корделию и Гермиону.
— Это и есть мисс Гермиона Грейнджер? — спросил его дед.
— Именно так. Для меня честь быть здесь, лорд Нотт, — ответила Грейнджер, слегка поклонившись.
— По словам Тео, вы получили один из лучших средних баллов в прошлом году. Поздравляю.
Грейнджер, казалось, была горда этим комплиментом, так как слегка улыбнулась.
— И, конечно, леди Поттер, приятно видеть вас этим вечером, — продолжил его дед.
— Для меня честь быть приглашённой, — ответила Корделия с улыбкой.
— Корделия, у тебя уже есть с кем танцевать? — спокойно спросил Тео.
— Совпадение, но у меня пока никого не записано, — ответила Корделия, протягивая книжку для танцев.
Тео с радостью записал своё имя, а затем также записался в карточку Грейнджер. Обе девушки отправились встретиться с Фрейзер, которая прибыла несколько минут назад с Лестрейнджами.
Тео был счастлив: он будет первым, кто потанцует с Корделией.
* * *
— Должна сказать, что вы выглядите потрясающе, — сказала Эовин, приветствуя их. Рядом с ней стоял Невилл.
— Как здорово, что вы пришли, — прокомментировал Невилл, улыбаясь им.
— А где Панси? — спросила Гермиона, снимая короткую накидку и убирая её в сумочку.
Корделия заметила простое, но элегантное ожерелье с маленькими бриллиантами, которое Гермиона выбрала в качестве аксессуара.
— Она ещё не пришла, — ответила Эовин. — А что это за ожерелье?
Гермиона опустила взгляд на своё ожерелье и улыбнулась.
— Это мамино, — ответила она, всё ещё улыбаясь. — Бабушка и дедушка подарили ей его, когда она закончила медицинскую школу. Мама почти никогда его не носит, так что одолжила мне его на сегодняшний вечер.
— Оно тебе очень идёт, — сказал Невилл.
— Гермиона сегодня выглядит просто очаровательно, — добавила Корделия, продолжая её хвалить. Она заслуживала этого — Гермиона была действительно красивой.
— Вы так думаете? — спросила она, прикасаясь рукой к своей щеке.
Все трое кивнули в ответ. Они сели рядом с одним из окон, и Корделия заметила, как сад был освещён лампами. Спустя несколько минут подошла Панси и сразу направилась к ним.
— Теперь мы все в сборе, — улыбнулась Панси. — Гермиона, ты выглядишь восхитительно.
— Спасибо, — ответила она, немного покраснев.
Панси села слева от Эовин, оглядывая весь зал.
— Что ты узнала в Гринготтсе? — спросила Панси, и Корделия немного напряглась.
— У меня есть крестный, и он в тюрьме, — ответила Корделия.
— Моя бабушка не верит в виновность Блэка, — сказал Невилл. — Она говорит, что наши родители были с ним очень близки, и что вся эта история с предательством кажется странной. Она по-прежнему считает, что Блэк был под Империусом.
Корделия кивнула. Когда она начала больше общаться с Невиллом, он рассказал ей, что покойная леди Лонгботтом была её крёстной, и что у них с Корделией дни рождения были рядом: у Невилла — 30 июля, а у неё — 31-го. Похоже, обе семьи планировали воспитывать их вместе, как брата и сестру.
— Но они заключили кровный союз, — возразила Корделия. — Даже под тем проклятием он бы умер, но он жив. В тюрьме, но жив.
— И что теперь можно сделать? — спросила Панси.
— Леди Нарцисса сказала, что они попытаются добиться для него суда, — ответила Корделия, глядя на ленту своей книжки для танцев.
— Что значит «суда»? — удивилась Гермиона.
— Ему никогда не устраивали суд. Его просто отправили прямо в Азкабан, — объяснила Корделия. — Давайте сменим тему, это вызывает у меня мигрень. Сегодня ведь Йоль, об этом поговорим в другой день.
Все согласились с просьбой Корделии.
— Тогда, — Эовин встала, — давайте возьмём немного десертов.
— Я останусь здесь, — сказал Невилл.
* * *
— Хотя она милая, она настоящая всезнайка и немного раздражает, — услышала Корделия, как наследник Малфой говорил о Гермионе.
Они с подругами стояли возле стола с десертами, спиной к Малфою, Забини и Тео. Казалось, те их не заметили.
Гермиона держала печенье в одной руке, а в другой — салфетку, чтобы не ронять крошки. Её выражение лица было нейтральным, хотя слегка треснувшее печенье в руке выдавало её раздражение.
— Не обращай внимания, — тут же сказала Корделия, стараясь её подбодрить.
— Мне это много раз говорили ещё в начальной школе, — ответила Гермиона, положив печенье на салфетку. — Меня это больше не задевает.
— Вот так и надо, Миона, — поддержала Эовин. — Не давай словам этого «Ричи Рича» на тебя влиять.
Этот комментарий рассмешил Гермиону, и её нейтральное выражение сменилось слабым смехом.
— Мнение Малфоя меня вообще не волнует, — уверенно заявила Гермиона. — Если он думает, что я всезнайка, ну что ж, пусть так. Я буду той всезнайкой, чьё имя будет на вершине списка лучших учеников многие годы, а его — где-то далеко позади.
Примечания:
Ричи Рич появился в 1953 году в комиксах Харви.
Бал продолжается в следующей главе.
— И сколько ещё ты будешь делать отсылок к Джейн Остин?
— Лимита не существует.
После слов Гермионы Корделия заметила что-то очень яркое.
Лорду Нотту кланялась пара, которая привлекала внимание. Мужчина выглядел, как и другие джентльмены в зале, в элегантных мантиях и с прямой осанкой, но больше всего внимание привлекала дама, державшая его под руку.
Она была одной из тех индийских красавиц, облачённой в бледно-голубое сари с золотыми узорами, её волосы были собраны в причёску, переплетённую золотыми нитями. Дама сложила руки, украшенные множеством золотых колец и браслетов, и слегка склонила голову в приветствии Лорду Нотту.
— Какая красота, — пробормотала Эовин с миниатюрным пирожным в руке.
— О, это наследник Крауч и его жена, — прокомментировала Пэнси. — Лорд Крауч — директор Департамента международного магического сотрудничества, его сын жил в Нью-Дели больше семи лет.
— А его жена — тётя близнецов Патил, — послышался голос за их спинами. Корделия обернулась и увидела Тео.
— Она очень красива, как актриса из Болливуда, — впечатлённо заметила Корделия, разглядывая золотую вышивку на голубом сари. Гермиона согласилась с ней.
Рука легла на плечо Корделии, Тео улыбался ей, и она ответила ему улыбкой.
— Надеюсь, ты не забыла, что обещала мне первый танец, — сказал Тео с улыбкой.
— Невежливо забывать обещания, — ответила Корделия.
* * *
Пэнси сидела, наблюдая за танцующими, рядом с ней Гермиона играла с цепочкой от своей сумочки.
Корделия весело танцевала с Ноттом, Эовин и Лонгботтом тоже были на танцполе, но время от времени Эовин кривилась, а Невилл извинялся перед ней.
Спустя несколько мгновений они подошли ближе, и Невилл протянул руку Гермионе, приглашая её на танец. Она улыбнулась и вернулась с ним на танцпол.
— Не очень хорошая идея сочетать девушку, которая плохо танцует, с тем, кто наступает на ноги, — заметила Эовин. — Почему ты не танцуешь?
— Не хочется, — ответила Пэнси. — К тому же Блейз сейчас танцует с Булстрод, а потом моя очередь.
— О, понимаю, понимаю, — кивнула Эовин.
— Странно, что Леди Лестрейндж и мисс Тонкс не пришли.
— У Корвуса поднялась температура, так что Леди Белла осталась ухаживать за ним, — ответила Эовин, вращая головой круговыми движениями, её руки лежали на основании шеи. — А Тонкс была приглашена Сэм на встречу.
— Сэм? Та высокая и мрачная девушка, которая сопровождала Корделию в аллее?
— Да, она. Обожаю её стиль, он такой панковский из 70-х.
— Как ты думаешь, что там происходит?
— Помню, одна девушка из Вула говорила, что вечеринки у студентов университета очень дикие.
Пэнси расширила глаза. Куда это пошла мисс Тонкс?
* * *
После танцев Корделия вернулась домой с Малфоями, все еще усталая. Она осторожно сняла каждую заколку с волос, стараясь не запутаться в своих мягких кудрях.
Корделия все еще не привыкла к тем снам или воспоминаниям, которые она видела после того, как обнаружила дневники. Но ей казалось интересным, как каждое воспоминание, свидетелем которого она становилась, дополняло записи, сделанные в дневниках.
В ту ночь Корделия видела сон о темном и прохладном кабинете. Она стояла в углу и наблюдала за Лордом Слизерином, который сидел за своим столом. Перед ним были разбросаны несколько писем, а рядом стояла чаша и кувшин с вином.
— Отец, — сказал Прометей, входя в кабинет.
— Ты покормил Иринга? — спросил Лорд Слизерин, не отрывая глаз от письма в руках.
— Да, отец, — Прометей подошел ближе. — Мама тебя ищет. Тетя Ровена добилась того, чтобы Елена заговорила.
Корделия наблюдала, как Лорд Слизерин отложил письмо и посмотрел прямо на сына.
— Она знает, где находится Рея?
— Она говорит, что Люсьен и Рея направились в Плимут, — ответил Промето. — Их конечная цель — Франция, а затем Рим.
Лорд Слизерин взял свою чашу и с силой бросил её на пол. Корделия вздрогнула от этого всплеска гнева.
— Я знал, что этот мальчишка принесёт проблемы, — сказал Лорд Слизерин раздражённым голосом. — Годрик никогда не пытался обуздать его ярость, которая всегда была при нём. А теперь он увёл мою дочь далеко от Хогвартса.
— Люсьен просто импульсивен, а Рея влюблена.
— Мы сражаемся с охотниками из позиции защиты, — Лорд Слизерин выглядел серьёзным. — Но Люсьен Гриффиндор делает это из мести, и эта ярость, которая его гложет, в конце концов его уничтожит. Теперь Рея в опасности рядом с ним.
Лорд Слизерин снова сел в своё кресло с выражением боли на лице.
— Мальчишка хороший маг, отличный дуэлянт, но его ярость и характер — его главная слабость, — сказал Лорд Слизерин. — А моя Рея… Ты мой сын, и ты унаследовал многое от своей матери, включая способность защищаться.
Лорд Слизерин опустил голову, положив руку на лоб, как будто собирался перекреститься.
— Рея — это опора моего мира, — сказал Салазар, поднимая взгляд на сына. — Я напишу своим союзникам во Франции, возможно, они смогут их задержать. Иди и найди свою сестру, приведи её домой. Меня не волнует этот щенок Годрика.
— Да, отец.
* * *
Гермиона посмотрела на свое отражение в зеркале на следующее утро после бала.
Её каштановые кудри, такие же, как у её бабушки, распушились, напоминая грозовое облако, предвещающее бурю.
Платье было аккуратно сложено на табурете у её стола, а заколки, удерживавшие её волосы, покоились в пепельнице, выполненной в форме облаков.
Несмотря на усталость, она была счастлива.
Её бабушка часто рассказывала ей о своих годах молодости, о том, как она ходила на подобные мероприятия. Хотя Гермиона была любопытна, она всегда думала, что станет такой же уединённой, как её родители, чья социальная жизнь состояла из того, чтобы по выходным сидеть дома, смотреть фильмы или читать книги.
Гермиона накинула на себя пушистый халат и спустилась на кухню за кофе, ведь аромат уже витал в воздухе.
Её бабушка, Фелиция, уже стояла у кофемашины, наблюдая, как она готовит напиток.
— Бабушка, доброе утро, — поприветствовала Гермиона, садясь на высокий стул у кухонного острова.
— Мими! — её бабушка оставила кофеварку и обняла внучку. — Как прошёл бал? С кем ты танцевала? Какой-нибудь красивый парень?
— Бабушка… — пробормотала Гермиона, покраснев.
— Ох, дай мне порадоваться. Элиза в молодости сидела дома и читала, читала, что я даже думала, что она останется старой девой. Но потом она вышла замуж за ботаника.
— А эта парочка ботаников родила ещё одного ботаника, — продолжила Гермиона, ведь бабушка всегда так говорила.
— Точно! Но хотя бы ты пытаешься вести социальную жизнь, — с улыбкой сказала бабушка, ласково трогая её распушившиеся волосы. — Знаешь, иногда быть одному — это хорошо, но не всегда.
Она налила себе чашку кофе и приготовила для Гермионы чашку с тёплым молоком.
— Знаешь, Мими, — сказала бабушка, привлекая её внимание, — сейчас я начинаю понимать, как ты выжила.
— Что ты имеешь в виду, бабушка?
— Ты родилась совсем маленькой и слабой. Элиза не доносила тебя до седьмого месяца, когда ты появилась на свет раньше срока, — начала рассказывать бабушка. — Ты была такой маленькой, что врачи сказали твоим родителям готовиться к худшему. Даже доктор, который принимал роды у Элизы, уже имел наготове твою справку о смерти среди своих бумаг.
Гермиона поставила свою чашку на стол, не говоря ни слова. Её родители никогда не рассказывали ей об этом.
— Но потом ты начала улучшаться день за днём, — с улыбкой продолжила бабушка, как будто это было чудо. — Медсёстры говорили, что это настоящее чудо. Теперь я думаю, что это была магия, которая помогла тебе выжить.
— Бабушка…
— Нет-нет, дай мне продолжить, — сказала она, взяв её за руки. — Я знаю, что ты совершишь великие дела, Мими, — бабушка улыбнулась, — Я всегда буду гордиться тобой, моя драгоценная и умная Гермиона.
Бабушка выпрямилась, взяв свою чашку.
— А теперь, пока мы ждём твоих родителей, почему бы нам не посмотреть «Унесённые ветром»?
— Звучит как отличный план.
Примечания:
П.А.:
— Чтобы прояснить: Фрэнка и Алису никогда не пытали Лестрейнджи и Барти, поэтому они не в Святого Мунго — они мертвы. Это будет объяснено позже.
— Том не был на балу, потому что разрабатывает свои планы из тени.
— Мать Блейза — итальянка, поэтому она не училась в Хогвартсе, а в Шармбатоне.
Корделия находилась в кабинете леди Нарциссы, который в эти дни стал её маленьким убежищем.
Дневники Прометея и Реи вновь открыли перед ней новые записи.
«Мать и отец начали поиски Реи.
У меня чёткий приказ. Привезти её домой; если она замужем, привезти её с Люсьеном и попытаться уладить ситуацию.
Если они не поженились, мне приказано убить Люсьена и вернуть Рею домой.
Брак с Астерионом — единственный способ сохранить честь Реи».
Корделия закрыла дневник и открыла тот, что принадлежал Рее. Оба дневника показывали разные стороны ситуации.
Прометей писал о отчаянии и постоянном страхе, что Рея и Люсьен могли попасть в руки охотников. Лорд Слизерин отправлял письма во Францию, чтобы найти свою дочь.
Дневник Реи описывал более опасные события. Она рассказывала, как они с Люсьеном наткнулись на тела магических детей, повешенных на деревьях. Рея снимала их и хоронила, чтобы дать им достойный покой.
В её словах ощущалось жгучее желание уничтожить каждого охотника.
Она также писала, как они добрались до небольшого укрытия неподалёку от лесов на побережье Уэльса. В нём было всего пять человек: пожилая женщина, молодой оруженосец и трое детей не старше десяти лет.
«Люсьен начал строить нам маленькую хижину, и потом мы поженимся. Мэрилд удерживает нас порознь до свадьбы; друидка — строгая, но добрая женщина. Я помогаю ей готовить зелья, которые она отправляет в другие убежища.
Я собираюсь установить защиту с помощью Кровавых Рун, чтобы укрытие было защищено от любых возможных атак».
—Кровавые руны? — подумала Корделия. Она задалась вопросом, найдётся ли что-нибудь о них в библиотеке поместья Малфоев.
* * *
Корделия снова была приглашена на чай с леди Нарциссой и её гостьями. Она хотела внести свой вклад, поэтому попросила разрешения приготовить свои цветочные печенья.
Дипси помогал ей с некоторыми вещами, такими как разогрев духовки и подача ингредиентов.
Рецепт печенья Корделия когда-то услышала в одном из утренних телевизионных шоу, где иногда показывали интересные десерты. Она всегда записывала рецепты, если они её увлекали. Блокнот с рецептами остался на Привет-драйв, но, к счастью, этот был лёгким и хорошо запомнился.
После обеда прибыли гостьи леди Малфой, и Корделия была рядом, приветствуя их.
Это были леди из знатных семейств. Мать Панси и сама Панси, госпожа Тонкс (без мисс Тонкс), леди Беллатрикс с Эовин и Корвусом, а также неожиданно госпожа Патил-Крауч с близнецами.
Корделия обрадовалась, увидев маленького Корвуса, которому уже исполнился год. Он бегал так быстро, как только могли позволить его маленькие ножки.
Маленькими детьми присматривала Эовин, которая вызвалась следить за ними в саду. Она заставляла бумажных журавликов летать, чтобы развлекать детей.
— Achchha hoga, Sohan, Tarak(1) — сказала госпожа Найша на хинди своим близнецам.
— Haan maan(2) — ответили оба мальчика, прежде чем побежать к Эовин.
Чай был подан в саду. День был не слишком холодным, так что на свежем воздухе было комфортно. К тому же, отсюда открывался вид на Эовин, которая держала на руках Корвуса, пока малыш пытался поймать одного из бумажных журавлей.
— Какое удовольствие, наконец, познакомиться с маленькой мисс Поттер, — сказала госпожа Патил на почти безупречном английском, мельком взглянув на шрам на её лбу. — О вас шепчутся и в моей стране.
Корделия почувствовала себя неловко. Неужели это то, что все замечают в первую очередь — её шрам, вечное напоминание о трагедии, которая унесла жизни её родителей?
— Я не знала, что обо мне говорят за морем, — ответила Корделия, стараясь сохранить спокойствие.
— Вы вызвали у меня большой интерес, — сказала женщина, беря чашку чая. — Мои племянницы рассказывали, что вы говорите на парселтанге.
Корделия несколько раз моргнула. Почему близнецы Патил рассказывали о ней своей тёте?
— Настоящая неожиданность, — вмешалась леди Беллатрикс. — Мы удивлены, что вы приехали в Англию. Первый раз, полагаю?
— Нет, мы уже посещали моего свёкра ранее, — ответила госпожа Патил, ненадолго отведя взгляд в сторону своих детей, которые бегали вокруг Эовин. — Мы решили окончательно обосноваться здесь, мой муж хочет, чтобы дети росли в Англии.
— А вам самой удалось привыкнуть к такому изменению места жительства? — поинтересовалась леди Паркинсон.
Панси попыталась взять ещё одно печенье, но взгляд её матери остановил её.
— Отчасти, — ответила госпожа Патил с улыбкой. — Самое трудное было оставить моему племяннику мою работу.
— А кем вы работаете? — спросила госпожа Тонкс.
— Коллекционером, — ответила она. — Я занимаюсь возвращением магических артефактов, которые иногда попадают в руки магглов или их музеи. Это полное расточительство, когда такие вещи застревают за стеклом, поэтому я возвращаю их в магический мир, будь то в Министерство магии в Бомбее или к священникам в Египте.
Корделия представила себе нечто вроде Индианы Джонса.
— Но как артефакты попадают в маггловские музеи? — спросила она.
— Археологи, — просто ответила госпожа Патил. — Многие артефакты обнаруживаются на раскопках, которые проводят магглы. Особенно много таких раскопок в Египте, поэтому я часто туда езжу, чтобы вернуть их и не допустить нарушения Статута секретности. Теперь меня заменяет Кирам.
— Это брат близнецов? — спросила Панси.
— Именно. Недавно он закончил школу магии в Бомбее, — с улыбкой подтвердила госпожа Патил, затем взглянула на Корделию. — Очень обаятельный молодой человек, отличный дуэлист. Сейчас он учится на Разрушителя Проклятий.
«Как брат Джинни» — подумала Корделия.
— Будет приятно, если вы посетите наш дом, мисс Поттер, — сказала госпожа Патил. — У нас есть небольшая коллекция книг о парселтанге. Я могу попросить племянника привезти их из Нью-Дели, чтобы помочь вам разобраться в некоторых вопросах.
— Разве это не будет слишком сложно, просто прилететь из Индии, чтобы привезти книги? — спросила леди Нарцисса с тоном, который Корделия не могла определить. — К тому же, как вы говорите, он только что окончил школу магии и, наверное, уже имеет множество обязанностей.
Корделия заметила заговорщические улыбки между госпожой Андромедой и леди Беллатрикс.
* * *
Корделия уже привыкла к просмотру воспоминаний из дневников на этом этапе года.
Корделия наблюдала за Реей, Люсьеном и леди Хельгой. Ведьма с медовыми волосами смотрела на молодых людей с серьезностью.
Все трое были одеты в охотничьи доспехи. Верхняя часть брони Реи была серебряной, с рунами, вырезанными по бокам, очень похожей на доспехи Лорда Слизерина.
Рея была прекрасна, её кроваво-красные волосы напоминали Корделии фотографию её мамы, заплетенные в тугую косу. Её глаза имели яркий зелёный цвет, словно олицетворяли смертельную угрозу.
Рея выглядела как настоящая валькирия.
— Будете говорить или мне придётся начать допрос? — спросила Хельга у молодых людей.
— Мы… ну, мы построили здесь свою жизнь, тётя Хельга, — ответил Люсьен, его кудрявые волосы были подстрижены, а на лице появилась короткая борода.
— Жизнь? Прошло всего два года с тех пор, как вы сбежали из Хогвартса, — продолжала укорять их леди Хаффлпафф. — И где же я вас нахожу? Вы поджигаете хижину.
— В нашу защиту, в этой хижине держали заключенных магических детей, — ответила Рея, размахнув палочкой, так что её доспехи упали к её ногам. — Мы освободили детей и сожгли её дотла.
Хельга глубоко вздохнула и села на один из стульев в хижине.
— Вы поженились? — спросила она прямо.
— Да, мы поженились вскоре после нашего побега, — ответила Рея, когда Люсьен положил свои руки ей на плечи.
— Собирайте вещи, — приказала она сурово. — Вы вернетесь в Хогвартс и исправите всё, что натворили. Ты, Люсьен, наследник Годрика, будущий Лорд Гриффиндор. Бегство из Хогвартса — самое глупое, что вы могли сделать.
— Мы не можем уйти, — сказала Рея. — В нас здесь нуждаются, мы спасли много детей от охотников.
— И, полагаю, те сильные барьеры, которые я почувствовала при входе в деревню, твоих рук дело?
Корделия вспомнила про руны крови — Рея действительно создала защитный барьер.
— Да, руны крови, активируемые двумя палочками одновременно, — подтвердила Рея. Корделия заметила лёгкую тень гордости в глазах Хельги.
— Поэтому мы не можем уйти, — добавил Люсьен. — Мы создали здесь дом. Подождите минуту, тётя Хельга.
Люсьен вышел, оставив женщин наедине.
Леди Хаффлпафф осмотрелась. Хижина была уютной, с тёплым камином и шкурами на полу, как ковры.
— Две палочки? Одновременно? — спросила она с любопытством. Рея кивнула. — Ты оставила те самые подсказки, чтобы твой отец и Годрик смогли найти детей?
— Да, я знала, что они будут в безопасности в Хогвартсе.
— Твои родители умирают от беспокойства, Рея.
Корделия наблюдала, как Рея опустила взгляд на свои руки, словно провинившийся ребёнок. Но подняла голову, когда Люсьен вернулся с ребёнком на руках.
Глаза Реи засветились, и она протянула руки, чтобы взять малыша, завернутого в одеяло с вышитыми рунами.
— Тётя Хельга, познакомься с нашим сыном, Дариусом, — сказал Люсьен, поглаживая пухлые щёчки младенца.
Рея нежно поцеловала лоб своего ребёнка.
— Вы не вернётесь в Хогвартс? — спросила Хельга, очевидно, глядя на ребёнка.
— Нет, — покачала головой Рея, укачивая младенца на руках.
— Но вам всего восемнадцать, Рея, а тебе, Люсьен, двадцать один, если я не ошибаюсь, — продолжала леди Хаффлпафф, обращаясь к молодой семье.
— В нас здесь нуждаются, — ответила Рея. — Мы не можем оставить всё это. Мы всегда находим детей, блуждающих по лесу, напуганных. Мы отправляем их в Хогвартс, чтобы они могли учиться магии.
— Барьеры, которые создала Рея, защищают нас, даже от предателей, которые работают на охотников, — сказал Люсьен. Малыш сжал ожерелье Реи с символами солнца и луны. — Не выдавай нас, тётя Хельга.
— Хорошо, — согласилась Хельга. — Но вы будете писать мне регулярно, и, пожалуйста, отправьте письмо своим родителям, Рея, и ты, Люсьен, Годрику. Они переживают за вас, им нужно знать, что с вами всё в порядке.
Рея улыбнулась и обняла леди Хаффлпафф.
— Спасибо, спасибо, — сказала она сквозь слёзы радости.
Корделия всё поняла.
Рея отправляла детей за стены Хогвартса, в то время как уничтожала охотников, которые стояли у неё на пути.
Примечания:
П.А.: Руны крови? Лили — эксперт по рунам? Активируемые двумя палочками? Джеймс умер, не держа палочку при себе?
Вам нравится эта арка с Реей и основателями?
1) Ведите себя хорошо, Сохан, Тарак.
2) Да, мама
Пришло время возвращаться в Хогвартс, и вот, в теплом вагоне, сидела Корделия с кругом своих подруг. У Панси и Дафны в руках были подарки от Гермионы — книги Джейн Остин.
Дафна получила «Чувство и чувствительность», а Панси — «Доводы рассудка».
Джинни читала «Гордость и предубеждение», составляя им компанию.
Гермиона написала на первой странице: «Это общепризнанная истина, что каждая девушка должна прочитать Джейн Остин хотя бы раз в жизни».
— Теперь мы действительно одни, — сказала Эовин, положив голову на плечо Панси. — Что ты обнаружила в Гринготтсе?
— Что именно ты имеешь в виду? — спросила Корделия, закрывая книгу «Энн из Авонлеи».
— Начни с чего-то полегче, — предложила Гермиона.
Корделия начала рассказывать о деле Сириуса Блэка, о его предполагаемой связи со смертью её родителей и о том, что он якобы работал на Тёмного Лорда, а также об убийстве Петтигрю. Когда она закончила, Гермиона переплела свои руки с её, мягко похлопывая Корделию по плечу, чтобы утешить её.
— Мадам Лонгботтом и леди Нарцисса считают странным, что Блэк предал моих родителей, — тихо и грустно сказала Корделия. — Так как же он оказался в тюрьме?
— Поверь мне, иногда правосудие — это чушь, будь то магическое или маггловское, — с раздражением в голосе ответила Эовин, как будто имела личный опыт. Гермиона строго взглянула на неё.
— А что за крупная новость? — с любопытством спросила Дафна. Корделия достала из сумочки свиток с генеалогической картой и передала его Гермионе.
Гермиона, как самая рассудительная и серьёзная из группы, должна была воспринять эту информацию с большим тактом.
Её лицо оставалось серьёзным всё это время, затем её брови разгладились, и на лице появилась полнейшая неожиданность.
— Вау, — было единственным, что вышло из её уст. Она немного повернулась к Корделии и спросила: — Кто ещё об этом знает?
— Леди Малфой, — ответила Корделия.
— Что это? Что это? — нетерпеливо спросила Эовин и ловким движением выхватила свиток у Гермионы. Дафна и Панси пододвинулись поближе, чтобы тоже взглянуть на документ.
Их лица оказались намного выразительнее, чем у Гермионы. Дафна и Панси слегка раскрыли рты от удивления, а Эовин, казалось, окаменела.
— Ты настоящая коробка с сюрпризами, — сказала Эовин.
Дафна вышла из своего ступора и встала, взяв Корделию за плечи. Её голубые глаза пристально смотрели на неё.
— Корделия, это может значить многое, — начала она серьёзно. — Если ты раскроешь это родство, твоя позиция в магическом обществе станет очень высокой. Даже несмотря на то, что ты несовершеннолетняя, ты сможешь иметь влияние в Визенгамоте, если будешь полагаться на лучших союзников.
— Но я не хочу власти, — возразила Корделия. — Я просто хочу спокойной жизни, мужа, детей, может, кота или собаку… или кролика.
— Корделия, то, что ты это обнаружила, то, что даже твоя мать не смогла, означает что-то хорошее, — добавила Панси. — Посмотри, как ты вовлекаешь больше магглорожденных в Древние Пути: Гермиону, Эовин, хотя Эовин, строго говоря, полукровка.
— Но я выросла среди магглов, так что пришла в Хогвартс как магглорожденная, — вставила Эовин, не придавая значения терминам.
— Как я и говорила, — продолжила Панси, сохраняя свою выправку, — даже Криви постепенно присоединяется к магическим традициям. Корделия, благодаря твоему влиянию многие новокровные могут возродиться. Это было бы так… прекрасно.
Корделия подумала о дневниках, о записях Реи. Сохранить магию и Чтить Мать Магию, чтобы магия текла, как спокойная река.
— Я ещё не уверена, что готова это раскрыть, — призналась Корделия с тревогой. — Я бы хотела подождать немного дольше. Чувствую, если потороплюсь, всё может пойти наперекосяк.
— Ты абсолютно права, — сказала Гермиона. — Учись, готовься и проси совета у знающих. Леди Малфой, без сомнения, незаменима. Мадам Лонгботтом — женщина с большим опытом. Кроме того, тебя и Невилла связывает обещание ваших матерей быть как брат и сестра.
— Лорд Нотт, — сказала Дафна. — Он очень умён и один из самых опытных членов Визенгамота, наряду с мадам Лонгботтом.
— Да, к тому же вы с наследником Ноттом уже зовёте друг друга по именам, — серьёзно добавила Эовин. Корделия услышала, как она что-то пробормотала, но не смогла разобрать что.
— Тебе нужно заключить союзы, — сказала Панси. — Ты подопечная леди Малфой, это уже преимущество. Нужно только дождаться суда над Блэком. Это была семья с самыми большими связями, но те, кто остались на свободе, уже не могут носить эту фамилию. Старший сын в тюрьме, а Регулус Блэк погиб на войне.
Корделия сжала губы в недовольстве.
Война. Война унесла так много людей.
Она разрушила семьи, убила магическую кровь.
— Перси Уизли, — сказала Эовин.
— О, ты его упоминаешь только потому, что он тебе нравится, — укорила её Панси. Лицо Эовин залилось нежным румянцем, который доходил до её ушей.
Гермиона выглядела удивлённой. Корделия не знала об этом, несмотря на свою проницательность в вопросах романтики.
— Серьёзно, Перси Уизли? — приподняла бровь Дафна.
— Он мне не нравится! — объяснила Эовин, смутившись. — Ну… немного. Он был первым, кто проявил ко мне доброту в новой школе, и помогал с предметами. Он такой умный, слушать его — самое увлекательное, что я когда-либо видела. Он так уверен в себе, так красноречив.
Эовин тихо вздохнула.
— И какое отношение Перси Уизли имеет к влиянию, которое нужно Корделии? — спросила Гермиона.
— В следующем году он закончит учёбу, и преподаватели не перестают говорить о том, какой он хороший студент, — продолжила Эовин, уже более спокойно, хотя её щеки все ещё были слегка красными. — Кроме того, он нацелен на работу в Департаменте магического правопорядка. Союзник в этом департаменте может оказаться полезным.
Корделия согласилась с Эовин.
— Вы будете моим кругом, — пообещала Корделия. — Вы мои подруги, вы как мои сёстры. Я буду нуждаться в ваших советах и руководстве, у каждой из вас есть способности, которые понадобятся в будущем.
Все улыбнулись. Сегодня, в этом теплом вагоне, образовался маленький круг.
Примечания:
П.А.: Нет, девочки. Эовин не останется с Перси. Он всего лишь её увлечение.
На следующий день после прибытия в Хогвартс девочки готовились к составлению плана учёбы для предстоящих экзаменов.
Как обычно, Гермиона переключилась на серьёзный режим, её планировщик был помечен заданиями, каким предметам следует уделить приоритетное внимание. Похоже, она всерьёз приняла своё обещание стать лучшей в учёбе после слов наследника Малфоя.
— Единственное, что непредсказуемо — это Локхарт, — сказала Гермиона, приклеивая стикеры к одной из книг Локхарта.
Книги Корделии лежали в её спальне, сложенные под кроватью, так как она не находила им хорошего применения.
— Моя бабушка сказала, что если он продолжит вести себя так же глупо, как на первом уроке, его уволят, — прокомментировал Невилл, сидя рядом с Эовин и слушая плеер, который Эовин одолжила ему на каникулах.
— Надеюсь, его заменят на кого-нибудь компетентного в следующем году, — сказала Корделия, просматривая свой учебник по зельям, выделяя важные моменты яркой голубой перьевой ручкой.
На её коленях лежал дневник леди Слизерин, который практически стал принадлежностью Гермионы, поскольку та читала его снова и снова, изучая информацию о создании новокровных.
Через несколько минут пришли Джинни и Колин после урока заклинаний. Корделия и Гермиона уже подготовили свои прошлогодние эссе, чтобы они могли повторить материал вместе с Асторией для предстоящих экзаменов.
Дафна помогала разъяснять некоторые вопросы, а Корделия заметила тему по зельям, которая её запутала, и поднялась, чтобы поискать книгу, которая могла бы дополнить эту главу.
Между полками с книгами по зельям она услышала, как её зовут. Ну, не совсем зовут — кто-то шипел «пссс пссс», как если бы пытался подманить кошку. Подняв взгляд, она увидела девушку из Равенкло, которая махала ей рукой, как бы подзывая её.
У девушки были приятные черты: волосы золотисто-русого оттенка, доходящие примерно на шесть сантиметров ниже плеч, и слегка тёмные голубые глаза.
Корделия заметила блестящую значок старосты на её мантии.
Почему староста Равенкло хотела поговорить с ней?
С осторожностью Корделия приблизилась к девушке.
— Привет, — девушка улыбнулась, казалась немного нервной.
— Привет, — ответила Корделия слегка настороженно. — Вам что-то нужно, мисс…?
— Пенелопа Клеруотер.
— Вы хотите что-то, мисс Клеруотер?
— Я слышала, что ты помогаешь некоторым магглорожденным, как и я, с магическими социальными нормами.
Внутри себя Корделия улыбнулась — ещё одна ведьма была готова следовать Древним Путям.
— Да, так и есть, — с улыбкой ответила Корделия.
— Отлично, — с энтузиазмом сказала Пенелопа. — Дело в том, что я немного упустила этот аспект во время учёбы в Хогвартсе, и так как следующий год будет моим последним здесь, я бы хотела подготовиться к жизни волшебницы за пределами школы.
— Я могу одолжить тебе несколько основных книг, — предложила Корделия. — Но, поскольку ты скоро выпустишься, тебе понадобится помощь дамы, которая знает эту тему, чтобы она могла вести тебя, когда ты окончишь школу.
— И кто это будет?
— Думаю, миссис Тонкс с радостью взяла бы тебя под своё крыло, — предложила Корделия. — Ты можешь написать ей сегодня вечером. У тебя есть своя сова?
— О, нет, — покачала головой Пенелопа. — У меня не очень хорошие отношения с совами после одного инцидента с утками.
Корделия сдержала любопытство по поводу этого «инцидента с утками», но вернулась к главному.
— Я напишу ей сегодня вечером и отправлю тебе книги, — сказала Корделия. Пенелопа улыбнулась и крепко обняла её.
* * *
После разговора с префектом Клеруотер, Корделия узнала несколько базовых фактов о ней. Во-первых, Пенелопа встречалась с Перси Уизли — эта информация была подтверждена лично Джинни, которая, по-видимому, была единственной из своих братьев и сестер, знавшей о романе. Во-вторых, Клеруотер проявляла явный интерес к химии, постоянно сравнивая её с книгами по зельеварению.
Ответное письмо от миссис Тонкс выражало радость и готовность взять её в ученицы. Миссис Тонкс давно мечтала найти молодую ведьму, которую могла бы обучать правилам магического этикета.
Леди Малфой также прислала письмо с поздравлениями, поощряя Корделию помогать большему числу учеников принять Древние Пути. Она упомянула, что Корделия обладает тем тёплым очарованием, которое заставляет людей чувствовать себя комфортно.
К концу января каждый раз, когда Корделия встречалась с Клеруотер, та улыбалась ей в ответ.
Вечером после ужина все слизеринцы были поглощены небольшим поединком, происходящим в общей гостиной. Это был не дуэль на палочках, а игра для развлечения.
Гермиона и Наследник Малфой сидели за журнальным столиком на мягких подушках, играя в крестики-нолики. Однако, хотя это начиналось как дружеское соревнование, игра вскоре переросла в напряжённую борьбу, и множество слизеринцев наблюдали за исходом с большим интересом. Некоторые даже начали делать ставки на победу Гермионы или Малфоя.
Они дошли до 15-го раунда, и ни один из них пока не одержал победу.
Корделия, сидевшая рядом с Панси и Дафной, поддерживала Гермиону. Гермиона выглядела спокойно, но Корделия заметила лёгкую тень разочарования на её губах.
Один раз Корделия подняла взгляд и встретилась глазами с Тео, который улыбнулся ей. Она тут же улыбнулась ему в ответ. Она должна признать, что начала немного дремать, но всё равно старалась поддерживать подругу.
На 20-м раунде счёт всё ещё оставался ничейным.
— Сдаюсь, — наконец сказала Гермиона и протянула руку Наследнику Малфою. — Ничья?
Малфой вздохнул с облегчением.
— Ничья, — согласился он, принимая рукопожатие. Многие в гостиной раздражённо вздохнули, так как, похоже, они были готовы часами наблюдать за игрой. — В следующий раз сыграем в шахматы.
— Договорились, — согласилась Гермиона, вставая и поправляя свою мантию.
Многие девушки из Слизерина похвалили Гермиону за её игру, отметив, что, несмотря на простоту игры, наблюдать за их поединком было интересно. Гермиона с улыбкой приняла эти приятные комментарии.
* * *
Эовин улыбнулась в одиночестве за своими занавесками. У неё не было настроения разговаривать с Лавандой, которая не оставляла её в покое. Не то чтобы ей не нравилась Браун, просто Лаванда всегда порхала вокруг всех, как пчела, ищущая пыльцу.
Хорошо, что она всегда крутилась около Парвати Патил, поэтому через занавеску она могла слышать, как они смеются над чем-то, что Лаванда читала в «Сердце ведьмы».
На её коленях лежала таинственная карта, которую она «одолжила» у близнецов Уизли.
Кем бы ни были мародёры, они были настоящими гениями.
Создать карту, показывающую каждый коридор и позволяющую видеть, кто находится где в реальном времени, — лучшая идея на свете.
Поэтому она взяла карту Уизли, планируя использовать её, чтобы разыграть Рональда. Пока что она не отомстила за глупость на Уроке Дуэлей, но это было бы полезно.
Рональд знал, что она отомстит, но не знал когда и как, поэтому Эовин использовала его психологический страх, чтобы поиграть с его разумом.
Эовин смотрела на карту, пока не заметила одно имя.
Имя умершего человека в общей комнате Гриффиндора.
Примечания:
П.А.: ЧАН ЧАН ЧААААН
Следует отметить, что через пять или шесть глав мы наконец закончим второй год, и появится наш любимый пёс.
Корделия собирает всё больше магглорожденных для Древних Путей
Корделия смотрела на коробку, которую Эовин принесла в пустую классную комнату. Эовин буквально тащила всех четверых в это заброшенное место.
Взгляд её подруги был предельно серьёзен, а в коробке, обмотанной множеством лент, громко пищала крыса.
—Что происходит, Эовин? — спросила Корделия.
Эовин ничего не сказала, только достала грязную карту из своей сумки.
—Торжественно клянусь, что замышляю только шалость, — произнесла она, коснувшись карты палочкой.
Грязный пергамент начал заполняться черными линиями, образуя ветви и приветственное сообщение:
«Господа Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост, поставщики вспомогательных средств для волшебников-шалунов с гордостью представляют своё новое изобретение — Карту Мародёров».
— Откуда у тебя это? — спросила Гермиона, глядя на пергамент, как на чистое золото.
— Я украла её у братьев Уизли, — ответила Эовин. — Но это не главное.
Эовин развернула карту и указала на одно место, на имя, которое было в том же самом зале, где они находились.
—Питер Петтигрю, — сказала Корделия почти без дыхания и посмотрела на коробку, в которой громко пищала крыса.
—Это крыса, точнее, анимаг, — с усмешкой произнесла Эовин, тыкая палочкой в коробку. — Сириус Блэк его не убил.
Корделия отвела взгляд от карты, чтобы взять коробку. Позабыв о вежливости, она начала яростно трясти её, и крыса внутри запищала ещё громче.
Гермиона вынуждена была остановить её, осторожно забрав коробку из рук Корделии, в то время как Дафна гладила Корделию по плечам.
—Нужно сообщить в Министерство, — сказала Панси, беря ситуацию в свои руки. — Мы с Дафной пойдём за профессором Снейпом. Гермиона, Эовин и Делия пойдут к профессору Макгонагалл и возьмут с собой крысу. Нужно будет вызвать леди Малфой и какого-нибудь аврора, чтобы они пришли.
Все кивнули. Эовин убрала карту в свою сумку и взяла на себя ответственность за коробку. Гермиона шла рядом, держа её за руку, чтобы поддержать.
* * *
Следующий час был полным хаосом, словно разум Корделии отключился от её тела.
Хаос начался с того момента, как стало известно, что Петтигрю жив. Всё развернулось, как небольшой торнадо. Профессор Макгонагалл быстро превратила коробку в клетку, но Корделия не могла понять её взгляд. Профессор Снейп смотрел на крысу в клетке с абсолютным отвращением, а директор, казалось, глубоко задумался.
Эовин и Гермиону вывели из комнаты против их воли.
— Мы будем здесь, если мы тебе понадобимся, — это были последние слова Эовин, прежде чем их вывели из кабинета.
Сидя перед столом, Корделия увидела, как из камина вышла леди Малфой, которая сразу же обняла её и стала гладить по спине.
Из камина также вышел мистер Тонкс с серьёзным взглядом и человек с «устрашающей» внешностью, с хрустальным глазом и деревянной ногой.
—Муди, как хорошо, что ты пришёл, — сказал директор. — Корделия, это аврор Аластор Муди.
—Приятно познакомиться, — ответила Корделия, всё ещё не в силах осмыслить происходящее.
—Да-да-да, — сказал мистер Муди нетерпеливо. — А где Петтигрю?
Профессор Снейп указал на клетку, стоящую на столе у профессора Макгонагалл. Аврор поднял клетку на уровень своего лица и щёлкнул пальцами.
—Это анимаг, — подтвердила профессор.
—Значит, Блэк бормотал не просто так, — прокомментировал аврор Муди.
—Простите? — одновременно с явным недоумением сказали леди Малфой и Корделия.
—В последний раз, когда я был в Азкабане, Блэк что-то бормотал о том, что охотится на крысу, — ответил Муди, глядя на Петтигрю. — Вот и крыса.
—Корделия, как ты узнала о Петтигрю? — спросил мистер Тонкс.
—Эовин обнаружила это. С помощью карты, а затем поймала его, — ответила Корделия. Она была ошеломлена, её голова кружилась, и ей хотелось только одного — вернуться в свою комнату и отдохнуть.
—Хорошо, — сказал Муди. — Мы заберём крысу для допроса, а затем отправим его в Азкабан.
—А как насчёт Сириуса? — резко спросила леди Малфой, защищая его. — Как видите, Петтигрю жив. Сириуса нужно немедленно освободить из Азкабана!
Корделия никогда не видела леди Малфой такой разгневанной.
—Сириуса доставят в Сент-Мунго для обследования, — сказал Дамблдор. — Корделия, возможно, сможет навестить его во время каникул.
—Леди Поттер, — поправила его Корделия. — Возможно, вы директор, но у вас нет права называть меня по имени.
—Я начну процесс для суда над Питером, — сказал мистер Тед. — Сириус выйдет из Азкабана уже этой ночью.
—Я хотела бы вернуться в свою гостиную, — попросила Корделия, держа руку на лбу. Она была измучена.
—Конечно, мисс Поттер, — сразу ответил директор. — Вы освобождены от занятий на сегодня.
Корделия встала и попрощалась с присутствующими лёгким кивком головы. Выйдя из кабинета профессора, она была крайне утомлена.
Гермионы и Эовин не было, поэтому Корделия быстро направилась в свою гостиную, стремясь как можно скорее лечь в кровать.
—Корделия, — кто-то позвал её сзади. Она обернулась и увидела Тео, а затем, не раздумывая, бросилась ему в объятия.
* * *
Тео замер на мгновение, когда Корделия обняла его с лёгкой силой, опираясь на него. По инстинкту он обнял её в ответ и услышал тихий всхлип.
—Корделия, ты в порядке? У тебя что-то болит? — быстро спросил Тео.
—Да, — голос Корделии прозвучал очень устало. — Нет, просто эти дни были очень трудными.
Корделия отстранилась от него, и Тео увидел, как слёзы катились по её покрасневшим щекам, в её глазах было видно крайнюю усталость.
Тео достал носовой платок и осторожно вытер её слёзы.
—Я просто хочу покоя, но всё это — дело с моим крёстным и моё происхождение от Слизерина — это слишком много, чтобы переварить.
—Погоди. Какое происхождение от Слизерина? — спросил Тео, явно запутавшись.
—Можно рассказать тебе секрет? — Корделия посмотрела на него с тревожными глазами, как оленёнок, настороженно оглядывающийся вокруг.
Тео кивнул, пока его платок всё ещё был около щёк Корделии.
—На Йоле я была в Гринготтсе и сделала генеалогическую карту, — начала она шепотом, но Тео слышал её ясно. — Моя мать была потомком дочери Салазара Слизерина.
Тео потерял дар речи. Если эта информация станет известна, многие начнут бороться за Корделию, и это может вовлечь её в множество неприятных ситуаций.
Он решил сохранить эту ценную информацию в тайне.
Тео убрал платок и взял руки Корделии, обёрнутые в мягкую белую шёлковую ткань, и, осмелившись, нежно поцеловал её пальцы.
—Клянусь, я сохраню этот секрет, — пообещал Тео, глядя ей в глаза.
—Спасибо, Тео.
* * *
Когда Корделия легла в постель, её вновь захватили воспоминания из дневника.
Это был военный совет, которым руководили Рея и Люсьен.
Как и за круглым столом Камелота, вокруг стола сидели многие люди с серьёзными взглядами.
Корделия сразу обратила внимание на Рею, которой было около двадцати лет и которая носила живот беременной женщины, готовой вот-вот родить.
—Мы должны покинуть это место сегодня ночью, — сказала Рея, глядя на карту, раскинутую на столе. — Барьеры пали.
—Они не пали, — быстро возразила молодая ведьма с каштановыми волосами, заколотыми медными шпильками. — Грязнокровка воспользовался ситуацией и разрушил наши барьеры. Предатель продал нас охотникам.
—Мара, — спокойно произнёс Люсьен.
—Я говорю правду, — ведьма возмущённо продолжала. — Он пришёл сюда, как раненая собака, мы вылечили его. И что он делает? Сообщает нашим врагам наше местоположение!
Остальные кивнули, соглашаясь с ней.
—Я могу предложить вам убежище, — сказала высокая женщина с серебристыми волосами. Корделия заметила, что у неё были заострённые уши. — Земли фэй с радостью приютят вас, пока вы не найдёте новое место.
—Спасибо, Гвин, — ответила Рея. — Мы уйдём сегодня ночью. Подготовьте припасы и лошадей. Мара, ты знаешь, что делать.
—Бочки с отравленным вином готовы, моя госпожа, — с широкой улыбкой и блестящими глазами сказала молодая ведьма. — Я возьму свою лютню и пойду в паб, где мы всегда устраиваем лучшие ловушки. Эти охотники напьются до смерти.
Корделия заметила, как Мара радовалась идее отравления.
—Хорошо, — сказала Рея. — Я останусь здесь.
—Что? — спросил Люсьен у Рею. — Даже не думай, что я оставлю тебя здесь.
—Это четырёхдневное путешествие до убежища Гвин, — ответила Рея. — Посмотри на меня, я вот-вот рожу, это путешествие может убить и меня, и ребёнка.
—Тогда я останусь с тобой.
—Нет, — твёрдо сказала Рея. — Ты поведёшь наших людей и сына в земли Гвин, это твой долг. Мариголд, Мара и Эрик останутся для моей защиты. Мы должны верить, что Мара расправится с охотниками в своей ловушке.
—Уходите, — прорычал Люсьен. Все быстро вышли, а Рея устало села.
—Моя душа, — сказал Люсьен, опустившись на колени перед Реей. — Не проси меня оставить тебя. Ты — любовь всей моей жизни, это мой долг — защищать тебя.
—Со мной всё будет хорошо, — улыбнулась Рея. Взмахом палочки она призвала золотую щётку с рельефами в виде змей и изумрудов. Осторожно она передала её Люсьену. — Уведи их в безопасное место и вернись за мной. Возьми мою щётку как обещание, что ты найдёшь меня живой и с ребёнком на руках.
Корделия заметила умоляющий взгляд Люсьена. Он прижал голову к коленям Реи.
—Просто вернись ко мне, — попросила Рея.
Примечания:
П.А.: Всё становится интереснее. Пёс будет освобождён.
На следующее утро в «Ежедневном Пророке» был опубликован заголовок о Сириусе Блэке и его несправедливом заключении.
Корделия слышала шепотки, доносящиеся со всех сторон, но, несмотря на это, держала голову высоко поднятой на протяжении всего завтрака.
— Он находится в Св. Мунго, — сказала Корделия, отпив глоток чая и читая письмо от леди Малфой. — Его восстановление займет время.
— Оказаться среди дементоров… — пробормотала дрожащим голосом Панси. — Какой ужас.
— Ему понадобится терапия, — заметила Эовин, стащив у Гермионы кусочек тоста.
Корделия кивнула, отложила чай в сторону и достала свои письменные принадлежности с блестящей ручкой. Она решила написать письмо своему крестному отцу; переписка могла бы скрасить его пребывание в больнице.
— Значит, теперь твоя опека перейдет к лорду Блэку? — спросила Дафна.
— Пока не знаю, — ответила Корделия, не отрывая глаз от письма. — Будет ли уместно отправить вместе с письмом печенье?
— Нет, поверь мне, после таких ситуаций необходимо сосредоточиться на правильном питании и лекарствах для полноценного восстановления, — возразила Гермиона. — Думаю, через несколько дней будет разумно отправить что-то сладкое.
— Нужно ли будет вернуть карту Уизли? — спросила Эовин, глядя на тост Дафны.
— Нет, — ответила Панси. — Мы только что нашли сокровище, и ни за что его не вернем.
— Окей, — улыбнулась Эовин. Корделия пока не могла придумать, как использовать карту.
Закончив письмо, она аккуратно отложила его, чтобы дождаться высыхания чернил перед отправкой.
Корделия продолжила завтракать и на мгновение поймала красивую улыбку Тео. Её щеки запылали, и она спрятала лицо в ладонях.
Она чувствовала себя жалко, плача перед Тео, показывая свою уязвимость.
Ей не хватало смелости посмотреть ему в глаза.
— Ты в порядке? — спросила Гермиона с любопытством.
— Да, просто… — Корделия пыталась придумать что-то, — дневники не проявлялись. Знаешь, мне было интересно прочитать о Рунах.
Рунах крови.
Как они могли разрушить барьер, который создала Рея с помощью рун крови?
— Им воспользовались в её состоянии, — вспомнила она слова ведьмы с сильным характером на круглом столе.
Возможно, барьеры ослабли, когда Рея была беременна.
Корделия почувствовала гнев и негодование. Воспользоваться состоянием женщины, чтобы сломать барьеры, было подло.
* * *
Корделия не могла перестать думать о дневниках, особенно о дневнике Реи.
Дневник леди Алтеи больше не показывал ничего, на последней странице было написано только: «Осталось лишь жить и выживать».
Дневник Прометея казался заброшенным — ни записей о его исследованиях или проектах, ни упоминаний о личной жизни.
Оставив свои тревоги по поводу дневников, она решила сосредоточиться на учебе. Несмотря на то, что она не стремилась занять первые места, как Гермиона, это не значило, что у Корделии были плохие оценки.
О, нет, это бы выставило её глупой, а ведьма её положения не могла позволить себе выглядеть так.
В те дни она продолжала получать письма от леди Малфой.
Крестный отец всё еще находился в бессознательном состоянии — годы, проведенные в окружении дементоров, давали о себе знать.
Также в эти дни мисс Клируотер подошла к ней, поблагодарив за то, что Корделия поговорила с миссис Тонкс о том, чтобы принять её в качестве подопечной.
— Письма от миссис Тонкс очень интересные, — сказала староста Клируотер, собирая книги в библиотеке. — Она пригласила меня на чай во время каникул.
— А как же твои родители?
— О, мои родители позволяют мне делать что угодно, — счастливо улыбнулась она, — если только я не преподнесу им неприятный сюрприз.
— Неприятный сюрприз? — Корделия удивленно наклонила голову. Мисс Клируотер покраснела и что-то пробормотала.
— Ну, ты знаешь, попасть в крупные неприятности, вроде как оказаться в полицейском участке, — нервно рассмеялась она.
— Какой предмет вы порекомендуете мне выбрать в качестве факультатива? — спросила Корделия с искренним интересом. Возможно, совет от такой студентки, как Пенелопа, мог бы ей пригодиться.
— Древние Руны, несомненно, являются основополагающими, как и Арифмантика, — ответила та, просматривая книги. — Уход за магическими существами звучит интересно, если тебе нравится бывать на свежем воздухе и у тебя есть дух авантюриста. Прорицание, ну, это не для всех; я посещала этот урок только ради того, чтобы быть рядом с Перси.
«Ооо, как мило» — подумала Корделия.
* * *
На ужине дневник Реи наконец показал что-то, но это было на последней странице.
Последняя запись.
«Мара вернулась домой с победной улыбкой, принеся с собой кое-что, что украла у охотников, а также мечи.
Она сообщила, что группа из четырнадцати охотников была легко уничтожена. С собой она принесла мешок, полный серебряных и медных монет.
Она всегда брала трофей с очередного охотника, которого побеждала.»
Корделия с облегчением вздохнула.
Если Мара смогла уничтожить охотников одним махом, это означало, что Рея и её ребенок в порядке.
Всё закончилось хорошо.
* * *
Сириус чувствовал, как его кости замерзли, а тело будто было сделано из свинца. В его голове царила путаница, холод проникал внутрь него.
Но что-то изменилось, он больше не чувствовал холода.
Джеймс, Джеймс, Джеймс… Корделия!
Сириус резко открыл глаза, взволнованный и нервный.
Бэмби, его крестница, была ранена.
— Что ты делаешь?! — раздался крик, и тут же он увидел перед собой голубые глаза. Это была Цисси, но что-то было иначе.
— Мне нужно уйти! — Он попытался встать, но Цисси прижимала его к постели. — Я должен идти! Она одна, должно быть, ей страшно!
— Сириус, успокойся!
— НЕТ! — закричал Сириус, резко дёрнувшись. — Она ранена, у неё рана на лбу! Должно быть, она плачет по своим родителям!
Цисси надавила на него сильнее, но Сириус продолжал сопротивляться. Он должен был уйти, Бэмби должно быть плачет, она напугана.
Она всего лишь ребёнок, маленький ребёнок, который, должно быть, очень растерян.
В комнату вошли ещё двое. Меда и Белла.
Белла подошла вперёд и взяла его за плечи.
— Сириус, успокойся, чёрт возьми! — закричала Беллатриса.
— Она всего лишь ребёнок! — продолжал Сириус. Делия нуждалась в нём. — Ей, должно быть, холодно и голодно! Джеймс всегда её кормит и укутывает, чтобы уложить спать! Позвольте мне уйти!
Беллатриса схватила его за подбородок и открыла ему рот, а Энди вылила что-то в него и сжала ему рот. Все трое держали его, пока он рефлекторно не проглотил жидкость.
Постепенно он начал уставать, перестал метаться, как червяк, в постели.
— Просто отдохни, Сириус, — услышал он слабый голос Цисси. Нежные руки гладили его по волосам. — Корделия в безопасности. Отдохни, Сириус, ты скоро её увидишь.
Сириус заснул.
Примечания:
Ладно, ладно. Мне стало грустно после того, как я написала сцену с Сириусом после Азкабана.
Сколько ведьм нужно, чтобы дать лекарство собаке?
Корделия обожала День святого Валентина, это было идеальное время, чтобы посмотреть романтический фильм, а по радио в этот день крутили баллады или Фрэнка Синатру.
Но тот, кто придумал украсить Большой зал в честь Дня святого Валентина, явно нуждался в лечении в психиатрической клинике.
Стены были покрыты огромными цветами кричащего розового цвета. И, что ещё хуже, с потолка бледно-голубого цвета падали конфетти в форме сердечек. Корделия села за стол Слизерина рядом со своими подругами в полном замешательстве.
Пока за её столом все сохраняли нейтральное выражение лица, на лице Эовин читались ужас и отвращение.
— Ладно, с сегодняшнего дня я объявляю себя Гринчем Дня святого Валентина, — сказала Эовин, убирая сердечко-конфетти из своих волос.
— Кто вообще додумался до такой ужасной идеи? — с раздражением спросил наследник Малфой.
Тео указал на преподавательский стол. Локхарт, одетый в ярко-розовую мантию, которая гармонировала с декорациями, жестами призывал к тишине. Преподаватели, сидевшие рядом с ним, выглядели ошеломлённо. С места, где сидела Корделия, она заметила, как у профессора Макгонагалл подёргивалась щека. На лице профессора Снейпа было написано отвращение.
— С Днём святого Валентина! — закричал Локхарт. — И хочу поблагодарить сорок шесть человек, которые прислали мне открытки! Да, я взял на себя смелость подготовить для всех вас этот маленький сюрприз… И это ещё не всё!
Локхарт хлопнул в ладоши, и в дверь холла вошли дюжина мрачных на вид гномов. Но это были не просто гномы; Локхарт надел на них золотые крылья, и они несли арфы.
— Мои милые купидоны, разносящие открытки! — улыбнулся Локхарт. — В течение всего дня они будут ходить по школе и доставлять поздравления с Днём святого Валентина! И это ещё не всё! Я уверен, что мои коллеги захотят поделиться духом этого дня. Почему бы не попросить профессора Снейпа научить вас варить любовное зелье? Хотя профессор Флитвик, этот хитрец, знает о таких чарах больше, чем любой другой волшебник, которого я встречал!
— Если хоть один из этих «ангелов» приблизится, я его заколдую, — сердито сказала Панси.
— А я пну его, — согласилась Эовин.
— Знаете что? — сказала Корделия. — Пойду за плащом отца и спрячусь на весь день. Стыдно получить такое поздравление. Куда лучше что-то простое и искреннее.
— Думаю, у моих родителей сегодня выходной, — улыбаясь, сказала Гермиона. — Так что, скорее всего, они пойдут ужинать в «Ритц».
— В «Ритц»? — спросила Корделия взволнованно. Она знала, что это один из самых элегантных ресторанов Лондона.
— Иногда они ходят туда три раза в год, — ответила Гермиона. — На День святого Валентина, на годовщину их знакомства и годовщину свадьбы. Вообще-то, папа сделал предложение маме именно на День святого Валентина там.
— Как романтично, — одновременно сказали Эовин и Дафна.
После завтрака занятия прошли как обычно. Во время перерывов она видела, как гномы-купидоны врывались в классы, но, к счастью, ни один не был для неё.
Однако был один момент, который заставил её покраснеть до шеи. В гостиной её ждал букет белых и сиреневых роз, стоявший в хрустальной вазе.
Сначала она подумала, что это для какой-то старшеклассницы, но, прочитав своё имя, не смогла сдержать глупую улыбку. Букет был без подписи, но в записке были красивые строки.
«Глаза, как драгоценные камни, талант в игре на пианино, которому позавидовала бы любая муза. Прими этот знак моего восхищения тобой.»
Гермиона издала восторженный писк, прочитав записку, а Панси и Дафна смотрели на букет с восхищением в глазах.
— Завидую, — сказали они одновременно.
Корделия посмотрела на записку. У неё был поклонник. Она ещё не знала его имени, но кто-то проявлял к ней такие чувства, что прислал ей розы и такие сладкие слова.
* * *
—Я хочу уйти отсюда! — пожаловался Сириус и затем повернул голову к Ремусу. — Мунни, помоги мне сбежать.
—Нет, Сириус, ты должен выздороветь, — сказал Ремус, снова уткнувшись в свою газету, уже в тысячный раз.
На следующее утро, когда Сириус проснулся, первым, что он увидел, был Ремус. Они обнялись и заплакали, прося друг у друга прощения.
В те дни его кузины навещали его, чтобы провести с ним время, но чаще всего оставался Мунни.
Вдруг кто-то постучал в дверь, и Сириус прервал свои капризы. Приветствуя всех, Дора вошла в комнату, сопровождаемая девушкой с волосами цвета блонд с синими прядями, собранными в две косы.
—Дядя, господин Люпин. Это Сэм, моя подруга, — представила Дора девушку.
—Лорд Блэк, — кивнула девушка. Сириус задумался, неужели она ведьма? — Господин Люпин.
—Дора, моя любимая племянница, — улыбнулся Сириус.
—Мы принесли еду, — Сэм подняла свою сумку с улыбкой. Дора устроила небольшой столик на коленях у Сириуса.
Девушка с панк-видом начала доставать контейнеры с едой.
—Нимфа сказала мне, что вы восстанавливаетесь после Азкабана, и я подумала, что домашняя еда поможет, — сказала Сэм, раскрывая еду, а Дора достала тарелки и стаканы. — Для вас тоже есть еда, господин Люпин, если хотите поесть.
Сэм представила меню: куриный суп с овощами, ребрышки с медом и горчицей, картофельный салат и апельсиново-морковный сок.
—А вы двое не будете есть? — спросил Мунни, заметив, что они не касаются еды.
—О, нет, — сказала Дора, садясь рядом с Сэм. — Мы пообедаем позже, у нас планы на День святого Валентина.
—Китайская еда и фильмы ужасов, — улыбнулась Сэм. — Ну, знаете, много крови.
—Вы познакомились в Хогвартсе? — спросил Сириус.
—О, нет, я сквиб, — ответила Сэм. — Нас познакомила Корделия однажды.
—Делия? — с волнением спросил Сириус, ведь письма его Бэмби были единственным, что его успокаивало. — Ты знакома с моей Бэмби?
—Моя бабушка учит её играть на пианино с семи лет, — ответила Сэм. — Это такая милая девочка, что мне хочется завернуть её в одеяло, дать ей чашку горячего шоколада и защитить от всех бед.
—Скоро меня выпустят из этого кошмара, — сказал Сириус, съедая ещё один кусок этого вкусного картофельного салата. — И я планирую перебраться в поместье Поттеров. Бэмби заслуживает быть в доме своего отца. И мне нужен кто-то, кто знает её хорошо, чтобы помочь с оформлением её комнаты.
—С удовольствием помогу с декором её комнаты! — воскликнула взволнованная Сэм. — Скажите, когда, и я постараюсь освободиться. Скоро я закончу свой семестр в университете, так что у меня будет время. Ох, мне нужно будет найти образцы краски и обоев, а ещё понадобятся…
Сэм достала блокнот из своей сумки и начала записывать всё, что ей потребуется, быстро и с волнением обсуждая свою новую задачу.
* * *
Корделия снова переживала воспоминание. Она думала, что это будет Рея, воссоединяющаяся со своим мужем, но нет.
Это была Рея, лежащая на кровати, смертельно бледная, с короткими волосами, едва доходившими до плеч.
Мара сидела в углу, дрожа, прямо на полу. Она видела, как Прометей вошёл в спальню, а за ним шла Елена.
—Рея! — воскликнул он и бросился на колени рядом с ней.
—Брат, это ты? — едва произнесла Рея, её лихорадило.
—Что произошло?! — прорычал он на старую ведьму.
—Я убила всех охотников, я их убила, — начала бормотать Мара. — Все мертвы, ни один не спасся. Все мертвы, я их отравила.
Елена присела на корточки и взяла Мару за подбородок, её глаза полыхали яростью.
—Что случилось? — снова спросила она.
—Охотник, госпожа, — Мара отвела взгляд в пустоту. — Она собирала травы для зелий, когда он схватил её за волосы. Я пыталась её спасти, но он срезал ей волосы выстрелом и вонзил кинжал в бок. Её роды начались преждевременно.
—Ты будешь в порядке, всё будет хорошо, — шептал Прометей, ласково поглаживая волосы Рею.
—Это девочка, — пробормотала Рея. Корделия заметила деревянную колыбель рядом с кроватью. — Глорим, её имя Глорим.
Прометей посмотрел на Мариголд, старуха со слезами на глазах покачала головой. Младенец был мёртв.
—Дариус позаботится о ней так же, как ты заботился обо мне, брат, — устало улыбнулась Рея.
—Я заберу тебя домой, — сказал Прометей. — Я отвезу тебя в Хогвартс.
—Я уже дома. Люциан пришёл за мной.
—Елена… — взмолился Прометей, обращаясь к Елене. Она сняла свою сумку и достала несколько флаконов с зельями.
Елена смешала два зелья и подождала несколько мгновений, после чего протянула флакон Прометею, но он не взял его, лишь смотрел на Рею.
Корделия зарыдала, когда поняла, что Рея не дышит.
—Нет! — закричал Прометей, прижимая тело Реи к себе. — Пожалуйста, сестрёнка, проснись. Пожалуйста, проснись.
Прометей крепко обнял тело Реи, продолжая плакать.
—Пожалуйста, сестрёнка, проснись, — всхлипывал он, гладя её волосы. — Проснись, прошу тебя. Ради меня.
Корделия проснулась от этого сна с лицом, залитым слезами.
Корделия всхлипывала, когда проснулась от сна.
Она прижалась к подушке, зная, что это глупо — плакать из-за того, что случилось почти тысячу лет назад. Но Рея была такой молодой, как и её родители, когда они умерли.
Рея всего лишь хотела защитить каждое проявление магии от зла, невежества и страха, но в итоге умерла на руках своего брата.
—Делия? — услышала она голос Гермионы. Корделия увидела, как та, сонно озираясь вокруг, смотрела на неё.
—Всё хорошо, — ответила Корделия, стараясь, чтобы её голос не звучал заплаканным. — Можно я посплю с тобой?
Гермиона села на кровати и открыла одеяло. Корделия слезла с кровати и, на цыпочках подойдя, залезла к ней.
Они обе лежали лицом друг к другу. Гермиона медленно открыла глаза и взяла её за руки.
—Ты в порядке?
—Да, — ответила Корделия. — Это просто был плохой сон.
* * *
Тео покатил глаза на обвинения Блейза.
—Да ладно тебе, друг, — настаивал Блейз за завтраком. — Это ты отправил цветы?
—Да, — ответил Тео, наливая себе чёрного чая.
—Я так и знал, — победно произнёс Блейз. — Но этот ход тебе дорого обойдётся.
—Почему ты так думаешь? — спросил Тео, смотря в сторону стола Гриффиндора. Корделия сидела между Лонгботтомом и Криви. Кажется, младший Криви испытывал трудности с эссе по трансфигурации, и Корделия предложила ему помощь.
—Многие воспримут это как предложение ухаживания. Теперь, когда ты сделал первый шаг, многие матери начнут приглашать её на чаепития, а Лорды будут выставлять своих сыновей перед Поттер, чтобы завоевать её расположение.
Тео захотел хлопнуть себя по лбу. Он был так взволнован своим подарком для Корделии, что упустил этот важный момент.
—Так это ты тот загадочный Аполлон, — раздался серьёзный голос напротив них. Тео чуть не подпрыгнул, когда увидел, что на него смотрит Фрейзер.
—Фрейзер, ради Мерлина, ты нас чуть не до смерти напугала, — пожаловался Блейз.
—Извините, — равнодушно ответила Фрейзер, не отводя глаз от Тео. — Так что, говори, мини-лорд.
—Да, это был я, — с гордостью ответил Тео.
—Послушай меня внимательно, — начала Фрейзер серьёзным тоном. — Делия — моя лучшая подруга, первый свет в моей жизни после тех ужасных лет в Вулсе. Так что если ты причинишь ей боль, тебе придётся иметь дело со мной лично.
Фрейзер поднялась из-за стола и направился к столу гриффиндорцев.
—Это было напряжённо, — заметила староста Фоули, находившаяся неподалёку. — Но с другой стороны, у тебя есть ее частичное одобрение. Знаешь, мнение её подруги важно.
* * *
—Значит, она умерла? — спросила Панси.
Пятеро из них собрались в кабинете леди Алтеи, три дневника лежали на черном деревянном столе.
—Я могу только предположить, что Люсьен пытался спасти своего сына и свой народ, — сказала Корделия, — и что он вернулся домой только для того, чтобы узнать, что его жена мертва.
—Это многое объясняет, — сказала Панси, — в том числе и явную ненависть Салазара Слизерина к магглорожденным и магглам. Без обид, Миона, — она посмотрела на Гермиону с извиняющимися глазами.
—Я знаю, что ты не про меня, — ответила Гермиона без какого-либо намека на обиду.
—Но что могло заставить волшебников и ведьм предать своих? — задумалась Дафна.
—Страх, — ответила Эовин. — Люди ведут себя иррационально из-за страха. Они могут даже предать тех, кого любят больше всего, из страха.
—Неужели Питер тоже так боялся во время войны, что предал моих родителей? — задумалась Корделия.
Корделия покачала головой. Может быть, он и боялся, но этот страх стоил жизни её родителям. Так что ей было мало дела до страха Питера Петтигрю.
* * *
Прошли недели, и конец учебного года был всё ближе, экзамены нависали над всеми, как черные тучи, предвещающие бурю.
—Мы должны серьёзно подойти к выбору дополнительных предметов, — сказала Гермиона, когда они с Невиллом обсуждали свои факультативы в библиотеке.
—Я хочу изучать магических существ, — сказала Эовин. — Одно из моих множества мечтаний — стать исследовательницей и изучать животных.
—Значит, — Корделия посмотрела на своих друзей и Невилла, — мы берём уход?
Все кивнули.
—А что насчёт предсказаний? — спросила Панси, заглядывая в пергамент.
—Нет, — покачала головой Гермиона. — И магловедение тоже не стоит, не хочу перегружаться предметами.
—Тогда у нас, — сказала Корделия, записывая в тетрадь, — древние руны, арифмантика и магические существа.
Корделия немного наклонилась, просматривая предметы. Три дополнительных предмета — это нормально для неё, в следующем году не будет такой нагрузки.
—Мне кажется, нормально, — согласился Невилл. — Было бы здорово, если бы можно было исключить Историю магии.
—Нет-нет-нет, — возразила Эовин, — я люблю этот предмет, потому что могу наверстать упущенные часы сна, когда остаюсь без сна по ночам.
Панси засмеялась, а Гермиона только покачала головой с серьёзным выражением лица.
* * *
Святой Мунго дал Сириусу разрешение на два часа самостоятельности, но этого было достаточно, чтобы почувствовать вкус свободы.
Они аппарировали в графство Девоншир, конкретнее — в поместье Поттеров.
Первое, что Сириус увидел, — это большое дерево, на котором стоял домик на дереве, построенный Джеймсом. Он выглядел заброшенным: веревочная лестница износилась, а фасад был обвит лозами, как сеть.
Поместье Поттеров возвышалось над ними, как тёплое привидение его молодости.
—Мы вернулись домой, Лунатик, — сказал Сириус.
—Так и есть, — с печальной улыбкой согласился Ремус.
—Вам нужно уединение? — спросила Саманта, которую они привезли, чтобы она начала делать замеры для комнаты Бэмби.
—Нет, — сказал Сириус, начиная двигаться к входу. — Мы в порядке.
Они трое пошли дальше, а девушка в панковском стиле, хотя сегодня больше похожая на Твигги из 60-х, вдруг упала вперёд, поскользнувшись на траве из-за росы.
Раздражённая, она сняла свои белые ботинки и продолжила путь, держа их в руках. Сириус открыл двери, и его окутало ощущение тепла.
Множество воспоминаний нахлынули на него, пока они шли по коридорам. Он знал, что два домовых эльфа были переведены в шале Поттеров в Порто-Веккьо.
В главном зале он вспомнил, как мистер и миссис Поттер танцевали под музыку с пластинок, которые проигрывались по вечерам. На одной из полок лежали стопкой пластинки мистера Поттера, Джеймса и те, которые Лили привезла с собой, когда вышла замуж.
На кухне он увидел небольшую полку, которую Джеймс установил для коллекции чашек с изображением кошек, которые Лили собирала во время учёбы в Хогвартсе.
Они поднялись на этаж, где располагались спальни. Мистер и миссис Поттер дали комнаты Сириусу, Ремусу и Питеру, чтобы они могли отдыхать во время каникул.
Сириус открыл дверь в комнату Делии.
Джеймс сам оформил её без помощи магии. Стены были выкрашены в белый и небесно-голубой цвета. На одной из стен был нарисован большой олень с рогами, у его ног — олениха, свернувшаяся рядом с оленёнком в лесу.
На полке стояла большая коллекция плюшевых оленей, которые они с Джеймсом купили за время беременности Лили.
Сириус вспомнил, как Джеймс засыпал с Бэмби на груди, всегда с мирной улыбкой, когда Делия засыпала рядом.
Саманта, всё ещё без ярких ботинок, начала измерять окна, стены, записывая всё в свою тетрадь.
—Я могу подправить этот рисунок, — сказала она, внимательно изучая пейзаж. — Некоторые места начали трескаться, но это легко исправить.
—Спасибо, Саманта, — сказал Лунатик, беря в руки одного из плюшевых оленей.
—У нас есть время, чтобы пообедать, прежде чем ты вернёшься в Сан-Мунго? — спросила Саманта. — Я знаю одно место возле Кардинал Плейс, где продают шаурму.
Сириус достал карманные часы, подарок мистера Поттера на его 17-й день рождения. У них оставался час.
Сириус на секунду задержал взгляд на фотографии Регулуса, которую он поместил внутрь часов в тот же день, когда их получил.
—Да, у нас есть время, — ответил он, убирая часы обратно.
Корделия посмотрела на дневник Прометея. Финал его записей.
«Прошло три года с отъезда Реи, когда судьба снова свела меня с Люсиэном.
Его взгляд был полон боли, словно он нес тяжесть всего мира на своих плечах. От гордости, которую Годрик Гриффиндор испытывал к своему наследнику, не осталось и следа.
Я попросил его сказать, где находится Дариус, но он отказался, оставив мне лишь угрозу.
Если мои потомки будут угрожать потомкам Реи, они навсегда окажутся проклятыми.
— Моя душа ушла, — сказал он с болью. — Как человек может продолжать жить, если его душа больше не с ним?»
Корделия оставила дневники в тайной комнате. Только её ближайший круг знал об этом месте, она не могла рисковать, чтобы кто-то ещё узнал об этих дневниках.
* * *
Неделя экзаменов оказалась сложной, так как на неё пришелся всплеск гриппа.
Самой параноидальной была Гермиона, она постоянно убегала от всех, кто кашлял или чихал.
Дошло до того, что, когда были занятия, она оставалась в спальне и постоянно заходила в ванную, чтобы помыть руки.
—Я не могу заболеть, когда экзамены на носу, — сказала Гермиона совершенно серьёзно.
—Ты не преувеличиваешь? — спросила Корделия.
—Нет, у меня с телом договор, — ответила Гермиона. — Я не болею во время занятий, но могу чем угодно заболеть на каникулах.
—И это срабатывает? — спросила Дафна.
—Пока да, — ответила Гермиона.
Первой заболела Панси, затем Эовин, и в конце Джинни.
Перси Уизли не отходил от сестры, когда мадам Помфри приготовила достаточно перечной настойки для всех, кто лежал в больничном крыле.
Джинни отказывалась принимать зелье, пока Перси не настоял, и она не выпила немного.
Проблема была в побочном эффекте: у пациентов несколько часов из ушей шёл пар.
Корделия с неохотой заставила Эовин попробовать зелье, так как её подруга заявила, что лучше будет мучиться от гриппа и ждать, пока он пройдёт сам, чем походить на живой чайник.
—Не упрямься, выпей зелье, — сказала Корделия.
—Я привыкла мучиться от гриппа и температуры, — ответила Эовин.
—Выпей зелье, или я напишу леди Беллатрисе о твоём поведении, — пригрозила Корделия. Эовин посмотрела на неё возмущённо, но выпила зелье залпом.
Как и Джинни с Панси, они втроём остались в больничном крыле с ушами, из которых валил пар.
* * *
После периода гриппа экзамены прошли нормально. Корделия осталась довольна своим успехом во всех экзаменах, кроме ЗОТИ, ведь вопросы Локонса были совершенно бессмысленными.
Честно, о чём они думали, когда решили, что этот человек с ужасно яркими мантиями будет хорошим преподавателем?
— Я только надеюсь, что ЗОТИ не испортит мой общий балл, — посетовала Гермиона.
— Только Мерлин знает, что этот идиот сделает с нашими оценками, — пожаловался Перси Уизли.
Староста Уизли и староста Клируотер были с ними в библиотеке в тот вечер, а Джинни и Колин получали помощь с зельями от мисс Клируотер.
— Эй, Перс! — раздались два голоса одновременно. Корделия вздрогнула, когда близнецы Уизли внезапно появились посреди их небольшой учебной сессии.
— Чего вам надо? — спросил Перси, с трудом сдерживая терпение.
— Разве мы не можем провести время, — с притворной болью в голосе сказал один из близнецов.
— Со своим любимым братом? — закончил другой.
Корделия не могла понять, кто из них Фред, а кто Джордж. Оба были словно зеркальные отражения: одна и та же манера говорить, одинаковое поведение.
Очень раздражающее поведение, если спросить её. На прошлой неделе один из них сотворил заклинание, призвавшее птичек, которые кружили над головой Гермионы и клевали её волосы, и только встречное заклинание от Перси вернуло ей покой.
Корделия не могла поверить, что Перси — юноша с хорошими манерами и отличными оценками — и Джинни — такая милая и любознательная девочка — могут быть родственниками двух буйных близнецов и грубого и надоедливого брата.
— Лучше уходите, я не в настроении с вами возиться, — попросил староста Уизли.
— Ты нас ранишь, Перс, — засмеялись они оба, уходя. Когда их уже не было, Перси снял очки и потер переносицу.
Мисс Клируотер ободряюще потерла ему плечи.
— Ты же знаешь, какие твои братья, Перси, — мягко сказала она, продолжая его утешать. — Скоро ты окончишь школу и сможешь их избежать.
— С каждым днём всё больше понимаю, почему Билл и Чарли выбрали карьеру за границей, — пробормотал он.
* * *
На прощальном банкете Корделия сидела рядом с Гермионой, которая сияла от счастья.
Результаты экзаменов пришли, и Гермиона возглавила список с лучшим средним баллом в году, а следом за ней шёл наследник Малфой с отставанием всего на несколько десятых. Корделия заняла четвёртое место, уступив Тео, но её средний балл её устраивал, так что она была довольна.
Слизерин снова выиграл Кубок школ, и на банкете объявили новость, что Локхарт не будет преподавать в следующем учебном году из-за предложения работы во Франции.
Новость о новом, более квалифицированном преподавателе обрадовала многих, но больше всех — Гермиону.
Возвращение домой прошло спокойно. Панси и Дафна обсуждали свои летние планы. Гермиона упомянула, что отправится во Францию с родителями и няней.
Невилл сказал, что будет работать в своей теплице над растениями, которые недавно достал его дядя Элджи.
Корделия пока не знала, чем займётся летом, но, возможно, ей удастся навестить своего крёстного, так как через несколько дней его должны были полностью выписать из Сан Мунго.
Она не могла перестать думать о нём. Несмотря на их интересную переписку, Корделия не была уверена, смогут ли они установить такую же связь при встрече вживую.
* * *
Последнюю ночь в Хогвартсе Корделия снова вспомнила один из дневников.
Группа волшебников, среди которых были Годрик Гриффиндор, Прометей, Салазар и Хельга Хаффлпафф, собрались вокруг трёх тел, накрытых тканью.
Корделия увидела лорда Гриффиндора и Прометея, стоявших на коленях перед девушкой, которой было около двадцати лет. У неё был страшный порез, идущий от скулы до подбородка.
— Это была ловушка, — сказал Прометей, глядя ей в глаза. Её волосы были растрёпаны и запутаны в листья и ветки.
— Почему они пошли туда? — спросил лорд Гриффиндор. Девушка посмотрела на Прометея.
— Дети, запертые в подземельях, — ответил Прометей, словно читая её мысли. Он взял её за руку, полную царапин и порезов. — Мне очень жаль твоих братьев. Ты присоединилась к ним, чтобы отомстить за своих братьев?
Девушка кивнула, её губы дрожали, из глаз текли слёзы.
Корделия посмотрела на леди Хаффлпафф и лорда Слизерина. Хельга, стоя на коленях, торопливо прикрывала лицо одного из тел, её взгляд был полон ужаса.
— Не позволяй Годрику это увидеть, — взмолилась Хельга. — Не позволяй ему это увидеть.
— Что не видеть? — Годрик Гриффиндор оставил девушку и Прометея в стороне. Хельга встала и положила руки ему на грудь.
— Пожалуйста, нет, — взмолилась она. Корделия увидела, как Салазар открыл лицо тела.
Корделия узнала Люсиэна, его лицо было исцарапано, изо рта текла кровь.
Она видела, как лорд Гриффиндор подходил к телу с потерянным взглядом, а лорд Слизерин встал, глядя на мёртвое тело.
— Это мой сын, — сказал он, опустившись на одно колено. Осторожно он провёл рукой по лицу мёртвого мага. — Это мой сын. Я учил его ездить верхом и дал ему меч.
— Годрик… — всхлипнула леди Хаффлпафф, подходя ближе.
— Я его воспитал, — сказал он, всё ещё растерянный. — Он был моим сыном, и теперь он мёртв.
— Эти тела будут похоронены здесь, — сказал лорд Слизерин. — Мы заберём девушку, чтобы попытаться получить информацию о охотниках.
— Мы заберём тело моего сына, — сказал лорд Гриффиндор, вставая и глядя ему прямо в глаза. — Его прах будет покоиться вместе с прахом Реа и Глорим.
— Нет, — возразил лорд Слизерин.
— Да, — повторил Годрик с разбитым голосом. — Хоть ты и отрицаешь это, они были супругами, у них было двое детей. Люсиэн заслуживает покоиться рядом с прахом своей жены.
Они смотрели друг на друга.
— У нас есть внук, который бродит по миру, — закончил Годрик. — И это то, что ты не можешь отрицать.
Корделия проснулась от сна с противоречивыми чувствами. Осторожно она снова легла, глядя на балдахин своей кровати.
* * *
Сириус отметил ещё один день в своём календаре — скоро он сможет обнять свою дорогую Бэмби.
Его выздоровление также принесло новости о Делии, часть от Нарциссы и другие от девушки по имени Смит.
Когда он услышал от Нарциссы, что Делия оказалась в Слизерине и следует Древним Традициям, как и все чистокровные, это было словно удар в живот.
Только угроза Ремуса «перестать с ним общаться из-за его незрелого поведения» помогла Сириусу встать на ноги и осознать ситуацию.
Кроме того, Сириус должен был принять на себя обязанности опекуна Бэмби, занять титул Лорда Блэка и место в Визенгамоте, чтобы защитить свою крестницу от любого, кто попытается воспользоваться её уязвимостью.
Он был должен это Джеймсу и Лили. Сириус сделает всё, чтобы защитить Бэмби.
Примечания:
Заметка автора: И вот мы закончили второй год.
Как только мне стало немного лучше, я принесла вам эту главу. Теперь возвращаюсь в свою постель продолжать мучиться от гриппа.
Люблю вас.
Лето для Корделии пока проходило в полной спокойствии.
Её главной целью было как можно скорее закончить летние задания, чтобы осталось больше свободных дней.
Тем более что её пригласили на чай многие дамы из знатных семей.
Первое приглашение пришло от госпожи Патил-Крауч, которая предложила ей посетить её, её племянников и племянницу, которая проводила лето у них.
— Хочешь мой совет, Делия? — сказала Саманта, когда Корделия упомянула о письме. — Не ходи на встречи с теми, кто старше тебя на пять лет.
— Почему? — удивлённо спросила Корделия. Они были в торговом центре: Петунья спросила, не нужно ли ей что-нибудь, и Саманта предложила помочь.
— Потому что в таких отношениях, когда девушка слишком молода, часто возникает дисбаланс власти, — объяснила Саманта, рассматривая белую блузку с V-образным вырезом. — Большинство мужчин ищет молодых девушек, потому что ими легче манипулировать. Поверь мне, у меня в университете есть ребята, которых я готова пнуть за то, что они кружат вокруг старшеклассниц, как стервятники.
— Значит, мне стоит держаться подальше от тех, кто старше на пять лет?
— Умница, — похвалила Саманта, похлопав её по плечу.
Корделия нашла несколько красивых повседневных платьев, а также мягкие блузки и длинные юбки разных фасонов.
После этого они отправились перекусить в фуд-корт. Корделия заказала себе что-то лёгкое — сэндвич с плавленым сыром и лимонад, а Саманта взяла большую бургерную порцию с картофелем фри.
— Если хочешь, бери картошку, не стесняйся, — улыбнулась Саманта. — Как насчёт того, чтобы после обеда сделать маникюр? Девушка должна баловать себя время от времени.
Корделия счастливо кивнула. Ей нравилось проводить время с Самантой — это было похоже на общение со старшей сестрой.
* * *
Петунья открыла дверь и увидела двоих магов, которых не видела уже много лет.
— Добрый день, Петунья, — поздоровался волшебник с каштановыми волосами и старыми шрамами на лице.
— Блэк, Люпин, — ответила она, отступив в сторону, чтобы пропустить их. — Добро пожаловать.
Последний раз она видела эту пару на свадьбе Лили, и, конечно, помнила, как Люпин любезно поделился с ней последним кусочком свадебного торта.
Все трое устроились в гостиной. Петунья не стала готовить чай — разговор, который им предстояло провести, требовал чего-то покрепче, и потому на столе оказалась бутылка бурбона Вернона.
— Где моя крестница? — сразу спросил Блэк.
— Она ушла с девушкой Смит за покупками, — ответила Петунья. — Но я хотела сначала обсудить кое-что с вами.
Она также дала Дадли деньги, чтобы он сходил в кино и погулял. Наступила пауза, все трое молчали несколько минут.
— Вы не можете забрать её, она моя, — внезапно нарушила тишину Петунья. — Это последнее, что осталось у меня от Лили. У вас нет права её забрать.
— Петунья… — начал Люпин.
— Нет! — закричала она. — Она была моей с того момента, как я нашла её на пороге своего дома. Она была моей двенадцать лет, и никто из вас не имеет права её отобрать!
— Она моя крестница! — закричал Блэк в ответ.
— А где ты был все эти двенадцать лет?! — возразила Петунья.
— Меня заперли в аду! — ответил Блэк с яростью, поднимая свою палочку и делая взмах. — Тот, кто привёл Джеймса и Лили к смерти, обрёк меня на этот ад, и теперь он сам там.
— Что ты сделал? — спросила Петунья.
— Я заглушил звуки в доме, чтобы соседи не слышали наши крики, — объяснил Блэк, стараясь успокоиться. — Петунья, она моя крестница.
— Она моя племянница, — поправила его Петунья.
— Успокойтесь оба, — попросил Люпин, играя роль миротворца. — Мы должны думать в первую очередь о благополучии Корделии.
— Петунья, — сказал Блэк, — Корделия не должна была оказаться в твоих руках. Теперь, когда я свободен, опекунство полностью моё.
Петунья сдержала слёзы. Эти двое не могли просто так прийти в её дом и забрать её маленькую Делию.
— Но это не значит, что я навсегда разлучу её с тобой, — продолжил Блэк. — Я знаю, что ты важна в жизни Бэмби. Это было бы жестоко — разлучить вас.
— Мы установили телефонную линию в поместье Поттеров, чтобы Корделия могла тебе звонить, — добавил Люпин. — И она сможет навещать тебя, когда захочет. Петунья, ты должна понять, что теперь Корделия находится в положении, когда ей нужно быть ближе к магическому миру.
Петунья глубоко вздохнула и сделала глоток бурбона. Она знала, что этот день рано или поздно настанет — день, когда Корделия покинет её. Но она надеялась, что это случится позже, когда девочка окончит школу, а не сейчас, когда она всё ещё была ребёнком.
— Петунья, — начал Блэк, — я поклялся Джеймсу и Лили в тот день, когда они попросили меня стать крёстным отцом Делии. Я поклялся, что сделаю всё возможное, чтобы защитить её. Я принял на себя роль, от которой так долго бежал, чтобы быть тем, кто сможет защитить Корделию.
Они снова замолчали, и бутылка бурбона опустела наполовину.
— Одно письмо, — сказала Петунья. — Они оставили мне только письмо, сообщив, что Лили мертва. Никто не имел смелости сказать мне в лицо, что мою сестру убили.
Петунья закрыла лицо руками и разрыдалась, выпуская слёзы, которые не смогла пролить тогда. Она почувствовала, как кто-то похлопал её по спине. Это был Блэк, и его взгляд тоже выражал боль.
— Это было ночью, — начал рассказывать Блэк, — я был у себя в квартире, когда почувствовал, что что-то пошло не так. Я взял свой мотоцикл и полетел туда, где они скрывались. Когда я вошёл в дом, на лестнице лежало тело Джеймса. Моё сердце разбилось, когда я увидел, что парень, которого я считал братом, мёртв. Я пошёл дальше, к комнате Делии. Лили лежала у подножия кроватки, словно брошенная кукла, а Делия плакала с раной на лбу.
Петунья вытерла слёзы. Блэк разделял её боль.
—Мой разум заставил меня взять Корделию на руки, я не мог сломаться, — продолжил Блэк.— Я собирался унести её далеко, но кто-то пришел за ней по приказу Дамблдора. Мой разум, мой разум разбит на тысячи осколков. Я хотел сам поймать крысу, но передал её в руки Хагрида и отдал ему мотоцикл. Через несколько часов меня бросили в Азкабан как убийцу.
—Она будет в безопасности? Моя Корделия будет в безопасности с вами? — спросила Петунья.
—Мы отдадим свои жизни, если это будет необходимо, — ответил Люпин. Петунья только смирилась и согласилась. Несколько минут спустя она передала им бумаги Корделии, её медицинские записи на случай, если когда-нибудь они понадобятся.
Полчаса спустя Корделия была дома с несколькими сумками. Она выглядела озадаченной присутствием волшебников.
—Корделия, — сказала Петунья, уже без следов слёз, — Это друзья твоих родителей. Твой крестный Сириус и Римус.
Корделия положила сумки на ближайший шкаф.
—Крестный, мистер Люпин. Приятно наконец познакомиться с вами, — сказала Корделия, слегка поклонив голову.
Блэк быстро встал и побежал обнять её. Лицо Корделии отразило удивление от крепкого объятия, но вскоре она ответила тем же. Блэк отстранился, его глаза сияли, когда он держал руки на плечах Корделии.
Люпину пришлось отодвинуть его, чтобы тоже обнять Корделию.
Корделия спросила, что они здесь делают, и разговор о том, что ей нужно уехать из Тисовой улицы, был поднят. Лицо Корделии быстро изменилось, и она посмотрела озадаченно.
—Мне придётся уехать? — спросила Корделия, слегка печально.
—Ты уже взрослая девушка, Корделия, теперь у тебя есть волшебные наставники, которые будут о тебе заботиться, — сказала Петунья.
—Ты больше не любишь меня? — всхлипнула Корделия.
—Это не так, — быстро сказала Петунья.— Я всегда буду любить тебя, моя милая Корделия. Но ты должна больше времени проводить в своем мире, ради твоего же блага. Я знаю, что это тяжело, но это лучше для тебя. Но мы не расстанемся навсегда, ты сможешь звонить и приезжать ко мне, когда захочешь.
Корделия кивнула и вытерла слезы.
—Почему бы нам не начать паковать твои вещи? — спросил Люпин, протягивая руку Корделии. Она кивнула, и они поднялись в её комнату.
Петунья осталась один на один с Блэком, потягивая свой напиток.
—Если кто-нибудь попробует её обидеть, не сомневайся, убей их без малейшего сострадания, — сказала Петунья, пристально глядя на Блэка.
Блэк зловеще улыбнулся, и в его глазах появился мрачный блеск. Любой бы испугался этого взгляда, но Петунья доверяла ему, зная, что этот волшебник защитит Корделию.
—У меня не будет ни капли жалости ни к чему, ни к кому, — ответил Блэк.
Спустя некоторое время Люпин спустился с сундуком Корделии и клеткой с совой, а Корделия шла за ним.
—Ну что ж, — сказал Блэк, допивая остатки бурбона, — пора идти.
Корделия быстро обняла Петунью крепко-крепко. Петунья на мгновение прижала к себе племянницу.
—Спасибо, тётя, за то, что заботилась обо мне все эти годы, — сказала Корделия.— Обещаю, что скоро тебя навещу и буду всегда звонить.
—Я знаю, я знаю, — Петунья отстранилась от Корделии и поцеловала её в лоб.— Удачи тебе, моя девочка.
Корделия улыбнулась.
Когда двое волшебников и её племянница сели в такси и уехали, Петунья упала на диван, рыдая.
Увезли последнюю частичку её маленькой Лили.
Корделия стряхнула легкий слой пепла со своих щек, выходя из каминной сети.
— Добро пожаловать домой, Корделия, — сказал её крестный с широкой улыбкой.
Корделия огляделась. Кажется, они прибыли в главный зал. Он был просторным, с большими окнами, в которые всё ещё проникал оранжевый свет заходящего солнца.
— Как насчёт того, чтобы сначала посмотреть твою комнату, а потом осмотреть дом? — предложил мистер Люпин.
— Хорошо, — коротко ответила Корделия. Она всё ещё пыталась осмыслить, что рассталась с тётей Петуньей.
Она не успела попрощаться с Дадли, миссис Дон или Сэмом.
— О, она пришла, маленькая леди пришла! — послышались два пронзительных голоса, и перед ней появились два эльфа.
— Привет, — сказала Корделия, улыбнувшись эльфам. — Приятно быть под вашей опекой.
— Брисса очень скучала по маленькой леди, — сказала эльфийка с фиолетовыми глазами, вынимая платочек из своего униформы и сморкаясь. — Брисса помнит, как господин Джеймс держал маленькую леди на руках весь день.
— Даг тоже долго ждал возвращения маленькой леди, — сказал эмоционально другой эльф.
— Брисса, Даг, — сказал мистер Люпин двум эльфам, которые тут же посмотрели на него. — Мы отведём Корделию в её комнату, чтобы она устроилась.
— Даг отнесёт сундук маленькой леди! — быстро заявил эльф.
— Не нужно, ребята, — сказал её крестный, положив руку на плечо Корделии. — Мы сами.
— Тогда мы начнём готовить ужин, — перестав всхлипывать, сказала Брисса. — Маленькая леди, должно быть, очень голодна.
— Это звучит как отличный план, — улыбнулся мистер Люпин. Оставив двух эльфов, они направились к спальням.
Корделия оглядывалась, пытаясь привыкнуть к новому окружению. Это займёт время, ведь её домом всегда был Привит Драйв вместе с тётей Петуньей и Дадли.
— Это твоя комната, Бэмби, — сказал её крестный, вырывая её из раздумий.
Её комната была прекрасна, словно иллюстрация из сказки.
Стены были бежевого цвета. В центре комнаты стояла огромная кровать с белым балдахином и золотой отделкой, которая с первого взгляда казалась самой мягкой и уютной вещью на свете.
На одной из стен был нарисован мурал. На белой стене выделялись золотые силуэты деревьев и трёх фигур. Олень с поднятой головой и раскинувшимися рогами, у его ног лежала лань, а рядом с ней уютно устроился маленький оленёнок.
Комната имела большие окна, через которые проникал естественный свет. Рядом с окнами стоял белый деревянный письменный стол, а рядом с ним — почти как продолжение — туалетный столик с зеркалом. На левой стене находились пустые полки для книг, а на противоположной стене…
Хотя на одной из полок стояла скромная коллекция мягких игрушек в виде оленей.
Было две двери, и Корделия предположила, что одна из них ведёт в ванную, а другая — в гардероб.
— Ну как, нравится? — спросил её крестный. Корделии он показался похожим на щенка, нетерпеливо ждущего мяч.
— Это мило, — ответила Корделия, садясь на кровать.
— Ты в порядке, Делия? — с беспокойством спросил мистер Люпин.
— Да, — кивнула Корделия. — Просто немного… ошеломлена.
— Не переживай, — улыбнулся её крестный, садясь рядом. — Постепенно ты привыкнешь. Знаю, что нам троим будет весело вместе. Мы всего в часе от пляжа, так что проведём много времени у моря. Можем пойти завтра, если хочешь!
— Меня пригласила на чай миссис Патил, — ответила Корделия. — И я согласилась, было бы невежливо отменить встречу за день до неё.
Улыбка её крестного быстро исчезла после этого ответа.
— Понимаю, — грустно сказал он.
— Но мы можем пойти в другой день, — быстро добавила Корделия, не желая расстраивать крестного. — Лето ведь ещё впереди.
— Видишь, Сириус, Делия обо всём думает, — улыбнулся мистер Люпин. — Мы оставим тебя, чтобы ты могла устроиться и отдохнуть.
Мистер Люпин был вынужден силой вывести своего друга, который был полон энтузиазма и хотел познакомить Корделию с каждой мягкой игрушкой-оленёнком на полках.
* * *
Сириус был подавлен.
Бэмби вела себя очень тихо за ужином и провела много времени в кабинете, который раньше принадлежал Эфемии, разговаривая по телефону.
До десяти вечера она попрощалась с ними, сказав, что устала и хочет отдохнуть.
Сириус быстро связался по каминной сети с кузинами, надеясь на женскую точку зрения.
— Кусок животного, — сказала ему Беллатрикс, когда он закончил рассказывать о своих проблемах.
— И что я теперь сделал? — возмущённо спросил Сириус.
— Сириус, не стоило действовать так быстро, — серьёзно ответила ему Нарцисса. — Когда мы говорили, что тебе нужно общаться с Корделией, мы имели в виду частые встречи или прогулки, а не то, чтобы сразу же привозить её жить к себе.
— Почему?
— Это девочка, которая почти всю свою жизнь прожила с тётей, — начала терпеливо объяснять Андромеда. — Тебе следовало бы сначала навещать её, проводить с ней время, чтобы она привыкла к твоему присутствию. Ты же понимаешь, как тяжело для ребёнка её возраста резко сменить обстановку.
— Но дочь Беллы нормально справилась с переездом?
— Потому что Эовин ненавидела то место, где жила, — ответила Беллатрикс. — А Корделия — нет. В этом вся разница.
— О, здорово, — сказал Сириус, опустив голову. — Значит, я всё испортил.
— А что если пригласить одну из её подруг провести с ней лето? — предложил Римус. — Чтобы рядом был кто-то знакомый для неё.
— Можно пригласить мисс Грейнджер, — сразу сказала Андромеда.
— Мисс Грейнджер сейчас во Франции, — возразила Нарцисса. — Она написала мне письмо с вопросами о магических местах во Франции.
— Эовин может приехать, — предложила Беллатрикс. — Она будет в восторге провести время с Корделией.
— Спроси Корделию, кого из подруг она хочет видеть здесь рядом с собой, — посоветовала Андромеда. — Мисс Клируотер может прийти на день.
— Мой Драко тоже может приехать, чтобы составить компанию маленькой Корделии, — улыбнулась Нарцисса. Сириус прищурился, чувствуя скрытые намерения Нарциссы.
— Меняя тему, — сказал Сириус, — мне нужна ваша помощь с подарком на день рождения для Бэмби.
— О чём ты думаешь, пёс? — спросила Беллатрикс.
— Ну, Нарцисса сказала мне, что моя дорогая Бэмби играет на пианино, — ответил Сириус. — И жаль, что у неё здесь нет инструмента, на котором можно было бы практиковаться.
— Ты серьёзно собираешься купить ей пианино? — удивлённо спросил Римус.
— Да, — легко ответил Сириус.
Корделия бросила подушку в Эовин, которая не переставала её дразнить.
На следующий день после переезда Эовин появилась с рюкзаком и своим плеером с кассетами. Подруга собиралась провести с ней всё лето, чтобы составить ей компанию, и это очень обрадовало Корделию.
Эовин не переставала смеяться над тем, как Кирэм Патил был таким нервным, что не мог вымолвить и фразы рядом с Корделией. Они познакомились с ним в день, когда пошли на чай в дом Краучей к миссис Патил и близнецам.
Кирэм был очень высоким, но слегка сутулился. Тем не менее, он был умным, хоть и нервным.
— Ты сразила его своей красотой, — сказала Эовин с насмешливой улыбкой. — Вот бедный парень и не мог сказать ни одной полной фразы.
— Какая ты злая.
— Спасибо, это мой природный дар.
Обе рассмеялись и вышли из комнаты, направляясь в кухню на завтрак. Мистер Люпин поприветствовал их с книгой в одной руке и чашкой горячего шоколада в другой.
— Доброе утро, мистер Лунни, — поприветствовала Эовин.
— Доброе утро, мистер Люпин, — сказала Корделия, садясь на своё место.
— Доброе утро, девочки, — улыбнулся им Люпин.
Корделия заметила, что её крёстного не было, что было странно, ведь с тех пор как она здесь, он следовал за ней, как щенок, ожидающий лакомства.
— А где мой крёстный? — спросила Корделия.
— Муди приехал, снова тренирует Сириуса, — ответил Люпин, закрыв свою книгу. — Когда Сириус был молод, он был аврором, и Муди хочет, чтобы он вернул свою форму.
— Как Тонкс? — с энтузиазмом спросила Эовин.
— На самом деле, Аластор был наставником Сириуса, а теперь наставляет мисс Тонкс, — ответил мистер Люпин. — Кстати, она тоже здесь тренируется вместе с Сириусом, и также мисс Смит.
— Сэм? Она здесь? — спросила Корделия, допив стакан молока.
— Во дворе, — ответил мистер Люпин.
После завтрака Корделия и Эовин направились во двор. Аврор Муди стоял, заложив руки за спину, наблюдая за тремя бегущими фигурами.
Её крёстный выглядел измотанным, в то время как мисс Тонкс и Сэм выглядели вполне комфортно, обе были в спортивной одежде, с волосами, собранными в крепкие пучки.
— Что случилось, дядя? — с лёгкой усмешкой спросила мисс Тонкс. — Устал? Хочешь, я принесу тебе плед для коленей?
— Тонкс, перестань болтать и продолжай бежать! — приказал Муди. — Давай быстрее, Блэк, даже черепаха может тебя обогнать!
Корделия аккуратно села на траву рядом с Эовин и стала наблюдать за их бегом. Кажется, Сэм лучше всех контролировала своё дыхание, а мисс Тонкс отличалась выносливостью.
Корделия заметила, что время в Азкабане оставило след на физической форме её крёстного — ему было тяжело дышать, и его темп постепенно замедлялся.
— Что такое? Устал, старик? — с лёгкой насмешкой спросила Сэм, бежав спиной вперёд. В тот момент она споткнулась о свои ноги и упала на траву, зацепив за собой мисс Тонкс.
Её крёстный рассмеялся и воспользовался моментом, чтобы получить преимущество, пока они поднимались. Корделия услышала, как Эовин засмеялась рядом с ней.
* * *
Ремус услышал смех Корделии и Эовин.
Они сидели на полу на подушках вокруг журнального столика в гостиной, играя в шахматы.
Сириус сидел рядом, откинув голову назад. Тем утром Муди полностью вымотал его, но, казалось, Сириуса это не беспокоило. Наоборот, Ремус хорошо знал Сириуса и понимал, что тот надеялся, что Муди не будет к нему снисходительным. Сириус хотел вернуться к тому, каким он был до Азкабана — дуэлянтом и аврором.
—Шах и мат, — улыбнулась Корделия, сбивая королеву Эовин.
Девочка с каштановыми волосами раздраженно застонала и положила голову на столик. Корделия засмеялась и мягко похлопала её по голове.
—Маленькая леди, — раздался хлопок, и в комнате появилась Брисса.
—Да? — спросила Корделия, посмотрев на Бриссу.
—Пришло письмо для маленькой леди, — сказала Брисса, протягивая письмо Корделии, и исчезла.
Эовин подняла голову и взглянула на конверт.
—Это от Тео! — воскликнула взволнованная Корделия. Ремус заметил, как Сириус напрягся.
Корделия быстро открыла письмо и прочитала его.
—Он приглашает меня завтра на мороженое в Фортескью, — сказала Корделия, сложив письмо.
Она быстро взглянула на Сириуса, хлопая своими длинными ресницами и смотря своими зелеными глазами.
—Можно мне пойти, крестный? — спросила она мягким голосом, хлопая ресницами. Ремус улыбнулся. «Эти манипулятивные глаза», подумал он с весельем.
Он посмотрел на Сириуса, который слегка напрягся. Корделия едва заметно улыбнулась, прося глазами.
—Конечно, Бэмби, можешь идти, — улыбнулся Сириус. Корделия вскочила, обняла его и быстро унесла Эовин в свою комнату, сказав, что ей нужно ответить Тео.
Когда они ушли, Сириус начал нервно ходить по комнате, словно лев в клетке.
—Они уже начали появляться, — сказал он с явным раздражением.
—Сириус, это всего лишь мальчик, — попытался его успокоить Ремус.
—Это не просто мальчик, — возразил Сириус, явно сердясь. — Это… монстр, ворующий Бэмби.
—Ты преувеличиваешь.
—Нет, не преувеличиваю, — Сириус указал на него пальцем. — Поверь мне, завтра у меня первая сессия в Визенгамоте, и когда она закончится, нас пригласят на множество ужинов и вечеров, чтобы я обратил внимание на их отпрысков в качестве потенциальных женихов для нашей Бэмби.
—Сириус…
—Луни, я знаю, о чем говорю, — серьёзно сказал Сириус, и Ремус замолчал. — Они попытаются воспользоваться тем, что я только что вышел из Азкабана. Многие подумают, что я еще не в своей лучшей форме как лорд и что, раз в молодости я проигнорировал своё право стать наследником Блэков, я буду легкомысленно относиться к этим приглашениям.
—Объясни, — попросил Ремус.
—Хотя это нормально, когда многие делают предложения ведьмам из благородных домов в пятнадцать лет, иногда появляются и более ранние проявления интереса, — объяснил Сириус. — Мои дяди часто наведывались к Лестрейнджам в надежде объединить семьи, что сработало в случае с браком Беллы. То же самое произошло с Люциусом, который постоянно увивался за моим дядей Сигнусом, чтобы заслужить расположение Циси.
—То есть ты говоришь, что они начнут приближаться к нам, чтобы их приняли во внимание до того, как поступят другие предложения для Корделии?
—ИМЕННО! — сказал Сириус. — И, по слухам, от девочки Беллы, какой-то мальчишка отправил Бэмби розы и стихотворение на День Святого Валентина.
Ремус потер подбородок. Значит, чистокровные уже начали борьбу за внимание Корделии.
—Скоро мы будем окружены воришками Бэмби, — пробормотал Сириус. — А эта встреча совпадает с моим заседанием в Визенгамоте, так что я не смогу присматривать за ней.
—И зачем тебе нужен присмотр?
—При ухаживаниях всегда присутствует сопровождающий, чтобы избежать недоразумений, — объяснил Сириус. — Я был «скрипачом» на свиданиях Энди с Тедом, так что у меня есть опыт быть рядом, но не вмешиваться.
—А если я пойду? — предложил Ремус. — Я буду в Флориш и Блоттс , просматривая пару книг.
—Вот почему я тебя люблю, Луни! — воскликнул Сириус, обнимая Ремуса.
Корделия пристально посмотрела на своё отражение в зеркале, проверяя, не ослабли ли заколки, удерживающие её волосы.
— Ты выглядишь восхитительно, — произнесла Эовин, лёжа на кровати. — Ты уже полчаса себя разглядываешь. Для своего свидания ты выглядишь просто идеально.
— Это не свидание, — смущённо возразила Корделия, натягивая кружевные бежевые перчатки. — Он просто пригласил меня на мороженое. Это ещё далеко не ухаживания, так что нет, это не свидание.
Корделия аккуратно взяла жемчужное ожерелье, некогда принадлежавшее Эванс, и надела его, полюбовавшись, как нежные бежевые и коричневые оттенки её наряда подчёркивают огненные рыжие волосы.
Она схватила сумочку, украшенную вышитыми цветами сакуры, и попрощалась с Эовин, которая уже снова задремала. Спустившись вниз, Корделия обнаружила там мистера Ремуса и своего крёстного, ожидающих её.
Подойдя ближе, она заметила, как мистер Люпин заботливо поправлял воротник мантии её крёстного, чёрной с серебряными вставками. Лицо крёстного отражало лёгкую скуку.
— Я готова, — сказала Корделия, слегка приглаживая юбку. В тот же момент её крёстный и мистер Люпин посмотрели на неё с восхищением в глазах.
— Моя прекрасная крестница, — с тёплой улыбкой произнёс крёстный, нежно положив руки ей на щеки. — Какая же ты красивая.
— Спасибо, — сдержанно улыбнулась Корделия.
— Тебе пора, Сириус, — напомнил Ремус, слегка приподняв бровь.
Крёстный недовольно зарычал, но отошёл от Корделии и направился к камину, схватив горсть Летучего пороха.
— Пожелай мне удачи, Лунатик, — усмехнулся он, глядя на Ремуса.
— Удачи, Бродяга, — с улыбкой ответил тот.
Крёстный исчез в ярком зелёном всполохе пламени.
— А где Эовин? — поинтересовался Ремус, вернув взгляд на Корделию.
— Спит, — тихо сказала она. — Она всю ночь не могла уснуть, дочитывая книгу. Видимо, сюжет был настолько увлекательным, что не дал ей покоя до самого утра.
— О, я её прекрасно понимаю, — Ремус мягко улыбнулся. — Иногда книга настолько захватывает, что невозможно оторваться, пока не узнаешь, чем всё закончится.
Корделия кивнула в знак согласия. Она и сама когда-то не могла уснуть, пока не дочитала третью книгу об Анне, желая узнать, когда же Анна и Гилберт наконец поженятся.
— Ты готова? — спросил Ремус.
— Полностью, — с лёгкой улыбкой подтвердила Корделия.
* * *
Тео улыбнулся, заметив Корделию, входящую в кафе-мороженое. Когда она приблизилась к столику, за которым он сидел, Тео галантно встал и аккуратно отодвинул для неё стул.
— Спасибо, Тео, — нежно улыбнулась Корделия.
— Доброе утро, Корделия, — ответил он с легким поклоном.
К их столу подошёл мистер Флориан, готовый принять заказ. Корделия выбрала клубничное мороженое, а Тео остановился на лимонном.
— Прости, что не писала, — начала Корделия с извиняющейся улыбкой. — В моей жизни произошли некоторые перемены.
— Я слышал, ты теперь живёшь с лордом Блэком в поместье Поттеров? — спросил Тео, слегка поигрывая ложечкой в руках.
— Да, переезд был не самым простым, но я уже постепенно привыкаю, — призналась она, пробуя немного мороженого. — Скучаю по тёте, хотя мы часто переписываемся.
— А каково это — жить с лордом Блэком?
— Хорошо. Он всегда кажется таким… взбалмошным, — засмеялась Корделия. — А вот мистер Люпин очень умен. Он помогает мне с домашними заданиями.
— Мистер Люпин?
— Да, он друг моих родителей, — объяснила она, пожимая плечами. — Он присматривал за моим крёстным, пока тот восстанавливался после… ну, определённых событий.
— Ты знала его раньше? — с любопытством спросил Тео.
— Нет, — покачала головой Корделия. — Мы немного общались, но он предпочитал оставаться в стороне и не вмешивался в мою жизнь.
Тео с трудом подавил желание закатить глаза. Если мистер Люпин действительно был таким близким другом семьи Поттеров, он должен был сделать всё возможное, чтобы стать частью жизни Корделии. Но, видимо, ему было проще уйти в тень.
«Может, так и лучше», — подумал Тео. Тётя Петунья прекрасно воспитала Делию.
— А как прошли твои летние каникулы? — спросила Корделия, с интересом взглянув на собеседника.
— Спокойно, — ответил он. — Я уже закончил все домашние задания.
— Уже закончил? — удивлённо спросила она. — Мне ещё предстоит доделать историю магии.
— Я всё закончил в первую неделю, — с лёгкой гордостью сказал Тео. — Как тебе идея после мороженого заглянуть в «Флориш и Блоттс»? Я хочу приобрести несколько книг.
— Конечно, — радостно согласилась Корделия. — Мистер Люпин ждёт меня там.
«Чёрт», — мелькнуло в мыслях Тео. — «Хотя, хорошо, что это не лорд Блэк».
* * *
Сириус глубоко вздохнул, потирая шею, когда сессия Визенгамота наконец подошла к концу. Он всё ещё не мог понять, как мистер Поттер и его отец могли так внимательно следить за всеми обсуждениями на подобных собраниях. Но у него не было выбора — его главной обязанностью была защита Бэмби. Пока она не достигнет совершеннолетия, он должен был представлять интересы дома Поттеров и ограждать его от любых враждебных посягательств.
— Сириус Блэк, — раздался хрипловатый голос за его спиной.
— Лорд Нотт, — отозвался Сириус, протягивая руку пожилому волшебнику для рукопожатия. — Удивлены видеть меня здесь?
Он с трудом подавил желание немедленно отправиться в Косой переулок, где сейчас его дорогая Бэмби находилась вместе с внуком Нотта. К счастью, за ней присматривал Ремус.
— В конце концов, все занимают своё место, — спокойно заметил лорд Нотт. —Вальбурга и Орион часто жаловались на своего первенца, считая его непослушным, импульсивным щенком, но теперь вот он — занял своё законное место, как и полагается по крови.
— Я здесь, чтобы защищать интересы своей крестницы, — ровным тоном ответил Сириус. — Кроме того, я недавно получил приглашение войти в Совет Попечителей Хогвартса и, разумеется, приму его.
— Говоря о Леди Поттер, — с лёгкой усмешкой продолжил Нотт, — слышал, мой внук неплохо подружился с твоей крестницей?
«Этот нахальный вор, пытающийся заполучить Бэмби», — подумал Сириус, борясь с внезапной волной раздражения.
— Как и Невилл Лонгботтом, — с натянутой улыбкой ответил Сириус. — Рад, что Корделия находит себе друзей. К тому же, одна из её подруг сейчас живёт у нас.
— А ты уже говорил с ней о предложениях ухаживания?
— Корделия будет рассматривать такие вопросы после своего пятнадцатилетия, как и полагается по традиции, — спокойно ответил Сириус. В глубине души он был готов сжечь каждое письмо с предложениями, которое осмелится прийти в поместье Поттеров.
Лорд Нотт собирался что-то добавить, но они оба заметили приближающегося к ним Дамблдора. Лорд Нотт попрощался с холодной вежливостью, обменявшись с Дамблдором ледяным взглядом.
— Сириус, мальчик мой, — тепло поприветствовал Дамблдор с неизменной фамильярностью. Внутри Сириус закипал. Ему хотелось зарычать на старика — он был слишком зол.
— Нам не о чем говорить, — коротко бросил Сириус.
— Мальчик мой… — мягко начал Дамблдор.
— Ты мог вытащить меня из Азкабана, — прошипел Сириус сквозь стиснутые зубы. — Я ждал месяцами, когда ты скажешь хоть слово о Хранителе Фиделиуса, но ты молчал.
— Ситуация была слишком сложной, — ответил Дамблдор с печальной ноткой. — Твоя схватка с Питером поставила тебя в такое положение, из которого я не мог тебя вытащить.
— Ты мог хотя бы добиться для меня честного суда!
— Ты же знаешь, что тогдашний министр магии Багнольд и Крауч издали жёсткий приказ во время войны, — напомнил Дамблдор.
Сириус прекрасно это помнил. Когда он работал мракоборцем, был введён указ: любого подозреваемого в связях с Пожирателями смерти отправлять в Азкабан без суда и следствия.
Но он-то не был Пожирателем смерти.
— Не хочу слышать больше твоих жалких оправданий, — прорычал Сириус.
— Мальчик мой, — начал было Дамблдор, но Сириус перебил его, голос стал низким и холодным:
— Ты знал, что Волдеморт столкнулся с Корделией лицом к лицу в конце её первого года в Хогвартсе, и даже тогда ты молчал.
Слова застали Дамблдора врасплох. Сириус застыл, когда это до него дошло — его крестницу пытались убить.
— Я не намерен становиться чьей-то пешкой, если война начнётся снова, — решительно заявил он. — И на меня можешь больше не рассчитывать.
— Сириус, ты должен понимать, что Волдеморт не оставит Корделию в покое, — тихо произнёс Дамблдор.
«Это проклятое пророчество» — мелькнуло у Сириуса в голове. Ему срочно нужно было продумать план побега, если ситуация ухудшится.
— Я сам позабочусь о ней, но не по твоим правилам, — холодно ответил он.
— Не будь так импульсивен, Сириус, — попытался увещевать его Дамблдор.
— Если уж на то пошло, — Сириус повернулся к каминной сети, но оглянулся напоследок, — считай меня своим врагом, Дамблдор. И запомни — с этого момента для тебя я не Сириус, а Лорд Блэк.
С этими словами он шагнул в зелёное пламя, исчезая из зала Визенгамота.
* * *
Глубокая ночь окутала дом тишиной, когда Эовин внезапно услышала приглушённый звук рядом. В панике она быстро щёлкнула лампой на прикроватной тумбочке.
Перед ней, на кровати, сидела Корделия, отчаянно прикрывая рот рукой, но густая жидкость всё равно стекала по её подбородку.
— Делия? — голос Эовин дрожал от тревоги, когда она позвала подругу. Корделия, не отвечая, продолжала задыхаться в ужасных приступах кашля.
Эовин схватила её за руку, стараясь получше рассмотреть, что происходит, и её сердце замерло. В свете лампы она увидела то, от чего кровь застыла в жилах: два крошечных, но явных клыка, видневшихся у Корделии во рту.
Но это был не только внешний вид, который пугал. Запах… Это не была обычная жидкость, которую она изрыгала. Это был яд.
— Доу! — в панике закричала Эовин. Домовой эльф моментально появился в комнате, тут же застыл от ужаса при виде Корделии, корчащейся на кровати. — Немедленно приведи Лорда Блэка!
Эльф исчез так же быстро, как и появился, оставив Эовин один на один с подругой, которая всё ещё задыхалась в её объятиях. Эовин осторожно гладила Корделию по спине, стараясь её хоть как-то успокоить, хотя в голове у неё был лишь один вопрос:
Что, чёрт возьми, происходит?
Примечания:
П.А.: Третий год обещает быть невероятно захватывающим.
Что ты думаешь о поведении Сириуса?
И да, у Корделии уже начинают проявляться характерные признаки змеелюдов.
Корделия внимательно наблюдала, как леди Малфой вошла в её комнату, ловко сбросив мантию прямо в руки её крестного.
— Я пришла, как только получила вызов, — мягко произнесла Нарцисса, садясь рядом и успокаивающе поглаживая Корделию по спине.
— Что со мной происходит? — сквозь всхлипы спросила Корделия, чувствуя, как страх сжимает её грудь.
— Не переживай, — успокаивающе произнесла Нарцисса, начав аккуратно заплетать её волосы. — Я читала о змеелюдах. Это что-то вроде переходного периода, нечто похожее на пубертат. Ваше тело вырабатывает естественные защитные механизмы.
С этими словами она продолжала мягко гладить её по спине, успокаивая. Корделия была удивлена, когда заметила, как в комнату бесшумно вошёл профессор Снейп.
— Северус приготовил для тебя успокаивающее зелье, — объяснила Нарцисса. — Завтра я расскажу тебе всё, что удалось выяснить. Сейчас самое важное — просто расслабиться.
— Просто дышите, мисс Поттер, — сухо, но сдержанно произнёс профессор Снейп, протягивая флакон с зельем.
— Но у меня клыки, — взволнованно произнесла Корделия, её голос дрожал.
Как теперь можно жить? Никто не захочет поцеловать девушку с клыками.
— Поттер, просто успокойтесь и дышите, — повторил профессор Снейп с ноткой холодной отстранённости. Корделия кивнула, взяв зелье, и, не раздумывая, выпила его.
Едва зелье коснулось её губ, тело начало понемногу расслабляться, а острые клыки стали исчезать. Она почувствовала, как её страхи утихли, и, засыпая, ощущала нежные прикосновения леди Нарциссы, которая всё ещё поглаживала её по спине, даря чувство тепла и заботы.
* * *
Эовин внимательно наблюдала за мужчинами в гостиной, напряжённая атмосфера буквально витала в воздухе.
— Цисси, — обратился Лорд Блэк к Леди Малфой, — что происходит с моей крестницей?
— Она змееуст, — спокойно начала Леди Малфой, отпив глоток вина. — Это не редкость среди волшебников её рода. Ей нужно освоить окклюменцию, чтобы научиться контролировать свои клыки и яд.
— Это как-то связано с тем, что она потомок Слизерина? — неожиданно спросила Эовин.
— Что? — нахмурился мистер Люпин, словно не веря своим ушам.
— Поттеры не имеют никакого отношения к Слизерину, — пробормотал профессор Снейп, смотря исподлобья.
— По отцовской линии — она не Слизерин, — с лёгкой усмешкой заметила Леди Малфой.
— Что? — разом воскликнули трое волшебников.
— По материнской, — пояснила Нарцисса, её взгляд был полон скрытого знания. — Корделия провела исследование в Гринготтсе. Оказалось, что Лили Эванс — потомок по женской линии Слизерина.
— Дочери Салазара Слизерина, если быть точной, — добавила Эовин, её слова вызвали неописуемое изумление на лицах мужчин. Даже привычно хмурый профессор Снейп выглядел ошеломлённым.
— Судьба — злобная сука, — с горечью проговорил Лорд Блэк первым, словно выплёвывая слова.
— Сириус, прошу, держи себя в руках, — резко осадила его Леди Малфой. — Здесь ребёнок!
— В приюте мне доводилось слышать и похуже, — безразлично добавила Эовин.
— Северус, — с надеждой обратился Люпин к профессору Снейпу, — ты сможешь научить Корделию окклюменции?
Снейп нахмурился, его взгляд скользнул к Лорду Блэку, который, в ответ, мрачно уставился на него, а затем к Леди Малфой.
— Я отправлю ей учебник для изучения теории, — наконец согласился Снейп с неохотой. — В Хогвартсе будут практические занятия по окклюменции. Надеюсь, что она приложит усилия и не заставит меня тратить своё драгоценное время попусту.
Эовин с трудом удержалась от желания бросить в него подушку. Конечно же, Корделия всегда делает всё возможное!
— Кто ещё знает о Лили? — вдруг резко спросил Лорд Блэк.
— Рагнрок, я, несколько её близких подруг, — ответила Леди Малфой. — Ну и теперь вы трое.
— Думаешь, Дамблдору нужно об этом знать? — обратился Люпин к Лорду Блэку, явно размышляя о возможных последствиях.
— Старик пусть держится подальше от этого, — проворчал Блэк. — Мы останемся единственными, кто владеет этой информацией. Только Мерлин знает, что может случиться, если она выйдет за пределы этой комнаты.
— Желающих претендентов будет пруд пруди, — с тёмной усмешкой пробормотал Снейп.
— Монстры повсюду, жаждущие отобрать моего маленького оленёнка, — раздражённо буркнул Лорд Блэк.
— Я могу их отпугивать битой для квиддича, — с улыбкой предложила Эовин.
— О, как мило, — Лорд Блэк улыбнулся ей, ласково похлопав по плечу.
* * *
После того тревожного эпизода с клыками и ядом, Корделия погрузилась в книги по окклюменции и исследования об «ораторах» — так называли тех, кто владеет даром парселтанга. День за днём она упрямо изучала каждый аспект, пытаясь лучше понять себя и свой необычный дар.
Так, незаметно между книгами и вопросами, подошёл её тринадцатый день рождения.
Корделию разбудил радостный шум: Брисса и Доу, ворвавшись в её комнату с подносом для завтрака, весело поздравляли её с днём рождения. Их громкие голоса мгновенно наполнили пространство солнечным светом.
Эовин проснулась, явно дезориентированная от шума. Её взгляд был сонным, а волосы — в полном беспорядке.
— Уже завтрак? — хрипло пробормотала она, всё ещё не до конца проснувшись.
Корделия улыбнулась и, разделив завтрак с подругой, почувствовала, как тепло и радость наполняют её сердце. Через несколько минут в комнату вошли её крестный и мистер Лунатик. Корделия не могла не заметить лёгкую грусть в глазах Ремуса, когда она назвала его по прозвищу, как было принято среди близких.
Крестный сиял, его улыбка была широка и заразительна.
— В главном зале тебя ждёт сюрприз! — объявил он с неподдельным восторгом.
Корделия, накинув мягкий халат, спустилась по лестнице, ведомая за руку крестным, который с озорной улыбкой завязал ей глаза, чтобы не испортить сюрприз.
— Та-даа! — воскликнул он, снимая повязку с её глаз. — С днём рождения, моя сладкая и прекрасная Бэмби!
Перед Корделией стояло роскошное пианино из чёрного дерева, сверкающее в мягком утреннем свете. Её дыхание сбилось, и на миг она застыла, не веря своим глазам.
— Спасибо, крестный! — радостно прошептала Корделия, крепко обнимая его.
— Цисси рассказала мне, что ты прекрасно играешь на пианино, — с улыбкой ответил он. — И я подумал, что это преступление, если у тебя нет собственного инструмента, чтобы продолжать играть.
— Крестный, это слишком…
— Нет, не слишком, — рассмеялся он. — Это подарок за все те дни рождения, которые я тебе задолжал.
Корделия, расплывшись в благодарной улыбке, села на скамейку перед пианино и легонько коснулась клавиш. Нежная мелодия разлилась по комнате, инструмент был безупречно настроен. Поднявшись, она снова бросилась в объятия крестного, чувствуя, как счастье переполняет её.
* * *
К вечеру состоялась уютная встреча по случаю дня рождения Корделии. Собрались все самые дорогие ей люди, даже Дадли и тётя Петунья, чьё присутствие казалось необычным, но радостным.
Корделия выглядела очаровательно в белом платье с изящной вышивкой лиловых цветов, а в её волосах покоились две шпильки с лилиями, которые её мама когда-то использовала на своей свадьбе. Эти маленькие семейные реликвии придавали ей особое очарование, словно связывая её с памятью о матери.
К сожалению, Гермиона всё ещё была во Франции, что Корделии немного досадило, но Джинни пришла вместе с Перси и мисс Клируотер, привнеся свою жизнерадостную энергию. Пэнси и Дафна прибыли вместе, улыбаясь и делясь последними новостями, а Невилл явился в сопровождении своей величественной бабушки. Сэм задержалась, ссылаясь на срочные дела, но вскоре тоже присоединилась к веселью.
Также присутствовали Леди Малфой с её сёстрами и сыном, и Корделия была на седьмом небе от счастья, когда появился Тео. Его появление придало вечеру особую нотку — она вдруг осознала, как важны ей их редкие, но тёплые встречи.
Её крестный, всегда заботливый и внимательный, запустил старый проигрыватель, принадлежавший её дедушке, и лёгкая музыка наполнила гостиную. Сэм с интересом разглядывала аккуратно сложенные виниловые пластинки.
— У них явно был отличный музыкальный вкус, — заметила мисс Клируотер, перебирая пластинки рядом с Сэм и Перси.
— Мистер и миссис Поттер очень любили джаз и старые танцевальные мелодии, — добавил крестный с ностальгией в голосе. — А Джеймс был без ума от Битлз.
— Кто вообще не был без ума от них? — с лёгким сарказмом сказала Сэм. — Битлз и Квин должны быть национальным достоянием.
Сэм, чуть усмехнувшись, выбрала пластинку с записями Синатры. Плавные, нежные звуки песен разлились по комнате, когда Перси пригласил мисс Клируотер на танец. Она сначала немного смутилась, но вскоре с удовольствием приняла его предложение.
Крестный Корделии не остался в стороне и тоже пригласил свою крестницу на танец. Они кружились в плавном вальсе, и его лицо светилось умиротворением. После он, улыбаясь, пригласил на танец мистера Люпина, вызвав у гостей весёлые улыбки. Люпин с лёгкостью подхватил игру, танцуя с широкой улыбкой на лице.
Корделия невольно заметила, как её тётя Петунья мирно беседовала с Леди Малфой, мадам Лонгботтом и миссис Тонкс — сцена, которая ещё недавно показалась бы немыслимой. Тем временем Дадли оживлённо разговаривал с Невиллом и Эовин, словно нашёл общий язык с этими волшебниками.
Однако настроение Корделии чуть изменилось, когда её крестный с трудом сдержался от острого комментария, когда Тео подошёл к ней и пригласил на танец. Она приняла его предложение, и как ни странно, рядом с ним она чувствовала себя комфортно, как ни с кем другим.
Во время танца она не могла не заметить, как Тео стал выше и его глаза приобрели необычные голубоватые оттенки, которые завораживали её. И, к её смущению, Корделия вдруг почувствовала, как её щеки начали предательски розоветь, когда её мысли вновь вернулись к Тео.
* * *
Ночь уже опустилась на дом, когда Ремус, с задумчивым взглядом, протянул письмо Сириусу.
— Дамблдор предлагает тебе должность профессора по защите от тёмных искусств, — раздражённо произнёс Сириус, не отрывая глаз от письма. — Ты согласился?
— Да, Пёс, — спокойно ответил Ремус.
— И что ты собираешься делать со своей… проблемой? — спросил Сириус, с заметной ноткой беспокойства в голосе.
— Северус сварит для меня зелье, — ответил Ремус.
Сириус что-то недовольно пробормотал себе под нос, явно не в восторге от этого решения.
— Перестань уже, Сириус, — мягко сказал Ремус, но в его голосе прозвучала твёрдая нота. — Северус — единственный маг, способный сварить это зелье правильно. Ты это знаешь.
— И что он потребовал в обмен? — с подозрением уточнил Сириус, не убирая скрещённых на груди рук.
— Он хочет разработать более сильный и действенный вариант полуночного зелья, — пояснил Ремус.
— Иными словами, он собирается использовать тебя как подопытного кролика, — мрачно проворчал Сириус, раздражённый таким поворотом событий.
— Я сам на это согласился, — напомнил Ремус с лёгкой улыбкой. — Северус — блестящий мастер зелий. Он заботится о своих исследованиях и точно не будет рисковать моей жизнью ради какой-то мелкой мести.
Сириус только сильнее сжал руки на груди, продолжая что-то недовольно бормотать под нос.
— Это первая постоянная работа, которую мне предлагают, несмотря на моё состояние, — тихо, но твёрдо произнёс Ремус. — Мы должны рассказать Корделии.
Сириус посмотрел на него, словно не веря своим ушам.
— Ты уверен? — спросил он, нахмурившись.
— Я не смогу вечно скрывать от неё правду, — ответил Ремус, его голос был полон решимости. — Она всё равно догадается. Лучше, чтобы мы рассказали ей сами, чем она почувствует, что мы её обманывали.
Сириус вздохнул, подавленный весом принятого решения.
— Ладно, расскажем Бэмби, — согласился он наконец. — И я буду рядом с тобой каждое полнолуние, как анимаг. Мы будем проводить ночи в Визжащей хижине, как в старые добрые времена. И, конечно, я позабочусь о твоих ранах, когда всё закончится.
— Спасибо, Пёс, — с тёплой улыбкой ответил Ремус, его голос был полон благодарности.
— Мы остались только ты и я, Лунатик, — ответил Сириус, на его лице тоже появилась лёгкая улыбка, напомнившая о старой, неразрывной дружбе, которая выдержала все испытания.
Корделия спряталась за профессора Снейпа.
После того как мистер Люпин признался, что он оборотень, её первой реакцией было укрыться за своим деканом, который присутствовал при разговоре.
— Пожалуйста, Бэмби, Люпин не причинит тебе вреда! — пытался успокоить её крестный. — Отойди, Снейп!
— Сириус, успокойся, — сказал мистер Люпин, положив руку ему на плечо, — Ты пугаешь Корделию.
— Да, Блэк, успокойся, — добавил профессор Снейп с ноткой сарказма, — А то девочка подумает, что ты дикарь.
— Ты, Нюниус… — его крестный уже поднял палочку, но удар по голове газетой остановил его.
Корделия ещё сильнее вцепилась в мантию профессора Снейпа, наблюдая, как мистер Люпин отчитывает её крестного.
К несчастью, Эовин пришлось уехать в Фрейзер-холл по делам на несколько дней.
— Корделия, — начал мистер Люпин, подбирая слова, — Я понимаю, что сложно осознать то, что ты только что узнала. Но, пожалуйста, знай, что я никогда не причиню тебе вреда.
— Ты — нет, но волк — да, — вставил профессор Снейп.
— Заткнись, Нюниус! — крикнул её крестный, снова получив газетой по голове от мистера Люпина.
— Как я уже говорил, — продолжил Люпин с совершенно спокойным выражением лица, всё ещё держа газету в руках, — Твоя безопасность для меня и Сириуса — это приоритет. Северус любезно согласился готовить мне полуночное зелье, чтобы снизить риск нападения на людей.
Корделия посмотрела на профессора Снейпа.
— Люпин — хороший кандидат для тестирования новых вариантов зелья, — сказал профессор Снейп. — Но если ты чувствуешь себя небезопасно в его присутствии, ты можешь поехать в Малфой-Мэнор. Уверен, Нарцисса примет тебя с большим удовольствием.
Корделия несколько мгновений раздумывала, глядя на мистера Люпина. Он всегда был добр с ней, помогал с трудными заданиями. К тому же, профессор Снейп был экспертом в зельях, и она была уверена, что полуночное зелье сработает, ведь его готовил сам профессор Снейп.
— Ты не причинишь мне вреда? — всё ещё спрятавшись за профессора Снейпа, спросила она.
— Никогда, малышка, — улыбнулся мистер Люпин.
Она немного отошла от профессора Снейпа и обняла мистера Люпина.
Её родители были друзьями с ним, и если бы он был опасен, они бы наверняка держались от него подальше.
«Но они доверяли Питтигрю, и посмотри, чем всё закончилось», — прошептал голос в её голове. Корделия отогнала его и обняла мистера Люпина ещё крепче.
* * *
Профессор Снейп использовал лабораторию для зелий в поместье Поттеров, чтобы приготовить дозу зелья для мистера Люпина.
Корделия сидела с учебником по окклюменции, наблюдая, как профессор Снейп с грацией смешивает ингредиенты и нарезает необходимые растения. На следующей неделе должно было быть полнолуние, и зелье было почти готово.
Её крестный и мистер Люпин планировали провести ночь в домике на дереве под защитой заклинания блокировки.
— Это Лупария или аконит, Поттер? — спросил профессор Снейп, заставив Корделию оторваться от книги. Он держал в руках растение с тёмно-фиолетовыми листьями.
— Это одно и то же растение, сэр, — ответила Корделия.
Профессор Снейп лишь кивнул.
— Почему это зелье так трудно приготовить? — спросила Корделия.
— Оно должно подавлять инстинкт зверя к охоте, — ответил он, помешивая котёл, — Кроме того, все ингредиенты дорогие и практически невозможно достать. А Блэку не жалко потратиться на своего драгоценного волка.
Корделия не раз сталкивалась с враждебностью между её крестным и профессором Снейпом. Это было похоже на многолетнюю неприязнь и трение.
Интересно, так же было с моим отцом?
— Почему вы изменяете оригинальный рецепт? — спросила она.
— Когда ты заканчиваешь вышивку и видишь, что один из стежков кривой, что ты делаешь, Поттер?
— Стараюсь исправить его, чтобы было идеально.
— Вот и ответ, — сказал он. — Зачем довольствоваться базовыми рецептами, если можно увеличить их эффективность до максимума?
— Многие люди довольствуются тем, что есть, да?
— У всех нет амбиций.
Корделия кивнула, вспомнив запись из дневника Реи:
«Конформизм — это зыбучие пески, из которых многие отказываются выбираться».
* * *
Корделия обняла Гермиону, их разлука казалась вечностью.
— Как тебе Франция? — спросила Корделия, садясь рядом с Гермионой в «Дырявом котле». Она уже купила себе мантии, а её отец вместе с мистером Люпином пошли за остальными вещами из списка. — И как твой пушистый друг?
Перед ними стояла поднос с печеньем и дымящиеся чашки чая. На коленях у Гермионы спал маленький рыжий лев. На самом деле, это был очень большой и пушистый кот рыжего цвета.
— Франция была чудесной, — улыбнулась Гермиона, поглаживая кота в перчатках. — Первые две недели мы провели в Париже, мои родители позволили мне самой исследовать магический район. А остальную часть каникул мы провели в сельской местности. Ты знала, что там живёт популяция фей? Я даже встретила студентов Шармбатона.
— И как тебе магический Париж?
— Мне кажется, я могла бы потратить весь фонд, который мои родители собрали на университет, и всё равно не смогла бы купить все красивые вещи в этом месте, — весело сказала она, глядя на маленького льва. — А это Живоглот. Хозяйка магазина сказала, что он долгое время был у них, и, ну, я давно хотела завести кота.
— Ты уже отправила свой сундук в поместье Поттеров?
Корделия пригласила Гермиону провести последнюю неделю каникул у неё дома перед возвращением в Хогвартс.
— Брисса напугала моего папу, который ещё не успел выпить утренний кофе, чтобы нормально функционировать, — засмеялась Гермиона. — Но да, мой сундук уже у вас.
— Мы отлично проведём оставшиеся каникулы, — сказала Корделия. — Закончим с домашними заданиями, и мы ведь недалеко от пляжа.
— Что-то новенькое произошло, пока меня не было?
Корделии хотелось рассказать о маленькой пушистой проблеме мистера Люпина, но её крестный сказал, что это секрет.
— У меня появился собственный пианино, — улыбнулась Корделия.
Она знала, что рано или поздно ей придётся посетить могилу своих родителей.
После завтрака они втроём — Корделия, её крёстный и мистер Муни — отправились в Годрикову Лощину. Корделия надела траурные перчатки. Она никогда в своей жизни не скорбела по родителям, и ей показалось уместным прийти к их могилам, одетой в эти чёрные кружевные перчатки.
В руках она держала цветы: веточку с камелиями и сиреневыми георгинами. Камелии символизировали «Я буду любить тебя всегда», а сиреневые георгины — «Благодарность». Это был её тихий и сердечный способ выразить чувства, которые она давно носила в душе.
Трое молча направились к кладбищу. Хотя на улице был полдень, людей было немного. Корделия шла, не отрывая взгляда от дорожки, ведущей через густо усыпанное могилами кладбище.
— Здесь покоятся некоторые семьи волшебников, — пояснил ей крёстный с горькой ноткой в голосе.
— Ты знала, что Поттеры происходят от рода Перевеллов? — спросил дядя Муни.
— Да, я видела это в генеалогическом древе. Иоланта Перевелл, — кивнула Корделия.
Перевеллы, легенда о трёх братьях, Дары Смерти.
Мантия третьего брата.
У Поттеров была та самая мантия-невидимка.
— Когда мой отец получил свою мантию-невидимку?
— Это наследие семьи Поттеров. Он принёс её с собой на первый курс, — крёстный грустно улыбнулся. — Мантия передаётся старшему сыну. Я не знаю, сколько ей лет, но она очень древняя. И не похожа на другие мантии. Эта никогда не изнашивалась.
Они продолжили идти, пока не подошли к нужной могиле.
«Лили и Джеймс Поттеры. Последний враг, который будет побеждён, — смерть».
Корделия медленно опустилась на колени и положила цветы у подножия надгробия.
— Простите меня за то, что пришла так поздно, — тихо прошептала она, чувствуя, как слёзы потекли по её щекам.
Когда она поднялась, на её плечах ощутились две сильные руки. Корделия посмотрела на своего крёстного. По его лицу безмолвно катились слёзы, пока он смотрел на высеченные имена.
— Прости меня, Сохатый, — едва слышно произнёс её крёстный. — Прости за то, что я оказался в Азкабане и не смог заботиться о твоём сокровище. Но я вернулся и исполню обещание, которое дал тебе.
— Мы будем защищать Корделию, — тихо добавил дядя Муни.
— Я буду жить, — поклялась про себя Корделия, глядя на имена своих родителей. — Я почту вашу жертву и буду жить.
* * *
В последние дни каникул Корделия проводила много времени с подругами. Панси и Дафна часто приезжали в поместье Поттеров.
Корделия практиковалась с нотами, которые подарила ей госпожа Дон, вдохновляя ее, говоря, что теперь она уже готова заниматься игрой на пианино самостоятельно, без наставника.
Домик на дереве был отреставрирован — теперь в нем были удобные подушки и маленький кофейный столик.
Они также провели день на пляже, где ее крестный бегал по берегу в своей анимагической форме, величественного черного пса, которого легко можно было бы спутать с Гримом в ночной темноте.
Корделия стала свидетелем того, как трансформация дяди Мунни тяжело отразилась на его теле: под глазами появились темные круги, лицо исказила гримаса боли. Вместе с эльфами она приготовила обильный и питательный завтрак, который они втроем съели в комнате дяди Мунни после полнолуния.
Корделия была счастлива со своей семьей и подругами.
* * *
Тео удивился, когда однажды утром мистер Риддл уехал из дома.
— Куда он уехал, дедушка? — спросил Тео за тихим ужином, к которому он уже привык.
— В Дурмстранг, — ответил его дедушка, сделав глоток вина. — Он новый преподаватель Темных искусств.
Тео кивнул, обдумывая, что в этом году он наконец-то сможет пригласить Корделию на выходные в Хогсмид.
— Хочешь что-то мне рассказать, Тео? — сказал его дедушка. — Ты был очень задумчивым этим летом.
Тео посмотрел на своего деда. Он мог бы рассказать ему о наследии Корделии.
Магия Слизерина — это только делало её более совершенной.
Он мог бы рассказать, и его дедушка был бы доволен целью Тео.
Но он помнил зеленые глаза Корделии, полные слёз, её мокрые от слез щеки и обещание, которое он дал.
Тео решил солгать.
— Я думал об дополнительных предметах, дедушка, — ответил он, делая глоток воды. — В этом году нагрузка будет больше, но я смогу справиться.
* * *
Сириус закрыл за собой дверь, пристально глядя на Ремуса, который читал у камина в кабинете мистера Флимонта.
Сириус прислонился к двери и медленно опустился на колени.
— Ты в порядке, Бродяга?
— Я расчесывал волосы Корделии, — произнёс он с надломленным голосом. Слёзы начали быстро стекать по его щекам.
Сириус опустил голову, продолжая плакать.
— В этом нет ничего плохого, Сириус.
— Ты не понимаешь! — ответил он, едва сдерживая слёзы. — Это принадлежит Джеймсу, а я узурпирую это, забираю это себе!
Сириус посмотрел на свои руки.
— Это Сохатый должен был расчесывать волосы своей дочери, — Сириус чувствовал себя грязным вором. Это было право Джеймса. — Я краду это у Джеймса.
Он почувствовал, как чьи-то руки взяли его за лицо, и встретился с печальным взглядом Ремуса.
— Ты ничего не крадёшь у Джеймса, — серьёзно сказал Ремус. — Если Джеймс выбрал тебя крестным Корделии, это для того, чтобы ты занял его место в случае его смерти. Кровный обет, обещание, которое ты ему дал — ты ничего не отнимаешь у Джеймса, ты почитаешь его память, заботясь о Делии так, как сделал бы он.
Сириус ничего не сказал, просто обнял Ремуса и позволил себе поплакать.
* * *
Ремуса вызвали на собрание преподавателей за два дня до начала учебного года. Ему было странно находиться среди своих бывших учителей теперь уже как коллега.
Кроме одной, новой ведьмы, и мальчика лет тринадцати.
— Позвольте представить мисс Эдит Лусардо, — представил её Дамблдор, — она станет нашей новой преподавательницей Древних рун после неожиданного выхода на пенсию предыдущего профессора, а это её сын, Рене, который пойдёт на третий курс.
— Мне очень приятно работать в Хогвартсе, — с доброй улыбкой сказала она. — Я очень рада возможности преподавать здесь.
— Вы не отсюда, да? — спросила мадам Пинс.
— О, нет, я из Эквадора, — ответила профессор Лусардо. — Прежний профессор, мистер Хасфорд, был моим коллегой во время исследования в Мачу-Пикчу, и он порекомендовал меня на свою должность.
— Вы прекрасно говорите по-английски, — отметила профессор Спраут.
— Чудеса рун, — снова улыбнулась Лусардо, подняв руку, на безымянном пальце которой было простое серебряное кольцо с вырезанной руной. — Пока я ношу это кольцо, вы будете слышать меня на английском, а я вас — на испанском.
Ремус заметил простой браслет на левой руке мальчика с той же самой руной.
Она казалась ему знакомой, но он не мог вспомнить, откуда. Профессор Лусардо была довольно невысокой, примерно 1,63 м, с загорелой кожей и тёмно-карими глазами. Её волосы были аккуратно собраны, а несколько прядей обрамляли её лицо.
Мальчик выглядел так же, отдалённо напоминая Питера. Только вместо медово-каштановых волос, как у Питера, его волосы были тёмными. Мальчик выглядел болезненным, с бледной кожей и заметными кругами под глазами.
— Итак, мистер Лусардо, — сказал Дамблдор, обращаясь к мальчику, который выглядел несколько рассеянным. — Хотите, чтобы вас распределили сейчас или на пиру?
— Пир? — переспросил мальчик.
— Вместе с первокурсниками и всем остальным школой.
— Лучше сейчас, — испуганно сказал мальчик, явно не желая быть на виду у большого количества людей.
Шляпа была подготовлена, и мальчик попал в Пуффендуй. Профессор Лусардо радостно зааплодировала, а затем с широкой улыбкой поцеловала сына в волосы, а тот смущённо сжался от столь публичного проявления любви.
— А вы уже нашли жильё? — спросил Ремус.
— Мы остановились в «Дырявом котле», но я только что купила дом в Хогсмиде, который, кажется, был заброшен, — с энтузиазмом ответила она. — Это была хорошая сделка от Гринготтс, бумаги уже подписаны, и я надеюсь, что к январю он будет отреставрирован.
О нет.
Дом Криков всегда был тем местом, где Ремус переживал свои болезненные превращения.
— Но там же водятся привидения, — заметил профессор Флитвик. Все преподаватели знали, что это было убежище Ремуса.
— Мы жили рядом с кладбищем в моём городе, — с лёгким смехом ответила Лусардо. — Так что привидения меня не пугают. К тому же, пара простых рун прогонит любые духи.
После собрания Ремус прогуливался по коридорам.
— Профессор Люпин! — Ремус обернулся и увидел Эдит.
— Да?
— Я знаю, что вы были другом Питера Петтигрю, — сказала она, и Ремус побледнел. — Вы меня не помните?
Ремус покачал головой. Почему он должен был её помнить?
— Уэльс, март 1979 года, — ответила Лусардо. — Клуб «Фьюэл Рок». Я помню Лили Поттер, мы вместе участвовали в исследовании рун в пещерах у моря.
В голове Ремуса вспыхнуло воспоминание. Он вспомнил, как одна ведьма флиртовала с Питером в ту ночь в баре и написала номер своего гостиничного номера на его руке помадой.
Он вспомнил, как Сириус и Джеймс подбадривали Питера на встречу с этой ведьмой, а особенно Сириус, который шутил, чтобы Питер не забыл «принять меры предосторожности» и повеселиться.
— Питер ничего не говорил вам обо мне? — снова спросила она. — Он писал мне, когда я вернулась в свою страну. Я знаю, что он мёртв, но мы хотели бы посетить его могилу.
— Мы? — спросил Ремус. Эдит Лусардо быстро взглянула на своего сына, который спорил с Пивзом.
— Мы должны были стать семьёй, — сказала она с печалью в глазах.
Сын. У Питера был сын.
Первое сентября наступило, и крёстный никак не хотел её отпускать.
— Сириус, отпусти девочку, — сказал дядя Луни, видя, как Сириус крепко прижал к себе Корделию, словно боясь её потерять.
— Ты не понимаешь, Луни, каково мне, — ответил Сириус, не ослабляя объятий. — Ты будешь видеть её каждый день, а я смогу обнять её только на зимних каникулах.
— Крёстный, это же Хогвартс, со мной всё будет хорошо, — мягко произнесла Корделия, стараясь освободиться из его цепких рук. Где-то рядом раздался весёлый смешок Эовин.
— А ещё у нас есть карта, лорд Блэк, — подмигнула Эовин, напомнив о том, что карта Мародёров теперь в руках их компании.
Сириус был в полном восторге, когда узнал, что эта бесценная реликвия теперь принадлежит Корделии.
— Это твоё наследство, Бэмби, — радостно сказал он, гордясь ей.
Протяжный свисток возвестил о скором отправлении поезда. Сириус снова обнял свою крестницу, на этот раз с ещё большей нежностью.
— Спасибо вам огромное за то, что приютили меня до конца лета, — с улыбкой сказала Гермиона, обращаясь к дяде Луни и Сириусу.
— Друзья Бэмби всегда желанные гости в доме Поттеров, — оба дяди тепло улыбнулись ей в ответ.
Сундуки уже были загружены в поезд. Корделия держала в руках клетку с дремлющей Хедвиг, а Живоглот уютно устроился в корзинке, украшенной голубыми лентами.
— Веди себя хорошо, Сириус, — серьёзным тоном предупредил дядя Луни, посмотрев на него строгим взглядом. — Не делай ничего опрометчивого, пока меня не будет.
— Я уже взрослый, Луни, — попытался оправдаться Сириус.
— Я-то тебя знаю, — с улыбкой ответил Ремус. — Тем более, за тобой будут приглядывать твои кузины.
Сириус вздохнул, но в глазах его светилась тёплая любовь.
* * *
В купе сидел странный мальчик. У него была болезненная кожа, черные волосы падали на лицо, а темные круги под глазами делали его вид уставшим.
У него под ногами вертелась юла, а на пальце была намотана нитка.
— Здесь свободно? — спросила Корделия. В дверном проеме стояли её подруги.
Мальчик взглянул на них с нервозностью и встал, чтобы поднять юлу, которая всё ещё крутилась.
— Д…да, — ответил он, сжался в своём кресле, и Корделия заметила, что он немного сутулится.
Корделия, Гермиона и Эовин сели напротив мальчика, а Пэнси и Дафна устроились рядом с ним. Мальчик нервно наматывал нитку на свои пальцы.
— Ты из нашего года? — начала разговор Гермиона.
— Какой у вас год? — спросил он.
— Третий, — ответила Корделия. — А как тебя зовут?
— Р…Рене Лусардо, — ответил он. — Я новый студент, но я в вашем году.
— Из какой школы магии ты пришёл? — спросила Пэнси.
— Я учился у частных наставников, — ответил Лусардо. — Мы с мамой из Эквадора. В городах магов есть небольшие группы, которые обучают детей, а потом нам нужно путешествовать год для завершения обучения в Кастелобруксу.
— Почему ты в Хогвартсе? — снова спросила Пэнси.
— Моя мама — новая преподавательница Древних Рун.
— Интересно, мы выбрали Руны как факультатив, — сказала Корделия и быстро заметила серебряный браслет с вырезанной руной. — А что это за руна? — спросила она, глядя на браслет.
— Она позволяет мне общаться с вами, — ответил он, взглянув на свой браслет. — Вы можете слышать меня на английском, но я говорю по-испански, который является моим родным языком, и я вас слышу на испанском.
— Интересно, — сказала Корделия, протянув руки, чтобы взять его запястье и посмотреть поближе на руну. — Можно? — спросила она, не желая показаться грубой.
Мальчик нервно кивнул и протянул руку Корделии. Она внимательно разглядела руну, восхищаясь тем, как простые линии могут обладать такой силой.
— В какой дом ты хочешь попасть? — спросила Эовин.
— Меня распределили в Хаффлпафф.
Снова в купе воцарилась тишина, слышен был только мурлыканье Живоглота на коленях Гермионы.
— А что это такое? — указала Эовин на юлу.
— Это… тромпо...юла?
— И для чего она нужна?
— Это деревянная игрушка, — ответил он, наматывая нитку на металлический наконечник. — Мой дедушка обычно дарит мне такие, у меня их много.
Лусардо бросил юлу на пол, но она не упала: он потянул за нитку, и юла начала вращаться в его руке, заставив его улыбнуться.
— Этот трюк называется Бумеранг.
— Классно, — сказала Эовин. — Какие еще трюки ты умеешь делать?
— Ещё несколько, но мне нужно больше пространства, — ответил он, сжимая юлу в руке. — Неудобно делать это в таком тесном пространстве, могут быть травмы.
На протяжении путешествия Лусардо продолжал рассказывать о поездках своей матери и её исследованиях. Когда Гермиона спросила о его отце, Лусардо ответил, что он умер, когда Рене был малышом.
Поезд остановился перед прибытием, и внезапно стало очень холодно.
— Что-то движется снаружи, — предупредил Лусардо, положив руку на стекло.
В купе вошла преподаватель, которую Корделия никогда не видела, вместе с дядей Луни, оба с поднятыми волшебными палочками.
В купе появилась черная фигура в капюшоне, и крик женщины раздался в голове Корделии, прежде чем она потеряла сознание.
* * *
Сириус мчался в Зал Заседаний Министерства, где должна была состояться экстренная встреча Визенгамота.
У него не было времени переодеться в официальную мантию, поэтому он был одет по-магловски — в свою любимую чёрную кожаную куртку. Он как раз собирался на встречу с мисс Смит, которая хотела пригласить его на игру в лазертаг, что бы это ни значило.
Сириус знал только одно: дементор напал на поезд перед прибытием в Хогсмид. Если бы не Патронус Ремуса с известием, что всё в порядке, он бы сам отправился проверять, как там Бэмби.
Войдя в зал заседаний, он увидел Леди и Лордов, которые выглядели как сердитыми, так и серьёзными, а Фадж сидел на своём месте с напряжённым выражением лица.
— Блэк, — поприветствовал его Люциус, задержав взгляд на его внешнем виде.
— Малфой, — буркнул Сириус в ответ.
Сириус сел между Малфоем и миссис Лонгботтом, чей суровый вид внушал страх.
Когда все прибыли, Фадж начал объяснять ситуацию, утверждая, что это был «сбившийся с пути» дементор и что проблема уже решена.
— Заместительница директора Макгонагалл сообщила, что дементоры атаковали десять учеников, — сказала мадам Лонгботтом. — Пятеро первокурсников, двое третьекурсников, один ученик пятого курса и двое старшекурсников.
— Господа, дело не настолько серьёзное, — попытался успокоить всех Фадж.
— Леди Поттер и Леди Фрейзер потеряли сознание, — снова заявила строгая женщина. — Остальные пострадавшие находятся в состоянии шока.
Сириус взглянул на мадам Августу. Бэмби пострадала.
— Как ты собираешься отвечать за это, Фадж? — с холодом в голосе спросил Сириус, сверля взглядом этого некомпетентного Министра. — Я, как человек, хорошо знакомый с воздействием дементоров, знаю, насколько это может быть вредно для человека, особенно для детей.
— Дементор уничтожен, опасность миновала, это больше не повторится, — заявил Фадж.
— Убедись в этом, — произнёс Сириус с угрозой. — Потому что могу тебя заверить, что дамы и господа, присутствующие здесь, не допустят повторения подобного случая. И если это произойдёт снова, тебя сместят с должности, и мы найдём компетентного человека на твоё место.
Все в зале поддержали его.
Как этот неумелый человек вообще стал Министром?
Примечания:
Тромпо: это разновидность волчка (юлы), который может вращаться на своей острой вершине, удерживая центр тяжести перпендикулярно оси вращения. Он уравновешивается на одной точке благодаря угловой скорости, что позволяет проявляться гироскопическому эффекту.
Интересный факт: это традиционная игра в Латинской Америке.
Корделия уже чувствовала себя лучше, но мадам Помфри отказалась выпускать её и других из лазарета.
Дементор.
Никто не знал, как, но один дементор пробрался в поезд, и теперь десять учеников были заперты в лазарете, чтобы убедиться, что с ними всё в порядке.
Ей уже было лучше, по крайней мере, она не плакала, как первокурсник на соседней кровати, или Эовин, которая всё ещё лежала, и по её щекам катились слёзы.
— Ты в порядке, Эовин? — в третий раз спросила Корделия свою подругу.
— Да, просто… да, — ответила та, погружённая в свои мысли. Корделия откусила ещё немного шоколада, который дали всем.
Корделия вспомнила женский крик, и по её рукам пробежали мурашки. Она положила шоколад на столик рядом, пытаясь забыть этот вечер.
* * *
Тео немного волновался, когда узнал, что одной из тех, кто оказался в лазарете из-за дементора, была Корделия.
Она опиралась на какого-то парня, которого Тео никогда раньше не видел — худого и с видом мокрой крысы. А Лонгботтом поддерживал Фрейзер.
Уже за завтраком он был раздражён. Парень с крысиной мордой был немного сутулым, а напротив него стояла Корделия, широко улыбаясь, пока они разговаривали у входа в Большой зал.
— Кто это такой? — спросил Тео немного раздражённо.
— Это сын нашей преподавательницы Древних рун, — ответила Панси. — Он очень тихий.
— Значит, новый ученик? — с интересом спросил Блейз, глядя на Тео.
Тео бросил на него сердитый взгляд, но, к счастью, Корделия подошла к ним и села рядом с Грейнджер, как обычно.
Она поприветствовала всех, и настроение Тео немного улучшилось, когда парень направился к столу Пуффендуя.
— Ты в порядке, Корделия? — спросил Тео.
— Да, ничего серьёзного, — улыбнулась она. — Мне просто нужно было немного поспать, и я как новенькая. К тому же, я только что отправила письмо своему крестному, чтобы он не волновался.
— Кто-нибудь что-нибудь знает о дементоре? — спросила старшая из сестёр Гринграсс.
— Нет, но лучше подождать, когда выйдет «Пророк», — сказал Драко. — Уверен, Рита Скитер уже что-то написала.
— Как эта ведьма умудряется узнавать информацию первой? — поморщилась Панси. Было хорошо известно, что все важные новости всегда доходят через перо Скитер.
— Никто не знает, — ответил Блейз.
Остаток завтрака Тео читал свою книгу по арифмантике, так как это был его первый урок в этот день. Он слегка прислушивался к разговору Корделии и её подруг поблизости.
— Ну давай, Миона. Не стесняйся, расскажи больше о своих каникулах во Франции, — умоляла Дафна.
— Я уже всё рассказала, — серьёзно ответила Грейнджер.
— Врёшь, ты что-то говорила о парне из Шармбатона, — указала на неё Панси. — Вы целовались?
Тео заметил, как Драко косо посмотрел на Грейнджер с нахмуренным лицом.
— Ты что, думаешь, что я такая кокетка, которая целуется с парнями летом? — возмущённо ответила она.
— Летняя любовь, как в кино, — взволнованно сказала Корделия.
— Я все ещё вспоминаю наше последнее лето. Я все ещё вижу его, — запела Дафна. — В толпе туристов вокруг Нотр-Дама. В наше последнее лето.
— «Наше последнее лето» от ABBA, — взволнованно добавила Корделия. — Это одна из моих десяти любимых песен.
— Делия, не отвлекайся, — одёрнула её Грейнджер. Корделия посмотрела на неё, хлопая ресницами, с извиняющимся взглядом.
"Очаровательно," — подумал Тео, возвращаясь к своей книге.
* * *
Когда началась первая лекция по арифмантике, Корделия знала, что ей нужно внимательно слушать всё, что скажет профессор Септима Вектор. Любопытно, что на этом занятии был всего лишь небольшой состав из двенадцати человек.
Корделия, Гермиона, Панси, Дафна, Эовин и Невилл. Также Тео, Наследник Малфой, три когтевранца и одна пуффендуйка.
— Кто из присутствующих знает математику? — спросила профессор Вектор для начала.
Многие подняли руки, включая Корделию.
Математика, её слабое место в маггловской школе.
— А кто из вас любит математику? — продолжила профессор, и только Гермиона подняла руку. — Ну что ж, с чего-то нужно начинать.
Остаток занятия профессор рассказывала историю арифмантики и её важность.
К концу урока Корделия поняла, что ей придётся приложить немного больше усилий.
* * *
Следующим уроком была История магии вместе с Пуффендуем, и, как обычно, этот предмет казался бесконечным.
Корделия посмотрела в сторону и заметила, что Лузардо, сидевший рядом, рассеянно смотрел в потолок, крутя карандаш в пальцах, совершенно не обращая внимания на слова профессора Биннса.
Корделия уставилась в свою книгу. Урок был скучным, и, несмотря на то что она слушала профессора, она начала рисовать в своём блокноте наброски для вышивок, которые у неё были в мыслях.
После Истории магии наступило время обеда. Она и её подруги разговаривали с Эовин, у которой была Трансфигурация.
— Нам рассказывали про анимагов, — с волнением сказала Эовин. — Я хочу стать анимагом. Как думаете, будет ли разумно спросить профессора про требования для трансформации?
— А когда ты это сделаешь, тебе придётся зарегистрироваться в Министерстве, — сказала Корделия.
Корделия вспомнила, как её крестный жаловался, когда его вызвал аврор Грюм, чтобы зарегистрировать его. Она также знала, что её отец тоже был анимагом — олень с большими рогами.
По какой-то странной причине она вспомнила сцену из фильма «Бэмби» в конце.
— Каким бы животным я была, если бы могла стать анимагом? — спросила Эовин задумчиво.
— Гиена, — ответила Гермиона. — У тебя характер как у гиены перед нападением.
— Спасибо, — улыбнулась Эовин. — Делия была бы золотистым ретривером, у неё как раз такая личность.
— Это не так, — возразила Корделия.
— Это так, — хором ответили Гермиона, Панси и Дафна.
* * *
Следующим уроком был Уход за магическими существами, который теперь вёл Хагрид, после того как профессор Кеттлберн ушёл на пенсию после многих лет преподавания и потери одной руки.
Занятие проходило на границе Запретного леса, и по пути туда они столкнулись с Уизли.
— Так вы оба упали в обморок, Фрейзер, Поттер? — сказал он с насмешкой.
Эовин подняла правую руку и показала ему средний палец, но Корделия хлопнула её по руке, заставив отступить с нахмуренным лицом. Как бы раздражающе ни был Рон, такой жест был неподобающим для леди.
— Рон, не трогай девочек, — сказал Невилл, пытаясь сгладить ситуацию.
— Именно, Уизли, — добавила Эовин из-за спины Невилла, сверкая глазами на рыжего, — Мы близко к лесу, было бы жаль, если бы ты заблудился и стал бы обедом для кентавра.
— Нет, бедные кентавры, — сказал Наследник Забини, подходя к ним вместе с Тео, Малфоем, Крэббом и Гойлом, — Он бы вызвал у них несварение.
Многие рассмеялись от шутки Забини. Лицо Уизли покраснело от злости, и он пошёл дальше.
Хагрид ждал своих учеников у двери своей хижины. Он был нетерпелив начать, одетый в своё пальто из кротовой кожи, а у ног сидел Фанг, его кабанья собака.
— Давайте, поторопитесь! — крикнул он, когда ученики подошли. — У меня для вас что-то особенное сегодня! Великое занятие! Все на месте? Отлично, следуйте за мной!
Они пошли к границе деревьев, и через пять минут оказались на лужайке, где ничего не было. Хагрид показал, как правильно открывать их учебники — маленькие волосатые существа с зубами. Оказалось, что нужно просто погладить их по спине, и они становились гораздо менее опасными. Хагрид ушёл в лес и исчез на несколько минут.
— Оооо! — закричала Лаванда Браун, указывая на другую часть лужайки.
К ним подбегала дюжина существ, самых странных, которые Корделия когда-либо видела. У них было тело, задние ноги и хвост лошади, но передние лапы и голова гигантского орла. Клюв был цвета стали, а глаза ярко-оранжевые. Их когти на передних лапах были по пятнадцать сантиметров каждый и казались смертельным оружием. Каждое существо было в кожаном ошейнике, прикреплённом к длинной цепи, конец которой Хагрид держал в своих больших руках.
Он подбежал к лужайке за существами.
— Назад! — кричал он, тряся цепями и направляя животных к ограде, где стояли ученики. Все немного отступили, когда Хагрид привязал животных к забору. — Гиппогрифы! Разве они не прекрасны? — улыбнулся он.
Корделия могла понять, почему Хагрид назвал их прекрасными. Когда ты отходил от шока, увидев что-то наполовину птицу, наполовину лошадь, можно было начать замечать блеск их перьев, плавно переходящих в шерсть. Все они были разных цветов: сильный серый, бронзовый, розовато-рыжий, яркий каштановый и чёрный, как чернила.
Тем не менее, Корделия держалась на безопасном расстоянии. Панды тоже выглядят мило, но могут оторвать руку.
— Первое, что вы должны знать о гиппогрифах, это то, что они гордые существа, — сказал Хагрид. — Они очень легко обижаются. Никогда не оскорбляйте гиппогрифа, иначе это может быть ваше последнее действие.
"Вежливость с гиппогрифами," — подумала Корделия. — "Учту."
— Вы всегда должны ждать, пока гиппогриф сделает первый шаг, — продолжил Хагрид. — Это вопрос вежливости, понимаете? Вы подходите к нему, кланяетесь и ждёте. Если он отвечает наклоном, это значит, что вам позволено его трогать. Если не кланяется, лучше отойти сразу, потому что его когти могут нанести серьёзные травмы. Ну что, кто хочет попробовать первым?
Никто не двигался несколько минут.
— Я! — с энтузиазмом подняла руку Эовин.
— Ты уверена? — с осторожностью спросила Корделия. Эовин кивнула, и Невилл, держа её за руку, помог ей перепрыгнуть через ограду.
— Отлично, мисс Фрейзер! — обрадовался Хагрид. — Посмотрим, как ты справишься с Клювокрылом.
Он отпустил цепь, отделил серого гиппогрифа от остальных и снял с него кожаный ошейник. Ученики по ту сторону ограды задержали дыхание.
Невилл не отошёл от ограды, смотря на всё немного обеспокоенно.
— Господин Клювокрыл, — сказала Эовин, делая лёгкий поклон. Прошло несколько секунд, прежде чем гиппогриф согнул свои морщинистые передние колени и глубоко поклонился.
— Молодец, Фрейзер! — воскликнул Хагрид, ликуя. — Отлично, можешь его погладить! Потрепи его по клюву, давай!
Эовин неожиданно достала яблоко из своей мантии и дала его Клювокрылу. Жуя свой угощение, гиппогриф позволил Эовин аккуратно похлопать его по клюву, закрыв глаза, что означало, что ему это нравилось.
Корделия смогла выдохнуть с облегчением. Затем все подошли к гиппогрифам, их небольшая группа собралась вокруг Клювокрыла. Корделия повторила за Эовин и сделала поклон.
Урок оказался интересным, и Хагрид начал рассказывать о качествах и сильных сторонах гиппогрифов. Корделия достала свой блокнот и начала рисовать Клювокрыла, который неожиданно выпрямился и поднял голову, словно знал, что его рисуют.
Когда урок закончился, Корделия задумалась о том, чтобы вышить гиппогрифа на носовом платке.
Наступил урок, которого Корделия ждала с особым волнением. Древние Руны.
Они пришли первыми, хотя не совсем первыми, так как Лусардо уже сидел в самом конце класса, положив голову на парту с закрытыми глазами.
Профессор сидела за своим столом, в толстых роговых очках, которые, казалось, застряли в прошлом десятилетии. Она водила карандашом по длинному свитку, который выглядел старым и потрескавшимся.
Корделия и её подруга сели на первые ряды. Через несколько минут пришли остальные, и профессор убрала свиток в стол и сняла очки.
— Доброе утро, молодые люди, — сказала она с доброй улыбкой. — Вижу, у нас довольно большой класс.
Корделия слегка повернула голову и, быстро прикинув количество студентов, поняла, что класс действительно был полон.
— Я профессор Эдит Лусардо, и с сегодняшнего дня я буду вашим учителем рун, — продолжила она, подойдя к переднему краю стола. Её каштановые волосы были собраны в пучок, скреплённый деревянной шпилькой в форме черепахи. — Руны — это ветвь магии, которая невероятно точна, но её возможности безграничны.
Профессор вытащила из одного из ящиков прозрачную банку с шоколадными конфетами, завернутыми в серебряную фольгу.
— Поскольку это наш первый урок, мы сделаем небольшое введение в мир рун. Я задам простые вопросы, и не важно, каков будет ваш ответ — вы получите шоколад, — сказала она, взяв одну конфету в руку. — В простых словах, что такое руна?
— Символ, который наделяет объект или человека какой-либо характеристикой, — ответил Тео.
— Отлично, мистер… — профессор Лусардо приподняла бровь, немного запнувшись на имени.
— Теодор Нотт.
— Прекрасный ответ, мистер Нотт, — произнесла профессор, и, взмахнув палочкой, отправила шоколадную конфету в сторону Тео. — Вы правы, руны — это символы, обладающие особой характеристикой. А что ещё могут представлять собой руны?
— Язык, — одновременно ответили Гермиона и Наследник Малфой. Профессор тихо засмеялась.
— Верно, — сказала она, вручая по шоколаду каждому. — Да, руны также являются языком или формой письма. Например, нордические руны, египетские, германские, майя, инков, шумерские.
Корделия была очарована образом профессора Эдит. Она была невысокого роста, но её наряд делал её фигуру изящной.
Светлые брюки и чёрная водолазка, коричневые кожаные перчатки и пояс в тон, а завершала образ светло-коричневая мантия.
Корделия подумала, что слово «изысканная» лучше всего описывало бы профессора.
— Одно из важных правил в изучении рун — это то, что это искусство требует огромной точности. Один неверный штрих — и бум, всё будет испорчено. Но не переживайте, не нужно быть да Винчи, чтобы стать успешными в рунах.
Некоторые ученики засмеялись.
— Для этого урока мы будем работать в парах, — сказала профессор, оглядывая класс. — У вас есть пять минут, чтобы выбрать себе партнёра. К счастью, количество студентов у нас парное, так что никто не останется без пары.
До того как Корделия успела предложить Гермионе стать её партнёром, кто-то коснулся её плеча. Она обернулась и увидела улыбающегося Тео.
— Хочешь быть моей партнёршей по рунам? — спросил он с улыбкой. Корделия посмотрела на Гермиону, которая лишь пожала плечами.
— Конечно, — ответила Корделия, тоже улыбнувшись.
* * *
—Ненавижу вас, — сказала Гермиона Эовин, ожидая профессора Муни на уроке Защиты от тёмных искусств, — и тебя, Невилл.
—Эй, не вини меня в том, что тебе пришлось работать в паре с Малфоем на Рунах, — ответила Эовин.
—Мы сожалеем, Гермиона, — извинился Невилл. — Мы с Эовин объединились слишком быстро.
—Это всего лишь работа в паре, — попыталась подбодрить её Корделия. — Это не конец света.
—Воспринимай это как преимущество, — добавила Дафна. — Пусть Драко увидит, какая ты замечательная ведьма.
—Порази его, — улыбнулась Панси.
—Как будто он собирается за мной ухаживать, — пробормотала Гермиона очень серьёзно.
Класс болтал, когда в аудиторию вошёл профессор Люпин, немного растрёпанный, но выглядел он гораздо лучше, чем на неделе полнолуния.
—Добрый день, — сказал он. — Можете, пожалуйста, убрать книги в сумки? Сегодняшний урок будет практическим. Вам понадобятся только волшебные палочки.
Класс с интересом обменялся взглядами, убирая книги. У них никогда не было практических уроков по Защите от тёмных искусств, за исключением памятного занятия в прошлом году, когда предыдущий профессор принёс клетку с пикси и выпустил их в классе.
—Хорошо, — сказал профессор Люпин, когда все были готовы. — Если не возражаете, следуйте за мной…
Озадаченные, но заинтересованные, ученики встали и последовали за профессором Люпином. Он повёл их по пустому коридору. Они свернули за угол и увидели Пивза-полтергейста, который плавал вниз головой и затыкал жвачкой замочную скважину. Пивз не обратил внимания, пока профессор Люпин не подошёл к нему вплотную.
Тогда Пивз задвигал своими скрюченными пальцами и начал петь однообразную песенку:
— Привет, лунатик Люпин, привет, лунатик Люпин, привет, лунатик Люпин…
—На твоём месте я убрал бы эту жвачку, Пивз, — спокойно сказал Люпин. — Мистер Филч не сможет пройти через эту дверь.
Но Пивз не обратил внимания на профессора Люпина, кроме того, чтобы громко испустить пукающий звук. Профессор Люпин вздохнул и достал волшебную палочку.
—Это полезное и простое заклинание, — сказал он классу, обернувшись. — Внимание.
Он поднял палочку на уровень плеча, произнёс «Ваддисваси!» и направил её на Пивза. С силой пули жвачка вылетела из замочной скважины и залетела прямо в левую ноздрю Пивза; он закрутился, как в вихре, и улетел, ругаясь и вереща.
—Круто, профессор! — восхищённо воскликнул Дин Томас.
—Спасибо, Дин, — ответил профессор Люпин, убирая палочку. — Продолжим?
Они снова отправились в путь, с каждым шагом уважение к неряшливому профессору Люпину росло. Он повёл их по ещё одному коридору и остановился у двери в учительскую.
—Входите, пожалуйста, — сказал профессор Люпин, открывая дверь и пропуская учеников вперёд.
В учительской, длинной комнате с деревянными панелями на стенах, полной старых, разрозненных стульев, никого не было, кроме двух преподавателей. Профессор Снейп сидел в низком кресле и наблюдал за классом, опустив свою газету, а профессор Лусардо читала книгу «Самозванка» Барбары Картленд с чашкой кофе в забавной кружке в форме горшочка с мёдом.
—О, — сказала профессор Лусардо, закрывая книгу и вставая. — Практическое занятие, удачи вам, ребята. — Она улыбнулась профессору Люпину. — Удачи вам тоже, профессор Люпин.
Она вышла из класса в сопровождении профессора Снейпа.
—Теперь, — сказал профессор Люпин, привлекая внимание класса, где стоял старый шкаф, в котором преподаватели хранили запасные мантии. Когда он подошёл ближе, шкаф вдруг задрожал, ударившись о стену.
—Не беспокойтесь, — спокойно сказал профессор Люпин, когда некоторые ученики с испугом отпрянули, — там боггарт.
Многие ученики считали боггарта чем-то тревожным. Невилл посмотрел на профессора Люпина с ужасом, а Шеймус Финниган с тревогой наблюдал, как дверная ручка начала двигаться.
—Боггарты любят тёмные, закрытые места, — продолжил профессор Люпин, — шкафы, пространство под кроватями, шкафчики под раковинами… Однажды я видел одного, который спрятался в настенных часах. Он пришёл сюда вчера вечером, и я попросил директора разрешить оставить его здесь для практического занятия. Первая задача — ответить на вопрос: что такое боггарт?
Гермиона подняла руку.
—Это существо, которое меняет форму, — сказала она. — Оно может принимать форму того, чего мы больше всего боимся.
—Я бы не смог объяснить лучше, — признал профессор Люпин, и Гермиона сияла от счастья. — Боггарт, сидящий внутри, ещё не принял форму. Он не знает, чего боится человек, стоящий снаружи. Никто не знает, как выглядит боггарт, когда он один. Но когда мы его выпустим, он мгновенно превратится в то, чего вы боитесь больше всего. Это означает, — продолжил профессор Люпин, игнорируя тихие испуганные шепоты, — что у нас уже есть большое преимущество перед боггартом. Почему, Корделия?
—Потому что нас много, и он не сможет сосредоточиться на ком-то одном, чтобы принять определённую форму, — ответила Корделия.
—Верно, — сказал профессор. — Чтобы победить боггарта, нужно заставить его принять форму, которая будет для вас смешной. Сначала потренируемся произносить заклинание без палочки. Повторите за мной: Риддику́лус!
— Риддику́лус! — хором сказали все.
—Хорошо, — сказал профессор Люпин. — Встаньте в очередь, будем поочерёдно справляться с ним. Пока ждёте своей очереди, подумайте, чего вы боитесь больше всего.
Корделия встала почти в конец очереди и задумалась.
Чего она боялась? Темноты — все её боятся. Но, возможно, это был случай, когда незнакомец пытался её похитить, когда она ожидала свою тётю Петунию, будучи восьмилетней девочкой.
Корделия вспомнила этого незнакомца, когда он сказал, что был другом её родителей и что они попросили его прийти за ней. Корделия знала, что это ложь, и, когда отказалась, мужчина начал тянуть её за собой. Корделия разрыдалась, крича, пока отец одного из её одноклассников не ударил мужчину кулаком, позволив Корделии убежать и спрятаться за колени учительницы, которая стояла неподалёку.
Первой вышла Парвати Патил, и её боггарт принял форму мумии, покрытой бинтами с пятнами крови. Мумия повернулась к Парвати своим лицом без глаз и начала медленно двигаться к ней, шаркая ногами и вытягивая жёсткие руки…
— Ридди́кулус! — закричала Парвати. Один из бинтов развязался, и мумия запуталась в нём, упала ничком, а её голова покатилась прочь.
— Симус! — крикнул профессор Люпин.
Боггарт превратился в банши. Когда Финниган произнёс заклинание, у него пропал голос.
Следующим был Уизли. Боггарт превратился в гигантского паука, и, после произнесения заклинания, паук начал корчиться, пока его ноги не исчезли.
Эовин вышла вперёд с поднятой палочкой и уверенным взглядом. Тело паука трансформировалось в мужчину. Высокий, с редеющими волосами и бородой с проблесками седины, он был покрыт снегом, а в руках держал электрический провод.
Его глаза были налиты кровью.
— Ри…ри… — начала бормотать Эовин с надломленным голосом, её палочка выпала на пол.
Невилл тут же обнял её, прижав к себе. Эовин спрятала лицо в его груди, всё ещё дрожа.
— Ридди́кулус! — воскликнул Невилл с поднятой палочкой. Боггарт в виде мужчины был поражён электрическим током и упал навзничь.
Эовин выбежала из комнаты, и Корделия тут же побежала за ней.
Эовин царапала себе руки.
—Просто дыши, просто дыши, — повторяла она про себя, спрятавшись в девчачьем туалете.
Этот человек, снова.
Образы вспышками возникли в её сознании. Её мать улыбается ей, щеки покрыты снегом.
Этот человек, смотрящий с улицы на их квартиру.
Мать запирает её в шкафу, затем мольбы и звук разбивающейся бутылки.
Огни полицейской машины, Эовин, закутанная в одеяло, в руках у полицейского, прижавшая к себе музыкальную шкатулку с птичками.
Тот человек в наручниках на заднем сиденье патрульной машины, смотрящий на неё теми глазами.
Полицейские кладут тело, покрытое черным мешком, в машину скорой помощи.
Эовин продолжала царапать руки, тихо плача.
—Эовин? — услышала она голос Делии с другой стороны двери. Быстро она поправила рукава формы, скрыв все следы.
Эовин открыла дверь, Корделия посмотрела на неё с беспокойством.
—Ты в порядке? — Корделия быстро её обняла. Эовин закрыла глаза, чувствуя запах ягод, который всегда исходил от духов Корделии. — Не переживай, всё будет хорошо. Никто не сможет тебя тронуть.
—Этот человек всё ещё на свободе, — подумала Эовин, крепче прижимаясь к Делии. — Он живёт своей жизнью, несмотря на руки, испачканные кровью.
* * *
Когда они вышли из туалета, Невилл подошел к ним с обеспокоенным лицом, держа в руке палочку Эовин.
—Ты в порядке? — спросил он, доставая платок из кармана и протягивая его ей. Эовин взяла его и сняла очки, чтобы вытереть лицо.
—Теперь да, — ответила Эовин.
—Твоя палочка упала, — сказал Невилл, протягивая её палочку.
Корделия отошла на некоторое расстояние. Этим летом она осознала чувства Невилла к Эовин — на самом деле, все это заметили, кроме самой Эовин.
Она также видела, что Невилл был кем-то особенным для Эовин. В конце концов, Невилл был единственным, кому она давала свой плеер и кассеты.
Хотя Корделия могла бы оставить их наедине, это было бы не совсем уместно, поэтому она осталась рядом, молча играя роль хорошей спутницы.
Или же, возможно, в ближайшие годы она могла бы стать сводницей для них.
—Ты хочешь пойти в больничное крыло или в гостиную? — спросил Невилл.
—Гостиная звучит лучше, — сказала Корделия. — Эовин нужно немного отдохнуть, к тому же, уже время обеда.
—Я не голодна, — резко ответила Эовин.
—Тогда просто поспи немного, — предложила Корделия. — Тебе это пойдет на пользу.
* * *
С течением времени уроки по защите от темных искусств стали любимыми у многих. Метод преподавания профессора Люпина, сочетающий практику, объяснение и беседы, оказался настолько успешным, что предыдущий преподаватель на его фоне казался полным некомпетентом.
После инцидента с боггартом Эовин вернулась к своей обычной манере — сдержанные комментарии с видом колючего кота, который держится на безопасном расстоянии от большинства, но с друзьями она становилась ласковым пушистиком.
В те дни Рональд Уизли насмешливо прокомментировал её боггарта, за что получил путевку в больничное крыло с вывихнутым запястьем — дело рук Эовин.
Пришёл октябрь, а с ним и сезон квиддича, и вся компания была взволнована первым матчем Джинни.
Мисс Уизли стала новым ловцом команды Гриффиндора и получила в подарок от своего брата Чарли метлу «Молния 7».
—Вуд просто выжимает из нас все соки на тренировках, — сказала Джинни во время учебной сессии, которую они проводили каждую среду перед ужином. — Иногда я даже зубов не чувствую после тренировок.
—Но ты ведь нормально отдыхаешь? — спросила Корделия.
—Её брат следит за тем, чтобы она достаточно отдыхала, — ответил Колин, сидящий рядом с Джинни.
—Отец разрешил мне играть в команде при условии, что это не повлияет на мои оценки, — пожала плечами Джинни. — Так что Перси следит за этим и докладывает.
—Маклагген был в ярости, когда Вуд выбрал маленькую Джин-Джин в качестве ловца, — прокомментировала Эовин. — Надменный дурак. Ой, Гермиона!
—Манеры, — не отрываясь от своей книги по рунам, напомнила Гермиона.
—Эовин в чём-то права, — поддержал Невилл. — Его заносчивость действительно раздражает.
—Ему не нравится быть моим заместителем, — сказала Джинни с улыбкой. — Ну что ж, единственный способ занять моё место — если я упаду с метлы.
—И у Маклаггена будут серьёзные проблемы, если он попробует что-то сделать, — добавила Корделия.
—Да, мы знаем, как спрятать тело, — рассмеялась Панси.
—Без следов, — улыбнулась Гермиона в завершение.
Корделия заметила удивленные глаза Невилла и побелевшего как лист Колина.
—Это шутка, Нев, — Эовин провела пером по носу Невилла. — Никто из нас не собирается избавляться от чьего-либо тела, это просто шутка.
—Ну, сменим тему, — сказала Корделия с воодушевлением. — Уже назначена дата первого похода в Хогсмид. И так как у всех нас, кроме Джинни и Колина, есть подписанные разрешения, мы сможем туда отправиться.
—Три метлы… пирожные мадам Росмерты просто восхитительны, — прокомментировала Дафна.
—А у нас уже есть планы, — сказала Эовин.
—У нас? — приподняла бровь Панси.
—Я пригласил Эовин в Чайную лавку мадам Паддифут, — немного покраснел Невилл, но Эовин этого не заметила.
Корделия улыбнулась. Считалось ли это свиданием? Она не была уверена, но точно знала одно — для этого свидания нужна была компаньонка. Вечером она поговорит с девочками, чтобы обсудить, кто из них возьмёт на себя эту роль.
—Какая ты нехорошая, оставляешь нас, — сказала Дафна, и Джинни рассмеялась.
* * *
Сириус выпил еще один бокал вина. За последние недели он уже привык к ужинам с мадам Августой.
Находиться в поместье Поттеров без Луни и Делии было слишком одиноко, а это не шло ему на пользу. По крайней мере, теперь у него была компания в виде пса.
—Только ты мог додуматься привести сюда собаку, — укоризненно сказала мадам Августа. Оба сидели в гостиной, выпивая и беседуя.
—На улице шел дождь, а он был совсем один, — ответил Сириус. — К тому же у него нет одного глаза, если бы я его там оставил, он бы погиб.
Сириус назвал пса Черная борода. Это был крупный пес медового цвета, который сопровождал его по утрам на пробежках.
—Невилл прислал мне письмо, — сказала мадам Лонгботтом. — Кажется, новая учительница по рунам раздает шоколад в качестве награды за хорошо выполненные задания.
Эдит… Сириуса всё еще удивляла эта иностранная ведьма и история с сыном Питера.
—Странная она ведьма, — прокомментировала мадам Августа, сделав глоток. — Кто еще знает о её связи с Питером Петтигрю?
—Ремус, вы и я, — ответил Сириус.
Вечером перед началом учебного года они встретились с ней. Сириус заметил, как её лицо изменилось — с улыбки на совершенно безэмоциональное выражение, когда заговорили о Питере и том, что он теперь в Азкабане.
Ведьма начала плакать и извиняться перед ними, как будто несла вину за предательство Питера. Она закрыла лицо руками от стыда и чуть не убежала из комнаты. Мадам Августа повысила на неё голос, сказав, что она ведет себя как глупая девчонка, и велела ей сесть.
Эдит Лусардо не имела никакого отношения к предательству Питера, она была всего лишь одним из его многих секретов.
—Для Рене он уже мертв, — сказала она напоследок. — Он всегда был мертв для своего сына и таким останется.
Сириус вспомнил те дни в Уэльсе много лет назад. Лили познакомила их с Эдит, иностранной ведьмой, очень привлекательной, с каштановыми волосами, смуглой кожей и кокетливой улыбкой.
Он так и не понял, что она нашла в Питере, но она не отходила от него всю ночь, смеялась и танцевала с ним, а в конце оставила ему номер своей комнаты, написанный помадой.
—Могу я задать тебе вопрос, Сириус Блэк?
—Да?
—Почему в доме тети Корделии ощущались следы кровавой магии?
Сириус поперхнулся своим напитком — секрет, который он хранил вместе с Лили, был раскрыт.
—Лили Поттер имела к этому отношение? — спросила мадам Лонгботтом.
—Да, — ответил Сириус. Она и Джеймс мертвы, так что не было смысла скрывать правду. — Лили наложила кровавые руны, поэтому Делия не умерла той ночью.
Сириус вспомнил Лили. Она всегда казалась такой милой и спокойной, но война показала её с другой стороны — ту, которую раньше никто не знал.
Трижды Лили испачкала руки в крови: два пожирателя смерти на войне и тот неизвестный маг, которого она убила в порядке самозащиты.
—И, похоже, она использовала свою сестру как последний шанс, — прокомментировала мадам Лонгботтом. — Неужели ты думал, что я буду сидеть сложа руки, узнав, что духовная сестра моего внука была увезена из магического мира?
Сириус с интересом посмотрел на ведьму напротив.
—Я посетила этот дом издалека и почувствовала следы кровавых рун, — продолжила она. — Я следила за тетей-магглой, она хорошо воспитывала девочку. Если бы я увидела хоть малейший знак, что этот дом ей не подходит, я бы сразу её забрала, но это не понадобилось — там она была в безопасности.
Бутылка опустела, и у Сириуса был вопрос.
—Что случилось с Фрэнком и Алисой?
—Их не убила война, но их убило путешествие, — с горечью ответила мадам Лонгботтом. — Спустя два года после войны они отправились в Бразилию на семинар по гербологии, вместе с сыном и невесткой Нотта. Кто-то отравил еду токсичными спорами, и все присутствующие погибли. Мне пришлось ехать с Ноттом, чтобы забрать тела.
Мадам Лонгботтом посмотрела на свадебный портрет Фрэнка и Алисы с печалью в глазах.
—Они пережили войну, но всё равно умерли далеко от дома.
Первая поездка в Хогсмид совпала с Самайном.
Разрешение на выход Корделии подписал её крестный с широкой улыбкой, сказав, чтобы она хорошо провела время.
Изначально планировалось, что они проведут этот день вместе, но за два дня до поездки, когда она работала над эссе по рунам с Тео, он пригласил её в чайную мадам Тюдюпье, и Корделия согласилась.
Сначала она поговорила с профессором Люпином о приглашении, и он сказал, что всё в порядке и пожелал ей повеселиться. Затем она написала своему крестному, и его ответ был довольно лаконичным:
«Повеселись, Бэмби».
Корделия собиралась воспользоваться этой встречей с Тео, чтобы понаблюдать за свиданием Невилла и Эовин, хотя они оба упорно отрицали, что это свидание. Но всем было ясно, что это именно оно.
Просто они оба находились в стадии отрицания.
На завтрак третьекурсники были полны радости по поводу предстоящей поездки, и Корделия заметила, как за столом Гриффиндора Лаванда Браун плакала, а её утешала Парвати Патил.
—Что с ней случилось? — спросила Корделия.
—Её мама написала письмо, — ответила Эовин. — Её кролик Бинки умер, и она связала это с тем, что сказала ей профессор Трелони на уроке предсказаний.
—Вот почему мне не нравится предсказание, — сказала Дафна. — Слишком много суеверий и плохих предзнаменований.
Когда пришло время отправляться в Хогсмид, Филч стоял в вестибюле с листом разрешений, тщательно проверяя, чтобы никто не вышел без надлежащего документа.
—Доброе утро, девочки, — поздоровалась с ними профессор Эдит, рядом с которой стоял её сын. — Волнуетесь перед походом в Хогсмид?
—Да, — ответила Гермиона. — Вы тоже пойдёте, профессор Лусардо?
—Да, — улыбнулась она. — У меня гости в моем новом доме.
—Новый дом? — спросила Панси.
—Визжащая хижина, — ответил Рене. — Мама его купила, и с начала учебного года его уже ремонтировали. Теперь он готов.
—Это не тот ли дом, который был якобы с привидениями? — спросила Корделия.
—Да, но несколько рун на столбах и дверях решили проблему, — ответила профессор. — Если захотите, можете зайти за угощениями, перед тем как вернуться на пир. Я собираюсь испробовать новую кухню и что-нибудь испеку.
—Мы будем рады, — сказала Корделия.
* * *
Тео помог Корделии спуститься из кареты, под пристальным и любопытным взглядом Фрейзер, направленным на него.
Он был рад, что Корделия приняла его приглашение на чай в «Мадам Тюдюпье». Сегодня она выглядела очаровательно в своей шляпке с деталями в виде оленей.
Для Тео это была удача, что она согласилась быть его партнершей на занятиях по Древним рунам, и он также замечал взгляды других наследников.
Эти взгляды были раздражающими, но Тео знал, что никто, кроме него и Лонгботтома, не был так близок к Корделии.
Сначала он думал, что Невилл Лонгботтом может представлять угрозу, так как их родители были очень близки, но увидев, как Лонгботтом следует за Фрейзер, словно щенок, его сомнения развеялись.
— И что вы желаете заказать? — спросила официантка.
— Тебе подойдет чай с черникой? — спросил Тео у Корделии.
— Звучит вкусно, — ответила Корделия и затем обратилась к официантке: — И лимонное пирожное, пожалуйста.
— А мне тыквенный пирог, — добавил Тео.
Официантка записала заказ и удалилась. Тео заметил, что за два столика от них сидели Лонгботтом и Фрейзер, которые делили кусок пирога, увлеченно о чем-то разговаривая.
— Скоро начнется сезон квиддича, — сказала Корделия.
— Не знал, что тебя интересует квиддич.
— Меня он не интересует, но Джинни будет играть в качестве ловца, — ответила Корделия. — Она моя подруга, так что мой долг — поддерживать ее. А на какой позиции играешь ты? Помню, ты как-то приезжал в Малфой Манор играть.
— Загонщик.
Официантка вернулась с чаем и десертами.
— Почему ты не в команде по квиддичу?
— Предпочитаю сосредоточиться на учебе.
— Жаль, — сказала Корделия, сделав глоток чая. — Было бы интересно увидеть тебя в игре.
— А мне было бы приятно снова услышать, как ты играешь на пианино.
— Правда?
— Ты играешь прекрасно, Корделия, — сказал Тео. — Уверен, нет такой симфонии, которую ты не смогла бы исполнить.
Щеки Корделии покраснели.
— Какие вещи ты говоришь, Тео. Мне еще многому предстоит научиться.
Тео улыбнулся, на мгновение посмотрел в окно и побледнел.
На другой стороне окна стоял Грим, огромный и чёрный, как тени. Когда их взгляды встретились, Грим оскалил зубы, и Тео был уверен, что он рычал.
— Тео? — позвала его Корделия. Так как она сидела спиной к окну, она слегка повернулась, чтобы увидеть, что там происходит. — Крёстный?
В этот момент подошёл профессор Люпин, наклонился и надел ошейник на Грима. Пёс немного сопротивлялся, но удар газетой со стороны профессора заставил его опустить голову, и они ушли.
— О, Мерлин! — воскликнула Корделия, закрывая лицо руками. — Какой позор.
— Ты в порядке?
— Мне так стыдно за это, — сказала она, опустив взгляд. — Этот Грим — мой крёстный в своей анимагической форме.
— Лорд Блэк?
Корделия кивнула.
— Тебе не за что извиняться, Корделия, — сказал Тео, касаясь её руки. — Возможно, он просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке.
— Зачем ему беспокоиться? Ты бы никогда не причинил мне вреда.
Тео улыбнулся.
* * *
— Ты перешёл черту, Сириус, — сказал Ремус, пока они шли к тому, что когда-то было Визжащей Хижиной.
— Этот мальчишка был слишком близко к нашей Бэмби.
— Сириус, это всего лишь парень.
— О, он не просто парень, — сердито ответил Сириус, подходя к двери. — Уверяю тебя, он один из тех, кто захочет наложить лапы на нашу драгоценную Делли.
Ремус покачал головой.
Дверь открылась, и на пороге появилась Эдит.
— Как хорошо, что вы пришли, — она улыбнулась. — Проходите, я приготовила кофе.
От заброшенного и зловещего дома больше не осталось и следа, теперь место излучало домашний уют, который напомнил Ремусу поместье Поттеров.
В комнате стоял лишь один комплект мягкой мебели, а стены были пустыми.
— Надеюсь, вам понравится, — сказала Эдит, ставя перед ними три чашки кофе и необычные булочки.
— А это что такое? — спросил Сириус, поднимая одну из булочек. Они выглядели странно, как будто это были фигурки с глазурью.
— Это гуагуа де пан, — сказала Эдит. — В моей стране их готовят в это время года. Пока вы отмечаете Самайн, у нас проходят ритуалы в честь Бога Инти. Обычно мы проводим обряды в память о предках, которые включают пиршества, в том числе такие булочки.
Ремус откусил булочку и сразу заметил шоколадную начинку.
Разговор зашёл о Питере, и у Эдит было много вопросов.
— Мы переписывались, — сказала она, держа письма на коленях. — Он сказал, что когда война закончится, он заберёт меня обратно, чтобы мы могли стать семьёй. Когда я рассказала ему, что беременна, я написала, что он не обязан брать на себя ответственность за ребёнка. Любой другой бы сбежал, но он сделал мне предложение.
— Эй, — сказал Сириус. — Не вини себя. Ты не причастна к тому, что случилось.
— Но я всё равно чувствую вину за произошедшее. — Эдит нахмурилась, когда зелёный жук пролетел рядом с её волосами. — Надоедливое насекомое.
Точным ударом она выбила насекомое наружу, затем взмахом палочки закрыла окна.
— А теперь к другому вопросу, — сказала она, передавая кусок дерева с вырезанной на нём руной Ремусу.
— Что это? — спросил Ремус.
— Я знаю, что это место, где ты проводишь свои трансформации во время полнолуний, — ответила Эдит. — Когда я впервые увидела это место, я ощутила твою магическую подпись. Подвал теперь в твоём распоряжении, он защищён рунами.
— Это твой дом, Эдит.
— Именно поэтому я подготовила подвал для тебя, Ремус, — серьёзно сказала она. — Прими это, пожалуйста. И потом, я могу составить тебе компанию.
— Ты можешь пострадать, — сказал Сириус. — Подумай о своём сыне.
— Это не опасно для анимага, который превращается в степную волчицу, — с улыбкой ответила Эдит.
В день матча по квиддичу шел легкий дождь, и Корделия не могла не задаться вопросом, насколько безопасно будет играть в таких условиях. Её особенно беспокоила Джинни, которая дебютировала в роли ловца, и Корделия волновалась, что подруга может получить травму.
На трибунах Слизерина Корделия, Гермиона, Панси и Дафна тесно прижались друг к другу под двумя зонтами. Влажность явно была не на стороне Корделии — её волосы пушились и запутывались, но связанная крючком шапочка спасала ситуацию.
Первый матч сезона свёл Гриффиндор и Пуффендуй. Как обычно, в гостиной Слизерина велись активные споры и ставки перед игрой. Большинство студентов дома поставили на Пуффендуй, полагаясь на опыт их ловца — Наследника Седрика Диггори, шестикурсника и капитана команды.
Логика этих ставок была очевидна для Корделии. Седрик был старше и опытнее, с множеством матчей за плечами, в то время как для Джинни это был первый квиддичный поединок. На этом фоне многие предпочли не рисковать и поставили на Пуффендуй.
Но Корделия верила в способности Джинни, поэтому сделала ставку в 20 сиклей на победу своей подруги.
С трибун она заметила, как Эовин держала два красно-золотых помпона, рядом с ней стоял Колин, а Невилл защищал их от дождя своим зонтом.
С началом свистка мадам Трюк игра ожила. Джинни летала по полю, словно колибри, выискивая снитч. Каждый раз, когда к ней приближался бладжер, один из близнецов Уизли ловко отбивал его в сторону.
Минут через десять Анжелина Джонсон принесла Гриффиндору первый гол, но вскоре его сравнял охотник из Пуффендуя. Игра шла напряжённо: гол за голом, и счёт оставался на равных.
Дождь усиливался, ветер стал порывистым, и Корделии приходилось щуриться, чтобы разглядеть происходящее на поле.
Внезапно над трибунами раздался вздох, и все указали вниз.
— Джинни упала, — встревоженно произнесла Гермиона. Корделия взглянула на поле и увидела, как Джинни встала, высоко держа правую руку.
— Джинни Уизли поймала снитч! — раздался радостный голос Ли Джордана. — Гриффиндор побеждает!
На трибунах Гриффиндора Эовин энергично махала помпонами, а близнецы подняли Джинни на плечи, её счастливый смех смешивался с шумом дождя.
— Ну что ж, — сказал Тео, подходя к Корделии сзади, — ты выиграла ставку. Ты довольна?
— Я счастлива, что победила моя подруга, — с улыбкой ответила Корделия.
— А деньги тебе не нужны? — с легкой усмешкой уточнил Наследник Забини, стоявший рядом с Тео.
— О, конечно нужны, — уверенно ответила Корделия. — Мне как раз нужны материалы для вышивки и новые ленточки для волос.
* * *
После полнолуния дядя Мунни — Римус Люпин — был крайне слаб, поэтому урок на этот раз вел профессор Снейп.
— Где профессор Люпин? — с любопытством спросил Финниган.
— Профессор Люпин сегодня не сможет провести занятие, — с вымученной улыбкой ответил Снейп. — Все займите свои места и соблюдайте тишину.
Снейп медленно обвел класс холодным взглядом.
— Профессор Люпин не оставил никаких указаний о пройденных темах…
— Мы уже изучили боггартов, красных колпаков, капп и гриндилоу, — живо вмешалась Гермиона, — и должны были приступить к…
— Мисс Грейнджер, я вас не спрашивал, — резко прервал её Снейп, сверля её взглядом. — Я лишь отметил отсутствие должной структуры у вашего учителя.
— Он лучший преподаватель защиты от темных искусств, который у нас был, — смело заметил Дин Томас. Класс одобрительно зашептался, поддерживая его слова. Лицо Снейпа заметно помрачнело.
— Как мало вам нужно для удовлетворения… Люпин едва ли заставляет вас напрягать умственные способности. Даже первокурсники должны легко справляться с красными колпаками и гриндилоу. Сегодня же мы займёмся…
Корделия открыла учебник на странице, которую Снейп вывел на доске.
— …оборотнями, — с ледяным спокойствием закончил он.
— Но, профессор, — перебил его Уизли, — мы ещё не дошли до темы оборотней. Мы должны изучить хинкипанков…
— Мистер Уизли, — холодно произнес Снейп, — позвольте мне напомнить, что урок веду я, а не вы. Теперь все, откройте учебники на странице 394.
Его взгляд медленно прошелся по классу.
— Живо. Все.
Под недовольное перешёптывание и украдкой бросаемые взгляды ученики открыли книги.
— Кто из вас может назвать способы, по которым можно отличить оборотня от обычного волка?
Тишина повисла в воздухе. Все, кроме Гермионы, сидели, не решаясь поднять руку. Она же, как всегда, уверенно подняла её вверх.
— Говорите, Грейнджер, — нехотя кивнул Снейп.
— Форма морды, — начала Гермиона. — У обычных волков она заметно шире. У оборотней шерсть длиннее, но главное отличие — это поведение. Оборотни агрессивны на протяжении всего времени…
Корделия нахмурилась, сжав губы. Её дядя Мунни не был агрессивным, напротив — во время полнолуния он становился скорее вялым и слабым, но уж точно не агрессивным.
— Всезнайка, — недовольно пробормотал Рон Уизли. Щёки Гермионы вспыхнули, и она холодно бросила на него взгляд.
— По крайней мере у неё есть мозги, Уизли, — заметила Эовин, не отрываясь от книги. — А у тебя, похоже, в голове одни орехи да пустота.
Класс разразился тихим смехом.
— Фрейзер, — строго произнес Снейп. Эовин мгновенно выпрямилась, вернувшись к учебнику. — Минус десять очков с Гриффиндора, благодарите мистера Уизли.
Ученики продолжили записывать информацию из учебника об оборотнях, пока Снейп медленно ходил между рядами, оценивая работу, проделанную на предыдущих уроках с профессором Люпином.
— Плохо объяснено… Неточно… Каппа в основном обитает в Монголии… Люпин поставил тебе восемь? Я бы не дал больше трёх.
Когда, наконец, прозвенел звонок, Снейп не отпустил учеников сразу:
— Напишите сочинение на два пергамента о способах распознавания и уничтожения оборотня. К понедельнику утром. Пора, чтобы кто-то навёл в этом классе порядок.
После урока ребята отправились в гостиную Леди Алтайи, стараясь расслабиться перед занятием по истории магии.
— Я не понимаю, почему Снейп заставил нас изучать оборотней, — задумчиво сказала Корделия, сосредоточенно вышивая гиппогрифа. — Мы должны были пройти эту тему лишь в конце года.
— У каждого учителя свои методы преподавания, — лениво отозвалась Дафна, устроившись на коленях у Панси.
* * *
Перед ужином Корделии нужно было найти несколько книг для выполнения задания по чарам, но она не захотела беспокоить подруг, поэтому решила отправиться в библиотеку одна.
Войдя внутрь, она поприветствовала Перси и Пенелопу, которые сидели в углу, увлечённо занимаясь. От Джинни Корделия знала, что они оба усердно готовились к сдаче ТРИТОН — важного экзамена, который предстоял им в этом году.
Она начала искать нужные книги, медленно обходя ряды полок и внимательно читая названия на корешках.
— Эй! — внезапно раздался голос совсем рядом.
Корделия обернулась и заметила высокого юношу, который одной рукой придерживал массивный том.
— Она чуть не свалилась на тебя, — сказал он с улыбкой, прижимая книгу к себе. Корделия удивлённо моргнула, заметив его форму факультета Равенкло.
— О, спасибо, — благодарно ответила она, бросив беглый взгляд на парня. Он был высоким, с растрёпанными каштановыми волосами, а его азиатские черты лица привлекли её внимание.
— Пожалуйста, — ответил он с дружелюбной улыбкой. — Сюэ Чанг, к вашим услугам.
— Корделия Поттер, — представилась она в ответ. Сюэ протянул ей книгу, и Корделия с удивлением заметила, что это как раз одна из тех, что она искала.
— Тебе нужна эта книга?
— Да, для задания по чарам, — Корделия аккуратно взяла книгу из его рук.
— Будь осторожнее, мисс Поттер, — пошутил он с лёгким оттенком заботы в голосе. — Книги могут быть опасными, особенно такие тяжёлые.
— Я запомню, спасибо, — улыбнулась Корделия.
Парень вежливо кивнул и направился к выходу.
«Он кажется очень приятным», — подумала Корделия, глядя ему вслед.
Утром зал для приёма пищи был ещё почти пуст, и первой из учеников пришла Эовин. За длинным столом Гриффиндора сидело всего несколько человек. Среди них был маленький Колин, который выглядел особенно подавленным. Рядом с ним сидела профессор Лусардо, держа его за руки и мягко разговаривая с ним, словно мать, утешающая своего ребёнка.
Эовин села неподалёку, на таком расстоянии, чтобы слышать их разговор, но при этом не привлекать к себе внимания.
— Я понимаю, как тяжело порой уживаться с родителями, — говорила профессор своим тихим, ласковым голосом. — Особенно когда замешаны религиозные убеждения.
— Мне трудно быть рядом с ними после того, как они узнали, что я волшебник, — признался Колин, по-прежнему глядя вниз. — Наши отношения стали холодными. На каникулах я слышал, как они молятся за меня, будто со мной что-то не так…
— Понимаю тебя, Колин, — профессор Лусардо выпрямилась, глядя на него с сочувствием. — Вопрос веры всегда непрост, особенно когда он касается семьи.
Эовин на мгновение задумалась. Её собственное отношение к религии всегда было полным негодования, особенно после того, как она попала в приют Вула. Там медсестра Лилиана постоянно говорила ей, что она рождена от греха, что её мать никогда не попадёт на небеса, а её судьба — это кара за «порок». Для Эовин каждая церковь могла бы сгореть дотла, и она с радостью жарила бы маршмеллоу на их пепелище.
— Но дело не в самой религии, — продолжала профессор Лусардо, — а в том, как люди её воспринимают и практикуют. У меня, как и у тебя, родители маглы, и они верят в Бога. В детстве меня отправили в католическую школу, и хотя я прошла обряд причастия, мои родители никогда не принуждали меня строго следовать их вере. У нас дома настоящее религиозное разнообразие: мои родители католики, а родственники по линии матери — евангелисты. И знаешь что? Мы все отлично ладим.
Колин вздохнул и признался:
— Я не хочу возвращаться домой на зимние каникулы. Лучше останусь в Хогвартсе.
Профессор Лусардо мягко поправила его волосы, её голос был наполнен теплотой и заботой:
— Почему бы тебе не провести Йоль с нами? У меня дома будет простой ужин, я установила электричество, купила телевизор и видеомагнитофон. Мы можем пойти в магловский мир и взять напрокат несколько фильмов.
Эовин украдкой взглянула на профессора. Её образ буквально излучал тепло домашнего уюта. Казалось, что её магия была чем-то похожа на мягкое, уютное одеяло, полное доброты и нежности.
— Правда? — Колин с восхищением посмотрел на Лусардо, его глаза сверкнули от радости.
— Конечно, — улыбнулась она, и её улыбка была широкой и искренней. — Это будут наши первые праздники вдали от остальной семьи, и нам будет очень приятно, если ты присоединишься.
* * *
Понедельник можно было назвать днём, когда большинство людей испытывало общую усталость. Возможно, так было всегда, и все уже смирились с неизбежной тяготой этих дней.
Первым уроком была История магии — предмет, который только усиливал эту общую усталость. Голос профессора Биннса, монотонный и едва слышный, как всегда, раздавался в полупустом классе, погружая студентов в сонливое состояние.
Корделия, не теряя времени, проверяла своё эссе по зельеварению, которое ей предстояло сдать в этот день. Текст был уже завершён, и она лишь вычитывала его на предмет орфографических ошибок. Если бы нашлись какие-то недочёты, у Корделии был под рукой корректор, чтобы исправить их и сделать работу безупречной.
На уроке зельеварения, который шёл позже, Корделия, как обычно, работала в паре с Гермионой. Их совместная работа была слаженной и организованной: Корделия аккуратно смешивала ингредиенты, следуя рецепту, в то время как Гермиона записывала важные моменты и следила за временем.
Профессор Снейп редко комментировал их зелья — он замечал только явные ошибки, когда зелье было на грани катастрофы. Но так как он ничего не сказал об их работе, Корделия сделала вывод, что они справлялись отлично. Ведь в его молчании крылась своеобразная форма одобрения.
* * *
После обеда настал долгожданный урок Защиты от тёмных искусств, и, к радости всех учеников, профессор Люпин наконец вернулся. Он выглядел заметно ослабленным: его мантии висели на нём свободно, а под глазами залегли тёмные круги. Тем не менее, он встретил учеников тёплой улыбкой, когда они рассаживались. Сразу же в воздухе повис шквал жалоб на поведение Снейпа, который подменял профессора Люпина в его отсутствие.
— Это несправедливо! — возмущённо начал кто-то из учеников. — Он просто вас заменял! Зачем было давать столько заданий?
— Мы ничего не знаем о оборотнях! — добавил другой голос.
— Два пергамента! — возмутился третий.
Люпин нахмурился и спросил, пытаясь понять ситуацию:
— Вы сказали профессору Снейпу, что мы ещё не дошли до этой темы?
Шум в классе усилился:
— Да, но он сказал, что мы отстаём!
— Он нас просто не слушал!
— Два пергамента!
Профессор Люпин добродушно улыбнулся, видя, как возмущение читалось на лицах всех его учеников.
— Не волнуйтесь, я поговорю с профессором Снейпом, — сказал он, успокаивая класс. — Вам не придётся выполнять это задание.
— О нет! — с досадой воскликнула Гермиона. — Я уже всё сделала!
— Ура! Я ещё даже не начинала! — радостно откликнулась Эовин.
— А я дошла только до середины, — вздохнула Корделия с лёгким огорчением. Она не спала допоздна, пытаясь закончить сочинение, и это стоило ей нескольких драгоценных часов сна, которые уже не вернуть.
Сам урок оказался на удивление приятным. Профессор Люпин принёс с собой стеклянную коробку, в которой находилось маленькое существо — хинкипанк, однолапый, с виду слабый и как будто сделанный из дыма.
— Хинкипанки привлекают путешественников в болота, — объяснял Люпин, пока ученики делали заметки. — Обратите внимание на фонарь, который оно держит. Этот свет манит людей, и, когда они следуют за ним…
Хинкипанк издал зловещий скрежет, царапая стекло, будто подтверждая слова профессора.
После того как урок подошёл к концу, дядя Люпин попросил Корделию остаться на минутку. Её подруги решили подождать её в Большом зале.
— Что случилось, дядя Римус? — спросила Корделия, подходя к нему.
— Сириус прислал тебе письмо? — спокойно поинтересовался он.
— Я всё ещё злюсь на него из-за той проделки в Хогсмиде, — ответила она с лёгкой обидой.
— Постарайся его понять, — мягко сказал Люпин, глядя на неё с добротой. — Его паранойя скоро пройдёт. Но давай сменим тему. Я проведу праздники здесь, в Хогвартсе.
— Ты не поедешь домой? — удивилась Корделия. — Я планировала устроить новогодний ужин и пригласить Рене и профессора Лусардо. Ты знал, что Колин Криви будет праздновать с ними?
— О, Бэмби, — Люпин взглянул на неё с нежностью и сочувствием. — Давай так: я проведу Йоль в Хогвартсе, а на Новый год мы отметим вместе. Тем более, у вас с Сириусом приглашение на Йольский бал у Краучей, так что Новый год точно встретим вместе.
— Ты обещаешь? — Корделия посмотрела на дядю с надеждой.
— Обещаю, — ответил он, и на её лице засияла счастливая улыбка.
* * *
На следующее утро заголовок «Ежедневного Пророка» вызвал волну перешептываний в Большом зале. Корделия сидела рядом с Гермионой, держа в руках свежий выпуск газеты.
«ЛЮБОВНИЦА ПРИВЕРЖЕНЦА ТЁМНОГО ЛОРДА ПОД ПРИКРЫТИЕМ В ХОГВАРТСЕ»
Вы не ошиблись, дорогие читатели.
Только мы подумали, что тема Питера Петтигрю уже исчерпана, как вскрылись новые шокирующие факты: его бывшая любовница — новоиспечённый преподаватель Древних рун.
И это ещё не всё: у них есть общий ребёнок.
Разве не странно, что едва Петтигрю оказался в тюрьме, его давняя возлюбленная внезапно прибыла в Хогвартс из-за рубежа? Что задумала эта таинственная иностранка?
Как стало известно, мадам Лусардо была приглашена в Хогвартс по рекомендации бывшего преподавателя. Однако неясно, знали ли остальные профессора об её прошлом и какие секреты она может скрывать.
Время покажет.
С вами была Рита Скитер.
Корделия медленно опустила газету, а затем украдкой бросила взгляд в сторону преподавательского стола. Профессор Лусардо сидела, напряжённо уставившись на свой экземпляр «Ежедневного Пророка», сжав его края с такой силой, что костяшки её пальцев побелели.
Корделия быстро посмотрела на стол Пуффендуя. Рене Лусардо, её сын, тяжело дышал, его руки судорожно хватались за шею, а на него были устремлены десятки любопытных и настороженных взглядов — словно на жертву, попавшую в поле зрения хищных птиц.
Не выдержав, он резко вскочил, задыхаясь, и выбежал из зала.
— Сын! — воскликнула профессор Лусардо, вскочив на ноги и стремительно устремившись следом за ним, оставив за собой зал, погружённый в нарастающий гул шепотков и пересудов.
Оставшуюся часть утра тема Лусардо и её связи с Петтигрю буквально заполонила все обсуждения. Шёпоты и пересуды разносились по всему Большому залу, не утихая ни на минуту.
Вторым уроком после Трансфигурации стояли Древние Руны. Когда ученики вошли в класс, профессор Лусардо встретила их с такой непринуждённостью, словно скандальный выпуск «Ежедневного Пророка» был не более чем плохой анекдот.
— Ваши эссе, в целом, были неплохи, — начала она, прогуливаясь между рядами и собирая выполненные работы.
Корделия, как обычно, заняла место рядом с Тео. Гермиона же, хотя и не выказывала особого энтузиазма, была вынуждена сесть рядом с Драко Малфоем.
— Мисс Паркинсон, мисс Гринграсс, вам стоит быть внимательнее: есть мелкие орфографические ошибки, — обратилась профессор к двум слизеринкам, — но это не повлияет на ваши оценки. Я ведь преподаватель рун, а не орфографии.
Пройдя мимо Корделии и Тео, профессор Лусардо, собрав все работы, попросила студентов открыть учебники на странице, где они остановились на прошлом уроке.
Темой занятия были усиливающие руны.
Профессор объясняла, как подобные руны использовались в ритуалах во время солнцестояний, их рисовали на земле с помощью пепла или растёртого камня.
— В древние времена жрецы, шаманы и друиды использовали лунный камень, перемалывая его в порошок, или применяли особые пигменты для нанесения рун на тело, — рассказывала она.
— Любые пигменты? — с интересом спросила Корделия.
— В основном красные оттенки, — уточнила Лусардо. — Они обычно добывались из крови насекомых и соков ягод.
Кто-то в классе издал тихий звук отвращения.
— Да, согласна, звучит не очень приятно, — с улыбкой добавила профессор. — Но даже золотая пыль играла важную роль. Например, в эпоху инков…
Однако завершить мысль она не успела — дверь резко распахнулась, и в класс вошла профессор МакГонагалл в сопровождении двух авроров.
— Прошу прощения за вмешательство, Лусардо, — сухо сказала МакГонагалл. — Министерство выдало ордер на ваш арест.
Профессор Лусардо недовольно посмотрела на авроров, вздохнула и, подняв руки, сложила запястья перед собой.
— Давайте уже закончим этот спектакль, — произнесла она, и один из авроров надел на неё наручники, собираясь вывести её из класса. — Я имею право на один звонок и на адвоката, — добавила она хладнокровно.
Перед тем как выйти, профессор на мгновение задержала взгляд на Рене.
— Ты несовершеннолетний, — чётко произнесла она. — Не подписывай ничего без присмотра. Если они решат допросить тебя, требуй присутствия заместителя директора или своего декана.
После этого она обратилась к ученикам:
— В качестве домашнего задания прочитайте главу о взаимодействии элементов с рунами, — спокойно добавила она, словно только что не была арестована.
Авроры вывели её из класса, и в коридоре ясно прозвучала фраза Лусардо: «Убери свою руку с моей талии, скотина!»
В аудитории повисла напряжённая тишина. Ученики переглядывались между собой, одни — в полном недоумении, другие — с тревогой смотрели на Рене, который сидел, повернувшись к профессору МакГонагалл.
— Она только что ушла под арест и успела нам выдать домашнее задание? — ошеломлённо прошептала Корделия.
— Это, друзья мои, настоящий профессионализм, — ответил Тео с лёгкой усмешкой.
Профессор МакГонагалл завершила урок, рекомендовав всем вернуться в свои гостиные и подождать следующего занятия.
* * *
Корделии действительно повезло, что Тео вызвался помочь ей с Арифмантикой. После того, как их урок по Рунам был прерван, они вместе отправились в библиотеку, чтобы закончить сложное задание по Арифмантике.
— Главное, чтобы все данные совпадали, — терпеливо объяснял Тео, листая страницы учебника.
— Нужно было выбрать другой предмет, — с ноткой усталости вздохнула Корделия. — Только я могла записаться на курс, связанный с математикой, хотя всегда с трудом справлялась с числами.
К её удивлению, Тео неожиданно взял её за руку и посмотрел прямо в глаза.
— Не говори так, — мягко произнёс он. — Это всего лишь небольшая сложность. Ты справишься. Я помогу тебе, чем смогу.
— Правда? — с надеждой спросила она.
Тео кивнул и улыбнулся, и Корделия внезапно осознала, что у него была удивительно милая улыбка.
Их разговор прервало знакомое голос.
— Мисс Поттер, — раздался у неё за спиной негромкий, но уверенный голос. Корделия, всё ещё держа руку Тео, обернулась и увидела Сюэ Чанга, нагруженного несколькими книгами.
— Мистер Чанг, — вежливо поздоровалась она, слегка удивлённая его внезапным появлением.
— Вижу, вы работаете над заданием по Арифмантике, — заметил Сюэ, взглянув на свитки и учебники на столе. — Нужна помощь?
— О, не переживай, — поспешила ответить Корделия, стараясь не выглядеть навязчивой. — Уверена, что у тебя полно других дел, чем тратить время на нас.
— Никаких проблем, — с дружелюбной улыбкой заверил он. — К тому же, я могу быть полезным: у профессора по Арифмантике обычно один и тот же план, так что, вероятно, у вас те же задания, что и у нас в прошлом году.
Корделия бросила быстрый взгляд на Тео. Он, в свою очередь, посмотрел на Сюэ с легкой настороженностью, но затем, пожав плечами, сказал:
— Я не против.
— Отлично, — с лёгкой усмешкой ответил Сюэ, осматривая их. — Я верну книги на место и принесу свои записи с прошлого курса. А вы пока покажите, что вам задали.
Чанг удалился, а Корделия, чувствуя себя чуть более уверенной, вновь сосредоточилась на своём учебнике, понимая, что с такой поддержкой ей, возможно, удастся справиться с этим предметом.
* * *
Пэнси, оставив позади подруг, аккуратно спрятала Карту Мародёров. Этот магический пергамент стал её настоящим спасением — теперь она могла беспрепятственно пробираться на кухни, не опасаясь быть пойманной. Здесь, в Хогвартсе, ей открывалась возможность наслаждаться десертами и выпечкой, которые дома были строго ограничены. Её мать обычно позволяла съедать только два печенья во время чаепитий, но здесь никто не следил за её рационом.
Остановившись перед картиной с грушей, Пэнси слегка пощекотала её, и вход на кухню распахнулся.
— О, наследница Паркинсон! — радостно воскликнула домовая эльфийка, увидев её. — Долли так рада видеть вас!
— Привет, Долли, — тепло поздоровалась Пэнси, мельком замечая Лусардо, который сидел за столом у окна. На нём был фартук, а на коленях лежали кухонные перчатки. — Лусардо, — кивнула она в знак приветствия.
— Наследница Паркинсон, — вежливо поклонился он, сохраняя формальность, как того требовали приличия.
Они замерли, обменявшись короткими взглядами, и вновь опустили глаза. До этого момента их общение ограничивалось лишь скупыми приветствиями в коридорах. Лусардо поднялся, надел перчатки и подошёл к печи.
С ловкостью он достал оттуда горячий противень и аккуратно положил его на стол. Сняв перчатки, Лусардо проверил вилкой готовность блюда, а затем ловко перевернул форму на большую тарелку. Воздух наполнился запахом свежеиспечённого бананового хлеба, и у Пэнси едва не заурчало в животе. Она почувствовала, как её щеки залились румянцем, когда Лусардо посмотрел на неё.
— Это банановый хлеб, — объяснил он, нарезая аккуратные ломтики. — Хочешь попробовать?
Будучи настоящей сладкоежкой, Пэнси не смогла отказать себе в удовольствии.
Они устроились за столом у окна, пока домовые эльфы продолжали свою суетливую работу. Пэнси взяла кусочек хлеба и запила его молоком, которое им принесла Долли. Она никогда раньше не пробовала ничего настолько вкусного. Хлеб был удивительно мягким, нежным, с тающими на языке кусочками шоколада.
— Это восхитительно, — призналась Пэнси, искренне наслаждаясь.
— Спасибо, — скромно ответил Лусардо.
— Я и не знала, что ты так хорошо печёшь.
— Да, я ещё и готовлю довольно неплохо, — поделился он. — Меня всему научила моя прабабушка.
Пэнси внимательно посмотрела на Лусардо, отламывая ещё один кусочек хлеба. В отличие от их встречи в поезде, теперь он выглядел гораздо лучше — исчезли тёмные круги под глазами, и он больше не казался болезненно бледным.
— Ты выглядишь лучше, — заметила Пэнси. — Больше не кажешься таким…
— Больным? — закончил за неё Лусардо с лёгкой усмешкой. — Да, профессор Снейп приготовил для меня особое зелье. В нашей семье есть предрасположенность к астме и анемии, и, к сожалению, у меня обе проблемы.
— О, значит, у тебя хрупкое здоровье, — сказала она с сочувствием.
— В некоторой степени, — подтвердил он. — Но зелья профессора Снейпа мне действительно помогают. Мама платит ему за их приготовление.
— Мне жаль насчёт твоей мамы, — тихо добавила она.
— Не беспокойся, — ответил он с уверенностью. — Моя мама невиновна и скоро будет освобождена. Петтигрю — это всего лишь неприятный эпизод, который мы оставим в прошлом. — Внезапно он протянул Пэнси поднос, на котором оставалась половина бананового хлеба. — Хочешь ещё кусочек?
Пэнси кивнула, не в силах отказаться от столь соблазнительного предложения.
Эдит избежала Азкабана: её временно держали в камерах Министерства магии. Сириус, приложив усилия (а возможно, и оказав небольшое давление) на Фаджа, добился разрешения провести допрос под Веритасерумом. Теперь он лично приехал, чтобы забрать её из камеры и сопроводить в поместье Поттеров до завтрашнего слушания.
Когда он подошёл, Эдит сидела в глубокой медитации, её распущенные волосы свободно спадали на плечи. Министерство изъяло у неё палочку, зачарованные шпильки и кольцо, опасаясь возможных угроз.
— Тебе нужно рассказать мне всё, до мельчайших подробностей, — с серьёзностью сказал Тед Тонкс, её защитник.
Эдит чуть приподняла подбородок и ответила:
— Я новокровка из Эквадора, мать-одиночка и магистр рун. Мне было всего девятнадцать, когда я встретила Питера и родила ребёнка. Послушайте, мистер Тонкс, у меня есть письма, и, если нужно, вы можете запросить показания у президента Ассоциации магов Латинской Америки (AML), подтвердивших мою законопослушность и мирные намерения.
— Ни разу не нарушала законы? — уточнил Тед.
— Магические или маггловские? — уточнила она с лёгким оттенком иронии.
— Все, — ответил он.
— В 1981 году был маггловский конфликт в Пакише, — нехотя призналась Эдит. — Эквадор и Перу тогда оспаривали территорию в джунглях, где находились магические сообщества. В AML посчитали нужным вмешаться, чтобы пресечь кровопролитие.
Сириус нахмурился:
— И какую роль ты в этом сыграла?
— Вместе с коллегами я активировала рунические защитные барьеры в стратегически важных точках, чтобы вынудить войска отступить или сделать их оружие неэффективным, — спокойно пояснила она. — И, если это важно, я никого не убивала.
Тед сделал глубокий вдох, записывая её слова в записную книжку.
— Это важно, — согласился он. — Думаю, это может сыграть нам на руку.
Эдит сжала кулаки и перевела взгляд на Сириуса и Теда.
— А если меня признают виновной? — её голос задрожал. — Я не боюсь за себя, но мой сын... Ему ещё только четырнадцать.
— Не забегай вперёд, — мягко попытался успокоить её Тед.
— Нет! — воскликнула она. — Я хочу, чтобы у него был портключ. Если меня отправят в Азкабан, он должен вернуться домой, в Эквадор. Я сама напишу письмо своим родителям и в AML, а у меня есть сбережения на его обучение и жизнь.
Сириус кивнул, его взгляд был полон решимости.
— Я сделаю всё, чтобы твой сын был в безопасности, — заверил он её.
* * *
Корделия этим утром получила письмо от своего крестного и до сих пор размышляла о его содержании, пока готовилась к предстоящей поездке в Хогсмид с подругами. Сегодня должно было состояться важное слушание по делу профессора Лузардо, и она была уверена, что её крестный не сможет последить за ней в облике Пса, как делал это раньше.
Пятеро друзей устроились в дальнем углу «Трёх метел», подальше от любопытных глаз.
— Но почему они забрали профессора? — с беспокойством в голосе спросила Корделия, озабоченная судьбой Лузардо. Та была добродушным преподавателем, который всегда готов был ответить на любые вопросы.
Профессор Лузардо отличалась своей заботливостью, почти материнским отношением к ученикам, и Колин, который был особенно к ней привязан, тоже сильно переживал за её судьбу.
— Фаджа всегда считали слабым министром, — произнесла Дафна с нотками раздражения. — Он пришел к власти после войны, и ему было легко править, пока не появился Лорд Блэк. Многие влиятельные волшебники были недовольны отсутствием настоящего правосудия, поэтому суд над профессором не заставил себя ждать.
— Да, но не стоило забирать её прямо с урока, как преступницу, — возмутилась Гермиона. — Могли бы хотя бы дождаться, когда она будет одна, и объяснить, что происходит.
— Как я уже говорила, — вмешалась Эовин, отпивая сливочного пива, — и полицейские, и, видимо, авроры тоже, не всегда мыслят логически в таких ситуациях.
— Надеюсь, всё это скоро закончится, — вздохнула Корделия. — Профессор Лузардо слишком хороша, чтобы оказаться в Азкабане. Я даже не могу представить, каким ужасным должно быть это место.
Корделия знала о мрачной репутации тюрьмы для волшебников. Летом, когда она гостила у своего крестного, нередко слышала, как по ночам его мучили крики, вызванные ужасами прошлого.
Покинув «Три метлы», друзья направились в «Сладкое королевство». Корделия хотела выбрать несколько сладостей в подарок для Дадли на предстоящий Йоль.
Магазин был переполнен, и она аккуратно лавировала среди полок, чтобы никого не задеть. Рядом с шоколадными лягушками она заметила Сюэ Чанга, который стоял рядом с миловидной девушкой с чёрными волосами, увлечённой выбором сладостей.
Корделия сделала пару шагов, как вдруг Чанг заметил её и приветливо улыбнулся. Лицо девушки, однако, быстро сменило выражение с доброжелательного на холодное.
— Мисс Поттер, — поприветствовал её Чанг, всё так же улыбаясь. — Позвольте представить вам мою сестру-близнеца, Чжоу.
— Очень приятно познакомиться, мисс Чанг, — учтиво ответила Корделия.
— Взаимно, — сдержанно ответила Чжоу, после чего повернулась к брату. — Сюэ, я пойду в книжный магазин напротив. Встретимся в «Трёх метлах»?
— Я найду тебя позже, — кивнул ей брат. Чжоу удалилась, даже не попрощавшись с Корделией.
Корделия замерла на месте, ошеломленная её холодным поведением. Она не могла понять, что сделала не так.
— Какую сладость вы ищете, мисс Поттер? — спросил Сюэ, словно ничего не произошло.
— Я выбираю что-нибудь для своего двоюродного брата, — ответила она, стараясь не выдать своего замешательства. — Собираюсь навестить свою тётю на зимних каникулах и хочу привезти ему несколько сладостей.
— Сладости всегда отличный выбор для подарка, особенно когда не знаешь, что подарить, — с лёгкой улыбкой заметил Чанг. — Думаю, я могу помочь вам выбрать что-то подходящее.
— Было бы здорово, — улыбнулась Корделия, мысленно вспоминая Тео, который иногда дарил ей те самые медовые конфеты, что были не такими приторными, как остальные.
Спустя несколько минут в её руках оказались коробки с шоколадными лягушками, сахарными перьями, шоколадными котлами и пирожными «Котелок» — всё это, вероятно, понравится Дадли.
Когда Корделия закончила расплачиваться, Сюэ Чанг попрощался с ней, галантно поцеловав ей руку. В этот раз она не покраснела, как тогда, когда Тео успокаивал её и обещал сохранить её секрет о слизеринцах.
* * *
Нарцисса наблюдала, как Мастер рун Эдит Лузардо вышла из Зала слушаний Визенгамота с победоносной улыбкой на лице. В её движениях ощущалась свобода, а в глазах сверкала неприкрытая радость.
— Ах, как сладка свобода, — воскликнула она, раскинув руки, словно впитывая всю прелесть момента.
— Судя по твоему виду, оправдание по всем пунктам? — с усмешкой заметила Беллатриса, внимательно наблюдая за Лузардо.
— Ну, Веритасерум в сочетании с тремя рюмками водки помогли ответить на все их вопросы, а заодно и на те, что они даже не осмелились задать, — рассмеялась Эдит. — Как любила говорить моя святая бабушка: «Пьяные и дети всегда говорят правду».
Рядом стоявшая Нимфадора не смогла сдержать смеха, услышав это, что вызвало тёплую улыбку у Андромеды.
— Почему бы нам не пообедать у меня дома? — предложила Андромеда, наблюдая за сестрами и Мастером рун.
— Честно говоря, я бы предпочла отправиться в Хогвартс и наконец обнять своего сына, — задумчиво ответила Лузардо, на мгновение теряясь в своих мыслях.
— Но тебе всё же нужно поесть, слушание наверняка было изнурительным, — настаивала Нарцисса, как всегда проявляя заботу.
Эдит в конце концов согласилась, понимая, что отдых не будет лишним. Когда они направились к выходу, дорогу им преградила Рита Скитер со своим парящим самописным пером, которое всегда сопровождало её.
— О, мисс Луз... — начала Скитер, но её слова оборвались, когда Лузардо внезапно схватила её за горло и с силой прижала к стене. Поблизости, к счастью, никого не было, чтобы стать свидетелем этого столкновения.
— Ты! — прошипела Эдит, сжимая пальцы на шее журналистки, — С какой стати ты выставила на показ меня и моего сына?!
Скитер захрипела, тщетно пытаясь вдохнуть. Никто из окружавших Лузардо не испытывал жалости к журналистке. Беллатриса до сих пор не забыла, как Скитер посмела написать статью, обвиняющую её в бесплодии из-за отсутствия детей после долгих лет брака.
Нимфадора тоже питала к Рите отвращение — ведь та называла её высокомерной ведьмой за успехи в Академии авроров. Множество чистокровных семей, да и полукровок, ненавидели Риту за её постоянные попытки рыться в чужих грязных тайнах и выставлять их напоказ.
— В следующий раз, когда ты осмелишься упомянуть в своей писанине меня или моего сына, или даже Петтигрю, — я лично сломаю тебе пальцы и вырву глаза ложкой для мороженого, — злобно пригрозила Эдит.
Скитер, трясясь от страха, поспешно кивнула, глядя на неё глазами, полными ужаса. Эдит с удовлетворением ударила её коленом в живот, и Рита с тихим стоном осела на пол.
— Мы идём? — спокойно спросила Лузардо, поправляя несколько выбившихся из прически прядей, словно ничего не произошло.
Они проигнорировали Скитер, которая осталась лежать на полу, тяжело дыша, и направились в дом Андромеды, оставив за собой сцену унижения.
Рене никогда не видел снега.
Проблема жизни на экваторе заключалась в том, что климат был умеренным, и вместо четырёх сезонов года было только два, а зимой шли внезапные ливни.
Когда наступили каникулы, и утро принесло белый покров снега, Рене и его мама бросились на землю, чувствуя снег впервые в жизни.
После того как они наигрались в снегу, мама пошла готовить завтрак для них и Колина. В тот день было 21 декабря, день зимнего солнцестояния.
Её мать пригласила много девушек на ритуальный костёр вечером и заранее всё подготовила. У неё были цветы и ветви для плетения венков, определённые растения, а также благословлённые поленья для огня.
Так как для участия в этих ритуалах ведьмы должны распустить волосы, Рене и Колин проведут вечер, играя в карты в главной комнате.
Но, конечно, она не собиралась лишать его участия. После завтрака они втроём расположились в гостиной, чтобы установить алтарь для Йоля.
—Мои родители никогда не разрешили бы мне сделать что-то подобное дома, — сказал Колин, вплетая ленты в ветки.
—Когда тебе исполнится восемнадцать, ты сможешь делать всё, что захочешь, — ответил Рене, но строгий взгляд его матери заставил его добавить: — Конечно, если будешь жить вдали от них.
—Это будет правильно? — спросил Колин.
—Если однажды ты почувствуешь необходимость покинуть дом, Колин, — начала его мама, расставляя маленькие ёлки на алтаре, — двери этого дома всегда будут открыты для тебя.
Рене заметил, как глаза Колина засверкали от слов его матери. На протяжении многих лет он был свидетелем системы приёмных детей в их магическом обществе.
Это могло показаться жестоким, но иногда детей разлучали с маггловскими родителями, если это представляло угрозу для ребёнка и его магии, а память магглов стирали навсегда.
Рене познакомился со многими приёмными детьми в своём доме.
* * *
Когда солнце уже садилось, Корделия появилась в Хогсмиде с Гермионой и Эовин. Приглашение от профессора Эдит на ритуальный костёр удивило её прямо перед тем, как они собирались сесть на поезд.
К ним неожиданно пришло красивое письмо с веточкой омелы, где указывалось, что они должны были надеть простое белое платье без каких-либо украшений. Корделия посоветовалась с крёстным, и он охотно разрешил ей пойти.
Когда они прибыли, профессор встретила их с улыбкой. В уютной гостиной уже сидели мисс Тонкс с Сэм и мисс Клируотер, все трое беседовали, держа в руках кружки.
— Хотите, лорд Блэк? — предложила профессор напиток. Корделия заметила, как её крёстный принял напиток, из которого исходил сильный кислый запах.
Крёстный отпил немного и сразу закашлялся.
— Крепко, да? — улыбнулась профессор.
— Во имя Мерлина, что это?
— Канелазо(1), — ответила она, а затем повернулась к Корделии, Гермионе и Эовин. — Для вас у меня есть чай и закуски. Канелазо — только для взрослых.
— Это алкогольный напиток? — спросила Корделия, и профессор Эдит кивнула. — А почему у мисс Клируотер он есть?
— Ей уже 17, а в волшебном мире это совершеннолетие, — ответила профессор. — Я ответственная женщина и никогда не дала бы алкоголь несовершеннолетнему.
— Значит, вы дождались совершеннолетия, чтобы начать пить? — спросил крёстный Корделии у профессора Эдит, снова отпив немного напитка.
Профессор рассмеялась и покачала головой, затем сказала:
— Пойдёмте, девочки. Через несколько минут мы начнём плести венки из цветов.
Крёстный ушёл, но перед этим поцеловал Корделию в лоб. Спустя несколько минут пришли Панси и сестры Гринграсс, и небольшая группа начала плести цветочные венки под руководством профессора Эдит.
В углу мисс Тонкс и Сэм что-то шептали, изредка смеялись и краснели.
— Кто-нибудь знает, почему мисс Уизли не пришла? — спросила профессор Эдит. Её волосы были распущены, с золотыми цепочками, переплетающимися с её натуральными прядями.
— Миссис Уизли прочитала статью Скитер, — ответила староста Клируотер, не прекращая плести. — Перси говорит, что миссис Уизли сожгла приглашение, заявив, что это дурное влияние.
— Великолепно, теперь у меня «Багровая буква» вышита на одежде, — нахмурилась профессор.
— Вы не дурное влияние, — сказала Корделия. — Вы прекрасно знаете руны и добры ко всем.
— Моя мама читала ваши исследования по доколумбовым храмам, — добавила Дафна. — Она говорит, что ваши работы о ритуальных алтарях очень интересны.
— Спасибо, — улыбнулась профессор. — Я была довольно активным исследователем, когда была моложе.
— А вы больше не проводите экспедиции? — спросила Корделия, заинтересованная карьерой профессора.
— Нет, я осела, когда Рене исполнилось четыре года, — ответила профессор, снимая очки. — Я взяла небольшую паузу во время беременности, а потом вернулась, когда ему было три месяца. Первые два года он всегда был привязан ко мне на спине, — засмеялась она. — Могу сказать, что он был маленьким авантюристом с младенчества.
— А чем вы занимались после? — спросила Сэм, удивлённая её рассказом.
— Когда ему исполнилось четыре, я получила университетскую степень по истории, — продолжила профессор. — Потом у меня было две работы: одна в магическом мире как переводчик рун, а другая в маггловском мире, где я была ассистентом на кафедре в школе. Так что у меня есть опыт преподавания.
— Вы учились в университете? — спросила Гермиона. — Будучи ведьмой?
— Да, в Латинской Америке у нас немного другая система образования, чем здесь, — ответила она. — Так что у меня была возможность продолжать учёбу, и вот я здесь! Та-дам!
Гермиона и Корделия смотрели на профессора Эдит с восхищением в глазах.
* * *
В воздухе ощущалась магия.
С распущенными волосами и цветочными венками на головах, все танцевали вокруг костра, бросая в огонь свои дары: растения или пожелания, написанные на пергаменте.
Корделия танцевала с грацией, чувствуя, как магия щекочет её пальцы и окутывает её теплым покрывалом.
Все смеялись, наслаждаясь хрустящей вьюгой и снежинками, сверкавшими, словно блёстки, в их волосах.
Когда огонь угас, профессор Эдит собрала пепел в деревянную урну с вырезанными рунами. Она кратко объяснила, что в первое утро нового года пепел нужно рассыпать для привлечения изобилия.
—Мы устраиваем ужин на Новый год, — сказала Корделия профессору, заплетая волосы в косу с голубой лентой. — Вы, Рене и Колин приглашены.
—Я очень благодарна за ваше приглашение, мисс Поттер, — улыбнулась профессор.
Гермиона и староста Клируотер засыпали профессора вопросами, главный из которых был о том, что профессор является представителем Новой Магической Крови или Иджий, как их называли на её родине.
—Это слово означает «росток», — начала объяснять профессор, наливая чай. — В моей стране существует церемония для волшебников с маггловскими родителями. Каждый год в июне, на праздник Инти Райми, мы входим в волшебный водопад. Женщины получают свои гребни, которые показывают, что наша связь с магией очень сильна.
Корделия была очарована гребнем профессора. Он был сделан из белой слоновой кости, в форме полукруга, с инкрустированной аквамарином.
—Значит, у вас в стране часто встречаются представители Новой Крови? — спросила Пенелопа, разглядывая гребень.
—Да. Детей из маггловских семей берут под опеку главы магических семей, когда у них впервые проявляется магия, — объяснила профессор. — Их воспитывают в соответствии с магическими традициями. Редко бывает, чтобы волшебник с маггловскими родителями не стал Иджий, когда достигает нужного возраста.
—А в каком возрасте вы стали Новой Кровью? — спросила Корделия.
—Мне было 19, — ответила она. — Почти всегда это происходит в этом возрасте. Хотя я помню одну подругу, которая прошла обряд в 15 лет.
Корделия ещё раз взглянула на гребень из слоновой кости, представляя, каким будет гребень Гермионы, когда её признают Новокровной.
1) Канелазо — традиционный горячий алкогольный напиток из Латинской Америки, приготовленный из корицы, гвоздики, сока цитрусовых и алкоголя.
Тео знал, что подслушивать за дверью было неправильно.
Но визит мистера Гонта вызвал у него сильное любопытство. И после тех слов, которые он услышал между его дедом и волшебником, Тео понял, что не зря решил подслушать.
—Теодор! — воскликнул его дед, резко распахнув дверь, привлекая внимание двух взрослых.
— Нужно заняться Корделией Поттер, — услышал Тео, как сказал мистер Гонт.
—Она из Слизерина, — ответил Тео. — Речь идёт не только о её распределении в факультет. Она — потомок Слизерина, она говорит на парселтанге.
—Это правда, Тадеус? — спросил мистер Гонт.
—Да, — подтвердил его дед, затем посмотрел на него. — Откуда ты узнал эту информацию, Тео? И отвечай честно, ты в присутствии Тёмного Лорда.
Тео застыл на мгновение.
—Леди Корделия сделала генеалогическую карту в Гринготтсе прошлым Йолем, — начал рассказывать Тео. — Она узнала, что её мать — потомок дочери Салазара Слизерина.
—Солнце и Луна, — задумчиво сказал Тёмный Лорд, словно вспоминая что-то. — Драгоценность Салазара, которую отобрали магглы.
Тео вздохнул. Если Тёмный Лорд начал складывать части головоломки, будет легче защитить Корделию.
—Об этом знают только её самые близкие друзья и Леди Малфой, — продолжил Тео. — На данный момент лорд Блэк наверняка уже в курсе, как и профессор Люпин.
Оценивающий взгляд Тёмного Лорда всё ещё был устремлён на Тео. Он изо всех сил старался не показывать страх.
—Я проверю эту информацию, — сказал Тёмный Лорд. — И, судя по всему, молодой Теодор испытывает симпатию к мисс Поттер.
—Мой внук сблизился с Леди Поттер, — ответил его дед. — У него есть намерение сделать её своей избранницей.
—Это правда, юный Нотт?
—Да, — ответил Тео с высоко поднятой головой. — Моё желание — однажды сделать Корделию Поттер своей женой.
Тео подумал о ярких зелёных глазах Корделии, когда она улыбалась, о её идеально уложенных рыжих волосах, закреплённых лентами или заколками, и о её румяных щеках, которые он иногда замечал.
Тёмный Лорд улыбнулся, а его глаза из тёмных превратились в красные.
—Если так обстоят дела, — сказал он, вставая и кладя руку на плечо Тео, — я дам тебе задание. В Хогвартсе есть нечто, что принадлежит мне. Найди это, и твоя драгоценная Леди Поттер будет в безопасности. Конечно, если она не помешает моим планам.
Тео кивнул.
Если он выполнит свою миссию, Корделия будет в безопасности.
* * *
Звук песни, напеваемой вполголоса, раздался в комнате. Корделия подняла взгляд и увидела, как Сэм смотрится в зеркало.
— Она всегда такая рассеянная? — спросил Тео, сидевший рядом с ней. Они работали над эссе по Рунам и задачей по Арифмантике.
— Я вас слышу, — сказала Сэм, не отрывая взгляда от зеркала. Она перевернула косметичку у себя на коленях, и вся косметика рассыпалась рядом с ней на диване. — Моя обязанность как няньки, назначенной лордом Блэком, — следить за вами.
— Но ты смотришься в зеркало! — возразил Тео. — Это не присмотр.
— Лорд Блэк на заседании Визенгамота, он вернётся через час, — ответила Сэм, опустив зеркало. — А у меня позже коктейльная вечеринка на работе, и мне нужно привести себя в порядок, против моей воли, конечно.
— Почему за нами присматривает сквиб? — шёпотом спросил Тео.
— Мой крестный доверяет Сэм, — ответила Корделия. — И я тоже, я знаю её с детства.
Корделия пожала плечами и вернулась к задаче по Арифмантике. Благодаря помощи Сюэ, эта дисциплина давалась ей немного легче.
— Это Арифмантика? — спросила Сэм, заинтересованно разглядывая их свитки. Корделия и Тео кивнули. — Круто, математика.
Сэм встала с дивана и села рядом с ними за журнальный столик. Корделия и Тео сидели на подушках на полу в гостиной.
— Ты радуешься математике? — удивился Тео.
— Знаю, я странная, — улыбнулась Сэм.
— Сэм была чемпионкой на математических соревнованиях, — вставила Корделия.
Сэм изучила свитки, внимательно посмотрев на задачу, которую дала профессор.
— Нимфадора одалживает мне книги по Арифмантике, — сказала Сэм, играя карандашом. — Они интересные.
Она отложила свои приготовления к вечеринке и начала помогать им с Арифмантикой, как когда-то помогала Корделии с задачами по математике.
Тео кивал на каждое замечание Сэм, когда она объясняла важные моменты, связанные с пониманием работы чисел в процессе расшифровки.
Она сделала быструю связь между влиянием позиций небесных тел и числами, сопоставив это с формулами из маггловской математики, и отметила параллели в элементарных операциях.
Благодаря объяснениям Сэм, Корделия лучше поняла задание перед ней.
— Лучше бы я изучала Арифмантику, чем мучилась с тригонометрией в школе, — поморщилась Сэм, когда они закончили с Арифмантикой и перешли к Рунам. Она вернулась на диван и продолжила наносить макияж.
Сэм встала и пошла на кухню.
— Вернусь через минуту, — сказала она, указывая на них. — Осторожно, я за вами слежу, — добавила она, глядя в основном на Тео.
Сэм вышла, оставив их одних. Корделия вновь сосредоточилась на своём эссе по Рунам, но вскоре подняла глаза и встретилась с чарующим взглядом Тео.
— Что? — спросила Корделия, заинтересованно.
— Ты прекрасна, — сказал Тео, глядя на неё.
Корделия смутилась, почувствовав, как её щеки загорелись. Ей часто говорили, что она милая, но услышать от Тео, что она прекрасна, лишило её дара речи.
Она не знала, что ответить, когда вдруг крик Сэм из кухни заставил её насторожиться. Корделия вскочила, чтобы узнать, что произошло, и, дойдя до кухни, обнаружила Сэм на коленях.
Чёрная Борода, пёс её крестного, лежал, облизывая трёх новорождённых щенков.
— О, оказывается, это не пёс, — рассмеялась Сэм. — Это сука. Не зря я заметила, что она набрала вес.
Собака оскалилась, когда Сэм попыталась приблизиться к щенкам.
— О, у нас теперь щенки к Йолю, — улыбнулась Корделия.
Корделия слегка наклонилась, чтобы погладить Барби (ранее называвшуюся Чёрной Бородой), которая лежала на мягких одеялах, а вдоль её живота свернулись клубочками трое щенков. Барби отдыхала у подножия своей кровати, щенки ещё не открыли глаза, но медленно двигались или перекатывались на спину. Подправив одно из одеял, Корделия вернулась к своему туалетному столику, чтобы привести в порядок причёску.
Ей не нравилось оставлять Барби и её щенков, но было бы невежливо внезапно отказаться от приглашения семьи Крауч. Хорошо, что Брисса и Доуг присмотрят за Барби и её малышами в их отсутствие.
Корделия посмотрела на своё отражение в зеркале и аккуратно поправила несколько прядей, которые упорно спускались к её щекам. Она слегка подправила рукава своего платья: бледно-розовая органза отлично сочеталась с приглушённо-красным тоном платья. На этот раз она выбрала платье с длинными рукавами и короткие перчатки того же цвета.
Она улыбнулась, замечая, что постепенно её тело оставляет детские черты позади — талия уже начинала вырисовываться, а сама она немного подросла.
— Войдите, — сказала Корделия, когда в дверь постучали. В зеркале она увидела, как её крестный заглянул в комнату.
— Гермиона пришла, Делия, — сказал он, входя в комнату с улыбкой. — Какая ты очаровательная.
— Спасибо, крестный.
Крестный достал маленькую коробочку из кармана мантии и протянул её Корделии. С волнением она открыла её.
Там было простое ожерелье с небольшим медальоном, на котором была выгравирована цветочная композиция.
— Камелия, — сказала Корделия. Это был один из её любимых цветов. Хотя розы были классикой и нравились многим, камелии, особенно белые, были её фаворитами.
— Я подумал, что тебе понравится.
— Крестный, это прекрасное ожерелье, — Корделия аккуратно протянула коробочку. — Поможете мне его надеть?
Крестный улыбнулся, ожерелье было маленьким и лёгким. Корделии оно очень понравилось, и теперь, вместе с жемчужным колье, которое подарила ей тётя Петунья, это украшение стало её любимым.
— Готова? — спросил её крестный, галантно предлагая ей руку.
— Полностью готова, — с улыбкой ответила Корделия, осторожно поднялась и переплела свою руку с его.
* * *
— Очень очаровательная девочка, — сказала жена Барти. Сириус постарался слегка улыбнуться. — Эти глаза… просто потрясающие. Не знала, что у Поттеров есть гены с таким оттенком зелёного?
— Корделия унаследовала глаза Лили, — ответил Сириус. Он вспомнил, как Джеймс всегда восхищался глазами Лили при каждом удобном случае.
«Они такие прекрасные, как весна», или «Это как смотреть на два сверкающих нефрита».
Для Сириуса глаза Лили, когда она была зла, казались глазами Горгоны, готовой обратить кого-то в камень.
Сириус посмотрел в сторону зала, где Корделия разговаривала с Невиллом и Эовин. К его неудовольствию, рядом с ней был этот мальчишка Нотт, который неуклюже положил свою липкую руку ей на плечо.
«Наглый щенок,» — подумал Сириус, злясь на дерзость мальчишки, посмевшего прикоснуться к его крестнице.
Лёгкий щипок в бок заставил его повернуть голову. Он встретил слегка нахмуренный взгляд Нарциссы, который ясно говорил: «Веди себя прилично». Сириус вздохнул и отвёл взгляд от Корделии.
— Очень красивая, — продолжала Нарцисса. — И такая воспитанная.
— Она ваша подопечная, верно? — добавила Найша Патил. — Вы проделали великолепную работу.
— О, это не моя заслуга. Её воспитала тётя Корделии, я лишь направляю её.
— У Джеймса Поттера была сестра?
— Сестра Лили, — ответил Сириус. — Она и вырастила Корделию.
— О, Кираан как раз разговаривает с мисс Поттер, — указала Патил. Сириус быстро обернулся к своей крестнице.
Высокий парень стоял перед Корделией, и Сириус сразу заметил две вещи: во-первых, племянник Барти нервно моргал, разговаривая с Корделией, а во-вторых, этот мальчишка Нотт хмурился.
— Он ревнует, — услышал Сириус весёлый шёпот Нарциссы.
Корделия протянула свой танцевальный карточек Кираану, и тот записал своё имя. Сириус усмехнулся про себя: первый танец с Корделией был зарезервирован за ним.
— Разве они не составляют очаровательную пару? Мой Кираан и мисс Поттер? — спросила Патил.
— Моя крестница выглядит прекрасно с кем угодно, — ответил Сириус.
Ему явно понадобится бокал огневиски, чтобы выдержать этот вечер. Патил будет первой в списке.
Как он и предполагал после своего первого заседания в Визенгамоте, приглашения на ужины и игры в вист поступали каждую неделю — все лорды старались заручиться его поддержкой, чтобы позже предложить своих детей в качестве женихов для Корделии.
Для Сириуса все эти подростки казались не более чем гормональными созданиями из ада, которые только и мечтают отнять у него крестницу.
* * *
— Он действительно ударил себя? У стены? — спросил Невилл.
Эовин закрыла рот, стараясь не рассмеяться. Гермиона подробно рассказывала про костёр у профессора Эдит, а Эовин добавила историю про Рене.
—Это не смешно, он мог пораниться, — сказала Панси очень серьёзно.
Корделия слегка улыбнулась. После того костра она заплела волосы в косу, а Панси попросила её сопровождать её в ванную комнату. По пути они столкнулись с Рене.
У Панси в волосах ещё были запутаны лепестки, и как только Рене увидел их, он резко повернулся, опустив взгляд, пробормотал извинение и, сделав шаг вперёд, врезался лицом в стену.
Затем он, зажимая нос, побежал к себе в комнату.
—Это смешно, — сказала Эовин. — О, Панси, хватит так смотреть. Забавно видеть, как парни ведут себя нелепо.
Дафна смотрела на свои руки, сдержанно посмеиваясь, а Гермиона тоже пыталась не рассмеяться.
—Всего лишь нос, с ним всё будет в порядке, — добавила Гермиона. — К тому же, от удара об стену он вряд ли его сломал.
Корделия взглянула на свою книжку для танцев: первый танец был зарезервирован за её крестным, затем за Тео, а потом — за Кирааном Патилом. Также в списке были имена ещё трёх учеников из Слизерина.
Гермиона, одетая в воздушное голубое платье, тоже имела шесть зарезервированных танцев. Интересно, что Драко Малфой был записан на второй танец. Когда Эовин спросила, почему она согласилась, Гермиона ответила, что было бы невежливо отказаться.
У Панси и Дафны также было записано по шесть танцев в их карточках, а у Эовин был лишь один — с Невиллом.
Корделия улыбнулась, когда её крестный подошёл к ним — первый танец вот-вот должен был начаться.
Эовин огляделась вокруг, словно охотница, высматривающая свою добычу, а вернее, изучая охотников, более известных как её одноклассники.
После первого танца Корделия села рядом с Киромом Патилом, но сразу же к ним подошёл Нотт. Потом остальные парни, записанные в её танцевальном карточке, стали собираться рядом с Корделией.
На первый взгляд могло показаться, что они интересуются тем, что рассказывает Патил о своих экспедициях в качестве разрушителя проклятий, но на самом деле только Корделия слушала его с интересом. Остальные были там лишь ради того, чтобы быть рядом с Корделией.
— Похожи на охотничьих псов, ожидающих лакомства, — сказала Эовин, когда почувствовала лёгкий вес на своём плече. Ей не нужно было поворачивать голову, чтобы понять, что это Невилл положил подбородок ей на плечо.
— Кто у Корделии в карточке после Лорда Блэка?
— Нотт, — ответила Эовин, глядя на «псов». — Они слишком уж очевидны.
— Это нормально, Корделия привлекла внимание многих.
— Ходят слухи о её способности говорить на змеином языке?
— Да, — Невилл выпрямился и встал рядом с ней. — И все они просто ждут удобного момента, чтобы отправить свои брачные предложения Лорду Блэку.
Эовин едва сдержала смех. Она готова была поспорить на все свои наклейки с персонажами «Заботливых мишек», что Лорд Блэк сожжёт каждое предложение, которое попадёт к нему в руки.
— Это только у меня такие мысли или я сейчас вижу сцену из «Унесённых ветром»? — спросила Гермиона, подходя к ним и глядя на Корделию и её «псов».
— Какую именно сцену? — спросила Эовин.
— Ту, где Скарлетт окружена парнями и ест пирог, — сказала Гермиона. — Но, в отличие от О’Хары, которая осознанно наслаждается вниманием мужчин, Корделия даже не замечает этого.
— Я не понимаю, о чём вы говорите, — слегка смущённо сказал Невилл.
— Магловские дела, — одновременно ответили Эовин и Гермиона.
Эовин наблюдала, как Корделия сказала что-то, после чего Хиггс отошёл к столу с напитками и вскоре вернулся с лимонадом для неё. Было бы ложью сказать, что ей это не казалось забавным: все они кружили вокруг Корделии, как щенки, ждущие печенье — своего рода метафору на её внимание или ласку.
— Вон идёт Блейз, — сказала Гермиона, поправляя свои перчатки. Как и было сказано, Забини направлялся к ним. — Я обещала ему следующий танец.
— Теперь вы называете друг друга по именам? — спросила Эовин.
— Мы поговорили, и у нас есть общий интерес к Арифмантике. Он интересный человек, — ответила Гермиона. Забини подошёл к ним и поприветствовал обоих, прежде чем увести Гермиону.
Оставшись вдвоём, Эовин продолжала наблюдать за «глупцами». Хотя она была уверена, что никто из них не настолько глуп, чтобы предпринимать какие-то действия в отношении Корделии, она не собиралась снижать бдительность. При малейшем подозрительном движении она прогонит их без колебаний.
— У тебя больше никого нет в карточке? — спросил Невилл.
— Нет, — просто ответила Эовин. — Кажется, я уже знаю свою роль на таких мероприятиях — быть «лишним цветком», но меня это не беспокоит. Наоборот, у меня будет преимущество наблюдать за всем и, если повезёт, подслушать какой-нибудь полезный слух.
— Ну, если ты будешь «лишним цветком», то я буду вьюном, чтобы составить тебе компанию, — сказал Невилл.
Эовин улыбнулась.
* * *
Кирам Патил был интересен, когда оставлял в стороне свою нервозность.
Он быстро привлёк внимание Корделии своими рассказами о путешествиях и экспедициях. Его легко можно было представить как авантюриста, который много путешествовал по разным местам. Похоже, что Тео и другие одноклассники тоже заинтересовались тем, что Кирам рассказывал о своих приключениях. Когда Корделия захотела освежиться напитком, Терренс Хиггс любезно предложил принести его сам.
«Какой любезный», — подумала Корделия.
Когда начался второй танец, Корделия попрощалась с ребятами, так как Тео пообещал ей этот танец. Танцевать с Тео было весело: она не чувствовала такого волнения, как когда танцевала с Малфоем, и не боялась, что нее случайно наступят, как это бывало с Невиллом.
Корделия заметила, как Гермиона танцует с Забини, и, судя по их постоянным разговорам, они нашли общий интерес.
— Ты выглядишь обеспокоенным, — сказала Корделия, пока они танцевали. — Что-то случилось?
— Ничего, просто небольшая проблема, которая скоро разрешится, — ответил Тео.
— Я твоя подруга, — Корделия убрала руку с плеча Тео и положила на его щёку. — Если я могу чем-то помочь, с радостью это сделаю.
Тео слегка улыбнулся и прижался щекой к руке Корделии, заставив её мягко рассмеяться. Затем она снова положила руку ему на плечо, и танец продолжился.
Что бы ни беспокоило Тео, Корделия надеялась помочь.
Когда танец закончился, они сели, и небольшая группа, собравшаяся вокруг рассказов Кирама, вновь объединилась. На этот раз одноклассники обсуждали свои собственные поездки.
— А какое место хотела бы увидеть вы, леди Поттер? — спросил Кассиус Уоррингтон.
— Очень хороший вопрос, — сказала Корделия, обмахиваясь карточкой для танцев, привязанной к её правому запястью. — Париж был бы очевидным ответом. Но кто в жизни не мечтает о поездке в Париж? Тогда моя вторая мечта — это Австрия.
— Австрия? — заинтересованно переспросил Хиггс.
— Конкретно — Адмонтское аббатство, — улыбнулась Корделия. — Однажды я посмотрела документальный фильм о самых интересных библиотеках мира, и когда его упомянули, я просто влюбилась в это место. Оно стало тем, что я хочу увидеть хотя бы раз в жизни.
Оставшуюся часть вечера Корделия провела в беседе со своими одноклассниками. Это было увлекательно — многие из них рассказали что-то действительно интересное.
Сириус почувствовал холодок, когда вместе с Корделией вошел в Гриммо-Плейс.
— Ладно, Бэмби, — сказал Сириус, положив руки на плечи Корделии, — иди в библиотеку, пока я закончу с документами.
Сириус бы предпочел оставить Корделию в поместье Поттеров под присмотром Сэм, но у той сегодня была работа, так что он остался без своей надежной няни. Также, он не хотел беспокоить Эдит, которая и так заботилась о двух других детях.
— Хорошо, крестный. Но где библиотека?
— Кричер!
Сириус и Кричер встретились взглядами, когда тот появился. Если честно, Кричер всегда ненавидел Сириуса и обожал Регулуса.
— Что прикажете, Лорд Блэк?
— Отведи мою крестницу в библиотеку, — приказал Сириус. — Помни, что она — наследница Блэков, и ты должен служить ей так же, как мне.
Сириус на мгновение взглянул на Корделию, которая смотрела на него серьезно, напоминая ему взгляд Горгоны, как у Лили.
— Приятно познакомиться, Кричер, — с улыбкой сказала Корделия. Кричер несколько раз моргнул, прежде чем начать вести её в библиотеку. Сириус, вздохнув, отправился в кабинет своего отца, надеясь закончить все дела за час, а лучше — быстрее.
— Отец, — поприветствовал Сириус портрет.
— Сириус, — магический портрет его отца ответил тем же. — Почему ты пришёл без этого магловского устройства?
— Сели батарейки, — ответил Сириус, усаживаясь за стол и бегло просматривая письма, доставая нож для вскрытия конвертов из ящика. В этот момент он злился на себя за то, что не купил батарейки для плеера, который ему подарила Нимфадора, вместе с кассетами, записанными с популярной музыкой.
Оказалось, что это был проект Доры и Сэм — они собрали все популярные хиты 80-х, чтобы он мог наслаждаться ими.
— Не представляю, как ты можешь справляться с обязанностями главы дома, слушая магловскую музыку?
— Так же, как в подростковом возрасте, — Сириус с иронией взглянул на отца, — игнорируя твои замечания.
Сириус начал вскрывать письма из Министерства, уведомления о заседаниях Визенгамота, письма от Попечительского Совета Хогвартса.
Письма от Дамблдора он сжёг, едва увидев имя отправителя. Были и письма от других лордов — приглашения на ужины, игры в вист, а также корреспонденция, связанная с делами Блэков.
Он разделил письма на те, которые требовали немедленного ответа, и те, что могли подождать. Затем приступил к ответам по делам бизнеса, подписывая необходимые документы.
Сириус был безмерно благодарен своей кузине Андромеде за то, что она за его годы в Азкабане взяла на себя все эти дела и помогла ему во всем разобраться. Пока он подписывал бумаги, ему пришла в голову мысль, не пора ли Корделии начать обучение в качестве главы магического дома.
Он сам начал в двенадцать лет, а Корделии уже тринадцать. Сириус обдумал плюсы и минусы.
Минусы: она всё ещё слишком молода.
Плюсы: чем раньше она начнёт, тем быстрее адаптируется. Она сможет полностью контролировать дела Поттеров, так что её будущему мужу не придётся совать нос в эти дела.
Лучше посоветоваться с Луни.
Закончив все дела, Сириус взглянул на свои карманные часы и улыбнулся — он уложился ровно за час.
— Ну, всё закончил, — сказал он, слегка потирая шею. — До свидания.
Он вышел из кабинета и услышал смех в коридоре. Пройдя немного, он увидел Корделию, стоящую у портрета его матери, обнявшую книгу и с мягкой улыбкой на лице.
— Невероятно, — сказала портретная версия Вольбурги, заметив Сириуса. — Какая воспитанная и очаровательная девочка. Очевидно, что это не ты её воспитывал.
— Тоже рад тебя видеть, — ответил Сириус с сарказмом.
— Я рассказывала леди Блэк про костёр профессора Эдит, — сказала Корделия.
— Да, эта профессор кажется интересной, — портрет пристально посмотрел на Сириуса. — Незамужняя, Новая кровь, последовательница Древних Путей, и ещё раз — незамужняя.
— О, нет, — подумал Сириус, понимая, куда идёт этот разговор.
— Дорогая, — обратилась мать к Корделии, — попроси Кричера отвести тебя в мою спальню. После Йоля я хочу подарить тебе подарок. Ты можешь выбрать три украшения из моей шкатулки. Кричер!
С лёгким «Хлоп!» появился Кричер.
— Кричер, отведи мисс Поттер в мою комнату, — приказала Вольбурга. Корделия посмотрела на Сириуса своими сияющими глазами, и он кивнул.
Оставив за собой тихий след радостного смеха, они ушли, оставив его с портретом наедине.
— Есть идеальная ведьма для тебя, а ты до сих пор за ней не ухаживаешь, — упрекнула его мать, как маленького мальчика.
— Меня не интересует Эдит, и я её не интересую.
— Ты глупец, — сказала Вольбурга. — Ты Лорд Блэк, твой долг — иметь наследника.
— У меня уже есть наследница — моя крестница, — ответил Сириус. — Мой единственный долг — заботиться о её благополучии. Так что, мама, брак не обсуждается.
Он вспомнил, как Эдит с ужасом смотрела на письмо, в котором Лорд Селвин предлагал ей руку и сердце. Бледная, она связалась с ним, не зная, как поступить.
Селвин был вдовцом, у которого уже был взрослый сын, заканчивающий школу в этом году. Её статус Новой крови после суда стал достоянием общественности, так что письмо не было неожиданным для Сириуса.
Однако Сириус подозревал, что между Луни и Эдит что-то есть, и если он мог бы держать чистокровных подальше от Эдит, чтобы она и Римус смогли официально быть вместе, он бы с радостью это сделал.
— Ты глупец, — повторила его мать.
— Спасибо, ты меня вырастила, — с улыбкой ответил Сириус.
* * *
31 декабря наступило, и Корделия проверяла, что все для новогоднего ужина было готово. Это был ее первый официальный ужин в качестве хозяйки, и она чувствовала одновременно волнение и нервозность.
Она пригласила мадам Лонгботтом с Невиллом, профессора Эдит с Рене и Колином.
Корделия вспомнила, как тетя Петунья организовывала деловые ужины дяди Вернона, и была благодарна, что у нее есть помощь Бриссы и Дуга. Тетя Петунья, в восторге, передала ей несколько рецептов, чтобы Корделия могла выбрать, что готовить.
До десяти вечера Корделия была полностью готова. Вместе с крестным они ждали гостей в гостиной.
Первыми прибыли профессор Эдит с дядей Римусом, Рене и Колином. Ее крестный встретил их с улыбкой и галантно поцеловал руку профессора.
— Дядя Луни! — радостно воскликнула Корделия, снова увидев его, и крепко его обняла.
— Бэмби, — ответил он, целуя ее в лоб, — неужели ты стала выше?
— Может быть, на пару сантиметров, — улыбнулась Корделия. Затем она поприветствовала профессора, Рене и Колина, которые выглядели очень взволнованными.
Корделия не могла отрицать, что была впечатлена профессором Эдит. В Хогвартсе она выглядела дружелюбной учительницей, но сегодня вечером она походила на модель с обложки журнала. Ее простое черное платье делало ее элегантной и шикарной.
— Приятно, что меня пригласили, — сказала Эдит с улыбкой. — У вас чудесный дом.
— Спасибо, профессор.
— Эдит. Не хотите бокал вина? — предложил ее крестный, держа бокал.
— Только один, я взрослая и ответственная, — засмеялась она, принимая бокал.
Корделия села рядом с Рене и Колином, болтая о том, чем они занимались последние дни. Через несколько минут прибыли Лонгботтомы, и ее крестный поднялся, чтобы их поприветствовать. Как и с профессором, он поцеловал руку мадам Лонгботтом и протянул руку Невиллу.
Невилл быстро присоединился к беседе о растениях, что оказалось общей темой с Рене, и они сразу же начали обсуждать растения.
Корделия обратила внимание на Колина и спросила, как у него дела с предметами и нужна ли ему помощь. Она также поинтересовалась, какие темы могут появиться на экзаменах.
Ужин был подан в 23:00. Корделия села между крестным и дядей Луни. Ужин прошел в спокойной атмосфере, взрослые гармонично вовлекали молодых людей в разговор.
Профессор Эдит рассказала о различных способах, которыми волшебные сообщества встречают Новый год в разных странах.
— Хотя все они интересны, в моей стране огонь — это основная традиция, — сказала Эдит.
— Ритуалы? — спросила мадам Лонгботтом.
— Скорее, это глубоко укоренившаяся маггловская традиция, — ответила профессор. — Делают фигурки из бумаги или наполненные опилками, и в полночь их сжигают. Это способ попрощаться с годом. У меня есть личная традиция: я пишу список того, что пошло не так в году, и кладу его в фигурку, чтобы она сгорела.
— Это не опасно? — спросил Римус.
— Немного, но пока никто в семье не пострадал, — профессор отпила из бокала. — Конечно, так как мой Рене астматик, я всегда держу его ингалятор под рукой. А еще жаль, что у меня нет фигурки Риты Скитер, было бы приятно ее сжечь для удовлетворения.
— Каждый год мои дяди делают большую куклу или изображают идиотского политика, — сказал Рене. — Жаль, что в этом году мы не с ними.
— Ты сильно скучаешь по своей семье? — спросила Корделия.
— Да, но больше всего я скучаю по тому, как мои дяди дают мне деньги, когда немного переберут.
Ее крестный рассмеялся, и профессор посмотрела на него с удивлением. Корделия тоже слегка улыбнулась.
После полуночи все встретили Новый год в гостиной, болтая и желая друг другу всего самого наилучшего в новом году.
Когда зимние каникулы подошли к концу, настало время возвращаться в Хогвартс. Вновь все пятеро сидели в одном купе, каждая занимаясь своим делом.
Пэнси и Дафна листали последний выпуск журнала «Сердце ведьмы». Гермиона, как всегда, была погружена в новый маггловский или волшебный томик и казалась оторванной от всего окружающего мира. Корделия работала над маленькими свитерами для щенков, используя спицы для вязания, а Эовин спала крепким сном с наушниками и плеером.
Живоглот дремал на спине на коленях у Эовин, тихо посапывая, как и она.
Корделия подняла свою работу, взглянула на спицы, затем снова посмотрела на инструкции, лежащие у нее на коленях, когда в дверь купе постучали. Все, кроме Эовин, которая продолжала посапывать с котом, отвлеклись от своих занятий.
— Входите, — сказала Гермиона, закрыв книгу и положив ее на колени. Дверь купе открылась, и на пороге появилась Сюэ Чанг, дружелюбно улыбаясь и держа в руках два сверкающих подарочных пакета.
Живоглот немедленно вскочил в оборонительную позицию, зашипел на Сюэ и, выпустив когти, пригрозил лапой, медленно подкрадываясь с вздыбленной шерстью. Гермиона быстро подняла его и усадила себе на колени.
— Приятно вас видеть, дамы, — поприветствовала Сюэ. В этот момент Эовин медленно проснулась и, прищурившись, все еще без очков, посмотрела на дверь.
— А ты кто такой? — спросила Эовин. Корделия ущипнула ее за ногу за такую невежливость.
— Сюэ Чанг, — вежливо ответил Сюэ. — Приятно познакомиться.
— Чанг, рада тебя видеть, — улыбнулась Корделия. — Как прошли твои каникулы?
— Хорошо, — ответил Сюэ, протягивая один из пакетов Корделии. — Я слышал, что вам интересно узнавать волшебные традиции разных стран, надеюсь, этот подарок придется вам по вкусу.
Корделия поблагодарила его, положив подарок себе на колени. По весу и форме было очевидно, что это книга.
— А для остальных дам, — сказал Сюэ, передавая второй пакет Гермионе, — надеюсь, вам понравится сладкое.
Он попрощался и вышел из купе. Гермиона открыла пакет, обнаружив внутри большую коробку шоколадных конфет.
— Ого, они выглядят аппетитно, — Пэнси слегка наклонилась к Гермионе. Но Гермиона вытянула руку и остановила Пэнси, касаясь ее лба.
— Я снова усну, — зевнула Эовин, облокачиваясь на Корделию, — оставьте что-нибудь и мне.
Сказав это, она снова засопела.
— Откуда ты его знаешь? — спросила Дафна.
— Мы познакомились в библиотеке, — ответила Корделия, возвращаясь к вязанию. Она надеялась закончить свитера через пару дней. — Он очень любезен и помогает мне и Тео с заданиями по арифмантике.
— Он выглядит немного старше, — заметила Пэнси, съедая две конфеты.
— Он всего на год старше.
— Не знаю, — нахмурилась Гермиона, — но что-то в нем мне не нравится, он слишком уж мил.
— Ох, пожалуйста, Миона, — проворчала Дафна, — ты даже мухам не доверяешь.
— Он очень умный, — улыбнулась Корделия. — Благодаря его объяснениям сложные темы становятся проще.
— Делия, Делия, — Пэнси покачала головой. — Ты не должна думать, что все вокруг действуют из благих побуждений, тебе нужно быть немного более подозрительной.
— То есть мне следует опасаться даже своей собственной тени?
— Нет, но не будь слишком доверчивой к людям, — добавила Гермиона серьезным тоном.
Когда поезд прибыл на станцию, Эовин проснулась раздраженной, обнаружив, что ей оставили всего одну конфету.
* * *
Уроки зельеварения были одними из тех, на которых Корделия проявляла наибольшую осторожность, ведь это была очень деликатная ветвь магии. Доказательством тому служили шесть котлов, которые уже успели расплавиться за текущий учебный год.
Помимо этого, аналитический и строгий взгляд профессора Снейпа, когда он проверял каждый котел, заставлял Корделию работать особенно усердно над своей зельем. К счастью, у нее была Гермиона в качестве помощницы, поэтому дела шли неплохо.
— Поттер, корни должны быть тоньше, — указал профессор Снейп. — Иначе твое зелье испортится раньше времени.
Корделия кивнула, осторожно взяла нож и сделала, как было сказано. Гермиона с легкой гримасой выжимала сок из пиявок.
— Ты больна, Грейнджер? — спросил кто-то у них за спинами. Корделия и Гермиона обернулись и увидели Малфоя, который с интересом смотрел на Гермиону. — Ты выглядишь бледной.
— Нет, все в порядке, — ответила Гермиона, отрицательно качая головой. — Просто это немного отвратительно.
Малфой слегка усмехнулся от ее слов. Корделия заметила, как выражение отвращения на лице Гермионы сменилось легкой улыбкой, которая быстро исчезла после неожиданного крика.
Эовин закричала, отчаянно пытаясь стряхнуть с плеча одну из мохнатых гусениц. Невилл поспешно убрал ее, и крики Эовин сменились на визг. Сзади Рон Уизли громко смеялся.
Разъяренная Эовин направила на него нож, и Рон мгновенно побледнел, отступая назад.
— Немедленно опусти это, Фрейзер! — приказал профессор Снейп, приближаясь к ним.
— Это он начал, — вмешалась Парвати Патил, указывая на Уизли. — Он пытался бросить ее в волосы, но попал ей на плечо.
— Минус двадцать баллов Гриффиндору, — объявил профессор Снейп. — Поблагодарите за это Уизли. А теперь продолжайте работу, мне нужны ваши флаконы с фамилиями на моем столе через пятнадцать минут.
Остальные минуты Корделия и Гермиона молча работали над своим зельем. Время от времени Корделия бросала взгляд на Эовин, было очевидно, что она все еще злилась — это было видно по тому, как она резко нарезала ингредиенты. К счастью, Невилл был рядом, чтобы она не порезалась в разгар своего гнева.
Когда Гермиона и Корделия закончили свое зелье, Гермиона достала игрушечную мышь — игрушку Живоглота, — и Корделия осторожно капнула на нее пару капель зелья. Обе улыбнулись, когда игрушка уменьшилась вдвое.
Гермиона аккуратно запаковала образец, пока Корделия подписывала на этикетке фамилии обеих.
* * *
—Я не буду отвечать, если однажды Уизли таинственным образом исчезнет в Запретном лесу, — сказала Эовин за ужином, как обычно сидя за столом Слизерина вместе с остальными.
—Просто игнорируй его, — посоветовала Корделия. — Не стоит тратить время на злость из-за Уизли. Или, в крайнем случае, пожалуйся Перси.
—Я игнорирую его весь день. И потом, Перси в этом году выпускается, и я сомневаюсь, что эти близнецы-балбесы скажут ему хоть что-то, — ответила Эовин раздраженно.
—Злость тебе не на пользу, — заметила Дафна.
—Она разрушает мою печень, — проворчала Эовин. — Ладно, сменим тему. У кого-нибудь есть готовая домашка по гербологии?
—Нет. Делай свою, лентяйка, — ответила Гермиона.
—Ой, Мими, я думала, мы друзья, — притворно расстроилась Эовин.
Месяц пролетел незаметно, и Корделия была полностью погружена в учёбу. Трансфигурация и Руны поглощали всё её внимание.
С тех пор как профессор МакГонагалл рассказала об анимагах, эта тема стала интересной для Корделии, но пока лишь с теоретической точки зрения. Она не испытывала желания или планов стать анимагой. Однако из рассказов своего крестного она узнала, что он, её отец и Питер Петтигрю провели весь процесс в полном секрете, чтобы поддерживать дядю Люпина во время его болезненных превращений.
После этого Корделия наконец поняла, почему у неё в комнате такая коллекция плюшевых оленей. Её отец был оленем с большими рогами, как однажды рассказал дядя Люпин.
Также её удивило, когда Рене упомянула, что профессор Эдит — анимаг.
— А в какое животное она превращается? — спросила Корделия после урока Рун. Обычно она и её подруги задерживались на несколько минут после занятий, чтобы поболтать с профессором.
— Это секрет, — загадочно ответила профессор.
— Покажите нам, пожалуйста, ну пожалуйста! — взмолилась Гермиона. Все девушки сделали «глазки щенка», надеясь, что профессор поддастся.
— Не смотрите на меня так, я слишком слаба перед этим! — вздохнула профессор. Корделия улыбнулась и, взмахнув ресницами, добавила свой взгляд. — Хорошо, вы победили.
Профессор сняла свои перчатки и мантию, а затем и туфли на каблуках. Взмахом палочки она аккуратно убрала свою одежду в сторону. Профессор Эдит встала на стол, и, грациозно спрыгнув, приземлилась уже в виде изящного животного. Одежда аккуратно сложилась у основания стола. Корделия сразу не смогла определить, кто перед ней. Животное было стройным, с шерстью, частично рыжеватой, частично серой. Оно напоминало лису, но не такую, как те, что она видела в документальных фильмах.
— Это какая-то порода лисы? — слегка склонив голову, спросила Корделия.
— Но она слишком большая для лисы, — заметила Гермиона.
— Может, это волчица, — предположила Эовин.
— Волки обычно крупнее, — возразила Дафна.
— Так кто же это? — спросила Панси. Животное издало несколько тихих звуков и осторожно приблизилось к ним, позволив Эовин почесать его за ушком.
После этого животное отступило и, прихватив носом свою одежду, вышло через дверь в сторону кабинета. Через несколько минут профессор вернулась в человеческом обличье, с распущенными волосами.
— Ну что ж, вы только что видели степную волчицу, — пояснила профессор, ловко собрав свои волосы и заколов их длинной серебряной шпилькой.
— Это было потрясающе, профессор, — воскликнула Корделия. — Но у меня есть вопрос: маги могут выбирать, в какого животного превратиться, или это происходит случайно?
— Магия сама решает, — ответила профессор. В этот момент эльф принес чай для всех, а профессор достала из ящика розовую баночку с печеньем. — Это зависит от характера человека, как и многие другие черты его личности.
— Ты была бы золотистым ретривером, — с улыбкой сказала Эовин, глядя на Корделию.
— А ты — кровожадной гиеной, — ответила Корделия, улыбнувшись в ответ.
Каждая из девушек взяла по печенью, чтобы дополнить чай.
— Анимагия — это талант, который сочетает в себе зельеварение и трансфигурацию, — продолжила объяснять профессор. — Хотя в моём случае, во время первой трансформации я находилась внутри круга из рунных камней, чтобы магия не вышла из-под контроля.
— Профессор МакГонагалл об этом не говорила, — удивилась Гермиона.
— Существует несколько разных подходов, — пояснила профессор. — Здесь вас сопровождает наставник во время первой трансформации, а на моём континенте анимага оставляют одного, чтобы человек мог глубже постичь дух животного, который у многих магов заложен. Это связано с верой в то, что маги могут переродиться в следующей жизни в виде животных.
— Вы верите в реинкарнацию? — спросила Дафна.
— Да, — кивнула профессор. — Теперь я уверена, что в следующей жизни стану степной волчицей. А кто-нибудь из вас думает стать анимагом?
— Эовин, — в один голос ответили все, кроме самой Эовин, которая лишь улыбнулась и указала на себя.
— Ты уже говорила с профессором МакГонагалл?
— После экзаменов, — ответила Эовин. — Это тема, которая меня очень увлекает.
— Могу достать для тебя несколько статей, написанных магами из AML, — предложила профессор.
* * *
Узнать о существовании Комнаты Требований стало для Тео настоящим открытием. Она находилась на седьмом этаже, прямо напротив гобелена Барнабаса Безумного.
Следуя инструкциям Темного Лорда, Тео трижды прошел мимо гобелена, сосредоточившись на одной мысли — на предмете, который интересовал Темного Лорда. Когда вход открылся перед ним, он снял с себя Мантию-невидимку Корделии.
Тео ощущал тяжесть в желудке, вспоминая, как она, не колеблясь, одолжила ему свою мантию, не задавая лишних вопросов, полностью доверяя ему.
— Ты делаешь это ради неё, ради её безопасности, — сказал он себе, двигаясь через нагромождения сотен предметов, застрявших в этом месте.
Он шел между рядами мебели и стопками забытых книг, пока не увидел шкаф, который описывал Темный Лорд. Взмахом палочки он открыл его.
Перед ним предстала древняя тиара с сияющими сапфирами. Тео сразу почувствовал исходящую от нее темную магическую энергию.
Осторожно левитируя тиару, он поместил её в деревянную коробку с вырезанными на ней защитными рунами. Этой же ночью он отправит её своему деду.
Теперь Тео выполнил свою часть сделки.
* * *
Сеансы окклюменции проводились каждый пятничный вечер после ужина.
Теория казалась простой — умение блокировать легиллименцию, чтобы защитить разум и мысли. Профессор Снейп объяснил Корделии, что ей нужно полностью очистить свой разум от любых мыслей.
В первые попытки профессор без малейших усилий проникал в её разум.
— Очисти свой разум, Поттер. Сконцентрируйся. Построй стену вокруг своего разума. Медитируй и контролируй свои мысли.
— Оклюменция может даже защитить тебя от Империо — это было первое, что сказал ей профессор Снейп. — Человеческий разум настолько переменчив и слаб, что человек может стать марионеткой в руках кого-то более сильного. Или ты хочешь быть простой марионеткой, Поттер?
— Нет, — ответила Корделия, подняв голову. — Я не марионетка.
Эти слова профессор Снейп повторял ей на каждом занятии. Легкая досада начала накапливаться в Корделии, когда он с легкостью разрушал её ментальные стены, словно стрела, вонзающаяся в мишень.
— Сегодня мы не будем работать над твоими щитами, — сказал профессор. — Сегодня ты попытаешься проникнуть в мой разум.
— Разве цель не в том, чтобы я укрепляла свои ментальные щиты? — спросила Корделия.
— Окклюменция и легиллименция — это две стороны одной медали, Поттер, — ответил профессор Снейп. — Овладей одной, и другая станет проще.
Корделия кивнула и подняла палочку.
— Легиллименс, — произнесла Корделия, направляя заклинание на профессора Снейпа. Её заклинание было с лёгкостью отражено.
— Ещё раз, Поттер.
— Легиллименс, — снова мощный ментальный щит остановил её заклинание.
— Снова.
— Легиллименс, — произнесла Корделия, и, наконец, ей удалось пробить стену разума профессора.
Его разум показал солнечный лес и её маму, чуть моложе, чем на фотографиях. Её волосы были собраны в небрежный пучок, она была одета в охотничью одежду и держала в руках охотничье ружьё, направленное на стволы деревьев с нарисованными мишенями.
Она подмигнула и выстрелила — пуля попала точно в мишень на среднем стволе.
— Я попала! — она широко улыбнулась, закинув ружьё на плечо. — Видел, Сев? Наконец-то я попала в цель!
Корделию быстро выбросило из разума профессора. Она удивленно посмотрела на него.
— Вы опустили свои щиты?
— Так и есть.
— Вы знали мою маму?
— Тебе пора возвращаться в свою гостиную, Поттер.
Корделия кивнула и покинула его кабинет, уверенная, что профессор Снейп не ответит на её вопросы.
Тео быстро заметил, как в течение следующих недель первокурсники из семей маглов начали следовать за Корделией, как мотыльки за мерцающим светом.
Первой, кто начал ходить за Корделией, была девочка из Равенкло, потом к ней присоединился мальчик из Пуффендуя и ещё двое из Гриффиндора. Как и Грейнджер с Криви, они обучались Древним Путям. Корделия их не заставляла — это они сами пришли к ней.
— Поттер набирает слишком много влияния, — заметил Блейз на их привычной учебной сессии в библиотеке.
— Она обаятельная и хорошая ученица, — сказал Драко, бросая взгляд на Грейнджер, которая читала магловский роман «Джейн Эйр». — Неудивительно, что эти первокурсники за ней следуют. Мама говорит, что у неё есть потенциал стать очень влиятельной ведьмой.
«Она потомок Салазара Слизерина», — подумал Тео, наблюдая, как Корделия учит что-то по Гербологии ту группу из четырёх детей. — «Она предназначена для величия».
— Вы слышали? Про Уоррингтона? — спросил Драко.
— И что же наш звёздный нападающий натворил на этот раз? — спросил Тео, возвращая взгляд к книге.
— Его отец отправил предложение о сватовстве моему дяде для Поттер, — ответил Драко, и Тео поднял глаза, встретившись с его насмешливыми серыми глазами.
— И что дальше? — спросил Тео.
— Мама говорит, что как только прочла слово «сватовство», тут же сожгла письмо без раздумий, — засмеялся Драко. — И ответила, что не стоит отправлять другие предложения до 15-летия Поттер.
— Бедный Тео, — подшутил Блейз. — Лорд Блэк — это тот дракон, которого придётся победить, если хочешь свататься к Поттер.
Тео вздохнул. Лорд Блэк был очень холодным человеком, и в те редкие случаи, когда Тео был с ним в одной комнате, тот смотрел на него с расчётливым взглядом. Не говоря уже о вылазке в Хогсмид, где лорд Блэк следил за ними в своей форме грима.
— И не только Лорд Блэк, — продолжил Блейз, — тебе ещё придётся иметь дело с Фрейзер.
— Думаю, Фрейзер будет сложнее, чем мой дядя, — засмеялся Драко.
— Отличная моральная поддержка, — ответил Тео.
Тео продолжал смотреть в свою книгу несколько минут, пока не почувствовал запах ягод.
— Привет, ребята, — услышал он голос Корделии. Тео поднял взгляд с улыбкой — вот стояла Делия с её привычной улыбкой, а позади неё была Грейнджер, прижавшая к себе книгу.
— Привет, — поприветствовал Тео. Драко и Блейз тоже поздоровались.
— Помнишь щенков Барби? — спросила Корделия.
— Да.
— Смотри, — она не переставала улыбаться, доставая фотографию из своей книги. На ней были изображены три щенка возле камина, каждый в своём свитере. — Сэм научила моего крестного пользоваться камерой, и он прислал мне фотографию щенков.
Корделия подошла поближе. Тео заметил легкие завитки её волос, которые падали ей на щеки, и запах ягод стал более явным.
— Это Пастелька, — она указала на щенка в сером свитере. — Это Скаут, — она показала на щенка в синем свитере. — А это Оли, — указала она на щенка в лиловом свитере.
— Они стали больше с моей последней поездки.
— Знаю, и свитера, которые я связала, им подходят отлично.
— Ты очень хорошо вяжешь, — сказал Тео. Он увидел, как её глаза засверкали, а щеки слегка порозовели. Эго Тео слегка раздулось — в отличие от других ребят, он мог заставить её смутиться.
— Девочки нас ждут, — вмешалась Грейнджер, разрушая радостный момент Тео.
— Ах, точно, совсем забыла, — ответила Корделия, убирая фотографию обратно в книгу. — Увидимся на уроке зельеварения.
Обе они ушли, шепча что-то друг другу, снова оставив троих ребят одних.
— Ты знаешь собак Поттер? — с усмешкой спросил Блейз.
— Заткнись, — ответил Тео.
* * *
Корделия не ожидала стать чем-то вроде наставника для первокурсников. Не то чтобы ей не нравились младшие ученики, просто она сама не чувствовала себя в роли наставника.
Наставник — это тот, кто мудр и опытен, а она сама всё ещё училась.
Но осознание того, что эта маленькая группа первокурсников доверяет ей в вопросах изучения Древних Путей, вызывало у неё приятное чувство.
Первой, кого она встретила, была Гилли Андерсон — девочка из Равенкло с тёмной кожей и очень кудрявыми волосами. Она разговаривала с мисс Клируотер о чем-то, связанном с Заклинаниями, когда они шли к башне Равенкло. Пенелопа должна была передать Корделии книгу по этой теме, когда они услышали всхлипы в ванной.
Пытаясь выяснить, кто плачет, они наткнулись на девочку, которая смотрела в зеркало. В её волосах застряла жвачка, и она была готова срезать повреждённый локон ножницами.
Пенелопа остановила её, а девочка рыдала от своего несчастья. Она попросила Корделию остаться с Гилли, пока сама пошла за чем-то. Девочки остались в ванной, и Гилли не переставала повторять, что ей просто нужно отрезать волосы, что ничего страшного в этом нет.
Корделия быстро объяснила ей, насколько важны волосы для ведьмы, и Гилли побледнела, поняв, что чуть не совершила большую ошибку. Пенелопа вернулась с расчёской и кремом для волос, и в течение долгих минут Гилли сидела неподвижно, пока Пенелопа наносила крем и аккуратно вынимала жвачку из её волос. Корделия всё это время держала её за руку.
С того дня Гилли начала повсюду следовать за Корделией, задавая множество вопросов. Корделия с радостью отвечала на них, а также дала ей книги, которые сама нашла о магических традициях и Древних Путях.
На следующей неделе к Гилли присоединились ещё трое её друзей с бесконечными вопросами: Джо Томас, мальчик из Пуффендуя, и двое гриффиндорцев — Эмили Уолш и Генри Бирн. Корделия нашла время, чтобы встречаться с ними по субботам перед ужином и помогать с любыми школьными вопросами, которые у них возникали.
Гилли и Эмили она подарила броши и ленты для волос, которые сама получила перед своим первым годом обучения, а также показала им, как заплетать косы и делать простые прически.
Кроме того, она продолжала свои уроки окклюменции с профессором Снейпом. Её ментальные щиты постепенно становились всё сильнее. Хотя профессор Снейп всё ещё мог их разрушить, это уже не было так легко, как раньше.
Корделия строила прочные щиты, такие же стойкие, как стены из чистого алмаза. Профессор Снейп также объяснил ей, что легиллимент может создавать ложные воспоминания.
— И зачем создавать ложные воспоминания? — спросила Корделия на одном из обычных занятий.
— Ложь становится более правдоподобной, если она кажется настоящей, — ответил профессор Снейп.
— Значит, немного правды в смеси с ложью может легко убедить кого угодно?
— И только те, кто наделён интуицией, могут не попасться на простые уловки.
Корделия кивнула. Её тётя Петуния всегда говорила, что нужно уметь выбирать слова и знать, что говорить. Хотя ложь может быть плохой, иногда она необходима.
Корделия всегда ставила правду на первое место, но если ложь была бы необходима для того, чтобы спасти себя или тех, кого она любит, она бы солгала.
Звук свистящего чайника и аромат домашнего завтрака привлекли Римуса из подвала на кухню в доме Эдит.
У Римуса болели мышцы, а длинная царапина от шеи до левого бока жгла, но это было ничто по сравнению с болью, которую он испытывал во время своих трансформаций, когда был моложе.
Боль, из-за которой мысль о принятии яда не раз всплывала в его голове, словно заманчивый глоток.
— Доброе утро, — поздоровалась Эдит с сияющей улыбкой, стоя у плиты с лопаточкой в руках. На её блузке были следы муки.
— Доброе утро, — ответил Римус, садясь за кухонный стол. Прямо напротив него спал Сириус, уткнувшись головой в поверхность стола.
Эдит аккуратно поставила три белые чашки перед ними и осторожно налила горячую воду. За время их короткого совместного проживания она уже знала, что Сириус предпочитает чай Эрл Грей, Римус — горячий шоколад, а сама Эдит — преданная поклонница кофе.
Она аккуратно разбудила Сириуса, который с видом человека, не выспавшегося, приподнял голову. Они втроем позавтракали в полном молчании. Римус заметил, что Эдит пристально смотрела на его недавнюю рану.
— У меня есть немного мази для этой раны, — предложила Эдит, — и мятная мазь для твоих мышц, она немного помогает при боли.
Мятная мазь Эдит действительно облегчала боль в его теле, которое страдало от трансформаций. Благодаря этому Римус стал спать гораздо спокойнее, а вместе с зельем, приготовленным Северусом, его жизнь значительно улучшилась.
Они на мгновение встретились взглядами, и Римус вспомнил, как они поцеловались на кухне в Йоль после того, как дети остались в гостиной играть, а они убирали посуду после ужина. Римус почувствовал тонкий аромат ванильных духов.
Он смутился, вспомнив об этом, и посмотрел на Сириуса, чьи серые глаза весело блестели, наблюдая то за ним, то за Эдит. Сириус подмигнул ему, прежде чем продолжить завтрак.
— Мисс Поттер просила меня о помощи, — сказала Эдит.
— Что случилось с Бэмби? Она плохо себя чувствует? Кто-то её обидел? Какой-то мерзавец пристаёт к ней? — забеспокоился Сириус. — Говори, Эдит. Мне нужны имена.
— Ничего страшного, — быстро ответила она, откусывая кусочек своей тортильи. — Она просто попросила совета. Некоторые первокурсники начали просить у неё уроки по Древним Путям, и она спросила меня, как проходило моё обучение, ведь я тоже из семьи магглов.
Сириус облегчённо вздохнул.
— Тебе стоит успокоиться, Сириус, — сказал Римус. — С Корделией всё в порядке. Хотя да, многие мальчишки следуют за ней, как щенки.
— Это не смешно, Ремус, — проворчал Сириус.
— Боги, бедняжка останется одна и посвятит себя одиночеству с таким чрезмерно заботливым крестным, — засмеялась Эдит.
* * *
Недели пролетели быстро, и время для Корделии тоже шло стремительно. Между помощью младшим ученикам и собственными занятиями, она нашла в уроках окклюменции возможность сосредоточиться на себе.
— Знаете, почему директор интересовался мной? — спросила Корделия, шагая рядом с профессором Снейпом по направлению к кабинету директора.
— Он просто попросил меня привести вас, — ответил профессор Снейп, когда они остановились перед статуей горгульи. — Лимонные дольки.
Статуя горгульи заскрипела, открывая проход к винтовой лестнице.
— Поднимайте свои ментальные щиты, Поттер, — сказал профессор Снейп.
— Поднять их?
— Всегда держите свои щиты готовыми, — с этими словами профессор ушел. Корделия последовала его совету и подняла свои щиты вокруг своего разума.
С осторожностью она поднялась по лестнице и постучала в дверь, через несколько секунд та открылась, обнажив кабинет директора. Корделия была поражена сотнями книг, стоявших на полках, что украшали все стены.
— Крёстный? — удивленно воскликнула Корделия, заметив присутствие своего крёстного в кабинете. Он был одет в свои черные мантии, а выражение его лица было холодным, что кардинально изменяло его привычную манеру.
— Присаживайтесь, мисс Поттер, — указал директор на стул напротив него.
Корделия взглянула на своего крёстного, и тот кивнул ей. Она подчинилась.
— Я что-то сделала неправильно? — спросила Корделия.
— Мисс Поттер вовлекает нескольких своих однокурсников в изучение Древних Путей, — сказал директор Блэку.
— Я не вижу в этом проблемы, — спокойно ответил её крёстный, его рука легла на плечо Корделии, демонстрируя, что он на её стороне.
— Это нарушает правила, — пояснил Дамблдор.
— Нет, не нарушает, — с серьёзным выражением и выпрямившись, возразил её крёстный. — И если ты думаешь, что можешь выгнать мою крестницу, помни: ты лишь директор, а она — дама дома Поттеров и наследница дома Блэк.
Её крёстный отошел в сторону от Корделии и положил обе руки на стол директора.
— Ты противостоишь четырём домам, просто указывая на Корделию, — начал он мягко, но с тенью угрозы в голосе. — Блэки, Малфои, Лестрейнджи и Лонгботтомы поддержали Корделию без колебаний. Не говоря уже о семьях, к которым принадлежат подруги её ближайшего круга. Я могу задействовать свои связи в Совете Попечителей Хогвартса, чтобы тебя сняли с должности. Так что не ищи врагов, Дамблдор.
— Ты сильно изменился, Сириус.
— Лорд Блэк для тебя, — прорычал он, сжав зубы. — Тот парень, которого ты знал, умер в камере Азкабана.
— Я лишь помогала своим однокурсникам, которые просили моей помощи, — впервые заговорила Корделия. Её тон был мягким, но в то же время немного твёрдым. — Им был интересен Древний Путь, и они пришли ко мне. Я всего лишь помогаю.
Взгляд директора сосредоточился на ней, и она почувствовала легкое покалывание в своём сознании. Корделия быстро отвела взгляд, вспомнив урок профессора Снейпа о необходимости избегать прямого зрительного контакта.
Директор попытался использовать легилименцию на ней.
— Мне нужно вернуться в свою гостиную, — сказала она своему крёстному. — У меня через несколько минут урок по Заклинаниям, и мне нужно забрать тетрадь.
— Вы можете идти, мисс Поттер, — ответил директор. — Но помните, мисс Поттер, не оказывайте давления на своих однокурсников.
— Я всего лишь помогаю, директор, — с долей серьёзности в голосе сказала Корделия, что было ей не свойственно.
Её крёстный проводил её, поцеловав в лоб. Корделия покинула кабинет директора, охваченная злостью.
Неужели он считает её какой-то Тёмной Ведьмой, стремящейся создать группировку? Это полная чушь.
Корделия не обратила внимания на слова директора.
Она не делала ничего плохого, а если это не было плохо, то и останавливать себя не стоило.
В коридоре она встретила Невилла и Рене, которые обсуждали что-то о лекарственных растениях. Корделия глубоко вздохнула, оставив позади своё раздражение и сменив его выражением спокойствия.
Невилл заметил её первым.
— Корделия, — улыбнулся он, — что ты здесь делаешь?
— Ничего важного, — ответила Корделия. — А вы куда направляетесь?
— В теплицы, — сказал Рене, доставая стебель и листок растения из кармана, — хотим спросить профессора Спраут, можно ли нам посадить Кошачий коготь.
Корделия удивлённо протянула «Ох», глядя на образец растения. Оно выглядело как обычный лист, и она не понимала, откуда такое название.
— Друг мамы прислал ей травы, в основном эвкалипт, — продолжил Рене. — Зима заканчивается, и вместе с ней меняется погода, а это не очень приятно для таких астматиков, как я.
— Что собирается делать профессор со всеми этими растениями? — спросила Корделия.
— Она их сварит все вместе, и мне придётся подышать паром несколько минут, — ответил он, убирая растение обратно в карман. — После этого я чувствую себя, как жареная курица, но могу спать без удушья.
— Она принимала витамины во время беременности? — вдруг спросил Невилл, и Корделия рассмеялась.
— Да, моя прабабушка давала ей много витаминов и заставляла пить супы, — улыбнулся Рене.
Корделия и Невилл рассмеялись, и она приложила руку к груди, когда смех зазвенел у неё в горле. Через несколько секунд они остановились.
— Невилл, — восстановив серьёзный тон, начала Корделия, — могу попросить тебя об одолжении?
— Конечно, чем могу помочь?
— Уолш и Бирн, — сказала Корделия. — Я предлагала помочь им с изучением Древних Путей, но у меня был очень плотный график, и так как они оба из Гриффиндора, я подумала...
— Ты хочешь, чтобы я взял на себя руководство? — спросил Невилл, и Корделия кивнула. — Конечно, у меня тоже не так много времени, но раз уж я не сильно дружен с соседями по комнате...
— Уизли и компанией? — с раздражением спросил Рене.
— Да, — смутился Невилл.
— У меня иногда возникает желание разбить этому идиоту лицо, — возмутился Рене. — Он несколько раз проливал чернила на мои эссе.
— У Уизли не хватает манер, — сморщила нос Корделия. — Единственные относительно приличные Уизли — это Перси и Джинни. Близнецы с их зловещими ухмылками меня пугают.
— Кстати говоря, — продолжил Невилл, — с радостью помогу. Моя бабушка будет рада. Колин уже продвинулся в своих занятиях, и иметь Уолша и Бирна в учениках её тоже обрадует.
— Какого уровня учебники ты им даёшь? — спросил Рене.
— Не поняла, — ответила Корделия.
— Если они первокурсники, тебе не стоит давать им слишком сложные книги, — объяснил Рене. — Это может их запугать. Из тех книг, что у тебя есть, стоило бы сделать упрощённые версии. Я читал их: хоть они и полные, они довольно устрашающие.
— Ну, это звучит логично, — согласилась Корделия, взглянув на Невилла.
— Кто из твоих подруг мог бы заняться переработкой текстов и хорошо знает материал? — спросил Рене.
— Гермиона, — ответила Корделия без колебаний.
— Отлично, я отправлю ей пару примеров текстов, — сказал Рене.
— Тогда оставляю вас, у меня скоро урок, и мне нужно идти, — улыбнулась Корделия, прощаясь с ними.
— До встречи, — попрощались они. Рене обнял Невилла за плечи.
— В следующую поездку в Хогсмид придёшь ко мне в гости, — улыбнулся он, почти погружённый в свои мысли. — Дядя прислал мне рождественский подарок — игровую приставку с несколькими играми. Придёшь поиграть.
Корделия улыбнулась: Рене отлично бы ладил с Дадли.
* * *
В этом году Кубок по квиддичу был настоящим откровением. Предполагалось, что у Слизерина будет преимущество благодаря мастерству Драко Малфоя как ловца. Но дебют Джинни Уизли стал неоспоримой сенсацией.
Её стройное телосложение и отличные рефлексы дали ей преимущество над ловцами Пуффендуя и Слизерина, к тому же она была намного ниже Чо Чанг, ловца команды Когтеврана.
Матч Когтевран против Гриффиндора должен был определить, кто встретится со Слизерином в финале.
Погода благоприятствовала утру — лёгкие облака прикрывали солнце.
Трибуны Слизерина разразились аплодисментами, когда одна из охотниц Когтеврана ловко обошла защиту Вуда, вызвав разочарованный вздох на трибунах Гриффиндора.
Чо Чанг кружила вокруг Джинни, пытаясь её дезориентировать. Но стоило Джинни отдалиться от Чанг на несколько метров, как та вновь устремлялась за ней. В один момент матча, когда Чанг почти поймала снитч, случайный удар бладжера по золотому мячу сорвал её попытку.
Ловец Когтеврана раздражённо вскрикнула, бросив злой взгляд на охотника своей команды за неудачный удар.
Прошла ещё половина часа, и счёт был 120-75 в пользу Когтеврана. Снитч словно наслаждался тем, что разочаровывал обоих ловцов. Каждый раз, когда одна из них была близка к поимке, золотой мяч ускользал.
Матч закончился, когда Джинни поймала снитч прямо под носом у Чо Чанг.
С трибуны преподавателей было видно, как профессор Лусардо с широкой улыбкой протягивает руку профессору Снейпу, который вручает ей 25 серебряных сиклей.
Неделя экзаменов началась, и вместе с ней в воздухе ощущалась атмосфера беспокойства и тревоги.
Гермиона снова развернула свою тетрадь с планами, которые она подготовила после рождественских каникул.
— Ты меня пугаешь, Гермиона, — сказала Эовин, пока пятеро друзей собрались в своём секретном кабинете.
— Наша взрослая жизнь и перспективы будущего зависят от наших оценок, — ответила Гермиона, серьёзно глядя на них. — До наших СОВ осталось два года, а по словам Перси, многие начинают готовиться к ним уже с четвёртого курса.
— Гермиона, расслабься, — посоветовала Корделия.
— Я только говорю, что это очень важно, — продолжила Гермиона. — Так что летом я напишу Перси или Пенелопе, чтобы составить наш учебный план.
— Иногда ты меня пугаешь так же, как и удивляешь, — сказала Дафна, играя с пером.
— И это я ещё расслаблена. Подождите, пока не наступит тот год, тогда вы увидите меня во всей красе, — сказала Гермиона. — Какие экзамены у нас в первый день?
— Руны, Трансфигурация и Астрономия, — ответила Корделия, заглянув в свою тетрадь.
— Мы должны быть благодарны профессору Эдит, что она посвятила последние три урока общему повторению по своему предмету, — сказала Панси, поедая печенье. Корделия заметила, что у неё всегда было печенье в сумке.
Откуда она его брала? Панси упорно отказывалась раскрыть своего тайного поставщика сладостей.
— Ну, у профессора Макгонагалл всегда экзамены состоят из теоретической и практической частей, — добавила Гермиона.
— Мне больше нравится практика, чем теория, — сказала Эовин, разглядывая свои книги.
— Рене тоже, — добавила рассеянно Панси. — Он говорит, что ему нравится сосредотачиваться на чтении, но, по его словам, слова начинают «плавать», и это его укачивает.
— Ты назвала его по имени? — с весельем спросила Дафна. Корделия быстро закрыла свою книгу и пристально посмотрела на Панси.
— Я не называла, — ответила Панси с абсолютным спокойствием.
— Да, называла, — сказала Корделия, подперев щёку ладонью.
— Что ты говорила о экзаменах, Гермиона? — спросила Панси, переводя разговор на Гермиону.
— Даже не думай, что тебе удастся избежать допроса Корделии, — сказала та, глядя в свои записи.
— Ты злобное создание, — вздохнула Панси, а Гермиона лишь улыбнулась.
* * *
Первым экзаменом были Руны, и в классе царила полная тишина, слышен был лишь звук перьев, скребущих по листам экзамена.
Тео поднял взгляд. Впереди, перед всем классом, стояла профессор Лусардо, скрестив руки перед собой и внимательно следя за всем происходящим. У её стола лежали все школьные сумки учеников, которые она приказала положить туда перед началом экзамена.
Тео снова опустил взгляд на свиток.
Разве это не было зловещим замыслом? До сих пор все экзамены других преподавателей в предыдущие годы требовали развернутых ответов в виде абзацев, но профессор Лусардо чередовала обычные вопросы с вопросами, где нужно было выбрать один из четырех предложенных вариантов.
Он не мог жаловаться — до сих пор вопросы с четырьмя вариантами ответов давались ему быстро, они казались ему слишком простыми.
Но вдруг такие вопросы сбивали с толку Корделию?
— У вас осталось 45 минут, — произнесла профессор. — Хорошо обдумайте свои ответы, ребята. Мы повторяли материал на последних трех занятиях.
Тео снова посмотрел на свой свиток — ему оставалось ответить всего на два вопроса.
— Держите, профессор, — услышал он голос Корделии. Тео снова поднял взгляд. Корделия сдала экзамен и забрала свою сумку.
— У нас уже есть первая «жертва»! Давайте, знаю, что некоторые из вас тоже уже закончили, но ждали, пока кто-то решится первым! — сказала профессор, кладя экзамен Корделии на свой стол.
К удивлению Тео, сразу пять учеников сдали свои экзамены после того, как Корделия сдала свой.
Когда экзамен закончился, Корделия стояла снаружи, прислонившись к стене рядом с Грейнджером и остальными, ожидая Лонгботтома. Она улыбнулась и помахала рукой Тео, который тоже улыбнулся ей в ответ, отправляясь в общую комнату.
* * *
Неделя экзаменов пролетела, словно стремительный ветер. Экзамен по магическим существам заключался в задании — нужно было поймать Ловцуков возле границ Запретного леса.
Главным трюком было завоевать их доверие. Эти существа были очень проворны и отлично маскировались среди деревьев, что сильно усложняло их обнаружение.
Корделия, Гермиона и Эовин работали в одной команде, а Панси и Дафна объединились с Невиллом. Эовин проявила смекалку, положив платок с множеством насекомых, любимой еды Ловцуков, к корням одного из деревьев.
Не прошло и трёх минут, как один маленький Ловцук спрыгнул с ветки прямо на платок. Корделия поприветствовала его, и существо посмотрело на неё с любопытством. Она аккуратно подняла платок, на котором Ловцук продолжал есть насекомых.
Их команда пришла второй, так как команда Уизли с его друзьями добралась до финиша первой. Рон Уизли усмехнулся и бросил издевательский взгляд на троих девушек. Эовин сделала несколько шагов вперёд, но Гермиона схватила её за рукав мантии, останавливая.
— Спи с одним глазом открытым, Уизли, — пригрозила Эовин.
* * *
Последний экзамен, в четверг утром, был по Защите от Темных Искусств. Дядя Луни подготовил самый странный экзамен, который они когда-либо проходили. Это была своего рода полоса препятствий на свежем воздухе, на солнце, где нужно было пересечь глубокий пруд с гриндилоу; пройти через ряд ям, полных красных колпаков; пробраться через болота, не поддаваясь обманчивым указаниям хинкипанка; и забраться в полый ствол дерева, чтобы сразиться с боггартом.
Когда Корделия подошла к стволу дерева, перед ней предстала Рея с кровоточащей раной на боку, в ночной сорочке, запачканной кровью, и с жестоко обрезанными волосами.
— Охотница, — произнесла она на парселтанге, с отдаленным эхом в голосе. Корделия быстро выхватила свою палочку. — Охотница.
Боггарт в образе Реи поднял длинное серебряное копье.
— Риддикулус! — быстро произнесла заклинание Корделия. Образ боггарта мгновенно изменился: вместо взрослой Реи появилась её версия, соответствующая возрасту Корделии.
Её волосы были собраны в серебряную сеточку с изумрудом, на ней было тёмно-зелёное платье с золотой вышивкой по краю юбки, а в руках она держала ручную арфу.
«Он почуял ту девушку
В летнем воздухе,
Медведь, медведь
И прекрасная дева,
Медведь, медведь
И прекрасная дева,
И медведь, медведь…»
Корделия услышала вдали пение, уходя от ствола дерева. Голос боггарта был мягким и мелодичным, как звон колокольчика, и она задумалась, была ли у Реа такой же чарующий голос.
— Превосходно, Корделия, — прошептал дядя Римус, когда она спустилась с дерева, улыбаясь. — Высший балл.
Корделия покраснела от успеха и осталась, чтобы посмотреть на экзамены своих подруг. Следующей вышла Гермиона, с несколькими веточками, застрявшими в её волосах после схватки с боггартом. За ней последовали Панси и Дафна, и все трое также получили высшие баллы.
Самым странным оказался экзамен Эовин. Она прошла все препятствия без особых проблем и с ловкостью настоящей охотницы. Настоящим сюрпризом стал её боггарт. Эовин вышла из ствола, обхватив боггарта, как коала, сзади, держа его за шею веревкой с выражением ярости в её карих глазах.
Казалось, что она всерьёз пытается задушить боггарта его же веревкой. Все присутствующие видели, как она пыталась уничтожить его без использования магии.
Римусу пришлось снова отправить боггарта в ствол и сказать Эовин, что в следующий раз ей следует попробовать использовать магию.
Последним экзаменом была Арифмантика — две с половиной часа чисел, расчетов и путаницы.
Комната Гриффиндора была полна эмоций, яркий Кубок по Квиддичу этого года гордо и сверкающе возвышался над камином.
Наконец, в этом году они смогли выиграть, после шести лет подряд побед Слизерина. Фамилия Уизли звучала по всей комнате, а Джинни, с огромной улыбкой на лице, сидела на плечах близнецов.
Ведь именно она поймала снитч, обеспечив им сладкую победу.
Эовин смотрела на всё происходящее с улыбкой. Незадолго до того, как игроки вернулись в общую комнату, Джинни встретили её подруги. Корделия крепко обняла её, поздравляя с победой.
Джинни пригласила всех четверых в гостиную, но они вежливо отказались, сославшись на то, что лучше держаться в стороне, хотя это не помешало Эовин тайком захватить с собой закуски и сладости, приготовленные для празднования, чтобы потом раздать их всем пятерым.
Близнецы Уизли также сумели пронести сливочное пиво и несколько сладостей на праздник.
— Это от Мародёров, — сказали они одновременно, когда их спросили, где они это достали.
Эовин улыбнулась, будучи уверенной, что близнецы выучили Карту Мародёров наизусть.
* * *
Общая комната Слизерина вернулась к своему привычному спокойствию после завершения чемпионата по квиддичу. Профессор Снейп собрал всех слизеринцев в общей комнате, сначала начав с обсуждения хорошей успеваемости семикурсников на экзаменах СОВ, а затем перешёл к обсуждению ЖАБА и других экзаменов.
И вот он дошёл до третьекурсников.
— Снова четверо из вас занимают первые места, — сказал он, читая с пергамента, — Грейнджер, Малфой, Нотт и Поттер. Затем следует один когтевранец, который так мало сделал, что я едва помню его лицо. Поздравляю вас с хорошей успеваемостью и за то, что поддерживаете высокий статус нашего дома.
Гермиона буквально сияла — третий год подряд она была лучшей в своём классе.
Корделия тоже была довольна своим академическим положением, у неё не было причин для жалоб.
— Как вы знаете, многие ученики четвёртого курса готовятся к экзаменам СОВ на пятом году, — продолжил профессор, обращаясь к группе третьекурсников. — Я рекомендую вам, когда вы перейдёте на четвёртый год, обращаться за помощью к старшекурсникам, которые скоро выпускаются, чтобы они вас поддержали, потому что, как вам известно, оценки СОВ и ЖАБА являются важным фундаментом вашего будущего.
С этими словами профессор Снейп свернул пергамент и ушёл. Толпа в комнате начала расходиться, а четверо девушек сели у окна.
— Ну что ж, Гермиона была права, следующий год будет тяжёлым, — сказала Дафна.
— Следующий учебный год будет самым лёгким. Настоящее испытание — это пятый курс, — ответила Гермиона. — По словам Пенелопы, можно получить дополнительные баллы по Защите от Тёмных Искусств, если удастся вызвать телесного Патронуса.
— Мой крестный умеет это делать! — с радостью воскликнула Корделия. — Это очень впечатляет! Мы можем попросить его и дядю Луни научить нас, и у нас будет небольшое преимущество перед остальными.
— Но только в этом, — сказала Панси. — Сейчас каникулы, они созданы для отдыха, а не для беспокойства о школе.
Гермиона только пожала плечами.
* * *
Последний учебный день начался с новости в «Пророке», которая окончательно сломила Римуса.
— Я убью эту змею своими руками! — услышал он крик Эдит. Римус наблюдал, как ведьма проклинала и ругала сегодняшнее издание «Пророка».
«Оборотень в Хогвартсе», гласил заголовок, и статья раскрывала информацию о том, что Римус является оборотнем, работает в Хогвартсе и представляет угрозу для детей.
День начался хорошо: Эдит была в хорошем настроении и попросила Северуса записать список трав, растений и семян из Латинской Америки. Она собиралась отправиться домой с Рене на три недели сразу после окончания школы, и, в знак благодарности за зелья, которые помогали Рене справляться с анемией, она хотела привезти редкие и дорогие растения.
Снейп отложил «Пророк», и у Римуса всё внутри перевернулось.
Как Рита Скитер узнала эту информацию?
— Эдит, пожалуйста, — сказал Римус. Она разорвала газету на мелкие кусочки голыми руками. — Успокойся.
— Успокоиться?! — взвизгнула она, явно в ярости. Римус заметил золотой отблеск в её глазах, знак того, что ситуация накалялась. — Я заставлю эту мерзавку пожалеть о содеянном! Я училась в пансионе для девочек и знаю, как разбираться с такими, как она!
Римус взял её за руки, пытаясь привлечь её внимание. Её ярость сменилась на грусть.
— Я знал, что это не продлится долго, — тихо произнёс Римус. — Через час моя отставка будет на столе у Дамблдора.
— Это несправедливо, ты отличный преподаватель. Дети тебя обожают.
— Я не хочу создавать проблемы в Хогвартсе из-за себя.
— Ох, мой Римус, — сказала Эдит, положив руки ему на шею и приподнявшись на носочках. — Кто заставил тебя поверить, что ты — чудовище?
Эдит потянулась, чтобы поцеловать его, а Римус положил руки ей на щеки. Её тепло было как слабый огонь в холодную зиму.
Внезапный вздох заставил их отстраниться. В дверях стояла Корделия с удивлённым выражением лица, держа в руках номер «Пророка».
Эдит быстро отошла от Римуса, как будто её что-то обожгло, и начала смущённо бормотать.
— Я пойду, — сказала она, нервно отступая к двери. Повернувшись, она ударилась локтем о дверной косяк и, вскрикнув от боли, выбежала из комнаты.
Римус взглянул на Корделию. Она смотрела на него с замешательством, хлопая глазами, словно сова.
— Предполагаю, ты прочитала газету? — спросил он.
— Это ужасно несправедливо, — ответила она раздражённо.
— Родители не захотят, чтобы в школе работал оборотень.
— Но ты же хороший, дядя Римус, — сказала Корделия. — Ты никогда никого не обидел. Это просто несправедливость!
— Так всегда было для нас, оборотней, малышка, — сказал Римус, похлопав её по руке. — Я как-нибудь справлюсь. Это не первый раз, когда я теряю работу из-за того, кто я есть.
Когда в глазах Корделии заблестели слёзы, Римус понял, что сказал не то.
— Поэтому ты не взял меня к себе, когда погибли мои родители? — спросила она. — Из-за своего состояния?
— Я решил держаться подальше, — ответил Римус. — Я боялся причинить тебе вред.
Корделия кивнула, и Римус обнял её. Он вспомнил, как когда-то решил уйти от друзей, когда родилась Корделия, из-за страха навредить ей.
Он вспомнил, как Джеймс запретил ему это сделать, вручив ему трёхдневную Корделию.
— Ты — часть семьи, Римус, — сказал тогда Джеймс, улыбаясь. — Было бы неправильно, если бы моё сердечко не знало дядю Луни.
Римус отпустил Корделию и улыбнулся.
— Иди к своим подругам, детка, — сказал он, поцеловав её в лоб. — Всё будет хорошо.
Меньше чем через час Римус покинул Хогвартс, оставив своё заявление об отставке на столе у директора.
Статья Риты Скитер о дяде Римусе превратила Корделию в объект постоянных вопросов со стороны её однокурсников в последний учебный день, а Эовин была возмущена тем, что ничего не знала об этом раньше.
Корделия ясно дала понять, что дядя Луни ни в коем случае не был опасным или злым, и что его увольнение из-за этой невыносимой Риты Скитер было вопиющей несправедливостью.
Когда начались летние каникулы, Корделия успела сделать много дел за первую неделю. Во-первых, она посетила небольшой бранч, который состоялся по случаю выпуска Сэм из университета, на Тисовой улице, дом номер 7.
Также там была мисс Тонкс, которая всё время находилась рядом с Корделией, постоянно улыбаясь и шутя о том, что студенты — это скорее смесь кофе и стресса, чем люди.
Миссис Доун буквально светилась от радости из-за получения диплома внучкой, постоянно рассказывая гостям, какая Сэм была замечательной художницей, чем не раз заставляла её краснеть, когда вспоминала истории из детства, где Сэм была вся в краске.
После этого Корделия решила заняться своими летними заданиями. Она и её крёстный запланировали небольшую поездку во Францию, поэтому Корделия хотела как можно скорее закончить с уроками.
За чуть меньше двух недель до поездки, Корделия составила список мест, которые она хотела бы посетить.
Она была в восторге, ведь всегда мечтала побывать во Франции, а рассказы Гермионы о её прошлогоднем путешествии только усилили её желание.
Гермиона также дала Корделии список мест, которые рекомендовала посетить, и теперь оставалось только дождаться поездки.
* * *
Лето Тео шло хорошо, пока на него не напал Кицунэ.
Он не знал, откуда это существо появилось, но, находясь в саду дома, оно прыгнуло на него и укусило его в бок.
Кицунэ исчез в белом дыму, оставив его на земле, зажимая рану. Как мог, Тео поднялся на ноги и вошел в дом, где его дед быстро вызвал целителя, чтобы его осмотрели.
— Вам повезло, что это был не оборотень, — сказала целительница, очищая его рану. — Какого черта Кицунэ делает в Англии?
— Есть ли нам о чем беспокоиться? — спросил дед с серьезным выражением лица.
— К счастью, Кицунэ не причиняет большого вреда, кроме шрама, — сказала целительница, заканчивая лечение. — Из любопытства, Наследник Нотт, вы случайно не нажили себе врага среди японцев? Особенно тех, кто происходит от монахов или жриц священных храмов?
— В Хогвартсе нет ни одного японца, — сказал Тео. Единственными, у кого была азиатская родня, были Чанги, но они были китайцами, а не японцами.
— Ну, это загадка, — ответила целительница. — Раны от духовных существ, таких как Кицунэ, всегда оставляют шрамы. Но не волнуйтесь, юный Нотт, иногда девушкам нравятся парни с небольшими шрамами, это придает им ореол таинственности.
— А что означает Кицунэ? — спросил Тео. Ему следовало немедленно найти книги об этом существе.
— Это существа, тесно связанные с магическим ядром волшебников или ведьм, — начала объяснять целительница. — Это хитрые и обманчивые существа, они могут выглядеть невинными, но на самом деле им нравится совершать проказы ради собственного удовольствия.
Целительница вернулась в Сент-Мунго, а этот инцидент должен был остаться в секрете.
— Это нападение повлияет на мои каникулы с бабушкой и дедушкой по материнской линии? — спросил Тео у деда.
— Нет, — ответил его дед, положив руку на голову Тео и слегка взлохматив его волосы. — Будет хорошо, если ты проведешь несколько недель во Франции. К тому же, кажется, Малфои пригласили тебя на Кубок мира по квиддичу.
Тео улыбнулся. По достоверным источникам, а точнее от Драко, он знал, что Лорд Блэк также собирается на Кубок мира, а с ним будут Корделия и Грейнджер.
— Просто отдохни, — сказал ему дед, похлопав по плечу. — Я выясню, кто тот волшебник или ведьма, связанный с Кицунэ.
* * *
Корделия провела с тетей Петунией последние три дня перед поездкой. Они вдвоем приготовили вкусный ужин, пока Корделия рассказывала ей о событиях в Хогвартсе.
— Репортеры — настоящие сплетники, — сказала тетя Петунья. — Посмотри на бедную принцессу Диану, за ней постоянно гоняются, а глупый принц Чарльз только раздувает этот огонь.
Корделия кивнула. Наглость принца, который публично признался в том, что у него была любовница, по телевизору, была поражающей. Но принцесса Диана оказалась умной. В тот же день у нее было благотворительное мероприятие, и оно стало сенсацией.
В платье, которое нарушало все королевские протоколы — черном, коротком, с глубоким вырезом — и с ослепительной улыбкой, она заставила все СМИ говорить только о ней, а не о принце Чарльзе.
«Платье мести» — так начали его называть в СМИ. Принцесса Диана была очень умной.
Корделия также рассказала о дяде Римусе.
Он и профессор Эдит официально начали встречаться. Корделия была счастлива, ведь профессор Эдит была очень веселой, она всегда рассказывала что-то интересное о своих экспедициях, о своей работе учителем рун или о своем опыте в магических горных регионах.
Было забавно видеть, как Рене встал и заявил, что от имени своего деда и дяди должен предупредить о последствиях, если профессор Эдит разобьют сердце.
Дядя Луни только покачал головой с улыбкой, заверяя, что никогда не разобьет сердце профессору Эдит.
Корделия не могла дождаться, когда сможет называть ее тетей Эдит.
Вопрос свадьбы еще не поднимался, но тот факт, что дядя Римус отправился с ними в поездку, говорил о том, что их отношения были серьезными. Ведь не каждый пересечет море, чтобы познакомиться с родителями девушки, если не собирается сделать что-то серьезное.
— Профессор Эдит была знакома с мамой, — сказала Корделия.
— Правда?
— Это было в Уэльсе, они участвовали в проекте по рунам недалеко от пещер на берегу моря.
— Ну, Лили всегда увлекалась рунами, — ответила тетя Петунья, ставя лосося в духовку. — Я помню, как она летом по несколько часов подряд записывала разные руны в свои тетради. Писала их раз за разом, по часу или два в день.
— Я видела фотографии ее свадебного платья, — сказала Корделия. — На подоле юбки и на вуали были вышивки.
— Она хотела носить вуаль, хотя это не принято среди ведьм, но Лили всегда мечтала о вуали, вышитой своими руками. Как для меня, так и для Лили, нашу одежду сшила наша мать, и это сделало их еще более особенными.
— Какой была мама? — спросила Корделия. За все эти годы она никогда не задавала этот вопрос, зная, что воспоминания могут быть болезненными.
Тетя Петунья и Корделия налили себе по чашке чая, пока лосось запекался в духовке.
— Лили была настоящей сорвиголовой, — сказала Петунья, держа в руках чашку. — Помню одного мальчишку по имени Билли, он обожал дразнить Лили, дергая ее за косички и называя ее «червячком». Однажды его вызвали на спор залезть на дерево, и она победила, потому что Билли споткнулся. — Петунья слегка улыбнулась. — Но Лили тогда было всего семь, и когда она осознала, где она, то испугалась высоты. Она висела, как испуганный котенок, обхватив ствол дерева, и нам пришлось найти лестницу, чтобы спустить ее вниз.
Корделия слегка засмеялась.
— Она также умела ловить рыбу, — продолжила Петунья. — Хотя наш отец никогда об этом не говорил, он хотел сына, чтобы учить его ловить рыбу и ходить на охоту, но Лили не упустила возможности присоединиться к нему. Уже в десять лет она знала, как ловить и потрошить рыбу, а в пятнадцать начала стрелять из ружья.
Корделия вспомнила свои уроки легилименции с профессором.
— Моя мама дружила с профессором Снейпом?
— Они были лучшими друзьями, — ответила тетя. — Не было ничего необычного в том, что Снейп обедал у нас дома или смотрел с Лили «Доктора Кто». Лили обожала «Доктора Кто». Иногда он даже ходил с нами на рыбалку с нашим отцом.
— Почему они перестали быть лучшими друзьями? — спросила Корделия. Ей трудно было представить, что она может когда-нибудь перестать дружить с Гермионой или своими другими подругами.
— Я не знаю. После пятого курса Лили сказала, что они больше не друзья, — она слегка похлопала Корделию по руке. — Мама была опустошена из-за их разрыва. Она любила Снейпа, как собственного сына.
Корделия кивнула. Она была уверена, что профессор Снейп никогда не расскажет, что произошло между ними.
Корделия всегда считала Париж самым очаровательным городом в мире, основываясь на фильмах и сериалах.
Но увидеть Париж своими глазами оказалось куда более впечатляющим. Она и ее крестный прибыли в Замок — роскошный магический отель с рококо-архитектурой — поздно вечером, как раз перед ужином.
Сову и собак оставили под опекой Нимфы, которая с удовольствием согласилась позаботиться о них, а Гермиона собиралась переписываться с Джилли и Джо; к тому же, втроем они могли легко встретиться в маггловском Лондоне.
Корделии было удивительно слышать, как свободно ее крестный говорил на французском с официантом; время от времени он спрашивал у нее, чего бы она хотела.
— Ну как тебе, Бэмби? — спросил он с улыбкой.
— Очень впечатляет, — улыбнулась Корделия. — Даже не знала, что ты так свободно говоришь по-французски.
— Я не один такой, — ответил он. — Твой отец тоже говорил на нем свободно. Твоя бабушка Юфимия была наполовину француженкой, поэтому Джеймс с детства знал французский.
Корделия вспомнила, что в Бандоне она хотела выучить французский, но забыла об этом, поступив в Хогвартс. Однако желание все еще оставалось.
Она посоветуется с Гермионой.
— Итак, моя драгоценная крестница, — спросил ее крестный, полон энтузиазма. — Что бы ты хотела посетить?
— Гермиона много рассказывала про магический квартал Парижа, — ответила Корделия. — Семья Херондейл уже знает, что мы здесь?
Знакомство с семьей ее бабушки Эвфемии вызывало у нее как любопытство, так и волнение. До сих пор единственными родственниками, которых она знала, были тетя Петуния и Дадли. С тех пор, как она сблизилась с крестным, она поняла, что его отношения с дядей Верноном были практически отсутствующими, почти несуществующими.
Хотя он обеспечивал Корделию все детство, он редко проводил с ней время. Корделия всегда думала, что он был занят работой, но и с Дадли он почти не общался — всегда были только они трое: тетя Петуния, Дадли и Корделия.
— Конечно, Бэмби, — ответил ее крестный. В этот момент подошел официант с их заказом, аккуратно расставляя блюда на столе. — Большое спасибо, если нам понадобится что-то еще, я дам вам знать.
— Хорошо, сэр, — ответил официант, уходя.
— Как я говорил, Делия, — с энтузиазмом продолжил крестный. — Сесиль, кузина Джеймса, предложила остановиться в резиденции Херондейлов в последние дни нашего отпуска. Тебе понравится, там очень спокойно и красиво.
— Я так рада познакомиться с еще одной частью семьи, — улыбнулась Корделия.
— И она будет рада встретить тебя, — ответил он. — Если память мне не изменяет, она видела тебя, когда тебе было всего несколько недель.
Больше семьи, с волнением подумала Корделия.
* * *
Тео наслаждался прогулкой по волшебному кварталу Парижа. Он зашел в свою любимую книжную лавку за книгой, которую заказал заранее. Бродя по кварталу, он внезапно заметил характерный оттенок рыжих волос.
Корделия, такая же красивая, как всегда, стояла у витрины магазина. Быстрый взгляд позволил Тео понять, что это была витрина ювелирного магазина мадам Руж.
Что она делала одна в Париже?
Где был Лорд Блэк? Ведь редко можно было увидеть Корделию без его компании.
Тео выпрямился и пригладил волосы пальцами. Уверенным шагом он подошел к Корделии сзади, которая продолжала рассматривать красивое ожерелье.
— Очень красивое ожерелье, — сказал Тео. — Уверен, ты сделаешь его ещё более выразительным.
Корделия слегка вздохнула от неожиданности и быстро повернулась, её глаза засияли от радости.
— Тео! — радостно улыбнулась она и сразу же обняла его, обвив руки вокруг его шеи.
Тео не упустил возможность и обнял её за талию, улыбаясь в ответ, хотя лёгкая боль пронзила его в боку — место укуса проклятого кицунэ все ещё болело.
Через несколько секунд Корделия отстранилась от него, все еще улыбаясь.
— Что ты здесь делаешь? — спросила она, слегка покраснев, что только делало её ещё красивее.
— Провожу лето с бабушкой и дедушкой, — ответил Тео. — А Лорд Блэк?
— Мой крестный был где-то здесь… — Корделия слегка повернулась, но никого рядом не было. — Я потеряла его, он был рядом со мной минуту назад.
Тео посмотрел через витрину ювелирного магазина и заметил Лорда Блэка, стоящего у прилавка, где молодая ведьма передавала ему пакет. Ожерелья, которое Корделия рассматривала, больше не было на витрине.
— Вот он, — указал Тео на витрину.
Корделия вздохнула, и Лорд Блэк вышел из магазина с довольным выражением на лице, которое быстро сменилось неприязнью, когда он увидел Тео.
— Лорд Блэк, — поприветствовал Тео. — Рад вас снова видеть.
— Наследник Нотт, — ответил Лорд Блэк, став рядом с Корделией. По его тону было ясно, что он не рад его видеть. — Удивительно встретить вас здесь.
— Правда, крестный? — поддержала Корделия, сохраняя улыбку. — Тео проводит каникулы со своими бабушкой и дедушкой.
— И где же Клермонты? — спросил Лорд Блэк, не отрывая от него взгляда.
— Мои бабушка и дедушка позволили мне самому прогуляться по кварталу, чтобы забрать заказ, — ответил Тео. Он знал, что завоевать одобрение Лорда Блэка было крайне важно, если он хотел в будущем ухаживать за Корделией.
Лорд Блэк был самым большим вызовом, с которым он столкнется, но Тео был уверен, что сможет завоевать его расположение. В конце концов, он мог рассчитывать на помощь Леди Малфой.
— А где вы остановились? — спросил Тео.
— В Замке, — ответила Корделия.
— Нам пора, Корделия, — сказал Лорд Блэк, слегка улыбнувшись ей, но его взгляд снова стал серьёзным, когда он посмотрел на Тео.
— Тогда я откланяюсь, — сказал Тео. — Лорд Блэк. — Он слегка наклонил голову в знак прощания. — Было приятно встретить тебя здесь, Корделия. — Тео взял руку Корделии и мягко поцеловал её в пальцы.
Её щеки слегка порозовели, и она быстро взглянула на Лорда Блэка. Если бы взгляды могли убивать, Тео уже был бы глубоко под землей — таким пронзительным был взгляд серых глаз Лорда Блэка.
— Увидимся позже, Тео, — сказала Корделия, все еще слегка покраснев.
Тео смотрел, как Корделия уходит, взяв Лорда Блэка под руку.
* * *
Сириус был раздражён.
Он отвлёкся от Корделии всего на пять минут, и маленькие воришки, которых он прозвал «крадуны Бэмби», тут же появились, словно чума.
— Не стоило тебе покупать мне это ожерелье, крестный, — сказала Корделия, вырвав его из раздумий.
— Твои глаза загорелись, когда ты его увидела, моя Делия, — ответил он с улыбкой.
— Это была ненужная трата.
— Я твой крестный, — напомнил ей Сириус. — И среди моих обязанностей — баловать тебя.
Сириус чувствовал себя обязанным. Почти двенадцать лет в Азкабане лишили его возможности заботиться о Корделии. Он пропустил много важных моментов из её жизни. Её первый день рождения она провела, укрытая с Джеймсом и Лили в Годриковой Лощине под защитой Фиделиуса, поэтому Сириус не смог вручить ей подарок.
Когда он увидел, как Корделия мечтательно смотрит на это ожерелье, он не сомневался и купил его для неё.
К тому же, он делал то же, что сделал бы Джеймс, — покупал бы всё, на что Корделия смотрела такими сияющими глазами. Сириус вспомнил, как Лили неоднократно ругала Джеймса за то, что он избалует Корделию.
Он отчётливо помнил, как Джеймс представлял Корделию другим, его голос был полон гордости за свою маленькую наследницу рода Поттеров. С широкой улыбкой он провозглашал, что Делия — самый красивый ребёнок на свете.
Если бы Джеймс был жив, он был бы самым заботливым и любящим отцом.
— Я удивилась, когда увидела здесь Тео, — сказала Корделия, улыбаясь.
— Да, я не знал, что он проводит лето с семьёй своей матери, — ответил Сириус.
«Отлично, первый из воришек Бэмби здесь», — подумал он раздражённо. Он только надеялся, что этот мальчишка не будет больше появляться на их отдыхе.
— Как насчёт того, чтобы сходить в кафе неподалёку? — предложил Сириус, улыбаясь Корделии. — Там готовят лучшие закуски в мире.
— Ты — наш проводник, крестный, — ответила она, улыбаясь.
«Ни один мальчишка не испортит нам отдых», — подумал Сириус, ведя Корделию в кафе.
Гермиона могла бы в полной мере наслаждаться каминной сетью, если бы не назойливая зола, раздражавшая её нос.
Лорд Малфой был очень любезен, организовав постоянное подключение камина в ее доме к сети, что позволило ей перемещаться из Мэйфэра в любое место магического квартала.
Это избавило её от необходимости ходить на Косую аллею, что дало Гермионе большую независимость в передвижении без риска.
Гермиона прибыла в Малфой-мэнор. Ей очень нравилось, когда леди Малфой приглашала её на чай, чтобы немного поболтать.
Выйдя из камина, она быстро закрыла нос и рот, слегка кашляя от назойливой золы. Когда она восстановила контроль, перед ней предстала спокойная фигура леди Малфой.
— Рада снова вас видеть, мисс Грейнджер, — с улыбкой поприветствовала её леди Малфой.
— Леди Малфой, — поприветствовала Гермиона. Леди Малфой подошла к ней и взяла её под руку.
— Чай будет подан в саду, — сказала она. — Белла и Эовин уже прибыли, чтобы составить нам компанию.
Они пошли в сад, и леди Малфой поинтересовалась, как дела у Гермионы и её родителей. Всё было в порядке, родители всё ещё были заняты на работе, оставляя Гермиону в полном распоряжении дома.
Когда они подошли к саду, Эовин вскочила со своего места, чтобы обнять её. Гермиона заметила, что леди Лестрейндж держала своего сына на коленях.
— Мими! — вскрикнул Корвус, увидев её. Ему уже было почти три года, и он уже говорил много понятных слов. Гермиона улыбнулась, приветствуя леди Лестрейндж.
Когда она села рядом, Корвус протянул ей печенье, которое она взяла. За чаем Гермиона рассказывала обеим ведьмам о Гилли и Джо, детях, которых обучала Корделия.
— Невилл тоже взял под опеку двух детей, — сказала Эовин. — Уолша и Брайана. А Колин изучает Древние Пути самостоятельно. Оба неплохо адаптируются.
— Я приятно удивлена, что всё больше детей интересуются изучением Древних Путей, — улыбнулась леди Малфой.
— Это очень усердные дети, леди Малфой, — ответила Гермиона. У Гилли и Джо был номер её дома, так что не было удивительным получать от них звонки, когда у них возникали вопросы. Кроме того, она работала над просьбой Корделии.
Корделия была права, говоря, что тексты слишком сложны для первокурсников, и с книгами, которые прислал Лусардо, Гермиона работала над их более простой и понятной редакцией. К тому же было весело работать над документами на домашнем компьютере.
Гермиона наслаждалась чаем, пока не увидела, как к ним подошёл Малфой. Она всё ещё была зла на его слова, но, как учила её няня, сохранила спокойствие, считая, что не стоит волноваться.
Как бы это ни было необычно, Гермиона не была слепа и могла с уверенностью сказать, что лето явно пошло Малфою на пользу. Он выглядел выше, а его плечи стали немного шире, что отдалённо напомнило ей описание Хаула из книги «Ходячий замок».
Гермиона прикусила щёку. Если для Малфоя она была надоедливой всезнайкой, то для неё он был избалованным маменькиным сыночком.
— Мама, тётя Белла, — поприветствовал он, присаживаясь рядом с ними. — Фрейзер, Грейнджер.
— Малфой, — ответили Эовин и Гермиона.
— Какую новую маггловскую книгу ты сейчас читаешь? — спросил Малфой, прежде чем откусить печенье.
— И с чего ты взял, что я читаю маггловские книги? — поинтересовалась Гермиона.
— Ты всегда читаешь что-то подобное, — слегка надменно улыбнулся он. — Если не ошибаюсь, перед экзаменами ты читала «Джейн Эйр». Полагаю, твоя любовь к маггловской литературе — это типичные романтические романы, как у всех девушек.
— Не всегда, — ответила Гермиона, выпрямляясь и делая глоток чая. — Я люблю расширять свою библиотеку разными жанрами.
— Так что ты читаешь на этот раз?
— Это роман о том, как сталинский режим в Советском Союзе исказил социализм, — сказала Гермиона. — Используя образы фермерских животных, где свиньи — это метафора лицемерных политиков.
— Если так, — сказал Малфой, скрестив руки и откинувшись на спинку стула в более непринуждённой позе, — просвети меня, Грейнджер.
Гермиона посмотрела на Эовин, которая пожала плечами и продолжила пить чай.
* * *
Корделия слегка поправила своё пальто, а Тео предложил ей руку, пока они гуляли по залам музея Орсе.
Сегодня был день, посвящённый прогулкам по маггловскому миру. Сэм дала ей небольшой список интересных музеев, которые стоило посетить, и Корделия написала Тео о своём небольшом походе.
Её крестный согласился взять Тео с собой в их сегодняшнюю прогулку, поэтому он шёл в нескольких шагах позади них.
— А откуда ты взяла этот список музеев? — спросил Тео.
— От Сэм, — ответила Корделия, глядя на пейзаж, выполненный полностью в синих тонах. — Она изучала искусство.
— Искусство изучают?
— Академически, — улыбнулась Корделия, переводя взгляд на другую картину. На ней была изображена женщина, стоящая на качелях, за которой наблюдал мужчина. — Теперь она официально архивист и куратор искусства.
— Так ты тоже будешь изучать искусство? — спросил Тео с улыбкой.
— Я ещё не думала, чем хочу заниматься, — сказала Корделия, слегка покраснев от его улыбки. В последнее время, когда Тео улыбался ей, она быстро краснела, а сердце начинало биться быстрее, чем обычно.
Они продолжили прогулку по следующему залу, где чередовались картины и статуи в оттенках слоновой кости. Корделия шла рядом, её рука была всё ещё переплетена с рукой Тео.
Она не заметила, что его рука стала крепче, а сам он выше, чем в последний раз, когда она видела его в Хогвартсе.
Она не могла отрицать, что он станет очень привлекательным молодым человеком.
Корделия немного повернула голову в сторону своего крестного. Он быстро сменил хмурый взгляд на яркую улыбку для неё, и Корделия улыбнулась в ответ.
Высокая блондинка подошла к её крестному и быстро обменялась с ним парой слов. Из своей сумочки она достала маленькую карточку и вручила ему, попрощавшись подмигнув. Когда она ушла, её крестный разорвал карточку и положил обрывки в карман брюк.
Корделия слегка приоткрыла рот в возмущении, но продолжила осматривать портреты, держа Тео за руку. Они подошли к одной картине, которая полностью привлекла её внимание.
«Прекрасная дама без милости» Сэра Фрэнка Дикси.
На картине была изображена рыцарская сцена: девушка с длинными волосами на чёрном коне, склонившаяся к рыцарю, словно собираясь поцеловать его. Всё это происходило на фоне зелёного пейзажа, который подчёркивал фигуры.
«Очень романтичная сцена», — подумала Корделия, глядя на картину, а затем перевела взгляд на Тео. — «Интересно, каково было бы поцеловать Тео?»
Корделия быстро отогнала эти мысли и сосредоточилась на картине.
— Прекрасная картина, — сказал Тео.
— Меня всегда завораживала идея о рыцарях, — прокомментировала Корделия, вспомнив своё восхищение Уэстли, когда впервые посмотрела фильм «Принцесса-невеста».
— А если бы я был рыцарем? — с улыбкой спросил Тео, и сердце Корделии забилось быстрее. — Ты бы подарила мне знак перед турниром?
— Я бы вышила тебе прекрасный платок с нашими инициалами, — улыбнулась Корделия. — На удачу.
Они оба улыбнулись, и Корделия вдруг захотела поцеловать Тео.
Резиденция Херондейлов находилась в Коррезе, что было довольно долгим путешествием от Парижа. Корделия и её крестный решили провести последние три дня во Франции в доме Херондейлов.
Её крестный много рассказывал ей о тёте Сесили, которая была целительницей, но, что особенно выделялось, — «кровожадным» игроком в Пэлл — Мэлл.
— Она очень милая, — говорил её крестный, — но как только речь заходит о Пэлл — Мэлл, прощай, любезная Сесили.
Когда они прибыли через сеть каминов, их встретила сама тётя Сесили. Она была высокой блондинкой, с аккуратно уложенными волосами и добрыми голубыми глазами.
— Как я рада тебя снова видеть, Делия, — тётя Сесили обняла её и поцеловала в обе щеки. Её английский был заметно окрашен французским акцентом.
— Наконец-то я могу познакомиться с вами, тётя, — ответила Корделия с лёгкой улыбкой.
— Посмотри, какой красавицей ты стала, — тётя Сесили слегка ущипнула её за обе щеки, а затем обратилась к её крестному. — Нельзя отрицать, что она унаследовала классическую красоту Херондейлов. Наверняка ты уже отпугнул нескольких парней, которые пытались к ней приблизиться.
— Он за мной приглядывает, превращаясь в собаку, когда я иду пить чай с друзьями, — пошутила Корделия.
— Сириус Блэк, — тётя Сесили посмотрела на него серьёзно. — Неисправимо суёшься-везде-куда-не-нужно.
— Я её опекун, и это моя обязанность — заботиться о ней, — ответил её крестный с серьёзным видом, но тётя лишь покачала головой.
Два домовых эльфа забрали их багаж, пока тётя Сесили провела их в маленькую столовую на обед. Она извинилась за отсутствие мужа и сына: первый был на экскурсии с друзьями в горах, а второй работал в Париже.
За обедом тётя Сесили задала много вопросов.
Что нравится Корделии? Как у неё дела в Хогвартсе? Есть ли у неё подруги? И другие общие вопросы.
Когда тётя поинтересовалась, есть ли у Корделии кто-то, кто ей нравится, её крестный слегка поперхнулся вином. Она весело рассмеялась, похлопав его по спине.
Корделия покраснела от вопроса, а в её мыслях тут же всплыла улыбка Тео.
— Она ещё маленькая, Сесили, — сказал её крестный серьёзным тоном.
— Я всё ещё помню тот нелепый план, который Джеймс придумал, когда Корделия только родилась, — добавила тётя Сесили, отпивая из бокала.
— Эй, это был хороший план, тщательно продуманный, — защитился её крестный, — несмотря на то, что его придумали за полчаса.
— Какой план? — заинтересовалась Корделия.
— План под кодовым названием «серьёзный и спокойный разговор», — её крестный улыбнулся. — Суть была в том, чтобы тащить любого парня, который обидит тебя, в Кричащую Хижину, связанного, и угрожать ему. Мы бы действовали вчетвером: двое были бы добрыми, а двое — угрожающими.
— Нелепый план, — сказала тётя Сесили, — неудивительно, что его придумал Джеймс.
— К тому же, Кричащей Хижины больше не существует, — напомнила Корделия, — теперь там живёт профессор Эдит с Рене.
— Эй, она с удовольствием отдала бы нам свой подвал, — подмигнул её крестный.
— Меняя тему, дорогая, — тётя Сесили обратилась к Корделии, — надеюсь, у тебя есть красивое платье в сундуке. Послезавтра твой день рождения, и я позаботилась о том, чтобы достать четыре билета в Парижскую оперу.
— Оперу? — с волнением переспросила Корделия.
— Балет «Ромео и Джульетта», — уточнила тётя Сесили. — Надеюсь, тебе не помешает, что мы будем сидеть с семьёй Клермон. Они наши близкие друзья, и их внук тоже проводит лето здесь.
— Это Тео! — воскликнула Корделия с радостью.
— Ты знаешь внука Клермонов? — заинтересовалась тётя.
— Тео — мой друг, — Корделия покраснела. — Он очень добр ко мне и очень умный.
— Ну что ж, значит, вечер обещает быть приятным, — сказала тётя Сесили. — Правда, Сириус?
— Да, — серьёзно ответил он.
Корделия улыбнулась. Она пойдёт в оперу с Тео.
* * *
Тео бродил по узким проходам небольшой книжной лавки.
Никогда в жизни он не думал, что ступит в маггловский книжный магазин, но у Корделии скоро будет день рождения, и он хотел подарить ей что-то особенное.
Во время их визита в музей они наткнулись на картину, которая напомнила ей её любимый фильм.
— «Принцесса-невеста» основана на книге, — вспомнил он её слова. — Давно ищу её экземпляр, но никак не могу найти.
И вот Тео решил отыскать самое красивое издание, какое только найдёт, чтобы подарить его Корделии. Это была уже вторая лавка, в которую он зашёл, и он надеялся, что именно здесь ему повезёт. Он подошёл к девушке за прилавком.
— Добрый день, — поприветствовал её Тео.
— О, британец, — улыбнулась девушка на идеальном английском. — Добро пожаловать! Что ты ищешь?
— Я ищу «Принцессу-невесту», — ответил Тео. — Уже обошёл один магазин, но там сказали, что у них её нет. Это для подарка.
— Ну что ж, ты пришёл в нужное место, — она жестом пригласила его следовать за ней. — Мы пополнили коллекцию романтики 70-х как раз неделю назад. Твоей подруге очень нравится фильм?
— Как ты догадалась, что она смотрела фильм? И что это для подруги?
— Это же «Принцесса-невеста»! Классика для девушек, родившихся в 80-х, не так ли? Многие из нас открыли для себя книгу именно после того, как влюбились в фильм, — она улыбнулась. — И он так нас зацепил, что захотелось прочитать оригинал.
Девушка подвела его к полке с надписью «Романтика».
— Хочешь обычное издание или эксклюзивное? — снова спросила она.
— В чём разница?
— Обычное — в мягкой обложке, только текст, но с красивой обложкой из фильма, — объяснила она. — А эксклюзивное — в твёрдой коричневой обложке с золотым тиснением и красивыми иллюстрациями внутри.
— Беру эксклюзив, — ответил Тео, не раздумывая. Если уж дарить книгу, то пусть это будет особенное издание.
— Хорошо, — сказала девушка. — Хочешь, я его упакую? При покупке книги мы дарим симпатичную закладку.
* * *
Корделия не могла скрыть удивления, получив подарок от Тео.
Она думала, что он не обратит внимания на её слова о «Принцессе-невесте», но ошиблась — он её услышал.
Корделия провела рукой по обложке книги, ощущая текстуру переплёта.
«Ты упоминала, что давно искала эту книгу, и как твой благородный рыцарь, я взял на себя эту задачу.
С днём рождения.
С любовью, Тео.»
Корделия прижала книгу к груди, опускаясь на мягкие подушки, и продолжала улыбаться.
* * *
Как хорошо, что она прихватила с собой нарядное платье. Корделии очень нравилось её платье — в оттенках белого и серого с простым вышитым цветочным узором на передней части, с аккуратными рукавами, дополненное атласными перчатками.
Она собрала волосы в простой пучок. На ней был медальон, подаренный ей крестным на Рождество, и серьги, которые ей подарила леди Блэк.
Наконец, ей предстояло познакомиться с мужем тёти Сесили — Бенедикт был главой отдела мракоборцев Французского министерства магии.
Они прибыли на полчаса раньше в Оперу и направились к назначенной им ложе.
Её крестный объяснил, что Опера Парижа закрыта для магглов лишь в редких случаях, а иногда здание доступно исключительно для магов и ведьм, так как Шарль Гарнье, который её спроектировал, был сквибом, и магическое сообщество использует её тайно от магглов.
Когда прибыли семейство Клермон и Тео, Корделия немного занервничала.
— Дедушка, бабушка, — сказал Тео. Корделия отметила, как красиво он выглядит: в костюме, с немного волнистыми волосами, которые у него всегда были слегка вьющимися. — Позвольте представить вам леди Корделию Поттер, мою дорогую подругу из Хогвартса.
Корделия поприветствовала их должным образом, стараясь скрыть лёгкое волнение.
— Мы много слышали о вас, леди Поттер, — сказал лорд Клермон. — Тео не перестаёт о вас говорить.
Корделия заметила, как Тео немного покраснел.
— Мне очень приятно познакомиться, — ответила Корделия. После представлений они сели.
К её счастью, её место оказалось рядом с Тео, с правой стороны ложи, прямо перед её крестным.
— Я так взволнована, — прошептала Корделия Тео. — Я впервые в опере.
— Тебе понравится, — ответил Тео, взяв её за руку. — Я в этом не сомневаюсь.
* * *
После первого акта у зрителей был десятиминутный антракт. Корделия и Тео гуляли по коридорам Оперы. Корделия потеряла из виду своего крестного, но не волновалась — с ним не могло случиться ничего плохого.
Она не могла оторвать взгляд от потолка. Золотые лепнины на потолке и величественные хрустальные люстры завораживали её.
— Ну, как тебе пока что? — спросил Тео.
— Это великолепно, — ответила Корделия.
Они на мгновение посмотрели друг на друга, и в свете хрустальных люстр Корделия заметила голубые глаза Тео. Она покраснела, когда он нежно коснулся её щеки.
Какой-то импульс побудил её подойти ближе и подарить ему лёгкий поцелуй под сиянием хрустальных люстр, свисающих с позолоченного потолка Оперы Парижа.
Ремус потер руки от холода.
— Спасибо, — сказал он девушке, когда она передала ему чашку горячего шоколада. Со своего места он наблюдал, как члены общины загружали свои вещи в машины, готовясь уезжать.
Неделя, которую он провёл с Эдит, подошла к концу. Первые два дня они провели в родном городе Эдит, где Ремус ненадолго познакомился с её семьёй — очень добрыми людьми. Затем они отправились в горы, в общину, где располагался Айлью, который принял её.
Это был Иджий — по словам Эдит, важнейший момент в жизни молодых магов.
Они становились «Новой Кровью», и для общины это был повод для празднования.
Ремус слегка улыбнулся, почувствовав, как Эдит оперлась подбородком на его правое плечо. Её запах ванили сразу выдал её.
— Ты не подождал меня на завтрак? — спросила она, садясь рядом с ним.
— Когда я проснулся, тебя уже не было.
— Я ходила в деревню за хлебом, — ответила она, принимая чашку шоколада и беря с стола кусочек хлеба. — Ноэ и Фабиан уже уехали домой, я попросила их отвезти хлеб моей семье.
— И чем этот хлеб отличается от того, что внизу?
— Это горный хлеб, — сказала она, как будто это было совершенно очевидно. — Он лучше.
Ремус улыбнулся, глядя на окружающий пейзаж. Эдит всегда говорила о своём Айлью с любовью, и теперь он понимал, почему.
Это была очень дружная община: дети бегали повсюду, смеясь, взрослые беседовали друг с другом.
И он наконец познакомился с той самой Ноэми. Когда они прибыли, Эдит бросила свой чемодан на землю и побежала к ней навстречу. Ноэ сделала то же самое, и они обе рухнули на землю от силы объятий, заливаясь смехом.
Эдит представила Ноэ как свою лучшую подругу, свою «сестру по духу», а затем и её мужа, мага, который, как и Эдит, был «Новой Кровью».
Ремус сразу понял, что Эдит помогла этим двоим сойтись, чтобы не потерять свою лучшую подругу, которая была магглом, и сохранить её связь с магической общиной.
Всю неделю они были неразлучны, как будто их привязали друг к другу.
— А где Рене? — спросил Ремус, не заметив сына Эдит.
— В деревне, с другими детьми, — ответила она. — Вчера он наконец собрал чемодан. Сказал, что хочет что-то купить, скоро вернётся.
Ремус кивнул, доедая завтрак, после чего они отправились собирать растения, которые Эдит пообещала привезти Северусу. Потом она прощалась с товарищами, которые возвращались в город.
К полудню их портключ уже был готов. Рене вернулся, но так и не сказал, что купил, и Эдит не стала настаивать.
«Родители», как их называли Эдит и остальные, были лидерами общины, которые приняли их всех, когда те ещё были детьми.
— Береги себя, милая, — сказала старушка Эдит, держа её за руки. — И поешь хоть что-то, ты слишком худая.
— Конечно, мама, — улыбнулась Эдит.
Старик поцеловал Эдит в лоб и взъерошил её волосы. Ремусу он пожал руку в дружеском рукопожатии.
— Береги себя, Тайта, — попрощался Рене. — Может, увидимся в следующем году.
— Береги свою мать, — сказал старик, протягивая им длинную верёвку, сотканную из разноцветных нитей с узорами, похожими на те, что были на их пончо. — Удачи в пути.
И с резким рывком всё вокруг стало размываться.
* * *
Корделия сняла перчатки и положила их на туалетный столик. Её всё ещё немного мутило от возвращения домой с помощью портключа.
Сняв заколки с волос, она переоделась в ночную рубашку. Путешествие на портключе отбило аппетит, поэтому чашка чая и несколько печений стали её единственным ужином, чтобы успокоить желудок.
Она осторожно достала книгу, которую ей подарил Тео, положила её на тумбочку и, закрыв лицо подушкой, выпустила тихий крик.
Корделия всё ещё не могла понять, почему поцеловала Тео. Он, конечно, симпатичный и очень умный, но этот поцелуй был глупым поступком с её стороны.
Она вела себя, как глупая кокетка.
Корделия покачала головой, и стук в окно вывел её из хаоса мыслей. Снаружи на стекло настойчиво клевала Хедвиг.
— О, моя дорогая! — воскликнула Корделия, вскакивая с кровати. Утром они собирались пойти к Нимфадоре, чтобы забрать её вместе с щенками.
Похоже, её сова уже узнала о её возвращении.
Корделия открыла окно, и Хедвиг села ей на плечо, начав тереться головой о её щеку.
— Знаю, знаю, — сказала Корделия, нежно поглаживая одно из её крыльев. — Я тоже скучала по тебе.
Она заметила, что оперение Хедвиг слегка перепачкано; белые перья выдавали это.
— Где ты летала? — спросила она, направляясь в ванную. — Нет-нет, нужно принять ванну.
Корделия открыла кран ванны, сначала с холодной водой, а затем с горячей, чтобы температура была комфортной. Вода едва достигала четырёх сантиметров — идеально для её совы. Осторожно она поместила Хедвиг в воду, и та начала плескаться, смачивая голову. Корделия достала из шкафчика зубную щетку, предназначенную только для Хедвиг.
После долгих раздумий, что будет лучшим средством для чистки перьев её драгоценной совы, Сэм предложила зубную щетку. Поэтому Корделия купила одну специально для купания совы. Она встала на колени у ванны и аккуратно начала проводить щетиной по перьям Хедвиг.
Хедвиг расправила крылья, и Корделия принялась чистить эти участки, удаляя грязь.
— О, Хедвиг, я попала в неприятности, — призналась Корделия, и её сова посмотрела на неё выразительными глазами. — Я поцеловала Тео.
Хедвиг издала низкий звук, склонив голову на бок.
— Я не знаю, почему я его поцеловала, — пожаловалась Корделия. — Ну, он симпатичный и умный, но я вела себя, как глупая кокетка. О, Мерлин, я как Лидия Беннет! Хотя я бы никогда не сбежала с парнем, я леди.
Корделия закончила ухаживать за Хедвиг и вынула пробку из ванны.
— А что, если я ему не нравлюсь? — спросила она с некоторым сомнением. — Я не могу быть уверенной, что я ему нравлюсь, может, он просто ведёт себя вежливо.
Хедвиг игриво покусала её пальцы. Корделия взяла полотенце, приготовленное специально для совы, и аккуратно начала её вытирать, стараясь не навредить.
Когда они вышли из ванной, Хедвиг улетела на свой когтеточку. Это была кошачья когтеточка, но Корделия посчитала его удобным для своей совы. На прикроватной тумбочке её уже ждала чашка чая и бутерброд, но, с её мыслями в беспорядке, она с трудом взялась за перекус.
Корделия посмотрела на книгу, лежащую на тумбочке, и открыла её. Она осторожно провела рукой по страницам подаренной Тео книги.
Корделия наконец смогла встретиться с подругами на чай в садах особняка Поттеров — обычное лёгкое послепраздничное собрание после дня рождения.
Вместе с Бриссой она приготовила несколько закусок, рецепт которых привезла из поездки во Францию. Чай подали в полдень, а её крёстный был на заседании Визенгамота, но, поскольку рядом были Сэм и мисс Тонкс, всё было в порядке.
Вокруг большого круглого стола собралось десять девушек. Мисс Пенелопа пришла вместе с Джинни, в сопровождении Перси, который быстро попрощался, но не забыл поздравить Корделию с днём рождения и подарить ей книгу по алхимии.
— Когда тебе исполнится 17, я принесу колонку и включу Dancing Queen под твоим окном в полночь, — улыбнулась Эовин, беря пирожное.
— Отличная идея, — поддержала Сэм, и Корделия заметила, что её волосы покрыты синим блеском.
— У тебя в волосах блёстки, — заметила Корделия, а потом посмотрела на мисс Тонкс. — И у тебя тоже.
— Вчера вечером мы праздновали день рождения подруги, — объяснила Сэм, делая глоток чая. — Это был каток в стиле Footloose(1), и там было много блёсток.
— Я уже мыла голову, но они всё равно не вымываются, — пожаловалась мисс Тонкс. — Кажется, я везде оставляю след из блёсток.
— Теперь ты будешь сиять вечно, — пошутила Астория, и все рассмеялись.
— Что я пропустила за время моих каникул? — спросила Корделия.
— Лорд и леди Лестрейндж усыновили меня по магии и крови, — улыбнулась Эовин. — Теперь я их дочь.
— Это отличные новости, — сказала Гермиона.
— Я знаю, — засмеялась Эовин. — И мой отец… — она захихикала от счастья, — ...подарил мне мой первый фамильный гребень.
— Я рада за тебя, — с улыбкой ответила Корделия.
— Наконец-то у меня есть кузина, — добавила мисс Тонкс с теплотой, обращаясь к Эовин.
— Как тебе Франция? — спросила Джинни у Корделии.
— Восхитительно, — ответила Корделия. — Мы посетили несколько мест, которые ты нам посоветовала, Сэм.
— А вы были в катакомбах Парижа? — с энтузиазмом поинтересовалась Сэм. Корделия покачала головой: ей было слишком страшно идти в такое мрачное место.
— В Париже есть катакомбы? И ты меня туда не взяла? — возмутилась Нимфадора, глядя на Сэм.
— Я подумала, что ты испугаешься, — оправдывалась Сэм.
— Я? Аврор? Испугаться? Ты шутишь?
— А встречала ли ты там кого-нибудь симпатичного? — Сэм лукаво взглянула на Корделию, игнорируя строгий взгляд мисс Тонкс.
Корделия тут же покраснела, вспомнив, как поцеловала Тео в опере.
— Н-н-нет, — пробормотала она, потягивая чай. Корделия взглянула на Гермиону, которая подняла бровь, явно понимая, что та что-то скрывает.
— Мы ведь свои, — мягко сказала Пенелопа, держа в руке печенье. — Давай, рассказывай.
— Тео тоже был в Париже, — призналась Корделия, нервно теребя ткань своих перчаток.
— А, так это всего лишь Нотт, — небрежно заметила Эовин, получив в ответ строгое замечание от Гермионы.
— И что дальше? — нетерпеливо спросила Дафна.
— Мы вместе сходили в музей, — начала Корделия. — Он подарил мне книгу, которую я давно искала, и мы были в опере… и потом… — она замолчала, чувствуя, как её щёки пылают.
Панси взвизгнула так громко, что Эовин и Астория, сидевшие рядом, чуть не оглохли. Гермиона удивлённо посмотрела на неё, а Джинни не смогла сдержать смешок.
— Он тебя поцеловал? — спросила Астория, оправляясь от визга Панси. — И он ещё жив после этого?
— Он тебя поцеловал! — воскликнула Эовин. — Ох, я сейчас пойду и побью его, как куклу вуду.
— Даже не вздумай, Эовин, — сдержанно предупредила Корделия. — Это я его поцеловала.
Корделия задумчиво смотрела в свою чашку чая.
— Ты в порядке, Корделия? — мягко спросила Гермиона.
— А что, если я ему не понравилась? — неуверенно произнесла Корделия, глядя на неё.
— Тогда он просто слепой глупец, если не видит, какая ты красивая, — серьёзно ответила Сэм. — И потом, тебе всего 14, Делия. Рано думать о том, с кем ты хочешь провести всю свою жизнь. Ты сама говорила, что хочешь что-то изменить и помочь многим детям.
Сэм достала фляжку из своей куртки, налила немного в чай и выпила всё до капли.
— Готовься, взрослей, и когда придёт время, ты найдёшь того, кто станет твоей опорой, — продолжила Сэм. — Подростковая любовь не всегда бывает вечной.
Корделия заметила, как Сэм на мгновение взглянула на Нимфадору и едва заметно улыбнулась.
— Ты права, — кивнула Корделия. — Спасибо за совет.
— Не за что, для этого и нужны старшие, — с улыбкой ответила Сэм, хлопнув в ладони и вставая. — А теперь я принесу торт, и ты задуешь свечи и загадаешь желание.
* * *
—Шах и мат, — услышал Тео голос Драко. Он вышел из своих мыслей и взглянул на доску перед собой.
Опять он задумался о поцелуе Корделии, и с того дня был крайне рассеян. Даже его дед это заметил и спросил, не тревожит ли его что-то, но Тео спокойно ответил, что всё в порядке, ничего важного.
Корделия поцеловала его! Его!
И, к его счастью, лорд Блэк этого не увидел, иначе, ну... Тео был слишком молод, чтобы умирать.
— Ладно, — сказал Блейз с серьёзным выражением лица. — Что с тобой происходит? Ты выглядишь так, будто витаешь в облаках.
— Это личное дело, не беспокойтесь, — ответил Тео. Он не собирался никому рассказывать об этом поцелуе — это будет его самым дорогим секретом.
Хотя он мог бы похвастаться перед другими наследниками, особенно перед этим странным Чангом, что Корделия его поцеловала, Тео был уверен, что Корделия хочет сохранить этот момент в тайне.
— «Не беспокойтесь»? — серьёзно переспросил Драко. — Вчера Гойл попал тебе по лицу квоффлом, потому что ты был не в себе.
— Это личное дело, — настаивал Тео. — Можем сменить тему?
— Ты прав, — согласился Драко. — Чемпионат мира по квиддичу уже послезавтра! Мы сможем увидеть Крама! Давайте сделаем ставки?
— 25 сиклей на сборную Болгарии, — сказал Тео, скрестив руки.
— А я думал, мы поддерживаем Ирландию? — удивился Блейз.
— Вы остановитесь в нашей палатке, правда? — спросил Драко. — Мой отец достал лучшие места в ложе.
— Мой дедушка сказал, что да, — подтвердил Тео.
— Мама разрешила мне ехать, но только если я буду рядом с тобой и твоими родителями, — добавил Блейз.
Тео понял, что скоро снова увидит Корделию на чемпионате, и почувствовал, как его охватывает волнение.
* * *
Сириус просматривал документы, когда Бэгмен начал раздавать материалы всем присутствующим.
Турнир Трёх Волшебников был восстановлен, и по результатам жеребьёвки было решено, что Хогвартс станет местом его проведения.
— Как вы можете видеть, — начал Бэгмен, слишком жизнерадостным голосом, — в выданных вам документах указаны испытания, подготовленные для турнира. Как глава Департамента магических игр и спорта, я провёл переговоры с Международной федерацией магических игр, чтобы организовать эти задания.
Сириус медленно поднял взгляд на Бэгмена.
— А план по медицинской помощи? — спросил он, подняв свои бумаги на уровень лица. — Вы собираетесь использовать драконов для одного из испытаний, но даже не подготовили план медицинской помощи.
— Ну, в Хогвартсе есть мадам Помфри как постоянный целитель, — беспечно ответил Бэгмен.
— Несмотря на её многолетний опыт работы в Хогвартсе, — вмешался Малфой со своего места, — минимум двое квалифицированных медиков должны быть наготове в случае любой чрезвычайной ситуации.
— Верно, Фадж? — Сириус пристально посмотрел на министра. — Ты ведь не хочешь, чтобы имя британского магического правительства было испорчено из-за такой жалкой организации? А что ещё хуже — не обеспечить безопасность участников, которые, между прочим, являются учениками.
Фадж побледнел, ведь все в Визенгамоте знали, что его пост находился под угрозой, и любая ошибка могла привести к его немедленному смещению.
— Конечно, — согласился Фадж. — Мы обеспечим присутствие двух специализированных целителей из Сент-Мунго во время турнира в Хогвартсе.
Бэгмен лишь пожал плечами и продолжил говорить о формате турнира. Когда заседание завершилось, несколько деталей, о которых Бэгмен не подумал, были скорректированы.
Когда Сириус направился к камину, чтобы вернуться домой, он услышал, как Бэгмен позвал его. Он глубоко вздохнул, собираясь с терпением, и повернулся, строго глядя на него.
— Бэгмен, — спокойно сказал Сириус.
— Рад тебя видеть! — Бэгмен похлопал его по плечу, словно они были старыми друзьями, что вызвало у Сириуса раздражённый подъем брови. — Ты пропустил вечер Виста!
— Да, я не хотел снова оставить тебя ни с чем, как в прошлый раз, — ответил Сириус.
— Просто не повезло в тот вечер, — улыбнулся Бэгмен. — Но я тебя ещё обыграю!
Сириус слегка ухмыльнулся. Как будто этот болван когда-нибудь его победит в Висте. Он всегда выигрывал у него всё подчистую.
— Что тебе нужно? — снова спросил Сириус. — Меня ждёт крестница дома.
— Как ты знаешь, через два дня начинается Чемпионат мира по квиддичу, — сказал Бэгмен. — И ставки уже идут полным ходом. Так что... Ирландия или Болгария?
— Ты меня ради этого остановил? — спросил Сириус с раздражением. — Я лучше пойду. У меня нет времени на глупости.
Сириус развернулся и направился к камину, чтобы отправиться домой.
1) Footloose — американский музыкальный драматический фильм 1984 года режиссёра Херберта Росса
Ремус увидел, как Эдит спустилась по лестнице, потирая шею с выражением усталости.
— Дети уже уснули, — сказала она, садясь рядом с ним. — Спасибо, Северус, что так быстро принёс успокаивающие зелья.
— У меня был готовый запас, — ответил Северус.
— Как себя чувствуют братья Криви? — спросил Ремус.
— Деннис перестал плакать только когда заснул, а Колин хотел спать рядом с ним, — Эдит сняла очки и потерла виски. — Бедные дети.
— И ты уверена, что правильно сделала, забрав их из дома? — спросил Северус, внимательно глядя на неё.
— Конечно, — серьёзно ответила она. — Я давно знала, что их родители холодно относятся к Колину из-за того, что он волшебник. А теперь, когда его младший брат тоже получил письмо из Хогвартса, они просто начали игнорировать их обоих. С тех пор как Деннис получил своё письмо, они не сказали им ни слова.
Эдит потянулась к кофейному столику, на котором стояла открытая бутылка вина, и налила себе бокал до половины.
— Как они могут развить свой потенциал, если родители не заботятся о них? — сказала она раздражённо. — Сначала это молчание, а потом может случиться что-то ещё хуже. Эовин Фрейзер рассказала мне, что с ней сделали в приюте. Не все взрослые такие, как Грейнджеры, которые поддерживают свою дочь. Так что да, это было правильное решение — забрать их. Теперь они мои дети, и я клянусь Матерью Магией, что буду заботиться о них, как о родных.
— Почему такой интерес? — снова спросил Северус.
— Я была воспитана и обучена как хранительница, — ответила Эдит. — Это мой долг перед Матерью Магией — защищать любого ребёнка, который нуждается в защите.
Они замолчали, и Эдит снова потёрла виски с тихим стоном.
— Хочешь, я принесу тебе что-нибудь от боли? — спросил Ремус, но она покачала головой.
— Всё в порядке, — сказала она, похлопав Ремуса по спине. — Просто лёгкая боль, скоро пройдёт. Ах, мы не сможем пойти на Чемпионат мира по квиддичу. Колин и Деннис ещё не в том состоянии, чтобы выходить, а Рене так радовался.
— Я могу его отвезти, — предложил Ремус.
— Правда?
— Тебе мало Блэка, и ты хочешь ещё за одним ребёнком присматривать? — вмешался Северус.
— Сириус может о себе позаботиться, — ответил Ремус. — Кроме того, Эдит, Рене был очень взволнован из-за чемпионата. Не переживай, я присмотрю за ним.
Она улыбнулась, и Ремусу показалось, что её улыбка похожа на мерцающую звезду. Эдит взяла его за щёки и быстро поцеловала, вкус вина был ощутим.
— Спасибо, — радостно сказала она. — А ещё это квиддич. Что может пойти не так?
— Если в моей помощи больше не нуждаются, — сказал Северус, поднимаясь на ноги, — я ухожу.
— Нет-нет-нет, — Эдит тоже встала. — Подожди, я принесла тебе то, что обещала.
Босая, она выскочила из комнаты и направилась в свой маленький кабинет, где оставила обещанное.
* * *
Утром в день Чемпионата атмосфера в поместье Поттеров была спокойной, пока все завтракали на кухне. Корделия всё ещё была немного сонной, но хорошая чашка чая помогала ей взбодриться.
Барби положила голову на колени Корделии, глядя на неё щенячьими глазами, в надежде получить что-нибудь с завтрака. Тем временем Оли стояла на задних лапах.
— Итак, Гермиона, — с возбуждением сказал её крестный, — за кого болеешь: Болгария или Ирландия?
— Думаю, Ирландия, — ответила Гермиона.
— Рене? — теперь он обратился к Рене, который смотрел на свою чашку.
— За Болгарию, — серьёзно ответил Рене, — только потому, что Ирландия сыграла нечестно с командой Перу. Если бы они проиграли, Перу было бы в финале.
— Не знала, что ты так увлекаешься квиддичем, — сказала Корделия.
— Квиддич, футбол, — сказал Рене, — если бы не мои проблемы с астмой, я бы хотел играть. Думаю, я был бы хорошим вратарем, ведь там не нужно столько бегать, как другим игрокам, и физическая нагрузка меньше.
— Кстати, говоря об астме, — сказал дядя Лунни, — Эдит дала мне ингалятор на случай чрезвычайной ситуации.
— О нет, — пожаловался Рене, — моя мама сходит с ума. Я уже полтора года не страдал приступами, думаю, он мне больше не нужен.
Он отпил немного горячего шоколада и испуганно посмотрел на дядю Ремуса.
— Пожалуйста, не говори ей, что я назвал её сумасшедшей, — попросил он, — она может сократить моё карманное содержание, а это мой единственный доход.
Корделия и Гермиона тихо засмеялись, но крестный рассмеялся громче всех, взъерошив волосы Рене.
— Она не сумасшедшая, просто очень… — он попытался подобрать правильное слово.
— Сверхопекающая? — предложила Корделия.
— Да, именно так, — сказал Рене.
После обеда трансгрессия была подготовлена заранее. Бриса и Даг остались дома, а Кричер отправится позже, чтобы установить палатку, в которой они будут ночевать.
* * *
Чемпионат имел огромную огласку, сотни палаток были установлены на обширной территории. Корделия шла, держа Гермиону под руку, чтобы не потеряться в толпе.
— Продолжим идти, — сказал её крестный, — Энди уже ждёт нас, и Кричер наверняка уже установил палатку.
— А Невилл тоже приедет? — спросил Рене. — Я его спрашивал, и он сказал, что бабушка ещё не дала разрешение.
— Он с Энди, — улыбнулся крестный. — Она смогла уговорить мадам Лонгботтом отпустить его.
— Классно, — улыбнулся Рене, — я привёз ему кое-что из поездки.
Когда они шли, Корделия заметила большую белую палатку и баннер с надписью «Группа исследователей из Махокоторо».
Вокруг было около пятнадцати человек, все они оживлённо разговаривали друг с другом. Корделия взглянула на Гермиону, как вдруг почувствовала, что кто-то взобрался ей на плечи. Гермиона быстро отскочила с лёгким криком.
На плечах Корделии оказался белый лис с синеватым отливом в шерсти и двумя хвостами.
— Это Кицунэ, — сказала Гермиона, медленно приближаясь к Корделии.
Её крестный и дядя Лунни резко обернулись, держа наготове свои палочки.
— Мидзу! — раздался голос неподалёку. Корделия увидела Сюэ Чана, выходящего из палатки Махокоторо и спешащего к ним. Кицунэ потерся щекой Корделии, а затем спрыгнул с её плеч.
Запыхавшись, Сюэ подошёл к ним.
— Простите за недоразумение, — сказал он, переводя дыхание. Он протянул руку, и Кицунэ прыгнул к нему. Вместо того чтобы столкнуться с ним, существо рассеялось в белый дым, впитываясь в Сюэ.
— Ничего страшного, Чанг, — сказала Корделия, всё ещё удивлённая встречей с Кицунэ.
— А ты кто такой? — строго спросил её крестный за спиной Корделии, положив руку ей на плечо.
— Крестный, это Сюэ Чанг, мой однокурсник в Хогвартсе, — объяснила Корделия.
— Лорд Блэк, — Сюэ вежливо склонился, положив руки по бокам.
— Молодой Чанг, — поприветствовал Ремус.
— Профессор Люпин, — ответил Сюэ, кивнув. — Извините за эту небольшую заминку, я всё ещё учусь контролировать моего фамильяра.
— И тебе действительно стоит продолжать практиковаться, — серьёзно сказал её крестный. — Твой Кицунэ мог бы поранить мою крестницу.
— Крестный, со мной всё в порядке, — сказала Корделия.
— Нет, он прав, — вмешался Сюэ. — Мидзу у меня с начала лета, иногда мне кажется, что он творит свои проказы, когда я сплю.
— Ты знаком с исследователями из Махокоторо? — спросил Рене.
— Да. Моя мать японка, и мы проводим лето с ними, — улыбнулся Сюэ. — Мы приехали с ними, чтобы посмотреть Чемпионат. Кстати, Чжоу только что пошла кого-то искать.
Корделия кивнула. Мисс Чанг её немного пугала; каждый раз, когда они сталкивались в коридорах, её холодный взгляд заставлял Корделию нервничать.
— Нам нужно идти, — сказал её крестный серьёзно. — Энди уже, наверное, ждёт нас.
— Ну что ж, — отозвался Сюэ, снова поклонившись, — рад был вас видеть.
Сюэ пошёл обратно к палатке исследователей.
Тео сел рядом с Драко и Блейзом за стол, а Пэнси сразу же направилась к дивану, чтобы продолжить читать свой журнал.
— Ты выглядишь немного нервным, — сказал Драко.
— Конечно, он нервничает, — Пэнси опустила журнал и с насмешкой посмотрела на Тео. — В конце концов, он до сих пор вспоминает своё время в Париже.
— О чём ты говоришь, Пэнси? — серьёзно спросил Тео.
— Ничего, ничего, — засмеялась она, снова погружаясь в чтение. — А ты, Драко? Насколько я знаю, Гермиона оказывает на тебя влияние, — она взглянула на книгу, лежащую рядом.
— Как будто я поддамся влиянию пары красивых глаз, — тоже серьёзно ответил Драко.
— Какие это такие красивые глаза? — все трое резко обернулись, испугавшись, когда Фрейзер вошла в палатку с младенцем Лестрейнджей на руках.
— Фрейзер, хватит появляться как призрак! — сказал Блейз, положив руку на грудь.
— Пэнси, они уже приехали, — Фрейзер проигнорировала Блейза и обратилась к Пэнси.
— Отлично, Корделия и Гермиона уже здесь, — Пэнси взглянула на него и на Драко, хихикнув. Фрейзер взяла её за руку, и они вышли из палатки.
Тео поднялся, чтобы последовать за ними, и, выйдя из палатки, увидел Корделию, которая сияла, улыбаясь Фрейзер и Пэнси. Ему было забавно наблюдать, как она щекотала щёки Корвуса пальцами, пока младенец смеялся от её внимания.
Когда их взгляды встретились, Корделия слегка покраснела, а Тео стал немного нервным.
— Невилл! — услышал он радостный голос Лусардо, который поднял руки и улыбался. Тео был сбит с толку, ведь Лусардо всегда казался ему тем, кто прячется по углам.
Лонгботтом шёл вместе с мисс Тонкс и мисс Смит. Лусардо быстро направился к Невиллу и обнял его, на что тот ответил тем же.
— А я и не знал, что они друзья, — сказал Тео.
— У них есть общие интересы, — ответила Корделия, стоявшая рядом. — Оба увлекаются травологией.
Мисс Смит встала перед ними, а Драко и Блейз тоже вышли из палатки. Она быстро пересчитала всех.
— Их десять, — сказала она, закончив считать, указав на Гермиону.
— Десять чего? — спросил Блейз.
— Ваши взрослые вместе с другими взрослыми, занимаются своими взрослыми делами, — серьёзно ответила она. — Так что я здесь за главную.
— Сэм сегодня ваша нянька, пока взрослые заняты, — сказала мисс Тонкс. Тео заметил, что она была в униформе аврора.
— А ты не будешь за нами присматривать, Дора? — спросил Драко.
— К сожалению, я на работе, — ответила мисс Тонкс. — Но Сэм отличная нянька, вам с ней понравится.
Мисс Смит улыбнулась, как кошка, собирающаяся что-то опрокинуть. Она быстро взяла на руки Корвуса и указала мисс Тонкс достать что-то из рюкзака за её спиной.
Это был пакетик сока, который Корвус с радостью принял.
— Все обратно в палатку, — скомандовала мисс Смит. — Солнце слишком сильное, и я не хочу, чтобы кто-то у меня перегрелся под этим летним солнцем.
— Взрослые действительно оставили тебя за главную? — спросила Пэнси.
— Как будто мне нравится возиться с детьми, — ответила она с лёгкой долей сарказма, а затем улыбнулась. — Конечно, нравится. Я принесла карты, «УНО», а ещё несколько настольных игр, и для маленького Корвуса — — она посмотрела на младенца — принесла несколько карандашей для рисования.
— Ты что, Мэри Поппинс? — с насмешкой спросила Фрейзер.
— Возможно, — ответила она. — Только круче. Теперь все внутрь, леди Малфой дала указания, что её эльф уже готовит обед.
* * *
Матч начался на закате, и хотя Корделии не было особого интереса, она всё равно была взволнована.
Её крестный смог достать места в ложе, где находились другие важные семьи. Корделия держала Гермиону за руку, потому что та заметно побледнела из-за высоты, на которой находились их места.
— Ты в порядке? — спросила Корделия, потирая её спину. Гермиона кивнула.
Сэм протянула Гермионе пластинку жевательной резинки, сказав, что это помогает от укачивания на высоте.
Министр Фадж и министр Болгарии дали начало мероприятию. Когда появились талисманы команд, многие мужчины оживились: шесть вейл вышли на сцену, и многие из мужчин выглядели так, словно готовы были перепрыгнуть через ограждение, чтобы к ним подойти.
На трибуне ниже Корделия увидела, как Джинни дёрнула Рона за воротник свитера — у него был совершенно ошеломлённый вид при виде вейл.
Корделия взглянула на Тео — он глупо улыбался, и это её немного раздражало.
— Как будто они такие уж красивые, — пробормотала она себе под нос.
Её крестный и дядя Ремус, в отличие от остальных, совершенно не поддались очарованию вейл, которые продолжали танцевать. Когда вилы ушли, мужчины перестали дурачиться. Игра была захватывающей: Болгария и Ирландия шли наравне, но в конце концов Виктор Крам поймал снитч для Болгарии, однако по очкам выиграла Ирландия.
— Эдит будет недовольна, когда узнает, что победила Ирландия, — прокомментировал её крестный, смеясь.
— Очень недовольна, — добавил Рене. — Она поставила на Болгарию около 25 серебряных сиклей.
Когда они выходили с трибун, они наткнулись на Джинни и её семью. Джинни представила своих старших братьев — Билла, который работал в Египте и снимал проклятия, и Чарли, который работал в Румынии с драконами.
— Леди Поттер, — поприветствовал её Билл Уизли. — Джинни много о вас рассказывала.
— Надеюсь, хорошие вещи, — улыбнулась Корделия.
— Мне больно это слышать, — с притворной обидой сказала Джинни, приложив руку к груди. — Ты видела, как здорово сыграл Крам? Не могу дождаться начала сезона квиддича в Хогвартсе.
Корделия немного поболтала с Чарли Уизли. Эовин не переставала задавать ему вопросы о драконах в румынском заповеднике.
Чарли сказал ей, что они всегда ищут новых сотрудников в заповедники, если ей будет интересно работать с драконами после окончания Хогвартса.
Судя по широкой улыбке Эовин, это была весьма привлекательная идея.
* * *
Корделию разбудил ее крестный посреди ночи, и строгим голосом велел ей, Гермионе и Рене поторопиться. Корделия быстро собрала волосы в пучок и надела туфли, держа наготове свою палочку.
Когда она вышла из палатки, то увидела, как все вокруг в панике бегут, а кто-то направляет заклинания поджога на палатки.
— Уведи их в лес, — сказал крестный, не глядя на нее. Прежде чем Корделия успела спросить, к кому он обращается, ее потянула за руку Сэм, у которой в руках был кочерга из камина
Как могла, Сэм повела их троих в лес, но толпа людей оттолкнула Корделию от остальных. Она осталась одна посреди бегущих людей, не зная, куда смотреть.
Кто-то толкнул ее так сильно, что она упала на колени и ладони. Быстро поднявшись, она схватила палочку, чувствуя жжение в коленях — она не сомневалась, что поранила их.
Оставшись одна, Корделия побежала в лес. Когда она добралась туда, она увидела побледневшего Тео.
— Корделия, — выдохнул он, обнимая ее. Она дрожала от холодного ветра. Тео отстранился и посмотрел на нее. — Твои колени.
Он снял свой плащ и накинул его на нее. Корделия осознала, что была в ночной сорочке и одном лишь мягком свитере.
Осторожно он повел ее глубже в лес, где Леди Лестрейндж была с Корвусом, пытаясь успокоить его, чтобы он перестал плакать. Леди Малфой крепко прижимала к себе Драко, в то время как Забини тер руки от холода, а Эовин оглядывалась по сторонам с палочкой наготове.
Нимфадора была с Сэм, прижимая нос Сэм к окровавленному платку.
Увидев Корделию, Леди Малфой отстранилась от сына и обняла ее.
— Я потеряла Гермиону, — сказала Корделия, сдерживая слезы, не зная, были ли они от страха или от жжения в коленях.
Прежде чем Леди Малфой успела что-то сказать, они услышали крик Панси, просящей о помощи. На поляне появились Невилл, Панси и Рене. Последний держался за шею Невилла, делая попытки вдохнуть.
— У него приступ астмы, — в ужасе вскрикнула Панси. — И у него нет с собой ингалятора.
Леди Малфой попросила их уложить его к стволу одного из деревьев. Рене тяжело дышал, словно задыхался.
В этот момент они увидели, как Виктор Крам подошел к ним, неся Гермиону на руках. Корделия заметила легкие ссадины на ее руках.
— Она подвернула лодыжку, — сказал он с сильным акцентом. Волосы Гермионы были в беспорядке, её коса едва держалась.
Корделия хотела подойти к ней, но вдалеке раздалось заклинание, и в темном небе появилась огромная черепообразная фигура с вылетающей изо рта змеей.
* * *
Сириус почувствовал, как его кровь застыла, когда он заметил Метку в небе. На мгновение он посмотрел на Ремуса.
—Корделия, — сказал он, прежде чем побежать в лес с палочкой наготове.
Пробираясь через разрушенный лагерь и толпу людей, Сириус и Ремус двигались сквозь хаос, надеясь, что Корделия в безопасности.
Когда они добрались до поляны, Сириус бросился обнять Корделию. Его руки обхватили её лицо, на щеках были следы слёз. Сириус прижал её к своей груди, чувствуя, как к нему возвращается дыхание.
—Со мной всё в порядке, всё в порядке, — сказала Корделия, но Сириус не выпускал её из объятий.
—Рене, — услышал он голос Ремуса. Сириус слегка отстранился от Корделии и увидел, как Ремус опустился на колени перед Рене. Он достал ингалятор из своего пальто и помог Рене вдохнуть лекарство, мягко потирая ему спину.
Спустя несколько минут Сириус вызвал Кричера, приказав немедленно отнести детей в дом на Гриммо.
Через час после прибытия в дом 12 на площади Гриммо атмосфера в гостиной была гнетущей, слышен был лишь звук столовых приборов.
Когда дыхание немного восстановилось, Рене прокрался на кухню и приготовил суп, чтобы успокоить всех после испуга. Кричер был раздражён тем, что кто-то зашел на кухню без его разрешения.
Корделия не могла отрицать, что куриный суп был восхитительным.
— Вкусно, — сказала Сэм, вытирая рот салфеткой, — и мне плохо.
— У тебя всё ещё болит нос? — спросила Тонкс.
— Нет, мне плохо от того, что 14-летний мальчишка готовит лучше меня.
Кричер убрал тарелки, а Корделия почувствовала сильную сонливость. Она оглянулась и заметила, что остальные тоже начали клевать носом.
Гермиона лежала на длинном диване с вытянутыми ногами из-за вывиха лодыжки, Эовин сидела рядом с Невиллом, крепко прижимая к себе Корвуса.
Корделия, как могла, устроилась в плаще Тео и вскоре уснула.
* * *
Сириус наблюдал за тем, как все дети спят в гостиной, в то время как Дора сушила волосы Сэм, которая сидела у её ног, попивая немного виски.
— Все в порядке? — спросил Сириус тихим голосом, гладя волосы Корделии.
— У Гермионы вывихнута лодыжка, — начала перечислять Сэм, — у Корделии содраны колени, Корвус плакал, но уснул быстро, а остальные в порядке, немного устали, но, как видите, уже спят.
— А как твой нос? — спросила Дора.
— Кровь остановилась, — небрежно ответила Сэм. — Мне просто нужен был душ, и теперь всё отлично.
— А что с мистером Люпином? — спросила Дора.
— Сейчас придёт, — ответил Сириус. — Он остался помочь Артуру Уизли. Джинни потерялась в лесу.
— Что удалось узнать, Лорд Блэк?
— Фадж выглядел растерянным и с подозрением смотрел на всех вокруг, — ответил Сириус, взяв стакан у Сэм, чтобы налить себе виски. — Крауч был в ярости и приказал проверить все палочки, чтобы выяснить, кто вызвал Метку.
— И что? — спросила Тонкс.
— Ничего не нашли, — Сириус сел рядом с Бамби. — Цисси и Белла уже едут за своими детьми. Энди попросила, чтобы ты осталась с Невиллом, мы отправимся в поместье Поттеров утром. Кричер!
С громким «хлоп» Кричер появился в гостиной.
— Что может сделать Кричер для Лорда Блэка?
— Приготовь пять комнат, — приказал Сириус. — И подай чай. Нарцисса и Беллатрикс будут здесь через несколько минут, а утром найди целителя, чтобы осмотрели Гермиону и её лодыжку.
Кричер поклонился и ушёл.
Сириус допил виски и посмотрел в сторону камина.
То, что произошло этой ночью, стало для него сигналом, что пора разрабатывать план, как уберечь Корделию.
* * *
Корделия проснулась в комнате, которая явно не была её. Когда она села, то заметила, что Гермиона спит рядом, а плащ Тео висит на спинке кровати.
Осторожно поднявшись с кровати, чтобы не разбудить Гермиону, она надела свои туфли, укуталась в плащ Тео и вышла из комнаты. Тихо проходя по коридорам, она направилась в столовую.
Её крестный и дядя Ремус уже завтракали; Ремус читал свежий выпуск «Пророка», где на первой странице была статья о событиях прошлой ночи.
— Доброе утро, — поздоровалась Корделия. Крестный быстро встал с места у головного стола, чтобы посмотреть на неё поближе.
— Как ты себя чувствуешь, Бэмби? — спросил он, ведя её к своему правому боку.
— Я в порядке, крестный, — ответила Корделия. Её колени больше не болели, но она была уверена, что у неё остались небольшие корки. Позже она найдет мазь.
— О, моя бедная крестница, — драматично воскликнул её крестный, обняв её. — Ты, должно быть, сильно испугалась.
— Немного, — Корделия выпрямилась.
Кричер принёс завтрак, и Корделия молчала всё это время. Крестный сказал, что в Гриммоулд Плейс остались только Нимфадора, Сэм, Гермиона и Рене; остальные уехали ещё прошлой ночью.
— Я чувствую, что что-то забываю, и не знаю, что это, — заметил крестный.
— Я тоже, — согласился дядя Лунни.
— СИРИУС БЛЭК! — раздался ужасающий крик из коридора, и дверь столовой распахнулась, открывая виду очень сердитую профессора Эдит, которая выглядела как волчица, готовая к нападению.
Её волосы были растрепаны, лицо уставшим, а глаза слезились, как будто она плакала всю ночь.
Корделия посмотрела на своего крестного и дядю Лунни; оба они побледнели, словно увидели призрак.
— Никаких звонков! Никакой чертовой бумаги! — она шагнула к столу, глядя на них. — Что, черт возьми, происходит с вами двумя?!
— Я могу объяснить, — попытался вмешаться её крестный.
— Объяснить?! — закричала профессор Эдит в гневе. — В прошлую ночь я слышала слухи в Хогсмите о том, что напали на лагерь. Я всю ночь не спала, ожидая новостей о вас и о моем сыне! Где мой сын?!
Профессор Эдит посмотрела на Корделию и, успокоившись, глубоко вздохнула. Осторожно обняв её, она села рядом.
— Всё произошло очень быстро, — дядя Ремус взял её за руку; Корделия заметила, что у него не было перчаток — возможно, беспокойство заставило его забыть об этом. — Дети в порядке, они ещё спят.
Профессор кивнула, прежде чем снова начать всхлипывать, а дядя Лунни гладил её по спине.
— Я никогда не чувствовала такого уровня тревоги, — сказала она с слезами на глазах. — Не знать о сыне часами заставляло меня представлять самые худшие сценарии. Как вы не могли сказать мне, что они в безопасности?
— Мне жаль, — сказал её крестный, наливая ей чашку Эрл Грея. — Хотя мы забыли тебе сказать, они уже в безопасности.
Она посмотрела на него с заплаканными глазами и приняла чай.
Наступило первое сентября, и, как обычно, платформа 9¾ была полна людей, провожающих учеников в Хогвартс.
Корделия разговаривала с Гермионой о том, что они ожидают от этого учебного года. Её крестный сообщил о предстоящем Турнире трёх волшебников, который будет проводиться в Хогвартсе, а также о прибытии делегаций из Дурмстранга и Шармбатона.
Хотя, конечно, среди всех этих новостей он добавил: «Будьте осторожны, среди них могут оказаться опасные личности».
— Кстати, Гермиона, — сказал крестный, обращаясь к ней, — так как скоро тебе исполняется 15 лет, твои родители попросили меня быть твоим посредником в случае, если ты получишь предложения о сватовстве.
— Мои родители попросили вас об этом? — спросила Гермиона.
— Да, так и было. Если получишь письма, скажи Снейпу, чтобы он связался со мной, — улыбнулся он. — Мы вместе рассмотрим предложения, и ты решишь, какое принять. Если, конечно, не захочешь отложить это дело.
— Можно отложить? — удивилась Корделия.
— Конечно, Бэмби, — ответил её крестный. — Если хочешь подождать год или два с предложениями, просто скажи мне.
— Я подумаю об этом, — улыбнулась Корделия. — О, смотри, там идет Эовин!
Эовин направлялась к ним с маленькой плетёной корзинкой и широкой улыбкой. Корделия заглянула в корзинку и увидела спящего котёнка, который свёрнулся в клубочек. Котёнок был ещё совсем малыш, и его окрас был необычным: верхняя часть тела была белой, а нижняя — чёрной, причём задние лапки были белыми.
— Похоже, что он в штанах, — засмеялась Корделия.
— Вчера я была с Беллой в Косом переулке и нашла его у входа в Лютный переулок, — рассказала Эовин. — Он был там один и мяукал, так что я забрала его. Его зовут Берлиоз.
Тут подошёл дядя Лунни, неся сундук Денниса Криви.
— А где Колин и Рене? — спросила Эовин.
— Эдит сказала, что это пустая трата времени — ехать на поезде, когда они живут в Хогсмиде, — ответил дядя Мунни. — Но Деннис должен совершить своё первое путешествие в Хогвартс на поезде. Они будут ждать на станции в Хогсмиде.
— Ты взволнован, Деннис? — спросила Корделия. Ранее они обсудили, что он предпочитает, чтобы его называли по имени.
— Очень, — застенчиво улыбнулся Деннис.
— Ну, если ты попадёшь в Гриффиндор, как Колин, — сказала Эовин, обнимая Денниса за плечи, — не стесняйся просить нас с Невиллом о помощи. Если же ты попадёшь в Слизерин, то окажешься под защитой принцессы Слизерина, а именно — Корделии.
— Я не принцесса Слизерина, Эовин, — возразила Корделия.
— Даже ты в это не веришь, — усмехнулась Эовин. — А если попадёшь в Пуффендуй, тогда тебя возьмёт под крыло Рене.
— А если в Когтевран? — спросил Деннис.
— Гилли Андерсон, — ответила Эовин. — Она под защитой Корделии. Просто держись рядом с ней, и никто не посмеет тебя тронуть.
Деннис кивнул.
— Ну что, ребята, — сказал её крестный, взглянув на свои карманные часы, а затем убрав их, — вы знаете, что в случае чего можете мне написать, и я приду на помощь как можно скорее.
Корделия обняла крестного и поцеловала его в щёку, а потом также попрощалась с дядей Лунни, обняв и поцеловав его на прощание.
* * *
Пятеро находились в вагоне, и Дафна рассказывала последние новости.
Корделия была поражена Дафной, она всегда знала, что происходило в Хогвартсе: кто с кем встречается, кто поссорился.
Всё.
— Пенелопа работает ассистенткой Риты Скитер в «Пророке», — продолжила Дафна, — Я также знаю, что она и Перси Уизли объявили о помолвке, теперь, когда он унаследовал титул рода Прюэттов.
— Пенелопа будет ездить из Линкольншира в Лондон каждый день? — спросила Панси.
— Она живёт в женской резиденции в Сохо, — ответила Корделия, — Похоже, её родители позволили ей переехать в Лондон при условии, что она будет жить в этой резиденции.
— Я ещё знаю от моего отца, что делегации из Дурмстранга и Шармбатона приедут в Хогвартс на Самайн, — продолжила рассказывать Дафна.
— Крам рассказывал мне об этом, — сказала Гермиона. Корделия знала, что они продолжали переписываться после того, как он написал ей письмо, спрашивая, как её самочувствие после того, как она подвернула лодыжку.
— Ооо, Виктор Крам, — прокомментировала Эовин.
— Это исключительно академическая переписка, — ответила Гермиона.
— Она не знает, она не знает, — улыбнулась Корделия, предвкушая развитие отношений между Крамом и Гермионой.
Хотя было бы неприятно узнать, что Гермиона переедет в Болгарию, если помолвится с Крамом.
Берлиоз, котёнок Эовин, проснулся от своей дремоты и начал привлекать внимание Живоглота, который лишь смотрел на котёнка скучающим взглядом.
— О, кстати! Я сделала кое-что в последние дни лета, — сказала Корделия, открывая свою сумку и доставая то, что искала.
Она сплела браслеты дружбы. Корделия знала любимый цвет каждой из них, поэтому она сделала браслеты из тонких нитей с подвеской в виде звезды.
У Панси был тёмно-зелёный, у Дафны — очень светло-голубой, у Эовин — ярко-красный, у Гермионы — королевский синий, а у Корделии — розовый.
— Они очень красивые, — сказала Панси.
— Надеюсь, вам понравятся, — сказала Корделия с застенчивой улыбкой.
— Ты меня просто умиляешь, — улыбнулась Эовин, надевая свой браслет.
Остаток пути они провели, обсуждая свои ожидания от этого учебного года и Турнира.
Шёл дождь, сопровождаемый лёгким ветром.
Когда поезд прибыл на станцию, многие ученики поспешно забирались в кареты, чтобы не промокнуть. Корделия накрыла клетку с Хедвиг водонепроницаемой накидкой, наложив на неё заклинание, и начала искать что-то, чтобы накрыться самой, когда к ней подошёл Тео.
Он протянул вверх свою волшебную палочку и вызвал заклинанием зонтик.
— Было бы жаль, если бы твои красивые волосы испортились из-за дождя, — сказал Тео, предлагая ей свою руку. Корделия не смогла сдержать улыбку и переплела свою руку с его.
— Ты очень любезен, — сказала Корделия.
Она почувствовала, как её щеки заливаются румянцем, и из-за их близости она улавливала аромат одеколона Тео.
Они делили карету с Гермионой и Драко, бедная Гермиона оказалась в затруднительном положении: её волосы стали пушистыми. Влага стекала по нескольким прядям, выбившимся из причёски, и она слегка стучала зубами от холода.
Малфой галантно протянул ей свой носовой платок, чтобы она могла вытереть лицо. Они оба оживлённо обсуждали книгу, которую Гермиона одолжила Малфою.
— До сих пор не понимаю, как он не заметил, что его собака была по сути злобным существом, — сказал Драко.
— Если бы у тебя было домашнее животное, ты бы подозревал его? — спросила Гермиона.
— Что я пропустила? — спросила Корделия, немного отвлекшись от их разговора.
— Мы с Малфоем обменивались книгами летом, — ответила Гермиона, — И я быстро заметила его увлечение литературой ужасов. Особенно Кингом.
— Его истории хороши, но финалы не всегда логичны, — прокомментировал Малфой.
Корделия улыбнулась, наблюдая за Гермионой.
Она иногда думала, что Гермиона и наследник Малфой составляли бы хорошую пару.
Они оба умные, с быстрой реакцией. Только иногда их твёрдый характер и немного властная натура заставляли их смотреть друг на друга, как два агрессивных кота, готовых к драке.
Ну, впрочем, таковыми были и Лиззи с мистером Дарси, а это была самая милая пара, о которой Корделия когда-либо читала.
* * *
Они быстро взбежали по лестнице и только подняли взгляд, когда оказались под крышей в огромном вестибюле, освещённом факелами, перед величественной мраморной лестницей.
— Не хочу даже представлять, каково сейчас первокурсникам, которые приплывают на лодках, — сказала Корделия.
— Плохой день для дождя, — заметил Тео, чувствуя першение в горле. Похоже, ему нужно было выпить что-то, чтобы избежать простуды.
Внезапно они услышали пронзительный крик неподалёку: Падма Патил завизжала, когда водяной шарик попал ей в голову, и в тот же момент второй шарик, полный воды, пролетел мимо Гермионы и приземлился на Фрейзер, которая раздражённо зарычала.
Вокруг все закричали и начали толкаться, стараясь убежать из зоны обстрела.
Тео поднял взгляд и увидел надоедливого Пивза, полтергейста, кидающегося водяными шариками, весело смеясь с очередным шариком в руках.
— ПИВЗ! — послышался раздражённый голос. — Пивз, немедленно спускайся сюда!
Из Большого зала вбежала профессор Макгонагалл, поскользнувшись на мокром полу и едва не упав, она схватилась за шею Корделии.
— Ой! Простите, мисс Поттер.
— Ничего страшного, профессор Макгонагалл, — ответила Корделия, потирая горло.
— Пивз, немедленно спускайся сюда! — рявкнула профессор Макгонагалл, поправляя свою остроконечную шляпу и глядя вверх сквозь квадратные очки.
— Я ничего не делаю! — ответил Пивз со смехом, бросая ещё один водяной шарик в нескольких пятикурсниц, которые закричали и побежали в Большой зал. — Они ведь уже промокли? Это всего лишь капельки! Ха-ха-ха! — И он нацелился на группу второкурсников, которые только что пришли.
— А это не Кровавый барон? — сказала Гермиона громким голосом. Полтергейст взвизгнул и исчез, оставив всех с облегчённым вздохом.
Когда они вошли в Большой зал, Тео услышал, как Лизардо сказал, что ради учеников следовало бы провести экзорцизм Пивза.
Большой зал, как обычно украшенный для праздничного ужина в начале учебного года, выглядел великолепно, и атмосфера здесь была гораздо теплее, чем в вестибюле. При свете сотен парящих свечей сверкали золотые кубки и тарелки.
Сев за стол, Тео произнёс заклинание, чтобы высушить себя после ужасного дождя, как и многие его одноклассники.
За столом Слизерина шёпотом обсуждали, кто сидит за столом преподавателей. Бартемиус Крауч младший занимал пост преподавателя защиты от тёмных искусств. До этого момента Люпин был хорошим учителем.
«Жаль, что он ушёл,» — подумал Тео. Это был интересный учитель, и он был почти уверен, что Люпин не подозревал его в том же, что и Лорд Блэк.
Дверь столовой распахнулась, и вошла профессор Макгонагалл во главе длинной вереницы первокурсников, которых она привела к столу преподавателей.
— О, богиня, — сказала Панси. — Кажется, вместо того, чтобы плыть на лодках, они вплавь пересекли озеро.
Дрожащие от смеси холода и нервов, первокурсники остановились перед учителями, выстроившись в ряд. Единственный, кто не дрожал, был самый маленький из них — мальчик с тускло-каштановыми волосами, закутанный в что-то, что Корделия узнала как кротовую шубу.
— О, это Деннис, — сказала Корделия.
— Деннис? — спросил Тео.
— Младший брат Колина Криви, — ответила Корделия.
Шуба была ему настолько велика, что он выглядел, словно был укутан в чёрное покрывало. Его маленькое личико выглядывало из-под воротника с выражением, близким к шоку.
После того как Шляпа закончила свою ужасную песню, ученики были распределены по факультетам. Новые слизеринцы сели рядом с префектами, которые тут же высушили их с помощью заклинаний.
Деннис Криви попал на Гриффиндор и был радушно встречен Лонгботтомом, Фрейзер и своим братом.
После распределения профессор Дамблдор поднялся. Он улыбался ученикам, раскинув руки в знак приветствия.
— У меня всего два слова, — сказал он, и его глубокий голос разнёсся по Большому залу: — Приятного аппетита!
За ужином Корделия шепталась с Гермионой о чём-то, в какой-то момент глаза Гермионы широко распахнулись, а её щёки покраснели.
— Ты сумасшедшая, — сказала она немного громче.
— Тебе нечего терять, — с улыбкой ответила Корделия. — Ну, давай же. Было бы замечательно, если бы Крам начал ухаживать за тобой, пока он здесь.
Гермиона издала стон, а Корделия хихикнула.
Как только с десертами было покончено и последние крошки исчезли с тарелок, оставив их совершенно чистыми, Альбус Дамблдор вновь поднялся. Гул разговоров, наполнявший Большой зал, мгновенно стих, и слышны были только завывания ветра и стук дождя по высоким окнам.
Дамблдор начал делать обычные объявления, полагающиеся на начало учебного года: Филч и его список запрещённых предметов, уже ставшее традиционным напоминание держаться подальше от Запретного леса.
Он также объявил, что новым преподавателем Защиты от Тёмных искусств стал Бартемиус Крауч-младший, и за столом Слизерина уже начали шутить, продержится ли он на посту больше года, в отличие от его предшественников.
— С прискорбием вынужден сообщить вам, что в этом году кубок по квиддичу проводиться не будет, — объявил директор.
В зале послышались удивлённые возгласы.
— Это связано с событием, которое начнётся в октябре и продлится в течение всего учебного года, занимая много времени и сил преподавателей… но я уверен, что вы получите от него большое удовольствие. С гордостью сообщаю, что в этом году Хогвартс имеет честь стать местом проведения чрезвычайно увлекательного события, которое не проводилось более века. С огромной радостью объявляю, что в этом году в Хогвартсе состоится Турнир трёх волшебников.
— Турнир трёх волшебников был основан около семисот лет назад и задуман как дружеское соревнование между тремя важнейшими школами магии Европы: Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Для представления каждой из школ выбирался чемпион, и три чемпиона состязались в трёх магических испытаниях. Школы поочерёдно принимали у себя Турнир, который проводился каждые пять лет и считался прекрасной возможностью установить дружеские связи между молодыми волшебниками и волшебницами разных стран… пока количество смертельных случаев не стало столь большим, что проведение Турнира было решено прекратить.
— Если он такой опасный, зачем его снова проводят? — спросила Гермиона Грейнджер. Корделия выглядела не менее озадаченной.
— За это время предпринимались различные попытки возродить Турнир, — продолжил Дамблдор, — но ни одна из них не увенчалась успехом. Однако наши Департаменты международного магического сотрудничества и магических игр и спорта решили, что сейчас настал подходящий момент для новой попытки. Всё лето мы работали над тем, чтобы на этот раз ни одному чемпиону не грозила смертельная опасность.
— В октябре директора Шармбатона и Дурмстранга приедут с списками кандидатов, и выбор чемпионов состоится на Хэллоуин. Беспристрастный судья определит, какие из студентов достойны представлять свою школу в борьбе за Кубок трёх волшебников, славу и денежный приз в размере тысячи галлеонов.
— Неплохой приз, — заметил Драко.
— А как будут выбирать чемпионов? — спросил Тео.
— Никто не знает, — ответил Блейз, стоящий рядом.
— Хотя, я уверен, многие из вас будут стремиться заполучить Кубок трёх волшебников, — сказал Дамблдор, — директора трёх школ и Министерство магии единодушно решили установить возрастное ограничение для участников. Только те, кому уже исполнилось семнадцать лет, смогут подать свои кандидатуры. — Он слегка повысил голос, чтобы перекрыть шум протестов, особенно со стороны близнецов Уизли, которые выглядели крайне разочарованными. — Мы сочли эту меру необходимой, поскольку задания в Турнире будут сложными и опасными, несмотря на все наши предосторожности. Маловероятно, что студенты младших курсов смогут справиться с ними. Я лично прослежу за тем, чтобы ни один ученик младше установленного возраста не обманул нашего беспристрастного судью и не стал чемпионом Хогвартса. Так что не тратьте время впустую, если вам ещё не исполнилось семнадцать лет.
— Делегации Шармбатона и Дурмстранга приедут в октябре и останутся с нами почти весь учебный год. Я уверен, что все вы будете относиться к нашим гостям с величайшей любезностью и поддержите чемпиона Хогвартса, когда он или она будет избран. А сейчас уже поздно, и я знаю, как важно всем нам выспаться, чтобы завтра с утра приступить к занятиям.
По пути в гостиную Слизерина ученики старших курсов обсуждали, что в этом году чемпион Хогвартса наверняка будет из их факультета.
Первая пара в новом учебном году совпала с прохладной погодой из-за проливного дождя накануне.
Девушки просматривали своё расписание за завтраком, а за столом Слизерина старшекурсники обсуждали Турнир и возможность того, что чемпионом или чемпионкой Хогвартса станет студент Слизерина.
— Сначала у нас будут Трансфигурация, потом Уход за магическими существами, затем два часа подряд Арифмантики, — прокомментировала Панси, читая своё расписание. — А потом История магии вместе с Пуффендуем.
— Сегодня у нас ещё будут Руны, — сказала Корделия с воодушевлением. — Профессор Эдит упомянула, что в этом учебном году будет больше практических занятий, чем теоретических.
— Думаю, Турнир немного изменит учебный график, — заметила Гермиона, просматривая учебник по Трансфигурации. — Только бы это на нас никак не повлияло.
— А мне Турнир нравится. Возможность пообщаться с учениками из других мест — это всегда интересно, — сказала Дафна. — Особенно для Гермионы и её переписки с Крамом.
— Когда вы уже перестанете строить догадки насчёт меня и Виктора Крама? — спросила Гермиона, захлопывая свой учебник.
— Когда закончится Турнир, — ответила Корделия. — О, да ладно тебе, Гермиона, скоро тебе исполнится 15. Я уверена, что ты получишь много предложений ухаживания. — Она взяла Гермиону за руки, её глаза сияли от радости. — Ты такая милая, добрая и умная девушка.
— С красивыми глазами, как сказал кое-кто, — улыбнулась Панси.
Корделия вскрикнула от восторга, глядя на Панси.
— Кто и что сказал? — спросила Гермиона серьёзно. Корделия посмотрела на неё: руки были на учебнике, выражение лица серьёзное, но щёки слегка порозовели.
— Почему ты удивлена, Гермиона, — усмехнулась Дафна. — Любой парень был бы счастлив встречаться с такой умной ведьмой, как ты.
Гермиона слегка улыбнулась.
— Я тут подумала насчёт ухаживаний, если они будут, — сказала Гермиона, отпивая чай.
— И? — спросила Корделия.
— Я хочу отложить их до шестого курса, — ответила Гермиона. — Подумайте сами. Пятый год будет очень насыщенным из-за СОВ, и было бы ещё тяжелее, если бы пришлось думать об ухаживаниях. Кроме того, это было бы немного несправедливо по отношению к парням, которые будут ухаживать, так как они не получат всё внимание, которое нужно, потому что вы будете сосредоточены на СОВ.
Корделия обдумала слова Гермионы, и это звучало логично.
Незаметно она взглянула на Тео, который был в нескольких метрах от неё, размышляя, отправит ли он ей предложение ухаживания на её следующий день рождения.
Корделия вела себя как трусиха с тех пор, как вернулась из Парижа: она всегда держала под руку Гермиону или Эовин и отводила взгляд, чтобы не встречаться с красивым лицом Тео или его очаровательными глазами.
— Ну что ж, пошли, — сказала Корделия с поднятым настроением. — У нас урок с профессором Макгонагалл.
* * *
Урок по Гербологии был вторым любимым предметом после Трансфигурации для Эовин.
С детства она мечтала о доме с садом, главным образом потому, что это была мечта её мамы. Маленький загородный дом с садом для выращивания множества цветов и, возможно, одного или трёх котов для компании.
— Смотри, Эовин! — позвал её Невилл, вырывая из привычного мечтания о матери.
Эовин посмотрела на горшок Невилла, где росли его наперстянки, все красноватого оттенка и в хорошем состоянии.
— Они хорошо растут, — прокомментировал Лусардо, стоя перед ними. — Нет следов укусов насекомых, цвет здоровый.
Лусардо снял рабочие перчатки и слегка коснулся одного из бутонов с деликатностью:
— И на ощупь они мягкие. Всё отлично.
Эовин широко улыбнулась, этот предмет ей удавался. Во многом благодаря Невиллу.
Лусардо отошёл, когда Сьюзан Боунс, его партнёрша по уроку, позвала его за помощью.
— Не понимаю, как ты можешь быть дружелюбным с этой крысой? — сказал Уизли, стоя рядом с ними.
— Крысой? — переспросил Невилл, озадаченный, а Эовин уже была готова заставить Уизли съесть немного земли.
— Лусардо, — Уизли мельком взглянул на Лусардо, который помогал Боунс с её растением. — Его отец — Пожиратель смерти. Поттер — полная дура, что держит его рядом.
— Сделай человечеству одолжение, Уизли, и закрой свой рот, — сказала Эовин.
— Рон, это очень грубо так говорить о Рене, — серьёзно заметил Невилл, что было для него редкостью. — Он мой друг, так что прояви хоть немного уважения.
— Друг? — переспросил Уизли. — Я твой друг.
— Мы просто соседи по спальне, — ответил Невилл. — Ты и я не друзья.
Уизли выглядел озадаченным.
— Наверное, эта преподавательница была страшной в молодости. Только страшная женщина стала бы связываться с Пожирателем смерти.
Эовин возмущённо ахнула. В один быстрый момент она прижала рабочие ножницы к ребрам Уизли.
— Проявляй больше уважения к профессору Эдит, — сказала Эовин. — Она женщина и заслуживает уважения. Скажи что-нибудь глупое ещё раз, и я воткну ножницы.
Уизли кивнул и вернулся к своей работе. Эовин посмотрела на Лусардо, который всё ещё разговаривал с Боунс, и достал из кармана своей мантии ингалятор.
Что за идиот Уизли, раз сказал, что профессор была страшной в молодости. Однажды летом профессор показала им альбом с фотографиями своей учебной поездки в Великобританию, когда ей было 18 лет. И, честное слово, она могла бы стать моделью.
Эовин была уверена в себе, но убила бы за такую талию, как у профессора в молодости.
* * *
Во время обеда Корделия читала свою книгу по Рунам.
Наконец она набралась храбрости поговорить с Тео. Ну, не столько храбрости, сколько удачи, так как они оба решили снова быть партнёрами по учёбе на уроке Древних Рун.
Теперь, во время обеда, они договаривались, как разделить задания.
— Как тебе идея, если я буду переписывать эссе, которые мы будем сдавать? — предложила Корделия.
— Ты уверена? — спросил её Тео. — Я не хочу, чтобы у тебя было слишком много работы.
— У меня не будет много работы, если ты мне поможешь, а ты всегда мне помогаешь.
Корделия улыбнулась ему, и он улыбнулся в ответ. На мгновение они оба замолчали, несколько секунд смотрели друг на друга, а затем отвели взгляд.
— Тео, — начала Корделия, немного нервничая, — насчёт того, что произошло в опере…
— Тебе не нужно ничего говорить, — сказал он, тоже слегка нервничая. — Ты… я… эээ, ну, ты очень милая, и да, поцелуй меня удивил.
— Ох, — произнесла Корделия всё ещё нервно.
— Но я не говорю, что мне это не понравилось, — добавил Тео. — Ты мне нравишься, но я не уверен, нравлюсь ли тебе.
Корделия покраснела. Тео сказал, что она ему нравится. Когда она уже хотела ответить, Тео издал стон от боли, его рука направилась к его торсу, и он скорчился от боли.
— Тео! — Корделия пододвинулась ещё ближе и взяла его лицо в свои руки. — Что у тебя болит? Это что-то серьёзное?
— Я в порядке, — сказал он, морщась от боли.
— Нотт, — подошёл к ним староста. — Нотт, что случилось?
— Болит, — Тео скривился, ещё сильнее надавив на правый бок.
— Пойдём, — осторожно староста помог Тео встать. — Я отведу тебя к мадам Помфри.
Тео бросил на неё взгляд и слабую улыбку. Корделия, очень встревоженная, смотрела, как староста выводил Тео из Большого зала.
Тео чувствовал, что укус этого чертового Кицунэ имел какое-то отношение к его внезапной боли.
Он должен был выяснить, кто был магом или ведьмой, связанными с этим жалким существом. Боль быстро утихла, и он смог вернуться к ужину. Драко и Блейз тут же окружили его с вопросами.
— Кого из японцев ты рассердил? — прямо спросил Блейз.
— Я не знаком ни с одним японцем, — ответил Тео. — И почему бы им нападать на меня? Я бы никогда не ввязывался в конфликт.
— О, просто кто-то тебя ненавидит, — прокомментировал Драко.
— Настоящий вопрос: почему именно я? — раздраженно сказал Тео.
Прошла неделя, и Тео так и не смог поговорить с Корделией. В первые дни занятий дети, которых Корделия учила древним магическим путям, ходили за ней, словно утята, повсюду, куда бы она ни шла.
Маленький Криви завел двух друзей, таких же магглорожденных, как и он, и рассказал им о Корделии. Теперь у Делии было еще трое «утят» вдобавок к тем двоим, которые следовали за ней с прошлого года.
И вот настал четверг, первая лекция по защите от темных искусств, и Тео надеялся, что Крауч окажется таким же хорошим учителем, каким был мистер Люпин в прошлом году. Он сел на два места позади Корделии и Грейнджер, и, что удивительно, Драко на этот раз сел рядом с ним.
У всех была копия книги «Темные силы: руководство по самозащите», когда Крауч вошел с улыбкой.
— Ну, ну, — сказал Крауч. — У нас большая группа. Прежде всего, зовите меня Барти. Мистер Крауч — это мой отец.
Профессор Барти начал перекличку, поднимая голову каждый раз, когда кто-то отвечал «здесь».
— Итак, — сказал он, когда последний в списке ответил «здесь». — Я получил письмо от профессора Люпина по поводу этого курса. Похоже, вы уже довольно хорошо справляетесь с темными существами. Вы изучили боггартов, красных колпаков, хинкипанков, гриндилоу, капп и оборотней, не так ли?
Послышался общий ропот согласия.
— Но вы отстаете, серьезно отстаете, когда речь идет о противостоянии проклятиям, — продолжил Барти. — Поэтому я пришел, чтобы подготовить вас к тому, что маги могут сделать друг с другом. Надеюсь, я продержусь дольше, чем ваши предыдущие преподаватели…
На самом деле, ни один учитель по защите от темных искусств не продержался дольше одного учебного года, как вдруг подумал Тео.
— Итак… начнем. Проклятия. Они сильно различаются по форме и тяжести. Согласно Министерству магии, я должен учить вас контрзаклятиям и на этом остановиться. Вы не должны будете узнавать о запрещенных проклятиях до шестого курса. Предполагается, что к тому времени вы станете достаточно взрослыми, чтобы справиться с этой темой. Но Совет управляющих имеет о вас более высокое мнение и считает, что вы сможете это вынести, а я считаю, что чем раньше вы узнаете, с чем столкнетесь, тем лучше. Как вы сможете защититься от того, чего никогда не видели? Маг, собирающийся наложить на вас запрещенное проклятие, не предупредит вас заранее. Он вряд ли поступит благородно. Вам нужно быть готовыми.
— Вы собираетесь научить нас Непростительным заклятиям? — спросила Грейнджер с некой серьезностью в голосе.
— Да, — просто ответил профессор. — Итак, кто из вас знает, какие заклятия наиболее строго наказываются по магическим законам?
Уизли поднял руку и рассказал про Империус. Для демонстрации профессор достал большую паука из стеклянной банки. Наложив проклятие, Крауч направил паука прыгать между скамьями, вызывая визги у некоторых студентов.
Затем Лонгботтом рассказал про Круциатус, и снова паук оказался под действием проклятия. Тео видел, как Корделия замерла на месте, когда услышала вопли насекомого.
— И что теперь? — спросил Крауч. — Кто может назвать последнее проклятие?
В классе повисло полное молчание.
— Авада Кедавра, — произнес Крауч, направляя палочку на паука. Зеленая вспышка вырвалась из его палочки и ударила паука, который тут же замер. — Это не приятно, — спокойно сказал он. — И нет от него удовольствия. Нет контрзаклинания. Нет способа его остановить. Только один человек пережил это заклятие, и он сейчас сидит передо мной.
Скользящие взгляды, как открытые, так и украдкой, обратились к Корделии. Она расслабила плечи и пристально посмотрела на профессора Крауча.
— Авада Кедавра — это проклятие, которое может совершить только очень могущественный маг или ведьма. Вы все можете достать свои волшебные палочки, нацелить их на меня и произнести слова, и я сомневаюсь, что вы сможете заставить меня даже носом кровоточить. Но это неважно, потому что я не собираюсь учить вас выполнять это проклятие.
Остаток урока профессор Барти посвятил подробному объяснению каждого из Непростительных проклятий. В классе царила полная тишина, и слышен был только его голос.
Тео внимательно следил за Корделией, ему нужно было убедиться, что с ней все в порядке.
Оставшееся время урока все записывали конспекты о Непростительных проклятиях. Никто не заговорил, пока не прозвенел звонок, но когда Барти закончил урок и они вышли из класса, все тут же начали обсуждать произошедшее.
На мгновение Тео и Корделия встретились глазами, она слегка улыбнулась ему, но тут же была унесена своими подругами прочь от класса.
* * *
Сириус улыбнулся, получив письмо от Гермионы. Он ужинал в поместье Малфоев со своими кузинами, и, конечно же, Цисси хотела знать, что было в письме.
«Уважаемый Лорд Блэк,
Я пришла к выводу, что будет лучше дождаться предложений о сватовстве после начала моего шестого года обучения, поскольку в этом и следующем году я хочу полностью сосредоточиться на подготовке к С.О.В.
Мне кажется, что это будет подходящее время, чтобы всерьез задуматься о таких предложениях.
С уважением,
Гермиона Джин Грейнджер.»
— Что ж, — сказала Цисси, — это звучит как весьма логичное рассуждение. Мисс Грейнджер до сих пор показывает лучшие результаты в своем классе.
— Будем надеяться, что Корделия придет к такому же выводу, как и Гермиона, — вздохнул Сириус.
— Перестань драматизировать, — приказала ему Беллатриса, держа Корвуса на коленях.
— Рано или поздно Корделия выйдет замуж, Сириус, — мягче сказала Энди.
— Да, какой-нибудь гормональный юнец очарует мою прелестную Бэмби, — проговорил Сириус. — Вот почему я разработал идеальный план, чтобы выбрать хотя бы самого достойного из них.
— О, Матерь Магия, — вздохнула Нарцисса, — какой глупый план ты придумал? Собираешься вызвать всех на дуэль?
— Это был изначальный план Джеймса, — согласился Сириус. — Но потом вмешалась Лили, такая рассудительная, и предложила путь без боли, остроумный и подходящий, если какой-то юнец заинтересуется Корделией.
Лили, как всегда, была очень умной. Она предложила проверить их с помощью музыки. По её словам, узнать любимую песню человека — это показатель уровня привязанности и интереса.
Так что, когда придет время, юнец, который украдет сердце моей Бэмби, получит список её любимых песен и должен будет угадать, какая из них — самая любимая. Это идеальный план. Сириус сомневался, что какой-либо наследник чистокровных волшебников слушает маггловскую музыку.
Ну, если только он заинтересован не в том, что он получит, женившись на Корделии. Но если этот юнец действительно будет влюблен в Бэмби, он внимательно её выслушает. Корделия — очень жизнерадостная девушка, которая всегда говорит о том, что ей нравится.
— И ты скажешь мне, какая это песня? — спросила Цисси.
— И позволить мини-копии Малфоя получить преимущество? — ответил Сириус. — Это высокосекретный план.
— Что ж, мой Драко сказал, что воспринимает Корделию как кузину, — продолжила Цисси. — А вот кто действительно его сильно впечатлил, хотя он и отрицает это, так это мисс Грейнджер.
— В любом случае, я тебе ничего не скажу, Цисси, — ответил Сириус.
Цисси посмотрела на него серьёзно.
* * *
Была ранняя утренняя пора, когда Корделия почувствовала, как магия закружилась в комнате. Лениво она встала и зажгла лампу.
На краю своей кровати сидела Гермиона, которая не спала.
Глаза Корделии широко раскрылись от удивления, когда она заметила, что волосы Гермионы теперь ниспадали по её спине. Ещё в начале лета Гермиона упоминала, как её кудри постепенно становились мягче, превращаясь из непослушных завитков в мягкие волны.
В её руках был золотой гребень, с чередующимися узорами и небольшим сапфиром посередине. Гермиона смотрела прямо на неё, по её щекам медленно текли слёзы.
— О, Матерь Магия, — прошептала Корделия, не веря своим глазам.
У Гермионы был гребень магии и крови.
Матерь Магия признала её как «Новую Кровь».
Гермиона пристально смотрела на щётку в руках, как будто это был сон.
Она была так поглощена своими мыслями, что подпрыгнула, когда почувствовала, как её обнимают. Корделия запрыгнула на неё, смеясь от восторга, и обе упали на кровать: Корделия продолжала смеяться, а Гермиона пыталась осмыслить происходившее за последние минуты.
— О, Гермиона, — сказала Корделия, сверкая своей всегда яркой улыбкой, — ты сделала это! Ты — Новая Кровь!
— Я до сих пор в шоке, — ответила Гермиона, лежа на кровати.
В комнате послышались ленивые зевки. Гермиона поднялась, чтобы увидеть, как Пэнси и Дафна встают, всё ещё дезориентированные от сна.
— Что случилось? — спросила Дафна, ещё не пришедшая в себя.
— Уже пора завтракать? — спросила Пэнси.
— Она сделала это! Гермиона получила свою щётку! — ответила Корделия с волнением.
Гермиона заметила, как Пэнси и Дафна полностью проснулись. Обе посмотрели на расческу в её руках и закричали от радости, подбежав, чтобы обнять её, как это сделала Корделия.
Через несколько минут, запутавшись в объятиях, все четыре девушки оторвались друг от друга, сели на кровать Гермионы.
— Ты ещё не осознала, Гермиона, — сказала Корделия.
— Что? — спросила Гермиона.
— Сегодня 19 сентября! — ответила Пэнси. — Это твой день рождения!
Гермиона только теперь поняла, что сегодня её день рождения.
— Тебе стоит расчесать волосы, — сказала Корделия мягким голосом.
Гермиона встала с кровати и села перед туалетным столиком, который они все четыре делили в комнате. Она посмотрела в зеркало: её проблемные кудри стали мягче, и, чудо, теперь они напоминали нежные волны.
Гермиона была рада, что её кудри наконец-то уступили, потому что они были упрямыми, и каждый гребень, который она использовала, терял зубцы уже через два месяца. Её мама тоже имела очень кудрявые волосы, но потеряла их в университете.
Гермиона осторожно и немного нервничая начала проводить щёткой по волосам. Она чувствовала, как магия щекочет её пальцы при каждом движении, и ощущала лёгкий поток силы, который пробегал по её телу.
Когда она закончила расчёсывать волосы, она взглянула на себя в зеркало и улыбнулась.
* * *
Новость о том, что Гермиона стала Новой Кровью, быстро распространилась среди всех членов Слизерина. Видимо, защита общей комнаты отреагировала на магическое волнение.
Корделия наблюдала, как Гермиона пишет письмо своим родителям и ее крестному, сообщая о хорошем событии.
Поскольку был понедельник, день казался обычным, но всё внимание было сосредоточено на Гермионе.
Корделия не могла сдержать свою радость: это доказывало, что Гермиона — целеустремлённая и умная ведьма. Великая решимость и усилия, плоды которых только начали проявляться.
Первый урок дня — зельеварение с Гриффиндором.
Когда Эовин узнала новость, она крепко обняла Гермиону, как будто хотела её сжать.
— С днём рождения и поздравляю, Гермиона! — сказал Невилл с улыбкой.
— Большое спасибо! — улыбнулась Гермиона.
Эовин тихо прошептала Пэнси, что у неё всё готово для ужина.
Четверо девушек собрали деньги, чтобы заказать торт на день рождения Гермионы. Пэнси сказала, что знает подходящего человека для этого дела и возьмёт на себя организацию, чтобы торт был готов к ужину.
Далее был урок арифмантики, который прошёл незаметно. В конце урока профессор Вектор поздравила Гермиону с её достижением.
Настоящее волнение началось на уроке рунической магии.
Тема рунных защит, выгравированных на камне, была очень интересной.
— Хотя вы, возможно, не верите, но в настоящее время существуют руны, которые остаются активными даже спустя тысячи лет, — сказала профессор, показывая большой плакат с изображениями египетских павильонов. — Маглы считают, что выгравированные руны — это иероглифы, и это почти так. Это, скорее, руны траура.
— Руны траура? — спросила Корделия.
— Руны, которые используются для защиты гробниц мёртвых, — ответила профессор Эдит. — Особенно на могилах благородных людей. Не забывайте, что все хранили свои драгоценности, имущество в могилах, так что такие могилы были идеальными мишенями для воров.
— А в каких ещё структурах их используют? — спросила Гермиона.
— В церемониальных храмах, — сказала профессор. — На самом деле, когда доколониальные цивилизации в Латинской Америке использовали руны на каменных столах перед каждым человеческим жертвоприношением для души жертвы. Хотя эта практика уже не существует в наши дни, мы храним её в учебных текстах.
Когда урок закончился, профессор попросила Гермиону остаться. Когда все ушли, она крепко обняла её.
— Я вижу твою магическую подпись, — улыбнулась профессор. — Она яркая и тёплая, ты — Новая Кровь, и такая молодая. О, Гермиона, я знала, что ты умная девочка, но это доказывает, что ты исключительная. Первая Новая Кровь в Англии за более чем двадцать пять лет.
— Я всё ещё не могу в это поверить, — сказала Гермиона.
— Поверь, моя дорогая, — профессор положила руки на её плечи. — Твои карие глаза светятся гордостью, ты особенная и замечательная. И это в твой день рождения!
Профессор улыбнулась и начала искать что-то в своём столе.
— Сейчас, я зажигаю тебя, как весной солнце, — начала петь она на испанском, протягивая подарок Гермионе. — Мои мечты становятся обещаниями. Моё сердце меняется на сердце пятнадцатилетней.
Гермиона немного засмеялась, принимая подарок, и осторожно разорвала обёрточную бумагу. Это был дневник, обтянутый тканью с вышитыми нежными жёлтыми цветами.
— Это дневник, Гермиона, — сказала профессор. — Возможность выражать мысли словами — это освобождение для души. Надеюсь, тебе понравится.
— Он прекрасен, огромное спасибо, профессор, — улыбнулась Гермиона.
— Ну а теперь, идите на обед, — сказала профессор, прощаясь с ними.
* * *
Пэнси прокралась к входу в общую комнату Хаффлпаффа, который находился рядом с кухнями.
У входа стоял Рене, держа в руках торт.
— Я закончил его украшать на кухне, — сказал он, пока они шли к Большому Залу. — У вас есть свечи, мисс Паркинсон?
Пэнси кивнула головой. Она была уверена, что этот торт был не только красивым, но и вкусным, ведь Рене был мастером в приготовлении десертов.
— Пэнси, — напомнила она. — Можешь называть меня по имени, помни об этом.
Летним временем они обменивались множеством писем. Рене присылал много фотографий горных пейзажей своей страны, её любимой была та, на которой он держал морскую свинку (или как он говорил, куя) на плече и улыбался.
— Пэнси, — сказал он с лёгкой улыбкой, от которой у Пэнси сердце сразу забилось быстрее. Он был милым, и у него были ямочки на щеках.
По пути Рене насвистывал песню с улыбкой, чуть покачивая головой в такт.
Когда они пришли в Большой Зал, Рене поставил торт на стол. Через минуту присоединились Эовин и Лонгботтом. Спустя несколько минут пришла Гермиона, с глазами, закрытыми одним из шёлковых платков Дафны.
Корделия сняла с её глаз повязку, и Гермиона удивлённо взглянула на торт. Вся компания запела ей «С днём рождения», и Гермиона задулала свечи.
* * *
Сириус приехал в дом Грейнджеров в Лондоне, в маггловском районе. Похоже, это был его выходной.
— Мы получили письмо от Мими, — сказала Элиза, волнуясь. — О, моя девочка, она сделала это!
— Это наша Мими, Элиза. Гермиона бы справилась, рано или поздно, но она бы справилась, — ответил Роберт.
— И за это нужно поднять тост! — сказала госпожа Пайк, входя в комнату с бутылкой шампанского в одной руке и четырьмя бокалами в другой. — Роберт, — протянула она бутылку, — открой её.
Роберт Грейнджер с радостью взял бутылку и открыл её быстрым и элегантным движением. Осторожно, чтобы не пролить пены, он наполнил бокалы.
— За Гермиону! — произнёс тост Сириус. — Пусть её будущее будет ярким.
Грейнджеры чокнулись с бокалом Сириуса, а затем с бокалом госпожи Пайк.
Сириус остался на ужин, и за столом он рассказал, что это событие значило для Гермионы.
— Уже сообщили, что Гермиона будет принимать предложения о сватовстве на своём шестом году, но это не помешает в ближайшее время получать подарки, — сказал Сириус.
— Почему они будут отправлять подарки без сватовства? — спросила Элиза.
— Они хотят продемонстрировать свою покупательную способность, — ответила госпожа Пайк. — Подарки, чтобы показать своё богатство и чтобы их заметили. Как павлины, распускающие свои перья.
Сириус немного посмеялся, но кивнул головой.
— Госпожа права, — ответил Сириус. — Но не переживайте, Гермиона под защитой дома Блэков, и никто не будет настолько глуп, чтобы попытаться ей навредить.
— Большое спасибо, лорд Блэк, — сказал Роберт.
— Пожалуйста, называйте меня Сириус, — сказал он. — В конце концов, наши дочери — лучшие подруги.
Корделия моргнула, услышав новость о Невилле и Рене. Трое из них собрались у входа в теплицу.
— Значит, есть несколько ребят из нашего года в Хаффлпаффе, которые хотят начать изучение Древних Пути и магических традиций? — спросила Корделия, останавливаясь, чтобы осмыслить информацию.
— Да! — ответил Невилл, счастливо улыбаясь.
— И всё это началось с того, что они объединились в клуб «Подземелья и Драконы», который собирается по выходным в заброшенном классе? — продолжила Корделия.
— Именно так! — подтвердил Рене.
— Я в полном шоке — откровенно призналась Корделия.
— Это было спонтанно, — сказал Невилл. — Рене рассказал мне о группе «Подземелья и Драконы» в Хаффлпаффе и пригласил меня. Когда мы создавали начальную партию и персонажей, разговор о Древних Путях сам собой возник, и они заинтересовались.
— А теперь они хотят начать изучение Древних Путей, — улыбнулся Рене. — Здорово, правда?
— Вы двое — отличная команда, признаю, — сказала Корделия.
Рене улыбнулся и протянул кулак, Невилл тоже его ударил, улыбаясь, и Корделия рассмеялась.
* * *
Сентябрь быстро прошёл, уступив место октябрю и осени.
У входа в вестибюль, у подножия мраморной лестницы, висел большой плакат.
ТУРНИР ТРЕХ ВОЛШЕБНИКОВ
Представители Шармбатона и Дурмстранга прибудут в шесть часов вечера в пятницу, 30 октября. Занятия прервутся за полчаса до этого.
— Последний урок в пятницу — зельеварение, — сказала Корделия. — Жаль, занятия у профессора Снейпа такие увлекательные.
— Но мы выйдем пораньше, — улыбнулась Эовин.
— Ленивая, — заметила Гермиона.
Эовин ничего не ответила, просто развернулась с характерной беззаботной улыбкой.
— Дорогая Мими, — произнесла Эовин, и Гермиона покраснела от смущения. — Чтобы ты знала, я в мирном настроении. Как насчет того, чтобы я показала тебе письма, которые прислал мой новый отец? Скоро пора сбора урожая, и мне нужно проверить бухгалтерию Фрейзер Холла.
— Хорошо, — согласилась Гермиона.
Все направились в их тайное убежище, Корделии нужно было закончить домашнее задание по арифмантике.
С тех пор как они сделали это место своим, они убирали его сами. Сундук всё ещё оставался закрытым, так как имел руну безопасности, что означало, что внутри находились вещи, обладающие большой ценностью.
— Это первый год, когда мне разрешили проверять бухгалтерию, — сказала Эовин, доставая письма из своей сумки и несколько карандашей. — Папа помогает мне с управлением землями, он научил меня основам и внимательно меня контролирует.
Эовин открыла первое письмо.
— Мой крестный тоже обучает меня бизнесу Поттеров, — сказала Корделия.
Её крестный научил её, какие патенты Поттеры имеют на своё имя в области зелий и какие квартальные доходы они с этого получают. Также были акции, которые бабушка Эфемия вложила в несколько ювелирных магазинов во Франции, Германии и Италии.
Эовин провела оставшееся время, читая письма и пиша ответы. Гермиона изучала корреспонденцию Эовин. Пэнси и Дафна искали в каталоге, что использовать для Йоля, а Корделия была сосредоточена на своём задании.
* * *
Когда студенты спустились на завтрак 30 октября, их взору предстал великолепно оформленный Большой зал. С потолка свисали огромные шелковые знамёна, символизирующие факультеты Хогвартса: красные с золотым львом для Гриффиндора, синие с бронзовым орлом для Равенкло, жёлтые с чёрным барсуком для Хаффлпаффа и зелёные с серебряной змеёй для Слизерина. За столом профессоров развевалось ещё одно, более крупное знамя, на котором был изображён герб Хогвартса: лев, орёл, барсук и змея объединялись вокруг величественной буквы «H».
Корделия заметила, что Невилл сидел за столом Хаффлпаффа, а рядом с ним находились ещё четверо мальчиков, среди которых она быстро узнала Финча-Флетчли. Все они были увлечены обсуждением, держа в руках папки с несколькими листами.
— Невилл меня бросил с тех пор, как вступил в этот клуб ботаников, — пожаловалась Эовин.
— Ты жалуешься на клуб ботаников? — удивилась Пэнси.
— Я недовольна, потому что он пригласил меня на одну из своих игр, и мне было ужасно скучно, — ответила Эовин. — И я больше не вернусь. Гермиона, что ты думаешь о «Подземельях и Драконах»?
— Моя мама играла в это в свои студенческие годы, — сказала Гермиона. — По её словам, это был её способ отвлечься и сохранить эмоциональную стабильность во время работы в больнице.
— А ты как справляешься с напряжением? — спросила Дафна.
— Кроссворды, — ответила Гермиона. — Это помогает развивать память.
В тот день воздух был наполнен приятным волнением. Никто, кроме Гермионы, не обращал особого внимания на уроки, так как все были поглощены ожиданием прибытия делегаций из Шармбатона и Дурмстранга. Даже урок зельеварения прошёл легче, чем обычно, так как длился на полчаса меньше.
Когда прозвенел звонок, студенты оставили свои рюкзаки в общей комнате, а девочки воспользовались моментом, чтобы освежить лицо и убедиться, что прически в порядке.
Руководители факультетов выстраивали своих учеников в ряды.
С места Корделия могла слышать, как профессор Макгонагалл организовывала Гриффиндор, в то время как профессор Снейп оставался молчаливым, поскольку каждый член Слизерина стоял в полном молчании, идеально выстроенный и аккуратный.
Каждый мальчик стоял прямо с руками за спиной, демонстрируя воспитанные манеры, в то время как девочки держали руки перед собой, переплетённые, с высоко поднятой головой и лёгкой улыбкой, смягчающей их черты.
Первым прибыл Шармбатон на впечатляющей карете бледно-голубого цвета, размером с большой дом, запряжённом дюжиной крупных Абраксанов. Мальчик в бледно-голубой мантии прыгнул с кареты на землю, поклонился и развернул золотую лестницу. Уважительно, он отступил на шаг.
Из кареты вышла очень высокая женщина в тонких одеждах, что поразило Корделию.
Дамблдор начал аплодировать. Студенты, подражая своему директору, тоже начали аплодировать, многие из них встали на цыпочки, чтобы лучше увидеть женщину.
С улыбкой она подошла к Дамблдору и протянула руку, покрытую блестящей чёрной атласной перчаткой. Хотя Дамблдор был высоким, ему едва пришлось наклониться, чтобы поцеловать её руку.
— Моя дорогая мадам Максим, — сказал он, — добро пожаловать в Хогвартс.
— Дамблдог, — ответила мадам Максим глубоким голосом, — надеюсь, ты в порядке.
— В отличной форме, спасибо, — ответил Дамблдор.
— Мои ученики, — сказала мадам Максим, указывая за собой ленивым жестом.
За мадам Максим вышла группа мальчиков и девочек, все они выглядели примерно около двадцати лет и стояли за ней. Они дрожали от холода, что не удивительно, так как их мантии казались из тонкого шелка, и никто из них не был в плаще. Некоторые из них надели шарфы или шали на голову.
Директор Шармбатона спросила о директоре Дурмстранга, после чего делегация Шармбатона вошла в замок.
Корделия услышала странный, громкий и сильный шум, доносящийся из темноты. Это был приглушённый гул и звук всасывания, как будто огромный пылесос проходил по дну реки...
— Озеро! — закричал Ли Джордан, указывая на него. — Смотрите на озеро!
С их позиции на склоне, откуда открывался отличный вид на территорию школы, они имели прекрасную перспективу на гладкую чёрную поверхность воды. И в этот момент эта поверхность была вовсе не гладкой. Что-то колебалось в центре озера. Появились большие пузыри, а затем образовались волны, разбивавшиеся о берега. Наконец, посреди озера возник водоворот, как будто на дне вытащили огромную пробку...
Сначала медленно, величественно, появилась мачта, затем весь корабль начал подниматься из воды, сверкая, словно в лунном свете. Это производило странное впечатление, как будто это был затонувший корабль, который воскрес, а бледные огни, светящиеся в иллюминаторах, создавали впечатление призрачных глаз. Наконец, с громким плеском, корабль полностью вынырнул, качаясь на бурных водах, и начал двигаться к берегу. Через мгновение они услышали звук якоря, брошенного на мелководье, и глухой звук доски, уложенной до берега.
При свете иллюминаторов корабля они увидели силуэты людей, которые высаживались. Все они, как показалось Корделии, имели высокое и широкоплечее телосложение... но затем, когда они приблизились, поднимаясь по склону к свету, исходящему из вестибюля, она увидела, что их телосложение на самом деле было связано с тем, что на них были надеты мантии из какого-то очень густого меха. Человек, идущий впереди, носил мантию другого типа: гладкую и серебристую, как его волосы.
Корделия заметила, как Гермиона искала кого-то взглядом, и её щеки покраснели.
— Дамблдор! — закричал он с энтузиазмом, поднимаясь по склону. — Как дела, мой старый друг, как ты?
— Отлично, спасибо, профессор Каркаров! — ответил Дамблдор.
За директором Каркаровым стоял человек заметного присутствия, который внимательно смотрел на Хогвартс.
— Мой преподаватель по Тёмным Искусствам, — представил Каркаров. — Томас Гонт.
Корделия внимательно наблюдала за реакцией Дамблдора, удивление на его лице появилось на пару секунд, а затем он снова стал спокойным.
— Добро пожаловать в Хогвартс, профессор Гонт, — сказал Дамблдор.
Профессор Гонт и директор посмотрели друг на друга на мгновение.
— Гермиона, твой парень тоже тут, как и ожидалось, — рассмеялась Пэнси, когда Каркаров сказал, что Виктор Крам немного простужен и не вышел со всеми.
Команда Дурмстранга устроилась за столом Слизерина.
Тео наблюдал, как ученики Дурмстранга стратегически рассаживались между девушками и наследниками.
Он заметил, что студенты Шармбатона, казалось, всё ещё стучали зубами от холода, в то время как ученики Дурмстранга сняли свои тяжёлые меховые мантии.
Тео был рад сидеть рядом с Корделией, которая была вытеснена Крамом, когда тот сел рядом с Грейнджер. Единственным, кто был недоволен расстановкой мест, был Драко, который смотрел на Крама как на врага.
— Этот турнир будет захватывающим, — сказала Корделия.
— И хорошо, что мы будем просто зрителями, — прокомментировал Тео, улыбаясь ей. После того инцидента с укусом, который его сильно беспокоил, он не смог продолжить разговор о том, что произошло между ними.
Теперь в Хогвартсе были иностранцы, и он должен был следить за тем, чтобы Корделия не привлекала к себе внимание.
Тео взглянул на стол профессоров. Темный Лорд в Хогвартсе стал настоящей неожиданностью; он сидел рядом с профессором Лусардо, которая вела разговор с профессором Краучем.
Тео должен был просто защитить Корделию и держать её подальше от взгляда Темного Лорда.
Ужин прошёл в разговоре с учениками Дурмстранга. Корделия рассказала, что двое щенков больше не с ними. Миссис Тонкс забрала Пирожка, а на визите в поместье Поттеров Корвус Лестрейндж забрал Скаута.
— Не может быть, у Шармбатона есть Вейла, — сказала Пэнси. Тео заметил, как Корделия смотрела в сторону стола Равенкло с нахмуренными бровями.
Через несколько минут на высоком столе разместились ещё два гостя. Людо Бэгман сидел по ту сторону профессора Каркарова, в то время как мистер Крауч занял место рядом с мадам Максим.
— Они, должно быть, здесь из-за турнира, — прокомментировала Дафна. — Это те, кто организовал Турнир трёх волшебников. Они здесь для открытия турнира.
Когда золотые тарелки были убраны, Дамблдор снова встал. Все в Большом зале казались взволнованными.
— Пришло время, — объявил Дамблдор, улыбаясь множеству лиц, устремлённых к нему. — Турнир трёх волшебников начинается. Я хотел бы произнести несколько слов, чтобы объяснить некоторые вещи, прежде чем принесут сундук…
— Сундук? — сказала Корделия, недоумевая. Тео улыбнулся, когда она слегка наклонила голову, её глаза сверкали тем милым блеском, который он всегда любил.
— Чтобы прояснить, в чём будет заключаться процедура, которую мы будем следовать. Но прежде, для тех, кто не знает, позвольте мне представить мистера Бартемия Крауча, директора Департамента Международного Сотрудничества Магии, — раздались осторожные аплодисменты — и мистера Людо Бэгмана, директора Департамента Спорта и Магических Игр.
— Мистеры Бэгман и Крауч без усталости работали в последние месяцы над подготовкой Турнира трёх волшебников, — продолжал Дамблдор, — и будут со мной, с профессором Каркаровым и мадам Максим в жюри, которое будет оценивать усилия чемпионов.
При упоминании слова «чемпионы» интерес студентов возрос ещё больше.
Возможно, Дамблдор заметил внезапное молчание, потому что он улыбнулся, когда сказал:
— Мистер Филч, если вы будете так добры, принесите сундук…
Филч, который оставался незамеченным, но внимательно следил за происходящим в укромном уголке Большого зала, подошёл к Дамблдору с большим деревянным ящиком, инкрустированным драгоценностями. Он выглядел необычайно старым. Среди студентов раздались шёпоты интереса и волнения.
— Мистеры Крауч и Бэгман уже изучили инструкции к испытаниям, которые предстоит пройти чемпионам, — сказал Дамблдор, пока Филч осторожно ставил сундук на стол перед ним — и подготовили все необходимые условия для них. Будет три испытания, распределённые в течение учебного года, которые будут оценивать чемпионов по многим аспектам: их магическим навыкам, отваге, способности к дедукции и, конечно, их способности избегать опасности.
На последнее слово в Большом зале воцарилось такое абсолютное молчание, что никто, казалось, не дышал.
— Как всем известно, в турнире участвуют три чемпиона, — продолжал Дамблдор спокойно, — по одному от каждой участвующей школы. Оценки будут выставляться за то, как они выполнят каждое из испытаний, и чемпион, который после третьего испытания наберёт наибольшее количество очков, получит Кубок трёх волшебников. Чемпионы будут выбраны беспристрастным судьёй: кубком огня.
Дамблдор вытащил волшебную палочку и трижды стукнул ею по верхней части сундука. Крышка медленно открылась с треском. Дамблдор засунул руку внутрь и вытащил большой кубок, грубо вырезанный из дерева. Он не привлёк бы внимания, если бы не то, что был полон дрожащего бело-голубого пламёни.
Дамблдор закрыл сундук и осторожно положил кубок на крышку, чтобы все присутствующие могли его хорошо видеть.
— Каждый, кто хочет предложить себя в качестве чемпиона, должен написать своё имя и название своей школы на кусочке пергамента разборчивым почерком и бросить его в кубок, — объяснил Дамблдор. — У претендентов на звание чемпиона есть двадцать четыре часа, чтобы сделать это. Завтра, в ночь Хэллоуина, кубок вернёт нам имена трёх чемпионов, которых сочтёт наиболее достойными представлять свои школы. В эту же ночь кубок будет выставлен в вестибюле, доступный всем, кто хочет участвовать.
— Чтобы убедиться, что ни один несовершеннолетний не поддастся искушению, — продолжил Дамблдор, — я проведу линию возраста вокруг кубка огня, как только мы его установим в вестибюле. Никто, кто не достиг семнадцатилетнего возраста, не сможет её пересечь.
— И наконец, я хочу подчеркнуть всем, кто думает участвовать, что нужно хорошо подумать, прежде чем вступать в Турнир. Когда кубок огня выберет чемпиона, он или она будут обязаны продолжать участие в Турнире до самого конца. Подписываясь на участие, они подписывают магический контракт, который обязывает это. Став чемпионом, никто не сможет отказаться. Так что вам нужно быть абсолютно уверенными, прежде чем предлагать свою кандидатуру. А теперь, мне кажется, пора идти спать. Спокойной ночи всем.
Шёпоты не заставили себя ждать, когда Каркаров подошёл к столу, чтобы забрать своих студентов. Крам взял одну из рук Грейнджер и поцеловал её ладонь на прощание.
На обратном пути Тео не мог сдержать улыбку, глядя на два момента: лицо Драко, полное ревности, и как Корделия вертелась вокруг Грейнджер, как колибри.
Он также заметил, как Темный Лорд смотрел на Корделию.
* * *
Это было раннее утро, когда Эдит снова столкнулась с бессонницей.
Она сделала то, что всегда делала, — начала убирать, как безумная. Переставила свои книги, натерла свои ботинки, вымыла каждую чашку и стакан, которые за неделю накопились на её столе.
У нее было искушение проверить старые письма от Питера и фотографии, но она отказалась от этой мысли.
Она заплела волосы и надела один из свитеров, который стащила из ящика Ремуса, и направилась на кухню.
Возможно, ей нужно было что-то поесть; конечно, она потом будет упрекать себя за то, что ела в такое время, особенно потому, что снова нарушила свой строгий режим питания, который сбила во время каникул, но бессонница сводила её с ума.
— Как много воспоминаний в моих снах,
Я целые сумерки плакал о тебе,
Мои глаза все еще увлажнены от слез,
Вспоминая те часы, которые все еще живут во мне. (1) — пела Эдит, пока шла в Большой зал, чувствуя магию, исходящую от Кубка Огня, пока не ощутила нарушение в линии, проведенной Дамблдором.
С быстрым движением она вытащила свою волшебную палочку и нож из кармана своих брюк и вошла в Большой зал.
Как свет пламени, слегка танцующий над кубком, магия Кубка быстро восстановилась.
— Привет, — сказала Эдит, медленно продвигаясь вперед. Как читатель магических подписей, она чувствовала здесь присутствие, что-то, что она никогда не ощущала, эфирная подпись, не подверженная никакому магу или ведьме.
Эдит закрыла глаза и сосредоточила свой дар.
Звук падающих капель воды, снежная буря, водопад, аромат леса.
Она была так погружена в это, что, когда это присутствие вышло из Большого зала, у неё перехватило дыхание.
— Что, черт возьми, только что произошло? — пробормотала она, глядя на Кубок в последний раз, прежде чем продолжить свой путь.
* * *
День Самайна прошел нормально, занятия стали скучными для всех, кто только и ждал часа банкета, чтобы узнать, кто стали чемпионами.
— Близнецы Уизли использовали зелье старения и были выброшены за линию, — сказала Дафна, пока они работали над заданием по Превращениям. — В Хаффлпаффе было четверо старшекурсников, которые подали свои имена, среди них Диггори. В Равенкло было шесть, кто записал свои имена, а в Слизерине — двое.
— Думаю, ни один наследник не рискнул бы поставить под угрозу выживание своей семьи в турнире, — рассудила Корделия.
— Виктор Крам записал своё имя в Кубок, — сказала Дафна, глядя на Гермиону.
Настало время ужина, и все были в ожидании, Корделия оглядывалась по сторонам. Высокий стол уже был занят профессорами, и она заметила, как профессор Эдит пристально смотрела на Кубок.
— Итак, Кубок почти готов принять решение, — объявил Дамблдор. — По-моему, осталось всего минуту. Когда я произнесу имя чемпиона, прошу его подойти к этой части Большого зала, пройти мимо стола профессоров и войти в соседнюю комнату, — он указал на дверь, которая находилась за его столом, — где он получит первые инструкции.
Вдруг пламя Кубка стало красным, и из него начали вылетать искры. Затем в воздухе возник язычок пламени, и он выбросил обожжённый кусок пергамента. Вся комната подавила крик. Дамблдор схватил кусок пергамента и отодвинул его так далеко, как мог, чтобы прочитать его при свете пламени, которое снова приобрело бело-голубой цвет.
— Чемпион Дурмстранга, — прочитал он громко и четко, — Виктор Крам.
Стол Слизерина аплодировал Краму, который с высоко поднятой головой направился к Дамблдору. Он повернулся направо, прошёл мимо стола профессоров и исчез за дверью в соседнюю комнату.
Аплодисменты и комментарии стихли. Внимание всех снова сосредоточилось на Кубке, пламя которого снова стало красным через несколько секунд. Искры выбросили второй кусок пергамента.
— Чемпионка Шармбатона, — сказал Дамблдор, — Флер Делакур!
Та, которую Пэнси отметила как Вейлу, встала с сияющей улыбкой под аплодисменты и направилась к двери, куда ушёл Крам.
И Кубок Огня снова стал красным; искры выпрыгнули, язычок пламени поднялся, и Дамблдор вытащил новый кусок пергамента.
— Чемпион Хогвартса, — объявил он, — Седрик Диггори!
Стол Хаффлпаффа взорвался аплодисментами, когда наследник Диггори встал с широкой улыбкой и направился в комнату, которая находилась за столом профессоров. Естественно, аплодисменты в честь Седрика продолжались так долго, что Дамблдор должен был подождать некоторое время, прежде чем снова обратиться к собравшимся.
— Отлично! — сказал Дамблдор громко и очень радостно, когда последние аплодисменты стихли. — Ну что ж, у нас есть наши три чемпиона. Я уверен, что могу рассчитывать на то, что все вы, включая студентов Дурмстранга и Шармбатона, окажете своим чемпионам всю возможную поддержку. Поддерживая их, вы все внесёте очень значительный вклад…
Но Дамблдор вдруг замолчал, и всем стало ясно, почему он прервался.
Пламя Кубка снова стало красным. Снова вылетали искры. Длинный язычок пламени внезапно поднялся в воздух и выбросил ещё один кусок пергамента.
Дамблдор протянул руку и схватил его. Он развернул его и посмотрел на имя, написанное на нём. Наступила длинная пауза, во время которой Дамблдор смотрел на кусок пергамента в своих руках, пока остальные в зале наблюдали за ним. Наконец, Дамблдор прочистил горло и громко прочитал:
— Теодор Нотт.
Корделия подавила сдавленный вздох и посмотрела на Тео рядом с собой, быстро схватив его за руку.
1) Julio Jaramillo — Reminiscencias
Возникла пауза.
Тео посмотрел прямо в глаза Корделии.
Он ясно увидел страх в них; её нежная рука крепко сжала его. Быстро профессор Снейп подошёл к столу и уставился на него.
— К остальным чемпионам, мистер Нотт, — указал профессор.
Тео встал, но Корделия всё ещё крепко держалась за него.
— Поттер, отпустите Нотта, — приказал профессор Снейп, смотря на Корделию. — Поттер.
Корделия отпустила его, но её испуганный взгляд всё ещё был прикован к нему. Тео шагал по Большому залу под пристальными взглядами, делая то, что всегда ему внушали: идти с гордо поднятой головой и не показывать слабости.
В соседней комнате находились Диггори, Делакур и Крам вместе с другими взрослыми. Тео заметил, как профессор Лусардо нервно скрестил пальцы, глядя на него.
— Мистер Нотт, — сказал Дамблдор, глядя на него спокойно, — вы положили своё имя в Кубок?
— Нет, я этого не делал, сэр, — ответил Тео серьёзно.
— Вы просили кого-то из старшекурсников положить ваше имя?
— Нет.
— Этот парень лжёт! — заявил Каркаров.
— Он всего лишь ребёнок! — сказала профессор Лусардо, встала рядом с ним, её руки легли на плечи Тео. Он заметил, как её глаза засветились золотым, как у волка.
— Так как же появился четвёртый чемпион? — спросила мадам Максим.
— Здесь явно написано имя наследника Нотта, — сказал лорд Крауч, держа бумагу в руках. Профессор Лусардо грубо вырвала её у него.
— Это не почерк мистера Нотта, — прокомментировала она, возвращая бумагу. — Попросите другого преподавателя, и они подтвердят, что это не его почерк.
— Позовите моего деда, — потребовал Тео. Он не собирался оставаться в стороне, пока его обвиняют в том, чего он не сделал. — Невозможно думать, что я бы поставил под угрозу свою безопасность и выживание дома Нотт в этом турнире.
Тео посмотрел на профессора Снейпа.
— Мы позовём его немедленно, — сказал Дамблдор.
Спустя несколько минут его дед вышел из камина с самым холодным взглядом, который Тео когда-либо видел в жизни.
Взрослые снова начали обсуждение, Тео оставался молчаливым, пока профессор Лусардо нежно терла ему руку в успокаивающем жесте.
— Я же говорила вам сегодня утром, что почувствовала нарушение в Кубке, и никто из вас не поверил мне! — упрекнула профессор, глядя в основном на Крауча и Бэгмана. — Вы не обратили на это никакого внимания! И вот, что мы имеем сейчас!
— Ну, мы думали, что вы немного запутались, — сказал Бэгман. — Для вас, видящих магические подписи, порой может быть слишком много людей вокруг.
Тео почувствовал, как она напряглась.
— Было ли что-то странное с Кубком, и вы всё равно продолжили выбор? — спросил его дед, внимательно смотря на всех.
— Мы думали, что это незначительно, — сказал Бэгман.
— Значит, вы уберёте моего внука из турнира? — спросил его дед.
— Нельзя, как только Кубок Огня выбирает кого-то, назад дороги нет, — сказал Крауч. — С этого момента Теодор Нотт — четвёртый чемпион. Кубок будет отправлен на анализ, чтобы выяснить, что произошло.
— Дедушка, — сказал Тео с беспокойством. — Неужели они действительно могут заставить меня участвовать?
Бэгман потёр руки.
— Ну, что ж, начнём, тогда? — сказал он, потирая руки и улыбаясь всем. — Нам нужно дать нашим чемпионам инструкции, не так ли? Барти, ты не хочешь оказать нам честь?
Господин Крауч, казалось, вышел из глубокого раздумья.
— Да, — ответил он. — Инструкции. Да… первая испытание… предназначено для проверки вашего мужества, — объяснил он Тео, Седрику, Флёр и Виктору. — Так что мы не скажем вам, в чём оно заключается. Мужество перед лицом неизвестного — это очень важное качество для волшебника, очень важное…
— Первое испытание состоится 24 ноября, перед другими студентами и жюри.
— Чемпионам не разрешается запрашивать или принимать помощь от своих преподавателей для выполнения испытаний турнира. Они столкнутся с первым испытанием, вооружённые только своей палочкой. Когда первое испытание закончится, они получат информацию о втором. Поскольку турнир требует большой преданности от чемпионов, они будут освобождены от экзаменов в конце года.
После объяснения Тео почувствовал усталость и нарастающую мигрень.
— Думаю, лучше будет, если мистер Нотт вернётся в свою общую комнату, — сказал Дамблдор.
— Я провожу его обратно, — предложила профессор Лусардо.
Тео посмотрел на своего деда, и тот кивнул головой.
По дороге обратно в подземелья Тео увидел призраков, переговаривающихся между собой; дорога была тихой, только звук каблуков профессора Лусардо раздавался по каменному пути.
— Мистер Нотт, — сказала профессор Лусардо, останавливаясь, — с завтрашнего дня до ужина вы будете у меня в кабинете.
— Почему?
— Из-за вашего возраста у вас есть недостаток по сравнению с другими чемпионами, — ответила она. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь вам. Каждую руну, которую я могу помочь вам выучить, я вам дам. Я позабочусь о том, чтобы вы вышли живым из этого турнира, возможно, не победителем, но хотя бы живым.
— Но сказали, что я не могу принимать помощь от преподавателей, — сказал Тео сухо.
— Но никогда не упоминали о «мостовом» ученике? — ответила профессор. — Мой сын станет этим мостом, я сделаю так, чтобы вы оба проходили дополнительные занятия, но то, что вы будете делать, — это подготовка.
— Спасибо, профессор.
Она кивнула и положила одну из своих рук ему на плечо, глядя на него с лёгкой улыбкой, но за этим он заметил страх, тревогу и неопределённость.
* * *
Корделия держала свои руки в беспокойстве, глядя на дверь общей комнаты. Все слизеринцы находились внутри, только первокурсники до третьего курса должны были отправиться в свои спальни.
— Как вы думаете, что им говорят о Нотте? — спросила Гермиона, так же обеспокоенная.
— Сомневаюсь, что они заставят его участвовать, — сказала Корделия, пытаясь убедить себя. — Верно?
Прежде чем кто-то успел ответить, дверь общей комнаты открылась, и в неё вошёл Тео. Корделия встала, чтобы увидеть его.
Его взгляд был серьёзным, и Корделия осторожно взяла его руки.
— Что тебе сказали? — спросила Корделия в тишине, которая воцарилась в комнате.
— Это не мой почерк на пергаменте, — сказал Тео холодным голосом, но он теребил костяшки пальцев через ткань своих перчаток. — Но я всё равно обязан участвовать, иначе потеряю свою магию.
— Они не могут этого сделать! — воскликнула Корделия, сильно обеспокоенная.
— У меня нет другого выбора.
Корделия ничего не ответила и просто обняла Тео, забыв о всех остальных. Руки Тео обвились вокруг её талии, пока он положил подбородок ей на плечо.
Корделия глубоко вздохнула.
Завтра утром она собиралась поискать дневники Реи и Прометея. Возможно, что-то в них поможет Тео выжить в турнире.
На следующий день завтрак превратился в море шепотов и любопытных взглядов, направленных на стол слизеринцев, и к удивлению Тео, Дафна имела свежую информацию из других домов.
— У Равенкло все разделились, — сказала она, намазывая масло на свой хлеб. — Некоторые считают, что ты невиновен, а другие — что ты обманщик. У Гриффиндора нет никаких сомнений, что ты жульничал, кроме, конечно, Лонгботтома, Джинни, Криви, Эовин и Парвати Патил. Близнецы Уизли хотят выяснить, как ты смог пересечь границу. И ты — номер один враг Хаффлпаффа, за исключением клуба «Подземелья и драконы», они верят в твою невиновность.
— У тебя что, сеть шпионов? — спросил Блейз.
— Я очень общительная, — улыбнулась Дафна.
Тео молчал, думая о том, что может быть связано с первым испытанием. Утром он увидел Корделию, и она протянула ему дневник. Он прочитал первую страницу, на которой было написано: «Рея Слизерин», аккуратным и изящным почерком.
Тео посмотрел на Корделию; она была погружена в книгу, и он чувствовал, что она нашла что-то важное, судя по тому, как её глаза слегка прищуривались от концентрации.
— Ты уже узнал что-то о первом испытании? — спросил Драко.
— Испытание на мужество, — ответил Тео. Он собирался в свободное время изучить дневник, который показала ему Корделия.
В этой буре он мог найти успокоение в том, что Делия доверила ему что-то столь ценное, как дневник своей предшественницы.
Своего рода испытание доверия.
* * *
Взрослые были полными идиотами.
Это была основная мысль, которую Корделия могла повторять в своей голове.
Как можно было позволить Тео участвовать в турнире с учениками старших курсов?
Весь остальной день она изучала дневник Прометея, ища что-то, что могло бы помочь. Но он оказался настоящим любителем зелий и смертоносных ядов, и Корделия серьёзно сомневалась, что что-то из этого было легальным.
— Хватит хмуриться, Корделия, — прошептала Гермиона на уроке истории.
— Извини, просто я очень переживаю, — сказала Корделия.
Гермиона ничего не ответила, просто взяла её за руку под партой. Остальная часть класса чередовалась между чтением дневника Прометея и взглядами на Тео.
В конце урока они столкнулись с третьекурсниками, которые шли на свой урок.
— Корделия, — сказала Джинни, подзывая её к себе.
— Джинни, привет. Как ты? — Корделия оставила свои переживания в стороне при встрече с Джинни.
— Я знаю, какое первое испытание турнира, — сказала Джинни, а Колин рядом с ней кивнул головой.
— Ты знаешь? — прошептала Корделия.
Гермиона осталась рядом с ней, пока остальные уходили.
Джинни кивнула.
— Я расскажу тебе во время обеда, — сказала она.
Корделия немного улыбнулась, но всё изменилось, когда она услышала спор поблизости.
— Заходите в класс, — сказала Корделия. — Обсудим это позднее.
Корделия и Гермиона направились к источнику спора. Тео, Малфой, Рене и Забини явно были раздражены, а Рон Уизли участвовал в обсуждении. Все они держали палочки наготове.
— Забери свои слова назад, Уизли, — сказал Тео, явно сердитый. — Или я заставлю тебя страдать.
— Нет, — ответил Уизли. — Вы — жульничаете. Уверен, ты использовал запрещённую магию, чтобы пересечь границу.
Корделия прислонилась к стене рядом с Гермионой. И она была права, потому что началась дуэль. Корделия вытащила свою палочку и подняла «Протего» для себя и Гермионы, но одно из заклинаний, выпущенных из палочки Уизли, смогло пробить защиту и ударило Гермиону.
— Гермиона! — услышал Тео, когда Малфой закричал.
Гермиона закрыла рот, у неё были слёзы на глазах. Малфой попытался проверить её, но Гермиона энергично покачала головой.
С своего места Корделия заметила, что два передних зуба Гермионы сильно увеличились.
— Ну что ты, Грейнджер. Никакой разницы, — сказал Уизли. Корделия посмотрела на него с яростью и была готова подойти и ударить его, но кто-то её опередил.
Рене, в резком движении, ударил его в лицо. Быстро он схватил его за мантию и прижал к противоположной стене. Уизли имел разбитую губу.
— Ты уже достал меня, Уизли, — сказал Рене, явно сердитый. — Если ты снова нападёшь на кого-то из них, клянусь матерью, я выбью тебе зубы из твоей чёртовой пасти.
— Рене! / Мистер Уизли! — раздались два голоса, приближающихся к ним. Профессор Эдит и профессор МакГонагалл.
— Что произошло? — спросила профессор.
— Уизли бросил на Гермиону заклинанием «Денсауго», профессор МакГонагалл, — сказал Забини. — А Лусардо просто защитил её.
— Двадцать баллов с Гриффиндора, — сказала профессор, явно недовольная Уизли. — И десять баллов с Хаффлпаффа за удар. Мистер Малфой, отведите мисс Грейнджер в медпункт, пусть мадам Помфри её вылечит.
Профессор МакГонагалл увела Уизли, в то время как профессор Эдит смотрела на Рене с серьёзным выражением и руками на бёдрах.
— Рене Хулиан Лусардо Гарсия, — сказала профессор Эдит очень серьёзно. — Я не воспитывала тебя, чтобы ты дрался, как хулиган, по коридорам.
— Извини, мама, — сказал он, опустив взгляд. — У меня был плохой день, мой пирог сгорел, а потом Уизли напал на Гермиону.
Профессор вздохнула.
— Ладно, ребята, — профессор Эдит посмотрела на всех, затем сосредоточилась на Тео. — Мистер Нотт, я жду твою работу на своём столе до ужина. А ты, мальчик, — указала на своего сына, — будешь помогать мне по вечерам с некоторыми заданиями. И радуйся, что только это, иначе твои карманные деньги будут под угрозой.
Она попрощалась, небрежно растрепав волосы Рене.
Четверо остались в коридоре в тишине.
— У тебя неплохой удар, Лусардо, — сказал Забини, впечатлённый.
— Спасибо, — улыбнулся Рене. — Кто-то должен был попытаться вбить в голову Уизли немного ума с помощью удара.
Забини рассмеялся.
* * *
На обеде Гермиона не появилась, и Малфой сказал, что она останется в своей комнате отдыхать.
— Я буду мучить Уизли, — сказала Эовин, потирая кулаки. Берлиоз, её котёнок, мирно спал у неё на коленях.
— Стой в очереди, Эовин, — прокомментировал Малфой. — Я тоже хочу с ним расправиться.
— Мы уже нашли способ, — сказала Эовин.
Корделия посмотрела на Джинни, которая сидела с ними.
— Ну так что? — спросила Корделия у Джинни. — Какое будет испытание?
— Драконы, — тихо ответила Джинни, только для них, Тео и Малфоя. — Привезут четырёх драконов в Хогвартс. Это будут самки с яйцами.
— Испытание будет в том, чтобы забрать одно из яиц, — быстро сказал Тео, понимая суть задания. Корделия взяла его за руку, и он нежно погладил её пальцы.
— Как ты это узнал? — спросила Пэнси.
— Мой брат Чарли написал мне, он будет одним из тренеров, которые приедут в Хогвартс, — ответила Джинни. — Ему очень нравится рассказывать о своей работе. Это будут венгерские хвостороги, китайская огненная шара, шведский короткомордый и валлийский зелёный дракон.
— У нас уже есть испытание, — сказала Корделия, глядя на Тео и улыбаясь ему. — Теперь мы можем разработать стратегию, чтобы ты смог справиться с драконом. И нам стоит сообщить Диггори.
— Почему мы должны это делать? — спросил Малфой с нахмуренным лбом. — Все Хаффлпаффцы ненавидят его, кроме клуба задротов.
— Именно поэтому, Малфой, — улыбнулась Корделия. — Если мы сообщим Диггори, он скажет, что Тео его предупредил, так что у них отпадут подозрения, и, возможно, он сможет получить преимущество над Диггори, потому что тот будет чувствовать, что должен ему услугу. Мы можем создать временный альянс.
— Ты невероятна, Делия, — улыбнулся Тео, затем взял её за руки и поцеловал её ладонь.
Корделия почувствовала, как её щеки заливаются румянцем.
Корделия прогуливалась по разделу о существах в библиотеке.
Теперь, когда она знала, что Тео столкнется с драконом, ей нужно было найти более полезную информацию. Письма Джинни и её разговоры с братом Чарли о его работе с драконами будут очень полезны.
Корделия взяла с собой книгу о заботе о драконах, о драконьих всадниках и о физиологии драконов.
Она оставила три книги на одном из столов.
Она была так поглощена чтением, что, почувствовав, что кто-то на неё смотрит, подняла взгляд и столкнулась с Суэ Чанг, который нес большую стопку книг.
— Мисс Поттер, — поздоровался он с улыбкой. Корделия быстро закрыла свою книгу.
— Чанг, — ответила Корделия.
— Могу я сесть? — спросил Суэ. — Эти книги довольно тяжелые.
— Конечно.
Суэ сел напротив неё и разложил свои книги. Корделия снова открыла свою книгу.
— В этом году у тебя СОВ, верно? — спросила Корделия.
— Да, — выдохнул Суэ, выглядя немного уставшим. — Я пытаюсь организоваться, но это очень сложно. По крайней мере, я справляюсь с давлением лучше, чем другие. А тебе это предстоит в следующем году, если что-то понадобится, не стесняйся спрашивать.
— Спасибо.
— Могу я задать тебе вопрос? — Корделия кивнула в ответ на вопрос. — Ты знаешь, как Нотт записал своё имя в Кубок?
— Тео не писал своё имя в Кубок.
— Пожалуйста, мисс Поттер. Это факт, что он записал своё имя.
— Он этого не делал. Тео не жульничает, — Корделия закрыла книгу и собрала остальные. Она встала с серьёзным выражением лица. — Всё это ошибка. Прощай.
Корделия покинула библиотеку, не желая слушать, как кто-то говорит плохо о Тео.
* * *
Том смотрел на девчонку, против которой предсказание было вынесено.
С его точки зрения, находясь внутри иерархии дома Слизерин, она занимала лидирующую позицию.
Он надел маску учителя Дурмстранга и собрал информацию о ней и её ближайшем окружении.
Крам, похоже, был заинтересован в мисс Грейнджер. Первая «Новая Кровь» за более чем два десятилетия и, по словам многих студентов, лучшая ученица своего года.
«У девчонки хорошие союзники,» — подумал Том.
У неё был Блэк в качестве главного опоры, затем Лонгботтом и Гринграсс.
Ему нужно было знать, какую угрозу представляет Поттер для его планов. Зная, что она также является потомком Салазара Слизерина и проклятия, которое с этим связано.
Он не знал, что удерживало его как химеру на протяжении десяти лет.
Проклятие, наложенное учеником Гриффиндора, или руны Эванс.
Образ Лили Поттер за несколько минут до её смерти. С пальцами, свежими от крови, с которой она начертила руны на полу, с неподвижным взглядом на него и с вытянутой палочкой.
Эти глаза смотрели на него без страха и с яростью.
Его пребывание в Хогвартсе находилось под наблюдением призраков замка, но он мог легко обойти наблюдение Дамблдора и пробраться в Тайную комнату.
Секретное изучение Салазара, полное книг на парселтанго. Оно оставалось нетронутым и без изменений, что означало, что Поттер всё ещё не знала о существовании этого места или просто никогда не возвращалась.
Том раздражался от мысли, что эта девчонка является его прямой наследницей.
* * *
Тео находился на уроке зелий, работая с Драко, когда Колин Криви вошёл и передал записку профессору Снейпу.
— Нотт, собери свои вещи и иди с мистером Криви, — сказал он.
— Зачем меня вызывают? — спросил Тео.
— Корреспондент «Пророка» здесь, а также проверка палочек, — ответил профессор.
Тео вздохнул, собрав свои вещи, и прошептал Драко:
— Всё, что скажет Снейп по поводу предмета, не забудь мне сказать.
Тео вышел из класса, идя рядом с Криви.
— Джинни прислала тебе это, — он протянул несколько писем. — Она смогла уговорить своего брата Чарли написать о драконах, которые приедут в Хогвартс.
— Спасибо, Криви, — Тео положил письма в свой школьный рюкзак.
Криви проводил его в класс рядом с вестибюлем и попрощался. Тео вошёл, остальные уже собрались: Крам, Диггори и Делакур, Бэгман оживлённо общался с Ритой Скитер, фотограф был в углу, а Клируотер держала открытую папку в руках.
Когда мисс Клируотер увидела его, она улыбнулась и слегка наклонила голову в приветствии.
— Вот он, четвёртый чемпион! — Бэгман встал, чтобы пожать ему руку. — Не о чем беспокоиться, Наследник Нотт! Скоро придет Дамблдор с экспертом по палочкам. И, кстати, это Рита Скитер, она здесь, чтобы написать статью для «Пророка». Она очень важная журналистка, которая даже пришла со своей секретаршей, — указал он на Клируотер.
— Я не её секретарь, я стажёр «Пророка», — сказала Пенелопа, очень недовольная.
— Тсс, не перебивай мистера Бэгмана, Пенелопа, — перебила Скитер, махнув рукой в сторону мисс Клируотер. Затем она обратилась к чемпионам, и перо вылетело из её сумочки и зависло рядом с пергаментом. — Я бы хотела сначала взять интервью у неожиданного чемпиона.
— Но разве тут не должен быть наставник Наследника Нотта? — сказала Пенелопа. — Он несовершеннолетний, и я не думаю, что это правильно…
— Пенелопа, замолчи, — перебила Скитер.
Прежде чем Тео успел остановить Риту Скитер, Дамблдор вошёл с двумя другими директорами и мистером Олливандером.
— Ну, вижу, что все чемпионы уже здесь, — сказал Дамблдор. — Господа, мисс Делакур. Позвольте представить вам господина Гаррика Олливандера, сегодня он проведёт проверку ваших палочек. Это простая формальность, чтобы убедиться, что ваши палочки находятся в оптимальном состоянии для турнира.
— А как же моё интервью? — спросила Рита.
— «Пророк» только указал на общую статью о турнире, — ответил директор, глядя на Скитер через свои очки. — Вы должны были заранее запросить интервью; времени чемпионов на это не хватит.
Скитер выглядела возмущённой, но осталась сидеть с пером, которое парило и писало.
— Мадемуазель Делакур, — Олливандер посмотрел на девушку. Делакур передала свою палочку, Олливандер повернул палочку, выпустив несколько искр. — Прекрасная палочка, палисандр, жёсткая и… волосок Вейлы?
— Одной из моих бабушек, — ответила Флер.
— Хорошая палочка, — Олливандер вернул ей палочку. — Господин Крам.
Виктор Крам передал свою палочку, и, как и палочка Делакур, Олливандер повернул её между пальцами и выпустил искры.
— Сердце дракона и дерево рябины, — сказал он, пристально глядя на неё. — Авис! — из палочки вылетели птички и полетели к Пенелопе Клируотер, которая прислонилась к стене. — Создание Григоровича.
Палочка вернулась к Краму, затем была палочка Диггори.
Волосы единорога и дерево ясени. Диггори похвастался, что каждый вечер полирует свою палочку.
— И, наконец, Наследник Нотт, — сказал Олливандер, Тео передал ему свою палочку. — О, да, я помню эту палочку. Двадцать семь сантиметров, дерево черного кедра и с уникальным ядром из волоса ругару.
Тео кивнул, забирая свою палочку. Говорили, что его ядро идеально подходит для Темных искусств.
— Что ж, — завершил Олливандер, — Все палочки находятся в отличном состоянии.
— Фотографии! — воскликнул Бэгман. — Фото с чемпионами и трибуной?
— Конечно! — Рита Скитер встала со своего места и начала расставлять их для фотографии. Тео молчал.
Это заняло несколько минут, потому что везде Мадам Максим блокировала свет от окна, в конце концов решили оставить её сидящей посередине. Тео встал рядом с Диггори.
После завершения Тео хотел только пообедать и узнать, что за домашнее задание задал Снейп.
* * *
Профессор Эдит была умной женщиной.
Она предложила помочь Тео с рунами для турнира. Но поскольку она не могла вмешиваться напрямую, она решила сказать, что Рене и Тео нужны «репетиторства», потому что их академические эссе упали.
Небольшая цена за знания.
— Я прочитала правила, — сказала профессор, разворачивая несколько пергаментов на полу. Трое сидели на полу, пока парты были отодвинуты к стенам. — Нет никаких запретов на то, чтобы чемпион использовал дополнительные инструменты. Так что мы будем работать с короткими пергаментами с уже начерченными рунами. Так что, Тео, держи их скрытыми в рукавах своей боевой мантии.
— Разве это не будет жульничеством? — спросила Корделия.
— Скажем так, это как использовать шпаргалку, которую я использовала на экзаменах по физике в старших классах, — сказала профессор. — В любом случае, если тебя поймают, это не против правил.
Перед концом урока профессор показала разные руны. Руны, которые имели определённую магическую нагрузку, чтобы запутать дракона. Многие из них в определённых местах смогут отвлечь дракона и дать Тео возможность взять яйцо.
Корделия прочитала что-то подобное в дневнике Реи. Она показала это профессору и работала параллельно со своими старыми записями.
Уже ночью Корделия работала над лентой с рунами удачи.
Она надеялась закончить её к дню испытания для Тео.
Пророк пришел на следующий день после проверки палочек.
Заголовок статьи показывал фотографию четырех чемпионов и трибуны на Турнире трех волшебников. Корделия прочитала всю статью с недоумением; это не был привычный стиль Риты Скитер, полный интриг и скандалов.
Когда она увидела имя автора, на ее лице появилась улыбка.
«Написано Пенелопой Клируотер.»
— Ну и дела, похоже, с Ритой что-то случилось, раз ее убрали с этого выпуска, — прокомментировала Пэнси.
В этот момент на стол приземлилась сова, которую Корделия узнала как Гермеса (сову Перси). На ее клюве была записка. Сова наклонила голову к Корделии.
— Это для меня? — спросила Корделия у совы. Гермес оставил записку, прежде чем ухватить кусочек бекона, который принадлежал Гермионе, и улететь с ним.
Корделия открыла письмо.
«Дорогая Корделия.
Сейчас, я полагаю, ты уже прочитала Пророк. Причина, по которой я пишу это письмо, заключается в том, что Лорд Блэк добился того, чтобы Риту сняли с должности корреспондента турнира после того, как я передала ему черновик статьи, которую Скитер писала о тебе и о Эовин.
Могу сказать только, что это было нечто неприятное и крайне неблагоприятное.
Лорд Блэк ждал меня в своем офисе, и, боже мой, это было как сцена из Крестного отца наяву.
Лорд Блэк серьезно поговорил с главным редактором газеты, и Рита была отстранена на неделю, но скорее всего, она вернется с еще более острым языком. Меня назначили новой корреспонденткой.
С любовью.
Пенни.
P.S. Я буду на первом испытании, освещая его.»
Корделия сложила письмо и убрала его между книгами.
— И что там написано? — спросила Эовин, завтракая рядом с ними.
— Что Рита Скитер писала статью о тебе и обо мне, — ответила Корделия. — Пенелопа передала черновики моему крестному, и, похоже, это ему не понравилось, и он оказал давление на Пророк, чтобы Пенелопа стала новым корреспондентом.
— О, ничего себе, — сказала Дафна. — Теперь Скитер не захочет близко подходить к Пенелопе.
— И правильно, Рита Скитер — очень неприятная женщина, — прокомментировала Гермиона.
— Эй, Гермиона, — сказала Эовин. — Твои зубы теперь выглядят не так, как раньше.
— Ну, после того как Уизли наложил на меня заклинание, — начала она рассказывать, — Мадам Помфри поставила передо мной зеркало и попросила сказать ей, когда мои зубы вернутся в норму, и, знаешь, я позволила ей продолжать и продолжать. Возможно, мои родители не будут довольны, так как я говорила им, что могу исправить свои зубы с помощью магии, но они настаивали, чтобы я сделала ортодонтию в 16, но, в общем, что сделано, то сделано.
— Ух ты, это очень умно, — сказала Корделия.
— Да, когда меня спросят, я скажу, что это был несчастный случай, и Мадам Помфри все исправила. Они врачи, поймут, что это была медицинская неотложная ситуация, — улыбнулась Гермиона. — Так что я сэкономила себе около двух с половиной лет болезненного ортодонтического лечения.
* * *
Настал день первой испытания, и у Тео в животе горело от нервов.
После двух первых уроков к нему подошел профессор Снейп в общей комнате. Тео уже был в форме для турнира, а в рукавах у него прятались десять пергаментов с начерченными рунами. Когда он вышел из своей комнаты, все слизеринцы ждали его в общей комнате.
— Чемпионы должны спуститься на территорию школы… Тебе нужно подготовиться к первому испытанию.
— Хорошо, — сказал Тео.
Корделия, которая была рядом с камином, подошла к нему. На ней было платье цвета дынь с коричневой шалью.
— На удачу, — сказала Корделия, доставая темно-синюю ленту с вышитыми рунами для удачи. Тео протянул руку, держа в ней свою палочку, и она аккуратно обмотала ленту вокруг его запястья.
Тео забыл обо всех вокруг, остался только он и Корделия. Он ощущал мягкость бархата перчаток, касающихся его кожи.
Когда Корделия закончила, она отступила на несколько шагов.
— Обещаю беречь эту вещь, — заявил Тео, прежде чем поцеловать ленту на запястье. — Спасибо за добрые пожелания, леди Поттер.
Профессор Снейп указал, что пришло время идти.
Тео вышел из Большого зала вместе с профессором Снейпом, который все время сохранял серьезное выражение лица. Спускаясь по каменной лестнице и выходя на холодный ноябрьский вечер, профессор положил руку ему на плечо.
— Не поддавайся панике, — посоветовал он. — Сохраняй спокойствие. Будут волшебники, готовые вмешаться, если ситуация выйдет из-под контроля… Главное — сделать все возможное, знай свои пределы.
— Хорошо, профессор.
Он вел его, обходя лес к месту, где находились драконы; но, приближаясь к группе деревьев, за которыми должно было быть явно видно ограждение, Тео увидел, что там установили палатку, которая скрывала его от взглядов.
— Чемпионы уже там, — указал он. — Мистер Бэгман внутри. Он объяснит тебе, что нужно делать. У тебя есть руны наготове?
— Да, профессор.
— Хорошо. Удачи, мистер Нотт.
Профессор Снейп ушел, и Тео вошел в палатку.
Флер Делакур сидела в углу на маленьком деревянном табурете. Она не выглядела столь уверенной, как обычно; наоборот, она выглядела бледной и потной. Виктор Крам выглядел еще более угрюмым, чем обычно, как будто это был его способ защиты, а Диггори ходил взад и вперед.
Бэгман вошел в палатку с бодрым видом.
— Ну что ж, теперь мы все здесь… Пора вас ввести в курс дела! — радостно заявил Бэгман. — Когда зрители соберутся, я дам каждому из вас этот мешочек, чтобы вы вытащили миниатюру того, с чем вам предстоит столкнуться. — Он показал красный шелковый мешок. — Есть разные… разновидности, вы увидите. И мне нужно сказать вам еще кое-что… Ах, да… ваша цель — забрать золотое яйцо!
Четверо кивнули.
И вскоре они услышали вокруг палатки шаги сотен и сотен людей, которые говорили взволнованно, смеялись, шутили. Живот Тео снова загорелся от волнения.
Затем Бэгман открыл красный шелковый мешок.
— Дамы вперед, — сказал он, протягивая его Флер Делакур.
Делакур засунула руку в мешок и вытащила реплику зеленого гальского дракона с номером два на шее. Затем Крам вытащил китайского огненного дракона, у которого на шее был номер три.
Диггори достал шведского короткохвостого дракона синего цвета с номером один, прикрепленным к шее. Тео, ругая свою удачу, засунул руку в шелковый мешок и вытащил венгерского хвосторога с номером четыре.
Бэгман вышел из палатки.
— Полагаю, вы двое уже знали, что вам предстоит столкнуться с драконами, — сказал Диггори в сторону Делакур и Крама.
— И вы двое тоже это знали, — ответила Делакур. Диггори посмотрел на него и тихо сказал «Спасибо».
Через пять минут Диггори был вызван. Тео оставался сидеть, глядя на ленту, которую Корделия обмотала ему на запястье, дыша спокойно. Снаружи слышались комментарии Бэгмана.
Затем, через пятнадцать минут, Тео услышал оглушительный рев, который мог означать только одно: Диггори удалось обойти дракона и забрать золотое яйцо.
— Очень хорошо! — кричал Бэгман. — А теперь оценки судей!
Но он не произнес оценок. Тео предположил, что судьи поднимали их в воздух, чтобы показать толпе.
Затем последовала Делакур, которая вышла с лицом более бледным, чем когда-либо, с поднятой головой и крепко держа палочку.
Прошло около двадцати минут неопределенности, прежде чем Бэгман объявил, что она смогла взять яйцо.
Крам вышел из палатки следующим, и через несколько минут Тео услышал комментарии Бэгмана.
— Очень смело! — кричал Бэгман, и Тео услышал, как китайский огненный дракон издает ужасный рев, в то время как толпа затаила дыхание, как единое целое. — На самом деле, он демонстрирует смелость, и да, господа, он только что забрал яйцо!
Тео встал, когда понял, что настала его очередь.
* * *
Корделия сжала руку Гермионы, когда объявили имя Тео.
Она увидела, как он вошел на арену, и почувствовала, как ее собственные нервы усиливаются при виде того, с чем ему предстоит столкнуться.
Венгерский хвосторог заревел, заметив присутствие Тео. Он быстро побежал к одному из больших камней, стоящих на песке, и прикрепил один из пергаментов, который вытащил из рукава, к камню.
С быстрым движением он вытащил свою палочку и направил ее, и руна засияла. Взгляд дракона устремился к камню, издавая рев. Тео скользнул к противоположному краю, повторяя движение и заставляя руну светиться.
— Какое мастерство у мистера Нотта! — сказал Бэгман как комментатор. — Ловкость и точность.
Корделия заметила, что в зоне, где находились преподаватели, лорд Нотт наблюдал за своим внуком. Рядом с ним был профессор Гонт.
Недалеко от них находилась профессор Эдит, которая сложила руки, как будто молилась.
Тео быстро разместил еще две руны на двух последовательных камнях. Он укрылся за камнями, когда дракон выдохнул огонь.
Корделия закрыла глаза, прячась в шее Гермионы.
— Могу уже смотреть? — спросила она с испугом.
— Да, и отпусти мою руку, Корделия, — сказала Гермиона. — Ты мне перетягиваешь кровяное давление.
Корделия отпустила руку Гермионы.
— Какие замечательные руны! — сказал Бэгман.
Тео активировал их быстрым движением, и дракон начал беспокойно смотреть по сторонам, а Тео скользнул под драконом, обняв золотое яйцо.
— За менее чем десять минут он смог взять яйцо! — объявил Бэгман. — Смотрите! Наш самый юный участник стал самым быстрым, кто забрал яйцо!
Все слизеринцы и многие другие ученики аплодировали, восторженно радуясь победе Тео. Корделия с облегчением вздохнула, увидев, что он в безопасности.
С своего места она наблюдала, как лорд Нотт с облегчением выдохнул, а затем его поздравил профессор Гонт, который протянул ему руку для формального рукопожатия.
Корделия наблюдала, как группа из шести дрессировщиков укрощает дракона, усыпляя его. Тео посмотрел на трибуны, подняв золотое яйцо в левой руке и подняв правую.
Перед всеми он поцеловал ленту, обмотанную на своем запястье, которую она вышила.
Счет Тео сравнялся с Виктором Крамом.
После поединка он направился к палатке, и, к его удивлению, Корделия сидела и ждала его. Он не знал, как она успела добраться, но видеть, как ее глаза светятся только для него, было достаточно.
— Тео! — она встала и обняла его. Тео уронил яйцо, чтобы обнять Корделию за талию.
Тео почувствовал, как вся энергия покидает его тело, и его ноги подогнулись. Корделия села на пол, обняв его. Тео лишь смог спрятать лицо в ее шее, вдыхая аромат ее парфюма с ягодами.
— Мадам Помфри! — закричала Корделия. Тео видел смазано, только почувствовал, как кто-то обнял его за плечи. Он вскользь заметил, что Крам поднимает его с пола, пока Мадам Помфри приказывала положить его на кровать.
С ощущением, что его голова касается подушки, он увидел, что рядом с ним лежит Диггори с правой ногой, покрытой белой повязкой, и его лечит целитель с эмблемой Святого Мунго.
— Драконы! Как они могли привести драконов? — жаловалась Мадам Помфри, пока направляла диагностические заклинания на Тео. — В прошлом году были дементоры, а теперь драконы.
— Тео, он в порядке? — спросила Корделия, стоя у изножья кровати.
— Без серьезных травм. Только несколько царапин на руках, которые заживут, — сказала Мадам Помфри, передавая ему напиток цвета фиалки. — Выпейте, мистер Нотт. То, что заставило вас упасть в обморок, — это адреналин, который вышел из вашего тела, и магическое истощение от использования ваших рун.
Тео увидел, как Корделия выдохнула с облегчением, садясь на край кровати рядом с ним. Он улыбнулся, почувствовав мягкость бархата ее перчаток на своей щеке.
— Хорошо, что ты в порядке, — сказала Корделия. Тео чувствовал себя слишком уставшим, чтобы говорить, и просто прижался лицом к ее руке и закрыл глаза.
Только Тео мог видеть ее. Но вскоре она убрала руку и встала. Тео открыл глаза и увидел своего дедушку на входе в палатку.
— Лорд Нотт, — Корделия наклонила голову в знак приветствия, а затем посмотрела на него. — Поправляйся, Тео. В нашей общей комнате мы будем отмечать твою победу.
Корделия ушла.
— Дедушка, — сказал Тео с сухим горлом.
— Достойно наследника Ноттов, — его дедушка с гордостью погладил его по волосам. — Тот, кто вовлек тебя в это, только что понял, что нажил себе мощного врага.
Тео кивнул, он был слишком уставшим.
— Хорошо, всем! — сказал Лудо Бэгман, войдя в палатку с прыгающей походкой и таким же восторженным видом, как будто сам обманул дракона. — Теперь несколько слов. У вас есть хорошее время для отдыха перед вторым испытанием, которое состоится в девять тридцать утра двадцать четвертого февраля. Но пока мы дадим вам что-то, над чем стоит поразмыслить! Если вы посмотрите на яйца, которые держите, вы увидите, что их можно открыть… Видите петли? Вам нужно разгадать загадку, содержащуюся в яйце, потому что она укажет, в чем будет состоять второе испытание, и таким образом вы сможете подготовиться к нему. Понятно? Уверены? Хорошо, тогда поздравляю!
* * *
Прошло около двух часов после испытания, когда Тео вернулся в общую комнату.
Все слизеринцы восторженно приветствовали его, как только он вошел. Там были не только слизеринцы. Клуб «Подземелья и Драконы» и небольшая группа гриффиндорцев, которые верили в него, тоже были там.
Старшекурсники ускользнули в Хогсмид за закусками, напитками и сливочным пивом, за длинным столом у окна.
— Нотт! Нотт! Нотт! — кричали присутствующие, пока другие аплодировали.
Корделия не могла перестать улыбаться, аплодируя.
Тео положил яйцо на камин, пока садился рядом с ней, и Корделия быстро почувствовала, как ее щеки покраснели. Он поднял правую руку, обмотанную лентой с рунами.
— Твоя поддержка принесла мне победу, — сказал Тео с улыбкой.
— Нет, ты сделал это сам, — ответила Корделия.
Каждому из присутствующих подали стакан с тыквенным соком или пивом, в зависимости от предпочтений. Староста заставил Тео встать и подошел к камину, из своей мантии достал флягу и налил прозрачную жидкость в сок Тео.
— За Нотта! — произнес Уоррингтон.
— Это алкоголь? — спросил Тео.
— Нотт, ты сегодня сразился с драконом, — сказал Уоррингтон. — Ты это заслужил, даже если только на этот раз.
Сестры Патил бросили Тео лепестки гладиолусов с ловкими движениями, пока все поднимали тосты. Корделия была уверена, что если бы это было возможно, Эовин бы притащила проигрыватель из общей комнаты гриффиндорцев.
— Уоррингтон подумал то же самое, что и я, — прокомментировала Рене Пэнси и другим из свиты. — Моя мама предвосхитила мою идею и оставила записку в своем кабинете с алкоголем, где написано: «Возьми что-то, и ты будешь наказан до 2000 года».
— Это профессор Эдит, — сказала Пэнси. — Она на шаг впереди.
— Интересно, как старосты позволили им пройти? — спросила Астория.
— Мы прикрыли уши заклинанием, чтобы не слышать пароль, — ответила Эовин.
— И мы поменяем его утром! — сказала староста Яксли с пирожным в руках.
Все засмеялись. Корделия смотрела на общую комнату, впечатленная тем, как хорошо слизеринцы уживаются с присутствующими гриффиндорцами и клубом игр.
Деннис весело общался с двумя второкурсниками. Колин и Джинни весело болтали с Асторией Гринграс. Парвати сидела и разговаривала с Блейзом, а Падма внимательно слушала, как Финч-Флетчли рассказывает о «Подземельях и Драконах».
Корделия наслаждалась всей этой вечеринкой с переплетенной рукой с Тео.
* * *
Это было 25 ноября, после испытания с драконом, когда Эдит покинула Хогвартс, чтобы отправиться в Азкабан.
Ей нужно было увидеть Питера.
Ее сигналом стало предложение руки и сердца от Ремуса, и Эдит восприняла это как знак, что ей нужно положить конец своему прошлому с Питером.
Сириус устроил ей встречу с Питером и сопровождал ее. Оба были проведены аврором в зал.
Эдит задрожала при виде дементоров. Плохие воспоминания проникли в ее разум, как гвозди в гроб.
— Пожалуйста, дыши, — плакал ее юный голос, точно пятнадцать лет назад. — Мать Магия, заставь его дышать, — она прижала своего ребенка к груди, молясь, чтобы он закричал.
Рука на ее плече вывела ее из раздумий, она посмотрела на Сириуса, который смотрел на нее.
— Петтигрю уже ждет, — сказал аврор. — Мне понадобятся ваши палочки.
Эдит кивнула, передавая свою палочку аврору, Сириус тоже недовольно отдал свою.
Аврор открыл дверь, Эдит глубоко вдохнула и вошла в зал. Питер смотрел на свои руки, прикованные к стулу.
Осторожно она села на стул напротив него, а Сириус встал за ней. Питер, должно быть, почувствовал ее присутствие, потому что поднял взгляд.
— Эдит? — он смотрел на нее, затем на Сириуса. — Сириус?
— Привет, Питер, — сказала Эдит.
— Эдит! — он звучал более радостно, попытался взять ее за руку, но она быстро отдернула ее. — Какой сегодня день?
— 25 ноября…
— 25, 25 — начал он бредить. — Сегодня день рождения Рене.
— Я здесь не чтобы говорить о нашем сыне, — прервала она его. — Я просто хочу знать одно. Почему? Почему ты это сделал, Питер?
— Он знал, знал о тебе и нашем сыне, — начал он рассказывать. — Он… вмешивался в нашу переписку.
— Ты мог попросить нас о помощи, Питер! — закричал Сириус, Питер сжался в себе. — Мы могли бы помочь, отправить вас троих в безопасное место!
— Меня поймали! — защитился Питер. — Меня заковали и отвели к Темному Лорду! — он посмотрел на Эдит. — Мне угрожали.
— Ты мог прийти ко мне, — сказала Эдит, чувствуя, как слезы наворачиваются на глаза. — Мы могли бы остаться в моей стране, в моем айлью.
— Ты не понимаешь? — спросил Питер. — Они знали о тебе, о твоей маггловской семье, о твоем айлью. Темный Лорд метил меня в тот момент, у меня не было шанса сбежать. — он обнял свое правое плечо. — Он бы убил тебя и Рене. Поэтому я согласился шпионить за Орденом, просто шпионить. Затем было пророчество, Джеймс, Лили, Корделия. Я не хотел говорить, где они были, но он сказал, что убьет твою семью и будет пытать меня на глазах у тебя, пока я не скажу, где они. Я… я…
Питер положил руки на голову, плача и бормоча:
— Прости, прости.
— Я не хотел их выдавать, но мне нужно было защитить тебя и нашего сына от них.
— Почему ты не вернулся ко мне? — спросила Эдит, сдерживая слезы. — Я была бы счастлива, даже если бы это была ложь.
— Как я мог быть отцом, когда по моей вине я оставил ребенка без родителей?
Они молчали несколько минут, Эдит сняла свои перчатки, показывая обручальное кольцо, которое ей подарил Ремус, на ее кольце с рунами.
— Это не то кольцо, которое я тебе подарил, — сказал Питер, глядя на ее руки.
— Нет, — ответила Эдит. — Ремус сделал мне предложение, и я согласилась.
Эдит достала из кармана цепочку с кольцом, которое Питер ей предложил. Она взяла его за руку и передала ему цепочку с кольцом. Эдит почувствовала связь между ними, слабую и умирающую.
— Это разрывает нашу связь, — сказала Эдит, и она почувствовала, как она легко разрывается.
Питер плакал, все еще держа ее за руку. Эдит открыла свою сумку и вытащила фотографию Рене, улыбающегося на последних каникулах, его улыбка была такой же, как у Питера.
— Сегодня нашему сыну исполняется 15 лет, — оставила она фотографию и встала, отпустив его руку. — Прощай, Питер.
Эдит посмотрела на Сириуса, и оба вышли, пока Питер все еще плакал.
Примечания:
Гладиолусы, которые бросают Патил, — это цветы, символизирующие победу.
Питеру и Эдит нужно было завершить свои отношения.
Я чувствую, что песня, которая лучше всего подходит для Питера и Эдит, — это «No Me Quedas Más» Селены.
В волшебном мире нет такого понятия, как обручальные кольца, это скорее наследие магглов от Ремуса и Эдит.
В понедельник после первого экзамена наступила относительная нормальность.
Первый урок был Заклинания, где профессор Флитвик объяснял защитные заклинания и их воздействие на барьеры домов.
Затем было занятие по Уходу за Магическими Существами, где разведение Скрутов шло лучше, хотя возникли некоторые трудности с определением, нужно ли им зимовать. Оказалось, что не нужно, потому что, по-видимому, эти существа не зимуют.
Так что остаток занятия свелся к их кормлению и предотвращению укусов. Девушки направились к секретному классу, чтобы провести несколько минут за книгами перед тем как отправиться на другие занятия.
— Должно быть, так чувствуют себя укротители львов, — сказала Эовин.
— Я не думаю, что львы настолько опасны, — заметила Пэнси.
— О да, — саркастически ответила Гермиона. — Просто большие котики, которые хотят, чтобы им почесали живот.
— Что ты делаешь, Корделия? — спросила Дафна, подняв глаза с дневника Прометея.
— Ищу что-то, что поможет разгадать эти писки из яйца, — ответила Корделия.
Во время празднования победы некоторые настаивали, чтобы Тео открыл яйцо, и когда он это сделал, из золотого яйца раздался пронзительный крик, оглушивший всех присутствующих. Корделия чуть не получила мигрень от воспоминаний о том крике.
— Звучит как банши, подвергаемая пыткам, — прокомментировала Эовин. — И не должен ли Нотт разгадать эту загадку?
— Вот почему я ищу что-то в дневниках, — сказала Корделия. — Очевидно, что Тео уже занимается своими исследованиями, я просто хочу помочь ему.
— Корделия и Тео, сидят на дереве, целуются, — начала насмехаться Пэнси с улыбкой. Корделия, покраснев, схватила пушистую подушку и бросила ее в лицо Пэнси. — О нет, мое красивое личико!
— Вот что бывает, когда ты злопамятная, — ответила Корделия.
Корделия закрыла дневник. Хотя он содержал много полезной информации о зельях, здесь не было ответов на ее вопросы.
— Ладно, давайте на время перейдем к чему-то важному, — сказала Корделия, положив дневник на колени. — Бал на Йоль, по словам моего крестного отца, будет одним из мероприятий Турнира.
— Я знаю, я знаю, я знаю! — воскликнула Дафна в восторге. — Я уже попросила маму сделать для меня и для Астории платья.
— Теперь остается просто сидеть и ждать, когда нас пригласят, — сказала Пэнси.
— Я пойду с Невиллем, — ответила Эовин.
— Невилл тебя пригласил? — удивилась Корделия.
— Нет, я его пригласила, и он согласился, — просто ответила Эовин.
— Ты удивительная, обычно девушки ожидают — сказала Гермиона.
— Я не ожидаю, — улыбнулась Эовин.
* * *
Класс Защиты от Тёмных Искусств оказался настоящим испытанием. До этого момента Барти Крауч полностью сосредоточился на дуэлях внутри класса.
Профессор Крауч всегда был живым и энергичным во время своих занятий, стараясь предоставлять материалы так, чтобы его студенты могли лучше всего его усвоить.
Сегодня он удивил класс объявлением, проверка каждого на стойкость к проклятию Империус.
— Но это же незаконно, не так ли? — спросил Уизли.
— Совет управляющих получил разрешение от Министерства через Департамент Авроров, — пояснил профессор Крауч. — Не волнуйтесь, это было одобрено Аврором Муди. Кроме того, предполагаю, что такое практикуется и в Дурмстранге. Верно, профессор Гонт?
Весь класс повернулся к задней части аудитории, где находилась небольшая группа из Дурмстранга и их профессор.
Тео все еще задавался вопросом, что делает Темный Лорд в Хогвартсе.
— Это то, с чем большинство старшекурсников уже справляются, — ответил «профессор Гонт». — Хотя у некоторых есть определенные проблемы, большинство может сопротивляться Проклятию Империуса с достаточной силой.
— Не волнуйтесь, ребята, — успокоил их профессор Крауч. — Я никого не буду заставлять, но за это будет выставлена оценка.
Многие посмотрели друг на друга.
— Хорошо, начнем с… — начал Крауч, оглядывая всех вокруг — Дина Томаса!
Дин Томас трижды обошел аудиторию, стоя на одной ноге и поющий национальный гимн. Лаванда Браун имитировала белку, а Невилл продемонстрировал ряд очень удивительных гимнастических движений, которые он был бы не в состоянии сделать в нормальном состоянии. Ни один из них не смог сопротивляться заклинанию, и они приходили в себя только когда Крауч его отменял.
— Поттер, — вызвал профессор. Тео быстро посмотрел на Корделию с взглядом потерянного щенка.
Корделия встала с поднятой головой.
— Империо! — произнес Крауч, направляя заклятие. Руки Корделии повисли на боках, она смотрела потерянно на профессора. — Прыгай!
Корделия не двигалась. Профессор Крауч повторил приказ, но Корделия медленно двинулась вперед, но споткнулась о собственные ноги и упала лицом вперед.
Фрейзер и Грейнджер подошли и подняли ее, и Корделия выглядела, как олень, озирающийся вокруг смущенно.
Тео не упустил многозначительного взгляда профессора Гонта.
— Хорошо, хорошо, — сказал профессор Крауч. — Вы занимаетесь окульменцией, мисс Поттер?
— Да, немного, — ответила Корделия, потирая правое плечо. — Мои щиты пока не слишком сильные.
— Это хорошее предположение! — воскликнул Крауч. — Так что, ребята, если вы хотите быть устойчивыми к Проклятию Империуса, вам нужны хорошие ментальные щиты.
Корделия села на стул, который профессор переместил на одну сторону аудитории.
— Ты в порядке? — спросил Тео, как только сел рядом с ней, между ними сидела Пэнси.
— Да, — ответила Корделия.
Весь остаток урока профессор Крауч продолжал демонстрировать заклинание на других студентах, и все они легко попадали под его контроль.
Тео смотрел на золотое яйцо, пытаясь понять, что это за крики, когда в комнату вошел Драко с сердитым лицом.
— Ты должен пригласить Поттер на завтрашнюю прогулку в Хогсмид, — сказал он с авторитарным тоном.
— И почему это? — спросил Тео, хотя он собирался пригласить её в «Мадам Тудипье», он не понимал требования Драко.
— Крам пригласил Грейнджер в Тудипье, — ответил Драко. — Если ты пригласишь Поттер, сможешь увидеть, что они делают.
— То есть меня посылают шпионить за Грейнджер?
— Пожалуйста, — сказал он серьезно. — Ты мой друг, помоги мне.
— Ладно, я сделаю это, — согласился Тео. — Буду следить за твоей умницей с красивыми глазами.
Тео улыбнулся, заметив, как Драко покраснел, а Драко никогда не краснел. Ему очень нравилось наблюдать за ухаживаниями этих двоих.
* * *
Корделия смотрела на свои свитки второго курса, её группа второкурсников делала домашние задания по Превращениям, пока Корделия помогала им.
— Видишь это? — спросила она Гилли. — Проблема в том, что ты не можешь хорошо визуализировать свой результат.
— Это очень сложно, — сказала Гилли, тяжело вздыхая.
— Профессор МакГонагалл пугает.
— Разве не страшен профессор Снейп? — спросил Джо.
— Оба они страшные, — сказала Эмили.
— Преподаватели не страшные, — сказала Корделия. — Они просто немного строгие, но они учителя, так и должно быть.
Корделия посмотрела на свой свиток.
— Что именно вызывает у тебя трудности, Гилли? — спросила Корделия.
— Во всём! — воскликнула Гилли, и Корделия жестом показала ей, чтобы она говорила тише. Корделия не хотела, чтобы её выгнали из библиотеки.
С терпением Корделия объясняла Гилли, в чем она могла ошибаться, пока остальные трое продолжали читать свои книги по превращениям.
Эмили щипнула Корделию за руку.
— Мисс Поттер, — сказала Эмили.
— Да?
— К вам приближается преподаватель, — сказала Эмили, и Корделия подняла голову. Как и сказала Эмили, к столу подходил профессор Гонт из Дурмстранга.
Корделия выпрямилась, а дети все еще были погружены в свои свитки и книги.
— Профессор Гонт, — поздоровалась Корделия, слегка наклонив голову.
— Рад вас видеть, мисс Поттер, — сказал профессор Гонт. — Ваше участие на уроке Защиты было очень заметным. Я никогда не видел, чтобы подросток сопротивлялся заклятию Империус.
— Спасибо, — улыбнулась Корделия. — Профессор Снейп обучает меня окклюменции с прошлого года. Империус — это заклятие, которое атакует напрямую разум, поэтому логично создать барьер вокруг него, чтобы максимально сопротивляться заклятию.
— Очень верное замечание, — сказал профессор Гонт, затем посмотрел на детей. — Это ваша группа для занятий?
— Я помогаю им с домашними заданиями по Трансфигурации, — ответила Корделия. — Это маленькая группа второкурсников, изучающих Древние Пути и Магические Традиции. Ну, Гилли и Джо. Генри и Эмили учатся с наследником Лонгботтома.
— Я слышал о ваших группах, — ответил профессор. — Также о вашей подруге, мисс Грейнджер, и её недавнем достижении.
— Это заслуга Гермионы, — сказала Корделия. — Я просто её подруга.
— Ну что ж, — сказал профессор, — я оставлю вас, чтобы вы продолжали с вашими заданиями.
Корделия казался немного странным профессор Гонт. Как будто она уже видела его раньше.
* * *
Прогулка в Хогсмид, вместе со слухами о предстоящем бале на Йоль, заставила многих девушек отправиться в Хогсмид заранее, чтобы обсудить свои наряды.
Корделия шла с Тео, его рука была переплетена с её, пока они направлялись в магазин Мадам Тудипье. Она с нетерпением ждала, когда Тео пригласит её.
Она уже дважды отклонила приглашение Корнана Маклаггена. В первый раз в дружеском тоне, а во второй Эовин даже пригрозила ему, что даст ему по морде, если он попросит её в третий раз.
Корделия помогла Гермионе подготовиться к её «не-свиданию» с Виктором Крамом, одолжила ей свои заколки для волос и немного клубничного блеска для губ.
Когда они вошли, Корделия быстро заметила своего крестного с дядей Ремусом и профессором Эдит за столом с несколькими кусками торта.
— Хочешь поздороваться или пойдём за столик? — спросил Тео.
— Сначала поприветствую их, — ответила Корделия.
Оба направились в разные стороны, и, приближаясь, она могла слышать, как трое взрослых слегка спорят.
— Никогда не видела столько споров из-за торта, — сказала Корделия, её крестный поднял взгляд с широкой улыбкой.
— Моя дорогая звездочка, — он встал и поцеловал её в лоб. — Не знал, что ты придёшь! Я бы пришёл за тобой.
— Я пришла с Тео, — сказала Корделия, её крестный посмотрел на Тео, который ждал её. — Я выступаю в роли сопровождающей для Гермионы. Привет, дядя Луни. — Он улыбнулся Корделии своей тёплой улыбкой. Видимо, у него был выходной от работы в книжном магазине.
— Свидание? — спросил он.
— С Виктором Крамом, — слегка указала она на стол, где сидела её подруга с чемпионом из Дурмстранга.
— Ух ты, это звучит увлекательно, — сказала профессор Эдит.
— Как хорошо, что ты пришла в роли сопровождающей, — сказал дядя Ремус, прежде чем его крестный заговорил.
— И почему так много торта? — спросила Корделия.
Она заметила, как дядя Ремус и профессор Эдит обменялись улыбками.
— Мы собираемся пожениться на каникулах, — сказал Ремус. Корделия была поражена, профессор (вскоре тётя) Эдит счастливо улыбалась.
— Мы рассказали об этом Мадам Тудипье, что хотели бы торт для свадьбы, будет что-то простое, — сказала профессор. — И она пригласила нас сегодня на дегустацию торта.
— А я не мог отказать, когда меня пригласили, — улыбнулся его крестный.
— Ну, я вас оставлю. Мне нужно идти к Тео, — сказала Корделия.
— Ты не хочешь сесть поесть торт с нами, Бемби? — спросил её крестный. Профессор быстро ущипнула его за руку.
— Девочке нужно выполнять свои обязанности сопровождающей, а не развлекаться с тортом, — сказала профессор. — Иди к молодому Нотту, Делия. Я позабочусь о твоём крестном.
Корделия кивнула головой и вернулась к Тео.
— И что это за улыбка? — спросил Тео, отодвигая ей стул, чтобы она села.
— Профессор Эдит вскоре станет моей тётей, — сказала Корделия, улыбаясь. — Она выходит замуж за моего дядю Ремуса.
— И ты взволнована? — спросил Тео.
— Это будет первая свадьба, на которую я пойду, не будучи девочкой с цветами.
Тео улыбнулся, и Корделия покраснела.
* * *
Сириус отложил торт и сосредоточился на двух вещах. Во-первых, следить за тем, как этот сопляк крадет Бэмби, а во-вторых, следить за Гермионой с Крамом.
— Извините, шоколад не подходит, — услышал он, как Эдит сказала. — Я думала о Красном Бархате.
— Звучит разумно, — ответил Ремус. — Сириус, что ты думаешь?
— Ага, мило, — ответил он сердито, когда увидел, как злодей берёт за руку Делию и улыбается ей.
— Сириус, — сказал Ремус.
— Ремус, — Сириус посмотрел на Ремуса. — Любой вкус подойдёт, сейчас у меня есть более важные дела.
— Станешь кошмаром для молодого Нотта? — спросила Эдит, выпивая немного своего кофе.
— Да, — улыбнулся Сириус.
Ремус вздохнул. Сириус снова посмотрел на свою крестную и злодея. Сириус знал этот взгляд.
Это могут быть глаза Лили, но взгляд был тем же, что у Джеймса, когда он только смотрел на Лили. Взгляд полной любви.
Сириус хотел задушить кого-то.
Корделия выглядела совершенно влюблённой в Нотта. Но действительно ли Нотт влюблён в неё? Или он просто ищет выгоду от брака с Корделией?
Он наблюдал, как Нотт что-то спрашивает у Бемби, она кивнула с сияющей улыбкой, которая напоминала ему бабушку Юфимию.
— Значит, Красный Бархат, — Сириус посмотрел на Эдит, говорившую. — С начинкой из белого крема. И поскольку это будет небольшая свадьба, торт будет маленьким, в два этажа.
Сириус увидел, как Ремус улыбается Эдит.
Откусив немного этого Красного Бархата, он снова посмотрел на Гермиону, которая очень оживлённо говорила о чём-то с парнем из Дурмстранга.
* * *
После чая пришло время возвращаться в Хогвартс.
Гермиона не переставала улыбаться, Виктор был очень увлечен арифмантикой, что впечатлило Гермиону, так как у него была продвинутая теория.
Кроме того, он пригласил её на Йольский Бал.
Теперь Дафна будет кружить вокруг неё и Корделии, как пчела, ищущая пыльцу.
Гермиона чувствовала холод в руках, к её несчастью, перчатки запачкались кремом, и ей было некомфортно носить грязные, поэтому ей пришлось снять их, пока они не вернутся в Хогвартс.
— Свидание с Крамом, — закричала Пэнси, пока они шли к ожидающим каретам. — Твое платье должно быть потрясающим. Мы должны как можно скорее заказать его.
— Нам нужно проверить журналы, которые у нас есть, — сказала Дафна. — И прическа, что-то, что будет сочетаться и подходить к платью.
— И не забудем о Делии, — сказала Эовин. — Она тоже будет парой чемпиона Хогвартса, так что должна выглядеть идеально.
— У меня уже всё с платьем решено, — ответила Корделия с широкой улыбкой.
Пять девушек подошли к каретам, земля, казалось, была немного скользкой из-за лёгкого снега. Сначала села Корделия, затем Дафна, Пэнси и Эовин.
Когда Гермиона сделала шаг на маленькую ступеньку, она почувствовала, как её туфля скользнула, и вдруг кто-то схватил её за руку.
Она быстро взглянула и заметила, как Малфой помог ей подняться в карету. Они взглянули друг на друга, и Гермиона почувствовала мурашки на своей руке от контакта с Малфоем.
— Спасибо, Малфой, — сказала Гермиона, уже сидя рядом с Корделией. Он кивнул и ушёл к своей группе.
Остальной путь в Хогвартс Гермиона держала руки вместе, думая о том, что только что произошло.
В Хогвартсе царило волнение, которое лишь усиливалось по мере приближения Йоля и Бала Турнира Трех Волшебников.
Корделии не приходилось беспокоиться о том, с кем она пойдет, ведь ее спутником был Тео.
Это ее очень радовало. Она заранее продумала свой наряд: снова наденет платье, в котором ходила на оперу, но вместо коротких перчаток выберет длинные. Также она планировала надеть подаренную крестным отцом бархатный чокер-ожерелье.
— Платье Гермионы должно быть красным, — сказала Корделия, рассматривая журнальные вырезки.
— Красным? — удивилась Гермиона. — А не лучше ли холодные тона?
— Гермиона, — серьезно посмотрела на нее Корделия, — так как это рождественский бал, все декорации будет в холодных тонах или зимнем стиле. Ты просто потеряешься на их фоне. Красный выделит тебя и идеально дополнит парадные мантии учеников Дурмстранга.
Компания находилась в своем классе, как обычно, обсуждая подготовку к балу и предстоящие сочинения.
— Прислушайся к Корделии, — сказала Эовин, не отрываясь от учебника по Трансфигурации. — Мама уже занимается моим платьем, так что мне беспокоиться не о чем.
— Хорошо, — согласилась Гермиона. Корделия с восторгом захлопала в ладоши. — Красный так красный.
— А с кем вы пойдете? — спросила Эовин у Дафны и Панси.
— Взяла с тебя пример и пригласила Рене, — ответила Панси с привычной кошачьей улыбкой.
— Вот это моя девочка, — одобрила Эовин и протянула руку для дружеского «дай пять».
— А ты, Дафна?
— С парнем из Шармбатона, — ответила Дафна. — Но, как я слышала, Блейз пригласил Джинни. Кстати, Джинни и Блейз довольно часто общаются, правда, всегда под надзором одного из ее братьев, которые прячутся по углам.
— Повезло, что я единственный ребенок в семье, — сказала Панси. — У меня бы не хватило терпения иметь дело с надоедливыми старшими братьями.
— Кто будет ведущим на Балу в этом году? — спросила Корделия.
— Перси Прюэтт, — ответила Дафна. — Он взял фамилию матери, и это будет его первый Йоль в качестве лорда Прюэтт. Самое интересное, что рядом с ним будет Пенелопа, его невеста.
— Но если Пенелопа будет рядом с ним, кто же напишет репортаж о бале для «Ежедневного Пророка»? — удивилась Гермиона.
— О, Великая Богиня, только бы не Скитер, — взмолилась Корделия. Она собрала свои тетради и убрала их в сумку. — Мне пора, через несколько минут я встречаюсь с первокурсниками, чтобы рассказать им о магических традициях. Потом нужно закончить сочинение по Рунам с Тео.
— Да ты прямо как мисс Хани, — сказала Гермиона с улыбкой.
— Спасибо, — ответила Корделия с улыбкой. — Увидимся за ужином?
Подруги кивнули в знак согласия.
* * *
Тео смотрел на Корделию через книгу. Она играла с одним из своих локонов, который спадал на ее щеки, украшенные веснушками.
С тех пор как она согласилась быть его партнершей на балу, он был в восторге, размышляя о подарке, достойном ее.
Скоро наступит ее пятнадцатый день рождения, и ему нужно было убедиться, что Корделия примет его предложение о сватовстве.
— Делия, — позвал он ее.
— Да? — спросила она, опуская книгу.
— Ты бы хотела встретить Новый год со мной? — спросил Тео. — После бала нам разрешат ехать домой. Я хотел бы пригласить тебя и Лорда Блэка на ужин к нам. Дедушка был бы счастлив.
— Да, конечно, — она улыбнулась, и сердце Тео забилось быстрее. — Но твой дедушка написал моему крестному? Все зависит от его решения.
Эмоция Тео угасла. Лорд Блэк, он забыл об этом маленьком, но важном моменте.
Тео мог бы поклясться, что он числится под номером один среди врагов Лорда Блэка.
— Будем надеяться, что да, — сказал Тео. Он надеялся, что Лорд Блэк согласится поужинать с ними. В этот момент он заметил, что Чанг приближается к ним.
Быстро Тео выпрямился и уставился на него. Чанг улыбнулся с полным спокойствием.
— Наследник Нотт, — поздоровался он. — Леди Поттер.
— Чанг, — вежливо поздоровалась Корделия. — Как ты?
— Хорошо, — улыбнулся Чанг. — Я хотел спросить, есть ли у тебя партнер на балу. Я бы хотел пригласить тебя.
Тео почувствовал вкус победы на языке.
— О, извини, — сказала Корделия, и улыбка Чанга исчезла. — Тео пригласил меня, и я согласилась.
Чанг посмотрел на него, а Тео улыбнулся с триумфом. Он не мог не заметить, как темные глаза Чанга на мгновение стали серебряными.
— Жаль, — сказал Чанг, восстанавливая свою улыбку, глядя на Корделию. — Но мне следовало знать, что у тебя уже есть приглашение. Это было слишком оптимистично с моей стороны надеяться.
«И ты все еще думаешь, что у тебя есть надежда?» — подумал Тео про себя.
— Тогда я ухожу, — попрощался Чанг и ушел.
Тео вернулся к своему эссе, довольный.
* * *
Невилл смотрел на свою группу друзей, они находились в заброшенном классе на своей еженедельной игре в Подземелья и Драконы, хотя сейчас обсуждали бал.
— Я пытался пригласить мисс Падму, но у меня не получилось, — сказал Джастин, очень расстроенный.
— Почему? — спросил Элтон. Крис ел один из пирожков, которые у них были с напитками для вечеров игр.
— Она красивая, — ответил Джастин. — И каждый раз, когда я пытаюсь с ней поговорить, я выгляжу как дурак.
— Меня пригласила Эовин, — сказал Невилл.
— А меня пригласила Пэнси, — тоже сказал Рене. — Разве не мы, парни, должны проявлять инициативу и приглашать их?
— Мы неудачники, — сказал Крис.
Пятеро посмотрели друг на друга и кивнули.
* * *
Эдит оставила бархатную коробку перед Сириусом и Ремусом.
Утром она пришла с запиской, подписанной Лордом Ноттом.
— Я не ожидала этого, — сказала она, открывая коробку. Внутри находился комплект изысканных серебряных украшений с маленькими аквамаринами.
— Уважаемая профессор Лусардо, я знаю, что это может показаться странным, но вы были важной опорой, чтобы мой внук и наследник одержал победу в первом испытании. Примите этот подарок как знак благодарности, — прочитал Ремус содержание записки.
— Что мне делать? Вернуть? — спросила Эдит, глядя на Сириуса.
— Нет. Это подарок, вы оказали услугу благородному дому, и они сочли нужным вознаградить вас за эту услугу, — ответил Сириус. — Вы стали их временным союзником.
Эдит взглянула на комплект украшений. Никогда прежде у нее не было ничего подобного. Самое ценное, что она имела, это колье, которое ее дедушка Юлиан сделал для ее пятнадцатилетия (хотя он умер за две недели до этого), и кольцо на выпускной, подарок ее бабушки Хильды.
— Ты можешь надеть это на нашей свадьбе, — сказал Ремус. — Это подчеркнет твою улыбку.
Эдит кивнула головой, возможно, в будущем она сможет передать это внучке.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты не затрагивала тему своего свадебного платья с моей кузиной Нарциссой, — сказал Сириус. — Она станет невыносимой по этому поводу.
— Слишком поздно, — ответила Эдит. — Она собирается отвезти меня к портному, чтобы мне сшили платье. Она все еще слегка удивлена, что я собираюсь разрушить свое платье пошитое для пятнадцатилетия, чтобы сделать из него свадебное.
— Не хочу даже представлять, что будет, когда Драко решит жениться, — сказал Сириус.
— Выйдет настоящая невеста дракона — рассмеялась Эдит.
* * *
Сириус ночью проверил старый сундук Джеймса.
Он размышлял и пришел к выводу, что Корделия заслуживает свою собственную волшебный щетку.
Он искал среди вещей Джеймса. Открыв сундук, он заметил множество хранящихся фотографий. Первая была с выпускного Академии Авроров.
На фотографии были он, Джеймс и Фрэнк в униформах авроров, с подписью под ней: май 79 года.
Затем была еще одна фотография с медового месяца с Лили. Они посетили Соединенные Штаты. На фото они были в одной из свадебных капелл Лас-Вегаса. Джеймс нес Лили на руках, как невесту, она была в короткой фате и белом платье с воланами, аккуратно уложенными волосами и огромной улыбкой. А за ними стоял косплеер Элвиса Пресли.
Сириус отложил фотографию в сторону и нашел блокнот эскизов Джеймса.
Дизайн карты был полностью работой Джеймса, он был лучшим художником в группе.
Он просматривал каждый рисунок. Джеймс, Сириус и Питер в их анимагической форме рядом с Ремусом в образе волка. Рисунки Лили, окруженной цветами.
Один очень детализированный рисунок Лили, держащая на руках Делию.
И он нашел эскиз щетки для Корделии. Джеймс хотел заказать ее у друида, но пришло пророчество, и им пришлось скрываться. Джеймс хотел сделать это к первому дню рождения Корделии.
Гравировка имела множество роз(1), а в центре находился рубин, камень рождения Делии.
— О, Сохатый, — сказал Сириус. — Ты согласен, чтобы я был ответственным за нанесение этой магической подписи на щетку Бэмби? Это твое право, а не мое…
Сириус осторожно вырвал листок с эскизом. Он надеялся, что щетка будет готова к Йолю.
1) Делия — сорт розы.
Ожидаемый бал турнира наконец-то наступил.
Утро 25 декабря было наполнено ожиданием. Корделия проснулась в восторге от подарков, лежащих у нее у ног.
Первый подарок был от Сэм — простой набор для макияжа. Это было что-то простое для четырнадцатилетней девочки: персиковые румяна, идеально подходящий к ее цвету кожи, простая палитра теней с нейтральными цветами на все случаи жизни, завивка для ресниц с тушью и пять блесков для губ разных оттенков и вкусов.
Подарок от леди Нарциссы представлял собой серьги в форме капли, которые, по мнению Корделии, идеально дополняли её ожерелье.
Она получила книгу о греческих традициях от дяди Ремуса и книгу о легендах и мифах Латинской Америки от профессора Эдит.
От Тео был милый и простой золотой браслет, который выглядел очень нежно на запястье Корделии.
Её крестный прислал записку, в которой сообщил, что вручит ей свой подарок лично, когда она приедет домой.
Платья всех девушек прибыли накануне, и платье Корделии было аккуратно повешено, очищено и идеально без единой складки.
— Мне нравится твое платье, Гермиона, — сказала Пэнси, касаясь воротника платья. Четыре подруги все еще были в пижамах и внимательно разглядывали платье Гермионы.
— И моя бабушка — гений, — Гермиона слегка повернулась, показывая внутреннюю часть платья. — Как видите, в этом платье невозможно носить бюстгальтер, поэтому внутри есть специальная поддержка.
— У тебя красивые плечи, — сказала Дафна. — И с правильной прической ты будешь выглядеть так очаровательно, что Крам на следующий день напишет лорду Блэку о сватовстве.
— Что я сказала о сватовствах? — спросила Гермиона, аккуратно убирая платье.
— Что ты не примешь его до шестого курса, — ответила Корделия. — Ну, оставим это в стороне.
Корделия достала из своего шкатулки, которую она хранила с тех пор, как впервые увидела её на Диагон-Улице, и вытащила рубиновые серьги. Осторожно поднесла их к лицу Гермионы, прикладывая к ушам.
— Да, они тебе идут идеально, — сказала, улыбаясь. Корделия протянула Гермионе серьги. — Надень их сегодня вечером, они будут отлично смотреться.
— Корделия, не стоит…
— Гермиона, только на эту ночь, — сказала она, подмигивая. — Ты будешь выглядеть прекрасно. Я доверяю тебе, ты их не потеряешь.
Гермиона только улыбнулась, убирая серьги в свою тумбочку.
* * *
Тео посмотрел на золотое яйцо и, быстро открыв его, услышал пронзительные крики. Он быстро произнес заклинание тишины, заглушив звуки.
— Ничего, — сказал он с раздражением. С момента первой испытания он пытался, как минимум, дважды в день выяснить, что означают эти крики. С движением палочки он закрыл яйцо, недовольно фыркая.
Он начал просматривать книгу о существ, особенно тех, кто имитирует звуки.
Банши
Сирены
Вампусы(1)
Они были наиболее близки к описанию криков. Тео отложил книгу и проверил свою корреспонденцию.
Он немного улыбнулся, увидев письмо от своего деда.
Лорд Блэк принял приглашение на ужин в Новый год, по крайней мере, были хорошие новости, пока он пытался разобраться с этим чертовым золотым яйцом.
Тео посмотрел на свою тумбочку, в черной бархатной коробке лежал подарок от Корделии. Это были запонки для рукавов — простые, но элегантные.
Из полированной серебра и круглой формы.
Он наденет их сегодня вечером, они были идеальными.
* * *
Перед наступлением ночи все начали готовиться к балу. Девушки хотели пригласить Эовин, чтобы она присоединилась к ним, но она сказала, что будет готовиться с Парвати в своей комнате.
Каждая потратила время на ванную. Затем, завернувшись в халаты, они начали делать прически и макияж.
Корделия вспомнила простые и быстрые уроки Сэм по макияжу, где она узнала, под каким углом наносить румяна и как хорошо растушевывать тени для век.
Сначала она сделала макияж Гермионе, затем Дафне, Панси, а сама оставила себя на последок. Она собрала волосы в прическу с украшениями из жемчуга, а Гермиона достала из своей сумочки баллончик с фиксатором для волос.
Комната наполнилась смехом. За полчаса до встречи со своими партнерами они надели платья.
Панси помогла Корделии с застежкой платья.
— Не заходит, — сказала Панси, пытаясь поднять молнию.
Корделия испуганно открыла рот; платье идеально сидело на ней в опере, и она всегда следила за тем, что ест. Платье почти застегнулось, но молния остановилась на верхних ребрах.
— Дай я помогу, — сказала Дафна, взявшись за спину платья и пытаясь максимально его стянуть. — Попробуй поднять сейчас, Панси.
Панси подняла молнию, и Корделия почувствовала, что платье немного давит на грудь.
— Как странно, — сказала Корделия, поправляя вырез платья. — Летом оно сидело отлично.
— Мы в полном пубертате, — прокомментировала Гермиона, сидя, пока надевала свои низкие каблуки. — Прощай, размер A, привет, размер C.
Корделия издала стон. Она не жаловалась на свою грудь. Но почему они не подождали до лета, чтобы вырасти?
Она была почти в панике от того, что платье не налезло, и у нее не было плана Б.
Корделия распылила немного духов на запястья, затем потерла их и надела перчатки.
Четыре подруги вышли из комнаты, полные волнения. В общей комнате Тео ждал её у камина.
Сердце Корделии забилось быстрее, когда Тео улыбнулся. Она подошла к нему, чувствуя щекотку в животе.
— Ты выглядишь абсолютно очаровательно, — сказал Тео, беря её за руку.
— Спасибо, — улыбнулась Корделия, быстро заметив, что на манжетах его мантии были запонки от неё. — Какие красивые запонки.
— Да, они идеальны, потому что их подарила мне особенная девушка, — ответил Тео. Он протянул руку, и Корделия быстро повисла на его руке. — Нам стоит прийти немного пораньше, чем все, чемпионы будут открывать бал.
Корделия широко открыла глаза от волнения.
— Открывать бал? — спросила она в недоумении.
— Сначала ужин, а потом бал, — Тео слегка погладил её открытое плечо. — Нечего волноваться.
— Ты будешь со мной, — сказала Корделия, — так что я буду в порядке.
Они смотрели друг на друга несколько секунд.
— Ну! — воскликнула Панси, прервав атмосферу. — Дафна, Миона, нам нужно идти искать наших партнеров на вечер. — Затем она посмотрела на Малфоя, который с интересом смотрел на Гермиону. — Убери слюни, Драко.
Панси повела Дафну и Гермиону, выходя из общей комнаты.
— Пойдём? — спросил Тео.
— Пойдём, — улыбнулась Корделия.
Примечания:
N/A: Бал, аххххххххх. Это введение, в следующей части будут: преследование, защита, ревность и множество парочек. Ах! И пара учителей, прерывающих студентов в укромных уголках.
1) Вампус — фантастический большой и опасный монстр, обитающий в пещерах.
Большой зал был оформлен в холодных тонах, с несколькими хрустальными украшениями, что придавало месту вид, будто оно вышло из иллюстраций сказок. Даже потолок был заколдован заклинанием иллюзии, создающим видимость легкого снегопада, который никогда не касался пола.
Гермиона согласилась с выбором красного цвета.
Она чувствовала себя как Одри Хепберн в «Забавной мордашке».
Диггори пришел с Чжоу Чанг, которая выглядела изысканно в золотом платье, вдохновленном ее азиатским наследием, с аккуратным вырезом и скромным кроем. Делакур сияла в серебряном платье с перчатками более светлого оттенка и была в компании защитника команды Равенкло.
Четыре пары были единственными на танцполе. Музыканты, расположенные в углу, начали играть.
Гермиона глубоко вздохнула, когда Виктор с уважением обнял ее за талию. Звук струн заполнил зал.
Каждый чемпион вместе со своей парой начал танцевать, и Виктор неустанно улыбался, придавая ей уверенности. Гермиона не могла не улыбаться в ответ, не обращая внимания на остальных. Виктор был идеальным партнером для танца, он грациозно вел ее по танцполу.
Гермиона краем глаза заметила, как Корделия и Тео улыбаются друг другу, танцуя с такой грацией, словно были идеальной парой.
Когда завершающий танец закончился, чемпионов и их пары проводили к главному столу с судьями и директорами трех школ. Остальные студенты расселись за круглыми столами, расположенными по краям танцпола.
— Итак, мисс Грейнджер? — спросил Крам, когда блюда появились на столе. — Есть планы на летние каникулы?
— Мои родители поедут на медицинскую конференцию в Санкт-Петербург в начале июля, — ответила Гермиона. — И если мне повезет, они позволят мне исследовать магический район самостоятельно, пока они работают.
— Ваши родители ожидали бы, что кто-то, кто знает место, будет вашим гидом, — сказал Крам. — Может быть, если мы будем переписываться, я смогу вам помочь с вашим визитом.
Гермиона посмотрела на Корделию, которая с интересом слушала разговор с Крамом, и кивнула.
— Но было бы неправильно быть с вами без сопровождающего, — сказала Гермиона. — И я всегда с собой беру свою бабушку.
— О, конечно, я никогда бы не поставил вас в компрометирующее положение, — быстро прокомментировал Виктор. — Я с радостью составлю компанию вам и вашей бабушке.
Гермиона улыбнулась.
* * *
Корделия сожалела, что не примерила платье заранее, она слишком на него полагалась.
Платье сильно сжимало грудь, и ей приходилось держаться очень прямо, чтобы ткань не ощущалась как неудобный корсет.
— Ты в порядке? — спросил Тео. — Ты выглядишь некомфортно.
— Ничего, — ответила Корделия, стараясь забыть о дискомфорте.
Ужин прошел в разговоре между чемпионами, а пара Делакур казалась поглощенной очарованием Флер. Он просто кивал на ее слова.
В какой-то момент Крам заговорил о квиддиче, к чему присоединились Диггори и Чжоу Чанг, все трое играли на позиции ловцов.
После почти получаса, как ужин закончился, столы были убраны, и чемпионы снова вышли на танцпол, с другими парами, включая преподавателей.
Танцуя с Тео, Корделия заметила, как Невилл и Эовин танцуют рядом с ними, а также Забини с Джинни, которые весело о чем-то смеются.
Среди студентов, которые не танцевали и смотрели на них, была профессор Эдит, незаметно проходящая мимо.
Когда музыка сменилась с вальса на более современную, музыканты выглядели так, будто вышли из эпохи панка, с их рваными мантиями и музыкальными инструментами.
Корделия и Тео подошли к столу с десертами, где Панси и Рене разговаривали, пока тот держал в руках пирожное.
— Вы пришли как раз вовремя, — сказала Панси. — Сделай это снова, Рене.
— Вы сейчас станете свидетелями лучшего способа съесть пирожное, — сказал взволнованный Рене. Он разломал пирожное пополам. — Я разламываю его по-соломоновски, а затем — он перевернул верхнюю часть к центру — и вот, сэндвич из пирожного!
— И так мы избегаем запачкать нос кремом, — улыбнулась Панси. Рене протянул пирожное Панси, и она охотно его приняла.
— А вы не танцевали? — спросила Корделия.
— Мы делаем что-то лучшее, чем танцы, — сказала Панси. — Мы судим десерты и выбираем лучшие.
Корделия тихо засмеялась.
— Что делает Финч-Флетчли с такой мрачной физиономией? — спросил Тео, указывая на Джастина, сидящего на краю танцпола с грустным лицом и стаканом лимонада.
— Он так и не смог пригласить мисс Падму, и она пошла с Уизли, — сказал Рене.
— Уточни, с каким Уизли, — прокомментировал Тео, и Корделия снова засмеялась.
— С Роном Уизли, — ответила Панси, указывая головой в сторону одного из концов Грандиозного зала.
Корделия увидела, что Падма, одетая в великолепный розовый сари с деталями и золотыми украшениями, сидит с скучающим лицом рядом с Уизли, который, похоже, забыл о ней, так как разговаривал с Финниганом и Томасом.
— У меня есть идея, — сказала Корделия. — Подождите здесь.
Корделия подошла к Джастину.
— Иди со мной.
Она взяла его за руку и повела к Падме. Она выпрямилась, когда увидела Джастина, и слабо улыбнулась. Ее присутствие привлекло внимание Уизли, который смотрел на нее с недовольным выражением лица.
— Падма, ты выглядишь очаровательно. Как сияющая Ситара — сказала Корделия, зная, что «ситара» означает «звезда» на хинди. — Знаешь, я разговаривала с Джастином о той игре, которая у них есть в клубе. И оказывается, он играет роль барда, и я подумала, что лютня очень похожа на мандолину. Ты говорила, что хорошо играешь на этом инструменте. — Корделия посмотрела на Джастина. — Бард играет только на лютне или может также играть на мандолине?
— На чем угодно, на чем можно сыграть «Отель Калифорния», — нервно рассмеялся Джастин. Падма тихо засмеялась.
— Да, на мандолине можно сыграть, — улыбнулась Падма, светясь.
Джастин глубоко вздохнул.
— Могу я пригласить вас на танец, мисс Падма? — спросил он, слегка краснея, протянув руку к Падме, которая все еще сидела.
— Да, конечно, — быстро ответила она, беря его руку и отдаляясь от Рона Уизли.
Они ушли, и Корделия услышала, как Джастин сказал ей, что она выглядит прекрасно в этом платье.
— Ты настоящая стерва, Поттер, — сказал Уизли. Томас и Финниган побледнели, глядя на нее. По крайней мере, эти двое знали, как серьезно относиться к оскорблениям в адрес наследницы.
— Возможно, но я красивая и богатая. Так что это не имеет значения, — единственное, что сказала Корделия, прежде чем уйти.
* * *
На балу прошло больше часа. Тео заметил, как Корделия улыбается, глядя на Падму Патил, танцующую с Финч-Флетчли.
— Ты любишь играть в Купидона? — спросил Тео Корделию.
— Да, я спасла ее от ужасного свидания, — радостно засмеялась она. Корделия зевнула, прижав ладонь к лицу. — Я уже устала.
— Я тоже, — сказал Тео. — Пойдем в общую комнату?
Корделия кивнула, прежде чем обвить руку вокруг его. Они направились к подземельям, когда на пути встретили Диггори.
— Могу я поговорить с тобой, Нотт? — спросил Диггори. — Это касается второго испытания.
Тео посмотрел на Корделию.
— Я могу сама дойти до общей комнаты, — сказала она, отделяясь от него. — Это важно. Наследник Диггори, — попрощалась Корделия.
Когда она ушла, Тео посмотрел на Диггори серьезно.
— Я хотел бы поблагодарить тебя за то, что ты отправил Лусардо предупредить меня о драконе, — сказал Диггори. — Твое золотое яйцо пищит, когда его открываешь?
— Да.
— Это сирена, — сказал Диггори, протянув листок бумаги. Когда Тео взял его, его кольцо не предупредило его ни о чем, так что это было безопасно. — На пятом этаже есть ванна для старост. Бумага показывает, как войти. Тебе нужно погрузить яйцо в воду, чтобы услышать его яснее. Не знаю, у всех ли одинаковое сообщение или они разные. Так что устрой себе ванну с пузырьками.
* * *
Корделия шла к подземельям.
— Леди Поттер, сверкающая как Аврора Бореалис, — сказал голос за ее спиной. Корделия быстро обернулась и увидела Кормака Маклаггена с руками в карманах мантии.
— Наследник Маклагген, — вежливо поприветствовала Корделия, к счастью, у нее была палочка в кармане платья.
Маклагген приблизился к ней с кривой улыбкой.
— Знаешь, я все еще чувствую себя обиженным, что ты отвергла мое приглашение пойти на бал вместе, — сказал он. — Никогда прежде девушка мне не отказывала.
— Это мой выбор, с кем танцевать, — ответила Корделия серьезно.
Кормак быстро схватил ее за руки, и Корделия издавала испуганный вздох. Одна из его рук прошла по ее нижней губе.
— Возможно, я смогу это изменить, — сказал Кормак.
— Уйди! — Корделия толкнула его, но он снова приблизился, и Корделия, реагируя, ударила его изо всех сил в правый глаз.
Кормак Маклагген упал на каменный пол, дезориентированный и как мертвый груз.
— Корделия! — услышала она голос Тео. Корделия подняла взгляд по коридору, Тео шел к ней, а за ним шли профессор Эдит и профессор Снейп.
Когда Тео обнял ее, она сделала лучшее что у нее получалось.
Она начала всхлипывать.
— Что здесь произошло? — спросил профессор Снейп.
— Маклагген пытался поцеловать меня силой, — всхлипывала Корделия, прижимаясь к Тео. — И я ударила его, чтобы защитить себя.
Профессор Эдит посмотрела на Кормака, который лежал без сознания на полу.
— Помоги мне, Северус, — сказала профессор. — Мы отнесем его в мой кабинет. Мы вызовем Сириуса. Такие действия должны быть наказаны.
— Ты хочешь очистить кровь? — сказал профессор Снейп, одним движением руки поднимая тело Маклаггена, как марионетку.
— Ты прав, давай позовем и его родителей, — ответила профессор. — Мистер Нотт, отведите мисс Поттер в общую комнату. Поздравляю, Корделия, этот удар был эффективным, ты его нокаутировала.
Тео кивнул головой и повел ее к общей комнате, при этом обняв ее плечи защитным жестом.
Корделии было все равно, что ее крестный сделает с Кормаком Маклаггеном.
Сириус, как только он ступил на территорию поместья Поттеров после бала Йола, уже нашел там письмо от Эдит с простым сообщением.
«Приходи в мой кабинет, это касается Корделии.
P.S.: Контролируй свой гнев».
Сириус отложил свою мантию и, не раздумывая, направился к камину.
Он вылетел из камина Эдит, где его уже ждали несколько человек. Маклаггены, которые, как и он, только что вернулись с бала в резиденции Прюэттов, парень с пакетом, прижимающим его правый глаз, Снейп и Эдит.
— Лорд Блэк, — поприветствовала Эдит.
— Что случилось? Где Корделия? — спросил Сириус, переходя к делу.
— Лорд Блэк, причина вашего вызова касается наследника Маклаггена и леди Поттер, — сказала Эдит. Сириус заметил, как она держит спину прямо и смотрит серьезно.
Сириус уставился на парня, который сжался от страха.
— По всей видимости, мистер Маклагген пытался поцеловать Поттер против ее воли, — сказал Снейп. — И она нанесла ему удар в глаз.
— Это неправда! — закричал идиот, снимая пакет с глаза и показывая ужасный синяк. Лорд Маклагген быстро положил руку на шею своему сыну, заставив его замолчать.
Сириус сжал кулаки.
— Снейп. У тебя есть веритасерум при себе? — спросил Сириус, не отрывая взгляда от мальчишки.
Снейп достал из своей мантии флакон с прозрачной жидкостью. Сириус взял его и протянул идиоту, который дрожащими руками схватил флакон и выпил его.
— Ты пытался поцеловать мою крестницу? — спросил Сириус, положив руку в секретный карман, где хранил свою палочку.
— Она дважды отказала мне в приглашении на бал, — сказал идиот. Леди Маклагген закрыла лицо рукой, издавая стон разочарования и опуская голову.
Отец идиота чуть сильнее сжал шею своего сына.
— Мы очень сожалеем о поведении нашего сына, лорд Блэк, — сказал лорд Маклагген. — Мы обещаем, что его действия будут должным образом наказаны.
— Это может быть расценено как нападение на наследницу Блэков, — сказал Сириус. — Это вполне может привести к вопросу о чести. И я сомневаюсь, что ваш сын имеет достаточно навыков, чтобы противостоять мне в дуэли.
Он вытащил палочку, и леди Маклагген издала писк, как испуганная мышь.
— Я человек добрый, — произнес Сириус, нацелив палочку на идиота. — Тебе уже достаточно было удара, — произнес он, наложив заклинание тишины на удар, теперь он будет долго заживать. — Ты уже получил свое, — Сириус наклонился к его уху. — Осмелишься дышать рядом с ней еще раз — я покажу тебе, почему никогда не стоит враждовать с Блэками.
Сириус выпрямился и посмотрел на лорда Маклаггена.
— Пусть твой сын никогда больше не приближается к моей дочери, или он столкнется с последствиями. Он и все Маклаггены.
Лорд и леди Маклагген снова извинились и увели своего сына обратно в общую комнату. Эдит издала недовольный вздох, открывая свой шкаф с напитками взмахом палочки.
— О, о великий Инти, — сказала она, доставая три стакана. — Северус, хочешь выпить? Нам еще нужно следить за садами и их окрестностями.
— Сады? А где моя Делия? — спросил Сириус.
— Поттер в общей комнате после инцидента, — ответил Снегг. — И мне понадобится выпивка, если я собираюсь продолжать пугать этих сопляков.
Эдит достала бутылку с янтарной жидкостью и наливала ледяные напитки в три коротких круглых стакана.
— Эта ночь затянулась, — пожаловалась Эдит. — Я уже испугала четыре пары, целующихся в кустах. Мне не платят достаточно за это.
Она выпила половину своего стакана залпом.
— В мои времена мы не были такими гормональными, — продолжала она жаловаться. — Я бы никогда не сделала ничего подобного.
— В наши времена родители не позволяли тебе выходить, если ты не шла с братом, ты училась в школе для девушек, и когда ты провела год в Кастелобруксо, ты не знала, как общаться с мужчинами, — напомнил ей Сириус, выпивая свой стакан.
— Ты был такой же жестокий в молодости? — спросила Эдит.
— Нет. Он просто был идиотом, окруженным тремя другими идиотами, — ответил Снейп.
— Есть ли способ, чтобы я мог войти в общую комнату Слизерина и увидеть свою крестницу? — спросил Сириус.
— Нет, Блэк. Уже послезавтра она будет с тобой, когда все эти сопляки вернутся к своим семьям, — ответил Снейп. — Так что убирайся.
— Иди домой, Сириус, — сказала Эдит с легкой улыбкой. — И передай привет Ремусу от меня.
Сириус выпил остатки своего стакана и ушел домой.
* * *
27 декабря многие студенты уехали из Хогвартса, чтобы провести остаток праздников с семьями.
— Признаешься, что это ты заколдовала все туфли Маклаггена, чтобы они запутывались каждую секунду? — спросила Корделия у Эовин в вагоне поезда.
— Да, это была я, — сказала Эовин, потирая Берлиоза, который спал у нее на коленях, он уже подрос и стал немного пузатым. — Маклагген должен быть благодарен, что у него еще остались обе руки и другие части тела.
— Этот синяк на его глазу ужасен, — заметила Дафна с гримасой.
— Я так горжусь тобой, Делия, — сказала Эовин с улыбкой.
— Это всего лишь удар, — ответила Корделия, ее рука на следующее утро болела и слегка покраснела на костяшках.
— Именно, он это заслужил, — сказала Гермиона.
— За то, что он дурак, — рассмеялась Панси.
Все пятеро засмеялись, Маклагген с тех пор, как получил удар, ходил с опущенным взглядом, как будто тащил за собой большой камень стыда.
* * *
Когда Корделия вернулась в поместье Поттеров, она сняла перчатки и наклонилась, чтобы встретить Барби и Оли, которые весело виляли хвостами при ее появлении.
Корделия присела на пол, пытаясь почесать их головы, она широко улыбалась от любви своих питомцев.
Через несколько минут ее крестный бросил одну из тех игрушек, которые пищат, освобождая ее от собачьего нападения.
— Ты готова увидеть свой подарок на Йоль? — спросил он. — Он в твоей комнате.
Корделия направилась в свою комнату вместе с крестным. Когда она вошла, ничего необычного не увидела, пока не заметила свой туалетный столик.
На нем, на бежевом платке, лежала золотая щетка. На ней был выгравирован узор из делий, а в центре — темный рубин. Когда Корделия взяла щетку, она почувствовала магию своего крестного, пропитанную в ней.
Корделия смотрела на щетку с мечтательными глазами.
— Я знаю, что не являюсь твоим отцом, — сказал он с грустной улыбкой. — Но Джеймс и Лили дали мне привилегию быть твоим крестным, я знаю, что подводил тебя много лет. Но теперь я здесь, исполняя долг, который мне был дан.
Корделия посмотрела на щетку.
— Ты будешь расчесывать мне волосы? Папа? — спросила Корделия, улыбаясь ему.
Ее отец улыбнулся в ответ.
Сириус медленно опустил взгляд с газеты на переднюю часть комнаты. Его любимая Бемби была слишком близко к этому сопляку Нотту.
Разве не предполагалось, что зимние каникулы — это время для отдыха? Что этот выскочка делает в поместье Поттеров?
Молокосос и Бемби делали свои домашние задания по рунам и арифмантике.
Эдит была ужасной, оставляя парные задания на каникулах. Сириус хотел отвезти её на прогулку, но нет, у неё было домашнее задание, а его любимая дочь была очень ответственной девочкой, которая ставила учёбу на первое место.
Сириус пристально смотрел на Нотта, который был слишком близко к Делии.
И снова он вернулся к чтению «Пророка». В последнее время Долорес Амбридж усиливала свои анти-волшебные законы, а бесполезный Фадж только способствовал этим предложениям.
Эта проклятая женщина.
Он тщательно изучил законы, установленные Министерством, и они были совершенно несправедливыми; существа не могли получить доступ к хранилищу в Гринготтс или им было трудно найти или сохранить работу.
Счастье, что у Лунатика была работа в маленькой книжной лавке в Хогсмиде, рядом с детьми и Эдит.
— Ты должен послушать эту песню! — Сириус вышел из своих мыслей, услышав радостный голос своей милой Бемби. Она встала с места рядом с Ноттом и подошла к полке с виниловыми пластинками. — Сэм подарила мне винил.
Сопляк Нотт улыбался, как дурак.
Она включила проигрыватель и достала винил Бони М, который Сэм ей подарил. Сириус улыбнулся, когда зазвучала «Sunny».
Корделия снова села на подушки вокруг кофейного столика.
— Эта песня делает меня очень счастливой, — сказала Корделия, улыбаясь.
Солнышко
Спасибо тебе за этот лучезарный букет
Солнышко, спасибо за любовь, которую я встретила на пути благодаря тебе
Ты дал мне всего себя и вообще все
И теперь я чувствую себя на десять футов выше.
Сириус насторожился, конечно, он знал текст. Он посмотрел на сцену перед собой.
Они смотрели друг на друга, щеки его дочери были раскрашены румянцем, а сопляк смотрел в глаза Корделии с блестящим взглядом.
Барби была у его ног, и, с шипением и быстрым взглядом на сопляка, Барби прыгнула на него, желая поиграть с Ноттом. Собака весело прыгала и была вся в слюне.
Солнышко, верно одно, я люблю тебя…
* * *
Корделия поздоровалась с Сэм, которая восстанавливалась в своей постели.
Корделия пошла на Тисовую улицу провести день с тётей Петуньей и Дадли, но узнала, что Сэм была в отпуске по медицинским показаниям после операции на носу.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Корделия, принёсшая печенья.
— Лучше, — ответила она немного рассеянно. У неё был весь нос в бинтах, а лицо немного опухло, как сказала миссис Даун, она была на обезболивающих, которые держали её между бодрствованием и сном почти весь день.
Корделия посмотрела на дверь, когда мисс Тонкс вошла с подносом, на котором были лекарства и стакан молока.
— Делия, привет, — улыбнулась она. — Я не знала, что ты здесь.
— Я узнала, что её оперировали, — ответила Корделия.
— Не нужно было делать операцию, если бы после инцидента на чемпионате мира она пошла к врачу, — упрекнула Тонкс Сэм, садясь на край кровати.
— Это потому, что на меня упала тяжёлая книга, когда я работала, — ответила Сэм, опираясь на спинку кровати. — То, что произошло на чемпионате мира, был лёгкий удар. Моя девушка просто слишком беспокоится.
Корделия посмотрела на мисс Тонкс, а затем на Сэм, которая улыбалась, немного головокружительно от лекарства.
— Мы встречаемся с осени, — сказала мисс Тонкс, передавая таблетку Сэм. — Мои родители в ужасе.
— Твои родители меня любят! — рассмеялась Сэм, затем издала стон, как маленькая девочка, из-за своего носа.
— Так ты подарила ей веер? — спросила Корделия. Сэм кивнула головой.
Она слышала о подарках, которые дарят в процессе ухаживания между мужчинами и женщинами. Женщины дарили вручную сделанный веер, а парни — ритуальный атахам.
— Это красивый веер, Сэм расписала его деталями подсолнухов с золотыми акцентами, — сказала Тонкс. — Мои тёти и дядя Сириус тоже об этом знают. Все счастливы.
— Так скоро будет свадьба? — спросила она с волнением.
— Не давай моей тёте Цисси идей, — рассмеялась Тонкс. — Мысль о том, чтобы помочь с двумя свадебными платьями, вознесла бы её на небеса.
Корделия немного посмеялась, и когда посмотрела на Сэм, чтобы продолжить разговор, поняла, что она уже спит.
— Эти обезболивающие действительно сильные, — прокомментировала мисс Тонкс.
* * *
На новогоднем ужине в Донвелл Хаусе его дедушка контролировал эльфов.
С практической точки зрения, это было для того, чтобы установить хорошее соглашение с лордом Блэком.
Это было почти общепризнанно, что после своего освобождения он не посещал много ужинов с другими семьями, ограничиваясь только партиями в Уист и своим семейным кругом.
Поэтому его согласие на это приглашение было чем-то хорошим.
Тео улыбнулся, когда Корделия вышла из камина. Они обменялись улыбками, и затем вышел лорд Блэк.
— Лорд Нотт, — поприветствовал лорд Блэк. — Мы с дочерью благодарны за это приглашение.
— Леди Поттер и мой внук — хорошие друзья, — сказал её дедушка с едва заметной улыбкой.
Корделия улыбнулась и подошла к нему, переплетая свою руку с его.
— Привет, — сказала Корделия, всё ещё улыбаясь.
— Привет, — ответил Тео с улыбкой.
В главной комнате стоял черный рояль из дерева. Он был свадебным подарком её дедушки для бабушки и не использовался много лет.
— Это красивый рояль, — прокомментировала Корделия.
— Почему бы вам не сыграть, леди Поттер? — спросил лорд Нотт. Корделия посмотрела на него с ожиданием. — У нас ещё есть время до ужина.
— Я с удовольствием, лорд Нотт, — улыбнулась Корделия, подходя к роялю. Тео последовал за ней.
Оба взрослых сели в креслах, пока эльф приносил напитки. Тео достал несколько партитур, которые были в рояле.
Корделия быстро взглянула на них, размышляя, какую выбрать.
— Эта, — сказала она, устанавливая её на подставку для партитур.
— Вам понадобится кто-то, чтобы помочь переворачивать страницы, — сказал Тео.
— Спасибо.
Корделия заняла более удобную позу, он сел рядом с ней и она начала играть на рояле, глядя на партитуру. Тео не мог сдержать улыбку, её выражение во время игры было мягким и расслабленным.
Он заметил, что её жёлтое платье с зелёными и синими цветочными акцентами подчеркивало рыжие волосы. Он не мог отвести взгляд от её медальона с гравировкой камелии, который лежал на вырезе её платья, чувствуя убийственный взгляд лорда Блэка, он быстро вернул взгляд к партитуре.
* * *
После двенадцати и ужина, его прекрасная Бемби и сопляк направились в библиотеку, сопровождаемые эльфом. Так что в гостиной остались только Сириус и Нотт.
— Я предполагаю, что вы осведомлены о родословной Корделии? — спросил Сириус без предисловий.
Ему нужно было установить, кто может быть угрозой. То, что произошло на чемпионате мира, и появление Пожирателей смерти оставляло много вопросов.
— Я догадался, — ответил Нотт. — То, что все знают, что она говорит на парселтанге, — это очевидно. Тео должен быть человеком, которому доверяют, чтобы леди Поттер доверила ему этот секрет.
— Секрет, который вы не раскрыли, верно?
— Я умею хранить секреты, — сказал Нотт, потягивая немного вина.
— «Или ты делаешь это для блага своего сопляка,» — подумал Сириус. — И как дела у вашего внука с турниром? Фадж всё ещё ищет объяснение, почему его имя было произнесено.
Сириус выпил из своего бокала.
— Он уже готовится ко второму отборочному туру, — ответил Нотт с серьёзным выражением. — Когда я узнаю, кто замешан в этом, он пожалеет об этом.
— У нас есть нечто общее, лорд Нотт. Безопасность наших наследников, — улыбнулся Сириус. — Я бы сжёг мир, чтобы защитить свою дочь.
Сириус поднял бокал в сторону Нотта.
Он говорил это серьёзно. Он сделает всё необходимое, чтобы защитить Корделию.
После завершения каникул они вернулись в Хогвартс. В поезде они беседовали о своих летних занятиях.
— Мы могли бы провести лето в Шотландии, — предложила Эовин. — Я разговаривала с родителями, и они считают, что я уже достаточно взрослая, чтобы принять участие в Коммон Райдинге на Абраксане в этом году.
Корделия улыбнулась, вспоминая разговоры с отцом о летних скачках на Абраксанах; они даже обсуждали возможность поездки следующим летом.
— Это не совпадает с датой свадьбы дяди Муни, верно? — поинтересовалась Корделия. — Свадьба 2 июля.
— Гонка запланирована на 24 июля, — подтвердила Эовин. — Мы можем провести всё лето в замке Фрейзер Холл. Там есть уютное озеро, благоприятная погода, лето в кругу подруг.
— Но я отправлюсь с родителями на их медицинскую конференцию, — добавила Гермиона.
— Миона, ты уже подросток, и мне нужна твоя поддержка, — настаивала Эовин. — Мне нужны вы обе. Вы же знаете, я не привыкла упрашивать. Пожалуйста, пожалуйста, проведите со мной лето. К тому же ты сможешь узнать о волшебных традициях Шотландии.
Корделия удерживала улыбку, видя задумчивое выражение на лице Гермионы.
— Ладно, — согласилась Гермиона. — Я напишу родителям и узнаю их мнение.
* * *
Тео думал, что Корделия как матрешка — всегда есть что-то, что может его удивить.
Она показала им свою секретную мастерскую. Конечно, не без того, чтобы сначала заставить Драко и Блейза поклясться, что они никогда не выдадут местоположение мастерской.
Итак, в круге Корделии, Тео, Драко и Блейза они собрались в мастерской с пергаментом, на котором была написана загадка яйца.
— Как же мне завидно, что у старост такая красивая ванная, — сказал Дафна, когда Тео объяснил, как он заставил яйцо перестать кричать.
— Это также привилегия для лучших учеников и капитанов квиддича, — добавил Блейз. — Но давайте вернемся к самому важному — к загадке, — указал он на пергамент.
Тео взял пергамент и прочитал то, что записал.
«Ищи, где наши голоса звучать могли бы,
Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.
Ищи и знай, что мы сумели то забрать,
О чем ты будешь очень сильно горевать.
Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали
На возвращение того, что мы украли.
Ищи и помни, отправляясь в этот путь,
Есть только час, потом пропажи не вернуть.»
— «Ищи, где наши голоса звучать могли бы», — повторила Корделия, сидя рядом с Тео. — Ммм, у меня есть идея, но она не полная.
— Но что не слышно на земле? — спросила Пэнси.
— Сирена! — воскликнула Гермиона сразу. — Яйцо, — сказал Нотт, — кричало, когда его открывали вне воды, но внутри оно поет загадку.
— Испытание в Черном озере, — догадался Тео. — Мы забрали то, что для тебя наиболее ценно, и чтобы найти это, у тебя есть час.
— Испытание на спасение, — сказал Драко.
— Ну, я умею плавать, — сказал Тео. — Проблема в времени. Сколько человек может продержаться под водой?
— Три минуты, прежде чем атмосферное давление заставит тебя потерять сознание, — ответила Гермиона.
— Испытание в феврале, — оптимистично сказала Корделия. — Мы можем найти какое-то заклинание или зелье, или какое-то растение. У нас есть библиотека в нашем распоряжении.
— Тебе стоит попросить профессора Снейпа о пропуске в запрещенную часть библиотеки, — быстро прокомментировала Фрейзер. — Ты участник, и я сомневаюсь, что тебе это запретят.
— Я напишу своему отцу завтра утром, — сказал Драко. — Должно быть что-то в нашей библиотеке.
— Панси и я тоже напишем нашим родителям, — присоединилась Дафна.
— Я попрошу дядю Ремуса и папу проверить библиотеки Поттеров и Блэков, — Корделия взяла его за руку и слегка улыбнулась. Тео слегка погладил её по тыльной стороне руки. — Мы поможем тебе, Тео.
— Я отправлю записку матери как можно скорее, — быстро сказал Фрейзер. — Книга о сиренах, ты должен знать, с чем тебе предстоит столкнуться. И о других существах, которые обитают в озере. Особенно о Кайле.
— Кто такой Кайл? — спросил Блейз.
— Огромный кальмар, — ответила Фрейзер. — Мне кажется грубо называть его просто «кальмар», поэтому я дала ему имя.
— Ты странная, кузина, — сказал Драко.
— Спасибо, это моя прелесть, — рассмеялась она.
* * *
Корделия читала дневник Прометея, потягивая свою привычную чашку чая. Она искала информацию о сиренах или о чем-то, что могло бы помочь Тео.
Но до сих пор она находила только работы о ядах и их вариантах.
— Ты читаешь его дневник? — спросила Гермиона, глядя на дневник.
— Да, но я не нахожу ничего полезного, — сказала Корделия. — Я имею в виду, да, яды могут быть полезны каким-то образом, но не в этой ситуации. Не собирается же Тео отравить всех сирен.
— Ну, у тебя есть вариант, — согласилась Гермиона.
Корделия, расстроенная, закрыла дневник и огляделась. Её взгляд упал на стол Хаффлпаффа, и она слегка улыбнулась.
Падма сияла, как звезда, разговаривая с сильно покрасневшим Джастином. Оба, казалось, очень увлечены чем-то, поскольку Падма говорила, слегка двигая руками.
После завтрака у них была урок Ухода за Магическими Существами. Когда они прибыли к хижине Хагрида, их ждал не он, а ведьма с седыми волосами и добрыми глазами.
— Как хорошо, что вы пришли, — сказала ведьма.
— А где профессор Хагрид? — спросила Парвати.
— Он недомогает, — ответила преподавательница. — Я профессор Граббли-Дёрг, и я буду заменять его, пока он не вернется.
Весь класс переглянулся и последовал за преподавательницей. В пространстве их ждали пять единорогов, и все девушки ахнули, увидев таких прекрасных существ.
— Я знаю, что случилось с Хагридом, — сказала Эовин, подходя к ней с экземпляром «Пророка». Класс собрался вокруг газеты, читая статью.
Там снова была Скитер, творящая злые дела с её статьями.
Заголовок и фотография Хагрида, клевета против Дамблдора и его плохой выбор преподавателей (упоминая случай с Квирреллом и камнем, или ужасное решение иметь оборотня в качестве учителя) и выставляя Хагрида как полувеликана.
— Эта… эта… — пыталась Корделия найти лучшее слово, чтобы описать Скитер. — Эта… стерва, — прошептала она в конце.
— Что случилось? — спросил Рене. Корделия показала ему «Пророк», и его спокойное выражение сменилось нахмуренным лбом. — Я очень уважаю профессию репортеров, потому что там, откуда я родом, они так часто исчезают, — он щелкнул пальцами, — Но Скитер — это головная боль, а не женщина.
— Ну, может, стоит избавиться от Скитер, — сказала Гермиона, качая головой. Эовин убрала газету в свой школьный рюкзак, когда преподавательница попросила всех обратить внимание.
Она предложила ребятам отступить, так как единороги предпочитали прикосновение девушек. Корделия подошла к одному из великолепных белых единорогов. Единорог наклонил голову, и Корделия положила одну руку на его морду.
Рядом она услышала, как Лаванда Браун говорит, что Хагрида следует уволить, чтобы он больше не преподавал с пугающими созданиями, и другие глупости. Корделия возмущенно ахнула, но со своего места Эовин подмигнула ей.
Корделия оставила это так, потому что знала, что Эовин позаботится о Лаванде и её неприятном поведении.
Тео получил записку от Темного Лорда в одном из своих учебников через эльфа с указаниями направиться в туалет на втором этаже. Извиняясь по поводу домашних заданий, он добрался до указанного места.
Туалет всегда был пуст из-за присутствия Миртл, призрака, который всегда визжал и пугал всех.
Профессор Гонт опирался на одну из раковин.
— Мой господин, — отдал уважение Тео Темному Лорду.
— Молодой Нотт, — поприветствовал профессор Гонт. — На данном этапе ты уже в курсе испытания на Черном озере.
— Да. В данный момент я разрабатываю план относительно испытания.
—Твой дедушка был моим самым верным советником и союзником, — сказал профессор Гонт, — И в качестве вклада я предоставлю тебе пропуск на это испытание. То, что вы собираетесь увидеть сегодня днем, останется большим секретом.
Тео наблюдал, как Темный Лорд зашипел, и раковины сдвинулись, открывая проход с каменной лестницей. С помощью движения своей палочки профессор Гонт вызвал свет.
— Молодой человек, ты познакомишься с самым таинственным местом в Хогвартсе, — сказал профессор Гонт, делая шаг к лестнице.
Тео последовал за ним, вызывая свет с помощью своей палочки. Место вело в самую глубину, запах сырости и звук капающей воды. Когда он приземлился на ровную поверхность, вдоль коридора горели несколько факелов.
«Тайная комната», — подумал Тео, следуя за профессором Гонтом.
Одна из стен открыла свою каменную дверь.
— Секретная комната Салазара Слизерина, — сказал профессор Гонт. Внутри находился длинный пустой каменный стол, полки, полные пожелтевших пергаментов, большой черный деревянный стол и несколько кресел.
На пьедестале стоял небольшой серебряный шлем, который, казалось, был выкован для человека небольшого роста, а за пьедесталом стояли два копья. Одно с двойным лезвием и грубым видом, а другое более тонкое с рядом выгравированных рун на лезвии, обе имели серую змею, обвивающую рукоять.
— Два копья Слизерина, — сказал профессор Гонт, глядя на оружие. — Говорят, что у Годрика Гриффиндора был меч, выкованный гномами. Салазар Слизерин имел копье, пропитанное ядом. Его дочь последовала его примеру и тоже создала подобное.
Темный Лорд направил свой взгляд на портрет, который висел над маленьким камином. На портрете были изображены два человека: ведьма не старше семнадцати лет с кроваво-красными волосами и ядовито-зелеными глазами, собранными в серебряную сеточку, с изумрудом в форме капли, висящим на лбу, в обрамлении изумрудного платья с серебряной вышивкой. Она сидела на резном кресле, а за ней, положив руку на ее плечо, стоял маг на несколько лет старше, с каштановыми волосами и голубыми глазами, также в черной мантии с серебряными деталями.
— Дети Салазара Слизерина, — сказал Темный Лорд, — и наследие обоих, которое все еще существует в наши дни.
Профессор Гонт подошел к полке, перебирая свитки, он зашипел с помощью своей палочки над одним из свитков, а затем протянул его Тео.
— Салазар Слизерин разработал множество зелий, которые неизвестны, — сказал он. — Здесь ты найдешь информацию о том, как дышать под водой. Снейп имеет инструкции, чтобы помочь тебе приготовить зелье. Как только зелье будет готово, заклинание переводчика исчезнет, и свиток будет возвращен.
— Заклинание переводчика?
— Дневник Салазара и все его исследования были написаны на парселтанге, чтобы быть доступными только ему и его детям, — ответил профессор. — И по состоянию, в котором я нашел комнату, когда пришел, очевидно, что Поттер не нашла это место.
Тео бросил взгляд на серебряный шлем.
— Он принадлежал Рее, — сказал профессор, также глядя на шлем. — Если был шлем, была и броня.
— Могу я задать вопрос? — Тео посмотрел на Темного Лорда, тот кивнул. — Монстр из комнаты?
— Василиск, находится в спячке, — ответил Темный Лорд. — И он подчиняется только потомкам Салазара.
* * *
Корделия подняла взгляд, когда почувствовала присутствие Сюэ Чанга перед собой.
— Мисс Поттер, — поприветствовал ее Сюэ. — Могу я сесть?
— Конечно, — ответила Корделия. — Мои ребята еще не пришли. Так что я жду и читаю что-то.
Она быстро положила книгу заклинаний на стол и убрала дневник Прометея в свою сумку, когда увидела Сюэ.
— Как вы провели каникулы? — спросила Сюэ.
— Провела их дома, — ответила Корделия. Она быстро заметила красный кулон, заплетенный в узлы, использованный в качестве закладки. — Могу я его посмотреть? — спросила Корделия.
— Конечно, — он улыбнулся, протянув кулон. — Скоро будет китайский Новый год, и наш отец отправил его Чжоу и мне, чтобы принести удачу на наших экзаменах.
— Как мило, — улыбнулась Корделия, внимательно рассматривая сложный узел.
— Да, жаль, что не можем провести Новый год с родителями, — сказал он. — Обычно они заставляют нас делать большую уборку и наполнять дом благовониями для изобилия.
— Но тебе осталось всего два года, и ты выпустишься, — ответила Корделия. — Тогда ты сможешь снова участвовать в праздниках с родителями и сестрой.
Корделия снова протянула кулон. Сюэ взял ее за руку, глядя на нее с улыбкой, она вежливо ответила ему улыбкой.
— Мисс Поттер, — сказал Сюэ. — Я ждал возможности поговорить с вами. Я знаю, что мы не часто общались, как я бы хотел, но я хотел сказать вам, что я…
Прежде чем он успел закончить свою фразу, Корделия почувствовала, как кто-то обнял ее за шею.
— Привет! — воскликнула Джинни с огромной улыбкой. За ней шли Джо, Эмили и Генри.
— Можем поговорить в другой раз? — спросила Корделия. — Мои ребята уже пришли, и мы далеко продвинулись.
Сюэ отпустил ее руку, вздохнув, но затем улыбнулся.
— Не беспокойтесь, мисс Поттер, — он собрал свою книгу и встал с места. — Все будет в другой раз.
Корделия наблюдала, как он уходит из библиотеки. Не дождавшись больше, она поздоровалась с ребятами для их урока на сегодня.
Корделия посмотрела на свиток, который протянул Тео, внимательно читая инструкции. Они оба находились в общей комнате, заканчивая свою работу по арифмантике.
— Откуда ты это взял? — спросила Корделия, взглянув на Тео.
— Мой дедушка прислал мне это, — ответил Тео. — До экзамена осталось три недели. Нам нужны только бронхиалки, но Лусардо говорит, что они растут на берегу Черного озера.
— Профессор Снейп поможет тебе?
— Да, если мы соберем бронхиалки сегодня вечером, начнем готовить зелье сразу же, — ответил Тео. — Но в кабинете профессора их нет.
— Я знаю, к кому ты должен обратиться за помощью, — улыбнулась Корделия.
* * *
Панси аккуратно сложила пальто Рене. Она, Корделия, Тео и Рене направлялись к Черному озеру за чем-то.
Так как был еще январь, озеро было холодным.
— На берегу растет то, что нам нужно, — сказал Рене, снимая обувь и поднимая штанины до колен.
— Ты собираешься зайти в озеро? — спросил Тео.
— На несколько минут, ты будешь там дольше, — ответил он с насмешливой улыбкой, входя в воду.
Панси почувствовала, как ее щеки покраснели, когда он закатал рукава своей рубашки. Он смеялся, опуская руки в воду, его волосы были растрепаны, создавая немного интересный образ.
Рене не был красавцем, но в нем было что-то, что привлекало внимание Панси. Возможно, это было потому, что он был высоким, его смех был заразительным или, может быть, это была его улыбка.
Но в нем было что-то.
— Не понимаю, как ты можешь заходить в озеро в такую холодную погоду? — сказала Панси, глядя на него.
— Ну, мисс Панси, — он поднял взгляд с улыбкой, — я провел часть своей жизни в холодном климате, и в Айллю рядом есть река, куда мы прыгаем во время Карнавала в феврале, так что мне это совсем не мешает.
Рене вернулся к воде и с силой вырвал несколько бронхиалок. Он вышел из озера и положил все в банку, которую принес Тео.
Корделия протянула ему полотенце, Рене вытер руки и ноги, а затем положил полотенце на левое плечо.
— У нас есть главный ингредиент, — закрыл он банку и похлопал его по плечу. — Моя мама хочет, чтобы ты пришел к ней в офис. Ей принесли несколько растений, и она хочет сделать тебе чистку. У нее есть теория, что кто-то тебя ненавидит, и она всегда права в своих предчувствиях, — подмигнула она.
— Ей всегда приносят растения? — спросила Корделия.
— Моя мама очень общительная, — сказал Рене. — И у нее всегда есть друзья, которые могут помочь.
— Твое пальто, — Панси протянула ему коричневое пальто.
Рене улыбнулся, и Панси покраснела.
* * *
Тео передал бронхиалки профессору Снейпу.
— Где ты их достал? — спросил профессор.
— В Черном озере, — ответил Тео. — Лусардо хорошо разбирается в растениях.
— Глупый мальчик, — сказал профессор. — Как ты мог упомянуть о родословной Корделии перед Темным Лордом?
Тео посмотрел на него с сердитым выражением.
— Я сделал это ради ее безопасности, — ответил Тео. — Если бы я этого не сделал, Темный Лорд мог бы на нее напасть.
— У Поттер есть Блэк, который защищает ее.
— Но упоминание о Корделии обеспечило ей иммунитет, — продолжал защищать свою позицию Тео. — Темный Лорд не имеет наследника своей крови, поэтому перед магией Корделия — его единственная наследница, и он осознает последствия, если решит на нее напасть.
Профессор взглянул на него холодно.
— Она осознает, что Темный Лорд находится в Хогвартсе?
— Нет. И она не знает, — сказал Тео.
— Когда она это узнает, она перестанет с тобой общаться, — профессор посмотрел на него. — И если она как ее мать, ложь будет восприниматься как худшая предательство в мире.
— Ну, вам, должно быть, известно о предательствах и лжи, — сказал Тео. — Мой дедушка говорил мне, что вы были Пожирателем Смерти, и если вас не осудили, то это было из-за того, что вы сделали одолжение Дамблдору, что предотвратило ваше попадание в Азкабан.
Они оба молчали, и в тишине работали над зельем для испытания.
* * *
Эдит закончила свой урок с группой пятого года, готовя их к С.О.В.
Пока что немногие казались полностью готовыми. Она посмотрела на куски ткани, урок о рунах на боевых мантиях не прошел так, как она ожидала.
— Хотите, чтобы я помог вам убрать этот беспорядок, профессор? — спросил юный Чанг, оставаясь единственным учеником в классе.
Эдит сняла свои очки для чтения и посмотрела на ученика перед собой.
Сделав использование свой дар читателя подписей, она ощутила полный светящийся ядро, источник магии, очень спокойной.
Он немного напоминал ей магическое ядро Корделии, хотя у нее оно было более серым.
«Зеркальные ядра,» — подумала Эдит. В последний раз, когда она видела пару с такими же характеристиками, они очень хорошо дополняли друг друга. Хотя это не означало, что они созданы друг для друга.
— Нет, молодой Чанг, — ответила Эдит. — Идите на ужин.
Юноша попрощался с поклоном и ушел.
* * *
Тео посмотрел на сосуд, в который профессор Лусардо вылила яйцо, которым его натерли.
Желток был черным, и из него исходил неприятный запах.
— Господи, — сказал он по-испански, глядя на сосуд. — Ух, мой мальчик, кто-то хочет тебе смерти.
— Великолепно, сначала Кицунэ, а теперь это, — ответил Тео, глядя на сосуд.
— Теперь у нас есть большая уверенность в том, что ответственный за то, что твое имя в Кубке, — тот же, кто навел на тебя порчу, — ответила профессор. — Ну, приходи завтра. Чистка, которую я планировала, будет слаба против этого.
Когда Тео найдет виновного, тот заплатит за это.
Февраль пролетел, как метель, и до второго испытания оставалось всего несколько дней.
Зелье было готово и проверено.
Тео провел целых два часа в просторном бассейне в ванной для старост, когда действие зелья подошло к концу.
Теперь ему нужно было выяснить, что именно ему нужно спасти.
Занятия продолжались в обычном режиме.
— Как вы все знаете, — сказала профессор Лусардо, заканчивая урок, — в следующем учебном году у вас будут С.О.В.ы, поэтому я уже готовлю учебный план для пятого года. Быстрый вопрос: кто из присутствующих умеет вышивать или шить?
Тео заметил, что лишь несколько человек подняли руки.
— И какое это имеет отношение к предмету? — спросил Лонгботтом.
— Ну, господа и дамы, — ответила профессор, — мы будем работать с одеждой, на которой будут заколдованные руны. Как вы знаете, у авроров в униформе есть руны защиты от заклятий и чар принуждения. Вместо того чтобы проводить обширный письменный тест, экзаменаторы разделят экзамен на две части: письменную и практическую.
Весь класс посмотрел друг на друга, а затем на профессора.
— Поэтому этим летом, ребята, у вас будет материал для чтения, и я рекомендую вам выучить хотя бы основы вышивания, — сказала профессор Лусардо.
Тео вздохнул с усталостью. Корделия щипнула его за руку и посмотрела на него.
— Не переживай, я хорошо умею вышивать, — прошептала Корделия. — Я научу тебя тому, что знаю.
— Ты ангел, — тихо сказал Тео, она кивнула и покраснела.
* * *
Корделия сидела рядом с Гермионой и Тео в библиотеке, заканчивая подготовку по существам озера и определяя, какие из них могут представлять опасность. Через несколько часов начнется второе испытание, и им нужно было повторить самое важное.
К счастью, библиотека была пустой.
— Я думаю, что главной угрозой, помимо скелетов, являются гриндилоу, — сказала Корделия, читая свой свиток с прошлого года по Защите от Темных Искусств. Урок дяди Лунни о гриндилоу и том, как с ними справляться, был очень полезен.
— Да, нужно ломать им пальцы, — добавила Гермиона. — Просто постарайся не попасться под удар в группе, а что касается сирен…
— Нужно проявлять к ним уважение, — сказал Тео, глядя в книгу.
— Мисс Поттер? Мисс Грейнджер? — все трое подняли глаза от книг, чтобы увидеть мадам Пинс с запиской. — Директор Дамблдор требует вас в своем кабинете.
Корделия вздохнула, слегка раздраженная. Неужели снова будет говорить о их учебных группах по Древним Путям?
Мадам Пинс ушла, оставив записку Гермионе. Ее подруга быстро собрала свою сумку с бледным лицом.
— Я пойду вперед, — сказала Гермиона, покидая библиотеку, как будто увидела самого дьявола.
Корделия быстро собрала все в свою сумку, ей помогал Тео.
— Зачем директор требует твоего присутствия и Гермионы? — спросил Тео.
— Не знаю, — покачала головой Корделия, закрывая сумку. — Но я освобожусь от этого быстро.
Тео тоже собрал свои вещи. Они обменялись взглядами, и в следующий момент Тео обнял ее за талию и они снова поцеловались.
Корделия почувствовала щекотку в пальцах, как будто легкая волна пробежала по всему ее телу. Теплая рука Тео касалась ее щеки, задерживаясь на несколько секунд дольше.
После нескольких секунд они разошлись и посмотрели друг на друга.
— Иди готовься к испытанию, — сказала Корделия. — Увидимся на озере.
— Спасибо за поцелуй на удачу, — сказал Тео с улыбкой.
Корделия взяла свою сумку и пошла в кабинет, надеясь узнать, что хочет сказать Дамблдор.
* * *
Тео пришел к озеру с необходимым снаряжением: костюмом для воды, покрытый драконьими чешуями, чтобы защитить его от когтей гриндилоу. Он направился к озеру, держа в руках флакон с зельем.
На месте уже собрались все чемпионы, Тео заметил своего деда рядом с профессором Гонтом. На поверхности озера висел экран проекции, как на чемпионате мира, показывающий дно озера.
— Мистер Нотт, — провел профессор Снейп к берегу к другим чемпионам, которые были в одежде для испытания.
Четверо посмотрели друг на друга, а затем обратили взгляд на озеро.
— Дамы и господа, пришло время начать второе испытание, — сказал Бэгман. — У каждого чемпиона что-то отняли, и чтобы вернуть это, вам нужно будет спуститься на дно озера и принести это обратно. Все должно быть сделано за час. Удачи вам и… Начали!
Тео выпил флакон залпом и погрузился в холодное озеро. Когда он достиг определенной глубины, он почувствовал действие зелья. У него образовались жабры на руках и по бокам шеи.
С ловкостью он начал плавать вниз, возможно, то, что ему нужно было найти, находилось в деревне сирен, которая находилась в озере.
На дне озера он увидел Делакур, ее лицо окружал пузырь, она плавала, как сирена. Ее обогнал Крам, который трансформировал верхнюю половину своего тела в акулу.
Тео не обратил на них внимания и продолжил плыть. В какой-то момент гриндилоу схватился за его лодыжку, вонзая свои когти в драконьи чешуи.
— Диффиндо! — произнес он заклинание, и животное отлетело.
Он продолжил свой путь, пока не оказался окружен роями гриндилоу. Произнесенное им «Люмос Максима» оглушило их.
Тео спустился еще глубже. В конце концов, он добрался до деревни скелетов. Там было много существ с зеленой кожей, похожих на людей. В их руках были смертельные копья.
Они расступились перед ним, он поплыл вперед, следуя за ними, пока не достиг большой статуи.
— Эти идиоты, — пробормотал он сердито. У основания статуи были привязаны четверо человек, и Тео узнал этот рыжий цвет волос откуда угодно.
Корделия, казалось, была под заклинанием, которое держало ее в состоянии сна, рядом с ней также была привязана Гермиона, Чжоу Чанг и студентка из Шармбатона.
Тео поплыл к Корделии, и в этот момент услышал звук пузырей. Крам пришел и с помощью заклинания разорвал веревку, которая держала Гермиону, и так же быстро, как он пришел, унес ее с собой.
Тео, зная это заклинание, нацелился на веревку, которая держала Корделию. Когда она была освобождена, он обнял ее за талию и начал плыть к поверхности.
На пути еще один гриндилоу прыгнул к ним, его маленькие когти зацепились за одну из заколок Корделии, отрывая ее, некоторые из ее локонов выбились из прически. Тео произнес «Диффиндо». Поскольку время было важным фактором, он крепче прижал Корделию к себе.
Смотря на поверхность, он направил свою палочку и произнес «Асцендио».
Оба вылетели на поверхность. Тео сделал глубокий вдох, когда свет ударил его прямо в лицо, быстро взглянув на Корделию, которая с паническим взглядом пыталась дышать.
Она начала барахтаться руками в воде.
— Я не умею плавать! Я не умею плавать! — повторяла она, пытаясь держаться на плаву. Тео быстро схватил ее за талию, заставив ее перестать кричать. — Тео?
— Доверься мне, я доведу тебя до берега, — сказал он, она только кивнула.
Осторожно он выплыл их обоих к берегу.
Как только они выбрались из озера, Тео заметил, как все заколки Корделии выскальзывают из воды. Он не знал, кто это сделал, но кто-то дал ему полотенце. Вместо того чтобы накрыть себя от холода, он вытер волосы Корделии, прежде чем она осталась растрепанной перед всеми.
— Наш первый чемпион на выходе! — услышал он, как Бэгман объявил.
Тео увидел, как Панси, Дафна и Эовин бросились к Корделии. Через две минуты вышел Крам с Гермионой на руках, Гермиона стучала зубами и дрожала, как мокрая кошка.
Затем пришел Диггори, неся Чжоу Чанг. Как только они коснулись берега, Сюэ Чанг снял свою мантию и накрыл свою сестру, у которой губы посинели от холода. Последней пришла Делакур, у которой был ужасный укус гриндилоу на левой щиколотке.
Мадам Помфри дала каждому, чемпиону и участнику, зелье для согрева, пока судьи подводили итоги.
— С завершением испытания мы объявим вердикт, — сказал Бэгман. Тео чувствовал, как пальцы онемели от холода, но держать Корделию за руку было приятно. — Мисс Делакур, занявшей четвертое место, будет присуждено 25 баллов. Мистеру Диггори за третье место будет присуждено 35 баллов.
Группа Хаффлпаффа закричала в поддержку Диггори.
— Мистеру Краму за его частичную трансформацию будет присуждено 40 баллов за второе место, — сказал Бэгман. — А первым пришел мистер Нотт, за использование зелья и за то, что был первым, ему будет присуждено 45 баллов.
Тео улыбнулся, этот балл ставил его на первое место.
На следующий день после второго испытания состоялась вылазка в Хогсмид.
В «Пророке», под редакцией Пенелопы, была опубликована информация о испытании и о том, как обстоят дела с баллами у четырех чемпионов.
Поскольку свадьба профессора Эдит и дяди Лунни была близко, наступил долгожданный день первой примерки платья. Профессор Эдит пригласила свою свиту и сестер Патил посмотреть на примерку платья.
В доме профессора ждала Леди Нарцисса с легкой улыбкой. Профессор встретила их с закусками и лимонадом. С ними была Мадам Хелена, модистка из Твилфитт и Таттинг, а также женщина, которую никто не знал.
— Это моя подруга Ноэ, она почти сквиб — представила ее профессор. Она была намного ниже профессора и довольно полненькой, с пушистыми волосами. — Когда она узнала, что сегодня примерка платья, взяла транслятор.
— Я ждала этот день много лет — улыбнулась госпожа Ноэ, показывая кольцо с переводной руной. — Я увижу свою девочку невестой.
Мадам Хелена сказала, что платье уже готово. Профессор и ее подруга поднялись на второй этаж, чтобы примерить платье.
Корделия почувствовала, что ее лицо немного горячее, и у нее слегка болела голова.
— Платье будет белым? — спросила Гермиона.
— Ведьмы обычно не носят белое — ответила тетя Нарцисса. — Это магловский обычай, хотя некоторые и носят, но не так часто. Мое свадебное платье было серебряным с перьями павлина.
— Это звучит красиво — сказала Парвати. — В Индии цветом невесты является красный.
— А платье твоей мамы, Гермиона? — посмотрела на нее тетя Сисси.
— Она не носила платье, а костюм с юбкой — ответила Гермиона. — Они поженились в мэрии. Гражданская свадьба. Но это был красивый костюм.
Разговор прервался, когда Мадам Хелена спустилась, объявляя о невесте. Корделия выпила еще немного лимонада, ожидая, когда пройдет тепло в ее лице и шее.
Профессор Эдит спустилась по лестнице с широкой улыбкой, а госпожа Ноэ помогала ей с подолом платья. В комнате раздался вздох восторга, когда они их увидели.
В комнате Мадам Хелена вызвала длинное зеркало и маленький табурет. Не переставая улыбаться, профессор встала на табурет.
Платье было бежевого цвета с кружевными рукавами, оно плавно облегало ее тело, но самое впечатляющее — это открытая спина.
— Это прекрасное платье — сказала тетя Цисси. — Цвет идеально подходит к твоему тону кожи.
— Да, я все еще не могу поверить, что часть этого платья сделана из платья на твои пятнадцать — сказала госпожа Ноэ. — И это при том, что с тех пор прошло почти 20 лет.
— Выглядит очень красиво, профессор — улыбнулась Панси. — Кажется, будто оно светится.
Корделия слегка улыбнулась, тепло в ее лице стало немного усиливаться.
— А невесте нужно: что-то новое, что-то старое, что-то взятое на время и что-то синее — сказала госпожа Ноэ, доставая из одного из кресел длинную коробку. — Я принесла что-то взятое на время.
— Тебе разрешили это принести? — спросила профессор, как маленькая девочка, полная восторга. Ее подруга кивнула и открыла коробку, осторожно доставая свадебный фату с узорами из переплетенных роз по краю.
— Какая красивая фата — вздохнула Дафна, и вся свита кивнула в знак согласия.
Осторожно Мадам Хелена надела фату.
— Эту фату сделала моя бабушка для своих внучек — начала рассказывать профессор. — Я пятая и последняя, кто ее носит — улыбнулась, поправляя ее.
— И это при том, что ты старшая и любимая — сказала госпожа Ноэ. — А госпожа Мари не перестает говорить о том, как ее любимая внучка наконец выходит замуж.
— И после такого короткого ухаживания — добавила Корделия.
— О, дорогая. Мы с Ремусом были в дружеских отношениях, — ответила профессор.
Все в комнате, кроме профессора и ее подруги, были в шоке.
— Разве Люпин не ухаживал за тобой должным образом? — спросила тетя Цисси, не веря своим ушам.
— Леди Малфой. Ухаживания предназначены для девушек, полных юности, мечтаний и надежд… — ответила профессор.
— И без детей — добавила госпожа Ноэ. — Но Эдит, ты — само очарование. Ты словно смесь волка и Мэри Поппинс. Когда ты была молодой, твой брат испугал многих парней из нашего района своим взглядом и металлическим прутом.
— Мне скоро исполнится 35, я больше не юная девушка, — продолжила она с улыбкой. — Ремус и я — два взрослых человека с хорошей химией, схожими увлечениями. Мы решили провести остаток своих жизней вместе.
— Кроме того, ухаживание не является обычным в нашей общине — сказала госпожа Ноэ. — Обычно сначала говорят с родителями и просят их разрешения. А еще, нужно чтобы тебе спели серенаду.
Профессор посмотрела на нее с улыбкой, но ее выражение лица быстро изменилось.
— Корделия, у тебя лицо очень красное — сказала она с беспокойством, спускаясь с табурета. Она положила руку ей на лоб. — Ты горишь от жара.
— Жар? — спросила Корделия.
— Гермиона, отведи Корделию в гостевую комнату — указала профессор. — Это вторая дверь справа. Ноэ, иди на кухню и налей в миску воды со льдом.
Леди Нарцисса встала.
— Сириус в Хогвартсе — сказала она. — Я пойду его искать.
* * *
— То, что ты только что сделал, Бэгман, Визенгамот может расценить как полное безобразие — сказал Сириус, сердито указывая на идиота.
Зная, что его дорогая дочь и Гермиона использовались в качестве предметов в испытании, он быстро направился в офис Дамблдора, чтобы допросить Бэгмана и судей.
— Лорд Блэк — сказал Бэгман, нервно двигая руками. — Визенгамот был в курсе испытаний.
— У меня есть бумаги, которые вы нам дали! — ответил Сириус, желая вырвать ему горло. — «Чемпионы имеют час на то, чтобы вернуть цель из Черного озера». Никто не упоминал, что эти цели — ученики!
— Лорд Блэк, я думаю, мы торопимся — сказал старший Дамблдор. Сириус поднял руку, заставив его замолчать.
— Ваша обязанность как директора — информировать родителей или опекунов о том, что кто-то из студентов участвует. — ответил Сириус. — Я получил какое-либо письмо с этой информацией? Нет. Я узнал об этом сегодня утром из «Пророка», что моя дочь, наследница Блэков, и мисс Грейнджер, подопечная дома Блэк, провели почти час в воде под заклинанием глубокого сна.
— Но девочки в порядке — настаивал Бэгман. — Медсестра Хогвартса дала им согревающее зелье.
— Их даже не держали под медицинским наблюдением? — Сириус сердито посмотрел на Дамблдора. — Корделия не умеет плавать. Ты спрашивал об этом?
— Каждый студент, который служил в качестве предмета, в хорошем состоянии, — сказал Дамблдор.
В дверь офиса постучали, Дамблдор сказал, чтобы вошли. Вошла профессор Макгонагалл, за ней следовала Цисси.
— Цисси? — сказал Сириус с недоумением.
— Извините за вмешательство в эту встречу — сказала Нарцисса своим формальным тоном, а затем посмотрела на него. — У Корделии высокая температура, и она говорит, что у нее сильно болит голова. Эдит оставила ее в одной из своих комнат, чтобы присмотреть за ней.
Сириус снова посмотрел на старшего.
— В хорошем состоянии? — повторил Сириус с полным сарказма гневом. — Совет узнает об этой ситуации. И ты, Бэгман — посмотрел он на идиота. — Визенгамот узнает об этой лжи и свяжется с тобой. Посмотрим, сохранишь ли ты свою должность до конца этого турнира.
Сириус вышел из кабинета Дамблдора, чтобы пойти к своей дочери.
Тео вздохнул, наблюдая, как Драко недовольно ворчит. Со своего места за столом Слизерина Драко с презрением смотрел на Крама, который разговаривал с Грейнджер.
— Можешь прекратить бурчать, как старый ворчун? — спросил Тео.
— Оставь его в покое, — сказал Блейз с некоторым весельем, глядя на Драко. — Он смотрит, как его милая умница увлечена этим очень интересным Виктором Крамом.
— Знаешь, что у меня есть такого, чего нет у Крама? — сказал Драко, сердито. — У меня есть книги Грейнджер. И мы знаем, насколько она ревностно относится к своим драгоценным книгам.
— Ага. Что еще? — спросил Блейз, смотря на Тео с интересом, подстегивая его продолжать.
— Крам не может поддерживать такие обсуждения, как те, которые мы ведем о прочитанных книгах, — продолжал Драко. — Кроме того, когда закончится Турнир, он вернется в Болгарию.
— Но он может поддерживать переписку? — возразил Тео.
— Ты не имеешь права высказываться. У тебя есть Поттер, которая всегда держит тебя за руку, — сказал Драко с нахмуренным лбом. — Практически все остальные наследники сдадутся. Даже Блейз больше интересуется Джинни Уизли.
Тео улыбнулся про себя на утверждение Драко.
— Она такая красивая, — вздохнул Тео. Он посмотрел на стол, где сидела Корделия, разговаривая со своей группой друзей, всегда улыбающаяся, что-то в ней заставляло ее сиять.
Они услышали, как Драко продолжает говорить о Краме, когда к ним подошел Лонгботтом с серьезным выражением лица.
— Что с твоим лицом? — спросил Блейз.
— Я слышал что-то от Падмы Патил, — сказал Лонгботтом, усаживаясь, а затем посмотрел на Тео. — Это правда, что ты поцеловал Корделию в библиотеке?
Тео уставился на Лонгботтома.
— Что ты говоришь? — спросил Тео.
— Падма сказала мне, что Парвати услышала, как Лаванда Браун сказала, что ты и Корделия целуетесь, — ответил он серьезно. — Также кто-то из Равенкло видел, как вы целовались среди кустов на Йольском балу. Лаванда Браун уже рассказала всей башне Гриффиндора, что вы заходите в пустые классы, чтобы поцеловаться.
— Это… — сказал Тео, глубоко вздохнув. — Это был всего лишь поцелуй, ты знаешь, что я очень уважаю ее.
— Я знаю Корделию, мы духовные братья, я люблю ее, как если бы она была моей кровью, — сказал Лонгботтом. — И я надеюсь, что ты отправишь ей официальное предложение о ухаживании в день ее рождения, потому что я не потерплю, чтобы моя сестра была просто чьим-то увлечением. И я не буду один, будет Рене, ты видел, как он поступил с Роном. И не говоря уже о Эовин, она опасна.
— Это мои намерения, Лонгботтом, — ответил Тео. — Отправить ей предложение и надеяться, что оно будет принято.
— Хорошо, — Лонгботтом встал. — Я сказал все, что хотел, ухожу.
Трое смотрели, как Лонгботтом направляется к столу Гриффиндора, где Фрейзер смотрела в их сторону с серьезным выражением лица.
— Тебе только что угрожал человек, от которого мы не ожидали, что он будет угрожать хоть кому-то, — сказал Блейз.
— Лучше, чтобы мой дядя Сириус не узнал об этом, иначе он выцарапает тебе глаза, — добавил Драко.
— Спасибо за поддержку, Драко, — сказал Тео сердито.
Кто был тем человеком, который говорил ложь? Ему никогда бы не пришло в голову целоваться с Делией среди кустов, это было бы неэтично. Его воспитали уважать за девушками, и Делия заслуживала, чтобы за ней ухаживали должным образом.
* * *
— Не кажется ли тебе, что этот сари красивый? — спросила Падма, показывая Корделии журнал. — Парвати и я уже выбираем наши наряды для празднований свадьбы Кирома. Наша будущая сестра — очень очаровательная девушка из Марокко. Знаешь ли ты, что она хорошая танцовщица? Она предложила научить нас с Парвати арабскому танцу.
— Как Шехерезада из «Тысячи и одной ночи», — засмеялась Корделия.
Они встретились в конце урока Гербологии. Гермиона, Панси и Дафна уже ушли в общую комнату, и Корделию перехватила Падма, сказав, что хочет узнать ее мнение о чем-то.
Поэтому они шли к общей комнате Равенкло, просматривая журналы Падмы.
— Этот оттенок зеленого очень красивый, — прокомментировала Корделия.
— Мне понадобятся три разных сари, — сказала Падма. — Три дня праздников.
— Ух ты, три дня, — сказала Корделия, впечатленная. Она была поглощена просмотром нарядов, которые показывала ей Падма, когда вдруг столкнулась с кем-то. — О, мне очень жаль!
Корделия увидела девушку, похоже, старшекурсницу, смотрящую на нее с недовольством. У нее были волосы цвета клубничного блонда, очень волнистые, которые спадали на плечи.
— Смотри, куда идешь, насекомое, — сказала девушка очень недовольно, вставая.
— Извините? — спросила Корделия, немного обиженная на то, как она к ней обратилась.
— Мариетта, не будь такой грубой с Корделией, — ответила Падма очень серьезно.
— Я сделала ей что-то? — спросила Корделия, никогда раньше не видевшая ее, поэтому не знала ее фамилию.
— Ты притворяешься святой, когда все знают, что тебя поймали целующейся с Ноттом в садах в день бала, — сказала девушка очень недовольно.
— Это ложь, — сказала Корделия.
— Полная ложь, — сказала мелодичная голос. Никто из троих не заметил присутствия девочки младшего курса.
Она была немного ниже, с большими сияющими голубыми глазами и волосами, украшенными множеством бабочек.
— Не лезь не в свои дела, Лунатичка, — сказала Эджкомб, толкнув девочку и уходя.
— Луна! — Падма помогла ей встать. — Ты в порядке, Луна?
— Да, ничего страшного, — сказала Луна.
— Она полная грубиянка, — прокомментировала Корделия. — И лгунья.
— Она завидует, — ответила Луна.
— Завидует чему? — спросила Корделия.
— Она влюблена в Сю Чанга, — прошептала Луна, как будто это был секрет. — Но все говорят, что ты нравишься Сю.
— Это абсурд, — ответила Корделия. — И я злюсь, что кто-то распускает такие слухи о мне. Это создает впечатление, будто я легкомысленная кокетка.
— Это пройдет, — успокоила ее Луна. — Ложь не длится вечно.
Корделия тяжело вздохнула, думая о том, кто был так глуп, чтобы поверить в эти ложные слухи, и надеясь, что они не наберут больших оборотов.
Время пролетело, как в метели, зима уходила, уступая место весне. И всё ближе подходило Третье Испытание.
В этот момент своей жизни Корделия никогда не чувствовала необходимости желать кому-то смерти, пока не появилась Рита Скитер.
«Возможная помолвка?» — гласил заголовок в «Ежедневном пророке». Корделия продолжила читать, и статья оказалась полной клеветой. Как Рита Скитер узнала, что она провела Новый год с Тео? Факт, что именно она была той, кого Тео вытащил из озера, и слухи, которые ходили о ней.
Слухи которые пускала Лаванда Браун о ней и Тео в пустых классах.
— Эта… эта… эта — сказала Корделия, разрывая свою копию газеты.
— Сука — закончила её фразу Эовин. Пять девушек и Гилли сидели за столом Слизерина, завтракая, когда в их руки попала сегодняшняя редакция «Ежедневного пророка».
Корделия изменилась от бледности до раздражения. Она быстро огляделась — ни один из её сокурсников не бросил на неё недовольный взгляд, но не могла сказать того о других домах. Она явно слышала шепот.
Быстрый взгляд на стол Гриффиндора показал Невилла, читающего газету с таким же раздражением, как и Корделия. Лаванда Браун издала насмешливый смешок, читая свою копию, Джинни вырвала газету у неё из рук и разорвала пополам перед её лицом, вызвав выражение возмущения у Лаванды.
— Как она узнала о Новом годе? — сказала Корделия с яростью. — Это был частный ужин! Лорд Нотт никогда бы не упомянул об этом.
— Возможно, Скитер подслушивала, — сказала Гилли. — Как шпион, с микрофонами, спрятанными где-то. Как Джеймс Бонд, только плохая.
— Гилли, магловские технологии не работают в магическом мире, — сказала Гермиона.
— Или она уменьшилась, как Дюймовочка, — снова сказала Гилли. Панси и Дафна засмеялись, качая головой от выдумок Гилли.
— Рита Скитер — таракан, — сказала Эовин. — Выходящий из канализации.
Корделия подняла голову, когда ей пришла в голову идея. Насекомое, шпион… Анимаг!
— Вот оно! — ответила Корделия. — В словах Гилли есть доля правды, некоторые защиты не действуют против анимагов. Она может быть насекомым, прячущимся среди кустов, за окнами, подслушивающим семьи, чтобы писать о них.
— И незарегистрированным анимагом, — добавила Гермиона. Корделия достала свой блокнот с листами для писем и взяла фиолетовую ручку с блестками.
Не теряя времени, она начала писать письмо единственному человеку, который видел лицо Риты Скитер каждый день. Попросив его следить за ней и сообщить её отцу, если она проявит хоть малейший признак незаконной деятельности.
— Гилли, ты гений, — улыбнулась Корделия, взяв её за щеки и поцеловав в лоб. Гилли рассмеялась от её похвалы.
Рита Скитер пожалеет о том, что использовала имя дома Поттер в этой уловке.
* * *
Корделия направилась одна в совятню, чтобы найти Хедвиг и отправить письмо. Её прекрасная сова смотрела на неё с нетерпением, как будто осознавая ситуацию и причину письма.
— Тебе нужно доставить это письмо Пенелопе, — указала Корделия Хедвиг, нежно поглаживая её по голове. Сова взяла письмо в клюв и улетела.
Корделия смотрела в окно, как Хедвиг исчезала в голубом небе.
— Корделия, — кто-то позвал её сзади. Корделия вскрикнула от испуга, увидев Тео на месте, она немного успокоилась.
— Тео, ты меня напугал, — сказала Корделия, положив руку на грудь.
— Извини, — сказал он. Они посмотрели друг на друга. — Полагаю, ты написала Лорду Блэку о том, что опубликовала Скитер.
— Да, — кивнула она. — Я не могу позволить, чтобы Скитер сошла с рук эта статья.
— Я понимаю, я тоже написал своему дедушке об этой ситуации.
Они немного посмотрели друг на друга, Корделия почувствовала смущение. У неё пересохло в горле.
— Тебе следует держаться на разумном расстоянии, — прокомментировала Корделия в тишине. Она подняла взгляд и встретила грустные голубые глаза Тео, смотревшие на неё, как на печального щенка. — Слухи могут навредить нам, особенно мне. Я не хочу, чтобы меня считали легкомысленной кокеткой.
— Я никогда не позволю, чтобы тебя так воспринимали, — выразил Тео с большой серьёзностью. — На твой день рождения я отправлю предложение о сватовстве. Я хочу всё сделать правильно с тобой, ты часть моего сердца.
Корделия посмотрела в его глаза, в которых читалась решимость, серьёзность, но, прежде всего, надежда. Она затаила дыхание, когда рука Тео нежно коснулась её щеки.
— И когда это письмо придёт, я позабочусь о том, чтобы спасти его от камина, который мой отец собирается устроить с каждым предложением, пришедшим в дом, — пообещала Корделия.
Он улыбнулся ей, и снова подошёл к ней для поцелуя, но она отстранилась.
— Как я уже сказала, мы должны держать дистанцию до сватовства, — сказала Корделия, но прежде чем уйти, она поцеловала его в щёку.
* * *
Три дня спустя после репортажа Скитер, Сириус ругался на главного редактора «Пророка».
— Этот идиот говорит, что ему пришло анонимное письмо к Скитер о моей дочери, — сказал Сириус, сердито. Они находились в доме Гриммо, а несколько часов назад был в мире маглов на гражданской свадьбе Ремуса и Эдит. — И эта сука решила опубликовать его!
Теперь трое сидели в комнате, попивая пиво. Ремус снял пиджак, а Эдит сняла туфли на каблуках.
— Это клевета, — пробормотал Ремус с раздражением. Эдит кивнула, потягивая из своей банки, её ноги были вытянуты на Ремусе. — Они связались с нашей девочкой.
— Если бы Скитер была в моей стране, — сказала Эдит очень серьёзно, — через два дня был бы заголовок с её именем, говорящий, что она покончила с собой, пустив три пули в лоб.
Она допила то, что осталось от её пива, и затем улыбнулась.
— Как насчёт того, чтобы достать машину? Похитим Скитер? — предложила Эдит. — Наденем маски, как на похищение, и оставим её на окраине Лондона с предупреждением.
— Это звучит как план, — сказал Сириус, соглашаясь.
— Нет, мы не будем её похищать, — вмешался Ремус. — Ты лорд Блэк, у тебя есть влияние и сила, чтобы погубить её карьеру как журналиста.
— Я хотел похищение, — вздохнул Сириус.
— Будет в другой раз, — улыбнулась ему Эдит.
Сириус вздохнул, оставив в стороне свои убийственные желания по отношению к редактору «Пророка» и Скитер.
— За новобрачных, — улыбнулся Сириус, поднимая свою банку пива в честь только что поженившихся. — Эдит, ты забрала моего друга. Мое доверенное лицо, последнего Мародёра, который остался со мной. Пусть Матерь Магия благословит вас счастливыми годами.
— Обещаю заботиться о нём, — пообещала Эдит, также поднимая свою банку.
Сириус увидел, как Ремус улыбается, и был уверен, что Эдит сделает его очень счастливым.
Их привели на поле для квиддича ночью. Диггори застонал, увидев, как изменили прекрасное поле для квиддича.
Площадка больше не выглядела такой ровной, вся территория была усеяна огромными живыми изгородями, придавая месту зловещий вид. Если бы Тео мог предположить, он был бы уверен, что стены из кустов достигали высоты около шести метров.
Четверо стояли на месте, пока не подошли Бэгман и лорд Крауч вместе с судьями турнира.
— Ну что, молодые чемпионы, поздравляем вас с успешным прохождением двух предыдущих испытаний, — поздравил их лорд Крауч. — Через несколько дней вас ждет последнее испытание. Бэгман, ваша очередь.
— Хорошие новости, к счастью, Визенгамот провел проверку структуры турнира и одобрил то, что запланировано для третьего испытания, — сообщил Бэгман. — Можете догадаться, о чем будет третье испытание?
— Лабиринт, — ответил Крам, взгляд его упал на стены из кустов.
— Верно! — воскликнул Бэгман. — Испытание будет простым: в центре лабиринта будет находиться Кубок Трех Волшебников. Ваша задача — достать Кубок, и тот, кто сделает это первым, станет победителем.
— Просто пройти через лабиринт? — усомнилась Делакур. — Это все?
— Вам предстоит столкнуться с несколькими существами, но ничего такого, что было бы смертельно, как драконы, — заверил лорд Крауч. — Все ловушки, с которыми вы столкнетесь, тщательно проверены Визенгамотом и не представляют смертельной опасности.
— Каждый чемпион войдет в лабиринт в соответствии с набранными баллами. Наследник Нотта начнет первым, за ним последует господин Крам, затем наследник Диггори, а последней будет мадемуазель Делакур, — пояснил Бэгман, заканчивая объяснение.
Четверо взглянули друг на друга, понимая одно: каждый из них войдет в лабиринт с равными шансами стать чемпионом, независимо от набранных ранее баллов.
— Если у вас нет больше вопросов, вернитесь в свои комнаты, уже становится холодно, — сказал директор Дамблдор.
Когда Тео направился в общую комнату, он столкнулся с Крамом, который был возбужден и обсуждал что-то с Грейнджер. Тео быстро заметил, что Гермиона Грейнджер в данный момент больше увлечена своими учебными делами, чем чем-либо другим.
* * *
С приближением экзаменов преподаватели обсуждали, что их ждет в следующем году с их С.О.В.ами и что это значит для оставшейся части их учебной карьеры.
Профессор Макгонагалл объяснила пункты, которые будут рассмотрены в следующем курсе в отношении оценок.
Профессор Вектор также провела лекцию о том, что оценщики Министерства будут учитывать для их экзаменов по арифмантике.
На уроке Защиты от Темных Искусств профессор Крауч объяснил, что для тех, кто в будущем хочет стать частью команды авроров, С.О.В. будет важной частью их академической записи.
— Как и в другой группе, экзамен будет разделен на две части, — сказал профессор. — Сначала мы проведем небольшой турнир дуэлей в классе, вы будете разбиты на пары, и победитель каждой пары будет освобожден от теоретического экзамена.
— Только половина курса будет сдавать обычный экзамен? — спросила Гермиона.
— Да, — ответил профессор. Весь класс начал перешептываться о таком формате экзамена.
Корделии это напомнило экзамен дяди Лунни год назад, который был очень веселым.
Она не была уверена, что является хорошим дуэлянтом, поэтому собиралась учиться на случай, если ей придется сдавать теоретический экзамен.
* * *
— Испытание будет лабиринтом с препятствиями, — сказал Тео, раскладывая на столе в своих комнатах пергамент с эскизом возможного лабиринта.
— Но уже сказали, что будет внутри лабиринта для испытания? — спросил Блейз, свесившись с края своей кровати.
— Нет, но говорят, что это не будут ничего смертельного, как драконы, — ответил Тео, глядя на пергамент.
— Скорее всего, Хагрид будет тем, кто займется существами, — сказал Драко, размышляя. — Какие существа мы видели с прошлого года?
Блейз выпрямился из неудобного положения и достал свою книгу о магических существах.
— У нас есть взрывоопасные скрюты, скарбатосы, — начал он перечислять. — И, возможно, это будут не только существа, но и магические растения. Подумай об этом, Тео, лабиринт будет полностью из живых изгородей, идеальная среда для того, чтобы растения оставались незамеченными.
Тео нашел логику в его предположении. Ему нужно быть внимательным к окружающей среде в день испытания.
— Ну что ж, похоже, сдавать экзамены сейчас не звучит так уж плохо, — сказал Тео.
— Было бы весело избежать сдачи экзаменов в этом году, — прокомментировал Драко.
— Моя шея в опасности, Драко, — напомнил Тео своему другу.
— Но ты же ловкий, — ответил Блейз. — Ты выйдешь из этого невредимым. И кто знает, возможно, даже станешь чемпионом. Я поставил 15 галеонов на то, что ты выиграешь.
— Тогда мой дядя Сириус подумает, что ты неплохой кандидат для Поттер, — сказал Драко.
— Это будет двойная победа, — поддержал Блейз.
* * *
Корделия привела тетю Эдит в кабинет леди Алтаи.
Она знала только одного эксперта по рунам, который мог открыть защищенный сундук, находившийся в этом месте. Возможно, в этом запечатанном сундуке было что-то, что могло помочь Тео в его третьем испытании.
— Человек, который вырезал руну, должен был иметь очень прочное магическое ядро, чтобы она функционировала на протяжении стольких веков, — прокомментировала тетя Эдит, разглядывая вырезанную руну через свои очки.
Профессор достала из кармана нож, который держала в руке, ручка была из кости, украшенной различными надписями.
— Рунные мастера должны не только уметь вырезать руны, Делия, — сказала она, вытаскивая его из кожаного чехла, — но и знать, как их разрушать.
С одним движением руки она сделала знак, чтобы Корделия отошла как можно дальше от нее и от сундука. Ударив точно в центр руны, она услышала, как та тихо шепчет что-то на странном языке.
Она сняла перчатки, поэтому Корделия могла видеть, как костяшки тети Эдит белеют от давления, которое она оказывает на нож. Через несколько секунд руна треснула с шумом, похожим на звук разбивающегося яйца.
— Я сломала ноготь, — прокомментировала тетя Эдит, глядя на свою правую руку. — Ну что ж, теперь у меня есть повод сделать маникюр.
Тетя Эдит сделала знак, чтобы Корделия подошла ближе, пока открывала сундук. Первое, что она увидела, было то, что все содержимое было покрыто серой шелковой тканью, которая текла, как серебро. Убрав ткань, она увидела части небольших доспехов.
На защите рук была серия вырезанных рун, казалось, это были доспехи, сделанные для женщины.
— Доспехи Реи, — прошептала Корделия. Убирая детали, она наткнулась на семь алмазов размером с яйцо с вырезанными рунами и длинным свитком, перевязанным зеленой лентой.
— Это материнские камни, — сказала тетя Эдит с волнением. — Я слышала о них, обычно, когда они собираются в определенных координатах, они открывают места и защищенные крепости.
Корделия сняла ленту и прочитала содержание свитка. Это была карта с координатами, указывающими на крепость.
Турда (Крепость Слизерин)
Корделия посмотрела на семь вырезанных алмазов с рунами и свиток.
— Мне нужно отнести этот сундук в поместье Поттер, — сказала Корделия.
— Хорошо, — беззаботно ответила тетя Эдит. — Давайте положим все это внутрь и сделаем небольшой заклинание уменьшения для удобства, а дома вернем все в норму.
Возможно, это было нечто, что поможет Тео, но у нее было предчувствие, что в будущем это будет очень полезно.
Настал день третьего испытания, и все знали, что в этот день также будут экзамены. С учётом того, что до конца курса оставалась всего неделя, почти никто не обращал внимания на экзамены; все были взволнованы окончанием турнира.
Корделия видела, как Тео готовился в последние дни. Многие ученики старших курсов оказывали ему поддержку, показывая заклинания, особенно те, кто был на шестом и седьмом годах.
Все надеялись, что он победит и прославит дом Слизерин своей победой.
Во время экзамена по Чарам с Хаффлпаффом, который проходил перед испытанием, Тео был вызван вместе с остальными чемпионами.
Когда наступила ночь, банкет в Большом зале превратился в хаос из шёпотов; было слышно, как между столами шли ставки и обсуждения.
Корделия чувствовала комок в животе. За пять минут до объявления о начале испытания их уведомили, что нужно направляться на поле для квиддича. Вся группа собралась на одном из участков трибун.
— Можешь перестать шевелиться, Корделия? — сказала Пэнси. — Ты меня нервируешь.
— Я очень переживаю за Тео, — ответила Корделия.
— Он будет в порядке, — уверенно сказал Рене. — На данный момент он показал лучший результат, он впечатлил остальных троих. А мама сделала ему очищение накануне, так что всё будет хорошо!
— Ты поставил деньги? — спросил Джастин сзади них, где находился весь клуб «Подземелий и Драконов».
— Да, если Нотт выиграет, я получу пятьдесят галеонов, — улыбнулся Рене. — Это мои сбережения за два года.
Корделия кивнула, наблюдая за чемпионами на поле, с их волшебными палочками и снаряжением, готовыми к испытанию. У них были два устройства, похожих на те, что использовались в испытании на озере.
* * *
Тео поправил вышитую ленту, которую ему подарила Корделия на первом испытании.
Чемпионам предоставили несколько минут с их наставниками. Тео посмотрел на нижние трибуны, где находился его дедушка, который, хотя и выглядел строгим, гордо смотрел на него.
— Мы, преподаватели, будем обходить лабиринт снаружи, — сказала профессор Макгонагалл чемпионам. — Если вам когда-либо понадобится помощь, запускайте красные искры, чтобы мы могли вмешаться. Понятно?
Все четверо кивнули. Бэгман произнес заклинание «Сонорус», чтобы его было слышно.
— Дамы и господа, начинается последнее испытание Турнира трех Волшебников! Каждый чемпион войдет в лабиринт в соответствии с набранными ранее баллами с интервалом в три минуты между каждым! В первую очередь у нас господин Теодор Нотт от школы Хогвартс! — раздались громкие аплодисменты, когда все Слизеринцы сосредоточились на нем. — Затем следует господин Виктор Крам из Дурмстранга! На третьем месте у нас господин Седрик Диггори из Хогвартса! А на четвертом месте — мадемуазель Флер Делакур из Академии Шармбатон!
По всему полю раздались аплодисменты. Тео снова посмотрел на своего дедушку. Тот кивнул, поддерживая его.
— Итак, когда прозвучит свисток, первый чемпион войдет в лабиринт! — сказал Бэгман. — На… два… три!
В секунду после того, как прозвучал свисток, Тео вошел в лабиринт. Он быстро заклинал нить, прикрепив её к стене живой изгороди.
С помощью заклинания «Люмос» Тео осветил темноту вокруг. Когда он столкнулся с двумя разными путями, он подождал, пока нить укажет направление. Он вспомнил о старой книге Ноттов, которая была очень полезна, миф о Ариадне.
— Веди меня, веди меня, — прошептал он. Нить закружилась и указала ему налево, и Тео с волшебной палочкой направился в эту сторону, продвигаясь по слабо освещенному коридору.
К нему донесся запах дыма. Из-за угла он увидел, как Диггори пытается потушить рукав своей защитной одежды, который загорелся. Он услышал звук щипцов.
«Скрутос», — подумал Тео, быстро произнося заклинание «Агуаменти», чтобы ослабить существо.
Тео снова прошептал нити, и она указала ему налево. Когда Тео свернул за угол, он побледнел. Перед ним стояла фигура женщины с длинными черными волосами, касающимися её колен.
Он узнал её лицо, видел его всю свою жизнь на фотографии своей матери. Но вместо румяных щек и блестящих зеленых глаз он видел водянистые глаза и следы отравления.
— Боггарт, — прошептал Тео. Форма богарта изменилась, черные волосы стали оранжево-красными, её кожа стала еще более бледной, а рост уменьшился.
Теперь перед ним не была его мать, а Корделия. С пустыми глазами, без привычного блеска.
— Ридикулус! — заклинание Тео заставило богарта в форме Корделии исчезнуть в зарослях.
Тео продвигался с поднятой волшебной палочкой, услышав женский крик. За углом он увидел, как Делакур была схвачена несколькими лианами, которые тянули её к стене из травы. Через несколько секунд из стены вылетели красные искры в небо.
«Минус один», — подумал Тео.
С другой стороны стены он услышал, как Крам наткнулся на что-то, ругаясь на гигантских пауков.
Он уже собирался попросить нить указать направление, когда что-то прыгнуло ему на спину. Когда он обернулся, то увидел Кицунэ, показывающего свои клыки; глаза животного сверкали как серебро, а зверь рычал у него на шее.
Волшебная палочка выпала у него из рук. Протянув правую руку, он схватил её, и, быстро среагировав, ударил Кицунэ. Он встал, и животное прыгнуло на него, но он быстро среагировал и поднял щит.
Кицунэ расправил свои два хвоста и показал клыки. Тео опустил щит и тихо произнес «Круцио». Животное закричало, корчась на земле. Тео снял заклинание, и животное зарычало, исчезнув в серебристом дыму.
Тео чувствовал, как его дыхание учащается, но, следуя за нитью, продвигался дальше. Он увидел, что это, вероятно, его последнее препятствие — сфинкс. Жёлтые глаза существа смотрели на него.
Тео опустил одно колено на землю и поднял волшебную палочку в знак того, что не собирается нападать.
— Благородный сфинкс, — сказал Тео. — Прочтите свою загадку, я готов её решить, чтобы добраться до центра лабиринта.
— Уважающий маг, — сказала сфинкс. — Вот твоя задача: «Если бы я это сделала, я бы разорвала тебя своими когтями, но это произойдет только если ты не поймешь. И ответ на эту загадку не прост, потому что он далек, в землях изобилия, где начинаются песчаные горы и заканчиваются быки, кровь, море и вербена. Теперь отвечай, ты, кто пришел играть: какому животному не хотелось бы тебя целовать?»
Мысли Тео начали кружиться, он думал, думал, думал.
Когти, разрывать.
Песчаные горы.
Кровь, море, вербена.
— Паук, — сказал Тео, глядя на сфинкса. Существо улыбнулось и пропустило его.
Тео крепче сжал волшебную палочку, и на пути столкнулся с акромантулами, быстро заклинанием парализовав её лапы.
Он улыбнулся, увидев блеск серебристой чаши.
— Кубок! — услышал он позади себя голос Диггори. Тео обернулся и произнёс мощное «Дезмаус», которое сбило его с ног, отправив в заросли.
Он спокойно подошёл к чаше и, не колеблясь, взял её в руки.
Он услышал свисток.
* * *
Корделия смогла вздохнуть, когда Тео вышел из лабиринта с кубком в руках. В каждый момент она теребила ткань своих кружевных перчаток, повреждая их от нервов.
Она видела на проекции, как в один момент его атаковал облако серебристого дыма, и почти чувствовала, как у неё вырывается сердце, когда видела, как он катится по земле, пытаясь избавиться от него.
Вся трибуна, особенно Слизеринцы, восторженно аплодировала победе Тео.
— Чемпион Турнира трёх волшебников! — объявил Бэгман. — Теодор Нотт!
Тео выглядел бледным, тяжело дыша, но с улыбкой победы на лице.
* * *
На следующий день состоялась церемония награждения. Министр Фадж присутствовал и вручал приз Турнира. Награждение прошло в Большом зале перед студентами и делегациями.
Корделия наблюдала за Тео, излучающим ауру победы. Фадж говорил о впечатляющем участии Тео.
— На этом турнире у нас был отличный соперник, мистер Нотт показал себя исключительным соперником с сильной стороной и отличным характером, — сказал Фадж.
Корделия заметила, как его вышитая лента сияла на его правом запястье. В один момент их взгляды встретились, и Корделия подарила ему огромную улыбку.
Оценки были выставлены, и Корделия снова чувствовала удовлетворение от своего среднего балла. Четвёртое место было неплохим результатом.
Гермиона не могла скрыть своей улыбки, когда снова её имя возглавило список всех учеников четвёртого курса.
— Нет сомнений, что ты станешь префектом в следующем году, — улыбнулась Корделия, пока они завтракали.
— Ты так думаешь? — спросила Гермиона. — У тебя больше опыта с детьми.
— Я уверена, что ты станешь префектом. Верно, девочки? — Корделия посмотрела на Панси и Дафну, которые кивнули в знак согласия.
— Кроме того, подумай, Гермиона, — сказала Панси. — Если ты станешь префектом, у тебя будет доступ к той роскошной ванной, о которой говорил Тео. А пятый год будет очень напряжённым, так что ты сможешь насладиться восхитительной ванной с пузырьками и ароматическими солями.
— Звучит неплохо, — рассмеялась Гермиона.
— А что мы будем делать сегодня? — спросила Дафна.
— Ты и я научимся делать сладости, — указала Панси на Дафну. — А Делия и Миона пойдут на корабль Дурмстранга. Виктор Крам пригласил Гермиону посмотреть библиотеку на корабле.
— Уххх — Дафна улыбнулась.
Гермиона покачала головой с лёгкой улыбкой.
* * *
Библиотека на корабле содержала множество текстов на русском и румынском языках. Виктор Крам рассказывал им о важности каждого текста.
Когда они прибыли в библиотеку, Корделия увидела выражение удивления на лице Гермионы.
— Это только часть текстов, которые есть в Дурмстранге, — сказал Виктор. — Поскольку вся делегация состоит из учеников последнего года, это специфические тексты для нашего курса.
— Жаль, что я не знаю русского, — ответила Гермиона. — Если это только часть, то библиотека должна быть минимум вдвое больше.
Корделия молчала, позволяя Гермионе и Краму разговаривать между собой.
— Жаль, что ваши планы на лето изменились, — прокомментировал Виктор. — Я бы с удовольствием провёл вас по магической библиотеке в Банско. Там есть тексты, которые вам бы очень понравились.
— Я в этом уверена, — улыбнулась Гермиона.
Виктор провёл их по кораблю. Корделия держала руки сложенными перед собой, идя на два шага позади Гермионы и Виктора.
По пути она увидела Тео, который разговаривал с профессором Гонтом.
— Тео! — позвала она, затем обратилась к профессору. — Профессор Гонт, приятно вас видеть.
— Мисс Поттер, — поприветствовал её преподаватель, затем посмотрел на Тео. — Я не имел возможности поблагодарить вас.
— Благодарить? — спросила Корделия, глядя на Тео.
— За камень, который вы мне передали на первом году, — ответил он. Корделия взглянула на профессора и заметила красный блеск в его глазах, который видела той ночью, когда была втянута в то зеркало. — Молодой Нотт рассказал мне о вашем уникальном даре парселтанга.
Корделия посмотрела на Тео, он был бледным и смотрел на неё.
Не раздумывая, она побежала к замку, за ней следовала Гермиона.
* * *
Тео гнался за Корделией к замку. Он не понимал, почему Тёмный Лорд решил открыться Корделии.
— Корделия, подожди, пожалуйста! — умолял он, когда она остановилась. Гермиона смотрела на них с недоумением.
Корделия обернулась и посмотрела на него, как никогда прежде.
С гневом.
— Корделия, пожалуйста, позволь мне объяснить, — умолял Тео. Он подошёл ближе, и она ударила его по лицу, заставив Гермиону ахнуть.
— Лжец, предатель, — сказала она дрожащим голосом.
— Корделия, я…
— Замолчи! — закричала она, очень сердитая. — Я доверяла тебе! Как ты мог это сделать?
— Что здесь происходит? — спросил Лонгботтом, подходя к ним. Корделия всхлипывала и обняла Лонгботтома.
— Корделия, — Тео попытался подойти к Делии, но Лонгботтом отступил с Корделией, всё ещё прижатой к нему.
— Я советую тебе держаться подальше, Нотт, — угрожал Лонгботтом, обнажив свою палочку.
Тео слышал, как Корделия всхлипывает, смотрел на Гермиону, которая встала рядом с Невиллом, утешая Корделию.
— Убирайся, — повторил Лонгботтом.
Тео ушёл, надеясь объяснить всё Корделии.
* * *
Корделия всеми силами избегала Тео, это было легко, потому что после банкета в конце курса её подруги образовали вокруг неё барьер, стараясь держать её подальше от Тео.
Когда пришло время возвращаться домой, поездка на поезде прошла в полном молчании, Живоглот и Берлиоз сидели у неё на коленях, всё время мурлыча.
— Ты действительно не хочешь нам сказать, что случилось? — спросила Панси.
Корделия посмотрела на Гермиону, она умоляла её не упоминать ничего.
Зная, что Волдеморт был так близко, её подруги подвергались опасности.
Лучше не ставить их в такую ситуацию.
— Я просто хочу домой, — сказала Корделия, поглаживая Берлиоза по ушку.
— Знай, что ты можешь рассчитывать на нас, — сказала Эовин.
— Да, мы готовы спрятать труп, — поддержала Панси, Корделия едва улыбнулась.
— Я знаю, — ответила Корделия.
Когда поезд прибыл, Корделия начала искать своего отца. Гермиона попрощалась с ней, прежде чем пересечь платформу в магловский мир, Панси, Дафна и Эовин пошли со своими родителями.
Когда она его увидела, она потянула свой багаж к нему и обняла его, не раздумывая.
Он поцеловал её в лоб.
— Готова ехать домой? — спросил он.
Корделия посмотрела на платформу, и на расстоянии в несколько метров стоял Тео. С выражением боли и умоляющим взглядом.
— Да. Мне нужно сказать тебе кое-что о моих предложениях о сватовстве, — ответила Корделия.
Корделия посмотрела на своего отца, готовая ехать домой.
Примечания:
Эта история меня утомила. Она милая, наивная, но я очень устала переводить её. Мой испанский поднялся на новый уровень, но, честно говоря, это было очень трудно! Хотите, чтобы я перевела вторую часть? Я не видела много комментариев под этой частью, чтобы точно решить, нужно ли продолжать. Так что все зависит от вас.