Временная петля, затянутая на шее (джен)

Мозаика неоновой рекламы дрожала отражениями в лужах. После унылого спокойствия Бретоник-сити-второго в глазах от голографий рябило, и как тут спрятаться от этой боли, если ее сеют повсюду? Дождь, какого в городе прежде не видели, бил каплями как льдинками. Несколько машин — Финт точно разглядел «Фиат» и «Лотус» — выжимали из двигателей все, что те способны произвести, будучи электрическими. Странная гонка, поднимавшая по пути цунами из луж и водяную пыль, описывала круги. Когда своеобразный патруль окончил сумасшедший рейд, вступили таксокары — украденные, конечно, взломанные, ведь робота-водителя ни в жизнь не заставишь жать на газ сильнее. А потом появились мотоциклы — спортивные, не меньше полутора тысяч кубов. Не иди дождь, их рев полопал бы Финту перепонки.

Тень, с которым он выбрался на поверхность, куда-то исчез. Только потом, когда Финт заключил, что это те самые мотоциклы, которые стояли в гараже Резиденции, он понял, куда делся его спутник. Поднялись они через совершенно противоположный гроту ход, так что он поначалу не мог сориентироваться. Выйдя из-под арки, он заметил слева знакомую будку таксофона и сразу все понял. Под потоками дождевой воды его костюм вымок за считанные минуты, волосы слиплись в безобразные вихры, на ладонях стало отчего-то липко. Приподняв ворот пиджака, Финт пошлепал прямиком к Резиденции, не взирая на то, что испортит лаковые ботинки.

В Резиденции царил погром. Какой толк было отстраивать здание заново, улучшать его, проводить шоу, если окна теперь побиты, а двери вынесены? Когда Финт приблизился к бывшему парадному входу, раздался выстрел, разбивший второе окно слева, и он поскользнулся и осел. Голова цела? И остальные части тела вроде бы тоже. Финт пригнулся и на корточках продвигался ко входу, полагая, что так его не заденут. Одновременно с ним из холла пятился какой-то наемник с полуавтоматом.

— Дьявол, тут еще один! — завопил он, заметив Финта.

Финт нелепо вскинул руками, совсем не соображая, что же делать, как кто-то одним метким выстрелом не пробил наемнику череп. Дуракам везет, не так ли? Кровь брызнула Рори на лицо. Он уже оказался на четвереньках и яростно оттирал капли со лба и щек, как особо пугливые сгоняют жуков с одежды. Еще резче он схватился за ствол автомата и проверил магазин. Полный, с ума сойти! Привалившись к стене, Финт поднял оружие наизготовку, и тут на него вылетел Министр.

— Тоже мне засада, — прыснул он.

После чего поднял его на ноги за шкирку.

— Зачистку не проведешь, пока я кое-кого ищу?

Финт совершенно не собирался проводить никаких зачисток, хорошо помня предупреждение Леди Джейн, но Санада метнулся к стойке, а вернулся оттуда уже с дробовиком. Всучив его Финту, он отобрал взамен автомат и бегом бросился к лифту. Рори рта раскрыть не успел. Какое же возмущение, нет — ярость охватила его! Тяжесть дробовика в руках прибавляла злости, и он согласился на такие условия. Уж он зачистит территорию, пусть Санада не сомневается!

Во всем Театре, который он обежал в рекордно короткие сроки, не осталось ни души, ни единого признака жизни, ни намека на прошедшее шоу. Зал был темен. Ламповые дорожки провели его между кресел к сцене, а оттуда — в гримерные, где уже все было побито вдребезги да залито кровью. Зеркала выглядели как пасти с кривыми зубами, иногда наполовину все-таки беззубые, а иногда — точь-в-точь акула. В одной гримерной у двери в ванную лежал человек с развороченной спиной: хребет ему сломали где-то в области лопаток и, казалось, нисколько не надорвались при этом. Там же валялся крупнокалиберный пистолет — пустой, разумеется, — да сваленная в процессе борьбы фурнитура. Финт вышел. Или выбежал, словно ошпаренный.

В следующей гримерной и трупа не подбросили, как и в двух, проверенных им далее. В самой же крайней от лифтов и коридора на сцену обнаружился еще мертвец, но от него у Финта в районе затылка без преувеличения заиндевело. Видимо, кто-то очень старался разбить несчастному голову, да оконное стекло треснуло раньше. Сейчас крупный осколок торчал из шеи убитого, весь окровавленный, как и пол вокруг. Финт зажал рот, сдерживая рвотные позывы. Это был флейтист.

Сдавленный кашель ружья оторвал Финта от неприятного зрелища. Что-то разбилось. Люстра, наверное, или застекленный шкафчик, где владельцы баров держали несметные алкогольные богатства. Он крепче сжал дробовик, стараясь себя самого хотя бы убедить, что готов к любой встрече. Ему бы сбежать, он форменный трус, всегда им был. Он понимал, что имеет все шансы очень глупо закончить существование, это почти и случилось у входа в Резиденцию, но зачем, в таком случае, он вообще сюда пришел? Ах да, он же злился пару минут назад. Где же это все?

Стрельба, умолкавшая лишь когда кто-то перезаряжался или оказывался безнадежно пуст, доносилась с верхних этажей. Финт воспользовался прилегавшей к шахте лифта узкой аварийной лестницей, чтобы избежать неприятностей. Отборная ругань перемежалась с короткими очередями. Финт скоро определил, что переполох случился в апартаментах — от них наверняка уже ничего не осталось. Едва он взлетел по лестнице на седьмой этаж, чуть ли не под ноги ему полетела дымовая шашка, предназначавшаяся отнюдь не ему. Дело, тем не менее, было сделано, и бросившие шашку — наемники, должно быть, — пустились прочь. Кто-то послал им вслед проклятие — женский голос, знакомый. Гостиную заволок густой дым, и Финту в который раз пришлось прикрывать нос со ртом, чтобы не задохнуться.

— Есть кто свой? — крикнул он, прячась за простенком.

Передернули затвор. Выпало две гильзы. Похоже на старую винтовку, антикварное оружие Занелли, да вот только он почил месяц тому. Почему-то известие о его смерти, упомянутое Санадой вскользь, в памяти не задержалось, а сейчас стало чем-то существенным. Он мертв, и виной этому — Финт. Его справедливый суд свершился, пора и самому отвечать за не самые верные поступки.

— Смотря, кто ты сам такой, — ответствовали ему. Все тот женский голос, чью ругань он только что слышал.

Финта постигло замешательство. Раз спросил — надлежит вести разговор, но Санада же не болтать его сюда послал. Да и от кого конкретно он хотел очистить апартаменты? От своих же или чужих? И какая же нынче разница между первыми и вторыми, когда обе стороны нарушают договоренность с Джейн и ведут их к бесповоротному гнету каких-то протоколистов?..

— Финт? — его избавили от необходимости представляться.

— Он самый, — неуверенно ответил Финт, как будто сомневался, действительно ли он тот, за кого выдает себя.

Дым потихоньку рассеивался, и навстречу Финту шла невысокая фигура в мешковатом техническом комбинезоне — или ему показалось, что он технический. Коротко стриженные черные волосы и чисто азиатский тип лица выдал в ней Мако. Когда она подошла к нему, Финт понял, что не ошибся. Кто-то отчаянный рассек ей щеку и, судя по всему, сломал запястье: уж слишком безвольно висела кисть, когда Мако шла. В здоровой руке у нее был нож — один из кинжалов, с которыми выступали девушки Юки.

— Кто начал? — не преминул спросить Финт, не волнуясь сейчас ни о чем другом, кроме как ликвидировать беспорядок до того, как он примет угрожающие масштабы.

— Что? — Мако недоумевала столь искренне, что он почти поверил ей.

— Кто начал стрелять? Кого, мать вашу, мне распотрошить первым?

— Кто-то из Красного Квартала, инженеры, кажется, — она нахмурилась. — Они достали пистолеты, когда наемники разнесли стойку в баре и принялись бить друг другу морды.

— Блестяще, — Финт тряхнул дробовиком, ибо бить было не по чему. — И ты что, дралась вот с этим? — он указал дулом на кинжал.

— Патроны кончились.

«Если они вообще начинались», — подумал Финт. Единственный тайник на цокольном этаже вмещал не так уж и много боеприпасов, да и что там было? Пистолеты, автоматы, кое-какое старье по типу ружья Занелли. Дымовые шашки. Гранаты же надо было покупать, как и дроны-разведчики. У мастеров с Квартала Мафии находилось и покрупнее оружие, но они, наверное, сами же им вооружились, когда здесь началась стрельба.

— Так ты с нами? — вырвала его из размышлений Мако.

— Начнем с того, кто тут «мы», кто «они» и что вы все тут задумали вообще.

— Они — это наемники, конечно же, — лицо у нее было такое, будто она объясняла непроходимому дураку самые очевидные вещи. — Их здесь немного, считай, бьются в Резиденции — и все.

— Стоп! Я слышал взрывы.

— Это наемники рванули подземную парковку, когда мы скрылись там от них.

— Блестяще! — повторил Финт раздраженно. — Пропащие души, и что мне с вами делать?

— Что ты задумал? — она отступила на шаг.

— Заставить вас всех заткнуться!

— Финт, это первый реальный шанс убрать их из Бретоник-сити!

— Это боевики! — он чуть не сорвался на крик. — И за их спинами стоят лучшие тюремщики мира. Хочешь, чтобы вместо Надзора были они, а вместо Резиденции — камеры заключения?

— И как ты собираешься их прогонять?

— Леди Джейн прогонит.

Лицо Мако стало жестким, как ковролин под их ногами. Следующие ее действия были такими неожиданными, что Финт отреагировал на них словно в полусне.

— Так ты с ними заодно?! — выкрикнула она и тут же рассекла воздух перед самым его носом. Уклонился, впрочем, он неудачно, и почувствовал кончиком носа жжение. Кровь!

— Охренела вконец! — только и успел выпалить Финт.

Мако напала второй раз — он увернулся и неловко приземлился на мягкое место. Вот сейчас, прямо сейчас бы выстрелить — и у нее от брюшной полости ничего не останется, кроме фарша, но разве он мог в своих же?.. Где же эти свои и существуют ли вообще?

Когда Мако замахнулась кинжалом вновь, Финт ударил прикладом. Задел, но не критично. Мако как в бесенка превратилась: рычала, смотрела зверем. Он быстро вскочил на ноги, и лезвие чуть не догнало его. Тогда же Мако с завидной для такой хрупкой девушки силой схватила его за шкирку и вздумала всадить кинжал ему между ребер. Как он так верно отреагировал, было непонятно ему самому, но клинок лишь слегка надавил на кость, резанув по пути выставленное как защита предплечье. Получить ее рукой по своей было больнее. Он попытался перехватить ее запястье, но не вышло: Мако ловко вывернулась и почти отскочила, когда Финт на полном автомате врезал ногой ей в колено.

Послышался глухой хруст. Финт поморщился и пожалел о содеянном, несмотря на то, что мгновением раньше она его чуть не убила. Мако едва вскрикнула и лежала теперь ничком на полу, рыча от боли. Он ведь и думать забыл, что у него протезы — и очень прочные, надо заметить. Привык, выходит. Но даже когда Финт решил подойти, она не угомонилась и махнула кинжалом. Вышло неуклюже, но лезвие чуть не достало его. Он перехватил ее кулак и вырвал оружие, чудом не порезавшись сам. Из ее горла вырвался обреченный стон.

— Сволочь ты! — процедила она.

— Я? — Финт искренне недоумевал. — Соображать надо, на кого нападать!

— Тебе повезло!

Дважды, да. Видно, ему суждено умереть страшной смертью сегодня, ибо вечно везти так не может.

— При чем здесь это? — фыркнул Финт. — Место свое знать пора, вот что.

Он поднялся, на всякий случай отодвинувшись от нее. С верхних этажей донесся грохот, как будто швырнули что-то изрядно грузное, Финт быстро схватился за руку Мако и рывком дернул девушку на себя, поймав за талию. Она вскрикнула и ударила его кулаком в грудь.

— Ты идиот, больно же! — в голосе у нее дрожали слезы.

— Прости! И за это тоже.

Затем он врезал ей под дых, и она с хрипом осела, но сознания не потеряла, как он рассчитывал. Что ж, хотя бы мешаться не будет, а оставлять ее здесь он не решался, наверняка ведь убьют, кто бы ни появился. Финт перекинул ее через плечо как тряпичную куклу, но все равно она была тяжеловата.

Вопрос оставался один: что ему с ней делать? Он не знал ни одного укромного уголка в Резиденции, все имели доступ к любым помещениям. Но потом он вспомнил: Санада. Может, договоренность с Коруку исчерпала себя, да и сам Коруку куда-то запропастился, будучи всегда незаметной личностью, а Министр все равно заботился о Мако. Жаль, мозгов ей не прибавил, не дурочка ведь, а наивная.

— Эй, черт, где моя гарнитура? — Финт отогнул край кармана. Чертик, которому он так и не придумал имени, сидел с таким видом, как будто спрятался в самом очевидном месте и подслушивал. Умение говорить в его программах и конструкции было не предусмотрено, и Финт порой жалел об этом. Уж имп ему бы что-нибудь ответил.

С деловитым видом он выбрался из кармана и залез Финту за пазуху, откуда достал компактную гарнитуру и самостоятельно надел ее ему на ухо.

— Как заботливо, — буркнул Финт.

Черт показал ему язык и лихо спрыгнул на пол прямо с его плеча. Сделав вид, что приземление было жестковатым, он потряс крохотной головкой и пустился бежать.

— Бес, ты куда?

Имп остановился, начертил пальцем вокруг глаза кружок и указал в сторону дверей. Финт изобразил улыбку. Наблюдать он собрался, очень вовремя!

Финт попытался набрать Санаду, но он молчал. Повторил вызов — ноль внимания. Третий тоже не принес результатов. Четвертый, видимо, явился демонстрацией настырности Финта, и Санада ответил.

— Надеюсь, тебе не прострелили что-нибудь жизненно важное, пока я звонил? — осведомился Финт. — Забери свою гребанную бабу, умоляю!

— Ты не можешь выражаться понятнее? — раздражение в его голосе угадывалось без труда.

— Мако ранена, забери ее. Так лучше?

— Где?

— Я оставлю ее… хм, на диване в гостиной апартаментов. Подежурю в проеме, пока не придешь.

Ответ Санады заглушил хлопок сверху, после чего там же лопнуло стекло. Последовали крики — яростные женские и грубые мужские. Финт влетел плечом в косяк, чертыхнулся и прижал к себе дробовик. Кто-то запустил лифт, и он поехал вниз с жутчайшим дребезжанием, будто в шахте или в самой кабине что-то повредили. Видимо, все было настолько плохо, что виновники переполоха воспользовались лестницей, и их прыжки через ступеньку, а то и больше, мог услышать кто угодно, даже находясь за стенами Резиденции.

Вот и настал момент истины.

Либо он, либо его.

Первым в пределах видимости оказался наемник. Когда же он стал в пределах досягаемости, Финт пальнул прямо в его изумленное лицо.

— Кто ж потом ваши мозги отскребать будет? — пробормотал Финт, потянувшись за его оружием.

Автомат. Таких он прежде не видел, и хоть оружие не выглядело принципиально ново, все равно казалось, будто его привезли из каких-нибудь внеземных колоний. Магазин был пуст наполовину, но на поясе у наемника нашлось еще четыре.

— Куда мне это все девать?

Недолго думая, Финт скинул с себя пиджак, проверив, чтобы в карманах не оставалось незапланированных трофеев для будущих мародеров, перевесил автомат через плечо и затянул потуже пояс с боеприпасами. На его выстрел естественно понеслась вся бравая рать новоиспеченных бунтовщиков. Они побежали на его этаж, и у одного вырвалось: «Твою мать!» — очевидно при виде распростертого тела товарища. Но до Финта, шмыгнувшего обратно за порог гостиной, они так и не добрались.

Вместе с автоматной очередью у Финта задребезжало глубоко в мозгах, и перепонки, откровенно говоря, были уже на пределе натяжения. У наемников везде стояли глушители, снижавшие громкость на децибел так двадцать, но легче от того ничуть не становилось. Кто-то крикнул: «Берегись!» Швырнули гранату, и после взрыва все навороченные хай-тековские панели в радиусе поражения посыпалась как игрушки с новогодней елки. Выдохнув как перед финальным рывком, Финт выскочил на врага, силуэты которого передвигались в подсвеченном коридорными лампами дыму, и истратил весь магазин автомата. Как минимум двое попадали, а их товарищи в ответ шквальным огнем загнали Финта обратно в укрытие.

Не такой уж страшной была осада, какой показалась поначалу Финту. Все передвигались какими-то разрозненными кучками, и каждый был способен подстрелить кого угодно, а в следующую минуту словить пулю сам. Финт глянул на Мако, скорчившуюся на диване, и убедился, что она дышит. Наемники и их противники обменялись еще очередями, после чего послышалась стрельба из карабина. Падали тела. Звонкий стук каблуков по плиточному полу. Выстрел — крик. И вот, вроде бы все улеглось, успокоилось. Только шаги ускорялись, перешли на бег, и в следующее мгновение на Финта налетел Министр с карабином. Плечо его было разодрано до кости.

Наверное, Финту стоило для пущей драматичности обмазаться кровью и охать, тогда Санада не потерял бы так быстро к нему интерес. Его мутный слезящийся взгляд метнулся в сторону искалеченной Мако — на его памяти она получала серьезные ранения уже второй раз за все пребывание в Бретоник-сити — и он, конечно же, кинулся к ней. Карабин он не выпускал, будучи научен криминальной жизнью этого города, и, опустившись на колени перед диваном, погладил Мако по лицу. Она так и не пришла в себя, по всей видимости, все-таки потеряв сознание, но беспокойно зашевелилась в наступающем бреду. Министр был сильно изувечен, ослаблен и скорее всего уже потерял много крови. Финт цинично вообразил, как бы живописно смотрелась смерть этих новоявленных Ромео и Джульетты, и поспешил убраться с глаз долой.

Ему тут не место, это уж точно.

Обежав оставшиеся этажи, Финт убедился, что бойня давным-давно прошла. По крайней мере именно здесь. До самого верха никто не поднялся, там даже свет был потушен. На лестнице он обнаружил три тела — всех он знал как бывших Оборотней. Что их привело сюда, никто не в силах был сказать, кроме них самих: хотели они отомстить Министру или просто пришли поучаствовать в заварушке, так или иначе, замысел их кончился самым поганым образом. Лифт не собирался больше работать, получив свою тяжкую долю, если и вовсе не рухнул с тросов, и Финт был вынужден возвращаться на нижние этажи пешком.

Театр все так же был пуст. Гражданская война в миниатюре продолжалась лишь в холле и, возможно, на подземной парковке, ибо в ней нельзя было замуровать никого надолго, как в тюрьме или бункере-ловушке. Финт замечательно помнил события трехлетней давности — трехлетней, если он не напутал ничего с числами, как обычно это делал. Тогда Резиденция еще не называлась так, это была обыкновенная забегаловка высотой в семь этажей с умопомрачительным количеством развлекательных заведений — по большей части курилен, где больше кололись и затягивались наркотиками, нежели традиционным табаком, и сутенерских мелких сетей. Голографии тогда были фишкой не благородного театрального искусства — оно тоже прилично обесценилось за последние годы — а скорее рекламой и частью всеобщей увеселительной атмосферы. Особенно их любили господа из «Публичных контор» — заказывали проекции проституток, которые имелись в их необъятном штате, и эти интерактивные голографии приставали, пожалуй, назойливее, чем их оригиналы. Когда же Оборотни — тогда вся немногочисленная мафия Бретоник-сити звалась Оборотнями — пришли сюда в поисках штаба, они смели это все и превратили Резиденцию в довольно приличный комплекс.

Во время той битвы все происходило почти так же, как сейчас. Билось и ломалось. Умирало и оставляло кровавые дорожки. Или ошметки плоти, если кому-то не везло на изощренных противников. И вот, перепрыгнув несколько трупов в фойе Театра, Финт выскочил в атриум на первом этаже — его стеклянный потолок был безвозвратно разбит, и осколки хрустели, словно превращаясь в песок. Наступив на особенно крупные, он почувствовал, как они прорезали тонкую подошву его дешевых, несмотря на хорошее лаковое покрытие, туфель. Поморщившись от резкой боли, он кое-как выковырял их из ноги и пустился бежать дальше — чье-то оружие плевалось пулями и стремилось достать намеченную жертву.

Последние линии обороны Резиденции не заходили дальше стойки администратора. За ней было крайне удобно прятаться, а вести огонь оттуда — уж тем более. По большому счету, это был протяженный стол в форме полукольца, за которым удобнее сидеть, нежели стоять, из-за того, что он низок. Предназначался он не только администратору — а их служило здесь трое: в апартаментах, дешевой гостинице и главный управленец. Охрана, которая снялась ныне с места в погоне за нарушителями негласного режима тишины, введенного Джейн, занималась мониторингом всех помещений, даже баров и курильни. Для них повесили экраны высокого разрешения. Финт затруднялся выразить, что же это такое надстроили над ресепшеном, но это перекрытие, повторявшее скругленную форму стола, походило на вторую створку ракушки, тогда как стол был первой. Затем оно переходило в стену, в которую упирались края стойки, и над ним висел голографический герб Резиденции. Вернее, висел раньше, сейчас проекционная рамка была разбита, стена расстреляна, да и администраторская «ракушка» тоже выглядела словно пережившая не один штурм.

Наемников в холле Финт не узрел. За мебелью, которую пули прошивали на раз, перепрыгивали уцелевшие маргиналы. Спрятаться они могли лишь за стенами бара, дверь в который сломали, и створки разъехались наполовину, да в предбаннике курильни по левую сторону от парадного входа. Когда по ним открыли огонь из-за стойки, маргиналы бросились врассыпную: кому-то удалось спастись в намеченных укрытиях, а кого бездыханного унесло к ударопрочной стенке из стекла. Желтый пол из синтетического камня сверкал в свете ламп золотыми вкраплениями и кусками некогда роскошной люстры, которую зачем-то непременно надо было уронить. Впрочем, Финт вскоре понял, зачем ее сбили. Улегшись на живот за стеной у стойки, он увидел тело, утыканное сотней острых висюлек с той люстры. Она придавила наемника всем своим громадным весом и покромсала, как если бы его пропустили через старую, не режущую наполовину мясорубку с крупными отверстиями.

— Ну и что ты разлегся, солнце мое? Так и шальную пулю поймать не долго.

Какие-то мгновения на него взирали вечно смеющиеся черные глаза Юки, но она быстро скрылась за столом, опасаясь самой попасть впросак.

— Да ты не стесняйся, прыгай к нам, — прогундосила она, словно бы в «ракушке» была полная воды ванна, и она туда погрузилась с головой.

Финт дождался, пока маргинал не отстреляет магазин и швырнет его на пол — а после продолжительной пальбы наверху стук металла о камень воспринимался ушами болезненно. Затем он выскочил со всей своей скудной краденой амуницией и сиганул через край стола. Приземление, как и множество предыдущих, получилось неудачным, и он завалился на бок, врезавшись в чей-то мягкий бок. Финт понял сразу, что это не Юки, потому что та вжималась в стенку стойки с полуавтоматом, да и фигура у нее скорее была мускулистая и прямо-таки железная.

— О господи! — послышалось восклицание Эрин.

Финт еле сел на подогнутые ноги и сбросил с себя все оружие. Столкнулся он с Майором, который вроде бы не держал зла на него за это. В руках у Хадсона сверкала новенькая автоматическая снайперская винтовка с коллиматорным прицелом. Финт так и рот раскрыл, да закрыть не сумел, увидев вдобавок на нем черную форму Теней.

— Ты что это нацепил? — не удержался Финт, пожалев тут же о своем тоне. Они же толком не знакомы! Но Хадсон, кажется, нисколько не обиделся.

— Поверь, мой вопрос звучал в точности так же, когда я его увидела, — вставила Эрин. У ее ног бездействовал карабин — судя по всему, боеприпасы кончились.

— Ну, я давненько с ними подружился, — пожал плечами Майор. — Тени сбежали к нам, в Квартал Мастеров, после того, как Министр всех отсюда вычистил. Ты как, цел?

— Э-э-э, — смена темы привела Финта в замешательство. — Ушиб все, что мог. Синяки размером с кулак будут, это точно.

— Повезло, — протянула Эрин. — Чену все внутренности утрамбовали, пока его китайцы не повыскакивали и раскидали наемников.

— Чен тут был?!

— Прибежал нам помогать, когда в баре погром учинили.

— Ты Министра, случаем, не видал по дороге? — спросил Майор.

— А… я его и позвал наверх, — Финт покамест растирал шею, которая невыносимо заныла. Это все Мако, черт бы ее побрал, но дерется отменно, что греха таить. Еще бы не допускала ошибок — и хоть в Тени бери. — Он похож на стейк с кровью, только говорящий и сочувствующий. Кто это ему там кусок мяса выдрал себе на ужин?

— Я не знаю, он к нам таким вышел, — сокрушенно покачала головой Эрин. — Зачем ты его звал?

— А, так, с Мако поцапались, надо было же кому-то ее подобрать.

— Поцапались? Это она тебя так?

Финт недоуменно воззрился на нее и понял вдруг, что на носу у него застыла корочка крови. Поскольку других зеркальных поверхностей не нашлось, он нелепо согнулся над полом, как будто собрался лбом об него биться в своеобразной молитве. Отражение оставляло желать лучшего, но он все-таки рассмотрел порез на кончике носа, сковырнул сгусток крови с него, а потом приметил и шишку в опасной близости от виска.

— Нет, башкой я сам отбарабанил по стене, — хмыкнул наконец Финт. — Мако мне чуть грудную клетку не вспорола, и я, кажется, сломал ей ногу… я не хотел, честно.

— Смотри не заплачь! — Эрин его совестливость всегда была не по душе. — Хорошо ее отмолотил?

— Упаси господи! — замахал руками Финт. — Я попытался ее отключить, но, разумеется, дух из нее чуть не выбил. Позвал Тэри, чтобы он за ней приглядел, наверху все равно никого не осталось.

— Странная она девочка, — задумчиво произнес Хадсон. — Так и не понял, кто она такая и с кем дружбу водит.

— С Санадой она шашни крутит! — вставила Юки чересчур громко. — Упс…

У бара кто-то зашевелился. Хадсон на секунду вылез из-за укрытия, потом присел, прилип к прицелу и снова выглянул. Одним метким выстрелом он отправил кого-то в страну агонии — вопль отразился эхом по холлу и сменился надрывным хрипом, да и тот вскоре тоже смолк.

— Вот вы бляди крашенные! — заорал кто-то.

Финту отнюдь не хотелось заслужить звание размалеванной шлюхи, но он удержался от комментариев. За него все высказала Юки.

— А ты тащи свою задницу сюда, и мы выясним, у кого рожа уродливее!

— Катись ты на хер! — ответили ей. — Я жить хочу!

— А то мозгов не хватило унести ноги, чем тут торчать, — сказала она уже шепотом. — Эй, Финт, я тут твоего импа видела.

— М-м-м, и чего он тут гарцевал? — Финта до сих пор злило, что черт убежал неведомо за чем.

— Пф, ты меня спрашиваешь? Было бы очень здорово, если бы он притащил хотя бы одну гранатку.

— Гранатку? Мы только-только отстроили Резиденцию, ты во что ее превратить хочешь?

— А это не я начинала, извините.

Хадсон опять принялся за охоту и пальнул, да вот жаль, что мимо.

— Ненавижу тебя, — буркнула Эрин. На лице ее скорее отражалась величайшая скука, будто она смотрела растянутую экшн-сцену из боевика, а не участвовала в поединке, каждая минута которого грозила стать последней для любого из них.

— Я так и не понял, кто начал, — озадаченно признался Финт. — Мако была не разговорчива, или просто я не слишком вежливо разговоры веду.

— Ну, началось все с того, что ты куда-то делся, — ответила Юки. — Мы с Гоббсом тебя обыскались.

— С Гоббсом? — Финт было удивился, но вспомнил, что видел его в ложе у Джейн. — А, ну да…

— Где тебя носило, ты же весь сок этого вечера пропустил!

— Тоже мне сок, — прервала ее Эрин. — Был вечер как вечер, так этим поганцам кто-то шило в задницу воткнул, так что вылезло через глотку.

— Ну и ну! — присвистнул Финт. — А меня Джейн утащила под землю.

— Чего это она?

— Риделя вытряхнули из конструкта же! — Финт скосился на Майора. — Ты же со мной спускался, эй!

— Когда меня Джейн прогнала, я сразу пошел наверх, — признался Хадсон. — Что толку создавать канал, если тебе он все равно не понадобился сразу?

— Канал в… конструкт? С Марли? — он дождался, пока Хадсон утвердительно кивнет, и уточнил: — Я смогу с ней увидеться по великому соизволению Джейн?

— Я так понял, что да.

— Может, заодно спросишь у нее, какого хрена тут творится, — Эрин проницательно на него посмотрела.

— Это надо Джейн призывать к ответу, — возразил Финт. — Она заварила кашу, и тут даже Ридель ни при чем. Стала бы она, не будь виновна, бороться за Бретоник-сити вместе с нами?

Последняя мысль не закрадывалась ему в голову изначально, а выпалил он ее сейчас совершенно бессознательно. Однако сообразил, что вопрос-то отнюдь не риторический. В самом деле, гнили бы они в наскоро вырытых могилах, когда пришли бы протоколисты, а Джейн, наоборот, ушла? Вероятно, гнили бы.

Никто не ответил на его утверждение: ответ плавал на поверхности, да и время с местом были выбраны не очень подходящие, чтобы осуждать предателей и мотивы их поступков. Хадсон сказал, осталось пятеро маргиналов — пиротехники с Красного Квартала. А с пиротехниками всегда были проблемы: если Театр отказывался от их услуг, те непременно устраивали балаган перед дверьми Резиденции.

— Мстят за старые обиды, а? — весело спросил Финт. Его нервозную радость, впрочем, никто не оценил.

— Нам бы их выкурить как-то, — озадаченно произнес Хадсон. — А швыряться нечем.

— А что мы, собственно, хотим?

— Они ворота на парковку забаррикадировали, — зло выплюнула Юки. — А там наемники. Если они сбегут — это дело не хитрое, дубасишь по воротам на выход, и все — то вся куча сюда стянется.

— А услышать стрельбу и взрывы здесь они не могут, что ли?

— Так там Тени на мотоциклах за угнанными таксокарами носятся, такой вой стоит! Не услышишь, что сосед за барной стойкой треплет.

Финт поднял брови и промолчал. Как же они успели за какой-то час и драку завязать, и обманку пустить? А с распахнутых главных дверей действительно доносился далекий рев мотоциклов — далеко они, очень далеко отсюда. Должно быть, и Джейн уже поднялась, застала это феерическое шоу и что-то предпринимает. Наемники возились в укрытиях и все не решались высовываться, периодически выкрикивая ругательства. Может, они надеялись разозлить Юки — а со времен смерти ее импресарио это стало несложной задачей. Может, время тянули. Финт, вооружившись автоматом, высунулся из-за стойки и вдруг увидел хвостатый зад импа, мелькнувший на пороге бара.

— А с бара можно попасть на парковку? — спросил Финт, шмыгнув обратно под стол.

— И открыть ворота, — протянула Юки, — и вон ту сраную декоративную дверь. Но сначала надо найти ход из бара и отпереть его, он на пропускном замке.

Уточнять, какую именно дверь, Финту не было необходимости. Холл отделялся матовой стеной с отъезжающей наверх створкой от парковки, комнаты аварийной системы и прочих технических помещений. Стена — не просто из ударопрочного, а пуленепробиваемого стекла. А поскольку парковка также не предназначалась для посещения посторонними, служа только для постоянных обитателей Резиденции, то такой вход было необходимо защитить. И не испортить его видом всеобщую высокотехнологичную помпезность интерьера.

— Так пора бы уже пробраться, нет? — предложил Финт, словив на этот раз свирепый взгляд всех троих.

— Пойдешь направо, подстрелят задницу слева, и наоборот, — Эрин яростно жестикулировала. — И все боятся вылезать, чтобы не подохнуть.

И стоило ей сказать о смерти, как из бара вырвался вопль. За те минуты, что он здесь прятался, Финт вообразил, будто сидит в засаде на очередной перестрелке в Красном Квартале. Все как всегда, ничего из ряда вон выходящего. Даже страх никогда не выйти из этого здания отступил, стоило оказаться в своем кругу. Кругу тех, кто будет вести нелепые диалоги, угрожай их жизни хоть сотня боевиков. Но реальность не любила отпускать надолго.

Пиротехники, забившиеся в курильню, открыли огонь и уничтожили несколько десятков резных плиток, но только не виновника переполоха. Подхваченный волной оживленной схватки Финт облокотился на стол и расстрелял сразу двоих маргиналов, неосторожно вышедших из-за стены. Похоже, в баре оставшиеся двое — третий с таким ором точно не мог выжить — вели рукопашную схватку с противником. За матовой стеной разгорелась оранжевая точка, и это зрелище, несмотря на возобновившуюся драку, заворожило Финта, пока он не понял, что это его имп проскользнул через бар туда. И как бы в подтверждение его мыслей створка поднялась, а имп дал деру. Финт протянул ладонь, за которую чертик зацепился, и сунул его теперь уж в карман брюк.

— Молодец! — похвалил он. Ему хотелось, конечно, и возмутиться, почему так долго, но он передумал.

Наконец, когда невидимый враг расстрелял из дробовика маргиналов, все стихло. Потом захрустели осколки панелей и прочей дребедени ныне бесполезного декора. Как только из бара вышел здоровяк Гоббс, у Финта от сердца отлегло.

— Какие люди! — воскликнул он, выскочив из-за стойки. — Что же ты отель бросил?

— Наемники сели мне на шею, и я вернулся в Красный Квартал, — объяснил Гоббс.

Видок у него был потрепанный, но каким-то чудом обошлось без крови. Черный анорак был весь покрыт серым слоем грязи, а на правом рукаве и вовсе порван. Рядом с мощной фигурой Гоббса самозарядный дробовик смотрелся как детская игрушка, не говоря уже о том, как не подходила к телу маленькая приплюснутая голова, к тому же полуседая и выбритая под короткий ежик. Темно-карие глаза тонули в слезах, да и у Финта их тоже щипало из-за витающей клубами пыли.

— Раньше у вас хоть стену снаружи пробить можно было, — пожаловался Гоббс. — Улучшили, называется. Крепость вместо развлекательного центра построили.

— Но ты пробрался как-то, — Финт заглянул ему за плечо и наткнулся взглядом на семь тел. — Кажется, кладбище все-таки придется организовать.

— Сами нарвались, — Гоббс сплюнул. Со слюной ляпнула кровь. — Нас предупредили, что наемники будут бесчинствовать, пока их представительство не приедет. Сказали их не трогать. Так нет же, инженеры как самые распоследние обидчивые суки! Их обворовали, потому что рот впустую раззявили, а не перепрятали добро. Вот они и решили отомстить, так что всех наемников, которые осели в барах и курильне, подняли. Нам осталось только на парковке подчистить, там такое сборище…

— А что там?

— Наемники, наши, все вперемешку. Две машины рванули. Там прятаться-то особо негде, за авто да за колоннами. Как бы они их не обстреляли так, что все рухнет.

— Да арматуру не прострелишь!

Ворота на парковку оставались заблокированы, но стоило импу открыть проход в стене, как стало слышно стрельбу. Но Финта отвлекло не это: он явственно услышал, как кто-то в бешенстве завопил из-за стойки. Повернувшись лицом к «ракушке», он увидел перепрыгивающую стол Юки. Рука, которой она себе помогала во время этого трюка, предательски подогнулась, и Юки рухнула спиной на пол, но уже через секунду-другую вскочила на ноги, пока вслед за ней выбирались Эрин и Майор. Затем же она с нечеловеческой скоростью рванула к поднятой створке — бежать было всего ничего.

— Финт, лови ее! — умоляюще попросила Эрин. Он увидел, что она ранена в ногу и очень серьезно, хотя уже и перевязана кое-как, а Майор не имеет возможности ее отпустить.

Финт отреагировал в мгновение ока. Швырнув автомат на пол, он побежал за Юки, но только оказался у створки, как она закрылась перед самым его носом, и он опять выбил ушибленное ранее плечо.

— Ты что творишь?! — заорал он, со всей злостью, которая накатила на него в эту минуту, ударив кулаками в не прошибаемое ничем стекло. Осознание поступка Юки дошло до него еще в то мгновение, когда она упала на пол. — Вернись быстро! С кем я разговариваю, а? Открой эту ебанную дверь, ты слышишь? Юки! Открой, твою мать!

— Займись чем-нибудь полезным, — она его не слушала. — Мы сами разберемся.

— Вот дерьмо! — он пнул створку носом туфли, и в ответ она глухо зазвенела. — Где вы там разберетесь? У вас патроны хоть есть, а?

Но Юки уже повернулась к нему спиной и бежала с полуавтоматом через плечо к воротам.

— Ты чертова дура! — обессиленно выкрикнул Финт.

— И я тебя люблю, Рори, — не оборачиваясь, отозвалась она. Панель под ее быстрыми пальцами ожила, и ворота приподнялись, дав вырваться на волю сумасшедшей стрельбе с длинными паузами. Юки шмыгнула в образовавшуюся щель и опустила ворота с той стороны.

Гоббс сжал Финтово плечо и легонько потряс его, приводя в чувства. Финт не понимал, почему так случилось, но его вдруг пробило на слезы, и сколько бы он ни размазывал их по щекам, а они все лились и лились.

— Соберись-ка, сынок, — подбадривал Гоббс. — Пойдем сейчас в бар, твой имп нам дверь вскроет.

— А на ворота пароль поменяли, — он вздумал и нос вытереть, но задел порез, и слезы двумя крупными градинами скатились к подбородку. — Какого хрена?..

— Мы тогда через технический коридор попробуем, — сдалась Эрин. Обе руки у нее были измазаны в крови, без сомнения, ее собственной.

— Может, хоть вы посидите на заднице смирно? — Финт не позволял себе надеяться на согласие, но все же спросил.

— Донни прикроет.

Хадсон побоялся отчего-то смотреть в глаза Финту, или тому просто показалось так, и преспокойно поднял на руки Эрин. Финт подумал, что Майор непременно оставит ее где-нибудь в относительно безопасном месте или, наоборот, не оставит, а просто провозится с шифрами, пока на парковке не станет тихо. Ему нет дела до Юки, она для него — никто. В отличие от Эрин Кертис, за которую он как-то пообещал стоять насмерть, когда они прогуливались по верхней террасе. Имп их подслушал и передал все Финту. Он был не из ревнивых, так он считал, но в тот момент понял, что от их крохотного мирка откололся кусок, и оторвал его Донни Хадсон. Потому тот и пытался прикинуться массовкой, будучи на само деле Тенью, и в Финтову сторону не глядел.

Надо же как-то оградиться от мстительного эгоиста Рори Финта.

— Давай, черт, покажи, на что способен, — прошептал Финт, выпуская импа из кармана.

Выход из бара, который он разблокировал минутами ранее, поддался за считанные секунды. Чего нельзя было сказать о панели у ворот: имп вскарабкался к ней по стене своими силами и стал так жалок в своей беспомощности, что у Финта в груди защемило. Впрочем, терпеть кислую физиономию хозяина умелый робот-вор не стал, и ему удалось залезть так глубоко в систему, что поднялась тревога. Еще через минуту она замолчала, как замолкают дети, которым в рот суют соску, и затем ворота поднялись до упора.

В коридор ворвался раскаленный поток воздуха с еще горящими ошметками. Кто-то взорвал что-то покрепче гранаты, и все стены, перекрытия, пол — все задрожало в предупреждении: будете продолжать в том же духе, и всех погребет под обломками. Финт весь вечер реагировал сплошными инстинктами, и вот теперь его тоже потянуло броситься к ближайшей машине, когда над головой засвистели пули, прошив бетонный монолит серых стен позади него. Обманный маневр не сработал, ему второй раз за день бросили что-то под ноги, но это что-то откатилось и при взрыве оказалось гранатой. К счастью, не осколочной, но куда-то она угодила, и в Финта полетел обломок полимерной ограды. С хлопком гранаты его левое ухо резко перестало слышать, будто само издавая противнейший писк. Перепонка, травмированная неустанной стрельбой на протяжении нескольких часов — или сколько он здесь проторчал? — возвещала о своей бесповоротной гибели. Обломок как нож прошил плечо и улетел.

Ко всем внезапным бедам добавилось и то, что Финт больно стукнулся головой о без того помятый кузов автомобиля, за которым хотел спрятаться. На липком от слез лице осел бетон, растертый взрывом в песчинки. Могучая рука Гоббса перехватила его через грудь. Он прижал Финта к себе, выстрелив из его автомата в неопределенного врага, и что-то говорил, но звуковые волны улавливало лишь правое ухо.

— Черт, я теперь еще и глухой на одно ухо! — яростно вскричал Финт. Гоббс сильней сжал его, как собственного сына, разбившего коленки на прогулке, и ему пришлось успокоиться. Он же прекрасно знал, что может и вовсе подохнуть в чертовой Резиденции!

— У тебя кровь идет из уха, — сказал Гоббс.

— Врачебную помощь все равно не оказать, — Финта пробило на судорогу, и он нервно усмехнулся. — Что у нас там с обстановкой?

Гоббс выглянул через боковые окна машины на парковку и озирался очень долго, пока все вокруг словно трещало по швам и вторило громким эхом стрельбе.

— Наемников штук восемь и остальные — наши, — сообщил наконец он.

— Наши? — Финт поморщился, ибо так и не выяснил, кто ж тут свой, а кто чужой, и от этого слова начинало мутить. — Кто именно?

— Девчонки Юки да иллюзионисты из карнавальной труппы. И, кажется, еще китайцы Чена. Много, короче, их тут…

— Кидай! — скомандовал кто-то.

На пол со звонким металлическим стуком упала граната, и наемники, в которых она была послана, с воплями наперебой: «Твою мать!», «Блять!» и покрепче, — попытались унести ноги. Истошные вопли пронзили воздух как голографический кинжал, и двумя противниками стало меньше.

— Мы ее достали, ребята!

Финт опять высунулся и увидел кричащего — то был все тот же наемник в сопровождении еще троих, и все они бежали со стороны технического коридора. Господи, только бы не Эрин! Только бы не ее! Но кого же еще они могли достать, идя оттуда? Веселье убийц не было продолжительным: один из иллюзионистов растратил на них весь магазин, и за пару десятков секунд, на которые хватило патронов, наземь повалились все четверо. Один, правда, успел задеть прикрывавшего товарища мальчишку.

У Финта отнялись все уцелевшие конечности и даже протезы. Он не находил в себе силы подняться, а все так же завалился, в неестественной позе упершись шеей в колесо. Гоббс, завидев его жалкие потуги, наверняка смотревшиеся со стороны как возня жука, упавшего на спину, помог ему встать. Финт обессилел и не отлипал от его спины, к которой прижался в поисках опоры. Видно, ночи этой не суждено было закончиться. Но кто-то думал иначе, и тусклый свет, изначально освещавший парковку, был заменен на яркий белый.

— Всем руки за голову!

Так обычно кричали Оборотни, когда совершали налет на какую-нибудь забегаловку, хозяин которой был им неугоден. На пол каскадом попадали не то гранаты, не то дымовые шашки, но потом зашипел выпускаемый газ. Финт поднапрягся и сполз с широкой спины Гоббса на пол. Облаками пыли с него — давиться только, как Рори давился спертым воздухом Бретоник-сити-второго, но сейчас он все-таки чувствовал себя здоровее. Не взирая ни на ушибы, ни на увечья, ни на затычку в окровавленном ухе. Он хотел знать, что там происходит.

И если бы ему сказали, что это всего-навсего вломилась властная дама по прозвищу Леди Джейн, он наплевал бы на нее. Тени, которых она весьма успешно перекупила, черной тучей заполонили парковку, хотя их насчиталось, наверное, не больше полсотни. Слезоточивый газ растворился крайне быстро, и Тени принялись скручивать уцелевших наемников под аккомпанемент их ругани. «Доблестные» же защитники Резиденции в опаске скучковались, но их трогать не собирался никто. Разве что Леди Джейн попросила сдать оружие.

— Перестрелка на сегодня окончена, — возвестила она. — И на завтра, и на ближайшую неделю и, я надеюсь, вообще надолго. Всех я прошу следовать за мной.

Финт перевернулся на спину и застонал. Шок от ударов понемногу проходил, и нервные окончания посылали импульсы в мозг. Ему больно, черт возьми, так больно, что выть хочется. Все тело гудит! А кровь — кровь сочится из лопнувшей перепонки и заставляет пряди волос слипаться. Куда ему идти, когда без носилок уже никак?

— Рори, — Гоббс пихнул его в бок, но легонько, чтобы не доставлять еще большей боли. — Рори, ты слышишь?

Было забавно это спрашивать у наполовину глухого мастера получать пинки. Но что-то и впрямь тревожное доходило до его сознания, и это был не треск бетона, не топот сапог Теней, не разрозненные отрывки разговоров уводимых маргиналов. Это никак не было связано с Джейн и устроенной ей процессией вообще. Это был женский возглас, полный отчаяния и такой нечеловеческий, что на душе у Финта похолодело. Немного погодя он перешел во всхлипы, потонувшие в оре попытавшихся вырваться маргиналов. Сдавать оружие никто не хотел, и битва стала теперь мордобитием, в котором не могли не одержать верх Тени. Сильные, свежие, не одержимые желанием выжить.

— Мистер Гоббс, — жалобно позвал Финт. — Я не могу пошевелиться…

— А ты себя видел со стороны?

Дай ему волю, он бы и не посмотрел на себя в зеркало никогда. Его выворачивало наизнанку, но желудок был тоскливо пуст, и оставалось лишь надрывно кашлять, выгоняя из легких бетонную крошку. На ушибы было больно нажимать, и все левую половину лица залило кровью: ухо кровоточило и кровоточило. Финт здорово надорвался, но все же встал на колени, цепляясь за руку Гоббса. Тогда же в черной куче у выезда раздался выстрел, и несколько Теней отпрянули. Леди Джейн, как изваяние стоявшая среди них, опустила пистолет, и раненный — а может, и убитый — ею человек рухнул на пол.

— Скорее, господа, — крикнула она, очевидно обращаясь к Теням.

Под их кулаками корчились наемники, и скрученные артисты прекращали сопротивляться при виде их жестокого избиения. Орали все, и яростнее других — командующие. Мучения потерпевших поражение наемников скрывались за черными спинами Теней, а их крики становились белым шумом, скрипевшим в единственном теперь ухе Финта.

— Давай-ка скорее выбираться, — Гоббс легко подхватил Финта под мышки и встал сам. — Больно?

— Везде, — выдохнул тот. Кашлем он себе уже и горло содрал, а когда был поднят с колен, чуть не потерял сознание от крови, отлившей от головы. — Но я своими… ножками… ага?

Гоббс не возражал, но отпускать его и не подумал. Ноги Финт еле волочил. Протезы показались чужими как никогда, и это мешало, но Финт упорствовал. Гоббс не первый раз таскал его на себе, до отеля они друг другу только и делали, что раны зализывали после очередной потасовки. До Джейн все было иначе и сейчас возвращалось на круги своя.

— Да ты шагай, — упрашивал его Гоббс. — Как амеба совсем.

Но Финт чувствовал себя еще хуже какой-то там амебы, ибо так его еще не молотили. Пока они вдвоем плелись к выезду, кое-кто из Теней обратил на них внимание. Но их самих подгоняли командующие, а командующих — Леди Джейн. Тащить за шкирки брыкающихся наемников было трудновато, так что из ниоткуда взявшиеся Финт и Гоббс вскоре перестали их интересовать.

Когда Тени начали уходить, на полу обнаружился Майор с прострелянной глоткой.

Как так Джейн умудрилась попасть, было неясно, но Хадсон не погиб. Он медленно издыхал как самая последняя собака, которую долго и нудно пинали, но не прикончили. Всякий раз, как он пытался вздохнуть, изо рта вырывался хлюпающий хрип, тело сковывали конвульсии, и руки отчаянно хватались за шиворот куртки, как будто он сумел бы как-то облегчить свои страдания. От этих чуть ли не потусторонних звуков у Финта все внутри переворачивалось от ужаса и отвращения, а самого Хадсона было ни капли не жаль.

— За что же она тебя так? — спросил он. Хадсон впился в него убийственным взглядом широко открытых глаз и опять захрипел. — Молчишь, да? Ну и молчи.

Финт думал посмотреть его рану — зачем только, сам не понимал — как почувствовал, что падает. Гоббс разжал руки, которыми так свободно нес его практически полностью на себе, и сделал неуверенный шаг вперед. Тени почти все вышли вон, и на парковке стало в разы тише. Тогда-то Финт опять услышал всхлип, но не столь надрывный, как раньше.

Его издала Эрин, на чьих коленях покоилась чья-то голова. Чья-то, но почему же не Хадсона? Он же здесь, вот он, умирает — а в том, что его не отвезут к хирургам, сомневаться не приходилось.

И в следующее мгновение, когда Финт свалился на пол, Гоббс всем крупным, монументальным телом навис над Эрин и оплакиваемым ею мертвецом.

Мышцы Финта налились чем-то неописуемо тяжелым — привычный свинец дикой усталости ни в какое сравнение не шел с этим. Имп давным-давно выскочил из кармана, ибо его сто раз бы придавило с такой встряской, и тянул хозяина за порванную штанину. Давай же, поднимайся. Или ползи, если слаб.

И Финт полз, полз, пока все-таки не поднялся, чтобы опять упасть. Слезы сами хлестали из глаз — Эрин так не скорбела, как скорбел он.

На ней все еще было то сценическое платье, изорванное, черное от крови и гари. На руках, подобно стигматам, раны. И на ногах. И везде. Их так много, что не сосчитать. Их все нанесли кинжалами, как в том танце несколько часов назад. Как будто зеркало, поставленное Финтом в завершении шоу, кто-то осмелился развернуть, разбить, и осколками усеять ее изломанное тело. Его руки скользили в крови, он весь в ней измазался, уткнувшись лбом в ее разорванный бок.

Юки всегда мстила так жестоко, что ее боялись и вооруженные до зубов маргиналы. Весь Бретоник-сити поднимался на дыбы при ее виде. Но наемники не чтили законов этого пропащего города, и страха для них не существовало.

Юки мертва, и этого не исправить. Даже Лорик, победивший смерть, ничего с этим не поделает.

Финта грубо сцапали за плечи, примяв все синяки, которые он себе понаставил. Он вырывался, махал руками и бил ногами, словно его укусила Мако и обратила в себе подобного, но хватка оказалась крепка, а он — истощен и морально, и физически. И когда он уже решил сдаться, последний луч надежды проблеснул в лице Гоббса, который вскочил с необычайной скоростью и толкнул сначала одного напавшего, а затем чуть не раскроил череп второму. Это Тени за ними пришли, никак по приказу Джейн.

Чертова сука Джейн, чтоб ее!..

— Да пошли вы! — Финт в сердцах пнул упавшего Тень, и еще раз, и еще раз, но Гоббс, поваливший вскоре и второго, перехватил его за плечи и оттащил подальше.

— Тише, тише!

Финт разрывался. Он не знал, чему отдаться: ярости, страданию, скорби или всему разом. Это Эрин уже перенесла первый удар. Ее больше не трясло, она не рыдала и не кричала, а просто гладила красивое лицо Юки, ничуть не обезображенное смертью, спокойное, как будто она подобно Христу отправилась добровольно на собственную казнь. А Финт не держался на ногах, да и вообще ни за что и никак не держался, а уткнулся в мягкую горячую грудь Гоббса и лил слезы. А Гоббс по-отечески сжимал его в объятиях, как если бы они действительно были родственниками или бились бок о бок в этом городе целую вечность. Финту то хотелось вырваться и взять в охапку Юки, пусть и брать-то было нечего, то сжимать грубую ткань анорака на Гоббсе сильнее. До боли в пальцах. Пусть, да, пускай боли станет многократно больше!

И еще хотелось кого-нибудь избить до потери пульса — и своего, и его. И мелькнувшая за спиной Гоббса Джейн вполне подходила для этого желания.

Пока Финта не вырвали из рук Гоббса, как вырывается ребенок из утробы матери.

И потом — прикладом по затылку. Безболезненно. Просто «бум!» — и как ничего не бывало.