Цветок чертополоха (гет)

— И да, мисс МакГонагалл… — директор остановил старосту у самого порога, чуть повысив голос.

Она обернулась, отпустив ручку двери.

— Профессор Дамблдор поведал мне о вашем желании начать освоение столь непростого, но необычайно полезного вида защитной магии как окклюменция, — сообщил Диппет и сомкнул руки на столе. — Знаете, мы подумали и решили…

Он сделал паузу, подбирая нужные слова, и Минерва затаила дыхание. За рождественские каникулы она успела пересмотреть массу специфической литературы по окклюменции и теперь ждала самого главного — практики, без которой все ее теоретические выкладки не будут иметь смысла. Но это только в том случае, если ей предоставят учителя.

Сейчас же МакГонагалл определенно насторожили нотки недоверия, легко улавливаемые в голосе директора. Действительно, с чего бы вдруг и без того загруженной учебой студентке браться за освоение совершенно нового для нее вида магии? Только ли ради научной карьеры? Подозрительной Минерве точно бы не хватило этого объяснения. Ведь ничто не случается просто так.

— Мисс МакГонагалл, позвольте поинтересоваться, — не торопясь, продолжил Диппет, и она лишь закивала головой в ожидании вопроса. — Мы с профессором Дамблдором, конечно, уже успели это обсудить, но я хочу услышать это именно от вас. Нам прекрасно известно о ваших учебных успехах, о вашей тяге к академическим знаниям. И окклюменция, я полагаю, обещает стать одним из ваших научных интересов, имеющим и прикладное значение?

— Да, сэр. Не каждая школа имеет возможность практиковать столь малоизученный вид магии, и я могу лишь гордиться тем, что такое учебное заведение, как Хогвартс, в силах предоставить возможности для его изучения, пусть и не такие широкие как хотелось бы. Неразумно было бы упускать подобный шанс, особенно в такое непростое время как наше. Без сомнения, я рассчитываю в случае учебных успехов и на академические исследования в данной области.

— Ну что же, мисс МакГонагалл, это я и хотел от вас услышать. — Диппет разжал пальцы, с его лица сошла прежняя неуверенность. — Мне остается лишь перенаправить вас к профессору Дамблдору, с ним лично вы и определитесь с графиком начала занятий.

Минерва вышла из директорского кабинета в приподнятом настроении — она таки получила долгожданное разрешение.

Искрометное чувство радости вскоре, однако, сменилось у нее опасением, не дававшим ей покоя весь последний месяц. Оно возникло тогда, когда она в полной мере изучила основные признаки применения легилименции на человеке. Не сказать, что МакГонагалл частенько могла ощутить на себе чары легилимента, но готова была поклясться, что раза два за долгие годы учебы все же почувствовала их на себе. И самое ужасное, что проникновением в ее мысли занимался либо профессиональный легилимент, либо самый что ни на есть самородок в этой области волшебства. А последнее вполне подходило Риддлу.

Минерва вздрогнула от резкого стука женских каблуков по каменному полу, донесшегося из ближайшего коридора. Кто-то явно спешил, едва ли не бежал. Еще секунда, и из-за угла выскочила Мейв, запыхавшаяся и явно чем-то напуганная.

— Минерва! — с облегчением выдохнула она. — Срочно нужен кто-то из учителей! Там Уильямс… Джек, так ведь его зовут? Он… С ним произошло что-то странное. Спустись на второй этаж и сама убедись. Там как раз сейчас Алисия. А я пока позову кого-нибудь.

МакГонагалл не оставалось ничего иного, кроме как поспешить на второй этаж. Там-то, в самом центре длинного коридора, она и увидела то, что так напугало однокурсницу: на полу лежал, раскинув руки и ноги, пятикурсник Джош Уильямс. Чуть выше, на стене, мерцала фраза, небрежно выведенная обычной на вид красной краской: «Берегитесь, враги наследника Слизерина, — Тайная комната открыта!» Густая краска медленно стекала по стене, и несколько ее капель можно было различить на мантии Уильямса.

Вокруг мальчика постепенно собирались ученики, которые, также как и МакГонагалл, оказались здесь благодаря встретившейся по пути Мейв.

— Что здесь стряслось? — недовольно проворчал подошедший Гаррис Эббот, староста школы. Увидев надпись на стене, он скривился: — Очередная глупая шуточка Слизерина?

— Слизерина? Ты, я вижу, все не переживешь, что попал на самый убогий факультет, вот и не упускаешь случая… — Валбурга была тут как тут, но и она замолчала, прочитав надпись на стене. Затем вопросительно посмотрела на подошедшего к ней Риддла.

Спокойные глаза Тома расширились от удивления при виде надписи, однако они тотчас скользнули вниз на однокурсника, которого тщетно пыталась привести в чувство Алисия Дэвис. Издалека могло показаться, что пострадавший просто потерял сознание, но с близкого расстояния было видно, что тот словно окаменел, его глаза были широко открыты, и в них застыло нечто похожее на страх, а рот был приоткрыт так, будто мальчик намеревался закричать, но не успел. Джош производил впечатление человека, попавшего под обычное заклинание оцепенения, вот только ни одно из испробованных контрзаклинаний не возымело на него никакого действия.

— Так, это еще что здесь за сборище? — со стороны лестниц послышался низкий голос Галатеи Меррисот, преподавателя защиты от темных искусств. — Сейчас же расступились!

Высокая худощавая женщина быстро прошла к кольцу учеников, которых с каждой минутой становилось все больше и больше. За ней еле поспевали Эвентайд, директор и остальные учителя.

— Мэм, я бы не потревожила вас, если все не было бы настолько серьезно, — догнав профессора, начала оправдываться Мейв, но та подняла руку, попросив замолчать.

Студенты расступились, давая проход учителям. Уоррен склонился над пострадавшим и начал его осматривать, Меррисот то и дело переводила взгляд с Джоша на зловещие слова на стене, остальные же замерли в ожидании ответа. С каждой секундой лицо Уоррена становилось все более озабоченным, а складка на его лбу глубже.

— Колин, ну так что вы можете нам поведать? — первым потерял терпение директор, его руки била легкая дрожь — похоже, он был напуган посильнее многих учеников.

— На данный момент довольно трудно что-либо констатировать, — наконец произнес мастер заклинаний, не оставляя попыток привести Уильямса в чувство. — Право, я даже несколько озадачен…

— Итак, мисс Эвентайд, мисс Дэвис, вы обнаружили мальчика именно здесь, на этом самом месте? — уточнила Меррисот.

На свой вопрос она получила два уверенных кивка. Как выяснилось, девушки собрались совершить вечерний обход, и второй этаж, одно из самых пустых в данное время суток помещений замка, входил в их планы. Там-то они и обнаружили оцепеневшего Джоша и сначала приняли все за очередную неудачную шутку хулиганов. Но, несмотря на использование ими самых известных и действенных заклинаний, все их попытки оживить мальчика потерпели неудачу. Тогда-то они и запаниковали, и Алисия, решив остаться с мальчиком, отправила Мейв за подмогой.

— Непростое дело, очень непростое, — озабоченно пробормотал под нос Уоррен и, поднявшись с колен и соорудив из воздуха носилки, осторожно погрузил на них гриффиндорца. — Немедленно перенесем его в лазарет.

Он мельком глянул на Дамблдора, с лица которого не сходило задумчивое выражение, а затем на перепуганного Слагхорна, вовсю засуетившегося вокруг пострадавшего. У носилок задержалась Помона, все не сводившая глаз с Уильямса: многие знали, что она была дружна с ним еще с первого курса.

— И что все здесь столпились? — звонкий голос Меррисот вывел учеников из раздумий, и некоторые из них сразу же попятились назад. — Сейчас вы должны быть в своих гостиных. И что здесь делают второкурсники? — возмущенно прикрикнула она на вышедших из тени ребят, и те постарались тут же затеряться в толпе. — Риддл, Блэк, МакГонагалл, прошу проследить за порядком. Нечего всем здесь слоняться!

Студентам не пришлось повторять дважды — они быстро последовали за своими старостами. Напоследок Меррисот еще раз посмотрела на стену и, направив на нее палочку, стерла загадочную надпись.

— Этого нам еще здесь не хватало, — придирчиво буркнула она, и оставалось лишь гадать, насколько серьезных вещей касались ее слова. Но уж чего-чего, а растерянности на лицах большинства преподавателей нельзя было не заметить.

* * *

— Количество патрулируемых этажей для каждого из нас увеличивается. Директор решил, что отныне нам с вами лучше дежурить в паре, — сообщил Гаррис, попеременно оглядев каждого в комнате. — Итак, Финниган обходит этажи со Спраут, Риддл с Блэк, Дэвис с МакГонагалл, а Эвентайд с Лонгботтомом…

— Постой! — перебила Мейв. — С какой это стати я в паре с Дэвидом, а Минерва с Джонатаном? Должно быть, ты ошибся.

— Нет, все верно, — убежденно кивнул Эббот, но в то же время ему, видимо, стало немного неудобно. — Так решил Диппет, и, я думаю, ты понимаешь почему.

Он деликатно замолчал, предлагая Эвентайд самой догадаться, но та, видимо, совсем не поняв его намека, лишь сильнее разволновалась.

— А почему же тогда Том с Валбургой? — капризно спросила она, ревниво посмотрев на слизеринцев. — При таком раскладе он вполне может быть со мной…

— Вот глупая курица! — выругалась Блэк и уже более устало, словно делая одолжение, добавила: — Так распределили в надежде, что тупиц-грязнокровок вроде тебя будет сложнее атаковать, если виновнику недавнего беспорядка вдруг вздумается снова развлечься.

Старосты-полукровки непременно должны патрулировать этажи в паре с чистокровными — таково было распоряжение директора. Так, по его соображениям, они имеют больше шансов избежать возможного нападения, если дело действительно заключается в разделении по чистоте крови.

Минерва помнила, как в библиотеке у нее на глазах студенты разобрали все экземпляры «Истории Хогвартса», ведь те, кто видел зловещую надпись на втором этаже, не могли не задуматься над очевидным вопросом: о каком таком наследнике Слизерина и Тайной комнате сообщил виновник нападения? МакГонагалл же, освежив в голове историю об одном из основателей Хогвартса, предпочла не придавать особого значения этой легенде, ведь она верила исключительно фактам. Однако остальных старост впечатлило прочитанное, и вскоре по школе расползлись толки о продуманном нападении именно на Джоша, по стечению обстоятельств оказавшегося полукровкой, одним из тех, кого так называемый наследник Слизерина почел бы за честь без промедления изгнать из школы. Вдобавок ко всему сам Диппет, наслушавшись гипотез учеников, озаботился судьбой райвенкловских старост Эвентайд и Дэвиса, ведь оба были полукровками. Было решено разделить их и найти им пары в лице чистокровных Дэвида и Минервы. До смеха сомнительная мера, но ведь теперь было непросто обвинить директора в бездействии.

Гаррис продолжал многозначительно смотреть на Мейв, и в какой-то момент понимание, наконец, слабо блеснуло в ее светло-голубых глазах, однако тут же сменилось ужасом — все знали, насколько сильно ее напугало нападение на Джоша, которого так до сих пор и не удалось вернуть к жизни. Эвентайд со страхом в глазах рассказывала подробности того злополучного вечера всем желающим, и вскоре половина школы впала в панику.

— Что же, ладно, — поспешно ответила Мейв, с надеждой взглянув на Лонгботтома. Она знала, что тот был лучшим на курсе по защите от темных искусств, и, похоже, уверовала в то, что оказалась под особой защитой. — Надеюсь, я могу рассчитывать на тебя, Дэвид?

— Сомневаюсь, — скептически отозвалась Валбурга. — Думаю, если шутнику все же вздумается обратить тебя в камень, то он не остановится даже перед непробиваемым Лонгботтомом. И лежать тебе потом столетиями замороженной в компании Уильямса, пока не изобретут способ вас оживить, но тебе, я думаю, не привыкать.

Лицо Мейв покрылось красными пятнами.

— Неправда! — все удивленно обратили внимание на скромно молчавшую до этого Спраут. Та тут же стушевалась под взглядом множества глаз, но все же продолжила, обращаясь к Блэк: — Способ уже найден! Тонизирующий Глоток Мандрагоры, в состав которого входит небезызвестный корень, должен помочь Джошу. Я спрашивала у профессора Бири, и он подтвердил мои догадки.

Она выпалила это на одном дыхании, видимо, боясь, что ей не дадут закончить мысль, а затем, уже не выдержав тяжелого взгляда Валбурги сверху вниз, быстро опустила глаза в пол. Все остальные изумленно рассматривали хаффлпаффку, от которой и не ожидали услышать столь бойкого заявления.

— Помона права, — внезапно согласился Риддл и доверительно посмотрел на Спраут, — в самом деле, весной в теплицах поспеет мандрагора, и из ее корней профессор Слагхорн обещал изготовить необходимую настойку, которая и вернет к жизни Джоша. Я верно говорю, Минерва?

МакГонагалл как лучшая ученица подтвердила его слова, а Помона одобрительно закивала.

* * *

Необычайно яркое для середины февраля солнце осветило класс трансфигурации, а вместе с ним и крохотную, слегка увядшую белую розу в небольшом горшке. Минерва, прищурившись от солнечного света, направила палочку на цветок, проговорила негромко: «Феровертум статус леталис!», и тот в мгновение ока превратился в высокий темно-зеленый стебель чертополоха с острыми сверкающими шипами. «Не люблю розы», — в очередной раз мысленно повторила МакГонагалл. В последнее время, когда ей доводилось видеть именно эти цветы, Минерве неотвратимо вспоминались розы, которыми любил задаривать Риддл свою девушку, и это моментально портило ей настроение.

Сидевший за учительским столом Дамблдор направил на чертополох палочку. Поначалу растения не коснулось ни единое изменение, однако минуту спустя на нем медленно, но верно исчезли иголки. Минерва поджала губы от досады: если бы после применения учителем самого обычного контрзаклинания чертополоха, наконец, не коснулось ни одно изменение, то она вполне могла бы закончить работу над заклинанием дальнейшей нетрансфигурации, за разработку которого она взялась еще в сентябре прошлого года.

— В этот раз значительно лучше, Минерва, — похвалил Дамблдор, и в его голубых глазах читалась искренняя поддержка, которую она в упор не желала замечать, и лишь нетерпеливо махнула рукой. — Помнится, в прошлый раз колючки исчезали в первую же секунду. Думаю, тебе еще стоит пересмотреть последнюю формулу. Что-то мне подсказывает, что в нее закралась мелкая ошибка.

— Да, сэр, я все пересчитаю, — пообещала МакГонагалл, при этом, однако, не переставая с остервенением разглядывать жалкое подобие колючего чертополоха. — Не удивлюсь, если та же ошибка закралась и в первую формулу контрзаклинания.

— Ты уже начала его разрабатывать? — учитель удивленно посмотрел на нее из-под очков-половинок. — Не спеши, время терпит, будет разумнее взяться за него в следующем году.

Спокойнее ли ей стало от его слов? Конечно, нет! Ведь ей, как лучшей ученице, хотелось как можно скорее получить нужный результат.

Сегодня МакГонагалл пришлось задержаться у Дамблдора, ведь он обещал обсудить с ней уроки окклюменции, но тот, к ее удивлению, лишь загадочно улыбался и явно кого-то поджидал.

Минерва сунула руку в карман мантии и сразу нащупала на дне маховик, вздохнула. В голову снова полезли мысли, в последние дни не дававшие спокойно спать. А вместе с ними и соответствующие планы.

МакГонагалл решила при помощи вверенного ей маховика пролить свет на причину происшедшего на днях несчастного случая с Джошем. Вот только ее не переставали смущать разговоры, ходившие по школе. Они брали начало от самого профессора Уоррена, в узком кругу старост заявившего, что к мальчику была применена самая что ни на есть первоклассная темная магия. Учителя попросили старост ни в коем случае не разглашать по школе эти сведения, чтобы не сеять панику. Ведь самым пугающим в данной истории оказалось предположение о возможном нападении на кого-либо еще из учеников.

Чем больше Минерва думала об этом, тем большей решимости набиралась. Ей был дан особый магический предмет, она имеет особые школьные полномочия, так почему бы при всей возможной осторожности не вернуться в прошлое и не проследить за развитием событий, очевидицей которых она стала лишь к концу?

— Профессор Дамблдор, можно? — тишину кабинета прервал робкий голос, донесшийся из приоткрытой двери.

— Да, Эйлин, проходи, — кивнул учитель. Видимо, именно ее он и дожидался.

В класс прошмыгнула девочка на вид лет тринадцати, довольно высокая и, видимо, стесняющаяся этого, а потому сильно сутулящаяся. Конечно, внешность «гадкого утенка» вполне можно было списать на возраст девочки, однако вряд ли в ней можно было найти что-то такое, что могло хоть немного скрасить ее угловатость. Чрезмерно худая, нескладная, с сальными черными волосами и нездоровым цветом лица, она была в одежде слизеринских цветов.

Дойдя до середины кабинета, Эйлин недоверчиво поглядела сначала на профессора, а затем на Минерву.

— Ну что же, мисс МакГонагалл, мисс Принц, вот все и в сборе, — улыбнулся Дамблдор и лукаво посмотрел на студенток, явно не понимавших в чем дело. — Можно приступать к занятиям.

Они еще более ошарашенно уставились на него, когда он вышел из-за стола так, словно собирался покинуть их.

— Вы обе нуждаетесь в тренировках. Минерва в окклюменции, а Эйлин в легилименции. Вы обе изъявили желание иметь учителя. Так вот, могу сказать, что таковых вы нашли себе в лице друг друга. Каждая из вас в состоянии помочь другой и, надеюсь, вы этим не преминете воспользоваться.

Он отметил удивление на их лицах, ведь каждая из них ожидала получить в качестве наставника именно его.

— У вас обеих было достаточно времени на освоение теоретических знаний, — невозмутимо продолжил профессор, — теперь же дело за долгожданной практикой.

Дамблдор, подойдя к дверям и повернувшись на недовольный возглас МакГонагалл: «Но, сэр!», лишь подмигнул ей.

— Минерва, я не сомневаюсь, что у вас все получится! — заверил он ее, а затем обратился к Принц: — Эйлин, советую вам начать с вербального «Легилименс».

«Как он мог?» — только и успела растерянно подумать МакГонагалл, когда Дамблдор скрылся за дверями. Впрочем, чего она ожидала от наставника, и без нее по горло занятого собственными научными изысканиями? Но неужели в школе не нашлось еще одного специалиста? Похоже, что нет. Минерва, тяжко вздохнув, повернулась к своей новоиспеченной напарнице. Ну вот, неужели ей придется возиться с тринадцатилетней девочкой?

— Здравствуйте, я Минерва МакГонагалл, — делать было нечего, и она рассказала Эйлин о своих планах освоения окклюменции.

— Я много читала о ней, — понимающе кивнула та, чем немного удивила ее. Откуда такие странные увлечения в столь юном возрасте? — Более того, искусство защиты сознания далось мне куда легче легилименции…

Из рассказа Принц Минерва узнала, что у той в последние полгода с невиданной силой начали проявляться способности к легилименции. Девочка могла с легкостью влезть практически в любой незащищенный человеческий мозг, но, как оказалось, с весьма разрушительными последствиями для самой себя. Дело в том, что ее проникновение в сознание мог ощутить на себе даже несмышленый первокурсник, настолько оно было заметным и болезненным. Первым недюжинный талант Эйлин обнаружил Слагхорн, на котором она имела неосторожность его испробовать. Мастер зелий почел недопустимым «пройти мимо такого редкого дара» и, решив, что его необходимо развивать, попросил Дамблдора, известного легилимента, позаниматься с Принц. Эйлин был необходим кто-то, на ком она могла учиться, и в итоге этим «кто-то» оказалась МакГонагалл.

— Ну что же, продемонстрируете свои способности? — совсем повесив нос, предложила Минерва. Возможно, стоит отказаться от сомнительных «занятий», ее не покидало гадкое чувство, будто от нее решили самым откровенным образом отмахнуться, а ведь она так серьезно отнеслась к будущим урокам… Она многообещающая ученица, будущее науки трансфигурации! Впрочем, да, только трансфигурации.

— Вы уверены? — недоверчиво изогнула густую бровь Эйлин. — Ведь в первый раз это может оказаться особенно болезненно.

— А что нам еще остается? — опустив руки, проворчала Минерва и, совсем расслабившись, посмотрела на «напарницу».

— Ладно. — Принц неуверенно направила на нее палочку и негромко, словно боясь навредить, произнесла: — Легилименс.

То, что напрасно она не приготовилась и не собралась с силами, МакГонагалл поняла в ближайшую секунду. Кабинет поплыл под ногами, потом и вовсе исчез, а в голове вспыхнула чудовищная боль, словно в нее вонзились сотни стеклянных осколков, а затем перед глазами замелькали один за другим образы — яркие, до жути реалистичные.

Вот ей семь лет, и она старается нарвать букет из цветков чертополоха. Ее руки исколоты до крови, но она не оставляет попыток. Далее она производит свою первую попытку трансфигурации спичек в иголки и неожиданно делает это лучше всех в классе. Затем видит Тома Риддла в библиотеке за чтением первого тома «Истории Хогвартса»…

Между тем боль от проникновения в сознание стала настолько невыносимой, что Минерва вскрикнула и почувствовала, как обо что-то ударилась спиной. Боль прекратилась также внезапно, как и началась, и МакГонагалл, ощутив облегчение, открыла глаза и увидела перед собой испуганную Принц. Только теперь она обнаружила, что непонятно каким образом оказалась согнувшейся на полу.

— Как вы? — осторожно осведомилась Эйлин и протянула руку. — Я предупреждала, что в первый раз это может оказаться…

— Особенно болезненно, — закончила за нее Минерва, поднявшись на ноги.

Теперь она поняла, о каких разрушительных последствиях своего дарования говорила Принц. Мерлин, да с такими огрехами проникновения в чужой мозг незадачливого легилимента засечет и младенец! Ну и где, спрашивается, может пригодиться такой талант? Работы-то непочатый край! Причем с обеих сторон. Ведь она сама даже не постаралась применить для собственной защиты ни одно из вычитанных элементарных правил!

— Ну так как, что будем делать дальше? — спросила окончательно растерявшаяся Эйлин.

— Как что? — МакГонагалл потерла многострадальную голову и стряхнула с платья пылинки. — Через неделю продолжаем занятия в том же месте и в то же время.

* * *

Заслышав негромкие шаги, Минерва по привычке спряталась за статуей. И вовремя, ведь из-за угла показался Джош. Он неспешной походкой прошел всего в метре от нее.

Увидеть Уильямса живым и невредимым оказалось до странности непривычно, хотя беда и произошла всего неделю назад. Но одно дело последние несколько дней видеть человека абсолютно окаменевшим, словно фарфоровая кукла, и совсем другое — энергичным, полным жизни, не подозревающим, что его ждет всего через несколько минут.

Делать было нечего, и МакГонагалл собралась было последовать за ним, однако чуть не подпрыгнула на месте от громкого хлопка, донесшегося откуда-то сверху. Она отошла назад и взглянула на Джоша, над которым и раздался хлопок. Уильямс, испугавшись внезапного шума, поднял голову, и тут сверху, словно по команде, на него посыпался густой серебристый порошок. Джош закашлял и принялся отчаянно тереть глаза, но чем сильнее он это делал, тем больше на него сыпало порошка. Тогда Уильямс опрометью кинулся в сторону ближайшего туалета. Серебристый дождь прекратился, от него не осталось и следа. Со стороны увиденное напоминало невинную шутку в духе Пивза, и ситуация вполне могла вызвать смех, если бы при этом не предрекала чего-то очень тревожного.

Минерва хотела последовать за мальчиком, но замерла на месте, когда увидела вынырнувшего из тьмы коридора Тома Риддла. Он подозрительно огляделся по сторонам и решительно направился за гриффиндорцем. Уильямс как раз захлопнул за собой дверь женского туалета, до которого оказалось рукой подать в отличие от мужского.

У МакГонагалл учащенно забилось сердце, когда она увидела проскользнувшего за дверь туалета Тома. Нет, где-то на задворках сознания у нее, конечно, имелись определенные подозрения на его счет, но она до последнего отгоняла их от себя.

Приняв человеческий облик и ринувшись к туалету, Минерва, разумеется, обнаружила наглухо запертую дверь — очевидно, Риддл закрыл дверь туалета заклинанием. Но сейчас в ее голове вертелся лишь один вопрос: что именно он сделал незадачливому гриффиндорцу? Какие страшные темные заклинания Том осмелился к нему применить, что тот теперь вынужден дожидаться в лазарете сильнодействующего лекарства? Какая черная магия оказалась подвластна пятикурснику? Впрочем, помня неединичные демонстрации Риддлом собственных выдающихся способностей, МакГонагалл теперь уже ждала от него чего угодно.

Сейчас ей очень хотелось прибегнуть к маховику, начать все с начала и вмешаться в случившееся. Но для того ли она здесь? Как показала практика, все ее ранние завуалированные предупреждения не оказали на Тома ровно никакого действия. И сейчас ей не стоило отклоняться от первоначальной цели — просто проследить, оставаясь в тени. Потому Минерва шмыгнула обратно за статую и перекинулась в кошку. Она успела это сделать как нельзя кстати, ведь уже через секунду дверь туалета тихонько отворилась, в коридор осторожно вышел Риддл и напоследок огляделся вокруг. На его лице читалось неподдельное волнение, всегда аккуратно уложенные волосы были слегка растрепаны, на лбу проступила легкая испарина. Он напоминал мага, целый день провозившегося за приготовлением сложнейшего зелья. МакГонагалл показалось, что он чуть дольше задержал взгляд на том самом месте, где она затаилась, однако затем открыл дверь туалета шире. Повинуясь палочке Риддла, в коридор медленно выплыло бесчувственное тело Джоша, на лице Тома появилось больше уверенности. Затворив за собой дверь, Риддл двинулся как раз к тому месту, где несколько дней назад и нашли окаменевшего мальчика. Тело гриффиндорца в свою очередь поплыло вслед за ним. Оставив Уильямса на полу, Том на миг будто замешкался, но вскоре его лицо тронуло довольное выражение, и он, направив на стену палочку, принялся выводить кроваво-красную надпись. Закончив, Риддл еще раз взглянул на распростертое тело, а затем поспешил к лестницам. Он успел уйти до того момента, как в коридоре послышались веселые девичьи голоса, и взору Минервы предстали две старосты…

Пытаясь унять дрожь в руках, МакГонагалл крепко сжала маховик. Сейчас она уже была в необходимом ей промежутке времени, в тихой, пустой к вечеру библиотеке, но по-прежнему не могла прийти в себя от увиденного. У нее перед глазами так и стояла стройная фигура Тома, грозно возвышавшаяся над безжизненным телом однокурсника, та самодовольная злая улыбка, что исказила идеальные черты слизеринца.

* * *

Минерва в третий раз подозрительно покосилась на Хагрида, толкавшегося у самых дверей замка. Крепко прижав к груди любимую книгу, дабы ей не вздумалось ненароком сбежать от него, он не переставал разглядывать снег под ногами.

МакГонагалл, поправив на голове вязаную темно-зеленую шапочку, решительно двинулась в его сторону. Что за чудеса вновь задумал этот «малыш»?

— Рубеус! — строго окликнула она его, и тот неуклюже повернулся к ней.

— А, Минерва…привет! — невпопад приветствовал он ее, а сам при этом еле сдерживался, чтобы снова не глянуть себе под ноги. — Я тут тоже решил, так сказать, погулять.

— Значит, погулять? — с недоверием спросила МакГонагалл.

Но не успела она сказать что-то еще, как Хагрид опустил глаза вниз и вдруг издал удивленный возглас:

— О, а вот и они! Смотри, еще одна партия! Эх вы, маленькие мои! Да что же вы заладили-то?

Минерва посмотрела вниз и удивилась не меньше его: из приоткрытых дверей по снегу вереницей бежали крохотные паучки. Их была дюжина, не меньше.

— Пауки, и в такое время года?

— Да-да, и я о том же! — закивал Рубеус. — Вот уже вторая неделя пошла, как они заладили эти свои перебежки.

— Неделя?

— Ага, сам не возьму в толк, почему, да еще такими стайками, — он развел руками и, наклонившись, хотел было поймать паучков, но те лишь ускорили шаг. — Бегут из замка, как мыши с тонущего корабля, ей богу!

МакГонагалл продолжала, сузив глаза, разглядывать бегущих по снегу насекомых. В самом деле, что еще за «перелет» они затеяли к концу февраля?

— Знаешь, Минерва, — позвал Хагрид, и, когда она подняла голову, неуверенно, словно сомневался в том, стоит ли продолжать, сказал: — И ведь мой Арагог, мой крошка ни с того ни с сего перестал есть как раньше, просится на улицу, приуныл. Взволнован он чем-то, али боится чего…

— Рубеус, а ты не задумывался, что ему на волю хочется? — всезнающе покачала она головой. — Вот он и приуныл. Всему и всем на этом свете есть время и место.

― Послушай! ― перебил Хагрид и умоляюще взглянул на нее. ― Все то время, что он жил у меня, ему всегда было хорошо. Да я ж для него как мать родная! Как же я могу взять и отпустить его? Он ведь еще совсем дитя малое, на воле он и дня не протянет.

МакГонагалл страдальчески закатила глаза. О, Рубеус! Когда-нибудь ведь должна же пройти эта его нездоровая любовь к опасным магическим тварям?

Минерва вздрогнула от легкого прикосновения к плечу и обернулась: прямо перед ней стоял Риддл собственной персоной. Длинная зимняя мантия, немного растрепанные ветром волосы, легкий румянец на щеках — казалось, на морозе он только расцвел.

— Минерва, прекрасный зимний день, не находите? — сказал Том, улыбаясь краешками губ. — Не против прогуляться до озера?

Она и раньше замечала, какой у него мелодичный голос, теперь же он казался ей до странности сладким, временами приторным. Этот голос, подкупающая улыбка и выразительные темные глаза — можно было понять, чем так пленил Риддл добрую половину хогвартских девушек.

Погрозив напоследок Хагриду пальцем, МакГонагалл последовала за Томом. Половину пути они прошли молча, каждый из них был погружен в свои мысли, якобы не замечая другого. Минерва украдкой рассматривала спутника, и ей показалось, что со времени их последней беседы накануне Рождества лицо Тома изменилось. Не то чтобы с тех пор его коснулись какие-либо значительные перемены, но в нем появилась некая новая спокойная уверенность, точно Риддл что-то для себя решил, окончательно в чем-то утвердился.

Видимо, все же устав играть в «молчанку», Том, глядя на озеро, к которому они уже подходили, произнес:

— В каникулы вы так и не ответили ни на одно мое письмо. — В голосе плохо скрываемый упрек.

— Вы настолько нуждались в ответах?

— Да.

Они снова замолчали. У озера, покрытого тонкой коркой льда, завывал хоть и несильный, но все же довольно промозглый ветер, и МакГонагалл пожалела, что не прихватила с собой перчатки: ее пальцы уже успели озябнуть. Риддл, заметив, что она вся окоченела, остановился и повернулся к ней лицом.

— Вы замерзли, — взял своими теплыми руками ее продрогшие пальцы и, резко притянув Минерву к себе, приложил их к своей груди.

От такой внезапной близости МакГонагалл растерялась. Она почувствовала, как по пальцам разлилось тепло, когда Том стал мягко их растирать, а к щекам прилил жар. Так Минерва стояла, затаив дыхание, и все не могла унять ускорившееся сердцебиение. И даже не заметила, как его руки постепенно переместились сначала к ее спине, а затем и вовсе к талии.

Минерва резко оттолкнула его и воскликнула:

— Никогда так больше не делайте, Том!

— Не волнуйтесь, я больше не буду этого делать, — спокойно пообещал Риддл, — не всегда стоит вдыхать аромат соблазнительного цветка, если он из чужого сада. Достаточно любоваться им издалека. Ветер крепчает. Вернемся обратно.

— Действительно, в замке вас как раз дожидается ваша подруга, — произнесла МакГонагалл и заметила как выражение его лица стремительно изменилось в сторону смятения и озабоченности.

— Да, она сейчас должна ждать меня в Большом зале, — обронил он, — именно там и нигде больше. Если я узнаю, что она ушла куда-либо одна…

Том замолк, ожидая уточнения с ее стороны.

— И что вы сделаете? — сухо поинтересовалась Минерва, и он посмотрел на нее с недоумением.

— Конечно, большую часть времени рядом с ней бывает Дэвид или другие старосты, но ведь бывают моменты, когда она может оказаться совершенно одна, — произнес Риддл, и его глаза погрустнели. — И кто знает, а вдруг с ней произойдет то же, что… Ну, вы понимаете, о чем я…

— Вы так за нее переживаете? — МакГонагалл еле могла сдержать иронию в голосе.

— Разумеется, она моя девушка, и я не прощу себе, если тот мерзавец и до нее доберется! — он с силой сжал кулаки. — Она ведь полукровка, как и я.

Минерва сузила глаза, наблюдая за разнервничавшимся Томом. Мерлин, да если бы она не знала его, то вполне могла поверить его сокрушениям!

— Мы уже обсуждали с ней случившееся, — между тем продолжил на еще более повышенных тонах Риддл, — и не смогли не взять в расчет гипотезу об аналогичных в будущем нападениях! Минерва, согласитесь, что вы также предполагаете подобный сценарий развития событий. Ведь та страшная надпись очевидно оставлена неспроста, невооруженным глазом видно использование темной магии… Но даже учителя толком не могут ничего объяснить. А ведь школа так мало делает для предупреждения возможных нападений!

МакГонагалл не знала, что и ответить на этот поток восклицаний, она все не сводила с него глаз и ощущала подобравшийся к горлу ком. У нее в голове не укладывалось, как этот безупречный красивый мальчик может быть настолько двуличным.

Минерва, стараясь ускользнуть от ответа, подошла к лавочке, стоявшей неподалеку от замка, и наколдовала для них две мягкие теплые подушки, на которые они и присели, уставшие после прогулки. Том, устроившись поудобнее, замолчал и пытался отдышаться после произнесения своей обильной речи. Между тем МакГонагалл достала из кармана флакончик с исчезающими чернилами, что купила накануне Нового Года. Она так и не нашла им применения, но и выбросить не решилась.

— Держите, это вам, — протянула ему флакон.

— Чернила? — непонимающе спросил Риддл, принимая вещь.

— Можете считать это запоздалым подарком к именинам, — пояснила Минерва и испытующе посмотрела на него.

Она увидела, как в его глазах зажегся огонек, который обычно можно заметить у ребенка, получившего долгожданный подарок. МакГонагалл ожидала какой угодно реакции с его стороны, но только не такой. Неужели он, в самом деле, обрадован? Минерва тут же отбросила эту нелепую мысль. Нет, думалось ей, мальчишка в очередной раз старается хорошо сыграть свою роль, потому, увидев, что он взялся читать надпись на флаконе, она озвучила ее быстрее:

— Да, это чернила для тех, кому есть что скрывать, — сделала ударение на последних словах, торжествующе глядя на Риддла. Он тут же поднял голову, и в его глазах потух огонек, а губы сжались. — Вам ведь есть что скрывать, правда, Том?

— Как и всем людям, — просто ответил он.

Над ними повисло напряжение, с каждой секундой сгущавшееся все сильнее, так, что вскоре его можно было черпать ложками. Они так и смотрели друг на друга, никто не решался первым отвести глаза.

— Надо отметить, держитесь вы молодцом, — холодно заметила МакГонагалл, и Риддл еще более недоверчиво на нее покосился. — Быть полукровкой и отличаться при этом столь редким самообладанием — такое не каждому дано. Другой в вашем случае в первую очередь начал бы переживать за собственную шкуру. Вы же беспокоитесь за подругу — это похвально.

Он не ответил, а лишь скромно опустил глаза на флакончик с чернилами, вздохнул, но вдруг, резко сжав его в руках, поднял голову и воскликнул:

— Минерва, вы должны мне помочь! — она замерла от неожиданности. — Вы также обеспокоены, как и я, чувствую это! Я понимаю, что это может оказаться очень непросто на деле — найти этого негодяя, но, знаете, я просто жажду это сделать. Из-за него мой однокурсник сейчас лежит в лазарете, не подавая никаких признаков жизни, а моя девушка в опасности…

— Что вы от меня хотите?

— Минерва! — горячо продолжил Том, его глаза горели безумным огнем. — Вы поможете мне поймать этого мерзавца. Кто знает, что еще у него на уме! Вы ведь поможете?

МакГонагалл отвернулась: его поведение доводило ее до высшей степени негодования, но если поставить перед ним вопрос ребром прямо сейчас — будет ли от этого толк? Один раз она уже попыталась его предупредить, но помогло ли это? Нет.

Они не успели договорить, а к ним уже шла Валбурга в сопровождении Альфарда. Она сделала знак брату, чтобы не ждал ее, и громко воскликнула:

— Ах, Том, дорогой Том, — театрально вскинула руки, — я вот все никак не пойму, и что вас всех тянет к этой девице?

В глазах Риддла мелькнуло непонимание, чего, собственно, и ожидала Блэк.

— Сначала мой брат, теперь ты. Ловко же эта ведьма водит вас за нос, — она зло усмехнулась. — Чуть больше месяца назад точно так, как сейчас с тобой, она сидела с Альфардом. И мой несмышленый братишка успел настроить таких иллюзий на свой счет!

По лицу Тома пробежала тень, и он подозрительно уставился на Минерву.

— Все верно, Блэк, разговор с твоим братом был настолько же увлекательным, как и сейчас у нас с мистером Риддлом, — парировала МакГонагалл, поднявшись со скамьи. — Последнего ожидают такие же приятные иллюзии.

С этими словами она, не медля ни секунды, пошла к воротам замка, оставив ненавистных слизеринцев позади.

В холле Минерва налетела на Блэка, едва не сбив его дверью.

— Ну, вот мы и в расчете, — пошутил он, увернувшись от удара и подмигнув ей.

— Альфард, нам нужно поговорить, — взволнованно сказала она и потянула его в сторону.

Его лицо стало серьезным.

— Честно говоря, я спешу, — произнес он. — Может быть, немного погодя?

— Да, он спешит, — в их разговор вклинился третий, и им как назло оказался Риддл, аккуратно закрывший за собой входную дверь. — Нам с Альфардом, как закадычным друзьям, необходимо потолковать.

Он положил на плечо Блэку руку и немного сжал его. Тот, в свою очередь, медленно переведя взгляд с руки на лицо Тома, аккуратно высвободился от его хватки.

— МакГонагалл, в другой раз обсудим ближайший проигрыш Гриффиндора, — нарочито весело заключил он, — и передавай привет Хуч.

И они как по команде отвернулись от нее и скрылись в подземельях.