Паззлы (джен)

* * *

Тот день для Марианны был полон потрясений. Сначала она узнала, что дедушка жив, а не умер, как она считала. Едва успев освоиться с этой новостью и вытереть слезы счастья, она узнала, что все эти годы он находился в заточении, где его заперли ее собственный отец и дяди. Его сыновья, между прочим.

Пока она сидела на лесной полянке, прижавшись к дедушке и наблюдая за тем, как Кот снимает барьеры, ее раздирали два противоположных чувства: счастье и горькое разочарование. Никогда бы она не подумала, что близкие способны на такое. Марианна была так потрясена, что ее даже посетила мысль сбежать — как когда-то Люк Пинхоу. Возможно, Молли могла бы увезти и ее тоже. Если, конечно, серой лошадью, увезшей Люка, действительно была она.

Следующим потрясением, когда Марианна еще не успела прийти в себя от предыдущего, стало нападение Фарли. Испугавшись за родных, на какое-то время Марианна даже забыла про разочарование в них.

Появление в заварушке Крестоманси уже само по себе тянуло на очередное потрясение. Последовавшее затем разбирательство стало еще одним. Особенно если учесть активно участвовавший в нем скрытый народец. И с новой силой вернувшееся разочарование в отце и дядях.

Но, пожалуй, все события этого безумного дня перекрыло последнее: когда Крестоманси предложил Марианне учиться в Замке. И опять ее накрыло противоположными чувствами: восторгом и ужасом. Но, перехватив веселый взгляд Кота, Марианна улыбнулась в ответ и поняла, что восторг все-таки перевешивает. В итоге ей даже не пришлось сбегать так далеко, как Люку Пинхоу. Пожалуй, неплохое начало для новой жизни.

* * *

Еще до начала занятий в Замке Крестоманси Марианна с опаской относилась к нему и его обитателям (кроме Кота, конечно). Слишком сильны были усвоенные в семье предубеждения. Ее боязливые ожидания не оправдались в первый же день.

Когда Марианна робко зашла в классную комнату, остановившись у самой двери, там уже сидели, весело болтая, две девочки постарше Марианны. Обе были столь роскошно одеты, что она почувствовала себя неотесанной деревенщиной на королевском приеме. Правда, светловолосая выглядела так, словно чувствует себя в платье неуютно и не знает, что делать с пышными юбками. И это немного утешало.

— Привет, — радушно улыбнулась последняя. — Я Дженет.

— Джулия, — представилась вторая — с блестящими черными локонами.

Она тоже улыбнулась и одарила Марианну любопытным взглядом темных-темных глаз. В свою очередь назвав имя, Марианна подумала, что где-то уже видела такие глаза.

— Мы знаем, — хором ответили обе на ее представление, а Джулия добавила: — Кот о тебе много рассказывал. Ну, насколько Кот вообще способен рассказывать.

Марианна невольно хихикнула и шагнула немного вперед. Она успела заметить эту особенность Кота: он почти никогда ничего не говорил сам, поскольку почему-то считал, что окружающие уже знают всё, что знает он. Джулия с Дженет ухмыльнулись ей в ответ, и вся первоначальная скованность и боязнь Марианны исчезли. В этот момент она поняла, что они станут хорошими подругами.

— Добро пожаловать в Замок, — с интонациями встречающей гостя хозяйки произнесла Джулия. — Папочка говорил, ты сильная кудесница.

Марианна одарила ее недоуменным взглядом. Папочка?

— Она имела в виду Крестоманси, — весело пояснила Дженет.

— О, — всё что смогла Марианна ответить — теперь-то она поняла, у кого видела точно такие же яркие черные глаза.

Она, конечно, знала, что, учась в Замке, будет общаться с детьми Крестоманси. Роджера, про которого Джо ей все уши прожужжал, она даже видела мельком во время великой заварушки. И всё равно это было неожиданно. И смущало. Однако и Джулия, и Дженет держались так радушно и доброжелательно, что к моменту, когда в комнату вошел немного сонный Кот, Марианна уже сидела вместе с ними на кушетке и ей казалось, будто они сто лет дружат.

Джо с Роджером появились последними. Оба едва поздоровались с остальными, не отрываясь от увлеченного обсуждения чего-то.

— Не обращай внимания, — махнула на них Дженет. — Они просто помешались на своем летательном аппарате.

Марианна засмеялась и кивнула, подумав, что зря она так опасалась Замка.

* * *

Перед первым уроком с Крестоманси Марианна нервничала так, что это заметил Кот.

— Боишься? — понимающе поинтересовался он, когда они шли по коридору. — Я тоже его поначалу боялся.

— А теперь — нет? — удивилась Марианна.

Кот с улыбкой покачал головой, но тут же уточнил:

— Ну то есть — да, но не так… Я… в общем… Не знаю, как объяснить, — и махнув рукой на попытки подобрать нужные слова, заключил: — Сама поймешь.

Марианна нервно кивнула. Хотела бы она, чтобы Кот оказался прав. Один только взгляд пылающих черных глаз внушал ей ужас и желание куда-нибудь исчезнуть. Она подозревала, что отчасти это было опять же следствием воспитания. Но и сам по себе Крестоманси был довольно устрашающим.

Во время того первого урока Марианна едва смела поднять взгляд и старалась, как можно меньше привлекать к себе внимание. И потому с удивлением наблюдала, как Кот задает вопросы — действительно без малейшего страха, — не стесняясь, прямо говорит, когда у него что-то не получается. Один раз он даже умудрился разговорить Крестоманси на не связанную с уроком тему, хотя и касающуюся магии.

Собственно, Кот захотел разузнать о ведовстве. И тут Крестоманси глубоко поразил Марианну, заявив, что не слишком разбирается в этом типе магии. Никогда бы она не подумала, что он может, во-первых, чего-то не знать, а во-вторых, так спокойно в этом признаться. Ни ее отец, ни дяди ни за что на свете не повели бы себя так. Тем более перед детьми.

А потом он ввел ее в окончательный ступор, заявив:

— На самом деле, Пинхоу знают о ведовстве гораздо больше, — и добродушно улыбнулся ей: — Не так ли, Марианна?

Марианна вздрогнула, залилась краской и смогла только нервно кивнуть. А Крестоманси, к ее ужасу, продолжил:

— Думаю, она прекрасно может ответить на твой вопрос, Кот.

Кот посмотрел на нее с веселым любопытством. Марианна сглотнула. Она думала, что не сможет произнести ни слова, но как-то так получилось — она сама не заметила как, — что вскоре уже бойко рассказывала об особенностях ведовства, ловко направляемая наводящими вопросами Крестоманси.

А потом Марианна вдруг осознала, что вроде бы уже не боится так сильно, и может спокойно обсуждать изучаемую тему, и смотреть не только в столешницу перед собой. Будто почувствовав изменение в ее настроении, Крестоманси одобрительно улыбнулся ей. И Марианна пока еще робко, но улыбнулась в ответ.

* * *

Марианне нравилась Милли. Всегда спокойная, ласковая и доброжелательная ко всем без исключения. Полная противоположность устрашающему Крестоманси. И она была могущественной кудесницей: Марианна чувствовала ее силу, спрятанную за добродушным видом. И сила эта была из разряда тех, с которыми следует считаться.

Иногда Марианна не понимала, как можно быть одновременно такой могущественной и такой милой. Иногда она удивлялась, как они с Крестоманси, будучи настолько разными, умудряются прекрасно ладить. Марианна знала и верила, что ее родители любят друг друга, и всё же между ними никогда не было такой гармонии. Любопытство заставило ее начать внимательно наблюдать.

И наблюдая, она подмечала всё больше незаметных на первый взгляд мелочей.

Как зачастую, прежде чем принять важное решение, Крестоманси бросал на Милли быстрый взгляд, словно спрашивая: «Что думаешь?» Пару раз Марианна даже была свидетельницей того, как Милли сумела изменить уже оформившееся мнение Крестоманси. До тех пор Марианна пребывала в уверенности, что на это никто не способен. Никто, кроме Милли, очевидно.

Как Милли неизменно встречала вернувшегося из очередной миссии Крестоманси теплыми объятиями и счастливой улыбкой. Как она незаметно для постороннего взгляда каждый день и каждую минуту создавала в Замке атмосферу тепла и уюта, в которую непременно хотелось вернуться.

Как Крестоманси чутко реагировал на настроение Милли, а Милли легко считывала малейшие нюансы его эмоций.

Марианна каждый раз улыбалась, замечая, как они обмениваются мимолетными взглядами, в которых мелькает нежность. Теперь она знала секрет гармоничного брака. Доверие, уважение, забота, внимание. Наверное, это и есть любовь.

* * *

Кот уже несколько дней пропадал на задании в Третьей серии, и Марианна ужасно по нему соскучилась. Раньше она никогда бы не подумала, что может так сильно по кому-то соскучиться всего за несколько дней. Да, она всегда считала его своим лучшим другом. С ним ей было интереснее и уютнее, чем даже с девочками, но все-таки…

— А тебе не приходило в голову, что ты в него влюблена? — насмешливо поинтересовалась Джулия, когда Марианна поделилась с ней своим недоумением.

И пока Марианна ошарашенно моргала, добавила:

— Уж Кот-то в тебя — точно. Влюблен, я имею в виду.

И это повергло Марианну в окончательный шок. Рассмеявшись ее выражению лица, Джулия ушла, заявив, что оставляет ее переваривать эту идею.

Нет, Кот всегда Марианне нравился. Но «нравится» не значит «влюблена». Они ведь друзья… И до сих пор она была уверена, что только друзья.

Когда она спросила у Дженет, что та думает по этому поводу, Дженет пожала плечами и с само собой разумеющимся видом ответила:

— Я всегда считала, что вы идеальная пара.

Посоветоваться с Милли Марианна не решилась. Хотя ей очень хотелось. И чем больше она размышляла, тем больше ей казалось, что девочки, в сущности, правы.

Так что к моменту возвращения Кота она почти освоилась с этой идеей. А уж когда Кот лучезарно улыбнулся ей и сгреб в осторожные, но крепкие объятия, исчезли последние сомнения.

— Ужасно скучал по тебе, — пробормотал Кот, зарывшись лицом в ее пушистые волосы.

— И я по тебе, — Марианна немного отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Марианна… — начал Кот, однако смешался и не договорил.

Но по его глазам она уже поняла, что он собирался сказать и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала его. А когда Кот, пораженно вздохнув, ответил, Марианна удивилась, почему ей вообще нужна была Джулия, чтобы понять столь очевидную вещь.