Отблески пламени (джен)

Джинни оправила юбку и покрутилась перед зеркалом. Серебристо-серое шелковое платье очень шло к темно-рыжим волосам убранным в высокую прическу, а дома она бы никогда не надела подобного. Бывшая Джинни Уизли, а ныне — фрейлина Ее Величества Катарины Оллар госпожа Джиневра считала, что ей повезло. Очнувшись в цветущем утреннем саду, Джинни сначала очень испугалась. Рядом не было никого из друзей, незнакомое место могло быть опасным… Да мало ли что могло случиться! Однако ей именно повезло, ведь она встретила первой именно королеву. Хрупкая женщина с пепельными косами внимательно выслушала сбивчивый рассказ юной волшебницы и предложила свою помощь.

И теперь Джинни жила во дворце, стараясь во всем помогать Катарине Оллар. Королева стала ей настоящей подругой, а выслушав ее историю, не возможно было не проникнуться сочувствием.

Девичья фамилия Катари (как королева просила себя называть) была Ариго. Ее род принадлежал к Людям Чести — отважным борцам за справедливость в стране, называемой Талигом. Замуж за короля ее выдали, надеясь создать если не мир, то иллюзию мира с королем, кардиналом и Маршалом: тремя проклятьями королевства. Но мира не случилось, и женщина превратилась в заложницу. В заложницу на троне.

Понятно, почему Джинни считала своим долгом помогать королеве и подруге. Ведь неизвестно, как сложилась бы ее жизнь, если бы по королевскому саду с утра пораньше приспичило бы прогуляться, скажем, кардиналу. Или и того хуже — Первому Маршалу.

Девушка подмигнула своему отражению и вышла из комнаты.

* * *

— Здравствуй. — Катари тепло улыбнулась подруге.

— Привет! — Джинни обвела взглядом комнату. — Милые цветочки!

Букет алых роз на столе источал сладкий аромат, заполняющий будуар.

— Слышала новость? В городе облава на ментов. Говорят, сам Алва командует. Коменданту уже не доверяют, стало быть.

— Да-да. — королева кивнула. — Как думаешь, Ядовитую поймают?

Джинни помотала головой.

— Это-то змеюку? Не думаю. Вся столица о ней знает, но при этом никто не может толком описать. Может, и поймают кого, но не факт, что это будет Селанит.

Катарина снова кивнула и тяжело вздохнула.

— Да ты садись, не стой столбом.

Уизли с готовностью забралась в кресло. Ее Величество взяла со стола вышивку.

— Ты права. От Ядовитой Рэи можно всего ожидать.

— Угу. — Джинни достала из корзинки клубок малиновых ниток. — Хотя по сравнению с профессором Эльдар и гадюка ангелом покажется.

— А расскажи еще о своем мире! — попросила королева.

— О чем именно?

— Да хоть бы и об этом профессоре.

Девушка задумалась.

— Нууу… Мы о ней почти ничего не знали. Ее звали Селаниэль Эльдар, она умела колдовать без палочки и превращаться в огромного белого барса. Стервой она была и сволочью. Чем-то на вашего Маршала похожая. Много курила. Мы все думали, она нашим директором управляет, а потом он исчез, она осталась и словно руки ей развязали. А потом мы с друзьями дрались против Лорда в министерстве, я тебе рассказывала, и она пришла за Дамболдором. На нее не действовали смертельные заклятья, а она сама использовала что-то такое… Это было очень страшно. Но что-то пошло не так и Арка взорвалась. Ну, ты знаешь. Она была очень жуткой. Потусторонней какой-то. Я думаю, мы из-за нее сюда и попали. Потому что о ней толком никто ничего и не знал.

* * *

Эта «сволочь-из-снов» и не думала отставать. Я привычно потянулась к пистолетам, но их не оказалось на месте. Нет, ну какой надо быть дурой, что бы забыть любимое оружие на столе в трактире?

Тайный подземный выход вывел меня в старую часовню, из которой я вышла на каменные плиты двора старого Нохского аббатства. Исторически ценная дверь за моей спиной издала жалобный скрип. Ну, вот и все.

— Ну, вот и все, господин Первый Маршал. — озвучила я свою мысль. — Отрываться от своих людей было неразумно.

Сзади фыркнули. Я соизволила обернуться. Рокэ Алва, Ворон, человек, титулом которого я нарекла птЫца, головная боль всей криминальной структуры столицы и возможно достойный противник возмутительно спокойно стоял, прислонившись к стеночке, и созерцал мою персону.

— И что дальше?

И тогда я выдала первое, что пришло в голову.

— Я вызываю вас на дуэль!

— Что?!?! Я не дерусь с женщинами!

— Вы можете и не драться. — я пожала плечами. — Но это не значит, что не буду драться я. До первой крови, если пожелает джентльмен.

Рокэ Алва на секунду задумался, вероятно, пытался понять, что такое «джентльмен», и как это убить. Подумал-подумал и кивнул.

— Ну, что ж, сударыня, раз я — вызванная сторона, я имею право выбрать оружие. — и этот… этот… этот гад выхватил из ножен … спицу. На ручке.

Нет, я отдаленно представляла, что с этим надо делать. Например, на этой спице, которую называют шпагой, очень удобно жарить шашлык. Или красиво протыкать врагов в кино. Или втыкать в стенку и вешать одежду, как на спинку стула. Но, Вечность, как этим можно драться.

Я видела, как это делается. Последний раз — перед войной 1812 года. Заезжий «шпиен»-француз остановился на постоялом дворе, дабы заняться личной дегустацией знаменитого русского самогона. И его смертельно оскорбил детинушка из близ лежащей деревеньки с гордым, но от этого не менее непонятным названием Тумтыково. И благородный житель страны лягух вызвал нашу русскую детинушку на дуэль. И даже успел достать эту самую шпагу. После чего получил табуретом по голове и затих. В царской России были очень добротные табуреты.

Но табуретов из царской России, как и табуретов вообще, в Нохе не наблюдалось. А жаль. Посему я тоже достала спицу на ручке. И попыталась встать в позицию.

Человеку не выиграть у вечноживущей, как бы плохо последняя не обращалась со шпагой. Вечные намного быстрее, у нас лучше реакция, нас невозможно обмануть. Менторы лет шесть вдалбливали эту простую истину в наши головы. О, как же они были не правы…

* * *

… Потому что у него тоже была прекрасная реакция. И я не могла выиграть в скорости. Но все-таки держалась, держалась больше двадцати минут, уходя от выпадов, танцуя, стараясь зайти за спину. Это невозможно! Он человек!

А потом, когда шпага Ворона прошла в миллиметре от моей шеи, у меня соизволило проснуться Тайное Зрение.

Надо сказать, над моим тайным зрением безуспешно бились десять преподавателей оптом и в розницу. Но, как не сложно догадаться, безуспешно. Мое своенравное Тайное Зрение пробуждалось тогда, когда пожелает. Оно. Как сейчас, например…

Черно-синяя аура Ветра, рассеченная пепельной чертой. Пепельной. Не угольной. Вечноживущий. А еще — Повелитель Ветра. Миг и все его адепты! Непосвященный. Только не это!

А потом Зрение соизволило схлынуть. В «реале» же меня ожидало весьма неприятное открытие. Шпага, приставленная к горлу. Очаровательно.

— Вы проиграли, сударыня. Признаться, я поражен вашими талантами, но тем не менее…

…Мир обернулся зеленоватой дымкой, в которой тонули звуки. Поэтому выстрел прозвучал очень отчетливо. Выстрел в спину моего противника. Он же не посвещен, он же может умереть, он же не успеет уклониться…

Я бросилась вперед, руку пронзила боль, голову почему-то сдавило, и мы с Вороном покатились по плитам Нохи. Выстрел прозвучал, но пропал впустую. А Алва уже вскочил, выхватывая свой пистолет и спуская курок в сторону крыши часовни. Судя по всему, не промахнулся.

Рукав рубашки потемнел от крови, шевельнуть левой рукой и не зашипеть от боли не представлялось возможным. Похоже, недооценила я эти спицы. Я вполне понимала Маршала: если тебя сбивает с ног дура, которая только что проиграла тебе дуэль, еще и не так защищаться будешь. Но почему-то все равно было обидно. Я же ему жизнь спасала! Наверное…

Сесть мне удалось. Я коснулась пальцами раны и прошипела заклятье. Боль отступила. Жаль, рубашку теперь можно выкинуть. Я закатала рукав и увидела… метку Сестры. Нет! Не возможно!

Вечноживущие очень бережно относятся к своей крови. Если кровь двух детей Вечности смешается, они становятся кровными Братьями. Или Сестрами. «Кровные» как бы становятся единым целым, понимают друг друга без слов, иногда даже читают мысли друг друга. Боль одного — боль другого. Их судьбы становятся едины. Навечно.

Я подняла глаза на Ворона и очень тихо спросила.

— Вы ранены?

Рокэ Алва покачал головой.

— Нет, ладони об камни содрал. Ничего страшного. Если это конечно были не ваши стрелки…

— Нет, дорогой мой БРАТ, это очень-очень страшно. И сейчас я тебе объясню, почему!