Потерян и не найден (гет)

Не было печали, просто уходило лето.

Не было разлуки месяц по календарю.

Мы с тобой не знали сами, что же было между нами,

Просто я сказал, что я тебя люблю.

Не было печали, просто уходило лето.

Не было разлуки месяц по календарю.

Мы с тобой не знали сами, что же было между нами.

Просто я сказала: "Я тебя люблю."

(из известной песни)

Единственное, что радовало Северуса Снейпа второго сентября, — то, что это была пятница; таким образом, рабочая неделя заканчивалась, не успев начаться.

Получив за завтраком от Эйвери свое расписание, Северус едва не поперхнулся чаем: сегодня у них стояло три пары практических занятий — трансфигурации, защите от темных искусств и заклинаниям, причем заклинания у них теперь со всеми факультетами сразу. Пробежав глазами другие дни, Северус пришел к выводу, что практических занятий в этом семестре будет гораздо больше, чем лекционных. Что ж, неудивительно, ведь через несколько месяцев им сдавать ЖАБА.

По привычке посмотрев на гриффиндорский стол, Северус чуть не подавился во второй раз: прямо напротив него Лили сидела рядом с лохматым Поттером и мирно с ним разговаривала. А Поттер прямо-таки лучился самодовольством, то и дело поправляя значок старосты школы.

Хотя Северус уже заканчивал завтрак, он продолжал сидеть за столом, поглядывая на Лили. Вот она с увлечением рассказывает что-то Поттеру, отвечает на его вопросы. А Поттер изо всех сил петушится, ухаживает за девушкой: то ей кофе подольет, то блюдо передаст. Лили выглядит вполне довольной его обществом. Поев, новые старосты школы вместе вышли из Большого зала. Северус проводил их взглядом, после чего тяжело поднялся из-за стола и поплелся на занятия. Все было понятно.

Учебный день прошел без каких-то затруднений. Первые в этом году практические занятия были посвящены повторению программы шестого курса. Северус еще несколько раз видел Лили, но Поттера рядом не было. Впрочем, Эйвери упомянул, что на субботу назначено общее собрание старост, где старосты школы познакомятся со старостами всех факультетов и обсудят план на год.

Первый выходной день Северус провел в библиотеке. К его удивлению, в свободном доступе было всего две книги по легилименции, и те касались истории этого направления. Такая же ситуация сложилась с книгами по разработке заклинаний и составлению зелий. У Северуса сложилось впечатление, что кому-то очень сильно не хотелось давать волю творческим порывам учеников. Наверняка нужная литература есть в запретной секции, но тогда преподаватели немедленно будут в курсе научных интересов своих подопечных.

Северус шепотом выругался. Придется опять просить у товарищей по факультету, может быть, кто-нибудь даст что-нибудь почитать… Просить, вечно просить… Сидя в спальне, Северус мечтал, как примкнув к Темному Лорду, он будет оценен по достоинству и сможет себе позволить нормальный дом, большую библиотеку с теми книгами, какие ему интересны, современную удобную лабораторию… В мечтах Северус уже видел, как проводит вечера с Лили, которой с ним гораздо интереснее, чем с Поттером — не о квиддиче же ей разговаривать целыми днями — когда голос Эйвери резко вернул его на землю.

— Эванс представила нам Поттера, — рассказывал он о прошедшем собрании. — Как будто кто-то его не знает! Все, конечно, немного шокированы таким выбором.

— Слизерину туго придется, — заметил Розье. — Оба старосты школы с Гриффиндора. Начнут в два голоса баллы снимать.

— Да нет, Эванс принципиальная, — махнул рукой Эйвери. — А Поттер да, он может.

— Снимет баллы — получит заклятьем в глаз, — пробурчал Мальсибер, и Северус с ним от души согласился.

Северус вспомнил, как в прошлом году на заклинаниях Поттер ударил его в спину заклинанием. Северус немедленно потерял сознание, что со стороны выглядело, как будто он крепко заснул. Конечно, профессор Флитвик быстро разобрался, в чем дело, но найти виноватых он не смог: на практическом занятии заклинания слетали со всех палочек, и не все из них были удачными. Профессор счел случившееся несчастным случаем, но Северус был уверен в виновнике. Тем более, Поттер и Блэк после этого случая несколько недель при виде Северуса отпускали шутки про «здоровый детский сон». Северус отомстил им на следующий день — у Поттера появились фурункулы на всех частях тела, а Блэк внезапно начал петь романсы в разгар урока зельеварения. После этого Северус едва не угодил в Больничное крыло…

Вспомнив, как издевались над ним гриффиндорцы, Северус мучительно покраснел и закрыл лицо руками. Их всегда двое или больше. Он почти всегда один. Что ему поможет? Легилименция, чтобы знать о заклинании заранее. Невербальное волшебство, чтобы хоть на долю секунды опередить противника. Темная магия, чтобы быть сильнее. И окклюменция, чтобы никто его не заподозрил.

Школьные будни покатились своим чередом. Они перешли к изучению наиболее продвинутого курса магии. На травологии теперь были растения не просто полезные, но и опасные, при внезапной встрече с которыми приходилось обороняться. Практические занятия защиты от темных искусств посвящались преимущественно дуэлям. Зелья, которые они варили в классе Слизнорта, требовали максимальной сосредоточенности на протяжении долгого времени, поэтому по понедельникам у них стояло четыре урока зельеварения подряд. Комплексная трансфигурация также требовала внимания ко всем без исключения деталям.

При этом у Северуса появилась новая напасть: то и дело, когда он шел по лестнице, ступеньки под ним превращались в горку, и он кубарем скатывался вниз. Первый раз это случилось во второй учебный понедельник, когда Северус спускался на зельеварение. Едва он ступил на лестницу, как ступеньки исчезли и Северус, не удержав равновесие, упал и съехал прямо к ногам Джеймса Поттера, стоявшего у подножия.

— О, Нюниус! — рассмеялся тот и толкнул ногой оглушенного внезапным спуском Северуса. — Нашел-таки свое место!

Северус вскочил, запутался в подоле мантии и снова чуть не упал. Поттер рассмеялся еще громче. Северус выхватил палочку; Сектумсемпра рвалась с языка. Но не успел он произнести заклинание, как сверху послышалось: «Экспеллиармус» — и палочка Северуса покинула своего законного владельца.

Сириус Блэк спускался по лестнице, держа палочку Северуса в руках.

— Минус пять баллов со Слизерина за нападение на старосту школы, Снейп, — очень довольно произнес Поттер. — Твою волшебную палочку мы передадим декану факультета.

— Декану нашего факультета, — подсказал Блэк. — А пока тебе придется побыть без нее.

Северус метнулся к Блэку, но тот уже кинул палочку Поттеру. Квиддичные навыки не подвели — Поттер поймал ее. Северус повернулся обратно. Поттер показывал его палочку, словно приглашая подойти и взять, но Северус очень хорошо знал: если он приблизится, палочка вновь окажется у Блэка.

Почему этот коридор, в котором всегда полно слизеринцев, сейчас пустует?

— Сохатый, мне кажется, Нюниус сейчас заплачет, — Блэк подошел ближе. — Может, дадим ему шанс?

Поттер отталкивающими чарами отправил палочку Снейпа на каменный выступ под потолком.

— Ладно, обойдемся без деканов, я сегодня добрый, — милостиво согласился он. — Попрыгай, Нюниус!

Гриффиндорцы хохотали, глядя на беспомощного Северуса.

В коридоре послышались голоса — студенты начинали собираться на урок. Северус в отчаянии протянул руку в сторону своей волшебной палочки:

— Акцио!

Манящие чары сработали наполовину: палочка дернулась и упала на пол. Северус бросился к ней, вытаскивая из-под многочисленных ботинок.

— Все-таки я был прав: место Нюниуса у чьих-то ног, — громко прокомментировал Джеймс Поттер.

Северус вошел в класс, не глядя по сторонам. Рядом с Поттером, улыбаясь его словам, стояла Лили Эванс.

На следующий день история с лестницей повторилась. Северус спускался по главной лестнице, когда ступеньки сгладились. Не меньше десяти учеников съехали вниз, врезаясь друг в друга и падая. Девочки громко возмущались глупым шуткам, два первокурсника в восторге спрашивали, что это за заклинание. Северус вскочил, сжимая волшебную палочку, но не увидел поблизости ни одного недруга.

Неделю после этого Северус ходил, озираясь, стараясь не появляться вне подземелий в одиночку. Все было спокойно. Но когда в пятницу он поднимался в класс заклинаний, лестница исчезла. Вокруг не было ни души.

Через две недели такой жизни нервы Северуса были на пределе. Он не сомневался, что это Поттер превращает его жизнь в ад, но был не в силах с этим справиться. Все, что он мог — держаться ближе к другим слизеринцам. Они никогда не гнали его, хоть и не приглашали в компанию. Зато от них Северус мог узнать о Темном Лорде.

После прошлогодней встречи в «Кабаньей голове» собраний больше не было. Видимо, Темный Лорд решил, что слишком опасно набирать сторонников под носом у Дамблдора. Но никто не мог помешать делиться впечатлениями тем, кто был знаком с Темным Лордом лично.

— Это трудно выразить словами, — отвечал Розье на жадные расспросы Северуса. — От него просто исходит сила. Мой отец давно знает Темного Лорда, они учились в Хогвартсе в одно время. Темный Лорд уже тогда был лучшим из лучших: отличником, старостой школы. Было очевидно, что это великий маг.

— Недаром Министерство его так боится, — добавил Эйвери. — В «Пророке» почти каждый день выходят статьи, якобы Темный Лорд планирует что-то ужасное. Мне кажется, если на обед министру Багнольд попадется недосоленный суп, вину за это возложат на Темного Лорда.

Северус скупо улыбнулся.

— Да, к несчастью, в своих идеях он находит так мало поддержки, что ему приходится опасаться за свою жизнь, — согласился Розье.

— Ты же говорил, его сила безгранична?

— Гриндевальд тоже был неслабым магом, но оказался побежден, — бросил Розье. — Поэтому Темный Лорд пошел дальше. Он смог установить контакты с оборотнями и великанами. В случае войны — а она почти началась — они поддержат нашу сторону.

— Невероятно, — восхитился Северус.

Он хотел познакомиться с Темным Лордом и лично ощутить эту силу. Но не был уверен, что он нужен такому великому колдуну — ведь у него нет ни знатных родственников, ни связей, ни денег. Он всего лишь нищий полукровка из Паучьего Тупика, который не может справиться даже с Поттером.

* * *

В жизни Лили Эванс наступила новая полоса: впервые в жизни она была безудержно влюблена. И в кого? В Джеймса Поттера, которого ненавидела шесть лет!

Надо признать, Джеймс очень изменился в этом году. Он перестал привлекать к себе внимание каждым жестом, задирать других учеников, да и спеси в нем порядком поубавилось. Они часто разговаривали о школьных делах, и Джеймс показал себя интересным собеседником.

Лили с нетерпением ждала выход в Хогсмид, назначенный на последние выходные октября, и впервые в жизни боялась, что Джеймс Поттер ее не пригласит.

Но гораздо сильнее ее пугали статьи в «Ежедневном пророке». Теперь ни один выпуск не обходился без упоминания Того-Чье-Имя-Нельзя-Называть. Он и его сторонники были замешаны практически во всех темных делах — убийства, массовые несчастные случаи в маггловских районах, подлые аферы с применением заклятья Империус связывали с его деятельностью.

Перед отъездом Лили окружила дом своих родителей защитным полем. Но что может сделать заклинание семикурсницы против сильнейшего темного мага? Ее трясло при одном упоминании Пожирателей Смерти, и Лили старалась даже не смотреть в сторону слизеринцев — она знала, что все они собираются примкнуть к темной стороне.

Джеймс говорил ей, что Дамблдор создал организацию для борьбы с Тем-Кого-Нельзя-Называть. Он и его друзья собираются вступить в нее после окончания школы. Лили восхищалась храбростью этих ребят: сама она боялась даже представить настоящий бой с Пожирателями Смерти. Лили планировала стать целителем в госпитале святого Мунго. Надо будет спросить у Джеймса, можно ли совмещать работу в госпитале и в Ордене Феникса.

В пятницу утром, когда Лили собиралась на завтрак, когда к ней обратилась Сандра Фишер:

— Лили, ты же завтра с Поттером в Хогсмид идешь? Можешь узнать у него кое-что?

Лили немного опешила:

— Что? Нет, не с Поттером.

— Как? Ты что, опять ему отказала? — изумилась Мэри Макдональд, включаясь в разговор. — Вы же теперь нормально общаетесь.

— Он просто меня не пригласил, — пожала плечами Лили, изо всех сил притворяясь равнодушной.

Мэри и Сандра недоуменно переглянулись.

— Ничего не понимаю, — заявила Сандра. — Весь курс судачит, что Поттер наконец-то добился своего. А вы чего?

Лили покраснела. Ох уж эти слухи!

— А мы ничего, — с вызовом сказала она. — Наверное, Джеймс переключился на другую.

— Не думаю, — покачала головой Мэри.

Лили пожала плечами:

— Может, мы пойдем уже? Завтрак в разгаре.

В плохом настроении она вышла из комнаты: подруги разбередили ноющую рану. Может быть, пообщавшись с ней поближе, Джеймс разлюбил ее? При этой мысли слезы закипели в уголках глаз.

Пропустив Сандру вперед, Мэри подошла к Лили:

— Не переживай, — тихонько сказала она.

— Но ведь Хогсмид уже завтра, — возразила Лили, кусая губы, чтобы не расплакаться.

— Если Поттер и решил пригласить другую девушку, то только от глупости, — заверила Мэри, но Лили ей не поверила.

В Большом зале Лили первым делом нашла взглядом Джеймса. Он сидел в другом конце стола, обсуждая что-то с друзьями и не обратив на вошедших девушек никакого внимания.

— Нет так нет, — проворчала Лили.

Она больше не будет на него смотреть. И просто так разговаривать с ним тоже не будет. Только о делах.

Принятое решение Лили с успехом выполнила во время сдвоенного занятия по древним рунам, которые кроме нее из гриффиндорцев посещали только Мэри и Ремус. После занятия они так же втроем отправились в библиотеку, чтобы до обеда «по горячим следам» сделать домашнее задание. Словом, на какое-то время Лили и думать забыла о Хогсмиде и о Поттере.

После обеда в расписании стояли сдвоенные заклинания. Лили и Мэри входили в коридор, ведущий к кабинету Флитвика, когда их догнали Мародеры. Заклинания были одними из немногих занятий, куда они по-прежнему ходили вчетвером.

Среди общего гула Лили услышала совсем рядом голос Джеймса:

— Ты собираешься завтра в Хогсмид?

Лили повернулась, чтобы узнать, к кому он обращается. Джеймс серьезно смотрел прямо на нее. Ощутив жар в лице, Лили ответила:

— Не знаю. Может быть. А… а что?

— Давай пойдем вместе?

Лили, мечтавшая об этой минуте несколько недель, лишь кивнула головой и ровным голосом сказала:

— Хорошо.

Джеймс просиял:

— Тогда встретимся в гостиной перед выходом! А сегодня вечером можем обсудить, куда пойти.

Лили снова кивнула:

— Да, конечно.

Джеймс улыбнулся открыто и радостно, развернулся к друзьям и крикнул:

— Эй, подождите меня!

Счастливая и растерянная, Лили подошла к Мэри.

— Ну вот, — улыбнулась та. — А ты переживала, глупенькая.

Никто из них не обратил внимания на горящий ревностью взгляд худого черноволосого слизеринца, стоявшего у входа в класс.

На следующий день за завтраком Лили очень нервничала. Мэри с Сандрой хихикали над ней, что не помешало Сандре высказать просьбу:

— Попробуй узнать, у Сириуса сейчас есть девушка?

Сандра явно не смирилась с расставанием.

— Хорошо, — рассеяно кивнула Лили, пытаясь разглядеть свое отражение в ложке.

К девушкам подошел уже готовый к выходу Джеймс Поттер:

— Лили, ты готова?

Ложка со звоном упала в тарелку. Лили поморщилась от собственной неуклюжести:

— Да. Идем?

Лили вылезла из-за стола и начала надевать утепленную мантию. Собственные пальцы вдруг показались Лили неповоротливыми, застежка мантии никак не вставала на место. Лили казалось, что Джеймс от нетерпения сейчас начнет рыть ботинком землю. Справившись, наконец, с мантией и обмотав вокруг шеи шарф, Лили повернулась к парню:

— Я готова.

— Куда пойдем? — спросил Джеймс, когда они вышли за территорию школы.

— Ну, вообще мне надо пройтись по магазинам, — смущенно сказала Лили. — Но ты не волнуйся, это недолго.

— Мне без разницы, — уверил ее Джеймс.

Они неплохо провели время, гуляя по волшебной деревне. Оказалось, что бродить по магазинам с Джеймсом — это совсем не то же самое, что с Сандрой и Мэри. Джеймс шутил надо всем, что попадалось ему на глаза, Лили хохотала до слез, но все же сумела выбрать себе новое перо.

Когда наступило время обеда, Лили предложила:

— Пойдем в «Три метлы»?

— Предлагаю туда пойти вечером, — ответил Джеймс. — А сейчас я тебя приглашаю в кафе «Рандеву».

Лили никогда даже не слышала о таком. По всей видимости, Джеймс и его друзья знали лучше всех не только Хогвартс, но и окрестности.

Кафе оказалось небольшим и уютным, расположенным на втором этаже небольшого домика.

— Это тебе, конечно, не кухня Хогвартса, — сказал Джеймс, сделав заказ, — но тоже очень прилично.

Лили поняла, что он намекает на их единственную совместную прогулку по ночному замку.

— Да, и мантия-невидимка не нужна, — весело согласилась она. — Но та прогулка была хорошая.

— Тебе понравилось? — обрадовался Джеймс. — Так давай еще раз сходим, хоть сегодня!

— Нет, — Лили засмеялась. — Нарушать правила — не для меня.

За обедом они разговаривали обо всем на свете. Джеймс выбрал столик у окна и теперь комментировал жизнь Хогсмида.

— До сих пор не могу привыкнуть, — сказала Лили, когда мужчина, за которым они наблюдали, аппарировал. — Вот так хоп! — и всё.

— Привыкнешь, — уверенно сказал Джеймс. — Ты же в настоящем волшебном мире редко бываешь. Твои родители магглы, а Хогвартс очень обособлен. Вот и получается, что с настоящей магической жизнью ты сталкиваешься только в Косом переулке да в Хогсмиде.

— Ну да, — согласилась Лили.

После обеда Лили и Джеймс еще долго продолжали сидеть за столом и пить чай. Джеймс взял Лили за руку, чему та только улыбнулась.

— Пойдем? — наконец спросил Джеймс.

Лили кивнула, даже не уточнив, куда они собираются. Не все ли равно?

На улице Джеймс снова взял ее руку. Пройдя рядом несколько шагов, они вдруг повернулись друг к другу. Лили смотрела на Джеймса, прямо в глаза — самые красивые карие глаза на свете! — и видела, как он наклоняется к ее губам. Время замедлило ход. Лили подалась навстречу и окунулась в круговорот новых ощущений.

Вечером, отвечая на вопрос подруг «Как все прошло?», Лили не смогла вспомнить несколько часов от выхода из «Рандеву» до возвращения в Хогвартс. Кажется, они с Джеймсом гуляли, разговаривали о чем-то, то и дело целовались. Кажется, светило солнце. Ах нет, шел дождь с мокрым снегом. Просто им было так хорошо, что Лили не замечала непогоды. Невероятно: она девушка Джеймса Поттера. Он же раздражал ее столько лет! Еще год назад она его ненавидела.

— Кто бы мог подумать, — выдохнула Лили прямо в губы Джеймсу после очередного поцелуя.

— Я столько лет этого ждал, — отозвался Джеймс. В его глазах плескалось счастье.

В «Три метлы» они так и не пошли.

Их появление рука об руку в гриффиндорской гостиной вызвало реакцию однокурсников, хотя и не такую бурную, как опасалась Лили. Сириус Блэк поздравил друга с тем, что «неприступная крепость пала после нескольких лет осады». Мэри, Сандра и Ремус улыбаясь, переглядывались, как будто говоря друг другу: «Ну наконец-то. И стоило так долго упрямиться?». Лили, покраснев, повернулась к Джеймсу:

— До завтра, — прошептала она.

Они заранее условились, что не будут целоваться в общей гостиной — на этом настояла Лили, ей не хотелось давать повод для обсуждений. Джеймс, похоже, был огорчен, но все же уступил. Поэтому теперь они только быстро обнялись на прощание, прежде чем разойтись по спальням.

Ноябрь прошел для Лили в тумане невероятного счастья. Она едва замечала уроки, а домашние задания выполнялись как будто сами собой — настолько благотворно сказывалась эйфория от влюбленности. Лили попробовала сидеть с Джеймсом на занятиях, но быстро отказалась от этой идеи — сосредоточиться было трудно. По вечерам они гуляли; иногда, под видом патрулирования коридоров, — после отбоя. За шесть лет Лили не узнала замок так хорошо, как за первый месяц отношений с Джеймсом. В середине ноября состоялся квиддичный матч Гриффиндор — Слизерин, где Джеймс забил рекордное количество голов за одну игру за всю историю квиддича в Хогвартсе.

Однажды, уже в начале зимы, Джеймс подошел к Лили, когда она занималась в библиотеке.

— Джеймс Поттер в библиотеке? — изумилась Лили. — Тебе что, отработку здесь назначили?

— Да нет, — Джеймс был необычно серьезен. — Просто я с тобой посоветоваться хотел.

Лили была вконец озадачена.

— Что-то случилось?

— Может, да, а может, и нет, — загадочно ответил Джеймс. — Может быть, у меня просто фантазия разыгралась. Просто понимаешь, — пустился он в объяснения, — я же общаюсь с ребятами из Ордена Феникса. Они мне кое-что рассказывают про подготовку, советы дают, потому что мы с Сириусом через несколько месяцев к ним присоединимся. И одно из их основных правил, — Джеймс сделал зверское лицо и рявкнул: — Постоянная бдительность!

Лили подпрыгнула на стуле. Джеймс рассмеялся:

— Это наставник моих друзей, аврор Аластор Грюм, так говорит. Они его в лицах изображали. Ребята от него в восторге, хоть и считают параноиком. А по-моему, он прав, что требует обращать внимание на всё, что происходит…

— Про бдительность и Грюма поняла, — Лили решила вернуть разговор в прежнее русло, поглядывая то на часы, то на недописанное эссе по трансфигурации. — А случилось-то что?

— Так вот, — Джеймс замялся. — Я сейчас сидел в нашей гостиной, один. Бродяга на свидание убежал, остальные где-то здесь же, в библиотеке сидят…

Лили подавила желание треснуть своего возлюбленного по голове за излишние подробности.

— И ко мне подошла Илайн Маклагген с шестого курса, знаешь ее?

— Конечно, знаю, — фыркнула Лили. — Сколько лет она возле тебя увивалась, два года или больше? По-моему, ты с ней даже один раз в «Три метлы» сходил.

Джеймс обрадовался:

— Так ты все это видела? Ты же меня не замечала!

Лили покраснела:

— Отстань. Так что ей теперь надо?

— Поздравила меня с успешным матчем и подарила конфеты, — наконец, добрался до сути Джеймс.

— Ну и? — после такого вступления Лили ожидала чего-то более серьезного. — Мне, честно говоря, жаль девочку, она ж не виновата, что влюбилась так неудачно. Или ты похвастаться пришел?

Джеймс явно решил, что лимит времени, когда он не обнимает свою девушку, исчерпан, и придвинул стул ближе к Лили. Лили возмутилась:

— Джеймс, ты что, ну не в библиотеке же!

Оглянувшись, Лили быстро поцеловала Джеймса в губы:

— Ты за этим приходил?

— Да нет, — Джеймс почесал лоб. — Я просто подумал, эти конфеты… Это просто подарок или там может быть что-то?

Лили начала понимать:

— Ты думаешь, Маклагген подсунула тебе приворотное зелье? Да, Джеймс Поттер, от скромности ты не умрешь…

Джеймс совершенно не смутился:

— И в планах не было! — заверил он. — А насчет приворотки… Да кто вас, девушек, разберет! Ты вон сколько лет меня отшивала, а оказывается, следила, с кем я в «Три метлы» хожу. Короче, ты же в зельях разбираешься, посмотри, ладно? Если что, ты можешь у Слизнорта спросить, он тебя любит. Это я у него столько котлов перепортил, — Джеймс сокрушенно развел руками.

— Ты забыл добавить, что портил котлы намеренно, подбрасывая слизеринцам всякую гадость, — ответила Лили, аккуратно доставая конфету из упаковки. — Убери коробку, пока мадам Пинс не прибежала.

Лили осторожно разделила конфету на две части, при этом жидкая начинка стала вытекать на стол.

— Черт, Джеймс, прикрой меня, — прошептала Лили. — Если мадам Пинс увидит, она меня до самого окончания школы в библиотеку не пустит.

Из лежащего клочка пергамента Джеймс легко трансфигурировал широкую плоскую дощечку, которую поставил так, чтобы никто не видел, чем Лили занимается. Немного подумав, он наложил на дощечку чары иллюзии: теперь всем казалось, что Лили обложилась книгами и работает над эссе.

— Супер, — восхитилась Лили. — Тебе бы усидчивости, и будешь круче Дамблдора с МакГонагалл вместе взятых.

С этими словами Лили вернулась к конфете. Сначала она взяла кусочек шоколада и понюхала его:

— Пахнет шоколадом, — заключила она. — А для тебя?

Джеймс согласился с Лили, но предложил проверить на ком-нибудь еще.

— Бродягу бы попросить, он бы понюхал, — Лили не поняла, почему Джеймс вдруг осекся на этой фразе. — Можно Ремуса с Питером поискать, они где-то рядом.

— Не выйдет, — рассеяно ответила Лили, принимаясь за начинку. — Приворотное зелье пахнет тем, что человеку нравится. Ремус любит шоколад. Насчет Питера, правда, не знаю…

Осторожно обмакнув палец в начинку на столе, Лили поднесла его к носу:

— Хм… странный запах для конфеты…

— Дай мне! — Джеймс рванулся вперед. — Слушай, ну пахнет-то изумительно!

— Угу. Для меня, например, — Лили почувствовала, что краснеет, но договорила до конца: — пахнет твоим одеколоном.

Джеймс расцвел в улыбке. Лили шутливо толкнула его и продолжила:

— А еще машинным маслом, как в папином гараже. А еще мамой пахнет…

Несмотря на ситуацию, Лили почувствовала себя счастливой, окунувшись в любимые запахи.

— Мамой пахнет, — согласился Джеймс. — Когда она булочки с корицей печет. У нас все домашние дела эльф делает, но готовит мама сама. А еще… — Джеймс задумался, понюхал сначала палец, измазанный в конфетной начинке, потом поцеловал Лили в губы. — Точно. Я давно заметил, что у тебя помада какая-то съедобная.

— Персиковая, — подсказала Лили. — Это гигиеническая, они часто с отдушкой.

— Да неважно, — отмахнулся Джеймс. — Я тебя и без помады буду целовать…

Лили смутилась и отвернулась, чтобы Джеймс не заметил ее счастливой улыбки.

— В общем, ты не зря встревожился, — притворилась серьезной Лили. — В конфетах, скорее всего, приворотное зелье.

Лили посмотрела на часы:

— Закончить эссе я сегодня не успею. Пошли тогда, что ли.

Лили убрала при помощи Эванеско следы расследования, собрала вещи, и Джеймс закинул ее школьную сумку себе на плечо. На выходе из библиотеки они встретились с Ремусом и Питером, а у подножия Гриффиндорской башни увидели и Сириуса.

— Джеймс, — тихонько сказала Лили, — мне кажется, что надо предупредить ребят. Чтобы они тоже были внимательны, особенно если кто-то что-то попросит передать тебе. Да и сами пусть не расслабляются. Особенно, — Лили хмыкнула, — Сириус.

Она находила Сириуса очень красивым, но все же не понимала всеобщего девчачьего безумия. «Это потому что ты другого любишь!» — однажды объяснила ей Сандра.

В общей гостиной Лили почти сразу увидела Илайн Маклагген, с надеждой взглянувшей на Джеймса.

«Ну нет, милая, так просто я это не оставлю», — подумала Лили и демонстративно взяла своего парня под руку. Тот все понял и притянул Лили к себе для поцелуя. Лили краем глаза поймала озадаченный взгляд Ремуса: друзья Джеймса успели заметить, что Лили терпеть не может публичных проявлений чувств, а уж в общей гостиной и вовсе делает вид, что они просто друзья.

— Может, обсудим все у нас в спальне? — негромко предложил Джеймс.

Лили кивнула. Она никогда не была в спальне мальчиков, но сейчас даже не задумалась об этом. Под расстроенным взглядом шестикурсницы Лили Эванс гордо прошествовала с Джеймсом Поттером в его спальню. Остальная троица поднялась следом.

Лили с любопытством огляделась. В целом спальня выглядела точно так же, как у девочек, и беспорядка, вопреки распространенному мнению, у мальчишек было не больше. Общая тумбочка не была заставлена косметикой, зато там валялись другие вещи. Лили успела заметить разномастные носки, шарф, учебник по трансфигурации для шестого курса и старый пергамент, когда ее поманил Джеймс:

— Вот моя кровать.

Питер и Ремус сели, как предположила Лили, на свои кровати, а Сириус остался стоять в центре комнаты.

— В чем дело? — спросил Ремус.

Из всех Мародеров Лили больше всего полагалась именно на Ремуса. Она знала, что Джеймс всегда готов ее защитить, но у него, как и Сириуса, руки частенько срабатывали вперед мозга. Ремус же был человеком, способным остудить эти горячие головы.

— У нас тут конфеты с привороткой, — сообщил Джеймс, вытаскивая коробку с упомянутыми сладостями. — Решили вас предупредить, чтобы вы были осторожнее. Сами понимаете, не для гостиной тема.

— А-а-а… — понимающе произнес Сириус, глядя на Джеймса. — Кто додумался?

— Маклагген, — ответил Джеймс. — А та бы никогда.

У Лили возникло отчетливое ощущение, что она чего-то не знает.

— А почему вы думаете, что Фарлоу бы не стала? — спросил Питер.

— Хво-о-ост… — хором простонали Джеймс и Сириус.

Лили подняла брови:

— Значит, еще и Фарлоу?

Она помнила Джессику Фарлоу с Пуффендуя, которая училась на курс младше — в конце прошлого семестра Слизнорт попросил Лили помочь этой девочке подготовиться к СОВ. Но Лили и понятия не имела, что та знакома с Джеймсом.

— Давайте список всех поклонниц Джеймса, — потребовала Лили, пряча улыбку.

— Нет никакого списка! — Джеймс поспешно обнял Лили за плечи.

— А вы уверены, что в конфетах приворотное зелье? — серьезно спросил Ремус.

Лили кивнула:

— Пахнет для каждого по-своему, запахи приятные. Можете еще вы понюхать.

— Лучше дать съесть кому-нибудь, кого не жалко, — предложил Сириус.

— Хвосту, что ли? — «догадался» Джеймс.

Лили с опасением посмотрела на Питера, но тот весело засмеялся.

— А почему бы нет? — Сириус решил развить тему. — Хвост, ты съедаешь конфетку и начинаешь как ненормальный бегать за Маклагген. Она занята тобой, и не мешает Сохатому. Потом действие конфеты проходит, ты возвращаешься к нам, а обиженная Маклагген игнорирует тебя, а заодно и всех нас. Ну а так как вся школа знает, что ты безнадежно тупой, то никто ничему не удивится.

Лили поперхнулась воздухом, но Питер по-прежнему смеялся. Странные все-таки отношения у мальчишек. Если бы Лили услышала такое от Сандры или Мэри, они бы точно поссорились.

— Бродяга, — выдохнул вдруг Джеймс, — опробовать на том, кого не жалко, говоришь?

Сириус с Джеймсом смотрели друг другу в глаза, и на лицах расплывались совершенно одинаковые каверзные улыбки.

— Эй, — с опаской окликнула их Лили, — вы что задумали?

— Отдайте эти конфеты мне, — вмешался Ремус. — Амортенция вам не игрушка.

— Ну Лунатик? — Джеймс попытался состроить жалобное лицо, но в глазах скакали веселые искорки.

— Ничего не знаю, — Ремус сурово нахмурился. — Как староста факультета…

— Я, между прочим, староста школы! — возмутился Джеймс.

— Я, между прочим, тоже! — вмешалась Лили. — И я согласна со старостой факультета!

— Кстати, — вспомнил Ремус, уничтожив опасные конфеты, — МакГонагалл с Филчем бушуют. Кто-то покрасил миссис Норрис в зеленый цвет.

— Это не я! — быстро сказал Джеймс, поймав подозрительный взгляд своей девушки.

— А кто? — ничуть не поверила та.

— Ты? — предположил Джеймс. Та невольно рассмеялась.

Джеймс крепче обнял Лили и прижался лицом к ее волосам. Он жизнь готов был отдать за то, чтобы Лили смеялась. А уж наговорить для этого всяких глупостей было проще простого.

Этой осенью Лили и Джеймс были просто невероятно счастливы.

Чего нельзя было сказать о Северусе Снейпе.