Соседка (гет)

Рассвет едва затеплился, когда Софи открыла глаза. И недоумённо сощурилась, не понимая, где она находится и сколько сейчас времени. Тусклый свет первых солнечных лучей выхватывал из серой мути неясные очертания предметов, и девушке потребовалось несколько секунд, чтобы узнать свою собственную комнату. С непривычного ракурса всё казалось иным. Она села, плотнее завернувшись в плед, и бросила быстрый взгляд в сторону кресла. Джеймса там, разумеется, не было, хотя она не помнила, как он ушёл. И как ложилась спать на диване — тоже не помнила. Получается, она просто отключилась прямо за книгой? А Джеймс уложил её на диван и накрыл пледом? Ещё и посуду чайную на кухню унёс. Заботливый.

Софи мимолётно улыбнулась и вздохнула. А она всё проспала. Вот она соня! Софи хмыкнула и подтянула колени к груди. Соня она и есть. Ой, ей же на работу нужно! Или не нужно? Протянув руку, девушка щёлкнула выключателем торшера и не добилась этим ровным счётом ничего. Что ж, без электричества в цехе делать было нечего. Софи сладко потянулась, выгнувшись всем телом, и выскользнула из-под пледа.

Внеочередной выходной однозначно нужно было начать с пробежки.

* * *

Барнс едва заметно дёрнулся во сне и проснулся. Несколько секунд мозгу понадобилось, чтобы осознать реальность. Он будто всё ещё крался между растущих у воды деревьев. Перед глазами клубился вечерний туман, пронзаемый лунным светом, а издалека доносилось эльфийское пение, эхо которого резонировало над долиной, сопровождаемое грохотом водопада…

Баки несколько раз моргнул, прежде чем понял, что странная муть перед его лицом — бок Надоеды, а щекотно ему потому, что эта нахалка обнюхивала его лоб, задевая кожу длинными усами. Слегка отшатнувшись, он сгрёб нарушительницу сна рукой и усадил себе на грудь, почёсывая за ушком. Та довольно затарахтела и ткнулась ему в шею мокрым носиком. Значит, всего лишь причудливый сон. Впрочем, «эльфийка» за стеной продолжала петь, периодически не попадая в ноты, а то и вовсе отфыркиваясь, когда вода пыталась залиться в рот. Смешная. Девчонка, поди, и не подозревала, что он мог её слышать. Да он и не услышал бы, не обостри сыворотка ему до кучи ещё и слух.

Барнс улыбнулся. Несмотря на несовершенство исполнения композиции, просыпаться под пение Софи было значительно приятнее, чем от привычных кошмаров. Не то чтобы сегодняшние сны были какими-то особенно спокойными. Накануне Барнс провёл с книгой почти всю ночь, заснув только под утро. И его насыщенный новыми впечатлениями мозг выдал просто фееричную кашу из преследований, скачек по долинам и равнинам, сражений с орками, гномами, эльфами, троллями и прочей нечистью, среди которых мелькали и лица его реальных жертв. Но всё это воспринималось как-то иначе, не так кроваво, как его обычные кошмары, не так реально. К тому же битвы занимали лишь часть его сегодняшних сновидений. Другой частью были поиски чего-то или кого-то.

Шум воды в душе стих, а пару минут спустя со стороны соседней квартиры донеслись ритмичные позвякивания. Софи опять ворожила на кухне. Неудивительно. Суп, как Баки выяснил вчера, когда Софи уснула, он съел почти весь. Барнс виновато засопел и поднялся, придерживая разомлевшую Надоеду.

— Нет, она слишком домовита для эльфийки, — сообщил Баки кошке, прежде чем переложить её на диван. — Что, в общем-то, хорошо.

Прекрасные, но эфемерные создания, питающиеся песнями и лунным светом, казались ему слишком странными. «Но Софи слишком красива для хоббита», — продолжил он про себя. Смотреть на мир сквозь призму прочитанной примерно на треть книги было неожиданно забавно, хоть и глупо. Повертев в руках совершенно разряженный фонарь, Баки отставил его в сторону и направился в ванную, оставив дверь открытой. Выдавив немного пасты, он сунул щетку в рот и продолжил рассуждать:

«Стив похож на Фродо. Маленький мальчик, обретший очень большое значение по воле случая или… волшебника, сотворившего сыворотку суперсолдата. Только вручили Стиву щит, а не кольцо Саурона. Круглый вибраниумный щит со звёздочкой был той ещё ношей, это Баки видел своими глазами. Поэтому нужен друг, который поможет Фродо нести эту ношу». Баки сплюнул в раковину мятную пену и уставился перед собой. Стиву тоже был нужен друг, и он у него был… но Баки ни фига не годился на роль Сэма. Роль Сэма прекрасно подходила Уилсону, знаменитому Соколу. А Баки… Баки…

Он обвел беспомощным взглядом тонущую в полумраке ванную комнату. Баки не мог придумать, с каким героем или народом мог бы ассоциировать самого себя. Ему не было места в этой сказке. Ему не было места нигде.

Выйдя из ванной, Баки натянул джинсы и футболку, привычно сложил и убрал в шкаф одеяло, подушку и взялся уже было за куртку, собираясь отправиться на поиски работающего кафе, но у самого порога внезапно остановился и огляделся. Комната выглядела точно так же, как в день его заезда. Нежилое помещение. Только свернувшаяся на диване кошка да пухлый зачитанный томик на краю журнального столика намекали, что в комнате кто-то жил. Прямо как на конспиративной квартире. Приблудившаяся кошка и одолженная у Софи книга — это единственный отпечаток, который он оставил здесь за неделю проживания. Вчера он спросил у Софи, как ей удалось справиться со столь обезличенным пространством, сделав его уютным и по-настоящему своим.

— Просто живу, — пожала тогда плечиками Софи.

Вот и весь ответ. Она просто жила здесь. А что целую неделю делал он? Судя по всему — не жил. Приходил ночевать да покормить Надоеду.

— Просто живу, — негромко повторил Барнс вчерашнюю фразу Софи. Она тогда ещё так мило пожала плечами, словно озвучивала совершенно естественную вещь. Для неё это было само собой разумеющимся — жить, контактировать с миром, чувствовать его и изменять своим присутствием. Баки же это казалось чем-то особенным, прекрасным и недостижимым, чем-то почти сказочным. — Просто живу, — задумчиво повторил он, вешая куртку на место.

Прошерстив холодильник, Баки разложил на столешнице упаковку сосисок, яйца и коробку молока. В принципе это вполне могло стать омлетом. Софи запела что-то смутно знакомое. Баки хмыкнул и поставил перед собой глубокую миску. Сегодня ему остро, болезненно сильно хотелось научиться просто жить. Препятствия обнаружились почти сразу. Для начала выяснилось, что у него нет соли. Совсем. Как он мог прожить здесь неделю и не обнаружить, что у него нет соли? Впрочем, в бытность Зимним Солдатом с ним случалось и кое-что похуже пресной еды. И только Барнс окончательно смирился с фактом отсутствия в омлете каких-либо специй, как выяснилась проблема покруче. Баки, закусив губу, всматривался в старую поцарапанную сковороду. Он был уверен, что ему нужно что-то ещё, чтобы яичница не пригорала: налить немного масла или вытопить бекон. И, разумеется, ничего подобного у него не было. Баки попытался представить, как бы вышла из положения его мать, но единственное, что приходило в голову, — занять у соседей. Мама иногда занимала у соседки, доброй старушки, коробок спичек или…

Услышав звук открывающейся двери соседней квартиры, Барнс тут же понял, что его единственный шанс на нормальный завтрак сейчас уйдёт. Задавив в себе нелюдимого Зимнего, предпочитающего отсидеться дома голодным, лишь бы не идти на контакт, Баки торопливо натянул вчерашнюю рубашку и выскочил в тёмный коридор. Он догнал её в несколько быстрых шагов, набрал в грудь воздуха, но так и не окликнул, изумлённо уставившись на девушку.

Софи стояла на залитой солнечным светом лестничной площадке и сосредоточенно пыталась втолкнуть связку ключей в боковой кармашек дамской сумки. Судя по всему, ключи оказывали бешеное сопротивление, и Софи, поглощённая процессом, не заметила появления Барнса.

Баки чуть подался назад, укрываясь в тени, и снова посмотрел на Софи. В день первой встречи ему показалось, что она похожа на картинку в стиле Пин-ап. Теперь это сходство казалось ещё более выраженным. Шерстяное платье в мелкую черно-белую клетку закрывало ноги на ладонь ниже колена и в талии было перехвачено чёрным ремешком. Изящные лодочки на шпильках. Блестящие тёмные локоны уложены в стиле сороковых. Губы алые, сочные. И лукавые стрелочки в уголках глаз. Барнсу показалось, что они оба каким-то невероятным образом перенеслись во времени. Быть может, если оглянуться, можно увидеть хохочущих за соседним столом «Ревущих коммандос», Стива и агента Картер в красном платье? Или война ещё не началась?

Только сейчас он понял, что до этого момента видел Софи лишь в домашнем, и понятия не имел, что она такая… такая… женственная и восхитительно несовременная.

— Софи? — негромко позвал Барнс. Девушка испуганно дёрнулась, сделала неловкий шажочек назад, и перила позади неё отозвались тихим низким гулом, когда она ударилась о них каблуком.

— Боже, Джеймс, меня чуть инфаркт не хватил! Ты чего так подкрадываешься? — возмутилась она и, чуть успокоившись, тут же поинтересовалась: — Ты что-то хотел?

— Не хотел пугать, прости, — замялся Барнс. — Только одолжить у тебя немного соли. У меня, оказывается, её нет. И немного масла для жарки, если найдётся.

— Да, конечно, — кивнула Софи, направляясь к двери и попутно извлекая с таким трудом утрамбованную в сумку связку ключей. И вдруг остановилась. — Подожди! Ты живёшь здесь уже несколько дней и только сейчас обнаружил, что у тебя нет соли?

Баки чуть виновато пожал плечами и улыбнулся. Софи пробормотала что-то похожее на «Мужчины!» и покачала головой. В прихожей она скинула туфли и прошлёпала в кухню. Баки остался в тёмной прихожей.

— Что ты собрался готовить? — хлопая дверцами и чем-то шебурша, полюбопытствовала девушка. Видимо, для поддержания разговора. Барнс ответил.

— Понятно, — донеслось с кухни.

Софи пошуршала ещё немного и вышла в прихожую с бумажным пакетом в руках. Судя по размеру свёртка, соли ему должно было хватить на всю жизнь.

— Вот, — она сунула ему в руки пакет и начала на ощупь искать в темноте туфли. — Приятного аппетита.

Уже вернувшись к себе, Баки развернул пакет и обнаружил там помимо масла и соли пару пакетиков со специями, немного Пармезана, бекон, пучок зелени, буханку хлеба, баночку с абрикосовым джемом и контейнер с ещё тёплыми блинчиками.

— Приятного аппетита. — Барнс взял один блинчик, поднёс к лицу и глубоко вдохнул. Вкусно! Его губы тронула лёгкая, едва заметная улыбка, и Баки подумал, что обязательно нужно будет сделать Софи какой-нибудь приятный сюрприз.

* * *

Подачу электричества восстановили в тот же день, и уже на следующее утро Софи поднялась ни свет ни заря, собираясь на работу. Баки улыбался, прислушиваясь к её негромкой возне. Уютные домашние звуки отвлекали его от мыслей о привычных кошмарах и казались какими-то правильными.

Шнуруя ботинки, Барнс услышал тихий щелчок замка, лёгкий перестук каблучков в коридоре и взглянул на часы. Рабочий день кондитера начинался в несусветную рань. Внутри неприятно кольнуло. Баки протянул руку за спортивной олимпийкой, которую надевал, чтобы прикрыть от любопытных глаз протез во время утренней пробежки, и задумался, бросив взгляд в окно. По словам миссис Грей, кондитерская, где работала Софи, была не так уж далеко. И жила же всё это время девчонка как-то, как-то добиралась до работы, но на улице было ещё совсем темно. И машины у неё не было, иначе бы она не мучилась позавчера с этим престарелым таксистом… Вздохнув, Барнс снял с вешалки неприметную кожаную куртку, пару перчаток и выскользнул за дверь.

Предрассветные сумерки разливались по сонным пустынным улицам, съедая все яркие краски. Баки приподнял воротник куртки, прислушался и уверенно повернул направо. В утренней тишине цокот каблуков казался слишком громким, привлекающим внимание. А внимание не всегда бывает хорошим, это Баки знал точно. Вывернув из-за угла парикмахерской, он наконец увидел Софи: изящную фигурку в приталенном светлом плаще и красном шёлковом шарфе. И подивился, как за пять лет, прожитых здесь, она ещё не нашла приключений, гуляя в столь неподходящее время в таком соблазнительном виде. Даже при учёте, что здесь она была своей и была знакома с какими-то лавочниками и клиентами кондитерской.

Словно в подтверждение его мыслей, Софи радостно помахала рукой немолодому мужчине, протирающему стоящие на улице столики. Тот с улыбкой приветствовал её, приглашая на чашечку кофе, хотя кафе, судя по всему, ещё только готовилось к открытию, наполняя улицу ароматом свежей выпечки. Поболтав ни о чём пару минут, Софи с картонным стаканчиком в руках направилась дальше, притормозив, чтобы отхлебнуть напиток. И в робких рассветных лучах Баки отчётливо видел, какая мечтательная улыбка блуждала на её губах. Ему оставалось только гадать, что именно сделало её такой счастливой.

Пройдя ещё пару кварталов, Баки убедился, что Софи благополучно добралась до премилой кондитерской с задорным названием «Зефирка», и со спокойной душой направился по своим делам.

* * *

— Значит, вы уже виделись с Софи, — голос доктора Рейнор звучал утвердительно, и Барнс нервно сцепил пальцы рук в замок. Он так ждал возвращения Рейнор, разрываемый на части сотней вопросов, которые ему не терпелось задать ей. Множество «как?», «когда?» и «почему?» толкались в его голове все эти дни, не давали покоя. Но теперь, когда доктор Рейнор сидела напротив него, слова не шли.

— И она не узнала вас? — вскинула бровь доктор. Баки едва заметно качнул головой. — Что ж, это не совсем то, на что я надеялась, но, учитывая обстоятельства… — голос доктора Рейнор сошёл на нет.

— Обстоятельства? — хрипло переспросил Барнс. Рейнор взяла в руки ручку и, глядя в окно, привычно начала разбирать её.

— Видите ли, Джеймс, обычно поездка Софи на родину занимает больше времени. Так что, по моим расчётам, ваша встреча должна была произойти в ближайшие дни, — она бросила быстрый взгляд на Баки и добавила: — И в моём присутствии.

— В вашем присутствии? — повторил Барнс.

— Совершенно верно, — подтвердила Рейнор. — На самом деле я не была уверена, что вы узнаете её, Джеймс. Полагаю, Софи очень изменилась за эти годы, не так ли?

Барнс кивнул. Разглядеть в этой молодой ладной женщине ту угловатую перепуганную девчонку смог бы не каждый.

— Вы испытали шок, мистер Барнс. И мне очень жаль, что это случилось в момент, когда меня не было в городе. Однако присутствовать при вашей с Софи встрече мне нужно было не столько ради вас, сколько ради самой Софи.

— Почему? — Взгляд Баки оторвался от созерцания подвижных пальцев доктора и переместился на её лицо.

— Потому что у меня были все основания предполагать, что вас она узнает.

Баки озадаченно уставился на Рейнор, и между его бровей залегла глубокая складка.

— Боюсь, встреча с вами десять лет назад стала для юной Софи поистине незабываемым событием. Я не могу обсуждать с вами подробности чужой истории болезни, но вы оставили ей богатое наследство: кошмары, панические атаки… — женщина неопределённо махнула рукой, позволяя Барнсу самому мысленно продолжить этот дивный список. Захотелось удавиться.

— Но мы разговаривали. Не единожды… — с надеждой возразил он. — И она меня не узнала.

— Да, и это странно, — кивнула Рейнор. — Вы были в маске, Джеймс. Тогда, десять лет назад. Она не видела вашего лица, а потому не могла его запомнить. По этой причине она видит вас во всех высоких мужчинах с тёмными волосами и серыми глазами. Вы мерещитесь ей на улице, на работе, в магазинах и на экране телевизора. Это провоцирует приступы паники.

Баки сжал кулаки, и вибраниумная рука отозвалась на движение тихим жужжанием.

— Тогда зачем вы поселили меня в соседнем номере? — с едва скрываемой злостью произнёс он. — Хотели довести Софи до инфаркта? Или окончательно свести с ума? А может, это была проверка для Зимнего: добьёт или нет?

— А у вас был такой соблазн? — тут же вклинила вопрос Рейнор.

Баки замолчал на полуслове, словно его обдали ведром холодной воды, и покачал головой.

— Нет, — твёрдо отозвался он. Чего он не хотел совершенно точно, так это убить её. Или причинить ей хоть малейший вред. Нет. Единственное, чего ему хотелось, — сидеть рядом, слушать её весёлую болтовню и смотреть, смотреть, смотреть, наслаждаясь осознанием, что она действительно жива.

— Мой план прост и несёт взаимную выгоду обеим сторонам, — продолжила Рейнор. — Вы узнаёте, что Софи жива. Одной жертвой меньше. Тем более той, что запомнилась вам. А Софи узнаёт вас, Джеймс. Её страх обретает чёткий объект и будет направлен именно на вас, и тогда она перестанет шарахаться от всех сероглазых брюнетов мира. Достаточно будет просто знать, что вы далеко. Она ведь даже переехала сюда в надежде сбежать от своего главного ужаса. От воспоминаний о вас.

* * *

Где-то внизу истошно поскрипывали качели, расцветали разноцветными огоньками окна соседних домов, лаял носящийся за мячом пёс. Баки стоял, опершись о балконные перила, и смотрел перед собой невидящим взглядом. Откровения доктора Рейнор крутились в голове, смешиваясь и выстраиваясь в цепь рассуждений заново, но каждый раз приходили к одному и тому же выводу: ему предстоит сообщить Софи, что он и есть её самый страшный страх. Предстоит увидеть в её глазах ужас и ненависть. И всё это для её блага. Баки прикрыл глаза и провёл по лицу живой ладонью, пытаясь стереть накатившее чувство безысходности. Благо Софи заключалось в том, что она будет бояться и ненавидеть именно его. И благодаря этому сможет наконец нормально жить. Наверное, это было справедливо. Баки должен был сделать это для девушки, у которой отнял десять лет спокойствия. Но это было едва ли легче необходимости рассказать мистеру Накадзиме о том, как умер его сын. Невыносимо. Невыносимо. И Барнс не тешил себя надеждой, что ему удастся объяснить Софи, что он теперь совсем другой человек. Наверняка она добежит до канадской границы пешком, прежде чем он сформулирует свои оправдания.

От невесёлых мыслей его оторвал звук захлопнувшейся двери, в окнах соседней квартиры зажегся свет. Баки оглянулся и заметил, что оставшаяся без присмотра Надоеда снова атаковала посадки Софи. Мысленно ругнувшись, он легко перемахнул на соседний балкон. И как раз успел пригнуться, когда Софи приоткрыла створку окна, впуская в комнату вечернюю свежесть. Довольный девичий вздох, невесомые шаги, тихое шуршание, щелчок — и из окна полился лёгкий джаз. Баки напряжённо вслушивался в доносящиеся из квартиры звуки. Чуть приподнявшись, он заглянул в окно.

Софи стояла перед большим зеркалом в одной шелковой комбинации и выбирала шпильки из волос. Освобождённые тёмные пряди рассыпались по плечам мягкими завитками, контрастируя с молочной кожей и светлым шёлком белья. Барнс скользнул взглядом по её фигуре, отметив что тонкая ткань подчёркивает едва ли не больше, чем скрывает, и нервно облизнул губы. Закончив с причёской, девушка, мурлыча что-то в поддержку звучащей композиции, провальсировала по комнате, поставила ножку на кресло и потянулась к пажам, отстёгивая чулки. Баки резко выдохнул и зажмурился, чувствуя себя последним извращенцем. Что он здесь делает? Что он делает?

«Веду наблюдение за объектом», — отозвался невозмутимый голос в голове. То, что осталось от Зимнего. Только ему могло казаться, что в происходящем нет ничего необычного. Барнс фыркнул, невольно выдав себя.

— Кто там? — донёсся из распахнутого окна голос Софи.

Баки ловко подхватил кошку, перемахнул на свой балкон и торопливо втолкнул её в свою квартиру. Та лишь недовольно вякнула. На кухне соседки зажегся свет.

— Клео? — позвала Софи, показываясь в дверном проёме. — Клео, это ты? — Она повертела головой, оглядываясь по сторонам, и вздрогнула, испуганно всматриваясь в тёмный силуэт.

— Добрый вечер, — поздоровался Баки, помогая ей опознать себя.

— Это вы, Джеймс? — Она облегчённо вздохнула и переступила порог, плотнее запахивая халатик. — Любуетесь наступающим вечером?

— Да, — хрипло выдохнул он, почувствовав небывалое облегчение оттого, что она снова не узнала в нём Зимнего. А мгновение спустя понял, что радуется зря. Ему предстоит сказать ей это. Чем скорее — тем лучше, наверное. — Здесь так спокойно.

— Ну, — девушка улыбнулась. — Вечер вечеру рознь. Но сегодня и правда хорошо.

Она устремила задумчивый взгляд куда-то вдаль, и Баки скосил глаза, вновь пытаясь рассмотреть в ней ту маленькую девочку. Однако вместо угловатой девчушки с русой косой пред его внутренним взором предстала молодая женщина, за которой он подглядывал несколько минут назад. Что ж, девочка выросла.

— Софи, — негромко позвал он. И девушка вскинула на него взгляд. — Я хотел поговорить… — Баки сбился, замялся, подбирая слова. Взгляд Софи был тёплым и безмятежным. — Хотел сказать… — Барнс набрал в грудь воздуха и на одном дыхании произнёс: — Я… У тебя есть ещё книги? Я прочёл ту, что ты мне дала.

— И как тебе? — её взгляд посветлел, а плечи расслабились. — Лучше фильма?

— А есть такой фильм? — удивился Баки. И тут же понял, что спросил о чём-то известном каждому в этом мире. Кроме него.

— Конечно! Ты правда не смотрел? — недоверчиво уточнила она. — О его художественной ценности можно, наверное, поспорить, но я не встречала ещё ни одного человека, который бы не знал его! Фильм, правда, очень длинный. Это тоже трилогия, так что за один день всё не посмотришь. Но по фильму в день — вполне реально. Если хочешь, можем как-нибудь устроить кино-выходные. Я их тоже сто лет не пересматривала. — Она радостно улыбнулась и вдруг чуть покраснела. — Ну, или я могу одолжить тебе диск.

— Кино-выходные — это здорово! Сто лет не был в кино! — поспешил подтвердить Барнс. — Я в деле.

— Здорово! — радостно хлопнула в ладоши Софи, на миг превратившись в счастливую маленькую девочку. — Значит, нужно запастись попкорном и сэндвичами!

Где-то в недрах её квартиры зазвонил телефон, и Софи, наскоро попрощавшись, унеслась на телефонные переговоры. Баки задумчиво смотрел ей вслед. Разумеется, никаких кино-выходных не будет. На это он не надеялся. Завтра или послезавтра он расскажет ей страшную правду и больше никогда не увидит её. Просто её улыбка, её взгляд… она вся была такой светлой и тёплой… Баки не смог отказать себе в последнем спокойном разговоре.

Ещё хотя бы одно утро, когда он сможет проснуться под её неидеальное пение. Хотя бы один разговор. Пара тёплых взглядов и улыбок. Ещё несколько часов, когда она не считает его чудовищем…

* * *

Однако пробудился он вовсе не от песни.

Испуганный женский крик ворвался в вязь его кошмаров, цепляя сознание и возвращая в реальность. Барнс вскочил на ноги ещё до того, как мозг включился окончательно. Несколько секунд он стоял, прислушиваясь, посреди комнаты. Крик не повторялся, но за стеной что-то происходило. Грохот, звуки бьющегося стекла, всхлипы. Барнс схватил лежащий на столе нож и бросился к балконной двери. Окно в спальню Софи было приоткрыто. Баки бесшумно проскользнул внутрь. Огляделся. В комнате никого не было. Перехватив нож удобнее — на случай, если придётся его метать, — бывший Зимний Солдат пересёк комнату, бегло проверил прихожую и направился к эпицентру событий. За себя он не боялся, но злоумышленники могли успеть причинить вред Софи. И этого допустить было нельзя.

Крохотная кухня была залита ярким светом. Весь пол был усеян разноцветными осколками и черепками, какими-то деревяшками. Возле отодвинутого стола лежал сломанный стул, останки кофеварки, чудом не разбившиеся баночки со специями, а в центре всего этого безобразия, неловко поджав ногу, почти беззвучно всхлипывала Софи.