История одной Связи (гет)

Измотанная до предела Гермиона мгновенно погрузилась в сон, стоило за Чарли закрыться двери. Скрючившись в неудобной позе, Гермиону не беспокоили ни затёкшее за ночь тело, ни подобранные к животу ноги, ни яркие лучи солнца, пробившиеся сквозь неплотно прикрытые шторы.

Чарли не стал будить её, когда понял, что девушка не придет к хижине Хагрида. Он прекрасно помнил, в каком состоянии она была после допроса в Министерстве. Покончив с осмотром и обработкой ран всех, кто требовал его внимания, Чарли с досадой подумал о том, что не успеет увидеть девушку до самого вечера. Он был уверен, что её визит в Министерство вновь затянется до самой ночи.

Расположившись на той самой скамейке, где они провели утро прошлого дня, Чарли с нежностью прокрутил в голове, как улыбалась ему Гермиона, заботливо принесла завтрак и её смущенно опущенные глаза.

В её присутствии Чарли приходилось прилагать усилия, чтобы не напугать и не обидеть Гермиону своим растущим влечением. Каждый раз когда он хотел прикоснуться к ней или поцеловать, Уизли старался проявлять мягкость. Единственное, что действительно радовало и помогало ему — Связь. Чарли знал, что Гермиона понимает его и ощущает влюбленность. Он и сам в ответ улавливал скромное, ещё очень неловкое и только зародившееся ответное чувство.

Время неумолимо приближалось к обеду, и утомлённые утренней работой волшебники потянулись в прохладу Большого зала. Быстро поприветствовав нескольких из них, Чарли направился к комнате девушки, борясь с желанием не будить её, а значит отложить визит девушки к Аврорам на день или два.

Чарли старался не тревожить Гермиону так долго, как мог. Однако, он понимал, как Грейнджер рассердиться, если поймёт, что он намеренно не разбудил её. Обречённо выдохнув, Чарли осторожно постучал в дверь и мысленно обратился к Гермионе, в тайне надеясь, что она отмахнётся от его голоса и продолжит спать.

Погружённая в тревожные сны, девушка с трудом открыла глаза, услышав зов Связанного, и попыталась встать. Попытка закончилась тем, что всё тело Гермионы пронзила колючая боль, а затёкшие конечности отказывались повиноваться.

— Я что?! — Гермиона, морщась от неприятных ощущений, поискала глазами часы и с ужасом уставилась на них. — Черт! — она неуклюже сползла с диванчика, массируя плохо слушающиеся руки.

— У тебя достаточно времени, — весело подбодрил её парень.

Чарли не стал дожидаться, пока Гермиона поймёт, что в её дверь стучали. Он добродушно улыбался, пытаясь завязать с Гермионой разговор. Девушка была так ошарашена тем, что практически опоздала на встречу, что никак не реагировала на слова Уизли.

— Я не должна была. Чёрт! Чёрт! — продолжала она, суетясь в сумбурных попытках собраться.

— Удачи. Надеюсь, сегодня всё пройдёт лучше, — мысленно обратился Уизли к девушке.

— Ага, спасибо, — машинально поблагодарила его она.

Неловкость от того, что она проспала, временно вытеснила из головы Гермионы мысли о предстоящем допросе. Наскоро умывшись и переодевшись в заботливо подготовленное эльфами, Гермиона поторопилась к кабинету директора.

Минерва, на чьём столе письма и бумаги лежали аккуратными стопками, удивленно подняла взгляд на запыхавшуюся девушку, появившуюся на пороге кабинета. Она сверилась с часами:

— Кхм, мисс Грейнджер, вы немного рано, — мягко заметила директор, откашлявшись.

— Да, возможно, — краснея, согласилась Гермиона. — Я могу подождать в Атриуме, — предложила она, прекрасно понимая, что профессор Макгонагалл очень занята подготовкой к грядущему учебному году.

— Там вас моментально замучают репортёры, — добродушно улыбнулась Минерва.

— Да, верно, — неохотно согласилась Гермиона, мысленно прикидывая, успеет ли она добраться до Большого зала и вернуться обратно.

— Можете подождать в моем кабинете. Осталось всего десять минут, — словно прочитав мысли девушки, предложила Макгонагалл, указав на места для посетителей.

— Спасибо, — с облегчением поблагодарила девушка.

Устроившись в старом знакомом кресле, Гермиона с интересом стала изучать кабинет. Он преобразился с появлением нового директора. Только портреты, к которым добавилась пара новых, остались на прежних на местах. Полки с книгами заметно поредели, шкафы стояли пустыми. Комодов, сундуков и столиков, обильно уставленных разными необычными вещицами, больше не было. Кабинет выглядел опрятным и аскетичным, как и его новая владелица.

Поискав глазами школьные реликвии, Гермиона с облегчением увидела дремавшую на одном из шкафов Распределяющую Шляпу, которую кто-то заботливо подлатал. Меч Гриффиндора на некоторое время переместили в большой зал, чтобы каждый желающий мог увидеть орудие, которым были уничтожены два осколка души Тома Реддла.

— Профессор, — неуверенно начала Гермиона, принимая чашку с чаем из заботливых рук своего бывшего декана. — Я должна вернуть в ваш кабинет книгу.

Макгонагалл с интересом посмотрела на девушку. Но прежде чем Гермиона успела что-либо добавить, хитро улыбнулась:

— Не думаю, что книга, о которой идёт речь, должна храниться в Школе. Если она вам больше не нужна, я могу передать её в отдел Тайн, — предложила Минерва. — Возможно, вы захотите её уничтожить.

Гермиона раздумывала над словами директора некоторое время, блуждая взглядом по поверхности чашки. Ей отчаянно хотелось покинуть кабинет, не отправляться ни на какие беседы с Аврорами. Она с бОльшим удовольствием и пользой провела бы день, помогая Чарли и другим волшебникам восстанавливать Хогвартс. При мыслях о её Связанном в груди Гермионы потеплело, а в голову пришла замечательная идея, как поступить с книгой:

— Я передам книгу на хранение Гарри, как главному борцу с чёрными магами и наследнику обширной библиотеки рода Блэк, — велело предложила Гермиона.

— Думаю, мистер Поттер оценит вашу щедрость, — кивнула Макгонагалл, пряча довольную улыбку за очередным пергаментом.

Звон часов безжалостно напомнил Грейнджер, что ей пора отправляться в Министерство. Вежливо простившись с директором, Гермиона шагнула в камин. Зеленоватый вихрь подхватил её, и через несколько секунд она вышла из одного из огромных каминов Атриума.

Гарри и Рон ждали её в условленном месте. Вид у обоих парней был помятый, но довольный. Прежняя настороженность в движениях и взглядах ушла. Гарри больше не держал в руках свою палочку, готовый в любую секунду к нападению. Рон, вернувшийся в Нору к семье, постепенно приобретал прежнее добродушие и юмор. Но взгляд друга приобрел серьёзность, а в уголках рта залегли первые морщинки.

Сердце Гермионы сжалось, при мыслях о том, что состояние Молли и потеря брата вынуждали её друга взрослеть. Ей стало любопытно, как она сама поменялась в глазах друзей с тех пор, как их поиски крестражей завершились.

Неестественную тишину Атриума нарушали только всполохи каминов и быстрые шаги волшебников. Несколько Авторов строго наблюдали за группкой фотографов и журналистов, удерживая их на значительном расстоянии от Поттера и Уизли. Когда Гермиона зашагала в их сторону, один отчаянный смельчак выскочил прямо перед ней и успел сделать пару кадров. Его сразу же подхватили под локти и вывели из здания.

— Бруствер решил прижать хвосты газетчикам? — вместо приветствия спросила Гермиона у друзей, молча наблюдавшими за происходящим.

— Я думаю, он не хочет, чтобы информация о наших встречах с Аврорами просочилась в газеты, — Поттер приветливо обнял Гермиону.

— Что же тогда они печатают всё это время? — удивилась она, вспоминая, что очень давно не брала в руки ни одной газеты или журнала.

— Кто-то готов им пересказывать то, что считает правдой, — рассеянно пожал плечами Рон. — А мы и пол слова сказать не можем, — серьезно добавил он.

Гермиона понимала, чем вызвана такая реакция Рона, но никак не могла с ним согласиться. Быть в центре внимания, давать интервью, видеть свои фото на первых полосах газет, воспринималось девушкой как тяжёлая и неприятная неизбежность. Временно их оставили в покое, но Гермиона подозревала, что передышка эта будет не слишком долгой.

Рон же, напротив, став одним из героев войны, вышел из тени Поттера и хотел признания и внимания. Репортёры были готовы часами задавать ему вопросы, записывать, снимать и публиковать. Рон не без разочарования последовал просьбе Гарри и держался от газетчиков на расстоянии. Гермиона и Гарри были благодарны другу за такую жертву с его стороны. Только ворчливое недовольство Рона выдавало его неудовлетворенность и обиду.

Когда шум и крики сопротивляющегося фотографа стихли, к друзьям приблизился один из волшебников в мантии Авроров:

— Следуйте за мной, — холодно приказал он и, не оборачиваясь, направился к лифтам.

Гермиону затопила волна возмущения. С ними вновь обращались как с преступниками. В лифте рядом с выходом стояли ещё двое Авроров, которые, не скрываясь, держали палочки наготове.

«Где вы были, когда Пожиратели заправляли в Министерстве?» — гневно размышляла Гермиона, вглядываясь в лица своих конвоиров.

Лифт с противным лязгом прибыл на нужный этаж, пробудив в Гермионе жуткие воспоминания о схватке в стенах Отдела Тайн, когда погиб Сириус. Чем больше они отдалялись от многолюдного Атриума, тем сильнее росло её беспокойство. Проживать раз за разом одни из самых чудовищных моментов своей жизни Гермионе чертовски не хотелось. Внутри поднимался страх, который она едва могла контролировать. Тёмный мраморный коридор стал невыносимо тесным и душным, Гермионе отчаянно хотелось уйти. Машинально она прикоснулась к палочке, ища поддержку и успокоение, но это не принесло желанного облегчения.

— Мне стоило отправиться с тобой, — голос Чарли застал её врасплох. Девушка резко остановилась и оглянулась, выискивая глазами парня.

— Не отставайте, мисс Грейнджер, — сухо предупредил её кто-то из идущих следом волшебников.

— Не думаю, что это помогло бы, — мысленно ответила Гермиона, радуясь возможности отвлечься к голосу Чарли.

Слова Уизли, идущие от него тепло и желание защитить придали Гермионе сил. Тёмный коридор перестал давить стенами, а Авроры перестали казаться угрозой.

— Мне не нравится, как они обращаются с тобой, — честно сказал Чарли.

— Мне тоже, — подавив тяжелый вздох, согласилась Гермиона. — Но это же их работа.

— Работа? — презрительно фыркнул Чарли, пораженный способностью девушки находить логичные объяснения даже самым неприятным событиям. — Ловить Пожирателей и доставлять их в Азкабан — вот их работа.

Фокус внимания Гермионы сместился, когда перед ней открыли унылую серую дверь. Чарли знал, как сильно она не хотела входить в холодный кабинет. Он отчётливо ощутил усилие, которое приложила Грейнджер, чтобы войти в неприветливую пустоту небольшого помещения.

— Мы пришли. Мне придется прекратить разговор, — с сожалением выдохнула Гермиона, устраиваясь на краю предложенного ей стула.

— Я буду рядом, — пообещал Чарли, который не мог и не хотел оставлять девушку одну.

— Спасибо, — в полутемном кабинете никто не заметил, как порозовели щеки Грейнджер.

Расправив плечи, Гермиона пересела удобнее. Авроры вновь прогнали её по вчерашнему списку вопросов, выискивая несоответствия в сказанных накануне словах. Несколько раз они заставили девушку повторить историю с ограблением банка, каждый раз коверкая одну или другую деталь.

У Гермионы начало закрадываться подозрение, что они получали своеобразное удовольствие, выматывая и провоцируя её на резкую реакцию. Незримое присутствие Чарли не могло заменить его самого рядом, но поддерживало девушку несколько часов. В перерывах между бесконечными вопросами и холодным презрением Авроров, Гермиона представляла, как распахнется дверь, и она сможет уйти из этого неприятного места.

Вымотанная, голодная, злая и опустошённая Гермиона старалась отвечать вежливо и терпеливо. Но когда в десятый раз её и Уизли обвинили в укрывательстве предполагаемого убийцы Дамблдора, она вскипела:

— Возьмите мои воспоминания! — запальчиво предложила она. — Сможете сами убедиться, что я не лгу вам!

Неприязнь к Аврорам пересилила, и девушка тихо добавила несколько маггловских ругательств так, чтобы её не услышали. Служители Министерства хищно переглянулись, отчего Гермиона сразу же пожалела о своём предложении и о том, как она вспылила.

Голова девушки закружилась от волнения и голода, когда ей наконец-то любезно предложили выпить стакан воды.

Неприятное предчувствие охватило Гермиону, и она пропустила момент, когда один из волшебников уверенно прошептал заклинание, наставив на неё свою волшебную палочку. Перед глазами Гермионы замелькали воспоминания. Астрономическая башня, поместье Малфоев, дракон, кости василиска, уроки, шалости, борьба, родители и многое другое. Картинки мелькали очень быстро, голова девушки начала противно ныть.

Волшебник перебирал её воспоминания, явно выискивая что-то конкретное. К большому удивлению Гермионы, Аврор не слишком долго задержался на воспоминаниях о гибели профессора Дамблдора. Волшебник лишь мельком просмотрел их, и серебристое облачко, послушное умелым рукам мага, отправилось в стеклянный флакон с соответствующей подписью.

Гермиона начала испытывать сильную головную боль, когда Аврор повторно проник в её сознание, уделяя подозрительно много внимания крестражам. Когда Гермиона попыталась сопротивляться, то почувствовала, как боль резко усилилась. Волшебник искал дальше, сохранив ещё несколько эпизодов: Гарри возвращает палочку Дамблдора в могилу, они проникают в Министерство ради медальона, разговор о Дарах Смерти.

Гермиона попыталась скрыть от Аврора детали того, что говорил Гарри, но острая боль вновь пронзила её сознание. Не прекращая контакта, волшебник продолжил рыться в воспоминаниях девушки дальше, зачем-то задержавшись на родителях девушки. Гермиона вновь отчаянно попыталась скрыть информацию о том, куда именно она отправила их. Новый приступ боли был таким сильным, что она упала со стула, вскрикнув и крепко вцепившись в голову руками, защищаясь.

— Гермиона? — голос Чарли прорвался сквозь мутную пелену. — Что происходит?

— Сеанс легиллименции, — едва способная удерживать концентрацию, ответила девушка, не подозревая, что говорит в слух.

— Я сейчас приду, — голос Чарли был полон такого гнева, что Гермиона не сразу нашлась, что ответить парню.

Пытаясь унять головную боль массажем висков, Гермиона попыталась собрать остатки сил и объяснить Связанному, что справиться:

— Нет. Я сама согласилась на изъясните воспоминаний, Чарли, — борясь с приступом тошноты, протянула она.

— Это дает им право мучить тебя? — Уизли быстро, перескакивая через несколько ступенек за шаг, бежал в сторону кабинета директора.

— Чарли, пожалуйста, — с болью в голосе настаивала Гермиона. — Они не станут разговаривать с тобой, просто запрут где-нибудь, — попыталась убедить его девушка. — Дождись меня у Макгонагалл, — попросила Гермиона, сильно сомневаясь, что он послушает её.

Пока Чарли молча обдумывал её слова, передышка, которую дали Гермионе собеседники, закончилась. Гермиона поняла, что гнев парня не уменьшился, но он явно прислушался к ней.

— Хорошо, — нехотя согласился Чарли, которому путь к камину преградила встревоженная директор Макгонагалл. — Я буду в кабинете директора.

Гермиона не ответила, совершенно обессиленная попытками закрыть от Авроров то, что их не касалось. Дары смерти и всё, что девушка знала о них, интересовали Авроров больше, чем что-либо в её воспоминаниях. Каждый раз, когда девушка пыталась сопротивляться, голову пронзали острые приступы боли.

— Вам лучше показать нам всё, что вы пытаетесь спрятать, мисс Грейнджер, — безразлично предупредил ее один из волшебников. — Неужели Поттер и его имущество для вас настолько важны, что стоят таких мучений.

— Зачем? — едва шевеля губами спросила Гермиона.

— Ценные для страны артефакты не должны находиться в частных руках, мисс Грейнджер, — хищная улыбка её мучителя не сулила девушке ничего хорошего.

— Это не ваше дело, — огрызнулась Гермиона, дрожащими от напряжения руками пытаясь поправить одежду и волосы.

— Ошибаетесь. Вы даже не представляете, сколько бед можно причинить такими игрушками, — подал голос второй Аврор.

— У вас нет права распоряжаться чужим имуществом, — голос Гермионы немного окреп.

Она неожиданно для себя поняла, что у Авроров не вышло выведать у Гарри судьбу всех Даров. Их вообще не интересовали подробности падения Волдеморта. Авроров интересовали артефакты. Легкая волна паники поднялась в ней. Сколько они смогли выудить из неё информации? Зачем они пытались узнать, где её родители?

«Нужно предупредить Гарри!» — пронеслось в мыслях Гермионы, перед тем, как без предупреждения в её голове вновь начался калейдоскоп из обрывков воспоминаний.

Гермиона, стиснув зубы, продолжала сопротивляться, и когда она, истощенная болью и непосильным сопротивлением, почти сдалась, в её сознании прозвучало сердитое:

— Хватит.

Что бы Чарли не обещал своей Связанной, но допустить издевательства над ней он больше не мог. Сам не слишком понимая как, но он смог разделить часть страданий девушки. Он чувствовал, что с ней происходит и чужое присутствие в её сознании. Гермиона пыталась не только сопротивляться действиям Аврора, но и отгораживаться от Чарли. Получалось у неё довольно неплохо, потому что Чарли как ни пытался сосредоточиться на Связи, Гермиона сопротивлялась. Когда у неё не осталось сил контролировать Связь, Чарли попытался вытолкнуть волшебника, явно упивающегося своим положением. Как у него всё получилось, Чарли не смог бы объяснить, но отчетливо осознал, что Гермиону оставили в покое.

Аврор, копавшийся в мыслях девушки, в недоумении посмотрел на напарника. Он так и не понял, как измученная им Гермиона смогла найти в себе силы вышвырнуть его из своего сознания с такой силой, что сильнейшая головная боль и тошнота не заставили себя ждать.

— Что случилось? — напарник с недоверием смотрел на коллегу.

— Она как-то смогла закрыться от меня, — растерянно ответил он. — Ничего не понимаю.

— На сегодня мы с вами закончили, мисс Грейнджер, — волшебник, оценив бледность лица напарника, решил дать передохнуть ему.

Обоих мужчин не слишком интересовало состояние девушки: промокшая от пота одежда, покрасневшие глаза и фиолетовые тени под ними. Гермиона сидела, положив кружившуюся голову на руки и пыталась дышать медленно, чтобы хоть немного унять дрожь во всем теле. Она услышала, как отодвинулись стулья, и Авроры направились к выходу. Слышала, как одного из них стошнило, но не отреагировала. Слышала слова очищающих заклинаний, но ей было наплевать на трудности Авроров.

Дверь хлопнула, отрезав Гермиону от остального мира. Всё, чего она хотела, оказаться как можно дальше от этого места и этих людей. Грейнджер знала, с каким тревожным нетерпением её ожидал Чарли. Оставалось только найти в себе силы подняться, привести себя в порядок и найти Гарри. Поттер доложен был знать, что кто-то ищет Дары Смерти, а возможно уже всё выяснил.

Нащупав палочку, девушка первым делом наполнила водой стакан. Жадно расправившись с ним, Гермиона второй стакан вылила на руки и умыла лицо. Когда голова окончательно перестала кружиться, она смогла покинуть комнату для допросов. Гарри и Рона в коридоре не было видно, поэтому Гермиона воспользовалась возможностью и привела себя в порядок в ближайшей уборной.

— Они закончили, — девушка хоть и с опозданием, но обратилась к Чарли.

— Хорошо, — напряженно отозвался Чарли.

Всё то время, что Чарли помогал Гермионе сопротивляться Аврору, он находился в кабинете директора школы. Минерва была сильно озадачена появлением злого и запыхавшегося Уизли. Чарли сбивчиво попытался объяснись директору, что хочет идти за Гермионой в Министерство. Макгонагалл, как и его Связанная, попыталась отговорить Чарли. В итоге он согласился с ними обеими, хотя и не слишком охотно. Директор позволила ему остаться в своём кабинете и дождаться Грейнджер, заверив, что не будет препятствовать, если он вновь решит отправиться в Министерство.

Пристроившись в одном из кресел, Чарли сосредоточился на Связи. Через несколько минут профессор Макгонагалл с интересом посмотрела на дребезжащую на её столе чайную пару и перевела взгляд на гостя. Лицо Уизли оставалось спокойным, но по кабинету начала расходиться волна сильного магического напряжения, от которого начали подрагивать не только приборы на столах, но и стекла в дверцах шкафчиков.

Минерва знала, что не стоит прерывать Связанных, когда один поддерживает другого. Но научное любопытство заставляло её гадать, чем же вызвано такое сильное вмешательство Чарли в сознание Гермионы. Всё закончилось также внезапно, как и началось. Кабинет погрузился в привычную тишину, нарушаемую только тиканьем часов и негромкими разговорами портретов бывших директоров. Чарли нетерпеливо ёрзал в кресле, не спуская взгляда с камина, но никто из него не появился ни через минуту, ни через полчаса.

— Почему они так долго? — сердито проворчал Уизли, ни к кому особо не обращаясь.

Он не выдержал долгого бездействия и начал мерить шагами кабинет, на любой шорох оглядываясь на камин.

— Мистер Уизли, вы не могли бы присесть ненадолго? — попыталась успокоить его Минерва, которую начал раздражать мечущийся по кабинету парень.

Спорить с директором Чарли не стал, он занял прежнее место и не сводил выжидательного взгляда с камина. Он понимал, что злоупотребил гостеприимством Макгонагалл и хорошим к нему отношением. Беспокоить Гермиону Чарли не решился, чувствуя, как ей было плохо и тяжело. Решив больше не тратить времени и разыскать Гермиону самостоятельно, он уже стал пересекать кабинет по направлению к камину, когда профессор Макгонагалл вновь обратилась к нему:

— Чарли, они скоро вернутся, — немного теплее произнесла директор.

Стоило Макгонагалл произнести эти слова, как в камине взметнулось зелёное пламя, и из него почти вывалились утомленная троица. Парни выглядели сравнительно неплохо: сердитый и чем-то встревоженный Гарри, мрачный Рон. Но Гермиона едва стояла на ногах, она была очень бледна и придерживалась за Гарри, который ещё в Министерстве заметил, что подруге едва удается ровно стоять самостоятельно. Он настоял на том, чтобы придерживать Гермиону. Увидев в кабинете Чарли, девушка бросилась к нему и уткнулась лицом в грудь.

— Я больше не могу. Я больше не хочу, — мысленно умоляла Гермиона, у которой не было сил даже на слёзы. — Я не хочу! Не хочу ещё раз туда возвращаться. Они хуже Пожирателей.

— Я знаю, — также безмолвно ответил ей Чарли, сурово поглядывая на парней, которым явно досталось меньше.

Бережно обнимая Гермиону, Чарли привычным движением пробежал свободной рукой по кобуре с палочкой и обратился к Поттеру:

— Ты знаешь, как они допрашивали Гермиону? — голос его звучал равнодушно и холодно, но от этого холода по спине Рона поползли мурашки.

— Гермиона рассказала, — Гарри не дрогнув, выдержал тяжёлый взгляд Уизли.

— В следующий раз, если тебе приспичит геройствовать, сделай это один, — в словах Чарли появилась хорошо уловимая угроза. — Не тащи с собой друзей. Или попроси, я с огромным удовольствием откручу твою безрассудную голову.

— Следующего раза не будет, — Гарри заметил, как Гермиона укоризненно что-то шепнула Уизли.

Поттер не обиделся на слова Чарли, после того, что ему поведала Гермиона о её общении с Аврорами и том, как они выпытывали информацию о Дарах. Он ценил желание подруги защитить друзей и знал, что она не могла поступить иначе. Но имея представление о легиллименции, Гарри многое бы отдал, чтобы она никогда не подвергалась такому испытанию. Как и Чарли, у Поттера появилось огромное желание поквитаться с недобросовестными волшебниками.

Повисшее в кабинете напряжение мгновенно развеялось, когда Гермиона попросила дать ей присесть. Последние силы покинули измученную девушку, но она кратко пересказала для всех присутствующих то, что посчитала важным. После рассказа Гермионы в кабинете стало тихо. Даже Макгонагалл, многое повидавшая и испытавшая в своей жизни, была поражена бесчеловечным отношением Авроров к девушке, благодаря которой были повержены Пожиратели.

— Профессор, вы не составите компанию Гермионе на некоторое время? — Чарли бросил короткий взгляд на брата и Гарри, те кивнули в знак согласия, давая знать, что поняли его намерения.

— Что вы задумали? — от цепкого взгляда директора не укрылся безмолвный диалог между парнями.

— Навестим пару важных министерских служащих, — уверенно ответил Гарри, который не меньше Чарли хотел наказать тех, кто издевался над Грейнджер.

Пользоваться своим именем и положением Поттер не любил, но сегодня он был рад, что перед Избранным, Мальчиком-который-выжил, откроют любые двери и окажут любую помощь, стоит ему только попросить.

— Вам подсказать, где расположен кабинет министра? — Минерва поняла нехитрый план молодых людей, Гарри.

— Спасибо, профессор, — покачал головой Рон. — Мы справимся.

Макгонагалл с удовольствием и сама нанесла бы визит некоторым работникам Министерства, но желала убедиться, что с Гермионой всё будет в порядке, поэтому осталась рядом с девушкой. Гул пламени из камина затих, профессору Макгонагалл и Грейнджер оставалось только ждать. Гермиона нервно теребила край рукава и мелко дёргала ногой, размышляя над тем, что именно задумали братья Уизли и Поттер. Оторвать девушку от тревожных мыслей не смог даже небольшой скромный ужин, о котором позаботилась Макгонагалл.

* * *

— Мы закрыты для посетителей сегодня, молодые люди, — строго остановила Чарли секретарь Бруствера. — Записывайтесь на прием, пожалуйста заранее.

Пожилая женщина с сердитым видом встала перед дверями в кабинет министра. Для её лет у секретаря была отличная память, поэтому она точно знала, что никого из семьи Уизли Бруствер не вызывал. Чарли попытался объяснить, что он пришел, как член Ордена Феникса, а не как проситель к политику. Но пожилая дама была непреклонна, она не позволит пройти никому без записи, какими бы неотложными не были дела у Ордена или ещё какой-либо организации. Когда стало понятно, что никакие уговоры не изменят намерений секретаря, вмешался Гарри, который был уверен, что ему женщина уступит:

— Миссис Грин, — обратился к женщине Гарри, появляясь из-за спин Уизли. — Министр разрешил обращаться к нему в любое удобное мне время.

Поттер немного приврал, но больше терять время на уговоры и просьбы он не собирался. По тому как изменилось лицо пожилой женщины, Гарри понял, что она узнала его и замерла в нерешительности. Она сняла очки, протёрла их, явно собираясь с мыслями, и вновь вернула очки на прежнее место. Бруствер строго запретил ей впускать любого, кто попытается без предварительно одобренного им списка попасть на встречу. Относительно Гарри Поттера распоряжений у миссис Грин не было, поэтому она нерешительно кивнула, пропуская молодых волшебников вперед.

Тяжелая дверь бесшумно отворилась, пропуская в тускло освещенное помещение яркий луч света электрических ламп. Дорого отделанный кабинет встретил парней тишиной и запахом алкоголя. Министр сидел за массивным деревянным столом, подписывая очередную бумагу. Рядом стоял графин и почти пустой бокал. Не поднимая глаз, Бруствер произнёс:

— Перенесите утреннюю встречу с главой Отдела Тайн, пожалуйста, миссис Грин.

— Боюсь, миссис Грин немного позже сможет выполнить твою просьбу, Кингсли, — недовольно ответил Чарли.

— Добрый вечер, — Бруствер поднялся из-за своего стола, с интересом разглядывая нежданных гостей.

Новый министр магии не подал виду, что удивлен, увидев троих молодых волшебников. Он вежливо пожал руку каждому из них. От проницательного взгляда бывшего Аврора не укрылось, что старший из Уизли с явной неохотой протягивал ему руку в ответ. Не успел Бруствер поинтересоваться о причинах внезапного визита, как Чарли не слишком выбирая выражения, обрушил на него всё накопившееся негодование.

Рон с опаской поглядывал на брата, прикидывая не стоит ли немного утихомирить его. Он крайне редко видел, всегда спокойного и рассудительного Чарли в такой ярости.

Бруствер, не слишком задетый поведением Уизли, вернулся за свой стол. Когда Чарли, прожигая его взглядом, потребовал наказать виновных, министр равнодушно заметил:

— Ребята малость перегнули палку. Бывает.

— Перегнули палку? Серьёзно, Бруствер? — даже Гарри, уважавший и ценивший мнение старшего товарища по Ордену Феникса, не смог сдержать своего разочарования и злости. — Может, тогда просто скормим нас всех Дементорам и дело с концом?!

— Не преувеличивайте, Гарри. Авроры делали свою работу. Вы должны понимать такие вещи, раз планируете работать с нами, — ссориться с Поттером в планы Бруствера не входило. — Угомонись, Уизли! — добавил он, видя, что Чарли вновь собирается высказать ему что-то.

— Это не дает вам право применять насилие к волшебникам, — заметил Поттер, впервые всерьёз задумавшись о том, стоит ли связывать свою жизнь с местом, где царят такие порядки.

— Я поговорю с ними, — примирительно выдавил из себя министр.

— Гермиону они больше допрашивать не будут, — холодно отрезал Чарли, навалившись на стол Бруствера.

— Не тебе это решать, парень! — попытался осадить молодого наглеца Кингсли, который начал терять терпение.

— И не тебе, Кингсли. Если кто-то ещё раз попытается привести Грейнджер в ваш гадюшник, я лично позабочусь от том, чтобы магическое сообщество узнало, как именно ты со своими подчиненными отблагодарил Гермиону за победу, — Чарли с презрением цедил каждое слово. — Как думаешь, понравятся ли твоим избирателям такие подробности?

Министр Магии выдержал тяжелый взгляд Уизли, ненавидя тот момент, когда дал Аврорам разрешение на расследование. Он знал, что некоторых влиятельных магов очень заинтересовали отдельные эпизоды борьбы с Волдемортом. Он лично дал разрешение на опрос Золотого Трио, но не оценил рвения молодых Авроров, подкрепленного звонкими галеонами. Бруствер не ожидал от Чарли такого наглого шантажа, но и отмахнуться от его слов не мог, потому что не хотел придавать огласке поиск Даров Смерти. Угрозы Уизли окончательно вывели его из себя, но показывать он этого не собирался.

— Кто тебе поверит, Уизли? — с иронией заметил министр. — Репортеры напишут то, что им скажут. Ты не хуже меня знаешь, как всё устроено, — попытался вернуть себе преимущество он.

— Волшебники нам с Поттером поверят, — спокойно напомнил Рон о своем присутствии. — Долго ли вы будете занимать кресло министра, мистер Бруствер, когда волшебники узнают, что вы тратите время и усилия не на поиск оставшихся Пожирателей Смерти. Многие ли захотят видеть лидером того, кто, используя свое положение, начал охоту за мифом, — с нажимом закончил Рон.

«Проклятье! Гребаные Уизли!» — мысленно выругался Бруствер.

— Проваливайте из моего кабинета, — ледяным тоном приказал министр, окончательно потеряв терпение.

Бывший Аврор был в бешенстве, прижатый кучкой сопляков к собственным амбициям. Можно было вернуть золото. Можно было убедить заинтересованных волшебников, что след артефактов потерян. Но терять доверие магического сообщества и тем более потом и кровью заработанное уважение Бруствер не собирался.

— Мы друг друга поняли, — угрожающе бросил Чарли и поспешил прочь.

— Поттер, — окликнул Гарри Бруствер. — Вас больше не потревожат. Но от фотографов, газетчиков и толпы теперь вы отделывайтесь сами.

Мелочная угроза или мелкая пакость, на которую рассчитывал раздосадованный министр не произвела никакого впечатления ни на одного из парней. На выходе их тревожно поджидала миссис Грин, которой Чарли вежливо передал:

— Мистер Бруствер хотел перенести какие-то встречи и просил вас заглянуть к нему.

Гарри, занятый размышлениями о переменчивости людей под давлением власти и денег, не видел, как пожилая волшебница поспешила в кабинет начальника. Весь обратный путь до Атриума Чарли был погружен в общение с Гермионой и не реагировал на жестикуляцию брата. Только у самого камина, он протянул Рону руку, прощаясь:

— Спасибо, — искренне поблагодарил брата Чарли. — Отлично придумал про миф и Пожирателей.

— Да, ладно. Они не должны были вообще узнать про Дары, — задумчиво ответил Рон. — Гарри, что ты будешь теперь делать?

— Камень утерян, палочка утратит свою силу, когда я умру, — пожал плечами Поттер. — Мантий в мире много.

— Может, уничтожить Бузинную палочку? — как бы не жаждал Рон обладать чем-то подобным, но даже ему было ясно, что могилу профессора Дамблдора не оставят в покое, пока там будет храниться столь сильный предмет.

Гарри изумленно посмотрел на друга, который никогда раньше не предложил бы подобного. Осознание того, как сильно они все изменились за последние годы, поразило Поттера. Они повзрослели, стали осмотрительней и расчетливей. Даже Рон, некогда вспыльчивый и импульсивный, стал рассудительнее.

— Тогда не стоит терять время, — согласился Гари, возвращаясь в Хогвартс.

Вслед за исчезнувшем другом в камин шагнули Рон и Чарли.

Последнее, что на прощанье от брата услышал Чарли:

— Завтра твоя очередь, — напомнил ему Рон.

— Я помню.