Молния (джен)

Утреннее солнце приятно пригревало затылок, искрилось в гранях хрустальной статуэтки потягивающейся кошки на письменном столе, разбрасывая солнечные зайчики по стенам. Ветерок из открытого окна шуршал свитками пергамента на столе.

Для заместителя директора школы Хогвартс август был самым беспокойным месяцем в году. Массу времени и нервов съедала подготовка к учебному году. Толково составленное расписание занятий можно было воспевать в балладах как эпический подвиг. Всегда находился кто-нибудь из учителей, кого не устраивала слишком ранняя побудка для первых уроков. Или занятия после обеда, когда дети уже утомились и плохо воспринимают новую информацию. Преподаватели факультативов хотели привилегий и зарплату как профессора основных направлений...

Хорошо, что Альбус отменил всяческие ненужные факультативы и клубы навроде «Магического этикета», «Колдовского домоводства» и «Бальных танцев». Этому детей и дома обучат. В крайнем случае, без подобных знаний в современном мире вполне можно обойтись.

Но самое докучливое в августовских заботах — маглорожденные первокурсники. Хлопотно, суетно, а частенько ещё и очень неприятно.

Мир простецов Минерва не любила, хотя и выросла в смешанной семье, являясь дочерью священника и ведьмы. Родители маглокровок раздражали её непомерными запросами, а будущие школяры — однообразным любопытством, из раза в раз повторяющимися вопросами, глупыми охами-ахами и, конечно же, настойчивыми просьбами рассказать о магии что-нибудь интересное вот прямо сейчас!

Если бы не школьный артефакт подчинения, она, наверное, с ума бы сошла, объясняя каждому родителю, что требуется от него и его чада, чтобы учиться в самой лучшей школе Чародейства и Волшебства.

Тяжело вздохнув, Минерва потёрла пальцами под очками уставшие глаза, отпила из артефактной кружки неубывающий горячий чай, сунула в рот имбирного тритона, рассеянно захрустев любимым печеньем. Длинный свиток пергамента — полная магическая копия из Книги Душ Хогвартса — казался нескончаемым, однако нуждался в обязательной сверке. Жизнь не стояла на месте. Каждый год кто-то из студентов уходил на домашнее обучение или переводился в другие школы для волшебников, а то и фамилии менял. Нужно ещё уточнить, кто из бывших пятикурсников передумал уходить из школы, решив пойти на шестой курс…

Палец скользил по строчкам, губы шептали знакомые фамилии, на разлинованном листе в журнале делались пометки. Палец споткнулся на до боли знакомом имени. Минерва неверяще прочла вслух:

— Студент второго курса факультета Гриффиндор Гарри Джеймс Поттер — «мёртв»…

Она поскребла ногтем странное, невозможное слово. Как это мёртв?! Что за чушь!

Резко вскочив, Минерва толкнув бедром стол. От удара опрокинулась хрустальная статуэтка кошки, сверкнув гранями, грохнулась на пол и разлетелась на множество осколков. Но декан Гриффиндора этого уже не видела. Она неслась к двери, сжав в руке злополучный пергамент.

— Нужно немедля сообщить директору! Альбус!!!

* * *

Традиционное первое собрание профессоров перед началом учебного года всегда проходило в кабинете директора в предпоследний понедельник августа, в одно и то же время — в два часа пополудни.

Директор объяснял это неким лично им арифмантически рассчитанным благоприятным временем и неким символизмом. Желающих выяснить подробности не было. Псевдонаучные рассуждения Альбуса Дамблдора порой просто бесили профессионалов, таких как Флитвик или Вектор. Он об этом знал и благоразумно не распространялся.

Впрочем, сегодня что-то пошло не так. Горгулья не желала пропустить прибывших из отпусков учителей в директорский кабинет, храня гордое каменное молчание.

Профессора уже обменялись мнениями о новой коллекции модных аксессуаров в магазине Малкин, позлословили над сообщением об очередной свадьбе мадам Забини, посмаковали текст нового хита Селестины Уорлок, обменялись адресами надёжных поставщиков хорошей, но не элитной выпивки…

— Да что же это такое! — возмутилась подуставшая стоять в толпе ожидающих декан Спраут. — Альбус забыл, что ли, о собрании? У меня саженцы в питательном растворе стоят, высаживать пора — передержу ведь!

— Ладно Альбус забыл, а где Минерву носит? Открыла бы нам проход и дальше по своим делам убежала, — проворчала Роланда Хуч. — Мы не гордые — сами чайку себе заварили бы… с ликёром.

— И Северуса нет, — эхом откликнулась мадам Пинс, питавшая некоторую слабость к декану Слизерина.

Профессора обеспокоенно завертели головами.

— Дык эта… пьёт он, — ухнул басом, как в пустую бочку, Хагрид, притаившийся тёмном углу. Приближаться к почтенным учителям лесник стеснялся.

— Как пьёт?! — ахнула мадам Помфри. — У меня ещё сложные зелья для Больничного крыла не получены! Не успеет же изготовить к началу учебного года.

— Дык, день деньской не просыхат, — невинно наябедничал лесник. — Совами бухло заказывает и… эта… пьёт, ага. Ишо ночью песни горланит на Астрономической башне. Душевно выводит, аж заслушаешься! Особо хороша про весёлую Гвен, которая пляшет с задранным подолом!

На площадке перед каменной горгульей разлилось потрясённое молчание.

— Северус пьёт спиртное и поёт скабрезные песенки? — недоверчиво уточнил Флитвик.

— Ага! — польщённый общим вниманием, Хагрид расплылся в страшноватой улыбке. — Ишо орёт всякое. «Выкуси, старый пидарас!», «чтоб тебя черти в аду горячей кочергой имели без продыху!»… Профессор Флитвик, а што это — «пидарас»?

— Педераст, — машинально поправил Флитвик.

— Акх… кха-кха… — дружно закашлялись учителя.

— Да-да, Филиус, нам тоже очень интересно узнать значение этого интереснейшего слова, — удержав каменное выражение лица, проговорила Синистра. — Что же вы умолкли?

Достойно ответить декан Воронов не успел. Послышался торопливый топот, и из-за угла вылетела Минерва МакГонагалл. Но в каком она была виде! Пряди волос выбились из всегда приглаженного пучка, перекошенная мантия в пятнах золы и копоти, запачканные в грязи туфли и, как апогей, — перекошенные очки на разукрашенном сажей лице. Она едва не споткнулась в удивлении, увидев собравшихся учителей.

— Минни? — первой опомнилась декан Спраут. — Что случилось, дорогая?

— Альбус… — судорожно выровняла дыхание профессор МакГонагалл. — Его нигде нет! Я сегодня уже везде побывала, где он хотя бы теоретически может появиться. Даже на Континенте! Он должен знать: Гарри Поттер погиб!

— Как?!

— Когда?

— Что вы такое говорите!

Хор встревоженных голосов, казалось, пробудил многоголосое эхо в тиши древних коридоров старого замка.

— Я ничего не знаю! — измученно вскричала Минерва. — Увидела отметку «мёртв» при сверке списков… В Министерстве косвенно подтвердили гибель Гарри — пали чары Надзора. Где Альбус?! Совы не летят, патронусы рассыпаются, когда посылаю к нему сообщения!

Высказаться никто не успел, знакомо повеяло холодом, пробирая до мурашек, — где-то рядом были привидения. Много привидений. Они туманным облаком выплыли из стены.

— …не уверен. Не будут ли подобные почести излишними, коллеги? — донёсся до замершей толпы потусторонний голос, в котором все безошибочно опознали Почти Безголового Ника — привидение Гриффиндора.

— Думаю, хорошенько отпеть самого никудышного директора Хогвартса за… не помню другого, столь же бестолкового и бесполезного, будет правильным, — пробасил Кровавый Барон, бесцеремонно пролетев сквозь поёжившегося Хагрида. — Таким образом, подведём своеобразную черту под его правлением.

— Коллеги, не будем нарушать устои, — мило проговорила Серая Дама. Появившийся на свободном пятачке с громким хлопком домовик отпустил руку расхристанного и явно дезориентированного декана Слизерина в накинутом на пижаму халате. — Тем более, все деканы в сборе. Итак…

Привидения подтянулись, выровняли нестройные ряды и… слаженным хором запели. Почему-то запахло озоном. У живых дружно зашевелились волосы на голове. Жуткие потусторонние обертоны заполнили тесноватое пространство, отразились от стен, повергая учителей в дрожь. Казалось, басовитый гул резонирует в костях невольных слушателей. Ощущения были далеки от приятности, и в то же время своеобразный вокал завораживал, цепляя душу и выворачивая её наизнанку. Но вот стих последний звук, породив болезненный спазм в груди. Учителя замерли бледными изваяниями с широко раскрытыми глазами, переживая сей страшный гимн.

— Что это было? — пролепетала в наступившей тишине мадам Помфри.

— Плач привидений, уважаемая, — качнул почти отрубленной головой Почти Безголовый Ник. — В былые времена мы исполняли его в память об умерших деканах, достойных всяческого почтения. Теперь, когда власть в замке окончательно перешла к кастелянам, которых вы именуете директорами, мы вынуждены воспевать случайных людей, практически не связанных с Хогвартсом. Хотя, на мой взгляд, это довольно нелепо.

— О времена, о нравы! — скорбно изрёк Толстый Монах, тряхнув чётками.

— Погибший не заслуживал почтения, но мы, обстоятельно посовещавшись, всё же решили проявить милосердие, — величественно изрекла Серая Дама.

— К… к… как? — Минерва пошатнулась.

— Откуда нам знать, уважаемая, как почил очередной ни за что не отвечающий слуга? — надменно вздёрнула нос мёртвая леди. — Перехваченные им нити управления щитами замка пали. В его случае это возможно только после смерти.

— Деканы, будьте благоразумны! — мягко зажурчал Безголовый Ник. — Примите на работу достойного представителя волшебников или, наконец, вернитесь к заветам Основателей: Хогвартсом управляет квартет деканов, а не проходимец…

— Да как вы смеете! — вскричала бледная до синевы МакГонагалл, выхватывая волшебную палочку из рукава. Её крепко обняла профессор Спраут, лишив возможности совершить необдуманные действия. Минерва горько, навзрыд расплакалась, уткнувшись в её плечо.

— Вы не внемлите голосу разума, на этот раз замок выберет достойного сам! — пустив парфянскую стрелу, привидения удалились в стену.

Послышались хлопки ладоней. Аплодировал декан Слизерина:

— Браво! Отпели Альбуса достойно, и не менее достойно облили помоями. Пожалуй, и я не смог бы лучше! Кстати, — он порылся в глубоких карманах халата, — кому бы передать моё заявление об уходе из школы?

— Вы не можете! — слёзы МакГонагалл мгновенно иссякли. — Бросить свой факультет в такой трагический момент…

— Хотите яду, дорогая Минерва? У меня есть совершенно очаровательный декокт из лепестков чёрного лотоса. По нашим временам — редкость неимоверная! Честное слово, для вас не пожалею!

Глядя на остолбеневшую замдиректора, кто-то из учительниц тихонько захихикал, но смешок утонул в возмущённых выкриках и увещеваниях. Снейп проигнорировал глас народа, чарами прилепил на стену своё заявление вверх ногами и, пошатываясь, удалился, мурлыкая под нос фривольный мотивчик.

* * *

Министерство лихорадило.

По коридорам носились клерки, то и дело теряя бумаги, степенно, но с крайне озабоченным видом вышагивали главы отделов, серыми тенями скользили невыразимцы, спешили куда-то авроры, тучи записок-самолётиков мельтешили над головами…

Люциус Абраксас Малфой учтиво приветствовал наклоном головы тех, кто был достоин его внимания, огибал шушукающихся волшебников, чуть замедляя шаг, дабы понять темы разговоров — свежие сплетни всегда полезны. Его путь лежал к кабинету Министра Магии. Однако до заветной двери с серебряной табличкой он не дошёл.

Из дверей вылетел запыхавшийся Магнус Олсопп, один из секретарей министра и, по совместительству, весьма ценный осведомитель мистера Малфоя. Как Люциус подозревал — не его одного.

Гнусного персикового цвета мантия Олсоппа выразительно подчёркивала его внешнее сходство с откормленным боровом. Есть на свете волшебники, о чьей возможной анимагической форме даже гадать не надо.

— О, лорд Малфой! — пыхтя и отдуваясь, расплылся в радушной улыбке секретарь. — Тоже спешите в Хогвартс? Министр уже отбыл. Да-да, нужно поспешать, а то затрут в задние ряды, и мы ничегошеньки не увидим! А ведь событие-то историческое!

— Прошу прощенья… — опешил Люциус.

— О, вам не сообщили?! Досадно и возмутительно! Вы же Глава Попечительского Совета. Как можно?! В полдень в Хогвартсе начнутся выборы нового директора. Да-да!

— Должно быть, мы с совой разминулись, — припомнив хлопотное утро, предположил Люциус, сделав себе мысленную пометку разобраться. Прощать подобные промахи никак нельзя.

— О, может быть… И знаете что? — заглянул в лицо блестящими от эмоций маленькими поросячьими глазками с белесыми ресницами. — Вы не поверите! Мне шепнули, что замок не принял никого из деканов. Никого! А они пытались, да-да! Какой скандал!

— Но как же…

— О, сейчас, должно быть, попытку войти в директорскую башенку деканы повторят, потом пойдут простые учителя, а если и они не смогут… шанс предоставят министерским работникам. Подумать только — войти в историю как директор Хогвартса!

— Любопытно, — холодно обронил Люциус. — Поправьте, если ошибаюсь, но разве не почтенные попечители утверждают нового директора? А заседание Совета Попечителей сегодня вечером.

— О, я же передал вам воспоминание Септимы Вектор с плачем привидений, — заговорщицки зашептал Магнус, подозрительно зыркая по сторонам. — Министр его тоже просмотрел и сделал вывод, что непросто всё в Хогвартсе, очень непросто. Принято решение дать возможность волшебному замку самому выбрать достойного волшебника.

«Понятно. Корнелиус Фадж, пользуясь моментом, решил пропихнуть в главы Хогвартса свою креатуру».

— О, что же мы стоим-то? Идёмте скорее! — всполошился мистер Олсопп. — У каминов и так очереди. Не хотелось бы пропустить всё самое интересное.

Школьные ворота были распахнуты настежь, их никто не охранял. Защита школы не ощущалась. Мистер Малфой с интересом покосился на взбудораженного спутника, не имеющего официального доступа в Хогвартс, в отличие от него самого, однако Олсоппу удалось миновать ворота без всяких помех.

Сколько раз Люциус проходил по этим гулким коридорам, уже будучи взрослым и самостоятельным? Но сегодня он шёл словно впервые. Семейная способность — умение смотреть сквозь иллюзии — у него была выражена довольно слабо, в отличие от могучего дара отца, но и этой малости было достаточно, чтобы распознать повсеместный обман зрения. Это косвенно подтверждало гибель Альбуса: при его жизни Люциус подвоха не чуял.

Выцветшие иллюзии и почти развеявшиеся трансфигурации были понатыканы везде. Главным образом — «творения» Альбуса Дамблдора, но хватало и поделок домовиков, и даже неприятно царапал за грудиной отголосок магии гоблинов. Это, вероятно, потрудился Флитвик.

Как ни горько это признать, но древний замок находился в ужасающем состоянии. Всё требовало ремонта, решительно всё! Особую жалость вызывали роскошные старинные витражи, так нравящиеся Люциусу в годы студенчества. А ведь в дыры от утраченных стекляшек беспрепятственно задувал зимний ветер! То-то коридоры покрывались наледью, а уши и руки школяров отчаянно мёрзли… Спрашивается, куда уходили выдаваемые на ремонт деньги? Он сам, лично, каждый год переводил в июне на счета школы полторы тысячи галеонов.

Как хозяин большого процветающего поместья, Люциус не понимал вопиющего пренебрежения к доверенному заботам директора замку. Да, это очень непросто — учитывать все запросы и нужды, но…

— О, сколько народу! Небось каждый уверен, что уж ему-то повезёт! — жизнерадостный голос Магнуса вырвал Люциуса из нелёгких дум.

«Повезёт?! — мистер Малфой едва в голос не расхохотался наивному пассажу министерского секретаря. — Хорошая шутка! Чтобы восстановить эти… руины, нужно будет уподобиться рабу на галерах!»

Люциус решительно отбросил посторонние мысли, сосредоточившись на приветствиях и вежливых разговорах. Столпившиеся в коридоре и на площадке перед горгульей волшебники гудели тихими разговорами, как пчелиный рой. Благодаря высокому росту и удачно подвернувшейся под ноги приступке, на которую он гордо воздвигся, обзор у мистера Малфоя оказался неплох.

Учителя плотной кучкой скромно стояли в сторонке, видимо, уже попробовали свои силы в общении с горгульей, но уходить никто не торопился. Люциус нахмурился — где Северус? При его долговязости Снейп в любой толпе заметен.

Поблизости от горгульи обнаружился господин Министр в окружении многочисленных секретарей, курьеров и прочих лизоблюдов. Вон представители Попечительского Совета. Двое всего, а где остальные, спрашивается? Так же, как Люциус, «разминулись с совами»? Безобразие! Нужно будет разобраться, кто это так ловко подсуетился!

Неожиданная яркая вспышка в сумрачном коридоре ослепила, вышибла слезу, завоняло чем-то жжёным. Напористый голос Риты Скиттер легко перекрыл возмущённые выкрики в толпе. Ну как тут без журналистов?

Оправдания Риты, мол, вспышка — необходимость, надо же запечатлеть событие для потомков, вроде бы успокоили народ, но опытный фотограф на всякий случай прибрал аппаратуру в сундучок.

Один за другим к стражу директорского кабинета подходили волшебники и пытались повлиять на горгулью в меру своей фантазии. На многих были министерские мантии, остальные являлись родичами или хорошими знакомцами, которых позвали поглазеть.

— Откройся!

— Пустите, уважаемая!

— Извольте открыть дверь!

— Откройся немедленно!

Выкрикиваемые каждым претендентом фразы не отличались большим разнообразием. Маги, хорошенько постучавшись, с достоинством отходили, стараясь скрыть разочарование.

Некоторые изрекали что-то вроде: «Я так и знал, что Дамблдор жив! Иначе горгулья уж мне-то открыла бы дверь!»

Впрочем, далеко не все желали встать во главе Хогвартса. Некоторые исполняли своеобразный ритуал чисто формально. Этих Люциус постарался запомнить: умные и безынициативные люди всегда в цене.

Но были и те, кто отличался поистине гриффиндурским поведением. К горгулье, растолкав народ, сунулся известный скандалист и бузотёр Элфиас Дож. Некрасивая сцена воплей, угроз и пинания непокорного каменного истукана почему-то напомнила Люциусу истерики Драко. Сын так же не мог контролировать себя, когда дело касалось Мальчика-Который-Выжил. Блэковская кровь во всей красе! Что тут скажешь…

Дожа разгневанная общественность буквально оторвала от горгульи и выпихнула на лестницу. Люциус проводил его ироничным взглядом — известный дружок Альбуса. Поговаривали, что не просто друг… Впрочем, материала для компромата добыть не удалось.

Очередной отвергнутый Хогвартсом претендент уныло подпёр спиной стену. Было бы из-за чего расстраиваться!

А ведь если подумать, открыть дверь довольно-таки просто. Стоит лишь вспомнить, в какие времена создавался Хогвартс. Хотя публично демонстрировать подобное знание… запрещённое, вообще-то. Но при некоторой ловкости можно извернуться и… Люциус задумчиво хмыкнул. По-мальчишески захотелось утереть нос всем этим мнящим о себе невесть что недотёпам. Но зачем бы ему ввязываться в авантюру?

Вот запоздавшая преподаватель магловедения попробовала свои силы… Она-то куда лезет?! Ещё бы Хагрида настропалили попробоваться в директора! Люциус презрительно фыркнул. Сомнительно, что есть хоть какая-то выгода в этом проблемном директорстве.

Прикинем?

Разнообразные расчёты всегда его успокаивали и настраивали на позитивный лад. Даже в основе своих ментальных щитов мистер Малфой держал неразрешимые математические задачи.

Забавляясь, мысленно представил лист пергамента, разделил его жирной красной полосой. В одной части нарисовал «плюс», в другой «минус». Подумав, в графу прибыли внёс обеление слегка запачканного в недавнем противостоянии имени. Это раз. Априори полученное признание его как очень сильного и умелого волшебника — это два. Новые полезные Малфоям связи — это три. Возможность не просто подняться, а припустить по лестнице к вершине, следуя по уже проложенному Дамблдором пути, — это четыре.

Неожиданно графа прибыли оказалась настолько привлекательна, что Люциус аж вспотел и в волнении облизал вмиг пересохшие губы.

«Та-ак, а что у нас в минусах?»

В минусах полностью разорённое хозяйство школы: обветшалое здание замка, разрушенные магические щиты в оборонных рядах, наверняка отстойник канализации забит, а то и на ладан дышит, заброшенные якобы за ненадобностью поля и луга… И как венец всему — пустая казна. Даже из гербологических теплиц ничего не продаётся. Волшебные растения выращиваются только для нужд школы. Добавить сюда же своеобразный паноптикум среди преподавателей. Большую часть профессоров надо немедля менять — они даже не подмастерья! Как и чему школяров учат, спрашивается? При Альбусе вмешиваться в учебный процесс было попросту немыслимо, но теперь... Вернуть учебную программу хотя бы полувековой давности... И это только навскидку!

Сюда же следует отнести сложное политическое положение Хогвартса. Слишком уж Альбус заигрался. Может, Лордом Судеб себя не величал, как покойный Тёмный Лорд, но втихаря вертел чужими жизнями, как ему хотелось. Впрочем, это можно нивелировать без особых сложностей. Достаточно начать играть по правилам, принятым среди старых родов. Тем самым перетянув их на свою сторону, как и нейтралов…

Люциус сглотнул, нервным движением пригладил волосы. Будущего директора ждёт просто огромный геморрой по восстановлению замка, земель и служб, с желательным переходом школы на самообеспечение. Несомненно, поначалу придётся покрутиться, как белка в колесе, особенно в первые год-два, потом станет легче… Но какое шикарное вложение в будущее рода!

И вообще, кто, если не он? У него-то за плечами хорошее финансовое образование, солидный опыт в ведении дел поместья и раскрутке бизнеса. Чего бы там ни говорили, а Малфои традиционно ведут свои дела в обоих мирах — деньги не пахнут! На сегодняшний день он являлся эффективным управленцем, как это принято говорить у маглов. Тяжёлое и сложное директорство ему явно по плечу, в отличие от всех этих никчёмных выскочек, норовящих вскарабкаться на золочёный директорский трон.

Да, восстановить Хогвартс — это достойное деяние, которое войдёт в летописи. При этом на политическом поприще нужно продуманно вести свою линию, не слишком прогибаться и всячески продвигать свой род. Недаром Тёмный Лорд называл его «мой скользкий друг» и ценил как отменного переговорщика. Более того, он кровно заинтересован в процветании школы. У него тут сын учится вообще-то, и, пока ещё не поздно, нужно что-то менять в воспитании и образовании Драко. Блэковская кровь в нём излишне сильна, и это сказывается на характере и темпераменте, но и сей недостаток можно использовать на благо рода Малфоев. За харизматичным и эмоциональным лидером люди идут куда как охотнее, чем за просто волевым. При должном старании Драко может стать именно таким.

Под воображаемым разлинованным пергаментом появилась горизонтальная черта. Подведём итог: если не играть в странные игры Альбуса, а заниматься конкретно школой, то тридцать-сорок лет на посту — вполне достаточный срок, чтобы привести всё в порядок, насладиться результатом и остаться в светлой памяти потомков как прекрасный директор. К тому времени внук успеет закончить Хогвартс, и преемника можно будет успеть найти и подготовить, чтоб опять всё не просра... не запустили.

Нет, он не будет цепляться за должность до самой смерти — это удел тех неудачников и нищебродов, у которых кроме школы больше ничего и нет за душой. Бизнес Малфоев вполне переживёт ослабление внимания на пару лет, при надёжных управляющих, а там у Люциуса появится время на личные дела, потом Драко достаточно подрастёт и займётся семейным бизнесом. Надо будет убедить его пораньше жениться, чтобы не успел повторить ошибки папА…

Сложнее всего будет договориться с Министерством. Но как изворотливый политик он найдёт, чем заинтересовать министра и как наладить с ним отношения. Понятно, что лишать Хогвартс автономии — глупо и крайне недальновидно. Выкрутится! Вот с деньгами хуже — финансов потребуется целое море. Тут стоит подключить тёмные семьи, а чуть позже — нейтралов. Дамблдор никого из попечителей не допускал близко к делам школы, желая заправлять всем сам, так что, бросив им кость с возвращением старого учебного плана и пойдя на некоторые уступки особо щедрым меценатам, по каким-то вопросам можно будет многих привлечь на свою сторону. И нет ничего предосудительного в том, чтобы украсить холл школы вычурными табличками с именами щедрых дарителей.

И всё же, прежде чем открыто двигать в политику, следует обелить лордовскую гвардию — надёжные соратники необходимы. К тому времени их грешки позабудутся, а деятельное участие в школьных делах придаст им нужной известности и солидности. И неустанно поднимать свой политический вес, так, чтоб с поста директора прямиком перелезть в кресло Министра Магии. А соратники поддержат. И спину прикроют. И, считай, уже готовая команда… Главное — не зарываться, как Альбус, выстраивать свой образ умеренного нейтрала и семьянина, который наигрался в войнушку по молодости лет, набрался ума и…

Два-три срока на посту Министра Магии, а там можно замахнуться на пост Главы Совета Лордов…

Дыхание перехватило. Сердце стучало в груди, как молот. Люциус с силой сжал и разжал кулаки.

И, главное, не тащить всё на себе, а нанимать профессионалов, которым делегировать соответствующие проблемы. Тогда самому останется контроль процесса в целом.

Душа преисполнилась вдохновения.

Люциус окинул благосклонно-отеческим взглядом будущий электорат, поправил шейный платок, повесил на сгиб локтя любимую трость и, стараясь не привлекать ненужного внимания, заспешил в школьный туалет.

Вызванный из дому смышлёный домовик приказ хозяина выполнил в точности. Завёрнутый в лоскут редчайшей магоизолирующей ткани дневник Тёмного Лорда легко поместился в карман мантии. От опасной улики следовало побыстрее избавиться. И не просто избавиться, но и попутно подгадить светлейшему образу почившего Дамблдора. Упустить подобную возможность совершенно непростительно.

Была задумка подкинуть личный артефакт Повелителя презренным Уизли, дабы подставить совершенно охамевшего Артура под разборки с авроратом, однако расправиться с рыжим идиотом, внезапно лишившимся могущественного покровителя, можно другим, более простым способом. А это… да, это будет месть, достойная такого врага, как Дамблдор!

Он вернулся в заскучавшую толпу магов — наблюдать за однообразными бесплодными попытками... Забравшись на «свою» приступку, Люциус принялся ожидать удобного момента.

— О, вот вы где, а я вас потерял! — громогласно заверещал позабытый уже Олсопп. — Давайте же, лорд Малфой, попытайте счастья! Кому, как не вам, следует покорить эту мордредову горгулью.

Растянув губы в ледяной улыбке, Люциус с достоинством отвернулся от министерского секретаря. Магнус позволил себе лишнее по злому умыслу или скудоумию — неважно, но попытки выставить себя в нелепом свете Малфои не прощают. Если бы он сам не решился стать директором, «забота» министерского подхалима могла бы изрядно ему досадить.

Скользнув равнодушным взглядом по обернувшимся к ним магам, Люциус тайком повернул на пальце фамильное кольцо и особым образом нажал на камень. Шлифованный рубин таил маленький секрет — острый шип. Традиционно колючка смазывалась ядом, но для этого существовала иная последовательность нажатий. Мгновенный яд был крайне нестоек, поэтому наносить его на своеобразное оружие последнего шанса следовало прямо перед применением. Сейчас отрава не требовалась — яд остался в капсуле, а вот сам острый шип… До крови расцарапав ладонь, мистер Малфой величественно шагнул к статуе.

— Открой достойному! — в меру пафосно произнёс он, прижав окровавленную ладонь к каменной груди химеры. Будет неловко, если кровь не впитается в камень… И, мысленно приоткрыв ментальные щиты, чётко проговорил: «Загляни в мои мысли, Страж Хогвартса. Я знаю, как вернуть школе былое величие. Это будет трудно, хлопотно и весьма затратно, но я справлюсь».

— Достоин! — скрипучим голосом провозгласила химера, вызвав всеобщий вздох изумления. Люциус отстранился — кровь с камня исчезла. Обличить его в применении запретной Магии Крови теперь никак нельзя.

Минута триумфа! Он царственно шагнул на вращающуюся лестницу, дабы вознестись… ну, вознестись, в общем. Двустворчатые дубовые двери приветливо распахнулись перед теперь уже, несомненно, Великим волшебником. Кабинет директора встретил преемника вакханалией механических звуков всевозможных сомнительной полезности приборов. Громко и торжественно пробили напольные часы. «Уже полдень!» В камине вспыхнули дрова: расторопный домовик заслуживал похвалы.

Хлынувшая в кабинет толпа волшебников удачно затёрла сиятельного директора Малфоя за письменный стол на возвышении. Очень кстати! Новый глава школы торопливо, но незаметно за чужими спинами натянул тонкие перчатки из кожи редкого африканского ящера. Потом, освободив от ткани, извлёк из кармана тетрадь в чёрной обложке, стараясь не соприкоснуться с ней лишний раз, дабы не оставить следы своей магии, ловко засунул её в приоткрытый ящик стола. Затем отошёл к шкафам, разглядывая впечатляющую коллекцию редких книг.

Перекрывая шум толпы, послышался хриплый бас Главного аврора, призывающий посторонних удалиться из помещения. Что-то невнятное орал Эльфиас Дож, забравшись на стул и потрясая кулаком. Ему вторил визгливый голосок Скитер, которая сумела зажать между креслами Министра и стрясала с него интервью. Вспышки магния добавляли вакханалии в этот бедлам.

Наконец авроры выдавили возмущающуюся толпу волшебников обратно за горгулью. Благословенная тишина!

— Директор Малфой, — официально обратился к нему Главный аврор, утирая вспотевшее лицо несвежим носовым платком, — извольте открыть камин. Необходимо пригласить невыразимцев для предметного осмотра на опасные артефакты.

— Думаете, у Дамблдора в кабинете может храниться что-то запрещённое? — удивился Люциус.

— Таковы правила, — отмахнулся аврор.

— Как вы смеете подозревать Альбуса... — гневно завелась МакГонагалл.

— Таковы правила!!! — рявкнул ей в лицо взбешенный Скримджер. Похоже, декан Гриффиндора уже успела его достать.

Люциус сменил пароль, приглашающе кивнул аврору, а сам прищёлкнул пальцами:

— Эльф!

— Диззи слушает, Хозяин! — пискнуло ушастое существо в белоснежной наволочке с гербом Хогвартса.

— Диззи, возьми нескольких собратьев в помощь и внимательно следи, чтобы из директорской башенки ничего не пропало и ничего лишнего не появилось.

Рядом одобрительно хмыкнул Главный аврор. Дурные привычки невыразимцев явно не были для него секретом.

Покосившись на алчно пялящуюся на него Риту, Люциус принял эффектную позу. Следовало изречь что-нибудь запоминающееся:

— Ну и свалка! — он, брезгливо оттопырив нижнюю губу, окинув взглядом заваленные барахлом полки, столы и столики с бренчащими механизмами. — Ничего, я наведу в Хогвартсе порядок! Несомненно, наведу!