Клятва на крови (гет)

Дэнис сел на кровать и обхватил свои колени руками, закрыв глаза. Его до сих пор трясло. Этот сон был настолько реален, что щека, казалось, до сих пор ещё горела от пощёчины. Все те переживания, что он испытал, не желали уходить вместе со сном. Они осели в его голове, не давая покоя.

"Что это было? Сон? Но почему он такой реальный? — эмоции, переживания он всё отчётливо помнил, словно это произошло с ним не в грёзах, а пару минут назад. Натали вся в слезах, её страдания до сих пор стояли у него перед глазами, — Как я мог причинить ей такую боль? Я совершенно не следил за своими словами, раня её раз за разом. Неужели я настолько жестокий?"

Да, всё это Кавалье видел только во сне, а вот ругался на себя в реальном времени. Он был волшебником, а в магическом мире очень осторожно относились ко снам. Тем более таким реалистичным. Дэнис прекрасно понимал что он скорее всего видел одну из реальностей своего будущего и ему во что бы то не стало нужно это предотвратить.

"Предположим что так может быть если Густав решит нарушить правила. Я ведь не могу быть уверен в нём на все сто процентов", — стал рассуждать про себя Кавалье и открыл глаза. Он постепенно начал приходить в себя, озноб прошёл. Кавалье огляделся по сторонам. Его соседи по комнате мирно спали в своих кроватях, за окном светила луна. Оливи тоже посапывал неподалеку и даже не догадывался насколько сейчас терзается его друг.

"Раз я увидел эту часть реальности и она мне не понравилась, значит я это должен как-то предотвратить, — догадался Дэнис. — И как же мне это сделать? — задумался он, — Неужели самому пойти на опережение?" — предположил Кавалье и на мгновение вновь прикрыл глаза, чтобы это представить.

В его выдуманной реальности они с Густавом на этот раз менялись местами и это он первым признавался Натали в любви, и в его воображении его чувство оказывается взаимным. Как результат — они с Гийяр счастливы. Кавалье даже заулыбался, едва представив себе, как одаривает любимую первым поцелуем. Но всю эту сказку моментально омрачил образ друга: несчастного и одинокого, который себя в данной ситуации чувствовал преданным. И ведь действительно сейчас предателем был он сам. Но вот Оливи не стал из-за этого бросаться на друга с кулаками, он просто ушёл, да ещё с таким лицом... Вся вселенская боль отразилась в глазах Густава. Потом картинка резко сменилась перед глазами Дэниса. Его друг весь в крови лежал на земле у подножья башни с часами. Зрелище было страшное и Кавалье резко открыл глаза, догадавшись что прямо сейчас видел чем может закончится исход этой реальности.

"Нет, я такого точно не хочу! Моё признание однозначно без вариантов. С подобным грузом я точно жить не смогу, — Дэнис схватился за голову, пропустив между тонкими пальцами свои волосы, — Наши признания ни к чему хорошему не приведут. Теперь я это точно знаю. Один из нас будет несчастен. И мне и Густаву нужно соблюдать наш договор. Но если я за себя могу ручаться, то вот за Оливи я отвечать не могу. Особенно после этого сна. Я всегда буду опасаться что он сделает первый шаг, — юноша был очень взволнован и никак не мог успокоиться, разные мысли одолевали его. Успокоение всё не приходило, так как решение проблемы Кавалье найти не мог.

"А вдруг Густав уже ей всё рассказал?" — неожиданно забеспокоился Дэнис и уже не мог усидеть на месте. Он встал с кровати и подошёл к другу.

Вооружившись палочкой, Кавалье мысленно попросил прощение у друга за то, что вторгается в его голову без спроса. Но по-другому Дэнис успокоиться не мог.

— Легилимент, — одними губами произнёс он и аккуратно ворвался в воспоминания друга. Кавалье далеко не планировал смотреть, решил ограничиться только минувшим вечером.

Едва луч света коснулся Оливи, он вздрогнул, но спал настолько крепко что даже не проснулся и продолжил видеть яркие сны, даже заулыбался.

А Дэнис в это время тщательно просматривал всё, чем занимался накануне его друг, отматывая события в обратном порядке, словно на кинопленке. Вот Густав вернулся в спальню, принимает душ и ложится спать, а до этого он в одиночестве бродит по саду до тех пор, пока не стемнело. Оливи был один, очень мрачен. Дэнис даже почувствовал насколько горьки были его переживания. А перед этим состоялся их разговор в комнате.

Вот и всё. Кавалье резко закончил сеанс, ему самому было стыдно за свой поступок.

"Вот до чего я дошёл, что уже не доверяю никому? Даже лучшему другу. А что же будет дальше? — Дэнис даже боялся это представить. Насколько ужасной может стать его жизнь в вечных подозрениях. Может со временем станет легче, но только не сейчас. Чувства к Натали были очень сильны, видеть её с другим, а тем более с другом, он бы просто не смог. Хотя, осталось подождать совсем немного, учёба скоро закончится и они разъедутся кто куда. Но вот только эти месяцы нужно ещё прожить и не сойти с сума. Именно об этом думал Кавалье, держа свою палочку в руке, стоя у изголовья кровати своего друга.

* * *

Для Дэниса началось непростое время. Как будто до этого ему было легко... Да что там говорит, этот учебный год с самого начала не задался. В учёбе он съехал, стал невнимательным, рассеянным, совсем извёл себя. Даже похудел на пять килограммов, так себя измучил. Ведь у него после того злополучного сна не было больше ни минуты покоя. Он постоянно старался быть с Оливи, чтобы тот, ни в коем случае не назначил встречу Натали наедине. Дэнис ходил с ним везде: в сад, когда он рисовал с натуры, в трапезную, на занятия, в магическую деревню за покупками. Густав сочиняет песни — Кавалье непременно сидит рядом. Мало ли что. Даже дополнительные занятия, которые выбрал для себя Оливи, Дэнису пришлось тоже посещать, дабы избежать исполнение сна. Да, за это время отношения между ребятами наладились, эту тему они больше никогда не поднимали. Но тут постарался Густав, он действительно вёл себя, как прежде. Кавалье тоже старался так делать. Всё бы ничего, только вот душевные терзания... Куда ему было от них деться? Они его в конец извели.

С Натали ребята по-прежнему общались. Оливи был как всегда на высоте. Дэнис смотрел на него порой и очень удивлялся. Он действительно вёл себя, как ни в чем не бывало, словно его и не мучило чувство любви к подруге. А вот у Кавалье, хоть тресни, так не получалось. Он страдал каждую секунду, каждую минуту от любви, от того что связал себя узами дурацкого договора, от того, что Оливи может первым этот договор нарушить. То есть покой парню теперь только мог сниться. Хотя, какой тут уж был сон. Дэнис уже забыл когда он спокойно спать. Кавалье боялся сомкнуть глаза. А вдруг в это время Густав пойдёт на встречу с Натали. Поэтому просыпался теперь от малейшего шороха. Совсем измучился.

После очередной беспокойной ночи и вечных шатаний следом за другом Кавалье решил положить этому конец. Раз никто из них решил не добиваться Натали, дабы не заставлять страдать друг друга. Но тут как посмотреть, ведь отказываясь от любви, это ведь тоже страдание. Молодые люди выбрали меньшее из зол. Вот только договор у них получился очень шаткий, всё лишь на словах, без обязательств.

Дэнис долго думал и принял очень серьёзное решение дабы успокоиться раз и навсегда. У него неожиданно созрел план, авантюрное предложение, очень опасное. Но зато оно могло решить его проблему раз и навсегда.

* * *

Этим вечером Дэнис был особенно взволнован, вечерняя прогулка с друзьями заметно затянулась, от принятого решения он немного успокоился и даже стал вести себя как всегда, непринужденно, буквально кожей ощущая перемены, которые грядут в его жизни. Наконец он перестанет бесконечно дергаться и волноваться по пустякам. Да и следить за другом больше не будет. Займётся своей собственной жизнью, начнёт уделять время своим интересам, а не увлечениям Густава. Как же он жаждал эту свободу. Хотя, он сам себя загнал в эти тесные рамки. Ну такой уж был у Кавалье характер дурной. Его уже не переделаешь.

Отношение к Натали у Дэниса не изменились, его по-прежнему влекло к ней, но он довольствовался её ежедневным обществом, как в прочем и Оливи.

После ужина Кавалье еле дождался когда Гийяр пойдёт в свою комнату, и они в гостиной факультета останутся одни. Все студенты разбрелись по своим спальням, Густав тоже засобирался, схватившись за гитару. Он сидел на подушке, которая лежала на полу возле камина, где весело потрескивали дрова. В комнате было тепло, даже немного душно. Портреты волшебников и волшебниц висели на стенах комнаты по всему её периметру и мирно дремали. Дэнис забрался на диван прямо с ногами и ему даже вставать не хотелось, настолько он чувствовал себя уютно.

— Я так устал сегодня что просто валюсь с ног, — проговорил Густав, поднимаясь на ноги, оперевшись одной рукой о мягкую подушку. В другой руке он крепко сжимал гриф гитары. Оливи сегодня очень долго музицировал, развлекая друзей песнями собственного сочинения.

— Отоспишься, но чуть позже, — проговорил Кавалье, посмотрев на друга очень серьёзно, — У меня к тебе есть дело. Пойдём со мной.

Дэнис поднялся с дивана и направился к выходу. У самых дверей он обернулся, так как Густав даже с места не сдвинулся, уцепившись обеими руками в гитару. Он был напряжён.

— Да не бойся ты! Пошли. И брось наконец свой инструмент, никуда он не денется, — настойчиво произнёс Кавалье.

Оливи послушно оставил гитару на диване и нехотя последовал за другом, волнение нарастало у него внутри.

Ребята осторожно шли по тёмному коридору, не зажигая своих палочек, чтобы не привлекать внимание ни портретов, ни смотрителей.

— Да скажи мне наконец куда же мы идем? — не выдержал Густав. Неизвестность его просто убивала.

— Сейчас увидишь. Наберись терпения, — лишь произнёс Дэнис шёпотом и наконец остановился у двери.

— Алохомора! — дверь отворилась со скрипом. Кавалье зажёг Люмосом палочку и прошмыгнул внутрь помещения.

Оливи ничего не оставалось делать как последовать за другом, хотя он очень пожалел что заранее ввязался в неизвестную ему авантюру.

Дэнис запустил шар света под потолок, чтобы сделать комнату светлее. Это оказалось подсобное помещение для разной магической утвари: ненужной или поломанной. Сюда сто лет уже никто не заходил. Об этом можно было судить по толстому слою пыли, который лежал практически на всех поверхностях.

— АПЧХИ! — чувствительный нос Густава тут же отреагировал на раздражитель, — АПЧХИ! — вновь повторил он. И чтобы этого больше не случилось, он одним движением палочки увлажнил воздух вокруг себя. И когда его нос перестали щекотать аллергены, Оливи произнёс, — Скажи мне на милость что мы с тобой здесь забыли?

— Я всё расскажу. Наберись терпения, — Кавалье был одет в полосатый джемпер, рукава которого были настолько растянуты, что ему пришлось их закатить, чтобы не выглядеть нелепо. От нервов он ещё раз поднял их до самого локтя, тяжело вздохнув. Собраться с мыслями ему было непросто. Но Дэнис всё уже решил. Поэтому самое время выложить все карты на стол.

Густав стоял напротив друга, он сложил руки у себя на груди, тем самым прикрыв рождественский орнамент на тёплом свитере, в котором он был сейчас одет. Оливи внимательно смотрел на друга. Ведь Кавалье не просто так привёл его туда, где не ступала нога волшебника уже много лет. Значит дело действительно серьёзное и очень таинственное одновременно.

— Дружище, мы с тобой не так давно заключили договор. Ты сам знаешь о чём, — начал было Дэнис, но Густав его перебил.

— Мы же условились с тобой что больше не будем подымать эту тему. Давай забудем и всё!

— Дослушай меня до конца и ты всё поймешь, — говорить Кавалье было всё сложнее, ведь ему сейчас заново придётся пережить весь этот ужас последних месяцев. И когда Оливи послушно замолчал, он продолжил, — Я не знаю как ты себя чувствуешь после нашего с тобой разговора. На мой взгляд ты держишься молодцом. И если это действительно так, то я очень рад за тебя. А вот за себя я такого сказать не могу. Я мучаюсь, каждый день, каждую минуту, секунду. Я боюсь что ты решишь нарушить договор, что сам всё расскажешь Натали. Я даже ночами спать перестал, вечное напряжение и сомнения меня просто убивают. Нет-нет, тут дело вовсе не в тебе! А во мне, — тут же попытался успокоить друга Дэнис, — Это мои собственные заморочки, которые не дают мне спокойно жить. Понимаешь, я очень страдаю.

— Так вот почему ты не отходишь от меня не на шаг, — догадался Оливи и с сочувствием посмотрел на друга. Он вовсе на него не обиделся. Ведь Кавалье объяснил что именно его заставляет так переживать. Густав очень сочувствовал Дэнису, ведь в его страданиях отчасти виноват и он сам, — Прости, я не знал, что тебе настолько плохо. Скажи, я могу тебе чем-нибудь помочь? Только пожалуйста, не проси меня отменить наш договор, — теперь уже Оливи был напуган и готов на всё что угодно, лишь бы их соглашение осталось в силе.

— Можешь. Знай, я не заставляю. Но это единственный способ, который по-настоящему скрепит наш договор и обеспечит беспрекословное его исполнение и тобой и мной.

— И что же это за способ такой? — тут же поинтересовался Густав, внимательно уставившись на друга.

— Мы должны с тобой дать клятву на крови! Если ты откажешься, я всё пойму и даже не обижусь. Но знай мне только это может помочь.

Кавалье застыл в ожидании ответа, но Густав не стал заставлять его долго ждать и тут же проговорил:

— Я согласен!