Вопрос доверия (гет)

Самым большим разочарованием для Джинни было проснуться в девять часов утра, понять, что Рон, по всей видимости, ушел к Гарри, а она сама ещё даже не встала.

А ведь ей так хотелось снова проснуться на рассвете и поболтать с Гарри! Если бы он не спал, конечно…

Джинни вылезла из кровати и подошла к гардеробу.

Ну вот почему нельзя всегда в одно и тоже время просыпаться? На рассвете, к примеру…

Так, Рон остался с Гарри один на один. Какова вероятность, что ее братец ещё что-нибудь брякнет? Хотя, что Гарри не знает?

Джинни схватила первую попавшуюся под руку футболку. Вроде Билл говорил, что по прогнозу передавали жару.

А если Гарри с Роном уже позавтракали? С кем она пойдет? С близнецами? Ну нет уж. Лучше тогда вообще не завтракать.

Что, так трудно разбудить было? Рон, конечно, не виноват, но все же…

Джинни посмотрела в зеркало на внутренней дверце шкафа, параллельно пытаясь заплести волосы во что-то опрятное. Футболка, юбка в цветочек, рыжие волосы, которые ну никак не хотели даже в нормальный хвост заплестись.

Идти к маме и просить заплести косички Джинни не собиралась. Ещё минут десять потеряет, итак непонятно завтракали мальчики или нет.

Наспех заправив кровать, Джинни схватила ключи, предусмотрительно оставленные Роном на столике, и вышла из комнаты.

Постучать в комнату Гарри она не успела — дверь открылась, и из комнаты вылетел Рон.

— О, доброе! Думал, ты до обеда проспишь, — Рон хлопнул ее по плечу и побежал куда-то дальше, оставив Джинни в лёгком замешательстве.

— Джинни, доброе утро! — в дверях показалось улыбающееся лицо Гарри. Джинни уже начало казаться, что она почти не видела Гарри без улыбки.

— Привет, — Джинни сама не поняла от чего покраснела.

— Проходи! Мы, если что, ещё не завтракали, — Гарри жестом пригласил ее в комнату.

У него тут был идеальный порядок, не то что у них с Роном.

— А что происходит? — Джинни покосилась туда, где недавно столкнулась с братом. — Куда Рон побежал?

— Не спрашивай, — засмеялся Гарри, а потом со вздохом присел на кровать.

— Что-то случилось?

— Случилось, — Гарри нервно усмехнулся. — Я не думал, что Рон так сильно хочет, чтобы я пошел в Хогсмид…

— О…- Джинни замялась. Она со вчерашнего дня хотела спросить Гарри, не расстроился ли он из-за Хогсмида. — Ну, а ты сам не хочешь?

— Не знаю, — Гарри посмотрел на Джинни так, словно ответ у нее на лбу был написан. — С одной стороны Хогсмид это здорово, а с другой…

— А Рон-то куда рванул?

— Выяснять у ваших родителей, нет ли какого-нибудь способа мне пойти с ним. Слушай, может хоть ты с ним поговоришь? Меня он не слушает. Ну, подумаешь, в следующем году, может, смогу пойти.

— Если он тебя не послушал, меня и подавно не станет, — Джинни нерешительно опустилась рядом с Гарри.

— Ему не стоит так расстраиваться. Они ведь смогут с Гермионой вместе погулять.

— Ага. А ты что будешь делать? — Джинни казалось, что оптимизм Гарри рано или поздно должен закончиться. Гарри неожиданно покраснел и уставился на свои ботинки.

Джинни попыталась проанализировать, что в вопросе могло смутить Гарри, но так и не поняла и в итоге покраснела сама.

— Ну… не знаю, — пробормотал Гарри.

И тут Джинни вспыхнула до корней волос. Вчера утром Гарри говорил, мол, обидно, что она не идёт в Хогсмид с ними. Неужели он так не рвется в волшебную деревню из-за нее?

Минуты две они молчали. До Джинни долетал возмущенный голос Рона, который упорно пытается любыми возможными и невозможными способами взять Гарри в Хогсмид.

— Гарри, почему ты не сказал, что тебя выгнали из дома? — Джинни вспомнился вчерашний обед, и она повернулась к мальчику.

— Да зачем? Не хочу, чтобы обо мне волновались, — Гарри поправил очки.

— Вот только теперь все думают, что ты из дома сбежал, — пробормотала Джинни.

— Ну и ладно, — Гарри улыбнулся. — Пойдем, позовём Рона на завтрак, пока он не придумал способ, как протащить меня в Хогсмид.

— Пойдем, — Джинни поднялась вслед за Гарри. В голове скопились самые разные мысли. На Гарри смотреть было больно. Да, он улыбался, и даже изумрудные глаза казались счастливыми, но Джинни чувствовала, что он просто молчит о том, что чувствует на самом деле. Ну не верила она, что он так спокойно может относится к тому, что его выгнали. Выгнали!

Рона выдворить из комнаты родителей оказалось не просто. На завтрак он шел мрачнее тучи. Со стороны можно было подумать, что это ему в Хогсмид путь заказан.

До полудня они втроём снова вся время провели на улице. После обеда вместе с родителями отправились за школьными принадлежностями — решили не тянуть до последней недели. Джинни, как и обещали, купили новую форму, а Рону — волшебную палочку. Пришлось повозиться с покупкой учебников — Рону нужна была какая-то чудная книга о чудовищах. Пока продавец с несчастным видом вылавливал книгу из клетки, Гарри шепнул ей, что такая книга ему чуть пальцы не слопала.

Жара на улице стояла просто невыносимая. Джинни не понимала, как Гарри умудряется ходить в вязаном свитере и выглядеть при этом таким радостным. Если бы кто-то на неё одел свитер, она, как минимум, была бы сердитая.

В отеле дела обстояли ещё хуже. Даже открытые окна не спасали от жары. Рон постоянно причитал о том, что Гарри нельзя в Хогсмид. Фред и Джордж ходили как два вялых овоща, пару раз зайдя к Рону, Джинни и Гарри, они ушли в свою комнату и больше не появлялись.

После того, как Гарри в миллионный раз заверил Рона, что вовсе не расстраивается из-за Хогсмида, Рон решил найти другую тему для сожалений. И нашел он ее довольно быстро. Теперь Гарри и Джинни, сидевшим на прохладном полу, пришлось выслушивать, как Рон давно не видел Гермиону, и вообще, она ему давно не писала.

— Так напиши ей, — посоветовал Гарри, когда Рон опять начал жаловаться, что от Гермионы никаких новостей.

— Да я не знаю, что писать, — Рон со страдальческим видом посмотрел на Гарри. — И вообще, у меня чернил нет. В смысле есть, но я их хочу для школы оставить.

— Давай я дам тебе свои, — Гарри улыбнулся. — У меня остались, напишешь Гермионе. Если не знаешь, что про себя написать — просто поспрашивай ее о чем-нибудь.

— Гарри, — Рон потянулся и посмотрел на друга. — Ты лучший!

— Пойду чернила найду, — Гарри поднялся. — Пергамент есть, или принести?

— Да есть, вроде, — Рон порылся в комоде и вытащил помятый и порванный посередине пергамент.

Джинни с трудом сдержала смешок.

— Рон, я лучше принесу тебе новый, Гермиона не оценит такое дизайнерское решение с твоей стороны, — улыбаясь, заметил Гарри.

— М-да… не оценит, — Рон повертел пергамент перед глазами и, скомкав, кинул в ящик.

Гарри направился к двери, но не успел сделать и пару шагов, как Рон поинтересовался:

— Джинни, не хочешь помочь Гарри?

Джинни вытаращилась на брата, не зная, что ответить.

— Пойдем, Джинни, а Рон пока подумает, что написать Гермионе, — и снова улыбка. Джинни казалось, что никто не улыбается так часто, как Гарри.

Джинни поднялась и вместе с Гарри вышла из комнаты.

У Гарри было даже хуже, чем на улице — он не открыл окно, поскольку сразу после прогулки ушел к ней и Рону.

— Почему сегодня такая жара? — пробормотала Джинни, открывая на распашку форточку.

— Да, пожалуй, один из самых жарких дней за лето, — кивнул Гарри, открывая ящик стола.

— Как ты ходишь в кофте? — поинтересовалась Джинни, чуть ли не наполовину высунувшись из окна.

— Не знаю, наверное, стоило одеть футболку, — Гарри вытащил баночку чернил и, осмотрев ее, поставил на стол.

— Так одень сейчас, я бы уже сварилась в свитере, — Джинни отошла от окна и прислонилась к стене.

— Тебе плохо? — Гарри озабочено посмотрел на Джинни и, остановив поиски пергамента, подошёл к девочке.

— Да нет, — Джинни убрала со лба коротенькую прядь волос. — Правда, Гарри, как ты ещё ходишь в этом свитере? Я на тебя смотрю и уже чувствую себя вареной курицей, хотя свитер на тебе, а не на мне.

— Извини, — Гарри улыбнулся. — Ладно, я пойду переоденусь, можешь посмотреть пергамент в моем ящике?

— Да, конечно, — Джинни подошла к комоду, а Гарри взяв из гардероба футболку скрылся в ванной комнате.

Ей казалось, что она прекрасно понимает, как чувствует себя червяк в кипящем котле. Откуда хоть такая жара? Хотя, в Египте, пожалуй, было хуже. Но там хоть кондиционеры есть в номере! А тут, сразу видно «Дырявый котел».

Ну почему у Гарри даже в ящике все так идеально? На ее ящики иногда страшно смотреть.

Джинни, осторожно отодвигая перья и тетрадки, начала искать пергамент. Неожиданно ее взгляд наткнулся на колдографию, лежавшую под одной из записных книжек.

Первые несколько секунд Джинни думала, что это она обронила ее здесь, потому что точно такую же ей прислал Колин. Джинни вытащила снимок из ящика, как раз в этот момент в комнату вернулся Гарри. Джинни, жутко покраснев, подскочила и запихнула колдографию обратно в ящик.

— Ну что, нашла? — Гарри подошёл к комоду у которого стояла Джинни.

— Н-нет, — запинаясь пролепетала Джинни.

— Все в порядке?

— Ага, — Джинни не стала смотреть на Гарри. Она, конечно, ничего плохого не сделала. В конце концов, он сам попросил в ящике посмотреть, но ей почему-то казалось, что Гарри просто забыл, где лежит колдография, и что Джинни может ее увидеть.

— Давай-ка я посмотрю, — Гарри ещё больше выдвинул ящик, и ему на глаза тут же попалась колдография. Джинни отвернулась и с преувеличенным интересом стала изучать стену, делая вид, что ничего не заметила.

— Вот, нашелся, как раз размер подходящий, — радостно сообщил Гарри, извлекая пергамент.

— О, кла…- Джинни наконец посмотрела на Гарри и застыла. — Что с твоими руками?

Обе руки Гарри украшались кровавыми полосками. Где-то маленькими, а где-то длинными, и явно сильно кровоточащими.

— А что с ними? — Гарри бросил короткий взгляд на руки, а потом пояснил: — Да ничего страшного, поранился просто.

— Где? — Джинни вцепилась в кисть Гарри, и тот от неожиданности выронил пергамент. Джинни чувствовала, как в ней со стремительной скоростью поднимается волна паники. Раны на Гарри были ее ночным кошмаром, и вот опять с ним что-то стряслось, и ей лишь приходилось теряться в догадках, что именно!

— А… я… это, — судя по паническим ноткам в голосе Гарри, он безуспешно пытался на ходу выдумать где он поранился, явно не собираясь говорить правду. — Это, да просто, на улице на днях споткнулся.

— Ты врешь, — со слезами в голосе произнесла Джинни.

— Я…- Гарри выглядел очень растерянным. — Нет, Джин, ничего серьезного, пара царапин, не волнуйся.

— Ты про спину тоже сказал- царапина, — со всхлипом напомнила Джинни. Ещё не хватало, чтобы ее кошмары о раненом Гарри стали реальностью. Догадка, мелькнувшая в мозгу, испугала настолько, что Джинни на пару секунд перестала дышать, а потом сильнее сжала запястье Гарри. — Ты… ты же не сам это сделал?

— О Боже, Джинни! Да нет конечно! Что ты! — глаза Гарри сделались как два блюдца. Он смотрел на нее в таком недоумении, что Джинни смутилась.

— Тогда откуда? — пролепетала девочка. — И почему говорить не хочешь? Это… — Джинни побелела. — Это случаем не твои родственники виноваты?

— Нет, нет, не в них дело! Джин, пожалуйста не волнуйся, мне страшно, когда ты так бледнеешь! — Гарри осторожно взял Джинни за руку. — Сядь пожалуйста, ты слишком бледная. Я могу рассказать, правда, просто это такие глупости!

Джинни обессилено опустилась на кровать.

— Ничего не глупости! — еле слышно прошептала девочка. — Только говори правду, пожалуйста.

— Хорошо, хорошо, главное не переживай так, пожалуйста, — Гарри опустился рядом с ней. — Да, это было в тот день, когда меня выгнали. Дядя Вернон немного не удачно толкнул меня, нет, Джин, не специально, — быстро прибавил Гарри, заметив, как исказилось лицо Джинни. — Слушай, давай забудем просто?

— Рассказывай, — тихо попросила Джинни.

— Вот, а я споткнулся, налетел на стол и с него посыпались стаканы, они разбились, и я упал на осколки. Все, ничего страшного, — Гарри поднял с пола пергамент и на пару секунд сжал пальцы на руке Джинни.

— У нас слишком разные понятия о том, что страшно, а что нет, — ошарашено пробормотала Джинни. Ее фантазия, как назло, подсунула во всех подробностях картину о том, как поранился Гарри.

— Джинни, не сердись на меня, пожалуйста, я правда не хотел рассказывать, — зелёные глаза Гарри заискрились отчаянием и сожалением.

— Не серд...- Джинни схватилась за голову, тщетно пытаясь понять, почему она должна сердиться на Гарри. — Слушай, я тебя не понимаю, — Джинни чувствовала, что просто на просто сейчас разрыдается.

— Почему ты так переживаешь? — Гарри смотрел на неё так, будто правда не понимал.

— Что значит почему? У тебя все руки в порезах, — всхлипнула Джинни. О, как же она сейчас жалела, что не может использовать магию. Девочка благодаря маме знала нужное заклинание, но к огромному сожалению ничего не могла сделать.

— Они же не сильные, — растерянно произнес Гарри. — Пустяки, правда. Это же вышло нечаянно.

— Ты что, поэтому в свитере ходил? — бесцветным голосом спросила Джинни.

— Нет, ну что ты, просто прохладно было вчера, а сегодня я как-то не подумал.

— Точно?

— Точно, — Гарри нерешительно обнял Джинни за плечи.

В ту ночь Джинни так и не смогла уснуть. В голове все всплывали слова Гарри. Но что ещё хуже, ей казалось, он очень многое недоговаривает.

Следующее дня три наедине они не оставались. Джинни бы легко списала это на случайность, если бы не видела, что Гарри ведёт себя как-то странно. Она не могла сказать, что он ее избегает, но было что-то непонятное. Гарри словно пытался в чем-то разобраться. Он стал молчаливее, чем обычно, хотя кроме Джинни это, кажется, никто не заметил. Наверное, потому что Гарри вечно улыбался.

На четвертый день после разговора с Гарри, Джинни проспала больше обычного и когда наконец встала и вышла в коридор, застала интересную сцену.

Мама что-то упорно пыталась доказать Рону, который выглядел так, будто у него сейчас сердечный приступ случиться. Тут же стоял и Гарри, заметив Джинни, он радостно помахал ей рукой.

— Рон, это самая нелепая причина, которую я слышала! — возмущённо заметила миссис Уизли. — Ты едешь с нами и точка!

— Да не поеду я, это на весь день! — причитал Рон.

— Это твоя комната, Рональд, и ты поедешь.

— Ну Гарри тут останется, давай его с собой возьмем! — взмолился Рон.

— Гарри останется с Джинни, ничего с ним не случится, успокойся, — сердито заметила миссис Уизли. — Гарри, милый, ну скажи ты ему, что не умрешь, если его полдня не будет.

— Рон, ты же знаешь, я не могу поехать, ну не расстраивайся, пожалуйста, — Гарри мягко улыбнулся.

— Да просто я не хочу, чтобы ты тут один оставался, — пробурчал Рон.

— Мерлин, Рон, здесь близнецы, Джинни, Перси, Билл и Чарли, как он один останется? — миссис Уизли возвела глаза к потолку. Джинни переводила взгляд с мамы на брата пытаясь понять, что происходит. — Нам с папой нужна твоя помощь, ты же знаешь, что будет если мы близнецов возьмём. У Чарли, Билла и Перси свои дела.

— Ну ладно, — Рон с обречённым видом поплелся в комнату.

— Гарри, солнышко, ты побудешь с Джинни сегодня, хорошо? — миссис Уизли озабочено посмотрела на Гарри.

— Да, конечно, — Гарри улыбнулся. — Джин, пойдем на завтрак.

— Пойдем, а Рон завтракал уже?

— Нет, но он сейчас спуститься.

— Ясно.

Пока они спускались на первый этаж, Джинни пыталась поверить в тот факт, что полдня проведет с Гарри.

— Слушай, а куда Рон собрался? — поинтересовалась Джинни, желая хоть как-то начать разговор.

— У вас дома же сейчас небольшой ремонт, твоя мама хотела съездить что-то купить в Лондоне, а ещё, по-моему, собираются обои в комнате Рона менять. И твоим родителям нужна помощь, в общем. Я предложил поехать, но мне сказали, что в Лондон мне нельзя. Не знаю почему, если честно.

— Понятно, — Джинни искоса посмотрела на Гарри. Сегодня он снова был в подаренном ее матерью свитере. К счастью, на улице резко похолодало, иначе Джинни точно нельзя было бы разубедить в том, что мальчик одел свитер, чтобы никто не видел его шрамы.

После завтрака Рон вместе с родителями отправился за покупками, миссис Уизли перед уходом говорила никуда из «Дырявого котла» не выходить и гулять только в Косом переулке. И то, не доходя до банка.

Джинни подозревала, что эти напутствия были лишними, ведь Гарри вряд ли вышел бы за пределы отеля.

— Как тебе идея прогуляться? — спросил Гарри, когда оба доели свою порцию овсянки.

— Я с радостью, — отозвалась Джинни.

Гулять с Роном и Гарри было конечно здорово, но гулять с одним Гарри… когда он говорит только с тобой и вообще... Джинни боялась, что такими темпами она вконец потеряет голову. С Гарри было необычайно легко и спокойно. И говорить с ним можно было бесконечно. И все-таки в какой-то момент у нее вырвался вопрос, который она не очень хотела задавать, чтобы не испортить прогулку.

— Гарри, я ведь не обидела тебя?

Гарри посмотрел на нее с искренним удивлением.

— Обидела? Когда?

— Ну тогда, когда…- Джинни замялась, а Гарри моментально все понял.

— Что ты, конечно нет! Просто я не думал, что у тебя будет такая реакция… меня это немного сбило с толку. Просто, не знаю, как объяснить, — Гарри задумался, а потом прибавил. — Я, наверное, немного не привык, когда обо мне беспокоятся по таким мелочам.

— О…- Джинни почувствовала, как внутри что-то неприятно скукожилось.

— А давай где-нибудь здесь пообедаем? — как ни в чем ни бывало предложил Гарри.

Конечно, перспектива, что он собирается заплатить за нее, в восторг совсем не приводила, но Гарри так стал упрашивать пойти с ним, что Джинни пришлось согласиться.

В ресторанчике было прохладно и на каждом столике стояли вазочки с лавандой.

Джинни с Гарри говорили так много, что впоследствии девочка совсем не могла вспомнить, что же именно они там обсуждали.

Когда они вернулись в «Дырявый котел», Рон уже приехал.

Джинни считала, что это был один из лучших дней лета. И только ночью, когда брат уже уснул, девочка поняла, что до школы осталось меньше чем две недели.

* * *

Снова проснувшись на рассвете, Гарри понадеялся, что увидит Джинни. Но девочка, по-видимому, спала. Он минут двадцать смотрел в окно, но Джинни так и не появилась. Как и в предыдущие пять дней.

Гарри устроился за письменным столиком и достал старый альбом для рисования. Джинни пообещала, что сегодня они вместе откроют краски Гермионы. Гарри не представлял, как они работают, и ему было очень интересно.

Единственное, что он так и не смог забыть — лицо Джинни, когда он рассказал о порезах. Вроде, ничего такого страшного, каждый же может упасть на осколки, вот только Джинни выглядела так, словно это самая настоящая катастрофа.

За Гарри никто и никогда не волновался так сильно. Ему казалось, что и поводов волноваться за него у Джинни не было, но, видно, был не прав.

Сначала он думал, что волнение за него — последствия случившегося в Тайной комнате. Тут хочешь не хочешь, начнёшь волноваться, когда у тебя на глазах человеку руку насквозь проткнуло клыком. Но после того письма, где Джинни писала, что не может себе найти места из-за беспокойства о нем и просила рассказать, как он ушел из дома, Гарри заподозрил, что Джинни боится за него не только из-за того, что видела тогда. Но если так, то почему? Он же почти не давал ей поводов для беспокойства.

Ну, если не считать злосчастное письмо о том, как его выгнали.

Да, не надо было писать ей. Бедная девочка, ей и без того плохо. Страшно представить, что с ней будет в Хогвартсе. Он там не сможет быть рядом постоянно…

У Гарри даже мелькнула мысль о том, что остаться на второй год было бы вполне не плохо. Вот только кто его оставит? Ещё и Рон с Гермионой чего доброго прибьют.

Да и у него в любом случае нет такой возможности.

По правде говоря, теперь он опасался, что, оставаясь с Джинни один на один, может сболтнуть что-нибудь лишнее. Не то чтобы он ей не доверял, скорее наоборот, ей почему-то хотелось рассказать обо всем. В этом и была вся проблема. Ни с Роном, ни с Гермионой такого не было. С ними он знал, что лишнего не скажет, а вот с Джинни…

Может, он старался не признаваться себе в том, что ему хочется видеть, как Джинни беспокоиться о нем. Но по отношению к ней это было жестоко. Она ведь такая впечатлительная, ее даже обычные порезы напугали!

В ожидании, когда Рон и Джинни проснуться, Гарри принялся делать наброски улицы, а потом Джинни. Наверное, у него большую часть альбома занимала Джинни. Он рисовал ее даже на первом курсе, после их первой встречи на вокзале. Неудивительно, что почти на каждой странице был портрет рыжей девочки.

Так прошло часа два. Наконец, в его комнату раздался долгожданный стук в дверь. Гарри, убрав альбом в ящик, бросился открывать.

К его удивлению, это были не Рон или Джинни, а Фред и Джордж.

— Привет, братан, мы зайдём? — поинтересовался Фред.

— Доброе утро, проходите, конечно, — Гарри впустил близнецов в комнату и закрыл дверь.

— Какой порядок, Фредди, нет, ты только глянь! — протянул Джордж, оглядывая комнату.

— Давно не спишь, а Гарри? — Фред с интересом выглянул в окно.

— Да, а вы?

— Минут десять назад встали, — Джордж потянулся.

— Слушай, у нас вопрос был, — медленно начал Фред. — Джинни. Она нормально с тобой общается? Ну, в смысле, она много говорит с тобой?

— Да, — Гарри чуть нахмурился.

— Ну, хоть что-то. Ты прикинь, мы пока в Египте были, она почти совсем не разговаривала. Рон говорит, ей кошмары снились. У нее припадок в пирамиде был, — тихо произнес Джордж.

— Нам кажется, она бы совсем там говорить перестала, если бы сюда не приехали, — прибавил Фред. — Ты бы видел, как она от нас шарахалась, а раньше обожала с нами играть. Да вообще, она другой была. Я вот думаю, она станет такой как раньше или замкнется в себе?

— А какой Джинни была раньше? — Гарри понимал, что в его голосе явно слышались нотки отчаяния, поэтому не удивился, когда близнецы переглянулись.

— Ты бы видел, — вздохнул Джордж. — До того, как она пошла в Хогвартс, Джинни была очень активной и жизнерадостной девочкой. Она обожала таскать наши метлы и летать на них, смеялась постоянно. А ещё мы любили маленькие сценки разыгрывать. Ещё концерты родителям устраивали, это так смешно было. Я помню, мы как-то даже сказку поставить пытались. Мама нам костюмы делала из самых разных вещей. На какую-то постановку она перешила свое старое платье для Джинни. Джинни обожала активные игры, у нее и со здоровьем сильных проблем не было, а сейчас... Знаешь, не представляю, чем теперь это все закончится. Мы не знаем, что там было, что она видела тогда, она нам ничего не рассказывает. Мы тебя спрашивать, конечно, не будем. Но, если честно, правда страшно, что с ней происходит.

— Мы вообще не собирались тебе настроение с утра портить, — вставил Фред, заметив, как помрачнел Гарри.

— Я попытаюсь ей помочь. Я знаю, что произошло там и знаю все, что она видела, — прошептал Гарри, не глядя на близнецов. — Но я не могу быть уверен, что она будет доверять мне.

— Зря ты так. Из всех людей, которые ее окружают, она общается так лишь с тобой. Ты единственный, кому она доверяет, — пробормотал Джордж.

— Слушай, а ты все домашние задания сделал? — Фред хитро прищурился. Гарри понял, что теперь близнецы хотят перевести тему.

— Ага, — Гарри отстраненно посмотрел в окно.

— Ох, вот Гарри, ну, когда ты все успеваешь? — Джордж рассмеялся. — А мы с Фредом как всегда дотянем до последнего и будем делать в поезде.

Гарри улыбнулся, хотя его мысли были далеко от невыполненных заданий Фреда и Джорджа.

Близнецы ушли, оставив его снова ждать пробуждение Рона и Джинни.

Было девять часов, когда к нему в комнату постучал Рон, а ещё через пятнадцать минут встала Джинни, и все вместе отправились на завтрак.

День выдался дождливый и в отеле веяло прохладой. На Джинни был одет подаренный Гарри джемпер и длинная бордовая юбка ниже колена. Сегодня Джинни казалась особенно хмурой, а может, у Гарри просто разыгралось воображение.

Впрочем, ему она все равно улыбалась, как только он обращался к ней. Гарри это очень радовало. Когда в янтарно-карих глазах отражались грусть, страх или тревога, ему становилось очень тяжело.

Прогулка была отменена и весь день пришлось сидеть в комнате. Рону ближе к вечеру пришло второе за неделю письмо от Гермионы. Сова, доставившая письмо, влетела в окно, обрызгав друзей дождевыми каплями.

Письмо было на два свитка. Рон весь погрузился в чтение, а Джинни достала подаренные Гермионой краски и альбом.

— Давай попробуем? — предложила Джинни, устраиваясь рядом с Гарри на полу — за столом обоим сидеть было не удобно, да и места для всех художественных принадлежностей не хватало.

— Давай, — Гарри в предвкушении чего-то необычного слегка придвинулся к Джинни, чтобы сидеть ближе к альбому. Или ближе к Джинни.

— Можно, ты первый нарисуешь, а? Ты так здорово рисуешь! — Джинни с надеждой посмотрела на Гарри. Он начал было возражать, но Джинни сунула ему в руку кисточку.

— Нарисуй какой-нибудь цветочек, — попросила Джинни, обхватив колени руками, и с нескрываемым интересом глядя на альбом.

— Хорошо, — Гарри задумался. — Какие цветы тебе нравятся?

— Мне? Да все прикольные… а вообще, я сирень люблю, ну или розы и одуванчики…Нарисуй розочку, пожалуйста.

Гарри улыбнулся и открыл баночку с красной и белой краской, потом обмакнул в них кисть и лёгкими мазочками стал формировать цветок на листе бумаги.

— Ты так классно рисуешь, — восторженно прошептала Джинни.

— Спасибо, — Гарри смущённо улыбнулся. Пока с красками ничего не происходило. Они как совершенно не волшебная гуашь ложились на лист, но вот Гарри сделал последний мазок, и тут началось само волшебство. Нарисованная розочка заискрилась и, оторвавшись от листа, повисла в воздухе на уровне удивлённых лиц Гарри и Джинни. Ещё через пару секунд роза стала объемной.

— Ничего себе, — только и смог произнести Гарри.

— Фантастика! Интересно, а она навсегда такая объемная, ее в руки можно брать? — Джинни осторожно прикоснулась к розочке. Та никак не изменилась.

— Кажется, тут была инструкция, — заметил Гарри и извлёк из коробки сложенный листок пергамента. — Вот, слушай: «Действие красок длиться пять минут, по их истечению изображение вновь примет первоначальный вид.»

— А все-таки, ее можно взять в руки?

— Попробуй, — посоветовал Гарри, глядя на улыбающуюся Джинни. Девочка сложила руки лодочкой и протянула их к нарисованному, а теперь ещё и объёмному цветку. Роза оказалась на ладонях девочки, и у Джинни вырвался восторженный писк.

— Гарри, она как живая, смотри, смотри!

Гарри завороженно смотрел на счастливое лицо Джинни. Она протянула ему розочку и Гарри осторожно взял ее в руки. Поразительно! Она была словно настоящая. Гладкие, нежные лепестки приятно щекотали ладошки.

— Ух ты! Она и правда как живая!

Следующие минут десять Гарри и Джинни со смехом рисовали друг для друга цветы, оживающие, как только их дорисуешь. Это было очень увлекательно. Наверное, если бы цветы не принимали по истечению пяти минут первоначальный вид, вся комната уже напоминала бы цветочный сад.

Джинни нарисовала для Гарри пару розочек и один пион, а Гарри преподнес ей веточку сирени, получившуюся особенно удачно и две ромашки. Такой обмен цветами происходил бы, наверное, ещё дольше, если бы не раздался притворно-обиженный голос Рона:

— Хоть бы мне цветочек нарисовали, сидите тут, цветами обмениваетесь, а мне ни одного листика…

— Ох, прости, мне казалось, ты ещё не дочитал, — Гарри улыбнулся и вывел на листе небольшую ромашку. — Держи!

— Да ладно, Гарри, я шучу, — Рон засмеялся, но цветок взял. — А если еду нарисовать, ее можно съесть?

— Неа, еда будет несъедобной, так в инструкции написано, — отозвался Гарри.

— Жаль, — Рон вздохнул.

Остаток вечера прошел очень весело. В комнату к Джинни и Рону пришли близнецы и тоже присоединились к рисованию. Что только у них не летало по комнате! Фред чуть было не нарисовал паука, пока Рон выводил портрет Коросты, но Гарри, вовремя это заметив, попросил Фреда придумать что-нибудь другое. К счастью, тот его послушался.

После ужина все медленно стали расходиться по комнатам и готовиться ко сну. Гарри посидел у Джинни и Рона ещё полчаса, слушая рассказы лучшего друга о том, как проходит лето у Гермионы. Когда он начал собираться к себе, у Рона из клетки сбежала Короста, и все дружно кинулись ее ловить.

Поймать ее удалось Джинни. Вот только через секунду девочка вскрикнула и выронила крысу, которую вовремя перехватил Рон.

— Рон, привей Коросту от бешенства, она кусается! — возмущённо произнесла Джинни, потирая палец.

— Да я не знаю, что с ней, нервная какая-то стала, папа ей купил лекарство, но оно походу не помогает, — начал оправдываться Рон, сажая крысу в клетку.

— Сильно укусила? — Гарри подошёл к Джинни. Та, слегка покраснев, отмахнулась.

— Да просто царапина, — Джинни показала Гарри пораненный палец, из которого тоненькой струйкой текла кровь. — Ничего страшного.

«- Джинни, там была запись, чем ты ее сделала?»

Израненный палец, кровь из которого была использована, чтобы вывести на полу «Том- дневник» и рядом крестик.

— Гарри, ты чего? Тебе плохо? Гарри! — Рон потряс его за плечи, и Гарри слегка мотнул головой, отгоняя воспоминания.

— Все нормально, — заверил Гарри. Сердце бешено колотилось. Стараясь придать своему лицу непринужденное выражение, Гарри поймал на себе испуганный взгляд Джинни и тут же постарался перевести тему. — Джин, давай я тебе пластырь дам?

Джинни пару секунд смотрела на него с какой-то недоверчивостью, а потом ответила:

— Давай.

— У меня, кажется, ещё осталась пара… — пробормотал Гарри, направляясь к своей комнате.

— Постой, как ты ее назвал? — Рон уставился на Гарри.

— Прости, кого назвал? — уточнил Гарри.

— Джинни. Как ты ее назвал? — повторил Рон. Пару секунд Гарри смотрел на друга, не понимая, что он имеет ввиду, а потом неуверенно произнес:

— Джин. Ты про это?

— Ага. И давно ты ее так называешь?

— Да не очень, — Гарри растерянно смотрел на Рона.

— Ха! Это же так логично Джинни — Джин. Почему мы не додумались? — Рон почесал затылок.

— Ладно, я пойду за пластырем схожу, — Гарри улыбнулся. Вернулся он быстро, и только тут его осенило:

— Джин, так ты же можешь маму попросить, она тебе ранку залечит!

— Да это пустяки, — заверила Джинни. — Мама говорит, что иногда полезно давать организму самому себя заживлять по таким мелочам, иначе он так совсем ослабнет. Лучше пластырем заклею.

Джинни взяла пластырь, и Гарри, пожелав обоим спокойной ночи, ушел к себе.

Следующий день вновь выдался дождливым. Чувствовалось приближение осени. Гулять в такую погоду совсем не хотелось, и Гарри снова весь день провёл у Рона и Джинни.

После обеда, Джинни с ужасом оповестила, что совсем забыла о домашних заданиях. Гарри, заметив, как она начала нервничать, тут же предложил помочь. Они вместе стали искать информацию для сочинения Снейпа и Макгонагалл.

Уже под вечер Джинни дописала оба и все без конца благодарила Гарри, который от этого жутко смущался.

За ужином миссис Уизли была отчего-то очень встревоженная. Она то и дело смотрела на Гарри. Мальчика это начало беспокоить, но напрямую спрашивать он ни о чем ни стал.

Когда все разошлись, и Гарри остался один в комнате, он ещё минут десять смотрел в окно. В лужах пятнами отражался свет от фонарей. Дождевые капли стучали по стеклу, отбивая никому не ведомую мелодию.

Переодевшись в пижаму, Гарри потушил свет и, отложив очки на тумбочку, завернулся в одеяло, собираясь заснуть. Неожиданно, в дверь постучали. Стук был громкий и частый.

Гарри быстро поднялся, нацепив очки. По пути к двери он включил свет и на пару секунд зажмурился. Стук не прекращался. Гарри в лёгком замешательстве открыл дверь и отпрянул.

К нему в комнату буквально влетела Джинни. Не произнося ни слова, она быстро заперла дверь и огляделась так, словно проверяя, нет ли в комнате посторонних.

Потом Джинни резко развернулась к нему и Гарри почувствовал, как сердце ухнуло куда-то вниз. Вид у Джинни был до жути испуганный. Наверное, она тоже собиралась ложится спать. Ее волосы были распущены и рыжими волнами спадали на плечи. Как и Гарри, она была одета в пижаму. А ещё она дрожала.

Гарри не успел произнести и слова, как Джинни чуть ли не вплотную подошла к нему. Гарри от неожиданности сел на не заправленную кровать, но Джинни была так напугана, что, казалось, ее сейчас ничто смутить не сможет.

— Родители… они только что говорили...я нечаянно подслушала, — голос Джинни срывался, и она постоянно оглядывалась.

— Джинни, что случилось? — к Гарри наконец вернулся дар речи.

— С-сириус Б-блэк, — запинаясь проговорила девочка, и из ее глаз брызнули слезы. — Он с-сбежал из Азкабана из…

— Джинни, я не понимаю, — Гарри почувствовал, как его накрывает паника. Что этот сбежавший Блэк сделал такого, что Джинни плачет? Гарри попытался встать, но как раз в этот момент Джинни наклонилась к его уху. Их лица оказались так близко, что Гарри невольно залился краской, но Джинни этого не заметила.

— Ты… они не хотели… ты не должен был знать… они пытались все в секрете держать…- лихорадочно зашептала Джинни на ухо Гарри.

— Что я не должен был знать? — Гарри в конец был сбит с толку.

— Б-блэк с-сбежал из Азкабана из-за тебя, — захлебываясь в слезах выдавила Джинни.

— Что? Причем тут я? — Гарри ошарашено посмотрел на девочку.

— Он хочет у-убить тебя, — прошептала Джинни и разрыдалась.

— Джинни, — Гарри прижал рыдающую девочку к себе. Ему показалось, что на его голову кинули достаточно увесистый кирпич. Сириус Блэк хочет убить его? Ему-то он чем дорогу перешёл? Так вот почему ему не разрешали никуда выходить! Поэтому миссис Уизли так смотрела на него? Но почему никто не сказал?

Однако думать дальше что к чему он не стал, потому что Джинни стало совсем плохо, и Гарри не на шутку испугался, что она сейчас лишиться чувств.

— Джинни, Джин, послушай меня, — Гарри осторожно посмотрел на побелевшее, мокрое от слез лицо Джинни.

— П-почему т-ты? — Джинни его словно не слышала. — Почему кто-то постоянно хочет тебя убить?

— Джинни, Блэка поймают, это лишь вопрос времени, все будет хорошо, — Гарри через силу улыбнулся.

— А если он с тобой что-то сделает? — Джинни сделалась такой белой, что у Гарри задрожали руки.

— О, Джинни, пожалуйста, со мной все будет хорошо! Я тебе обещаю, Блэк до меня не доберется! Не бледней так, ну пожалуйста!

Успокоить Джинни ему удалось не скоро. Девочка прижалась к нему и все никак не могла перестать плакать. Гарри изо всех сил убеждал ее, что с ним все будет хорошо, и Блэк не долго будет на свободе. В конце концов, Джинни, измотанная от слез, уткнулась в его пижаму и просидела так несколько минут. Гарри осторожно гладил ее по спине. Странно, но новость о том, что его собираются убить, не очень-то испугала, чего он не мог сказать о бедной Джинни. Да и в конце концов, скоро Хогвартс, а там Дамболдор, там ему опасность грозить не будет. Возможно…

— Извини, — через несколько минут пробормотала Джинни. — Не стоило говорить тебе. Я не знаю, что на меня нашло.

— Нет, Джин, — Гарри сжал руку девочки. — Спасибо, что сказала. Теперь хоть я понимаю, почему мне нельзя выходить из «Дырявого котла».

— Тебе страшно? — еле слышно спросила Джинни.

— Нет, если честно, — Гарри внимательно посмотрел в янтарно-карие глаза. — На первом курсе Квирелл тоже за мной охотился, как видишь, безуспешно. В Хогвартсе будет безопасно, а тут на меня тем более никто не нападет.

Джинни замотала головой, и прижала руки к глазам.

— Джинни, посмотри на меня, — попросил Гарри. Джинни подняла голову и Гарри улыбнулся, хоть оставаться спокойным, глядя на состояние девочки, ему удавалось с трудом. — Послушай, есть такая вещь… как тебе объяснить… В общем, если будет нужно, чтобы Блэк меня не тронул, он не тронет, Джин. У каждого человека свой жизненный путь и никто не сможет предсказать или изменить предначертанного. Если со мной ничего не случится, значит так и должно быть.

— А если, — Джинни всхлипнула. — Если нужно чтобы Блэк что-то сделал с тобой?

— Ну, это уже не нам решать, — Гарри с улыбкой поправил наспех одетые очки. — Я обещаю тебе, что буду очень осторожен и без надобности не выйду из замка, когда мы туда приедем, хорошо?

— И здесь…- Джинни сморгнула пару слезинок и с несчастным видом посмотрела на Гарри.

— Хочешь, я не буду выходить из отеля? — тихо спросил Гарри.

— Нет, я просто…

— Я не буду лезть на рожон и идти туда, где мне будет угрожать опасность, — пообещал Гарри.

— Ладно, — Джинни вытерла мокрые щеки рукавом пижамы и поднялась.

— Иди спать, Джин, все будет хорошо, ни о чем не беспокойся, — Гарри на пару секунд обнял дрожащую девочку.

— С тобой ведь ничего не случится?

— Ничего, я обещаю, а ты обещала мне верить, так что иди, ложись, а то тебя сейчас Рон потеряет, — Гарри улыбнулся Джинни. Она натянуто улыбнулась в ответ и подошла к двери.

— За ночь со мной ничего не случится, — Гарри последовал за Джинни.

— Ладно, — девочка открыла дверь.

— Не забудь принять зелье, — напомнил Гарри. Джинни кивнула. Гарри чувствовал, что она не успокоилась до конца. Он с радостью посидел бы с ней ещё, но тогда Рон начнет ее искать… Посмотрев на Джинни, Гарри снова быстро улыбнулся. — Спокойной ночи!

— Спокойной ночи, — еле слышно ответила Джинни и ушла к себе в комнату.

Гарри снова лег в кровать, но уснуть не мог очень долго. Его не настолько пугал Блэк, сколько насмерть испуганная Джинни. И как ей теперь объяснить, что все хорошо?

Ночью Гарри было не по себе. Ему все слышался плач Джинни и казалось, что во тьме комнаты кто-то затаился и вот-вот броситься на него. Только после того, как Гарри выпил зелье, сон забрал его в свое царство. Но даже зелье не смогло избавить его от чувства, что Джинни в соседней комнате плачет. Он слышал ее испуганный шепот даже во сне. Наверное, зелье просочилось и перестало действовать…