Ловушка для магов (гет)

— Ну открой, ну Гермиона, — канючил за пределами её квартиры-студии Гарри, который уже готов был снести ненавистную дверь Бомбардой. Он уж перепробовал всё — угрожал, умолял, скрёбся, словно выгнанный на мороз кот (Живоглот бы обзавидовался, если бы блаженно не дремал в горшке с цветком возле своей миски на кухне), но в ответ тишина. Он подозревал, что Гермиона неслабо наложила защитных заклинаний на свою квартиру и опасался, что попытка ворваться с боем в её обитель окажется последним, что он видел… Но может рискнуть?

— Так, последнее предупреждение! — рискнул Гарри, вынимая палочку. — Если сейчас меня размажет по этой подозрительно-жёлтой стене напротив твоей квартиры, то винить будешь себя!

Путем такого бесхитростного и подлого шантажа, он застыл в напряжённом ожидании. Это-то её проймёт!

Тишина. Похоже, не очень.

Стало быть, зла настолько, что совсем за его безопасность не волнуется. Он стиснул зубы, всё сильнее мрачнея. Ладно, шутки в сторону — пора заняться делом. Наложил вокруг звуконипроницаемые чары, дабы соседи не словили случайный инфаркт, и направил палочку на дверь:

— Бомбарда!

Дверь разлетелась в щепки, до потолка взвилась пыль. Живоглот с писком слетел с насиженного горшка с растением, а в ответ на это безобразие раздался гневный вопль хозяйки квартиры. Та в домашних штанах и майке вывалилась в гостиную, едва не навернувшись на устроенном им беспорядке. Сквозь пыль и кашель Гарри, наконец, разглядел её смутный силуэт в дымке.

Не в силах даже прокомментировать происходящее, она что-то прохрипела, просто бессильно открывая и закрывая рот, словно ей перестало хватать кислорода.

— А, так можно было просто войти?..

Гермиона только сделала страшные глаза в ответ и застыла, словно каменное изваяние.

Эмоции с её лица как-то очень резко отхлынули и она уставилась в пол.

— Ну я же предупредил заранее! — оправдался Гарри, пытаясь перешагнуть через остатки двери, которые валялись теперь посреди гостиной. — Так вот, на чём мы закончили разговор вчера? Кажется, после твоих криков и попыток убить меня кочергой, мы не… — тут он запнулся, заметив в каком она состоянии, едва пыль улеглась — волосы спутаны, под красными глазами мощные синяки заправского алкаша, да и руки тряслись соответственно образу.

Гарри едва слышно вздохнул, бесшумно с помощью «Репаро» вернул дверь на место, очистил гостиную от устроенного им хаоса, положил палочку на кухонную тумбу. Гермиона же продолжала тупо сверлить взглядом пол, как будто не до конца осознавая, что он находится тут, прямо напротив неё.

В два больших шага он преодолел расстояние и отчаянно стиснул её в стальных объятиях, с ужасом понимая, что зря всё-таки он подругу оставил на денёк остыть… Он чувствовал, как начинает намокать его ворот толстовки, и мысленно настучал по собственной бестолковой голове. Конечно она переживает, что едва не стала марионеткой Пожирателей! Кто бы не переживал на её месте…

— Мне жаль, что он тобой манипулировал, — пробормотал Гарри, утешающе приглаживая её волосы и закрывая глаза. — Обещаю, что больше такого не случится — сам лично организую курсы, ассоциацию или что там ещё можно организовать, по защите от Империуса. А ты подкинешь мимоходом идейку в отдел Тайн или Бюро какое устроишь по изучению этого заклятия, артефакты там может какие нашаманите даже…

Слушая бормотание Гарри куда-то в её волосы она почти успокаивалась, но и продолжала кипеть — не хочет она никакие курсы-бюро по защите (по крайней мере, вот сейчас), пусть валит к дементору со своей дурацкой уверенностью!

— Идиот ты, — только и донеслось до него в очередной раз убеждённое, и Гарри не мог не согласиться. Ну есть немного дурнины в его крови, ничем тут не исправить. Даром что ли приключения на свою… голову все эти годы находил? Судьба-то не зря Избранным нарекла. — Вот скажи, как ты мог так со мной поступить, Гарри?

Гермиона отстранилась, испытывающе глядя на него своими красными после целого дня и целой ночи пролитых слёз (похоже, помощь огневиски тут стороной не обошла), и мозг Гарри панически заработал.

Так, ладно ещё идиот, но как он там с ней поступил? Может она всё-таки про тот злополучный лифт говорит? Да нет, вон как серьёзно взирает, словно он Живоглота убил… Он покосился в сторону — фух, нет, вон лежит, осуждающе таращится на него из-под стола.

Что же там ещё было? Про Империус уже всё, что мог пообещал… Авроров и Министра спас…

Где косяк, ребята?

— Ты что, даже не понял! — глаза подруги начали наливаться бешенством, и Гарри отшатнулся от греха подальше. Что творится-то, Святой Мерлин?

И тут стало не до вопросов, когда в него неожиданно полетели предметы — ладно подушка, ладно книга… но совсем не ладно сковорода и последующий за ним цветочный горшок!

Он уворачивался с грацией ловца, чувствуя, как за спиной громко отскакивают бландже… предметы и отлетают в сторону. Разве что цветочный горшок не выдержал такого насилия и треснул прямо над его головой, осыпав Гарри осколками и землёй. Цветок в горшке так и не взрос, став лежанкой коту, так что тут жалеть особо было не о чем.

— Тааак, — глубоко вздохнул Гарри, ошалелым взглядом оглядываясь и пытаясь понять происходящее, и чувствуя, как земля сыплется с затылка в штаны. А он только прибрался...

Сначала нужно обезоружить противника. Та уже целилась в него какой-то статуэткой, и медлить было нельзя. Он одним прыжком через кофейный столик повалил подругу на пол, из-за чего оба кубарем покатились по ковру. Статуэтка выпала из рук и улетела куда-то под диван (хм, это случайно, не та самая награда за героизм?), а Гарри уставился на Гермиону — та тяжело дышала, взирая снизу на него своими большими несчастными глазами, и Гарри сглотнул, чувствуя пересохшее горло.

— Так как ты мог подставить меня с этим чёртовым Империусом? — тихо спросила она, внимательно разглядывая его нахмуренное лицо.

— Ты говоришь про план А? — осторожно поинтересовался он, на всякий случай зафиксировав её запястья своими руками. Тут он вспомнил о её острых коленках и похолодел — хоть бы не догадалась применить!

— Не знаю я что там у тебя за планы были, Гарри! Я говорю про тот момент, когда я тебя едва не прикончила! Ты не мог что ли достать свою палочку и обезоружить меня? Или, я не знаю, Макнейра? И мы с Кингсли тогда бы освободились! — крикнула она и Гарри поморщился. — Так для чего тебе, скажи на милость, было меня испытывать? Как бы я потом жила, если бы убила своими руками, ты, кусок…

Гарри уже немного даже прозрел и не дослушал. Так вот за чем дело стало! Он, наконец, понял что приводит её в бешенство и, пожав плечами только ответил:

— Да ты бы справилась, я даже не сомневался в этом.

Гермиона зарычала и Гарри растерянно заморгал. Что-то снова не то сказал, да?

— Ты не думал, что может не получиться? Я вот была уверена, что прикончу тебя!

— Так ты поэтому горшками швыряешься? — ехидно поинтересовался он, усмехаясь и девушка нервно заёрзала.

— Если бы хотела в тебя попасть ты бы уже в Мунго валялся, — буркнула она, снова заёрзав, и Гарри уставился на неё, чувствуя что эти её шевеления до добра не доведут. — И Гарри…

— Ммм…да?

— Мы долго лежать так будем? — неуверенно уточнила она, не моргая и уставившись в его ярко-зелёные глаза, в которых заплясали смешинки и лёгкая неуверенность, а у Гермионы что-то затрепетало где-то внизу живота.

— Сколько захочется, — закивал он, сдерживая улыбку. Гермиона продолжала злиться, но смущение красноречиво проступило на щеках красными пятнами. Как мило! Может он всё-таки не один страдает? Или ей просто неловко лежать так с… хотя, скорее, под лучшим другом?..

— Сколько же? — пробормотала она бессмысленно и продолжая растерянно сверлить его взглядом. Гарри тяжело вздохнул и решился. Он немало надумал за вчерашний день (и ночь, конечно же), поэтому посчитал само собой разумеющимся сразу действовать напролом. Напролом действовать он любил, а импровизировать по ходу дела само как-то получалось, так что…

— В общем… Сразу после моего очередного идиотского поступка и узнаем.

— Что т…

Тут уж как-то резко стало не до болтовни. Когда Гарри быстро склонился и накрыл её губы своими — Гермиона как-то совсем растеряла свой яростный пыл, и даже мысленный список заранее заготовленных вопросов, которые она планировала ему задать сразу после швыряния предметов.

Да и не сказать, что она была против происходящего. Совсем-совсем даже…

«Это же Гарри, — уже уверенно думала она, — лучший человек в моей жизни».

Разве что только на смену сомнениям пришло блаженное удовольствие от восхитительных поцелуев и близости его тела, которое она, обхватив пальцами, неосознанно притягивала к себе как можно ближе.

Когда он неожиданно отстранился и Гермиона распахнула глаза от такого произвола, то заметила, что тот взирает на неё с опаской, словно она вдруг перевоплотилась в мантикору (хотя, может всё же не стоило так ногтями впиваться).

— Я ничего случайно не испортил сейчас? — пробормотал он даже как-то смущённо и она едва не застонала. Нашёл время вопросы задавать и робость проявлять!

— Испортил, — сурово отчеканила она, нахмурив брови, и он чуть отстранился от её лица. Гермиона заметила как взгляд его ярких глаз потух, а сам он стиснул зубы, но не позволила ему встать, едва он попытался это сделать. Гарри застыл, когда девушка нежно обхватила руками его за шею и притянула к себе для очередного поцелуя. Она почувствовала как напряжение его покинуло, когда Гарри осознал, что его совсем даже не отвергают, а даже с не меньшей горячностью отвечают, и потом уже и сам принялся показывать свои нежные чувства.

Хотя… с одной стороны вроде и нежные, но то с каким пылом те катались по ковру и пытались дотянуться губами и руками до всех доступных (и пока ещё до недоступных) мест друг друга, Живоглот со своей стороны расценил бы как вполне себе даже животную такую страсть. Вон майка полетела в сторону кофейного столика, штаны же вообще едва не оказались на плите…

«Весна всё-таки. А эти двое давно уж друг по другу сохнут», — мудро думал он, улегшись на кухонную тумбу, лениво покачивая хвостом и одним глазом оценивая открывшийся перед ним вид.

Те как раз избавлялись от всей лишней одежды, чтобы как раз добраться до тех самых недоступных им ранее мест, и Живоглот тактично отвернулся, когда заметил, что губы Гарри оказались где-то в районе груди его хозяйки, а сама она стонала, вцепившись в его чёрные волосы…