Ловушка для магов (гет)

Вроде и не сказать, что он об этом думал. Но и сказать, что не думал было бы ложью, а Гарри врать не любил. И дело было совсем не в том, что на его ладони навсегда отпечаталась фраза «Я не должен лгать» в подарок от Амбридж ещё на пятом курсе Хогвартса, а в том, что шальная мысль всё-таки периодически проскакивала, чем вгоняла парня в лёгкую оторопь и некоторое блаженство запретного. Впрочем, Гарри не имел никогда ничего против нарушения правил, если они, конечно же, не шли вразрез с собственными моральными установками (от которых порой хотелось приложиться головой об что-нибудь твёрдое, но чего Гарри благоразумно не делал, считая, что его голове и без того уже немало досталось в своё время), поэтому просто приходилось держаться от таких идей подальше, ибо себе дороже.

С такими не слишком оформившимся до конца мыслями в мутной черепушке, находился как раз сам Гарри в это хмурое весеннее утро, направляясь за очередной кружкой кофе в робкой надежде, что оно хоть немного спасёт несчастного героя от бессонной ночи, где всю ночь снилось то, о чём вслух приличные люди не говорят. Правда, от периодически бесконечно возвращающихся воспоминаний в свою многострадальную голову тот краснел, и даже иногда залипал в стену невидящим взглядом, чем вызывал недоуменные взгляды сотрудников Министерства, проходящих мимо.

Очнувшись в очередной раз от грёз, Гарри забрал уже переполненную кружку, едва не опрокинув её себе на ноги. Развернувшись, он тут же столкнулся с Роном, который, позёвывая и запуская ладонь в волосы, вошёл в кабинет авроров.

— Здорово, Гарри! Отвратное утро, не правда ли?

Он было уже хотел согласиться, но снова вспомнив как неплохо провёл время в своём кратком, хоть и красочном сне, запнулся. Раздражённо вздохнул, красноречиво закатил глаза к потолку. В таком состоянии работать себе дороже! Глядишь, какой-нибудь невероятно тёмный маг кинет Авадой, пока Гарри пускает слюну на виновницу своих ночных фантазий! Так нелепо тот погибать после всех проволочек с Волдемортом всё-таки не собирался и приказал себе очнуться. Залпом выпив кружку кофе, и неслабо обжёгши глотку (а зато помогло! Боль — лучший будильник!), он похлопал себя по лицу, и тупо уставился на Рона.

Тот уже вполне бодро потягивал свой кофе и вытягивал ноги, усевшись за свой стол. С интересом взглянул на Гарри. Сам он тоже был не менее помят — на лице отпечатался край подушки, под глазами синяки, волосы стояли дыбом как у Гарри в лучшие годы Хогвартса.

— Ты чего так рано подорвался?

— Сам-то? — парировал Гарри, явно пребывая не в духе и плюхаясь за свой стол. Безобразная гора бумаг опасно пошатнулась, напоминая, что неплохо бы разгрести так ненавистную им канцелярию. Может, позже. Или никогда.

— Сычик бился об клетку как умалишённый, — ворчливо пожаловался Рон, разваливаясь в кресле. — Весна пришла у него, видите ли. А то, что я полночи был на вызове, его, конечно же, не волнует.

Гарри тоскливо думал, что лучше уж его Сычик доставал, чем эти ужа… прекра… хм, измучавшие его сны. Похоже, у него самого тоже весна пришла.

— Так чего?

— Ничего, — огрызнулся тот. — Работу люблю.

Рон только фыркнул и с неохотой принялся разгребать такую же кошмарную стопку бумаг на своём столе. Едва приступив, он тут же застонал:

— Вот чем отличается этот бланк номер пять от номера три, гоблин его побери? Тот продавец темномагических товаров помер от ужаса при виде нас, куда его вписать? Гермиону бы сюда, она такую ерунду всегда помнит!

Гарри чуть не опрокинул стол со всей стопкой несчастных бумаг. Вот кого-кого, а её он видеть сейчас точно не хотел после вчерашнего происшествия. Сказать по правде, он даже теперь не знал как ей в глаза смотреть из-за случившегося утром прошедшего дня, а уж после этих подлых снов не имел ни малейшего понятия как вообще говорить какие-то слова в её сторону. Гарри опасливо покосился на друга.

Рон явно не заметил его реакции и продолжил бухтеть, с ненавистью втыкая авто-перо (спасибо, Гермиона) в бумагу (тут ей тоже спасибо, что больше не эти средневековые пергаменты, осталось только компьютеры завести и заживём в малине), пытаясь сообразить отчёт о ночном вызове в это тяжёлое утро.

Так дело не пойдёт. Говорить о том, что вчера случилось он, конечно, не собирался, а уж про последующие после этого сны — тем более. Даже под Империусом. Рон, конечно, давно уже не с Гермионой, но Гарри не был уверен, что тот его поймёт без применения если и не непростительных, то хотя бы пачки отборных Ступефаев.

Так-то, если быть уж совсем честным, он и раньше задумывался о возможных отношениях с Гермионой. Конечно, та предпочитала Рона, а Гарри же предстояло, хм, умереть от рук злобного волшебника, так что дальше мыслей он себе не позволял. Да и то потом всегда становилось стыдно, глядя на сошедшихся друзей, и в итоге неуместные фантазии Гарри отбросил подальше, дабы не провоцировали на какую-нибудь глупость его неуёмную натуру.

«О чём ты ты снова думаешь, — ругал себя Гарри, нервно сжимая перо и оставляя кляксы на бумаге. — Ничего же не было, так, досадная случайность, а расфантазировался как тринадцатилетний подросток. Она и думать забыла давно».

Гарри терпеть не мог час пик в Министерстве. От подобной близости тел окружающих его людей в тесном лифте ему всегда хотелось вспомнить все защитные заклинания, которые он изучил в Хогвартсе и на курсах авроров, но приходилось терпеть, дабы окружающих случайно не пришлось везти в больницу святого Мунго. Возможно, стоит сказать Гермионе, чтобы придумала какую-нибудь альтернативу и вложила в уши Кингсли, с которым теперь так сильно сдружилась.

Едва её вспомнив, он тут же оказался напротив подруги в замкнутом пространстве лифта. Туда же за ними набилось ещё несколько человек, из-за чего их буквально вдавило друг в друга и перекрыло кислород, которого и так не хватало в этом небольшом пространстве. Гермиона пискнула, воткнувшись носом в плечо и руками в грудь Гарри, а тот только успел слегка задрать руку в попытке остановить давку, но та подло оказалась на бедре девушки. В завершение ко всему, колено Гермионы оказалось между ног парня, из-за чего тот сдавленно засипел, чувствуя, как жизненно важный орган оказался в опасности.

— Эээ… доброе утро, Гарри, — приглушённо пробормотала она, застыв.

— Просто невероятно доброе, — прохрипел он, молясь всем богам, чтобы те сохранили его возможность продолжить однажды род Поттеров.

Двери лифта закрылись и пыхтящие сотрудники Министерства собрали всё своё мужество перед предстоящей поездкой (кроме разве что Гарри, который в данный момент скорее его терял, едва не сползая по стенке лифта, но, благо, было слишком тесно для такого хитрого манёвра).

Лифт трясся, но из-за тесноты никого не шатало и все познавали радость близости с соседями.

«Ещё немного», — стиснул зубы Гарри, чувствуя, что колено Гермионы можно внести в список запрещённого оружия. Её пышные волосы так и лезли в рот и нос, но приятный запах цитрусового шампуня всё-таки скрашивал ситуацию. Он скосил глаза вниз и не мог не заметить, что та стоит вся красная как рак, и пытается хоть как-то отодвинуть лицо от его шеи (правда, довольно безуспешно, пространства-то нет).

Казалось, хуже уже некуда, но нет, всегда же может быть хуже.

Лифт с кряхтением дёрнулся и намертво встал.

Дружный стон (и даже чей-то всхлип) раздался в этой проклятой ловушке.

— Приехали, — раздалось мрачное сбоку.

— Говорил же, что надо обновить чары, Чарльз, — донеслось чьё-то старческое ворчанье из другого угла.

— Да тут должно быть не больше десяти человек! — отозвался в ответ хрупкий рыжий парень.

— Так нас тут как раз десять! — посчитала женщина с большой стопкой книг, прижатых к груди и в съехавших набок очках, которые безуспешно пыталась поправить о собственное плечо.

— Вот тот за двоих сойдёт! — раздались знакомые ленивые нотки от блондина позади Гермионы, и Гарри разглядел сквозь копну волос подруги белобрысый затылок Драко Малфоя.

— Это хамство!

— Уверен, что всё из-за него. Никто не подразумевал такого тучного человека, когда накладывались чары! — защищался рыжий. — Вечно виноват отдел Магического хозяйства!

— Я из Отдела Тайн, попрошу обращаться ко мне с уважением!

— Там что, пытаются разгадать с вашей помощью тайну грузоподъёмности лифта? — фыркнул сдавленно Малфой из-за чего ощутимо получил по рёбрам от Гермионы.

— Грейнджер, ты что ли? А я-то думал, чьи же ещё волосы живут своей жизнью и мешают мне дышать… Кончай пихаться!

— Малфой, заглохни, а то получишь ещё и пинка от меня, — отозвался Гарри, впрочем, не особо веря в успех этой затеи в данной ситуации, но промолчать было немного не в его стиле.

— Поттер, и ты здесь! Я только могу поблагодарить судьбу, что интимно прижимаюсь именно к этому милому старичку, а не к кому-то из вас.

— Надеюсь, тебе там хорошо, — он едва не расхохотался, но подавился волосами подруги, которая как раз решила всё-таки попытаться опустить свои затёкшие руки вниз, ранее прижатые к его груди. Тут он едва не застонал — её грудь упёрлась в его, а тонкие пальцы оказались на его предплечьях, но дальше дело, увы, не пошло.

— Гарри, — наконец подала голос она где-то в районе его шеи и у него побежали мурашки по спине и пересохло во рту. Он лишь молился, что та ничего не заметила, а её колено не настолько чувствительно, чтобы сквозь брюки и мантию понять недвусмысленное состояние парня.

— Кхм-кхм, да? — хрипло пробормотал он, чувствуя, как её губы едва не касаются наиболее чутких мест на шее, и пытаясь абстрагироваться.

— Палочка…

— Д-да? — судорожно пытаясь понять о какой палочке вообще речь. Какие вообще варианты? — Палочка?

— В кармане у меня.

Он наконец сообразил о чём она говорит и тяжело вздохнул. Ну что за испытание на выносливость! Проще было плавать в озере полном русалок и тритонов, чем это…

Гарри не был уверен, что палочка может помочь в данном случае, так как подозревал, что лифт может быть защищён от различных видов заклинаний (не говоря уж о том, чтобы взорвать его к чёртовой бабушке Волдеморта, а именно это ему хотелось сделать, если он отсюда выберется когда-нибудь). Но попытка не пытка. Хотя…

Он пытался нащупать карман на юбке подруги, но безуспешно. Гермиона нервно заёрзала и Гарри с трудом сдержал не очень мужественный стон.

— Гарри, в кармане мантии!

Её тесная юбка, которую он уже оценил своей ладонью со всех сторон, как раз находилась рядом с карманами её мантии, накинутой поверх делового костюма. Как он сразу не догадался! Впрочем, в данный конкретный момент его многострадальная голова практически отключилась совсем.

К сожалению, в процессе поиска он наткнулся на Малфоя, отчего тот зашипел, словно Нагайна, и отреагировал соответствующе:

— Я понимаю, что вы там, наконец, доросли до взрослых обжиманий, но меня в это не впутывайте!

Гарри почувствовал как Гермиона тихо затряслась от смеха и едва не расхохотался сам. Он продолжил шарить поблизости от Гермионы, пытаясь нащупать хотя бы край мантии, который, похоже, затерялся где-то среди присутствующих тел.

Присутствующие тела же, которые первое время переругивались между собой или изначально скорбно молчали, теперь просто злобно пыхтели. Кто-то также пытался нащупать свою волшебную палочку, но в такой тесноте даже рукой пошевелить было невозможно, а трансгрессия здесь всё равно не работала. Маги оказались беспомощно заперты в коробчонке, словно жуки в коллекции энтомолога.

— Ну что так долго, Гарри! — пробурчала Геомиона, крепко и неосознанно цепляясь за предплечья друга, явно ощущая себя не в своей тарелке.

— Твоя мантия где-то застряла, — пробормотал он, возвращая руку обратно на её бедро. — Что будем делать?

Гермиона только раздражённо выдохнула, снова пощекотав этим его шею. Её грудь, упиравшаяся в его, ощутимо напряглась, отчего девушке хотелось провалиться прямо сквозь этот проклятый лифт и больше никогда не вспоминать об этом неловком моменте. Святой Мерлин, как теперь ему в глаза смотреть!

— Чарльз, или как там тебя! — позвала Гермиона, повысив голос. — Ты же должен знать, что делать в таких случаях, если работаешь в отделе Магического хозяйства!

— Ага, сразу вспомнили! А чуть что, так меня обвинять!

— Так ты, баклан, знаешь что делать?!

— Немедленно исправляй ситуацию!

— Если мы сейчас же отсюда не выйдем, то завтра проснёшься голым в обнимку с этим старикашкой на необитаемом острове и без палочки!

Сейчас Гарри был неизмеримо благодарен Малфою за эту угрозу, потому что сам был уже близок к применению насилия, пусть даже эта наивная мечта оставалась невозможной в данный вот конкретный момент.

— Чарльз, — взмолился пожилой маг, косясь на уже алого от жары Малфоя.

— Ладно-ладно! — испуганно отозвался рыжий. — Так… эээ… что там было-то… Эй, дежурный!

— Цель вызова?

— Код… эээ, шестьдесят три, двадцать, сорок девять, сотрудник отдела Магического хозяйства Чарльз Стоббарт.

— Код принят, ожидайте.

— Чего ожидать? — всполошилась ведьма в очках, пытаясь всё также безуспешно поправить съехавшие с носа очки.

— Помощи, — буркнул рыжий, тяжело вздыхая. — Вот я всегда говорил…

Радостные вскрики заглушили его последующие слова и Гарри выдохнул. Спасение!

— А помнишь как я пару лет назад украла для Оборотного волос, и с тобой случился… казус? — вдруг раздался едва слышный голос Гермионы, которая с трудом сдерживала рвущееся наружу нервное хихиканье.

— Это когда я превратился в такого же тучного мужчину? — наморщил он лоб, вспоминая. — Да я потом едва ноги унёс от Пожирателей! Вот те смеялись до икоты…

— Прости, — хмыкнула она, — На самом деле не знаю как так вышло, до сих пор думаю… Крала-то я волос другого человека совсем, может в зелье попало два… или всё гораздо проще — волос-то я стянула из капюшона, а не с головы, это мог быть не его. Интересно всё-таки, а что будет, если выпить Оборотное с волосами двух разных людей? Может не сработать, конечно…

— Предложи виновнику текущей ситуации изучить этот вопрос в своём Отделе Тайн, — отозвался раздражённо Малфой, который явно всё слышал. Гарри с Гермионой фыркнули, и не стали отчитывать, будучи явно слишком благодарными за пинок Чарльзу.

Спустя пятнадцать минут наступила долгожданная свобода. Красные, мокрые, злые — они стали настоящим наказанием успешно прибывшим ранее сотрудникам Министерства. Только Гарри с Гермионой, не глядя друг другу в глаза, кивнули и разошлись каждый по своему отделу, пребывая в лёгкой молчаливой подавленности весь день. Гарри благодарил небеса, что остался в порядке после инцидента с коленкой подруги, и что длинная мантия скрывает все… всё, что нужно скрыть.

Гермиона же в тот же день села на уши Кингсли с новым проектом лифтов, а Гарри всю ночь страдал от навязчивых фантазий.

Надо с этим что-то делать.

Конечно, у него давненько никого не было. С Джинни расстались сразу после Хогвартса — неожиданно оказалось, что у них слишком мало общих тем, а обсуждение пережитого им её мало интересовало — кроме вежливой улыбки на его открыто вывернутую душу он не получил того, что так хотел. На самом деле, он и сам толком не знал, что ожидал — жалость ему не требовалась, восхищение тоже. Просто хотелось чувствовать, что кому-то не всё равно, что с кем-то можно обсудить, где-то, не таясь, заново испытать боль потери, рассказывая о произошедшем, где-то посмеяться.

С Джинни так не получилось — слишком далека она оказалась от его жизни, и Гарри через некоторое время это ясно осознал. Анализируя какое-то время их отношения он понял, что если раньше хотел как раз отрешиться от собственной участи и делать вид, что он совсем такой обычный парень, просто влюблённый в сестру своего друга, то сейчас, когда всё закончилось, и он даже каким-то образом умудрился выжить, делать вид, что всё просто и он такой же как все, уже не выходило.

Да вот с тех пор никого и не было у него. Мимолётные знакомства были не в его духе, хоть и желающих хватало (некоторые даже открыто забрасывали его подарками, но Гарри только изворачивался и убегал под различными предлогами, сверкая пятками). Наверное, ему хотелось иметь всё-таки душевную близость с кем-нибудь, а не прыгать банально из постели в постель. Но едва придя к этой мысли, он наткнулся на произошедшую утром в лифте, а потом и ночью, ситуацию, которая совершенно выбила его из колеи. В мыслях затесались запретные ранее идеи…

«Нужно хоть сегодня попробовать выспаться», — мрачно думал он, отпихивая груду бесполезных бумаг, которая, как ему казалось, не стала меньше. Все уже давно разошлись, даже такой трудоголик-начальник как Гавейн Робардс, только Рон, сложив голову на стол громко храпел, аки Клык, повалив половину своей стопки канцелярии на пол.

Растолкав друга, он кисло пытался представить его реакцию на вопрос «А что если бы мы с Гермионой замутили отношения?»

Варианты ему не нравились, один был хуже другого.

Стоит ли это дружбы с лучшим другом? Он и ранее задавал этот вопрос себе, когда ещё только отношения Рона и Гермионы были на стадии зарождающихся романтических чувств, но категорически отметал все мысли. Тогда он не был уверен, что выживет, так стоило ли начинать предпринимать какие-то шаги в сторону подруги? Да и искры между Роном и Гермионой не давали повода даже усомниться в их обоюдной симпатии.

Он снова подумал о Джинни — тогда же он всё же попытался завести какие-то отношения, которые могли быть обречены в случае его смерти. Теперь лишь в очередной раз убедился, что в случае такого сценария та долго бы по нему не горевала (не потому, что у Джинни нет души, а потому, что они всё-таки не были так близки, как ему когда-то хотелось бы, но в итоге не срослось).

Но сейчас сомнения перешли на другую сторону баррикад — почему нельзя? Рон больше не с Гермионой, сам Гарри свободен как ветер, да и помирать пока не собирается (хотя с его работой нельзя быть до конца уверенным). Упрямство взыграло в душе с новой силой, и Гарри стукнул кулаком подушку, понимая, что всё же печётся о чувствах друга.

Поспать особо не удалось, теперь фантазии подло уже мучали его наяву.

Следующее утро оказалось даже хуже предыдущего. Голова раскалывалась от недосыпов, кофе горчил, лифты были всё также переполнены, с той лишь разницей, что в этот раз к нему оказалась прижата вчерашняя дама в очках, которая, сильно смущаясь, только уткнулась взглядом в стену, да так и простояла всю поездку до нужного ей этажа.

Мало того, мистер Робардс выбрал Гарри и ещё пару авроров для выполнения задания в поле. Гарри кисло улыбнулся, чувствуя, как слипаются глаза, и судорожно украдкой влил в себя ещё пару кружек эспрессо.

Он постарался вникнуть в дело, уставившись в папку. Оставшийся в живых Пожиратель Уолден Макнейр, который умудрился выжить в битве за Хогвартс, а после и вовсе скрыться, был замечен возле Лютного переулка вчера ночью. Гарри весь подобрался — не время витать в облаках, это тебе не продавцы с чёрного рынка, которые помирают от страха при виде авроров (или сдаются сразу с потрохами, иногда даже в буквальном смысле).

— Прочёл, понял? — кивнул начальник в сторону Гарри, отчего тот согласно мотнул головой. — Ты за главного, ублюдка не упусти, мы за ним два года уже бегаем, увёртливый пёс. Захвати Уильямсона и Сэвиджа. Остальные всё равно отсутствуют сегодня. Сможешь эту сволочь поймать — тащи сразу в Азкабан, а если будет брыкаться сильно, то увы и ах ему.

— Эк, новичок за главного? — фыркнул Сэвидж, угрюмо глядя на Гавейна. — Это с каких-то пор?

— С момента как я начальник и решаю, — отрезал тот, в упор глядя на мракоборца, отчего тот скривился. — Дай парню шанс, ему надо вписаться в нашу работу, пусть себя покажет, хотя местами он нам всем фору даст… — пробурчал он, уходя. — И чтобы никто не помер, Поттер! — крикнул он издалека и захлопнул дверь своего кабинета.

Гарри заморгал, поймав мрачные взгляды напарников. Конечно, он был рад, что ему поручили такое важное дело, но настраивать против себя коллег в планы не входило. Остаётся только позорно не облажаться.

* * *

Гермиона стремительно неслась по коридору Отдела Магического правопорядка, к которому с недавних пор она стала принадлежать. В отделе регулирования магических популяций девушка долго не задержалась, осознав, что придётся прыгать выше как можно быстрее, если она хочет что-то изменить в этом застарелом сообществе магов. А менять тут надо совсем всё, по правде говоря, начиная даже с местного отвратного кофе.

Поглощённая интересной работой она совсем стала забывать про такую штуку, как личная жизнь и свободное время, но, если честно, её даже всё устраивало. Тогда её раздражали эти бесконечные унылые чаепития в доме Уизли и выслушивание жалоб Рона на тяжёлую работу авроров каждый вечер, раздражала необходимость строить какие-то отношения, которые подразумевали совместные походы в какое-нибудь интересное (нет, если это не музей и не библиотека) место, не говоря уже про трату времени на физическую близость с парнем, а тут, неожиданно даже как-то, оказались свои подводные камни.

Её не тянуло к Рону. Совсем. Стоило тому подойти и намекнуть на что-либо похожее «давай перейдём на горизонтальное общение» или «в кровати так холодно, может погреем её вместе?», то у неё тут же ставился блок в виде головной боли и усталости (которая, действительно, тут же приходила и становилась просто невероятно ощутимой). Осознав через некоторое время проблему, Гермиона стала задерживаться допоздна на работе и приходила домой уже тогда, когда Рон видел десятый сон, пуская слюни на её подушку.

В очередной раз задержавшись, и осторожно прокравшись в съёмную ими квартиру, она наткнулась на хмурый взгляд Рона, который сидел на кровати, скрипя зубами.

Виновато потупившись, девушка мысленно придумывала отговорки, но Рон и сам всё уже понял.

— Так значит ничего не выйдет? — поинтересовался он, сминая снятый свитер в руках. Она только сейчас заметила раскиданные вещи на полу и вытащенный на свет чемодан.

Подумать только! Сначала сама за ним бегала, добиваясь и показывая, что имеет на него виды, а теперь мнётся как школьница, не выучившая урок. В попытке доказать себе и окружающим, что она не такая уж и занудная зубрилка, Гермиона Грейнджер зашла слишком далеко и теперь разгребает собственноручно созданную проблему.

Величайшая ошибка столетия! Кому расскажешь — не поверят! То ли она действительно всё-таки занудная зубрила и кроме книг и работы ей ничего не требуется, то ли просто человек с ней оказался неподходящий. Но гриффиндорское упрямство отказывалось признавать оба варианта, пока ситуация не вышла из-под контроля и дальше она тянуть уже не могла.

— Ничего не выйдет, — признала всё-таки она, не зная куда деть взгляд. Вот и всё. Оказалось даже проще, чем та себе думала. Рон только хмуро кивнул и, везя за собой чемодан, хлопнул напоследок дверью.

Вроде и прошло уже немало времени (примерно год с небольшим), но Гермиона всё ещё чувствовала себя отвратительно из-за произошедшего. В том, что виновата она — сомнений у неё не было. Лишь было неприятно признавать, что такая предусмотрительная личность, как лучшая ученица Хогвартса и героиня войны может так позорно ошибаться.

Тем досаднее было осознавать, что инцидент вчерашним утром в лифте вызывал такие бурлящие чувства при каждом воспоминании. Ей всё ещё казалось, что она чувствует запах геля для бритья Гарри вперемешку с запахом его тела, а бедро тут же жгло огнём, едва она вспоминала горячую ладонь парня на этом самом месте. Объятия с Роном вызывали лишь напряжение, которое хотелось стряхнуть (желательно с помощью бегства в комнату и желанием запереться защитными заклинаниями), а случайное столкновение с Гарри же не выходило из головы уже вторые сутки.

«Но это же Гарри», — двусмысленно талдычил голос в её голове, к которому она не знала как относиться. Конечно да, это Гарри. Лучший человек в её жизни, что она когда-либо знала и когда-либо узнает, в этом сомнений никогда не было. Но отсутствие интереса с его стороны она восприняла как само с собой разумеющееся — не до отношений ему было в то время, чтобы голову этим морочить (даже несмотря на наличие Джинни, но та находилась очень далеко от мест событий), да и сама она упрямо топала к своей странной цели — заполучить Рона Уизли. Теперь только уже понимала, что в попытке доказать себе и окружающим, что она не какая-нибудь невостребованная всезнайка, а вполне себе ничего такая.

Хотелось завыть в голос от гнетущих мыслей, благо в кабинете как раз никого не было. Словно услышав её мысли, в дверном проёме неожиданно нарисовался Гавейн Робардс и нарушил её матромониальные планы. Что ему тут понадобилось? Неужели что-то с Гарри?

Неосознанно она встала со стула, но, увидев, дружелюбную улыбку начальника авроров, тут же села и расслабилась.

— Добрый день, мистер Робардс. Чем могу помочь?

— Добрый день, мисс Грейнджер. У меня есть к вам одна деликатная просьба, требующая полной конфиденциальности… Сами понимаете, в нашем деле…

— Я к вашим услугам, — вежливо отозвалась она, вставая и закрывая за ним дверь. К счастью сейчас как раз было время обеда и все сотрудники как раз устраивали набег в столовую Министерства. Интересно, что ему нужно? Конфиденциальные дела — её конёк!

Она едва успела обернуться и заметить направленную на неё волшебную палочку, как раздалось:

— Империо!

«Постоянная бдительность!» — лишь насмешливо раздался в её голове голос Грюма и завыть девушке захотелось ещё сильнее.

Гарри чуял, что что-то не так. Интуиция подсказывала, посылая невнятные сигналы, но откуда те шли он никак не мог уловить. Он и раньше частенько ощущал подобные выкрутасы организма, считая это собственной чуйкой, которая не раз выручала того в борьбе с Пожирателями, но в этот раз он никак мог понять с какой стороны ветер дует, и это неслабо нервировало и без того измученного бессонницей Гарри Поттера.

Что же не так, помимо его душевного спокойствия? Гарри покосился на авроров, которые следовали за ним по Косому переулку — грубоватый Сэвидж угрюмо озирался вокруг, чем распугивал окружающих своим тяжёлым взглядом; Уильямсон, который спокойно и молча шёл за Гарри — казалось бы, всё в порядке, но зуд пониже поясницы не умолкал, маякуя, что всё как раз-таки не в порядке, но куда воевать всё ещё оставалось загадкой.

Поморщившись, он решил действовать наверняка — в конце концов, для него это годами испытанный метод, который иногда даже работает, пусть, порой, и не совсем так, как задумывалось. Наверное, даже чаще не так, чем хотелось бы…

— Ребят, а откуда информация прилетела о Макнейре? — поинтересовался он, якобы задумчиво разглядывая витрины Косого переулка. О, новую Молнию выпустили!

— Да вот Уильямсон вчера дежурил, сообщил отделу, — неохотно отозвался Сэвидж, кивая в сторону напарника, тот лишь согласно кивнул, подтверждая его слова. Очевидно, не только у Гарри оказалась бессонная ночь — бедолагу после ночного дежурства отправили ловить тем же днём Пожирателя. Совсем Гавейн озверел. Понятно, что сотрудников немного не хватает после чистки рядов Министерства от Пожирателей и их помощников, но так разбрасываться людьми…

— Я сам вызвался, — отозвался он, поймав сочувствующий взгляд Гарри. — Поймать засранца хотел, но тот шустро улизнул, едва меня завидев. Чувствую себя дураком.

— Навестим Горбина? — сдался Гарри, поняв, что так ничего толкового и не узнал. Ладно, разберётся с этим позже. Главное, чтобы не стало слишком поздно, а то потом костей не соберёшь. — Этот жук всегда в курсе происходящего.

— Давай Поттер, ты же у нас главный, — язвительно отозвался Сэвидж, сунув руки в карманы и сворачивая ленивой походкой в сторону лавки «Горбин и Бэркес». Уильямсон только фыркнул и последовал за ним. Гарри в упор уставился на спину обоих. Подозрения обретали форму, но он решил придержать мысли пока при себе. Успеет.

Лавка «Горбина и Бэркеса» оставалась всё такой же обшарпанной, даже куда более заброшенной, чем ранее — видимо, основные покупатели сейчас просиживали штаны в Азкабане, вот клиентами тот и не был избалован. А оставшиеся на свободе аристократы старались вообще носа не высовывать из своих замков лишний раз, чтобы не нагнать к себе толпу злющих авроров.

Что ж, что посеешь, то и пожнёшь, Горбин.

Сам владелец лавки выглядел также неважно — загнанный взгляд, спутанные волосы и поношенная одежда совсем не красили некогда важного и с иголочки одетого мужчину. Правда, взгляд остался таким же бегающим, едва он видел в дверном проёме кого-то не из кружка своих покупателей, а уж авроров в своём магазине тот вообще не переваривал.

— Привет, помнишь меня? — радостно встретил его Гарри, опираясь на стойку, отчего тот попятился, упираясь задом в стеллаж за спиной. Ещё бы не помнил! Ещё полгода назад целая толпа авроров устроила набег на его магазин, изъяв все более-менее стоящие товары, пропитанные тёмной магией, которые могли хоть как-то принести вред. Гарри лично позаботился, чтобы Исчезательный шкаф вынесли оттуда первым под крики Горбина, и не без помощи Гермионы и Кингсли внёс подобного рода предметы в реестр отслеживаемых, как Каминную сеть.

— Мистер Поттер, какая честь! — услужливо залебезил тот в ответ, когда перед глазами проносились картины устраиваемого аврорами разгрома. — Что-то ещё хотите отсюда вынести? Уверяю вас, вы забрали большую часть моего дохода, в которую… эээ, как раз входили те самые невинные штучки, которые ваш многоуважаемый отдел почему-то посчитал опасными…

— Ну да, а ещё ты остался на свободе, насколько помню, — прищурился Гарри, раздражённо барабаня пальцами по стойке. Всё-таки не нравились ему подлецы, которые сидели не за решёткой, но этим стоило воспользоваться, глупо такой шанс упускать. Да и постоянного информатора на привязи иметь не лишним будет.

— Так я разве ж виноват в чём? — пробормотал он в ответ, нервно скрестив руки на груди. — Я думал, инцидент исчерпан, а вы снова вламываетесь сюда, как к себе домой!

— Не без твоей помощи Пожиратели попали в Хогвартс, Горбин, — холодно отозвался Гарри, начиная злиться. Если этот проходимец не видит, что отказ сотрудничества с аврорами штука невыгодная, так он ему напомнит. Глаза владельца магазина бегали то в сторону Гарри, то за его спину. Зуд становился всё ощутимее.

— Так я всего лишь жертва обстоятельств, — отнекивался тот, блеснув глазами. — Но если чего угодно, такому герою войны, как вы… и, конечно, уважаемым аврорам, — тут он сделал полушутливый поклон в их сторону. — То я к вашим услугам. В разумных пределах, разумеется, я всё-таки продолжаю блюсти интересы каждого клиента, сами понимаете, конфиденциальность!

Всё-таки тот что-то знает. Гарри вперился взглядом во владельца лавки, отчего тот слегка нервно улыбнулся и снова покосился в сторону авроров за спиной Гарри. Так-так.

— Уильямсон, ты не мог бы…

Предложение он так и не закончил, ощутив неожиданно резкий толчок в бок, отчего Гарри слетел в сторону камина и из глаз посыпались искры, когда спина встретилась с каменной кладкой. Владелец испуганно вскрикнул, вокруг всё заволокло непроглядной тьмой, а Сэвидж и Уильямсон пытались заклинаниями прояснить обзор.

Гарри застонал, потерев ушибленную спину, поправил очки и постарался сфокусировать взгляд. Кто-то схватил его за локоть и потащил за стойку, где уже вовсю отирался Горбин. Разглядев знакомую пушистую гриву волос он только раздосадовано вздохнул. Нет, этого ещё не хватало! Каким попутным ветром сюда Гермиону-то занесло?

— Хватай Сэвиджа и Уильямсона! — прошипела она, так ощутимо вцепившись ногтями в плечи Гарри, отчего тот поморщился и уставился на подругу. — Гарри, проснись!

Он и сам уже мечтал второй день как следует проснуться и выкинуть из головы всё лишнее, но теперь с её появлением мысли снова поплыли куда-то не в сторону. Помогла, как же!

— Да понял я, — пробурчал он, вытаскивая пальцы с острыми ногтями из своих плеч и выглядывая из-за стойки. Авроры всё также безуспешно пытались отогнать тёмный туман и периодически звали Гарри, на что тот приглушённо отвечал, что беспомощно лежит раненый, поверженный подлой каминной резьбой.

Гарри узнал порошок мгновенной тьмы из магазина Фреда и Джорджа и едва не расхохотался — авроры, словно слепые котята пытались выбраться из магазина, то и дело натыкаясь на предметы в магазине и сдавленно охая, роняя очередной предмет.

Он покосился на Гермиону — та внимательно целилась в туман волшебной палочкой, периодически посылая заклинания, и Гарри, пожав плечами, последовал её примеру. Сквозь непроглядную тьму было сложно что-то разглядеть, но порой мелькали чьи-то ноги и руки, и через какое-то время ему удалось опознать Уильямсона по алой мантии, край которой как раз оказался в области видимости. Хорошенько прицелившись, он наслал обездвиживающее, услышал вскрик и падающее на пол тело. С первого раза! Довольно ухмыльнувшись, обернулся к Гермионе с некоторым вызовом. Та упрямо выставила подбородок вперёд, прицелилась — и да, на пол с грохотом упало второе тело, захватив за собой что-то громоздкое.

Горбин только тихонько завыл где-то сбоку, подсчитывая очередные убытки от этих проклятых Министерских сволочей.

Когда порошок рассеялся, а Горбин, наконец, перестал завывать словно банши, и уже просто тихо скулил, Гарри с Гермионой выбрались из укрытия и отыскали несчастных авроров — Сэвидж лежал лицом вниз под статуей Салазара Слизерина, которая неслабо придавила уже немолодого аврора, а Уильямсон, запутавшись в своей алой мантии лежал ничком под грудой книг.

— Может так и оставим? — поинтересовался Гарри, вздыхая. — Что-то не хочется видеть их лиц, когда они поймут, кто их приложил… Мне потом ещё работать в коллективе.

Гермиона только дёрнула плечом и послала ему суровый взгляд. Эх, опять с отдела сдерут приличную компенсацию за устроенный разгром.

Они отлевитировали статую, рагребли завалы с книгами, отобрали у авроров волшебные палочки и связали обоих мужчин. Те продолжали таращиться вперёд, не в силах отреагировать на происходящее, будучи парализованными.

— Так, а вот теперь я буду злиться, — предупредил Гарри, поворачиваясь к невозмутимой Гермионе. — Какого рожна?

Та терпеливо на него посмотрела, поджала губы в стиле профессора Макгонагалл и, чеканя каждое слово, произнесла:

— Они под Империусом.

— Это я и сам понял, — буркнул Гарри, потирая спину — всё-таки та довольно ощутимо ныла. Он поймал удивлённый взгляд Гермионы и огрызнулся: — Я, по-твоему, совсем дурак, да?

— Да нет конечно, — всполошилась она, продолжая таращиться на него большими глазами. — Просто Империус сложно распознать сходу… Со мной произошло кое-что в Министерстве, я связала события и примчалась сюда… Я боялась, что они тебя врасплох застанут, вот и…

— Ладно, — скривился Гарри, когда пауза стала слишком долгой и неприятной. — На самом деле, я только Уильямсона подозревал. Он вчера Макнейра видел неподалёку, подорвался с чего-то участвовать в поисках, хотя раньше особо рвения не проявлял, мне и показалось странным. Он вообще бумажки перебирать любит больше по жизни, а тут гляди…

— А меня ваш Робардс подловил, — неохотно признала она, отводя глаза. — Шарахнул Империусом, только не подозревал, что я-то уже давно научилась ему противостоять. Ну и сделала вид покорной овечки, якобы вела его к Кингсли.

— И что с ним теперь? — нахмурился Гарри, отряхивая мантию и косясь на Гермиону. Под Имперусом, значит, тоже была? Может уловка какая, чтобы бдительность потерял? Хотя сомневаться в умениях Гермионы не хотелось, но он был настороже и никак не показывал свои подозрения. Что-то он не помнил, чтобы она умела этому заклинанию противиться…

— В кладовке с мётлами в обнимку валяется, — буркнула она. — Допрос окончен?

— Вы закончили ругаться? — поинтересовался хрипло Сэвидж, морщаясь от боли в суставах. — Как старые супруги срётесь.

— Я всё ещё злюсь, — огрызнулся Гарри в сторону Гермионы, и повернулся к связанным жертвам, которые начали приходить в себя. — Но вернёмся к этому позже.

Сэвидж уставился на него своим тяжёлым взглядом, Уильямсон же напряжённо сверлил расфокусированным взором стену. Гарри прокашлялся и официально обратился к жертвам:

— Итак, друзья мои…

— Поттер, заканчивай пыжиться, у меня слишком больная спина для этого дерьма, — прорычал Сэвидж, чувствуя, как хрустят старые позвонки, не давая пошевелиться. Возраст уже давал о себе знать.

— Ты связан, не беси меня, — тут же отреагировал Гарри, но благоразумно отстраняясь от грозного аврора на безопасное расстояние. — У нас к вам много вопросов…

— Продолжай тянуть, сосунок, и я надеру тебе зад, как только освобожусь, — прошипел Сэвидж, дёргаясь в путах. Уильямсон же молчал, бездумно созерцая какие-то внутренности животных на полках, которые каким-то чудом уцелели.

Гарри закатил глаза. Неужели по-хорошему нельзя? Так-то он и по-плохому умеет, но не в его натуре были угрозы, да шантаж применять. Покосившись на Гермиону, которая делала вид, что вообще мимо проходила, а на них случайно наткнулась, он подобрался к ней поближе и, едва открывая рот, тихо поинтересовался:

— Они ещё под Империусом?

Гермиона внимательно оглядела обоих, но ему показалось, что она осталась не удовлетворена увиденным. Явно будучи в сомнениях, покосилась на Горбина, всё ещё прятавшегося за стойкой, но всё-таки решительно и невербально наложила на обоих связанных Империус. Гарри вытаращил глаза — опасная женщина-то! Глаза обоих авроров остекленели, но лишь на мгновение, потому что подруга, судя по всему, тут же сняла заклятие и, пожав плечами, ответила:

— Теперь точно нет.

Пытаясь активно вернуть глаза в стандартное для них состояние, он вернулся к аврорам.

— Друзья, — опасливо начал он, подходя к ним ближе и ловя бешеный взгляд Сэвиджа. Зато Уильямсон словно очнулся и теперь активно моргал, пытаясь осознать происходящее.

— Это что… куда? — растерянно отреагировал он, таращась то на путы, то на Гарри. — Что за дела, ребят?

— Как раз выяснить пытаюсь, — вздохнул Гарри удручённо, плюхаясь на старый пыльный стул. Похоже, Империус всё-таки был только на Уильямсоне, он не ошибся. Гермиона тоже одобрительно ему кивнула, признавая его правоту. Зато Сэвидж ему точно зад теперь надерёт за такой произвол…

— Ничего не помнишь, Уильямсон? — обратился к нему Гарри, изучая напарника, который продолжал ошарашенно озираться, с трудом понимая, где они находятся. — Рассказывай.

— Да что рассказывать? Почему я связан?

— Ты вчера был на дежурстве… — терпеливо начал Гарри, подталкивая начать повествование, и одобрительно кивая, словно подтверждая этот факт. Уильямсон медленно и согласно кивнул вслед на ним.

— Такими темпами я здесь ещё и геморрой заработаю, ребятки, — язвительно прокомментировал Сэвидж, кисло глядя на обоих и Гарри с трудом сдержался, чтобы случайно не опрокинуть его стул. Он же пытается по-хорошему!

— Так вот, я шёл по Лютному, и мне показалось, что Макнейра увидел, за ним и пошёл. Я, конечно, геройствовать-то особо не люблю, но тут дело-то важное. И вот иду я за ним, поворачиваю в тот переулок, как его… где ещё цирюльня за углом, так и всё, дальше вообще пробел. Это что же, меня Империусом приложили? — застонал тот, закидывая голову и бездумно таращась в потолок. — Уволюсь к чертям собачьим, надоело!

— Но-но, разнылся тут, как девка малолетняя, — заворчал Сэвидж, на что Гермиона красноречиво прокашлялась. — Что за аврор, которого за всю его карьеру ни разу непростительным не потрепали? Будет хоть что внукам рассказать!

— Если я выживу и у меня будут внуки с такой-то работой! — панически забился Уильямсон, отчего стул опасно зашатался. Гарри придержал разнервничавшегося аврора за плечи и тот принялся глубоко дышать, чтобы успокоиться. Правда, всё равно мрачно добавил: — Уволюсь, к дементорам!

— Вот те и боец! — презрительно хмыкнул Сэвидж, закатив глаза к потолку, который был весь в белой паутине.

— Заткнись, — огрызнулся Уильямсон, посылая гневный взгляд на напарника. — Ты дряхлый уже, тебе что терять!

— Так, заглохните оба, ругаетесь как старые супруги, — едко отозвался Гарри, чувствуя, что у него начинает болеть голова от этих дрязг. Он думал что с ними делать — на данный момент оба были безобидны, всё-таки уже не под Империусом, но вот Сэвидж внушал опасения своим взглядом бешеного гиппогрифа и Гарри благоразумно отступил, сделав шажок назад.

Он покосился в сторону Горбина, который и носа не высовывал — тот был слишком расстроен погромом в его лавке и теперь пытался вернуть себе некое подобие душевного равновесия. Гарри мог бы его пожалеть — у него самого были проблемы с этим, но он помнил, как тот что-то всё-таки знал о происходящем. Так что страдания придётся немного отложить.

— Так, — вернулся к нему Гарри, присев рядом, отчего тот испуганно вытаращился и тут же взвыл.

— Вы ещё здесь, проклятые…

— Воу, давай без обид, приятель, — поднял руки в защитном жесте Гарри и хмуро оглядел несчастного продавца. Его вид внушал жалость, которой Гарри никогда не был лишён и поэтому милостиво пошёл на уступки. — Давай договоримся — я тут подсуечусь и постараюсь тебе максимально выбить компенсацию за приченённый… эээ… совершенно случайно, уверяю тебя, ущерб, выдам даже обратно бумажечку о возможности законно торговать (но без всех этих тёмных штучек, я прослежу!), а ты будешь моим информатором. Все довольны, все в плюсе!

Судя по кислому лицу продавца тот явно не пребывал в ожидаемой Гарри эйфории, понимая, что если кто-то из высшего общества узнает, что тот на поводке Министерства, то плакал его бизнес со всеми потрохами, а репутация продавца навсегда останется только в воспоминаниях. Придётся, вероятно, даже сменить имя, внешность, страну…

Но выбора-то особо нет. Сейчас либо дружишь с аврорами, либо уныло стучишь кружечкой по решётке тюрьмы и воешь на луну…

— Ладно, — тоскливо согласился Горбин, с отчаянием запуская руки в волосы и пытаясь взглянуть на ситуацию чуть более оптимистично. Глядишь, если справочку выдадут, так попрятавшиеся по домам аристократы прибегут сразу, узнав, что за посещение его магазина клиентов больше не уволокут на мороз! А выдавать информацию он будет как и раньше — выборочно. Может и не всё так плохо, как казалось в начале, и Поттер прав, все останутся в плюсе. Набеги из Министерства прекратятся, клиенты вернутся! Горбин даже с некоторым уважением поглядел на Гарри, который довольно хлопнул того по плечу.

— А теперь — информация, — посерьёзнел Гарри, и вся его дружелюбность сразу пропала. Горбин выдохнул. Аккуратно надо с этим Избранным, всё-таки этот парень даже по-хорошему может любого переманить на свою сторону, а это, знаете ли, не хухры-мухры. Было даже как-то страшно представить, как он по-плохому тогда умеет… Таких добрых злить опасно, это тебе не предсказуемые Тёмные маги, которые чуть что — сразу Круцио, да Авадой швыряются.

— Уильямсон правду говорит, — подтвердил тот, вставая вслед за Гарри и отряхивая брюки. — Он тогда пошёл за кем-то в сторону цирюльни, а я как раз окно чистил, надпись там совсем поблекла…

— Будет тебе надпись. Даже цветочками сможешь всё окно разрисовать, — вздохнул тяжело Гарри, правильно поняв намёк и настойчиво уставился на продавца. Тот прокашлялся и продолжил:

— Так вот чищу я окно значит, и вижу, как он возвращается обратно в сторону Косого переулка, а за ним фигура в плаще. Я так-то парень любопытный, да и люблю быть в курсе дел, ну и последовал за ними. Услышал я их разговор… — драматичную паузу Гарри терпеливо вынес с застывшей кислой миной, — Фигура в плаще говорила, чтобы тот, Уильямсон, подчинил Империусом вашего главного… как его… Робертс что ли… Так вот после тот должен был твою подружку захватить, а потом всей толпой рвануть к Кингсли, как я понял. Правда, после того, как тот Грейнджер упомянул я толком уже не разобрал, может они там хотели устроить что-то поинтереснее, чем захват Министра, — тут он красноречиво хихикнул.

— Империус империусом империус погоняет, — пробормотал Гарри, раздумывая. Как-то всё не слава Мерлину было, да и чуйка снова зудела словно вошь, залетевшая в штаны. Что же там не складывается-то?

Была одна вещь, которая всё-таки покоя не давала, но он никак не мог связать это с происходящим (нет, не про лифт, нет!). В общем-то была одна идейка, можно попробовать. Совсем неразумная, но он частенько же этим грешил, да и работало даже порой…

— Ладно, Горбин, на этом всё. А это держи в знак нашего сотрудничества, — он вручил Горбину золотой галлеон, сунув тому в ладонь сверкающую монету, и бросив на неё красноречивый взгляд. — Гарантия, на будущее, так сказать.

После развернулся к ожидающим и вынес вердикт:

— Так, мы уходим, — махнул рукой Гарри Гермионе и та последовала за ним. Уже у дверей его окликнули несчастные жертвы (вернее будет сказать, яростно завопили вслед):

— Эй, ты ничего не забыл, парниша? — раздался рык Сэвиджа, который уже пытался сам выпутаться и путы даже слегка ослабли. Гарри с некоторым уважением оценил силищу пожилого аврора, однозначно принял решение и крикнул в ответ:

— Горбин, развяжи их минут через пять, будь другом! — и скрылся за дверью вместе с Гермионой.

— Куда идём? — поинтересовалась Гермиона, когда они вывалились из душного магазина, пропитанного пылью и паутиной. Гарри куда-то решительно шагал, но резко остановился, задумчиво оглядев Гермиону с ног до головы.

— Хочешь сказать у тебя нет идей? — вопросом на вопрос отозвался он, сунув руки в карманы и пожёвывая губу. Вокруг сновали маги, с ворчанием отпихивая застывших посреди улицы двух молодых людей, но те не обращали внимания. Хоть бы сработало, иначе всё пойдёт по бороде Дамблдора…

— Есть конечно, — возмутилась она, скрестив руки на груди. — К Кингсли. Он должен узнать о происходящем.

— Логично, — медленно кивнул Гарри, продолжая изучающе глядеть на неё и мучаясь сомнениями. В общем-то ничего не будет, если он поинтересуется, наверное. Так-то на план не повлияет. По крайней мере, он наивно надеялся…

— Так что, одобрили новый проект лифтов? — всё-таки брякнул он невпопад и пожалел. Ну не это же хотел спросить! — Я, хм, в эту душегубку больше ни ногой. Хоть на метле буду по лестницам передвигаться…

— Мы ещё ни к чему не пришли, — рассеянно отозвалась она и тут же перевела тему. — Мы идём или как?

Гарри согласно кивнул и они аппарировали к дверям Министерства. Оказавшись внутри тут же направились в сторону кабинета Министра. Лифты уже не были так забиты, как в час пик, и он был готов воздать хвалу любым богам, которых вспомнит.

— Может захватим с собой моего начальника? Не думаю, что ему там с мётлами комфортно, да и в курс дела ввести стоит, — предложил он, шагая за Гермионой и гипнотизируя её копну волос, которая так недавно щекотала его ноздри и обдавала манящим цитрусом… Эээ, стоп, так дела не делаются. Сначала стрёмный план, а потом фантазии.

— Некогда, — торопилась она, увеличивая шаг. — Мало ли, вдруг он во всём этом участвует? Пусть поваляется пока.

— Хм, — только и сказал Гарри и до неё раздался тяжёлый вздох молодого аврора. Они бежали по коридору, и остановились только у кабинета Кингсли Бруствера. Переведя дух, постучались.

— Войдите, — раздался приглушённый голос Министра и они вошли.

— Роскошненько всё-таки тут, — резюмировал Гарри, оглядывая кабинет. Тот и вправду был большим, круглым с высокими потолками, кучей лепнины в виде гоблинов, русалок и прочих существ, камин жарко пылал и Гарри непроизвольно оттянул ворот мантии. Стол располагался посередине и был завален какими-то странными штуками, которые напомнили Гарри кабинет Дамблдора.

Он заметил, что помимо Кингсли (отчего-то сидящего в кресле с застывшим выражением лица) рядом с ним стоял его начальник — Гавейн Робардс. Нехорошее предчувствие снова кольнуло в где-то в районе Гарриной чуйки. Так-так!

— Вот дела! — расстроенно убедился он в своих подозрениях, вытащил палочку, но тут же оказался оглушён с двух сторон.

Потолок здесь, и вправду, очень даже напоминал Хогвартс своей имитацией неба — только тут по нему летали проекции фестралов, гиппогрифов, разные виды драконов… Изображения один за другим умиротворяюще плыли перед взором уставшего аврора.

Так стоп.

Подавив подлое желание уснуть под такой релаксирующий вид, Гарри активно поморгал, осознав, что кровать как-то жестковата, а спина и без такой радости удручающе ноет после потасовки в лавке Горбина. Он уже успел оценить тёплый пол благодаря камину и подозревал, что таким образом мог расслабляться сам Министр магии, когда хотел остаться один…

Со стоном встал и огляделся — Гермиона вышагивала возле него, словно цепной пёс, бросая в сторону чутка ошалевшего от пробуждения парня косые взгляды, а Гавейн о чём-то общался с Кингсли и, судя по лицу Министра, разговор был довольно односторонним.

— Ну и как там тебе под Империусом, Герм? — пробормотал он, садясь, отчего та застыла и уставилась на него с предупреждением в глазах. Правда, Гарри рыпаться совсем не собирался, это в его планы пока не входило. Но поговорить — это запросто, может она впечатлениями поделится даже.

Или нет. Судя по лицу Гермионы, та отвечать не собиралась, только красноречиво помахала перед его носом отобранной у него палочкой, как бы говоря, что у того не так много шансов на освобождение.

Так-то Гарри ей очень даже верил — недаром лучшая ученица, да и заклинаний знает поболе него, пусть и не так хороша в Защите от Тёмных искусств, как он, но рисковать в данном случае было глупо.

— И чего, прикончишь меня? — поинтересовался он насмешливо, устроив локти на согнутых коленях. — Прямо даже любопытно посмотреть! Это после стольких-то попыток спасения моей задницы?

Карие глаза опасно вспыхнули, словно предупреждая, что доводить девушку не стоит, да и вообще не самую умную тактику он выбрал в данной ситуации, но у Гарри были свои мысли на этот счёт. Он вообще не сильно прислушивался к предупреждениям окружающих, когда был уверен в том, что делает. Гермиона была единственная, кто входил в исключение из правил, но сейчас не этот случай, совсем не этот…

— Прямо вот всё забудешь, и как бестолковая овечка подчинишься врагу, который тебя Империусом заарканил? После стольких лет битвы с ними? — настойчиво допытывался он, становясь всё серьёзнее. В её глазах он заметил страх, но не сразу понял с чем он связан. Так-то он оказался прав — Гермиона не умела противостоять Империусу, и он посчитал это своим упущением, когда обучал на пятом курсе Отряд Дамблдора в Хогвартсе. Всё-таки стоило им основательнее подготовиться к такому возможному дерьму, теперь он это яснее осознавал. Нужно будет и авроров поднатаскать, а то из мракоборцев только Грюм вспоминается, который умел сопротивляться (да и умел ли? Гарри уже не был так уверен).

Гарри ещё в лавке понял, что в случае, если бы Гермиона научилась преодолевать Империус, то тут же рассказала бы ему — они всегда делились друг с другом своими успехами и даже, порой, неосознанно устраивали гонки за незримыми очками. Но это всегда лишь было дружеским соревнованием, и каждый радовался за другого, как за себя.

— Так что, какие планы, ребята? — крикнул он неожиданно в сторону Кингсли и Робардса, отчего те замолчали и перевели на них взгляд. Гавейн, схватив Кингсли за шкирку потащил за собой в сторону заключённого, направляя палочку на безоружного Министра.

— Очухался, герой? А твоя подружка тут ждёт не дождётся, когда можно будет тебя прикончить! Вот потеха будет, когда героиня войны другого героя пришьёт, — фыркнул Гавейн и Гарри поморщился. Что-то как-то не вязалось это с образом его начальника — тот даже под Империусом бы себе такого не позволил, хоть и любил крепкие словечки. Скорее молча исполнил бы приказ… Или, подождите…

— А из тебя не очень-то мистер Робардс, а? — хмыкнул он, почесав задумчиво щеку (пожалуй, пора побриться, совсем себя запустил за эти неадекватные пару дней). Тот оценивающе оглядел безмятежно сидящего парня на мраморном полу, и даже как-то одобрительно покачал головой в ответ.

— А ты у нас не совсем дурачок даже? Я-то думал тебя всё твоя подружка прикрывает и за двоих думает, а тут вон, гляди, что-то похожее на извилину даже имеется! Может ещё что интересного расскажешь?

— Да что рассказывать? — пожал плечами Гарри, уставившись на своего, якобы, начальника. — Тебе не Уильямсон нужен же был изначально, вы с его помощью до мистера Робардса хотели добраться. А потом и до Кингсли. Но Гермиона так или иначе первая бы сообразила, что с Кингсли что-то не так, если бы вы попытались того околдовать, поэтому нужно было именно её с дороги убрать. А уж потом решил и меня словить, мы-то оба ей доверяем. Не пойму только почему Уильямсону память о себе не стёр, когда в переулке столкнулись? Никто бы не заподозрил.

— А это входит в нашу сегодняшнюю программу!

— Ого, так дальше что делаем? Прикончите меня вот прям тут?

— Ага. Грейнджер, приступай. Только сначала влей ему Оборотное.

Тут Гарри осознал, что Макнейр приготовил оборотное со своим волосом и пытается сымитировать свою смерть не без его помощи!

Раз — и охота за Макнейром прекратится, два — Гермиона с Кингсли у него на поводке…

— Эээ, — слишком быстро! — У меня есть ещё вопросы!

— А ты не слишком ли любопытен для смертника, Поттер?

— Этим можете благодарить мою подругу, она подарила мне безграничную любовь к знаниям, — пробормотал Гарри, напряжённо сверля взглядом Гермиону, в глазах которой уже откровенно плескался ужас, но это, как ни странно, обнадёживало — значит осознаёт происходящее и не всё потеряно. — Где же мистер Робардс? — быстро спросил он, не прерывая зрительный контакт с Гермионой, во взгляде которой бегущей строкой читалось ясное «Ничего не выйдет, Гарри, придумай что-нибудь другое».

— Там, где ему место, — закатил глаза Макнейр (а это был он под Оборотным, конечно же). — А я побуду его заместителем, пока всех авроров как шавок уличных не перебьют по моей указке… Прошу прощения, по указке Гавейна Робардса, пока настоящий Робардс будет моей личной дойной коровой, — тут он расхохотался, явно живо представляя расправу над врагами. Кровожадности у него так и не убавилось за эти годы, увы.

… Три — всех авроров перебьют к дементровой бабке!

Гарри хотел было поинтересоваться почему тогда Кингсли этой коровой не стал, но в голове сразу же всплыло нелепое «лысый» и «оборотное», и он подавил отчаянное желание по-идиотски засмеяться, несмотря на критическую ситуацию.

«Так, это нервное, спокойно, тут тебя убивать вообще-то собираются. Даа, к этому невозможно привыкнуть», — досадливо думал он, чувствуя, как пересохло в горле, и замечая, как Гермиона медленно принялась качать головой. Ну-ка, ну-ка!

— А что будет с Уильямсоном и Сэвиджем? — продолжил тянуть он время, косясь в сторону подруги, которая теперь теперь уже не моргая уставилась на него, не выражая ни единой эмоции на лице. Твою налево, похоже, она действительно у Макнейра на крепком крючке…

— А что с этими идиотами? Они под Империусом Грейнджер, а Грейнджер сейчас моя послушная собачонка, тут всё просто. Я-то думал ты умный и догадался, Поттер, — Гарри в ответ изобразил на лице дурачка и приготовился задавать очередные вопросы. Империус империусом…

Время, тянем время! Сам Гарри незаметно сжал монету в кармане.

— А я-то думал, что ты тупой и кровожадный. Неужели сам всё провернул?

Макнейр-Робардс только криво ухмыльнулся, но отвечать явно не собирался. Он перевёл взгляд на Кингсли, который молча слушал разговор и Гарри также теперь понял, что тот тоже под заклятием и помощи от него не жди. Мысленно внеся Министра в список «как следует замучить Империусом, пока не научатся сопротивляться», он ругнулся про себя всеми знакомыми ему нецензурными словами, и снова сверлящим взгядом уставился на Гермиону.

Если так и дальше пойдёт, то план Б может не успеть осуществиться. К слову, у него даже имелся план С, но тот был крайне не продуман и был привязан на чистую импровизацию… Да и счёт не слишком равный на данный момент для импровизаций-то.

Так что он молился, что сработал бы сначала план А, потом план Б, а потом, закономерно, план С и никак иначе! Любовь к порядку оказалась заразительна…

Где там этот чёртов план Б!

— Так Грейнджер, давай-ка не будем тянуть кота за хвост, прикончи его уже, ну, — едко улыбаясь, прохрипел Макнейр, продолжая держать на прицеле Кингсли, который моргал, словно живая кукла. Да тут нужно Бюро для изучения этого безобразного заклинания основать! Пусть ищут как сопротивляться этой гадости. Нужно будет подкинуть идею Гермионе — та любит что-нибудь основывать… Если они выживут сегодня.

А та уже направила палочку на Гарри, с явным намерением произнести заветное заклинание. Гарри напряжённо ждал, подняв голову, и не сводил с неё испытывающего взгляда. Он видел, как на её глазах начали проступать слёзы, а рука принялась трястись, словно у старика с Паркинсоном, и она уже даже раскрыла рот, когда Гарри мрачно поинтересовался:

— Ну серьёзно, Герм? Не думал, что вот тебе слабо.

Гнев запылал на её лице от такого открытого вызова и она, тяжело дыша, дрожащей рукой пыталась сначала отвести от него палочку, вцепившись одной рукой в другую. К слову, совсем безуспешно…

Но в итоге с ненавистью всё же швырнула её в сторону, и ничком упала рядом, совершенно обессилев. Гарри же ликуя, подхватил подругу у самого пола, чтобы она ненароком не повредила себе ничего, невинно поглядел на Пожирателя, и снова сжал монету в кармане. Так, если сейчас не выгорит, то план С придётся экстренно применять!

Пока Макнейр приходил в себя от выпутавшейся из его заклинания Гермионы — в зал ворвались Сэвидж, Уильямсон и, как ни странно, Горбин. Тот опасливо заглянул в кабинет, и даже как-то испуганно взглянул на присутствующих, судорожно сжимая пальцы. Сэвидж молниеносно обезоружил ошалевшего от неожиданного визита Макнейра-Робардса, который тут же отлетел в сторону камина и, подпалив себе мантию, свалился без чувств. Мантия продолжила неторопливо и красочно полыхать, пока окружающие взвешивали варианты за и против спасения. Вздохнув, Гарри вытащил свою палочку, спрятанную под мантией и потушил огонь.

— Да вас за смертью посылать! — воскликнул он с негодованием реагируя на осуществившийся план Б, на что Сэвидж меланхолично отреагировал:

— Спина не та уже нынче, пока отпустило и всё такое… И это точно не наш начальник, Поттер? — пнул он бессознательную тушку Макнейра. — Чур отчёт пишу тогда не я, если мы внезапно облажались.

— Где моя палочка, Гарри? — поинтересовался Уильямсон и Гарри, вытащив из рук Гермионы отобранную ранее у него палочку протянул ему. В магазине он ещё во время связывания и допроса авроров незаметно вытащил из кармана Гермионы отобранные ею у напарников палочки. Палочку Сэвиджа он положил под прилавком, чтобы Горбин её сразу же заметил, а палочку Уильямсона оставил на всякий случай себе, и при входе в кабинет умышленно её лишился, дабы сбить с толку. Гермиона даже не пригляделась, чтобы понять, что это была палочка Уильямсона, она-то была уверена, что обе у неё в кармане. Под мантией же он держал свою, как запасную. Такой вот план С на крайний случай.

— Тебе повезло, что ты взял палочку, Уильямсона, — прищурившись отозвался Сэвидж, связывая Макнейра. — Очень повезло, парень.

Гарри нервно сглотнул, осознав, что да, действительно повезло — ведь одну из них он с собой всё-таки взял наугад.

— Кхм, мистер Поттер, — обратился к нему Горбин, явно ощущая себя не в своей тарелке. — Надеюсь, все возможные обвинения с меня снимут? Я всё-таки жизнью рисковал. Доверился вам-с.

— Не волнуйся, Горбин, — рассеянно отозвался Гарри, придерживая Гермиону, лежащую головой на его коленях, и которая вяло приоткрыла глаза, явно прислушиваясь. — Ты же действовал по приказу аврора.

— Но запретные заклинания! — воскликнул он и Гарри сделал большие страшные глаза, призывая молчать. — Эээ, хорошо, позже обсудим, — сдался тот и, слегка поклонившись, направился к двери.

— Эй, Горбин! — тот обернулся. — Монету верни.

Ворча что-то в духе «вот тебе и подарок в знак сотрудничества» и «подлые бездушные министерские ищейки», он протянул заколдованную монету, где было написано «В кабинет министра по сигналу и атакуйте Робардса», и, раскланявшись, вышел.

Кингсли, наконец, тоже пришёл в себя и со стоном схватился за голову.

— Я, кажется, пропустил всю вечеринку, — выдавил он, потирая виски, поправляя головной убор и вставая с пола. С трудом добравшись до своего стула, он рухнул в него как подкошенный. — Кто-нибудь что-нибудь интересное расскажет или может хотя бы даст выпить?

Гарри только вздохнул и перевёл взгляд на Гермиону, которая просто уже устроилась, как на курорте на его коленях, и вставать явно не намеревалась. Впрочем, вечно торчать в кабинете на полу Министра они не могли и Гарри, со вздохом буркнул:

— Я вижу, ты уже не спишь.

— Лучше бы я спала, — неожиданно огрызнулась она, рывком садясь и едва не столкнувшись с ним лбами. — Ты совсем идиот или где?

Вот приехали! Спасает всех и ещё им недовольны! Помрачнев как туча, он исподлобья оглядел выбитую из колеи девушку и удручённо покачал головой. Он даже продумал все планы и осуществил их по порядку! Да она же любит порядок! Правда, импровизацией под планом С оказалось лишь тушение горящей задницы Макнейра, но и так всё вышло замечательно!

— Ты идиот, — резюмировала она, вскакивая. — Самый настоящий идиот. Ты вообще о чём думал, когда на меня таращился?

— Посылал мысленные сигналы с просьбой не убивать твоего друга? — робко предположил он, вставая вслед за ней. — А что, надо было сразу к плану С приступать?

— Какой план С, — взвилась она, явно пребывая в бешенстве, и Гарри попятился. — Я тебе этот план сейчас засуну в…

— Какая милая парочка, — оценил Кингсли, глуша виски из предложенной Сэвиджем фляги. — Так, отчёт с кого?

— Ну открой, ну Гермиона, — канючил за пределами её квартиры-студии Гарри, который уже готов был снести ненавистную дверь Бомбардой. Он уж перепробовал всё — угрожал, умолял, скрёбся, словно выгнанный на мороз кот (Живоглот бы обзавидовался, если бы блаженно не дремал в горшке с цветком возле своей миски на кухне), но в ответ тишина. Он подозревал, что Гермиона неслабо наложила защитных заклинаний на свою квартиру и опасался, что попытка ворваться с боем в её обитель окажется последним, что он видел… Но может рискнуть?

— Так, последнее предупреждение! — рискнул Гарри, вынимая палочку. — Если сейчас меня размажет по этой подозрительно-жёлтой стене напротив твоей квартиры, то винить будешь себя!

Путем такого бесхитростного и подлого шантажа, он застыл в напряжённом ожидании. Это-то её проймёт!

Тишина. Похоже, не очень.

Стало быть, зла настолько, что совсем за его безопасность не волнуется. Он стиснул зубы, всё сильнее мрачнея. Ладно, шутки в сторону — пора заняться делом. Наложил вокруг звуконипроницаемые чары, дабы соседи не словили случайный инфаркт, и направил палочку на дверь:

— Бомбарда!

Дверь разлетелась в щепки, до потолка взвилась пыль. Живоглот с писком слетел с насиженного горшка с растением, а в ответ на это безобразие раздался гневный вопль хозяйки квартиры. Та в домашних штанах и майке вывалилась в гостиную, едва не навернувшись на устроенном им беспорядке. Сквозь пыль и кашель Гарри, наконец, разглядел её смутный силуэт в дымке.

Не в силах даже прокомментировать происходящее, она что-то прохрипела, просто бессильно открывая и закрывая рот, словно ей перестало хватать кислорода.

— А, так можно было просто войти?..

Гермиона только сделала страшные глаза в ответ и застыла, словно каменное изваяние.

Эмоции с её лица как-то очень резко отхлынули и она уставилась в пол.

— Ну я же предупредил заранее! — оправдался Гарри, пытаясь перешагнуть через остатки двери, которые валялись теперь посреди гостиной. — Так вот, на чём мы закончили разговор вчера? Кажется, после твоих криков и попыток убить меня кочергой, мы не… — тут он запнулся, заметив в каком она состоянии, едва пыль улеглась — волосы спутаны, под красными глазами мощные синяки заправского алкаша, да и руки тряслись соответственно образу.

Гарри едва слышно вздохнул, бесшумно с помощью «Репаро» вернул дверь на место, очистил гостиную от устроенного им хаоса, положил палочку на кухонную тумбу. Гермиона же продолжала тупо сверлить взглядом пол, как будто не до конца осознавая, что он находится тут, прямо напротив неё.

В два больших шага он преодолел расстояние и отчаянно стиснул её в стальных объятиях, с ужасом понимая, что зря всё-таки он подругу оставил на денёк остыть… Он чувствовал, как начинает намокать его ворот толстовки, и мысленно настучал по собственной бестолковой голове. Конечно она переживает, что едва не стала марионеткой Пожирателей! Кто бы не переживал на её месте…

— Мне жаль, что он тобой манипулировал, — пробормотал Гарри, утешающе приглаживая её волосы и закрывая глаза. — Обещаю, что больше такого не случится — сам лично организую курсы, ассоциацию или что там ещё можно организовать, по защите от Империуса. А ты подкинешь мимоходом идейку в отдел Тайн или Бюро какое устроишь по изучению этого заклятия, артефакты там может какие нашаманите даже…

Слушая бормотание Гарри куда-то в её волосы она почти успокаивалась, но и продолжала кипеть — не хочет она никакие курсы-бюро по защите (по крайней мере, вот сейчас), пусть валит к дементору со своей дурацкой уверенностью!

— Идиот ты, — только и донеслось до него в очередной раз убеждённое, и Гарри не мог не согласиться. Ну есть немного дурнины в его крови, ничем тут не исправить. Даром что ли приключения на свою… голову все эти годы находил? Судьба-то не зря Избранным нарекла. — Вот скажи, как ты мог так со мной поступить, Гарри?

Гермиона отстранилась, испытывающе глядя на него своими красными после целого дня и целой ночи пролитых слёз (похоже, помощь огневиски тут стороной не обошла), и мозг Гарри панически заработал.

Так, ладно ещё идиот, но как он там с ней поступил? Может она всё-таки про тот злополучный лифт говорит? Да нет, вон как серьёзно взирает, словно он Живоглота убил… Он покосился в сторону — фух, нет, вон лежит, осуждающе таращится на него из-под стола.

Что же там ещё было? Про Империус уже всё, что мог пообещал… Авроров и Министра спас…

Где косяк, ребята?

— Ты что, даже не понял! — глаза подруги начали наливаться бешенством, и Гарри отшатнулся от греха подальше. Что творится-то, Святой Мерлин?

И тут стало не до вопросов, когда в него неожиданно полетели предметы — ладно подушка, ладно книга… но совсем не ладно сковорода и последующий за ним цветочный горшок!

Он уворачивался с грацией ловца, чувствуя, как за спиной громко отскакивают бландже… предметы и отлетают в сторону. Разве что цветочный горшок не выдержал такого насилия и треснул прямо над его головой, осыпав Гарри осколками и землёй. Цветок в горшке так и не взрос, став лежанкой коту, так что тут жалеть особо было не о чем.

— Тааак, — глубоко вздохнул Гарри, ошалелым взглядом оглядываясь и пытаясь понять происходящее, и чувствуя, как земля сыплется с затылка в штаны. А он только прибрался...

Сначала нужно обезоружить противника. Та уже целилась в него какой-то статуэткой, и медлить было нельзя. Он одним прыжком через кофейный столик повалил подругу на пол, из-за чего оба кубарем покатились по ковру. Статуэтка выпала из рук и улетела куда-то под диван (хм, это случайно, не та самая награда за героизм?), а Гарри уставился на Гермиону — та тяжело дышала, взирая снизу на него своими большими несчастными глазами, и Гарри сглотнул, чувствуя пересохшее горло.

— Так как ты мог подставить меня с этим чёртовым Империусом? — тихо спросила она, внимательно разглядывая его нахмуренное лицо.

— Ты говоришь про план А? — осторожно поинтересовался он, на всякий случай зафиксировав её запястья своими руками. Тут он вспомнил о её острых коленках и похолодел — хоть бы не догадалась применить!

— Не знаю я что там у тебя за планы были, Гарри! Я говорю про тот момент, когда я тебя едва не прикончила! Ты не мог что ли достать свою палочку и обезоружить меня? Или, я не знаю, Макнейра? И мы с Кингсли тогда бы освободились! — крикнула она и Гарри поморщился. — Так для чего тебе, скажи на милость, было меня испытывать? Как бы я потом жила, если бы убила своими руками, ты, кусок…

Гарри уже немного даже прозрел и не дослушал. Так вот за чем дело стало! Он, наконец, понял что приводит её в бешенство и, пожав плечами только ответил:

— Да ты бы справилась, я даже не сомневался в этом.

Гермиона зарычала и Гарри растерянно заморгал. Что-то снова не то сказал, да?

— Ты не думал, что может не получиться? Я вот была уверена, что прикончу тебя!

— Так ты поэтому горшками швыряешься? — ехидно поинтересовался он, усмехаясь и девушка нервно заёрзала.

— Если бы хотела в тебя попасть ты бы уже в Мунго валялся, — буркнула она, снова заёрзав, и Гарри уставился на неё, чувствуя что эти её шевеления до добра не доведут. — И Гарри…

— Ммм…да?

— Мы долго лежать так будем? — неуверенно уточнила она, не моргая и уставившись в его ярко-зелёные глаза, в которых заплясали смешинки и лёгкая неуверенность, а у Гермионы что-то затрепетало где-то внизу живота.

— Сколько захочется, — закивал он, сдерживая улыбку. Гермиона продолжала злиться, но смущение красноречиво проступило на щеках красными пятнами. Как мило! Может он всё-таки не один страдает? Или ей просто неловко лежать так с… хотя, скорее, под лучшим другом?..

— Сколько же? — пробормотала она бессмысленно и продолжая растерянно сверлить его взглядом. Гарри тяжело вздохнул и решился. Он немало надумал за вчерашний день (и ночь, конечно же), поэтому посчитал само собой разумеющимся сразу действовать напролом. Напролом действовать он любил, а импровизировать по ходу дела само как-то получалось, так что…

— В общем… Сразу после моего очередного идиотского поступка и узнаем.

— Что т…

Тут уж как-то резко стало не до болтовни. Когда Гарри быстро склонился и накрыл её губы своими — Гермиона как-то совсем растеряла свой яростный пыл, и даже мысленный список заранее заготовленных вопросов, которые она планировала ему задать сразу после швыряния предметов.

Да и не сказать, что она была против происходящего. Совсем-совсем даже…

«Это же Гарри, — уже уверенно думала она, — лучший человек в моей жизни».

Разве что только на смену сомнениям пришло блаженное удовольствие от восхитительных поцелуев и близости его тела, которое она, обхватив пальцами, неосознанно притягивала к себе как можно ближе.

Когда он неожиданно отстранился и Гермиона распахнула глаза от такого произвола, то заметила, что тот взирает на неё с опаской, словно она вдруг перевоплотилась в мантикору (хотя, может всё же не стоило так ногтями впиваться).

— Я ничего случайно не испортил сейчас? — пробормотал он даже как-то смущённо и она едва не застонала. Нашёл время вопросы задавать и робость проявлять!

— Испортил, — сурово отчеканила она, нахмурив брови, и он чуть отстранился от её лица. Гермиона заметила как взгляд его ярких глаз потух, а сам он стиснул зубы, но не позволила ему встать, едва он попытался это сделать. Гарри застыл, когда девушка нежно обхватила руками его за шею и притянула к себе для очередного поцелуя. Она почувствовала как напряжение его покинуло, когда Гарри осознал, что его совсем даже не отвергают, а даже с не меньшей горячностью отвечают, и потом уже и сам принялся показывать свои нежные чувства.

Хотя… с одной стороны вроде и нежные, но то с каким пылом те катались по ковру и пытались дотянуться губами и руками до всех доступных (и пока ещё до недоступных) мест друг друга, Живоглот со своей стороны расценил бы как вполне себе даже животную такую страсть. Вон майка полетела в сторону кофейного столика, штаны же вообще едва не оказались на плите…

«Весна всё-таки. А эти двое давно уж друг по другу сохнут», — мудро думал он, улегшись на кухонную тумбу, лениво покачивая хвостом и одним глазом оценивая открывшийся перед ним вид.

Те как раз избавлялись от всей лишней одежды, чтобы как раз добраться до тех самых недоступных им ранее мест, и Живоглот тактично отвернулся, когда заметил, что губы Гарри оказались где-то в районе груди его хозяйки, а сама она стонала, вцепившись в его чёрные волосы…

— Гарри, — толкнула она его голым плечом, когда они уже перебрались в её кровать и теперь просто обессиленно валялись. — Гаааррии!

— Дай мне спокойно умереть, — застонал он, только-только впадая в блаженный сон, но всё же лениво открыл один глаз, чем напомнил ей Живоглота. Волосы взъерошены, очки валялись где-то на полу, взгляд сонный, а сам он был прикрыт одеялом до пояса. Чувствуя, как в сердце защемило от нежности, Гермиона сглотнула неожиданно вставший поперёк горла комок. Лежит тут, в её постели такой милый и привлекательный… Зависнув так на какое-то время из-за вида Гарри и собственных нахлынувших чувств, она ощутила, как в глазах снова встали слёзы. Да ну к дементору, неужели ещё не кончились?! Гарри, молча наблюдавший за ней одним приоткрытым глазом, тут же резко сел на постели и мгновенно проснулся.

— Герм?

Она только помотала головой и отвернулась. Да она столько в жизни не ревела! Разве что кроме того кошмарного случая, когда Гарри уходил к Волдеморту… Или когда они узнали, что он должен это сделать. Или когда он потерял Сириуса. Или…

Гермиона тупо уставилась на сцепленные пальцы. Да всё время из-за него. За него. Если из-за Рона она могла слёзы проливать только в случае очередных дрязг, то за этого оболтуса у неё всегда душа болела. И всегда гораздо сильнее, чем за себя.

Эта близость не просто оказалась следствием какого-то недоразумения в злополучном лифте, а вполне себе даже закономерным продолжением давно уже живших в ней чувств.

— Неужели уже жалеешь? — прищурившись поинтересовался он, подобравшись к ней ближе и склоняя голову набок. Сам же он с ужасом ожидал, что та кивнёт в ответ, и предложит попытаться остаться хотя бы просто друзьями, и поэтому замер, так и не дотронувшись до её напряжённого плеча. Он едва слышно вздохнул. — Мне может стоит… уйти?

Гермиона будто очнулась от этого вопроса и развернулась к нему. Несколько секунд они с опаской смотрели друг на друга, но Гермиона бросилась ему на шею и стиснула в таких стальных объятиях, что у Гарри буквально дыхание перехватило. Что ж, не похоже, что она хочет, чтобы он ушёл… У него отлегло от сердца.

— Это что… постоянно… присматривать? — завыла она ему в плечо, и Гарри растерянно похлопал её по обнаженной спине. — Глаз не спущу… Я и раньше… но теперь…

— Так, чутка притормозим, — он отлепил её от своего промокшего плеча и вопросительно уставился в заплаканное лицо. Пора ей уже прекратить водопады устраивать — вон, опухла вся, как будто жалящее заклинание прилетело. — Что ты там бормочешь? Ты меня усыновить что ли хочешь? Я для этого уже немного староват!

В ответ раздался лишь нервный смех с всхлипом. Тут же у Гермионы началась лёгкая икота и Гарри, закатив глаза, притащил из кухни салфетки и стакан воды. Та принялась усиленно размазывать слёзы и взирать на него испуганными глазами. Они молчали несколько секунд, пока икота, наконец, не прекратилась после залпом выпитого стакана.

— Твоя ужасная работа, — наконец хоть что-то внятно выдавила она, сморкаясь. — Квиддич лучше… даже…

— Это твоя работа ужасна, — парировал он с лёгкой обидой. — Бегай да угождай Министру, — он закатил глаза к потолку и всплеснул руками. — Тоскливей ничего нет. Никакой свободы действий!

— Это только пока так! — вспыхнула она, подобравшись и отшвырнув салфетки. — Я активно пытаюсь протолкнуть права о неравенстве волшебных существ, это важно для всего магического сообщества!

— Пока? — с хитрой улыбкой поинтересовался он, откидываясь на подушки и с интересом воззрясь на ожившую подругу. Та, наконец, прекратила устраивать потоп, отвлекшись на интересную ей тему.

— Ну, — смутилась она, неловко закутываясь под одеяло и откидываясь на подушки рядом с ним. — У меня далекоидущие планы, знаешь ли…

Она в ответ услышала только смешок и покосилась на Гарри, который сначала смотрел на неё с удовольствием, а потом неожиданно стал серьёзным.

— А теперь поговорим. Что за слёзы?

— Сама в шоке, — пробурчала она, сползая всё ниже под одеяло, пока не осталась видна только лохматая макушка. — Стыдно.

То из-за того Империуса плачет, то его работу аврором ненавидит. Ну не может же быть… то есть… они же не…

Он покосился на её макушку, торчащую из-за одеяла и досадливо потёр лоб. Да не может! Волнуется просто.

— Гарри, — донеслось до него приглушённое одеялом. — Скажи честно, вот что это было тут такое с нами недавно?

Он едва не застонал. И чего её так поговорить тянет? Вот шло бы всё как идёт, но нет, Гермионе надо во всём досконально разобраться. Он не заметил, как пробурчал это вслух и полог одеяла резко оказался откинут.

— Что?

— Наверное, — тянул он, красноречиво изучая потолок и делая вид, что глубоко задумался. — Всё дело в…

— Да?

— Банальном…

— Хм?

— Физическом влечении, конечно же, — раздражённо закончил он, в упор глядя на неё и сдвинул брови. — Твоя облегающая юбка в том треклятом, гори он в аду, лифте просто не оставила мне выбора!

Глаза Гермионы возмущённо распахнулись, щёки вспыхнули и вместо ответа ему прилетела в лицо подушка. Гарри ухмыльнулся, и поймал в полёте вторую. Отбросив обе в сторону, он схватил трепыхающуюся девушку и подмял под себя. Та сердито на него уставилась, явно недовольная ответом, в отличие от Гарри, который в противоположность же остался крайне доволен своим положением, и посчитал, что в дальнейшем все возможные серьёзные разговоры будут вестись именно в такой позе (к тому же, это гораздо безопаснее, когда собеседник не атакует его предметам различной тяжести).

— Это шутка, Герм, — тихо рассмеялся он, целуя её в нос и она почувствовала, как мгновенно успокаивается. Совсем нервы ни к чёрту последние дни… — По крайней мере, кхм-кхм, не полная правда…

— Ладно, — подавлено согласилась она, не глядя на него и тут же огорошила, — А я вот из-за того, что люблю тебя.

Повисла пауза. Она отказывалась на него смотреть, а он молчал, не зная какие слова подобрать.

Так они и лежали молча, пока к Гарри, наконец, не вернулся дар речи, ну или хотя бы его подобие.

— И когда… что... ты… когда… а?

— Да всегда, — просто призналась она, упорно продолжая сверлить глазами его шею, пока устало не прикрыла их. — Может я и тороплюсь сейчас, говоря это. Но ты только посмотри на меня! Неужели и сам не видишь?..

Гарри и без того смотрел на неё во все глаза — хоть и вся опухшая, лохматая, с красным глазами и носом — она казалась самой чудесной, замечательной и родной. Самым тёплым, нежным (несмотря даже на острые коленки и тяжёлые цветочные горшки, направленные в его голову), самоотверженным человеком, из всех кого он знал. Она плакала из-за него, и он чувствовал себя виноватым, не зная, может ли что-то с этим поделать. Постоянно переживала, если он влипал в очередную историю, и всегда была рядом, не смотря ни на запрет школьных правил, ни даже на реальную опасность. Рисковала своей жизнью…

Гарри мягко провёл пальцем по её щеке. Она, наконец, осмелилась на него взглянуть. Он смотрел на неё с такой теплотой, что у неё тут же растаяло сердце, и она взволнованно прикусила губу.

— Я не мог позволить себе об этом думать тогда, — пробормотал он, чувствуя горечь сожаления. — Я же знал, что… что со мной должно случиться. И ты знала.

— Моих чувств к тебе это всё равно не изменило бы, — удручённо отозвалась она. — Даже если я их и упорно пыталась подавить с помощью, хм, Рона. В конце концов, всё равно пришла бы… к этому, — она слегка коснулась кончиком пальца уголка губ Гарри и улыбнулась.

— Как и я, — он улыбнулся в ответ и почувствовал себя самым счастливым человеком на свете. Восторг блаженно растёкся по всему его телу, отчего даже спину отпустило, и он мягко поцеловал её в губы, на что она с готовностью ответила. Но тут он вспомнил кое-что донельзя важное, отстранился и нахмурился.— Так, а что там с моей работой-то не так?

Гермиона насупилась, и нетерпеливо принялась барабанить пальцами по его груди. Наградила испытывающим взглядом и поджала неодобрительно губы.

— Хочешь сказать, что словосочетание «опасная для жизни» недостаточно весомая причина?

— Мне нравится, — пробурчал он, недовольно глядя на неё и убирая непокорный пушистый локон, который залез ей в лицо и щекотал нос.

— Проклятый авантюрист, — прокомментировала она, на что он только фыркнул. — Я же поседею раньше времени. И да, наверняка же на Макнейре всё не закончилось, он слишком туп для всего этого.

— Ага, — согласился Гарри, прищурившись. — Только это уже моя работа-забота.

— То есть как? — возмутилась она, попытавшись сесть, но Гарри не позволил и она всё еще хмуро взирала с него снизу. — Ты что, думаешь я в сторонке постою, платочком на прощанье помашу?

— Ну. Ты будешь в курсе дела, — осторожно начал он, замечая, как та принимается разбрасываться искрами из глаз.

— Тааак, — почти зашипела она, и Гарри едва не расхохотался — с этой выгодной позиции весь её боевой задор казался ему крайне прелестным. — Тааак дело не пойдёт, Гарри!

— Хм? А что там насчёт новых лифтов, кстати? Думал предложить Кингсли заменить их на мётлы, было бы здорово!

— Никаких метёл, — тут же отозвалась она вздрогнув. Так-то идея неплоха, а Кингсли может даже пойти у знаменитого Гарри Поттера на поводу, но ещё этого только не хватало. — Ладно намёк понят! — сердито пробурчала она, втайне думая как обойти устроенную ловушку. Ишь! Но она же Гермиона Грейнджер, так просто тот не выкрутится. Позже подумает.

Гарри же только радостно её чмокнул и пообещал, что будет предусмотрителен, всегда осторожен, и с целым алфавитом запасных планов!

А потом сгрёб в охапку и оба тут же блаженно засопели из-за бессонно проведенных ночей последних трёх суток.

п.с. мини вышел из берегов, попёр верхом и затем приплыл в сторону миди х)