Вспомни, и я спасу тебя (гет)

— Что еще вы помните из того времени, мистер Малфой? — охрипшим голосом спросила Гермиона.

«Я помню, как к нам привели Поттера и его компанию…»

Гермиона глубоко вздохнула, понимая, что сейчас она увидит то, что слишком хорошо помнила сама, глазами своего пациента.

Туман завертелся и, отступив, позволил увидеть, как Драко Малфой наклоняется к лицу Гарри и отводит взгляд в сторону, смотря на Гермиону и Рона, с ненавистью глядевших прямо на него. Девушка чувствует, что Малфой в тот момент сразу же узнал их, с первой секунды, как их ввели. Чувствует, как его разрывает на части от смешанных эмоций: сдай он их сейчас, и с войной будет покончено, а доброе имя его семьи будет восстановлено, но с другой стороны… Он будет вечно в рабстве у Темного Лорда, который и дальше будет его самого использовать. И наверняка убьет Поттера с компанией, а он, Драко Малфой, ему в этом поможет… Все эти мысли вихрем проносились в воспаленном сознании ее пациента, Гермиона слышала их, как свои, и почувствовала, что светлая сторона одержала верх. Он их не сдаст. Тем самым, приложив свою руку, руку Пожирателя Смерти, к победе над своим Господином, ведь он, по сути, спас их жизни.

Туман вновь поднялся, стерев только что виденную сцену, и сложился в грозную фигуру Волан-де-Морта, нависшего над Малфоем с поднятой палочкой. Его красные глаза горят яростью, а змеиные прорези, бывшие у него вместо носа, угрожающе раскрываются с каждым вдохом все больше. «Круцио», — шипит он.

На полу извивается и кричит от боли Драко Малфой. Раскидывая руки и ноги в совершенном беспорядке, с каждым разом все больше, он все сильнее ощущает жжение в груди. Именно туда целится палочка Темного Лорда. Длинные пальцы юноши впиваются до крови в кожу на ладони, чтобы хоть немного смягчить боль в груди, переместив внимание на что-то другое. Волан-де-Морт не дает возможности отдохнуть своей жертве. И только видя, что Малфой вот-вот потеряет сознание, а его крики становятся все тише, опускает палочку. Таково было наказание за то, что они не смогли удержать Гарри Поттера в поместье до его возвращения.

Гермиона, вновь ощутившая эту боль, испытывала бесконечное сострадание к молодому человеку, сидевшему напротив нее.

— Вставай, Драко, — прошипел Темный Лорд, уходя, — ты отправишься на «чистку» в Косой Переулок.

Сердце девушки екнуло, она поняла: «Это оно». Тот самый момент жизни Малфоя, который она так боялась увидеть, и который, по словам Поля, мог послужить сильным «толчком» для возвращения его личности.

Новое преображение. Гермиона видит темную безлюдную улицу. Некоторые окна были заколочены досками. На других домах была видна сажа от пожара — Пожиратели время от времени совершали рейды с поджогами.

В сторону банка «Гринготтс» двигается небольшая группа в черных мантиях, возглавляемая высоким Пожирателем, которого Гермиона раньше не видела.

— В этой аптеке работают одни грязнокровки. Это мы и должны прекратить, — командным тоном заявил предводитель.

По спине Малфоя побежали мурашки, которые ощутила и Гермиона, решившая про себя, что он сейчас мало похож на человека, который вот-вот совершит убийство четверых безоружных людей, в том числе, ее сокурсницы. Наоборот, он нервно сжимает влажными руками палочку и идет, часто дыша и еле-еле переставляя ноги.

В аптеке в это время было немноголюдно — лишь одна покупательница, Парвати Патил, два зельевара и один подмастерье, который, очевидно, только приступил к своему обучению. Завидев Пожирателей, они тут же спрятались за прилавок. А девочка в ужасе застыла около него, не в силах пошевелиться.

— Ну же, Драко, убей ее, — скомандовал предводитель их группы.

Драко Малфой проходит на несколько шагов вперед и решительно вскидывает палочку, смотря в широко раскрытые глаза девочки. Сейчас он произнесет заклинание и совершит свое первое убийство. Это нетрудно. Всего два слова. И желание убить. Но он не хочет ее убивать. Он ее даже не знает, лишь несколько раз замечал в школе.

Гермиона со стороны смотрит на эти внутренние терзания молодого человека, зная, что в этот раз он не опустит палочку.

Но он все стоит и не может сказать ни слова.

— Чего ты тянешь?! — рявкает Пожиратель за его спиной.

— Не убивайте, пожалуйста, — шепчет девушка, ее красивые глаза широко раскрыты от ужаса.

Малфой смотрит ей в глаза снова и понимает, что просто не в силах оборвать в них жизнь. Он не может. Грудь болезненно заныла от понимания, что его ждет за отказ убивать. Но он все равно опускает палочку.

— Слабак. Авада Кедавра!

— Нет, — вскричал юноша, но зеленый луч уже поразил девушку и жизнь в ее глаз остановилась. Ноги подкосились, и она сползла по стенке прилавка, застыв на полу, словно тряпичная кукла, которую бросила хозяйка.

Пораженная до глубины души Гермиона стояла и смотрела, не в силах что-либо сказать или спросить своего пациента о мотивах этого поступка.

— И что ты нам сделаешь, малец? — зло усмехнулся другой Пожиратель и направил свою палочку на выглянувшего из-под прилавка подмастерье. — Авада Кедавра!

Тело с глухим стуком упало на пол, вызвав крик отчаяния одного из зельеваров.

Двое Пожирателей вновь вскинули свои палочки, намереваясь убить оставшихся. Им дорогу преградил Драко Малфой с выставленной вперед палочкой.

— Вы этого не сделаете!

— А кто нас остановит? Ты?

То, что через секунду произошло, Гермиона увидела, словно в замедленной съемке. Почти одновременно из палочек Пожирателей вырывается зеленый луч, который убивает зельеваров. В то же мгновение на улице слышен хлопок трансгрессии, и оба Пожирателя падают у ног Малфоя, сраженные кем-то извне. Стекло разбилось, и его осколки разбросало по полу. В ужасе Драко наклоняется так, чтобы его не могли зацепить с улицы. Он тяжело дышит, пытаясь осознать случившееся. В стену напротив ударило несколько заклятий. Поняв, что оставаться здесь и дальше опасно, он трансгрессирует.

Руки заключенного начали трястись. Гермиона рассеяла туман и увидела, как всего ее пациента охватила дрожь. Как будто все потерянные внутри него же воспоминания возвращаются к хозяину, даря просветление. Это сработало. У нее действительно получилось. Но она не чувствовала радости, хотя с души упал огромный камень, теперь, когда она знала, что Драко Малфой никого не убивал. Но открытие означало только одно — все страдания, которым он здесь подвергся, были незаслуженными.

Она вскинула голову, посмотрев на юношу, который, кажется, впервые за этот месяц сам смог поднять руку. Он потер ею по лбу, оставляя грязный след. Его уже не трясло. Гермиона не решалась произнести что-то, боясь раскрыть себя раньше времени. Заключенный отнял руку от лица и нерешительно, словно задумавшись, провел ею по волосам. Его просветленный взгляд внимательно изучал комнату, в которой находился, и наконец остановился на лице Гермионы. По его взгляду, приобретшему почти прежний вид, она поняла, что он узнал ее, — в серых глазах промелькнуло удивление. Только оно, в них не было ни злости, ни ненависти.

— Грейнджер? — тихо спросил Малфой.

Губы девушки изогнулись в улыбке.

«Победа!»

— Да. Вы узнаете меня, мистер Малфой?

— Да.

— Вы знаете, где находитесь?

— Азкабан? — нерешительно предположил он. — И с какой стати ты обращаешься ко мне на «вы»?

Девушка откинулась на спинку кресла и рассмеялась немного нервным смехом от всего только что пережитого. Ей хотелось заплакать и обнять пришедшего в себя заключенного, но она решила, что он точно не отреагирует на это спокойно, и что вообще это неэтично для врача. Но, черт возьми, какое же облегчение она испытывала. Особенно от последних слов.

— Это действительно ты, — выдохнула она и снова тепло улыбнулась.

Лицо Драко Малфоя оставалось непроницаемым, но теперь это уже было нарочно. Глаза снова приняли осмысленное выражение и теперь внимательно наблюдали за Гермионой.

Неизвестно, сколько бы это продолжалось, но дверь открылась, и Дин зашел в комнату, удивленно глядя на девушку.

— Все нормально?

Она смогла только кивнуть в ответ, взглядом указывая на парня, который с трудом приподнялся со стула, но сделал это самостоятельно. Пораженный охранник не мог поверить своим глазам — мало кто из заключенных в Азкабане, находившихся рядом с дементорами каждую минуту, был способен на такие осмысленные действия, только новенькие. Он резко подхватил пошатнувшегося пленника и помог ему выйти из комнаты, внутренне восхищаясь своей подругой — она сделала поистине невозможное.