Знакомьтесь, я - Снежная Королева (джен)

С этого дня я начала усердно молиться Творцу, чтобы Он помог мне спасти Кая от чар Тролля (злющего-презлющего, попросту говоря, Дьявола). И чем больше я молилась, тем больше у меня вновь усиливалось желание забрать Кая к себе в Снежный Дворец и сделать его своим Сыном и Снежным Принцем — Наследником моего Снежного Престола, а мне самой стать его Мамой. Может быть, мне и удатстся найти способ удалить из глаза и сердца Мальчика осколки этого проклятого зеркала. Но как мне забрать к себе нынешнего Кая? Ведь он может запросто послать меня на три датских буквы... Мои сестры-Снежинки уговаривали меня сначала хорошенько подумать, прежде чем решиться на такой опрометчивый шаг.

Но я настаивала на своем и продолжала молиться Творцу о том, чтобы мне удался мой грандиозный план. И вот, однажды, в самую Рождественскую ночь, с 24 на 25 декабря 1865 года, когда я гуляла по Копенгагену и думала о Кае, передо мной внезапно возник Очень Красивый Белоснежный Молодой Человек. Как и у меня, у него были Белоснежные Крылья. Вспомнив молодость, а точнее — свою первую поездку в моих Больших Снежных Санях со своими сестрами-Снежинками в день моего восшествия на Снежный Престол, я догадалась, что это был Ангел. А поскольку он имел образ не Мальчика, но Молодого Человека, то я сразу поняла, что мне явился не рядовой Ангел, а один из высших Ангелов. Вероятнее всего, один из трех Архангелов — Михаил, Гавриил или Рафаил. Но кто именно из них явился мне, я пока не могла определить.

Ангел сказал мне:

— Мария! Твоя молитва услышана! С этого момента Бог, которого ты называешь Творцом (и правильно делаешь, ибо Он действительно Им является) начнет постепенно модифицировать свойства осколков зеркала Тролля, попавших в глаз и в сердце Кая, и больше не позволит проявиться им во всей полноте. С течением времени вместо того, чтобы видеть во всех Людях и во всякой вещи одни лишь дурные стороны, Кай будет восхищаться правильными геометрическими формами Снежинок, которых ты считаешь своими подданными. Восхищаясь Снежинками, Мальчик будет восхищаться и тобой — их Королевой. Бог-Творец разрешает тебе взять Кая к себе на перевоспитание, но только на один год. По прошествии года ты должна вернуть Мальчика Бабушке и Герде. Если ты не сделаешь этого, то и тебе самой, и Каю, и Родным и Близким Мальчика станет еще хуже, чем сейчас.

Как это ни парадоксально, но я нисколько не удивилась и не возмутилась, что Ангел назвал меня не "Ваше Снежное Величество" (как обычно называют меня мои сестры-Снежинки и другие подданные моего Снежного Королевства), а по имени, да еще и обращался ко мне на "ты". Но и я посчитала, что могу называть Ангела на "ты".

— Благодарю тебя, Ангел! — ответила я. — Только скажи мне, как твое имя?

— Я — Архангел Михаил, Архистратиг Небесного Воинства, — ответил мне Ангел. — А благодарить надо не меня, а Бога-Творца.

Благодарю Бога-Творца! — сказала я.

До свидания, Мария! — сказал мне на прощание Архангел Михаил.

До свидания, Архангел Михаил! — ответила я.

Архангел Михаил исчез, а я (нисколько не удивившись, что Ангел может вот так внезапно появляться и внезапно исчезать) пошла к своим сестрам-Снежинкам и рассказала им о том, что произошло со мной в ту Рождественскую ночь. Снежинка Виктория сказала мне:

— Ну раз Сам Бог-Творец разрешает Вашему Снежному Величеству, значит, Вам можно взять Кая на перевоспитание. Датская Полиция не будет Вас преследовать. Только помните, Ваше Снежное Величество — Вы можете взять Кая к себе только на один год. На один год и ни на один день больше! И нам с Вами обязательно надо много молиться Богу-Творцу, чтобы у нас получилось всё как следует, а не как нам хочется. На всё должна быть Его Божественная Воля, а не наша, Снежная Воля.

— Хорошо, Снежинка Виктория, буду помнить! — ответила я.

Начиная с того дня, с 25 декабря 1865 года, с моего любимого праздника Рождества Христова, пришедшегося в тот год на понедельник, я каждый день со своими сестрами-Снежинками по нескольку раз в день усердно молилась Богу-Творцу, чтобы у нас всё получилось, как следует по Его Божественной Воле, и чтобы мы смогли спасти Кая от чар Дьявола. И чем больше мы молились, тем больше крепло у меня желание не просто спасти Кая, а сделать его своим Сыном и Наследником моего Снежного Престола. О данном заветном моем желании я не говорила никому, даже своим сестрам-Снежинкам, и молилась о его исполнении Богу-Творцу тайно, наедине. При этом я абсолютно не понимала, что мое заветное желание противоречит Его Божественной Воле.

Три недели спустя, 15 января 1866 года, я гуляла по Центральной площади Копенгагена. Вокруг меня густым роем кружились мои сестры-Снежинки, но я в тот день была без своих Снежных Крыльев и выглядела как Обычная Женщина в белой шубе. Вдруг я увидела на другом конце площади тех самых Детей — Кая и Герду. Мальчик разговаривал с Девочкой двовольно грубо, но (что меня очень порадовало) — без употребления ругательных слов. Слава Богу-Творцу! Он уже начал модифицировать свойства осколков дьявольского зеркала. Мне удалось услышать весь разговор Кая с Гердой, а они даже и не подозревали, что я их слушаю. Я поняла, что благодаря вмешательству Бога-Творца Кай стал менее грубым и перестал произносить ругательные слова, но он по-прежнему не любил Герду, а его забавы стали теперь совсем иными, такими мудреными. Я бы даже сказала — научными.

Кай достал из кармана своей синей куртки большое зажигательное стекло и подставил под снег ее полу.

— Погляди в стекло, Герда! — сказал Кай.

Все мои сестры — как старшие, так и младшие — в это время были в образе Снежинок, часть из которых кружилась вокруг меня, а другие лежали на земле. Каждая Снежинка казалась под стеклом куда больше, чем была на самом деле, и походила на роскошный цветок или на десятиугольную звезду. Чудо что такое!

— Видишь, как искусно сделано! — сказал Кай. — Это куда интереснее настоящих цветов! И какая точность! Ни единой неправильной линии! Ах, если бы только они не таяли!

"Не растают!" — хотела сказать я, но удержалась. Для осуществления моего заветного желания мне пока нельзя было выдавать своего присутствия.

Кай и Герда ушли, а я сказала своим сестрам-Снежинкам:

— Раз Кай восхищается вами, мои дорогие сестры-Снежинки, то тем более он будет восхищаться и мной, вашей Королевой. Настало время взять Кая к себе на перевоспитание. Надеюсь, я смогу его сделать таким же добрым, каким он был прежде. Но как же нам увезти Мальчика в наш Снежный Дворец? Снежных Крыльев у него, в отличие от меня, нет. Придется нам с вами слетать во Дворец за нашими Большими Снежными Санями!

— Великолепная идея, Ваше Снежное Величество! — ответили мне хором Снежинки Ольга, Анна, Татьяна и Виктория.

Окруженная густым роем моих Подданных я полетела на Снежных Крыльях в свой Снежный Дворец, приготовила Большие Снежные Сани и запрягла в них тройку Белоснежных Коней — Декабря, Января и Февраля. Большинство моих сестер остались в образе Снежинок и покрыли Сани красивым белоснежным ковром. Но Снежинки Ольга, Анна, Татьяна и Виктория приняли образ Женщин и сели в Сани рядом со мной. Я дернула поводья, и мы поехали в Копенгаген.

Километров пять мы с сестрами-Снежинками ехали по земле. Но вскоре я поняла, что таким способом мы приедем в Датскую столицу в лучшем случае через неделю. Поэтому я сильно дернула поводья, и в тот же миг наши Белоснежные Кони, Декабрь, Январь и Февраль, рассправили свои Снежные Крылья, взмахнули ими, и наши Сани понеслись ввысь. Когда мы поднялись на высоту, мне удалось услышать часть разговора Ангелов с Богом-Творцом, и я поняла, что и Ангелы, и Сам Бог-Творец одобряют мое решение взять Кая к себе на перевоспитание. Но я хотела бóльшего, а именно — сделать Кая моим Сыном, Снежным Принцем, Наследником моего Снежного Престола, а самой стать его Мамой. Ведь, как я уже говорила, вопреки распространенному мнению, я не вечная, и поэтому рано или поздно мне понадобится Наследник Снежного Престола. И почему-то мне казалось, что мне нужен именно Наследник, а не Наследница (странно, ведь мы, Снежинки, бываем только Девочками, Девушками, Женщинами — в общем, женского пола). В то время я абсолютно не понимала, что это бóльшее противоречит Священной Воле Бога-Творца.

Подлетая к Копенгагену, я потянула поводья сильно на себя. Декабрь, Январь и Февраль спустили наши Сани на Копенгагенскую землю — мы остановились в переулке, выходящем на главную городскую площадь. На больших башенных часах пробило одиннадцать часов утра. Это было утро 17 января 1866 года — утро самого счастливого дня в моей жизни, дня, когда была реализована моя заветная мечта — взять Мальчика Кая к себе на перевоспитание. Снежинки Ольга, Анна, Татьяна и Виктория приняли образ Снежинок и присоединились к белому красивому ковру, который к тому времени уже соткали мои младшие сестры-Снежинки. В образе Женщины осталась только я одна.

Мы с сестрами-Снежинками начали терпеливо ждать удобного случая, чтобы увезти Кая в наш Снежный Дворец. И этот удобный случай представился нам в тот же день, 17 января 1866 года, в четыре часа пополудни. Ждать, таким образом, нам с сестрами-Снежинками пришлось всего только пять часов.

В этот момент я увидела, что Кай и Герда вышли из своего дóма. Кай был в больших красных рукавицах, с санками за спиною. Герда хотела пойти с ним, но Кай грубо (хотя и без датского мата) крикнул ей в самое ухо: — Мне позволили покататься на площади с другими Мальчиками! — и убежал.

— Да катись ты хоть к самой Снежной Королеве! — с раздражением ответила Герда и пошла в другую сторону.

— Прекрасно! — подумала я. — Сама Герда посылает Кая ко мне. Но почему она также разговаривает так грубо? Неужели и Девочке попал в глаз или в сердце осколок дьявольского зеркала? Но ведь тогда и ее также надо спасать! Впрочем, взять к себе сразу двоих Детей я всё равно не могу, тем более, что они разбежались в разные стороны.

В то время на площади каталось множество Детей. Те, что были посмелее, привязывали свои санки к крестьянским саням и уезжали таким образом довольно далеко. Веселье так и кипело. В самый разгар его я сказала своим сестрам-Снежинкам:

— Пора действовать, мои дорогие сестры!

Все мои сестры-Снежинки единогласно одобрили мое решение и хором ответили мне:

Слушаемся и повинуемся, Ваше Снежное Величество!

В это время я дернула поводья наших Белоснежных Коней и выехала на своих Больших Снежных Санях, выкрашенных в белый цвет, с переулка на площадь. Я была укутана в белую меховую шубу и с такой же шапкой на голове. Чтобы привлечь внимание Кая, я объехала на Санях вокруг площади два раза. Кай живо привязал к моим Саням свои санки (как Мальчик сказал мне позже, он подумал, что в Санях сидел дядя Петер и приглашал его к себе попить пива "Карлсберг", а заодно и поругаться датским матом, от которого, правда, благодаря вмешательству Бога-Творца, Кай к тому моменту уже начал постепенно отвыкать), и мы покатили. Я вновь дернула поводья Коней, и мои Сани понеслись быстрее, увлекая Мальчика за мной. Я свернула с площади в переулок, обернулась и дружески кивнула Каю, точно знакомому.

— Ну точно, это дядя Петер! — воскликнул Мальчик.

Но мы ехали всё дальше и дальше...

Кай несколько раз порывался отвязать свои санки, но я кивала ему, и он ехал дальше, не подозревая, кто сидит в Больших Снежных Санях. Вот мы с Каем уже выехали за городские ворота. Я взмахнула своим Снежным Скипетром, и мои младшие сестры-Снежинки устроили так, что снег вдруг повалил хлопьями, и стемнело так, что кругом не было видно ни зги. Мальчик поспешно отпустил веревку, которой зацепился за мои Большие Снежные Сани, но санки его точно приросли к моим Большим Снежным Саням и продолжали нестись вихрем. Кай громко закричал, но никто не услышал его! Снег валил, санки мчались, ныряя в сугробах, прыгая через изгороди и канавы. Кай весь дрожал, хотел прочесть "Отче наш", но в уме у него вертелась одна таблица умножения ("Слава Богу-Творцу", — подумала я — "Мальчик не разлюбил математику. Когда я училась в школе, именно математика была моим любимым предметом").

Снежные хлопья всё росли — это мои младшие сестры-Снежинки решили немного потанцевать. Под конец эти хлопья обратились в Больших Белых Куриц. Вдруг они разлетелись в стороны — я остановила свои Сани и встала. Только в этот момент Кай увидел, что Человек, управлявший Санями, был совсем не дядей Петером. Это была я — высокая, стройная, ослепительно-белая Женщина — Снежная Королева Мария Первая. И шуба, и шапка на мне были не из меха, а из снега.

— Эх, плакало мое пиво "Карлсберг" — с недовольством пробурчал Кай.

В это время мне стало жаль Мальчика — я ехала в Больших Снежных Санях, а Кай тащился за мной в своих маленьких саночках и, должно быть, совсем замерз. "Обязательно мне надо приласкать и согреть Мальчика", — подумала я.

— Славно проехались! — сказала я. — Но ты совсем замерз? Полезай ко мне в шубу!

Я посадила Мальчика к себе в Сани и завернула его в свою шубу.

— Ай! — вскрикнул Кай. — Я словно опустился в снежный сугроб. Кстати, а ты кто такая? Снежная Королева, что ли? — фамильярно спросил меня Мальчик. — Так вези меня в свой Снежный Дворец. Не хочу возвращаться домой к этим противным Бабушке и Герде. Фу, противная Старуха! Фу, противная Девчонка! Хочу жить у тебя в Снежном Дворце и стать Снежным Королем!

Мне не понравилось, что Кай так непочтительно разговаривает со мной, да еще называет меня на "ты". Правда, его желание совпадает с моим — Мальчик не хочет возвращаться домой, а хочет ехать со мной и жить у меня. Но для этого мне необходимо заставить Кая хоть немного уважать меня, иначе уже на второй день я буду вынуждена привезти Мальчика обратно домой (ведь не могу же я его просто так выгнать из моего Снежного Дворца на верную гибель).

Поэтому я без гнева, но твердо ответила:

— Да, я — Снежная Королева Мария Первая. Но во-первых, я значительно старше тебя, а во-вторых, к Снежной Королеве следует обращаться "Ваше Снежное Величество" и называть меня только на "Вы".

— Ишь чего захотела, Машка! — грубо ответил мне Кай. — Называй ее на "Вы", да еще и "Ваше Снежное Величество". Обойдешься! Машка, вези меня в свой Снежный Дворец! Я сам хочу стать Снежным Королем!

В этот момент я не догадалась помолиться Богу-Творцу и попросить Его о помощи (а ведь это обязательно надо было сделать) и посчитала, что перевоспитать Кая я смогу только с помощью средств Белой Магии (естественно, Белой, а не Черной — я ведь Снежная Королева, а не Кофейная). Кроме того, мы будем жить на Крайнем Севере, где полгода холодно, а полгода очень холодно. Итак, в первую очередь мне надо было решить две проблемы — сделать Мальчика хоть немного не таким грубым и одарить его способностью переносить сильный холод. Мне пора было приступить к моему первому Белому Магическому Действию.

— Хорошо, Кай, ты будешь жить у меня в Снежном Дворце и со временем станешь Снежным Королем, — без гнева, но твердо продолжила я, — но только в том случае, если будешь хорошо себя вести. Всё еще мерзнешь? — спросила я и поцеловала Кая в лоб. Это был мой первый Белый Магический Поцелуй. Я сразу поняла, что он достиг требуемой цели.

-У! — сказал Кай, но уже не так грубо. — Твой Поцелуй холоднее льда, он пронизал меня холодом насквозь и дошел до самого сердца, а оно и без того уже было наполовину ледяным. На миг мне показалось, что я вот-вот умру, но нет, напротив, мне стало легче, я даже совсем перестал зябнуть.

— Хорошо! — ответила я. — Мы с тобой поедем в мой Снежный Дворец, и я сразу же сделаю тебя Снежным Принцем, Наследником моего Снежного Престола. А после моей смерти ты станешь Снежным Королем Каем Первым. Но, я тебя очень прошу, хорошо себя веди! Не груби мне, пожалуйста. Я буду твоей Мамой, и ты можешь называть меня на "ты". Только, пожалуйста, называй меня не Машкой, а Мамой!

— Хорошо, Мама! — ответил мне Кай — на этот раз совсем ласковым голосом. — Я буду хорошо себя вести. Мои санки! Мама! Не забудь мои санки, пожалуйста! — спохватился он.

Мы с Каем привязали его санки на спину одной из Больших Белых Куриц, которую образовали тысяча триста пятьдесят моих младших сестер-Снежинок. Большая Белая Курица полетела за нашими Большими Снежными Санями. В это время я испугалась, что Кай может вспомнить о Бабушке и Герде и передумать ехать в мой Снежный Дворец. "Пора приступить ко второму Белому Магическому Действию" — подумала я. — "Я не Злая, я Добрая Волшебница, но я очень хочу оставить Мальчика у себя. Я очень хочу, чтобы Кай был моим Сыном, Снежным Принцем, Наследником моего Снежного Престола. И я очень хочу быть Мамой Кая".

С такими мыслями я поцеловала Кая еще раз (это был мой второй Белый Магический Поцелуй), и Мальчик позабыл и Герду, и Бабушку, и всех домашних. Слава Богу-Творцу, что и дядю Петера, и пиво "Карлсберг", и отборный датский мат, и неотборный также.

Понимая, что моего третьего Белого Магического Поцелуя Кай пока не выдержит, я сказала:

— Больше я пока не буду целовать тебя! А не то зацелую до смерти!

Кай взглянул на меня и сказал:

— Мама, ты так хороша! Более умного и прелестного лица я не могу себе и представить. Теперь ты не кажешься мне ледяною, как в тот раз, когда ты сидела за окном и кивала мне головой, теперь ты кажешься мне Совершенством. Я совсем не боюсь тебя! Я знаю все четыре действия арифметики, да еще с дробями, знаю, сколько в каждой стране квадратных миль и жителей.

В этот момент я окончательно простила Кая за то, что он хотел посадить меня на горячую печку, чтобы я растаяла. Ведь именно такой Наследник Снежного Престола мне и нужен — хорошо знающий математику и географию. Без знания математики и географии невозможно управлять Снежным Королевством — надо ведь точно рассчитать, на сколько квадратных миль и в каких странах сколько надо насыпать снега. Но, понимая, что Кай знает пока еще далеко не всё, далеко не всю математику и не всю географию, я улыбнулась и сказала Мальчику:

— Кай, ты — умный Мальчик, ты знаешь много. Но многое тебе еще и предстоит узнать!

И тогда (как я поняла) Каю показалось, что он в самом деле знает мало, и он устремил свой взор в бесконечное воздушное пространство. В этот миг Кай сказал мне:

— Мама! Можно мне немного поуправлять твоими Санями?

Я, желая сделать Мальчику приятное, и помня, что у него уже был опыт управления подобными транспортными средствами с дядей Петером, с радостью разрешила ему это и сказала:

— Да, Кай, можно! — и дала поводья в руки Кая.

Но то ли от недостаточной опытности , то ли от желания немного пошутить, Кай дернул поводья слишком сильно. Наши Белоснежные Кони, Декабрь, Январь и Февраль, взмахнули своими Снежными Крыльями, и наши Сани взвились ввысь, на темное свинцовое облако. Мой дядя-Буйный Ветер принял попутное для нас направление — он стал юго-западным, и помог Каю направить наших Коней в нужном направлении — на северо-восток, точно к моему Снежному Дворцу. Под достаточно твердым управлением Кая и при помощи дяди-Буйного Ветра мы с Мальчиком быстро понеслись вперед в наших Больших Снежных Санях, летевших на темном свинцовом облаке.. В это время я почувствовала сильную усталость — ведь я сильно волновалась за успех осуществления моей Заветной Мечты и уже долгое время не спала. Поэтому я решила пока оставить Сани под управлением Мальчика (благо, Кай успешно справлялся с возложенной на него задачей, а дядя-Буйный Ветер помогал ему держать требуемое направление) и немного вздремнула. Кай пока никак не мог заснуть и продолжал управлять моими Санями.

Буря выла и стонала, словно распевая старинные песни. Мы с Мальчиком летели над лесами и озерами, над полями и морями, а под нами дули наши Добрые Дяди — Холодные Ветры, выли Волки, сверкал снег, летали с криком черные Вóроны и Ворóны, а над нами сиял Большой Ясный Месяц. На него смотрел Кай всю долгую-долгую зимнюю ночь, и при этом продолжал уверенно управлять моими Санями.

В какой-то момент я проснулась и увидела, что мы летели над весьма густым Дремучим Лесом. Рядом с нашими Санями летели Лесные Голуби, числом около сотни. И вдруг, в один прекрасный момент, они весьма громко заворковали и заговорили:

— Курр! Курр! А мы сейчас полетим в Копенгаген и всё расскажем твоей Бабушке и Герде! И Копенгагенской Полиции также всё расскажем! Мы расскажем, с какой Нехорошей Тетей ты, Кай, сбежал из дома и куда ты с ней уехал. И про тебя, Машка, также всё расскажем, про то, как ты похитила Несовершеннолетнего Мальчика, да еще и заставила его везти твои Сани. И тогда, и тебя, и Мальчишку посадят в тюрьму! Его — за побег из дома, а тебя — за похищение Ребенка и за содействие побегу.

Такого откровенного неуважения и вопиющей наглости по отношению к нам, которую позволили себе Голуби, мы с Мальчиком, естественно, стерпеть не могли. Кай грозно сказал голубям:

— Не смейте говорить такого обо мне и о моей Дорогой Мамочке! Вы хоть знаете, кто она такая? Как вы смеете называть мою Дорогую Мамочку, Снежную Королеву Марию Первую, Машкой, да еще и обращаться к ней на "ты". Ее следует называть "Ваше Снежное Величество" и обращаться к ней только на "Вы". Мы с Мамой сейчас проучим вас и жестоко накажем за вашу неслыханную дерзость и вопиющее неуважение, которое вы проявили по отношению к нам!

С этими словами Кай, взяв все три повода от наших Белоснежных Коней в левую руку, достал правой рукой из кармана своей синей куртки несколько пригоршен больших камней ("и как только они завалялись у Мальчика в кармане?" — подумала я) и со всего размаху бросил их в Голубей. Я также была оскорблена до глубины души и, хотя я не люблю проявлять жестокость и делаю это лишь в исключительных случаях, но сейчас как раз настал такой исключительный случай. Поэтому я изо всей силы дохнула Холодом на этих проклятых Голубей.

Совместными усилиями мы с Каем смогли убить девяносто восемь Голубей — их безжизненные трупы, одни — замерзшие, другие — разбитые, а третьи — подвегнутые обоим видам казни, упали на землю. К нашему глубокому сожалению, двоим Голубям удалось избегнуть нашей жестокой, но справедливой мести, и они благополучно улетели вдаль от наших Саней. Затем эта выжившая пара Голубей полетела к земле. И тут нам с Мальчиком опять крупно повезло — как только эти два Голубя сели на землю, то (слава Богу-Творцу) они сразу же запутались в силки, расставленные, по-видимому, специально для них. После этого из-под ближайшего дерева вышла Девушка лет двадцати двух, весьма наглого и свирепого вида, что-то сказала Голубям (с такой высоты ни я, ни Кай не расслышали, что именно она им сказала), взяла силки с Голубями в свои руки и куда-то унесла их. Молодец, Герда, ты правильно догадалась, что это была Матильда, больше известная как Маленькая Разбойница, у которой ты впоследствии прожила несколько дней. Эх, если бы мы с Каем тогда смогли убить и этих двоих проклятых Голубей, то, скорее всего, ты до сих пор жила бы с Матильдой, а мой Дорогой Кай — со мной. И нашему с Мальчиком Вечному Замораживающему Арктическому Счастью ничто бы не угрожало. Но увы, Бог-Творец расорядился иначе. На всё — Его Божественная Воля!

В это время Кай вновь переложил поводья Белоснежных Коней в правую руку и спросил у меня:

— Мамочка, а ведь мы с тобой правильно поступили, что уничтожили этих проклятых Голубей?

— Да, Кай, правильно! Конечно, мы проявили жестокость, но в данном случае она вполне оправдана. Голуби представляли для нас опасность, они могли открыть нашу с тобой тайну кому не следует, и мы правильно поступили, что устранили эту опасность и обезопасили себя от всех неприятностей.

— К тому же, эти проклятые Голуби наврали, что ты заставила меня везти твои Сани! — добавил Кай. — Ведь на самом деле это я сам попросил у тебя разрешения управлять Санями, и ты мне это разрешила, не правда ли, Мамочка?

— Конечно, Кай, — ответила я. — Но ты всё никак не можешь заснуть?

— Никак, Мамочка! — ответил Мальчик.

— Это от волнения, — сказала я. — А мне, наоборот, от усталости опять хочется спать. Раз уж так получилось, пожалуйста, Кай, продолжай управлять нашими Санями. Вижу, что ты прекрасно справляешься с возложенной на тебя задачей. А дядя-Буйный Ветер поможет тебе поддерживать нужное направлениие и привезти нас точно к моему Снежному Дворцу.

— Хорошо, Мамочка! — ответил Кай. — Постараюсь не подвести тебя и привезти нас с тобой точно к твоему Снежному Дворцу.

После этого я опять немного вздремнула, а Кай всё никак не мог заснуть и, с моего разрешения, продолжал управлять моими Санями. Дядя-Буйный Ветер помогал Мальчику поддерживать нужное направление. Но к утру 18 января Мальчик, наконец, заснул и опустился ко мне на грудь, а немного спустя и совсем рухнул к моим ногам. Можно сказать, что с этого момента мы в наших Санях полетели на Автопилоте, но на самом деле нашим Автопилотом был дядя-Буйный Ветер — именно он взял на себя управление Санями в данный критический момент. Проснувшись, я увидела, что мы подлетали к моему Снежному Дворцу, поэтому мне пришлось взять поводья из рук дяди-Буйного Ветра и сильно дернуть их на себя. Наши Белоснежные Кони спустили Сани на землю. Я встала и, окружаемая своими сестрами-Снежинками (часть из которых в данный момент приняла образ Красивых Женщин), взяла в свои снежные руки спящего Кая и внесла Мальчика в свой Снежный Дворец. После этого я уложила его в снежную постель, специально приготовленную для него в отдельной снежной комнате дядьками-Буйными Ветрами и тетками-Метелями. А сама я пошла на снежную кухню — готовить наш с Каем первый завтрак.

У наших Поваров — Северных Оленей — 18 января был выходной день, своих сестер-Снежинок, которые много трудились в последние дни, я также пока отпустила, поэтому наш с Мальчиком первый завтрак я приготовила сама. А что у нас было на первый завтрак, я расскажу вам, Милые Детки, в следующий раз. А сейчас спать, Милые Детки! Снип-снап-спать!

Конец седьмой главы