Огранённые (гет)

— Сволочь! Мразь! Ублюдок! Я убью его! — закричала Иджи, выбежав из подъезда.

— Стой! — Алаус выскочил на улицу следом и схватил её за руку.

— Пусти! Он сдохнет! Сдохнет, как последняя тварь!

— Кто? — спросил Орин, который тоже подоспел к этому времени и положил руки на плечи Иджи в попытке успокоить её.

— Лас Эрвент.

Орин поперхнулся от неожиданности, но тут же вернул своё самообладание.

— И куда ты сейчас собралась? Убивать Эрвента? Себя-то хоть слышишь? Лучше вернись и перезвони маме, иначе мы уедем, и придётся ждать до вечера или идти на телеграф.

Иджи кивнула, сделала несколько неровных шагов по направлению к подъезду, но сразу отступила.

— Поезжайте. Мне нужно всё осмыслить.

Алаус и Орин переглянулись, но, как и вчера, не стали задавать лишних вопросов. Иджи отказалась снова зайти с ними в квартиру, выпить воды и немного посидеть. Попрощавшись, она сразу же двинулась прочь — к выезду из города.

Главное сейчас не сделать необдуманный, опрометчивый шаг. Родители живы. Оба. Это стало очевидно из маминых слов. Но что случилось с Рэином? Иджи чувствовала: ещё чуть-чуть, и клубок лжи, намотанный Эрветом, рассыпется у неё в руках на отдельные нити и обнажит то, что было скрыто в середине.

Раз тот, кто за этим всем стоит (вероятно, сам Эрвент; вряд ли он был чьей-то марионеткой) не стал трогать родителей, значит, они для него попросту бесполезны. Ему нужны лишь Иджи и Рэин, и чтобы удержать их у себя требовалось уничтожить всё, что связывало их с прежней жизнью, или хотя бы создать видимость этого. Сомнений не оставалось: Эрвент — псих, ненормальный. Он уже перешёл черту морали и закона, и ничто не помешает ему зайти ещё дальше. Сейчас отец и мать в его глазах — всего лишь приманка, и как только они выполнят свою функцию, Иджи запрут в гораздо более защищённом месте, откуда она уже не сможет сбежать, и неизвестно, какая в этом случае судьба уготована родителям. Способен ли Эрвент на хладнокровное демонстративное убийство, чтобы доказать Иджи, что в этот раз у неё действительно никого не осталось? Может быть. Теперь она уже ни в чём не уверена.

Эрвент — человек умный, расчётливый, иначе бы не добился того, что имеет. Возможно, немного самоуверенный, но не более. На его стороне деньги, опыт, влияние. Могла ли Иджи противопоставить ему хоть что-нибудь? Вообще-то могла. Она обладала оружием, которым Эрвент снабдил её сам — знанием.

Если бы он в самом первом разговоре с Иджи не упомянул, что её способности можно использовать на людях, она бы никогда об этом не догадалась, так бы и пребывала в полной уверенности, что кроме грызунов ей никто не подвластен. Теперь же она осознавала свою настоящую силу.

Впервые с тех пор, как Иджи очнулась в той комнате без окон, она точно знала, что делать. План был простым, он состоял всего из пяти пунктов. Первый — научиться проникать в сознание людей. Второй — добраться до Эрвента и вытащить из его головы всю информацию. Третий — освободить Рэина, Норс и, возможно, других, о ком Иджи даже не подозревает. Четвёртый — уничтожить Эрвента, если не буквально, то хотя бы фигурально. И, наконец, пятый — вернуться домой.

Показалась заправка. Иджи не задержалась там надолго, только взяла клетку с баллончиком и отправилась работать: постоянное использование телепатии, пожалуй, лучший способ овладеть ей в совершенстве. К тому же без денег до Эрвента не добраться. А ещё не мешало бы всё-таки почитать о магии, чтобы понимать, с чем Иджи придётся столкнуться, и на что она способна сама. При самом лучшем раскладе, неплохо было бы узнать, как обойти защитный барьер вокруг лаборатории Эрвента, который к этому моменту уже наверняка завершён. Пожалуй, стоило прислушаться к совету библиотекарши.

— Часто вы бываете в Алари? — поинтересовалась она у Алауса и Орина тем же вечером. Они как раз зашли удостовериться, всё ли в порядке.

— Каждый день. Иногда даже не возвращаемся в Зюс, — ответил Орин.

— Мы играем там на улицах. — продолжил Алаус. — У нас что-то типа, ну ты понимаешь, музыкальной группы. Пока что из двух человек. В Зюсе на этом много не заработаешь. В Зюсе на этом вообще не заработаешь.

— Ясно, — Иджи пропустила бо́льшую часть мимо ушей. — А как вы думаете, есть ли там библиотеки, в которых можно посмотреть книги, не оформляя читательский билет?

— Ты что, собралась в Алари? — удивился Орин.

Он был слишком проницательным для того, чтобы Иджи попыталась его переубедить.

— Ну, типа.

— А ничего, что там везде твои портреты? — возразил Алаус.

— Что-нибудь придумаю.

— Самоубийца, — пробормотал Орин себе под нос.

— А что ещё можно ожидать от человека, который разводит костёр на заправке? — ответил ему Алаус нарочито громко.

— Вы не понимаете! — воскликнула Иджи.

— Куда уж нам?

— Да я и сама понимаю очень мало, и чтобы во всём разобраться мне необходима информация. Это не прихоть и не блажь. Если хотите, это вопрос выживания, но в такой дыре, как Зюс, мне точно не найти того, что нужно. И уж извините, если я неуважительно отозвалась о вашем городе.

— Это было вполне мягко. Считай, ты сделала ему комплимент, — ответил Алаус, усмехнувшись.

На губах Орина тоже мелькнула лёгкая улыбка, но он быстро стал снова серьёзным.

— Джина, я могу помочь тебе, — сказал он. — У меня есть карточка в Центральной аларийской библиотеке. Подойдёт?

Лицо Иджи просветлело.

— На такую удачу я и рассчитывать не могла! — она была готова броситься на Орина и задушить его в объятьях. Лишь мысль о том, что убийство не лучшая плата за доброжелательное отношение, останавливала её от этого. — Ты не представляешь, как я благодарна.

— Если пообещаешь вести себя осмотрительно, я назову тебе свою фамилию, и ты сможешь притвориться мной, чтобы взять нужные книги.

— Вряд ли библиотекари поверят, что меня зовут Орин.

— Значит, нам придётся немного поработать над твоей внешностью, — непреклонно сказал он. — Во имя науки и ради безопасности.

За преображение они взялись уже на следующий вечер. Алаус и Орин предложили коротко подстричь Иджи и покрасить её в чёрный. По их мнению, так её будет сложнее узнать, а в библиотеке могут принять за мальчика лет четырнадцати. Иджи согласилась, несмотря на то, что у неё возникали серьёзные сомнения в их плане.

Роль парикмахера Алаус возложил на Орина, убедив Иджи, а возможно, и самого Орина, что у него выйдет аккуратнее. Пока Иджи смирно сидела на одном из самодельных табуретов из покрышек и фанеры, а Орин, пыхтя и вздыхая, подстригал её волосы, Алаус вальяжно прохаживался из стороны в сторону, то и дело давая советы.

— Слева короче надо, — в очередной раз подсказал он.

— Да вижу я, вижу! Я ещё не закончил, — Орин начинал закипать. — И вообще, хватит под руку говорить. Сейчас сам стричь будешь.

В этот момент Иджи решила перевести тему, чтобы сбавить накал:

— А вы давно знакомы?

— О! Полжизни! — воскликнул Алаус.

— И вы местные?

— Нет, только он, — ответил Орин, кивая в сторону друга. — Я переехал сюда три года назад.

— Как же вы тогда познакомились?

— Да этот горе-наследничек приезжал к бабке каждые каникулы, — начал объяснять Алаус. — Видела особняк на холме у западного выезда?

— Ну, вроде.

— Во-от, раньше это был её дом. А сейчас она умерла, и его предки сдают его… ну, короче, кому-то там сдают. Я, правда, не понимаю, кому понадобится снимать в этой дыре чуть ли не дворец.

— Кому угодно за такие-то деньги: аренда просто смешная. Лишь бы я там не жил. — мрачно пояснил Орин. — Ну вот, вроде готово.

— Как я выгляжу? — поинтересовалась Иджи.

— Сносно, — ответил Алаус, пока Орин крутил рукой в попытке подобрать слова.

В туалете на заправке ещё осталось треснувшее и потемневшее зеркало. В нём Иджи увидела свою новую причёску. Короткие волосы ещё не успели полностью просохнуть после стрижки, но уже торчали во все стороны. Орин явно не обладал задатками стилиста, но очень старался.

— Неплохо, — вынесла она вердикт, вернувшись на улицу. Разумеется, это была ложь, но Иджи понимала, что не в её положении критиковать работу того, кто безвозмездно вызвался помочь.

— Уж точно лучше, чем если бы этим занимался я, — присовокупил Алаус, что-то искавший в своей сумке.

В этот раз вместо бутылок с сомнительной жидкостью он достал краску для волос.

— Вы предлагали чёрный, — напомнила Иджи, скептически оглядывая разноцветные коробочки.

— Чёрный у нас закончился, поэтому мы просто смешаем всё, что здесь есть, — невозмутимо объяснил Алаус, приступая к делу.

— И ты уверен, что получится?

— Конечно. Это же элементарная теория цвета, — ответил вместо него Орин.

Утверждение прозвучало спорно, но, пока Алаус не закончил замешивать гущу отталкивающего цвета, Иджи молчала. Если бы она хотела (а она совершенно точно не хотела) описать этот оттенок словами, то подобрала бы что-то вроде «тёмный серо-зелёный с холодным отливом».

— Может быть, лучше взять просто красный и жёлтый? Покрасим меня в рыжий, а не вот в это вот, — предложила она.

— Плохая идея, — отрезал Орин, как показалось Иджи, чуть более резко, чем хотел.

— У нас нет жёлтого: только красный, синий и зелёный, — продолжил за него Алаус. — Да и цвет выйдет слишком уж, — он призадумался, — вырвиглазный, неестественный. Будет обращать лишнее внимание

— Ну да, конечно. А эта бурда превратит меня в натуральную шатенку, — возразила Иджи исключительно ради приличия.

Она понимала, что нанести получившуюся отвратительную смесь на волосы всё же придётся, но страдания ощутимо облегчало осознание того, что этот шаг, пусть и незначительно, но приблизит её к расправе над Эрвентом. Впрочем, после того, как Иджи смыла краску, оказалось, что цвет вышел, если не чёрным, то, во всяком случае, очень близким к желаемому результату.

В Алари она хотела отправиться уже на следующий день, но подготовка растянулась на неделю — именно столько потребовалось для того, чтобы накопить на билет туда и обратно. Проезд стоил недорого, но лишних денег у Иджи совсем не было, а с недавних пор ещё и выросли траты на еду: почему-то утолять голод после использования телепатии стало сложнее.

За это время краска с волос успела слегка смыться, и при ярком солнечном свете шевелюра Иджи начинала еле заметно отливать зелёным. К счастью, в Аларийской области часто бывало пасмурно.

Погода здесь оказалась неприветливой. Ясные дни, которые стояли, когда Иджи только сбежала от Эрвента, вскоре сменились дождями. Это напрямую отразилось на заработке: никто не хочет, чтобы от грызунов его дом избавлял человек, который сам выглядит, как мокрая крыса, только что выбравшаяся из канализации. Ливни Иджи пережидала у себя на заправке — заколачивала разбитые окна досками из старых овощных ящиков, которые она время от времени подбирала на свалке возле городского рынка. Гвозди нашлись в подсобке, а молоток одолжили Алаус и Орин. До этого Иджи мучилась с обломком кирпича и несколько раз отбивала себе пальцы, но как только к ней в руки попал настоящий инструмент, процесс пошёл быстро. С молотком она управлялась уверенно, потому что отец научил их с Рэином этому делу.

Кроме частых дождей здесь всё время дули солёные ветра, напоминая о близости моря. Иджи часто куталась в свою джинсовую куртку. Вряд ли Рэин имел в виду именно это, когда сказал взять её с собой на озёра на случай похолодания, и всё же его советы продолжали помогать Иджи, даже когда он был далеко. При встрече надо обязательно сказать ему за это спасибо.

Но как бы куртка ни согревала тело и душу, для поездки в Алари пришлось найти другую одежду, менее подходящую под описание на поисковом плакате. Другие джинсы и кофту Иджи купила в комиссионном магазине ещё до звонка домой, а толстовку, которая была на несколько размеров больше, ей одолжил Орин, чтобы, как он выразился, скрыть зону декольте. Один из карманов слегка выпирал из-за спрятанной туда тонкой тряпичной сумочки, которую Алаус на время дал для книг.

— Эй, пацан, посторонись! — крикнул Иджи незнакомый мужчина на перроне.

— Видишь, маскировка сработала, — самодовольно произнёс стоявший рядом Орин.

Он с Алаусом тоже ждал электричку в Алари. На плече у каждого висело по чехлу с гитарой.

Наконец подошёл поезд. В почти пустых вагонах всей троице легко удалось занять сиденья, но уже начиная со следующей станции место в электричке стало стремительно уменьшаться.

— И нравится вам вот так постоянно мотаться? — спросила Иджи, когда чей-то ребёнок, третий раз пробегая по проходу, случайно заехал ей рукой по лицу. Поездки в соседние города она привыкла совершать с родителями на машине.

— Не нравится. А что делать? — с оттенком обречённости ответил Алаус.

— Снимите жильё в Алари.

После этих слов Алаус и Орин рассмеялись так громко, что получили в свой адрес целую коллекцию неодобрительных взглядов от других пассажиров.

— Ты слышал, Орин? Ой, не могу…

— А что я такого сказала?

— Ну как тебе объяснить, — ответил Орин, к которому уже начинал возвращаться дар связной речи. — Алари — большой город, к тому же туристический. Аренда там такая дорогая, что комната в Зюсе, билеты на электричку и камера хранения вместе взятые выходят дешевле.

— А камера хранения-то вам зачем?

— Чтобы держать кое-какое оборудование, — пояснил Алаус. — Не будем же мы возить его с собой.

Когда поезд прибыл в Алари, Иджи с нескрываемым наслаждением покинула душный вагон и подставила ветру лицо. Она думала, что разделится с Алаусом и Орином у вокзала — монументального здания с огромными вытянутыми вверх окнами в форме заострённых арок — и очень удивилась, когда они увязались за ней следом, предлагая проводить до библиотеки. Принимать помощь, которая требовала от Алауса и Орина изменить их привычный маршрут и потратить лишнее время, было неудобно, поэтому Иджи попробовала отказаться, сославшись на то, что уже несколько раз посещала Алари. Хотя это и была чистая правда, ориентировалась она здесь не очень хорошо, и проводники ей бы не помешали. Это не укрылось от проницательного ума Орина, так что он с легкостью уломал Иджи пойти с ними, пообещав показать, как сократить дорогу через старый город.

Великолепие Алари поражало Иджи каждый раз, когда она приезжала туда. Здания в исторической части будто тянулись к небесам и надрывали шпилями завесу облаков, позволяя хотя бы маленькой толике мягкого солнечного света пролиться на город. Величественные постройки из камня или красного кирпича соседствовали здесь с маленькими, жмущимися к ним домиками с резными ставнями и двускатными крышами. Точно так же, создавая причудливый контраст размеров, рядом с широкими шумными проспектами соседствовали извилистые пешеходные улочки, вымощенные брусчаткой.

Окна старых зданий часто украшали витражи, по стенам тонкими веточками лозы тянулись барельефы и лепнина. Они удивляли своей лёгкостью и воздушностью, совсем не походили на помпезные, вычурные орнаменты в Оранте. Дух захватывало от осознания того, что несколько веков назад кто-то из предков Иджи мог рассматривать эти же узоры и прогуливаться по тем же улицам — Алари в самом деле был, как его называли, городом, победившим время.

Алаус и Орин смотрели на всё это привычным взглядом. Местные красоты уже стали для них обыденностью, а разговоры увлекали сильнее. Краем уха Иджи услышала что-то о поиске клавишника. Сразу вспомнился Рэин. Горло болезненно перехватило, но вместе с тем прибавилось решимости во всём разобраться. Чтобы успокоиться и прийти в себя, Иджи попробовала вклиниться в беседу.

— А зачем вам клавишник? Мне кажется, барабанщик важнее.

— Не знаю, ему виднее, — ответил Алаус. — Раз он говорит, что надо, значит надо. В вопросах музыки я ему полностью доверяю.

Иджи скептически прищурилась.

— Всё, что я умею, я умею благодаря нему, — Алаус кивнул в сторону Орина. — Он учил меня с подростковых лет и до сих пор учит. Не понимаю, зачем он всё ещё со мной возится. С его-то способностями он может играть, с кем пожелает.

— По-моему, мы уже поднимали эту тему, — возразил Орин. Он обращался напрямую к Алаусу, пока тот делал вид, что разговаривает с Иджи, хотя все понимали, что это не так. — У меня были возможности учиться, у тебя — нет. Я ничем не лучше. Я не обладаю всеми теми талантами, которые ты мне приписываешь.

— У тебя абсолютный слух! — теперь уже и Алаус бросил свою игру в испорченный телефон.

— А у тебя абсолютный вкус!

— Ага, как же! Очень полезное качество!

— Может быть, и полезное, — Иджи попыталась разрядить обстановку. — Знать бы ещё, что это такое.

Скептически оглядев Алауса с ног до головы, особенно его поношенную и далеко не самую опрятную одежду, она пришла к выводу, что вряд ли речь идёт об эстетическом вкусе, хотя и подозревала, что, если высказать это вслух, Алаус возмутится. Впрочем, долго теряться в догадках не пришлось, потому что Орин пояснил:

— Алаусу хватит одного глотка, чтобы с закрытыми глазами определить сорт напитка.

— Любого напитка?

— Преимущественно лимонада.

Иджи уже знала, что означает слово «лимонад» из уст этой парочки, поэтому от дальнейших расспросов воздержалась. Тем более, что в конце улицы показалось здание с белоснежными мраморными колоннами — аларийская библиотека.

— Ну вот и всё, — сказал Алаус. — Запомнила дорогу?

— Да, спасибо.

— Лучше возвращайся этим же путём, — Орин внезапно заговорил наставительным тоном. — Ходи по людным улицам, через подворотни дорогу не срезай. В целом здесь безопасно, но есть несколько районов, куда лучше не соваться, но в которые можно забрести совершенно случайно.

— Хорошо, мам, — съязвила Иджи, и эта фраза внезапно отдалась тяжестью на сердце.

Центральная аларийская библиотека встретила её широко распахнутыми тяжёлыми дверями, прохладой холла и шёпотом, отражающимся от стен. Размер этого места поражал, особенно в сравнении с маленькой зюсской библиотекой. Иджи потратила около четверти часа лишь для того, чтобы найти нужную секцию. Оказалось, что в отдел с научной литературой по магии можно попасть, только имея особый допуск, но научно-популярные издания находились в свободном доступе.

Уже после первого беглого взгляда на полки настроение Иджи упало. Все книги выглядели старыми, зачитанными. Судя по внешнему виду, их напечатали очень давно, некоторые вполне могли датироваться двадцатыми-тридцатыми годами. В таком случае вряд ли стоило надеяться на то, что там найдётся действительно полезная информация, а не сплошное запугивание читателей. Но может быть, это как раз тот самый случай, когда не стоит судить по обложке?

Иджи взяла книгу наугад, пробежала взглядом по нескольким страницам — ничего, одна лишь антимагическая пропаганда.

Об опасности волшебства было известно издревле, с момента его зарождения. Ещё в 89 г. Новой эры древнечшалтский философ Пфайль Сзлтаймрский писал: «Магия — это сила, которую человек не может обуздать, и которая с лёгкостью способна выйти из-под его власти». К сожалению, сограждане философа не прислушивались к его словам, и волшебство получило в Чшалте развитие и распространение, что напрямую привело к событиям 657 г. Новой эры, проще говоря, к её концу.

Иджи открыла вторую книгу, третью, четвёртую — всё то же самое, ни слова по существу. От досады захотелось взвыть, но вдруг проходящая мимо сотрудница библиотеки положила на ближайшую полку ещё одно издание. Оно отличалась от всех остальных: было больше и заметно новее. Иджи, нежно оберегая встрепенувшуюся в груди надежду, медленно и аккуратно взяла книгу в руки. Вытесненные на матово-чёрной обложке позолоченные буквы складывались в название: «Магия. История в запретах». Ниже значилось имя автора: Ниалис Лагидэм.

Иджи ничего не слышала об этом человеке раньше, хотя те, кто занимается магией, всегда на виду, как тот же Эрвент. Загадочности добавляло и то, что Ниа́лис — имя очень редкое, а с фамилией Лагидэм Иджи вообще никогда не сталкивалась. Может быть, он иностранец?

Не меньше имени автора интриговало и название — очень смелое даже по сегодняшним меркам, и Иджи никак не ожидала, что оно оправдается уже с первых строк введения.

В 1973 году в Эквии был снят запрет на магические исследования (который, впрочем, касался только частных лабораторий; как известно, в стране уже долгое время существуют государственные исследовательские центры, обеспечивающие оборонные нужды), а с 1976 года разрешён коммерческий выпуск артефактов класса А (не представляют опасности в использовании, технология изготовления не нарушает морально-этические нормы). Не только Эквия, но и всё человечество оставило в прошлом немало ограничений, связанных с магией, которые теперь требуют трезвого взгляда из настоящего. Насколько они были необходимы? Смогли ли обеспечить безопасность или стали причиной подпольного производства артефактов? Какие магические технологии сейчас утеряны из-за запретов, а какие без них никогда бы не появились?

Таинственный Ниалис Лагидэм поднял множество вопросов, но Иджи сейчас интересовал только один: как это вообще напечатали. Несмотря на смягчение законов, отношение к магии обществе всё ещё было остро противоречивым, а голос её противников звучал по-прежнему громко. Сейчас эта книга, пожалуй, была единственным источником, откуда Иджи могла без размытой пропаганды и невнятного устрашения узнать, с чем ей действительно придётся столкнуться в борьбе с Эрвентом.

— Молодой человек, «Историю в запретах» можно взять только в читальный зал, — сообщила сотрудница библиотеки, когда Иджи подошла к кафедре выдачи.

— Почему?

— Почему да почему! Какая разница? — встрял в разговор библиотекарь почтенных лет. — Что за молодёжь пошла? Ты ему слово — он тебе двадцать.

— Издание новое, очень востребованное, — пояснила его коллега. — Будете брать что-нибудь взамен?

— Нет.

— Вот и правильно, — снова вклинился пожилой библиотекарь. — В наше время юноши не читали подобную дурь.

Иджи поспешила к выходу настолько быстро, насколько позволяли рамки приличия. Ей была необходима эта книга. Именно эта и никакая другая. И если она не может её взять, значит, придётся купить. Такой расклад означал, что денег на обратный билет денег не останется. Видимо, придётся просить в долг у Алауса и Орина.

Узнав дорогу у случайных прохожих, Иджи без труда нашла книжный магазин и уже очень скоро стояла на кассе, крепко сжимая в руках «Историю в запретах».

— Двадцать экванов?! — воскликнула она, услышав цену. Эта сумма покрывала больше десятка обратных билетов.

— А чего ты хотел, мальчик? — язвительно поинтересовалась продавщица и надула пузырь из жевательной резинки. — Ты вообще знаешь, какой спрос на эту книжку?

— А вы вообще знаете, что такое двадцать экванов?! — взорвалась Иджи. — Вы знаете, как тяжело зарабатывать эти деньги вот этими вот руками?!

Продавщица скептически подняла бровь.

— Так, мальчик, не надо мне тут истерики устраивать. Проваливай, пока я не позвала охрану.

— Тоже мне, — пробурчала Иджи, покидая помещение. — Пижонская лавочка для туристов.

За весь день она обошла немало магазинов, но цена нигде значительно не отличалась. Сначала Иджи ходила по людным улицам, памятуя об увещеваниях Орина, но окончательно убедившись, что вблизи достопримечательностей всё стоит слишком дорого, осмелилась свернуть в переулки. Она так и не поняла, о каких именно районах её предостерегали, потому что каждая маленькая улочка встречала её сонной безмятежностью. Единственное, что действительно могло представлять опасность — это портреты Иджи, провожавшие её саму долгим немигающим взглядом с каждого столба.

Цены в небольших книжных лавках ожидаемо оказались ниже, но «Историю в запретах» Иджи по-прежнему не могла себе позволить. Самая дешёвая стоила 16 экванов 51 тэрну, и то лишь из-за брака.

Проходив весь день по городу, Иджи, наконец, вернулась в библиотеку, чтобы оставшиеся до закрытия пару часов провести в читальном зале, но не нашла на полках сочинение Ниалиса Лагидэма. Тем временем все остальные никому ненужные жалкие книжонки по-прежнему стояли на месте — и даже не в одном экземпляре. Раздосадованная и злая, она записала на имя Орина несколько изданий, заранее зная, что не найдёт в них ничего полезного, и поехала в Зюс, твёрдо решив, что, когда вернётся в Алари, она заберёт свою «Историю в запретах».