Подземная сказка (джен)

Папирус нервно ходил туда-сюда, продумывая слова, которые он скажет человеку. Туман ему не мешал — эту опушку, как, впрочем, и весь лес Сноудина, скелет знал досконально, вплоть до последнего камушка. Чего не скажешь о человеке.

Но при этом упавшая умудрялась находить такие тропки для среза пути к городу, что он диву давался.

Человек был в принципе набором противоречий. Она была молчалива — но редкие, лаконичные фразы (по делу, а не перешучивания с Сансом) были насыщенны смыслом и слоями подтекстов. Закрывала лицо, стараясь скрыть эмоции — но колебания души выдавали её с потрохами, буквально заставляя читать чувства, как раскрытую книгу. Несмотря на странную, отдающую чьим-то лёгким безумием ауру— монстров на неё тянуло, как пчел на мед, хотя это как раз таки объяснялось просто — Душа человека горела ослепительным алым пламенем, которое невозможно было не заметить.

Ему отчаянно хотелось затушить это пламя, оставить лишь медленно тлеющие угольки.

И порой, от внешне хрупкой человеческой фигурки порой веяло такой запредельной силой, что становилось страшно. В такие моменты натренированные инстинкты Папируса буквально орали об опасности человека.

Аура сводила с ума своими колебаниями, и всех монстров, инстинктивно тянущихся к человеку, хотелось уничтожить, забирая себе вызывающее дичайшее раздражение Душу

Ещё и те слова о принадлежности человека к роду Алого мага.

Об Семи Магах не слышал только глухой (что иронично — ушей-то у него не было) а благодаря давнему знакомому Санса (ни лица, ни имени, ни голоса которого он не помнил, но мог пересказать каждую его лекцию слово в слово) историю он знал хорошо. И если туманные рассказы старших о силе конкретно Алого мага были правдивы — то скелету оставалось надеяться на неопытность и юный возраст человека. Или на то, что павшая действительно была способна только на "небольшие фокусы".

От понимания того, что он надеется на слабость девушки, Папирусу становилось мерзко.

Из тумана донёсся хруст осторожных шагов.

Момент — искусственная дымка осыпается мгновенно замёрзшими капельками, повинуясь хитрому устройству гениальной Альфис и перед монстром возникает изящная фигурка слегка растерянного человека.

Хорошо подвешенный язык Папируса (трижды ха-ха) действовал самостоятельно, оттягивая время сражения заранее заготовленной речью. Сам скелет с лёгким замешательством уставился на упавшую, едва узнавая ту слегка растерянную, покоцаную девчонку из леса. Ему вспомнились слова старой черепахи Герсона: "В отличии от монстров, люди очень переменчивы, особенно в юном возрасте."

Бордовая куртка с синими вставками (раньше ветровка была полностью синяя, это он точно помнил) была небрежно накинута на плечи человека, скрывая собой часть белого свитера с глубоким вырезом. Горло, лицо, и грудь закрывали водолазка и шарф багрового цвета. Стройные ноги в черных джинсах были закованы в тяжёлые, блестящие антрацитом сапоги. С лица (по крайней мере, с видимой его части) сошла мертвенная бледность, уступив место свежему румянцу, волосы, опаленные и спекшиеся от крови, сейчас пушились короткой, почти мальчишеской стрижкой. Внимание Папируса привлекла белоснежная улыбающаяся маска, смотрящая на снежный пейзаж черными прорезями глаз. От неё чуть уловимо веяло смертью. Для составления полной картины не хватало только нижней половины лица. В общем и целом, человек выглядел свежим и излечившемся от длительной болезни (на ум почему-то приходило именно такое сравнение). И это радовало.

— Я не хочу с тобой сражаться, человек, но, боюсь, таков мой долг как будущего Королевского Стража.

В внимательных золотых глазах сверкнуло понимание и рука в беспалой перчатке потянула шарф вниз.

— У меня есть предложение.

* * *

— У меня есть предложение.

Недовольное бурчание Чары резко осеклось, она буквально чувствовала, как на ней скрестились четыре пары глаз (три воображаемые, одна настоящая). Лицо Папируса, до этого слегка грустное, но решительное, озарило удивление. Занятно было наблюдать, как череп, больше похожий на безносое человеческое лицо менял свою форму, выражая те или иные эмоции (она даже успела заметить некоторое подобие губ(Не о том думаешь, идиотка!))

— Какое?

— У тебя какое максимальное количество ОЗ?

Скелет подвис, в недоумении уставившись на неё, но, видимо, принял решение доверится ей.

— У Великого Папируса сто двадцать пять Очков Здоровья, человек. Но зачем это тебе?

— Так как отпускать просто так ты меня не намерен, я предлагаю такие условия. — пауза, вопросительный взгляд. Скелет ободряюще кивает и голос человека вновь разносится в воздухе — У меня максимальное кол-во ОЗ равно шестидесяти. Снесешь значение до тридцати — я сдамся в плен и не буду пытаться сопротивляться или сбегать. Но! Если твое здоровье упадет до шестидесяти — ты пропускаешь меня дальше, в Водопадье.

Фриск стянула перчатку с руки и протянула чуть светящуюся алым ладошку скелету.

— Идёт?

— А если я откажусь?

Яркие радужки человеческих глаз мгновенно потухли, наливаясь багровыми тенями.

— Я не очень хочу такого исхода, но.... Тогда живым отсюда уйдет только один из нас.

В человеческом голосе сталью звенела решимость вернуться обратно, наверх, настойчивое желание воссоединиться с семьёй и глубоко запрятанное сожаление. Пухлые губы сжались в тонкую полоску. Папирус внутренне поежился, понимая: она не остановится не перед чем, не побрезгует даже убийством радушно принявших её монстров ради поставленной цели. Это вызывало восхищение и заставляло опасаться.

Скелет стянул оранжевую перчатку и осторожно, словно боясь поранить хрупкую плоть, пожал её руку. Кисть Фриск обожгло могильным холодом костей.

Магия, алая и перламутровая, сшиблись в бушующем переплетении потоков, оставляя на костях и коже переливающиеся багровым, белым, и охристым светом узоры.

* * *

⁽¹⁾

Человек и монстр резко отпрыгивают друг от друга, разрывая дистанцию, и с головой окунаясь в бесконечную ночь боевого режима.

Доброта была отметена в сторону, на смену ей пришла выжигающая все на своем пути Храбрость. Стены белых костей вырастают из-под земли, сияя теплым молочным светом. Таким же светом светится и всё тело Папируса.

Он желал лишь одного — победы и исполнения самого заветного желания.

125/125

Решимость и Настойчивость переплелись в страстном танце, покрывая алое сердечко сиреневыми трещинами и верная глефа вертится в руках, дробя атаки в пыль. Душа горит красным, путеводным фонариком метаясь во тьме.

Она обязательно разобьёт барьер найдет выход отсюда и отомстит убийцам, на какие бы жертвы не пришлось ради этого пойти.

65/60

Рывок — багровая сталь и оранжеватая кость сталкиваются с оглушительным звоном металла и надсадным треском магии. Кровавое пламя хлещет вокруг перевёрнутого сердца, ужасая и восхищая своей дикой, неукрощенной, первозданной мощью. Тонкие синие цепочки обвиваются вокруг истекающего магией сердца и резко швыряют его оземь, выбивая из лёгких хриплый стон.

Несколько глубоких царапин на руках и теле — на белой шерсти расцветают кровавые цветы.

54/60

По ребрам змеятся тонкие линии трещин, от расколотой кости распространяется жжение кислоты, медленно отнимающей ОЗ. Вечная усмешка скелета против его воли раздвигается ещё шире.

118/125

117/125

Мерцающий голубым костяной купол окружает мгновенно замершую Фриск и с оглушительным грохотом и треском выбивает из земли клубы пыли. Осколки свистят, царапая нежную кожу, и в золоте глаз плещется безмерное удивление.

56/60

Изящные алые клинки вспарывают воздух, оставляя невыносимо жгущие зарубки на костях. На скелета волнами накатывает слабость и ОЗ с головокружительной быстротой падают вниз.

92/125

Град атак, белых и голубых, падает с неба, не давая опомниться. Бок прошивает боль и плоть рвется с мерзким треском, роняя тяжёлые черные капли на пол. Из горла вырывается вскрик боли.

39/60

Тончайшие багровые нити захлёстываются на предплечье, оставляя глубокие царапины на костях и маленький кулачок по инерции впечатывается в ребра, сминая нагрудник в хлам. Папирус покачнулся, чувствуя бегущие по телу трещины.

79/125

Сталь и магия сшибаются в поединке мастерства, меряясь силами. На плоти и кости появляются новые раны. Слега сумасшедшие улыбки сияют на лицах дуэлянтов, восхищаясь силой и мастерством друг друга.

74/125

33/60

Беззвучный взрыв разорвал тьму, фиолетовой вспышкой выжигая глаза Папирусу. Свист ветра, малейшие колебания температуры — все это с ужасающей силой обрушивается на сознание ослепленного скелета. В беспорядочных попытках достать юркую девчонку пространство рассекают ослепительно-белые лучи козлиных черепов, чьи глазницы сияют буйным пламенем.

Спину обжигает знакомая аура.

Разворот, рука с длинной костью на ощупь вскидывается.

Хруст ломающихся костей.

Треск разрываемой плоти.

Нагрудник окропляет что-то теплое.

25/30 59/125

По глазницам бьёт холодный свет Подземелья.

— И кто победил?

* * *

— Ты наверно.

Человек пожимает здоровым плечом и морщится, придерживая разорванное наполовину правое. Ленты крови плотно перебинтовывают раны, повинуясь доверенным до автоматизма действиям.

В ответ на слова девушки татуировка контракта протестующие вспыхивает, прижигая кожу.

— Но магия с этим не согласна! Как и я. Твоя атака достигла цели раньше, чем атака Великого Папируса, это я точно почувствовал! Поэтому победа твоя!

Папирус торжественно протянул наименее поврежденную руку к человеку, намереваясь закрепить победу....

Невесть откуда взявшийся жёлтый разряд ударил по костлявой конечности, высвечивая метку контакта и Фриск засучила рукав, рассматривая тонкое, покрытое изящными узорами предплечье. Те все ещё светилась.

— Ясно.

— Что — ясно? — псевдоброви Папируса взметнулись вверх.

— Ясно то, что нихуя не ясно. — игнорируя бурчание скелета, человек продолжал — Можно предположить, что в нашем поединке ничья.....

Тату согласно вспыхнуло и потухло.

— Да вы издеваетесь. — уголки губ дрогнули в лёгкой улыбке. — В таком случае....

Человек отпустил раненое плечо и убедившись, что отрываться оно не собирается, протянул руку скелету.

— Поздравляю с ничьей. Надеюсь, Великого Папируса устроит результаты поединка с моей скромной персоной?

В голосе девушки сквозила дружеская ирония.

— Вполне устроит. — скелет осторожно пожал кисть человека, широко улыбаясь. — К тому же, у меня давно не было настолько сильного противника.

— Рада слышать. Я, если честно, удивлена, что тебя до сих пор не взяли в Стражу. Особенно с учётом уровня подготовки других.... стражников.

Фриск недовольно-презрительно поморщилась, вспоминая так называемую "стражу".

— Это как минимум разбазаривание ценных кадров. На поверхности тебя бы уже завалили предложениями о работе! Может быть, даже пригласили в Королевскую Гвардию!

Папирус с удивлением смотрел на то, как человек ожесточенно жестикулировал, ходя по поляне туда-сюда. После каждого шага на белый снег капала кровь.

— Человек, ты истекаешь кровью!

Фриск продолжала возмущаться некомпетентности нынешнего Главы Стражи, не слыша голоса монстра. Скелет ухватил девушку за плечо, пытаясь обратить на себя внимание.

— Ты что творишь?

Человек резко отпрыгнул назад, болезненно шипя и придерживая перебинтованную конечность.

— Человек, тебе следует лучше следить за своим здоровьем! Ты истекаешь кровью! — кисть скелета начала слабо светится зелёным, помогая заживлять раны.

— А. — золотые глаза отсутствующе уставились на алые капли — Ааа... — небрежный жест и кровь впиталась в ладонь девушки, оставляя за собой девственно-чистый снег — Не беспокойся обо мне. Раны заживут примерно через час, не трать энергию зря. Лучше исцели свои повреждения, а то у твоего брата будут вопросы.

— Через час?

Тело монстра охватила лёгкая зелёная дымка. Трещины начали затягиваться прямо на глазах, как и прорехи в броне. Видимо, Доброта монстров способна восстанавливать не только их тела.

— Но я читал, что тяжёлые раны у людей обычно заживают месяцами, и даже с помощью исцеления для полного выздоровления требуется несколько дней минимум. — Папирус выглядел озадаченно.

— Обычно — да. Но я — маг алой Души. Кстати, откуда ты знаешь о том, насколько тяжелы мои ранения?

— Как будущий Королевский страж я обязан знать слабые места противника, — скелет начал было пафосно трепаться о своей мечте, но слегка замялся, поймав насмешливый взгляд. — Король-Пушистик был достаточно великодушен, чтобы предоставить мне допуск в Королевскую Библиотеку для более углубленной подготовки. И твои слова про алую душу мне ничего не объясняют.

Белые точки возмущённо уставились на невозмутимо ковыряющуюся в рюкзаке Фриск.

— Объяснять слишком долго, и атмосфера холодновата для общения. — девушка улыбнулась, встала с колен и обвела рукой поляну и лес — Не находишь?

У Папируса нервно дернулась глазница.

— Тогда жду тебя возле моего дома, человек! Думаю, там будет достаточно тепло для твоего хрупкого тела!

— Температура стремительно падает... Как думаешь, м?

Фриск откусила ухо у коричного зайца и довольно прищурив глаза, посмотрела на город. Скелет ненадолго подвис, анализируя ситуацию.

— Человек! Я, Великий Папирус, прошу тебя объяснить мне взаимосвязь цвета души и человеческой магии у меня в гостях!

Глазницы ожидающе уставились на красно-черную фигурку

— Зачем так напыщенно-то... — девушка виновато-смущенно отвела взгляд, отряхнула руки от крошек и закинула рюкзак на плечо — Тогда давай через... час? Идёт?

— Хорошо! Великий Папирус будет ждать тебя около моего дома через час! Нья-ха-ха-ха!

"Остались только следы."

"Ага, Можно сказать что его и....."

"Неееет. Ты. Этого. Не. Скажешь."

"Что его и след простыл."

"Выберемся на поверхность — я тебя уничтожу. Я тебя блять в порошок сотру. Выпотрошу и на костре сожгу."

"Влажные мечты психопатов и маньяков."

Фриск самодовольно хмыкнула и пошла к Сноудину, оставляя тонкую цепочку следов. Надо бы сходить к крольчихе и купить у неё ещё этих исцеляющих зайцев (чувство затягивающихся на глазах ран было восхитительным, а лечения Папируса не хватало на такой результат, хотя ощущения от прикосновения чужой магии были приятными), заплатить в отеле за ещё одну ночь (вроде бы хозяйка гостиной грозилась пустить переночевать её бесплатно), помыться, воскресить в памяти старые конспекты по теории магии... Душу наполнило лёгкостью вдохновения и ладонь согрело ставшим привычным золотым теплом звезды.

Предвкушение встречи с новым другом...

Наполняет вас решимостью.

1) Fun Mode — В битву

Вернуться к тексту