Офицерская дочь (гет)

Время проходит быстро. И вот после ста дней до приказа Фомин, Прохоров и Евсеев начали готовиться к дембелю. Ребята начали отдавать свое масло молодым, правда не за просто так. Парни за масло должны подсчитать количество дней, оставшихся до дембеля. К отцу в кабинет поставили компьютер, списанный из штаба округа. Поначалу папа не очень умело обращался с компьютером, но потом втянулся в компьютерные стрелялки. Да, мужчины всегда остаются детьми.

На следующее утро в части наступил день духа. Старослужащие поменялись местами с молодыми солдатами. Проходя мимо казармы, я заметила Медведева и Соколова с спущенными ремнями.

— Привет, золушки, — поздоровалась я с ребятами.

— Привет, Саш. А почему золушки? — спросил меня Соколов.

— Потому, что ровно в полночь вы снова превратитесь в духов и злые деды снова будут издеваться над вами.

— Да, Сокол. Сразу видно, что перед нами работница библиотеки. Хочешь с нами в чепок? — спросил Медведев.

— Я бы с радостью, но уже попила чай с твоей любимой.

— Ладно Сокол, пошли вдвоем. Гулять, так гулять.

— Эх, нам на сок не хватает. Обойдемся без сока.

— Сколько не хватает?

— 10 рублей.

В это время на глаза Медведеву попался Евсеев, который перед этим, по привычке хотел докопаться до ничего не делающих духов, но потом вспомнил о том, какой сегодня день.

— Эй, Евсеев. Бегом сюда, — позвал старослужащего Миша, решивший сегодня оторваться по полной.

— Вызывали.

— Нам с товарищем не хватает 10 рублей. Твоя задача добыть нам эти деньги.

— Разрешите идти.

— Бегом марш.

Евсеев тихонько пошел, но тут его остановил Медведев.

— Евсеев, у тебя проблемы с русским языком? Я сказал — бегом, — отчитал бедного старослужащего Миша и вдобавок пнул его.

— Да, Миш. Боюсь завтрашний день для тебя станет последним, — сказала я разыгравшемуся Медведеву.

— Это будет завтра. А в армии надо жить настоящим. Эй, Фомин, я не понял.

Но над будущими дембелями поиздевался не только Медведев. Колобков, видимо, узнал о дне духа и приказал почистить уличный туалет. Фомину, Прохорову и Евсееву пришлось идти на эту грязную работу. После тяжелого дня к ребятам зашел их друг из пятрй роты, но Медведев, продолжающий издеваться над старослужащими, выгнал его, пригрозив напоследок.

На следующий день, помня о проишедшем накануне, я зашла в казарму поддержать Медведева. Солдат, словно ничего не помня, спокойно сидел вместе с Соколовым и Гуней. Я разговорилась с ребятами, и вскоре подошел Фомин:

— Медведев, марш в каптерку и не опаздывай.

Ребята сразу засуетились, переживая за друга. Гуня дал Медведеву 50 рублей, чтобы тот отдал их Евсееву.

— Ладно, ребят запомните меня молодым и красивым, — сказал Медведев и спокойно пошел в каптерку.

Гуня и Соколов смотрели на него так, как будто Медведеву грозила смертная казнь. Гуня даже начал читать молитву за упокой, но был остановлен Кузей. Медведев вышел из каптерки целым и невредимым.

— Миш, ты чего так быстро? Тебя били? — спросил друга Гуня.

— Да. Все как всегда. Иголки в ногти, свинец в горло, — издеваюсь над друзьями, проговорил Миша.

— Ничего не понимаю, — сказал удивленный Гунько.

— День золотого духа проводится для того, чтобы выяснить, кто из молодых солдат годится на роль сержанта, — рассказала я ребятам с видом знатока. — Но Евсеев, мне кажется, обиделся. Он так Мишке вчерашнее не простит. Так что, смотрите за другом в оба. Злой Евсеев — это нечто.

Затем я зашла к отцу, который, как всегда играл в стрелялки.

— Значит, так мы осваиваем компьютер, — сказала я, напугав папу.

— Сашк, ты чего меня пугаешь? Что тебя привело к отцу?

— Пап, можно я после работы к Лизе зайду? А то я давно с ней не виделась. У мамы я уже отпросилась.

— Ладно, иди. Но в десять часов ты уже должна быть дома.

— Есть, товарищ капитан. Разрешите идти на свое рабочее место.

— Иди уже. Я доиграю спокойно.

В библиотеке меня уже ждал Шматко.

— Привет, Саш. Не желаешь приобрести уникальное средство от целлюлита.

— Олег Николаевич, где вы видите у меня целлюлит? Обижаете.

— Ой, прости Саш. Пойду Ире предложу.