Перекрёстки судеб (джен)

Питер откинулся на спинку стула, прислушиваясь к тишине воскресного утра, окутывающей дом.

Редкие утренние лучи солнца пробивались сквозь шторы, мягко освещая уютную кухню. Ночь выдалась долгой и напряжённой: после ночного кошмара он так и не смог заснуть, из головы никак не лезли мысли о состоянии дяди, да и отсутствие Мэрэлин теперь настораживало больше.

Он тихо вздохнул, потирая виски.

Наверху послышались

приглушённые звуки голосов и шагов — мальчики уже

проснулись, и Питер с трудом представлял, как сообщить им о том, что Сириус жив, но в больнице, и что случившиеся усложняет их и без того непростую жизнь.

Однако прежде чем он успел принять решение, послышались приближающиеся шаги по лестнице.

Гарри первым вошёл на кухню, заспанный, с растрёпанными волосами, но он выглядел отдохнувшим и даже слегка счастливым.

— Доброе утро, — произнёс Гарри, подходя ближе и садясь за стол.

— Доброе, — отозвался Питер, стараясь улыбнуться, — как спалось?

— Неплохо, — пробормотал мальчик, бросая быстрый взгляд на Питера, — а ты как?

— Не так хорошо, как хотелось бы, — признался тот, вставая, и беря тарелки с полки, — вы голодны?

На кухню зашёл Карем, а следом, через несколько секунд Эван. Питер глянул на их отоспавшиеся лица, и его сердце сжалось.

Больничная палата, бледное лицо дяди, слова целителей — всё это было словно за гранью реальности.

Он снова задался вопросом — стоит ли рассказывать о Сириусе.

Очевидно переживания отразились на его лице, потому что Карем внимательно глянув на него, сел рядом с Гарри, и поинтересовался:

— Есть какие-нибудь новости?

Питер почувствовал, как сердце забилось сильнее. Вдохнув глубже он понял, что не сможет скрыть правду. Он сел за стол, и упёрся взглядом в тарелку, стараясь собраться с мыслями.

— Да, мне нужно кое-что вам рассказать, — начал он, говоря как можно спокойнее, — это касается Сириуса. Сегодня я ходил в Святой Мунго... Дядя попал туда после серьёзного инцидента. Его нашли в реке, он был серьёзно травмирован...

Карем побледнел, его глаза расширились от ужаса.

— Он в порядке? — едва слышно спросил он.

— Говорят, что его состояние стабильное...- и призадумавшись он добавил, решив не скрывать ничего, — но травмы достаточно серьёзны.

Карем, сидящий напротив, сжал руки в замок, стараясь удержаться от паники.

— Почему ты не сказал сразу? — голос мальчика дрожал от подавленных эмоций.

— Я... Я хотел убедиться, что с ним всё в порядке, чтобы не будить вас... — ответил Питер, чувствуя появившиеся из ниоткуда чувство вины.

Лицо Карема побледнело ещё сильнее, но теперь в глазах сверкнуло не только беспокойство, но и гнев.

— Убедиться? — переспросил он — Ты думал, что имеешь право решать, когда нам об этом знать?

Питер поджал губы, но не успел ничего сказать.

— А если бы он… — Карем замолчал, сглотнув, прежде чем закончить, — если бы он погиб, ты бы вообще нам не рассказал? Мы узнали бы об этом последними?

Гарри открыл рот, чтобы вмешаться, но Питер опередил его.

— Карем, я... просто хотел вас защитить, — тихо ответил он.

Карем поднял брови

— Защитить? Знаешь, Питер, я думал, что ты хотя бы немного понимаешь, что такое семья. Но, наверное, это слишком сложно для того, кто её не имеет.

Питер замер, как будто Карем ударил его.

— Карем, хватит, — начал Гарри, но его голос прозвучал недостаточно твёрдо.

— Нет, Гарри, пусть он услышит, — Карем бросил взгляд на Питера, полный злости— Ты здесь просто потому, что тебя некому было взять, и ты поэтому решил, что можешь быть за старшего, когда тебе захочется?

— Я просто хотел, чтобы вы не взваливали на себя слишком много — проговорил Питер. Его голос слегка дрогнул, но в нём всё ещё ощущалась сдержанная ярость.

— А получилось, что сделал ещё хуже, — отрезал Карем, резко отодвигая стул.

Эван, молчавший до сих пор, наконец, заговорил, пытаясь сгладить ситуацию:

— Карем, Питер тоже переживает. Он просто... он не знал, как лучше поступить.

Карем резко огрызнулся:

— Не вмешивайся, это не твои проблемы, — Он замолчал, бросив последний взгляд на Питера. — просто кто-то решил, что может решать за нас, хотя даже не часть нашей семьи, и не будет ею, как бы он ни пытался.

В комнату снова воцарилась тишина. Питер стоял, его руки сжались в кулаки, но он не мог найти слов, чтобы ответить.

— Я никогда не был чужим для вас, Карем. — наконец выдавил он, Ты и Сириус, и Мэрэлин, и Гарри — моя семья. Но я не могу быть для вас тем, кем я должен быть. Я не могу быть твоим братом, и я не могу быть тем, кто говорит тебе, что делать. Ты прав, я не решаю, как вам будет легче, но я... я был там. Он живой, но выглядит ужасно, и я не хотел чтобы вы видели это. Когда его не было, я был рядом, и мне не было важно, кто я. Мне было важно, чтобы он был жив, чтобы он пережил это. Я только хотел, чтобы вы не страдали...

Карем тяжело выдохнул, но не мог успокоиться.

— Так что было бы, если бы он погиб? — повторил он, не зная что сказать, -Ты бы нам вообще сказал? Или ты бы просто продолжал молчать? Ты здесь не один кто переживает.

В этот момент в комнате на секунду воцарилась тишина. Гарри, сидящий рядом, стараясь разрядить атмосферу, тихо произнёс:

— Карем, может, не стоит так... ты не знаешь, как было Питеру.

Снова тишина. Эван аккуратно подвинул свой стакан с соком и с сомнением сказал:

— Да, ты перегибаешь...

Карем долго молчал, стараясь не смотреть на Питера.

Слова, которые он произнёс, висели в воздухе, но он не до конца понимал, почему сказал их, и когда его взгляд неожиданно встретился с глазами Питера, он почувствовал, как слёзы подступают к глазам.

— Прости...— тихо произнёс он, неожиданно сев на стул и опустив глаза Его голос сорвался, и он поспешно вытер глаз тыльной стороной ладони. — Прости, я... я не хотел. Я просто... я...

Питер молча наблюдал за ним. Он видел в нём себя — такого же напуганного и потерянного человека, не знающего, что ему делать в сложившейся ситуации, чувствующего себя совершенно беспомощным.

— Я знаю, что ты тоже переживаешь,— наконец пробормотал Карем, его голос всё ещё дрожал. — Я просто... я думал...Я правда не могу справиться с этим...

— Я знаю, — тихо сказал Питер, садясь рядом с ним. — Я тоже когда-то не знал, как справляться с такими вещами.

Карем взглянул на него, как будто не ожидая такой реакции. Его лицо снова стало серьёзным, но видно было, что он переживает бурю эмоций.

— Прости, что сказал... Такое,— его голос снова дрогнул. — Я... я не хотел, чтобы всё так было.

Питер почувствовал, как его сердце сжалось.

— Ты не виноват, Карем, — сказал он, его голос становился всё более спокойным и уверенным. — Мы все переживаем. Но ты ведь тоже часть этой семьи. Я был рядом с Сириусом в больнице, и я тоже переживал. Ты должен понимать, что мы не можем решить все проблемы, но мы можем пройти через это вместе.

Карем снова вытер слёзы и вгляделся в Питера, а потом тихо произнёс:

— Прости меня...

Питер, почувствовав, как напряжени

е немного спало, и мягко улыбнулся, молча подтверждая, что всё в порядке.

Вдруг раздался стук в дверь, и все вздрогнули. Питер поднялся, ощущая что-то странное, и направился к двери.

Он распахнул её, и на пороге возник седобородый волшебник, в длинной, алой мантии.

— Доброе утро, Питер, — произнёс Дамблдор, заходя в прихожую.

Не дожидаясь дальнейшего приглашения, он проследовал в гостиную, и затем на кухню.

Он окинул её взглядом, его глаза задержались на мгновение на мальчиках, и странно блеснули, скользнув по Эвану.

Примечания:

Заходите в мой тгк

https://t.me/limberi

Буду там писать дополнительные факты про моих персонажей, и мир в целом, отвечать на вопросы, и делать анонсы новых глав