Родные незнакомцы (гет)

Высокие сосны смыкались над головой, закрывая небо. Ноги проваливались в трясину, спрятанную под наполовину сгнившими листьями. Но где-то там, вдалеке, слышались голоса братьев, скулеж псов. Юи бежала во тьме, игнорируя ветви, что хлестали по лицу. Выстрел. Юи резко рухнула на колени, прижимая руку к груди. Вскрик Тэхена. Юи попыталась рвануть вперед, но поскользнулась, рухнув в грязь плашмя. Снова выстрел. Юи побежала, чуть не свалившись вновь. Она бежала кажется целую вечность, но лес не желал заканчиваться. Коротко огляделась — топчется на месте. По телу выступил холодный липкий пот. В это же мгновение все завертелось. Яркая вспышка. Поляна, связанные братья, тошнотворный оскал Минчоля. Он что-то говорит, но слова тонут в шуме выстрелов. Родные Юи один за одни замертво падают на землю, утопая в трясине.

Резкий вдох. Юи распахнула глаза, беспокойно вглядываясь в потолок. Интересно, настанет ли день, когда она будет спать спокойно? Не помогало даже снотворное. Юи села, пряча лицо в ладонях.

Кошмары напоминали ей море во время шторма. Огромная разрушительная волна с невероятной силой и оглушительным рокотом билась о берег, круша все, что попадалось на пути. Но потом темная ледяная вода возвращалась в свои владения, наступало затишье. Юи начинало казаться, что ей удалось с этим справиться, что остаток ночи пройдет спокойно. Но все повторялось. Юи затягивало во мрак, в самую темень, откуда никак не удавалось выбраться.

Чонгука рядом не было. Юи попыталась вылезти из постели, чтобы найти его, но запуталась в одеяле и рухнула на пол. Сматерившись, она кое-как выбралась из тканевого плена и вышла в гостиную. Никого. Никаких записок тоже не было. Тело сковал ужас, по ногам побежал неприятный холодок. Она одна черт знает где, когда на нее ведется охота. Подавив подступающую панику, Юи на негнущихся ногах подошла к кухонной тумбе. Нож для чистки грибов, филейный, для томатов, для сыра, для чистки овощей, короткий универсальный — и все не то. Лишь в самой глубине ящика, Юи удалось отыскать тесак. Мертвой хваткой вцепившись в рукоять, Юи забралась в укрытие между стеной и диваном.

Юи шептала пересказы книг, которые прочитала, вспоминала стихи, детские считалки, повторяла таблицу умножения и пыталась складывать и вычитать трехзначные числа.

За окном уже забрезжил рассвет. Чонгука все еще не было.

Юи была готова поклясться, как только он вернется, она непременно треснет его чем-нибудь тяжелым. Хотелось как следует настучать ему и братьям по голове. За то, что врали ей. За то, что своими тайнами втянули семью в такие неприятности. За то, что бросили ее одну. Она злилась. Впервые за эти дни по настоящему злилась на братьев, на родителей, на друзей. Это их вина, что Минчоль смог подобраться так близко, что смог схватить их, что Арес и Аид мертвы. Все из-за них!

Еще, она злилась на себя. За свой идиотизм, свою слабость, за страх, за бессилие. Юи чувствовала, как ненависть пульсирует в висках. Пока она сидит в теплом доме, хоть и на отшибе цивилизации, ее братья торчат черт знает где. Их наверняка пытают. А она ничего не может сделать. Забилась в этот дурацкий угол, трясется от страха, как осиновый лист на ветру.

Юи резко выскочила из укрытия, принялась наворачивать круги по комнате, активно размахивая руками и бесконечно повторяя одно слово: «ненавижу». Замерла, как вкопанная. А что, если еще не все потеряно? Что, если она может помочь братьям? Ей просто нужно стать чуточку смелее. Что, если она сможет договориться с Минчолем отстать от них? У них ведь есть деньги, наверняка смогут дать столько, сколько он захочет. Ей срочно нужно обсудить это с Чонгуком. Но она по прежнему одна. Зарычав, Юи продолжила метаться по дому.

Скрипнула половица на крыльце. Юи затихла, развернувшись и поудобнее перехватив тесак. Дверь тихо открылась. На пороге появился Чонгук. Юи отшвырнула нож куда-то за спину и бросилась к нему.

— Где тебя черти носили?! — закричала она, ударяя его ладонью в грудь. — Ты ведь обещал!

Юи колотила его, отборно осыпая ругательствами. Но Чонгук смотрел на нее с легкой улыбкой, совершенно игнорируя все претензии. И ярость вскипала все больше. Юи зарычала сквозь зубы, со всей силы толкнув его в грудь и метнулась в сторону спальни. Чонгук нагнал ее в два шага, резко стиснул в объятия.

— Прости. Юнги появился внезапно, мне пришлось.

— Юнги?

Гнев как рукой сняло. Юи выбралась из кольца рук, поворачиваясь к дверям. Только сейчас она заметила друга, который стоял прислонившись спиной к стене. На лице застыл ужас.

Засохшая кровь, вперемешку с грязью, порванная одежда. Весь мертвенно бледный. Заплывший глаз, несколько желтых пятен на лице. Юнги держался за ребра, тяжело дышал и покашливал.

Юи показалось, что он сейчас закроет глаза и уже никогда не откроет их вновь. Она поднесла трясущиеся руки ко рту, запирая всхлип внутри. Перед глазами встала пелена слез. Сейчас Юи как никогда была готова принять любые условия Сокджина, простить им все на свете, лишь бы братья были живы. Если у них получится вытащить Кимов, Юи станет лучшей младшей сестренкой во всей Вселенной. Лишь бы снова увидеть их живыми.

«Клянусь, я сделаю все, чтобы спасти вас», — прозвучало в голове.

Юи стиснула челюсть и сжала кулак, стараясь как можно подробнее запомнить чувство решимости.

— Ты пока прими душ, а мы приготовим поесть.

Юнги еле заметно кивнул и оттолкнулся от стены.

— Что... — договорить она не успела.

— Парни живы, скоро начнется движ. Через пару дней уже будем дома.

Юи кивнула и отступила в сторону, пропуская Юнги. Было чертовски больно смотреть, с каким трудом он переставляет ноги. Юи дернулась, чтобы помочь ему, но Юнги лишь отмахнулся. Не успела закрыться дверь ванной, как раздался грохот и болезненный стон. Чонгук сразу же умчался туда. Юи изо всех сил старалась отвлечься на готовку, но образ еле живого избитого друга не покидал ее. Руки предательски тряслись, отчего Юи несколько раз едва не поранилась. Из-за двери донесся вскрик, Юи вздрогнула и приложилась тыльной стороной ладони к раскаленной сковороде. Промычав, Юи достала аптечку, обработала ожог и забинтовала. Теперь Юнги наверняка будет волноваться за нее, хотя ему сейчас нужен полный покой. Хотя в их положении о покое рассуждать не приходится. Уперевшись руками в столешницу, нервно рассмеялась.

Послышался тихий скрип половиц и такое же едва слышное кряхтение. Юи замолкла, выпрямила спину, вполоборота головы взглянув, как Чонгук вел Юнги к столу. Без перепачканный одежды и залитого кровью лицом, Юнги определенно выглядел лучше. Синяки уже начали желтеть, а отеки были не такими сильными, как могли, — видимо с момента избиения до их встречи прошло несколько дней. Юи шумно выдохнула и вперилась взглядом в вок, дергано помешивая лапшу. Было страшно даже представлять, что пришлось пережить Юнги, и какую цену пришлось заплатить, чтобы покинуть то место.

— Ты в порядке?

Юи вздрогнула, чуть не скинув стоящие рядом тарелки. Суетливо закивала, шмыгнула носом и вытерла слезы. Чонгук тут же поймал ее забинтованную руку.

— Обожглась, — еле слышно пояснила она. — Не бери в голову.

Чонгук отобрал у нее щипцы и подтолкнул к дивану, всем видом показывая, что закончит сам. Юи несколько секунд нерешительно потопталась на месте, но потом подошла к Юнги и несмело присела рядом, с трудом сдерживая порыв стиснуть его в объятиях.

— Я счастлив, что ты в порядке.

Юнги поднял руки, тут же скорчился от боли, но не остановился. Юи придвинулась ближе, осторожно обхватывая его. В объятиях Юи боялась лишний раз дышать, чтобы не причинять очередные страдания. Юнги, казалось, это забавляло — он хрипло рассмеялся. Чонгук в это время уже заканчивал накрывать на стол.

— Что с тобой произошло? — она села на пол напротив. — Где братья? Как они?

— Лучше, чем я, — Юнги улыбнулся и взял тарелку. — Их он убивать точно не станет, иначе план не сработает.

— Ты о его желании убить меня?

Юнги коротко кивнул, Юи поджала губы и закрыла глаза, ловя себя на мысли, что уже как-то свыклась с этим. Кажется, она даже была готова добровольно отправиться в логово Минчоля, чтобы хотя бы постараться спасти семью.

— Есть кое-что важное…

Начал Юнги, когда Юи снова взглянула на него. И по нему было видно, что это «кое-что» не понравится ни Юи, ни Чонгуку, поэтому он так мялся.

— Не тяни, — хмыкнул Чон. — Ты что-то задумал, верно?

— Нам придется использовать Юи в качестве приманки.

Юи подавилась и начала кряхтеть, стараясь избавиться от ощущения песка в горле. Чонгук раздраженно ударил кулаком по столешнице, случайно скинув на пол стакан, отчего тот разбился.

— Не надо так на меня смотреть, — холодно бросил Юнги. — У нас нет другого выхода. Обещаю, и волоса с ее головы не упадет. А сейчас, всем спать.

Юнги кое-как поднялся и похромал в спальню, всем видом показывая, что их мнение ничего не изменит. И сделал он это на удивление быстро для своего состояния, Юи даже не успела возразить.

Юи сидела уперев голову в поджатые колени, стараясь переварить слова Юнги, пока Чонгук наводил порядок. Вся готовность испарилась, не оставив и намека на свое пребывание. Юи злилась на Юнги за это предложение, на себя за сковывающий страх, на Чонгука, что он не возразил. Может Юнги отдохнет, и завтра утром ей удастся уговорить его найти другой способ? Но его тон, взгляд... он четко дал понять, что рассматривать другие идеи не станет. Застонав, Юи начала биться лбом о колени. Должен же быть другой вариант. Чонгук сел рядом и приобнял ее за плечи, вынуждая прекратить. Юи прижалась к его груди, сжимая футболку.

— Может все же есть другой выход?

— Он бы не стал предлагать это, если был бы другой вариант, — вздохнул Чонгук. — Я буду рядом, не волнуйся.

— Не волнуйся?! — она отстранилась. — А если что-то пойдет не так и Минчоль воплотит свои больные фантазии?! Что тогда? Я сама добровольно пойду на свои пытки?! Вы в своем уме?!

— Я этого не допущу. Юнги знает, что делает. Ты будешь в безопасности.

Юи смиренно выдохнула, утыкаясь лбом в его плечо. Ей нужно взять себя в руки, нужно быть сильнее. Еще минуту назад ей казалось, что она на это способна. Но сейчас…

— Мне страшно, — шепнула она.

— Знаю.

Чонгук отстранился, обхватил ее лицо ледяными ладонями, смотря в глаза. В них Юи смогла различить потрясение, тревогу, боль, стыд и отчаяние. И где-то там, в глубине, еле заметно мелькала та самая, до безумия знакомая ей нежность. Он безмолвно просил у нее прощение за решение Юнги, за невозможность перечить ему. Юи мягко коснулась его запястий, поглаживая тыльную сторону ладоней большими пальцами. Рядом с ним было спокойно. Юи мягко улыбнулась, стараясь передать ему частичку своей уверенности. Могла ли она подумать, что в один прекрасный момент им придется поменяться местами? Чонгук рвано выдохнул, притянул к себе, вовлекая в поцелуй. Он целовал жадно, будто старался надышаться перед смертью. Юи впервые видела его таким. Всем своим нутром Чонгук кричал, как не хочет отпускать ее, насколько противна ему эта идея.

Со стороны спальни раздался тихий кашель. Юи вздрогнула и уткнулась лбом Чонгуку в грудь. По телу разлился жар, с губ сорвался нервный смешок. Юи зажмурилась, закусив палец. Как-то неловко получилось.

— Я что-то пропустил?

По голосу было понятно, что Юнги усмехается. Чонгук пожал плечами, сильнее обнимая Юи.

— Ладно, разберемся с этим потом. Сейчас нужно избавиться от Минчоля.

Юи поверхностно вдохнула, отстранилась от Чонгука и устремила взгляд на Юнги. В комнате как-то резко стало прохладно, и Юи поежилась.

— Прости, милая, — он криво улыбнулся. — Тебе придется принять эту сторону семьи.

Она это понимала. Но не могла так быстро и просто свыкнуться с этой чертой братьев. Хотя, если быть честной с собой, ей хотелось увидеть, как пуля разорвет череп Минчоля и взгляд потухнет. Навсегда. Юи вздрогнула, стыдливо опуская голову. Собственная мысль напугала настолько, что по телу волной прокатился жар. Воздух стал тягучим, и Юи никак не удавалось вдохнуть. Она затрясла головой. Накрывает. Чонгук тут же протянул бутылку с водой, заботливо открутив крышку. Юи обхватила горлышко губами, сделав несколько жадных глотков. Тело скрутило судорогой, из-за чего Юи облилась. На нее устремились две пары обеспокоенных глаз. Юи приподняла ладонь, показывая, что в порядке, глубоко задышала. Приступ отступил. Юи улыбнулась краешком губ — очередная маленькая победа. Она пойдет на это. Ради семьи. Ради Ареса и Аида.

— Уже продумал план? — спросил Чонгук.

— Пока только набросок, так что обсудим уже в отеле, — задумчиво кивнул. — А теперь спать.

— Да-да, я это уже слышал.

Юнги укоризненно посмотрел на них и закрыл дверь. Юи шумно выдохнула. За одну ночь ее жизнь сделала кульбит, с грохотом приземлившись на голову. В висках противно застучало. Помассировав их, она ненадолго задержала дыхание, собираясь с мыслями. Бесит. Больше всего в жизни Юи ненавидела неопределенность, неизвестность. И сейчас Юнги вбросил мысль, оставив эту дурацкую недосказанность, и ушел. Лучше бы он тогда вообще молчал, обсудили бы потом. Как же бесит.

— Окей, — наконец произнесла она, — а где спать нам?

— Здесь, — Чонгук начал раскладывать диван, — он не такой плохой, как ты думаешь.

Юи молча наблюдала как Чонгук готовил постель. После он разделся, лег и придержал одеяло, кивком приглашая Юи. Она подползла к нему, утыкаясь лицом в грудь, и закрыла глаза. Дыхание Чонгука постепенно выравнивалось, тело слегка подергивалось — видимо он очень устал и готов был отрубиться мгновенно. Юи осторожно перевернулась на спину, Чонгук что-то недовольно пробурчал и закинул руку на ее живот. Юи пялилась в потолок, вслушиваясь в тишину, которую нарушали тихие постанывания Юнги. И снова назойливым жужжанием в голове повторялось, что его состояние — ее вина. Чувство камнем давило на грудь. Бесконечное количество «что, если» в голове. Еще немного, и Юи непременно свихнется. Заткнуть эту какофонию сможет лишь расплата за ошибку. Она должна игнорировать страх и спасти друзей.

Тело затекло, хотелось на свежий воздух. Юи попыталась встать.

— Милая, — сонно пробурчал Чонгук.

— Спи, спи, — она чмокнула его в висок, — я водички попью.

Чонгук расслабленно убрал руку и перевернулся. Юи надела его толстовку и на цыпочках вышла из дома, устраиваясь на ступеньке и прислоняясь виском к балясине. Прохладный ветер щипал за щиколотки и колени, вызывая табун мурашек. Юи подогнула ноги и натянула кофту на них, стараясь спрятаться от холода.

Звезды то и дело выглядывали из-за туч, почти сразу прячась обратно. Тишину нарушали редкие возгласы местных обитателей фауны и вой под крышей дома. Юи вглядывалась в темноту, будто там могли появиться ответы на волнующие вопросы. С удивлением, Юи обнаружила, что не боится это делать. Еще месяц назад она бы всеми силами избегала непроглядной темени, представляя, как оттуда на нее выпрыгивает неведомое чудовище из детских страшилок. Сейчас же, Юи с холодным рассудком вглядывалась во мрак, ясно осознавая, что главное чудовище в ее жизни — Минчоль. Юи была согласна отправиться в логово этого маньяка, но где взять уверенность, что ей удастся выбраться из этой мясорубки? Вряд ли Минчоль отпустит их просто так. Еще она не представляла на что способны братья, где та грань, которую они никогда не переступят? И эта неизвестность смущала. Вдруг ей придется увидеть нечто такое, что сломит ее разум? Как выбраться из передряги, сохранив себя?

— Почему все так сложно? — прошептала, задирая голову.

Небо ответило молчанием. Устало усмехнувшись, Юи помассировала виски. Сильнее укутавшись в кофту, Юи наблюдала за бегущими тучами. Где-то там, вдалеке, сверкали молнии, окрашивая мрачное полотно в синий и напоминая своими изгибами Стикс. Интересно, удастся ли ей прокатить по этой реке, когда она умрет? Встретит ли она родителей на том берегу? Пахнет ли Стикс грозой?

Кончик носа давно заледенел, зубы начали постукивать друг об друга. Наверняка завтра проснется с температурой. Но заходить в дом совершенно не хотелось. Холод отвлекал от жужжащего «если», и Юи готова была пожертвовать самочувствием, ради этой тишины в голове.

Позади раздался тихий скрип. На плечи опустился теплый плед.

— Я рад, что ты жива, — кряхтя, на ступеньку присел Юнги и закурил. — Мы очень боялись, что Чонгук не успеет. И мне жаль, что придется использовать тебя, чтобы спасти семью.

— Я умру?

Юнги нахмурился. Видимо его смутил полный невозмутимости тон и некая отрешенность в ее голосе.

— С чего такой вывод? — возмутился он.

Костяшки руки, в которой он сжимал зажигалку, побелели. Юи пожала плечами. Она и сама не знала, какого черта этот вопрос сорвался с кончика языка. Но, раз уж он прозвучал, Юнги придется ответить.

— Я не позволю этому ублюдку и пальцем к тебе прикоснуться, — процедил сквозь зубы. — Гнида за все заплатит!

Юнги ударил ладонью по перилам, тут же зашипев от боли и закашлявшись. Юи дернулась к нему, но он поднял ладонь. Прямо как Сокджин. Юи еле заметно улыбнулась. Юнги подмигнул ей, стараясь подбодрить, но неловко повернулся, скидывая с крыльца металлическое ведро. Секунду спустя в дверях появился взъерошенный Чонгук. Прищуренные глаза, плотно стиснутые челюсти, нахмуренный лоб. Он сжимал в руке нож, готовый кинуться на врага.

— Я уронил ведро, — усмехнулся Юнги. — Отбой тревоги.

Чонгук медленно осмотрелся, потом расслабленно выдохнул, устало зажмурил глаза и потер шею. Впервые за эти дни Юи обратила внимание, как сильно он вымотан. Словно током прошибло. За своими бесконечными идиотскими истериками она не заметила, как тяжело ему. Она ни разу не задумалась о том, что кроме ее семьи в плену находится его брат. И, как сказал Юнги, если убийство Кимов и Пака в планы Минчоля не входит, то Хосок находится в опасности. Не ровен час Чонгук может остаться круглой сиротой. Юи поджала губы. И как она не подумала об этом раньше… им срочно нужно вернуться в город.

— Все в порядке? — обеспокоенно поинтересовался Чонгук, усаживаясь рядом.

— Хочу как можно скорее спасти их, — кивнула Юи. — Я готова.

Юнги ошеломленно на нее посмотрел, а потом сипло рассмеялся. Насмешка? Удивление? Чонгук же приобнял ее за плечо, поцеловал в макушку. Гордость? Беспокойство? Юи никак не удавалось разгадать о чем они думают.

— Пойдем спать, — протянул Чон.

Юнги затушил окурок, не без труда поднялся и первым вошел в дом. Чонгук прислушался, дождался скрипа половицы у спальни, а потом оставил легкий поцелуй на губах Юи.

— Идем, — встал, щелкнул ее по носу, потянул за руку, увлекая в дом.

Уже в постели Юи прижалась к нему, стараясь отогреться. Чонгук сонно бормотал, выражая недовольство, ведь она запросто могла простыть. Юи же его монотонный бубнеж убаюкивал. Не успела она окончательно согреться, как провалилась в сон.