Росинант – конь блеклый, или Ситхи печального образа (джен)

Стражники давно увели каторжников. Ограбленные пастухи изрядно надрались в спасенной корчме. Все, кому не лень, скрупулёзно обсудили удивительные происшествия последних дней. При этом тоже не забывали смочить горло кружкой-другой доброго вина. Угомонились лишь к полуночи.

В уже практически пустом зале Санчо пересчитывал немалую выручку. Единственный посетитель Мигель Сервантес никак не мог совладать с возбуждением и нуждался в слушателе.

— Эти необычайные происшествия достойны, чтобы рассказать о них в книге! Я напишу роман о хитроумном инквизиторе отце Шиве и…

— И наживете кучу неприятностей со стороны инквизиции же. Оно вам надо? — поднял голову от кассы Санчо.

— Но я хочу рассказать о делах славных и благородных.

— А вас об этом просили? Мало вам со своим начальством неприятностей.

На последний довод Мигелю возразить было нечего, и он скис настолько, что корчмарю сделалось его жаль.

— Уж ладно, если не терпится написать — то пишите. Только не про инквизитора. Пусть герой ваш будет идальго. Точно! Чем вам наш дон Кехана плох? По мне, так очень хорош. Особо тем, что ума лишился, и его жалобы никто не будет слушать.

— Идея! Славные приключения двух храбрых воинов: испанца и англичанина на земле Ламанчи.

— Вот только войны с Англией нам из-за книжки не хватало!

— Ты прав, пожалуй. Сделаю-ка я моего героя простым человеком, которому, однако, свойственны рассудительность, храбрость и смекалка. И назову его как-нибудь по-здешнему.

— Ага! Чтоб англичане не подкопались. А над именем нечего голову ломать. Берите мое — Санчо Панса!

— Под своими именами оставим мы Росинанта, да Длинноуха.

— Это правильно. И вот что я вам еще скажу, дон Мигель. Подвиги — подвигами, но напишите вы ту книгу как бы в шутейном тоне. Мол, все оно и не всерьез, не на что и обижаться.

Так в придорожной корчме под городком Консуэгра возникла концепция великого романа. И, наверное, хорошо, что ситхи ее не прочитали.