Возрождение (гет)

Проснувшись утром, Волдеморт почуял что-то неладное. Ну да, так и есть — Гермиона убедила его заночевать в спальне. Сама же супруга тихонько посапывала, прижавшись к боку мужа.

— Чтоб тебя… — процедил он.

Слегка поднявшись на локте, Волдеморт вновь посмотрел на свою грязнокровку. Да, он отчего-то не мог отделаться от собственнической мысли, от того, что Гермиона «его». Несмотря на всю ненависть, которую он испытывал к этой особе, тут было что-то еще. Он чуть склонился к Гермионе и кончиком указательного пальца провел по ее розоватой щеке. Гермиона тут же нахмурилась и что-то простонала во сне. Волдеморт одернул руку и с удивлением посмотрел на свои пальцы, которыми только что прикасался к девушке. С ним определенно что-то было не так.

А Гермиона, причмокнув, перевернулась на другой бок, перетянув все одеяло, которым были накрыты они оба, на себя, и закутавшись в него, как в кокон.

Подумав, что это есть самый красноречивый знак к тому, что пора вставать, Волдеморт присел в кровати и спустил ноги на холодный пол. Он обвел взглядом комнату и снова посмотрел на Гермиону. Ну да, типичное маггловское оформление интерьера: типичный сельский стиль со светлой мебелью, нарочито громоздкой, занавесочками в цветочек да подобием лепнины на потолке. Очень типичный интерьер для грязнокровки. Волдеморт был уверен, что все в этой комнате выбирала Гермиона.

Впрочем, он подумал, что его не должны заботить такие мелочи.

Зевнув, он поднялся с постели и медленно побрел в ванную, чтобы освежиться. Так же ему нужно было снова попрактиковаться в мимике, ему казалось, что он играет роль Уизли недостаточно хорошо. Хотя, как он мог ее играть хорошо, если все свои познания о Рональде Уизли он почерпнул из обрывков воспоминаний, оставшихся после поглощения?

Голова была словно сделана из чугуна — сказывались последствия вчерашних возлияний с Перси. Видимо, Рон был заядлым алкоголиком, раз пьянел чуть ли не от запаха виски. Во рту, судя по ощущениям, развернулась пустыня Сахара. Чтобы унять жажду, Волдеморт сделал несколько глотков холодной воды прямо из-под крана и почувствовал себя куда лучше. Затем уже принялся за утренние рутинные манипуляции.

Пока Волдеморт умывался да чистил зубы, проснулась Гермиона.

— Рон, ты уже встал? — позвала его супруга.

«Мерлин, я уже ненавижу это идиотское имя!» — в сердцах подумал Волдеморт.

— Да, дорогая! — вслух ответил он и, плеснув холодной воды себе в лицо, закрыл кран.

— Что?! О нет! — воскликнула Гермиона, судя по голосу она была чем-то раздосадована и взволнована. — Рон!

— Что случилось? — Волдеморт выглянул из ванной и столкнулся нос к носу с растрепанной супругой.

Щеки Гермионы раскраснелись, а глаза пылали, как зачарованные кристаллы.

— Ты почему меня не разбудил? — обрушилась на него Гермиона.

— Прости, а я должен был? — нахмурился Волдеморт и осторожно вышел из ванной. — Ты мне вчера ничего не говорила.

— Ну, если ты проснулся раньше меня, то конечно должен был, болван!

Гермиона забежала в спальню, где начала быстро собираться. Сам Волдеморт особо никуда не торопился — Перси вчера попросил его прийти попозже, так как рабочие будут обустраивать для него место.

А жена его судорожно копалась в платяном шкафу, выбирая наряд, тихо ругаясь себе под нос. До Волдеморта доносились обрывки фраз: «За все время ни одного опоздания!», «Даже в школе всего три раза задержалась!». «Синдром отличника» налицо. Это недовольное, но красивое лицо.

— Я думал, что ты встаешь по будильнику, — невозмутимо ответил он и тут же поймал гневный взгляд, полный желания испепелить его. — Ты забыла его завести? Тогда почему ты злишься на меня?

— Потому! — Гермиона уже натянула платье. — Помоги застегнуть. Потому что из-за тебя вчера я даже не вспомнила про чертов будильник! — жаловалась Гермиона, пока Волдеморт возился с пуговицами на спине. — Так, только бы я не слишком сильно опоздала… О Мерлин-Мерлин-Мерлин…

Гермиона быстро надела туфли и уже мчалась к камину.

— Ты забыла умыться, — напомнил ей Волдеморт, неспешно выходя из спальни. В ответ супруга фыркнула и метнулась в ванную. — И причесаться! — кинул он ей вслед, ухмыляясь. Его забавляло то, как ведет себя женушка, как нервничает, хотя, по сути — все это было пустяком. Он был уверен, что грязнокровка заработала себе такой кредит доверия, благодаря которому может неделю сачковать на работе, а никто и не почешется.

Тем временем, он отправился в кухню, чтобы сварить кофе. Он как раз разливал его по кружкам, когда Гермиона выскочила из ванной. Волдеморт лениво протянул ей кружку ароматного напитка.

— Спасибо, — она взяла кружку, недоверчиво прищурившись. — Ты же никогда не варил кофе и вообще…

— Когда-то нужно начинать, — оборвал ее Волдеморт. — Все, беги. А то там все бумажки без тебя пересчитают.

— Ух, Рон, — Гермиона снова фыркнула, но на этот раз не так раздраженно, скорее для галочки.

Она встала на цыпочки и легонько чмокнула его в щеку, поставила кружку с недопитым кофе на стол и немедленно упорхнула в гостиную. Вспышка — и супруга Волдеморта улетела в Министерство Магии по каминной сети.

Волдеморт присел на край стола и медленно допил свой кофе, задумчиво глядя в дверной проем. Вот что это сейчас было? Вот все это? Вся эта беготня, застегивание платья, варка кофе, что это было? И самое главное — зачем? Именно так люди себя ведут в семейной жизни? Да нет, он видел множество семей, и в них никто не вел себя подобным образом. Никто не проявлял слабости, и никто другому не поддавался. Блэки, Малфои, Лестренджи, Гойлы и прочие… Там были другие правила и устои. Волдеморт вообще всегда считал брак полем боя, а тут — парадокс какой-то, детский сад.

— Хотя быть идеальным мужем для грязнокровки совсем не сложно, — заключил вслух Волдеморт. — Кое-где почеши ей спинку, покажи свою заботу, и вот уже тебе многое спускают с рук…

Еще немного посидев да помозговав на тему супружеской жизни и своей стратегии поведения в ней, Волдеморт встал и отправился в спальню, где, как помнится, он вчера раздевался. Ему тоже пора было собираться в Министерство. Правда, в отличии от своей жены, так торопиться ему было не нужно.

Но он рассудил, что как муж, который должен был извиниться за утренние издевки, ему следовало хотя бы взять по дороге на работу жене еще кофе. Какой там она пила в прошлый раз у Фортескью? Кажется, со сливками. Нет, совесть не мучила его ни капли, просто логика давила, говоря, что правильнее будет проявить немного заботы, чтобы в дальнейшем грязнокровка меньше совала нос в их с Перси дела.

— Или я все-таки размяк? — задался вопросом Волдеморт, аппарируя в Косой переулок.

* * *

Гермиона выскочила из камина и пулей ринулась к лифтам, пересекая холл Министерства. Ее каблучки бойко отбивали чечетку по гранитному полу, и стук этот разносился по помещению, в котором народу существенно поубавилось — большинство волшебников уже были в своих рабочих кабинетах.

«Мерлин-Мерлин-Мерлин!» — проносилось в голове у Гермионы. — «Впервые в жизни я опаздываю на работу!» Ей казалось, что те немногие, кто оставался в атриуме смотрели именно на нее, и смотри не просто так, а осуждали про себя. Прикрыв лицо с профиля портфелем, Гермиона стремительно забежала в лифт.

Тут она смогла немного расслабиться и перевести дух после такого забега. Гермиона все еще злилась на Рона, но… Это было так мило, когда он сварил для нее кофе. Ну, сварил и для себя, конечно, но ведь и о ней подумал: налил, подал. Совсем нетипичное для Рона поведение.

Вот, наконец-то отдел секретариата. Двери лифта захлопнулись за спиной Гермионы, как только она покинула кабину. Было абсолютно тихо. Еще бы, все сплетни были обсуждены ранехонько утром, в самом начале рабочего дня, а теперь, когда начальство обосновалось в соседнем кабинете, все старались выполнять свои обязанности без разговоров.

Добравшись до своего кабинета, Гермиона осторожно проскользнула внутрь, наспех поздоровавшись с коллегами. Те лениво ответили, не поднимая глаз и Гермионе показалось, что никто даже не придал внимания ее опозданию. Никто и не заметил.

Быстро пробравшись к своему столу, она развернула вчерашние бумаги по нецелевому использованию обогащенного золота, которые не успела просмотреть вчера, и втянулась в работу. Правда, ненадолго.

Спустя пятнадцать минут в кабинете появился ее непосредственный начальник — Хэнк Тормент. Он как-то виновато улыбался, глядя на Гермиону. Сначала ей подумалось, что из-за опоздания ее все же уволят, но нет, дело было в другом.

— О, миссис Уизли! — несмотря на довольно грузное телосложение, голос Хэнка был, как у натурального тенора, даже распевные нотки присутствовали на ударных гласных. — Как я рад, что застал вас. Мне необходимо, чтобы вы подписали кое-какие бумаги, пока не перевелись в другой отдел.

Гермиона привстала, ее правая бровь взметнулась вверх, в манере ее бывшего преподавателя Зельеварения.

— В другой отдел? — удивленно переспросила она.

— Да-да, вы же переводитесь к Перси Уизли, в его предвыборный штаб? — Хэнк Тормент слегка растерялся. — Так вы не в курсе? Ой, да не о том речь, — он махнул пухлой рукой куда-то в сторону. — Миссис Уизли, зайдите ко мне на пару минут, не будем здесь все это обсуждать.

Гермиона обвела взглядом кабинет, в котором все сотрудники уставились на нее. Кто-то с интересом, а кто-то с нескрываемой досадой. Да уж, «не обсудили» здесь. Да тут теперь пересудов будет на год вперед. И это — мягко выражаясь. Почему-то Гермиона знала, кого за этот перевод надо благодарить.

Быстро встав из-за своего стола, она направилась вслед за начальником, огибая столы.

Как назло, стоило скрыться Хэнку за дверью, и тут же туда протиснулся Рон, неся стаканчик с кофе. Он задорно посмотрел на Гермиону и протянул ей ее любимый мокко. Как же хотелось Гермионе запустить в него этим стаканчиком! Но вместо этого она схватила Рона под локоть и потащила в коридор.

— Что вы затеваете с Перси? — прошипела она ему на ухо, предварительно заставив нагнуться поближе. — Что за предвыборный штаб?

Рон выглядел совершенно обескураженно. Он только пожал плечами и удивленно посмотрел на Гермиону.

— О чем ты? Какой штаб? — и ведь ему можно было почти поверить, если бы не опасный блеск в его глазах. Блеск преступника, пойманного на горячем.

— Миссис Уизли, — из соседнего кабинета высунулась патлатая голова Хэнка. — Долго мне вас еще ждать?

— Позже поговорим, — сквозь зубы прошипела Гермиона и отправилась на эшафот к начальству.

* * *

С минуту Волдеморт стоял, как статуя, не шевелясь. Затем лицо его помрачнело. Он непроизвольно сжал стаканчик с кофе, который Гермиона так и не взяла, и все содержимое полилось на пол.

— Убью недоумка! — в сердцах воскликнул бывший Темный Лорд и ринулся на поиски недоминистра Магии.

Впрочем, нашелся Перси быстро — в своем же кабинете. Рабочие как раз заканчивали установку третьего стола, как догадался Волдеморт — стол должен был достаться Гермионе. Бумаги, которые так долго и кропотливо он разбирал, куда-то испарились, и кабинет выглядел теперь довольно пустым.

Сам же виновник гнева стоял у окна и разглядывал какой-то цветастый буклет. Края буклета были слегка мятыми и влажными, что говорило о том, что Перси довольно сильно нервничал.

Скорчив недовольную гримасу, Волдеморт зашел в комнату и нарочито громко постучал по дверному наличнику, привлекая к себе внимание. Перси повернулся к нему и улыбнулся.

— Рон, наконец-то!

«Рон» смерил взглядом своего «братца» и жестом показал магам-рабочим, что пора покинуть кабинет. После того, как за ними закрылась дверь, в комнате повисло неприятное молчание. Такое тягучее и мерзкое.

Перси виновато взглянул на Волдеморта.

— Ты уже в курсе?

— В курсе?! — Волдеморт глубоко вздохнул, чтобы не начать отчитывать нерадивого будущего министра во всю мощь голосовых связок. — Да благодаря Торменту уже половина Министерства в курсе!

— Ну, такое дело… Я утром справлялся в секретариате, в общем, оказывается, что для подачи заявок осталось всего-то две недели, — Перси положил буклет на стол перед Волдемортом. — И есть условия: укомплектованный предвыборный штаб — самое главное.

— Это я понимаю. Зачем тебе в этом штабе понадобилась Гермиона? — Волдеморт нахмурился. Участвовать в министерских выборах ему уже доводилось, когда он привел к власти Пия Толстоватого. Трех человек было явно недостаточно для команды. — Кто еще в нашей компании?

— Я пригласил Дафну. Рон, она умнейшая девушка!

«И ушлая, к тому же», — сразу подумал Волдеморт. Мысленно он размазывал Перси по полу с помощью Круциатуса. — «Влюбленный олух!»

Совсем не так вся эта история представлялась Волдеморту. Еще вчера он рисовал все иначе и Гермион с Дафнами там не значилось. Даже на очень близком расстоянии. Особенно лишней была Гермиона, она и так начинала что-то подозревать, не хватало еще, чтобы она раскусила его планы.