Выжженное пепелище (джен)

Протиснувшись через оплавленную дверь, Мегатрон краем оптики присмотрелся к человеку. Тот, хоть и заинтересованно рассматривал всё вокруг, но был очевидно внимателен и готов к неожиданностям. Хорошо.

Древний коридор строился ещё в те времена, когда о трансформации корпусов даже не задумывались, но был достаточно большим, чтобы по нему можно было пройти, хоть и цепляясь плечами за стены. Странно, что здесь было освещение — энерголиния, змеящаяся по потолку, слабо мерцала, но присмотревшись, Мегатрон понял — это не электричество и тем более, не энергон, а какая-то странная органика, облепившая кабель. Неприятно, но… по крайней мере, это не скраплеты. Человек в ладони сидел тихо, не показывая никакого беспокойства, параметры его организма находились в пределах нормы, и десептикон на миг понадеялся, что им удастся спокойно закончить дело…

И, как всегда случалось после такой надежды невпопад, реальность подсыпала ржи.

Уильям не знал, как далеко им необходимо двигаться, но, если исходить из озвученного десептиконом расчетного времени, они прошли примерно две трети пути, когда тот остановился и поднял голову, словно внимательно прислушиваясь к чему-то.

— Что случилось?

— Саундвейв передал, что засёк Оптимуса Прайма, — Мегатрон оскалился. — Он движется в нашем направлении.

Леннокс с чувством выругался и прикрыл глаза.

— Дай угадаю, с вероятностью девять десятых, он здесь за тем же, за чем и мы?

— Исходя из худшего, предположу, что да. Но также стоит учитывать, что то, что он не может отбить у десептиконов, он предпочитает делать недоступным для всех.

— Как с Кубом, я понял, — кивнул полковник и спустил с плеча винтовку. — А если учесть его любовь втягивать в ваши разборки посторонних, не удивлюсь, если с ним кто-то из гражданских. Готов поставить свой именной жетон, что Йегер — Иззи слишком маленькая даже для него, а Вивиан счастливо замужем за Сантосом и вроде бы ждёт ребёнка, — немного подумав, он вздохнул. — Жаль, не подумал взять транквилизаторы.

— Транквилизаторы? — прищурившись переспросил десептикон.

— После Уитвики набор из пяти дротиков стал входить в стандартную экипировку, — охотно пояснил Уильям. — По инструкции, гражданские лица, оказавшиеся рядом с мехами, и не стремящиеся от них удрать, при начале спецоперации приравниваются к потенциальному противнику. Их надлежит нейтрализовывать и подбирать после захвата или уничтожения основной цели, — он поморщился, как от зубной боли. — По этому горе-изобретателю просто ещё ни разу не попали...

— Судя по твоему голосу, ты бы очень хотел, — ухмыльнулся десептикон.

— Не то слово! У этого препарата есть побочное явление, сравнимое с сильнейшим похмельем, вроде мелочь, а приятно. К сожалению, генерал отдельно отмечал, что это не повод…

Мегатрон тихо фыркнул и искренне произнес:

— Сочувствую, — он вновь всмотрелся в темноту коридора и произнес. — Здесь есть другой проход. Думаю, мы успеем обойти Прайма и разобраться с Главным компьютером — чем быстрее, тем лучше.

— Было бы неплохо, — признал полковник. — Надеюсь, ты сможешь там пройти.

К счастью, по времени у них был запас и можно было миновать противника, не сталкиваясь с ним напрямую. Всё-таки, Леннокс не слишком-то хотел стрелять по Прайму и его идиоту. Если бы была необходимость — выстрелил бы, но искать встречи специально не собирался. Во многом он этого автобота почти ненавидел, но по-настоящему захотел его убить почему-то лишь один раз — когда тот пришёл извиняться.

— Кстати, мне любопытно, — рокочущий голос Мегатрона отвлёк от мыслей. — Что случилось с Уитвики? Я видел свидетельство о смерти, но версия с несчастным случаем кажется слишком неправдоподобной.

— Ты искал его? — уточнил Леннокс. Десептикон кивнул.

— В его голове были знания Великой Искры. Вероятно, ваши учёные так же задумывались об этом.

— Да, — согласился полковник. — Но сделать ничего не успели. Вскоре после Чикаго он умер от лучевой болезни. Медики предположили, что он переобщался с автоботами, но что нужно было сделать для единомоментного получения такой дозы радиации, что стала причиной его гибели, так и не поняли. Всё же по мелочи облучались все, кто имел дело с мехами, но вот так... — Уильям поморщился. — Это было странно и многих напугало. Ещё один довод в пользу начала чисток.

Мегатрон удивлённо прищурил оптику. То есть, тот белковый, правда, просто умер от случайности? Не погиб в какой-нибудь лаборатории своих сородичей? Хотя, радиация… для органиков она критично влияет на организм, а тот белковый, кажется, прошивки выживания вовсе не имел, может, сам влез куда-то? Не удивительно, что его смерть напугала людей.

— Знаешь, тогда, — припомнил полковник, — мы всё обыскали. Ни одного подходящего источника, а ведь подобное не так-то просто спрятать. Бамблби должен был за ним присматривать, но я так и не успел его спросить...

Уильям покачал головой, а для Мегатрона вдруг сложилась картинка. Он скрипнул зубами и мелко-мелко затрясся, пытаясь сдержать смех.

— Эй, ты чего? — с опаской уточнил человек.

— Я, кажется, понял, что там случилось с вашим Уитвики, хотя… нет, это даже для автобота глупо!

— Что именно? Ты догадываешься о причине его смерти?

— Причину ты сам назвал — болезнь от радиации. А вот где он мог нахвататься… если бы лазил, где нельзя, вы бы знали, в ином же варианте такой эффект мог дать разве что, контакт с Искрой.

— В смысле, Искрой? Вашей, той, что вместо сердца?

— Именно.

— Рэтчет говорил, что вы открываете Искры в очень редких случаях, — припомнил Уильям. — Не понимаю, зачем бы парню лезть к ней, не говоря уже о том, чтобы кто-то её добровольно открыл без причины?

— Да. Кроме особых случаев, — кивнул Мегатрон, явно веселясь. — Тебе говорили, каких?

— Рэтчет и Хайд лекции читали... — рассеяно протянул он, пытаясь вспомнить дословно. — Первое отбрасываем сразу... кто-то пострадал так сильно, что потребовался мелкий и кропотливый ремонт рядом с открытой Искрой? Но Сэм не был ремонтником! Даже если у него были знания, что он умел?

— Ничего, особенно, рядом с Искрой. Там слишком тонкие системы, не всякий кибертронский медик сумеет провести такой ремонт.

— Тогда зачем?

— Вероятно, Бамблби — идиот или извращенец, вот зачем, — помолчав, ответил Мегатрон. — Искру можно открыть партнеру — как знак доверия. Ну, и иногда, при стимуляции некоторых систем, она открывается сама, непроизвольно.

— Ч-чего? Некоторых систем? — Уильям невольно зафыркал в маску. — Типа, как секс, что ли?

— Типа того.

— Ээээ...

Он почувствовал, как натурально зависает. Вообще, про секс он сказал скорее в шутку. И Рэтчет, и Айронхайд не раз говорили ему, что сравнивать и проводить прямые аналогии между людьми и трансформерами не верно, хотя в некотором они схожи. Но чтобы так... При попытке представить себе происходящий процесс, мозги отчётливо заскрипели. Особенно с учётом размеров.

Полковник прочувственно выругался.

— Я был бы счастлив остаться без этой информации!

— Взаимно, был бы счастлив не узнать об отношениях этого автобота с его белковым приятелем.

За разговором Уильям не заметил, как они дошли до новых дверей. Коридор как-то неожиданно расширился, впуская их в просторную залу, с чем-то, напоминающим не то огромную крышку люка, не то подставку для чего-то очень большого над бездной.

— Это здесь, — сказал Мегатрон, опуская Леннокса на нее. — Главный Компьютер, он же — Вектор-Сигма. Я внесу коды, а ты просто стой на месте — Вектор-Сигма отсканирует твои параметры. Когда центр диска засветится, положишь на него руки, и я смогу их заменить.

— Заменить своими?

— А чьими же еще? Больше тут никого нету, если конечно, ты не хочешь подождать Прайма… — говоря это, десептикон уже отходил к стене, на которой тускло замерцало нечто, похожее на консоль.

— Нет уж, обойдемся без него, — человек сложил руки на груди и приготовился ждать. Чего бы то ни было…

— Леннокс, — внезапно тихо окликнул десептикон.

— Да? — он обернулся.

— Почему ты не убил меня тогда, в своём доме? Ты ведь мог. Хватило бы пары выстрелов. Ты столько времени воевал с трансформерами — у тебя не было никакой причины щадить десептикона, особенно меня.

Полковник пожал плечами. Причины? В причинах этого поступка он как-то не копался — точнее, для себя не формулировал. Уж точно не жалость, не желание «проявить благородство», которое к месту и не к месту демонстрировал Прайм…

— Устал, наверное, — наконец ответил он. — Я потерял всё, что защищал когда-то, ради чего вообще пошел в армию. Потом случились автоботы. Чикаго. Да, можно сто раз повторить себе, что это десептиконы виноваты, что они первые начали, но, что бы там в вашем прошлом ни случилось, автоботы это поддержали и продолжили — на моей планете. В моей стране. И знаешь, я понял, что ненавижу вас одинаково. Что воевать где-нибудь в Китае или Египте — это вообще не воевать. А потом Сара и дочь погибли из-за наших «союзников», и когда я увидел тебя там, я понял, что у меня не осталось ни одной причины, по которой я мог бы выстрелить.