Назад с целью: навеки вечные (гет)

— Не выходи из себя.

— Не выйду.

— Отвечай на вопросы как можно короче.

— Хорошо.

— Сохраняй спокойствие. Даже если они будут давить.

— Ладно, — раздражённо ответил Гарри.

Они уже проходили это с Дамблдором, причем дважды. Было третье февраля, и неповоротливое Министерство наконец назначило суд над Питером Петтигрю. Гарри, Джинни и Рона вызвали в качестве свидетелей событий, произошедших на следующий день после Рождества.

— Буду держать себя в руках, отвечать кратко и сохранять хладнокровие. Обещаю.

— Я тоже, — подхватил Рон. Джинни кивнула.

Они находились в кабинете Дамблдора, готовясь отправиться через камин на заседание Визенгамота. Гарри надел свою лучшую мантию и даже попытался пригладить волосы. Джинни собрала волосы в небрежный пучок, отчего выглядела совсем юной. Рон же не слишком утруждался своим внешним видом, пока Джинни не направила на него палочку и одним взмахом привела в порядок.

— Зачем? — возмутился Рон. — Мне плевать, как я выгляжу перед этими министерскими шизиками.

— Знаю, — успокоила его Джинни, — но маме не плевать.

Рон уставился на неё в ужасе.

— Мама будет там? Почему ты не сказала?!

— Сколько ты уже знаешь маму? — Джинни округлила глаза. — Ты правда думаешь, что она бы разрешила нам свидетельствовать на самом громком процессе десятилетия, если бы не планировала сама туда явиться?

Рон застонал:

— Я надеялся, это будет закрытое заседание...

— Оно и есть закрытое, — заверил Дамблдор. — Но вы несовершеннолетние, и присутствие вашей матери почти неизбежно. Визенгамот не одобряет допросы юных волшебников без родителей.

Он продолжил таким же серьёзным тоном:

— Мы отправимся через несколько минут. Мне не нравится, что члены Визенгамота проголосовали за устный допрос вместо письменных показаний, как было в случае с Перси. Ждите сложных вопросов. Я сделаю всё возможное, чтобы защитить вас...

— Профессор, — перебил Гарри, — не старайтесь слишком явно, иначе это будет выглядеть слишком подозрительно. Мы справимся.

— Будьте осторожны, — сказал Дамблдор, когда они выстроились перед камином.

Гарри взял щепотку летучего пороха, шагнул в пламя, выкрикнул пункт назначения и через мгновение вылетел из защищённых стен Хогвартса прямо в Министерство, где его ждал в лучшем случае холодный приём.

— Гарри, дорогой!

Он моргнул, стряхивая пепел с ресниц, и увидел мистера и миссис Уизли.

— Здравствуйте, миссис Уизли, — поздоровался он. — Здравствуйте, мистер Уизли. Пришли на процесс?

— Конечно, — ответила миссис Уизли. — Я не могу позволить своим младшим детям предстать перед Визенгамотом без поддержки! Иначе что я за мать такая?

— Спасибо, мам, — Джинни обняла её. — Мы немного нервничаем.

Миссис Уизли уже собиралась утешить их, но её рот открылся от шока при виде Рона.

— Рональд Уизли! Ты здесь в качестве свидетеля на важнейшем процессе, а не просто валяешься на диване в гостиной! Во что ты одет? Не думала, что ты можешь быть таким безмозглым!

— Я не знал, что ты будешь здесь, — оправдывался Рон.

Видимо, это была не та фраза, которую стоило произносить. Миссис Уизли схватила его за ухо и потащила за угол. Гарри слышал возмущённые возгласы Рона, громкий шёпот миссис Уизли и несколько глухих ударов.

Когда Рон вернулся, он выглядел смущённым, но зато уже куда опрятнее: мантия больше не напоминала спальный мешок, а волосы были уложены так гладко, что напомнили Гарри причёску Малфоя.

— Рад, что она не видела тебя до того, как Джинни привела тебя в порядок? — пробормотал Гарри.

Рон содрогнулся.

— Пойдёмте, — сказал мистер Уизли. — Нельзя опаздывать. В десятый зал даже лифт не ходит... придётся идти пешком.

Пока они шли через Атриум и садились в лифт, мистер Уизли непринуждённо рассказывал о Министерстве, истории здания и различных отделах. Он явно пытался разрядить обстановку, и Гарри с удивлением отметил, что это работает.

— Что это за место? — поинтересовался Рон, когда они оказались в длинном коридоре, ведущем в Отдел Тайн.

«Там, где хранится пророчество. Где погиб Сириус. Где мы сражались, потому что я не освоил окклюменцию…»

— Это Отдел Тайн, — пояснил мистер Уизли. — Работающих там называют невыразимцами. Никто не знает, чем они занимаются, отсюда и название.

Рон кивнул. По мере спуска по длинной лестнице разговор затих, и вскоре они молча подошли к залу суда. В прошлый раз Гарри был здесь на слушании за использование магии несовершеннолетним, тогда он вызвал Патронус, чтобы отонать дементоров, подосланных Амбридж.

Той самой Амбридж, которая, скорее всего, написала и ту дурацкую статью, выставившую его в подозрительном свете ещё до того, как он узнал в этом времени о магии. До того, как он узнал об убийстве родителей, значении шрама и даже имени Волдеморта. Он задался вопросом, будет ли она здесь. «Скорее всего, да», — мрачно подумал он.

Гарри выпрямил плечи и в последний раз попытался пригладить волосы перед входом. Зал был переполнен мрачными волшебниками, уставившимися в центр, где Питер Петтигрю сидел на стуле, закованный в цепи. Однако стоило Гарри войти, как все взгляды обратились уже к нему. Он сглотнул.

Джинни глубоко вдохнула, и он пожалел, что не может взять её за руку.

— Свидетели прибыли, — раздался строгий голос женщины с моноклем. Гарри узнал в ней Амелию Боунс, главу Отдела магического правопорядка. — Предлагаю начать суд над Питером Петтигрю.

Хвост всхлипнул, пока собравшиеся бормотанием выражали согласие.

— Мисс Джиневра Молли Уизли, — вызвала Боунс. — Подойдите.

Джинни твёрдым шагом направилась к возвышению, где сидели министр Фадж, Дамблдор, Амелия Боунс, молодой темноволосый волшебник и (у Гарри ёкнуло сердце) Долорес Амбридж.

— Опишите события, предшествовавшие нападению.

Джинни рассказала всё безупречно. Не зная правды, Гарри и сам поверил бы, что она говорит чистую правду.

— И вы обсуждали квиддич? — уточнила Боунс.

— Да, мэм, — ответила Джинни. — Я не подозревала, что происходит.

— В отчёте указано, что на вас наслал проклятие человек в центре зала. Можете подтвердить, что это был именно он?

Джинни повернулась и уставилась на Хвоста, который дрожал так сильно, что цепи звенели.

— Да, — твёрдо сказала она. — Это он появился из ниоткуда.

— Спасибо. Вы свободны. Рональд Биллиус Уизли, подойдите, пожалуйста.

Гарри начал расслабляться. Пока всё шло хорошо. Боунс не задавала каверзных вопросов и принимала слова Джинни за чистую монету. Джинни села рядом и мельком улыбнулась ему — настолько быстро, что он едва заметил.

Вопросы Рону были почти идентичны, пока речь не зашла о том моменте, когда Джинни поразили заклятием. Гарри мысленно похвалил Рона, его голос звучал ровно, он следовал совету Дамблдора, отвечая кратко и не давая повода для дополнительных расспросов.

— ...и тогда я применил заклинание обезоруживания, которому нас учил профессор Локхарт, — закончил Рон.

— А потом?

— Гарри связал его волшебными верёвками, — просто ответил Рон.

— Кхм-кхм, — раздался слишком знакомый голос.

Гарри пришлось прикусить язык, чтобы не застонать. Джинни напряглась.

— Можно мне задать несколько вопросов? — слащавым тоном произнесла Долорес Амбридж.

— Конечно, заместительница Амбридж, — формально ответила Боунс.

— Вы утверждаете, что Гарри Поттер связал Петтигрю магическими верёвками, — сказала Амбридж. — Где он научился этому заклинанию? — Она хихикнула, и этот звук вызвал у Гарри желание её придушить. — Не думаю, что этому учат второкурсников.

«Не груби, Рон, не надо», — мысленно молил Гарри, но его опасения оказались напрасны.

— О, — сказал Рон. — Мы с Гарри листали учебники моего старшего брата Перси.

— Зачем? — настаивала она. — Разве учебной программы недостаточно?

— Ну, — Рон замялся. — Мы оба довольно... хорошо успеваем по защите и хотели узнать больше.

— Никаких других причин? — недоверчиво спросила Амбридж.

Уши Рона покраснели, и Гарри зажмурился.

— Ну... — он посмотрел на мать. — Мои братья... любят пошутить. Мы хотели их... удивить.

Гарри заметил, как некоторые в зале одобрительно кивают. Интересно, знают ли Фред и Джордж, что их репутация выходит за пределы Хогвартса?

— Где вы практиковали эти заклинания?

— В гостиной, — быстро ответил Рон. — В основном. Когда знали, что братья на тренировке или на ужине. Это было на каникулах.

— Вы тренировались друг на друге?

— Да, — медленно сказал Рон.

Гарри почувствовал, как у него ёкнуло в животе, хотя он и не понимал почему. К чему она клонит?

— Вы часто позволяете Гарри Поттеру связывать вас магическими веревками?

«Что? Это было… Она только что… Она только что сказала то, что я думаю?» Гарри остолбенел. Несколько членов Визенгамота ахнули. Амелия Боунс так резко повернулась, что монокль вылетел у неё из руки и ударил Рона по плечу. Рон наклонился, чтобы поднять его. Гарри видел, как дрожат его пальцы. Он, вероятно, изо всех сил сдерживался, чтобы не наброситься на Амбридж.

— Это было... — яростно начала Боунс.

Но Молли Уизли перебила её:

— На что именно вы намекаете о моем сыне?

Она не кричала в полном смысле слова, но угроза в её голосе звучала предельно ясно. Её палочка была уже в руке, хотя пока и не направлена на Амбридж.

— Это суд, — высокомерно сказала Амбридж, хотя Гарри заметил, как её безобразные губы искривились в подобии улыбки. Желание причинить ей боль пульсировало у него в висках. — И вам не разрешали говорить.

— Я его мать, — твёрдо заявила миссис Уизли. — И я не позволю вам...

— Молли Уизли совершенно права, — впервые заговорил Дамблдор. Гарри оторвал взгляд от Амбридж и заметил, как министр Фадж украдкой и испуганно посмотрел на старого волшебника. — Как глава Визенгамота, я объявляю эту линию вопросов неуместной. Приносим извинения, мистер Уизли. Вы можете вернуться на место.

Рон ничего не ответил, но развернулся и пошёл к своему месту. Его лицо было красным от ярости, а пальцы так сильно вцепились в мантию (Гарри мог только благодарить судьбу, что он не схватился за палочку), что костяшки побелели.

В зале поднялся шум: шёпот стал настолько громким, что Гарри почувствовал себя рядом с огромным змеиным гнездом. Амелия Боунс что-то спешно обсуждала с министром, нервно постукивая вернувшимся моноклем по столу. Единственные, кто не участвовал в разговорах, как заметил Гарри, были Дамблдор и Амбридж. Дамблдор внимательно наблюдал за Хвостом, не обращая внимания на самого Гарри. Амбридж же смотрела прямо на него, и внезапно он осознал: она задала тот вопрос Рону, чтобы унизить его. А сомнения насчёт авторства той статьи окончательно испарились, самодовольное выражение её лица было доказательством.

— Гарри Джеймс Поттер, — прозвучал взволнованный голос Боунс. — Подойдите, пожалуйста.

Гарри отвёл взгляд от Амбридж и вышел вперёд. Сердце бешено колотилось, и он лишь надеялся, что сможет держать себя в руках, как Рон, но если Амбридж разрешат задавать вопросы, он не знал, что произойдёт.

— Опишите события, пожалуйста, — сказала Боунс.

Он сделал это, тщательно контролируя голос. «Дамблдор был прав, напомнив мне не злиться», — с сожалением подумал он. Он даже не взглянул на Амбридж, уставившись прямо на Боунс. Однако он понимал, что только она и остальные на возвышении (и возможно, еще Рон, Джинни и их родители) действительно слушали. Остальные волшебники оживлённо перешёптывались.

— Я не поддерживаю линию вопросов заместительницы Амбридж, — Боунс выглядела обеспокоенной. — Но понимаете ли вы, почему Министерство обеспокоено тем, что вы знаете заклинания, выходящие за рамки программы второго курса?

Гарри в доли секунды решил прикинуться непонимающим:

— Нет, мадам Боунс, не понимаю.

Она удивилась:

— Вы ведь знаете о пророчестве?

«Так вот в чём дело. Это такой же суд надо мной, как и над Хвостом», — с горечью подумал Гарри.

— Да, знаю.

— Тогда вы понимаете, что пророчество гласит об «ужасающей силе», которой вы обладаете и о которой не знает Тот-Кого-Нельзя-Называть?

— Да, — твёрдо сказал Гарри.

— И вы не считаете, что это должно беспокоить Министерство?

— Ну... — Гарри сделал паузу. — Мне всего двенадцать лет.

— Мадам Боунс, — тихо вмешался Дамблдор. — Мистер Поттер не находится под судом из-за пророчества, сделанного до его рождения. Более того, он вообще не является обвиняемым.

Гарри начал сомневаться, реально ли он здесь или это кошмар. Он незаметно ущипнул себя. Разве не было бы прекрасно, окажись это сном?

— Недавние обвинения... — осторожно начала Боунс.

— Если вы говорите о Тайной комнате, — перебил Дамблдор, — я подтверждаю свои слова: мистер Поттер определённо не наследник Слизерина. Боюсь, я не могу позволить продолжать этот допрос. У нас есть дело Питера Петтигрю. Если хотите допросить мистера Поттера дальше, убедитесь, что вопросы относятся к рассматриваемому делу.

Гарри с мрачным удовлетворением отметил, что Дамблдор обладает достаточной властью, чтобы остановить это, и ещё больше обрадовался, что министр даже не попытался оспорить его авторитет. Сама Боунс выглядела скорее пристыженной, чем разозлённой. Она кивнула.

— Хорошо, — сказала она. — Больше вопросов нет, мистер Поттер. Можете уйти, если желаете.

— Можно я останусь? — попросил Гарри. Он взглянул на Хвоста, который грыз ногти. — Он предал моих родителей...

Её выражение лица смягчилось.

— Можете.

Гарри вернулся на место, не решаясь взглянуть на Рона и Джинни. Он знал без слов, что они оба были в ярости.

Дальше суд прошёл без эксцессов. Амелия Боунс допросила Хвоста, и тот дрожащим голосом признался во всём. Он рассказал, как предал Лили и Джеймса Поттеров, как на следующий день его выследил Сириус Блэк, как взорвал улицу, убив магглов, отгрыз себе палец, чтобы все поверили в его смерть, и превратился в крысу. Затем описал, как нашёл семью Уизли и остался с ними. А в декабре, устав от притворства, попытался сбежать.

Голосование о его виновности было единогласным. Через два часа Питер Петтигрю был приговорен к пожизненному заключению в Азкабане. Гарри с облегчением отметил, что предсказание Дамблдора сбылось и Министерство не отправило его сразу к дементорам на Поцелуй.

Чувствуя слабость в ногах от облегчения и остаточного гнева, Гарри направился в Атриум с Уизли. К его радости, все молчали. Он подозревал, что миссис Уизли всё ещё была в ярости.

— Теперь, — наконец сказала она, когда они остановились перед каминами, — возвращайтесь в школу. Многие захотят задать вам вопросы... но вы не обязаны отвечать. И не позволяйте близнецам донимать вас. Напишите нам, если что.

— Хорошо, мам, — улыбнулась Джинни.

Мистер Уизли обнял детей и пожал Гарри руку.

— Мне нужно бежать. Ремус Люпин просил меня написать... он знал, что я буду здесь. Будьте осторожны.

— До свидания, дорогие, — сказала миссис Уизли.

Гарри ещё никогда не был так рад покинуть Министерство. Не только ради себя, но и ради Рона, который готов был вот-вот взорваться.

— Я... убью... её! — прошипел он, как только они оказались в кабинете Дамблдора. — Ты даже не представляешь, как близко я был... Веришь? — Он замолчал, слишком разъярённый, чтобы продолжать.

— Что случилось? — спросил Снейп. Очевидно, он ждал их. Но ответить они не успели, как в изумрудном пламени камина появился Дамблдор, отряхивая пепел с алой мантии.

— Амбридж обвинила Гарри в том, что он трахает меня! — выпалил Рон.

— Я абсолютно уверен, что это она написала ту статью, — сказал Гарри. — Сегодня она намеренно пыталась унизить меня... нас.

Снейп посмотрел на Дамблдора:

— Это правда?

— Думаю, ты прав, Гарри, — ответил Дамблдор. — Судя по твоим словам, тому, что я знаю о ней, и её сегодняшним репликам, я в этом убеждён. И да, Северус, она совершенно явно намекала на сексуальную связь между Гарри и Роном.

— Как там она сказала? — Рон притворился, что вспоминает. — Ах, да. «Вы часто позволяете Гарри Поттеру связывать вас магическими веревками?» Вряд ли я это забуду.

Снейп уставился на него:

— И вы не убили её? У вас больше самообладания, чем я думал.

— Нет, все трое проявили замечательную выдержку, — сказал Дамблдор. — И во время допроса Амбридж и когда вопросы задавали Гарри. Они уделили пророчеству столько же времени, сколько и делу Петтигрю. Я пресек это оба раза. Не могу сказать, что не ожидал подобного.

— Я делал, как вы сказали, — добавил Гарри. — Говорил как можно меньше.

— Именно поэтому я смог вмешаться, — пояснил Дамблдор. — Если бы ты дал им больше информации, например, попытался убедить в своих добрых намерениях, то мне пришлось бы позволить им продолжать.

— Почему? — спросила Джинни. — Это же всё равно было бы не по теме.

— Гарри мог дать им повод, — объяснил Дамблдор. — Если бы он это сделал, я юридически не смог бы возразить. К свидетелям применяются другие правила, чем к обвиняемым. Им не позволено выходить за рамки вопроса. Но если сам свидетель поднимает тему, например, если бы Гарри заявил, что он не наследник Слизерина, или использовал историю с философским камнем в свою защиту, тогда мадам Боунс имела бы полное право развить эту линию.

— Молодец, Гарри, — хмыкнул Рон. — Держал рот на замке.

— Я слишком боялся, что прикончу Амбридж, — сказал Гарри.

— Что ж, — вздохнула Джинни, — по крайней мере, это позади. Теперь понятно, почему они настаивали на нашем устном допросе вместо письменных показаний, как у Перси. Они хотели допросить Гарри.

— Именно так, — подтвердил Дамблдор.

— Профессор, а что насчёт Сириуса? — спросил Гарри. — Его освободят, да?

Глаза Дамблдора заблестели:

— Да, конечно. Когда я уходил, они как раз спорили насчёт компенсации за годы в Азкабане без суда и следствия. Думаю, Сириус окажется на свободе через пару дней, если не часов.

— Как восхитительно, — язвительно произнёс Снейп.

Гарри посмотрел на него:

— Именно из-за такого отношения никто в Ордене Феникса вам не доверял.

— Это правда, — кивнула Джинни.

— Если я смог удержаться от убийства Амбридж, — добавил Рон, — то и вы можете быть вежливы с Сириусом.

Снейп скривился, но не стал грозить им отработками за правду. Гарри надеялся, что он задумается, потому что вражда между двумя ключевыми союзниками была ему не нужна.

* * *

Выручай-комната предоставила достаточно места для шестерых, чтобы они могли практиковаться в дуэлях, за что Гарри был очень благодарен. Он стоял лицом к Джинни и знал, что она в таком же скверном настроении, как и он сам. Накануне вечером двое учеников окаменели, несмотря на все их усилия этого избежать. Дамблдор в тот вечер взял защиту студентов на себя. Когда монета нагрелась, и Джинни вышла из гостиной, Гарри послал к директору Патронуса. Теперь они действовали вне изначальной временной линии, надеясь, что это ускорит события.

Дамблдор наложил весьма изобретательное заклинание, призванное внушить любому ученику или преподавателю непреодолимое желание повернуть в другую сторону. Оно сработало бы безупречно, если бы не парочка учеников, увлечённо целовавшихся в шкафу для мётел. Теперь рейвенкловец Джейкоб Холлуэлл и хаффлпаффка Эмили Гаррет лежали в больничном крыле, ожидая, когда будет готов отвар из мандрагор.

— По крайней мере, они... просто окаменели, — прошептал Гарри.

Джинни кивнула:

— Знаю, но всё равно ужасно себя чувствую.

Гарри скользнул взглядом по залу и остановился на Невилле, который тренировался с Роном. Его кольнуло лёгкое чувство вины, потому что он до сих пор удивлялся, с какой скоростью Невилл схватывал новое. Хотя, вспоминая занятия Армии Дамблдора, Гарри знал, что он всегда был одним из самых способных. Просто до пятого курса Невилл не проявлял таких навыков. Всё, что ему требовалось, как понял Гарри, — это уверенность в себе. Конечно, Рон не выкладывался по-настоящему, иначе это было бы и нечестно, и подозрительно. Но теперь Невилл уверенно владел как Экспеллиармусом, так и Ступефаем.

— Отлично, Невилл! — крикнул Гарри, когда тот уложил Рона на мягкие подушки.

— Я использовал тот трюк с палочкой, которому ты меня научил, — сказал Невилл.

Гермиона посмотрела на них:

— Ты действительно хороший учитель, Гарри. Честно говоря, я не думала, что у нас получится.

— Спасибо, — ответил он. — Может, на сегодня хватит? Не хотим же мы вызвать подозрения у Министерства.

— Не могу поверить, что они с вами так поступили, — тут же вспыхнула Гермиона. — Они должны были радоваться, что ты знаешь такие заклинания!

Гарри избегал взгляда Рона, хотя тот вряд ли смотрел на него. Слова Амбридж не остались тайной. Никто из них ничего не рассказывал, но у некоторых учеников, например, у Сьюзан Боунс и Мариэтты Эджком, родители присутствовали на суде. Новость разнеслась по школе, как лесной пожар, и насмешки вкупе со страхом и подозрениями портили Гарри настроение не меньше, чем окаменевшие ученики. План Амбридж унизить его сработал.

«Вот сука, — подумал он. — С момента суда прошло три недели, но ощущалось, будто три года. Пожалуйста, пусть слухи поскорее утихнут».

Гнев придал ему скорости, и он почти вбежал в гостиную Гриффиндора, где его встретили смешки и нервные взгляды. Это не помогло. Он грубо оттолкнул пару первокурсников и тяжело зашагал по лестнице в спальню.

— Уже спать, Поттер? — кто-то крикнул со смехом. Скорее всего, особенно храбрый семикурсник. — И Уизли тоже? Тогда и тебе стоит подняться, Лонгботтом. Им может понадобиться присмотр.

— Ш-ш-ш, — прошипел кто-то.

— А ну заткнулся нахрен про моего брата, Левинс! — громко рявкнул Фред.

— Или хочешь посмотреть, что мы с тобой сделаем? — добавил Джордж.

Рон захлопнул дверь с такой силой, что дерево чуть не треснуло. Он яростно рылся в сундуке, вытаскивая пижаму, и бормотал что-то под нос. Гарри не разобрал слов.

— Что? — спросил он.

— Просто представляю, как буду рвать её на куски, — мрачно ответил Рон. Гарри не сомневался, что речь шла об Амбридж.

— Я о том же думал, — признался Гарри, снимая очки и откидываясь на кровать. — Медленно…

— И чтобы ей было больно… Очень, — добавил Рон, затем замолчал на время. — Как Джинни?

— Держится, — сказал Гарри. — Потрясена из-за Холлуэлла и Гаррета. Говорит, завтра снова будет писать в дневник.

— Не верится, что я это говорю, — пробормотал Рон, — учитывая степень опасности… но надеюсь, это случится завтра. А если в следующий раз кто-то погибнет?

— Знаю, — ответил Гарри. От этой мысли в животе похолодело.

Однако всё произошло лишь три дня спустя. Когда Гарри, Рон, Гермиона и Невилл вышли из класса трансфигурации, последнего урока на сегодня, монета в кармане внезапно обожгла кожу. Гарри переглянулся с Роном. Он чувствовал (хотя и не был в этом полностью уверен), что вот это оно, тот самый день.

— Чёрт! — Рон шлёпнул себя по лбу. — Нам надо бежать! Снейп убьёт нас!

Гарри уставился на него.

— Ой, точно… Отработка.

— Простите! — хором выпалили они ошарашенным друзьям и помчались прочь.

За поворотом донесся голос Гермионы:

— У них опять отработка?

— Наверное, они и вправду очень спешат, — заметил Невилл. — Только вот в подземелье дорога совсем в другую сторону...

Гарри и Рон быстро зашли в пустой класс. Гарри достал мантию-невидимку, огляделся и, убедившись, что вокруг никого не было, накрыл себя и Рона. Он выхватил палочку и прошептал:

— Экспекто Патронум!

Перед ними возник серебристый олень.

— Передай Дамблдору: «В классе рядом с трансфигурацией».

Дамблдор появился через пятнадцать минут. Показалось, что прошло двадцать лет.

— Думаю, это оно, — сказал ему Гарри. — Джинни писала в дневник. Обычно это занимает минуты три, но монета всё ещё горячая. Либо он увёл её вниз, чтобы заманить меня, либо сейчас выпустит василиска.

— Всё равно придётся ждать, — ответил Дамблдор. — В прошлый раз я засекал. Василиску потребовался почти час, чтобы появиться в коридоре. Я настрою заклинание так, что если он вылезет, мы поймём, что сейчас не время. И нет, — добавил он, видя, что Гарри хочет перебить, — вы побежите только когда мы точно убедимся, что момент настал.

— Ладно, — буркнул Гарри.

Они откинулись на спинки стульев, пока Дамблдор взмахнул палочкой.

— Кассенсентиа! — провозгласил он.

Яркий белый свет хлынул из палочки и пронзил стены.

— Это предупредит меня, если в туалете Плаксы Миртл появится что-то крупнее человека, — пояснил он. Затем: — Протего Хоррибилис!

Могучий вихрь взметнулся вокруг и растворился в воздухе.

— На этот раз я не стану рисковать, — мрачно сказал Дамблдор. — Я полностью заблокировал выход и вход из туалета. А также перекрыл коридор в пятнадцати метрах от двери. Когда подтвердится, что василиск там, я ослаблю защиту, и вы сможете пройти.

— Все ученики немедленно возвращаются в свои спальни! — Через двадцать минут голос МакГонагалл так поразил Гарри, что он свалился со стола, на краешек которого присел после изнуряющего хождения взад-вперед. — Все ученики немедленно возвращаются в спальни. Старосты, проследите за исполнением.

— Это оно, — тихо сказал Гарри. Наконец-то. — В прошлый раз она тоже так говорила, но я не понимаю, как она уже узнала.

— Хорошо, — сказал Дамблдор. Он посмотрел на Гарри и Рона, затем задержал взгляд на Гарри. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но снова закрыл его. — Удачи, — наконец произнёс он.

Едва выскочив из комнаты, они буквально столкнулись с Минервой МакГонагалл. Рон, который бежал впереди, резко отпрыгнул в сторону, чтобы избежать столкновения, и врезался в стену. Гарри заметил, что профессор выглядела крайне встревоженной. Несколько прядей выбились из её всегда безупречного пучка на голове, а обычно плотно сжатые губы были слегка приоткрыты. В глазах читалась тревога.

— Альбус! — воскликнула она, увидев Дамблдора. — Случилось худшее: ученицу утащили в Тайную комнату.

— Кого? — резко спросил Дамблдор.

Её взгляд перебежал с Рона на Гарри.

— Джинни Уизли, — тихо ответила она.

— Мою сестру?! — завопил Рон.

Но МакГонагалл продолжала:

— Я шла с ученицей, когда увидела, как Джинни Уизли зашла в ту самую уборную, куда девочки боятся заходить — ту, где обитает Плакса Миртл. Мне показалось это странным... но потом я увидела... новую надпись на стене: «Её скелет будет вечно покоиться в Тайной комнате». Альбус... боюсь, это конец школы.

— Минерва, послушай меня, — спешно сказал Дамблдор.

Она не обратила на него внимания:

— Я встретила Гилдероя, он говорит, что спасёт её, но я сильно сомневаюсь. Он сейчас в своём кабинете, собирается сбежать. Что нам делать? Какое бы ни было чудовище, оно не дало мне даже попытаться последовать... меня отбросило...

— Минерва, предупреди Уизли, — перебил Дамблдор. — И иди в мой кабинет. Я встречу тебя там. Скажи им, чтобы прибыли немедленно.

МакГонагалл кивнула, затем, внезапно опомнившись, резко повернулась к Гарри и Рону:

— Немедленно возвращайтесь в спальни. Сейчас же, — её голос смягчился. — Мистер Уизли... Мы сделаем всё возможное...

Но Гарри и Рону не нужно было ничего больше слушать. Гарри лишь на мгновение обернулся и увидел такое выражение беспомощности на её лице, что ему захотелось крикнуть: «Не волнуйтесь, мы вернём Джинни и убьём василиска!» Вместо этого он молча последовал за Роном.

Едва они завернули за угол, как сразу же бросились бежать. Гарри даже не помнил, как достал свою палочку, но она была уже в его крепко сжатой руке. Хогвартс никогда ещё не казался таким огромным. Они перепрыгивали по три ступеньки сразу. Будь в коридорах другие ученики, травм было бы не избежать.

— Гарри! Рон! — раздался крик.

Невилл. Гарри врезался в резко остановившегося Рона, и они оба упали на каменный пол.

— Невилл? — Гарри поднял голову. Лицо Невилла было красным и покрытым потом, будто он тоже только что бежал.

— Я искал... вас... — Невилл тяжело дышал, — с тех пор, как... Джинни... её утащили... Я видел это! Чудовище забрало её!

— Мы знаем, — хором ответили Гарри и Рон.

— Мы идём её спасать, — сказал Гарри. — Не волнуйся.

— Но...

— Нет времени, Невилл! — рявкнул Рон. — Мы знаем, куда её увели.

— Возьмите меня с собой, — Невилл схватился за бок, который, видимо, кололо от бега, но его голос звучал твёрдо.

— Нет! — закричал Рон. — Не переживай, мы не дадим ей...

— Я тоже переживаю за Джинни! — неожиданно заорал Невилл.

Гарри остолбенело уставился на него. Кажется, он никогда раньше не видел Невилла по-настоящему злым. Его лицо стало багровым, а кулаки сжались, будто он готов был броситься в драку.

— Невилл... — начал Рон.

— Не неввиллкай мне! — Он повернулся к Гарри и тыкнул в него пальцем. Гарри невольно отпрянул. — Разве не для этого ты тренировал нас? Чтобы мы могли что-то сделать, когда придет время!

Гарри даже не стал пытаться отрицать. Те же самые слова Невилл говорил, когда Гарри пытался отговорить его идти в Отдел Тайн. Тогда он был прав. И будь они с Роном не путешественниками во времени, был бы прав и сейчас. Гарри умоляюще посмотрел на Рона.

— Или это была просто ложь? — спросил Невилл.

За гневом в его глазах Гарри разглядел глубокую обиду и неуверенность. Если он сейчас оттолкнёт Невилла, если они с Роном просто уйдут, что-то внутри мальчика сломается. Возможно, не их дружба, но та хрупкая уверенность в себе, которую Невилл обрёл, освоив заклинания. Они не могли объяснить ему правду, не раскрыв себя. Выбора, по сути, не оставалось...

— Ладно, — тихо сказал Гарри.

— Что? — растерянно спросил Рон. Гарри едва заметно покачал головой.

— Невилл прав, — твёрдо произнёс он. — Он тоже заботится о Джинни. Он пойдёт с нами.

Они шли молча. Гарри вздрагивал при каждом шорохе, ожидая, что из-за двери, гобелена или рыцарских доспехов выскочат Гермиона с Луной и потребуют взять и их с собой. Мысли метались: «Рон сможет его отвлечь... Я пройду вперёд, а Рон задержит Невилла... как-нибудь...»

— Вы... правда знаете, где Тайная комната? — робко спросил Невилл.

— Ага, — буркнул Рон. — В туалете Плаксы Миртл.

— Но это же женский туалет?

Если бы не леденящий страх, что что-то пойдёт не так, Гарри бы рассмеялся. Невилл, кажется, больше боялся зайти в женскую уборную, чем встретиться с василиском. Хотя он пока не знал, с чем им предстоит столкнуться.

— Там василиск, — сказал Гарри. — Ты знаешь, что это?

Когда Невилл отрицательно покачал головой, Рон мрачно пояснил:

— Гигантская змея, которая убивает взглядом. И её клыки ядовиты. — Он нарочно говорил резко, пытаясь заставить Невилла передумать.

«Напрасно», — подумал Гарри. Невилл не трус.

— К-к-как вы это выяснили?

— Это змея, — тихо ответил Гарри. — Я слышу её. Тот голос, что я слышал всё это время — это он. Василиск перемещается по трубам. Поэтому его никто не видел.

— Но откуда вы знаете, что это именно василиск? — не унимался Невилл.

— Э-э... — замялся Рон, — мы подслушали разговор Дамблдора с МакГонагалл. Он перечислял возможных монстров... ну... а я знаю, что такое василиск, и понял, раз Гарри слышит его, значит это точно змея...

Нервы явно мешали Рону врать убедительно, и Гарри был рад, когда тот наконец замолчал. К счастью, Невилл больше не задавал вопросов. В голове у Гарри то и дело всплывали ужасные картины: Джинни, лежащая бездыханной на грязном полу Тайной комнаты. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.

— Профессор Локхарт! — вдруг громко воскликнул Невилл.

Рон простонал:

— Невилл...

— Смотрите! Он уходит! — возмущённо сказал Невилл. — А ведь он тоже должен помогать Джинни! И он тащит свой чемодан...

Избежать встречи было невозможно. Локхарт стоял всего в десяти шагах, уставившись на них с выражением шока на бледном лице. Его всегда безупречная причёска была растрёпана, глаза бегали. Он даже не заметил, как уронил переполненный чемодан себе на ногу.

Рон вздохнул:

— Какого чёрта вы творите, профессор Локхарт? Разве вы не должны спасать мою сестру?

— Срочные дела... нужно бежать... — слабо пробормотал Локхарт.

— Вы же преподаватель Защиты от Тёмных Искусов! — возмутился Невилл. — Вы же сами сказали профессорам, что поможете!

— Вы не понимаете...

Гарри резко выхватил палочку:

— Я прекрасно понимаю. Вы жалкий обманщик. — Локхарт дёрнулся, потянувшись к своей палочке, но Гарри опередил его: — Экспеллиармус!

— Вы идёте с нами, — грубо сказал Рон, забирая выбитую палочку Локхарта. — Сундук оставьте здесь. Всё равно он вам понадобится, когда вас уволят. Хорошо, что уже собрали.

«Не так уж плохо, что он снова здесь», — подумал Гарри, когда они наконец добрались до коридора.

Он почувствовал слабый укол беспокойства, но тут же встряхнул головой: «Сосредоточься на Джинни, дневнике и василиске».

Потребовалось ещё пять минут, чтобы дойти до конца коридора. Гарри уже видел двери, ведущие в злополучный туалет и вход в Тайную комнату. Они были закрыты.

— Чудовище… — нервно пробормотал Невилл. — Оно не пустило профессора МакГонагалл. Её просто отбросило.

— Мы всё равно попробуем, — резко сказал Рон.

Дамблдор уже снял свою защиту. Скорее всего, он просчитал, что к этому времени Гарри и Рон должны были добраться сюда. Очевидно, он не предполагал, что они прихватят с собой ещё двоих. Гарри прищурился, бросив взгляд на Локхарта.

— Давай, Гарри!

Он резко тряхнул головой и двинулся вперёд. Невилл шёл с вытянутой вперёд рукой, явно ожидая в любой момент наткнуться на невидимую преграду. Локхарт всё хныкал и бормотал что-то под нос, и Гарри очень не хотелось это слышать.

Рон распахнул дверь и, не опуская палочки, направленной на Локхарта, втолкнул всех внутрь. Гарри окинул взглядом знакомое помещение: тусклое, плохо освещённое, с лёгким неприятным запахом. Всё точно, как он помнил.

— Как думаешь, где вход? — спросил Гарри у Рона.

— Ты же сказал, что знаешь! — возмутился Невилл.

— Мы знаем, что он в этом туалете, но точное место пока не вычислили… — солгал Гарри, делая вид, что размышляет. — Если он перемещается по трубам…

— Он? — слабым голосом переспросил Локхарт.

Рон ткнул в него палочкой.

— Заткнитесь, — прошипел он, затем посмотрел на Гарри: — Может, у раковины? Если нет, проверим кабинки…

Гарри кивнул. Он бегло осмотрел раковины, игнорируя появившуюся Плаксу Миртл.

— Вам здесь не место, — произнесла она. — Это женский туалет.

— Согласен, — пробормотал Невилл.

— Нашёл! — воскликнул Гарри, нарочно выдержав паузу перед тем, как показать на змеиный узор на водопроводном кране. — Смотрите... похоже на змею... Думаю, стоит попробовать парселтанг? — Он стиснул зубы, бросая взгляд на бледного Невилла. — Тебе не обязательно идти, Невилл.

— Я пойду... — Невилл попытался сказать твёрдо, но получился скорее вопрос. Затем, увидев, что Рон открывает рот, повторил уже увереннее: — Я пойду.

— Откройся, — прошипел Гарри на парселтанге. Все четверо замерли, наблюдая, как раковина отъезжает в сторону, обнажая зияющую пасть трубы, готовую поглотить их во тьму.

— Первым пойдете вы, — Рон ткнул палочкой в сторону Локхарта.

— Совсем не обязательно, мальчики, — задрожал профессор. Но когда Гарри поднял палочку, а через мгновение то же самое сделал Невилл, он сглотнул. Со стоном Локхарт прыгнул в трубу и исчез.

— Я следующий, — сказал Рон. — Не хочу, чтобы этот болван там натворил дел.

— Я... я п-пойду, — проговорил Невилл.

Глубоко вдохнув, он последовал за Роном. Гарри слышал, как тот кричал на всём пути вниз. Убедившись, что снизу донеслись приглушённые голоса, он забрался в трубу и съехал.

Его мантия покрылась слоем слизи и грязи. Гарри дышал только ртом: зловоние здесь было несравнимо с лёгким неприятным запахом в туалете. Он совсем забыл...

— Фу-у, — всхлипнул Локхарт. — Что за ужасная вонь?

— Василиск, — невозмутимо ответил Рон. — Он не только убивает взглядом, но ещё и смердит!

Локхарт жалобно заскулил.

— Люмос, — прошептал Гарри, и кончик палочки вспыхнул. Призрачный свет заиграл на покрытых влагой стенах туннеля.

— М-мне кажется, мы под озером, — пролепетал Невилл.

Гарри решительно зашагал вперёд по туннелю.

«Может, получится убедить их, что дальше могу пройти только я», — мелькнула у него мысль. Но в этот момент...

Раздался вопль Невилла. Гарри резко обернулся и увидел, что и Невилл, и Локхарт плотно закрыли глаза руками. Обернувшись обратно, Гарри увидел сброшенную кожу василиска, она покрывала весь проход, и им пришлось бы через неё переступать. Но что-то было не так...

Глухой стук, это Локхарт упал на колени, заскрежетав по костям мелких животных, устилавших туннель.

«Просто Локхарт», — хотел успокоить себя Гарри, но тревога в груди только нарастала. Сердце бешено колотилось, все инстинкты кричали об опасности. И вдруг — озарение.

— Рон, палочка! — закричал он, резко разворачиваясь.

В свете от своей палочки он увидел ошеломлённое лицо Рона, но кричал именно Невилл.

— Обливиэйт!

Гарри не успел. Он попытался увернуться, отпрыгнуть, но ослепительно белый свет заклятия ударил ему прямо в лицо. Он буквально физически ощущал, как чары проникают в сознание, стирая память.

— Нет, нет, нет, — услышал он собственный голос. Гарри схватился за голову, пытаясь защититься, но было поздно. Воспоминания мелькали перед закрытыми веками, оставляя лишь леденящий ужас и бессильную ярость. Тайная комната... Том Реддл... дневник... Джинни, лежащая бездыханной на полу... меч Гриффиндора... Всё это ускользало...

Он изо всех сил цеплялся за воспоминания, но через мгновение их не стало.