Демоны (гет)

Дни летят очень быстро. Каждый вечер я моментально вырубаюсь, вымотанная тренировками, предварительно закинув в себя Сон без сновидений. Пробовать спать без зелья мне ужасно страшно. Благо, у Снейпа его в избытке, а запасы он постоянно пополняет — иногда даже за счёт моих усилий. Порой я готовлю что-то по школьной программе под его наблюдением, а иногда он зовёт меня к себе на помощь.

Магия подчиняется всё лучше, и я постепенно пытаюсь колдовать простые заклинания без палочки. Пока мой рекорд — один раз из десяти призвать подушку с другого конца комнаты. Снейп в этот момент даже аплодирует и говорит, что у него на это ушло гораздо больше времени. Беспалочковая магия — это не то, чем можно пользоваться постоянно: она отбирает слишком много сил. Но зато позволяет почувствовать ту силу внутри себя, до которой мне так хочется дотянуться.

В перерывах между учебниками, тренировками и зельями я даже нахожу здесь себе развлечения. В своей комнате я обнаруживаю не только одежду, но и все свои вещи. Снейп потом говорит, что ему их передала Молли. Нора всё-таки уцелела: в тот день, по факту, почти никто не пострадал. Пожиратели сделали то, зачем пришли — забрали меня — и исчезли. Но Уизли всё равно решили покинуть дом для большей безопасности. Снейп сказал, что для них нашли новое место, но где оно находится, знает очень ограниченный круг людей, и он в него не входит. Вот так мы теперь и живём: каждый затаился в своём углу, боясь лишний раз кому-то рассказать, где он находится.

В своих вещах я нахожу блокнот, который Рон подарил мне на день рождения. Я постоянно рисовала на чём придётся; пару раз мне влетало на уроках за то, что на пергаменте под моей рукой появлялись не конспекты, а какие-нибудь картинки. Вот Рон и вручил мне блокнот со словами, что теперь я совсем взрослая и могу наконец-то рисовать как нормальный человек — на нормальной бумаге. Рисовала я ещё до Хогвартса: у Дурслей было не так много развлечений, кроме постоянной помощи по дому тёте. Но карандаш и бумагу стащить у Дадли я всё же смогла. А потом, на первом курсе, я узнала, что картинки ещё и оживлять можно с помощью заклинаний — и это привело меня в неописуемый восторг.

Блокнот большой, размером с учебник, с невероятно красивой живой обложкой. На ней — гриффиндорский лев, который разевает пасть и беззвучно рычит. Сначала мне было страшно «портить» его — казалось, что чтобы я ни нарисовала, это будет недостойно такого чудесного подарка. Но всё же я берусь за карандаш и неуверенно начинаю заполнять первую страницу штрихами. Я рисую картину, открывающуюся из окна своей комнаты. Перед домом — небольшой участок, на окраине которого растёт массивный дуб. Наш дом стоит чуть-чуть на возвышенности, и отсюда видно располагающуюся внизу деревню. Я толком не вижу ничего, кроме домов, но предполагаю, что деревня совершенно маггловская.

Иногда я выхожу на улицу, предварительно предупредив Снейпа, — когда находиться в четырёх стенах становится совсем невмоготу. Но дальше забора, окружающего дом, я не выхожу. Снейп сказал, что с участка я выйти, конечно, могу, но вот обратно дорогу не найду. Я просто забуду, где он находится, а заклинание, охраняющее это место, будет стараться увести меня подальше. И Снейпу придётся бегать искать меня по всей деревне — а такая перспектива ни мне, ни ему не кажется привлекательной. Так что остаётся довольствоваться только посиделками у дуба и рассматриванием неба.

Однажды, после того как я отчитываюсь о выученном новом заклинании трансфигурации, мы привычно сидим в креслах у камина. Обычно я либо рисую, либо читаю что-нибудь вне школьной программы (да, так тоже, оказывается, можно — помимо лаборатории тут ещё и библиотека есть), либо просто смотрю в камин, вслушиваясь в треск дров. Профессор утыкается в какую-нибудь очень страшную на вид книгу, обычно при этом потягивая жидкость янтарного цвета из широкого бокала — чем вызывает у меня приступы лёгкой зависти. Судя по всему, это виски, и, судя по всему, недешёвый. И для меня он, конечно, не предназначен.

В этот раз у меня в руках *«Гордость и предубеждение»*, внезапно оказавшаяся на полках среди магической литературы. Гермиона восторженно отзывалась об этой книге ещё на четвёртом курсе и активно мне её пропагандировала. Я тогда отмахнулась: читать книжки мне было гораздо менее интересно, чем, например, играть в квиддич. Но здесь квиддича нет, а вот Джейн Остин — есть. Так что я уныло вздыхаю и погружаюсь в книгу.

— Поттер, а ты в шахматы играешь?

Поднимаю голову, отрываясь от описания мистера Дарси, который кого-то мне очень напоминает, и удивлённо смотрю на Снейпа.

— Ну… в целом, да… — Рон меня всегда разносил в пух и прах, но зато научил основам стратегии. Надеюсь, это считается.

Снейп уходит в библиотеку и приносит оттуда шахматную доску. Мы расставляем фигуры — и игра начинается.

С удивлением обнаруживаю, что играет он не сильно лучше меня. Рон бы его в два счёта разнёс — даже не представляю, насколько довольным он после этого бы был.

Грустно улыбаюсь про себя. Кажется, я начинаю привыкать.

Мы играем несколько раз подряд, попеременно выигрывая друг у друга. Когда я впервые ставлю ему мат, то поднимаю глаза на его лицо — и начинаю громко смеяться. Такого выражения недоумения на его лице я ещё не видела, и оно мне определённо нравится.

Он стряхивает фигуры с доски и говорит тоном, не терпящим возражений:

— Ещё раз.

И мы играем ещё раз. Продумывая дальнейшие ходы, параллельно замечаю, как сильно мне нравятся его эмоции. Когда он выигрывает, на его лице появляется такое самодовольство, что я только прыскаю от смеха.

Мы расходимся поздней ночью. Поднимаемся наверх вместе, я толкаю свою дверь и, преодолевая желание зевнуть, говорю:

— Спокойной ночи, профессор.

— Спокойной ночи, Поттер.

Впервые за долгое время я засыпаю с глубоким чувством спокойствия на душе.

* * *

Я сижу в своей комнате, закинув ноги на стол, и старательно вырисовываю чёрные глаза. Я начала рисовать его у камина, стараясь незаметно подглядывать на объект срисовки. Но когда в очередной раз подняла глаза и увидела уткнувшийся в меня взгляд чёрных глаз, у меня внутри всё сжалось.

— Ой.

Это всё, на что меня хватило. Я перелистнула страницу блокнота и решила, что дорисую как-нибудь потом. Хорошо хоть, что он никак не прокомментировал.

И вот, сейчас я всё-таки вернулась к его портрету. Не знаю почему, но в какой-то момент мне ужасно захотелось его нарисовать. Именно таким, каким я его увидела здесь. Раньше мне казалось, что Северус Снейп — самый некрасивый человек на планете. А теперь вот вывожу его черты лица на бумаге, как будто это что-то драгоценное.

Стук в дверь — и она тут же открывается. Я дёргаюсь от неожиданности и роняю блокнот. Да что ж такое.

— Профессор, а вас мама в детстве не учила, что стук в дверь предполагает, что на этот стук должны ответить? А если я тут голая, ну, в конце концов?!

— Ну и что я там не видел? — говорит Снейп и тут же замирает, понимая, что сказал лишнее.

— Не поняла… — ошарашенно переспрашиваю. А потом до меня доходит: пижама на мне в первый день, когда я здесь очнулась — она же явно появилась не сама собой. А в тот момент мне было не до размышлений, каким именно образом она на мне оказалась.

— Поттер, мне надо уйти на пару часов. Ты справишься одна? Дом не разнесёшь?

Я всё ещё продолжаю смотреть на него круглыми глазами. В голове не укладывается.

Он вздыхает, понимая, что последнюю фразу я пропустила мимо ушей и явно жду пояснений.

— Поттер, я был занят твоим спасением, а не разглядыванием. Уж поверь, последнее, что меня интересует — это полуживые школьницы.

Это мне сейчас обидно, что ли, стало? Да ну, ерунда какая-то. Что он ещё мог сказать? Но мне обидно, да. Ну я и дура.

— Хорошо, профессор. Дом не разнесу, не бойтесь.

Он кидает на меня подозрительный взгляд и выходит, напоследок сказав, что Винки за главного.

* * *

Я лежу в гостиной на диване, читая, как мистер Дарси внезапно оказывается не таким противным говнюком, каким я его себе поначалу представляла.

Снейпа всё ещё нет, хотя уже вечер. Начинаю беспокоиться. Надо было хотя бы спросить, куда он ушёл. Что мне делать, если он вдруг не вернётся? Не имею ни малейшего понятия. Сейчас Снейп — мой центр мира, рядом с которым я чувствую себя спокойно и в безопасности. Что будет, если он исчезнет? Даже думать об этом не хочу.

Мои опасения не сбываются: я слышу, как открывается входная дверь, и в дом входит тот самый центр мира — в теперь уже непривычной мантии и с таким выражением лица, будто он весь день вёл пары у пуффендуйцев.

Он молча проходит мимо и поднимается к себе. Жаль. Я надеялась, что он хоть что-то расскажет. Но я рада, что он вернулся, и что он в порядке. В целом, меня и это устраивает.

Через полчаса он спускается обратно — уже без своей дурацкой мантии, и, по всей видимости, после душа: волосы влажные, а рубашка не до конца застёгнута. Кидает что-то на стол.

— Это тебе Люпин передал. Подарок.

Перевожу удивлённый взгляд с него на бумагу на столе. Не решаюсь прикасаться.

— Что это?

— Возьми и посмотри, — тон раздражённый. Ну да, явно что-то не так. — На нём нет проклятий, я проверил.

Беру бумагу со стола и понимаю, что это письмо. Просто сложенный пополам лист с посланием. Начинаю вчитываться в слова и постепенно мрачнею с каждой строчкой.

Перечитываю письмо дважды на всякий случай, а потом комкаю его и точным попаданием отправляю в камин.

Вот же мразь.

Утыкаюсь взглядом в книгу, не видя перед собой ни строчки. Чувствую, как внутри кипит злость.

— Не понравился подарок? Люпин сказал, что ты должна обрадоваться.

— В следующий раз, когда Люпин соберётся меня порадовать, можете послать его подальше.

Снейп удивлённо поднимает брови и молча смотрит на меня, ожидая продолжения. Ну что он от меня хочет?

— Вы же читали письмо, — полуспрашиваю, полуутверждаю.

— Мне нужно было окончательно убедиться, что в нём нет ничего опасного для тебя.

Хмыкаю. Ну да, конечно.

— Но, учитывая это, я тем более не понимаю твою реакцию.

Он не в курсе? Странно. Мне казалось, что вся школа знает. Хотя, может, я, как всегда, была слишком сосредоточена на своей персоне.

Письмо было от Симуса. От человека, который знатно подпортил мне прошлый учебный год и оставил после себя только ощущение грязи и разочарования.

— Это касается моих отношений с Финниганом. Вам интересно об этом слушать? — спрашиваю с сомнением. Не то чтобы мне очень хотелось вдаваться в подробности событий прошлого года.

— Ну, у меня полно времени, а список развлечений весьма ограничен. Так что да, Поттер, я весь внимание, — с этими словами он наливает себе бокал янтарной жидкости и готовится слушать.