Феникс из опавших листьев (джен)

Утром Гарри еле поднялся с кровати: Рону пришлось добрых пять минут трясти его за плечо, прежде чем удалось продрать глаза.

В Большой зал они спустились почти к самому концу завтрака. Всё оставшееся время Гарри просидел над тарелкой хмурый и недовольный.

Вчерашний разговор с Дамблдором не шёл из головы, а кошмары не дали как следует выспаться. И ведь он старался очистить сознание перед сном, изо всех сил старался! — но толку ни на кнат.

Рон с Гермионой, казалось, его состояния не замечали.

— Гарри, ты ведь вчера обещал всё рассказать, — напомнил Рон. — Только в спальню вечером так и не вернулся.

— Это просто ты меня не дождался. Я допоздна у Дамблдора сидел, — буркнул Гарри.

Не станешь же объяснять, что бродил по коридорам, пока друзья не уснут, лишь бы избежать разговора.

— Ты же поделишься с нами после завтрака тем, о чём он тебе сообщил? — вмешалась Гермиона. — Нам правда важно знать, к тому же ты пообещал, что не станешь ничего скрывать.

Конечно, совсем ничего. Кроме мамы. И Мунго. И зелья. И пророчества.

Гарри уже открыл рот, чтобы огрызнуться, но вдруг заметил знакомую фигуру у преподавательского стола: Хагрид неуклюже протискивался на своё место.

— Смотрите, Хагрид вернулся! — Гарри искренне обрадовался этой новости, да и повод сменить тему оказался как нельзя кстати.

— Давайте заглянем к нему после завтрака, — предложила Гермиона. — Заодно узнаем, как там Клык.

Гарри был бы рад сходить хоть к мантикоре в логово, лишь бы отложить неприятный разговор, и уже через четверть часа они постучались в хижину лесничего.

Из-за двери донёсся радостный лай, так что вопрос о состоянии Клыка отпал сам собой. Мгновение спустя на пороге появился и сам Хагрид.

— Вот кого я рад видеть! — радостно воскликнул он. — И новости-то какие хорошие! Сделала ноги эта гадина! Теперь и детишкам, и учителям покой будет! Говорят, из Министерства её турнут поганой метлой — и поделом, за нашу-то МакГонагалл!

Он разлил чай по ведёрным кружкам и выставил на стол миску с печеньем — ту самую, что Гарри видел ещё в сентябре. Кажется, и содержимое с тех пор не поменялось…

— Ты не знаешь, как у профессора дела? — воспользовалась паузой Гермиона.

— Сам-то я у неё не был, мне ведь пришлось в горах отсиживаться, — вздохнул Хагрид. — А вот Дамблдор наведывался. Говорит, идёт на поправку, скоро выпишут. И Люпину получше, хоть и слабенький ещё. Этот Долохов, чтоб ему пусто было, проклятий уйму знает, да все темномагические! Повезло Римусу, что хоть не погиб… Ну, чегой-то это мы всё о грустном? Радоваться надо, что все живы да почти здоровы!

— Это точно, — согласился Рон, прихлёбывая чай. — Жалко только, что не всех пожирателей поймали. Вот если бы мы могли помочь…

— Да где уж вам, — усмехнулся Хагрид. — Совсем совята желторотые, пока только первый экзамен серьёзный сдали, а туда же… Вам же ещё учиться и учиться…

Гарри не стал слушать их пререкания. Какая, в сущности, разница, если убить Волдеморта всё равно придётся ему, а в школе этому не научат.

Разве у него получится? Долохов вон знает десятки заклятий, что уж говорить о самом могущественном тёмном маге столетия. Как Гарри с ним тягаться, если он даже дурацкую окклюменцию освоить не в силах?

Из раздумий его вывело ощущение чего-то горячего и тяжёлого на коленях: это Клык уложил свою огромную голову и теперь умоляюще смотрел на миску с печеньем. Гарри незаметно скормил ему пару штук, надеясь, что пёс не выдаст себя громким хрустом, потом погладил по жёсткой шерсти между ушами.

Может быть, когда маме станет лучше, они тоже заведут собаку. Только не идиотского бульдога, как у тёти Мардж, а нормальную. И никто не будет зудеть о грязи, микробах и антисанитарии. У них будет настоящая семья. Та, в которой любят и поддерживают друг друга.

— Вот я и говорю, что семья — самое важное, — слова Хагрида заставили Гарри вздрогнуть: настолько в унисон с его мыслями они прозвучали. Но Хагрид, конечно, не заметил. — Пока меня не было, Грохх, знаете, как страдал: возле его жилища с десяток деревьев с корнем выворочено! Это он, бедняга, так показать хотел, что скучает.

— Да, Норберт вон, помнится, тоже переживал — даже голову мишке отгрыз от горя предстоящей разлуки, — усмехнулся про себя Гарри, но промолчал. Хагрид в это искренне верил, а спорить с ним — пустая трата времени.

Гермиона, однако, встала на сторону Хагрида:

— На самом деле, волшебники часто недооценивают других магических существ: великанов, кентавров, гоблинов…

— И животных тоже, — вставил Хагрид. — Они ведь всё понимают, просто не все говорить могут.

Рон повернулся к Гарри и закатил глаза, но Гермиона продолжила, не заметив:

— А если и могут, то у них редко есть право голоса. Вот взять хотя бы домовых эльфов… — и разговор плавно свернул в привычное русло.

Беседа затянулась почти до обеда, чему Гарри был только рад: не пришлось рассказывать о пророчестве. Не то, чтобы он собирался отмалчиваться вечно, но пока чувствовал, что не готов делиться этим знанием.

По дороге назад друзья снова пытались выяснить подробности его встречи с директором, но Гарри упрямо уходил от ответа, переводя разговор на другое.

В Большом зале вопросы утихли — слишком уж там было людно, но Гарри знал: стоит им вернуться в гостиную, и всё начнётся снова.

За обедом спокойствие было нарушено прилётом почтовых сов. Рон с восторгом распечатал объёмный свёрток от близнецов:

— Вы посмотрите: тут вам и сдобные котелки, и шоколадных лягушек без счёта, и огромная коробка с тыквенным печеньем. Вот это, я понимаю, у них дела в гору пошли! Не то что раньше, когда только кислотные шипучки и могли себе позволить.

Рон тут же протянул по лягушке Гарри, Гермионе, Джинни и сидящему рядом Невиллу — тот не ожидал угощения и покраснел от неловкости. Затем, даже не дожидаясь конца обеда, стал распечатывать свою.

— Рон, спасибо, конечно, но ты бы сразу пастуший пирог доел, а потом уже за сладкое брался, — сказала Гермиона с неодобрением, — а то сейчас весь аппетит себе перебьешь.

Рон посмотрел на неё, как на сумасшедшую:

— То есть шоколадом аппетит испортить можно, а чтение, наоборот, его усилит, да? Сама вон тоже не доела, а за «Пророк» уже схватилась.

Но, натолкнувшись на строгий взгляд, он всё же нехотя вернулся к тарелке.

Невилл, уже открывший коробочку, отвлёкся на разговор, и лягушка, воспользовавшись свободой, упрыгала прочь, судя по возгласам со стороны рейвенкловцев, к их столу.

— Вот глупый кусок шоколада, — констатировал Рон, протягивая Невиллу новую лягушку взамен беглянки, — какая ей, собственно, разница, кем именно быть съеденной? Бери-бери, у меня всего навалом. Мне братья прислали, — с гордостью добавил он.

Щёки Невилла заполыхали ещё сильнее, и он неловко сунул угощение в карман мантии.

— Это просто ужас! — вдруг произнесла Гермиона. Голос её был тихим, но злым.

— Ты чего, расстроилась? Это из-за того, что я лягушку обозвал, да? Я не знал, что ты борешься и за их права тоже…

— Да какие права, Рон! — Гермиона швырнула на стол газету. — Ты посмотри, что сегодня пишут!

Гарри захлестнул страх. Он сразу взглянул на раскрытую страницу и прочитал вверх ногами: — «Эксклюзивное интервью с Долорес Амбридж специально для “Ежедневного Пророка”». Что она такого ужасного там написала?

— Не она лично, а Рита для неё. Вот, послушайте. — Гермиона подняла газету и начала читать:

«Сегодня я встретилась с удивительной женщиной, которая нашла в себе силы рассказать людям правду — даже после того, как сама столкнулась лицом к лицу со злом.Речь идёт о первом заместителе Министра магии и бывшем директоре Хогвартса Долорес Джейн Амбридж».

— Она каждый день зло в лицо видит, когда в зеркало смотрит, — вклинился Рон. Гарри фыркнул, но Гермиона не прекратила чтения, лишь слегка повысила голос:

«— Спасибо, Долорес, что нашли силы поговорить, — начинаю я. — После пережитого не каждый решился бы на подобное. — Долг перед обществом выше личного самочувствия, — мягко отвечает она. — Люди должны знать правду.Как вам уже известно, Тот-Кого-Нельзя-Называть вернулся и вчера со своими сторонниками попытался атаковать сердце нашего волшебного сообщества — Министерство магии. Я как верный сотрудник не могла оставаться в стороне и сразу встала на его защиту, едва услышала об угрозе. — Воистину отважный поступок! Не каждый решился бы на такое. Насколько мне известно, даже сам Министр прибыл лишь к концу сражения. — Не нам его судить — оставим это право народу. Однако, позвольте напомнить, что мистер Фадж никогда не верил в возвращение Сами-Знаете-Кого и не позволял подчинённым свободно выражать своё мнение. Вы даже не представляете, как тяжело мне приходилось, плывя против течения… — Я понимаю, как сложно спорить с руководством. Благо, теперь все маски сброшены, правда раскрыта, и вам не нужно противостоять системе. Вы не могли бы рассказать немного о битве? (На глазах у Долорес появляются слёзы: видно, что воспоминания до сих пор причиняют боль. Но, проявив истинную силу духа, она отказывается пропустить этот вопрос, ведь волшебники должны понимать, с какой опасностью вновь столкнулась Британия.) — Это было ужасно. Мне пришлось сражаться сразу с двенадцатью опытными и безжалостными тёмными магами во главе с Тем-Кого-Нельзя-Называть. И всё же битва завершилась поимкой десяти Пожирателей и бегством их предводителя. С таким неравенством сил это можно считать огромным успехом. Конечно, некоторую помощь оказали и прибывшие вскоре авроры».

— Ничего себе «некоторую»! А про Дамблдора и Орден Феникса она вообще забыла, да? — Гарри от негодования сжал кулаки.

— Да, предпочла забыть. В статье о них ни слова нет. Зато похвальбы — море. Вот слушайте:

«— Скромность вам к лицу, — замечаю я. — Но многие называют ваше вмешательство героическим. — Ах, не нужно громких слов. Я всего лишь сделала то, что должна. Но, стоит признать, что первые минуты решали всё. — Что бы вы посоветовали нашим читателям, если бы, не дай Мерлин, им довелось столкнуться с подобной опасностью? — Сохранять хладнокровие. Паника — худший враг. И, разумеется, владение боевой магией. — Конечно, в этом вам равных нет. Вы ведь в этом году даже преподавали Защиту от тёмных искусств, верно? — Да, — с достоинством отвечает мисс Амбридж. — Я чувствовала, что грядут тёмные времена, и просто не могла оставить юное поколение беззащитным. За этот год я делилась с учениками всеми знаниями и опытом, накопленными за время службы в Министерстве».

— Именно поэтому мы на каждом уроке только учебник и переписывали, — хмуро заметил Гарри. Но Гермиона, не обращая внимания, продолжала читать:

«— Насколько мне известно, на этой должности сменилось уже несколько преподавателей? — Истинно так, но, к сожалению, никого из них я бы не смогла назвать профессионалом. Я же сделала всё возможное, чтобы наверстать упущенное и стать для детей хорошим наставником. — Безусловно, это важно, — замечаю я. — Особенно с учётом того, что в школе учится Гарри Поттер».

— Вот и о тебе вспомнила. Можно себе представить, каких гадостей она о тебе понаписала, — хмыкнул Рон.

— Нет, Рон, — покачала головой Гермиона. — Она далеко не дура. Гарри у Министерства теперь в фаворе, а ей бы только выслужиться. Так что Амбридж Гарри здесь почти хвалит.

«— Да, — кивает Долорес. — Это подающий надежды молодой человек. Конечно, ему ещё многому предстоит научиться, однако со своей стороны, являясь также Генеральным инспектором школы, я могла гарантировать, что его образование находилось на надлежащем уровне, как и образование сотен других учеников».

— Да Гарри знает во сто раз больше заклинаний, чем она сама! — не выдержал Невилл. — Если бы не он, мы бы за этот год вообще ничему не научились.

— Амбридж так не считает, — вздохнула Гермиона. — Слушайте дальше.

«— То есть вы считаете, что с обучением в Хогвартсе дела обстоят нормально? — Благодаря моим мудрым советам ситуация значительно улучшилась. С сентября я ввела множество полезных реформ. Атмосфера стала спокойнее, дисциплина — выше. Так что я покидаю школу с лёгким сердцем. — Вы окончательно решили, что не вернётесь к посту директора? — Когда профессор Дамблдор временно не мог исполнять свои обязанности, я сделала то, что считала необходимым: подставила плечо и взяла на себя этот нелёгкий труд, — с мягкой улыбкой говорит мисс Амбридж. — Но теперь, когда он вернулся, я искренне рада. Я же буду гораздо нужнее в Министерстве: мною отдано ему столько лет, что теперь просто жизни без него не представляю.Каждый должен быть на своём месте — там, где способен принести максимальную пользу. В такие нелёгкие времена нам нужно сплотиться и делать всё возможное для блага общества».

— Значит, ей самой стоило бы сразу отправиться в Азкабан — там ей самое место, — засмеялся Рон, но Гарри весело не было.

— «Я выхожу из палаты с чувством восхищения. После этого разговора становится ясно: в нашем мире ещё есть люди, для которых порядок и верность — не пустые слова».

— Разве этому хоть кто-то поверит? — отсмеявшись, спросил Рон.

— К сожалению, — вздохнула Гермиона, — ещё и как.

— Но ведь эта статья — одно сплошное враньё! — вспыхнул Гарри.

— Да, но каждая ложь обёрнута в правду. Она ничего не придумывает с нуля, просто подаёт всё так, как ей выгодно.

— С чего это Рите вздумалось плясать под её дудку? — Рон с недоумением взглянул на газету.

— А с чего она в феврале взяла интервью у Гарри? Здесь явно замешан либо шантаж, либо деньги.

— Может, она тоже узнало о Рите, ну, что она… — Рон понизил голос практически до шёпота, но договорить не успел: на стол приземлилась Хедвиг с письмом. Гарри развернул пергамент и с облегчением прочитал:

«Гарри, вчера я обещал поделиться с тобой дальнейшими планами, но тогда ещё сам не знал точно, как всё будет. Сегодня же я располагаю всей необходимой информацией и рад буду встретиться с тобой сразу после обеда».

— Мне нужно идти, — пояснил он, заметив нескрываемое любопытство на лице Рона. — Всё нормально. Просто Дамблдор хочет что-то обсудить, — добавил Гарри, перехватив тревожный взгляд Гермионы.

— Что-то ты к нему зачастил за последние дни, — протянул Рон. — Раньше, помнится, он говорить с тобой не рвался. Правду говорят: то пикси не выманишь, то сам дракон пожалует.

Гарри невесело улыбнулся, наскоро дожевал кусок яблочного крамбла, вскочил из-за стола и направился к Директорской башне.

* * *

Когда горгулья отступила, открыв проход к винтовой лестнице, Гарри на мгновение задержался. Дамблдор обещал, что поделится планами, но вот какими они окажутся? Что его ждёт? Ничего, скоро это выяснится. Он вдохнул поглубже и шагнул на ступеньку.

Директор стоял возле столика с непонятным прибором, от которого отходило множество антенн. Вокруг них клубился то ли серебристый дымок, то ли пар. Заметив приход Гарри, Дамблдор вернулся в кресло и приветливо улыбнулся, глаза ласково блеснули из-за очков-половинок.

— Ты даже раньше, чем я ожидал. Надеюсь, ты успел нормально пообедать?

Мерлин, ну кого может интересовать еда, если сейчас решается дальнейшая судьба? Гарри уже и не мог вспомнить, когда в последний раз он что-то ел не только из чувства необходимости. Но грубить директору не стоит, поэтому он лишь вежливо ответил:

— Да, сэр. Вы написали, что всё расскажете после обеда, поэтому я сразу пошёл к вам. Вы говорили насчёт дома…

— Совершенно верно. Сегодня с утра мне удалось найти прелестный домик. Обычно покупка недвижимости требует некоторой бумажной волокиты и отнимает время, но, учитывая моё влияние, я думаю, что к тому моменту, когда Лили почувствует себя хорошо, вся документация будет готова, и вы сможете сразу переехать. Конечно, придётся проделать некоторую работу, чтобы сделать дом пригодным для жизни, но, я надеюсь, ты мне в этом поможешь…

— Конечно, сэр. Я могу начать, как только закончится семестр. Тогда мама сразу приедет в уютное место, и ей не нужно будет ни о чём заботиться…

— К сожалению, не выйдет. Я не смогу тебя оставить одного в доме без защиты. Прежде чем вас поселить, на дом нужно наложить чары Фиделиуса.

— Это как на Гриммо? — догадался Гарри. — Но ведь это можно сделать сразу, не дожидаясь даже, когда мама очнётся…

— Увы, мальчик мой, ты ещё мало знаешь о магическом мире, и тебе многое предстоит постигнуть… — начал Дамблдор.

Ну вот, и он туда же. Снейп бы сказал: «Вы неуч, Поттер», Дамблдор выбрал более вежливую формулировку, но суть одна.

— Чего именно я не знаю? — Гарри постарался скрыть раздражение, но удалось не слишком хорошо. Директор, к счастью, этого не заметил или сделал вид. Голос его звучал мягко и сдержанно:

— Для Фиделиуса нужно решение всех членов семьи, которые будут проживать в доме.

— Решение… о чём?

— Кто станет хранителем тайны. Это ответственная миссия, выбор должен быть хорошо взвешенным, иначе…

— Я понял, будет как с Хвостом, да?

— Именно, Гарри. Так что я советую пока что хорошенько об этом подумать, а потом, естественно, поделиться своими соображениями с мамой: как ты понимаешь, она пропустила четырнадцать лет жизни и не осведомлена во многих вопросах.

— Конечно, сэр.

Гарри подумал, что лучше всего на эту роль подойдёт, конечно, сам Дамблдор. Ну, или Сириус — тоже неплохо. Зря тогда родители выбрали не его, а этого крыса: сейчас бы всё было по-другому. Нужно у крёстного спросить, захочет ли он в этот раз стать хранителем. Тем более, что Гарри с ним скоро увидится — нужно же где-то провести несколько дней, пока Снейп варит своё зелье.

— Я пока у Сириуса поживу, да?

— Там сейчас крайне опасно — ты же сам видел. Кричер будет искать любой способ, чтобы подставить твоего крёстного и заманить тебя к Волдеморту.

— Сириус может ему приказать…

— Ты даже не представляешь, какими находчивыми могут быть домовые эльфы, которым не хочется выполнять распоряжение хозяина. Вспомни хотя бы Добби…

Ага, его забудешь. Но директор прав: расскажет Кричер пожирателям о маме, прижжёт себе за это уши утюгом — Гарри от этого легче станет?

— Тогда, наверное, к Уизли? Рон говорил, что спальня близнецов освободилась, так что я их даже не сильно стесню…

— Они всегда рады, когда ты у них гостишь, но вот как ты сможешь им объяснить, почему ты всего спустя неделю от них съезжаешь?

Гарри растерялся: других вариантов у него не было. Хотя…

— Я мог бы пожить в Хогвартсе, это ведь всего…

— Нет, Гарри, этот вариант неприемлем. В школе не останется никого из преподавателей, да и тебе самому вряд ли будет комфортно ночевать одному в пустой гриффиндорской спальне.

Дамблдор ведь говорил, что к Дурслям этим летом Гарри не возвратится, а больше у него нет ни родственников, ни знакомых. Плечи сами опустились от безвыходности.

— И как мне теперь быть?

— У меня есть отличная новость: профессор Снейп любезно согласился приютить тебя на эти несколько дней.

Сразу Гарри даже показалось, что он ослышался.

— Сэр, я не…

— Это будет оптимальным решением. Не стоит оповещать посторонних, а Северус и так в курсе. К тому же, как только будет готово зелье, ты узнаешь об этом, так сказать, из первых уст…

Худшего развития событий Гарри и представить себе не мог. Да лучше уж вернуться к тёте и дяде, чем со Снейпом. Любезно согласился, как же. Он и в школе невыносимый, страшно подумать что будет, окажись Гарри на его территории. Вот уж он отыграется…

— Он меня отравит! Или превратит во что-то…

— Ну, насчёт второго переживать точно не стоит, — Дамблдор улыбнулся, глаза лукаво сверкнули. — Да и травить тебя Северус не станет: он не желает тебе зла. Поверь, лучшего выхода из сложившейся ситуации нам всё равно не найти.

Гарри показалось, что выхода теперь вообще нет — ни лучшего, ни худшего, как в лабиринте в прошлом году, когда его окружал густой кустарник и не было ни намёка на просвет.

— Ладно. Но когда он сделает своё зелье, пускай и ноги его не будет в нашем доме!

Тень грусти пробежала по лицу Дамблдора.

— Жаль, Гарри, очень жаль.

— Вы о чём, сэр?

Неужели директор и правда сочувствует Снейпу?

— Ты ведь раньше никогда не был корыстолюбивым.

Гарри не вполне понял, что имелось в виду. Он не такой, как Дадли или Малфой. Ему ведь ничего не нужно, просто чтобы их с мамой оставили в покое. Дамблдор, увидев замешательство на лице Гарри, пояснил.

— Возможно, ты и сам не отдаёшь себе отчёта, но ты ведь намерен просто воспользоваться знаниями и трудом Северуса, а потом вычеркнуть его из жизни Лили. Но я хотел бы, чтобы ты понимал: для него это не просто очередное открытие, а новый смысл существования. Представь, как бы чувствовал себя ты, если бы тебе запретили видеться с мисс Грейнджер, например? Или с Рональдом Уизли?

Гарри никогда об этом не думал в подобном ключе. Друзья всегда были рядом, лишь на четвёртом курсе они с Роном не разговаривали. Хотя Гарри и не был виноват в их ссоре, да и размолвка продлилась меньше месяца, на душе тогда было тяжко. А Снейп ведь с мамой не общался много лет, да и обзывательство грязнокровкой — это не шутка. Если они и правда дружили, можно себе представить, каково ему…

Гарри опустил глаза: встречаться с Дамблдором взглядом сейчас было выше его сил.

— Я… Пускай видится. Ну, с мамой…

— Это очень взрослое решение, Гарри, я тобой горжусь. К тому же, профессор Снейп — автор зелья. Если, упаси Мерлин, возникнут последствия, ему проще всего будет с ними справиться. Да и вообще, его компетенция в целительском деле — для нас огромная удача. В случае необходимости не нужно будет привлекать постороннего колдомедика и посвящать его в тайну Фиделиуса: это в разы снизит риск, что ваш дом обнаружат. А с учётом того, что у Северуса в этом деле личный интерес и он готов посвятить этому всё своё время и силы, выздоровление Лили сомнению не подлежит.

Никто не говорил, что что-то может пойти не так. А если маме и правда станет хуже? Теперь Гарри был согласен даже на Снейпа, лишь бы не случилось ничего плохого.

— Я очень рад, Гарри, что мы нашли общий язык. Можешь идти отдыхать, ты это заслужил.

Гарри вздохнул и поплёлся к выходу, а директор вернулся к прибору и стал волшебной палочкой направлять дым по спирали.

* * *

Гарри был в бешенстве. Если бы он не спускался, а поднимался по лестнице, он бы пнул каждую ступеньку. Да как вообще можно было до такого додуматься? В кабинете он слегка растерялся: доводы Дамблдора тогда казались разумными и логичными. Но прошло всего несколько минут, и стало ясно: ничего у них не выйдет. Жить у Снейпа, пускай и пару дней, — это абсолютный бред. Самая длинная отработка в жизни, к тому же незаслуженная! Ещё с Роном и Гермионой не поделишься, а это бы хоть немного сняло тяжесть с души. Гарри и так задолжал им рассказ о пророчестве, да и тянуть с разговором больше нельзя. Хотя, если честно, сейчас Гарри вообще никого не хотелось видеть, начиная с недовольной физиономии горгульи на выходе.

Всего мгновение спустя Гарри понял, что горгулья была не таким уж и плохим вариантом: у подножия лестницы он столкнулся нос к крючковатому носу со Снейпом. Рон бы сказал: «Вспомни про дементора — и холодом повеяло».

— Ну, что, директор вас уже порадовал? — голос прозвучал спокойно, возможно, даже слишком. Как будто ему и впрямь наплевать.

Ярость закипела с удвоенной силой.

— Да чтобы вы знали, если бы не мама, я бы никогда в жизни не согласился!..

На секунду в чёрных глазах мелькнула какая-то эмоция, но тут же погасла. Радость? Облегчение? Гарри так и не успел понять, на ненавистном лице снова проступил гнев:

— Замолчите немедленно!

— Конечно, заткнуть рот проще всего!..

— Поттер!

— Вы сейчас радуетесь, да, что сможете надо мной безнаказанно издеваться? Но учтите: Дамблдор сразу же обо всём узнает… — злость вырвалась наружу, и Гарри больше не мог сдержать крика. Горгулья смотрела на него с явным осуждением, но пока не вмешивалась. Снейп же, наоборот, остыл: во взгляде осталась лишь усталость и, как показалось Гарри, безнадёжность.

— Тридцать баллов с Гриффиндора за то, что повысили голос на преподавателя. И если у вас осталось что обсудить, мистер Поттер, смею напомнить, что сегодня в шесть я вас жду у себя в кабинете. Там вы сможете задать все интересующие вас вопросы. «Сахарное перо!» — бросил он горгулье.

Та отступила, открывая проход, и Снейп направился к лестнице, оставляя Гарри наедине с кипящей яростью. Гарри постоял неподвижно ещё несколько секунд, давая злости улечься. Надо же: как он мог забыть об отработке? Хотя, учитывая, что столько всего произошло за эти два дня, и немудрено. Голова была готова взорваться от мыслей, как слизняк от слишком сильного Энгоргио. Наверное, и правда стоит поделиться с друзьями хоть частью информации: тогда, возможно, исчезнет ощущение, что он один должен со всем справиться. Но вот только как Рон и Гермиона воспримут новость о пророчестве? Даже Гарри до сих пор не привык к мысли, что ему придётся стать убийцей. Но ведь не обязательно говорить друзьям именно этими словами, правда? Просто повторить то, что услышал в Омуте памяти, а они пускай сами сделают выводы. Гарри задумался и даже не заметил, как миновал коридор и побрёл к Гриффиндорской башне.

* * *

Друзья явно ждали: стоило Гарри зайти в гостиную, как они тут же кинулись к нему:

— Ну, что там?

— О чём тебе рассказал профессор Дамблдор?

Гарри огляделся: общая комната и в будние-то дни редко пустовала, а сейчас, когда все экзамены позади, да ещё и суббота в самом разгаре, здесь и книззла посадить было некуда.

— Может, давайте к озеру?

— Там народу ещё больше: сегодня клуб по игре в плюй-камни заключительный турнир проводит.

— Пойдём лучше в пустой класс на шестом этаже. Ты там тренировался перед этапом с драконами, помнишь?

Забудешь тут: это ведь было всего год назад. Тогда Гарри никак не удавались манящие чары, а Пивз, будто нарочно, мешал и кидался стульями.

Когда они добрались до кабинета, стало понятно, что он всецело перешёл во владение полтергейста. Столы мало того, что были сломаны, так ещё и стояли как попало, стульев осталось лишь пять, а на доске поверх меловых разводов красовалось неприличное слово.

Первым делом Гермиона избавилась от надписи, затем починила одну из парт и приманила уцелевший стул. Гарри последовал её примеру, Рон же не стал утруждаться и плюхнулся прямо на крышку одной из соседних парт.

— Рассказывай, Гарри… — начал было Рон, но Гермиона остановила его жестом, затем повернулась к двери:

— Коллопортус! — замок тут же щёлкнул. — Жаль, я заклинаний от подслушивания не знаю…

Гарри достал Карту — в окрестностях никого не было — и начал рассказ.

Когда он завершил, Рон с недоумением спросил:

— «Ни один не может жить спокойно, пока жив другой…» А дальше?

— Всё. На этом пророчество закончилось.

— Я-то думал… А тут ничего нового… И так понятно, что пока Сам-Знаешь-Кто не умрёт, у тебя не получится вот так спокойно завалиться в Косой переулок, заказать себе мороженое у Фортескью, сесть на солнышке и радоваться жизни…

— То есть для остальных это абсолютно безопасно, да, Рон? — перебила Гермиона. — Ты же читал новости, даже Мунго подвергалась нападению!

— Да, ты права… — протянул Рон. — А там точно не сказано, как именно нам его прибить?

— Рон, это пророчество, а не справочник с инструкциями. Но я уверена, что профессор Дамблдор что-нибудь придумает, Орден Феникса никогда не откажет в поддержке, да и мы всегда рядом…

Гарри слушал их, и на душе становилось тепло. В их словах не было ни жалости, как к возможной жертве, ни страха перед будущим убийцей. Наоборот: они были готовы сражаться вместе с ним и уже просчитывали, кто ещё сможет помочь. Тяжесть, которая давила на плечи со вчерашнего вечера, оказалась не такой уж и страшной. И два дня со Снейпом он как-то переживёт, зато потом целое лето впереди. Он, мама и новый дом.

— А больше тебе Дамблдор ни о чём не говорил?

Гарри пожал плечами:

— Нет, только это. Мне и того хватило.

Конечно, поделиться всем остальным хотелось неимоверно, но Гарри понимал, что не имеет права ставить под угрозу мамину жизнь ради душевного комфорта.

— Нужно было Дамблдору сразу всё тебе рассказать. Мы-то уж решили, что в Министерстве хранится какое-то оружие… А там всего лишь тупое пророчество. И стоило его охранять? Тогда бы и на папу не напали…

— Уймись, Рон. Профессору Дамблдору лучше известно, когда и кому следует что-то сообщить. Да и с мистером Уизли, слава Мерлину, уже всё в порядке. А нам сейчас стоит пойти в библиотеку и посмотреть всё, что касается пророчеств. Вдруг их можно интерпретировать как-то по-другому?

— Сжалься, Гермиона! — простонал Рон. — Мы и так весь июнь из-за экзаменов света не видели. А сейчас ты снова предлагаешь засесть за учебники, да?

— Будем честны, ты не сильно-то и напрягался. А это не просто учебники, эта информация может оказаться важной для победы…

— А знаешь, я согласен… с Роном. Всё равно бороться мне придётся не прямо в эту минуту, а отдых нужен всем, даже тебе. Я, например, не отказался бы сейчас полетать…

Гермиона взглянула на Гарри с подозрением, будто не совсем поверила его словам, но спорить не стала.

— Точно, Гарри. Раз Жаба свалила из школы, то ты можешь забрать «Молнию»! И мой «Чистомёт» ты обещал опробовать…

— Гарри Поттер — идиот,

Оседлает «Чистомёт»!

Скрипучий голос заставил их вздрогнуть, а мгновением позже сквозь стену просочился Пивз.

— Вовсе не идиот! «Чистомёт-11» — отличная штука! — обиделся за свою метлу Рон.

— Дело не в твоей метле. По меркам Пивза, чтобы быть идиотом, достаточно просто попасться ему на глаза.

— Пойдём отсюда, всё равно мы уже обсудили всё, что хотели. — Гермиона отперла заклинанием дверь, и они двинулись к стадиону, оставив Пивза в одиночестве распевать куплеты — теперь уже о Роне и Гермионе.

* * *

«Молния», казалось, обрадовалась встрече с хозяином — ещё бы, Гарри ведь не летал на ней с самого октября. Какое же это счастье — просто взмыть в воздух, не думая ни о чём хоть пару часов. Рон последовал за ним. Хотя «Чистомёт» и значительно уступал в скорости, но манёвренностью обладал отличной. Сперва они просто нарезали круги над площадкой, потом Рон предложил потренировать финт Вронского. Особого энтузиазма у Гарри это не вызвало: приём непростой, а ему сейчас хотелось отдохнуть, но друга огорчать не стоило.

К счастью, вскоре на поле вышли Кэти Белл, Анджелина Джонсон, Эндрю Керк и Джинни. Анджелина захватила набор мячей:

— Ну что, поиграем напоследок? — в этом году Анджелина сдала ЖАБА и закончила седьмой курс.

— Нас всего шестеро…

— Ничего, три на три. Мы с Эндрю и Джинни против вас с Кэтти.

Это был нелёгкий матч: Гарри пришлось исполнять обязанности не только ловца, но и загонщика. Сперва он добросовестно пытался отбивать бладжеры, но они только отвлекали внимание от снитча, а тяжёлая бита лишь замедляла полёт, поэтому Гарри бросил её и сосредоточился на золотой искорке, блеснувшей возле колец соперников. Джинни, заметив его тактику, сделала то же самое. Правда, она забыла проверить поле внизу и едва не пришибла Джека Слоупера, решившего к ним присоединиться, — тот едва успел выставить протего.

Пока она извинялась, Гарри заметил, что снитч завис прямо над головой Анджелины. Он спикировал и схватил шарик в последний момент.

— Прости, Джек. Игра как раз закончилась.

— Это нечестно! — закричала Джинни. — Если бы я на Слоупера не отвлеклась, я бы снитч тоже заметила! Давайте-ка еще разок!

— Вы уж сами, у меня через полчаса отработка начнётся, нужно переодеться хотя бы. Не пойду же я к Снейпу в квиддичной форме.

— Ладно. Увидимся вечером, — махнул ему Рон. — Эй, Джек, давай к нам ловцом!

* * *

Северус покинул кабинет директора с чувством глубокого раздражения. Полтора часа драгоценного времени, потраченного впустую! И ведь полезной информации не прозвучало ни на кнат, одна сплошная болтовня. Единственное, что удержало от того, чтобы встать прямо посреди разговора и уйти, громко хлопнув дверью, это тот факт, что сейчас активное вмешательство зелью не нужно. Основа готова и теперь потребуется не меньше трёх суток, чтобы дать ей настояться.

Снейп снова поморщился, вспомнив разговор. С самого начала директор оседлал любимого гиппогрифа: дескать, у Гарри сейчас трудные времена, а так он хороший мальчик, не будь к нему слишком предвзятым.

Куда уж лучше: Северус ведь сегодня даже постарался быть сдержанным при встрече, но всё равно у Поттера это вызвало взрыв эмоций. И поделом он снял с Гриффиндора тридцать баллов. Какие бы времена ни были, а элементарное уважение к учителям нужно иметь. Да и орать на весь коридор, привлекая лишнее внимание, — поступок не из умных. Штрафные очки живо охладили пыл Поттера.

Хотя, нужно признать, в словах Дамблдора всё же было зерно истины. Если случится чудо и Лили — вдруг — захочет с ним разговаривать, то мальчишка станет первым, кто выступит против его визитов. И будет в какой-то степени прав — как ни горько это признавать. Или, что ещё хуже, Северусу просто откажут в допуске к новому дому, а ведь это весьма вероятно. Упаси Мерлин, Поттер выберет хранителем дома Блэка — с него станется. Тогда придётся просить у этой шавки об одолжении — сама мысль вызывала тошноту, но куда денешься… Снейп брезгливо повёл плечами, стараясь не думать о самом отвратительном варианте. Даже Люпин — и то лучше, тем более, что он у Снейпа в долгу. Однако, стоит надеяться, что кандидатуру директора Поттеры рассмотрят в первую очередь, тогда шансы выше всего. Но если мальчишка станет в позу, то все эти шансы сразу отправятся шишуге под хвосты.

Нужно всё-таки с ним сегодня помягче, да и в последующие дни тоже. Тогда у Северуса останется пусть слабая, но надежда, что они будут видеться с Лили. Конечно, он прекрасно понимал, что дружбе конец, но, может быть, она станет терпеть его хотя бы в качестве целителя?

Проходя по коридору, Снейп бросил взгляд в окно: над стадионом кружилось несколько студентов на мётлах — гриффиндорцев, судя по красным мантиям. Поттер, скорее всего, среди них…

Хорошо ему: все каникулы впереди, да и возвращение Лили не за горами. Теперь у Северуса не оставалось ни грамма сомнений, что зелье подействует.

Одна из фигурок резко спикировала, чуть не сбив другую с метлы, и победно вскинула правую руку над головой. Ясно, импровизированный квиддич. Интересно, Поттер понимает, что игра игрой, а отработку никто не отменял?

Но ловец больше не стал возвращаться к команде, приземлил метлу и отправился в сторону раздевалок. Значит, до шести должен успеть.