Тень (джен)

Ночью наконец ударил легкий морозец, и непроходимая размокшая грязь снова стала хоть каким-то подобием дороги. Но несколько дней непрерывного дождя все равно не прошли даром — и мир вокруг заволокло туманом.

В густом молоке терялись звуки и морды лошадей, так что возница правил осторожно, осаживая отдохнувших коней. Дорога конечно перестала цеплять колеса кареты, но зато превратилась в сплошные колдобины, не хватало еще перевернуться… Возничий предпочел бы не соваться в туман — подождать бы до обеда, а там и нагнать упущенное по ясному дню. Путь шел по прямой, не заблудишься, но туман был слишком уж густой — выскочит кто прямо к носу лошади, и не поймешь. Но пассажир спешил вернуться в город, и спорить с главным настоятелем храма возничий точно не собирался.

Вздохнув, возчик обвел взглядом серо-белую хмарь вокруг, будто бы и не собиравшуюся истончается, и с досадой вытер рукавом мокрое лицо. Помогло слабо, поскольку ткань тоже уже напиталась влагой.

Один из коней как-то странно всхрапнул и возчик вскинул голову. И панически дернул поводья на себя, заставляя лошадей почти присесть на задние ноги.

Тень, стоявшая прямо на пути, уже буквально на расстоянии руки, шевельнулась. Сверкнули не по-человечески яркие синие глаза.

Извозчик, окаменев от страха и будучи не в силах выдавить хоть какой-нибудь звук, просто смотрел, как тень медленно приближается, обретая форму и плотность…

Мужчина во фраке и жутковатой украшенной шляпе вежливо улыбнулся возничему и уверенно прошел дальше, прямо к дверце дилижанса.

Кони, не дожидаясь понукания, сами двинулись вперед неторопливым шагом. Возничий, все еще будучи не в силах, что-то сказать или сделать, со страхом прислушивался к происходящему внутри экипажа. Но когда внутри раздались наконец тихие голоса, звучали они спокойно, и извозчик снова вытер мокрый лоб, чувствуя, что по спине тоже стекают холодные капли.

Рядом не было никакого жилья или даже почтовых пересадок — открытый луг или редкий лес, — и случайному пассажиру здесь взяться было просто неоткуда.

— Доброго утра, отец Адриан.

Мягкий голос раздался так близко и так неожиданно, что настоятель вздрогнул. Ранний выезд и мутная хмарь за окном постепенно убаюкали священнослужителя, да и возраст все равно давал о себе знать… Неожиданную остановку он вроде и отметил краем сознания, но слабо — скорость, с которой шел дилижанс, была такой, что если бы следом совершенно бесшумно не распахнулась дверь, впуская промозглую прохладу, настоятель бы и вовсе не заметил заминки. Но все это произошло настолько мгновенно, что когда напротив в полумраке крытой кареты вспыхнули яркие синие глаза, Адриан с трудом удержался чтобы не схватиться за узорчатый крест на груди, ощущая как участилось и взбалмошно зачастило сеодце.

Но почти сразу узнал — и жутковатые глаза, и спокойный голос. Темная фигура напротив шевельнулась, сняла шляпу, аккуратно уложив ее на сиденье рядом с собой, и протянула руку, зажигая огонь. Обычный, теплый огонек в одном из фонариков под невысоким потолком.

Тень задумчиво осмотрел настоятеля храма, на крыше которого как раз не так давно ловил чайник Алисы и слабо улыбнулся краешком губ. Мужчина был довольно стар, но для своего возраста довольно хорошо выглядел, здоровьем явно больше соответствуя не возрасту, а внутренней силе. И был достаточно мудр, чтобы правильно пользоваться и этой своей силой, и положением, и… верой.

— Не стоит так пугаться, вы же знаете, что я вам не враг.

— В моем возрасте боишься уже не врагов, — проворчал отец Адриан, наконец свободно вздохнув. — А того, что однажды твое время просто закончится и за часами заглянут.

— Ну что вы, — Тень улыбнулся заметнее. — В моих интересах, чтобы вы прожили как можно дольше. И, хотя по отмерянным минутам жизни не совсем ко мне, могу сказать, что у вас в запасе их еще достаточно.

Адриан прямо глянул на собеседника.

— Вряд ли ты ради этого пришел, напугав меня почти до приступа, а возничего, я полагаю, до нервной икоты.

Тень одобрительно хмыкнул, оценив переход к деловому тону.

— В город в ваше отсутствие забрел один потерявшийся паучок, — задумчиво сообщил он. — И принялся охотиться на кукол Алисы, случайно попытавшись прихватить и мою.

— И он еще жив? — настоятель вскинул седые брови. — Эта опиумная ведьма до сих пор не превратила его в свою игрушку?

— Так уж вышло, — Тень развел руками. — Цутигумо Алиса не может убить, как и он ее, а в тот момент, когда чуть не пострадала моя кукла, в городе не было и меня.

Отец Адриан снова глянул на тонкие белые шрамы на лице Тени, размышляя.

— И что же ты хочешь от меня?

Тень покрутил в пальцах, затянутых в перчатку, тонкий стебель красного, изящного цветка, который совершенно непонятно откуда достал.

— Хочу попросить вас отложить ближайшую службу. Буквально на несколько дней.

Настоятель не сдержал удивления, вопросительно наклонил голову.

— Вашей веры и веры в вас у городских хватит напугать нашего паучка, — не дожидаясь вопроса, пояснил Тень. — А если он сбежит до того, как его найду я, Цутигумо примется снова охотиться на кукол. Вы знаете характер Алисы, и что она может устроить, когда снова узнает о пропаже, тоже понимаете. И, если рядом не будет кого-нибудь из духовенства с вашим уровнем силы, без призыва высшего демона Страны Чудес не обойдется.

— Мне льстит, что ты думаешь, будто моих сил хватит на все это, — Адриан покачал головой. — Кукольная ведьма, восточный забытый божок… Будет трудно придумать повод, но я сделаю как ты сказал. Надеюсь, ты разберешься со всем этим как можно быстрее.

Откинувшись на обитую мягким стенку, Тень снова белозубо улыбнулся.

— Ох уж эта ваша скромность, святой отец!

И, подхватив шляпу, распахнул дверцу дилижанса.

— Раз мы друг друга поняли, я вас покину. Туман скоро кончится…

Архимандрит Адриан мрачно отследил темную фигуру, но все равно не уловил момент, когда Тень буквально растворился в воздухе, смешавшись с белой дымкой, которая и вправду начала редеть.

Переведя взгляд на противоположное сиденье, настоятель вздохнул — на мягкой ткани остался лежать алеющий даже в темноте ликорис.

— И как он только здесь оказался… — проворчал Адриана прикрывая глаза и откидываясь на спинку. — На мою голову…

Торопиться в город уже не имело смысла.