Десятая Арка (джен)

Гарри чувствовал себя просто удивительно, с детским радостным возбуждением он оглядывался по сторонам. Столь взбудораженным он себя чувствовал разве что в день, когда понял что волшебник и когда путешествовал с Хагридом в Косом переулке, и еще, может быть, при походе с Дурслями в зоопарк. Волшебный мир со временем потускнел и утратил своё редкое очарование, словно позолота сошла, открыв гнилое дерево. И пусть сам Гарри толком не понимал и не осознавал этого, постепенно он несколько разочаровался в детской сказке, за которую вначале был принят магический мир. Здесь же обыденность уступила место настоящей феерии, то ли торговый комплекс просто приманивал и завораживал клиентов, то ли действительно имел некий магический флёр.

Гарри уже предвкушал нечто выдающееся, когда они подходили к входу в зооряд. На импровизированных фигурных воротах при входе двигались и сверкали колдографии всевозможных животных: красивый бурый филин сменился огненными ящерицами, а ящерицы перетекли в изображение целого неистово-рыжего книззла, он с удовольствием поглазел бы ещё, но Рина всегда ходила в одинаково стремительном темпе.

Ряд оказался на удивление широким, пол был выложен цветной плиткой, а немногочисленные покупатели не создавали излишней толчеи. Лавочки же больше напоминали небольшие домики, в которые можно было свободно заходить, а вместо витрин красовались яркие рекламные колдографии, настолько кричаще пестрые, что зарябило в глазах. Рина зашла в лавочку с надписью «Лучшие лакомства для сов», предложив Гарри подождать её на улице. «Там такие ароматы вечно стоят. Не знаю почему, но они их не убирают», — заметила она, поднявшись на порог. Гарри ответил, что ничего страшного в этом нет — ему очень хотелось посмотреть на магазинчик изнутри.

Вопреки его ожиданию, внутри оказалось просторно и светло, видимо владельцы этой лавки потрудились с расширением пространства на славу. Приятный магический свет не резал глаза, а неприятный вязкий запах, витавший в воздухе, был не слишком отвратителен. За широким прилавком суетился мальчик на вид не старше тринадцати лет в забавной одежде, он как раз взвешивал на небольших весах пакетики для высокого пожилого колдуна. К удивлению Гарри живая сова во всём магазине была только одна — она сидела на вершине стеллажа за спиной продавца. Зато кучи самой немыслимой совиной еды в избытке громоздились на высоких стеллажах. Гарри больше всего впечатлили сушёные мыши, крысы и ещё какие-то грызуны связанные пучками за хвосты — на магических нитях они висели на деревянных перекладинах. В едва заметных сеточках также были подвешены непонятные сушёные плоды и даже целые кактусы. А вот с виду совершенно свежие тушки кроликов, перепелов, луговых собачек и ещё невесть каких зверьков заставили его вздрогнуть. А сколько яиц в прозрачных лотках стояли на полках, сколько непонятных кусочков в разных ёмкостях — глаза просто разбегались. Помимо лакомств красовались даже бальзамы для когтей и настойки против вшей и пухоедов, Гарри изучал чудовищное множество этикеток и тихо поражался, сколько же средств придумано для одних сов, а главное, в какую же суму они обходятся волшебникам. Рина подошла к прилавку, поздоровавшись с пареньком, и принялась перечислять непонятные названия. Мальчонка заметался, стягивая на прилавок разные мешочки и ёмкости, а когда на прилавок шлепнулся целый букет из сушеных крыс, Гарри инстинктивно захотелось попятиться.

— Так, связка водяных крыс, лакомства из зайчатины, сушёные кусочки перепелиного мяса, яйца зяблика, четыре унции масла для кишечника, ещё двадцать унций порошка для блеска оперения, итого — восемнадцать галленов и десять сиклей, — Гарри с удивлением заметил, что мальчик всё делал руками, словно маггл. Похоже, продавцы тоже не носили здесь палочек. Это очень удивило Гарри, ведь большинство волшебников и шагу без них ступить не могли.

Мальчик тем временем опустил покупки в маленький пакет с изображениями разных сов, плавно сменявших друг друга. Рина взяла сдачу и двинулась к выходу. Когда они вновь шагали по торговому ряду, она проворчала:

— Здесь на одних совах разоришься, вот же неэкономные они. Я вообще поражаюсь, как твоя бедная Хедвиг год прожила на собственном улове — выносливая сова, однако. Теперь давай Женеевне купим немного харчей.

Магазин для книззлов, нумфаеров и просто котов был очень схож с совиным — эти лавочки не стремились поражать покупателей шикарным видом и богатым интерьером, предлагая хороший ассортимент и умеренные, по меркам волшебников, цены. Рине вручили пакет из переливчатого материала, принадлежность которого Гарри так и не понял. Сердце Гарри забилось быстрее, когда они посетили мясную лавку для больших плотоядных питомцев, где Рина приобрела чью-то увесистую ногу, напоминавшую коровью. Продавец также положил жутковатую покупку в невзрачный серый пакет. Как догадался Гарри, пакет был с чарами вместительности и облегчения ноши — уж слишком легко помахивала ею Рина. Почему-то вспомнился Сизокрыл. Неужели покупка предназначалась ему?

Из длинного ряда они вышли на маленькую площадку, выход из которой вёл в тот самый коридор из живого кустарника. Гарри даже несколько устал ходить и понятия не имел, как из одного коридора попасть в другой, не говоря уже о площадях в боковых ответвлениях. Никаких зон для аппарации или порталов не наблюдалось, маги вынуждены были пользоваться собственными ногами, передвигаясь по внушительной территории. Но когда зелёные стены расступились, один из ответов возник сам собой. Насколько Гарри смог понять, спиралевидные коридоры выходили к внешнему периметру, где находилась самая необычная магическая дорога из когда-либо им увиденных. Широкая магическая дорожка, лентой изгибаясь по кругу, напоминала пульсирующую и серебристую ртуть. Поверхность мерцала, казалась совершенно туманной, даже облачной, а ещё она двигалась. Серебристая река текла, двигалась, стоявшие на ней маги чувствовали себя совершенно вольготно и уверенно. Несмотря на свою эфемерность, поток разом остановился, застыв напротив площадки, на которой стояли Гарри с Риной. Несколько колдунов сошли с него, исчезнув в живом коридоре. Рина уверенно шагнула на странный транспортёр, тем самым вынудив Гарри поступить аналогично.

Передвигаться на этой дороге оказалась легко и даже приятно — двигалась она необычайно плавно, не приходилось прилагать усилия, чтобы сохранить равновесие. Гарри понравилась поездка, и он даже испытал лёгкую горечь, когда уже через несколько минут они сошли на площадке у очередного коридора. Этот коридор был мрачнее и строже. Тёмные, почти чёрные побеги и сине-зелёные листья кустарника шелестели, навевая скребущееся чувство опасности и холода. Ступая по тёмно-синим плитам, Гарри невольно кутался сильнее в мантию, недоумевая, зачем они посетили столь отталкивающее место. Рина небрежным жестом набросила на голову капюшон, практически полностью скрывший её лицо. Гарри уже по привычке сделал так же. Угол обзора уменьшился, и теперь он видел не дальше двух метров. Навстречу им шёл человек в чёрной мантии, его лицо также скрывал объёмный капюшон, все дальнейшие прохожие тоже прятали лица. Гарри разумом понимал, что ничего совсем запретного здесь размещаться не могло, но ему хотелось развернуться и уйти прочь.

Они свернули на площадь, разительно отличавшуюся от прежде им увиденных. Не было привычного фонтана, не было никаких украшений, и хоть она была чистой и аккуратной, но всё равно смутно напомнила Лютный переулок. Они зашли в здание с неприглядным фасадом и тусклой истёртой вывеской. В просторном помещении царил полумрак, а сама обстановка напоминала классическую хижину ведьмы из маггловских страшилок. Два покупателя с закрытыми лицами вертелись у прилавка, негромко споря с продавцом. Гарри в жизни не видел столько ингредиентов для зелий, собранных в одном месте. Часть из них для него были совершенно скучны и одинаковы — какие-то сушёные травки и просто непонятные порошки в прозрачных ёмкостях. Но вот некоторые экземпляры впечатляли одним своим видом. Гарри подошёл к стенду, где за каким-то призрачным щитом, напоминавшим туманное стекло, находилась целая ветвь лианы. На вид она была металлической, выкованной искусным кузнецом, а не живой и растущей. Над веткой размещалась табличка с надписью: «Стальная лоза, продаётся целиком за 300 галлеонов». Челюсть у Гарри непроизвольно отвисла, и он на секунду впал в прострацию, прикидывая какое же зелье варят из столь «дешёвого» компонента. Не менее дорогими оказались экземпляры Серебряной и Ледяной Лозы, а также цветки горецвета. Эти красивые растения росли в горшках под щитом, на тонких высоких стеблях красовались узорные тёмные листья и большие сине-фиолетовые цветы. Также Гарри наткнулся взглядом на волосы из хвоста единорога, чью-то яркую блестящую чешую и гигантское сушёное сердце. Все компоненты были дорогими, редкими и лишь условно разрешёнными. Скудные сохранившееся знания по зельям подсказали Гарри, что хоть эти все растения и части животных и не были запрещёнными Министерством, но наверняка входили в составы очень опасных, черномагических и просто запретных зелий. И, тем не менее, торговля ими велась вполне официально.

Рина негромким голосом что-то спросила у продавца, и тот принёс несколько мешочков, взвесил их и также негромко назвал цену. Невзрачный пакет Рина поглубжезасунула в карман мантии, а сдача в виде шести сиклей осталась у продавца. Гарри с удовольствием вышел из магазина на площадь. Даже простые плиты и стены из кустов показались ему светлыми и приятными.

Они вновь шли назад по коридору к магическому транспортёру. Поток нёс их мимо живых высоких стен и небольших площадок, ведущих в коридоры. Обвешанные покупками маги оживлённо болтая сходили и заходили на эту дорогу. Мальчик, стоявший недалеко от Гарри, с выражением чистого восторга держал на руках толстого малопонятного зверька. Гарри стало любопытно, ведь они так и не видели магазины, продающие животных. Поток нёс их всё дальше и дальше, плавно огибая коридоры и стены. Наконец они и вовсе остались одни на ленте, но Рина выглядела совершенно обыденно, и Гарри не решился что-либо спрашивать. Он почти задремал от равномерного бега магической дороги, поэтому, когда впереди вырос силуэт большого квадратного здания, Гарри от неожиданности дёрнулся.

— Гвен, не спи на ходу, — Рина рассмеялась, потянув его за рукав.

Серебристый поток занёс их в здание через большой, почти квадратный, вход. Здание удивительным образом напомнило Гарри станцию метро. На перроне с обеих сторон стояли несколько магов в тёмно-зелёных мантиях и двое в красных. Они не проявили особого удивления при виде двух девочек, прибывших вместе с потоком.

— Нам нужно пройти в жилой городок, — обратилась Рина к ближайшему магу в зелёном.

Смуглый маг кивнул, жестом позвав их пройти за собой.

— Постойте минуту, — уже знакомый вредноскоп на ручке замелькал вокруг них.

— Всё в порядке, проходите, — маг отступил, пропуская Гарри и Рину.

Они вышли из дверей в задней части здания, распахнувшимся их навстречу. Гарри искренне полагал, что больше его этот удивительный комплекс не поразит, но он ошибся. Перед ним открылся настоящий магический городок. От ступенек начиналась улица с рядом небольших домиков, дальше виднелись крыши больших домов и даже лес. Когда они сошли со ступеней, Гарри понял, что домики — это мастерские, в которых деловито сновали колдуны. Они шли по улице, поэтому ему удалось заметить немало интересного. Пожилой седой волшебник сидел, устроившись на лавке с мягким сиденьем. Вокруг него на земле стояли клетки — птичьи, для грызунов и даже пара террариумов. На коленях у мужчины лежали куски дерева и длинные металлические прутья. Мужчина окинул взглядом просторную двухъярусную клетку и прищурился. Палочка в его руке стала мягко описывать круги над материалами на коленях. Легко, словно вытекая из бруска, сформировалось круглое днище–основа, прутики зашевелились и плавно взмыли в воздух. Их концы погрузились в днище, а сами прутья начали гнуться, подчиняясь небрежно-лёгким движениям палочки, плавно превращаясь в каркас будущей клетки. Гарри даже остановился, пораженный такой изящной магией — колдун ничего не произносил, не выглядел напряжённым.

— Эй, Гвен, ты чего? А, всё завидуешь, — хихикнула Рина. — Да уж, куда там нашим отличникам по Трансфигурации.

— Ага, он даже напряжённым не выглядит, — Гарри понял, что очередное короткое «угу» просто не уместно, поэтому частично сказал то, что думает.

— Да уж. Но давай поспешим, а то мы и до вечера не управимся, — Гарри вновь ускорил шаг.

Все домики были различными мастерскими, возле которых суетились волшебники. Рядом с мебельной мастерской три волшебника прилеветировали откуда-то толстый ствол дерева. Как заметил Гарри, местные маги носили палочки и пользовались ими на каждом шагу. Во дворе посудной мастерской волшебница в огромной миске мешала глину движением палочки, а из мебельной вылетел целый диван. Гарри жалел, что не имел возможности вблизи посмотреть на работу магов. Раньше он как-то не задумывался, что у волшебников есть разделение на ремесла. С этой улицы они вернули в проход, ведущий вглубь мастерового городка. По пути им встречались волшебники, левитурующие разные вещи, и даже вполне настоящий гоблин. Шумная мастеровая зона то и дело оглашалась грохотом, лязгом, звоном и даже хлопками взрывов. Из мастерской фейерверков выскочила низенькая колдунья в подпаленной мантии. Подпрыгивая на месте, она щедро поливала тлеющие полы водой из палочки.

— Домой, Арчибальд, слышишь?! И никогда больше не пытайся делать что-то с хлопушками без меня!

— Ну, мама, — плаксиво протянул мальчик лет восьми, стоя на пороге. Всё его лицо было перепачкано сажей, одежда местами подпалена, но в основном он был вполне цел.

— И ты ещё пререкаешься? Сейчас же!

Мальчик нехотя поплёлся в сторону видневшихся вдалеке крыш, но как только мать зашла в дом, тут же развернулся и нырнул в боковой ряд.

Гарри уже устал, ноги начали неприятно гудеть, а они всё шли и шли, переходя с одних улочек на другие. Некоторые здания, увиденные Гарри, были внушительными даже с виду, но их назначение осталось для него загадкой. Постепенно здания сменились какими-то низкими приземистыми строениями с большими дворами при них, а впереди замаячила весьма странная стена. Она была похожа на блестящее золотистое марево, причудливо искажавшее за собой пространство. Гарри сроду не видел такие щиты и теперь смотрел во все глаза, пытаясь понять свойства столь необычной защиты. А потом возле стены будто из-под земли появилась собака с длинной пушистой шерстью, хвостом-калачиком и острой лисьей мордой. Животное внимательно взглянуло на подходящих к стене Рину и Гарри и легло, застыв, словно египетский сфинкс. Умные серые глаза собаки задержались на Гарри, и она звонко тявкнула. Ещё три пса выскользнуло просто из стены, пройдя сквозь неё точно призраки. Они просто кружили у стены, не предпринимая никаких попыток броситься на пришельцев. Он и сам не знал откуда пришла уверенность, что эти псы не просто собаки, Гарри почувствовал это на уровне подсознания, чистой магии. Также он смутно вспомнил отрывки из рассказа Хагрида, одного из тех, которым он изводил Рона и Гарри в зимний вечер. Хагрид очень любил животных, а ещё больше он любил рассказывать о своих питомцах и просто зверях. Гарри не слишком усердно вслушивался в корявую и нескладную речь лесничего, оставляя эту миссию Гермионе. Лишь когда Гермиона показала ему целый свиток, исписанный историями Хагрида, интерпретированных ею, он понял насколько ценным источником знаний был Хагрид. Пусть он и был малограмотным лесником, но знаниями в сфере волшебной фауны мог дать фору любому кабинетному гению и именитому профессору. И вот теперь в голове у Гарри зашевелилась ускользающая мысль о собаках-стражах, но ничего больше его разум выдать не захотел. Вертелось что-то о Нумерграде, который, вроде бы, эти чудо псы помогали охранять, и их замечательности, но не более.

Они подошли вплотную к стене, и Гарри не слишком хотелось соваться в золотистую субстанцию, но подруга как обычно пошла напролом. Прохождение оказалось немного необычным, но ничего ужасного в себе не несло. За диковинной стеной открылся своеобразный пейзаж — на пятьдесят ярдов простирались лужайки с кустами, деревцами и многочисленными фонтанами. За ними начинались жилые дома с садами вокруг, а по правую сторону виднелся целый лес. Гарри искренне недоумевал по поводу Хогсмида, ведь здесь явно жило гораздо больше магов.

Идти пришлось недолго — Рина свернула к двухэтажному дому под остроконечной голубой крышей. Вообще, похоже, что маги не стремились к определённым стилям в архитектуре и строили по принципу «лишь бы лепить». Это здание было практически обычным на фоне соседских, лишь слишком высокие пролёты и две резные колонны у входа отличали его от добротного маггловского дома в пригороде. Вокруг дома красовался вполне обычный забор с резными невысокими воротами — вот это, по мнению Гарри, было весьма по-маггловски. Рина подошла к воротам и стукнула в дверной молоток в форме бронзового единорога. В ответ раздался мелодичный гул. Дверь дома раскрылась, пропуская мага в кое-как надетой голубой мантии.

— Мы за заказом, мистер Тарлей, — громко сказала Рина.

— Я помню, сейчас, — полы мантии развевались парусом от быстрого шага колдуна.

Он махнул палочкой, и ворота распахнулись, Рина шагнула вперёд.

— Всё готово. Пойдёмте в дом или же в беседке?

— Да нет, зачем нам вас стеснять, давайте в беседке.

Колдун провёл их в ажурную беседку со столом и лавочками и поспешил назад в дом. Через минуту он вновь появился на пороге со шкатулкой в руках.

— Вот здесь всё, о чем мы договаривались, — он щёлкнул замком, откинув крышку.

К разочарованию Гарри, содержимое напомнило ему обычную аптечку, где громоздились пузырьки, какие-то бинты и зачем-то светлая кора. Зато Рина приподнялась, заглядывая в шкатулку, и внимательно изучила содержимое.

— Хорошо. А возможно сделать надписи нестираемыми на самих бутылках? Я вряд ли зелья, в случае чего, отличу по виду, да и мои друзья тоже.

— Да ну, они же так отличаются. На старших курсах вы, небось, знаете и составы намного сложнее этих, — тонкий детский голосок раздался у входа в беседку, и все они инстинктивно обернулись.

Девочка лет двенадцати с тёмными волосами и большими карими глазами с любопытством рассматривала Рину и Гарри. Возле её ног вертелся пятнистый короткошёрстный кот, а сама девочка задумчиво почесала палочкой лоб.

— Эсинда, — в голосе колдуна удивительным образом смешались укор и гордость.

— Ну а что тут такого? Вполне резонный вопрос. Нет, Эсинда, ты что, мы такие зелья и на седьмом курсе не сварганим. Разве что когда уже в Министерство пойдёшь на аврорского медика или же лекаря в Мунго.

На лице Эсинды отобразилось глубокое недоумение.

— Но это же Хогвартс, одна из самых больших школ в Европе. А что вы тогда учите?

— Собственно, ничего, — Рина ухмыльнулась. — На Зельеварении мы страдаем ерундой, варя всякие неутребные зелья, помогающие, скажем, жаб в головастиков превращать.

— Вот как, тогда действительно не жаль, — глубокомысленно заметила девочка и тут же воодушевлённо спросила:

— Деда, можно я сделаю надписи?

Колдун беспомощно кивнул, сдаваясь, и Эсинда вскинула палочку, нацелившись на шкатулку. Вместе с неразборчивым шёпотом из палочки вырвался бледно-голубой луч. На пузырьках проступили ярким светом надписи, которые постепенно погасли, став чёткими словами.

— Отлично, — одобрила Рина, и девочка надулась от гордости.

Попрощавшись с пожилым магом и его внучкой, они пошли обратно мимо полян, утыканных фонтанами. Гарри уже хотелось потихоньку выть — ноги уже не гнулись. Дорога до здания с магическим транспортёром показалась ему бесконечной, и он с наслаждением зашёл на ленту. Рина начала рыться в кармане и извлекла кусок пергамента с пером. Она черкнула пером по бумаге и застыла в ожидании. Неожиданно по пергаменту поползли слова, хоть она и не прикасалась к нему. Гарри это напомнило злополучный дневник Реддла, но ничего сверхъестественного в подобных пергаментах не было. Гарри попытался прочесть написанное. «Мы-то уже готовы, встречаемся на главной», — гласило сообщение. Больше всего ему захотелось заголоситьво весь голос — длинный путь до главной площади был бесконечным. Конечности словно налились свинцом и гудели при каждом шаге. Зато Рина вышагивала всё такой же размашистой пружинистой походкой, словно и не устала.

Гарри издал вздох радости и облегчения, когда они, наконец, вышли на знакомую площадь возле огромного белого здания. Возле фонтана стояли Джорджия, Фрида и какой-то незнакомый молодой мужчина. Джо первая заметила их и призывно махнула рукой, Рина махнула в ответ. Когда они подошли к сёстрам вплотную, их спутник вздрогнул и подозрительно уставился на них.

— Все свои, Джек, — серьёзно сказала Джо, успокаивающе положив руку ему на плечо.

Мужчина вроде бы успокоился, хотя некая настороженность осталась. На вид ему было не больше тридцати, из-под простой мантии выглядывали джинсы и кроссовки. Так ходили обычно магглорождённые, так и не перенявшие привычки магмира и реже полукровки, волей случая выросшие в маггловском мире.

— Так ты принял окончательное решение? — спросила Фрида. Её обычно шаловливое лицо было серьёзным и немного мрачным.

— Несомненно, больше просто ждать нечего и незачем, — как-то безучастно ответил он, ковыряя плиту кончиком кроссовка.

— Джек, а ты определился, где будешь жить? А как ты собираешься решить вопрос с Мэг?

Джек вздохнул, проводя рукой по непослушным русым волосам, бросил взгляд на Гарри и сказал:

— У моей бабушки есть небольшой дом в пригороде, он, конечно, требует ремонта. Но хороший вариант жилья стоит слишком много. Того что осталось на счету мамы просто не хватит на покупку или даже долгосрочную аренду. Роуз поддерживает такой вариант. Конечно, я до сих пор не знаю, что делать с работой, какой же я дурень!

Он вздохнул, ероша собственные волосы сильнее прежнего. Джо решительно заметила:

— Успокойся, Джек, ты невиноват. Учёбу в Хогвартсе нельзя совмещатьс учёбой в ваших школах, ну никак. Ты же ребёнком был, разве мог предполагать такой исход?

— Нет, — почти яростно возразил мужчина, — я должен был принять решение давным-давно. Я же видел всё ещё на четвёртом курсе, уже понимал, но всё чего-то ждал, боялся, надеялся. Вот только на что? Понимаешь Джо, я ведь видел, что меня собственно ничего не ждёт, что я вечно останусь на задворках. И при этом у меня были хорошие способности к биологии, я мог получить хорошее образование, найти приличную работу. Небо моё, но я был так глуп. Это сложно объяснить, но тогда мне казалось, что магия есть только здесь, в Хогвартсе, в Лютном, в Убежище, и стоит мне покинуть всё это, как я тотчас её лишусь. Мне чёртовых долгих шестнадцать лет понадобилось, чтобы понять — магия во мне! Она моя, моя и всегда останется со мной, что бы там кто не говорил.

— Это естественно, даже если сейчас исчезла вся магическая Англия к Мордредовой бабушке, мы бы остались волшебниками. Этот факт ничто не изменит, и тем более ни один из вереницы лордов. Они никогда не станут сильнее природы и магии, чтобы пытаться переписать её законы.

— И, тем не менее, все пытаются. Министерство и богатейшие маги одним путём, Волдеморт другим, — Гарри поразил факт, насколько просто и без всякого трепета или придыхания произнёс Джек это имя.

— Вот это точно, — буркнула Рина. — Я полностью тебе поддерживаю с твоим решением, на фоне всего происходящего так будет не то, что лучше, банально безопасней для тебя и Мэг, и Роуз. Я вообще поражаюсь тупости многих магглорождённых — над нами такая туча нависла, а они совершенно не беспокоятся, даже не чешутся. И не надо говорить, что они просто не понимают сложившуюся ситуацию. Так было пятнадцать лет назад, сейчас всё повторяется.

— Не говори, Рина. На самом деле большая часть магглорождённых из нашего мира давно ушла, и многие уходят каждый год. Я лично в руках не держала, но Алишер, он из авроров, проиграл нам с Джо крупную сумму. Я предложила ему компенсировать проигрыш не деньгами, а кое-какой информацией, как бы просто из интереса. Алишер был рад сэкономить, да и не усмотрел ничего такого в нашей просьбе, в общем, он потащился в спецархив, где прочитал нужный нам документ. Так вот, в Великобритании сейчас живёт семь тысяч магов, примерно так, из них изначально, начиная с 1985 года, восемьсот сорок три были магглорождёнными. Из них сейчас только сто шестьдесят остались жить как маги, в нашем мире. Остальные просто ушли — тихо, молча, без заявлений и скандалов. Просто ушли.

У Гарри расширились глаза — ничего подобного он не слышал, и эти слова выбили его из колеи. Рина же восприняла это заявление совершенно спокойно, более того она добавила:

— Ха, дай угадаю. Поправь меня, Фрида, но я уверена, что эти оставшиеся либо вступили в браки с полукровками, либо просто из такого дерьма к нам попали, что наше дерьмо им кажется сахарной ватой.

— Сестричка, конечно верно, а как иначе? Вот Майкл, например, работает с нами, он попал в Хогвартс из семьи пьяницы законченной стадии и забитой, совершенно потерявшей человеческий облик бабы. Вот закончил он школу, а дальше что? Возвращаться к милым родителям в их обглоданный домишко и терпеть, как и мамочка всю жизнь терпела дебоши этого алкоголика? В маггловской школе он учился неважно, хотя понятно почему, на колледж денег нет, работать возьмут разве что пиццу разносить. А жить где? Вот он и пошёл на хорошо оплачиваемую, но не престижную и грязную работёнку. Но вращается вне работы он в маггловском мире, снимает маггловскую квартиру, встречается с магглами — магический мир так и не стал ему родным. После такого детства он стал непрошибаемый, к тому же с магами только по работе встречается.

— У меня таких талантов нет, я волшебник средний. Есть способности к организации и управлению, но кому нужен грязнокровка в Министерстве? Да моя участь — до старости быть младшим помощником старшего секретаря отдела по работе с магическими пищалками. А теперь ещё и Мэг, — мрачно добавил Джек.

Рина вопросительно приподняла брови, и Джо пояснила:

— Мэг его младшая сестра, у неё тоже проявились способности. Она едва закончила первый курс Хогвартса и уже успела услышать много интересного о своей крови и месте в мире волшебников. Мэг отказывается возвращаться в Хогвартс. Она говорит, что даже в мире магглов уже не котируется расизм и такое поведение, и что волшебный мир вовсе не волшебный.

— Моя сестра достойна лучшего, и это стало последней каплей. И ещё, я не собираюсь отказываться от магии. Пошло это Министерство мантикоре в задницу, это моя, наша с Мэг способность, личная, данная природой, родившаяся с нами. На каком основании нам будут стирать память или отбирать палочки? Мы купили их честно, мы не станем показываться людям — и без этого проблем хватает. Мы будем просто жить, магия наша. Не эти чертовы ублюдки в мантиях вложили магию в нас, нет. Так какое право они имеют вершить наши судьбы? Пусть только сунутся эти чёртовы авроры, и я за себя не отвечаю. Тогда уж точно маггловский мир узнает много интересного, тогда... — Джек умолк, тяжело дыша, яростный блеск в его глазах утих. — Простите, понесло что-то меня. Знаю, что это не выход, знаю.

— Тише, приятель, тише, это просто эмоции. В одном ты прав на миллион — магия ваша и с вами от рождения. Но на носу такие времена, что вскоре Волдеморт либо открыто придёт к власти, либо же Министерство будет под его протекцией. Тогда как минимум поднимется вопрос о статусе крови. И это как минимум. И ежу понятно, что даже краденая у мага палочка в руках лишённого магии лишь щепка дерева. Понятно, что украсть магию может лишь некромант, и если младенцу или ребенку приписывают такое воровство, то тем самым признают наличие в нём магии и дара, да ещё какого. И это не говоря, что неразумный ребенок на такое просто неспособен. Мы это всё понимаем, и те гниды будут понимать, но разве это важно? Магглорождённых просто уничтожат, это вопрос времени, не более. Поэтому, Джек, боюсь, что тебе с семьёй придётся убираться из Англии прочь. Давай поговорим позже? Мы решим этот вопрос, а сейчас просто нам пора, хорошо? — Джек кивнул и тихо произнёс:

— Я в вечном долгу перед вами. Знаю, что нет никаких причин мне помогать, и вы всё равно делаете это. Спасибо вам за всё…

— Брось, не хотим и слышать. Ну всё, давай до четверга, — и Фрида, и Джо пожали ему руку, и мужчина коротко попрощавшись с Риной и Гарри поспешил к входу в белое здание.

Глядя ему вслед, Рина невесело заметила:

— Он хоть понимает, чего стоит опасаться, а сколько таких магов, особенно связавшихся с семьями полукровок, вообще даже не думают о будущем?

— Большинство, — хмуро откликнулась Джо.

— И самое паршивое, что вопрос будет ставиться и в отношении детей из таких семей. Мордред, какое же говно на нас надвигается, — Фрида тряхнула волосами и выдавила бодрую улыбку — в проходе показалась миссис Уизли, обвешенная пакетами и удерживающая целых три корзины.

Она с облегчением окинула взглядом трёх дочерей и Гарри.

— С вами всё в порядке? Ох, как хорошо. А Перси и Джонатан ещё не приходили?

— Бедняга Джонни удрал, — хохотнула Рина под укоризненным взглядом матери.

Ждать их пришлось недолго — Фрида связалась с Перси с помощью зачарованного пергамента. Появились они вместе, как всегда невозмутимая флегматичная Перси и довольный Джонатан. Молли попыталась было отчитать сына за побег, но переключилась на описание своих покупок и результаты болтовни со знакомыми ведьмами. Гарри вполуха слушал, уверенный, что остальные делают аналогично. В здании они спустились на нулевой этаж, как Гарри догадался, здесь размещался пункт для аппарации из комплекса. Отправная площадка также напоминала большую ячейку пчелиных сот, маги проходили в неё по очереди. Возле стенки стоял маг в зелёном, а за ним в воздухе парила знакомая сфера. Рина, идущая первой, сунула в неё руку, секунду спустя вытащив её вместе с волшебной палочкой. Все остальные Уизли поступили аналогично, Гарри же как всегда подоспел последним. Когда кисть прошла сквозь оболочку сферы, он ощутил, как пальцы погрузились в какую-то осязаемую неплотную субстанцию, и тут же в них ткнулась волшебная палочка. Гарри поднёс улов к лицу — палочка была его, родная и знакомая.

— Приготовься и полетели, — голос Рины утонул в нарастающем шуме крови в ушах, рывок и узкая труба, и, наконец, твёрдая земля.

Вечером Гарри спустился вниз в гостиную, оставив Рину читать очередной толстый фолиант. Гарри необыкновенно поразил сам факт чтения, но ещё больше он удивился, когда понял что фолиант ничто иное как история Великобритании. Он не стал пытаться выяснить, зачем ей нужна маггловская история, не желая вызвать ненужные подозрения. Вместо этого он сказал ей, что спустится вниз и получил в ответ кивок. Рина обладала необычайно ценным качеством, так не достающим Рону — отсутствием назойливости и излишнего любопытства.

Миссис Уизли сегодня была у подруги, что само по себе было явлением очень редким. Хотя этому поспособствовали близняшки, клятвенно заверившее мать, что Нора в её отсутствие не обвалится. Джонатан под шумок отпросился к Майли Корнер, своей однокурснице и подруге. Перси как обычно проводила время в своей комнате, Джо что-то делала в сарае, Фрида же сидела на диване, развлекая себя созданием картинок на пергаменте. Гарри просто плюхнулся в кресло, некоторое время молча наблюдая за хромоногой лошадкой, щипающей розовую траву.

— Хочешь поговорить о Джеке? — Фрида подняла голову, серьёзно взглянув на Гарри.

— Собственно, да. Просто те цифры, что ты назвала, они... — он умолк, подбирая слова.

— Колоссальные? Мы сами удивились, честно говоря. Нет, конечно, я всегда понимала, что многие магглорождённые покидают наш мир. Да и некоторые полукровки тоже, особенно те, у которых нет заботливой магической родни. И сквибам дороги и житья у нас нет. Знаешь, раньше от детей без магии вообще избавлялись под шумок. Теперь же их стараются пристроить с самого начала в мире магглов и забыть о них как о досадном недоразумении. Ну, разве что вспоминают, когда идёт пересечение с миром магглов и нужны осведомлённые связующие. А по поводу магглорождённых. М-да, на самом деле, большая часть уходит не по причине ненависти и оскорблений со стороны блюстителей чистейшей и вонючей крови, а по банальной причине отсутствия денег. Не мне тебе тут рассказывать, что нереально трудно без семьи, любой семьи, а особенно без магической семьи, без хоть такого-сякого счёта в Гринготсе, без поддержки. Не всем от природы даются особо сильные способности, вон даже с хорошим магическим уровнем магглорождённому устроиться непросто. Но пока они учатся у нас, совершенно запускается учеба по их предметам. В итоге мы имеем обычную проблему, такую как у Джека — в маггловсковм мире тоже места как такового нет. Застрявшие между мирами, как говорит Майкл. И мы пока не говорили Джеку прямо, но придётся ему с девушкой и сестрой валить из Англии куда подальше. Вот такая вот ирония — ты хоть и оставишь магмир, но магмир не оставит тебя. Пришедшим к власти при Волдеморте будет плевать, отошёл ли очередной грязнокровка от их бесценного мира, они просто будут уничтожать их всех. Так что мы с ног сбиваемся в попытках предупредить адекватных людей. Мордред, я с каждым днём убеждаюсь, что сделаем мы крохи, жалкие крохи.

Гарри вздрогнул, несмотря на тепло в комнате, противная липкая лапа стиснула сердце.

— Но веселей, Гвен! Мы знаем, что ждёт нас впереди, и нам не избежать этого. Да, впереди темнота и смерть, и боль, и много крови. Но пока мы ещё живы, пока мы в ожидании, то мы просто живём. Иначе можно сойти с ума. Да мы готовимся, но и живём. Пока мы боремся, мы живы. Ну ладно, пойду к Джо, посмотрю как её затея, — Фрида хлопнула Гарри по плечу и вышла из гостиной, оставив его в одиночестве.