Город Привидений (гет)

1999 год, 8 января

— Желаю бодрого утреца тем, кто не проснулся до конца!! — прогремело на всю комнату.

— Какой кошмар, — пробормотала Анджелина, натягивая на уши одеяло. Через доли секунды рядом с ней приземлилась подушка, которая, по всей видимости, была призвана играть роль ответа на её нелестное высказывание.

— Джонсон, свет очей моих, вставай! — Ли Джордан скакал по постели, держа в руке свой любимый микрофон. — Ещё минута — и долгожданное Агуаменти освежит наше с тобой любовное ложе!

— О, великий Мерлин, — сонно протянула Анджи, садясь в постели, — я уже начинаю жалеть о том, что тупые егеря смогли разбомбить только часть вашего «Поттер-Дозора», не затронув аппаратуру. Если бы это все-таки случилось, то, возможно, в моей жизни случилось бы ещё одно, так нужное мне безмятежное утро…

— Жестокая ты, — ответил Ли, пристраиваясь рядом. — Прямо, как я люблю.

— Кто бы сомневался, — улыбнулась Анджелина.

— Жестокий Ангел, — прошептал Ли, притянув её к себе.

В отместку она укусила его за шею. Ли взвыл и снова схватился за подушку. Через несколько минут ожесточённой борьбы оба они ничком рухнули в кровать.

— И зачем же ты разбудил меня в такую рань в выходной?

— Как это — зачем? А как же наш с тобой отпуск на Ямайке в гостях у моих ямайских дядюшек?

— Уже сегодня?! — удивилась Анджи. И вправду — в углу комнаты стоял ярко-жёлтый рюкзак Ли, набитый доверху. — Я думала, мы едем в субботу.

— Так чем раньше, тем лучше, — Джордан просто сиял. — После завтрака погнали! Я уже заказал портал.

— Но у меня были другие планы на этот вечер, — тихо сказала она.

— Какие такие планы? — ошарашенно вопросил Ли. Даже кончики его длинных дред будто бы грустно поникли.

— «Гарпии» против «Торнадос», — ответила Анджелина. — Прости. Наверное, я должна была сказать тебе раньше.

— К чёрту «Гарпий». В Кингстоне круче.

— Но я обещала Кенни. Ты же знаешь, что мы с ним негласные соавторы…

— А больше ты ничего не обещала этому долбоёбу Кенни? — взвился Джордан. — Мало ему, что ли, было на пятом курсе Волдырного порошка?

Анджелина укоризненно покачала головой. Ох уж этот Ли и его взрывной темперамент! Правда, и сама она от него ушла не то что бы слишком далеко…

— Да успокойся ты! — воскликнула Анджи, примиряюще гладя его спину. — Между прочим, если тебе хотелось бы знать, главная причина, по которой я хочу попасть туда, не имеет к Кенни и нашей работе никакого отношения. Ты же знаешь как никто, Ли, как я скучаю по игре…

— Да, но сезон только начался, матчей будет ещё целая куча, а ты рвёшься именно на этот, — буркнул Ли.

— Потому что там играет Кэти, — улыбнулась Анджелина. — Первый раз в основном составе «Гарпий». Ты должен понять меня, Ли. Мы все так давно не видели её, и это просто свинство какое-то. Я так давно хочу поговорить с ней, а мне, Мерлин раздери, мне стыдно! Но не в этот раз. Если они выиграют, то мы подберёмся к ней наверняка.

— Ох, милая моя, — вздохнул Джордан, — ты знаешь, на что давить. Знаешь же, что я не смогу отказать тебе! И Кэти тоже. Но насчёт столь любимого нами паршивца Таулера я всё же не могу быть уверен.

— Отстань ты от него, Ли. Это всего лишь работа.

— Работа? — воскликнул он. — Тогда почему же ты сама не пошла работать штатным корреспондентом в этот грёбаный «Спортивный пророк»?

— Ты же сам всё понимаешь, — прошептала Анджелина, приближаясь к Джордану. — Чтобы чаще проводить время с тобой.

— Твоя взяла. Я закажу ещё один портал. В полночь он активируется, так что поспеши, — ответил тот.

— Будь уверен, я успею.

И снова они повалились в кровать. Правда, столь ожесточенной борьбы в этот раз и не предвиделось.

* * *

Пятьдесят девять минут.

Кэти поспешила перевести взгляд с неумолимо тикающих часов на носки собственных истёртых кед. Её форма, отутюженная и сложенная в небольшую стопку, лежала рядом. Бледными холодными пальцами Кэти неистово сжимала древко метлы — если бы когда-нибудь она тонула в школьном озере, то, верно, так же хваталась бы за склизкие корни деревьев, корявыми пальцами опутывающие берег. Уже пустой, но всё ещё тяжёлый пузырёк из холодного тёмного стекла оттягивал карман толстовки. Кэти взяла его с собой лишь для успокоения. Зелье кончилось, а взять новое она попросту забыла. Последний глоток был выпит ещё утром.

Значит, придётся полагаться на собственные силы и выдержку.

Пятьдесят семь минут — не так уж и мало. Но вряд ли этого было достаточно, чтобы прийти в себя до выхода на поле.

Прохлада, витающая в раздевалке, заставила Кэти поёжиться. Чёртовы сквозняки. Тяжёлая деревянная дверь в очередной раз слегка приоткрылась, впуская с ветром звуки чьих-то торопливых шагов и обрывки разговоров. Пока ещё было время, все разбежались кто куда. Кто-то, наверное, пьёт тонизирующие соки в кафетерии, кто-то разминается на тренировочном поле, а некоторых, верно, ещё до матча выловила и терзает пресса. Кэти выскользнула из своей кабинки, чтобы прикрыть дверь, из чистого любопытства заглянула в приоткрытую щель и тут же отскочила от неё, как ошпаренная.

В коридоре стояли и переговаривались Анджелина и её бывший однокурсник Кеннет Таулер. В ярко-фиолетовой мантии точно по фигуре подруга детства выглядела ещё эффектнее, чем в школьные времена. Тонкие гладкие дреды, забранные в тяжёлый пучок, лежали на её голове подобно короне. Вечно неопрятный Таулер почти не изменился — но и на его нос сползали явно новые очки в тяжёлой модной оправе, а плечо оттягивала фотокамера в солидном кожаном чехле. У обоих на груди сверкали салатовые значки с мерцающими на них серебристыми перьями. Такие выдавались пришедшим на игру журналистам.

Кэти мельком глянула в зеркало, висящее на стене. «Плохи твои дела, милочка», — укоризненно прошептало оно. И вправду. Мятая одежда, опухшее лицо с синяками под глазами (привет, нерегулярный сон!), обкусанные почти до крови ногти. От той миловидной и аккуратной Кэти, что улыбалась где-то на школьных фотографиях, увы, остались лишь одни воспоминания.

Скорее её сожрёт мантикора, чем она покажется им в таком виде! Носа наружу не высунет до вылета на поле. Там, наверху — совсем другая жизнь. И Кэти знала, что как только окажется в воздухе, то и сама станет другой. Станет почти похожей на себя прежнюю.

Сорок восемь минут.

Снова хлопнула дверь. В раздевалку ввалились охотницы — двойняшки Эмма и Линда Монтгомери. На их почти одинаковых круглых румяных лицах сияли одинаковые приветливые улыбки.

— Ты уже здесь, Кэт, — заметила одна из них, протягивая ей высокий стакан с трубочкой. — Будешь? Апельсин, морковь, сельдерей, сумасшедшая ягода…

— Спасибо, Линда, — ответила Кэти, забирая питьё.

— Там, в коридоре, уже вовсю журналюги пасутся, — хихикнула Эмма. — Из «Пророка», кажется.

— Правда? — деланно равнодушно поинтересовалась Кэти, потягивая сок и почти не чувствуя вкуса. — И по чью же они душу?

— Да как всегда к Гвеног, наверное, — пожала плечами Линда. — Хотя, может, и к Рослин. Но если так, то они облажались — её вместе с Вайлдой уже перехватил «Ведьмин досуг»…

— Там Настасья их выдворяет, — снова вклинилась Эмма.

Не успела Кэти с облегчением вздохнуть, как дверь опять распахнулась, и на пороге показалась Настасья Вуйчек-Порскова, вратарь «Холихедских Гарпий». Следом за ней влетела спортивная сумка и новенький «Нимбус» в фирменном жёстком футляре.

— Проходу не дают, — возмутилась она и пробормотала под нос что-то не слишком приличное на своём родном языке. — Какие уж тут интервью, когда до игры почти полчаса!

— Сказать бы Гвеног, — подала голос Линда.

— Да Гвеног сама рисуется до хера, — ответила Настасья, стягивая свои ярко-рыжие волосы в хвост. — Уж в её ли стиле затыкать писакам рот?

Кэти почувствовала, как её щёки заливает краска, и поспешила вновь скрыться в своей кабинке. Конечно, это было маловероятно, но всё же не исключено — Анджелина могла искать именно её. А Кэти меньше всего хотелось доставлять неудобства товаркам по команде.

Вот если бы они выиграли, то тогда…

Вскоре к голосам, доносящимся из-за тоненькой перегородки, присоединилось ещё три. Самый громкий и властный — принадлежащий капитану Гвеног — мигом заполнил всю раздевалку. Наконец-то «Гарпии» были в сборе.

* * *

После того, как в войну было частично разгромлено несколько известных волшебных стадионов (в том числе и база в уэльском Холихеде, на которой обычно проводили домашние матчи «Гарпии»), большинство команд британской сборной играло и тренировалось именно здесь — в этом самом заброшенном спортивном центре на окраине Шордича. Именно он так часто приводил в смятение случайно забредающих в эти места магглов.

Несмотря на мрачный внешний вид арены, внутри всё было иначе. На крытом поле, многократно подверженном Заклинанию невидимого расширения, располагалось несколько просторных трибун. Сейчас на них находилось довольно много народу — вероятно, не меньше тысячи человек. Чуть меньше трети всего магического населения Островов — число довольно солидное для не до конца благополучных послевоенных дней.

Толпа восхищённо ревела. Как всегда, болельщики разделились на две половины. Правая половина стадиона представляла собой большое колышущееся море, состоящее из разных оттенков голубого. Периодически над ним взлетали снопы золотистых искр, образовывающие множество переплетённых между собой букв «Т». В этой сплочённой и полной бешеного азарта толпе без труда узнавались фанаты «Татсхил Торнадос», одной из сильнейших во всей Англии команд — имеющей, впрочем, воистину неоднозначную, окруженную множеством слухов и сплетен репутацию.

Левую же половину заняли люди, разодетые в атрибутику тёмно-зеленого оттенка — сочного, как молодой хвойный лес. Вторым цветом команды был, как и у «Торнадос», золотой. В ярко-жёлтых лучах можно также было разглядеть другие транспаранты и флаги. Промелькнул и герб Холихеда, что раскинулся на северо-западе Уэльса, и ало-золотое гриффиндорское знамя, (и Гвеног, и Рослин, и Вайлда, и Кэти в разные годы окончили именно львиный факультет), и даже сине-красно-белая мешанина из российского, советского и польского флагов. Болельщики, имевшие отношение к обеим родинам Настасьи-вратаря, сидели на стадионе плечом к плечу в отдельном углу одной из трибун.

— Леди и джентльмены! — зазвучал многократно усиленный Сонорусом голос комментатора. — Матч с участием «Холихедских Гарпий» и «Татсхил Торнадос» объявляется открытым!

С громким хлопком несколько десятков световых шаров вылетели из палочек работников стадиона, выставленных по периметру овального поля. Шары взмыли высоко вверх и выстроились в гигантское кольцо в сотни тысяч люмен, в деталях освещающее всё, что должно было произойти в воздухе. В эту же секунду вспыхнуло и загорелось большое чёрное табло, являя всем два сверкающих алых нуля.

Трибуны радостно закричали и выдали бурю аплодисментов.

— Судья — старший помощник президента Британской и Ирландской лиги квиддича Нерон Уильямсон!

Высокий мужчина в кипельно-белой мантии вылетел на поле, палочкой ведя за собой парящую в воздухе корзину с мячами.

— Комментирует игру ваш покорный слуга Отто Бэгмен! — проревел голос.

Новый взрыв оваций.

— Переходим к представлению игроков участвующих команд! На поле выходят «Холихедские Гарпии»!

Левая сторона восторженно загудела, выбрасывая в воздух золотые лучи и клубы зелёного дыма.

— Двигаемся, дамы, — коротко приказала Гвеног.

— Вратарь команды — Анастасия Вуйчек-Порскова! — провозгласил Бэгмен.

Настасья резко оттолкнулась от изумрудного покрытия и пулей взмыла вверх. Делая стандартный круг по полю, она отдельно помахала своим полным радости землякам и, напоследок сделав в воздухе лихое сальто, заняла место у левых колец.

— Охотницы — Вайлда Гриффитс, Линда Монтгомери, Эмма Монтгомери!

Одна за другой они отравились в свой приветственный полёт. Вайлда неслась в авангарде, Эмма и Линда — рядом и несколько позади. WildChild, горели золотом буквы на одном из самых больших фанатских знамён. Миниатюрной яркой блондинке, опытной охотнице и внучке великой Глиннис Гриффитс Вайлде доставалось ничуть не меньше обожания, чем капитану Гвеног, что порой вызывало плохо скрываемую ревность последней.

Сестёр Монтгомери, которым не так давно исполнилось всего по семнадцать лет, в мире профессионального квиддича пока знали плохо, но и они не остались без доли фанатского внимания.

— Загонщицы — Рослин Ллевелин и капитан команды Гвеног Джонс!! — продолжал Бэгмен, изо всех сил пытаясь перекричать разбушевавшуюся толпу.

Это было что-то! Извечные подруги Рослин и Гвеног летели с битами наперевес плечом к плечу, со свистом рассекая воздух подобно скоростным стрелам. Секунда — и вот они, схватив друг друга за руки, повисли на мётлах вниз головами, одними лишь ногами держась за древки. Под восторженные крики болельщиков Гвеног первой вновь оседлала метлу и размашистой петлёй описала Рослин, всё ещё держа биту над головой.

На поле осталась стоять лишь одна Кэти. Кровь неистовыми молоточками стучала в её ушах. Ладони, привычно нервно сжимавшие древко метлы, вдруг начали неприятно потеть.

Вылетать на поле после всех этих финтов — задача не для слабонервных.

Но ей придётся.

— Ловец — Катрина Белл! — громом прогремело сверху.

Звуки непривычного Кэти полного имени канонадой прошлись по её перепонкам. Пора. Кэти одним отточенным движением понялась высоко в воздух. Как и других, её встретили горячие приветствия и снопы разноцветных искр. Пролетая мимо ало-золотого флага с рычащим львом, Кэти краешком глаза увидела у самой его кромки небольшое фиолетовое пятнышко. На душе у гриффиндорки потеплело, и она, обдаваемая изнутри волной нетерпеливого жара, спустилась в крутое пике.

Все её сомнения и страхи остались на земле.

— И вот мы приветствуем несравненных «Татсхил Торнадос»!! — объявил Бэгмен. — Вратарь — Мервин Фенвик!

Светловолосый громила Фенвик в несколько секунд облетел стадион и нырнул в одно из колец. Голубое море ходило ходуном.

— Охотники — Малькольм Прис, Тасмина Эпплби и капитан команды Брэвис Бирч!

Пытаясь отвлечься от рёва фанатов «Торнадос», Кэти пристально вглядывалась в маленькие голубые фигурки, выполнявшие очередной трюк. Её догадки подтвердились — против двоих охотников девушке приходилось играть и раньше. Прис и Эпплби были однокурсниками Вуда и некогда входили в золотой состав сборной Хаффлпаффа, который возглавлял бедняга Седрик Диггори. Пусть земля ему будет пухом.

— Загонщики — Кристофер Крикерли и Гэйелорд Вэнити!

Два высоких худых парня сделали по половине круга и сейчас летели навстречу друг другу на бешеной скорости. Казалось бы, ещё пара секунд — и столкновения не миновать, но буквально за мгновение до удара загонщики развернули свои мётлы и вновь оказались по разные стороны ворот.

— Ловец — Диана Феркл!

Тысяча пар глаз была прикована к невысокой хрупкой брюнетке, хищной птицей проносящейся над трибунами. Диана Феркл была опытным игроком и отдала игре в «Татсхил Торнадос» не один год. Получить столь хитроумного противника в самом начале спортивной карьеры — та ещё проблема. Но была одна глупость, от которой Кэти становилось немного легче.

Чжоу Чанг, бывший ловец Рейвенкло и однокурсница Кэти, будучи ярой фанаткой «Торнадос», подражала Феркл и на поле, и в жизни. Хоть Кэти никогда и не состязалась с Чанг в ловле снитча, она уже сейчас, глядя на Феркл, видела тот же стиль, те же маневры, ту же посадку на метле. Это заставляло чуточку расслабиться и поверить в собственные силы. В конце концов, полгода интенсивных тренировок при сколь угодно различном состоянии души и тела, наверное, сделали из Кэти что-то принципиально новое.

После того, как Гвеног и Брэвис обменялись рукопожатиями, встретившись на середине поля, все игроки, наконец, заняли свои позиции. С громким свистком судьи были выпущены в воздух мячи, и игра началась.

— Мяч у Монтгомери! — объявил Отто Бэгмен. Линда, держа квоффл в руках, уже на всех парах неслась к кольцам противника, как вдруг у неё на пути оказалась охотница Тасмина Эпплби. В эту же секунду Линда волчком прокрутилась вокруг своей оси, едва не задев метлу Тасмины. Пока она не успела понять, что случилось, девушка пулей взлетела вверх и перебросила мяч Эмме, которая поджидала её внизу. Через миг квоффл уже оказался в руках у Вайлды, и та одним движением отправила его в сторону колец противника. Фенвик было дёрнулся влево, но мяч поймать не успел.

— Блестящее выполнение финта Порсковой!! — закричал комментатор. Трибуны слева одобрительно загудели. — «Холихедские гарпии» открывают счёт! Кажется, чьи-то уроки в этой команде не прошли даром!

— Привет бабуле, Стейси!! — проверещала Эмма, проносясь мимо Настасьи.

— Похоже, «Торнадос» не в восторге от такого положения дел, — продолжал Бэгмен. — Вэнити и Крикерли берут на мушку Гриффитс, — Вайлда едва увернулась от летящего в неё бладжера, — Ещё один… Рослин Ллевелин успешно отражает атаку, к ней присоединяется капитан Джонс, и вот… Кольца «Гарпий» свободны! Квоффл у Приса, Прис делает бросок.… О нет, Малькольм, эта рыжая бестия знает, что делает!

Анастасия, с торжествующим видом облетая ворота, показала Прису кукиш. Тот молча развернулся и устремился в противоположную сторону поля.

— Прис забирает мяч у Монтгомери, — охотник кулаком вышиб квоффл из рук у зазевавшейся Эммы, — передача Бирчу… Сестрички пытаются взять реванш, но не успевают — Крикерли и Вэнити вновь атакуют…

Эмма и Линда крутились как бешеные, пытаясь не попасть под удары одного из бладжеров, который загонщики «Торнадос», окружив сестёр, передавали друг другу. Но тут, на них счастье, вовремя подоспела Гвеног. Что есть силы она треснула битой по мячу, и он улетел в другую сторону, чуть не сбив с метлы уже подбиравшегося к воротам Брэвиса Бирча. Из-за этого капитан «Торнадос» потерял квоффл, который тут же поспешила забрать себе Вайлда. Вэнити и Крикерли, уже порядочно разозлённые, устремились к ней; Гвеног, Рослин, Эмма и Линда отправились следом, готовые до последнего отстаивать мяч.

— Сегодня будет жара, не правда ли? — вопрошал Бэгмен, наблюдая за потасовкой, разворачивающейся в воздухе. — Горячность «Гарпий» против точности «Торнадос»… ну что ж, посмотрим, кто кого…

Тем временем Кэти и Диана носились где-то сверху, пытаясь разглядеть во всей этой мешанине маленький снитч. Феркл раз за разом облетала поле по какой-то ей одной известной траектории; Кэти же не придумала ничего лучше, как использовать её же тактику (хотя если быть точнее, это всё же была тактика Чанг) — попросту сесть ей на хвост. Правда, она не делала этого постоянно — ведь было видно, что пока что Феркл очевидно блефовала. Кэти казалось, что нужно было создать в глазах соперницы иллюзию собственного неведения; и выждав момент, когда та расслабится, попытаться самой отыскать снитч в других местах. Надо было отдать должное наблюдательности Дианы — та, похоже, ни на секунду не теряла Кэти из виду даже тогда, когда была развёрнута к ней спиной. Стоило гриффиндорке сменить траекторию полёта, как вскоре где-нибудь рядом неизменно обнаруживалась Феркл — и ожидаемым расслаблением там, похоже, и не пахло. Так они и гоняли друг друга по полю в поисках удачи, но та всё не приходила. Впрочем, это, конечно, не могло длиться вечно. Одна из них должна будет первой выбиться из сил и потерять контроль. Тогда-то, по законам жанра, всё и решится.

Горячность «Гарпий» против точности «Торнадос»… Ну что ж, посмотрим, кто кого!

Тем временем градус азарта среди остальных игроков неумолимо полз вверх. Команда противников просто из кожи вон лезла для того, чтобы завладеть квоффлом и не допустить того, чтобы он оказался у кого-нибудь ещё. Стоило отдать им должное — и Бирч, и Прис, и Эпплби атаковали ворота «Гарпий» гораздо чаще, чем «Гарпии» — их. Настасья мужественно держала оборону и пока что не пропустила ни одного мяча. А вот с вратарём «Торнадос» Фенвиком творилось чёртичто — все четыре квоффла, которые бросила опять же Вайлда, он самым неожиданным образом прозевал. «Гарпии» вели со счётом пятьдесят-ноль.

— Уж я тебе зад надеру! — вопил Бирч, увиваясь около колец. — Влюбился, что ли? Ну, хоть вы сделайте что-нибудь! — кричал он уже остальным.

Гэйелорд Вэнити отправил бладжер, посланный ему Гвеног, в сторону левых ворот. Тут же, откуда ни возьмись, появился Крикерли, едва не попав под атаку второго бладжера от Рослин, но в последний миг отбился, и вот блестящий чёрный мяч также проследовал в направлении ворот — разумеется, тех, что слева.

Настасье в спешке пришлось удирать сразу от двух бладжеров. Она рванула древко метлы с такой силой, что спиной протаранила одно из колец и чисто по инерции улетела далеко-далеко назад, к трибунам. В какой-то момент она, по всей видимости, нечаянно разжала руки и, сделав кувырок в воздухе, с шумом грохнулась прямо в кучу болельщиков, прямо на растянутый своими поклонниками и соотечественниками триколор. Следом туда же отправился и её «Нимбус». Глупее не придумаешь! Судя по восторженному рёву фанатов, готовых разорвать вратаря на куски, было непонятно, что хуже — то ли соперники, атакующие со всех сторон, то ли свирепое в своём обожании море созерцателей. Наконец Настасья, вполне живая и здоровая, но красная как рак от накатившей на неё злости и досады, вновь оседлала метлу и вернулась к воротам. Там её ожидало неприятное известие — конечно же, Прис воспользовался шансом на реванш и в её отсутствие провёл весьма успешную атаку. Но и это было ещё не всё.

— Нарушение!! — прогремел над стадионом голос Отто Бэгмена. — При пересечении игроком границ поля квоффл передаётся команде-сопернику!! Впрочем, он и так у неё…

Бирч уже направлялся к кольцам «Гарпий», держа квоффл в руках. Вид его в эти секунды был довольным, как никогда. Прицелившись, капитан сделал уверенный пас. Всё ещё взмыленная и раздражённая Настасья впервые за игру пропустила посланный ей мяч.

— Dayobtvoyumat’, — услышала Кэти, проносясь мимо её ворот.

— Счёт пятьдесят — двадцать, ведут «Холихедские Гарпии»!

Пытаются сравняться, значит, думала Кэти, делая очередной круг над полем. Плохо. Всё так хорошо начиналось, а сейчас.… Сейчас Кэти не была уверена, что все они смогут держать прежнюю форму.

Вот бы поймать сейчас снитч.… Но ни она, ни Феркл его ещё в глаза не видели.

А тем временем счёт игры не стоял на месте. «Торнадос» забили им один за другим три мяча, но и «Гарпии», не желая отставать, отыгрались и вернули себе прежнее преимущество. Когда Вайлда забивала третий квоффл, то разозлённый Крикерли попытался воспрепятствовать этому, схватив охотницу за прутья метлы. Гвеног не осталась в долгу и треснула парня битой прямо по крестцу, чуть не сбросив его на землю. Пока Крикерли осматривали колдомедики, судья Уильямсон назначил обеим командам по пенальти, оба из которых вскоре были успешно пробиты. Таким образом, счёт игры составлял девяносто очков «Гарпий» против шестидесяти «Торнадос». Борьба продолжалась.

— Мяч у Бирча, он делает передачу Эпплби, которая, в свою очередь, приближается к кольцам соперников… Эпплби атакует… Гол!!

Голубое море снова восторженно загудело, зелёный лес — негодующе засвистел.

— Счёт девяносто — семьдесят, мяч перехватывает одна из Монтгомери.… Ого, впечатляющий пас! И вот вторая Монтгомери уже подбирается к воротам Торнадос, удачно минуя встретившийся на пути бладжер…. Бросок! О, нет! В этот раз мистер Фенвик успешно защищает свои ворота!!

Линда — а это была именно она — неслась по воздуху сама не своя. Было очевидно, что одна лишь Вайлда была Фенвику не по зубам. И та уже спешила навстречу Линде. Спустя пару минут и несколько вполне успешно разыгранных комбинаций «Гарпии» опять увеличили своё преимущество до тридцати очков. Лес болельщиков возликовал.

— Гриффитс облетает ворота… сегодня она в ударе…. Мерлин великий, это почти что был каламбур! — надрывался комментатор. — Охотница «Гарпий» едва не попадается под горячую руку Вэнити, который тем самым чуть не принёс своей команде штрафной…. Конечно, Джонс и Ллевелин не могут оставить её в беде! — Бэгмен махнул рукой в сторону Гвеног и Рослин, которые, оправдывая своё название, накинулись на загонщика. — ПИХАНИЕ ЛОКТЯМИ ЗАПРЕЩЕНО! «Торнадос» получают право на пенальти!

Тасмина направилась к воротам, стоящим на левой стороне стадиона. Квоффл полетел в них, точно пушечное ядро. Настасья в последний момент не успела прикрыть кольца. Было видно, что то падение порядочно её измотало.

Вскоре счёт сравнялся. Четырнадцать взмыленных фигур нервно заполняли пространство громким свистом рассекаемого воздуха.

Без всяких сантиментов «Гарпии» вновь завладели мячом. Судья, видя их бесцеремонные атаки, каждый раз порывался дунуть в свой свисток, но пока что всё ещё было чисто.

Вайлда бросила в кольца «Торнадос» свой одиннадцатый квоффл. Фенвик, также как и Настасья, был на пределе собственных сил. В какой-то отчаянной попытке защитить, наконец, свои ворота он подался вперёд, и…

Метла выскользнула из-под незадачливого вратаря. Когда все поняли, что случилось и министерский работник, бежавший через всё поле, наложил на летящего вниз Фенвика Аресто Моментум, тот уже был на полпути к земле. Падение замедлилось, но было понятно, что для бедняги Мервина сегодняшний матч подошёл к концу. Сигнал судьи дал знать игрокам о том, что наступило время тайм-аута.

— Победа у нас в кармане! — воскликнула Гвеног, когда они спустились.

— Мерлин с тобой, Гвен, — возразила Рослин, вытирая вспотевшее лицо платком. — Он же себе ногу сломал!

— Да хоть обе ноги, блин, — ответила та, — но если отбросить лишние сантименты, то ворота свободны. Грех не воспользоваться возможностью набрать столько очков…

— Вэнити и Крикерли и пустого места от нас не оставят, — начала Эмма и тут же осеклась под предостерегающим взглядом Линды и грозным — капитана.

— За них не переживайте, мы вас прикроем, — заверила Рослин. — Просто постарайтесь подстраховать команду на тот случай, если Феркл поймает снитч…

— Постараемся, — ответила Вайлда. Её лоб и щёки пылали огнём. — Но ты же видишь, что мы на пределе. Нужно быстрее заканчивать игру.

Кэти опустила лицо, ковыряя покрытие носком ботинка. Ей было неудобно ощущать на себе столько жаждущих ответа взглядов.

— Мы облетели всё поле, сидя на хвосте друг у друга, но снитч как в воду канул, — наконец ответила она.

— Так постарайся всё же достать его оттуда, Белл, — с нажимом произнесла Гвеног. — Вспомни товарищеский матч в августе…

— Ладно, — тихо произнесла Кэти. Спорить с капитаном ей совсем не хотелось.

— Всё будет хорошо, — рука Настасьи в тяжёлой вратарской перчатке опустилась на плечо Кэти. — Просто соберись, и всё будет хорошо.

Кэти лишь молча кивнула, седлая метлу.

Следующий тайм превратился в одно сплошное зелёно-голубое месиво. Да, «Гарпии» забивали один мяч за другим, но ещё никогда в жизни Кэти не видела столь грязной игры. Им стоило огромного труда удержаться на мётлах.

Это безумие, думала Кэти, ныряя в самую гущу событий и едва успевая уворачиваться от летящих в неё бладжеров. Как, как разглядеть здесь снитч?

Это безумие, вновь повторяла про себя она, видя, как пролетающая мимо Линда улыбается ей во всю ширину своего окровавленного рта. Несколько мгновений назад охотница получила битой по лицу за очередной заброшенный в ворота мяч.

Это безумие, само собой проносилось в голове Кэти, когда судья давал им очередное право на пенальти. «Торнадос» определённо топили сами себя тем, что ничего не могли поделать с собственной яростью.

«Гарпии» вели с разгромным счётом двести шестьдесят — сто двадцать. Ещё чуть-чуть, и «Торнадос» уже вряд ли смогут отыграться. Даже если Феркл поймает снитч.

Но этот момент ещё не наступил, а крошечный золотой мячик — вот он, призывно кружится над кольцами Фенвика.

Нельзя было терять ни секунды. Кэти стрелой понеслась на другой конец поля. Феркл летела где-то рядом.

Только бы успеть. Только бы успеть…

Внезапно в голове Кэти что-то щёлкнуло, будто бы там сработал некий переключатель. Окружающая картинка дрогнула, поплыла, и на какие-то доли секунды её сменил опалово-серебристый туман.

Кэти с ужасом подумала о том, что будет дальше. Дальше — конец.

Она всё ещё летела, когда её тело пронзило тысячей невидимых острых кинжалов боли.

Последние секунды игры — и очередной мяч, заброшенный в пустующие кольца, и отчего-то торжествующая толпа болельщиков «Торнадос» стремительно пронеслись перед глазами Кэти, прежде чем их снова начало заволакивать туманом.

Она всё ещё летела — но не вперёд, а вниз. Тело горело и разрывалось болезненной судорогой.

Резкий удар в бок принес долгожданное избавление.

Всё было кончено.

* * *

Пигмалион Лимеберт, практикующий целитель больницы имени святого Мунго, присел на краешек пустующей кровати и отупелым от усталости взглядом обвёл палату. Как всегда, после очередной игры в квиддич работы на первом этаже больницы было невпроворот. Сюда поступали и травмированные спортсмены, и болельщики, павшие жертвами межкомандных междоусобиц. Но такого, как сегодня, не было уже давно. Говорят, это была поистине драматическая игра, которая закончилась ничьей. В соседних палатах его коллеги уже битый час латали десятки расквашенных лиц, выращивали выбитые зубы и вправляли вывихнутые конечности незадачливым фанатам квиддича. Здесь же лежали игроки. Большинство из них получили не слишком серьёзные травмы, лечить таких — дело нескольких минут, и посему по домам были отправлены все, за исключением двоих. Вратарь «Татсхил Торнадос» Мервин Фенвик со сломанной ногой уже получил свою порцию «Костероста» и Укрепляющего зелья и в данный момент мирно спал, откинувшись на накрахмаленные подушки. Завтра утром и его подготовят к выписке, а вот совсем ещё молодая девушка, ловец «Холихедских Гарпий», здесь, похоже, надолго. Целитель Лимеберт содрогнулся, представив, каково это — попасть сразу под два бладжера. На бедняжку сейчас и без слёз-то не взглянешь — опухшее синее лицо, труха вместо рёбер, раздробленное бедро. Куда смотрела её капитан, знаменитая загонщица Гвеног Джонс? Почему не защитила? Пигмалион лишь горько усмехнулся, подумав об этом. Зато негодующие крики этой несносной женщины до сих пор стояли в его ушах. Не повезло её подопечной — ужасные травмы, тяжёлая судьба…. Да, целитель Лимеберт запомнил Кэти Белл ещё два с лишним года назад, когда её прямиком из Хогвартса привезли на пятый этаж больницы. Остаться в живых после проклятия такой силы…на этот удивительный случай сбежался посмотреть, наверное, весь персонал. А ещё через год в клинике оказался её брат, да так там и остался — тоже прецедент редкий, практически не изученный, и потому, скорее всего, безнадёжный…. Этот молодой человек так и не узнал о том, что остался сиротой, а вот девчонке пришлось нелегко. И теперь она снова здесь….

Скрип входной двери отвлёк целителя от мрачных мыслей. В палату вошёл — нет, почти вбежал его коллега с пятого этажа Аргониус Авиценна. На его плече болтался кейс с множеством склянок с зельями, в руке белела пухлая медицинская карта.

— Ужасно, просто ужасно, — пробормотал он, поправляя пенсне, съезжающее на кончик длинного носа. — Больше всего я боялся, что к зелью возникнет толерантность, и вот…

— Какое ещё зелье? — удивлённо вопросил Пигмалион; ответом послужила карта, упавшая на его колени.

— Читайте анамнез, — пробормотал Авиценна, вычерчивая над больной какие-то фигуры палочкой.

Лимеберт наспех пролистал вдоль и поперёк исписанные страницы. Но то, что он успел там увидеть, уже почти повергло его в шок.

— Посттравматическое расстройство…сниженный иммунитет…слабая сопротивляемость организма тёмным чарам…. Вы выписывали ей Животворящий эликсир, Умиротворяющий бальзам, Рябиновый отвар, зелье Сна без снов, зелье Старки… Мерлин Великий!! Как, как она могла при этом играть? Она же практический живёт на зельях!

— Я предупреждал её о возможных последствиях, мистер Лимеберт, — Авиценна тяжело вздохнул.

— Предупреждали?? — взвился тот. — И к чему же это в итоге привело?? Я ведь правильно понял, что она потеряла сознание вследствие приступа, вызванного проклятием?

— Именно так, — отозвался целитель, серебряным скальпелем надрезая палец Кэти и собирая в небольшую склянку вытекающую кровь. — Но зелье Старки должно было удерживать её сознание в теле и купировать все фантомные боли. Во время применения возможна некоторая потеря чувствительности нервных тканей, способная вызвать нарушение координации движений, но даже в самых тяжёлых случаях оно не должно превышать трёх секунд… для опытной спортсменки это не такая большая проблема. Посмотрим, что покажет проба Дервент…

Аргониус извлёк из кейса рулончик почти прозрачного, пропитанного особым составом пергамента и тем же скальпелем отделил от него небольшой кусок. Затем, прицелившись, уронил на отрез каплю крови Кэти. Пергамент с лёгким шипением исчез, выдав маленький сноп зелёных искр.

— Чисто, — произнёс он. — Так я и думал. Перед матчем она намеренно или случайно отказалась от всех препаратов. Зря.

— А если бы не отказалась, и Лига вздумала бы провести выборочный допинг-тест для игроков, как она это иногда делает? — не унимался Пигмалион. — Вы понимаете, какую беду вы, коллега, могли навлечь на себя, девчонку и заодно на всё отделение?

Обессилевший Авиценна опустился на кровать. Руки его были сцеплены в плотный замок, костяшки пальцев — белы, как снег. Длинный кончик носа с маленьким пенсне слегка подрагивал.

— Понимаю, — наконец проговорил он. — Но что ещё я мог сделать? Катрина потеряла всю семью во время войны, осталась совсем одна, без друзей и близких… Её душевное здоровье постоянно находилось под угрозой, а при таких обстоятельствах надежды на полное исцеление от последствий проклятия, как вы сами понимаете, практически нет. Она очень любит квиддич… я надеялся, что хотя бы этим путём можно будет добиться некоторого улучшения… и думал, что прав…

Не успел Лимеберт переварить то, что только что услышал, как в дверь без стука ворвалась высокая молодая темнокожая девушка. На полах ярко-фиолетовой мантии виднелось пятно грязи; некогда аккуратный узел из тонких длинных косичек сейчас болтался где-то у плеча.

— Мерлин великий, — прошептала она, увидев Кэти, распластавшуюся на больничной койке, — о, Мерлин великий… — и ринулась к постели.

— Кто вы такая? — в один голос вопросили целители, преграждая ей путь.

— Я Джонсон, школьная подруга Кэти…. Что же вы делаете, пустите меня! — воскликнула она.

— И где же вы были раньше, мисс Джонсон? — строгим тоном поинтересовался Авиценна, не сдвинувшись при этом ни на дюйм.

— Сама не знаю… пока не поздно всё исправить, пустите меня!

— Она всё равно вас не услышит, — добавил Лимеберт.

— Что с Кэти? — почти прокричала девушка.

— Будет жить, — вновь отозвался целитель. — Постойте, что это у вас? — Лимеберт покосился на салатовый значок, приколотый к лацкану мантии девушки. — Пресса? Немедленно покиньте палату!

— Я… я это просто так, я и вправду училась… — залепетала та, спешно отцепляя от груди металлический кружочек.

— Вон отсюда, мисс! — выкрикнул уже вышедший из себя Авиценна. — Немедленно вон!

— Да подавитесь вы! — чуть ли не плача выкрикнула журналистка и бросила значок под ноги колдомедиков. Тот с глухим стуком полетел на пол. Хлопок двери — и они вновь остались в палате одни.

— Дурдом какой-то, — выдохнул Аргониус, снимая пенсне и устало потирая переносицу. — Вы же не будете возражать, если через пару дней я заберу мисс Белл в своё отделение?

— Не буду, коллега, — отозвался Пигмалион. — Ей потребуется ваша помощь.

Целители переглянулись и стали разбирать и расставлять по тумбочке все необходимые Кэти зелья. Фенвик, лежащий в другом конце палаты, сладко всхрапнул. Значок, сиротливо лежащий на полу, тускло поблёскивал в свете парящих под потолком свечей.

Приближалась полночь.

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ