Придумай Мне 12 Оправданий Моей Лжи (гет)

Слизеринец, казалось, был чуть ли ни единственным представителем старших курсов своего факультета в то утра на завтраке. Он улыбнулся, вспомнив вчерашнюю, с позволенья сказать, вечеринку – много дорогой выпивки, много готовых на всё девушек, много «шума из ничего».Драко никому не рассказывал, что произошло до одиннадцати вечера. Никто не знал о том, как была проведена эта церемония. Ни Пожиратели Смерти, ни их дети не имели ни малейшего представления о том вечере в поместье Малфоев. Словно его и не было.И только метка на предплечье служила ему напоминанием.«Светлым» напоминанием о его «прекрасной» жизни.И тут ещё эта Грейнджер…Малфой сидел, опустив голову и то сминая, то опять расправляя несчастное письмо. Эта самая «чужая ложь» не давала ему покоя. «Чужая» – значит, не его. И не Грейнджер. Тогда чья? Кого-то из сокурсников? Отца?Да, второе юноше показалось более реальным. Эта гриффиндорская выскочка не стала бы заниматься такой мелочью, как ложь какого-то ученика. Хотя…Драко подумал о Пэнси.Нет, ложь отца – это всё же более значимо.Погружённый в свои мысли, он совершенно не заметил, как Гермиона вошла в зал. Она бросила на слизеринца быстрый взгляд и скоро проследовала к преподавательскому столу. Он не заметил её короткой беседы с МакГонагалл и как она спешно покидала уже близящийся к концу завтрак.На обратном пути она снова посмотрела на блондина. И если бы тот поднял голову, то увидел бы усмешку на её лице. Почти малфоевскую усмешку.* * *

Драко кончил.Пэнси улыбалась и всё ещё продолжала обнимать его.– Я так и не вручила тебе свой подарок, – разве что не промурлыкала она.– Я заметил.Малфой слез с кровати и стал натягивать брюки.– Я хочу сделать это сейчас. Идём?Он пожал плечами.– Мы поймали её в библиотеке, – начала рассказывать слизеринка. – Думаю, это именно то, что нужно. Особенно учитывая некоторые обстоятельства. Я думаю, тебе понравится.Ему было параллельно. Паркинсон говорила что-то ещё – он лишь понял, что она не с его факультета.Да, каждая мечтает с ним переспать. Но так, как это подразумевала Пэнси, – он сомневался. Но если девчонка из другого дома, то это решало многое. Ведь ей могли просто не сказать, что будет. А томный взгляд Паркинсон и обещание «страстного секса с самим Малфоем»…Да, наверное, так всё и было.Справившись, наконец, с галстуком, юноша направился в подземелья. Он не особо смотрел по сторонам, но, как ему показалось, слизеринка недолго строила из себя великого проводника.Потому что уж очень быстро они пришли.– Закроешь глаза?– С чего бы?Девушка обижено хмыкнула и открыла дверь. Подавив зевоту, Малфой последовал за ней.Сонливость моментально пропала, когда он рассмотрел в полумраке две человеческие фигуры.* * *

Блейза не узнать было нереально.Так что наглого слизеринца Драко рассмотрел чуть ли не на пороге.Правда, и вторая фигура оказалась весьма знакомой.Привязанная к стулу, немного сгорбленная, с опущенной головой. Спутанные каштановые волосы, часто поднимающая грудь, которая выглядела ещё более аппетитно из-за верёвок на талии и плечах, на ногах только одна туфелька…– Грейнджер?!Боль в голосе. Безысходность во взгляде.Он ведь не желал ей такой смерти. Он не хотел, что бы она умерла так! Она должна была умереть иначе, иначе!– Грязнокровки иногда приятны на вкус, не правда ли?Блейз поглаживал гриффиндорку по голове.– У нас не так много времени, Драко. Но и нас всего лишь трое, – Пэнси начала расстёгивать кофточку, открывая взору нежную кожу и кружевной лифчик.– Серьёзно? С ней?– Что-то не так, милый?Слизеринка выглядела немного озадаченной.– Да, Малфой. В чём дело?Блондин стоял и бурил взглядом Грейнджер. Злосчастную гриффиндорку. Выскочку. Подружку Поттера.Ту, с кем он спал.А она, похоже, была без сознания.– Пропажа Грейнджер будет слишком заметной, вам не кажется?– Да? Мне казалось, никто из учеников не интересуется ею. В том плане, что никто же с ней не разговаривает, – поправился Блейз.Паркинсон, оставшись в одном белье цвета слоновой кости, теперь недоумённо смотрела то на Забини, то на Малфоя.– Ещё не поздно её вернуть… – начал было Драко.– Нет! – хором отозвались слизеринцы.– Я отказываюсь, Пэнси.Юноша направился обратно к двери.– Что? Да как ты смеешь! Ты не можешь! Мы уже все повязаны!– Если я сейчас позову Снейпа или, – он выдержал небольшую паузу, – МакГонагалл…– Ты не сделаешь этого…Угрожающий полушёпот Забини буквально истекал ядом. Почти как его рот слюной по Грейнджер.– Ему и не потребуется.Голос декана, вспышка света, темнота.* * *

– Ты скажешь профессору МакГонагалл то, что прочтёшь здесь. Тебе понятно?Драко приподнялся на локти.Когда боль в глазах немного утихла, он увидел только кусочек мантии Снейпа и закрывающую дверь его комнаты.Малфой повернул голову и действительно заметил небольшую записку на тумбочке.По мере прочтения он то меланхолично сидел на кровати, то неистово вставал и начинал ходить по комнате.После он спустился в гостиную, бросил злосчастный клочок пергамента в камин и покинул подземелья.Никто из слизеринцев не смел даже обратиться к нему – не то, что бы встать на пути.* * *

– Вам лучше? Воды?Гермиона не ответила.Она не проронила ни слова с тех пор, как пришла в себя. Даже когда к ней в палату заходила профессор МакГонагалл.Обрывки вчерашнего дня всё мелькали и мелькали у неё перед глазами. Паркинсон, Забини. Потом, кажется, Малфой – тут она не была уверена.Уже было далеко за полночь, когда дверь едва слышно отворилась и кто-то пробрался к ней в палату.– Не используй «Люмус», Малфой. У меня болят глаза.Тихое шуршание прекратилось.– Так и быть, Грейнджер.Повисло некоторое молчание.– Зачем ты пришёл?Зачем?Да, зачем?– Мне интересно, что ты хотела сказать своей запиской.– И только ради этого? – Гермиона повернулась к юноше лицом.– Не тебе спорить, Грейнджер, – он направил на неё волшебную палочку.– Я и не собиралась. Тебя интересует эта чужая ложь? Да?– Да.– Её ещё нет. Но когда она будет, ты будешь единственным, кто будет знать о ней. Кроме меня.