Две самые плохие ведьмы (джен)

После победы над Агатой прошло четыре дня. Манекены, в которые были превращены злые ведьмы, выбросили в реку. Правда потом Милдред все же решила вернуть им подвижность. Агата и Бетти насквозь промокшие, бултыхались в воде, выкрикивая проклятия, но конечно, были неспособны что-либо сделать.

Белладонна простояла в качестве манекена три дня, прежде чем Милдред все-таки расколдовала ее. Честно говоря, девочка считала, что как манекен, Белладонна гораздо лучше, и многие были с этим согласны, но все же директриса настояла на отмене чар. Затем Милдред взяла блондинку за руку, и отвела подальше для серьезного разговора. Но то, что она ей сказала, все равно услышали все.

— Если до моего возвращения я хоть раз увижу тебя, то наложу такое заклинание, что его последствия будут чувствовать даже твои дети! — сказала она угрожающим тоном.

Белладонна, напуганная победой над Агатой и собственным превращением в манекен, пообещала держаться от Милдред и Хетти как можно дальше. Но обе девочки знали, что долго это не продлится. Белладонна была достаточно мстительной, и скорее всего, после возвращения Милдред домой, возьмется за старое.

* * *

Мисс Хардбрум сидела в учительской и проверяла работы учениц. Рядом с ней стояла чашка чая, которая вероятно, уже остыла. Женщина сделала паузу, оторвавшись от своей работы. Обычно учительница зельеварения к этому времени уже заканчивала проверку работ, но сегодня у нее все валилось из рук. Следующим вечером Милдред отправлялась домой, и этот факт ее расстраивал. Даже получив второй шанс, мисс Хардбрум никак не могла справиться со своей гордостью. Они с Милдред разговаривали, и даже праздновали победу над Агатой. Констанс до сих пор была в шоке, от того, что она могла смеяться. Улыбка — да, но смех?

Из задумчивости ее вывел стук в дверь.

— Войдите! — сказала она, задаваясь вопросам, кто бы это мог быть.

В дверях показалась нервничающая Хетти Хаббл. Мисс Хардбрум нахмурилась.

— Да, Генриетта? Чем я могу помочь?

Нервы Хетти были натянуты до предела, а потому она решила сразу сказать зачем пришла.

— Милдред завтра вечером возвращается домой. Вы действительно ничего не хотите сказать ей, прежде чем она уйдет?

Услышав заявление самонадеянной девчонки, мисс Хардбрум почувствовала, как внутри нее волной поднимается гнев. Она не хотела выходить из себя при Генриетте, ведь это могло внести разлад в их и без того непростые взаимоотношения с Милдред. Констанс не хотела, чтобы Милдред снова разозлилась, как это случилось в лаборатории зелий. Чтобы вернуть самоконтроль, женщина мысленно сосчитала до двадцати.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду. Может быть, ты объяснишь свое заявление?

Генриетта выглядела расстроенной.

— Я видела, как вы на нее смотрите. Я никогда раньше не видела у вас такого выражения. — Генриетта покачала головой.

Мисс Хардбрум нахмурилась. Но ее раздражение сменилось любопытством.

— И что же это за выражение? — спокойно спросила она.

— Чувство вины.

Слова эхом отозвались в голове Констанс, заставив ее откинуться на спинку стула. Ей потребовалось время, чтобы ответить. Наконец она все же сумела собраться с мыслями.

— Генриетта... Хетти, — поправилась она, шокировав ученицу, назвав ее сокращенным именем, — пожалуй, я могу сказать тебе, что испытываю чувство сожаления и вины. Милдред в свое время многое сделала для меня, а я почти никогда не говорила об этом. Все, что я делала — это критиковала ее.

Генриетта кивнула, прежде чем сказать.

— Возможно, это хорошо, что она оказалась здесь. Вы можете загладить свою вину. — Внимательно посмотрев на свою учительницу, девочка добавила: — Отбросьте притворство и поговорите с ней.

Мисс Хардбрум строго посмотрела на девочку, и Хетти почувствовала себя очень неуютно. Ее выражение лица напомнило женщине золотую рыбку, вытащенную из воды и мисс Хардбрум внезапно расхохоталась.

— Ты определенно кузина Милдред. Не смотри так удивленно. Я знаю, что сделала много ошибок, ругая Милдред по поводу и без. — Строгий взгляд женщины заставил Хетти вжаться в стенку. Она чувствовала себя как муха, но мисс Хардбрум неожиданно смягчилась. — Ты права, я должна поговорить с ней.

* * *

Милдред все еще бодрствовала, когда мисс Хардбрум нашла ее. Была уже поздняя ночь, и женщина решила, что логичнее всего будет начать поиски с гостевой комнаты, в которой девочка временно проживала. С другой стороны, логика и Милдред Хаббл сочетались редко. Учительница нашла ее на одной из зубчатых стен замка. Некоторое время мисс Хардбрум молча наблюдала за девочкой, чувствуя, как сильно колотится сердце.

— Милдред? — позвала она мягко, пытаясь привлечь внимание. И хотя ее голос звучал мягко, девочка все-же подскочила от неожиданности.

— Ох, — выдохнула Милдред, прижав руку к груди и глядя на мисс Хардбрум, которая стояла напротив нее. На первый взгляд могло показаться, что Х-Б злится, но это было не так. Милдред знала свою учительницу не один год и прекрасно изучила ее язык тела. Она также знала, что мисс Хардбрум могла быть очень честной и справедливой, когда хотела. Девочка пристально смотрела на мисс Хардбрум, отмечая, что та хоть и старается быть сильной, но внутри нее идет сейчас внутренняя борьба. Но что это за борьба — Милдред понятия не имела.

— С Вами все в порядке, мисс Хардбрум? — спросила она, интуитивно пододвигаясь ближе к учительнице.

— Нет, Милдред Хаббл, я не в порядке, — сказала мисс Хардбрум, вдруг вспомнив тот случай, когда мистер Хэллоу и Аманда Медвяниус пытались купить школу. Х-Б едва не рассмеялась, подумав о том, что история повторяется.

Милдред пришла в голову та же мысль, и она хихикнула.

— Что случилось?

Прежде чем задать вопрос, мисс Хардбрум внимательно посмотрела в глаза Милдред. Она думала о том, что скажет в непредвиденной ситуации, но на подобное не рассчитывала.

— Как ты можешь хорошо относиться ко мне, после всего того, что я сделала? Я превратила твои школьные годы в кошмар, и тем не менее ты помогла мне, когда я едва не уволилась. Ты спасла меня, когда я в бессознательном состоянии едва не попала в водопад.

Услышав последний пункт, Милдред все-же не сдержалась.

— Если бы вы не решили забрать у меня Табби, ничего бы и не было, — сказала Милдред, и по ее тону мисс Хардбрум поняла, что девочка так до конца и не простила ни ее, ни мисс Кэкл за попытку заменить кота. Табби всегда был пятном грязи на девственно чистой поверхности академии, по крайней мере в глазах Констанс. Все кошки в школе были традиционно черными, с которыми не было проблем. Но Табби подходил Милдред гораздо больше, чем это можно было представить. И этого можно было ожидать. Фамилиары всегда были склонны отражать индивидуальность своих владельцев. Милдред в школьные годы была нескладной, неуклюжей, немного неопрятной и терпеть не могла летать. Понадобилось некоторое время, прежде чем она переборола себя и научилась принимать это.

Но у Милдред были и свои хорошие качества. Милдред была исключительно одаренной в том, когда нужно было найти выход из любой ситуации. Кроме того, она превосходно справлялась со своими обязанностями старосты, принимая участие в школьной жизни.

У Табби тоже были свои хорошие качества. Большинство ведьм заводили кота просто потому, что так принято, а не потому, что им нужна была компания или друг. Табби был хорошим другом. Констанс несколько раз сравнивала его с Морганой. Ее черная изящная кошка была зеркальным отражением самой мисс Хардбрум. Моргана слегка пренебрежительно относилась к другим кошкам, и лишь со временем научилась принимать их. Мисс Хардбрум слишком хорошо помнила, как лежала без сознания в той проклятой лодке, и как Милдред заставила Табби лежать у нее на груди, сохраняя тепло.

— Я знаю, что ты так и не простила нас за тот случай, но тогда это казалось хорошей идеей.

— Вы даже не спросили меня, согласна ли я на подобную замену, — спокойно сказала Милдред. В этот момент мисс Хардбрум подумала, что предпочла бы иметь дело с разъяренной девочкой, нежели такой спокойной и зрелой. Сейчас она почувствовала, что совершенно не знает Милдред Хаббл. Мисс Хардбрум серьезно кивнула, и Милдред задалась вопросом, что же за этим последует.

— У меня было время подумать, особенно когда твой кот пришел ко мне, когда я выздоравливала. Он обернулся вокруг моей шеи, чтобы согреть. Моргана никогда этого не делала. Тогда я решила больше никогда не разлучать вас.

Милдред вздохнула, опустившись на камни. Она взглянула на свою бывшую учительницу и та сделала то же самое.

— Я думала о том, почему вы оставили нас в покое после этого, — призналась девочка. — Но к чему все это?

Милдред хотела докопаться до сути, и решила использовать эффект внезапности, которым всегда славилась мисс Хардбрум.

Мисс Хардбрум серьезно посмотрела на нее.

— Я сожалею, — сказала она.

— О чем?

Мисс Хардбрум подавила желание вздохнуть.

— О том, что так плохо обращалась с тобой.

Милдред в шоке смотрела на женщину. Она еще ни разу не слышала, чтоб мисс Хардбрум за что либо извинялась. На мгновение юная ведьма пришла в замешательство. Она почувствовала. как внутри нее волной поднимается обида на эту женщину. Обида за все четыре года несправедливых обвинений, задержаний и наказаний за то, чего она не делала...

— Как вы могли? — прошептала она, поняв, что тихий голос пугает женщину гораздо больше крика. — Как вы могли запугивать меня, когда я не делала ровным счетом ничего плохого? Я помню как вы обвинили меня в том, что это я ходила ночью. Вот новость для вас! Я никогда не ходила по ночам. Но вы даже не потрудились выяснить это. Вы всегда думали, что это была я. Вы третировали моих друзей, хотя они тоже не делали ничего плохого.

Мисс Хардбрум смотрела на свои ботинки, не решаясь встретиться с Милдред взглядом.

— Я думаю, что вы просто возненавидели меня с того самого дня, когда я впервые прилетела в школу и совершила аварийную посадку во дворе замка.

Учительница поняла, что недооценила Милдред, и девочка догадывалась об этом. Более того, она была недалека от истины. Та неудачная посадка Милдред во внутреннем дворе, создала почву для новых неприятных эпизодов. И каждый из них имел все более катастрофические последствия. Милдред была права. В тот день многие для себя решили, что эта девочка — самая плохая ведьма. Мисс Хардбрум была более чем благодарна за то, что несмотря ни на что, у Милдред всегда было много друзей. Мод, Энид (даже несмотря на то, что она пришла в школу позже), Джадо, Руби и даже две старшие девочки — Фенелла и Гризельда были отличными друзьями, с которыми Милдред дружила в то время. Даже многим учителям она нравилась. Было в этой девочке что-то такое, что привлекало людей. Даже таких, как Этель Хэллоу.

Мисс Хардбрум взглянула в глаза Милдред, едва сдерживая слезы. Она видела, что и у девочки глаза на мокром месте.

— Я не знаю, как извиниться, Милдред. С тех пор, как ты покинула школу, я чувствовала стыд и сожаление за то, что никогда не говорила тебе этого. Когда же в школу поступила твоя кузина, появившись здесь точно так же, как когда-то ты... — она затихла.

— Вы стали поступать точно также с ней, — продолжила Милдред. — Вы поощряли Белладонну и обвиняли Хетти в каждой мелочи. Как я могу простить такое?

У мисс Хардбрум не было ответа.

Милдред поднялась на ноги, и ни слова не говоря, пошла в замок.

* * *

На следующее утро все только и говорили о том, что Милдред отправляется обратно. Сама девочка провела большую часть дня, гуляя в лесу. Глядя на живописные места, она все время мысленно возвращалась к учительнице зельеварения. Мисс Хардбрум, конечно, была искренней. В этом Милдред не сомневалась. Но девочка не была уверена, что это решила проблему. Она опустилась на камень, тот самый, на котором она сидела, готовясь к художественной выставке, делая наброски Табби, и решила подумать. Милдред хотела принять извинения, но ведь это ничего не изменит, когда она вернется в свое время. Конечно, сама она будет помнить происходящие здесь события и не забудет извинения мисс Хардбрум. Но вернувшись назад, в школу того времени, она, очевидно, столкнется с мисс Хардбрум того времени, которая все еще будет вести борьбу с собственной совестью. Милдред не была уверена, что хотела этого, но идея промелькнула в ее голове.

* * *

Стоя в учительской, Милдред ожидала открытия портала. Мисс Хардбрум пыталась поймать ее взгляд, но молодая ведьма не смотрела в ее сторону. Мисс Кэкл, которая подметила это, мысленно пообещала себе поговорить об этом с Констанс позже. Амелия знала, что ее заместительница и учительница зельеварения испытывала эту вину довольно долго и боялась, что Милдред не простит ее. Амелия вспомнила тот случай, когда кибер-пес Руби пытался захватить мир. Вспомнила, как собирала травы с Констанс и девочками. Какой это был волнующий момент!

Амелия Кэкл любила детей, ставших ведьмами в ее академии. Она любила проводить время с ними. Женщина вспомнила, что Констанс говорила, что у Милдред есть потенциал, чтобы стать выдающейся ведьмой. Но Констанс думала, что этого не случится.

Директриса поинтересовалась у Милдред, все ли правильно сделано, чтобы она вернулась в ближайшие три дня. Почему-то она думала, что Милдред придется туго при встрече с мисс Хардбрум. Это будет вполне закономерно.

Хетти обняла Милдред, желая,чтобы она немного задержалась. Они хорошо провели время вместе, Милдред узнала Мону и Кресси. Милдред обняла Мону. Она была рада, что сестра Этель не враждует с ее кузиной. Потом она обняла Кресси.

— Нам будет не хватать тебя, — сказала ей Кресси грустно.

Мона согласно кивнула.

Милдред улыбнулась.

— Я думаю, что мы встретимся снова, не так ли? Может, даже раньше, чем вы думаете.

Она оставила трех девочек размышлять о своих словах. Милдред знала, что Мона сможет понять, что она имела в виду.

Девочка попрощалась с учителями. Мисс Найтингейл была крайне расстроена, поскольку Милдред очень сильно помогала ей в классе искусств.

Мисс Свуп тоже расплакалась, поскольку знала, что Милдред, когда-то сражавшаяся против нее, будет учиться в колледже Трех сестер вместе с ней. Она знала, что Милдред станет даже лучше, чем она была сейчас. Мисс Хардбрум Милдред проигнорировала и вместо нее обняла мисс Кэкл.

— Увидимся в прошлом, — сказала ей директриса. — Не говори никому, что ты видела, никому, даже мне.

Милдред кивнула.

— Я знаю, не скажу.

Мисс Кэкл улыбнулась, отпуская ее.

Милдред развернулась и на мгновение глянула в печальные глаза учительницы зельеварения, а затем сказала.

— До свидания.

Не было ни объятий, ни улыбки, просто одно слово. Милдред отошла в сторону, ожидая, пока мисс Кэкл произнесет заклинание.

Амелия была опечалена тем, что Милдред, которая была готова всегда всех простить, не может это сделать в отношении мисс Хардбрум. Но это было решение Милдред, а не ее. Она подняла руки, собирая силы, и сотворила заклинание. Когда женщина закончила, появился портал. Милдред оглянулась и махнула рукой, затем шагнула в портал.

* * *

Через три дня ученицы готовились к отъезду домой. Мисс Хардбрум ждала, момента, чтобы открыть ворота и наконец завершить этот учебный год. Этот год истощил ее. Она устала. Хуже всего было то, что она знала, кто в этом виноват. Она сама. Мисс Хардбрум знала, что в следующем году она постарается исправить свои отношения с Хетти. Женщина только надеялась, что младшая Хаббл простит ее. Она увидела, что мисс Кэкл нетерпеливо посмотрела на нее, ожидая пока заместительница откроет ворота. Мисс Хардбрум распахнула ворота, и ее чуть не хватил удар.

Она стояла там. Элегантно и стильно одетая Милдред Хаббл. Не девушка, едва вышедшая из подросткового возраста, которая отправилась в прошлое, а одаренная и знаменитая молодая ведьма, которой она была сейчас. Она была здесь. Милдред на самом деле была здесь!

Милдред рассмеялась, когда три девочки бросились к ней. Это были Хетти, Кресси и Мона. Милдред заключила их в теплые объятия.

Хетти радостно скандировала:

— Ты здесь! Ты здесь!

Милдред рассмеялась.

— Я же сказала, что мы встретимся снова, может быть, раньше, чем вы думали. Эти слова говорят сами за себя.

— Ты так долго ждала этого дня? — спросила Мона с восторгом в голосе.

— Я ждала с тех пор, как прошла через портал, — ответила Милдред, чтобы все ее слышали. — Я ждала этого для еще с колледжа, но у меня были другие причины для ожидания.

Она просмотрела прямо на мисс Хардбрум и почувствовала, что ее сердце готово выскочить из груди. Даже не обращая внимания на то, что ее слышали все присутствующие, она продолжила:

— Мне нужно было время, чтобы подумать, я не могла точно сказать, что прощаю вас, когда я собиралась шагнуть в портал. Я не могла сказать, что прощаю вас, когда вернулась в свое время. Вы молодая не поняли бы. Поэтому я ждала.

Наставница и ученица посмотрели друг другу в глаза.

— Я прощаю вас.