Магия сказок (гет)

Они были на ярмарке уже часа три, не меньше. Несмотря на то, что Драко пытался упираться, у него ничего не вышло, и ему под неусыпным надзором новых родителей пришлось не только прийти, но прокатиться на всех каруселях. Лицо у него, правда, при этом было кислое, чем он очень озадачил маму с папой. А вот от пони отвертеться ему удалось. О чём Гермиона сильно жалела, она бы посмотрела на это зрелище. Сама она с удовольствием покаталась, пусть и под ехидные выпады Малфоя.

— Фриц, Мария. Мы с отцом хотим зайти в кафе и выпить горячего шоколада. Пожалуйста, не уходите далеко.

— Хорошо, мама. — Гермиона схватила Драко за рукав и потащила к кучке детей, играющих в снежки.

— Куда ты меня тащишь? — попробовал возмутиться слизеринец.

— А вот куда. — Гермиона наклонилась, зачерпнула полные ладони снега и опустила все это добро ему на голову. Заливисто хохоча, она отбежала в сторону и принялась лепить снежки.

— Ты нарываешься, Грейнджер, — Драко притворно нахмурился. — И сейчас пожалеешь об этом. Поймаю и закопаю.

— Ха-ха, ты поймай сначала, — от души веселилась Гермиона, метнув в него снежок. Она давно не чувствовала такой лёгкости. Ей было очень хорошо. Конечно, большое воздействие оказывала сказка и характер Марии, но не отказываться же от того, что само идёт в руки, от прекрасного настроения. Последние полгода и так были не сахар, чтобы упускать такой случай.

— А ну иди сюда! — Малфой в два прыжка оказался около неё и повалил на снег. — Попалась, — торжествующе произнёс он.

— Попалась, попалась,— хохотала Гермиона, запихивая ему за шиворот снег.

— Ах ты! — он перевернулся на спину так, чтобы Гермиона оказалась сверху. — Теперь моя очередь, отведай снежку, Грейнджер.

Гермиона взвизгнула, почуяв холодный снег на своей коже.

— Прекрати, прекрати, — она попыталась вырваться.

— Сдаёшься?

— Да, да, сдаюсь!

Он отпустил её. Поднявшись, Гермиона села на ближайшую лавочку и принялась доставать снег из-за шиворота.

— Давай помогу, — Драко сел рядом.

— Да поздно уже, он там растаял.

— Послушай, Грейнджер, гм… Гермиона. Я думаю, ты меня неплохо знаешь. Я просить не привык, я привык брать. Но то ли место действует, то ли... — он откинулся на спинку лавки, — хотя, давай на место и спишем. Так вот. Я тебе сказал, что ты мне нравишься и интересуешь. Да ты могла, в общем-то, сделать похожие выводы и в Хогвартсе.

— Драко, — перебила его Гермиона и покраснела. — А как же то, что я Грейнджер, гриффиндорка и подруга Поттера? Раньше это все у тебя вызывало не интерес, а злобу.

— Я вырос. И давно перестал делить людей на категории. А ещё я стал большим поклонником женщин, — он ухмыльнулся, глядя на её растерянное лицо. — А ты, Грейнджер, женщина, кстати, никогда не думал, что произнесу это, да ещё глядя тебе в глаза.

— Я тоже.

— Так вот, все, что я хочу, это поцелуй. И я отстану. Честное слизеринское, — он улыбнулся. — Но ты же понимаешь, пока я своего не получу и не удовлетворю своё желание и любопытство, покоя я тебе не дам.

— Честное слизеринское?! Звучит сомнительно, — она засмеялась.

— Что скажешь?

— То, что ты предельно откровенен.

— Я старался.

— Я могу подумать?

— А ты что, ещё думать собралась?! Я же тебя не замуж приглашаю. Этого ты от меня точно не дождёшься. Подумать, конечно, можешь, но я предупредил.

— Да поняла я, поняла, — Гермиона посмотрела на довольно улыбающегося Малфоя. Кажется, он не сомневался в себе. Обаятельная сволочь. И хорёк.

— Дети, нам пора домой, — их окликнули. — Давайте скорее.

* * *

Снейп почувствовал рывок. Ну, наконец-то все это закончилось, и, похоже, они возвращаются. Прошла пара секунд, перемещение явно завершилось, но ничего не происходило. Вернее, происходило, но что-то странное. Он как бы был, но его как бы и не было. То есть видеть, он видел. Видел комнату, видел какого-то мужчину, но это точно к Хогвартсу не имело никакого отношения. А ещё он больше ничего не мог. Только смотреть и слушать. Ни говорить, ни двигаться у него не получалось. И чувствовал он себя почему-то маленьким и деревянным. Если бы не огромный жизненный опыт и нахождение в прошлом в подчинении у двух неадекватных личностей (благодаря которым в каких только жизненных ситуациях он не побывал), что, несомненно, закалило его характер, так вот, если бы не все это, то сейчас он запаниковал бы. Он явно был предметом, тут кому хочешь плохо сделается. Но поскольку суровая школа жизни пройдена на десять по десятибалльной, он просто наблюдал за действиями мужчины. А что ему ещё оставалось?

От размышлений его отвлёк тот самый мужчина. Подойдя, он совершенно бесцеремонным образом запихнул его в к себе в карман. Ощущения, надо сказать, так себе. Достали его уже в совершенно другом месте и торжественно вручили Гермионе Грейнджер. В глаза, конечно, сразу бросался наряд. Она вся была в ядовито-розовом, если бы он мог скривиться, он бы обязательно это сделал, но он, к сожалению, не мог. Рядом крутился Малфой, это немного радовало, значит, они вместе и все в порядке. Не радовало лишь то, что они опять в сказке. Он не был силен в магловских сказках и то, что его назвали каким-то щелкунчиком, ему ничего не говорило.

Нужно было дать понять им, что он здесь. Но пока кроме стояния на комоде, куда его водрузила Грейнджер, ничего не выходило. Он даже заснул, на какое-то время, а вы бы не заснули?! А проснулся от её топота и хлопка двери. Уже наступила ночь, похоже, он прилично проспал, ничего не было видно, он по-прежнему был игрушкой и стоял на комоде, ничего не изменилось. Разве что в углу что-то сильно шуршало и копошилось, видимо, от этого Грейнджер и убежала. Тоже мне гриффиндорская храбрость. Потом шуршание стихло. И он опять заснул.

Проснулся он от того, что на него смотрели. Чутьё не подвело, на него уставилась крыса, большая такая, толстая крыса. Если бы он мог шевелиться, его огромные глаза, он просто уверен, что они огромные, стали бы ещё больше. Мало того, что крыса стояла на задних лапах, она была одета в золотой камзол, золотые штаны или, вернее, панталоны, на ногах были сапоги, а на голове, съехав на одно ухо, болталась корона. В руках крыса или, скорее, крыс, раз в штанах, держал шпагу, которой тут же ткнул ему в нос и торжествующе произнёс:

— Аха! Наконец-то мы встретились!

«Говорящая живность прямо преследует меня», — Снейп попробовал закатить глаза. Не вышло.

— Мерзкий щелкунчик. Я — крысиный король, так долго ждал этой встречи! И вот, наконец, свершилось. Ты ответишь за смерть моей матери! Ты пожалеешь обо всём.

И что прикажите ему делать? Все, на что он сейчас способен, это мысленно раза три кинуть Аваду в эту ненормальную крысу. Несомненный позитив вызывает то, что ему, деревянному, шпага не страшна, главное, чтобы он не додумался его погрызть.

— Как смеешь ты не отвечать мне, мерзкий уродец?!

«Это он себя в зеркале не видел», — устало подумал Снейп. Да и что он мог ему сказать, если говорить не мог. А если бы и мог, ситуацией он всё равно не владел, поскольку видел это зверье впервые.

— Отвечай немедленно, гнусная деревяшка! — крыса перешла на крик, смешно подпрыгивая и продолжая тыкать в него шпагой.

Около двери послышались шаги. Крыс тут же юркнул с комода на пол, выкрикнул напоследок ещё пару ругательств и исчез, а в комнату вошла очень полная женщина. Нянька. Заметив отсутствие подопечной, она тоже выбежала за дверь, что-то причитая на ходу. Через минуту в комнате их было уже две, и голосили обе. Попричитав и позаламывав руки, они, наконец, ушли на поиски пропажи. Снейп с облегчением вздохнул, мысленно метнув и этим вдогонку по Аваде.

Вернулись они уже с девчонкой. Вид у той был заспанный и недовольный. Подождав, пока её оставят одну, Грейнджер схватила его и, прижав к себе, стала наглаживать по голове. Тоже мне, защитница нашлась, сначала бросила, а теперь наглаживает стоит. Вернув его на место, она удалилась в ванную. Сколько она там пробыла, он не знает, не подсчитывал, но выскочила она оттуда в одних маленьких кружевных панталонах и принялась искать в шкафу платье. Чего там искать, он и отсюда видел, что они там все одинаковые, а она стоит, выбирает. Хорошо хоть спиной стоит и все, что сейчас доступно для его взора, это её голая спина и нижняя часть, хоть чем-то прикрытая. Ну вот, повернулась. Конечно, он как истинный джентльмен попытался закрыть глаза, но вы же поняли, что попытка ни к чему не привела. Оставалось смотреть, как это нелепейшее гриффиндорское создание стоит и разглядывает себя в зеркале. Мерлин, Грейнджер, ты чего творишь-то? Если вы хотите от него каких-то комментариев по поводу увиденного, вы их не дождётесь, он не собирается это комментировать даже самому себе.

Надев, наконец, на себя платье и справившись со своими волосами с помощью няньки, Грейнджер выбежала из комнаты. Вот интересно, чем они там занимаются. Мерлин свидетель, если бы не его наработанная годами выдержка, он бы уже давно на крик сорвался. Северус попробовал отключиться, лучше спать, чем думать обо всём этом. Но не успел он осуществить задуманное, как дверь снова открылась, вернулась Грейнджер и, схватив его, потащила куда-то. Вообще, он ожидал каких-то событий, но, к сожалению, она всего лишь принесла его на завтрак. После завтрака было наискучнейшее повествование про принцесс и мышей. Хотя теперь понятно, что за крыса тыкала ему в нос шпагой. Но от этой информации морально не полегчало. А затем, снова вернув его на комод, они пропали на весь день. Где их носило, он не имел ни малейшего понятия, он снова спал, больше тут заняться было нечем. И проснулся уже вечером в крепких объятьях Грейнджер.

Снейп попытался вспомнить, что и кому нехорошего он сделал за последний год, ведь не просто так на него все это свалилось. Снова водрузив его на комод, этот комод ему уже как дом родной, Грейнджер и Малфой сели пить чай. Довольно странное зрелище, надо заметить. Во-первых, эти двое непринуждённо болтали, это он видел впервые. Во-вторых, смеялись, а этого вообще быть не может, у него что, галлюцинации?! Грейнджер подтрунивала над Драко за карусели. Малфой катался сегодня на каруселях, хотел бы и он на это посмотреть. А то, что случилось потом, повергло его в шок. Допив чай, он, кстати, тоже от чая бы не отказался, Грейнджер заявила, что согласна. Интересно, на что? Ответ на свой вопрос он получил сразу. Лучше бы и не спрашивал. Малфой вскочил из-за стола, выдернул оттуда ведьму и поцеловал её.

Почему никто предварительно не закрыл его большие деревянные глаза? Смотреть на это совсем не хотелось. Мало того, что он вообще не терпел проявления подобных эмоций в своём присутствии, так он ещё и испытал чувство досады, было почему-то неприятно. Он помнил, как сам её целовал, и ему совсем не нравилось, что сейчас это делает Малфой. Хотя тема закрыта, он не собирается обсуждать это даже мысленно и даже с самим собой. Просто закройте ему кто-нибудь глаза.

* * *

Драко прижал её к себе. Ощущения были приятные. По крайней мере, она не вырывалась как в прошлый раз. Положив руку ей на затылок, он приподнял её голову и заглянул в глаза. Нервничала. Он тоже, но совсем чуть-чуть. Гермиона закрыла глаза. Почувствовав его губы на своих губах, она немного напряглась. Память о предыдущем опыте ещё была свежа. Малфой провёл языком по её нижней губе, пробуя её на вкус. А потом с присущим ему напором завладел ими полностью. Его губы не оставляли её ни на секунду. Обняв его руками за шею, Гермиона ответила его напору движением своих губ, получая удовольствие от каждого прикосновения. Оторвавшись от её рта, Драко довольно улыбнулся.

— Знаешь, мои ожидания меня не обманули. Может ещё? — лукаво спросил он, снова притягивая её к себе.

— Мне кажется, одного раза достаточно, Драко. Чтобы понять, что это понравилось нам обоим, но большего не будет.

— Хорошо. Но, если надумаешь, ты знаешь, где меня найти. Пожалуй, я спать. Если у тебя опять будет что-то шуршать — врывайся, пожалуйста, потише.

— Договорились.

Подождав, пока за слизеринцем закроется дверь, Гермиона выдохнула. Все это время она стояла, затаив дыхание. Произошедшее её сильно смутило, несмотря на показную храбрость. Её внезапный порыв согласиться, затем сам поцелуй и то, что она ответила на него, да ещё и получила удовольствие. Зато теперь абсолютно точно подтверждено: несмотря на то, что Малфой хорошо целуется, как мужчина он её не привлекает. Значит, волноваться не о чём, по крайней мере, с ним, а вот... Хотя об этом она сейчас думать не хочет. Сейчас только горячая ванная и постель. Все думы после.

Дверь в комнату открылась.

— Мария, деточка, пора спать. Если хочешь, я останусь у тебя, — заботливо предложила нянька. Она уже вплыла в комнату и помогала расстёгивать ей платье. Гермиону удивляло, как, несмотря на их комплекцию, этим женщинам удавалась так шустро передвигаться.

— Да нет, не стоит, — вежливо отказалась Гермиона. — Уверена, всё будет хорошо, — вывернувшись из цепких рук няньки, она юркнула в ванную комнату.

Опустившись в горячую воду, она блаженно вздохнула. Какая же красота, день был насыщенным на впечатления, и ей очень не хватало вот именно такой тишины и спокойствия. Гермиона закрыла глаза и погрузилась в лёгкую дрему, очнулась только когда почувствовала, что вода начала остывать. Натянув сорочку и закутавшись в халат, девушка вернулась в комнату. Няньки не было, вот и чудно. Взяв с комода щелкунчика, Гермиона забралась с ним в кровать. Спать хотелось жутко, зевнув, она устроила игрушку на подушке и устроилась поудобней сама. Но вместо сна в голову полезли мысли о Снейпе и Малфое и поцелуях с ними, очень не вовремя надо сказать. Хотя поцелуй с Драко её почти не волновал, её волновало, не продолжит ли он свои приставания. А вот поцелуй с профессором не давал ей покоя, и она готова признать этот факт.

— Вот скажи, — обратилась она к щелкунчику, — почему так бывает, ты чего-то не то чтобы не хочешь или не планируешь, разве я могла вообще о таком думать, — пустилась она в пространные размышления, — а это просто все раз и на голову тебе снежным комом. — Гермиона посмотрела на игрушку. — Молчишь. Правильно, я и сама не знаю, что сказать. Знаешь, я где-то слышала, хотя нет, скорее прочитала, что души встречаются на губах целующихся. Красиво, правда? Я, конечно, и раньше целовалась, но ни про кого так сказать не могу. Ну, разве что вот… — Гермиона замялась, — про тот поцелуй со Снейпом. Это так неожиданно, так странно… у меня это просто в голове не укладывается. Может, это, конечно, и не души, откуда там им взяться, он в мою сторону не посмотрит никогда, но это было так необычно и волнующе. С Малфоем я ничего даже близко к этому не почувствовала. — Гермиона взяла человечка и прижала его к себе. — А вот с профессором… я даже не знаю. И Джинни нет посоветоваться. Ведь это Снейп. Хотя нет, Джинни, наверно, лучше про это не рассказывать. И вообще, наверно, лучше об этом не думать пока… нет, лучше совсем не думать. Ты как считаешь? — Гермиона вздохнула, крепче прижимая игрушку к себе.

— Я, мисс Грейнджер, считаю, что это крайне неподходящее время, чтобы обсуждать ваши поцелуи со мной и мистером Малфоем. Тут вам действительно лучше потерпеть и подождать встречи с мисс Уизли. И будьте столь любезны, отнимите меня от своей груди.

Взвизгнув от неожиданности, Гермиона отшвырнула игрушку, и та с глухим стуком упала на пол.

— Хорошо, что я деревянный, мисс Грейнджер. А то вы крайне несдержанны, неаккуратны и импульсивны. Будьте столь любезны, поднимите меня и сходите за мистером Малфоем.

Гермиона вскочила с кровати и, подбежав к двери, не оглядываясь, выскочила за неё.

— Вы не подняли меня, мисс Грейнджер! Несносная девчонка…

И зачем он только с ней связался? Когда он дал согласие взять её стажером, он ожидал увидеть копию Минервы, не меньше. Строгий пучок, суровый взгляд, в общем, мисс заучку и чопорность. Ему казалось, что именно это из неё и вырастет. Но она не сильно изменилась с момента их последней встречи. Девчонкой была, девчонкой и осталась. Волосы постоянно распущены, платье довольны откровенных фасонов, заносчивая, неугомонная, любопытная не в меру, в общем, какая в двадцать пять взрослая женщина? Никакая. Он даже пожалел, что пригласил её. Он-то думал, что за семь лет Грейнджер далеко уйдёт в развитии от своих сверстников и сможет занять место преподавателя, но, увидев её, усомнился в этом.

Хотя, когда начался учебный год, волосы она собрала, одежда сменилась на более строгую, да и ум её никуда не делся. И он начал верить, что не ошибся. А проработав с ней полгода, он стал ловить себя на мысли, что больше не видит в ней девочку, свою бывшую студентку, а видит умную женщину с огромным потенциалом. И если мысли про потенциал он оставлял, то все остальное, про женщину, гнал прочь. Во-первых, она — Гермиона Грейнджер, и это на корню должно отрубать все его мысли о ней, потому что, когда говоришь «Грейнджер», подразумеваешь Поттер и Уизли. Во-вторых, даже если этим мыслям дать волю, она слишком молода для него, вернее, это он слишком стар для неё. А в-третьих, она никогда в его сторону не посмотрит, он почему-то был в этом уверен на все сто процентов. Да и не надо ему все это, это только осложнит его жизнь, а от осложнений он устал. Но его взгляд снова и снова задерживался на ней, когда она этого не замечала, что-то в ней неумолимо притягивало его. И сегодняшние её эмоциональные излияния помогли вновь этим мыслям вернуться. Причём с удвоенной силой. Остаётся уповать на то, что это реалии сказок так действуют как на него, так и на неё, и, вернувшись домой, все вернутся на круги своя. Её бормотания про поцелуй с ним были слишком нереальными для его восприятия. И думать обо всём этом он не намерен, сейчас им нужно выбраться отсюда, эти сказки начали его порядком утомлять.

Вдруг послышался шорох, Северус мысленно закатил свои большие деревянные глаза. Двигаться он по-прежнему не мог, хорошо хоть заговорил. Кстати, а почему он заговорил?!

— Аха! — раздалось у него над ухом. И гадать не надо, кто пожаловал, в нос ему упёрлась крысья шпага.