Магия сказок (гет)

«Мерлин, что случилось? — Гермиона открыла глаза и тут же зажмурилась от яркого солнечного света. — Где я?» — повернув голову набок, она предприняла второю попытку осмотреться.

Девушка увидела лес, сама она, судя по ощущениям, лежала на траве, широко раскинув руки и ноги. А ещё она держала в одной руке что-то, похожее на палку. Телу было некомфортно, даже больно. Такое ощущение, что её скинули с огромной скалы.

— Приятного маловато, — пробурчала Гермиона, поднимаясь на ноги и потирая ушибленные места одной рукой, другой рукой она крепко-накрепко держала сачок. — А это-то откуда?

Выпрямившись, Грейнджер огляделась по сторонам. Она стояла на небольшой поляне, довольно красивой и солнечной. Поляну окружал лес, и это был явно не Запретный лес. Ну, хотя бы потому, что в Хогвартсе сейчас зима, а здесь лето. Да и лес этот так и манил к себе — огромные деревья с освещёнными солнцем кронами, причудливо извивающиеся тропинки, которые словно приглашают прогуляться по ним. Глядя на Запретный лес такого точно не увидишь, деревья там выглядели мрачно, а гулять в нём и вовсе не хотелось. Гермиона прислушалась к трелям и щебетанию птиц, доносящимся из чащи, этого, пожалуй, тоже не услышишь в хогвартском лесу — нет, там, конечно, водились птицы, но они явно отличались от этих, и, в первую очередь, по издаваемым звукам. Ещё раз окинув взглядом открывшуюся ей картину, она заметила семейство зайцев, расположившееся на опушке и наблюдавшее за ней. Зайцы в Запретном лесу тоже не были частыми гостями, вот нечисть всякая — пожалуйста, но зайцы — редкость. Было и ещё одно главное отличие — отсутствовала хижина Хагрида, и это, пожалуй, настораживало больше всего.

Голова немного кружилась, и Гермиона села обратно на траву: «Пару минут прийти в себя и будем разбираться дальше», — подумала она.

— Привет. Есть чего?

Гермиона вздрогнула и обернулась. Рядом никого не было, кроме тех самых зайцев, которые довольно смело переместились с опушки леса к ней на поляну и подошли на расстояние вытянутой руки. Глава заячьего семейства неторопливо чесал лапой за ухом.

— Чего, ничего нету? — спросил он.

Гермиона приоткрыла рот в немом вопросе. Говорящие зайцы — это нонсенс, она хоть и волшебница, и многое повидала, но звери-то не говорят. Вот Живоглотик её не разговаривал, хотя и был необычным котом. А этот как?

— Ну чего, есть чего или нет ничего?

— Нет ничего, — изумлённо ответила Гермиона.

— Эка жалость. Даже маленькой морковки? А чего не взяла-то?

— Я не знаю…

— Ну, ты в следующий раз возьми, — развернувшись, заяц повёл своё семейство обратно к лесу. — Ты это только не забудь.

— Я постараюсь, — проводив взглядом странных говорящих животных, Гермиона поднялась на ноги.

Надо было что-то делать. Не стоять же с открытым ртом, размышляя о том, куда её занесло. А ещё неправильные зайцы никак не выходили из головы. Делу это не поможет, нужно действовать, а тяга к действию у Гермионы Грейнджер в крови, и она двинулась в сторону ближайшей тропинки. В крайнем случае, подумать она может и передвигая ногами. А подумать было о чём — всё, что было до её появления на поляне, начисто отсутствовало в голове.

Вскоре в стороне от тропинки показалась ещё одна поляна. Она была больше, чем та, на которую она приземлилась, ну или что там с ней произошло. Посреди поляны стоял небольшой домик, за ним виднелся сарай, а рядом стоял колодец. Домик был каменной кладки с черепичной крышей, деревянными окнами и аккуратным крылечком, а перед домом расположился небольшой симпатичный палисадник с цветами. В общем, всё выглядело сказочно, и картина радовала глаз, однако домик ничего ей не напоминал, Гермиона явно видела его впервые. Может, её перенесло куда-то, например, через портал. Нужно постараться вспомнить, что она делала до поляны.

И тут она увидела ЕЁ. Бабочку. Такая яркая, порхала совсем рядом. Не отдавая отчёта в своих действиях, Гермиона хихикнула и, поудобней перехватив сачок, на цыпочках двинулась за жёлтым пятнышком. Но чем ближе она подкрадывалась, тем дальше та улетала, словно дразня её. Сделав над собой просто нечеловеческое усилие, гриффиндорка заставила себя прекратить охоту: какого лешего она, собственно говоря, делает?!

— Доченька, — Гермиона вздрогнула от неожиданности, услышав женский голос, — доченька, ты чего там стоишь-то? Иди скорее в дом, — женщина стояла на крыльце и смотрела в её сторону. — Красная Шапочка, поторопись, у меня для тебя поручение! — она махнула рукой, подзывая девушку к себе.

«Кто, простите? — Гермиона уставилась на женщину. Сделав шаг вперёд, она остановилась. — Красная Шапочка. Какая Красная Шапочка?! — глаза девушки округлились от изумления. — Я не могу быть Красной Шапочкой, это же сказка».

— Деточка моя, да что с тобой? — женщина спустилась с крыльца, торопливо направляясь к ней. — Тебе нездоровится? — оказавшись рядом, она обняла её за плечи и притянула к себе. — Ты какая-то бледненькая, — приподняв голову за подбородок, она с беспокойством разглядывала лицо Гермионы. — Я хотела, чтобы ты сходила к бабушке и отнесла ей гостинцев, но, думаю, сегодня уже не стоит, раз ты плохо себя чувствуешь. Пойдём в дом, милая, тебе надо поесть и отдохнуть. Набегалась, поди, за день-то за своими бабочками, вот и устала. А ведь сколько раз я тебе говорила, что не стоит посвящать этому, ей-богу, детскому занятию целый день, да ещё и на голодный желудок! — сказав это, женщина, все так же обнимая Гермиону за плечи, повела её к дому. — Давай-давай, милая, заходи, сейчас кушать будем.

Переступив порог дома, Гермиона нерешительно замерла. Она стояла в просторном коридоре, через распахнутые двери которого виднелись другие комнаты со светло-бежевыми стенами, расписанными незамысловатыми растительными узорами. Мебель в доме была деревянная, накрытая кружевными салфетками, на стульях и лавках лежали разноцветные подушки, пол покрывали плетёные соломенные коврики.

— Отдыхай, доченька, а я пока ужин разогрею, — женщина подошла к очагу и начала передвигать горшки, одни задвигая подальше, другие, наоборот, вытаскивая и ставя на стол. — Иди, — она махнула рукой, — полежи немного, отдохни. Ужин будет через полчаса, — она снова отвернулась к печи, что-то напевая себе под нос.

Пожав плечами — на большее в эмоциональном плане её сейчас не хватало, Гермиона наугад побрела по коридору. Распахнув пошире первую попавшуюся дверь, она оказалась в большой светлой спальне. Потоптавшись на пороге, девушка решила заглянуть и в другие комнаты. Открыв пару дверей, она нашла ещё одну спальню поменьше, но не менее светлую и уютную. Подумав, что дочери этой женщины, скорее всего, принадлежит именно эта комната, она зашла внутрь и сразу направилась к кровати. Повалившись на неё, гриффиндорка закрыла глаза: «А вдруг это все сон? Ну бывают же такие сны, когда всё очень реальное. Может, я сейчас проснусь, и ничего этого не будет. Да какая из меня, к лешему, Красная Шапочка», — подумала Гермиона.

Сосчитав до десяти, она открыла сначала один глаз, потом второй. Ничего не изменилось. Она по-прежнему лежала в совершено чужой комнате и слышала, как напевает женщина, называвшая её доченькой и Шапочкой: «Ну не могу я быть в сказке! Даже для волшебного мира это перебор, — Гермиона ущипнула себя за руку. — Больно. Значит, не сплю. Значит, Шапочка. Но как, соплохвост задери, это возможно?!»

Поднявшись, она осмотрелась: кровать, стол, зеркало, комод, на котором лежала шапка. Красная шапка. Она решительно подошла и взяла её: «Вот ведь и правда, чудеса да и только!» — надев шапку, Гермиона повернулась к зеркалу. То, что она увидела, не поддавалось описанию. Нет, описать это она, конечно, могла, но с трудом.

Первое, что бросалось в глаза, или, как говорят, было видно невооружённым глазом, это то, что она стала блондинкой. И речь сейчас вовсе не о том, шло ей это или нет, а, прости Господи, какими путями? Следом в глаза бросалось: белая блузочка в цветочек, пышная красная юбка, красная жилетка, похожая на корсет со шнуровкой, и фартук с бантиками и рюшками.

— Рубашка в цветочек, — протянула во весь голос Гермиона, — передник с кружавчиками и деревянная обувь… Мерлин, да это же кломпы*! — Она смотрела на обувь, словно пытаясь её загипнотизировать, вдруг та исчезнет, а её аккуратные туфли вернутся, но деревянные башмаки гипнозу не поддавались и по-прежнему оставались на ногах. Переместив взгляд выше, она тут же пожалела об этом: ужасная обувь была надета на ужасные черно-красные полосатые гольфы. Хэллоуин, одним словом.

Вернувшись к кровати и снова рухнув на неё, Гермиона задрала ноги и ещё раз посмотрела на деревянные башмаки и полоски на носках.

— Ерунда и ужас, — пробормотала она, опуская ноги и вытягивая руки, чтобы полюбоваться рубашкой в цветочек, — точно ужас, — мрачно добавила Гермиона. — Да уж, дела... — она резко села в кровати, — … а ещё Красную Шапочку съел волк, — у гриффиндорки вырвался нервный смешок, — весёленькая перспектива.

С обречённым видом обведя взглядом комнату, словно ища у стен поддержки или хоть какого-нибудь совета — как быть и как из всего этого выбраться — Гермиона устало откинулась на подушки и уставилась в потолок, рассматривая причудливый узор слегка потрескавшейся побелки. Это действо её быстро усыпило, а, может, это сделал просто элементарный шок.

_________________________________________________

* кломпы (klompen) — голландские деревянные башмаки.

— Будь неладен этот Малфой! — громко шипела Грейнджер, несясь по коридорам Хогвартса в сторону своей комнаты. — Даже сейчас, семь лет спустя, он всё такой же идиот! Хотя, с чего бы это ему вдруг меняться, идиотам это не под силу.

Тут, наверное, стоит сделать небольшое лирическое отступление и сообщить, о чём, собственно, речь, и почему Гермиона, по натуре своей спокойный и уравновешенный человек, шипит на весь Хогвартс. Вот уже полгода, как Гермиона Грейнджер вернулась в школу волшебства и проходила стажировку у Северуса Снейпа. Покинув Хогвартс семь лет назад, она решила выбрать своей специальностью Зелья. Поступила в Магический Институт Зельеваров и закончила его одной из лучших учениц выпуска. Но, чтобы претендовать на хорошую работу, в том числе и в качестве преподавателя в любой магической школе, требовалось ещё один год пройти в учениках для получения необходимых рекомендаций у признанного дипломированного зельевара, коим Снейп и являлся. И он почему-то согласился её взять. Когда Гермиона оправляла письмо, она сомневалась, нужно ли — ну, зная-то Снейпа, но всё равно послала для успокоения души. Ведь лучше жалеть о том, что сделал, чем о том, чего не сделал, и мучиться вопросом, а что бы могло выйти. Получив письмо с его согласием взять её стажером на год, она целых три часа просидела, ошеломленно уставившись на него. На протяжении последующих двух недель сборов Гермиона спрашивала у Джинни, всякий раз подсовывая подруге под нос листок, не померещилось ли ей. В общем, к тому моменту, когда всё было собрано, а Гермиона была доставлена друзьями к Хогвартс-Экспрессу, Джинни была на грани коллапса или, проще говоря, обычного нервного срыва. В связи с этим ей уже не терпелось отправить, наконец, подругу восвояси, вернуться домой и выпить чашечку зелёного чая для успокоения. И Гермиона отбыла, испытывая при этом такой спектр эмоций, что перечислять замучаешься.

Прибыв в Хогвартс и увидев родные стены, в которых прошло её детство и юность, в которых она постигала азы взросления и где она столько пережила вместе с друзьями, Гермиона, конечно, расчувствовалась и прослезилась. А встретив своего бывшего декана, так вообще разревелась. Проболтали они тогда с Минервой весь вечер, вспоминая ушедшие дни. Утро, однако, преподнесло ей сюрприз, причём не самый приятный: первым, с кем она столкнулась, идя на завтрак, был Малфой. Вот уж кого-кого, а его она вообще здесь увидеть не ожидала. Однако именно с ним Гермиона столкнулась в коридоре перед Большим залом. Хорёк Малфой совсем не изменился — такой же белобрысый, тощий и долговязый, с противной ухмылкой на лице. Может, она предвзято к нему относится — нет (положа руку на сердце), конечно, предвзято, чего уж там отрицать, но последующие полгода, проведённые с ним под одной крышей, подтвердили, что Малфой как был хорёк хорьком, так им и остался.

Все эти довольно непростые месяцы Малфой донимал её своим вниманием, будь он трижды неладен. Сначала он просто поддевал словами, затем стал преследовать в коридорах, донимая какими-то нелепыми оскорблениями и грязными намёками. Мало того, что Снейп ей не давал спуску, и она была под постоянным прессом давления от общения с ним, так ещё и этот на её голову свалился. И почему только слизеринец выбрал преподавание в Хогвартсе? Пусть и квиддича, но на него это совсем не было похоже. Хотя Гермиона слышала, что он тут всего на год, и это что-то вроде возврата долга Снейпу — на следующий год тот найдёт постоянного учителя. Гермиона фыркнула: «Тоже мне, учитель! Аристократ недоделанный! Сидел бы дома, проматывал папенькины деньги».

А говорить что-либо про Снейпа смысла особого нет, но, если вас интересует, то он тоже не изменился. Все такой же — весь в чёрном, хмурый, необщительный, дотошный педант. Хотя тут она, конечно, тоже немного предвзята. Он по-прежнему является преподавателем Зелий, а также занимает пост директора. Но к следующему году планирует оставить за собой только старшие классы и директорские обязанности, а для младших ищет нового преподавателя Зельеварения и, возможно, должность будет за ней — если она очень постарается. Добавить больше к этому нечего. Ну, разве только то, что временами Снейп на неё странно смотрит, когда думает, что она не видит. И эти его взгляды каждый раз вызывают у Гермионы толпу мурашек. Правда, иногда ей кажется, что это не мурашки ужаса, а какие-то совершенно другие, однако углубляться в анализ мурашек от взгляда Снейпа она себе запрещает. И не спрашивайте почему, ответа на этот вопрос всё равно нет.

Итак, закончим отступление и вернёмся, наконец, к спешащей в свои комнаты Гермионе. Ей срочно нужно было прополоскать себе рот — этот мерзкий хорёк только что зажал её в коридоре и попытался засунуть ей в рот свой язык. К слову сказать, он очень длинный, холодный и слюнявый. Откуда такие подробности? Да потому что удалось ему это! Ну не равны их силы в рукопашной, поэтому зажал и засунул! За что был безжалостно укушен и сейчас воет там же в углу, а она с чувством отмщения несётся полоскать рот. Нет, не подумайте, она не ханжа и внимание мужчин любит, как и целоваться, хотя последний год был загруженным, и ей было немножко не до этого... Но не с Малфоем же, всё не до такой степени плохо.

И тут Гермиона со всего маха врезалась в кого-то. Книга, которую она прижимала к груди во время всего своего спринтерского забега, выпала у неё из рук, да и сама гриффиндорка начала вслед за ней приближаться к полу.

— Какого Мерлина, вы несётесь, словно ужаленная в зад мантикора?! — прорычал Снейп (а это был именно он), пытаясь также не упасть и чисто инстинктивно ловя бесноватую Грейнджер.

Но, к сожалению, упали все трое: и книга, и Гермиона, и Снейп.

— Простите, сэр, я вас не заметила, — Гермиона попыталась подняться, но тело пока бунтовало и не слушалось, шок и удар об Снейпа были достаточно сильными.

— Мисс Грейнджер, вам лучше исчезнуть, пока я не встал, иначе вам не поздоровится.

— Да, сэр. Конечно, сэр. Мне очень жаль, сэр! — выпалила Гермиона.

С невероятным усилием она поднялась на ноги. Нужно забрать книгу и покинуть Снейпа — тот сидел с задравшейся на голову мантией — и будет лучше, если этот неловкий момент он переживёт один, как он, собственно говоря, и хочет. Гермиона оглянулась в поисках книги. Та лежала всего в паре шагов, но, как назло, рядом со Снейпом. Книга раскрылась и светилась странным светом, оба одновременно протянули к ней руки и…

* * *

— Доченька, иди ужинать! — донеслось до гриффиндорки.

Гермиона резко села на кровати. Книга! Та, что ей подарили на Рождество Гарри и Рон! В открытке, приложенной к подарку, значилось, что это обычная магловская книга сказок, которую купил Гарри. Друзья над ней поколдовали, чтобы она ожила. Гермионе они обещали, что вместо обычного текста персонажи в ней будут двигаться и разговаривать, переживая сюжет сказки. Подарок необычный (уж от ребят-то такой фантазии она точно не ожидала!), но очень приятный, сказки она любила, в них было особое очарование. Однако посмотреть и убедиться Гермиона так и не успела, подарок она получила как раз перед инцидентом с Малфоем. Последнее, что она помнит — книга светилась, и когда девушка коснулась её, все пропало. И теперь она тут, похоже, в самой книге: «Я их убью! Специалисты, соплохвоста им за шкирку! Интересно, попал ли сюда Снейп, ведь он тоже коснулся… »

— Изольда…

Поднявшись, Гермиона побрела на кухню, но, почуяв аппетитные запахи, ускорила шаг. Желудок требовательно заурчал.

— Давай, садись, милая, — женщина добродушно улыбнулась, ставя перед ней тарелку с чем-то аппетитным, на вид напоминающим мясное рагу.

— Спасибо… мама, — прозвучало немного натянуто.

Сев за стол, она принялась за еду, поглядывая на женщину, сидящую перед ней, и пытаясь рассмотреть её получше. Лицо у неё было приятное, очень светлое и доброе, похоже, его никогда не покидала улыбка — это было заметно по небольшим морщинкам у рта. Одежда ничем не отличалась от наряда Гермионы, разве что расцветкой.

Отодвинув от себя пустую тарелку, Гермиона замялась, не зная, что ей делать и говорить дальше.

— Вкусно? — избавила её мама от необходимости придумывать что-то.

— Да, очень! — улыбнулась она в ответ. — М-м… мам, скажи, а ты не видела здесь человека… — Гермиона запнулась, думая, как лучше описать Снейпа, — ...темноволосого человека, с таким суровым взглядом, в тёмной одежде, и нос у него ещё… — она старательно изобразила рукой крючок напротив своего маленького носика, — ...такой большой, — хотя, судя по всему, и у Снейпа могла смениться одежда, запоздало подумала Гермиона.

Женщина удивлённо посмотрела на неё:

— Нет, не видела. А почему ты спрашиваешь? Он что, к тебе приставал? — она охнула и привстала, перегибаясь через стол и ближе наклоняясь к девушке. — Тебя что, кто-то хотел обидеть?! — требовательно спросила она. — Нужно сказать дяде Зигфриду!

— Да нет, нет! — поспешила заверить её Гермиона. — Он меня не обижал. Просто… просто я ловила бабочек, и… В общем, он много знает о бабочках, и я хотела бы ещё раз с ним поговорить, — уже сказав это, Гермиона вяло подумала, что вранье вышло ужасное.

— Красная Шапочка, ты же знаешь, нельзя разговаривать с незнакомцами! — назидательно сказала женщина. — Мало ли, что это за человек, и мало ли, что может случиться, — сурово добавила она, погрозив пальцем.

— Извини… мама, — Гермиона опустила голову, сама не понимая, почему чувствует себя виноватой. — Но он показался мне хорошим человеком… и добрым, — она мысленно скривилась от той характеристики, которую выдала зельевару.

Это Снейп-то хороший и добрый? Нет, он, конечно, не монстр, но и до добродетели ему далеко. Хотя, в любом случае, появись он сейчас, она была бы искренне ему рада.

— Нет, милая, я не встречала этого человека. Может, он путешественник, и просто шёл мимо, — женщина принялась убирать со стола.

— Я помогу! — Гермиона вскочила и стала помогать собирать тарелки.

— Спасибо.

Собрав и вымыв посуду, женщина вытерла руки о фартук и ласково потрепала Гермиону по голове:

— Сейчас до лущим горох и пойдём спать, — сказала она и направилась к двери.

Гермиона поспешила за ней. Выйдя на улицу, они направились к сараю, внутри женщина взяла бадью с горохом и указала девушке на пустую миску, стоящую рядом.

— Возьми её, пожалуйста, и пойдём на крыльцо, там сидеть-то поприятней будет.

Подхватив миску, Гермиона снова вышла во двор и, подойдя к крыльцу, расположилась на ступеньках. Поставив ведро на ступеньку между собой и дочерью, женщина взяла горсть стручков и принялась аккуратно их вскрывать, бросая горошины в миску. Проследив за её действиями, Гермиона осторожно взялась за дело. Монотонная работа действовала успокаивающе, и все проблемы и события текущего дня отступали на задний план, уступая место внутреннему умиротворению. Легко вздохнув, девушка подняла глаза, любуясь закатом. Багряное солнце опаляло верхушки деревьев, постепенно прячась за ними.

— Погода завтра хорошая будет, — довольно сказала женщина, — солнце вон какое красное, яркое.

Гермиона кивнула, продолжая любоваться закатом.

— Ты подумала о нашем вчерашнем разговоре?

Гермиона опустила глаза. О чём речь она понятия не имела, как, в общем, и что ей надо было ответить.

— Милая, я, конечно, тебя не тороплю, но решать всё равно придётся!

Гермиона кивнула, а что ещё можно сделать в такой ситуации, когда понятия не имеешь, о чём с тобой могут разговаривать? Даже зная сказку, она не представляла, про что говорит женщина и о чём идёт речь.

— Я бы посоветовала тебе выбрать Ганса, Фердинанд-то ни одной юбки не пропускает, да и не нравится он мне, с таким мужем намаешься. А Ленхен слишком молод, вы хоть и ровесники, но дитя он ещё не оперившееся. Мальчики, они, знаешь, от девочек-то отстают в развитии, как в умственном, так и в эмоциональном. Так что Ганс — лучший выбор, но решать в любом случае тебе.

Гермиона снова кивнула. Сказать ей по-прежнему было нечего. Если ей не показалось, её замуж выдать хотят? Интересный поворот в сюжете!

— Через пару деньков парни придут к нам обедать, и было бы не плохо, если бы к тому времени ты приняла решение. Пора начинать взрослую жизнь, а то ты как маленькая у меня, все своих бабочек ловишь целыми днями! — она ласково улыбнулась дочери.

Гермиона улыбнулась в ответ, надеясь, что выберется отсюда раньше, чем её выдадут за какого-то Ганса, Фердинанда или Ленхена.

Удовлетворенно кивнув, женщина снова принялась за лущение, тихонько напевая себе под нос какую-то красивую мелодию и больше не отвлекалась на разговоры, чему Гермиона была несказанно рада. Закончив работу, женщина довольно прихлопнула в ладоши и подхватила миску с горохом.

— Спасибо, что помогла, милая, а то одна бы я долго сидела. Иди спать, я сама всё тут уберу.

Встав, Гермиона отряхнула руки и поднялась по крыльцу.

— Спокойной ночи, мама!

— Спокойной ночи, доченька! — тепло улыбнувшись ей, женщина развернулась и пошла к сараю.

Вернувшись в свою комнату, Гермиона открыла небольшой комод и поискала что-нибудь похожее на ночную рубашку. Найдя искомое, она переоделась и легла в кровать. Не успела голова коснуться подушки, как гриффиндорка тут же заснула.

Северус открыл глаза, и его бровь тут же удивлённо поползла вверх. Он стоял на коленях в незнакомом лесу, все тело неприятно ныло. Вокруг слышался громкий гомон птиц, от которого он тут же скривился. Лес не хогвартский, а совершенно незнакомый, это было видно сразу. Вдруг кто-то сильно толкнул его в спину, послышалось негромкое ругательство. Стараясь удержать равновесие, Снейп схватился за ближайший ствол дерева, одновременно пытаясь развернуться, дабы посмотреть, что произошло.

— Мистер Малфой, какого Мерлина вы падаете на меня? — раздражённо прошипел он.

— Простите, сэр, — Драко поднялся, отряхиваясь и оглядываясь по сторонам. — А где мы, сэр?

— Не имею ни малейшего понятия, мистер Малфой, — Снейп удивлённо разглядывал слизеринца. — Что это на вас надето?

Драко тут же скосил глаза на одежду и снова негромко ругнулся — одеяние было до ужаса нелепым и даже близко не напоминало его одежду. Посмотрев на Снейпа, парень ухмыльнулся:

— Видимо, то же, что и на вас, сэр, — Малфой с интересом рассматривал своего бывшего декана.

Серая рубашка, зелёный кафтан, такие же зелёные брюки до колен, полосатые носки и странные остроносые кожаные ботинки. За поясом у профессора торчал топор, рядом с ним валялась какая-то железная палка. На Малфое было всё то же самое, только коричневое, и не было топора.

— А это что? — спросил он, указывая пальцем на палку.

Нагнувшись, Снейп поднял то, на что указывал слизеринец, и повертел в руках:

— Это ружьё, мистер Малфой, — заметив непонимающий взгляд Драко, он мысленно закатил глаза. — Это магловское оружие. Конкретно это — для охоты.

— А-а-а, — протянул Драко, быстро теряя к палке интерес. — Как будем выбираться, сэр?

— Для того, чтобы выбраться, нужно сначала понять, где мы. Что вы помните, Малфой?

— Я шёл по коридору, увидел вас с Грейнджер, вы сидели, Грейнджер стояла, — послушно начал отчитываться слизеринец. — Потом вы оба пропали. Я подошёл ближе, на полу лежала книга, она светилась и вертелась, как ненормальная. Ещё там лежали две палочки. Я хотел поднять вашу, но потом был рывок — и вот я здесь… с вами. А где Грейнджер?

— Вы задаёте слишком много вопросов! Не знаю я, где Грейнджер! Я её не видел, — Снейп раздражённо принялся ходить взад-вперёд по небольшой опушке, размышляя вслух. — Видимо, вы тоже дотронулись до книги, раз вы здесь. Или она до вас, когда, как вы соизволили выразиться, она вертелась, как ненормальная. И, судя по ощущениям, книга — это портал. Есть только одно но — на территории Хогвартса не действуют ни порталы, ни аппарация. Следовательно, это что-то другое. И меня смущает одежда, надетая на нас — первый раз вижу, чтобы при проходе через портал она менялась, да ещё на такую ужасную. Поэтому вопрос «Где мы?» остаётся открытым. И ещё, я думаю, нам придётся найти мисс Грейнджер.

— А может, здесь её оставим? Когда ещё такой случай представится?

Снейп ухмыльнулся в ответ на предложение слизеринца:

— Заманчивое предложение, но, боюсь, если мы не приведём её обратно, по голове нас за это не погладят. Так что…

— Привет. Есть чего?

Малфой и Снейп посмотрели друг на друга: на поляне явно был ещё кто-то, но никого не было видно.

— Так чего, есть чего или нет ничего?

Посмотрев вниз, Северус увидел зайцев, двух больших и трёх маленьких.

— Что, и у тебя ничего нет? — недовольно переспросил самый большой из этой пятёрки, непонятно к кому обращаясь.

Зельевар посмотрел на Малфоя, чтобы убедиться, не показалось ли ему.

— Сэр, он что, разговаривает? — тихо спросил Драко.

— Как видите…

— Да что за день-то такой сегодня! Никто ничего Густаву не взял! — потеряв интерес, ушастый направился с семейством вглубь леса.

— А чего он хотел-то?

— Взяли бы да спросили, мистер Малфой! Мне-то откуда знать?

— Морковку Густав хотел! — сердито донеслось из кустов. — Жадины какие…

— Ганс, Ленхен, ну где вы застряли? Пошли к костру, перекусим, — к ним приблизился мужчина, появившийся словно из-под земли. — Пошли, чего вы тут делаете? — повторил он, хмуро посмотрев на них. — А то мы с Фердинандом уже проголодались.

— А у тебя есть чего? — снова донеслось из кустов.

— Густав, ты, что ли? А, так вот, кто вас задержал.

— Так есть или нет?

— Нет, нету.

— Ужасный день… — фыркнул отец семейства.

Снейп посмотрел на Драко. Для того, чтобы понять, что слизеринец был сильно озадачен, не нужна была и легилименция — всё читалось на его лице. Да и сам Снейп ничего не понимал. Лишь годами наработанная выдержка помогала ему сохранять относительное спокойствие. Хотя то, что происходило, было далеко за гранью его понимания. Сжав плечо Малфоя, Снейп подтолкнул его вперёд, молчаливо указывая следовать за удаляющимся мужчиной.

— Разберёмся по ходу дела, — шепнул он парню.

— А почему он назвал нас этими именами? — тихо спросил Драко, нервно оглядываясь по сторонам.

— Я не знаю, мистер Малфой. Но, думаю, мы это скоро выясним.

— А как думаете, сэр, кто из нас Ганс, а кто Ленхен?

— Потом разберёмся, мистер Малфой! — раздражённо ответил Снейп. — И постарайтесь держать рот закрытым, пока мы не поймём, что здесь, чёрт возьми, происходит.

Пройдя совсем немного, компания вышла на маленькую поляну. Посередине был разведён костёр, а рядом, облокотившись на бревно, сидел рыжий субъект. Мужчина, который их сюда привёл, уже устроился рядом с ним и наливал в чашки кипяток.

— Ну, садитесь, чего вы всё топорщитесь-то? В ногах правды нету, — философски заметил он, протягивая Снейпу кружку.

Принюхавшись, зельевар определил напиток как кофе и сделал глоток. Убедившись, что отпив, зельевар не корчится в страшных муках, Драко тоже взял протянутую ему чашку.

— Вы чего там делали? — с неприкрытым недовольством обратился к ним жилистый рыжий мужчина. — Зигфрид вас аж искать пошёл.

— Разговаривали, — односложно ответил Снейп, делая вывод, что это, видимо, и есть Фердинанд.

— А-а-а, понятно, — отвернувшись от Снейпа, он поёрзал, устраиваясь поудобней, вытянул ноги и, запустив руку в свою рыжую шевелюру, принялся с ярко выраженным на лице наслаждением скрести её, на что Снейп непроизвольно скривился — он не выносил, когда при нём чешутся, да ещё и с таким азартом. К тому же этот субъект был рыжим, а всё рыжее ассоциировалось у Северуса с Уизли, которых он на дух не переносил.

— Слышь, мужики! — зычно сказал Зигфрид. — После того, как поймаем волка, моя сестра приглашает нас к себе на обед.

— Отлично! — обрадовался Фердинанд, моментально прекращая чесаться, чем несказанно порадовал Снейпа. — Племяшка твоя, Изольда, больно хорошенькая стала, — заулыбался он.

— Да ты не скалься! — ухмыльнулся Зигфрид. — Она хоть и на выданье, но вряд ли Грейс её за тебя отдаст.

— Это чегой-то ты так решил? — на лице рыжего снова появилось недовольство. — А за кого? За Ганса что ли?! — возмущённо выкрикнул он, в запале тыкая пальцем в сторону зельевара. Брови Снейпа сошлись на переносице: он не терпел, когда в него тыкали пальцами, да ещё такими грязными. — Или за Ленхена? — не унимался мужчина. — Так Ленхен вообще ещё сопляк! — палец рыжего теперь тыкал в Драко. — Зачем ему жена, что он с ней делать-то будет?!

Малфой мысленно возмутился — несмотря на то, что он отчаянно не понимал, где они и почему его упорно зовут каким-то Ленхеном, он точно знал, что надо делать с женщинами.

— А Ганса твоя племянница, по-моему, вообще не интересует! — рыжий снова повернулся в сторону Снейпа и невольно поёжился, встретившись с тяжёлым взглядом зельевара. Снейпу, конечно, было наплевать на существование какой-то там племянницы Изольды и на перипетии её личной жизни, но терпеть, чтобы в него тыкали пальцами и говорили о нём в третьем лице, пренебрегая его присутствием, он не собирался. — Не, я чего не прав, что ли, — пробормотал Фердинанд, теряясь от второго мрачного взгляда профессора, — ты это, вообще практически с ней не общаешься.

— Кого сама выберет, за того и пойдёт, — сердито отрезал Зигфрид. — Красная Шапочка сама вольна выбирать, вот…

— Какая Шапочка? — ничего не поняв, переспросил Малфой.

— Как какая? Красная! — удивился Зигфрид. — Ты чего, Ленхен, племяшка моя, Изольда, Красная шапочка, — пояснил мужчина. — Её так теперь все зовут, после того, как мать ей ту красивую шапочку купила, она в ней такая милая.

Снейп выразительно посмотрел на Малфоя, пытаясь взглядом заставить замолчать мальчишку, пока тот не наделал дел. Профессор предпочитал молчать, слушать и анализировать, пока не разберётся в ситуации, какой бы странной она ни была.

— А… я… это, не расслышал просто, — слизеринец посмотрел на зельевара, на чьём лице отображался мыслительный процесс, который профессор даже не пытался скрыть за своей любимой маской непроницаемого безразличия.

Зигфрид протянул ему кусок хлеба с ветчиной.

— Ешьте быстрей, мужики, да пошли дальше. Неизвестно, где ещё эту серую сволочь искать.

— Ага, — отвлекаясь от животрепещущей темы, поддакнул Фердинанд. — Волчара совсем обнаглел, даже около деревни крутится! Быстрей поймаем — быстрей я свататься пойду. Так что поторапливаемся.

— Не выдаст она её за тебя, — покачал головой Зигфрид.

— Поглядим ещё.

— Да чего глядеть-то, и так знаю.

— А за кого? За него? — рыжий опять ткнул пальцем в Снейпа.

Прожевав свой бутерброд, Драко допивал кофе, вяло осматриваясь по сторонам. Повернув голову в сторону тропинки, он закашлялся, и из его рта вырвался фонтан кофе, который долетел до Снейпа и осел на его брюках. Не обращая внимания на недовольство профессора, слизеринец отчаянно тыкал пальцем в сторону тропинки, пытаясь привлечь его внимание к открывшейся картине.

Глаза Снейпа округлились от увиденного им зрелища, когда он проследил за пальцем слизеринца. По тропинке шла, или, вернее будет сказать, подпрыгивала, Гермиона Грейнджер собственной персоной, в самом нелепом и ужасном наряде, какой он когда-либо видел (не считая своего, конечно). И ещё она почему-то была блондинкой. Она весело и громко что-то напевала, размахивая в такт корзинкой и сачком.

— Ну вот, помяни красоту, она и появится! — заулыбался Зигфрид. — Племяшка! — окликнул он девушку. — Поди сюда! — замахал он рукой, подзывая её к себе. — Иди, иди…

Гермиона проснулась от яркого солнца, пробравшегося в комнату сквозь занавески и ласкающего её лицо тёплыми лучами. Свесив босые ноги с кровати, девушка сладко потянулась — выспалась она просто великолепно. Встав на солнечный пятачок рядом с кроватью, она зажмурила глаза от удовольствия, коснувшись ногами нагретого солнцем деревянного пола. Стянув сорочку и неспешно натянув вчерашний наряд, гриффиндорка выскользнула за дверь, направившись на кухню и по пути принюхиваясь к витавшим в доме аппетитным запахам. Женщина уже хлопотала около очага.

— Доброе утро! — поздоровалась Гермиона.

— Доброе утро, милая! — повернувшись к ней, женщина ласково улыбнулась. — Как спала?

— Просто чудесно! — улыбнулась в ответ гриффиндорка.

— Вот и хорошо. Садись завтракать, — мама указала на стол. — После завтрака пойдёшь к бабушке.

Гермиона кивнула в ответ.

— Отнесёшь ей пирожки, масло и мёд, — женщина поставила перед ней тарелку с яичницей, ветчиной и хлебом.

— Спасибо, — поблагодарила Гермиона, с жадностью набрасываясь на завтрак.

— Иди аккуратно. С тропинки не сходи. Бабуле поможешь по хозяйству, если надо.

Гермиона снова кивнула. Позавтракав и убрав за собой со стола, она подхватила уже приготовленную корзину и вышла из дома. Заметив около двери сачок, она прихватила и его. Зачем, она и сама не поняла, чисто инстинктивно. Спустившись с крыльца, гриффиндорка поняла, что не знает, где живёт эта самая бабушка, но, увидев, что от дома идёт только одна тропинка, уходящая в лес, решительно направилась по ней. Несмотря на абсурдность всей ситуации, в которой она оказалась, настроение было просто великолепное. Лес искрился под лучами солнца, дурманящий запах цветов сводил с ума, вокруг щебетали птицы, порхали бабочки, хотелось петь от возникшего чувства лёгкости. На языке крутилась какая-то незнакомая мелодия, сначала Гермиона тихонько мычала её себе под нос, потом пришли слова, и, хотя она точно знала, что такой мелодии никогда не слышала, девушка запела, весело размахивая в такт корзинкой и сачком. Она мысленно хмыкнула, отмечая необычность своего поведения, видимо, накладывался чужой характер. Неторопливо бредя по тропинке, иногда останавливаясь и любуясь бабочками, порхающими над цветами, а также ловя себя на том, что ей хочется поставить корзинку и пуститься в погоню за ними, и, прогоняя прочь это наваждение — сначала бабушка, потом все остальное — Гермиона запела другую песенку и, весело подпрыгивая, продолжила свой путь.

— Племяшка! Иди сюда! Иди, иди...

Гермиона резко остановилась и замерла, настороженно посмотрев на мужчину, обращающегося к ней. Судя по тому, что он назвал её племянницей, они не только знакомы, но ещё и родственники. Видимо, это и есть дядя Зигфрид. Сойдя с тропинки, Гермиона нерешительно направилась в его сторону, не зная, чего ожидать от этой встречи, но, как только она подошла чуть ближе, её глаза радостно заблестели. Заметив Снейпа, она практически бегом бросилась в их сторону и уже открыла рот, чтобы поделиться накопившимися эмоциями, но, поймав предупреждающий взгляд, захлопнула его обратно, запоздало понимая, что сейчас не время и не место обсуждать их ситуацию. Вместо вопросов она стала откровенно разглядывать зельевара. Одежда, надетая на нём, полностью завладела её вниманием. Гермиона никогда не видела профессора ни в чём другом, кроме чёрной школьной мантии, и представить его в чем-либо постороннем было просто невозможно (по крайней мере, для её воображения). Однако, когда она увидела это собственными глазами, её рот снова приоткрылся, теперь уже от неприкрытого удивления и любопытства. Буйство красок одеяния просто поражало, а также фасон, в частности брюк, обтягивающих… эм… профессора Снейпа в некоторых местах.

— Ну здравствуй, красавица! Давно не виделись, — Зигфрид подошёл к девушке и обнял, — похорошела-то как!

— А… спасибо, дядя, — отвлекаясь от разглядывания Снейпа, выдавила Гермиона, задыхаясь в сильных объятьях мужчины.

— Куда идёшь? — спросил он, звонко целуя её в щёку, после чего выпустил из своих рук.

— К бабушке. Мама послала гостинцев отнести.

— Привет, Изольда!

Не успела Гермиона высвободиться из одних объятий, как тут же попала в другие.

— Здравствуйте, — вежливо ответила она незнакомому мужчине, который подошёл и приобнял её за плечи. Почувствовав себя неуютно, Гермиона повела ими, пытаясь сбросить руку мужчины.

— Давно не виделись. Как твои дела? — широко улыбнулся ей Фердинанд, ближе притягивая к себе.

— Спасибо. Хорошо, — ответила она, надеясь, что мужчина всё-таки уберёт руки и перестанет прижимать её к себе. От него неприятно пахло луком и чем-то ещё. Невольно сморщив нос, Гермиона снова перевела взгляд на профессора. Тот спокойно сидел и с непроницаемым лицом наблюдал за происходящим. Предприняв ещё одну попытку, Гермиона всё-таки вывернулась из объятий рыжего и отошла от него, встав поближе к Снейпу.

— Садись, давай с нами кофе пить, — предложил дядя. Положив руки ей на плечи, он слегка надавил на них, заставляя девушку опуститься рядом со Снейпом. Сев напротив них, он хитро улыбнулся ей, игнорируя недовольный взгляд Фердинанда.

— Красивая шапочка, — вздрогнув, она повернула голову — рядом со Снейпом сидел Малфой собственной персоной, которого она на радостях от появления зельевара не заметила. — Хорошо выглядишь, — в глазах слизеринца сквозила издёвка в сочетании с насмешкой на лице.

— Спасибо, — Гермиона одарила его таким же взглядом, давая понять, что он выглядит не лучше.

«А этот-то как здесь оказался?!»

Приняв кружку с кофе из рук дяди, она поближе придвинулась к Снейпу, надеясь хоть что-нибудь у него выяснить. Однако открыть рот и завалить его вопросами мешал настойчивый взгляд рыжего мужчины, он буквально прожигал им девушку.

Хмыкнув про себя, Зигфрид толкнул Фердинанда в бок:

— Прекрати пялиться… — он ничего не имел против своего друга, однако он действительно не хотел, чтобы тот ухлёстывал за его племянницей. В качестве её будущего мужа он бы предпочёл Ганса, потому как тот понадёжней будет, — ты её смущаешь!

— Ничего я не смущаю, — недовольно буркнул мужчина, — я, может быть, ухаживать пытаюсь.

Заметив, что дядя и рыжий отвлеклись на разговор, Гермиона повернулась к зельевару и умоляюще посмотрела на него, надеясь на чудо.

— Сэр, — зашептала она.

— Я не знаю, где мы и как нам отсюда выбраться, — перебил он, замечая разочарование, мелькнувшее в глазах девушки.

— Сэр, мы в сказке…

— Где?! — Снейп уставился на неё как на ненормальную.

— Где-где... В сказке, — буркнула Гермиона.

— Ты чего, Грейнджер, с ума сошла? — выглянув из-за спины профессора, участливо поинтересовался Малфой.

— Мисс Грейнджер, попасть в сказку невозможно, сказка — это сказка…

— Ну, я тоже так думала до сего инцидента, но мы в сказке. Она называется «Красная шапочка». Вернее, мы в книге, в ней были сказки.

— Не слышал о такой…

— Она магловская.

— Знаете что, мисс… — бросив взгляд на Фердинанда, он заметил, что тот не сводит с них глаз, явно прислушиваясь к разговору. Наклонившись почти к самому уху гриффиндорки, он зашептал: — Что за книга и где вы её взяли?!

Зигфрид толкнул в бок Фердинанда:

— Пойдём, отойдём.

— Куда?! — отозвался он, продолжая буравить взглядом Снейпа, склонившегося к девушке.

— Куда-куда... Пойдём, отольём, — не совсем красиво выразился дядя.

— Не пойду, нет нужды.

— Пошли, сказал. Пялься не пялься, а делу не поможет. Пусть поговорят, — Зигфрид поднялся и, подождав, пока друг встанет, вслед за ним направился в сторону ближайших кустов.

Проводив взглядом удаляющихся мужчин, Гермиона облегчённо выдохнула: у них появилась возможность спокойно поговорить.

— Мне её Гарри и Рон подарили, обычная книга, а заклятие они сами накладывали.

— Тогда я ничему не удивлён, зная непревзойдённые таланты этих двух индивидуумов. Идиоты, — Снейп выпрямился. И как, позвольте, ему все это воспринимать? Его затянуло в книгу с магловскими сказками! Он не знал, как отсюда выбраться. И был разозлён. — Кстати, мисс Грейнджер, выглядите вы ужасно, — ему немного полегчало.

— На себя посмотрите, — тихо прошипела Гермиона, надеясь, что профессор не услышал её вольности, и в то же время от всей души желая нахамить ему — нашёл время язвить. Они оказались в такой нелепой ситуации и не знают, как отсюда выбраться, а Снейп проходится на её счёт, хотя сам выглядит не менее нелепо. Покосившись в сторону Малфоя, Гермиона закипела от бессильной злости — этого, похоже, вообще сложившееся положение вещей не сильно волновало. Хорёк сидел, развалившись, в абсолютно расслабленной позе, откровенно рассматривал её и забавляясь зрелищем. — Ты тоже не лучше выглядишь, — раздражённо зашипела в его сторону девушка.

— Ну, может, я и выгляжу нелепо, зато я не идиот, в отличие от твоих дружков. Это из-за них мы тут оказались.

— Замолчи. Они не виноваты, что ты вообще в этом понимаешь!

— Ну да, как же, очкарик и рыжий олух решили поколдовать, и вот что из этого вышло. Да тут даже незнающий их скажет, что они идиоты.

— Сам такой! — Гермиона замахнулась и ударила его сачком по голове. Она не понимала, что на неё нашло, но, честно говоря, получила огромное удовольствие, огрев его. — Хорёк ты, Малфой, — она замахнулась ещё раз.

— Ты пожалеешь, Грейнджер, — также перейдя на шипение, слизеринец попытался дотянуться до неё через Снейпа. — Я тебе сейчас голову отверну!

— Успокойтесь оба, немедленно, — с нажимом произнёс Снейп. — Выход есть из всего, его просто нужно найти. К тому же, наше отсутствие заметят в школе — судя по словам мистера Малфоя, наши палочки лежат рядом с книгой. Думаю, Минерва догадается, в чём дело, и постарается нас вернуть. А насчёт всего остального разберётесь после.

— Но… — Гермиона не успела озвучить свои сомнения.

В поле зрения снова показались дядя и странный рыжий мужчина. Приблизившись, последний присел рядом с ней на корточки и улыбнулся, в связи с чем заслужил удивлённый взгляд ведьмы — она не понимала, почему к ней такое внимание с его стороны. Опустившись на траву, он положил руку ей на колено.

— Как только закончу тут свои дела, приглашаю тебя в таверну, — самодовольно изрёк он, явно не замечая недовольства девушки, вызванного присутствием его руки на своей ноге.

— Спасибо, конечно… — неуверенно произнесла Гермиона, не зная, как обратиться к мужчине, — но не думаю, что в ближайшие дни у меня будет время. — Она подняла глаза на дядю.

Тот сидел и, нахмурившись, смотрел на своего друга, но вмешиваться пока не собирался. Переведя взгляд на Снейпа, Гермиона возмутилась — профессор явно забавлялся происходящим, уголки его губ были слегка приподняты в саркастической усмешке.

«Вот ведь мерзавец! — раздражённо подумала она. — Мы здесь все в одной лодке, мог бы и помочь. Я даже не знаю, как зовут этого человека, и чего он пристал ко мне со своими ухаживаниями… — нахмурив бровки, Гермиона припомнила вчерашний разговор с мамой о её ближайшем замужестве — видимо, в связи с этим мужчина на что-то и претендовал. — Интересно, он Фердинанд или Ганс? Хотя какая разница, замуж я всё равно не собираюсь, ну, по крайней мере, не здесь», — углубившись в свои мысли, девушка не замечала обращённых на неё взглядов мужчин — Малфой откровенно ухмылялся. На лице Снейпа тоже была насмешка, его забавляла неловкая ситуация, в которую попала гриффиндорская заноза. Зигфрид глядел с беспокойством за племяшку, а Фердинанд с нетерпеливым ожиданием.

— Да ладно тебе, Изольда! Уверен, Грейс тебя отпустит, — не выдержал молчания девушки Фердинанд, упорно не замечая её нежелание с ним общаться.

— Э-э… — ещё раз взглянув на Снейпа, Гермиона отметила, что его насмешливое выражение лица нисколько не изменилось, да и на помощь он явно не спешил. Волна раздражения накрыла её с головой — он ведь мужчина, в конце концов, а не только слизеринский гад, мог бы помочь ей отделаться от этого приставучего типа! У девушки появилось навязчивое желание ответить вредностью на вредность. — Видите ли, — она невинно улыбнулась, — меня уже пригласили, — на немой вопрос Фердинанда — «Кто посмел перейти ему дорогу?!» Гермиона перевела взгляд на Снейпа и, поборов в себе лёгкий страх перед зельеваром, положила свою ладошку ему на локоть, — и я дала согласие.

С улыбкой на губах она смотрела на профессора, с удовольствием замечая, что Снейп слегка опешил от такой фамильярности в свою сторону. От увиденного улыбка расползлась ещё шире, при этом оставаясь все такой же невинной — вот теперь и она тоже получала удовольствие от ситуации. Едва подавив в себе порыв показать ему язык, Гермиона крепко сжала руку зельевара, практически повиснув на ней, и снова повернулась к Фердинанду, предоставляя мужчинам разбираться самим со сложившейся ситуацией.

— Ты! — раздражённо выплюнул Фердинанд. — Ты назло, да?! — бесновался он, явно не собираясь сдерживать себя в выражениях. — Она же не интересует тебя, Ганс, и ты сделал это назло мне!

Закатив глаза, Снейп понял, что теперь, благодаря наглости Грейнджер, ему придётся общаться с этим нервным типом, хотя она могла просто сказать ему «нет». Мысленно пожелав мисс Грейнджер самой мучительной смерти (чтоб мало этой занозе не показалось), он взял себя в руки и перевёл взгляд на рыжего.

— Угомонись, Фердинанд! — прикрикнул на друга Зигфрид. — Негоже при девушке разборки устраивать! С кем хочет, с тем и пойдёт.

— Это лишь твои выводы, — вяло произнёс Снейп, спокойно встретив взгляд Фердинанда. — Изольда, — сделав ударение на этом имени, он насмешливо посмотрел на Гермиону, — умная, красивая, обаятельная девушка, и я с удовольствием с ней пообщаюсь, — не отводя взгляда от девушки, он положил руку ей на колено, и, слегка сжав его, стал поглаживать большим пальцем, наблюдая за её реакцией и отмечая порозовевшие щёки. Подняв на него изумлённые глаза, Гермиона открыла рот, явно собираясь что-то сказать, но не издала ни одного звука.

«Похоже, это один из тех редких моментов, когда Грейнджер не знает, что сказать», — с интересом заметил Снейп, получая при этом огромное удовольствие от смущения девушки и неприкрытого недовольства Фердинанда.

Сплюнув, Фердинанд поднялся на ноги и отошёл от них, что-то бубня себе под нос.

Облегчённо выдохнув, Гермиона посмотрела в спину удаляющемуся мужчине, надеясь, что если она ещё раз с ним встретится, то ухаживаний с его стороны больше не последует. Расслабившись, она удовлетворенно улыбнулась, радуясь, что всё так хорошо уладилось.

Усевшись подальше от костра, рыжий перестал обращать на Снейпа и Гермиону всякое внимание. Тяжело вздохнув, Зигфрид двинулся к нему. Странное поведение друга сегодня его беспокоило.

— Мисс Грейнджер! — зашипел ей на ухо Снейп, от чего девушка вздрогнула. — Будьте любезны, отпустите мою руку, пока вы мне её не оторвали!

Сглотнув, Гермиона расцепила пальцы, выпуская рукав зельевара на свободу. Если с Фердинандом получилось все просто замечательно, то со Снейпом она, похоже, переборщила — вольностей по отношению к себе профессор не терпит.

— Сэр… — собираясь сказать что-нибудь в своё оправдание, она запнулась, встретившись с его взглядом.

— Я вам не отец, мисс Грейнджер, не мать, не брат, и поэтому, Мерлин вас задери, впредь справляйтесь со своими проблемами сами!

— Да, но вы мужчина… и когда нет рядом перечисленных вами людей, вы обязаны меня защищать, просто как женщину, — неуверенно добавила гриффиндорка, при этом смотря куда угодно, но только не на него. — А ещё вы мой учитель и директор, вы несёте за меня ответственность, вот…

— От чего, позвольте узнать, я должен защищать вас, просто женщина? — с сарказмом спросил Снейп. — От надоедливого ухажёра? Это не входит в мои обязанности ни как вашего учителя, ни как директора, — ухмыльнулся он. — Поэтому, повторюсь ещё раз, впредь справляйтесь сами. А теперь, я думаю, вам пора продолжить своё увлекательное путешествие. Куда вы там шли?

— К бабушке, — буркнула Гермиона.

— Вот-вот, к бабушке, — с противной насмешкой протянул профессор. — Вы и так привлекли к себе слишком много внимания, в нашей ситуации это ни к чему.

— Но сэр…

— Успокойтесь, — отрезал он. — Мы знаем кто вы, куда вы идёте, и имеем возможность узнать, где вы живете, так что без вас мы не уйдём, — Снейп снова ухмыльнулся. — Конкретно в этой ситуации я не имею права вас здесь оставить, потому что, как вы выразились, являюсь вашим учителем и директором и отвечаю за вас. Хотя с большим удовольствием я оставил бы вас здесь… — заметив, что девушка снова собралась возмутиться, профессор взял её за руку и с силой сжал. — Идите уже, мисс Грейнджер, не испытывайте моё терпение. Хотя нет, постойте. Вкратце — что за сказка? Сюжет.

— Я — Красная Шапочка — иду к бабушке. Прихожу к ней — а там волк, он съедает бабушку и меня, но потом появляются охотники, наверно, это вы, и спасаете нас. Это если совсем вкратце.

— Нелепость какая! А что, у маглов все сказки такие? Не отвечайте. Все, идите уже давайте.

— Но я хочу остаться с вами, сэр! — почти жалобно протянула Гермиона, заглядывая профессору в глаза. — Мне страшно, и я не хочу оставаться одна.

— А как же хвалёная гриффиндорская храбрость? — насмешливо спросил зельевар.

— Далась вам эта храбрость! — Гермиона отвела глаза, дабы не видеть его насмешки. — Почему я не могу остаться?

— Я думаю, что все должно идти своим чередом, то есть, как написано в книге, и, возможно, дойдя до конца повествования, мы сможем вернуться домой. А в книге Красная Шапочка шла куда? — Снейп тяжело посмотрел на неё и ещё сильнее сжал руку.

— К бабушке, — снова пролепетала Гермиона.

— Вот и идите уже к своей бабушке, мисс Грейнджер! — раздражённо повторил он, отпуская её.

Обиженно отвернувшись, Гермиона закусила губу. Похоже, выбора у неё не было и ей придётся-таки идти дальше одной. Расправив юбку от несуществующих складок, девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и повернулась к дяде.

— Я пойду, дядя, мне уже пора! — крикнула она.

— Конечно, милая. Будь осторожна! — Зигфрид подошёл к племяннице и обнял её. — С тропинки не сходи и никуда не сворачивай. Если что — кричи, мы тут, неподалёку.

— А если что — это что? — не удержалась от вопроса Гермиона.

— Если что — это волк, который рыщет где-то здесь. Да не волнуйся ты, — добавил он, заметив испуганный взгляд девушки, — пока ты на тропинке, с тобой ничего не случится.

Кивнув, гриффиндорка подхватила свою корзинку и направилась к тропинке. Оглянувшись, Гермиона бросила обеспокоенный взгляд на Снейпа, но, увидев его утвердительный кивок, невесело побрела дальше.

Бредя по тропинке, Гермиона размышляла о несправедливости жизни в целом и конкретно в данной ситуации. Если бы спросили её мнение, то она, конечно, предпочла остаться со Снейпом и даже с Малфоем — так ей было бы спокойнее. Но её мнения не спросили, и вместо этого теперь Гермионе приходится идти к какой-то эфемерной бабушке. Сделав пару глубоких вздохов, чтобы успокоиться, она попыталась переключиться на что-нибудь более приятное в эмоциональном плане, чем мысли о противном и несправедливом профессоре.

Бросив взгляд на окружавшую её красоту дивной природы, ведьма умиротворённо улыбнулась — увиденное настраивало на позитивный лад. Постепенно тяжёлые мысли отступали, а на смену им вновь возвращалось ощущение лёгкости и спокойствия. Дойдя до очередной небольшой полянки, Гермиона остановилась от вида захватывающей дух картины: на лугу пестрели всевозможные цветы самых ярких расцветок, по краю тропинки росла земляника, которая так и просилась в рот. Не удержавшись от соблазна, девушка поставила корзинку и сошла с дорожки. Хихикнув и перехватив сачок поудобнее («Дежавю», — подумала Гермиона), она побежала по поляне, пытаясь поймать хотя бы одну бабочку.

Гермиона чувствовала себя ребёнком, с радостными воплями она бегала по траве, пока, наконец, не упала от приятной усталости. Перевернувшись на живот, гриффиндорка потянулась к кусту земляники и, оборвав все ягодки, запихнула их в рот, зажмурившись при этом от удовольствия. Сев и поджав под себя ноги, она принялась обрывать землянику со всех кустиков вокруг и торопливо запихивать её в рот, довольно вздыхая и облизывая пальцы. Когда со всей земляникой было покончено, она поднялась на ноги, собираясь продолжить своё путешествие.

«В конце концов, может, Снейп и прав — возможно, если мы сделаем все, как написано, у нас может появиться шанс вернуться обратно. А значит, чем быстрее я доберусь до бабушки, тем лучше».

Ещё раз осмотрев красивую поляну, Гермиона решила собрать цветов и подарить их старушке — пусть порадуется. Нарвав огромный букет, она повернулась к корзине, но, услышав странный звук, замерла на месте. Звук повторился, он был похож на тихое раскатистое рычание. Сглотнув, девушка осторожно повернулась. На краю поляны, в тени деревьев, сидел огромный серый волк. Он неотрывно смотрел на неё своими большими чёрными глазами, пасть растянулась в оскале, который больше походил на довольную хищную ухмылку при виде лёгкой добычи.

Букет выпал из рук ведьмы, по спине сбежала холодная струйка пота.

«Похоже, я сделала глупость, сойдя с тропинки», — запоздало пронеслось у неё в голове.

Расширившимися от ужаса глазами Гермиона смотрела, как волк поднялся и сделал в её направлении пару шагов. Попятившись назад, она споткнулась о стоявшую позади корзину и упала, с немым ужасом наблюдая, как волк всё так же неторопливо, мягко ступая большими лапами, приближается к ней. Вспомнив, что дядя сказал кричать, она открыла рот, но не издала ни одного звука. Горло сдавило от паники, а чёрные глаза, будто гипнотизируя, не давали крику вырваться наружу. Подойдя ближе, волк снова сел, и Гермионе показалось, что он довольно улыбается, глядя на неё.

— Здравствуй, Красная Шапочка. Куда идёшь? — спросил волк мягким баритоном, чуть склонив набок голову.

Гермиона попыталась отползти подальше, но ноги почему-то отказывались принимать участие в процессе, и она осталась на месте. Волк сидел и смотрел на неё, явно чего-то ожидая. Сейчас он был похож на большую собаку, вернее, на собаку-переростка — довольная морда и опущенные уши придавали ему довольно милый вид; хвост, слегка подрагивая, метался по траве. Но девушка прекрасно осознавала, что перед ней не собака, а волк, хоть сказочный и говорящий, но все же зверь, а значит опасный.

— Какая невоспитанная девочка! — снова заговорил он. — Разве тебя не учили вежливости?

— Здравствуйте… — сдавленно прошептала Гермиона. — Я иду проведать бабушку, — она сглотнула, безуспешно пытаясь проглотить ком, стоявший в горле.

— Проведать бабушку — это хорошо, — волк переступил лапами, устраиваясь поудобней и явно настраиваясь на долгую беседу. — А что, к бабушке пустая идёшь? — спросил он.

— Нет. Гостинцы несу, — почти оправдывающимся тоном отвела Гермиона.

— Гостинцы — это тоже хорошо. А что несёшь? — волку, похоже, доставлял удовольствие этот неспешный разговор, и его нисколько не смущало, что собеседницу слегка потряхивает.

— Пирожки, масло и мёд, — перечислила девушка.

Она осторожно села, потихоньку приходя в себя. Мысли в голове засуетились, пытаясь составить план выхода из этой ситуации, поскольку даже вежливый разговор не гарантировал благополучной развязки.

— А пирожки с чем? — поинтересовался волк. Встав, он подошёл к корзине, заставив Гермиону снова похолодеть. — С мясом есть?

— Не знаю, — ведьма отодвинулась подальше, наблюдая, как волк, поддев носом салфетку, покрывающую корзинку сверху, засунул морду внутрь. Она встала на ноги и отошла на пару шагов, осматриваясь по сторонам в поисках какой-нибудь палки и, желательно, большой. Но единственной палкой был сачок, правда лежал он далековато, и шансов добраться до него совсем не было.

— С мясом нет, — проворчал волк, высовывая голову, — только с капустой и грибами. Я их не люблю.

— Понятно, — зачем-то сказала Гермиона, хотя ей было всё равно, любит он их или нет.

— Я тоже, — вежливо добавила она.

— А бабушка твоя далеко живёт? — поинтересовался зверь.

— Да… нет, — она неуверенно пожала плечами. — За лесом, наверное.

— А-а-а, — протянул волк. Развернувшись, он пересёк поляну и скрылся между деревьев.

Через пару секунд до Гермионы дошло, что волк просто ушёл. Не веря своей удаче, она схватила корзину и бросилась бежать по тропинке, решив, что не остановится, пока не доберётся до дома бабушки.

Она бежала уже минут десять и начала задыхаться. Молясь про себя, чтобы добраться быстрее, девушка вдруг увидела на опушке дом, похожий на тот, из которого вышла утром. Добежав до двери, она остановилась и постаралась отдышаться. В горле пересохло и першило от быстрого бега. Гермиона постучала в дверь, надеясь, что этот домик принадлежит именно её бабушке, а не какой-нибудь другой.

— Кто там? — послышался голос из-за двери.

— Это я, Красная Шапочка, — все ещё тяжело дыша, ответила Гермиона.

— Дерни за верёвочку, дверь и откроется.

Дёрнув за верёвочку, Гермиона услышала щелчок и толкнула дверь. Зайдя внутрь, она поискала глазами бабушку, ожидая, что та выйдет навстречу. Дом внутри оказался не таким большим, как казалось снаружи. Гермиона стояла в маленьком коридоре, справа была кухня, а слева бабушкина спальня, дверь в которую была открыта. Заглянув в комнату, Гермиона увидела старушку лет семидесяти, лежащую на кровати. На ней был смешной жёлтый халат в горошек и странный кружевной чепчик на голове.

— Здравствуй, бабушка! — поздоровалась Гермиона, надеясь, что приветствие прозвучало жизнерадостно.

— Здравствуй, внученька! Ты чего такая запыхавшаяся? — заинтересованно спросила старушка, поблескивая глазками.

— Торопилась, — ответила девушка, с содроганием вспоминая причину своей торопливости.

— Как твои дела? — заботливо поинтересовалась женщина.

— Спасибо, хорошо, — Гермиона поискала глазами, куда можно было бы присесть.

— А я вот приболела, — пожаловалась бабуля. — Хорошо, что ты пришла. Дел по дому много накопилось, у меня сил уже не хватает, а ты, внученька, с лёгкостью справишься. Ты корзинку-то на кухне поставь, — улыбнулась старушка, — раньше начнёшь — раньше закончишь.

Кивнув, Гермиона вышла из комнаты и направилась на кухню. Поставив корзину на стол, она поискала глазами какую-нибудь жидкость — жажда после бега мучила нестерпимо. Заглянув в ведро, стоящее на небольшой скамейке, она разочарованно вздохнула — оно было пустое.

— Бабушка, а есть что-нибудь попить?

— Ой, внученька, хорошо, что напомнила! Ты за водой сходи к колодцу, заодно и попьёшь.

Ещё раз разочарованно вздохнув, Гермиона подхватила ведёрко и вышла из дома. Не заметив упомянутого колодца перед домом, Грейнджер решила обойти здание, надеясь, что он находится там, на территории огорода, а не где-нибудь в лесу. Взглянув на лес, она поёжилась — ей ещё предстояла обратная дорога. Колодец оказался за домом. Гриффиндорка довольно улыбнулась — не пришлось далеко идти. У своей цели она вытянула шею, заглядывая внутрь. На дне плескалась прозрачная вода, от неё исходил приятный холодок, который тут же охладил разгорячённую от бега кожу и вызвал блаженный вздох. Крутанув ручку, Гермиона стала смотреть, как ведро с гулким плеском ударилось о гладкую поверхность и начало тонуть, захлёбываясь водой. Налюбовавшись зрелищем, она снова взялась за ручку и потянула её, наматывая цепь и поднимая ведро с желанной жидкостью. Наконец оно показалось, Гермиона схватилась за ледяной ободок и, потянув, поставила на стоящий рядом пенёк. Зачерпнув пригоршню, она с наслаждением умыла пылающее лицо, ощущая лёгкое покалывание на коже, зачерпнув вторую, с жадностью принялась пить и, лишь утолив жажду, удовлетворенно вздохнула.

Взяв двумя руками потяжелевшее ведро, Гермиона медленно зашагала к дому, на ходу обдумывая слова бабушки о помощи по хозяйству. Она, конечно, не рассчитывала надолго тут задерживаться, но и уйти и при этом так и не помочь старушке не могла — совесть замучает. Да и страшно идти в лес. Поставив ведро на лавочку, Гермиона вернулась в комнату и устало прислонилась к дверному косяку.

— А, ты уже всё, — довольно произнесла старушка.

— Да, — вымучено выдавила Гермиона.

— Очень хорошо, — заулыбалась бабуля, чуть ли не потирая руки от удовольствия. — Давай, внучка, нечего без дела стоять! — скомандовала она. — Посуду надо помыть, обед приготовить, в доме прибраться, дров к очагу принести, а потом расскажешь мне, как у вас с матерью дела, да про замужество своё тоже… Ты кого выбрала-то? — щебетала, не умолкая, она. — Хотя ладно, ты приступай, а про жениха потом расскажешь… — она поудобней устроилась в кровати и прикрыла глаза. — Я пока отдохну, нездоровится мне что-то, — перешла на болезненный шёпот бабушка.

«На все эти поручения у меня уйдёт целый день, — с досадой подумала Гермиона. — И палочки, как назло, нету».

Ей хотелось поскорее вернуться домой, чтобы узнать, как можно встретиться со Снейпом, ну, или кто он там теперь — Гансом. К тому же девушку одолевали смутные сомнения насчёт недомогания бабушки: у старушки был вовсе не болезненный вид, а даже наоборот — цветущий, и она явно лукавила о своём недомогании. Похоже, на неё обманом хотели свалить всю работу, а ей, как гриффиндорке, это ужасно не нравилось. Она не выносила вранья и не любила за кого-то что-то делать без уважительной на то причины — ей на всю жизнь хватило Гарри и Рона с их несделанными уроками, которые она по дружбе (ну, и ещё по доброте душевной) постоянно доделывала. В конце концов, бабушка могла просто попросить — неужели внучка бы ей отказала? Гермиона решила понаблюдать за женщиной, заранее уверенная, что её подозрения только подтвердятся.

Отправившись на кухню, Гермиона замерла около раковины, с неприкрытым недовольством оглядывая на гору посуды: «Делать нечего, придётся мыть», — возмущено подумала она, принимаясь за дело. Погрузив руки в мыльную пену, гриффиндорка выудила первую тарелку и принялась натирать её без особого энтузиазма.

— Внученька… — донеслось до неё.

— Да, бабушка?

— А ты пирожков принесла?

— Принесла, — утвердительно ответила Гермиона.

— А с чем пирожки?

— С капустой и грибами.

— Ой, мои любимые! — восхитилась старушка. — Внученька, а принеси, пожалуйста, пока ты работаешь, я перекушу. Если тебе нетрудно, конечно…

— Конечно нетрудно, бабушка, — Гермиона ополоснула руки, достала из корзинки пирожки и, положив их на тарелку, понесла угощение старушке. — Вот. Приятного аппетита! — с улыбкой пожелала она.

— Спасибо, милая, — глаза старушки довольно заблестели. Приняв тарелку, она с громким причмокиванием откусила пирог. — Ты иди, милая, не буду тебя отвлекать, — она махнула рукой, отсылая девушку.

Возразить на это Гермионе было нечего, и она вернулась на кухню. Снова запустив руки в раковину, она выудила вторую тарелку и принялась тереть.

— Внученька! — снова позвала женщина.

— Да, бабушка?

— Внученька, а молочка мне не принесёшь?

— Конечно, бабушка, — выдавила Гермиона, закатывая при этом глаза. — Сейчас, одну минуточку…

— Ой, поторопись, милая, пить очень хочется! — донёсся до девушки страдальческий голос.

Гермиона огляделась в поисках чего-нибудь похожего на молоко, или того, во что оно могло быть налито. Заметив глиняный кувшин на полке, она сняла его и заглянула внутрь — к счастью, там нашлось искомое. Наполнив чашку, девушка с вымученной улыбкой направилась в спальню.

— Вот, бабушка, пожалуйста…

— Спасибо, милая, — улыбнулась старушка, забирая чашку из её рук. — Иди, иди! Не буду тебе мешать заниматься делами.

Натянув кислую улыбку, Гермиона развернулась и снова поплелась на кухню. Она постояла около раковины, прислушиваясь, не понадобится ли что-нибудь ещё этой воистину несносной женщине. Не услышав ни звука и надеясь, что бабушка угомонилась и утолила все свои потребности, гриффиндорка снова принялась за посуду.

— Внученька… — снова донёсся до неё требовательный голос. — Подойди, пожалуйста.

Швырнув от возмущения тарелку в раковину, Гермиона услышала бьющийся звук и тихо выругалась.

— Что там случилось, милая?

— Ничего. Я уже иду, бабушка, — прохладным тоном ответила девушка, еле сдерживая своё раздражение. Зайдя в комнату, она выразительно посмотрела на старушку. — Ты что-то хотела, бабуля?

— Да, милая. Подай, пожалуйста, бумагу, хочу письмо твоей матери написать, с рекомендациями по выбору твоего жениха. А то навыбираете ещё...

Гермиона сжала зубы и сделала глубокий вдох:

— А где она лежит?

— Вон там, в комоде… — указала старушка одной рукой, второй поправляя съехавшее одеяло. — Я вставать-то боюсь, голова кружится, — тихим голосом добавила она, — мало ли что…

— Конечно, бабуля, не вставай, я подам, — так же тихо ответила Гермиона.

Гермиона не провела с этой женщиной и часа, а ей уже хотелось сбежать отсюда, только бы не видеть её. Внезапно Гермиона устыдилась своих мыслей — может, бабушке действительно нездоровится, к тому же ей наверняка не хватает общения, а её любимая внученька стоит и злится из-за ерунды! Ну, подумаешь, позвали пару раз. Достав бумагу, девушка с улыбкой протянула её женщине:

— Вот, возьми, бабушка. Что-нибудь ещё? — спросила она.

— Нет, милая, спасибо.

Кивнув, Гермиона вышла. Вернувшись к раковине, она стала вылавливать разбитую тарелку. Больно уколовшись, Гермиона громко ойкнула:

— Ну вот, порезалась! — прошипела она, засовывая палец в рот.

— Внученька, — Гермиона подпрыгнула и засунула палец глубже, стараясь удержать нецензурное выражение готовое сорваться с губ. — Внученька…

— Твою ж мантикору за ногу! — всё же не сдержалась она.

— Внученька…

— Да, бабуля! — рыкнула девушка.

— Подойди, я забыла тут кое-чего…

— Уже иду, — прошипела Гермиона.

Практически влетев в комнату, гриффиндорка остановилась около кровати, сверля настырную женщину глазами:

— Что ты хотела, бабушка? — чётко произнесла она, надеясь, что старушке понадобилось что-нибудь важное, иначе она за себя не ручается.

— Я забыла про конверт тебе напомнить, он мне тоже понадобится… — Гермиона заметила, как в глазах женщины промелькнуло что-то, похожее на раскаяние, но быстро исчезло. — Ты посуду-то домыла? — невинно поинтересовалась бабушка.

— Нет.

— А чего так долго? Я думала ты уже всё…

— А я тщательно мою!

— Ты у меня умница, — и, кивнув, словно в подтверждение своих слов, принялась что-то строчить на бумаге, абсолютно не замечая девушку.

Кипя от раздражения, Гермиона выбежала на улицу, чтобы побыть в тишине и чтобы эта невыносимая женщина не смогла до неё добраться. Добежав до колодца, она устало опустилась на траву и прислонилась к нему спиной, чувствуя прохладу камней. Вытянув ноги, девушка блаженно закрыла глаза — возвращаться не было ни сил, ни желания.

Сколько она так просидела, Гермиона не знала, но, почувствовав, что бушевавшее в ней раздражение улеглось, девушка лениво приоткрыла глаза. Нужно было возвращаться и доделать работу — чем быстрее она всё сделает, тем быстрее отсюда уйдёт.

Поднявшись на ноги, Гермиона отряхнула юбку от налипших травинок и сделала пару шагов в сторону дома, как вдруг резко остановилась. До неё донёсся какой-то неясный шум. Нахмурившись, она постояла, прислушиваясь, откуда он шёл — из дома или откуда-то со стороны. Звуки снова повторились, на этот раз сильнее и отчётливее, и он точно шёл из дома. Там явно что-то происходило. «Может, бабушка что-нибудь уронила? Или сама встала и упала? — запаниковав, гриффиндорка ускорила шаг. — Если старушка упала, я буду долго чувствовать себя виноватой», — с досадой подумала девушка.

Вдруг послышалось несколько громких хлопков и звук бьющейся посуды. Ахнув, Гермиона перешла на бег. Вбежав в распахнутую дверь, она бросилась в комнату и застыла на пороге, раскрыв рот от увиденной картины. Пол бабушкиной спальни был усеян мелкими черепками от ваз, сама же бабушка, забравшись с ногами на кровать, держала на вытянутых руках охотничье ружье и, зажмурив один глаз, явно в кого-то целилась.

— Бабушка, что здесь происходит? — недоуменно воскликнула Гермиона.

Крякнув, старушка пальнула, и девушка, вскрикнув, пригнулась, закрывая голову руками.

— Бабушка! — в голосе девушки отчётливо проступили нотки паники.

Услышав ещё один залп, Гермиона завизжала.

— Спокойно, внученька, сейчас я его! — в запале выкрикнула женщина, снова пальнув.

Перед Гермионой мелькнуло что-то серое, задев её по лицу мягкой шерстью, пахнущей хвоей и чем-то неприятным. В ту же секунду пришло осознание, что в дом пробрался волк, к тому же по её вине — выбегая на улицу, она забыла закрыть дверь. Визг Гермионы усилился и перешёл в вой. В этом вое смешалось все — и страх, и досада с обидой на себя, и своё ужасное невезение. Из-за своей глупости она подвергла их с бабушкой опасности, дав возможность зверю забраться в дом.

Отругав себя за глупость, девушка с трудом заставила себя перестать визжать и, осторожно открыв глаза, подняла их на старушку. Та все так же стояла на кровати и была занята перезарядкой ружья. Гермиона окинула взглядом комнату, от всего сердца надеясь не увидеть в ней зверя, но её надеждам снова не суждено было сбыться. Волк сидел в углу, совсем близко от неё, перебирая передними лапами и пытаясь вжаться в стенку. Он явно не ожидал встретить такой отпор со стороны старой и беззащитной женщины. Его глаза метались от старушки к Гермионе — от страха он не решался проскочить мимо девушки, мешавшей ему добраться до выхода.

— Ага! — довольно воскликнула старушка, снова вскидывая ружье и целясь в волка, в ответ на что тот ещё сильнее вжался в стену, скребя когтями по полу.

Глянув в сторону девушки, он, видимо, на что-то решился и, оттолкнувшись, прыгнул в её сторону. Взвизгнув, Гермиона растянулась на полу, закрывая голову руками. В ту же секунду прозвучали два залпа, и Гермиона снова перешла на крик. Внезапно её подхватили чьи-то руки, отрывая от пола, и девушка, не открывая глаз, вцепилась в заботливо подставленные плечи.

— Успокойтесь, мисс Грейнджер, — прозвучал над ухом знакомый властный голос.

Облегчённо пискнув, Гермиона обхватила Снейпа за шею и уткнулась носом ему в жилетку.

— Все уже закончилось, — послышалось хмыканье. — Успокойтесь и прекратите пищать, — сказал Снейп, вынося Гермиону из дома. Поставив девушку на ноги, зельевар попытался оторвать её от себя, на что Гермиона ещё сильнее прижалась к нему. — Мисс Грейнджер, вы что, краб? Отцепитесь от меня, вам ничто не угрожает! Да, в принципе, и не угрожало — ваша бабушка прекрасно справилась с возникшей ситуацией, — снова пытаясь отодвинуть девушку, скорее самому себе сказал он. — Мисс Грейнджер, да что, Мерлин вас задери, вы себе позволяете! Я вам не Уизли, прекратите виснуть на мне немедленно!

Гермиона и сама не понимала, почему не отпускает его. Она лишь сильнее обхватила Снейпа за шею, испытывая при этом такое невероятное чувство защищенности, которого не испытывала никогда в жизни.

— Я домой хочу, — прошептала она, стуча зубами.

— Я тоже, но я же не закатываю истерик. Вы отпустите меня?

— Нет.

— Чёрт с вами, висните, — обречённо сказал Снейп. Опускаясь на траву, он прислонился спиной к дереву и посадил её к себе на колени. — Вам удобно? — в его голосе отчётливо слышалась насмешка.

— Угу, — буркнула Гермиона, немного поёрзав и устраивая свою голову у него на груди.

— Не хотите спросить, удобно ли мне?

— Нет.

— Тогда я сам скажу. Мне не очень удобно. А вам позже станет стыдно за то, что вы ведёте себя как ребёнок.

— Возможно, сэр, но сейчас мне очень хорошо.

— Чудесно, мисс Грейнджер. Могу я попросить вас об одолжении?

— Конечно, сэр.

— Не рассказывайте об этом никому, — в его голосе проступило веселье. — Во-первых, вы погубите мою репутацию, а во-вторых, не дай бог, если ещё кто-нибудь захочет использовать меня в качестве жилетки — я этого не вынесу.

— Хорошо, сэр, — серьёзно пообещала Гермиона. — Сэр, а что там…

— Там, мисс Грейнджер, все уже хорошо. С волком разобралась ваша бабушка, совершенно отчаянная женщина, — хмыкнул он, — наша помощь даже не понадобилась.

— Знаете, сэр, я испугалась… немного.

— На вас это не похоже. Особенно, если учитывать, что вы боевая подруга Поттера… — заметил Снейп.

— Да, я тоже заметила, — Гермиона пропустила его сарказм мимо ушей. — Похоже, на мой характер, накладывается ещё и характер Красной Шапочки, — она вздохнула, — ну, или как меня там теперь зовут — Изольды.

— Думаете?

— Да. Вы ведь тоже никогда в здравом уме не посадили бы меня к себе на колени. Похоже, характер человека, в которого вы, как бы это сказать, превратились, на вас тоже сказывается.

— Спасибо, что нашли оправдание моему поступку, — уголки его губ приподнялись в чуть заметной улыбке. — Я действительно волнуюсь за свою репутацию.

— Пожалуйста, — Гермиона снова вздохнула. — Знаете, сэр, волк ковырялся носом в моей корзине, — зачем-то пожаловалась она.

— И что же он там искал? — спросил Снейп, не зная, смеяться ему или нет.

Этот разговор с гриффиндоркой его откровенно забавлял, как, впрочем, и сама ведьма, и, к своему собственному удивлению, он не испытывал ничего похожего на неприязнь или раздражение от присутствия девушки на его коленях. Может, и правда сказывается чужой характер и интересы, потому что единственное, что ему сейчас хотелось — это ещё крепче прижать её к себе и погладить по волосам, успокаивая при этом. А поскольку Северус точно знал, что это желание ему принадлежать не может, значит, это досталось ему от Ганса — похоже, этому мужчине нравилась девушка, чьё место заняла несносная гриффиндорка.

— Пирожки с мясом…

— Нашёл?

— Нет. Там были только с капустой и грибами, а он сказал, что не любит их.

— С вами разговаривал волк? — удивлённо спросил он. «Хотя чему я удивляюсь, со мной заяц разговаривал», — запоздало подумал Снейп.

— Да. Я тоже удивилась. Невероятно, да, сэр? А ещё я видела говорящего зайца…

— Да, мисс Грейнджер, невероятно. Но для сказки, я думаю, вполне нормально.

— Это я виновата, — она неосознанно прошлась пальцами по его шее и запустила их в волосы, отчего Снейп вздрогнул.

— В чём виноваты?

— Ну, в том, что волк в дом зашёл. Он погиб, да? Бабушка его застрелила? — Гермиона тяжело вздохнула, снова проводя пальцами по его шее. — Я дверь забыла закрыть, когда на улицу выходила…

— В следующий раз будете умнее и осторожнее, — выдавил он, не зная, как реагировать на её прикосновения. — А волк жив, ваша бабушка всё-таки промахнулась. Зверь в шоковом состоянии, сидит в сетке, привязанным к водосточной трубе, лично вашей бабушкой.

— Хорошо, что он жив. И я очень надеюсь, что следующего раза не будет.

— Добрая вы душа, мисс Грейнджер.

— Но мне его и правда жалко, он такой испуганный там был… Сэр, а что мы будем делать дальше?

— Ждать.

— Чего?

— Того, что будет дальше, — терпеливо пояснил он.

— А как мы домой попадём?

— Я пока не знаю ответа на этот вопрос… — он сжал её в объятьях, проводя рукой вдоль спины в успокаивающем жесте, — но мы обязательно будем над этим думать.

Гермиона замерла, наслаждаясь приятным ощущением — по спине побежали мурашки. Она решила не думать, почему гладит своего профессора по шее, откровенно наслаждаясь этим занятием. И совершенно бесполезно думать о том, почему он сидит, обнимая её, и успокаивает, вместо того, чтобы съязвить, нахамить, ну или просто наорать за неподобающее поведение по отношению к нему. Она просто запомнит этот приятный момент — и все.

— Я думаю, пора подниматься, мисс Грейнджер, тем более, что вы уже успокоились.

Кивнув, девушка расцепила руки и неуклюже поднялась с его колен. Проворно поднявшись вслед за ней, Снейп направился к дому, рядом с которым стояла бабушка в окружении трёх мужчин, что-то оживлённо рассказывая и размахивая руками.

— Сначала я швырнула в него вазой, — услышала Гермиона, подходя ближе, — ну, той, что стояла на тумбочке, хорошая, кстати, была ваза, мне её Грейс подарила. А он всё равно на меня… — сбивчиво рассказывая, возмущалась старушка, не замечая подошедших Гермиону и Снейпа.

Улыбнувшись племяннице, Зигфрид наклонился к ней:

— Все в порядке? — тихо спросил он. Получив утвердительный кивок, он улыбнулся ещё шире. — Я смотрю, объятья Ганса действуют успокаивающе, — поддразнил дядя, ласково потрепав девушку за плечо, на что ведьма покраснела, а профессор неопределённо хмыкнул, явно расслышав его последние слова.

— Я в него второй вазой швырнула, — продолжала распаляться старушка, — её, кстати, тоже Грейс подарила. В голову ему прямо угодила, думала, испугается, уйдёт, а он всё равно на меня… Я тогда ружье достала. Ну, ты же знаешь, Зигфрид, терпенье у меня не безграничное, ну я и пальнула. Тут как раз Изольда прибежала, ой, ты бы слышал, как она визжала, я думала, у меня уши заложит — глотка у девчонки просто лужёная. Ну, а потом вы как раз подоспели. Кстати, а где моя внучка?

— Я здесь, бабушка, — Гермиона слегка поморщилась, предвкушая общение с бабулей.

— Свободу-у-у-у санитарам леса, — послышался внезапно вой.

— Замолчи, скотина серая, — прикрикнула на волка старушка. — Вы чего там с Гансом делали, обжимались, что ли? — повернувшись к девушке, бесцеремонно поинтересовалась она.

Гермиона вздрогнула от такой бестактности. «Вот ведь несносная старуха, обязательно надо прокомментировать это во всеуслышание! Нет бы как дядя — тихо и тактично».

— Свободу-у-у-у, — надрывался волк.

— Ты смотри на него! Я сказала: не уймёшься, я тебя вместо сторожевого пса к себе устрою, будешь дом мне охранять!

Волк что-то прикинул в уме и замолчал.

— Ты чего, Ганса выбрала? Хороший выбор! — тут же продолжила бабушка, не дожидаясь ответа внучки. — Ты самое главное до свадьбы проверь, как он. Ну, как мужчина, чтоб потом не пожалеть, — продолжала напирать бабуля. Повернувшись к Снейпу, она оглядела его с ног до головы оценивающим взглядом и довольно крякнула, удовлетворившись увиденным. — Было б мне годков на тридцать поменьше, я бы тебя… — многозначительно бросила она зельевару, не обращая внимания на его недоуменный взгляд. Протянув руку, она ущипнула его за бок, ещё раз крякнув от удовольствия.

Гермиона стояла, открыв рот, не зная, как на всё это реагировать. Посмотрев на Снейпа, она заметила, что профессор прибывает в состоянии, близком к шоковому — похоже так откровенно к нему ещё никто не приставал. И только старушка, ничего не замечая, продолжала раздавать ценные советы:

— Да-да, именно так! Посмотри, как целуется, как обнимается и всё остальное, а то замуж выскочишь, а потом всю жизнь жалеть будешь, если он плох окажется…

— Бабушка, прекрати, — выдавила Гермиона.

— Нашла чего стесняться! — удивилась женщина. — А ну-ка давай, поцелуй её! — скомандовала она Снейпу. — А то благословления не дам!

Гермиона снова посмотрела на Снейпа, надеясь, что сейчас он точно даст этой женщине отпор в своей непринуждённой и ядовитой манере, но тот стоял и задумчиво рассматривал её. Гриффиндорка отошла на пару шагов, она не собиралась целоваться со Снейпом: сидеть у него на коленях после такого перепугу и говорить всякие глупости — это одно, а целоваться с ним — это совсем другое. Да и не будет он её целовать — это, пожалуй, уже из разряда фантастики.

— Ну, чего стоите, целуйтесь! — снова скомандовала бабушка.

— Бабушка, я не буду. Прекрати, — попыталась урезонить её Гермиона.

— Будет она, не будет, — проворчала женщина, абсолютно не понимая, чего внучка заартачилась. — Целуй! — она повернулась к Снейпу. — А то меня целовать будешь… — довольно добавила старушка, обворожительно ему улыбаясь. — Внучку отдадим только в умелые руки!

Шагнув к гриффиндорке, Снейп обнял Гермиону за талию, притянул к себе и, наклоняясь к её ушку, прошептал:

— Лучше вы, мисс Грейнджер, чем она, считайте это благородным поступком с вашей стороны по спасению меня от этой женщины, — крепче прижав девушку к себе и накрывая её рот своими губами, сказал он.

Вздрогнув, Гермиона упёрлась руками в грудь зельевара, пытаясь оттолкнуть его, но хватка Снейпа лишь усилилась. Разомкнув её губы, он проник языком внутрь, откровенно наслаждаясь ощущениями от сладкого и неподатливого рта. «Кто бы мог подумать… — ухмыльнулся он про себя, — что поцелуй с Гермионой Грейнджер вызовет такой интерес». Решение поцеловать её было спонтанным — вообще он собирался осадить старушку, но что-то словно подтолкнуло его к Грейнджер. Почувствовав лёгкую дрожь девушки, он положил свою руку ей на затылок и погладил шею, надеясь на ответ со стороны гриффиндорки, и был вознаграждён несмелым движением её губ.

— Ну, ладно, ладно уже… Можете остановиться. Вижу, что хорош! Убедили бабушку! — добродушно разрешила старушка, — Не вводите бабушку в краску, разошлись, понимаешь ли…

Отстранившись от девушки, Северус улыбнулся, видя её ошеломлённый взгляд.

«Интересно, что больше её ошеломило — мой поцелуй или её собственный ответ?» — с интересом подумал он.

— Вот видишь, я же сказал, что тебе ничего не светит! — хлопнув хмурого и явно потерянного Фердинанда по плечу, довольно произнёс Зигфрид и подмигнул племяннице. — Грейс будет довольна.

— Ладно, молодёжь, устала я. Пойду отдыхать, — в голосе старушки снова послышались страдальческие нотки. — Проводи меня к дому, — взяв Снейпа под руку, она потянула его за собой. — А вы волка заберите отсюда, — указала она Зигфриду с Фердинандом.

— Ну ты даёшь, Грейнджер! — ехидно произнёс Малфой, как только они остались одни.

— Забраться на колени к Снейпу, целоваться с ним — это сильно! Прямо верх благоразумия с твоей стороны.

— Отстань, Малфой! — прошипела в ответ гриффиндорка. — Это не твоего ума дело!

— Ага, а чьего ума это дело?

— Пошёл к чёрту! — развернувшись, она толкнула его в плечо. — И только попробуй сказать кому-нибудь, — угрожающе произнесла Гермиона.

— И что ты мне сделаешь, Грейнджер?

— Я, может, и ничего, а вот профессор Снейп обязательно сделает. Как думаешь, он обрадуется, когда об этом кто-нибудь узнает? — не менее ехидно поинтересовалась она. — В конце концов, это просто нелепое стечение обстоятельств, — заметив досаду на его лице, Гермиона довольно улыбнулась. — И не подходи ко мне, — твёрдо добавила она.

— Больно надо, — возразил он, отходя от девушки подальше.

Проводив старушку до кровати и зарубив на корню возобновившиеся с ним заигрывания, Снейп вернулся к своим подопечным. На ходу он размышлял, какой теперь оборот примет его общение с ведьмой после поцелуя. Заметив, что Грейнджер и Малфой стоят в абсолютной тишине, отвернувшись друг от друга, он ухмыльнулся.

— Сэр, — Гермиона повернулась к нему и её глаза тут же расширились. Профессор был охвачен синим сиянием, похожим на пламя. — Сэр? — но в ту же секунду он исчез. Повернувшись к Малфою, она увидела, что и его пожирает синее пламя. — Нет! Подождите, а как же я? — закричала она. Протянув руки, Гермиона попыталась схватить последнего, но зацепила только воздух. — Я не хочу тут оставаться! Не хочу одна…

Сильный рывок в области живота вызвал у неё вздох облегчения: «Домой, пожалуйста, домой!» — мысленно взмолилась Гермиона.

Снова неудачно приземлившись — на этот раз на колени — девушка ощутимо ударилась обо что-то головой и прежде, чем потерять сознание, увидела склонённое над ней лицо Малфоя.

Падение опять оказалось не из приятных. Приземлившись на колени, Гермиона вскрикнула, ощутимо зацепив головой угол незнакомого ей комода. Боль была резкой и обжигающей, голова загудела, а перед глазами замелькали чёрные мушки. В несчастной голове успело мелькнуть две мысли: «Я не дома. Похоже, я теряю сознание». Последнее, что она увидела, это склонённое над ней лицо Малфоя.

* * *

— Мария! — услышала ведьма приятный голос, приходя в себя. В ноздри ударил неприятный резкий запах, она дёрнулась. — Очнулась, слава богу, — её тут же расцеловали в обе щёки, затем заботливые руки принялись гладить по голове, и Гермиона открыла глаза.

— Где я? — выдавила она и огляделась по сторонам, пытаясь понять, что это за место. От резких движений голова закружилась, и она устало опустилась на подушку.

— Ты дома, Мария, — успокоила её женщина. — Тебе ещё рано вставать, после болезни ты чувствуешь слабость, вот и упала. Ты лежи, отдыхай, Фриц побудет с тобой, чтобы ты не скучала, а я пока распоряжусь насчёт ужина, — женщина встала и направилась к выходу. Остановившись около двери, она повернулась к детям. — На ужин к нам приедет дядя Дроссельмейер, — сообщила она приятную новость. Но, не увидев никакой реакции, удивилась, обычно дети выражали бурные восторги в связи приездом крёстного, а тут никаких эмоций. — Вы что, не рады?

— Ну что ты, мама, рады, — с кривой улыбкой ответил Драко, про себя желая, чтобы женщина уже вышла и оставила их одних. Толкнув локтем Грейнджер, он выразительно посмотрел на неё.

— Очень рады, — подтвердила Гермиона.

Кивнув, она вышла, списывая безразличие у дочери на болезнь, а у сына на волнение за сестру.

— Где мы? — спросила Гермиона, как только за женщиной закрылась дверь.

— Откуда я знаю, Грейнджер. Я что тебе, справочное бюро? — ядовито бросил он. — И потом, это ты у нас специалист по магловским сказкам!

— Не ори, Малфой, — она поморщилась, мало того, что голова кружилась, так она ещё и болеть начинала. — Мог бы сходить, посмотреть.

— Сходи сама и посмотри. — Драко зевнул и забрался на кровать. Растянувшись на ней и заложив руки за голову, он закрыл глаза, не обращая внимания на недовольство девушки. — Если пойдёшь, не подходи близко к мамаше, она ненормальная, все время лезет целоваться и обниматься.

— Может, ты слезешь с моей кровати, Малфой? — перебила его Гермиона.

— И ещё у нас с тобой по личной няньке, — игнорируя её реплику, продолжил он, — эти тоже постоянно лезут.

— Малфой, слезь сейчас же, — раздражённо прошипела она.

— Что такое, Грейнджер? — лениво приоткрыв глаза, он повернулся в её сторону. — Я заставляю тебя нервничать?

— Не дождёшься. Просто слезь и всё! — Гермиона толкнула его в бок, надеясь согнать слизеринца. Положив руку на сердце — да, она нервничала. Она в одной ночной сорочке, а он забрался к ней на кровать — не занервничаешь тут. Ведьма толкнула его ещё раз, давая понять, что говорит серьёзно.

Схватив её за руку, Драко резко дёрнул девушку на себя, заставляя тем самым упасть на него сверху.

— Не стоит переживать, Грейнджер, — прошипел он ей на ухо. — Я бы не сказал, что как женщина ты меня сильно интересуешь, поэтому тебе ничего не грозит. Скажу даже больше, ты, в общем-то, не в моём вкусе, да и фигуры у тебя нет, — он попытался заглянуть в вырез рубашки, просто так, чтобы подразнить, отчего Гермиона дёрнулась, но он удержал её. — И характер мерзкий.

— На себя посмотри, — начала закипать Гермиона. — Нашёлся красавец, — зло фыркнула она, — бледный, белобрысый, невзрачный хорёк.

— Не хами, Грейнджер.

— Сам начал, — Гермиона вырвалась из его хватки и отсела подальше. — Чего ты лез ко мне целоваться, раз я тебя не интересую?

— Обычное любопытство, Грейнджер, плюс скука. Да и отказов я не люблю, они меня только раззадоривают.

— Убирайся уже из моей кровати и из комнаты заодно, — воинственно заявила Гермиона. Пусть идёт скучать к себе, хорёк.

— И не подумаю, — нагло заявил Малфой, — не нравится — слезай сама.

Хмуро уставившись на него, Гермиона прикинула, что будет проще — ввязаться в перепалку или в драку, отбросив второй вариант, поскольку силы явно неравны, да и какая драка в одной ночной сорочке, она выбрала первый.

— Ладно, не хочешь по-хорошему, будет по-плохому.

— У-у-у... И что же ты мне сделаешь? Уже боюсь, — надменно протянул он. — Дай-ка угадаю. Превратишь меня во что-нибудь, заколдуешь или проклянёшь? — насмешливо поинтересовался слизеринец. — Ах да, я вспомнил, у тебя же нет палочки.

— Нет, я просто позову мамочку, и нянек заодно, уверена, ты соскучился по их поцелуям, — заметив, как он скривился, девушка ухмыльнулась, и уже открыла рот, чтобы осуществить задуманное.

— Ладно, ладно, не надо никого звать. Уже ухожу, — грациозно поднявшись, он направился к двери. — Я же говорил, характер у тебя отвратительный, никакого сострадания к ближним. Ты ведь женщина, Грейнджер, а ведёшь себя как…

— Пошёл вон, Малфой!

Подождав, пока он выйдет, Гермиона забралась под одеяло и, закрыв глаза, погрузилась в сон.

* * *

Вернувшись в свою комнату, Драко опустился в кресло и прошёлся скучающим взглядом по обстановке. Комната вызывала у него приступы отвращения и тошноты — ярко-голубая, лишь немного разбавленная бежевыми и белыми тонами, с громоздкой мебелью, и абсолютно везде находились игрушки, ужасные плюшевые уродцы: медведи, зайцы, собаки, огромное количество машинок, паровозиков, солдатиков, клоунов и другого хлама. Скривившись и передёрнув плечами от ужасной картины, Малфой прикрыл глаза.

Где они оказались, он не понял, единственное, что выяснилось, они с Грейнджер — брат и сестра, и ещё отсутствовал Снейп. Просидев так минут пятнадцать, Драко не выдержал давящей тишины и поднялся на ноги. Подойдя к столу, на котором расположилась игрушечная железная дорога и невообразимое количество солдатиков, он снова скривился на всё это богатство — интересно, сколько было лет тому, чьё место он занял. Явно не ребёнок, и он не понимал, как, будучи уже не ребёнком, можно играть в игрушки. Отправив щелчками солдатиков куда-то за стол, Малфой решил вернуться к Грейнджер и вместе с ней отправиться на поиски зельевара, ну или хотя бы выяснить, где они находятся, ради возвращения домой он согласен потерпеть её общество.

Выйдя из комнаты, он воровато огляделся по сторонам, не желая нарваться на мамашу или одну из нянек, поцелуев ему на сегодня хватило с лихвой, его в жизни столько не целовали, сколько за два часа пребывания здесь. Завернув за угол, он врезался во что-то мягкое и большое, и застонал в голос — это была нянька.

— Фриц, что случилось? Ударился? Ну что же ты, неаккуратно-то так, — затараторила женщина.

Обняв его за плечи и притянув к себе, она поцеловала Малфоя в макушку, отчего он тут же скривился, едва поборов в себе желание грубо оттолкнуть женщину. Не успокоившись на этом, она расцеловала его в щёки, и Драко, не сдержавшись, зарычал. У него просто сводило зубы от невыносимости всей ситуации, и больше всего ему хотелось обматерить эту клушу. Останавливало только одно — строгий наказ Снейпа, что все должно идти чётко по книге, а в книге скорей всего не описано убийство няни собственным подопечным, поэтому придётся напрячься и перетерпеть.

— Что случилось? — взволнованно спросила она, с испуга принимая рычание Драко за болезненный стон. Слегка отстранив его от себя, толстушка принялась ощупывать слизеринца с ног до головы, вдруг ребёнок что-нибудь повредил себе.

— Ничего не случилось, — снова зарычал Малфой, выворачиваясь из рук женщины, — Я пойду к сестре. Мама просила посидеть с ней.

— Боже, Фриц, какой же ты хороший мальчик, — умилилась она, — такой заботливый и милый, — достав платок, женщина промокнула глаза и снова потянулась для поцелуя.

Передёрнув плечами, Драко обошёл её и направился в комнату Грейнджер, лучше сидеть с ней, чем с этой.

Толкнув дверь, Малфой замер на пороге, в комнате горел лишь небольшой ночник, тускло освещавший кровать. «Она что, спит? — удивился он. — И это вместо того, чтобы совать свой любопытный нос, куда не надо и пытаться выяснить, где они оказались, — Драко ухмыльнулся. — Похоже, головой она сильно приложилась».

Зайдя в комнату, он тихо прикрыл за собой дверь и бесшумно подошёл к кровати. Грейнджер и правда спала, свернувшись клубочком и смешно посапывая во сне. Забравшись на постель, слизеринец лёг лицом к ней и, подперев голову рукой, принялся разглядывать гриффиндорку. Он, конечно, покривил душей, бросив в лицо, что она его не интересует, и у неё нет фигуры. Фигура была и неплохая, и чего уж там, Грейнджер довольно симпатичная, и он не прочь приударить за ней. Он давно вырос, и для него сейчас не имеет никакого значения грязнокровка она или нет, что она не из знатного рода или Слизерина, все это осталось позади, да и жениться на ней он не собирался. В женщинах он знал толк, как бы самодовольно это не звучало. А Грейнджер — женщина, только она сама, похоже, об этом и не подозревает. А он чувствует это, и его к ней тянет. Правда, удивляет, как она ей стала, кто бы мог подумать, что из заучки выйдет не синий чулок, а что-то привлекательное. Шансов у него, конечно, нет, в этом он отдавал себе отчёт. Во-первых, она не из тех, кто соглашается на один раз, во-вторых, она сама никогда не сможет переступить через свою неприязнь к нему, и это лишь подталкивало его не давать ей прохода.

Ночная сорочка сползла с плеча, оставляя участок кожи открытым. Подняв руку, когда ещё такой случай представится, Малфой смело прикоснулся пальцами к коже, проводя ими по оголённому плечу и далее по руке прикрытой рубашкой. Нагнувшись ближе, он практически уткнулся носом ей в шею и втянул сладковатый запах, исходящий от неё — она не имеет права так пахнуть. Недобро улыбнувшись и набрав в лёгкие воздуха, он что есть сил крикнул: «Грейнджер!», о чём тут же пожалел.

Напуганная криком, ведьма взвизгнула и, резко вскинув голову, задела лбом его подбородок. Ещё раз, взвизгнув от удара, она ошарашено уставилась на него, непонимание в её глазах длилось ровно две секунды, быстро сменяясь праведным гневом.

— Придурок! — со всей силы отвесив ему оплеуху, она удовлетворенно вздохнула, почувствовав, что успокаивается. Не ожидая повторного выпада в свою сторону, Малфой не успел увернуться, чувствуя, как голова сильно дёрнулась от удара. — Ты же мог меня заикой сделать. Урод!

Взревев, слизеринец бросился на девушку, подминая её под себя.

— Ещё раз позволишь себе распустить руки, и тебе не поздоровится, — прошипел он.

— Не смей мне угрожать! Сам напросился, — не менее свирепо прорычала Гермиона, пытаясь скинуть его с себя. — Слезь с меня. Немедленно.

— Зачем? Мне вполне удобно.

— Мне неудобно, придурок. Слезь, а то меня сейчас стошнит от отвращения.

— Ты позволила себе лишнего, Грейнджер. Теперь моя очередь, позволить немного себе…

— Что ты задумал? — пискнула она, чувствуя, как он тяжестью своего тела сильнее вдавил её в матрас.

— М-м-м, один небольшой эксперимент…

— Только попробуй, и ты пожалеешь об этом, — зарычала девушка, предполагая худшее. Она забилась под ним, пытаясь скинуть его с себя.

— Размечталась, Грейнджер, — ухмыльнулся Малфой. — Я не собираюсь тебя насиловать, много чести, но кое-что я себе позволю, — он поудобней перехватил её руки, заставляя девушку не двигаться. — Лежи спокойно, будешь дёргаться, вернёмся к теме об изнасиловании.

— Малфой, отвали! — Гермиона продолжала дёргаться, — да слезь же ты, идиот…

— Прекрати обзываться, а то сделаю больно.

— Что тебе надо? — настойчиво спросила она.

— Поцелуй, всего лишь один поцелуй.

— Что? Зачем тебе это? — удивилась Гермиона. — Я не собираюсь с тобой целоваться, — твёрдо заявила гриффиндорка, поражаясь его наглости. — Мы это уже проходили, мне казалось, ты понял мой категоричный отказ. Слезай! Сейчас же!

— И не подумаю, Грейнджер. Я считаю, что в своей жизни надо попробовать всё, и я собираюсь попробовать тебя. Хочу знать, как ты целуешься, раз Снейпу понравилось, думаю, понравится и мне. И если мне понравится, обсудим продолжение…

— Прекрати валять дурака, Малфой. Я не целовалась со Снейпом.

— Ну да, наверное, меня подвело зрение, и это были не вы.

— Он заставил меня. Вернее, бабушка заставила его… Мы были вынуждены, — попыталась оправдаться Гермиона.

— Ага, вынуждены. Я заметил, — он убрал упавшие ей на лицо пряди, и накрутил одну из них на палец. — Сейчас ты тоже вынуждена, это твоё наказание за пощёчину.

— Это была оплеуха.

— Неважно…

— Я буду кричать, — серьёзно заявила она.

— Опять? Кричи, — разрешил слизеринец. Накрыв её рот своим, он провёл языком по нижней губе девушки.

Дёрнувшись, Гермиона почувствовала, что его хватка усилилась, и, недолго думая, укусила его за губу. Если Снейпа она вроде как была вынуждена целовать, то со слизеринским хорьком не обязана. Сжав зубы сильнее, она услышала его болезненный рык.

— Твою мать, — зло выплюнул он, — ты опять укусила, мне же больно!

— А мне неприятно! — в тон ему ответила девушка. — Дежавю, Малфой. Предлагаю разойтись по-хорошему.

Оценивающе посмотрев на неё, он ухмыльнулся.

— Только не говори, что опять будешь звать мамочку. Представляешь, какая им откроется картина: брат целует собственную сестру. Ты что, хочешь перепугать бедную женщину до смерти?

— Только если ты меня вынудишь. Можем вместе посмотреть на её реакцию.

Вздохнув, Драко скатился с неё и устроился рядом, задумчиво разглядывая потолок.

— Стерва ты, Грейнджер. Тебе жалко, что ли?

— Иди уже отсюда, — ухмыльнулась Гермиона.

— Я, вообще-то, по делу пришёл.

— По какому?

— Ну, я подумал, ты захочешь узнать, где мы оказались, и где Снейп. Или тебе неинтересно?

— Интересно.

— Тогда вставай и пошли хоть что-нибудь выясним.

— Ладно, сейчас оденусь и пойдём. Подожди меня в коридоре.

— Э-э-э, нет, один я там стоять не буду. Я по дороге сюда уже нарвался…

-— Мне надо одеться, неужели ты думаешь, я буду делать это при тебе?

— Вон там дверь в ванну, — он указал рукой на дверь, — я подожду здесь. И давай быстрее.

Встав с кровати, Гермиона подошла к шкафу и распахнула дверцы.

— Боже, здесь все розовое, — застонала гриффиндорка в голос.

Со сказочными нарядами ей явно не везло. Достав пару платьев, она с ужасом посмотрела на них, они были практически одинаковыми, единственное различие было в количестве и расположении бантиков. Тяжело вздохнув, Гермиона выбрала то, на котором было всего два бантика, швырнула другое в шкаф и направилась в ванну.

Драко ухмыльнулся ей вслед, не одному ему не повезло с комнатой и гардеробом. Комната Грейнджер мало чем отличалась от его, разве что цветом — её комната была ядовито-розовая, с такой же громоздкой мебелью и несметным количеством игрушек. Он искренне надеялся, что надолго они тут не задержатся, иначе он ослепнет или сойдёт с ума, долго его психика этого не выдержит.

Выйдя из ванны, Гермиона покосилась на Малфоя, ожидая едких комментариев по поводу своего внешнего вида. Оглядев её с ног до головы, он снова ухмыльнулся. Грейнджер была похожа на куклу в своём розовом платье с бантами, белых чулках и розовых туфлях, весь этот образ венчала розовая лента, которой она собрала волосы.

— Кстати, а почему ты опять блондинка?

— Насколько я помню, героини были светловолосыми.

— Ну, ты чудо как хороша, хотя быть блондинкой тебе не идёт, — насмешливо прокомментировал он.

— На себя посмотри, — беззлобно фыркнула Гермиона.

Поднявшись с кровати, Драко подошёл к двери и галантно открыл её перед девушкой. Удивлённо посмотрев на него, Гермиона проскользнула мимо слизеринца и направилась к лестнице, ведущей вниз.

— Мне кажется, для начала нужно осмотреть дом. Может, это хоть чем-то нам поможет.

— Согласен.

— А что там мама говорила? Кто к нам сегодня приедет?

— Какой-то дядя, а что?

— Я просто в тот момент не прислушивалась и имя не расслышала.

— Сейчас, подожди, — задумался он, — Дроссельмейер, — вспомнил Малфой.

Гермиона резко остановилась и, Драко, не успев затормозить, налетел на неё.

— Ты чего?

— Дроссельмейер, это из Щелкунчика. Ты знаешь сказку про Щелкунчика?

— Я похож на того, кто будет читать магловские сказки?

— Да, не похож...

— Магловские сказки просто чепуха.

— Ничего не чепуха!

— Ну да, одну я уже видел, чепуха, и ещё какая… ты меня не переубедишь.

Спустившись в холл, они услышали голоса, доносившиеся из приоткрытой двери.

— Знаешь, Снейп вполне может оказаться этим самым дядей Дроссельмейером, — прошептала она, направляясь в сторону голосов.

— Думаешь?

— Ну, все может быть. В любом случае, мы сегодня это выясним.

Подойдя к двери, Гермиона осторожно заглянула внутрь. В мягких креслах, стоящих возле камина, расположились двое мужчин, они о чем-то оживлённо разговаривали. Ведьма разочарованно вздохнула, ни один из них не был Снейпом.

— А вот и мои племянники, — воскликнул худой черноволосый мужчина. Встав, он направился к детям, приветливо улыбаясь и распахнув руки для объятий.

Поочерёдно очутившись в объятьях крёстного, ребята прошли вглубь комнаты. Комната оказалась гостиной с удобной мягкой мебелью и большим камином, в углу стояла огромная рождественская ель, наряженная невероятным количеством игрушек, так что ветвей практически не было видно. Всё пространство рядом с елью занимали коробки и свёртки с подарками.

— Вы уже спустились, — в комнату вошла мама в сопровождении нянек. — Мария, как ты себя чувствуешь? — с беспокойством спросила она, — мне кажется, тебе ещё рано вставать.

— Со мной все в порядке, — уверенно ответила Гермиона.

— Ну хорошо, оставайся. Только недолго, развернёшь подарки и обратно в постель, ужинать будешь там.

Девушка согласно кивнула. Хорошо, пусть будет так, у неё есть немного времени, чтобы попытаться выяснить, где Снейп.

— Отлично, — воскликнул крёстный, — тогда давайте разбирать подарки, — обняв детей за плечи, он подтолкнул их к ёлке.

— Подарки так подарки, — пробурчал Малфой, опускаясь на колени рядом с елью, и потянул за собой Грейнджер. — Лишь бы целоваться не лезли.

Гермиона взяла первую коробку и не спеша принялась снимать упаковку. Последовав её примеру, Драко выбрал самый большой подарок. Сняв обёртку, он скривился — внутри лежал ярко-голубой костюм, к нему прилагалась белая рубашка и голубой галстук бабочка. Отодвинув этот ужас подальше, он принялся за другие свёртки. Постепенно возле его ног выросла гора новых солдатиков, машинок, плюшевых медведей и прочего хлама. Попытавшись изобразить благодарную улыбку, он посмотрел на взрослых, которые с умилением в глазах наблюдали за ними. Переведя взгляд на Грейнджер, он впервые в жизни посочувствовал ей. Та с несчастным видом рассматривала три новых розовых платья, кучу кукол и большого плюшевого слона, венчавшего эту коллекцию. Также Драко посетил приступ сочувствия к ребятам, на чьём месте они временно оказались. Похоже, заваливая их игрушками, родители отчаянно пытались отодвинуть взросление отпрысков. В возрасте Фрица по девочкам бегать надо, а не в солдатиков играть. «Бедный парень», — уныло подумал Малфой.

— Ой, посмотрите, какие они счастливые! — воскликнула одна из толстушек. Не удержавшись, она подскочила к Малфою и стиснула его в объятьях.

— Ну, если бы мне подарили такую кучу подарков, я бы тоже был счастлив, — довольно изрёк светловолосый мужчина. — Сын, у меня для тебя ещё один подарок, подойди, — он похлопал по подлокотнику кресла, подзывая Драко к себе. — Вот, это фамильные часы, я думаю, ты уже достаточно подрос, и я могу их тебе доверить, — он протянул слизеринцу реликвию и похлопал его по плечу. — У нас самые чудесные на свете дети. Мария, подойди, твой отец хочет тебя обнять.

Поднявшись, Гермиона подошла к мужчине и покорно стерпела его отеческие объятья.

— А у меня есть ещё один подарок для Марии, — радостно воскликнул крёстный, он достал забавную фигурку человечка и протянул её девушке. — Дорогая, это щелкунчик. Он очень храбрый и отважный.

— Спасибо, крёстный. Он очень милый, — поблагодарила Гермиона, рассматривая игрушку. Покрутив щелкунчика в руках, ведьма отметила, что он ей кого-то напоминает.

— А ещё он умеет колоть орехи. Давай попробуем, — предложил он. Усадив девушку в кресло, мужчина подошёл к камину и, взяв вазу с орехами, протянул её Гермионе, — Положи орешек ему в рот и щёлкни.

Гермиона взяла орех и сделала как велел дядя. Улыбка деревянного человечка стала шире, надавив на рычажок, она опустила его вниз и скорлупа ореха треснула.

— Вот видишь, какой он чудесный, — улыбнулся крёстный, — тебе с ним не будет скучно.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарила Гермиона.

— Вот и замечательно. Все подарки разобраны, теперь пора ужинать. Мария, поднимайся к себе, я не хочу, чтобы ты переутомилась, — подойдя, женщина обняла Гермиону за плечи и расцеловала, — если хочешь, Фриц составит тебе компанию. Ты побудешь с сестрой, милый? — спросила она и погладила его по щеке, — ты же не оставишь Марию одну?

— Конечно, мама.

— Прекрасно, — она подтолкнула детей к дверям, — идите, ужин вам сейчас принесут.

Поднявшись к себе, Гермиона поставила щелкунчика на комод.

— Посмотри, он тебе никого не напоминает? — спросила она Малфоя, с интересом разглядывая игрушку.

— Нет, — вяло отозвался он.

— Ну посмотри, — Гермиона ткнула его в плечо, — тебе что, трудно?

— Не знаю, что ты там увидела… — слизеринец взял игрушку и повертел её в руках, — по мне — обычный деревянный уродец.

— Никакой он не уродец, — Гермиона забрала щелкунчика и снова поставила его на комод, — По-моему, он довольно милый.

— Ну и вкусы у тебя, Грейнджер.

— Где Снейп, мы так и не узнали, — она проигнорировала его последнюю реплику, не желая обсуждать с ним свои вкусы и вступать в ненужный спор.

— Найдётся. Он в состоянии сам разобраться со своими проблемами.

Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появились няньки с подносами в руках. Поставив оба подноса на маленький столик около окна, они выжидательно посмотрели на детей.

— Вы руки помыли?

— Нет ещё, — ответила Гермиона.

— Тогда мойте скорее и давайте ужинать.

Помыв руки, Гермиона опустилась на стул и, подождав, пока Малфой присоединится к ней, придвинула к себе тарелку.

— А вы что, здесь будете? — удивлённо спросил слизеринец.

— Конечно, милый, — удивилась женщина и кивнула головой в подтверждение своих слов. — Мы подождём, пока вы поедите, а потом уложим вас спать, — она устроилась рядом с ними на пуфике. — Вы кушайте, кушайте.

«В такой компании и кусок в горло не полезет», — подумал Малфой, придвигая к себе тарелку. Посмотрев на гриффиндорку, он отметил, что её одолевают те же мысли.

Практически затолкав в себя ужин, надеясь тем самым побыстрей избавиться от непрошенной компании, Драко отодвинул пустую тарелку и покосился на нянек, всей душой надеясь, что теперь они уйдут и оставят их одних.

— Вот молодцы, — радостно воскликнула женщина, — всё скушали. Пойдём, Фриц, я помогу тебе приготовиться ко сну.

— Я сам справлюсь. Я не маленький, — возмутился Драко, поражаясь назойливости этих женщин.

— Ну что ты, милый, конечно, не маленький, — успокоила его няня, не желая лишний раз расстраивать ребёнка. — Ты у нас уже большой мальчик. Я просто провожу тебя до комнаты.

— Я останусь с сестрой.

— Марии надо отдохнуть, она ещё не до конца поправилась. Если хочешь, я составлю тебе компанию, — сердечно предложила женщина и потянулась к нему для объятий.

— Не надо, — испуганно воскликнул Малфой. — И я сам доберусь до своей спальни, — добавил он и, ловко вывернувшись из её хватки, выбежал из комнаты.

— Тебе помочь, Мария?

— Нет-нет, я справлюсь сама, — Гермиона отошла подальше, не собираясь подвергаться участи Малфоя и попадать в их объятья, пожалуй, с неё на сегодня тоже хватит.

Цокая языками и тихо сетуя, что детки уже выросли, няньки чинно выплыли из комнаты.

Стянув платье и зевая, Гермиона отправилась в ванну, решая лечь спать пораньше, почувствовав внезапно навалившуюся усталость. Искупавшись, девушка натянула сорочку и забралась в кровать, устраиваясь поудобней. Полдня, что она провела здесь, прошли абсолютно бестолково. Гермиона немного нервничала, не зная, где профессор. Она, конечно, понимала, что они всё равно его встретят, но лучше раньше, чем позже, так спокойнее. Интересно, в кого он мог перенестись? Вроде бы всех героев они уже видели. Девушка принялась ещё раз перебирать в уме персонажей сказки, размышляя, кем может оказаться Снейп.

Внезапно Гермиона услышала негромкое шуршанье. Она прислушалась, стараясь определить, где шуршит, звук повторился, и доносился он явно из угла спальни. Сев на кровати и вглядываясь в темноту, ведьма попыталась понять, кто или что может издавать эти звуки. В душу закрались нехорошие предчувствия, если вспомнить сказку, то в ней присутствовали мыши, много мышей, а она, как и большинство девушек, их не переносила, живых, по крайней мере. Шуршание не прекращалось, слышась то в одном, то в другом углу комнаты. Не зная, что делать, Гермиона посмотрела на щелкунчика — в сказке он защитил девушку от мышей, но сейчас, к сожалению, просто стоял на комоде, рассчитывать на него явно не стоит.

«Если это мыши, я здесь спать не стану, — подумала Гермиона. — Плевать, что в сказке Мария тоже с мышами сражалась, а я не буду».

Звуки не прекращались, откровенно давя ей на нервы. Вскочив с кровати, Гермиона в три прыжка оказалась около двери и, распахнув её, выбежала в коридор. Звать маму и папу она не собиралась, зачем людей зря беспокоить, нянек тем более, если их позвать, то они полночи вокруг неё кудахтать будут, а вот позвать братца Малфоя стоит, пускай сходит и посмотрит, что там у неё шуршит.

Влетев к нему в спальню, Гермиона подбежала кровати и потрясла слизеринца за плечо.

— Малфой, ты спишь?

— Пытаюсь. А что такое, Грейнджер, хочешь составить мне компанию? — насмешливо спросил он.

— Нет. Пойдём ко мне.

— То есть ты предпочитаешь у себя?

— Да ничего я не предпочитаю! — крикнула Гермиона. — У меня там кто-то шуршит, сходи, посмотри.

— Зачем? — удивился он, — пошуршит и перестанет.

— Ну пожалуйста! Там, наверное, мыши, много мышей, я их боюсь.

— Может, я тоже их боюсь. Это не приходило тебе в голову?

— Ты боишься мышей? — Гермиона удивлённо уставилась на него.

— Нет, не боюсь, — он зевнул, — но желания идти туда у меня всё равно нет.

— И что мне делать? — неуверенно спросила Гермиона. Она действительно рассчитывала, что он ей поможет, но, видимо, забыла, что Малфой всегда останется Малфоем, даже несмотря на временное перемирие, возникшее между ними по молчаливому согласию с обеих сторон.

— Ложись рядом и спи, раз у себя не спится под шуршание.

— Ты издеваешься, да?

— Нет, я вполне серьёзно.

— Я не буду с тобой спать. Будь человеком, сходи, посмотри, что там. Может, это и не мыши, может, я зря паникую.

— Может.

— Малфой!

— Грейнджер, я спать хочу. Или ложись, или выметайся, — он откинул край одеяла, предлагая ей лечь рядом. — Приставать не буду, — приложив руку к груди, серьёзно пообещал он, заметив неуверенный взгляд девушки.

Переступив с ноги на ногу, Гермиона справедливо рассудила, что лучше Малфой, чем серые шуршащие звери в её комнате, и забралась на кровать. Она легла на самый край, отодвигаясь как можно дальше от слизеринца.

— Трус ты, Грейнджер. Сначала мышей испугалась, а теперь боишься, что я тебя съем, и висишь на самом краю. Удобно? — невинно поинтересовался он.

— Спасибо, вполне.

— Кстати, с чего ты взяла, что у тебя в спальне целое стадо мышей?

— В сказке они были.

— Это единственное, на чём ты основывалась, делая свои выводы?

— Да, единственное! — запальчиво выкрикнула девушка.

— Ладно, ладно, не кричи, а то сейчас няньки сбегутся. Спи, — Малфой обхватил её за талию и притянул к себе.

— Эй, ты же сказал, что не будешь, — дёрнулась Гермиона.

— Так я и не пристаю. Я просто помогаю тебе устроиться поудобней.

— Ну конечно, я так и поняла, — сердито отозвалась ведьма. — А может проявишь свою заботу в другом и посмотришь, что творится в моей спальне?

— Я уверен, что там ничего нет. А если и было, то, скорее всего, это одна маленькая мышка, которая не имеет никакого отношения к сказке, а просто тут живёт. Знаешь ли, мыши есть практически в каждом доме. И как я уже сказал, ты, Грейнджер, самая настоящая трусиха.

— Я не трусиха! — возмутилась Гермиона, пытаясь выбраться из его объятий. — Я не настолько сильно боюсь мышей, видимо, сказывается восприятие Марии, там, когда зашуршало, меня прямо паника охватила. Я сама удивилась.

Драко ухмыльнулся.

— Спи давай.

— Малфой, нам же необязательно спать так, — попыталась прояснить ситуацию гриффиндорка. В принципе, его объятья не мешали, но были чем-то странным для её понимания.

— Нет, спать необязательно, но заснуть я предпочитаю именно так.

Гермиона лежала, закрыв глаза, и прислушивалась к ровному дыханию слизеринца. Почувствовав, что хватка Малфоя ослабла, она осторожно убрала его руку и отодвинулась на край кровати. Сон не шёл, и она, тихо встав, подошла к окну. Забравшись на подоконник, девушка обхватила колени руками и положила на них голову. Её немного волновало поведение Драко, для их общения это было не то что не свойственно, а совершенно ненормально. Хотя больше её волновал поцелуй со Снейпом. Да, именно так, волновал, она помимо своей воли все время вспоминала прикосновение его губ, откровенно наслаждаясь этими воспоминаниями.

Она прекрасно понимала, что это было всего лишь нелепое стечение обстоятельств, не более, и что он никогда бы по своей воле не дотронулся до неё, по крайней мере, Гермионе так казалось. Но с другой стороны, что ему мешало поставить несносную старушку на место, вместо того, чтобы целовать? Неужели ему могла быть приятна сама мысль об этом? А может, ещё и характер того персонажа сыграл такую роль, она и сама-то не очень сопротивлялась. Раньше она никогда не думала о нём как о мужчине. Вернее, как о мужчине, которым она могла заинтересоваться, и уж тем более который мог бы заинтересоваться ей, такое ей бы точно никогда в голову не пришло. Она воспринимала его лишь как своего учителя, как бывшего, так и нынешнего. Как умного, образованного человека, несомненно, интересного, с чувством юмора, правда, немного тяжёлым на её вкус, но все же только как своего профессора. Конечно, её восприятие личности зельевара не отменяет того, что именно взрослым мужчиной он и является, на которого, несомненно, засматриваются многие женщины, но лично её восприятие поменялось только во время их поцелуя. Если попытка Малфоя не вызвала у неё эмоций, то поцелуй со Снейпом до сих пор не давал покоя. Не хватало ещё нелепейшим образом влюбиться в Снейпа.

Гермиона почувствовала, что замерзает и, спустившись с подоконника, снова забралась в кровать к Малфою. Натянув одеяло до подбородка, ведьма закрыла глаза и внезапно вздрогнула, снова почувствовав его руку на своей талии.

— Ты не спишь? — удивлённо спросила она.

— Нет. О чём думала?

— Обо всём.

— Вот любишь ты это дело… подумать обо всём.

— Да, люблю, — вздохнув, ответила Гермиона.

— Только у меня такое ощущение, что думай, не думай, а ничего не изменишь.

— Может, ты и прав.

— А обо мне думала?

— А я должна была? — Гермиона улыбнулась.

— Мне просто интересно.

— Драко… — она запнулась, назвав его по имени, — почему ты ведёшь себя так… странно со мной?

— Я же вроде уже говорил. Ты вызываешь у меня интерес.

Гермиона повернулась лицом к нему и удивлённо посмотрела на слизеринца.

— Это шутка такая, да?

— Нет, не шутка. Хотя лучше бы это было так, — он ухмыльнулся. — Я давно уже не мальчик, Грейнджер, а ты не девочка. Так что все закономерно.

— Спасибо за откровенность. Но, честно говоря, ты меня пугаешь.

Проснувшись, Гермиона сладко потянулась и посмотрела на Малфоя. Тот, подперев голову рукой, лежал и наблюдал за ней.

— Давно проснулся? — ведьма пригладила волосы рукой, прекрасно осознавая, как она сейчас выглядит с топорщащимися во все стороны волосами.

— Не очень, — он ухмыльнулся, наблюдая за её манипуляциями.

— Чего ты скалишься?

— У тебя волосы торчат в разные стороны, и ты похожа на большой одуванчик, а ещё на щеке отпечаток от подушки. В общем, по утрам ты являешь собой довольно забавное зрелище.

— Очень мило с твоей стороны рассказать мне об этом, — буркнула Гермиона, — а то я сама не знаю, как выгляжу с утра.

— Вставать будем? — спросил он, игнорируя её ворчание.

— Будем. Потому что если мы не встанем сами, уверена, нам помогут, а мне бы хотелось этого избежать, — словно в подтверждении её слов дверь в комнату распахнулась, и в спальню вбежали няньки.

— Мария, девочка, что ты тут делаешь?

— Почему ты не у себя?

— Мы тебя обыскались! — наперебой тараторили они.

— Мы весь дом обошли!

— А тебя нигде нет!

— Мы перепугались!

Драко закатил глаза, прилагая огромные усилия, чтобы чем-нибудь в них не швырнуть.

— Мы и подумать не могли, что ты у Фрица.

— Кстати, а почему ты здесь? — женщины переглянулись.

— И почему вы спите в одной кровати? — обеспокоенно спросила одна из них.

— У меня в комнате что-то шуршало, я испугалась и пришла сюда, — Гермиона поморщилась, чувствуя первые приступы головной боли. Она очень надеялась, что надолго они в этой сказке не задержатся, иначе она сойдёт с ума от этих надоедливых женщин.

— Ты могла позвать нас.

— Я об этом не подумала, — уверенно соврала девушка, — поэтому пришла к Фрицу.

— Милый Фриц! — женщина сложила руки, словно в молитве, — такой заботливый братик! — у Драко появилось стойкое желание либо удавиться самому, либо удавить их. Эти постоянные восклицания «милый Фриц, славный Фриц» вызывали у него приступы тошноты, а также ощущение, что он находится в Святом Мунго в отделении для слабоумных. — Помог своей сестричке, — снова затараторила она.

— Да, наш мальчик самый лучший, — согласно закивала другая. — Но в следующий раз зовите нас.

— Негоже, чтобы брат с сестрой в одной постели спали, — погрозили им пальцем.

— Давайте поднимайтесь, скоро завтрак. Пойдём, Мария, я помогу тебе собраться, — няня поманила девушку к себе.

Выбравшись из постели, Гермиона подошла к женщине, и та, взяв её за руку, повела за собой. Распахнув дверь спальни, няня отступила, пропуская девушку вперёд. Гермиона нерешительно потопталась на пороге, не зная, что ждёт её внутри. Зайдя, она облегчённо вздохнула: мышей в комнате не было, так же, как и следов их пребывания. Всё находилось на своих местах, именно так, как она вчера оставила, щелкунчик стоял на комоде целый и невредимый. Подойдя к комоду, она взяла игрушку в руки. Вчера убежав отсюда, она забыла взять его с собой и переживала, что с ним может что-нибудь случиться. Глупо, конечно, но не хотелось, чтобы его погрызли мыши.

— Мария, ты чего там встала? С утра пораньше и за игрушки, — затараторила нянька, — давай, милая, быстро в ванну и одеваться.

Поставив щелкунчика на место, Гермиона отправилась в ванную комнату, надеясь, что женщина не последует за ней, и она сможет хоть немножко побыть одна. Налив полную ванну горячей воды, гриффиндорка с блаженной улыбкой забралась в неё, погружаясь по самый подбородок, и закрыла глаза, предвкушая двадцать минут наслаждения.

«Начинается второй день в этой сказке, а где профессор мы так и не знаем. В Красной Шапочке мы всего два дня были, а здесь, похоже, застрянем надолго, и это грозит мне большим нервным срывом, от этих ужасных женщин с ума можно сойти, — устало подумала ведьма. — Может, профессор куда-нибудь в другое место попал, и мы встретим его в следующей сказке? Интересно, такое вообще возможно? Домой хочется, но в то, что мы туда скоро вернёмся, верится слабо».

— Милая, не задерживайся и спускайся вниз, — за дверью стихло.

Неужто её наконец оставили одну? Как же хорошо, но лучше вылезать, иначе за ней опять придут, и будут кудахтать над ухом. Выбравшись из ванной, Гермиона с обречённым видом отправилась к шкафу с платьями. Выбор был небогат, покопавшись, она взяла очередное розовое безобразие и, покрутившись перед зеркалом, натянула на себя наряд. Вовремя. В комнату снова вбежала нянька и, сцапав её, усадила на пуфик. Взяв расчёску, женщина принялась за волосы Гермионы — негромко сетуя, что с этими непослушными кудрями надо что-то делать, иначе дальше будет только хуже. Закончив с причёской, она довольно посмотрела на результат своих стараний: волосы девушки были собраны в аккуратную косу с вплетённой в неё розовой лентой под цвет платья.

— Всё, милая, теперь пойдём, иначе мама будет недовольна твоим опозданием, — она направилась к двери и замерла возле неё, вновь пропуская девушку вперёд.

Дойдя до лестницы, Гермиона резко остановилась. И развернувшись, помчалась обратно.

— Мария, куда ты? — изумлённо спросила няня.

— Я щелкунчика забыла. Я сейчас.

— Боже, милая, потом возьмёшь игрушку.

— Нет, я возьму сейчас, — настырно заявила Гермиона, сама поражаясь внезапному порыву не оставлять деревянного человечка одного. — Я быстро, не ждите, я вас догоню.

Влетев в комнату, она взяла игрушку и поспешила обратно, внезапно вспоминая, что не знает где столовая. Но, как выяснилось, отыскать её оказалось нетрудно, гул голосов, доносящийся из комнаты, разносился по всему дому.

«Видимо, все действительно уже собрались и ждут только меня, — немного виновато подумала Гермиона».

Идя на этот шум, ведьма оказалась в светлой комнате с овальным столом в центре помещения, вдоль стен стояли большие серванты, внутри которых находилось огромное количество сервизов и хрусталя. За столом действительно собрались все обитатели дома и что-то громко обсуждали.

— А вот и Мария! — воскликнул отец. — Ну наконец-то ты к нам присоединилась, милая.

Опустившись на единственный свободный стул между мамой и крёстным, Гермиона посмотрела на Драко. Тот стойко игнорировал родственников, сосредоточенно поглощая свой завтрак.

— Милая, — обратилась к ней мама, — расскажи, что вчера случилось?

— Ничего, — удивлённо ответила гриффиндорка, не понимая, что от неё хотят.

— А почему ты у Фрица спала?

— А, это. У меня вчера в комнате что-то скреблось и шуршало, мне показалось, что это мыши, я испугалась и пошла к Фрицу, — пробубнила Гермиона. Придвинув тарелку, она принялась за завтрак, обсуждать эту историю ей уже порядком надоело.

— Ты могла позвать нас, — не успокаивалась женщина.

— Я не подумала, к тому же комната Фрица ближе.

— Милая, вы уже большие и не должны спать в одной постели.

— А что такого? — удивилась Гермиона. — Почему брат с сестрой не могут спать в одной кровати? Тем более я правда испугалась.

— Да, вообще-то и правда, ничего такого нет, — смутилась женщина, — но в следующий раз лучше позови кого-нибудь из нас.

— Хорошо, — согласилась Гермиона. — А в доме мыши есть?

— Нет, дорогая. Может, тебе показалось?

— Может. — Гермиона очень надеялась, что ей показалось. — Но если в моей комнате снова что-то будет шуршать, я там спать не буду, — категорично заявила девушка. Она поправила игрушку, стоящую рядом с её тарелкой. — Вдруг они погрызут моего щелкунчика.

— Что за глупости, Мария, — удивился отец. — Зачем мышам твоя игрушка? Мыши любят сыр, а не деревянных человечков.

— А вот и нет, мыши любят сало, — возразил крёстный.

— Боже, Дроссельмейер, это же полная ерунда, — возмутился отец семейства, — даже дети знают, что мыши любят сыр, — воскликнул он, размахивая своей вилкой.

— Неправда. Я знаю одну историю, в ней мыши любят сало, — совершенно спокойно ответил Дроссельмейер. — Мария, если хочешь, — он повернулся к девушке, — я тебе её расскажу. Кстати, в этой истории есть и твой щелкунчик.

— А что это за история? — из вежливости поинтересовалась Гермиона. Хотя она уже догадывалась, что услышит часть сказки из щелкунчика.

— Это сказка о принцессе Пирлипат. Сейчас мы позавтракаем, потом пойдём в гостиную, устроимся поудобней, и я поведаю тебе эту интереснейшую историю.

Гермиона согласно кивнула.

— Я с удовольствием послушаю. — Она вернулась к своему завтраку, собираясь как можно быстрее с ним покончить. Лучше слушать про щелкунчика, чем трескотню нянек. Деревянный человечек действительно ей очень нравился, и она ни за что не откажется послушать историю, связанную с ним ещё раз.

Позавтракав, Гермиона отправилась в гостиную вслед за крёстным.

— Ты пойдёшь с нами? — спросила она Малфоя.

— Зачем? — удивился он.

— Разве тебе неинтересно?

— Не совсем. — Драко ухмыльнулся. — Я, знаешь ли, не настолько любознательный, чтобы слушать сказки про принцесс, — насмешливо прошептал он ей на ухо.

Мужественно проигнорировав его язвительный комментарий, Гермиона схватила его за руку.

— Пошли, Малфой. Это будет твоя первая магловская сказка. И ещё я не хочу оставаться одна, они все такие чудные, что мне немного не по себе.

— Мне тоже от них не по себе, именно поэтому я предпочитаю сидеть в своей комнате.

— Тебе что, трудно? Пошли.

Крепче вцепившись в его руку, она потянула Малфоя за собой. Подтащив его к дивану, Гермиона подождала, пока тот сядет, и опустилась рядом. Поджав под себя ноги, ведьма устроилась поудобней и с нетерпением посмотрела на крёстного.

— Я вижу, вы готовы слушать сказку? — с улыбкой спросил мужчина.

Гермиона кивнула. Может, ничего нового и интересного из этой истории она и не узнает, но по крайней мере есть чем занять время. Малфой посмотрел на гриффиндорку и усмехнулся, вот ведь неугомонная натура, ну что может быть интересного в сказке о какой-то принцессе. Расслабившись, он приготовился пережить самые скучные полчаса в своей жизни.

— Хорошо, тогда приступим! — радостно воскликнул крёстный. — Мария, я вижу, ты захватила щелкунчика с собой. Давай поставим его сюда. — Мужчина взял игрушку из протянутых рук девушки и поставил её на небольшой столик рядом с камином. — Пусть тоже послушает. Итак…

У короля и королевы родилась дочка. Принцессу назвали прелестным именем Пирлипат. Она была удивительно красивым ребёнком! По случаю её рождения король решил устроить пир и пригласил на него много-много гостей со всего мира.

— Пусть главным угощением будет колбаса, — сказал король. — Ведь я сам её очень люблю!

Приготовлением колбасы занялась сама королева. Она без устали резала мясо и сало для колбасы, делала колбасные батончики, варила и коптила их. Вдруг она услышала тоненький голосок:

— Дай-ка и мне кусочек сальца! Меня не пригласили на пир, хотя я тоже королева. Дай мне сальца!

Королева была удивлённа, но она была очень доброй и не смогла отказать.

И Мышильда, а это была именно она…

Малфой зевнул, размышляя, за что ему это наказанье. Гермиона ткнула его в бок и посмотрела на крёстного.

— А кто такая Мышильда? — спросил слизеринец, зевая ещё сильнее.

— Так звали королеву мышей, — пояснил мужчина.

И Мышильда вместе с другими мышами набросилась на сало. Сало — любимая мышиная еда, поэтому очень скоро от королевских запасов почти ничего не осталось. Мыши съели почти все сало, приготовленное для королевской колбасы. И вот наступил день назначенного пира. Все гости заняли свои места за праздничным столом, и пир начался. Вот король отрезал первый кусочек колбасы и положил его в рот.

— А? Что такое? Что случилось? — воскликнул король. — Почему в колбасе так мало сала?

Королеве пришлось все рассказать. Король так разозлился на Мышильду, что вызвал своего придворного волшебника и приказал ему проучить королеву мышей.

— И что же он придумал? — язвительно спросил Малфой. — Мышеловки?

— Именно! — воскликнул крёстный и потрепал его по голове, отчего Малфой тут же скривился. — Мышеловки!

Мыши попадали в мышеловки и уже не могли из них выбраться. У Мышильды становилось всё меньше и меньше подданных. А что за королева без подданных! Ах, как разозлилась мышиная королева! Она с некоторыми своими уцелевшими мышами покинула королевский дворец и поклялась отомстить королю и королеве.

— Представляю себе, — хмыкнул Драко. — Месть наверно была страшной. — Получив второй удар локтем под рёбра, он отодвинулся от гриффиндорки подальше.

Мышильда решила погубить принцессу Пирлипат.

— Люди называют мышей отвратительными созданиями, — приговаривала она, — но скоро они увидят что-то ещё более отвратительное. Намного более отвратительное!

Вот как-то ночью, когда и дворцовая стража, и служанки, и королева, и даже сам король спали, Мышильда прокралась в комнату принцессы. Она забралась к ней в колыбельку и коснулась прекрасного личика принцессы своей противной мордой. В то же мгновенье принцесса стала безобразной!

— Вот так сразу? — не удержался от ехидного вопроса Малфой.

— Да, Фриц, в одно мгновенье, — терпеливо ответил крёстный.

Невозможно даже представить, как расстроились король и королева! Целыми днями королева плакала и просила короля найти способ вернуть маленькой принцессе её прежний облик. И вот однажды король снова позвал своего придворного волшебника.

— Волшебник! Ты должен немедленно сделать принцессу красивой, — сказал он.

— Ваше величество, я сделаю все возможное и невозможное! Принцесса снова станет красивой, — ответил волшебник.

Но как вернуть принцессе утраченную красоту он не знал. Для начала он отправился за советом к своему другу — придворному звездочёту. Звездочёт и впрямь оказался хорошим советчиком. Он умел гадать по звёздам и старинным книгам. Всю ночь они разгадывали тайну заклятья Мышильды…

— Они же узнали, да? — взволнованно спросила Гермиона.

— Ну конечно, они узнали, — ответил Малфой, насмешливо посмотрев на Грейнджер, — разве в сказке может быть по-другому.

— Не переживай, милая, — успокоил её крёстный. — Фриц прав, конечно, они узнали…

Они узнали, что красота вернётся к принцессе, если она съест ядрышко ореха Кракатук. А разгрызть этот волшебный орех должен молодой человек, который ещё ни разу не брился и не носил сапог.

Не медля ни секунды, волшебник и звездочёт отправились искать волшебный орех. В его поисках они обошли весь белый свет, побывали во всех странах, но ореха так и не нашли. Они вернулись домой с пустыми руками.

И вот по дороге к дворцу звездочёт и волшебник встретили своего старого друга — мастера.

— Где вас носило столько лет, друзья? — спросил мастер.

— Мастер чего? — не понял Драко. — Кем он был?

— Он был сапожником, Фриц, — пояснил Дроссельмейер.

— Мы обошли весь мир, искали орех Кракатук, — ответил мастеру звездочёт.

— Эх вы, волшебники-звездочёты, — рассмеялся старый мастер. — Орех Кракатук у меня, вот он, возьмите! Пусть принцесса будет красивой!

— Откуда у сапожника орех? — воскликнул Малфой.

— Я не знаю, Фриц. Об этом они на радостях забыли спросить, — ответил крёстный.

— Ты успокоишься или нет?! — зашипела на Драко Гермиона. — Дай дослушать…

Мастер отдал им ларец с орехом.

— Но это ещё, друг, — сказал волшебник. — Нам нужен тот, кто разгрызёт его.

— Мой сын сможет разгрызть орех, у него крепкие зубы. К тому же он так молод, что ни разу не брился и не носил сапог, — ответил мастер.

И вот, взяв с собой сына мастера, они направились в королевский дворец. Ах, как обрадовались король с королевой известию о том, что найдено средство от заклятья Мышильды! Юноша тут же разгрыз орех и протянул его принцессе.

— Дорогая принцесса, вы должны проглотить это, и ваша печаль пройдёт, а красота вернётся.

Принцесса проглотила ядрышко и превратилась в самую красивую девушку на свете. Все придворные наперебой стали нахваливать красоту принцессы. Юноша тоже смотрел на принцессу Пирлипат и не мог отвести от неё глаз. Он не заметил, как под ноги ему кинулась неизвестно откуда взявшаяся Мышильда, и наступил на неё.

— Ах ты, мерзкое отродье! — пискнула она. — Я покажу тебе, как снимать заклятье самой Мышильды! Ты сделал принцессу прекрасной, а сам сделаешься безобразным! Я посмотрю, понравится ли это принцессе.

И тут же юноша превратился в маленького человечка с некрасивым лицом.

— Ты щёлкаешь волшебные орешки! Ну-ну! Теперь ты будешь щёлкать их все оставшиеся дни. Ты будешь Щелкунчиком!

Наверное, Мышильда хотела ещё что-то сказать, но не смогла. Глаза её закатились и она сдохла.

— Так ей и надо, — гневно воскликнула Гермиона. — Мерзкая мышь!

— Совершенно с тобой согласен, — улыбнулся мужчина девушке. — Но это ещё не конец сказки…

Как и предсказывала Мышильда, принцесса была возмущена тем, что юноша стал таким некрасивым. Она отказалась выходить за него замуж и выгнала его из дворца. Волшебник и звездочёт как могли успокаивали сына мастера.

— Что же мне теперь делать? Как же мне жить дальше? — спросил он.

Тогда звездочёт стал по звёздам читать его судьбу.

— Звёзды предсказывают тебе, — сказал он юноше, — что ты перестанешь быть таким безобразным, если тебя полюбит красивая девушка, а ещё ты должен победить сына Мышильды — крысиного короля…

— Вот и все, — сказал, закончив рассказ Дроссельмейер. — Теперь ты знаешь, кто такой щелкунчик.

— Почему? Разве вы не расскажите, что случилось с ним дальше? — спросила Гермиона.

— Нет, милая. Потому что нет никакого дальше. Щелкунчик пока не сразился с крысиным королём и его никто не полюбил.

Гриффиндорка задумчиво кивнула.

— Так значит, мыши мне всё-таки не показались. И они приходили за ним, — она указала на деревянного человечка.

— Все может быть, милая, все может быть, — загадочно отозвался крёстный, разглядывая что-то в окне. Поднявшись, он подошёл к ребятам. — Мне пора, — обняв каждого, он направился к двери. — Береги щелкунчика, Мария.

— Конечно, крёстный, — серьёзно пообещала Гермиона. — Я никому его не отдам.

— А почему у мыши сын — крыса? — не удержался от ехидного вопроса Малфой.

— Я не знаю, Фриц. Я не силен в амурных делах мышей, — Дроссельмейер засмеялся и снова потрепал племянника по голове.

Подождав, пока мужчина выйдет, Гермиона повернулась к Малфою.

— Как думаешь, волшебником из сказки был он? — спросила девушка.

— Ой, я тебя умоляю, Грейнджер. Это всего лишь сказка, в ней нет никакого смысла, — язвительно отозвался он. — Большего бреда в жизни не слышал, а ты уши развесила, как маленькая.

— Ничего ты не понимаешь, Малфой.

— В чём? — насмешливо поинтересовался он.

— В сказках.

— Я же сказал, это не сказка, а самый настоящий бред. Если бы это было правдой, он, наверно, мог разговаривать.

— Но он говорил. В книге же щелкунчик разговаривал с Марией! — воскликнула она.

— А почему сейчас не говорит? — подойдя к человечку, он щёлкнул его по носу. — Эй, деревянный дурачок, ты чего молчишь, тут одна маленькая девочка хочет с тобой пообщаться.

— Эй, не смей его бить, — крикнула Гермиона, забирая от него игрушку. — Он мой.

— Так я на него и не претендую, — усмехнулся Малфой. — Хотя... слушай, давай им орехи что ли пощёлкаем.

— Нет, — отрезала она.

— Тебе что, жалко? — не понял Малфой. — Он же вроде как предназначен именно для этого. Давай его сюда, гриффиндорская жадина! — забрав игрушку из рук девушки, Драко взял миску с орехами и снова вернулся на диван. — Ты орехи будешь?

— Да ну тебя! — отмахнулась от него Гермиона. — Давай лучше решим, чем будем сегодня заниматься. Не сидеть же без дела целый день?

— А почему бы и не посидеть, — лениво протянул он.

— Потому что это глупо — терять день впустую. Надо заняться чем-нибудь полезным.

— Чем, например?

— Я думаю, самое главное узнать, где профессор.

— А мне эта затея кажется бесполезной. Где ты собралась его искать?

— Ну, я пока не знаю.

— Вот, а пока ты не знаешь, я собираюсь провести весь день в своей комнате и предаться глупому занятью — ничегонеделанью. И тебе, кстати, то же советую.

— Зачем? — не поняла Гермиона.

— Затем, что папа и мама, — он скривился, — собираются отвести нас на рождественскую ярмарку и покатать на пони.

— Здорово! — воскликнула ведьма. — По крайней мере, день не пройдёт впустую, и скучать не придётся.

— Грейнджер, ты в своём уме, или про пони не расслышала? Я, конечно, не знаю, сколько лет нам тут, но явно не пять.

— А что такого? — возмутилась она. — Я хочу позволить себе этот маленький каприз.

— Ладно, ладно, катайся на здоровье, но я пас, у меня с головой пока все в порядке.

— Я просто хочу развлечься, вот и все, — буркнула Гермиона. Она и сама понимала, что ведёт себя как маленький ребёнок. Но ведь недаром говорится, что если очень хочется, то немножко можно, и она собиралась удовлетворить эту внезапно появившуюся детскую блажь.

— С удовольствием посмотрю на это, — ухмыльнулся слизеринец. — Будет потом что рассказать — гриффиндорская заучка Грейнджер каталась на пони, вот смех-то.

— Ах ты, слизеринский хорёк! — воскликнула Гермиона. Схватив диванную подушку, она со всей силы опустила её на голову Малфоя. — Только попробуй скажи кому-нибудь, и я от тебя мокрого места не оставлю.

— Да ну, и что же ты мне сделаешь? — вскочив, он схватил вторую подушку и ответил ей тем же. — Вот напугала. Я, знаешь ли, маленьких девочек не боюсь.

— Дети, дети, что вы делаете, — в комнату вплыли няньки. — Пора собираться, вас ждёт ярмарка.

В последний раз метнув подушку в Малфоя, Гермиона выбежала из комнаты. Рождественская ярмарка — это так здорово. Она обожала ходить в детстве с родителями на ярмарки. И с удовольствием вспомнит сегодня эти ощущения. И ей всё равно, что там Малфой думает.

Они были на ярмарке уже часа три, не меньше. Несмотря на то, что Драко пытался упираться, у него ничего не вышло, и ему под неусыпным надзором новых родителей пришлось не только прийти, но прокатиться на всех каруселях. Лицо у него, правда, при этом было кислое, чем он очень озадачил маму с папой. А вот от пони отвертеться ему удалось. О чём Гермиона сильно жалела, она бы посмотрела на это зрелище. Сама она с удовольствием покаталась, пусть и под ехидные выпады Малфоя.

— Фриц, Мария. Мы с отцом хотим зайти в кафе и выпить горячего шоколада. Пожалуйста, не уходите далеко.

— Хорошо, мама. — Гермиона схватила Драко за рукав и потащила к кучке детей, играющих в снежки.

— Куда ты меня тащишь? — попробовал возмутиться слизеринец.

— А вот куда. — Гермиона наклонилась, зачерпнула полные ладони снега и опустила все это добро ему на голову. Заливисто хохоча, она отбежала в сторону и принялась лепить снежки.

— Ты нарываешься, Грейнджер, — Драко притворно нахмурился. — И сейчас пожалеешь об этом. Поймаю и закопаю.

— Ха-ха, ты поймай сначала, — от души веселилась Гермиона, метнув в него снежок. Она давно не чувствовала такой лёгкости. Ей было очень хорошо. Конечно, большое воздействие оказывала сказка и характер Марии, но не отказываться же от того, что само идёт в руки, от прекрасного настроения. Последние полгода и так были не сахар, чтобы упускать такой случай.

— А ну иди сюда! — Малфой в два прыжка оказался около неё и повалил на снег. — Попалась, — торжествующе произнёс он.

— Попалась, попалась,— хохотала Гермиона, запихивая ему за шиворот снег.

— Ах ты! — он перевернулся на спину так, чтобы Гермиона оказалась сверху. — Теперь моя очередь, отведай снежку, Грейнджер.

Гермиона взвизгнула, почуяв холодный снег на своей коже.

— Прекрати, прекрати, — она попыталась вырваться.

— Сдаёшься?

— Да, да, сдаюсь!

Он отпустил её. Поднявшись, Гермиона села на ближайшую лавочку и принялась доставать снег из-за шиворота.

— Давай помогу, — Драко сел рядом.

— Да поздно уже, он там растаял.

— Послушай, Грейнджер, гм… Гермиона. Я думаю, ты меня неплохо знаешь. Я просить не привык, я привык брать. Но то ли место действует, то ли... — он откинулся на спинку лавки, — хотя, давай на место и спишем. Так вот. Я тебе сказал, что ты мне нравишься и интересуешь. Да ты могла, в общем-то, сделать похожие выводы и в Хогвартсе.

— Драко, — перебила его Гермиона и покраснела. — А как же то, что я Грейнджер, гриффиндорка и подруга Поттера? Раньше это все у тебя вызывало не интерес, а злобу.

— Я вырос. И давно перестал делить людей на категории. А ещё я стал большим поклонником женщин, — он ухмыльнулся, глядя на её растерянное лицо. — А ты, Грейнджер, женщина, кстати, никогда не думал, что произнесу это, да ещё глядя тебе в глаза.

— Я тоже.

— Так вот, все, что я хочу, это поцелуй. И я отстану. Честное слизеринское, — он улыбнулся. — Но ты же понимаешь, пока я своего не получу и не удовлетворю своё желание и любопытство, покоя я тебе не дам.

— Честное слизеринское?! Звучит сомнительно, — она засмеялась.

— Что скажешь?

— То, что ты предельно откровенен.

— Я старался.

— Я могу подумать?

— А ты что, ещё думать собралась?! Я же тебя не замуж приглашаю. Этого ты от меня точно не дождёшься. Подумать, конечно, можешь, но я предупредил.

— Да поняла я, поняла, — Гермиона посмотрела на довольно улыбающегося Малфоя. Кажется, он не сомневался в себе. Обаятельная сволочь. И хорёк.

— Дети, нам пора домой, — их окликнули. — Давайте скорее.

* * *

Снейп почувствовал рывок. Ну, наконец-то все это закончилось, и, похоже, они возвращаются. Прошла пара секунд, перемещение явно завершилось, но ничего не происходило. Вернее, происходило, но что-то странное. Он как бы был, но его как бы и не было. То есть видеть, он видел. Видел комнату, видел какого-то мужчину, но это точно к Хогвартсу не имело никакого отношения. А ещё он больше ничего не мог. Только смотреть и слушать. Ни говорить, ни двигаться у него не получалось. И чувствовал он себя почему-то маленьким и деревянным. Если бы не огромный жизненный опыт и нахождение в прошлом в подчинении у двух неадекватных личностей (благодаря которым в каких только жизненных ситуациях он не побывал), что, несомненно, закалило его характер, так вот, если бы не все это, то сейчас он запаниковал бы. Он явно был предметом, тут кому хочешь плохо сделается. Но поскольку суровая школа жизни пройдена на десять по десятибалльной, он просто наблюдал за действиями мужчины. А что ему ещё оставалось?

От размышлений его отвлёк тот самый мужчина. Подойдя, он совершенно бесцеремонным образом запихнул его в к себе в карман. Ощущения, надо сказать, так себе. Достали его уже в совершенно другом месте и торжественно вручили Гермионе Грейнджер. В глаза, конечно, сразу бросался наряд. Она вся была в ядовито-розовом, если бы он мог скривиться, он бы обязательно это сделал, но он, к сожалению, не мог. Рядом крутился Малфой, это немного радовало, значит, они вместе и все в порядке. Не радовало лишь то, что они опять в сказке. Он не был силен в магловских сказках и то, что его назвали каким-то щелкунчиком, ему ничего не говорило.

Нужно было дать понять им, что он здесь. Но пока кроме стояния на комоде, куда его водрузила Грейнджер, ничего не выходило. Он даже заснул, на какое-то время, а вы бы не заснули?! А проснулся от её топота и хлопка двери. Уже наступила ночь, похоже, он прилично проспал, ничего не было видно, он по-прежнему был игрушкой и стоял на комоде, ничего не изменилось. Разве что в углу что-то сильно шуршало и копошилось, видимо, от этого Грейнджер и убежала. Тоже мне гриффиндорская храбрость. Потом шуршание стихло. И он опять заснул.

Проснулся он от того, что на него смотрели. Чутьё не подвело, на него уставилась крыса, большая такая, толстая крыса. Если бы он мог шевелиться, его огромные глаза, он просто уверен, что они огромные, стали бы ещё больше. Мало того, что крыса стояла на задних лапах, она была одета в золотой камзол, золотые штаны или, вернее, панталоны, на ногах были сапоги, а на голове, съехав на одно ухо, болталась корона. В руках крыса или, скорее, крыс, раз в штанах, держал шпагу, которой тут же ткнул ему в нос и торжествующе произнёс:

— Аха! Наконец-то мы встретились!

«Говорящая живность прямо преследует меня», — Снейп попробовал закатить глаза. Не вышло.

— Мерзкий щелкунчик. Я — крысиный король, так долго ждал этой встречи! И вот, наконец, свершилось. Ты ответишь за смерть моей матери! Ты пожалеешь обо всём.

И что прикажите ему делать? Все, на что он сейчас способен, это мысленно раза три кинуть Аваду в эту ненормальную крысу. Несомненный позитив вызывает то, что ему, деревянному, шпага не страшна, главное, чтобы он не додумался его погрызть.

— Как смеешь ты не отвечать мне, мерзкий уродец?!

«Это он себя в зеркале не видел», — устало подумал Снейп. Да и что он мог ему сказать, если говорить не мог. А если бы и мог, ситуацией он всё равно не владел, поскольку видел это зверье впервые.

— Отвечай немедленно, гнусная деревяшка! — крыса перешла на крик, смешно подпрыгивая и продолжая тыкать в него шпагой.

Около двери послышались шаги. Крыс тут же юркнул с комода на пол, выкрикнул напоследок ещё пару ругательств и исчез, а в комнату вошла очень полная женщина. Нянька. Заметив отсутствие подопечной, она тоже выбежала за дверь, что-то причитая на ходу. Через минуту в комнате их было уже две, и голосили обе. Попричитав и позаламывав руки, они, наконец, ушли на поиски пропажи. Снейп с облегчением вздохнул, мысленно метнув и этим вдогонку по Аваде.

Вернулись они уже с девчонкой. Вид у той был заспанный и недовольный. Подождав, пока её оставят одну, Грейнджер схватила его и, прижав к себе, стала наглаживать по голове. Тоже мне, защитница нашлась, сначала бросила, а теперь наглаживает стоит. Вернув его на место, она удалилась в ванную. Сколько она там пробыла, он не знает, не подсчитывал, но выскочила она оттуда в одних маленьких кружевных панталонах и принялась искать в шкафу платье. Чего там искать, он и отсюда видел, что они там все одинаковые, а она стоит, выбирает. Хорошо хоть спиной стоит и все, что сейчас доступно для его взора, это её голая спина и нижняя часть, хоть чем-то прикрытая. Ну вот, повернулась. Конечно, он как истинный джентльмен попытался закрыть глаза, но вы же поняли, что попытка ни к чему не привела. Оставалось смотреть, как это нелепейшее гриффиндорское создание стоит и разглядывает себя в зеркале. Мерлин, Грейнджер, ты чего творишь-то? Если вы хотите от него каких-то комментариев по поводу увиденного, вы их не дождётесь, он не собирается это комментировать даже самому себе.

Надев, наконец, на себя платье и справившись со своими волосами с помощью няньки, Грейнджер выбежала из комнаты. Вот интересно, чем они там занимаются. Мерлин свидетель, если бы не его наработанная годами выдержка, он бы уже давно на крик сорвался. Северус попробовал отключиться, лучше спать, чем думать обо всём этом. Но не успел он осуществить задуманное, как дверь снова открылась, вернулась Грейнджер и, схватив его, потащила куда-то. Вообще, он ожидал каких-то событий, но, к сожалению, она всего лишь принесла его на завтрак. После завтрака было наискучнейшее повествование про принцесс и мышей. Хотя теперь понятно, что за крыса тыкала ему в нос шпагой. Но от этой информации морально не полегчало. А затем, снова вернув его на комод, они пропали на весь день. Где их носило, он не имел ни малейшего понятия, он снова спал, больше тут заняться было нечем. И проснулся уже вечером в крепких объятьях Грейнджер.

Снейп попытался вспомнить, что и кому нехорошего он сделал за последний год, ведь не просто так на него все это свалилось. Снова водрузив его на комод, этот комод ему уже как дом родной, Грейнджер и Малфой сели пить чай. Довольно странное зрелище, надо заметить. Во-первых, эти двое непринуждённо болтали, это он видел впервые. Во-вторых, смеялись, а этого вообще быть не может, у него что, галлюцинации?! Грейнджер подтрунивала над Драко за карусели. Малфой катался сегодня на каруселях, хотел бы и он на это посмотреть. А то, что случилось потом, повергло его в шок. Допив чай, он, кстати, тоже от чая бы не отказался, Грейнджер заявила, что согласна. Интересно, на что? Ответ на свой вопрос он получил сразу. Лучше бы и не спрашивал. Малфой вскочил из-за стола, выдернул оттуда ведьму и поцеловал её.

Почему никто предварительно не закрыл его большие деревянные глаза? Смотреть на это совсем не хотелось. Мало того, что он вообще не терпел проявления подобных эмоций в своём присутствии, так он ещё и испытал чувство досады, было почему-то неприятно. Он помнил, как сам её целовал, и ему совсем не нравилось, что сейчас это делает Малфой. Хотя тема закрыта, он не собирается обсуждать это даже мысленно и даже с самим собой. Просто закройте ему кто-нибудь глаза.

* * *

Драко прижал её к себе. Ощущения были приятные. По крайней мере, она не вырывалась как в прошлый раз. Положив руку ей на затылок, он приподнял её голову и заглянул в глаза. Нервничала. Он тоже, но совсем чуть-чуть. Гермиона закрыла глаза. Почувствовав его губы на своих губах, она немного напряглась. Память о предыдущем опыте ещё была свежа. Малфой провёл языком по её нижней губе, пробуя её на вкус. А потом с присущим ему напором завладел ими полностью. Его губы не оставляли её ни на секунду. Обняв его руками за шею, Гермиона ответила его напору движением своих губ, получая удовольствие от каждого прикосновения. Оторвавшись от её рта, Драко довольно улыбнулся.

— Знаешь, мои ожидания меня не обманули. Может ещё? — лукаво спросил он, снова притягивая её к себе.

— Мне кажется, одного раза достаточно, Драко. Чтобы понять, что это понравилось нам обоим, но большего не будет.

— Хорошо. Но, если надумаешь, ты знаешь, где меня найти. Пожалуй, я спать. Если у тебя опять будет что-то шуршать — врывайся, пожалуйста, потише.

— Договорились.

Подождав, пока за слизеринцем закроется дверь, Гермиона выдохнула. Все это время она стояла, затаив дыхание. Произошедшее её сильно смутило, несмотря на показную храбрость. Её внезапный порыв согласиться, затем сам поцелуй и то, что она ответила на него, да ещё и получила удовольствие. Зато теперь абсолютно точно подтверждено: несмотря на то, что Малфой хорошо целуется, как мужчина он её не привлекает. Значит, волноваться не о чём, по крайней мере, с ним, а вот... Хотя об этом она сейчас думать не хочет. Сейчас только горячая ванная и постель. Все думы после.

Дверь в комнату открылась.

— Мария, деточка, пора спать. Если хочешь, я останусь у тебя, — заботливо предложила нянька. Она уже вплыла в комнату и помогала расстёгивать ей платье. Гермиону удивляло, как, несмотря на их комплекцию, этим женщинам удавалась так шустро передвигаться.

— Да нет, не стоит, — вежливо отказалась Гермиона. — Уверена, всё будет хорошо, — вывернувшись из цепких рук няньки, она юркнула в ванную комнату.

Опустившись в горячую воду, она блаженно вздохнула. Какая же красота, день был насыщенным на впечатления, и ей очень не хватало вот именно такой тишины и спокойствия. Гермиона закрыла глаза и погрузилась в лёгкую дрему, очнулась только когда почувствовала, что вода начала остывать. Натянув сорочку и закутавшись в халат, девушка вернулась в комнату. Няньки не было, вот и чудно. Взяв с комода щелкунчика, Гермиона забралась с ним в кровать. Спать хотелось жутко, зевнув, она устроила игрушку на подушке и устроилась поудобней сама. Но вместо сна в голову полезли мысли о Снейпе и Малфое и поцелуях с ними, очень не вовремя надо сказать. Хотя поцелуй с Драко её почти не волновал, её волновало, не продолжит ли он свои приставания. А вот поцелуй с профессором не давал ей покоя, и она готова признать этот факт.

— Вот скажи, — обратилась она к щелкунчику, — почему так бывает, ты чего-то не то чтобы не хочешь или не планируешь, разве я могла вообще о таком думать, — пустилась она в пространные размышления, — а это просто все раз и на голову тебе снежным комом. — Гермиона посмотрела на игрушку. — Молчишь. Правильно, я и сама не знаю, что сказать. Знаешь, я где-то слышала, хотя нет, скорее прочитала, что души встречаются на губах целующихся. Красиво, правда? Я, конечно, и раньше целовалась, но ни про кого так сказать не могу. Ну, разве что вот… — Гермиона замялась, — про тот поцелуй со Снейпом. Это так неожиданно, так странно… у меня это просто в голове не укладывается. Может, это, конечно, и не души, откуда там им взяться, он в мою сторону не посмотрит никогда, но это было так необычно и волнующе. С Малфоем я ничего даже близко к этому не почувствовала. — Гермиона взяла человечка и прижала его к себе. — А вот с профессором… я даже не знаю. И Джинни нет посоветоваться. Ведь это Снейп. Хотя нет, Джинни, наверно, лучше про это не рассказывать. И вообще, наверно, лучше об этом не думать пока… нет, лучше совсем не думать. Ты как считаешь? — Гермиона вздохнула, крепче прижимая игрушку к себе.

— Я, мисс Грейнджер, считаю, что это крайне неподходящее время, чтобы обсуждать ваши поцелуи со мной и мистером Малфоем. Тут вам действительно лучше потерпеть и подождать встречи с мисс Уизли. И будьте столь любезны, отнимите меня от своей груди.

Взвизгнув от неожиданности, Гермиона отшвырнула игрушку, и та с глухим стуком упала на пол.

— Хорошо, что я деревянный, мисс Грейнджер. А то вы крайне несдержанны, неаккуратны и импульсивны. Будьте столь любезны, поднимите меня и сходите за мистером Малфоем.

Гермиона вскочила с кровати и, подбежав к двери, не оглядываясь, выскочила за неё.

— Вы не подняли меня, мисс Грейнджер! Несносная девчонка…

И зачем он только с ней связался? Когда он дал согласие взять её стажером, он ожидал увидеть копию Минервы, не меньше. Строгий пучок, суровый взгляд, в общем, мисс заучку и чопорность. Ему казалось, что именно это из неё и вырастет. Но она не сильно изменилась с момента их последней встречи. Девчонкой была, девчонкой и осталась. Волосы постоянно распущены, платье довольны откровенных фасонов, заносчивая, неугомонная, любопытная не в меру, в общем, какая в двадцать пять взрослая женщина? Никакая. Он даже пожалел, что пригласил её. Он-то думал, что за семь лет Грейнджер далеко уйдёт в развитии от своих сверстников и сможет занять место преподавателя, но, увидев её, усомнился в этом.

Хотя, когда начался учебный год, волосы она собрала, одежда сменилась на более строгую, да и ум её никуда не делся. И он начал верить, что не ошибся. А проработав с ней полгода, он стал ловить себя на мысли, что больше не видит в ней девочку, свою бывшую студентку, а видит умную женщину с огромным потенциалом. И если мысли про потенциал он оставлял, то все остальное, про женщину, гнал прочь. Во-первых, она — Гермиона Грейнджер, и это на корню должно отрубать все его мысли о ней, потому что, когда говоришь «Грейнджер», подразумеваешь Поттер и Уизли. Во-вторых, даже если этим мыслям дать волю, она слишком молода для него, вернее, это он слишком стар для неё. А в-третьих, она никогда в его сторону не посмотрит, он почему-то был в этом уверен на все сто процентов. Да и не надо ему все это, это только осложнит его жизнь, а от осложнений он устал. Но его взгляд снова и снова задерживался на ней, когда она этого не замечала, что-то в ней неумолимо притягивало его. И сегодняшние её эмоциональные излияния помогли вновь этим мыслям вернуться. Причём с удвоенной силой. Остаётся уповать на то, что это реалии сказок так действуют как на него, так и на неё, и, вернувшись домой, все вернутся на круги своя. Её бормотания про поцелуй с ним были слишком нереальными для его восприятия. И думать обо всём этом он не намерен, сейчас им нужно выбраться отсюда, эти сказки начали его порядком утомлять.

Вдруг послышался шорох, Северус мысленно закатил свои большие деревянные глаза. Двигаться он по-прежнему не мог, хорошо хоть заговорил. Кстати, а почему он заговорил?!

— Аха! — раздалось у него над ухом. И гадать не надо, кто пожаловал, в нос ему упёрлась крысья шпага.

— Драко, Драко, вставай! — Гермиона запрыгнула на кровать и принялась его трясти.

— Господи, Грейнджер, ты какая-то бесноватая, — слизеринец натянул одеяло на голову. — Ну что там опять? Хотя дай угадаю, там опять шуршит. Ложись и спи, только не визжи, я тебя прошу.

— Да вставай же! — Гермиона ещё раз его тряхнула. — Там щелкунчик. Он разговаривает.

— Невероятно, — Малфой зевнул. — Давай поговорим с ним завтра, а?

— Он голосом Снейпа говорит!

— Да ладно?! — Драко сел. — Тебе не привиделось?

— Нет!

— Точно?!

— Да! — Гермиона снова потянула его. — Он велел тебя привести.

— Ну, пойдём, раз велел.

* * *

Дверь в комнату скрипнула, и в проёме показалась голова Малфоя. Похоже, его спасут. Ей-богу, он чувствовал себя крайне неуютно в одной комнате с говорящей крысой, тыкающей в него шпагой. Затем в проёме появилась голова Грейнджер.

— Ой, Драко, смотри, — она мотнула головой в их сторону. — Там мыши... и их много!

— И крыса, — он тут же пожалел о сказанном, потому что Гермиона вцепилась ему в плечи, больно впиваясь ногтями.

— Что мы будем делать? — шёпотом спросила она. — Они съедят профессора.

— Я не знаю пока… я думаю.

— Мистер Малфой, не могли бы вы делать это быстрее?

— Что именно, сэр?

— Думать, мистер Малфой. Я хочу, чтобы вы оказали мне любезность и подняли меня с пола, а также убрали от меня эту крысу. Общение с ней мне порядком поднадоело.

— Вы должны сразиться с ним, сэр.

— Я никому ничего не должен, мисс Грейнджер.

— Но это по сказке, сэр…

— Ну хорошо, как я, по-вашему, должен это сделать, если я двигаться не могу? Я и разговаривать-то не мог до сего вечера.

— Ну, вы же заговорили, может, и пошевелиться сможете.

— Следует ли мне вам напомнить, мисс Грейнджер, что заговорил я лишь после того, как вы меня минут десять прижимали к своей груди? Если хотите, мы можем ещё поэкспериментировать.

Драко повернулся к Гермионе, на его лице была самая противная ухмылка, какую она только видела. Ведьма пихнула его локтем.

— Прекрати, — зашипела она.

— Я согласен с профессором, стоит попробовать.

— Прекрати я сказала, — девушка залилась краской.

— Мистер Малфой, хочу напомнить вам о себе. Эта крыса все ещё смотрит на меня, и её шпага упирается мне в нос.

Драко неуверенно шагнул в комнату.

— Конечно, сэр, я вас подниму. Но, думаю, лучше сначала их как-то отогнать. Я не хочу, чтобы меня покусали. Это вы деревянный, а я живой.

Вдруг над его ухом что-то просвистело и тут же упало рядом со Снейпом. Это был большой плюшевый медведь. Снаряд упал точно в мышиную кучу, заставив их отступить.

— Спасибо, мисс Грейнджер, вы моя спасительница. Ну, хорошо в нос мне больше ничем не тыкают, осталось дело за малым. Драко?

Подняв профессора и водрузив его на комод, слизеринец уселся на кровать.

— И что дальше, сэр?

— Не знаю… думаю, мисс Грейнджер нас просветит.

— Вы должны сразиться с крысиным королём, — Гермиона пристроилась рядом с Малфоем. — И, возможно, тогда мы переместимся.

— Интересно, как вы себе это представляете? Я не могу двигаться. Да и нет у меня желания с крысой в дуэль играть. Другие варианты есть?

— Нет, сэр.

— Я думаю, если Грейнджер прижмёт вас к себе ещё раз, вы задвигаетесь.

Гермиона уставилась на Малфоя, в своём ли он уме.

— Ну что ты так смотришь, он же заговорил, когда ты его первый раз прижала.

— Я не прижимала, — буркнула Гермиона.

— Прижимали, мисс Грейнджер. Идите сюда. Что там у нас по сказке, рассказывайте.

— По сказке Мария полюбила щелкунчика, он ожил и сразился с крысиным королём, — Гермиона опустила глаза в пол. Чувствовала она себя неуютно под их взглядами. И не могла она влюбиться вот так сразу, то, что ей понравился поцелуй с ним, ещё ничего не значит.

— Ну, вот и чудно. Вам меня любить необязательно. Я не настаиваю. Но думаю, предположение мистера Малфоя сработает. Вы, не только ВЫ, но ещё и ОНА, в смысле героиня, на чьём месте вы находитесь. Берите меня, — скомандовал он.

— Но сэр...

— Берите!

Гермиона послушно взяла Снейпа и прижала к себе. Она тут же испытала прилив нежности по отношению к игрушке. Или Снейпу? Она не могла понять. Просто было хорошо вот так стоять с ним, крепко прижимая к себе.

— Ты такой хороший, — тихо пробормотала она.

— Что вы там бормочите?

— Я не знаю сэр, оно как-то само вырвалось. — Гермиона подняла игрушку на уровень своих глаз. — Ты такой хороший, — повторила она, заворожено разглядывая человечка. Совершенно не отдавая отчёта в своих действиях она, поцеловав его в лоб.

— О, мисс Грейнджер. Вы меня временами просто поражаете, — он потёр только что расцелованный лоб. — Нам нужно подумать ещё.

— Так, вы двигаетесь, — Драко вскочил на кровати. — Грейнджер, прям животворящие у тебя поцелуи, не иначе, — съехидничал он. Забрав у неё Снейпа, Малфой вернул его обратно на комод. — Попробуйте пройдитесь, сэр, — предложил он.

Снейп попробовал сделать несколько шагов. Он чувствовал себя деревянным и квадратным, собственно говоря, он таким и был, но ощущения так себе. Двигаться было неудобно, но получалось.

— Я требую бой! — донеслось снизу.

Гермиона взвизгнула и забралась с ногами на кровать. Драко поспешил к ней присоединиться.

— Сражайся со мной, жалкая деревяшка, — снова послышался писк.

— Я бы попросил обойтись без оскорблений. Если это так необходимо, можем, конечно, и сразиться, но воздержитесь от эпитетов в мою сторону.

— Не указывай мне, мерзкий уродец! — крысиный король забрался на комод и, вытащив шпагу, направил её на щелкунчика. — Вызываю тебя на бой, жалкое отродье.

— Мне нечем с вами драться, — устало произнёс зельевар, эта крыса его порядком утомила.

— У вас есть шпага, сэр, она висит сбоку,— подсказала Гермиона.

Снейп вытащил шпагу из ножен.

— Вот ведь угораздило. Я надеюсь, сей эпизод останется между нами. И никто в Хогвартсе не узнает о моём сражении с мышью непонятно во славу чего.

— Ну, вы во славу Грейнджер дерётесь, а он, — Драко мотнул головой в сторону крысиного короля, — за честь своей матери, в общем, во славу прекрасных дам.

— Молчали бы вы, мистер Малфой.

— К бою! — пискнул король, делая выпад в сторону профессора.

— Да-да, приступим, — менее энергично отозвался Снейп.

Послышался звон стали. Гермиона зажмурилась. Звуки лязга шпаг становились все более динамичными.

— Так его, так! — выкрикнул Малфой. — Слева, слева заходите!

Гермиона вцепилась в его локоть.

— Что там, Драко?

— Открой глаза и посмотри. Ну куда вы, сэр, так его, так!

— Мистер Малфой, вы мне мешаете, заткнитесь, — послышался жалобный писк и топот мышиных лап. — Кажется, он издох, — изрёк Снейп. — Можете открыть глаза, мисс Грейнджер.

— А он что, лежит там мёртвый? — спросила девушка.

— Да, он лежит тут мёртвый, остальные убежали.

— Я не хочу на это смотреть, — заявила Гермиона.

— Не хотите — не смотрите, но глаза-то откройте.

— Хорошо, — она открыла сначала один глаз, потом второй.

На комоде сидел Снейп собственной персоной. Совсем не деревянный и не маленький, а настоящий. Одет он был также как щелкунчик, саму игрушку она пристально не рассматривала, но от Снейпа было не оторваться. Красный сюртук, расшитый узорами из золотых нитей, под ним длинный жилет, застёгнутый только на три пуговицы, и белая рубашка с кружевами на груди и на запястьях. Узкие штаны по колено такого же цвета, что и сюртук, белые чулки и ботинки с высоким язычком и золотой пряжкой. Волосы собраны в хвост. В одной руке он держал шпагу, в другой за хвост мёртвого крысиного короля.

— Думаю, от этого стоит избавиться, — он подошёл к окну и, открыв его, выкинул бывшего настырного соперника. — Будем надеяться, теперь перемещение не за горами, и оно будет в Хогвартс, — подойдя к креслу, Снейп сел. — Когда мы вернёмся, я лично окуну Поттера и Уизли в эту книгу. Пускай сами отведают этих ужасных магловских сказок.

— И ничего они не ужасные, — возразила Гермиона.

— Пока я тут, в них, они ужасные. После они меня вообще не интересуют.

* * *

Прошло три часа * * *

— А чем закончилось сие повествование? Меня не покидает ощущение, что не этим.

— Свадьбой…

— Дайте догадаюсь. Нашей? И что же, мисс Грейнджер, пока мы с вами не поженимся, ничего не произойдёт?

— Я не знаю, — буркнула, покраснев, Гермиона.

— В той сказке вас тоже женить собирались, но до этого не дошло, — Драко зевнул.

— Не дошло. Но мы перенеслись, — Снейп встал. — Что ещё мы там делали?

— Целовались вы, — помог Драко.

Зря он спросил.

— Я спать хочу и домой.

— Все хотят, мистер Малфой. Идите сюда, мисс Грейнджер.

— Зачем, сэр?! — Гермиона напряглась.

— Догадайтесь..

— Я не понимаю, — она поднялась с кровати и неуверенно приблизилась.

— Да что уж тут понимать, — положив руку ей на плечо, Снейп притянул девушку к себе. — Будем целоваться.

— Может, не надо… — глаза Гермионы невольно остановились на уголке его рта.

— Надо, — спокойно произнёс он, хотя спокойствия не было ни на йоту. — Я тоже домой хочу.

Взяв девушку за локоть, он подтянул её к себе. Расстояние между ними сократилось. Наклонившись, он прижался губами к её губам. Гермиона тут же обмякла в его руках. Его поцелуй не был похож ни на один из тех, что ей довелось пробовать. Здесь было все: удовольствие, волнение, тепло, восторг и желание. Она открыла губы ему навстречу, и его язык проник вглубь. Снейп притянул её ближе, и Гермиона полностью отдалась его напору. Осмелев, она проникла язычком в его рот, наслаждаясь тем, что он позволил ей это, она даже застонала от удовольствия. Потом ей будет за все это стыдно, но это потом. Почувствовав, что мужчина отстраняется от неё, она открыла глаза. Снейп был охвачен синим пламенем, как в прошлый раз.

— Надеюсь, на этот раз в Хогвартс…

— Надеюсь… сэр, — после поцелуя сэр звучало странно.

Гермиона повернулась к Драко, и тот на её глазах пропал. Кажется, и её сейчас перенесёт. Она закрыла глаза и принялась считать. Один, два, три... Она снова упала.

«Да что ж такое!» — Гермиона поморщилась, она опять упала. Это уже становилось дурной привычкой.

Открыв глаза, ведьма осмотрелась. Комната была какой-то чудной. Поднявшись и отряхнув одежду, гриффиндорка повертела головой в поисках зеркала. Одежда на ней была очень старая, вся в заплатках и довольно невзрачная. На ногах опять была деревянная обувь. Очень хотелось оценить всю картину целиком, но зеркала в комнате не обнаружилось.

Гермиона ещё раз обвела взглядом помещение. Похоже, это и не комната вовсе, а, судя по всему, чердак. Помещение было маленькое и тёмное. Окно было всего одно, круглое и небольшое под самой крышей, так что света от него почти не было. В углу лежал матрас, рядом стоял ящик. На нём разместился подсвечник и что-то ещё. Больше ничего в коморке не было. Но, как ни странно, тут было уютно, и она чувствовала себя защищённой.

Подойдя к ящику, Гермиона обнаружила на нём маленькое зеркальце.

«Ну, хоть такое, — заглянув в него, она увидела белые волосы. — Мерлин всемогущий! Опять блондинка!» — на лице почему-то была сажа. Кажется, она уже знает, в какую сказку они попали.

— Золушка! — донеслось до неё откуда-то снизу.

«Да, Золушка, — Гермиона попыталась стереть со щеки сажу. — Интересно, а где и, главное, кто теперь Снейп и Малфой».

— Да куда ты запропастилась, дрянная девчонка?!

Гермиона поморщилась. Судя по топоту, на чердак поднимались. Кажется, пребывание в этой сказке для неё будет не слишком приятное.

Дверь распахнулась и в комнату втиснулась женщина.

«Видимо, это мачеха», — сделала вывод Гермиона, разглядывая гостью. Перед ней стояла запыхавшаяся женщина, довольно высокая и дородная, именно поэтому, заходя в комнату, в дверь она протискивалась боком. Выражение лица было недовольное и даже брезгливое.

— Почему ты здесь?! — Гермиона невольно съёжилась от крика. — От работы прячешься? А ну спускайся живо! Надо одеть и причесать девочек к завтраку. И сам завтрак надо ещё приготовить. Шевелись! — развернувшись и протиснувшись обратно в дверной проём, мачеха стала спускаться вниз по лестнице.

Вздохнув, Грейнджер отправилась за ней. Не хотелось бы тут надолго задерживаться. Иначе её тут уработают.

— Отправляйся сначала к Марианне, она уже встала. Когда поможешь ей собраться, пойдёшь к Элеонор. Её ещё нужно разбудить, она отказывается вставать. Одень их понаряднее. После завтрака мы едем в парк. Девочки на выданье, им нужно быть во всей красе.

— Хорошо, мама, — пробубнила Гермиона.

— Не смей меня так называть! Я терпела это при твоём отце. Но его давно уже нет. Я для тебя Корнелия. И хватит болтать, принимайся за работу, — с этими словами она исчезла за дверью одной из многочисленных комнат.

«И где их искать, этих девочек?!» — уныло подумала гриффиндорка.

Постояв пару секунд и здраво рассудив, что комнаты дочерей, скорее всего, будут рядом с мачехиной, Гермиона взялась за ручку первой рядом расположенной двери и толкнула её. В комнате обнаружилась девица, крутящаяся перед зеркалом.

— Почему так долго? — недовольно произнесла та, увидев девушку. — Я давно уже встала, а тебя нет. Подавай мне платье. И поживее.

— А сама взять не могла? — буркнула гриффиндорка.

— Что ты там сказала? — девица развернулась к ней и, уперев руки в бока, окинула её злым взглядом.

— Я говорю, хорошо выглядишь, — не моргнув, соврала она, хотя девушка была страшненькая.

— Шевелись! — снова прикрикнули на неё.

Подойдя к шкафу, Гермиона взяла первое попавшееся платье и протянула его сестричке. Та с непонимающим видом уставилась на девушку.

— Ты чего, головой, что ли, ударилась? Одень меня!

Вздохнув, Гермиона подошла к девушке и помогла одеться. Зашнуровав платье и отступив на шаг, гриффиндорка окинула её взглядом. Тощая, длинная, некрасивая девица в ужасном платье. Светлые волосы, похожие на солому, и черты лица, чем-то напоминающие лошадь, её не красили. Похоже, женихи в парке ей не светят.

— Ну, что стоишь? Причеши меня! — она уже успела усесться на пуфик перед зеркалом. — Хочу что-нибудь милое.

«Да вряд ли поможет», — вяло подумала Гермиона и принялась за дело.

Она, вообще-то, не специалист по причёскам, но руки как будто сами знали, что делать. И довольно скоро на голове девицы появилась страшно милая причёска. Судя по отсутствию криков, той нравилось.

« Ну и славно».

— Я есть хочу, — сестрица недовольно поджала губы.

— Я тоже, — машинально отозвалась Гермиона.

— Чего? — Марианна уставилась на неё через зеркало. — Ты сегодня какая-то дерзкая. Я пожалуюсь матери. Завтрак готов или нет?

— Нет. Мне ещё нужно твою сестру поднять.

— Так шевелись тогда. Чего стоишь-то?

Гермионе захотелось залепить чем-нибудь этой жерди между глаз. Но, усилием воли подавив свой порыв, она просто развернулась и вышла из комнаты.

«Ужасная девица. Вторая, поди, не лучше».

Подойдя к следующей двери и повернув ручку, Гермиона оказалась в тёмной комнате. Шторы были плотно задвинуты и не пропускали свет. На кровати кто-то лежал, накрывшись с головой одеялом. Судя по габаритам, это был бегемот. Наверное, это Элеонор, вторая сестра. Кашлянув, чтобы предупредить о своём приходе Гермиона направилась к окну и раздёрнула шторы.

— Убирайтесь! Я вставать не буду! — донеслось из-под одеяла. Голос показался смутно знакомым.

— Корнелия велела тебя поднять и одеть, — возразила Гермиона. Подойдя к кровати и взявшись за край одеяла, она потянула его на себя.

В одеяло тут же вцепились с другого конца. Гермиона потянула ещё сильнее. Она не хотела, чтобы мачеха пропилила ей мозги, она намерена поднять и одеть этого бегемота. Взявшись двумя руками, Гермиона дёрнула, что есть силы.

Замерев на секунду от удивления, Гермиона схватилась руками за живот и, опустившись на пол, принялась хохотать. Смех буквально душил её, и она не могла остановиться. В неё чем-то кинули, похоже, туфлей, но даже это не остановило её. Грейнджер попыталась сесть и вытереть слёзы, выступившие от смеха.

— Мл... м-ма…

— Заткнись!

— Др-р-рако? Это ты?!

— Заткнись, я тебе говорю, Грейнджер!

— Как ты… как тебя так…

— Да замолчи! Хватит ржать! — он вскочил с кровати и навис над ней, сжимая кулаки. — Иначе я тебя придушу!

— Я не могу… не могу остановиться, — Гермиона задыхалась от смеха.

— Грейнджер! — закричал слизеринец. — Замолчи! — его голос сорвался на фальцет.

— Я не могу-у-у, — вдруг на голову полилась холодная вода, это немного помогло ей успокоиться. Все ещё вздрагивая и хихикая, она подняла голову. На неё смотрел Малфой собственной персоной. Только был он толстой некрасивой девочкой. Гермиону снова накрыл приступ смеха.

— Я тебя предупреждал, — она почувствовала руки на своей шее. — Если не заткнёшься сейчас же, придушу, вот этими наманикюренными руками! — взвыл он. — Ты замолчишь или нет?

Гермиона попыталась вырваться и отползти. Малфой требовал от неё невозможного. Он навис над ней своим массивным телом, в лицо ей упиралась грудь огромного размера, обтянутая пижамной кофтой и грозившая вот-вот вырваться наружу. Ниже колыхались широченные бока, минуя отсутствующую талию, они плавно переходили в необъятные бедра, втиснутые в панталоны с рюшами. Лицо бывшего блондина налилось краской от бессильной злобы, на лоб свисали пряди мышиного цвета с запутавшимися в них бигуди. Гермиона усилием воли закрыла глаза и сделала пару глубоких вдохов.

— Все, все, молчу… я молчу, — она тяжело поднялась и села на кровать. На Драко она старалась не смотреть.

— Что это за сказка, твою мать?! Почему я девица, да ещё и такая.

— Толстая, — услужливо подсказала Гермиона.

— Заткнись, — Малфой зарычал.

— И некрасивая.

— Замолчи. Что это за место?

Гермиона молчала.

— Я тебя спрашиваю?

— Ты велел молчать.

— Грейнджер, твою мать, не зли меня. Отвечай, — он двинулся на неё. — Где мы и почему я баба?!

Гермиона выставила руки вперёд, пытаясь остановить надвигающегося Малфоя.

— Сказка Золушка, — затараторила гриффиндорка, — я — это она, а ты — моя сводная сестра.

— А что, мужиков в этой сказке нет?!

— Есть. Принц. Но ты явно не он, — не удержавшись, Гермиона опять засмеялась.

Драко схватил её за руку и попытался стащить с кровати.

— Иди отсюда, Грейнджер. По-хорошему прошу.

— Я не могу, Драко, — Гермиона рыдала в голос. — Мне надо тебя одеть, причесать, накормить, и ты поедешь в парк. На смотрины…

— Куда?!

— Женихи на тебя смотреть будут, — она забилась в конвульсиях.

— Ты издеваешься, да?! — выкрикнул Малфой, — Какой на хрен парк, какие женихи! Я никуда не поеду!

— Надо, Драко, надо. Иначе мы отсюда не выберемся. Ты же хочешь домой? — Гермиона попыталась сесть. — Воды… не могу остановиться, — дважды просить не пришлось, Малфой снова окатил ее водой.

Скатившись с кровати, она на четвереньках поползла к шкафу.

— Давай одевайся. Мерлин, у меня трясутся руки и ноги. Я встать не могу. Иди, выбери платье.

— Ничего я выбирать не буду. Понятно?!

— Ладно, я сама, — взявшись за ручку шкафа, Гермиона неуклюже поднялась. Распахнув дверцы, она вытащила первое попавшееся платье и направилась к Малфою. Ноги дрожали. Драко стоял к ней спиной, увидев его огромный зад, она снова хихикнула.

— Придушу!

— Молчу, молчу, — подойдя, Гермиона принялась натягивать на него наряд. Закончив с одеванием и причёской, ведьма осмотрела Малфоя с ног до головы. — Красавица, — протянула она, за что тут же получила не слабый тычок под рёбра. — Все, все, ухожу. Мне ещё завтрак готовить. Спускайся, — и она выбежала из комнаты, пока на неё не накатил новый приступ смеха.

Спустившись этажом ниже и найдя кухню, Гермиона принялась за дело. Через полчаса завтрак был готов. Правда, яичница подгорела, тосты она тоже передержала, а ветчину и сыр нарезала огромными кусками. Руки у неё тряслись, потому что перед глазами стоял образ Малфоя, и она изо всех сил старалась сдержать новые приступы смеха.

— Ну что, все готово? — в столовую вошла мачеха. Придирчиво оглядев накрытый стол, она принюхалась. — Что за запах? Ты что, сожгла яйца? Несносная девчонка! — ей дали подзатыльник.

Следом в комнате появились Марианна и Драко, хотя теперь он Элеонора.

— Девочки мои, красавицы, скорее садитесь кушать. А ты не стой, собери нам корзинку для пикника, — вручив Гермионе корзину, мачеха принялась кружить вокруг дочерей. — Нас сегодня ждёт чудесный день, — запела она. — Мы едем в парк. И, возможно, одну из вас сегодня ждёт удача и хорошая партия.

Марианна взвизгнула. Сев за стол, она накинулась на еду, стараясь побыстрее затолкнуть её в себя и отправиться в парк. Малфой тоже сел, но лицо у него при этом было такое кислое, что Гермионе даже стало его немножко жалко.

— Элеонор, дорогая, что за выражение лица?

— Я не хочу никуда ехать, — заявил Малфой.

— Это не обсуждается, девочка моя. Сегодня в парке соберётся вся знать, министры, магистры, все с сыновьями, не говоря уже о баронах и графах. Помнишь, как смотрел на тебя сын барона Шлоссера в прошлый раз? Ехать нужно обязательно, — щебетала она, — он — хорошая партия.

— Я тоже хочу барона, мама, — заявила Марианна. — Он на меня тоже смотрел. И даже больше, чем на Элеонор, — она показала сестре язык. Малфой скривился и сжал кулаки, чтобы не врезать ей.

— Тихо! — прикрикнула мачеха. — Всё будет. Я вас за незнамо кого не отдам. Ешьте скорее, нам уже пора.

Практически проглотив завтрак, Марианна выскочила из-за стола.

— Элеонор, живее давай! А то из-за тебя я могу без жениха остаться, копуша! — крикнула девица, выбегая из комнаты. Отодвинув тарелку, Драко нехотя поднялся.

— Милая, а завтрак? — удивлённо спросила мачеха.

— Не хочу.

— Ну, хорошо, деточка. Поехали, — повернувшись к Гермионе, она взяла протянутую корзину. — Не смей тут отдыхать. Смени везде белье, постирай, приготовь ужин. Обедать мы будем в парке. Помой везде полы и протри пыль. И не вздумай спать, поняла меня? Узнаю — накажу, — развернувшись, она вышла из комнаты.

Гермиона опустилась на стул и подвинула к себе нетронутый завтрак Малфоя.

«Слава Мерлину, весь день одна».

— Ваше Высочество, пора вставать!

Снейп открыл глаза. Он лежал в кровати и, судя по ощущениям, его разбудили — это раз, и он опять не в Хогвартсе — это два. Как он узнал это, едва открыв глаза? Да очень просто. Он буквально утопал в перинах, подушках и одеялах. Его кровать была намного скромнее. Он убьёт Поттера и Уизли.

— Ваше Высочество! Ну что же вы! Надо просыпаться, надо одеваться! Король и королева ждут вас к завтраку.

«Какое Высочество? Кто его ждёт?» — Снейп повернул голову на голос.

В дверях стоял мужчина, нервно заламывая руки. Ноги его странно подёргивались, словно у них был тик. Одет нервный тип был в самую жуткую одежду, какую только видел Снейп, а ведь он видел, во что одевался ныне покойный Дамблдор. Во-первых, субъект был во всём жёлтом и бархатном, у куртки были огромные рукава, в такой рукав рук десять, наверное, поместится, во-вторых, на нём отсутствовали штаны, были белые рейтузы, а вместо штанов ещё два огромных рукава, только одетых на ноги. На шее у типа была прицеплена огромная круглая плиссированная штука.

«Мерлин, воротник, что ли?» — вяло подумал Снейп, опуская голову обратно на подушки.

Вставать и проживать очередной магловский бред не хотелось.

— Принц Филипп, вы проснулись. Чудесно! — мужчина подошёл к окну и развел занавески в стороны, пропуская в комнату солнечный свет. — Давайте я помогу вам одеться. У вас сегодня насыщенный день. Прогулка в парке с родителями, — начал перечислять тип, загибая пальцы, — уроки танца, час поэзии и партия в шахматы с вашим отцом.

Снейп сел. Уроки танца?! Кому-то после его возвращения не поздоровится.

— Пожалуйста, Филипп, — субъект даже начал пританцовывать, только непонятно отчего, от услужливости или от нетерпения.

Встав, профессор направился к большому зеркалу, стоящему у окна. Его внешность не изменилась, каким был, таким и остался. За одним маленьким исключением.

«Его волосы! — мысленно проорал Снейп. — Что они сделали с его волосами! — на голове у профессора красовалась аккуратная стрижка под горшок. — Поттер и Уизли будут умирать мучительной смертью».

Не успел Снейп опомниться, как вертлявый взял его в оборот и уже надевал на него ужасные тряпки. Точно такие же, как на нём самом, только ярко-голубого цвета. Нацепив ему на шею круглую уродливую штуку, он зацокал языком.

«Мерлин, когда же это все закончится!»

— Великолепно выглядите, ваше Высочество, — дёргающийся удовлетворенно крякнул.

Стойко снеся процедуру одевания на себя синего уродства, Снейп попробовал испепелить зеркало взглядом, но понял, что тому ничего не сделается. Потом сдёрнул с шеи уродливый воротник, похожий на огромный веер, и покинул комнату вслед за нервным типом. Войдя в столовую, он оказался в объятьях какой-то женщины.

— Сынок, — она расцеловала его в обе щёки.

«Да не сынок я вам», — зельевар скривился. Хотелось отцепить её от себя, он не любил, когда на нём висели малознакомые личности.

— Мы с отцом уже заждались тебя. Нам даже пришлось отправить к тебе Шульца, — заботливо поправив ему волосы, она вернулась к столу. — Мы тут с отцом подумали. Садись же милый, что ты стоишь.— Снейп сел. — Так вот, мы тут с папой подумали, — она повернулась и выразительно посмотрела на рядом сидящего мужчину, — что тебе пора жениться.

Зельевар поперхнулся кофе, который ему уже успели услужливо подать и который он успел отпить.

«Как, и тут жениться?! А из-за угла сейчас выскочит Грейнджер? Кстати, а где она и вправду? И Малфой заодно».

— Филипп, ты слушаешь меня? — женщина повысила голос.

— Да, маман, — брови зельевара непроизвольно поползли вверх.

«Маман? Это-то откуда взялось?!»

— Так вот, мы решили, что момент уже настал, и тебе пора жениться. И сегодня… — она сделала торжественную паузу, — мы поедем в парк на предварительные смотрины.

— Я не поеду, — спокойно отрезал Снейп.

«Надоело. Он с места не сдвинется. Пусть Грейнджер ищет его сама и сама за него выходит».

— Не сметь перечить матери, Филипп! — властно крикнула королева, ударяя ладонью по столу для усиления эффекта. Эффект был достигнут. Профессор с удивлением смотрел на женщину, повысившую на него голос. Хотя не совсем на него, а на того, кем он теперь стал. Интересно, что будет, если он не уступит. — Если мама сказала, значит так и будет. Завтракай и спускайся к карете. Шульц, проследи, — встав, она покинула столовую.

Снейп вернулся к кофе. Давно с ним так не разговаривали. Хотя с ним, вообще, никто так не разговаривал. Занятно.

— Сынок. Ну, уступи маме, — профессор посмотрел на новоприобретенного отца. Тот улыбнулся. — Ну, ты же знаешь её. Она всё равно своего добьётся, не мытьём, так катаньем. Перечить бесполезно. Мне тоже не хочется в этот парк. Шум, гам, — он махнул рукой, — но быстрей съездим, быстрей вернёмся. Так что пошли, — встав, он обошёл стол и, подойдя к сыну, положил руки ему на плечи. — Ты действительно уже вырос. И пора подумать о жене для себя и о внуках для нас. Мы ждём тебя в карете.

«Ну, парк, так парк. Раз речь зашла о свадьбе, значит, Грейнджер должна там появиться. Заодно стоит узнать, в какую нелепую магловскую сказку они опять угодили и сюжет очередного бреда. А то может они прямо там, в парке, поженятся на радость всем, и домой», — поставив чашку, он поднялся. Шульц тут же услужливо распахнул перед ним дверь и затрусил впереди, провожая к карете.

* * *

В самой карете царило молчание. Разговаривать зельевару с новоявленными родителями было не о чем. Ехали они уже минут пятнадцать, и Снейп надеялся, что парк находится не на другом конце страны.

— Я рада, что ты поехал, Филипп, — королева обняла его за плечи. — Сейчас познакомишься с хорошими девушками. Может, тебе и приглянется кто. Сегодня соберутся довольно знатные семьи, и все они будут рады породниться с нами, кого бы ты ни выбрал.

Отвечать что-либо смысла не имело. Он посмотрит и уедет. Но голова самопроизвольно кивнула, а изо рта опять вырвалось: — Хорошо, маман.

«Мерлин, откуда только это маман берётся».

— Вот и чудно, милый! — королева довольно улыбнулась.

Карета остановилась, выбравшись из неё, Снейп увидел большой парк-аллею с прудом посередине, в пруду плавали лебеди, а вокруг пруда по дорожке прохаживались люди. Кто-то сидел на траве под зонтиками, с корзинками. Северус искренне надеялся, что хотя бы в пикнике его не заставят участвовать. С их появлением все замерли, а потом начали кланяться и приседать, дурдом, одним словом. Короля и королеву ту же окружили, а он, воспользовавшись моментом, отошёл в сторону. Может, удастся где-то укрыться и переждать. Но, сделав пару шагов, зельевар попал в плотное кольцо девиц. Окружив его, они начали наперебой кудахтать — видимо, претендентки.

— Ваше Высочество, вы так прекрасно выглядите! — особенно усердствовала одна из них.

Окинув её взглядом, он еле сдержался, чтобы не съязвить. Перед ним стояла тощая жердь, разодетая в пух и прах, с какими-то крендельками из волос на голове и жутко некрасивая.

«Вот ей точно ничего не светит!»

Девица, однако, уже успела подхватить его под локоть и, растолкав других претенденток, оттаскивала в сторону.

— Ах, Ваше Высочество! Позвольте мне прочесть вам несколько стихов собственного сочинения. Говорят, вы большой ценитель поэзии, — и, не дожидаясь ответа, начала заунывным тоном читать. — Как сражена я вами, Сир. Прекрасны вы, словно клавесин. Играла бы я на вас нескончаемо. Отдайте же мне, сей приказ…

«Убейте её, кто-нибудь, — Снейп закатил глаза. — Как бы от неё спастись?» Нужно было убираться, пока она не довела его до припадка, своими рифмами и красотой.

Северус не был женоненавистником, но в данном случае за себя не ручался.

— А вот ещё, сир, — девица не собиралась его от себя отпускать. — Вы снились мне сегодня ночью. Проснулась я в поту, в бреду… О, как же я мечтаю, Сударь. Чтоб это все случилось наяву…

Снейп попытался отцепить её от себя. Сейчас заведёт ещё, чего доброго, куда-нибудь и накинется. Не хватало только...

— Вам нравится, Сир? — девушка заглянула ему в глаза. — Вы вдохновляете меня! У меня есть ещё. Вот послушайте…

— Мне нравится, нравится. Не надо больше, — зельевару удалось отцепить от себя эту каракатицу. — Мне нужно отойти. Ждите тут, — соврал Снейп и с чистой совестью двинулся от неё подальше, вглубь парка.

Нужно где-то укрыться и переждать. Оглянувшись и убедившись, что его не преследуют, зельевар с облегчением вздохнул. Впереди виднелись большие кусты, и из-за них выглядывал край скамейки. Отлично, он нашёл укрытие, пересидит этот дурдом тут. Подойдя к кустам, он обнаружил, что скамейка уже занята. Спиной к нему сидела особа просто необъятных размеров.

«Вот ведь мантикору им за шкирку. Нужно уйти, пока она его не заметила. Вдруг эта тоже хочет замуж, и стихи сочиняет», — он уже начал отступать, но девушка, видимо, почувствовав чье-то присутствие, повернулась.

— Какого хрена! — непроизвольно вырвалось у зельевара. — Малфой?! — он закрыл глаза, вдруг показалось, но, открыв их снова, понял, что нет, не показалось. Перед ним сидел Драко Малфой собственной персоной, только он почему-то сменил пол и как-то сильно раздобрел. — Как вас угораздило? — Снейп уже откровенно разглядывал его.

— Не знаю, — буркнул тот. — Не смотрите на меня так.

— Это практически невозможно, — зельевар ухмыльнулся. — Вы просто неотразимы.

— Идите вы знаете куда, — огрызнулся слизеринец.

— Куда? — зельевар сел рядом.

— Да туда... И прекратите скалиться. Я не виноват, что я вот это.

— А Грейнджер где? — Северус попытался не скалиться. Но видит Мерлин, это было трудно. Зрелище было уморительным. Лицо Малфоя округлилось, как и все его тело, впрочем. У него появилась грудь, которая практически вываливалась из декольте. На голове была башня из волос, украшенная бантиками, и все это великолепие сидело, насупившись, и теребило подол юбки, открывая его взору ноги-сардельки в белых чулках и туфлях, которые вот-вот готовы были лопнуть. И Снейп засмеялся. Мало что могло его заставить просто улыбнуться, не то что смеяться, но это… мистеру Малфою это удалось!

Драко вскочил.

— И вы туда же! Надо мной Грейнджер все утро ржала, но вы-то…

— Ну, вы бы себя видели со стороны, мистер Малфой, — сквозь смех проговорил Снейп, — вы бы тоже смеялись.

— Да видел я себя! — заорал Драко. — А вы-то себя видели? Выглядите не менее комично, чем я. Прекратите!

— Ну, хорошо, хорошо, — Снейп взял себя в руки. — Я просто постараюсь на вас не смотреть.

— Постарайтесь, — прошипел слизеринец.

— Так где Грейнджер?

— Дома.

— Где дома? — бровь зельевара вопросительно изогнулась.

— У меня дома. Она моя сводная сестра.

— Ясно. Она не говорила, где мы, и как это все называется?

— Говорила. Золушка какая-то вроде.

— А сюжет?

— Я не спросил.

— Плохо. А что вы тут делаете? В смысле, почему сидите тут один, а не там, со всеми?

— А вы как думаете?! — взвился Драко. — Если бы вы вдруг стали бегемотом женского пола, вы где были бы, там, со всеми?!

— Ну, вас тут никто не знает. Чего стесняться-то? — Снейп хмыкнул.

— А сами чего тут?! — ехидно спросил Малфой. — И кстати, кто вы?

— Я тут принц. И меня опять хотят женить. Интересно, все магловские сказки про свадьбы?

— Я не в курсе.

— Честно говоря, раз речь зашла о свадьбе, я ожидал застать тут мисс Грейнджер.

— Нет, её дома за служанку держат. Так что она там работает.

— Ну что ж. Вернётесь домой, спросите у неё сюжет. Нужно знать, что нам делать, чтобы выбраться отсюда, — Снейп встал. — Пойдёмте, мистер Малфой, не будем рассиживаться. Мне уже не терпится покинуть этот парк. А то эти претендентки не дают мне проходу. Одна чуть стихами до смерти не замучила.

— Сир.

Снейп скривился. Накаркал.

— Как хорошо, что мы снова встретились. Я готова почитать вам ещё, — затараторила Марианна. — А ты что тут делаешь?! — зашипела она на Малфоя, заметив его на скамейке. — Я первая с принцем заговорила. Не лезь, Элеонор!

— Не твоего ума дело! — Драко поднялся. — Хотим и разговариваем!

Тощая попыталась схватить Снейпа под локоть.

— Позвольте, Сир, почитать вам ещё, вот у меня только что родилось, — она уже открыла рот, но Снейп вырвался.

— Не стоит! У меня дела! Важные! — зельевар ускорил шаг. — Государственные! — добавил он, надеясь, что эта недопоэтесса не последует за ним.

— Это ты во всём виновата, Элеонор, — Марианна повернулась к сестре.

— Да отстань ты, дура! — Малфой двинулся вслед за профессором к выходу.

Найдя глазами в толпе короля и королеву, Снейп направился прямиком к ним.

— Когда мы уже покинем это место? — поинтересовался он.

— Милый мой, Филипп, а что такое? Тебе что, никто не приглянулся?

— Нет. Не приглянулся. Нам пора домой.

— Хорошо, мальчик мой, — она направилась вместе с ним к карете. — Карл, поторопись, мы уезжаем, — крикнула она мужу. — Мальчик устал и расстроен.

— Уже спешу, дорогая, — король забрался внутрь, и за ним захлопнули дверцу. Карета тронулась. — Ну, погуляли и слава богу. Думаю, на сегодня хватит.

— Милый, ну, что случилось? У тебя такое лицо, — она потрепала его по щеке, — совсем несчастное. Неужели ни одна девушка не понравилась?

— Нет.

— Ну, не расстраивайся так.

— Я не расстраиваюсь, — попытался отмахнуться Снейп.

— Расстраиваешься, я же вижу, — королева перестала трепать его щёку и принялась наглаживать по голове. Снейпа мысленно перекосило. — А знаешь! Мама придумала! — Снейп закатил глаза. Он сдерживался из последних сил, ну сколько можно трепать и тормошить его. — Ну, угадай, что мамочка придумала?

«Мерлин, да от этой женщины можно ожидать все, что угодно! За что ему все это?!»

— Мы дадим бал! — королева радостно захлопала в ладоши. — Завтра же. И там соберутся все девушки королевства.

— Не надо бал, — устало сказал Снейп. Он закрыл глаза и попытался сосчитать до десяти, чтобы хоть немного успокоиться.

— Молчать! Маман уже все решила!

Зельевар начал представлять пышные похороны Поттера и Уизли. Он их убьёт, а потом сам оплатит торжество.

Гермиона устала. Она переделала все, что ей велели и даже больше. Вообще-то, она не планировала так усердствовать, но помимо своей воли выполнила все задания. Эта Золушка чересчур трудолюбива. Гермиона налила бадью холодной воды и опустила туда ступни. Проходив весь день в деревянных башмаках, к вечеру она ног просто не чувствовала. А ещё хотелось спать.

«Надеюсь, они скоро появятся, а то я не досижу».

Как в ответ на её просьбы послышались голоса. Гермиона вскочила и поспешила навстречу.

В коридоре она застала зрелищную картину. Раскрасневшаяся мачеха держала под локти сестёр. Платья на тех были порваны, причёски растрепались и посъезжали набекрень, на лице Малфоя красовалась огромная царапина. А у Марианны, кажется, под глазом наливался синяк.

— Ну, что стоишь, рот открыла. Забирай обеих. Да приведи в порядок. Марианне примочку сделай, Элеонор щёку смажь. Шевелись! — и она пихнула к ней девушек.

Марианна, всхлипнув, убежала к себе в комнату. Драко не спеша поплёлся в свою. Постояв немного и здраво рассудив, что синяк важнее царапины, Гермиона отправилась делать примочку.

— Уйди отсюда, — заявила Марианна, как только увидела её на пороге.

— Давай помогу, — не обратила внимания на приказ ведьма. — Сейчас приложим компресс, часик полежишь, и завтра синяк почти не видно будет, — она помогла снять ей платье и уложила в кровать. Интересно, что произошло. По виду Малфоя они явно что-то не поделили. Положив на глаз сестре примочку, Гермиона отправилась к Малфою.

Войдя в комнату, она застала его за попытками самостоятельно выбраться из платья.

— Как день прошёл? — полюбопытствовала ведьма, расстёгивая крючки и помогая Драко снять наряд.

— Хреново он прошёл, — недовольно сообщил слизеринец.

— Рассказывай.

— Ну, сначала мамаша таскала меня за руку и знакомила с какими-то упырями. Потом, когда я, наконец, вырвался, встретил Снейпа.

— Это хорошо!

— Да, наверное.

— Кто он?

— Принц. Он сказал, что его опять женить собираются, и удивился, не встретив тебя.

Гермиона вздохнула. Такое ощущение, что сказки сталкивают их лбами. Почему принц — Снейп. Почему не Малфой, скажем.

— Грейнджер, ты слушаешь? — Малфой пихнул её локтем.

— Да…

— Что да? Застыла как изваяние. Помоги эту башню из волос разобрать.

— Ну, продолжай, что дальше было? — Гермиона принялась вытаскивать заколки.

— Да ничего. Эта ненормальная таскалась за Снейпом.

— Кто?

— Эта. Сестра моя.

— А-а-а, и…

— И он сбежал. — Гермиона хихикнула. — Затем они затеяли пикник. И мамаша притащила какого-то идиота. Барона, что ли. Он пялился на меня, — Драко передёрнуло. — А потом полез целоваться. Упырь!

Гермиона засмеялась.

— А ты что?

— Дал ему в лоб, вот что. Прекрати ржать, а то и тебе сейчас в лоб дам.

— Хорошо, хорошо, — она закрыла рот ладонью, не позволяя смеху вырваться.

— А потом, когда, наконец, весь этот ужас закончился, эта дура набросилась на меня в карете.

— И ты поставил ей фингал?! С девочками драться не хорошо, а ещё аристократ, — гриффиндорка покачала головой.

— Да не трогал я её! Она первая начала. За волосы схватила. Ну, и я схватил. Потом карета на кочку налетела, и она упала, лицом об лавку ударилась. Сдалась она мне, бить её ещё. Много чести. — Гермиона закончила с его волосами, заплетя их на ночь в косу. — Я спать буду. Не день, а полное дерьмо, достало все.

— Хорошо. Я тоже, пожалуй, пойду. Ты не представляешь, сколько я сегодня всего за день переделала.

— Грейнджер, уходи!

* * *

Гермиону разбудили крики. Кажется, её уже ищут. Накрывшись с головой одеялом, она свернула калачиком. На чердаке было холодно, особенно под утро, и вылезать из кровати совсем не хотелось.

— Несносная девчонка! — дверь в комнату со стуком распахнулась. — А ну, вставай сейчас же!

— Встаю, встаю, — вяло отозвалась Гермиона, выбираясь из тёплого кокона одеяла.

— Быстро завтрак. И сегодня для тебя особые поручения. — Девушка потянулась за платьем. — Да шевелись же! — женщина явно не собиралась уходить, пока не увидит её собранной.

Натянув на себя одежду, Грейнджер поплелась к двери.

— Скорее! — мачеха подталкивала её в спину.

— Да что случилось?

— Мы получили приглашение на бал! Корми девочек. И начинай их готовить. Нужно выбрать самые красивые платья, украсить их кружевами, лентами, продумать причёски. Потом поможешь мне собраться. Ах, это событие! — она снова подтолкнула Гермиону. — Вчера мои девочки общались с принцем. Уверена, одна из них приглянулась ему, и сегодня он сделает предложение.

«Ну да, как же, ждите», — Гермиона закатила глаза, тычки в спину раздражали, к тому же было больно.

— Давай же, давай, — впихнув её на кухню, мачеха тяжело опустилась на стул. Напротив сидели заспанные сестрички, они были в ночных сорочках и их, похоже, тоже выдернули из кровати.

— Завтракать, завтракать,— затараторила мачеха.

— Что случилось, мама? — Марианна широко зевнула. — Зачем ты нас так рано подняла?

— Бал! Бал! Во дворце дают бал! И мы только что получили приглашение.

Марианна завизжала. Драко скривился.

— Я знала, знала, что мои стихи его сразят! Уверена, бал в мою честь!

— Ах, все может быть. Будем надеяться дорогая. У нас столько дел сегодня, — она повернулась к Гермионе, — нет, ну ты посмотри на неё. Чего рот раззявила? Завтрак где? Сегодня одна из моих дочерей станет принцессой. Живо давай!

Гермиона принялась за работу. Она накрыла на стол, всех накормила, убралась и перемыла посуду. Потом её отправили украшать платья. Весь день она гладила, крахмалила юбки, пришивала кружева, воротнички, оборки. Затем сооружала им причёски. И, наконец, когда все трое были собраны, она тяжело опустилась на стул.

— Не рассиживайся! — тут же прикрикнула на неё мачеха. — Дом в порядок приведи, начисть серебро, перебери чечевицу и горох, мышеловки проверь и новые поставь.

— Хорошо, — устало отозвалась гриффиндорка.

Подождав, когда за ними закроется дверь, Гермиона отправилась к себе в комнату, с твёрдым намерением проспать до вечера, то есть, до прихода феи. Недолго ей тут работать за тычки осталось. Но, не дойдя до комнаты буквально пары шагов, развернулась и пошла обратно на кухню.

«Вот ведь тяга к труду, какая!» — девушка вздохнула.

Характер Золушки явно был против праздного времяпрепровождения и настроился перебирать чечевицу. Обречённо вздохнув, она перестала сопротивляться. Чечевица так чечевица. Осталось потерпеть совсем чуть-чуть, и они уберутся отсюда. Интересно, они все сказки в книге пройдут, и сколько их там было? Жаль, что она не успела посмотреть. Путешествия хоть и были увлекательными, а опыт уникальным, но начинало надоедать. Устроившись за столом, Гермиона принялась за дело. Занятие оказалось крайне нудным, и вскоре, несмотря на протесты чужого трудолюбивого характера, она заснула прямо там за столом, положив голову на руки.

* * *

— Что с тобой, дитя моё? Почему ты плачешь?

Гермиона подняла голову и сфокусировала сонный взгляд на говорящей. Перед ней стояла маленькая пухленькая рыжеволосая женщина, чем то напоминавшая Молли Уизли. Одета она была в розовое платье, на голове красовалась шляпа-колпак, а в руке была палочка со звездой на конце — видимо волшебная. Она приветливо улыбалась.

«Должно быть, это крестная фея».

— Я не плачу, — Гермиона не удержалась и зевнула.

— Тогда ты, наверное, расстроена? — фея подошла и обняла её за плечи.

— Да нет, не расстроена.

— Странно. Мне казалось, ты должна быть расстроена и плакать, — женщина потёрла кончик носа палочкой. — Ты что, не хочешь на бал? — удивлённо спросила она, смотря на неё своими большими голубыми глазами.

— Почему не хочу. Хочу! Я готова!

— Разве?! — крестная окинула её придирчивым взглядом.

— Ах да, поколдовать ещё. Тогда нет. Не готова. Мне нечего надеть и не в чём ехать.

— Тогда я вовремя! — обрадовалась фея. — Неси-ка тыкву. Настало время прекрасного волшебства и фееричного колдовства. Ах, как я по всему этому соскучилась, — Гермиона удивлённо посмотрела на крестную. — Ну, что стоим? Тыква где? У меня уже руки чешутся. Давно я этим делом не занималась.

Заглянув в кладовку, девушка достала самую большую тыкву и опустила её на стол перед крестной.

— Вот!

— Отойди. Сейчас я взмахну палочкой и вместо тыквы появиться карета, — фея подняла палочку.

— Стойте! — крикнула Грейнджер.

— Что такое, дитя моё? Ты что, не хочешь на бал?

— Да хочу я, хочу. Но если вы наколдуете карету здесь, как мы её из дома вытаскивать будем?!

— Об этом я как-то не подумала, — фея почесала палочкой лоб. — Бери тыкву, пошли во двор.

Подхватив будущую карету, Гермиона отправилась вслед за крестной на улицу. Положив тыкву на дорогу, она отошла в сторону. Волшебница засучила рукава и, взмахнув палочкой, коснулась овоща. Ничего не произошло.

— Та-а-а-к, — протянула она. — Непорядок, Фрида. А где карета? — спросила она сама у себя. — А нет кареты, — тут же ответила себе и развела руками.

— Что-то случилось?

— Все в порядке, дитя моё, — фея принялась делать дыхательные упражнения и совершать пасы руками, — мне нужно настроиться.

— Да, да, конечно, — Гермиона начала волноваться. Если она не попадёт на бал, они что, тут застрянут?

Фея сделала пару приседаний, совершила махи руками, побегала на месте и несколько раз глубоко вздохнула.

— Все! Я готова! — крестная взмахнула палочкой и коснулась тыквы ещё раз. Та тут же превратилась в карету. — Отлично! — довольно крякнула фея. Открыв дверцу, она заглянула внутрь. — Ух, Фрида молодец. Теперь нам нужны кони. Идеи есть?

— У меня? — удивилась ведьма.

— Ну, да. У тебя.

— Ну, мышей можно взять, — припомнила Гермиона.

— Отлично, неси! — крестная довольно потёрла руки.

Гермиона поморщилась. Общаться с мышами не хотелось, она ещё помнила предыдущих. Но судя по всему, выбора у неё не было, и она отправилась смотреть мышеловки. Обнаружив в двух из них искомое, она подхватила клетки и направилась обратно во двор.

— Давай, выпускай их по одной, — скомандовала фея.

— Как вы себе это представляете? — не удержалась Гермиона.

«Сейчас она им скомандует, и они будут выходить по одному, с поднятыми лапами».

— Ну, вытряхни тогда.

Её дважды просить не надо. Открыв дверцу клетки, она вытряхнула содержимое к ногам крестной. Та, присев, прикасалась палочкой к каждой, и мыши превращались в коней. Уперев руки в бока, фея придирчиво разглядывала результат свой работы.

— Красавцы! — изрекла она, довольно потирая руки. — Кто там у нас дальше?

— Кучер, — подсказала Гермиона.

— Ящерицу неси, — скомандовала крестная.

— А где взять?

— Ну, в огороде погляди.

Гермиона пошла глядеть. Обнаружив пресмыкающееся на камне, она аккуратно взяла её за хвост и понесла крестной.

— Вот.

— Симпатичная. Клади, — коснувшись палочкой, она превратила ящерицу в кучера. — Ну, вот и все. Фея своё дело сделала, фея может уходить.

— А платье? — Толстушка осмотрела её с ног до головы.

— Да, самое главное мы и забыли. Глаза закрой, — Гермиона послушно закрыла и почувствовала прикосновение палочки к своей макушке. — Все, можешь открывать. Ну как, нравится?

— Очень, — она осмотрела белоснежный пышный наряд, появившийся вместо её рваного тряпья.

— Ах да, и ещё, — покопавшись в складках своего платья, крестная достала пару туфель. — Хрусталь! — важно заявила она, протягивая их девушке.

— Спасибо, — скинув деревянные башмаки, Гермиона надела туфли, те оказались точно по ноге.

— Все, — довольно заявила фея, помогая ей усесться в карету. — Хотя нет, не все. Туфли не потеряй и… — она сорвала лист и, коснувшись его палочкой, превратила его в маску, — вот, возьми, это для таинственности. И к полуночи вернись! — назидательно велела она.

— Хорошо.

— Ты что же, даже не спросишь зачем?

Гермиона вздохнула.

— Зачем? — терпеливо спросила она.

— А затем, что ровно в двенадцать, то есть в полночь, все это добро, — женщина взмахом руки обвела карету, коней и Гермиону, — превратится обратно. Мы же позориться не хотим? — Гермиона помотала головой. — Ну, вот поэтому к двенадцати домой.

— А таинственность зачем? — ведьма надела маску и посмотрела на крестную.

— А чтобы тебя там мачеха твоя окаянная не узнала. Угораздило же твоего отца связаться с нею. Все, в путь! — захлопнув дверцу кареты, фея приказала кучеру трогать.

— Не крутитесь, сир, — Шульц стоял рядом и пританцовывал. — Остался только плащ и все.

Снейп посмотрел в зеркало. Дёрганый обрядил его во все белое, слава Мерлину, тапки белые не выдал, тоскливо подумал он, хотя и эти позолоченные ботинки не отвечали его вкусовым предпочтениям. Зато хоть как-то вкупе с плащом разбавляли ужас белого, но не сильно, глазам всё равно было больно.

— Ах, Филипп, вы чудесно выглядите! Просто не оторвать взгляд! — нараспев старался Шульц. — Нет слов, нет слов.

Зельевар скривился, мало того, что все время дёргается, так ещё и запел.

«Ах, Филипп! Тьфу!» — в сердцах сплюнул он.

— Все девушки будут сражены. Надеюсь, сегодня вы встретите свою единственную!

— Надеюсь, — буркнул зельевар, лишь бы прилипчивый отвязался. Единственное, на что он надеялся, это увидеть, наконец, Грейнджер и выбраться отсюда. А после возращения навестить Поттера и Уизли.

— Хотите потренироваться?

— Что? — не понял Снейп.

— Ну, — Шульц взял его за руку, — три урока танца — это так мало. Пару па чтобы настроиться. А вчера вы вообще не пошли, — он покачал головой. — Мы же не хотим ударить в грязь лицом?

— Я умею танцевать, — Снейп оторопело посмотрел на дёрганого, держащего его за руку и пытающегося завальсировать.

— Конечно, конечно, сир, у вас природный талант. Это всего лишь репетиция, — он потянул Северуса на себя. Но тот вырвал руку и смерил припадочного своим фирменным взглядом.

— Я готов!

— Ну, хорошо, — Шульц отступил и поклонился. — Тогда прошу за мной. Я провожу вас в зал.

Покинув комнату и направившись вслед за камердинером, Снейп приготовился к тяжёлому вечеру. Он ненавидел все эти балы и развлечения. А сегодня он вообще в центре внимания.

«Это только ради того, чтобы выбраться отсюда, — успокоил он себя. — Если Грейнджер сегодня не появится, она пожалеет об этом». Он устал ходить в этих коротких трусах фонарях и сверкать своими ногами в чулках. Войдя в зал, Северус тут же заметил, что на него смотрят все собравшиеся девицы, и невольно поёжился. Навстречу уже спешила королева — видимо, выдать какие-то ценные указания. Он не ошибся.

— Дорогой, — проворковала она. — Посмотри, сколько красавиц собралось.

— Да, да, — Снейп кивнул. Проще кивать.

«Особенно вон та жердь, которая в прошлый раз пыталась его убить своими стихами — просто писанная красавица».

— Филипп, ты слушаешь меня? — мать взяла его под руку.

— Да, маман, — Снейп скривился, это слово просто прицепилось к нему.

— Ты непременно должен потанцевать с каждой из них, — она потянула его поближе к группе девушек.

— Я не люблю танцевать, — мрачно отозвался зельевар. Он чувствовал себя шутом, и настроения от этого не прибавлялось.

— А я и не спрашивала тебя, Филипп, любишь ты или нет. Я сказала должен!

Снейп мысленно закатил глаза. Хорошо, он потанцует с парой из претенденток и где-нибудь благополучно скроется от этой невыносимой женщины.

Не успела королева от него отойти, как его тут же окружили девицы. Схватив одну из них за руку, Снейп потащил её на середину зала. Проще вальсировать с одной, чем отбиваться от всего стада. Погрузившись в свои мысли, зельевар совершенно не обращал внимания на девушку и её щебетания. Его волновало, что он нигде не видел Гермиону Грейнджер. Когда она уже соизволит появиться? Пора заканчивать это балаган. Возможно, хватит поцелуя между ними, чтобы убраться отсюда. Судя по первым двум сказкам, это срабатывало. Музыка закончилась, он поклонился партнёрше и та, едва успев присесть в ответ, была отодвинута от него той самой неописуемо красивой жердью.

«Только не это».

Он попытался уйти, но его уже крепко держали под локоть и призывно улыбались. Взглянув на неё, Снейп заметил синяк под глазом. Несмотря на то, что его пытались замазать, он был прекрасно виден. Интересно, откуда это у неё, вчера его вроде не было, хотя он не особо приглядывался.

— Позвольте пригласить вас на танец, сир, — не дожидаясь ответа, она схватила его и закружила в танце. — Ах, Ваше Высочество, вчера вы вдохновили меня вновь. Я сочинила для вас новые стихи. Ах, сударь, Филипп, Филипп, Филиппочек, — запричитала она. — Причёска ваша под горшочек, — зубы Снейпа свело. — Сведёт с ума любую деву, И я средь них, о, небо, небо…

«Вот дура!» — в сердцах бросил Снейп. Если бы у него была палочка, он бы её заавадил, Мерлин тому свидетель, лишь бы замолчала. Но, похоже, в этой сказке он был очень, очень хорошо воспитан. А жаль…

— Мессир, цветок, мессир, пион, — продолжала завывать жердь. — А я хочу быть грядкой той, Быть той землёй или водой, Чтоб рядом с вами навсегда. О да, о да, о да…

О нет, о нет…Он больше не может. Крутанув девицу, Снейп отпустил её руку и попытался скрыться, пока она, кружась вокруг своей оси, ничего не заметила. Но не успел сделать и пары шагов, как опять был пойман, на этот раз её мамашей. Они что, охоту на него открыли?!

— Ваше Высочество, — закудахтала она. — Такая честь, такая честь быть приглашёнными на бал.

— Да, да, спасибо, что пришли, — выдавил из себя Северус, совершая попытку уйти. Но она заградила собой дорогу.

— Надеюсь, вы окажите честь и второй моей дочери и потанцуете с ней, — с этими словами она практически вручила ему Малфоя. Отойдя от них на пару шагов, она стала знаками показывать тому быть посмелее.

Лица Снейпа и Малфоя одновременно перекосило.

— Нам обязательно это делать, сэр? — поинтересовался Драко.

— А ваша мамаша отстанет? — устало спросил он.

— Нет.

Оба вздохнули и начали неловко вальсировать. Каждый из них пытался вести.

— Мистер Малфой, раз уж нам выпала такая участь, честью это у меня язык не поворачивается назвать, позвольте вести в танце мне. Мужчина в этой сказке я, — он ухмыльнулся.

— Очень смешно, — взвился Малфой.

— Вы наступили мне на ногу.

— Я не виноват.

— А кто виноват? Ваши большие ноги? — Снейп поморщился. — Где мисс Грейнджер?

— Дома.

— Опять?! Она вообще собирается показаться?

— Я не знаю, — Драко опять наступил ему на ногу.

— Мистер Малфой, — Снейп посмотрел на него сверху вниз. Драко сделал вид, что ничего не замечает, но снова споткнулся и наступил на ногу профессору.

— Вы что, специально?

— Нет.

— Чувствую, к концу танца я буду хромать.

— Я не виноват. Я привык вести, как и вы, — возмутился Драко, снова наступая ему на ногу.

— Так. Хватит. Идите к своей мамаше и передайте Грейнджер, пусть делает, что хочет, но чтоб появилась передо мной. Иначе ей не поздоровится.

Не успел Снейп договорить, как дверь в зал распахнулась. На пороге стояла девушка в белом платье, лицо её скрывала маска. Музыка в зале стихла, и Северус услышал, как собравшиеся начали перешёптываться. Поддавшись неведомому порыву, он двинулся ей навстречу.

Подойдя ближе, он узнал в девушке Гермиону.

— Наконец-то, мисс Грейнджер. А я уже и не надеялся вас увидеть. Почему вы в маске?

— Так надо, сэр.

— Где вы были? — Снейп взял её за руку и вздрогнул. Он прикосновения по коже словно прошёл маленький разряд.

Он потянул её за собой, намереваясь вывести отсюда и выяснить все об этом ужасном произведении, в которое они угодили. Но ноги почему-то сами понесли его в центр зала, абсолютно наплевав на желание хозяина, и явно настроились танцевать с Грейнджер.

— Что такое? — возмутился Снейп. — Я не собираюсь с вами танцевать, почему я иду туда?

— Это сказка, сэр. В ней мы обязательно должны потанцевать.

— К чёрту ваши сказки, — он притянул её к себе и закружил в вальсе. — Когда это закончится?

— Скоро, — ответила Гермиона, не поднимая глаз. Она предпочитала смотреть на пуговицы его камзола, пока пыталась разобраться с эмоциями, которые испытывает. Нужно было отделить свои от эмоций Золушки.

— Давайте выйдем и поговорим. Вы мне все расскажите. Здесь есть балкон, — вальсируя, он начал продвигаться к нему. — Не пойму, почему на нас так смотрят?

— Это долгая история, сэр.

— Вот сейчас и расскажете, — поравнявшись с балконом, Снейп подтолкнул девушку в его сторону и поспешно шагнул за ней. — Приступайте, мисс Грейнджер.

— Сказка называется Золушка…

Гермиона разглядывала зельевара. Там, в зале, она не обратила на него особого внимания. Все произошло слишком быстро и сумбурно, ей некогда было разглядывать его самого и наряд. Но сейчас он стоял перед ней, позволяя разглядеть себя, скрестив руки на груди и прожигая взглядом. Будь они в Хогвартсе в привычной обстановке и одежде, она, несомненно, стушевалась бы. Но сейчас перед её глазами было совершенно другое зрелище. Выглядел он, конечно, необычно. Весь в белом, она невольно улыбнулась. Белый ему не шёл. На голове красовалась аккуратная причёска. Опустив взгляд вниз, она наткнулась на колени зельевара, обтянутые в чулки, брюк не было, вернее, было что-то, но брюками назвать это было невозможно.

— Прекратите смотреть на мои ноги, — прорычал Снейп.

— Это очень сложно, сэр.

— Вы что, впервые видите мужские ноги?

— Ваши да. — Гермиона поднесла ладошку ко рту, стараясь скрыть широкую улыбку, расплывающуюся на её лице.

— Мисс Грейнджер. Отвлекитесь от созерцания меня и продолжите своё повествование.

— Сказка Золушка…

— Это я уже слышал. Какова наша с вами тут роль? — он подошёл ближе, его словно что-то толкало к ней.

— Встретиться… влюбиться… пожениться…

— То есть, все по-прежнему, — он заправил ей за ушко выбившийся из причёски локон.

— Что вы делаете? — удивлённо спросила гриффиндорка.

— Это не совсем я, — он отступил от неё и принялся расхаживать по балкону. — Ну, хорошо, мы с вами встретились. Когда все остальное случится? Надеюсь, мы тут ненадолго. Когда я влюблюсь в вас?

— По сказке сегодня. Сейчас…

Северус остановился, и его бровь изумлённо изогнулась.

— Прямо сейчас?! — он снова принялся кружить по балкону. — Знаете, мисс Грейнджер, сказки у вас просто нелепые.

— Вы это уже говорили, — Гермиона неотрывно следила за его ногами. У неё просто не получалось отвести взгляд от его коленей.

— Да. И моё мнение с тех пор не изменилось. Разве могут два человека вот так сразу взять и полюбить? За один вечер, за один танец. Вам не кажется что это очень наивно? — он снова остановился. — Мерлин, да прекратите разглядывать меня!

— Я стараюсь, сэр.

— Плохо стараетесь!

— Будь вы на моём месте, вы бы тоже разглядывали. Вы же понимаете, что зрелище необычное.

— Что необычного в мужских коленях?

— Ничего, — буркнула Гермиона отворачиваясь.

— Вы мне не ответили.

— Да ничего необычного в коленях нет, и ваших тоже.

— Мерлин, я не об этом, — Гермиона покраснела. — Я о другом. Но, если хотите, после того, как мы все выясним, я дам вам на них немного полюбоваться.

— Не знаю, сэр. Это, прежде всего сказка, — она сгорала от стыда и старалась не смотреть на него. — В сказках можно все. А в жизни у всех по-разному… наверное, — неуверенно добавила она.

— И что же, вы, то есть, ваша героиня сегодня тоже меня полюбит?

Гермиона кивнула.

— Уже влюбились? — он ухмыльнулся.

— Я не знаю.

— Давайте, мисс Грейнджер, сократим путь. И избавим себя от этого, как мне кажется, неловкого разбора эмоций, — Гермиона подняла голову и посмотрела на него. — Это уже третье наше перемещение и дело заканчивается одним и тем же, — он притянул её к себе. — В предыдущих сказках дело до свадьбы не доходило, хватало просто поцелуя.

— Я не уверена, что это конец, и поцелуй поможет, — слабо возразила девушка.

— Я бы хотел это проверить.

Гермиона посмотрела ему в глаза и её сердце бешено заколотилось. Её словно магнитом тянуло к этому человеку. Непонятно только, чьи это эмоции, её или героини, или это смесь и того и другого, но только от одного его упоминания о поцелуе ладони вспотели от волнения. Глаза девушки невольно остановились на уголке его рта. В голове тут же замелькали воспоминания о предыдущих поцелуях, и она неосознанно провела языком по нижней губе. Ей очень хотелось, чтобы он её поцеловал. И она даже не станет сейчас спрашивать себя, откуда это желание, чёрт подери, взялось.

Наклонившись, он коснулся губами её губ. Проникнув языком в приоткрытый ротик, Северус мысленно застонал. Гермиона прижалась к нему сильнее, и он сжал её в объятиях так крепко, что было невозможно пошевелиться. Поцелуй стал более требовательным. Его губы были жёсткими, язык по-хозяйски вторгся в рот, и у ведьмы подкосились ноги, а тело стало непослушным. Рука Снейпа легла ей на затылок, не позволяя отодвинуться, а вторая придерживала за талию. После первого поцелуя он отмахнулся от всего, и от мыслей, и от эмоций, списав это все на сказку и ситуацию. И вообще просто отказался думать на эту тему. После второго он нехотя позволил себе заняться анализом своих чувств. Сейчас он просто целовал её, отдавая себе полный отчёт, что целует ради поцелуя, а не ради того, чтобы выбраться. Все эти чертовы сказки отошли на задний план. Что ему с этим делать, он подумает позже.

— Что вы тут делаете? — послышалось за их спинами.

Оторвавшись от губ Гермионы, Снейп обернулся.

— Это риторический вопрос, мистер Малфой? Или вы никогда не видели, как люди целуются?

— Значит, сейчас домой? — с надеждой спросил слизеринец, вытирая руки об платье. Заметив взгляд Снейпа, он пояснил: — Ко мне тут один лез целоваться, вспотел, пока отбился.

Снейп ухмыльнулся.

— Ой, вот только не надо, — Драко зыркнул в его сторону.

— Ну, вы изумительны в этой сказке, мистер Малфой.

— На себя посмотрите, — огрызнулся слизеринец, — у вас стрижка под горшок и нет штанов. Почему мы не перемещаемся? — Драко повернулся к Гермионе.

— Мне кажется, рано ещё.

— Почему?

Гермиона услышала бой часов. Вспомнив наказ вернутся в двенадцать, она обошла мужчин.

— Мне пора.

— Куда?! — в один голос спросили оба.

— Домой.

— Грейнджер, ты чего, издеваешься? — крикнул Малфой.

— Мы ещё увидимся, и тогда, думаю, все закончиться.

— То есть, поцелуй не сработал?

— Нет, сэр. Я же говорила, что ещё рано.

— И всё равно позволили мне вас поцеловать, — зельевар приподнял бровь, — вам нравится целоваться со мной?

— А вам со мной? — парировала Гермиона. — Я не просила вас, вы сами. Мне пора, — часы продолжали бить. Развернувшись, она выбежала в зал.

— Да куда вы, постойте, — Северус бросился за ней. Драко поспешил следом, но, споткнувшись об подол юбки, упал.

— Сэр, некогда объяснять, — на ходу бросила гриффиндорка.

— Что значит некогда? Немедленно остановитесь и вернитесь! — они выбежали на площадку с лестницей.

— Я правда не могу остаться, — крикнула Гермиона, преодолев один лестничный пролёт.

— Что значит, не можете? Зачем бежать, словно вас соплохвост в зад ужалил?

— Так надо, — Гермиона остановилась и посмотрела вверх. — Просто поверьте.

— Поверить-то я могу. Я понять не могу!

— Возьмите туфлю.

— Какую туфлю? — зельевар закатил глаза. — Ваши загадки меня утомили.

— Вот эту, — она сняла одну туфельку и оставила её лежать на лестнице, — возьмите и не потеряйте.

Вернувшись в дом, Гермиона отправилась на кухню. Путь от замка к дому ей пришлось проделать пешком. К тому моменту, как она выбежала из дворца, кареты уже не было, наряд опять стал стареньким платьем, и от всей роскоши осталась только одна туфелька. Очень хотелось пить и присесть, ноги она просто не чувствовала. А ещё разболелась голова, всю дорогу она думала о Северусе Снейпе. Мысли о нём и очередном поцелуе просто атаковали её голову. Зайдя на кухню, Гермиона обнаружила на стуле мирно посапывающую крестную, та спала, положив голову на стол, и слегка похрапывала. Подойдя, ведьма потрепала фею по плечу.

— Крестная...

— А, что... А, это ты, — она потёрла глаза, — а я решила тебя подождать. Чего туда-сюда мотаться-то. Вот, села чечевицу перебирать.

— Зачем? — удивилась Гермиона.

— Что зачем? Любопытно крестной стало. Это ты вон каждый день перебираешь, а я ни разу не пробовала.

— И как? — Гермиона устало опустилась на стул рядом с феей.

— Нудное занятие, усыпило меня оно. Ладно, рассказывай, как съездила? Принца встретила? — она мечтательно закатила глаза. — Красивый?

— Встретила. Красивый. — Гермиона мысленно вызвала образ Снейпа. Конечно, не ангельски красив, но есть в нём какая-то непонятная мужская красота.

— Влюбилась? — крестная улыбнулась. — Ну, расскажи? Целовались?

— Целовались, — Грейнджер невольно покраснела. Она чувствовала себя не совсем уютно, обсуждая Снейпа.

— Ну?! Да из тебя и слова не вытянешь, вот какая. Замуж звал?

— Нет. Не с первого свидания же?! Вернее, после первой встречи.

— А чего?! Твои родители как друг друга увидели, так и влюбились, и отец твою мать сразу замуж позвал. Ну, да ладно. А вы хоть о втором свидании договорись?

Гермиона отрицательно помотала головой.

— Вот ведь, ну, что ж ты. Надо было намекнуть, глазками там пострелять.

— Просто мы заговорились, и я забыла про время. Часы бить начали, и пришлось убегать. Я пешком шла.

— Эх, ну ничего, ежели приглянулась, найдёт и женится. Поживём, увидим. Туфли давай и я пойду. — Гермиона протянула ей одну туфельку. — А вторая?!

— Потеряла.

— Как потеряла?! — ахнула фея. — Это ж раритет! Это ж семейная ценность!

— Ничего, — встав, Гермиона взяла крестную под локоть и повела к выходу, — найдётся.

— Да где же она теперь найдётся, — причитала та, — вот доверь ребёнку, это ж надо.

— Крестная, тебе пора. Найдётся туфелька, не переживай. Честное слово! — не дав фее возразить, Гермиона закрыла дверь.

Скоро появится мачеха и сестрицы, ни к чему им тут фею видеть. Не успев сделать и пары шагов от двери, она услышала требовательный стук. Распахнув дверь, Гермиона обнаружила за ней недовольную крестную. Та стояла, уперев руки в бока.

— Знаешь что, вот когда найдёшь, вернёшь обе, — с этими словами она пихнула ей башмачок.

Вернувшись на кухню, Гермиона налила себе чашку воды и устало опустилась на стул. В прихожей послышались голоса и шаги. Вернулось семейство. Поднявшись, она устало побрела им навстречу. В коридоре бушевала раскрасневшаяся мачеха, Марианна была заплаканная, а Малфой стоял с отсутствующим видом.

— Долго вы.

— Уйди, — толкнув её, Марианна побежала к себе в комнату.

— Да, что случилось-то?

— Ей не сделали предложение, — ухмыльнулся Драко. — Замуж не позвали.

— Какая жалость.

— Появилась какая-то девица, — мачеха стянула перчатки и швырнула их Гермионе, — и принц весь вечер проговорил с ней на балконе. А мои девочки получили всего лишь по танцу, — она метнула в Гермиону шляпку. — Помоги им раздеться и приготовиться ко сну.

— Хорошо, — Гермиона отправилась вслед за Малфоем, сейчас вытащит его из платья и спать. Она еле держалась на ногах.

— Почему ваш поцелуй не сработал? — спросил тот, как только за ними закрылась дверь. — И вообще, почему вы в каждой сказке целуетесь?

— Просто, — Гермиона запнулась, — так сложилось, случайно.

— Да ладно, случайно, мне кажется, вы оба не против этого случайно.

— Не крутись. Не могу крючки расстегнуть.

— А ты не уходи от ответа, — он ухмыльнулся. — Ну, признайся, что тебе нравится эта ситуация, — Гермиона молчала. — Слушай, а может, ты влюбилась в него?

— Малфой, отстань.

— У-у-у, Грейнджер, ты чего, серьёзно что ли?!

— Я не собираюсь с тобой обсуждать эту тему.

— Хорошо, хорошо. Ты мне тогда скажи, скоро мы отсюда уберёмся?

— Скоро, может, завтра.

— Скорее бы.

Стянув платье, Гермиона кинула его в шкаф.

— Все, я спать.

— Я тоже, — Драко разглядывал себя в зеркале. — Жду не дождусь, когда все это исчезнет, и я стану самим собой. Быть толстой нескладной девицей мне надоело.

Гриффиндорка засмеялась.

— А тощим, белобрысым хорьком — нет?

Малфой схватил подушку и метнул в неё.

— До завтра, — Гермиона зевнула.

— Иди-иди, — он повернулся к зеркалу спиной, разглядывая себя сзади. — Я, по крайней мере, не влюбился в Снейпа.

— Я не влюбилась.

— Да-да, рассказывай.

* * *

Снейп не спал. Вместо этого он вышагивал по спальне, хотя и сам не понимал, что заставляет его мерить шагами комнату.

— Ваше Высочество, вы почему не спите?

— А вы откуда знаете, что я не сплю?

Шульц замялся:

— Это входит в мои обязанности. Что вас беспокоит?

Хороший вопрос. Ответа он пока не нашёл. С одной стороны, он точно знает, что увидит Грейнджер, и они выберутся отсюда, а с другой, ему кажется, что он её больше никогда не увидит, и это не давало ему покоя. Он посмотрел на туфлю, которую до сих пор сжимал в руке.

Шульц проследил за его взглядом.

— Ах, сир. Если позволите… Вас, кажется, взволновала сегодняшняя гостья.

— Кажется, — машинально отозвался зельевар, продолжая рассматривать башмачок.

— Никто не знает, кто она, но вы не волнуйтесь, мы её найдём, если хотите.

— Хочу, — Северус поставил туфельку на тумбочку. Чем быстрее он её найдёт, тем лучше. Тем быстрее они уберутся отсюда.

— Ах, чудесно, чудесно! Кажется, вы влюбились.

— Кажется, — снова отозвался Снейп и потрясенно замер от этой мысли.

Кажется, влюбился кто?! Он?! Или не он, а этот Филипп?! Да быть такого не может! Это наваждение сказок!

— Тогда нам непременно нужно её найти. Ах, как же, как же нам это сделать, — камердинер принялся вслед за Снейпом кружить по комнате. — Ложитесь спать, Филипп. Я что-нибудь придумаю, и завтра мы найдём её, — с этими словами он выбежал из комнаты.

«Уснёшь тут» — устало подумал Снейп, когда ему показалось, что он влюбился в Гермиону Грейнджер. Он уже немолод для таких встрясок. Последний и первый раз он любил очень давно и, собственно, больше не рассчитывал, что это чувство посетит его вновь. Он в этом вообще не нуждался. Нет, о существовании женщин он знал, и женщины у него были, но любовь! Снейп мысленно фыркнул, какая любовь, это точно не его, он с этим чувством несовместим, как Поттер с Волан-де-Мортом. Да, Грейнджер выросла, давно не его студентка, она молода и привлекательна. Молодость всегда привлекательна. Он даже допускал мысли о заинтересованности ею. И чего уж там врать самому себе, был заинтересован. Целуя её уже в который раз, отвращения он не испытывал, совсем наоборот, удовольствие, как любой нормальный взрослый мужчина, но любовь… Нет, это не его, это Филиппа, по крайней мере, Северус на это очень сильно надеялся. Необходимо разобраться со всем этим, и немедленно, иначе он свихнётся.

В комнату вернулся Шульц.

— Вот, выпейте, сир.

— Что это?

— Снотворное. Сейчас заснёте. А завтра встанете отдохнувшим, и мы отправимся искать вашу даму, — убедившись, что принц выпил снотворное и лёг в кровать, Шульц покинул комнату. Практически пританцовывая от возбуждения и спешки, он поспешил к королеве. Нужно срочно рассказать её величеству, что мальчик влюбился.

* * *

Разбудил зельевара тот же Шульц, он стоял рядом с его кроватью и как всегда дёргался. Интересно, он вообще умеет стоять спокойно?!

— Я принёс вам завтрак сюда, сир. Давайте позавтракаем и отправимся в путь. Карета нас уже ждёт.

— Куда в путь? — не понял Снейп.

— Как куда? Искать вашу даму сердца.

— Вы знаете, где её искать?

— К сожалению, нет, Филипп. Но, — он сделал паузу, явно наслаждаюсь гениальностью своей мысли, которую сейчас выдаст, — у нас есть туфелька!

Снейп перевёл взгляд на туфельку Грейнджер, она по-прежнему стояла на тумбочке. А затем на Шульца. Интересно, как он собрался найти её по туфле?

— Мы объедем с вами все дома знати, — словно угадав, о чём думает зельевар, продолжил Шульц. — И дочери их семейств примерят башмачок. Кому она придётся впору, та и окажется вашей дамой.

Снейп поморщился. Логикой тут и не пахло. Про размер обуви он, похоже, не слышал. Найдётся минимум десять девиц, которые могут влезть в туфлю, отбивайся потом от них и доказывай, что не их искали.

— Звучит сомнительно. Может, вы просто отвезёте меня в дом к одной ненормальной мамаше, у неё две дочки, одна худая и длиннющая, вторая толстая и короткая, уверен, нам туда.

Камердинер удивлённо посмотрел на него.

— Не понимаю, сир, о ком вы. Ваша дама не похожа на тех, кого вы описали. Вы не сомневайтесь, сир, туфелька-то необычная! Волшебная! И впору она будет только той, кто её потерял, так мы вашу даму и найдём.

— Хорошо, — он устал сопротивляться и искать логику в этих дурацких сказках, мерить так мерить. — Завтракать не буду. Давай одежду и поехали.

— Какой цвет предпочтёте сегодня?

— Да любой! — рявкнул Снейп.

* * *

Солнце клонилось к закату, был уже поздний вечер. Весь день Снейп провёл в карете. Они объездили несметное количество домов и семейств, и нигде не было Грейнджер. Что удивительно, туфелька так никому и не подошла. Сейчас все мечты зельевара сводились только к одному — к большому котлу зелья от головной боли. Столько слёз, стенаний, воплей, заламываний рук и обмороков он не видел никогда. Снейпа потряхивало. Ещё немного и он станет стойким женоненавистником. Остановившись около очередного особняка, зельевар от всей души пожелал, чтобы этот дом оказался последним. Не успел он выйти из кареты, как дверь дома распахнулась, и навстречу уже спешила полоумная мамаша той самой жерди, читающей стихи. А, значит, это дом Малфоя и, слава Мерлину, Грейнджер!

— Ах, Ваше Высочество, — затараторила она, — какой приятный сюрприз. Что привело вас к нам?

— Будем мерить туфли.

Женщина удивлённо посмотрела на него. Её рот распахнулся в немом вопросе.

— Дочерей зовите, — скомандовал он, входя в дом.

— Они в гостиной. Музицируют.

— Ведите.

Войдя в гостиную, профессор обнаружил стоящую у рояля Марианну и горланящую ноты. Малфой сидел на диване и, судя по всему, тоже боролся с приступами мигрени, что было видно по сжимающимся кулакам в приступе агрессии. Снейп его понимал, вой стоял невыносимый. Завидев Снейпа, девушка перестала петь.

— Ах, Ваше Высочество, это вы? — она кинулась к нему.

— Да, это я. Редкая наблюдательность.

— Какой невероятный сюрприз, — Шульц уже суетился рядом, оттаскивая её от Снейпа и усаживая на диван.

— Сейчас примерите туфельку. И та, которой она придётся впору, станет принцессой, — нараспев произнёс камердинер. Марианна тут же скинула обувь и вытянула обе ноги.

— А где ещё одна ваша дочь? — спросил Снейп.

— Какая? — удивилась Корнелия, — у меня их две и обе тут.

— Не подходит, — известил Шульц, качая головой. — Жаль, молодая леди, не быть вам принцессой, — сообщил он Марианне.

— Ма-а-ма-а! — завыла та в голос.

Корнелия выхватила у мужчины башмачок и, отпихнув его, принялась втискивать туда ногу дочери.

— Мама, больно!

— Терпи, — пыхтела мачеха.

— По-моему, нога вашей дочери длиннее туфли в два раза, — не удержался от замечания Снейп.

— Это просто так кажется, сир. Туфелька впору, — прокряхтела она.

— Вы, главное, не переусердствуйте, — ухмыльнулся он.

Оттолкнув ногу Марианны, Корнелия схватила Малфоя и, стащив с него обувь, принялась втискивать в туфлю его.

— Мама, а как же я, — зарыдала Марианна. Снейп и Малфой синхронно поморщились.

— Замолчи. Сейчас важно одеть, а кому — дело десятое.

— Ты — жирная дура! Это нечестно! — Марианна попыталась схватить Драко за волосы.

— Так, все, хватит, — Снейп подошёл и забрал туфельку. — Уберите свою ногу, — он посмотрел на Малфоя, отбивающегося от девицы. Та всё-таки ухватила его за волосы и пыталась выдрать как можно больше. Снейп закатил глаза. Ну и балаган.

— Где ещё одна ваша дочь? — обратился он к женщине, пытающейся расцепить дочерей.

— Я не понимаю.

— А вам и не надо! Зовите третью!

— Больше никого нет, — ухватив Марианну, она оттащила её от сестры.

— А мы уже пришли, — вдруг раздался голос за его спиной.

В дверях стояла дама в розовом платье и с любопытством разглядывала его. Из-за её спины выглядывала Грейнджер.

— Наконец-то! На ловца и зверь бежит! — Снейп посмотрел на девушку, и в его взгляде сквозило недовольство. — Я вас весь день ищу. Вы мне всю душу вымотали.

— Извините, — Гермиона покраснела. Хотя её вины в случившемся был минимум.

— Идите сюда, — взяв её под локоть, Северус усадил Гермиону на стул. — Этим заканчивается сказка? — он опустился перед ней на колено.

— Какая сказка?! — заголосила мачеха. — Я тебя на рынок послала. Ты где эту подцепила, — она ткнула пальцем в фею.

— Спокойно, Корнелия, — толстушка гордо прошествовала по комнате и встала за спиной у Гермионы. — Мы случайно встретились. Но это даже к лучшему, — ответила она, не обращая никакого внимая на взбешённую женщину. Фея с любопытством разглядывала Снейпа.

— Ты зачем её притащила сюда?!

— Ох, какая же ты горластая, — фея махнула на неё рукой, — замолчи, не видишь, дети влюбились. Счастье-то какое!

Ни Гермиона, ни Снейп не обращали на перепалку мачехи с крестной никакого внимания.

— Ну, наконец-то, — Северус снял с ноги ведьмы деревянный башмачок и одел туфельку. — Впору.

Фея захлопала в ладоши.

— Свадьба! — выдохнула она.

— Свадьба! — вторил ей Шульц.

Северус стоял перед зеркалом и рассматривал своё отражение. Ему стоило немалых усилий стребовать чёрный наряд. Против чёрного были все: и его сказочная мать, и личная тень Шульц, и даже отец семейства — мол, на свадьбу надо белое. Да плевать он хотел, что им там всем надо. Ему надо домой, в реальный мир, а вместо этого у него сегодня сказочная свадьба с Гермионой Грейнджер. В замок они вчера вернулись вместе, и даже забрали мистера Малфоя в качестве подружки невесты. Все трое надеялись на скорое перемещение и старались держаться рядом, однако, они все ещё были тут и готовились к торжеству. Грейнджер дважды проявляла инициативу и приходила его целовать. Он, конечно, не сопротивлялся, но где-то на задворках сознания понимал, что без свадьбы в этот раз не обойдётся, видимо, это поняла и она, поскольку в третий раз не пришла.

— Филипп, вы готовы? — в дверь просунулась голова Шульца. — Пора начинать.

— Я готов.

— Вот и славно, — камердинер открыл дверь и пропустил Снейпа вперёд.

* * *

Войдя в церковь Северус на секунду замер. Похоже на торжество собралось все королевство, не иначе. Некоторые девицы прикладывали кружевные платки к лицу, видимо, оплакивая упущенную возможность. Зельевар вздохнул и встал перед алтарём — когда же закончится этот сказочный фарс? Заиграла музыка и он повернулся лицом к проходу, в котором появилась Гермиона. У Северуса перехватило дыхание. Девушка, идущая к нему, словно магнит притягивала к себе его взгляд, она была очаровательна. Он протянул ей свою руку, и Гермиона вложила в его ладонь свои маленькие пальчики.

Все остальное действо прошло, словно в тумане. Слова, клятвы, обеты. Северуса преследовало чувство ирреальности происходящего. В какой-то момент кто-то взвыл, видимо, очередная девица особо расчувствовалась, или наоборот. После церкви был торжественный обед, с которого ему запомнились только взгляды близсидящей новоявленной родственницы — было такое ощущение, что она все ещё на что-то рассчитывает. Затем был бал, но после первого же танца новобрачных он подхватил Грейнджер под локоть и увёл её в комнаты, у него больше не было сил выносить происходящее действо.

— Итак, мисс Грейнджер, — он опустился в кресло, — мы с вами целовались. Неоднократно. Поженились! И все ещё тут.

Гермиона вздрогнула.

— Я озадачена, так же как и вы, сэр. У меня нет ответа. Я думала, мы перенесёмся гораздо раньше.

— На чём закончилась сказка?

— Ну, как и все сказки. Они поженились, завели детей и жили долго и счастливо.

— То есть, если не помог ранее проверенный поцелуй и свадьба, вы даёте мне понять, что впереди у нас брачная ночь? И возможное потомство?

Щёки Гермионы залил румянец.

— Я не знаю, сэр, почему вы спрашиваете у меня, может, мы сейчас перенесёмся.

— В очередной бред?

Гермиона вздохнула.

— Я не знаю. Я не успела посмотреть, сколько сказок было в книге.

— Хорошо. Раздевайтесь.

— Что?! Вы же не думаете что я, что мы с вами…

— Вы сейчас разденетесь, ляжете в эту чёртову постель и будете лежать в ней вместе со мной, пока мы не уберёмся отсюда к чертовой матери.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— Это отличная идея, мисс Грейнджер. Платье сами снимите или помочь?

Гермиона отошла от него на пару шагов.

— Ничего я снимать не буду!

— Мерлин с вами, не снимайте, — Северус встал с кресла, подошёл к девушке и, подхватив её на руки, бросил на кровать. Сбросив ботинки, он устроился рядом.

— Сэр?!

— Тихо. Просто лежите. Ничего личного, мисс Грейнджер, но мне до чёртиков надоел этот ваш сказочный бред. Просто лежите тихо и ждите перемещения. Будете разговаривать — и вы действительно получите брачную ночь в моём исполнении.

Гермиона лежала, затаив дыхание. Подбородок зельевара покоился на её макушке, его рука обнимала её за талию. Внутри бушевали разнообразные эмоции. Она была раздражена, что они все ещё здесь, и ей хотелось выплеснуть это раздражение, с другой стороны, она жалела, что не сняла платье, и от мужчины, лежащего рядом, её отделяло большое количество слоёв кружева и кринолина. С другой стороны, она пыталась убедить себя, что все это — наваждение сказок, и ничего подобного к этому человеку она испытывать не может, и в Хогвартсе все встанет на круги своя. Ещё ей почему-то хотелось придушить Гарри и Рона, устроивших все это, пусть и не сознательно. Или сказать им спасибо за то, что у неё есть эти минуты с этим непостижимым мужчиной. Возможно, они помогли ей открыть глаза на свои глубоко скрытые чувства к нему. Гермиона всхлипнула. Все это давило на неё прессом, она не могла определиться, какая эмоция принадлежит ей, а какая персонажу.

— А вот этого не надо.

— Чего? — она всхлипнула снова.

— Вот этого.

— Оно само.

Северус вздохнул.

— Гермиона, нам сейчас всем тяжело, я понимаю, что вы испытываете. Меня также раздирают противоречивые эмоции, все это, я очень сильно надеюсь, пройдёт в Хогвартсе. Там станет понятно, что ваше, а что нет, — он притянул её ближе. — Спите, всё будет хорошо. А уж кого стоит действительно пожалеть, так это мистера Малфоя.

— Почему?

— Потому что он — некрасивая толстая девочка. Спите.

Гермиона непроизвольно улыбнулась и повернулась к мужчине лицом. Его глаза были закрыты, и ей захотелось дотронуться до его лица. Пальчики тут же потянулись к нему и погладили щёку. Северус открыл глаза и улыбнулся, увидев сияние, охватывающее его и Гермиону.

— Ну вот, кажется, и все…

* * *

Это только кошки приземляются на четыре лапы, она же, как всегда, пятой точкой. Открыв глаза, Гермиона чуть не расплакалась, увидев родные стены Хогвартса. Эти путешествия утомили даже её. Повернув голову, она заметила Снейпа и Малфоя, те уже поднимались на ноги. Взяв рядом лежащую палочку, Гермиона тоже встала. Оба слизеринца посмотрели на неё, потом на книгу.

— Ничего не было! — крикнув это, Малфой развернулся на сто восемьдесят градусов и поспешил убраться. — Если что, я буду все отрицать! — бросил он на ходу.

Снейп, сняв мантию, набросил её на книгу и аккуратно поднял с пола.

— Идите отдыхать, Гермиона. Нам всем нужен отдых. А это я заберу.

Развернувшись, гриффиндорка молча направилась к себе в комнату.

Гермиона провела бессонную ночь. И это была уже не первая её ночь без сна. С момента их возращения прошла уже не одна неделя. И все это время засыпала она с трудом. Вот и сегодняшняя ночь не стала исключением. Полночи она не могла заснуть, а остальную, когда, наконец, уснула, прометалась в бреду. Встав в шесть утра, девушка поняла, что больше уже не ляжет. В голову тут же полезли непрошеные мысли о Снейпе. Только их не хватало! Да, она готова признать, что разглядела в нём мужчину, и что он её заинтересовал. Что большая часть эмоций, испытываемых ей в сказках, была её или стала её. Но дальше-то что? Сколько раз она видела его за эти недели, достаточно, чтобы понять, что он даже не смотрит в её сторону. И даже если представить на одну маленькую секунду, что это взаимно, он вряд ли к ней подойдёт. Очарование сказок осталось позади, в стенах Хогвартса, в реальном мире всё стало иначе. Снейп, она в этом более чем уверена, постарается все забыть или, скорее всего, уже забыл. А сама она, что бы там не говорили про гриффиндорскую и её личную храбрость, к нему первая не пойдёт. Не хотелось услышать нет, она боялась отказа. Так что лучше все это забыть, и никакие влюблённости и привязанности к Северусу Снейпу в себе не культивировать. Затолкать подальше и вернуться на свой жизненный курс. Ей нужно закончить стажировку, получить работу. Вот на чём нужно сосредоточиться.

В дверь постучали. Гермиона посмотрела на часы — почти семь. Рановато для визитов. Интересно, кто это может быть. Она открыла дверь. На пороге стоял Северус Снейп.

— Я могу войти? — в руках у зельевара был свёрток.

— Да, пожалуйста, — Гермиона отступила на шаг, пропуская его в комнату.

— Я, конечно, рано.

— Ничего, я не спала.

— Вы, наверное, удивлены моему приходу, — он замолчал и посмотрел на неё.

И что он пришёл ей сказать? Он и сам не понимал. Его нельзя назвать нерешительным человеком, но только не в том случае, когда дело касалось чувств. Разумом он понимал, что ему это все не нужно, что это усложнит его жизнь, он не хотел, чтобы она ему нравилась, не хотел, чтобы она его интересовала и привлекала. Не нужно ему все это. Гермиона Грейнджер — это лишние проблемы в его спокойной жизни. Но почему тогда он не может взять себя в руки и перестать думать о ней? После возвращения он старался свести их общение к минимуму. Не смотреть на неё, не разговаривать. Но, надо признать, это слабо помогало. Сегодня он вообще не спал. Его просто атаковали воспоминания о её губах и её руках у себя на плечах. После бесконечных раздумий ноги сами привели к её двери. Какая-то неведомая сила просто вытащила его из подземелий и привела к ней.

— Это вам, — он протянул девушке свёрток.

— Что это? — Она удивлённо посмотрела на зельевара и, не дожидаясь ответа, принялась снимать бумажную обёртку. — Книги?

— Да. Возвращаю вашу книгу.

— Спасибо, — Гермиона не решалась открыть, помня, к чему её привело это в прошлый раз.

— Я подправил заклинание. Не бойтесь. Теперь она делает именно то, что задумывали ваши нерадивые друзья.

Девушка открыла книгу и улыбнулась, увидев фигурку Красной Шапочки. Та бегала по лужайке и пыталась сачком поймать бабочку.

— А вторая книга — это наши сказки. Почитайте, сравните, и вы поймёте, что в оценке ваших я был прав.

Девушка улыбнулась.

— Гермиона, я хотел спросить вас. Не согласитесь ли вы со мной позавтракать? — заметив неподдельное удивление в глазах девушки, Снейп прочистил горло, в нём вдруг образовался ком.

«Не согласитесь ли? Кто же так вопросы ставит. Сейчас возьмёт и не согласится. Но отступать было уже некуда. Сказал А, говори и Б».

— Не здесь. В Лондоне. Я знаю одно место, кухня там очень хорошая.

— Вы что, меня на свидание приглашаете? — Гермиона положила книги на столик. Ладони от волнения вспотели, и она спрятала руки за спину.

— Да. На свидание. Утреннее, — зачем-то добавил он. Как будто это уточнение поможет ей принять решение. Великий Мерлин, и зачем он только пришёл.

— Я с удовольствием, — выпалила Гермиона, пока он не передумал.

Подойдя к двери, зельевар распахнул её перед девушкой. Гермиона посмотрела ему в глаза и, привстав на цыпочки, поцеловала в краешек губ. Улыбнувшись, она развернулась и вышла из комнаты. Северус последовал за ней, уголки его губ едва заметно приподнялись вверх. Дверь закрылась.

А вот то, что случилось с героями за этой дверью, это уже совсем другая сказка…

Конец.