Спасение бедного Гарри (джен)

Маленький Альбус всегда был шутником, но уже тогда, в раннем детстве, шутки его были порой чересчур жестокими. Слишком поздно родители поняли, что он совсем не тот маленький ангелочек, которым так стремится казаться. Альбус, несмотря на свой малый возраст, хорошо чувствовал людей и обладал даром убеждения. Все те, кто попадал под власть его обаяния ни в чем не могли ему отказать. Аберфорт не любил своего брата, он видел, что тот делает с людьми и сам пытался сопротивляться, но ничего не мог поделать и всегда поступал так, как хочет Альбус. Ариана обожала Альбуса и всегда соглашалась участвовать в его проделках, в ней не было той же сознательной жестокости, как в нем, но была абсолютная неспособность различать, что хорошо, а что плохо. Аберфорт знал, что его сестра и брат больны, родители не скрывали, что в их семье все немного сумасшедшие. Бабушка и ее сестра болели тоже. Когда-то давно их род прокляли и с тех пор некоторые дети рождались психически нездоровыми. Обычно, это было не так уж страшно, если только человек не срывался с катушек, как, например, прадедушка, который устроил знаменитую резню в Девоншире. Аберфорт всегда полагал, что вот Альбус точно родился с сорванными катушками. Ему хотелось держать Ариану подальше от брата, быть может, она могла бы вырасти более менее нормальной, если бы он вечно не втягивал ее в неприятности.

Альбусу очень нравилось издеваться над магглами, они казались ему великолепными мишенями: слабые, неспособные ответить, приходящие в ужас от магии. Да и родители никогда не ругали за шутки над простецами, у них в семье не было сторонников грязнокровия. Над теми мальчишками Альбус безнаказанно измывался несколько месяцев, иногда привлекая к делу Ариану. Бедные магглы шарахались от него, как от дьявола, каковым они его по своей наивности и считали. И, быть может, ему ответить они и боялись, но вот на Ариану от отчаяния решились напасть. После пережитого девочка потеряла последнюю искру разума и совсем сдала. Они в срочном порядке переехали и жизнь для Аберфорта превратилась в ад.

Альбуса произошедшее многому научило. Он ушел в тень и перевел свои игры на новый уровень. Все им восхищались, умилялись и думали, что он наконец-то взялся за ум. Но Аберфорт знал правду, знал, что брата теперь надо опасаться вдвойне. Потянулись какие-то сумеречные годы, их и жизнью-то вполне не назовешь. Потом появился этот Гриндевальд. Умерла Ариана. И Альбус уехал. Вскоре он стал преподавателем в Хогвартсе и Аберфорт думал уже, что освободился от него навсегда. Но нет.

Заболевание Альбуса со временем только обострилось. Он страдал от жуткой паранойи и навязчивых идей. А так как, ко всему прочему, он был прирожденным манипулятором и очень талантливым волшебником, то Аберфорт вновь оказался в его власти. Наверное, он был слишком слаб, чтобы противостоять брату и думал, что если он будет за ним присматривать, то сможет снизить нанесенный окружающим ущерб. Пустая надежда. На деле он под давлением брата купил «Кабанью голову» и стал с утра до ночи подавать напитки в этом захолустном баре. Подслушивал разговоры подозрительных постояльцев и передавал их брату. Он не думал, что все настолько выйдет из под контроля...

— Хватит! — неожиданно вмешался Альбус, когда все уже и забыли о его существовании, поглощенные чудовищным рассказом. Он сказал это спокойно, но было что-то в его голосе, что заставляло слушаться.

Аберфорт умолк и обмяк в своем кресле. Его брат обвел взглядом всех присутствующих. («Как хищник, ищущий жертву», — прошептал Невилл на ухо Гермионе).

— Гарри, — мягко произнес он, остановив свой взгляд на мальчике. — С тобой мы еще не имели чести познакомиться. Я ждал этого дня одиннадцать лет.

Гарри беспомощно оглянулся на друзей, они ответили ему испуганными взглядами.

— Я знаю, что у тебя много вопросов, я постараюсь на них ответить, — продолжил он и откинулся в кресле, разгладив бороду.

Гарри округлив глаза, переглянулся с Роном.

— Замолчите сейчас же! — крикнула Минерва. — Вы не понимаете, что происходит? Вы больше не директор Хогвартса и уж тем более, после произошедшего, никто не назовет вас почтенным чародеем. Вы просто шут гороховый!

— Да, — протянул Снейп, которому уже поднадоело молчать. — Ваша карта бита, Дамблдор, — («Ваша карта бита, — в экстазе закатил глаза Фред и поднял вверх большие пальцы. Джодж и Ли с готовностью закивали). — И вы действительно ответите на все вопросы. Вот только задавать их будет не мистер Поттер, а мадам Боунс.

Амелия выступила вперед и отдала приказ обезвредить старика.

— Думаю, никто не будет возражать против проверки подлинности облика? — она огляделась, но как и ожидала возражений не последовало.

Когда присутствующие удостоверились, что этот Дамблдор действительно Дамблдор, мадам Боунс позволила влить остатки сыворотки правды в горло бывшего директора. Альбус не сопротивлялся.

— Я правдив и кристально честен, мне нечего скрывать! Вы сами все поймете, когда я расскажу — я единственный, кто сознает угрозу, нависшую над миром!

Кто-то из авроров хмыкнул. Профессор Вектор наклонилась к Квиррелу:

— Прав был Малфой, это филиал святого Мунго, а не школа.

Квиринус пожал поникшими плечами:

— Честно говоря, я думаю, что зря согласился на должность. Я собираюсь требовать расчет. Сегодня же. Происходящее переходит всякие границы.

— Вот он! — внезапно прервал их тихий диалог Дамблдор, который яростно смотрел на Квиррела. — Он носит на затылке лицо врага!

Бедный профессор защиты весь сжался от испуга:

— Что... Что вы такое говорите?

— Волдеморт возродился и вошел в тело своего жалкого раба!

— ЧТО?! — завопил Квиррел, брызгая слюной. — Да как вы... да как вам такое в...

— Снимите же его тюрбан скорее! Убедитесь в моих словах!

— А разве сыворотка правды может давать побочные действия? — озадаченно поинтересовалась мадам Боунс у профессора Снейпа, но тот только развел руками в немом удивлении.

— Эх, я сам. — Каким-то образом Альбус вырвался из волшебных пут и, скакнув к Квиринусу, принялся сдирать с него тюрбан.

— Отпустите! Помогите! Пожалу... А-а-а!

Дамблдор, с резвостью необычной для старика, вскочил на плечи профессора и пытался стянуть тюрбан, но тот, очевидно, был закреплен каким-то магическим образом и никак не поддавался. Несколько авроров пытались стащить Альбуса, но тот тоже поддаваться вовсе не желал. Аберфорт сидел, закрыв глаза руками, и тихонько подрагивал, сложно было понять — рыдает он или заливается истерическим хохотом. Фред и Джордж уже подсчитывали прибыли от продажи своих воспоминаний на черном рынке, а Гарри, кажется, готов был вернуться обратно к Дурслям, в чулан под лестницей.

Минерва с отчаянием и печалью смотрела на происходящее, она словно оцепенела.

— Нам придется все-таки снять тюрбан, — решил Снейп. — Иначе этот психопат не успокоится. Простите, Квиринус, — пробормотал он, впрочем, совсем неискренне и взмахнул палочкой.

Тюрбан отлип от головы профессора и Дамблдор, который все еще продолжал отчаянно за него хвататься рухнул прямо в объятия авроров.

— Смотрите! — торжествующе воскликнул Дамблдор, одной рукой отбиваясь от авроров, а другой шаря по полу в поисках очков. — Теперь вы знаете, что я был прав.

— О нет, — воскликнул совершенно униженный профессор Квиррел и постарался прикрыть затылок руками. Там, на голом черепе действительно красовалось лицо — ухмыляющееся лицо Корнелиуса Фаджа — татуировка, выполненная с невероятным искусством.

Все застыли точно громом пораженные. Только Альбус наконец нашарил свои очки и сумел рассмотреть рисунок. А потом рухнуть без чувств. Видимо, произошла перезагрузка системы. Люди одержимые бредовыми идеями плохо выдерживают столкновения с реальностью.

— Эт-это дру-рузья м-меня нап-п-п-поили и решили пош-ш-ш-утить, — заикаясь, объяснил профессор. — Тат-т-туировка закреплена заклятием и п-п-продержится не меньше года. Не хотел, ч-ч-чтобы вы з-знали. О, Мерлин, мне так стыдно!

Профессор Вектор подошла и в утешающем жесте положила ему руку на плечо.

— Я провожу вас в больничное крыло, — заявила она. — Мадам Помфри что-нибудь придумает.

После того как они ушли мадам Боунс обратилась к Минерве:

— Я не буду спрашивать как получилось, что школой управлял абсолютный психопат и никто, абсолютно никто, этого не замечал. Потому что министерство село в ту же лужу. То, чему мы сейчас стали свидетелями является грандиозным потрясением для магического мира. С этого дня все изменится. Мы должны обезопасить общество от таких, как этот человек, — она указала на Дамблдора, который, кажется, потихоньку начал приходить в себя. — И начнем с исправления всех глупостей, которые он совершил, — она бросила короткий взгляд на Гарри и продолжила. — Наведите порядок в школе. Пока вы официально назначаетесь исполняющей обязанности директора, а потом посмотрим, когда удастся разгрести весь этот хаос.

Дамблдор наконец сумел разлепить свинцовые веки и первым в его поле зрения попал Гарри Поттер.

— Ты призван стать спасителем нашего мира. Ты избран!

МакГонагалл словно только что заметила, что дети все еще тут или новоприобретенная должность директора оказала на нее такое влияние, но она внезапно пришла в себя и строго сказала:

— Северус, пожалуйста, выведите отсюда детей, и убедитесь, что они добрались до своей гостиной.

— Стойте! Он крестраж! Мальчик — один из крестражей Волдеморта. В шраме часть души Риддла.

— О, во имя Салазара, закройте ему рот, — застонал Снейп.

— Это правда! Да, с Квиррелом я ошибся, но тут совсем другое дело.

— Ошибся? Да он обвинил человека в одержимости из-за татуировки на голове! — возмущенно воскликнул Рон.

— Так, дети, отправляетесь к себе, — еще раз напомнила МакГонагалл.

Последнее, что они слышали уходя был взволнованный голос Минервы:

— А что если про крестражи, это действительно правда?

— Мы все проверим самым тщательнейшим образом, — отвечала Амелия. — Но я сильно сомневаюсь, что хоть слово сказанное им может быть правдой...

* * *

— Круто. Я буду помнить этот день до конца жизни! — объявил Ли Джордан, когда они взбудораженной толпой ввалились в гостиную Гриффиндора.

Гермиона вздохнула. Да, не такого она ждала от магического мира.

— Как же так получилось, что раньше никто не догадывался, что профессор Дамблдор...

— …шизик? — продолжил ее мысль Рон. — Так ведь он всегда вел себя странно, но вроде как для великих волшебников это в порядке вещей. А ты как, Гарри?

Все взгляды вновь обратились на мальчика, ему стало неуютно.

— Нормально. И, пожалуйста, хватит так на меня смотреть! Я вам не щенок, чтоб меня жалели.

— Он не на шутку разозлился, да, Джо?

— Не то слово, Фро.

— Фро? — Фред закатил глаза. — Это никуда не годится.

— Мне вот интересно, что будет дальше? — прервал их Гарри.

— Ну... Сейчас начнет народ из Хогсмида возвращаться, — ответил Фред.

— Да вы же знаете, я не об этом... — Но тут, и правда, отъехал в сторону портрет Полной Дамы и гостиная стала наполняться народом. А по коридорам носился Пивз, и слышно было как он истошно вопит:

— Дамби — гад, Дамби — гад, Дамби просто ПСИХОПАТ!